Теплое июньское утро неслышно опустилось на землю, окутывая мягким светом хвойный лес, проникая в дома тонкими лучиками солнца; растущие на небольшой полянке, раскинувшейся перед старым домом, цветы начали раскрывать пестрые венчики; на острых листьях травы собирались капельки холодной росы, переливавшиеся на солнце, будто рассыпанные осколки стекла; само солнце медленно, величаво всплывало над поверхностью горизонта; природа просыпалась.
В небольшой комнатке второго этажа старого дома затрещал будильник. Тонкая девичья рука, один палец на которой был украшен серебряным кольцом, скользнула под подушку, отыскивая единственную кнопку на холодной поверхности корпуса телефона. Отключив будильник и нехотя открыв глаза, Ульяна приподнялась на локте, оглядывая комнату. Откинув спавшие на лицо и плечи волосы назад, девушка неторопливо поднялась и сладко потянулась, сидя на кровати. Спустив ноги на пол и сразу же ловко подцепив тапочки, девушка резко тряхнула головой, будто пытаясь прогнать остатки сна, и тут же взъерошила волосы, превратив их в объемную, волнистую, беспорядочную копну.
Встав, девушка быстро натянула джинсы и футболку, хрустнула шеей и торопливыми шагами отправилась вниз.
Весь дом был ещё погружен в сон.
Спускаясь вниз по лестнице, девушка почувствовала приятный, сладковатый запах свежего хлеба, доносившийся с кухни. Спустившись и повернув налево, аккуратным движением руки девушка откинула занавеску, заменявшую дверь на кухню, и заглянула в комнату, тут же заметив Евдокию Матвеевну, хлопотавшую у печи.
- Доброе утро, Евдокия Матвеевна! - сказала приветливо Ульяна, вытаскивая из кармана джинсов часы и надевая их на руку.
Стрелки на мерцавшем в солнечных лучах циферблате показывали десять минут седьмого утра. Удивившись тому, что в такой ранний час старушка уже копошится на кухне, Ульяна только пожала плечами, вспомнив, что отец всегда рассказывал, что деревенские жители просыпаются раньше восхода солнца.
- Доброе, доброе! - ответила Евдокия Матвеевна. - А я вот вам решила хлебца свеженького испечь да блинчиков постряпать...
- Спасибо вам огромное! - улыбнулась Ульяна и кивнула наверх. - Только эти раньше десяти не проснутся - это точно!
- А ты кудысь это так рано собралася-то? - спросила Евдокия Матвеевна, прищуриваясь.
Ульяна вышла на улицу, с трудом открыв тяжелую входную дверь и оглянулась, глубоко вдыхая свежий утренний воздух.
В это время во второй комнате на втором этаже дома Настя потягивалась в блаженной дреме, не желая открывать глаза по старой школьной привычке, а остальные девочки ещё крепко спали, досматривая беззаботные летние сны.
В соседней с девочками комнате Дима ерзал под одеялом после бессонной ночи, проведенной на жестком матраце железной кровати. Ему до сих пор не давали покоя события прошедшего дня, как бы ни старался он пережить их под маской безрассудной и беззаботной веселости. Диму тревожило все, начиная от странной бабки Евдокии, которая никак не могла быть директрисой детского лагеря (да и где сам лагерь?), и заканчивая странным юношей по имени Федор, за поясом которого был спрятан пистолет. Диме казалось, что никого, кроме него самого, не беспокоит то странное положение, в котором оказалась неудачливая команда. Дима с досадой отметил, что никто не то что не задумывается над всеми этими нестыковками и странностями, но и даже не верит ему, то есть Диме. Никто, кроме одного человека, которого в самой глубине души, тайно даже от самого себя, Дима безумно уважал. И человеком этим была Ульяна. Но почему-то и ей никто не верил, хоть она и была лидером команды, как официальным, так и неформальным. Быть может, этот Федор просто умеет ловко пустить пыль в глаза? И эта его встреча с сестрой...
Погрузившись в свои мысли, Дима неторопливо свесил ноги на холодный пол, широко зевая, и потянулся, как вдруг дверь с пронзительным, но тихим скрипом открылась, пропуская в комнату хозяйку дома. От испуга и неожиданности Дима нырнул обратно под одеяло.
- Вставайте, барины! - скомандовала Евдокия Матвеевна, упирая руки в боки. - Завтрак вас уж дожидается! Хе-хе-хе...
Дима любил спать. Особенно Дима любил спать без майки. А ещё Дима стеснялся. Дима очень стеснялся ходить без майки перед женщинами. Особенно Дима стеснялся ходить без майки перед малознакомыми старушками с полубезумным взглядом, зловещим смехом-кашлем и широкой, беззубой улыбкой.
Когда старуха вышла, Дима пулей подскочил с кровати, быстро натянув джинсы и перекинув футболку через плечо.
- Саня, вставай! - Дима начал трясти Сашу за плечо.
- Да что тебе надо, черт окаянный! Изверг проклятущий! - ворчал Саша, залезая под одеяло с головой. - Отстань от меня! Дай мне поспать!
