Ртищев Даниил Сергеевич : другие произведения.

Die Suche

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    1943 год. Офицера "Аненербе" Ганса Хольца отправляют на Западную Украину, для того чтобы расследовать появление в горах странных человекоподобных существ. Хольца отправляют в маленькую деревню подо Львовом. Чем больше он там находится, тем больше ему кажется, что местные жители что-то от него скрывают...
  Все события описанные в рассказе являются вымышленными. Все совпадения считать случайными. Автор против нацизма и считает преступными действия членов Национал-Социалистической Рабочей партии Германии и солдат Украинской Повстанческой Армии. Данное произведение написано лишь мотивам исторических событий, а поэтому не стоит воспринимать описанное в рассказе как историческую действительность.
  
  
  
  8 августа 1943 год. Украина, Львовская область, деревня Гораец.
  В 1943 году советские войска, отвоевав большую часть российской территории, освобождали оккупированную Украину. Многие нацисты понимали, что, если наступление будет таким же активным, то долго удержаться на Украине не получиться. Благодаря активной работе отдела вербовки Гестапо, нацистам удалось привлечь на свою сторону огромное количество местного населения, особенно во Львовской и Ивано-Франковской областях, где советскую власть ненавидело практически всё население, начиная от маленьких детей и заканчивая мужчинами, которые были готовы сражаться и проливать свою и чужую кровь за нацистских оккупантов. С каждым днём в Украинскую Повстанческую Армию вступало всё больше добровольцев, дивизия СС "Галичина", под командованием Степана Бандеры и Романа Шухевича, запугивала людей, не поддерживающих немецкие войска, устраивала карательные операции. Нацисты доверяли предателям самые грязные дела, за которые не хотели браться сами, в дивизию вступали люди, которые не умели воевать и не служили в армию, поэтому через некоторое время после своего появления "Галичина" превратилась в карательный орган, от зверств которых содрогались даже немецкие солдаты. Тем не менее они хотели отвоевать освобождённые территории обратно, а поэтому бандеровские войска были нужны им как никогда.
  С каждым днём из Германии на западную Украину прибывали всё новые и новые офицеры Гестапо, проигрывающему войну, Рейху был важен каждый человек, который согласится стрелять в солдат Красной армии. Огромную роль во время вербовки играла ненависть к русскоязычному населению, которое местные жители обвиняли во всех своих бедах.
  Одним из прибывших агентов Гестапо был молодой криминалькомиссар Ганс Хольц, который до этого служил в Берлине, а потом добровольно отправился на оккупированную территорию Советского Союза.
  Была тёплая мартовская ночь. Хольц лежал на мягкой кровати в одной из уютных украинских хат. В открытое окно дул ветер и приносил ароматный запах листвы в комнату. На скамейке, возле его дома сидели два солдата УПА. Они курили и разговаривали о своих семейных проблемах. Хольц спал и не слышал этого. Во сне он вспоминал свои последние дни в Берлине. Ганс вспомнил, что в последний день он встречался со своим другом, учителем химии, а в прошлом известным врачом бароном Даниэлем Георгом фон Ртайштайном. Они пили кофе и разговаривали обо всём. Хольц вспоминал своё училище, он рассказывал про учителя, который очень его не любил и постоянно занижал оценки, Ртайштайн на это отвечал, что в школе он вообще учился плохо, но в институте взялся за ум и стал одним из лучших учеников. Потом Ганс вспомнил свою погибшую девушку, они с Даниэлем заказали абсента и помянули её. Хольц не хотел уходить, он хотел подольше посидеть со старым другом, но ему надо было явиться в 19:00 в управление Гестапо, получить документы и оттуда идти в военный комиссариат, а завтра в 6 утра он должен был сесть на поезд и отправится в Румынию, а оттуда на Украину. Он помнил, что уже достал деньги, положил их на стол и хотел уходить, но Ртайштайн схватил его за рукав и спокойно сказал:
  -Сядь.
  Хольц сел. Даниэль поглядел ему в глаза и тихо сказал:
  -Я не знаю, зачем тебе это было надо. У тебя вся жизнь впереди, но я тебя не осуждаю. Мы с тобой много пережили вместе. Я знаю- ты хороший человек.
  -К чему ты это?- мрачно спросил Хольц.
  -На войне тебе придётся столкнуться со страшными вещами. Просто... Поступай по совести. Зря никого не убивай. Я не хочу, чтобы ты человеческое лицо потерял.
  -Зачем ты мне это говоришь?
  -Ко мне недавно приходил отец одной девочки, которую я учу. Он недавно с фронта явился. Его ранили в руку, пуля раздробила кость... Так вот. Мы с ним разговорились... Он с таким удовольствием стал рассказывать о том, как он убивал людей. У него глаза блестели от жажды крови. Просто... Ты мой лучший друг и я не хочу, чтобы ты таким стал.
  -Я понимаю. Но я буду сражаться за правое дело.
  -Он воевал за это же. А русские за что воюют?
  -За коммунизм.
  -Но они тоже думают, что сражаются за правое дело. Суть не в идеях, а в том, как ты борешься за них. И ты меня прекрасно понимаешь.
  -Понимаю. Ну я пойду... А то опоздаю.
  Хольц положил деньги на стол, пожал руку Ртайштайну, тихо сказал: "H*** H***!", и вышел из кафе. Даниэль молчал и долго глядел ему в след. А Хольц шёл по улицам, вглядываясь в лица людей, которые никогда не были на войне. Он тоже не был, но уже завтра...
  Неожиданно Хольц проснулся.
  Он посмотрел в потолок, по которому ползал толстый паук, в надежде, что к нему в паутину залетит хоть один мотылёк, но мотыльков не было, поэтому он просто сидел на одном месте и не спешил куда-либо переползать. Хольц повернулся на бок и посмотрел в окно, но раскачивающуюся берёзу, которая похрустывала в такт горному ветру. Ганс отчего-то понял, что больше не сможет заснуть. Он откашлялся и стал думать о мирной жизни, стал вспоминать, как на самом деле попал сюда.
  Хольц действительно служил в Гестапо, но его служба там прекратилась ещё в 1936 году в Кёльне. Тогда он познакомился с Даниэлем Ртайштайном, который служил врачом в оккультном отделе "Аненербе", Ртайштайн должен был следить за физическим здоровьем сотрудников, готовить их к экспедициям. Молодой 18-илетний Хольц быстро разочаровался в Гестапо из-за их жестокости, а после смерти своей девушки переехал в Берлин и, благодаря Ртайштайну, быстро попал в оккультный отдел. Ему поручали самые разные дела, однажды он участвовал в экспедиции на Тибет, вместе со своим другом, но чаще всего ему поручали арестовывать экстрасенсов и гадалок, а один раз послали в Нойбрандербург помогать местным полицейским ловить обыкновенного маньяка. Правда маньяк всё-таки был необыкновенным. Он отличался особой жестокостью, правда к оккультизму он не имел никакого отношения, кроме того, что всех жертв он посвящал какому-то существу, которое звал Interfectorem. И вот недавно его вызвали и стали предлагать реальное дело, которое надо было расследовать одному, да ещё и в зоне военных действий. Якобы в Карпатах обитают неизвестные существа, причём разумные, говорили, что их видели несколько солдат, про них часто упоминают местные бандеровцы, но самым большим толчком к тому, чтобы "Аненербе" поверило в деревенские байки стало исчезновение роты СС. В ней было больше 150-и человек, все с наградами, часть из низ даже под Сталинградом билась. Им приказали совершить марш-бросок через лес в Карпатах, они пошли, только исчезли куда-то, просто пропали. Должны были прийти через 3 дня, а не пришли и через неделю. По месту их маршрута пустили разведчиков, но те нашли лишь окровавленный мундир штандартенфюрера СС и больше ничего. После этого историки из "Аненербе" всерьёз взялись за изучение местного фольклора и все истории, которых было не много приводили к той деревне, где сейчас находился Хольц. Особенно странно было то, что после того, как криминалькомиссар поинтересовался местными легендами на него стали смотреть толи как на безумного, толи как на человека, который поднял запрещённую тему. Бандеровцы больше не приглашали его выпить, девушки не пытались за ним ухаживать, и даже местная проститутка, которая решила таким образом заработать в тяжёлое для всех время отказалась обслуживать Хольца, а когда он попытался настоять на своём, зарыдала и убежала. Ганса пугали все эти вещи, но вместе с этим ему было жутко интересно: что же происходит в этих горах, и чего же так боятся местные жители?
