Занимался зябкий унылый рассвет. Белесо-багровый, будто подернутый туманной дымкой круг солнца медленно карабкался из-за дальнего леса на серый небосвод. Раннее утро. Часов пять - полшестого. Электричка до Москвы-Курской сонно ползла по рельсам, отстукивая на стыках когда-то подслушанную в чьем-то плеере мелодию.
В абсолютно пустом вагоне дремали, обнявшись, парень и девушка. Чуткий тревожный сон время от времени прерывал машинист, нечленораздельно объявляя следующую остановку. Гривно, Весенняя, Кутузовская... Еще далеко. Еще можно поспать, нежно прижавшись друг к другу, ловя сонное дыхание на своих губах. Еще можно. На Львовской сейчас, наверное, спит непробудным сном друг, для которого их приезд, похоже, стал началом очередного запоя. Ему тоже можно. Даже нужно.
В Подольске девушка в очередной раз открыла мутноватые ото сна зеленые глаза и устремила полуотсутствующий взгляд в окно. Мимо проплывали, плавно покачиваясь, двухэтажные каменные домики, покрытые облупившейся от времени штукатуркой нежных пастельных тонов, покосившиеся частоколы, из-за тумана похожие на темное кружево, и самая любимая ее картина - непонятно что огораживающий на вершине холма низенький заборчик, сооруженный, будто на скорую руку, из металлических ворот, решеток и кусков рабицы.
Девушка сладко зевнула, прикрыв рот ладошкой, поцеловала парня в щеку и шепнула на ухо:
--
Смотри!...
Две пары сонных глаз, зеленые и серо-голубые, неотрывно следили за быстро удаляющимися полуразвалившиеся домами, за черным дымом, вырывающимся из трубы завода и за выходящей в этом месте из-под земли теплотрассой.
--
Интересно... И почему все это мне так нравится?...
--
Потому что ты дитя... Дитя индустриальной романтики...
--
А ты нет?
--
И я тоже.
--
И давно?
--
Не знаю. Наверное, с рождения...
* * *
Электричка набирала темп и ползла уже чуть менее сонно; на остановках начали садиться пассажиры, начали ходить продавцы газет и шоколада.
В Царицыно они вышли из вагона и, еще не проснувшись окончательно, побрели в начинающее оживать метро. Бабулька в будке внизу у эскалатора мельком глянула на парочку в черном и продолжила смотреть свой увлекательный сон про любимого героя из бразильского телесериала.
С грохотом подъехал поезд, проглотил их своим необъятным стекло-металлическим ртом и повез, обдавая громким шипением колес о рельсы. Кантемировская... Каширская. Всем ненормальная Каширка... Институт ревматологии, институт психического здоровья, психбольница, морг - все тут, недалеко от метро. И платформа справа, а не слева, как на всех остальных станциях этой ветки...
Здесь метро выплюнуло их на поверхность и они, взявшись за руки, пошли в сторону Коломенского. Солнце уже начало очередной круг своего извечного пути, но из-за облаков его почти не было видно. Зато уже начали поблескивать купола церкви, словно стараясь заменить его. Этакие "и. о. Солнца" в это пасмурное утро на грешной матушке-Земле...
Ровные, выложенные плитками дорожки, так хорошо знакомые по длительным прогулкам... Они уже давно могли ходить по ним с закрытыми глазами...
Вот и Москва-река. С мостика над впадающим в реку ручейком хорошо была видна небольшая, явно искусственная заводь. Они некоторое время постояли, предаваясь уже почти равнодушному созерцанию поблескивающих на дне бутылок из-под пива и плавающих на поверхности пакетов из-под чипсов. Ничего не попишешь... Нельзя же отловить всех этих идиотов, не желающих понимать, что для мусора существуют урны, и что в парке их предостаточно... Остается лишь самим не уподобляться им...
Затем они медленно-медленно побрели вдоль берега, совсем позабыв о том, что находятся в большом городе, что не так далеко отсюда в высотных домах просыпаются люди, собираются на работу, в школу - кто куда; постепенно набирает силу голоса Каширское шоссе, вновь начиная шуметь шинами и моторами, и все наполняется привычными звуками обычного буднего дня... Такого же, как и сотни предыдущих... Такого же, как и сотни последующих...
На больших обломках гранита, будто специально рассыпанных предусмотрительным великанов, сидеть еще холодно. Поэтому они шли не останавливаясь, думая каждый о своем. Хотя они прекрасно знали, что думают об одном и том же. Или просто читают мысли друг друга, что почти то же самое...
* * *
...Вдоль берега, оставив позади весело журчащий ручеек, затекающий в огромную трубу, служащую пристанищем крысам... Миновав блестящие в лучах едва пробившегося сквозь плотную завесу облаков солнца купола церквушки на холме... У нее еще такое простое название, которое все равно, почему-то, никак не получается запомнить... Что-то, связанное с Иоанном Крестителем...
--
А вон там, за деревьями, видишь?
--
Что?
--
Такая труба...
--
Вижу.
--
Это ядерный реактор.
--
Действующий?
--
Да. А вообще, там уже территория института...
--
Угу...
... Вдоль берега, мимо завода полиметаллов, рядом с которым в лужах плавает странный белый осадок, почти не отмывающийся с ботинок... Дальше, через колючую поволоку, вверх по пригорку, к платформе Москворечье... Через всю платформу, стараясь не спугнуть воркующих себе что-то голубей... Вверх по неровной лестнице к автобусной остановке... Там они немножко постояли, любуясь хвостом уползающего по запасному пути товарняка... А вот и их автобус... Они встали в самом конце, облокотившись на поручень и обнявшись, и наблюдали за улетающей из-под колес серой лентой асфальтовой дороги... Они не садились, хотя автобус и был почти пустой, несмотря на не столь уже и раннее утро... Девушка чмокнула парня в кончик носа и закрыла глаза. Все равно ехать до конечной...
* * *
Автобус, исправно шурша шинами, ехал вперед, почти не кренясь на поворотах... Мимо крошечного подобия парка с почти доломанными качелями, мимо магазинов с яркими вывесками и неоновой рекламой, еще не ослепляющей глаза своим блеском, мимо скрывающихся за домами тихих уютных двориков, с неизменными бабульками в ситцевых платочках на лавочках и неизменными пьяницами, на лицах которых очень четко читались раздумья, где бы найти похмелиться; мимо спящих на остановках собак и снующих повсюду неунывающих кошек... А в нем ехали в просыпающуюся и сладко потягивающуюся бесконечность полусонные дети индустриальной романтики...