- Да вставай же ты! - не унимался Дима, тряся Сашу за плечо все сильнее. - Уже старуха приходила, на завтрак звала... Ты же не хочешь стать очередным завтраком? Старуха не любит опоздавших, помнишь?
- Когда она приходила?! - вмиг взлетел с кровати Саша.
- Только что, - ответил Дима.
- Все, я уже огурчик! - заявил Саша, одеваясь.
- У... - развернулся Дима и тут же замер. - Так... А где Ульяна?..
- Мне откуда знать? Я спал вообще-то... - пробубнил Саша, натягивая джинсы.
Дима провел рукой по кровати Ульяны, откинув уголок одеяла в сторону, будто желая убедиться в том, что девушка не спряталась среди складок ватного полотна или же под подушкой.
Дверь медленно открылась, вновь пронзительно взвизгнув. Саша и Дима обернулись, будто по команде на конкурсе строевой подготовки.
- Твою ж... картошку! - воскликнул Дима. - Это ты? Ты до инфаркта доведешь! Я думал, тебя ведьма старая на котлеты пустила!
- Я? - удивленно подняла брови Ульяна. - До инфаркта? На котлеты?
Окинув взглядом опешивших товарищей, девушка вдруг рассмеялась.
- А вы что тут утроили? Шоу "Голые и смешные"?
Дима судорожно натянул футболку, с неудовольствием поморщившись.
- Тебе приятно будет, если я буду без футболки расхаживать? - спросила Ульяна. - Неуважение, между прочим...
- Ну, как сказать... - перебил её Дима. - Я бы не отказался посмотреть на это эротическое шоу... Восемнадцать плюс, как говорится...
- Будешь выступать, я тебе устрою новое шоу под названием: "Голые и смешные спят ночью на улице", - пообещала Ульяна. - Одевайтесь быстрее! Старуха уже жрать зовет...
Ребята торопливо оделись и, не умывшись, спустились вниз.
- Две минуты опоздания, - заметила Евдокия Матвеевна, кивая на часы. - В следующий раз опоздавших кормить не буду!
- Извините, мы просто первый раз... - протянул Дима, поглядев на часы, и тут же подскочил со своего места. - Что?! Время восемь часов?!
Его округлившиеся глаза удивленно обвели взглядом лица всех собравшихся.
- А... мы всегда так рано будем завтракать? - спросил ошарашенно Дима.
- Да разве ж это рано, милок? - удивилась Евдокия Матвеевна. - Петухи уже давным-давно отпели...
- Ага, все ясно... - кивнул Дима, усаживаясь за стол.
- Я вас, гостьюшки дорогие, решила с утречка блинчиками побаловать... - сказала Евдокия Матвеевна, выставляя тарелку с высокой стопкой блинов на стол перед ребятами.
- У-у-у... Это мы любим, - довольно улыбнулся Дима, подумав о том, что цель оправдывает средства, причем целью было - поесть блинов, а средствами - проснуться в восемь утра в летние каникулы.
Плюхнув рядом с тарелкой с блинами небольшие глиняные горшочки, наполненные сметаной, клубничным вареньем и медом, Евдокия Матвеевна сделала широкий жест рукой, приглашая всех приступить к утренней трапезе.
Не нуждаясь в повторном приглашении, ребята наложили себе в тарелки и сметану, и варенье, и мед, принимаясь уплетать свежие, жирные блины с невероятной скоростью.
- Фы хде фыла-то? - спросил Дима Ульяну.
- Прожуй сначала, а потом говори... - угрюмо заметила девушка.
- Ты где была-то? - переспросил Дима, тяжело сглотнув.
- Травки собирала для зелья, - подмигнула ему Ульяна.
- Для какого зелья? - напрягся Дима.
- Да расслабься, шучу я, - ответила Ульяна.
- А-а-а... Понятно... - протянул Дима. - Но ты нас все равно так не пугай больше своими неожиданными исчезновениями... А то можно реально подумать, что тебя кое-кто... хе-хе-кхе... сожрал.
- Хватит молоть чушь, - заметила Ульяна.
- Ну что, ребятки, потрапезничали? - спросила Евдокия Матвеевна, поднимаясь из-за стола. - Можно в путь отправляться, али нет?
- А куда мы, собственно говоря, направляемся? - резонно спросила Аня, которая встревала в разговоры всегда только ради резонных вопросов и замечаний.
- Как куда? - удивилась Евдокия Матвеевна. - Я ж вам говорила давеча, что дом тут старый есть. На пригорке стоит. Там вещи разные старые есть, любопытные-прелюбопытные!
- А, ну это хорошо, - кивнула Аня. - Не зря ж приехали!
- Хорошо то, что хорошо кончается... - заметил резонно Дима, который обычно встревал в разговоры для самых разных замечаний и вопросов, в числе которых редко встречались резонные.
Ульяна молча наступила ему на ногу.
- Ну, ребятки, полушку часа вам на сборы. Жду вас туточки, - объявила Евдокия Матвеевна.
Ребята торопливо поднялись наверх и разошлись в гробовом и каком-то особенно торжественном молчании по своим комнатам. Именно поэтому Дима даже не спросил у Алены, что такое "полушка".