  После этого Хольц стал вспоминать, как их Румынии ехал сюда на грузовике. Сначала солдаты не доверяли ему, боялись рассказывать анекдоты и обсуждать девушек, но криминалькомиссар сам рассказал пару пошлых историй, чем завоевал нечеловеческое уважение от простых солдат. За нестрогость и доброту молодого гестаповца полюбили и немецкие и украинские солдаты, они с удовольствием с ним выпивали, деревенские девушки стаи за ним ухаживать, и даже, после того как Хольц попытался распросить про таинственных существ, они всё равно улыбались, когда он выходил из бани голый по пояс.
   Единственным человеком, который не боялся говорить с Хольцем на любые темы был офицер УПА, председатель деревни Василь Степанюк. Хольц вспомнил, как впервые зашёл в его чистую, недавно побелённую хату. Василь, худой украинец с длинными седыми усами, сидел за столом и внимательно читал советскую газету. Хольц встал перед ним, вытянул руку и громко крикнул:
  -S*** H***!
  Василь оторвался от газеты, внимательно осмотрел Хольца и сурово сказал:
  -Ну, зиг халь, Гестапо. Только зачем так орать-то?
  -Извините.
  -Да ни чё. Садись, вот баранки, жинка пекла. Угощайси.
  -Спасибо.
  -Я гляжу, ты по-москальски не плохо балакаешь, не то шо твои бойцы-то!
  -По-москальски?
  -Ну по-русски. Мы этих ватников москалями называем.
  -Буду знать. Русский я выучил в элитном училище.
  -Выходит ты, Гестапо, у нас образованный.
  -Выходит. А почему вы меня называете "Гестапо"?
  -Ну а хто ш ты? Тям боле тебя наверное так кличуть, шо я и не выговорю никада.
  -Меня зовут Ганс Хольц, я криминалькомиссар Гестапо.
  -Мало нам было своих комиссаров, так ещё немецкие понаехали. Ну ладушки. Я- Василь Богданович Степанюк, можно просто Василь.
  Степанюк протянул руку Хольцу, криминалькомиссар пожал её и добавил:
  -Можно просто Ганс.
  Председатель усмехнулся и быстро закончил разговор:
  -Ну ладно, Гестапо, мы с тобой познакомились, у меня дел полно, иди посмотри на моих бойцов. Орлы, а не солдаты, не то шо твои фрицы.
  -Чего?
  Хольц сделал вид, что не расслышал:
  -Да ни шо, ни шо. Иди с орлами знакомься. И в бой, а то вон в "Правде" пишуть, шо к концу года у Берлине будуть.
  -Я бы не рекомендовал вам это читать.
  -Ой-ой-ой, ты меня ешо арестуй, иди уже, Гестапо, солдаты тебя поди заждались.
  -До свидания.
  -Зиг халь, Гестапо!
  Хольц надел фуражку и вышел из хаты.
  Полежав ещё полчаса, Ганс решил выйти и покурить.
  Он встал, одел сапоги, мундир, достал из сундука, который ему предоставили жители деревни, трубку и табак, потянулся, 20 раз присел и сделал несколько отжиманий и только собирался выходить, как на улице раздался жуткий крик. Ганс узнал голос- это был один из солдат УПА, который охранял его.
  Хольц выскочил из дома, к нему подбежал его второй охранник и испуганно пролепетал:
  -Херр криминалькомиссар, там такое, такое...
  -Что? Успокойся!
  -Олексий сказал, шо ему в парашу надо... Я говорю- иди. Он пошёл, а тут... Тут... Вы слышали...
  -Сколько минут назад он ушёл?
  -Полчаса.
  -Твоего товарища нет уже полчаса, а ты забеспокоился только сейчас?
  -Просто... Я подумал с колбасы с той его прихватило, а тут...
  -Scheiße... Буди человек 5 своих солдат и моих человек 10. Это могут быть советские разведчики. Будем лес прочёсывать.
  -Да не комуняки это. Они бы его по-тихому, это духи злые, которые здесь живут.
  -Бросай свои сплетни и беги, буди солдат. Я подожду тут.
  -Так точно, херр криминалькомиссар!
  -Беги уже.
  Хольц сел на ступеньки и стал вглядываться в мрачные сосны, которые росли за несколько десятков метров от его дома. Они раскачивались и закрывали собой остальные деревья и лес, будто бы пытаясь скрыть от Хольца страшную тайну об этом месте.
  Бандеровец прибежал через несколько минут в сопровождении 15 солдат, которые мрачно глядели на Хольца невыспавшимися глазами и ждали, что им прикажет криминалькомиссар. Ганс вкратце рассказал о сложившейся ситуации и приказал прочесать лес. Солдаты, как по команде сняли с плеч автоматы и медленно направились в сторону раскачивающихся деревьев. Хольц сам возглавил колонну, только вместо автомата держал маленький пистолет, который был у всех офицеров Гестапо.
  Ганс поймал себя на мысли, что в первый раз находится в лесу. Небольшие пролески, которые были в Германии не могли сравниться с могучими, обнимающими друг друга, стволами украинских сосен. Деревья были на столько огромными, что для того чтобы увидеть их верхушку надо было сильно опрокидывать голову и всматриваться в чёрное небо, по которому вяло плыли огромные пушистые тучи.
  По своей натуре Хольц был романтиком, не смотря на свою работу, он верил в любовь, мог любоваться природой. Картина ночного леса, стелящегося по холмам и горам сильно впечатлила его, он отвлёкся и немного отстал от колонны, но крики солдат вернули его в этот мир, и он забыл о могучих соснах, которые продолжали покачиваться от ветра.
  Хольц опять встал в начало колонны. Немцы включили фонарики, украинцы подожгли самодельный факел.
  Вместе с солдатами охранник Ганса разбудил Степанюка, который с большим интересом наблюдал за всей процессией. Хольц не был хорошим командиром, ему никогда не приходилось заниматься поиском пропавших людей, поэтому он решил обратиться за помощью к председателю:
  -Херр Степанюк, я никогда с таким не сталкивался, у вас наверняка пропадали люди, что делать?
  -Слушай, Гестапо, зря ты своих молодцов столько привёл, у моих бойцов лес в крови. А твои только заблудятся, да и понять их только ты можешь.
  -Мне приказать им вернуться?
  -Да не, раз уж позвал, пусть ищуть. Нам надо разделиться, в этом деле один мой дюжины твоих стоит. А ты от своих людей не отходи, а то ещё их придёться искать, а то, сам понимаш, в это время года и ведмид можить встретиться и кабанчик, да и заплутать они могут.
  -Хорошо. Вы идите, а мы будем сами всё тут обыскивать.
  -Ну це и славно. Гей, хлопцы! Делимся! Овдий и Данило, идёте на север, до самого обрыва! Борислав, на восток! Вадим, мы с тобой пойдём на запад! Гаврило, остаёшься с фрицами, а то у меня на душе неспокойно! Всем всё ясно? Пошли!
  Украинцы разошлись в разные стороны, а Хольц вместе с солдатами и Гаврилой стали внимательно осматривать земли, прилежащие к деревне.
  Прошло несколько часов, за горами вставало Солнце, Хольц со своими людьми не нашёл ничего, солдаты лишь мрачно осматривали всё вокруг и сбивали огромные мухоморы, которых росло здесь великое множество. Хольц уже хотел возвращаться в деревню и звать на помощь местных жителей, но неожиданно где-то у самых гор раздался испуганный крик Борислава: "Он здесь!".
  Нацисты и Гаврило бросились к кричащему Бориславу. Когда они пришли на его крик вокруг собрались все остальные солдаты, они мрачно окружили старый пень и смотрели куда-то в траву. Хольц протиснулся сквозь толпу и сам замер от ужаса и удивления.
