Сюжеты, изображающие зомби-апокалипсис, патологически не приживаются на российской почве. На эту тему у нас не снято ни одного достойного фильма. На Западе зомби - это отупевшее народонаселение, клерки и работяги, закормленные пропагандой. У нас же зомби-апокалипсис должен стать эсхатологическим событием. Поэтому группу выживших в отечественном зомби-кино может возглавить только поп с топором, похожий на Гришку Распутина.
Если отбросить натужные попытки независимых режиссеров, и рассматривать только мейнстрим, то увидим, что наши продюсеры даже не особо пытались реализоваться в этом жанре. Я понимаю, что зомби-тематика сходу делает любой российский ответ глубоко вторичным, но нельзя же так опускаться и признавать собственную ущербность. Я могу представить минималистский фильм в духе Pontypool, снятый по лекалам Тарковского. Почему нет? Неплохо начинался проект энтузиастов "Грешники", но быстро выдохся из-за сложностей со съемками. Беда не только в том, что наши подражания блокбастерам всегда выглядят глупо и лубочно. Мы даже зомби воспринимаем по-разному.
Фильмы Ромеро всегда имели социальный подтекст. Зомби олицетворяли бездушное потребительское общество, куча тел, у которых не осталось за душой ничего, кроме желания жрать. И им противостояли несколько героев, умудрившихся сохранить свой разум в сохранности, но вынужденные скрываться от агрессивного большинства.
Впоследствии Ромеро переосмыслил концепцию, выдав лучший свой фильм - Land of the Dead. В нем мы видим классовое расслоение общества. Есть богачи, живущие в изолированном небоскребе "Фиддлерс Грин?. Есть зомби, в которых за время с начала эпидемии начали проявляться человеческие воспоминания: чего стоит небольшой зомби-оркестр пытающийся что-то дудеть в тромбоны. А есть молодые и наглые опричники, которые курсируют между небоскребом и зараженными землями в поисках добычи. Они расстреливают зомби для развлечения, а когда теряют одного из своих, то устраивают показательную зачистку всему зомби-городку, как будто те и впрямь поймут этот жесткий урок. Зомби похожи на угнетаемых жителей третьего мира или на запуганных работяг. А если зомби начинают волноваться и бунтовать, то в небе раскрываются цветы фейерверков - телевидение и масс-пропаганда - которые полностью переключают внимание зомби на себя и успокаивают их.
В толпе зомби мы видим и старичка, похожего на профессора, мясника, чернокожего заправщика и даже журналистку, которая пытается брать интервью у других мертвецов. Все меняется, когда они поднимают с земли оружие, самоорганизуются и идут штурмовать "Фиддлерс Грин?. Перед лицом орды зомби, осознавших себя как класс и, по сути, отождествивших себя с орудиями производства, с ножами и кувалдами, богачи оказываются бессильны. И один из самых сильных моментов в фильме: обреченные капиталисты запускают фейерверк, зомби останавливаются, пялятся на небо, а потом, с видимым усилием и напряжением воли, переводят взгляд на своих врагов и продолжают их терзать. Разум приходит к ним через сострадание к себе подобным и ненависть к живым.
В фильмах "28 дней\недель" используют ту же социальную подоплеку, но здесь зомби меняются в духе времени: они начинают бегать, а это немыслимое нарушение канонов. Скорее всего, вместе с ускорением времени, прогресса и общественных отношений ускоряются и зомби. Да и в массе своей они, как будто, теперь состоят из офисных клерков, а не из рабочих и фермеров. Разве что теперь зомбированные люди стали еще более опасны и скоординированы.
На стыке зомби-реализма и зомби-гуманизма расположилась вселенная Walking dead. Во-первых, фокус на развитии человеческих отношений. Зомби-апокалипсис здесь служит лишь фоном, с тем же успехом можно было бы снять фильм о войне или каком-нибудь стихийном бедствии. Экстремальные условия служат для раскрытия характеров. Во-вторых, героям сложно перестать видеть в зомби близких людей. На этом завязан не один конфликт в сериале. Тот же Губернатор хладнокровно убивает и живых, и мертвецов, но трепетно пытается вылечить свою зараженную и уже обратившуюся дочь.
Если священники и появляются в таких фильмах, то в виде слабых, отравленных пацифизмом пасторов, которые ничего не могут сделать и вообще предлагают доверить судьбы Господу, в то время как крутые чуваки, полицейские, военные и маргиналы, строят судьбу-выживание сами. Крутым католический священник может быть только в аниме, очевидно, что люди Востока все еще склонны воспринимать их через образ инквизиции.
Почему же мы не можем снять ни социальную сатиру, ни драму на фоне зомби-апокалипсиса? Мне кажется здесь проблема в том, что в нашей культурной среде зомби в принципе имеют иное значение и предполагают кардинально иной сюжет. Зомби могли бы стать выражением нашей ксенофобии. В конце концов, орда - это еще и монголы, тевтонские рыцари, французы и фрицы. Всех внешних врагов мы представляли гомогенным цунами. Во-вторых, зомби это не только внешний враг - но и те, кто сдался под гнетом врага внутреннего. Зомби легко представить как войско Антихриста: легионы бесов, грешников и сектантов.
Поэтому нашим героем зомби-апокалипсиса должен стать монах, а не полицейский. Последним оплотом живых станет не тюрьма и не супермаркет, а монастырь, осажденный ордой. И действительное сражение с факелами и топорами станет олицетворением духовной брани. В таком ключе зомби-фильм будет не развесистой клюквой, а проникнется самым что ни на есть русским духом. И в нем у священников не будет трусливого пацифизма - его место займет жажда защитить уклад, народ, культуру и веру.
На мой взгляд, сражение с ордами нежити - прекрасная фабула для народного эпоса, для возрождения исторических фигур и богатырей из былин. И если в завершающей сцене нашего гипотетического фильма вместе с паствой, которую ведет поп с крестом на груди и окровавленным пожарным топором в руках, бок о бок будут биться Дмитрий Донской, Александр Невский и Владимир Мономах со своими дружинами, то это не покажется русскому зрителю постмодернистским китчем.