  Перед ним лежал второй его охранник, телом от опирался на пень, ноги у него лежали каким-то неестественным образом- скорее всего они были сломаны. Он был раздет по пояс, рот открыт из него вываливался язык, который кто-то, разрезал или разорвал на 2 части. Весь торс был покрыт ссадинами и гематомами. Хольц подошёл поближе. Мышцы были расслаблены- перед смертью убитый не сопротивлялся. Странным ещё было то, что его грудь и живот были покрыты странными укусами, отпечатки зубов на теле напоминали человеческие, только были немного больше. Глаза трупа были прикрыты. Ганс отомкнул веки. В глазах был виден нечеловеческий ужас, перед смертью повстанец чего-то очень испугался. Хольц в недоумении обернулся и тихо сказал:
  -Гаврило, подойди сюда.
  Гаврило медленно подошёл к офицеру и, заикаясь, произнёс:
  -Шо вам надо, херр криминалькомиссар?
  - Посмотри внимательно, какое животное могло оставить такие отпечатки?
  Гаврило испуганно взглянул на тело, отбежал в сторону и исторично ответил:
  -Да какое животное? Вы сами не понимаете? Это они! Они!!!
  -Кто они? Ваши горные духи?
  -Не смей говорить об них! Ты ничего не бачишь, а строишь из себя...
  -Гаврило, не смий!- громко крикнул Степанюк.
  Гаврило нервно засмеялся и убежал. Степанюк грозно осмотрел своих людей и ласково заговорил с криминалькомиссаром:
  -Ганс, не бери в голову. Испужавси малый, это ведь его друг был, они с ним с детства...
  -Я понимаю. А ваша версия какая?
  -А шо версия... Ето советские шпиёны. Тока они на такое способны.
  -Вы считаете, что советские лазутчики зверски убили вашего подчинённого и покусали его тело?
  -Да. Ты с ними, Гестапо, при всём уважении, не сталкивался. Это звери! Ихние комиссары заставляют солдат над людьми издеваться. Они и покусать, и съесть могли.
  -Если это шпионы, возможно им помогает кто-то из местных.
  -Да шо вы... Я за каждого головой ручаюсь, хотя... Да нет...
  -Чего?
  -Ну тока если колдунья наша местная, про неё много слухов ходит. Хотя я не суеверный. Что она с призраками по ночам встречается- не верю, а что с красными шпиёнами- то конечно.
  -Ладно. Мне надо отъехать во Львов, вы пока соберите всех, кто живёт недалеко от моего дома, ну и колдунью эту приведите. А то вдруг бабка на старости лет могла с красными связаться.
  -Хорошо, Гестапо, тока я думаю, шо все наши будуть тоби байку про духов рассказывать, ты их не слушай.
  -При всём уважении, я сам знаю, кого мне слушать, а кого нет.
  -Ой какие мы важные, ну ладушки, езжай во Львов, а я пока соберу всех.
  -Спасибо.
  -Да не за шо. Бойцы, возвращаемся!
  Хольц, вместе со своим солдатами и солдатами Степанюка вернулся деревню, там сразу же сел в машину и поехал во Львов. В городе он добрался до местного управления Гестапо на оккупированный территориях и по телефону связался со своим начальством в Берлине, для того чтобы рассказать, как проходит операция. История про изуродованный и искусанный труп очень заинтересовала офицеров "Аненербе", и они приказали Хольцу немедленно вернуться в деревню и продолжить расследование.
  Вернулся Хольц сразу после заката. Испуганных жителей насильно заперли в доме Хольца и ждали возвращения криминалькомиссара. По прибытии Ганс сразу бросился их допрашивать. Он сел во дворе за стол, на котором местные мужики играли в карты и обсуждали свои сексуальные похождения.
  Первой к нему привели молодую, красивую девушку с большой грудью, которая изредка заигрывала с Хольцем, увидев молодого офицера, она успокоилась, села напротив него, ехидно улыбнулась и весело сказала:
  -Ну шо вы, господин офицер, так бы сразу и сказали, шо вам хочется со мной поговорить, зачем было меня запирать, я к вам бы добровольно пошла бы.
  Хольц улыбнулся и ответил:
  -Дорогая Ева, я бы тоже с вами с огромным удовольствием поговорил, но сегодня у нас деловая беседа.
  -Так уж и деловая? Позапрошлой ночью ты не был таким строгим и важным!
  Стоявший сзади полный гуцул Захар, который занимался собиранием свидетелей усмехнулся и сделал несколько шагов назад. Хольц злобно махнул на него рукой, показывая чтобы тот скрылся, гуцул не стал испытывать судьбу и зашёл в дом, после чего Ганс продолжил допрос:
  -Меня интересует, что ты делала вчера ночью?
  -Я гляжу, господин офицер ревнует... Ганс, ой позови меня замуж- пойду, усё брошу и пойду к тоби в Берлин.
  -Ты ночью никаких звуков странных не слышала?
  -Звуков... да не, только в соседнем доме Иван и Капитолина чем-то таким занимались, что на всю улицу, знаешь такое: "А-а-а, а-а-а!".
  -Ева, я серьёзно спрашиваю.
  -Ну а серьёзно, то кроме "а-а-а"- ничего. А шо так ночными звуками заинтересовалси?
  -Моего охранника убили, мы сегодня его изуродованный труп в лесу нашли. А твой дом недалеко от моего, поэтому, ты могла всё слышать.
  -Убили... Изуродованный...
  Ева изменилась в лице.
  -Нет, нет, нет, нет, нет, нет... Ничего не слышала, кроме...
  -А-а-а.
  -Точно! Я пойду.
  -Иди конечно.
  Хольц сразу понял, что Ева ему явно что-то не хотела говорить, но он решил не давить на неё, а попытаться выспросить всё в более интимной обстановке.
  Следующим к Хольцу привели тощего парня, родителей которого расстреляли в 38-ом за измену Родине. Он застенчиво улыбнулся, сел напротив Хольца и тихо спросил:
  -Херр офицер, что-то случилось?
  -Да. Тебя как зовут, а то я забыл?
  -Лаврентий.
  -Лаврентий, прекрасно. Слушай, Лаврентий, ты вчера ночью ничего подозрительного не слышал?
  -Вчера...
  -Только про Ивана и Капитолину мне рассказывать не надо.
  -Чего?
  -Да ничего, ничего.
  -Я крик слышал... Марко кричал. Что-то с ним случилось?
  -Да. Его тело сегодня в лесу нашли, с отпечатками человеческих зубов.
  -Какой ужас.
  -Так что, перед криком что-то слышал?
  -Нет, ничего. Можно я пойду?
  -Ладно, иди... Следующий!
  Следующим был худой старик, с, такими же как у Степанюка, усами и длинным казацким чубом. Он мрачно осмотрел Хольц и молча сел:
  -Здравствуйте.
  -Здоровеньки булы! Х*Р офицер!
  -Слышу неуважение в вашем голосе.
  -Слушать надо меньше. Меня, Нестира Васильчука, героя, который 15 коммунистов убил запереть в доме вместе с бабами и день целый биз горилки держать.
  -Ответите на пару вопросов и пойдёте домой.
  -Домой?!!! Биз горилки я никуды не пойду!
  -Ответите на вопросы и можете здесь остаться!
  -Я плохо разговариваю без горилки!
  -Плохо- это как?
  -Всё больше матом, е*** твою мать!
  -Ты с кем разговариваешь?
  -С Х*РОМ комиссаром!
  -Криминалькомиссаром!
  -Да с*** я хотел!
  -Ты как разговариваешь!
  Хольц достал пистолет и положил палец на курок. Нестир заплакал и жалобно попросил:
  -Ну хоть перед смертью дай горилки!
  Хольц не выдержал:
  -Захар! Водки!
  Захар быстро принёс горилку, и Хольц налил Нестиру. Он залпом выпил и обратился к Хольцу:
  -О шом хошь спрашивай!
  -Вчера ночью вы никаких подозрительных звуков не слышали?
  -Ни-и-и... Я вчера хорошо жахнул, ничё не помню.
  -Ладно. Сегодня мы обнаружили в лесу труп Марко, вы ведь его знали?
  -Марко умер... Давай помянём!
  Нестир выпил ещё один стакан и продолжил беседу:
  -Ну помянули. Я тоби, як на духу скажу. Це- горные духи. Мне ещё батя про них и ихние козни рассказывал. Це они его. Старые люди врать не будут, уж по умнее тебя-то.
  -То есть вы считаете, что это всё- духи?
  -Ну а хто ш ишшо-то?
  -Хорошо, вы свободны. Следующий!
  Следующей была старая толстая женщина- жена Нестира. Как только её выпустили, она подбежала к Хольцу и закричала:
  -Херр офицер, ну херр офицер, ну як же ж так можно?! Тока на минуту вышел, а вы ему уже наливаете, он тока первый день не напивси с утра в стельку, а вы его спаиваете, он так, как вы к нам пришли, пьёт со всеми вашими солдатами!
  -Я поговорю с ними. Ему больше не будут давать водку.
  -Ой спасибо тоби, милок. Ой уважил, ты уж поговори с этой поганью, шо б он перестал нажираца кажжый динь с самого утра!
  -Я поговорю.
  -Так шо ты меня звал-то?
  -Фрау Оксана, вчера ночью убили Марко, мы его изуродованный труп в лесу нашли. Вы ничего ночью не слышали?
  -Ой, бедный Марко... Не слушай-то, шо вам председатель-то говорит, он важный, но глупый, как пробка... Это- горные духи.
  -Я следователь, офицер Гестапо. В духов не верю.
  -А надо верить. Я своими глазами...
  -Чего?
  -Ничего. Я говорю... Своими... Глазами... Видела... Как про них рассказывают. А ночью я спала... Ничего не знаю, ничего не слышала...
  -Идите домой. Следующий!
  Из дома вывели молодую девочку, лет 16. Хольц всегда замечал, что она на него странно глядела. Красивое юное создание, с длинными тёмными волосами и грустными карими глазами, она почему-то жила совершенно одна. Она села напротив Ганса и положила руки на стол. Хольц поглядел на неё и тихо поздоровался:
  -Здравствуй, Пелагия.
  -Здравствуй, Ганс.
  -Сегодня ночью...
  -Я уже слышала.
  -А ночью?
  -Ночью я спала.
  Она протянула руку и дотронулась до руки Ганс. Хольц вздрогнул:
  -Ты...
  -Ганс...
  Они сидели и глядели друг на друга. Оба что-то хотели сказать, но молчали, глаза девочки наливались слезами, но она молча сидела и держала Ганса за руку. Неизвестно, сколько бы они ещё просидели, если бы не Захар, который подошёл к Хольцу и громко спросил:
  -Всё нормально, херр криминалькомиссар?
  -Да. Ведите следующего.
  Девушка встала, провела рукой по щеке Хольца и ушла за забор, из дома Захар вывел маленькую девочку, лет 5 и посадил возле Хольца. Ганс улыбнулся и весело сказал:
  -Привет!
  Девочка тоже улыбнулась и поздоровалась:
  -Здравствуйте!
  -Как же зовут такую красавицу?
  -Рада!
  -Рада... Какое красивое имя! Рада, мне нужна твоя помощь.
  -Чего вам надо?
  -Ты сегодня ночью ничего подозрительного не слышала?
  -Это про то, что дядю Марко убили?
  -Ты уже знаешь?
  -Я всё знаю, я уже большая!
  -Ну, кто бы сомневался.
  -Нет, я ничего не слышала. Но моя бабушка всё про всех знает!
  Захар нагнулся к Хольцу и тихо прошептал:
  -Её бабка- колдунья.
  Ганс продолжил разговаривать с девочкой:
  -Ну, спасибо, теперь я поговорю с твоей бабушкой. А тебе вот- шоколадка- за смелость и честность.
  -А она вам ничего не скажет.
  -Почему же?
  -Она всё знает, но ничего никому не говорит.
  -Ну я всё равно спрошу.
  -Захар, веди её бабушку, а девочку отнеси домой и покорми.
  -Есть, херр криминалькомиссар!
  Захар бросился в дом, вывел от туда хромую старуху, взял Раду на руки и убежал. Хольц помог старухе сесть и спросил:
  -Как вас зовут?
  -Сабина Тарасовна- я.
  -Сабина Тарасовна, я так понимаю, про убийство вы уже слышали.
  -Слыхала, но ни чого ни знаю и ни скожу.
  -Сабина Тарасовна, ваша внучка сказала, что вы всё знаете.
  -Ну дитя оно на то и дитя, шо бы врать.
  -Бесполезно отпираться. Я же офицер Гестапо, я столько лжи видел за свою жизнь.
  -Хошь верь, хошь не верь, но я те ни шо ни скажу.
  -Сабина Тарасовна, вас ваши же односельчане обвиняют в связях с советской разведкой. Если вы сейчас же всё мне не расскажите, то я прикажу вас расстрелять. Каково будет вашей внучке?
  -Какая же ты тварь.
  -Без оскорблений.
  -И хто ж на меня тоби жаловалси?
  -Председатель ваш, например...
  -Ой, а када у евонной Уляны роды тяжёлые были, хто ему помог? Ой прокляну я его...
  -Рассказывайте уже!
  -Це- разговор не для етава места. Ко мне пойдём.
  -Хорошо.
  Хольц встал и вместе с Сабиной Тарасовной направился к её дому. Они пошли на кухню, сели и колдунья начала говорить:
  -Я тоби буду рассказывать, а ты хошь верь, хошь не верь...
  -Давайте, только врать не советую.
  -В нашем лесу, с незапамятных времён живёт сила, с которой не справятся ни нацисты, ни Красная армия.
  -Так уж.
  -Не перебивай.
  Это началось в 1812 году, когда Наполеон Бонапарт объявил войны Российской Империи. На Украину его войска не заходили, но однажды он решил отправить сюда сотню своих разведчиков, которые должны были попытаться привлечь на свою сторону мирное население, помимо этого с ними было несколько странных людей. Они ходили в длинный робах, закрывали лицо капюшонами, почти ни с кем не разговаривали. И однажды все эти странные люди, которых простые солдаты боялись и слушались просто на просто исчезли. Утром проснулись, а их нет, но солдат ихних это не смутило, ну и все решили, что те вернулись в регулярные части французской армии. Да вот только после этого началась жизнь плохая. Французы как с ума по сходили, начали девок насиловать, пить, грабить дома, тогдашние жители даже хотели бунт поднимать и вилами заколоть всех солдат, но боялись. Но однажды ночью офицер ихний пропал, они всю ночь искали его искали, а найти не могли, а под утро нашли. У него шея была перегрызена, причём не зверь его так, а по укусам видно, что человек. Французы стали допрашивать крестьян, обвинять их, то мол дикие люди загрызли ихнего офицера, только никто им ничего не говорил, а старые бабки поговаривали, что в лесу завелись призраки. Наконец французам надоело это всё, они взяли себе самых красивых девок на ночь, и всю ночь били их и насиловали, а утром сказали, что вешать нас будут, если мы убийц не выдадем. А на утро проснулись все испуганные, как один говорили, что ночью к ним в окно заглядывали странные существа, вроде на людей похожи, но выше, такие голые, толстые и кожа у них как бычья, толстая очень и цвета коричневого, да и шеи нет. Ну побалакали они друг с другом, ещё раз нас спросили, кто убийца, им конечно же ничего не сказали, ну они девок-то, которых на ночь к себе забрали, повесили, а ночью они все исчезли.
  -Как исчезли?
  -Так. Просто исчезли. Проснулись мы, а французов и след простыл. Причём вещи ихние на месте, а самих нет. Тогда-то мы и смекнули, что те существа им не показались. А апосля стали наши девки, которые по грибы, по ягоды ходили и охотники замечать ентих существ в лесу. Такие уроды стоят, глядят на них и кланяются. Ну, а однажды ребёнок маленьких в лесу пропал. Мать евонная так рыдала, топиться хотела, а тут он выходит сам из леса, а позади него чудище ентое стоит, постаяло и ушло. А дитя к матери вернулось. После такого все жители им еду в лесу стали оставлять, вещи, монстры эти редко показывались, но иногда выходили, даже в окно их ночью видели. А деревня у нас процветать начала. Помещики нашу деревню не покупали почему-то, урожай был лучше чем на Кубани и в Крыму, ни засухи, ни эпидемий, ничего!
  -Почему же вы их так боитесь?
  -Ты слушай, слушай. Львов быстро рос, людей там было полно, крестьяне туды торговать ехали, но однажды у бабы у одной были роды очень тяжёлые, мы послали за доктором. Она родила, лежит задыхается, дитя еле живое, а доктор всё не едет и не едет, послали за тем, кто должен был доктора привезти. Нашли его. Сидит на земле, в разодранной рубахе, плачет, говорит, шо доктора чудища разорвали и в лес уташшыли. Тогда-то усё и изменилось. Никто в нашу деревню попасть не мог, да и выбраться тоже. Кто в город торговать ехал, того не трогали, а один сбежать хотел, так его на следующий день нашли. Вернее несколько его костей, рубаху и лужу крови. Одна девка хотела замуж за парня из другой деревни выйти, так их трупы обезглавленными на дороге нашли. И смекнули тогда, что не покровители они наши, а мы их заложники. И мы живём, только потому, что они этого хотять.
  -Они убили врача, но нас они не тронули.
  -Когда война токмо качалась, здесь советские войска были. Так вот ишшо до вашего прихода убёгли. Все. Они говорили всё: "Не могу здесь находиться, на душе тяжело!". Всю ночь прособирались, а потом ушли, не послушавшись приказу. И бы либо убегёте, либо... Готовься к самому худшему...
  -И что, с этим ничего нельзя сделать?
  -Я рассказала тебе правду. Ты меня тоже не обманывай. Ты с первого дню всё про них выспрашивал, что-то с тобой не то. Ты не простой офицер!
  -Вы правы. Я из оккультного отдела "Аненербе", меня отправили сюда- разобраться с вашими... Чудищами...
  -Ничего у тоби не выйдет.
  -Но я попытаюсь.
  -Хорошо... Помоги нам...
  -Я постараюсь.
  -Иди, отдыхай. Скоро тебе будет не до отдыха.
  Ганс встал и вышел из хаты. Он чувствовал, что приближалось что-то жуткое, что-то плохое, но не мог понять- что?
  Он дошёл до своего дома и, не по ужинов, лёг спать. А проснулся в 6 утра, от громкого стука в дверь. Он выбежал на улицу. Перед ним стоял взволнованный немецкий офицер. Как только он увидел Хольца, он схватил его за плечи, начал трясти и громко кричать:
  -Ганс, там...
  -Успокойся, Карл, что случилось?!
  -Я встаю ко мне сержант подбегает и говорит... В лес... В лес меня повёл, а там... Ульрих мёртвый... Его цепью примотали к дереву...
  Хольц быстро надел штаны и сапоги, и по пояс голый побежал вслед за Карлом. Карл бросился в лес, на поляну, на которой столпились немецкие и бандеровские солдаты. Все что-то громко обсуждали и рассматривали мёртвое тело нацистского офицера. Он был привязан старой ржавой цепью к дереву, у него не было переломов или синяков, но его лицо было разорвано. Складывалось впечатление, что ему зашили рот и нечто изнутри попыталось выбраться наружу. Хольц подошёл по ближе. Крови было немного. Язык и зубы отсутствовали. У Хольца закружилась голова. Он разогнал солдат и приказал Карлу проследить за тем, чтобы тело его товарища сняли и захоронили. Сам же Хольц резко оттолкнул Гаврилу, который крутился возле него и направился в сторону дома колдуньи, чтобы спросить, что же делать дальше?
   Сабина Тарасовна гадала на картах, Рады дома не было. Хольц постучался и вошёл в комнату. Гадалка не обращала на него внимания, она просто продолжала перекладывать карты. Через несколько минут ожидания терпение криминалькомиссара лопнуло, и он стукнул кулаком по столу. Колдунья подняла голову и мрачно произнесла:
  -Чего тоби надо?
  -Сабина Тарасовна, надо поговорить.
  -Давеча говорили ужо.
  -Вы уже слышали про офицера, которого сегодня нашли?
  -Слыхала. Все слыхали. Я тоби говорила. Скоре и тоби также найдут!
  -Что мне делать? Я хочу вам помочь!
  -Мине ты ужо никак не поможешь.
  -Почему?
  -Я нарушила тайну, сегодня ночью за мной придут.
  -Они?
  -Они.
  -Я могу выделить солдат...
  -За ними тоже скоро придут. Я видела своё будущее. Даже если сюда сам Гитлер прилетит, мине ужо ни шо не поможить...
  -Вы можете помочь другим. Своей внучке.
  -Да хто о ней буде заботиться, без бабки-то? Нихто.
  -Я заберу её в Германию, если хотите.
  -И что? В детдом?
  -Я обещаю...
  -Нида ничего обещать. Тем более вряд ли ты сам в Германию попадёшь.
  -Помогите. Пока можете.
  -Пока можу. Пока можу... Когда меня убьют- иди у лис. Чудища будут близко. Ищи. Завтра ты с ними обязательно встретишься.
  -А потом что?
  -Ни шо. Повезёт если...
  -А если нет?
  -У тебя великое будущее. Не пройдёт и 5 лет, как твои враги станут твоими друзьями.
  -Что это значит?
  -Сначала, ты сам отречёшься от своего счастья. Тебя ждёт смерть близкого человека. А потом годы позора и унижения. Скоро ты встретишься с тем, из-за кого всё началось. А умрёшь ты в через год после смерти Империи!
  У колдуньи затряслись руки, из носа полилась кровь. Она засмеялась.
  Хольц вскочил и схватился за пистолет. Старуха пришла в себя и обратилась к Гансу:
  -Не бойся. Я видела твоё будущее. Ты уедешь отсюда.
  -Что мне делать?
  -Ждать своей судьбы.
  -...
  -Уходи отсюда. У меня болит голова!
  Хольц вышел из дома. Его руки тряслись, он начал кашлять, но через несколько минут пришёл в себя. Он не хотел даже пытаться понять, что ему предсказала старуха. Годы позора и унижения? Человек из-за которого всё началось? Смерть Империи? Он опёрся на низкий плетёный забор. Мимо проходила Ева. Она подошла к Хольцу. У него кружилась голова, всё расплывалось перед глазами, он уже не мог ничего понять. Последнее, что он помнил- это то, что он упал и схватился рукой за юбку Евы, а больше- ничего.
  Хольц очнулся в своей кровати. Возле него сидели Ева, Карл, Захар и Гаврило. Украинцы бурно обсуждали состояние здоровья Хольца, в то время, как Карл мрачно смотрел в лицо товарищу и ждал, когда он проснётся. Когда Ганс приоткрыл глаза, к нему тут же подскочила Ева и дала стакан воды, Ганс выпил воду и обратился к Карлу:
  -Was ist passiert?
  -Du bist krank geworden. Eva hat dich nach Hause gebracht. Dann rief sie mich an.
  -Scheiße... Was ist mit der Hexe?
  -Sie... Sie stirbt...
  -Scheiße...
  После разговора с Карлом, Ганс обратился к Еве:
  -Карл сказал, Сабина Тарасовна...
  -Ой, Ганс, там такое... Её сегодня на майдане в 5 утра нашли. Живот разорван, язык вырван, рядом валяется... Я сама побоялась на такое смотреть... А мужики наши и сейчас тамо ошиваются...
  Ева заплакала, села на кровать и упала лицом Хольцу на грудь. Ганс погладил её по голове, затем резко вскочил и стал одеваться, приказав Карлу идти на место убийства.
  На майдане стояла толпа, которая не желала расходиться уже несколько часов подряд. Все так хотели посмотреть на изуродованный труп, что бросили все свои дела. На площади крутились и маленькие дети, и беременные женщины, причём и те и другие старались подойти как можно ближе. По их поведению было видно, что столь экстримальное зрелище очень их радует.
  Хольцу пришлось растолкать зевак, чтобы добраться до Карла, который без остановки кричал то на солдат, то крестьян. Нацистские штурмовики вытянули руки и то и дело отталкивали выпирающих жителей, а Карл ловил маленьких детей, которые умудрялись прошмыгнуть под ногами его бойцов.
  Чтобы прекратить неразбериху, Ганс достал пистолет и несколько раз выстрелил в воздух. Толпа притихла и замерла в ожидании. Хольц встал возле трупа и стал громко кричать:
  -Херры и фрау, вы мешаете расследованию Гестапо! Вы немедленно должны разойтись по домам! Я, как особо уполномоченный криминалькомиссар Гестапо, объявляю особое положение, до окончания дня! Против тех, кто ослушается моего приказа будут использованы карательные меры! Особое положение не распространяется на солдат армии Третьего Рейха, Украинской Повстанческой Армии и Василя Богдановича Степанюка! Сейчас вы обязаны покинуть место преступления и отправиться по домам!
  Толпа не хотя стала расходиться, а Хольц продолжил свою речь:
  -Солдаты и офицеры УПА обязаны осмотреть место преступления и охранять его. Я, вместе с 15 добровольцами из армии Третьего Рейха, иду в лес, для того чтобы попытаться найти следы убийцы там.
  Не дослушав речь до конца, к нему подбежал Степанюк и громко закричал:
  -Ты обалдел что ли, Гестапо? Вы заплутаете там, в лесу!
  -Повежливей разговаривайте, херр Степанюк. Помните, кто перед вами стоит!
  -Ой. Да пропади ты пропадом!
  -И так, кто хочет отправиться со мной?
  Добровольцы нашлись сразу же, потому что никому не хотелось в сотый раз осматривать пустую площадь, засыпанную песком. Хольц внимательно осмотрел солдат, и они пошли в лес.
  Ганс сам не знал, что они должны искать. Нацисты бродили по лесу, часто кружили по часу на одном и том же месте, один раз потеряли дорогу, которая вела в деревню. Солнце садилось, и Хольц хотел уже возвращаться в деревню, как вдруг один молодой солдат толкнул его и указал пальцем в темноту. Ганс пригляделся. Там кто-то стоял. Он был похож на человека, но человеком не был. Всё, как говорила ведьма. Толстые, без шеи, с бычьей кожей. Существо смотрело на Хольца. А Хольц на него. Наконец оно махнуло рукой, встало на четвереньки и скрылось в кустах. Хольц не мог оторвать взгляда, пока его ещё раз не толкнули. Он пришёл в себя. Солдат, который первым заметил монстра, тихо спросил криминалькомиссара:
  -Was ist das?
  -Ich weiß nicht...
  Хольц запнулся. Он увидел то, ради чего он сюда приехал, но ему было очень страшно. Он махнул рукой, и все солдаты пошли за ним. Он ничего им не говорил, да сам не знал, что делать. Одно было ясно: завтра надо было собирать всех солдат и прочёсывать лес.
  Ганс дошёл до своей хаты, оттолкнул Гаврилу, который дремал у забора и вошёл в комнату. Тут он пришёл в себя. За столом сидела Пелагия. Она была одета в лёгкий сарафан, на ней не было обуви. Ганс тут же забыл про монстров. Он смотрел на неё и не знал, что ему делать дальше. Пелагия встала и подошла к нему вплотную, после чего прижалась к его груди. Ганс обнял её, она тихо сказала:
  -Я так ждала этого...
  Хольц тихо ответил:
  -Зачем я тебе, тебе только 16, мне уже 25. И потом... Я после войны вернусь в Германию... Ты не сможешь поехать со мной.
  -Мне не важно...
  Она скинула с себя платье и расстегнула пиджак Хольц. Она стояла перед ним такая светлая, нежная. Ганс сделал несколько шагов вперёд, она упала на кровать, он скинул с себя одежду.
  Никогда Хольц не чувствовал себя таким счастливым. Он почувствовал, что его кто-то любит. Его покойная девушка, Ева, да много ещё кто... Они не относились к нему так, как Пелагия, которая и не знает его совсем...
  ***
  Хольц проснулся от сильного стука в дверь. Он лежал в кровати, его нежно обнимала Пелагия, от осторожно приподнял её руку, обулся, встал и пошёл к двери, за которой слышался бас Гаврилы:
  -Тадей, если ты будэшь рваться к херру Хольцу, я а себя не ручаюсь!
  -Гаврила, да пусти ты меня к херру офицеру! Елла пропала.
  -Я понимаю. Но он там не один. Встанет, сразу скажу ему про твою Еллу.
  -Тьфу на тебя! У тоби сердца нет! Пропала б твоя Юлиана, ты бы до самого Гитлера дошёл!
  -А ты про Гитлера не говори, а то херр Хольц услышит...
  -Херр Хольц услышал.
  -Херр Хольц, я вам всё объясню... Це недоразумение...
  -Це ты Еллу недоразумением ща назвал?
  -Тадей, ты менэ не прально поняв...
  -Усё я правильно понял! Шо б твоя Юлиана сдохла за такие слова! Морда ты бесстыжая! Що б тоби пусто было! Шо б тебя у гробу на следующэй неделе закопалы!
  -Ну це ты щас зря сказав.
  Между мужиками завязалась драка. Гаврило набросился на Тадея, повалил его на землю и стал бить кулаками по лицу. Разбуженная дракой, из комнаты выбежала Пелагия. Она поцеловала Хольца и крикнула мужикам: "Как вам не стыдно!". Гаврило, не прекращая избивать Тадея, грубо ответил: "Как тоби не стыдно, шалава малолетняя!". Такого Хольц простить не мог. Он подбежал сзади изо всей силы ударил Гаврилу сапогом по голове. Бандеровец взвыл и упал на землю. Хольц схватил его за край рубахи, плюнул в лицо и громко проорал:
  -Как ты смеешь, мразь!
  -Извините, херр Хольц, я...
  -Ты- сволочь и быдло. Ты сейчас же идёшь и извиняешься перед девушкой, а если я ещё раз тебя увижу возле неё или возле себя, я прострелю тебе голову и отнесу твоё тело в лес. Пусть твои горные духи, которым вы еду носите, порадуются!
  Гаврило вскочил и бросился вон со двора Хольца. Ганс помог Тадею подняться и пожал ему руку:
  -Ганс.
  -Тадей.
  Хольц сел на ступеньку и закурил. Тадей присоединился к нему. Он посмотрел криминалькомиссару в глаза и тихо происнёс:
  -Не морочь ты девке голову.
  -Я сам разберусь.
  -Ты ж ведь не возьмёшь её с собой.
  -Ты же знаешь, что её не выпустят.
  -Вот и я о том же, да если бы и выпустили...
  -Так и мне тут суждено, вроде как, погибнуть.
  -...
  -Зачем приходил-то?
  Глаза Тадея налились слезами:
  -Еллочка моя, доченька пропала!
  -Ты уверен?
  -А то ж. Учера, когда ты положение-то объявил, она домой не пришла.
  -Надо было сразу сообщать.
  -Так она с одним из твоих солдат... Ну, любовь у них. Понимаш?
  -Понимаю.
  -Я сегодня с утра к нему. А он в хате- один. Я его спрашиваю.
  -Вы знаете немецкий?
  -Слов 10 знаю. Я ему говорю: "Во Елла?", а он мне: "Нихт вайс!". Я боюсь, шо её, за то шо она у Германию хотела с солдатом бежать... Покарали...
  -Я не понимаю, что у вас здесь происходит...
  -Я тоби ишшо тайну поведаю. Усли ийти то самых гор, а потом по ним взбираться, там будэ спуск в ущелье, если ийти по ущелью, будэ опять лис, и тропинка каменна. Так вот она видёть у пэщэру. А у той пэщэре- они и живуть.
  -Мне это даже Сабина Тарасовна не говорила.
  -Сабина... Вредная была бабка. Вот даже рад, шо её задрали. Хоть она про ентих чудищ усё знала, но хорошо, шо её боле нэма. А топирь расстреляй мене.
  -Зачем?
  -Ты видел, шо они с Сабиной сделали? Язык вырвали. Це- наказание. Слишком много говорила. Я не хочу также.
  -Я понимаю, но стрелять в тебя не буду.
  -Ладно, у тоби горилка йе?
  -Йе...
  -Нэси.
  Хольц забежал в хату и вынес оттуда графин с водкой и два стакана. Они налили стаканы, и Тадей начал мрачно говорить:
  -Ну, Ганс, помянём меня. Хороший я был человек, зла никому не делал. Помогал усем. Даже Сабине.
  -Зачем поминать-то?
  -Топиться пойду. Можэ они мою жертву примут, вместо Юлианы. А ты найди её. Поклянись, Ганс.
  -Клянусь.
  -И если она погибла, отнеси останки солдату своему. Юлиана говорила, шо у них большая любов была.
  -Как его зовут?
  -Он... Чина не помню. А звать... Вольфганг Мюллер.
  - Я понял. Найду твоего Вольфганга Мюллера.
  -Спасибо. Ну прощевай, Ганс. Халь Гитлер!
  -H*** H***!
  Тадей подошёл к Гансу обнял его и прошептал:
  -Ты уж помоги усем. И, если сможешь, забери Пелагию с собой. Верной женой тоби будет. Любить тоби будэ так сильно, как никто другой. Помоги девке.
  -Я помогу, обещаю.
  -Прощевай.
  Тадей развернулся и медленно пошёл к пруду. Ганс понимал, что больше его не увидит никогда.
  Хольц направился к дому своего друга- Карла. Он хотел поговорить с ним, прежде чем отправится в лес.
  Карл ещё спал и Ганс разбудил его стуком в окно. Карл махнул рукой. Хольц прошёл в комнату. Карл лежал в кровати в обнимку с голой девушкой. Увидев Ганса, Карл прикрыл её одеялом и прошептал:
  -Hans, das ist Jadwiga. Sie ist wunderbar Mädchen.
  Ядвига перевернулась на другой бок и полусонным голосом прошептала:
  -Не мешайте спать, херр Баду.
  -Карл! Сейчас не до этого!
  -Не до этого. О тебе и твоей Пелагии все только и говорят.
  -Слушай меня внимательно. Я не обычный офицер Гестапо. Я работаю в "Аненербе". Всё, что говорят местные жители о горных духах- правда. Сейчас я пойду в горы. Слушай меня внимательно!
  -Scheiße...
  -У меня в столе лежат тетради с записями. Если я через день не вернусь, то ты должен взять их и отправиться во Львов. На обложке записан номер телефона. Звонишь по нему. Скажешь, что ты моё доверенное лицо и, что я погиб. Они заберут тебя в Германию, и ты отдашь им документы. Только никому. Это военная тайна. Мне не к кому обратиться.
  -Я понял, понял... Что другим сказать, по поводу твоего ухода?
  -Скажи, что я уехал во Львов.
  -Ты идёшь к этим... призракам?
  -Все вопросы потом. Мне надо спешить. Ночью утрой охрану возле своего дома. Один никуда не ходи. Сегодня из дома не выбирайся, в комнате один не оставайся. Они не любят, когда много людей...
  -Кто они?
  -Всё потом, потом...
  Хольц выскочил из хаты.
  Ядвига проснулась и ласково обняла Карла, который не мог до конца понять, что происходит.
  Хольц взял автомат и больше никому ничего не говоря пошёл по маршруту, который ему рассказал Тадей. Он с лёгкостью нашёл и ущелье, и каменную дорожку, которая вела к огромной пещере. Хольц встал возле тёмного прохода. Из него слышался гул ветра, но никаких признаков живых существ. Ганс вздрогнул и сделал шаг во тьму.
  В пещере пахло гнилью и сыростью. Поти ничего не было видно. Коридор вилял и скоро Хольц совсем перестал ориентироваться. До выхода он вряд ли бы смог добраться. Приходилось на ощупь продвигаться вперёд. Наконец Хольцу надоело натыкаться на камни в темноте, и он, не смотря на ужас обуревавший его, включил маленький фонарик. Идти стало легче. Наконец коридор закончился и Хольц оказался в просторном зале со сталактитами. В конце зал сужался и снова превращался в жуткий тоннель. Возле входа в него лежал скелет, в прогнившем чёрном плаще. Хотя утверждать, что плащ был чёрным было тяжело, так как он мог потемнеть от сырости. Хольц подошёл к скелету. Возле него на стене было написано:
  Nous avons fait une grande erreur. C"est dangereux ici. N"entrez pas dans la grotte.
  Хольц остановился. Он нагнулся и стал осматривать скелет. В руках скелет держал книгу. Ганс поднял её и открыл. Это был дневник на французском, очевидно принадлежащий этому человеку. Хольц начал читать:
  Всё описанное здесь является правдой. Вы можете не верить в то, что я говорю, но надеюсь, я останусь живым и никто никогда не прочтёт это.
  Если вы держите этот дневник в своих руках, то я, барон Анри Жозеф Эммер, погиб страшной смертью, во имя науки и императора Наполеона Бонапарта.
  Хольц пролистнул несколько страниц. На них были начертаны какие-то знаки и написано что-то по латыни. Всё это смахивало на длинное и подробное описание каких-то ритуалов. Хольц стал бегло проглядывать текст. Сначала в книге говорилось что-то о сотворении мира, потом что-то о физике. В конце автор утверждал, что существует множество миров, а жизней ещё больше, и что он собирается открыть портал и призвать существо из другого мира в наш. Дальше он рассказывал о том, как разговаривал об этом с императором, и как тот разрешил провести ритуал здесь, в деревне подо Львовом. Дальше шло описание экспедиции и жизни местных жителей. То, что было написано ближе к концу дневника особенно заинтересовало Ганса:
  5 июля 1813 года.
  Я собрал все необходимые данные и предложил провести ритуал завтра. Граф Аннерель со мной не согласен. Он с самого начала высказывался против столь рискованной идеи, но барон Штульцер и князь Жанрес поддержали меня и граф согласился.
  6 июля 1813 года. Утро.
  Сегодня мы отправились в Карпаты. Местные рассказали нам про пещеру, скрытую ото всех. Они боятся туда ходить, говорят, что там водятся призраки, надеюсь наше странное поведение лишь укрепит деревенские суеверия, и никто не помчится вслед за нами, проверять, что же мы будем там делать?
  6 июля 1813 года. День.
  Мы добрались до пещер и спустились как можно дальше. Граф Аннерель до сих пор пытается нас отговорить от этой затеи, но я считаю, что если мы сумеем это сделать, то мы прославим свои имена в истории веков, а армия Франции будет непобедимой, исследование других миров позволит нам больше узнать о нашем мире. Будут совершены прорывы в физике, химии, биологии, математике и других естественных и точных науках.
   6 июля 1813 года. Вечер.
  Всё-таки граф упросил нас подождать хотя бы до следующего дня. Я не против. Мы должны всё повторить и набраться сил.
  7 июля 1813 года.
  Я пишу последние строки истекая кровью. Аннерель во всём был прав. С самого начала прав. Мы провели ритуал и открыли портал. Оттуда вывалились эти существа. Какие же они мерзкие! Мы попытались дать им еды, но они загрызли Штульцера и Жанреса. Просто набросились на них и загрызли. Мы с графом попытались бежать, но из-за лишнего веса граф не смог убежать далеко. Он упал, и существа настигли его. Я добежал до бокового тоннеля. Я ранен и не смогу добраться даже до выхода из пещеры. Умирая, я прошу вас: не ходите туда. А если вам не мила ваша жизнь и вы решите нарушить мой совет, то взорвите эту комнату. Пещера построена таким образом, что её стены тут же обвалятся и существа будут заживо погребены. Я наложил защиту на этот тоннель. Сюда они не могут зайти, поэтому тут можете находиться спокойно. Прошу прощения за то, что мы сделали. Прощайте.
  Ваш
  Анри Жозеф Эммер.
  Хольц спрятал книгу. Не выдержав нервного напряжения, он стал разговаривать сам с собой вслух:
  -Так... пещеру можно взорвать. Завтра я приведу сюда солдат. А сегодня... Сегодня... А-а-а... Надо туда сходить...
  Хольц дрожал. Дрожал от страха и от интереса. Он выключил фонарь и осторожно ступил во тьму. Он ступал осторожно, стараясь не издавать лишних звуков. Так он прошёл около 100 метров. Коридор стал расширяться. Наконец Хольц смог выпрямиться. Стены были гладкими, казалось, что кто-то обрабатывал из специальными инструментами. Неожиданно коридор закончился и Ганс оказался перед лестницей. Он вздрогнул. Она было сделана из камня, но перила были железными. Криминалькомиссар сделал шаг вперёд и стал медленно подниматься вверх. Наконец он услышал какие-то звуки. Они напоминали чавканье и собачий лай одновременно. При этом они не были хаотичными. Создавалось впечатление, что тот, кто их издаёт делает это обдуманно.
  Хольц остановился. Лестница заканчивалась, а впереди опять начинался коридор, который вёл в сторону чавкающих звуков. Ганс сделал несколько шагов вперёд. В стене была щёлка. Он заглянул в неё.
  Картина, представшая перед ним, испугала его до такой степени, что он еле сдержался, чтобы не крикнуть от ужаса. То существо, которое он видел в лесу сидело возле таких же, как оно и издавало те странные звуки. Его собратья замирали в разных необычных позах, изредка дёргались и меняли позу. Рядом с ними кипел самодельный котёл, а возле него лежала голова пропавшей Еллы.
  Ганс прижался к стене и вдруг, сам не понимая почему, бросился к выходу. Существа услышали стук сапог по каменному полу, одно из них стало бить кулаками по стене, а другое страшно выть. Хольц, казалось, не слышал этих звуков. Он бежал к зачарованному тоннелю в надежде, что существа не тронут его до ночи, и он сможет собрать солдат для собственной защиты. Наконец, коридор стал сужаться, и Хольц сбежал в просторную комнату со скелетом, а оттуда по тёмному вихляющему коридору в лес.
  Ганс не помнил, как добежал до деревни. Не дойдя до ближайшего дома, он громко крикнул:
  -Hilf mir!
  И упал на землю. Из хаты к нему тут же подбежал высокий бандеровец, схватил его и потащил в хату, там положил на кровать, что-то сказал жене на украинском и убежал. Хольц потерял сознание, и очнулся уже в окружении немецких солдат. Перед ним, наклонившись, стоял Степанюк. Он часто дышал и вытирал пот со лба. Как только Хольц открыл глаза и попытался что-то произнести, Степанюк улыбнулся и радостно крикнул:
  -Очнувси, Гестапо, а я же ж думав, шо он уже усё. Эх, комиссар, как же ж я за тоби рад. Молодец, Оверьян. И жинка твоя- молодец. Эх, Бажена, ты- золотая женщина. Был бы я лет на 20 помоложе, отбил бы тоби. Ух...
  Ганс приподнялся на постели и перебил председателя:
  -Василь Богданович...
  -Чого тоби, Гестапо?
  -Позови Карла...
  -Какого Карла?
  -Лейтенанта Карла Баду.
  -Он скоро придёт.
  Хольц упал на кровать и закрыл глаза, через несколько минут в дверь постучали и в комнату вошёл лейтенант Баду. Он встал возле постели, Ганс открыл глаза и судорожно заговорил:
  -Карл, срочно! Собирай всех: и наших, и бандеровцев. Берите оружие, собирайтесь возле моего дома. Сегодня ночью на нас нападут!
  -Кто?
  -Те, про кого я тебе рассказывал.
  Карл кивнул головой и выбежал из дома. Хольц осторожно встал с постели и попросил помочь ему одеться. Бажена- полная, но красивая девушка, помогла ему добраться до сундука и одеть чёрный пиджак. После того, как криминалькомиссар оделся, он обратился к Степанюку:
  -Херр Степанюк, вы должны собрать всех мирных жителей и укрыться с ними в вашем доме, в центре деревни?
  -Зачем?
  -Потом, всё потом. Не выходите. Никуда. Не при каких условиях. Понимаете?
  -Хорошо.
  -Быстрее. Сколько времени?
  -Почти шесть.
  -Надо спешить.
  Хольц встал и направился к своему дому.
  Карл собрал людей, часть их них располагалась в доме, кто-то находился у забора. Никто не понимал, зачем их здесь собрали. Хольц мрачно оттолкнул Гаврилу, которых курил неподалёку и зашёл к себе в комнату. За его столом сидел Карл, а на кровати лежала Пелагия. Ганс вздрогнул. Он подошёл к ней и грозно сказал:
  -Уходи отсюда. Здесь слишком опасно.
  -Я не могу тебя бросить. Я даже не знаю, зачем ты собрал здесь столько людей.
  Хольц обнял Пелагию и быстро рассказал ей всё. Она мрачно поглядела на Хольца, и тихо произнесла:
  -Мне наплевать на этих существ. Я люблю тебя и хочу быть с тобой в самую опасную минуту.
  Ганс плюнул на пол и ответил:
  -Scheiße! Оставайся. Как только всё начнётся, спрячешься под кровать.
  -Есть, херр криминалькомиссар,- ласково сказала Пелагия и положила ему ногу на колено.
  К Хольцу обратился Карл:
  -Ганс, а ты не считаешь нужным как-то проинструктировать солдат?
  -Нет.
  -А ты уверен, что они вообще придут?
  -Да. Я был в их логове. Они меня почуяли. Я знаю их тайну. Они придут, и придут именно за мной.
  Хольц закурил. Он сидел, а возле него сидела Пелагия, положив голову ему на плечо.
  Стемнело. Вдруг на улице раздался крик. Ганс оттолкнул Пелагию, схватил автомат и подбежал к окну. Там, в кустах было что-то, но Хольц не мог понять- что. Секунда, и оно выскочило и стремительными прыжками понеслось к дому. Кто-то из солдат закричал. Все начали стрелять. Вдруг существо исчезло во тьме, раздался крик, за ним испуганный голос: "Вениамин, Вениамин!". За тем ещё. Существо выскочило из-за дерева и набросилось на солдат. Все открыли огонь. В него стреляли почти из 100 ружей, но ему было ни по чём. Убив человек 20, существо, ослабевшее от пуль, бросилось к окну. Карл увернулся от осколков стекла. Монстр был слишком крупным и не мог сразу ворваться в комнату. Хольц прицелился и открыл огонь чудищу в лицо. Это только озлобило его, и неизвестно, чем бы закончилось дело, если бы не Гаврило, который набросился сзади на существо с ножом. Оно развернулось и схватило его мощной, мускулистой рукой за шею. Ганс схватил гранату и вышвырнул в окно. Монстр замер, и не отпуская труп из рук поглядел на неё, очевидно он не понимал, что это за вещь. 3 секунды и раздался взрыв, а за ним крики. Взрыв задел не только существо, но и нескольких солдат. Ганс выбежал из дома. Монстр лежал на земле. Его тело было покрыто ранами и ссадинами. Хольц нагнулся, достал нож и медленно стал перерезать горло монстру. Вокруг лежали трупы украинских и немецких солдат. Пелагия вылезла из-под кровати. Она подошла к окну и заплакала. Хольц, не обращая на неё внимания, подбежал к Карлу и прокричал в окно:
  -Карл, собери человек 20 наших и бери всю взрывчатку.
  -Зачем?
  -Мы взорвём их логово.
  -А ты?
  -Я отведу Пелагию к Степанюку.
  -Хорошо.
  Хольц подошёл к испуганной Пелагии, прикрыл ей глаза рукой и осторожно повёл к председателю и остальным жителям. Он постучался в дом, ему открыла дверь старая баба. Пелагия бросилась к ей на шею. Хольц тихо произнёс:
  -Я могу не вернуться. Позаботьтесь о ней.
  Баба кивнула головой и закрыла дверь, а Хольц направился в свой дом. Он приказал бандеровцам закапывать тела, а сам, вместе с Карлом и отобранными немецкими солдатами, которые принесли 3 ящика динамита, стал ждать рассвета.
  После того, как Солнце осветило своими лучами горную деревню, Хольц встал и громко прокричал солдатам, чтобы те собирались. После ночного кошмара никто не мог заснуть, солдаты быстро встали, взяли динамит и криминалькомиссар повёл их в горы. Карл не отставал от Ганса ни на шаг. Он смотрел на Хольца так, как будто пытался что-то понять. За несколько дней, проведённых с этим человеком представления лейтенанта Баду о мире перевернулись. Он не понимал того, что произошло ночью. Лейтенант был атеистом, но сейчас он, сам не замечая этого, поверил во что-то сверхъестественное. Хольц пытался не обращать внимания на взгляд Карла. Он вёл солдат вперёд, зная, что возможно никто их них никогда не вернётся назад. Ганс крепко прижимал рукой книги и дневники, в которых он вёл записи. Если он сможет выжить, то в этот же день поедет во Львов, а оттуда в Берлин. Если нет... Что ж, пусть эти проклятые записи пропадут вместе с ним.
  Размышляя, Хольц довёл солдат до ущелья, они прошли через него и вышли на поляну, а затем добрались до пещеры. Хольц остановился. Он боялся заходить в пещеру, но благодаря защите, которую наложил французский оккультист, она была самым безопасным местом в этом лесу. Ганс снял фуражку, развернулся лицом к солдатам и громко прокричал:
  -Господа, сейчас 5 человек должны идти за мной и протягивать верёвку до ящиков с динамитом, которые мы установим в пещере. Как только мы вернёмся, мы взорвём это место и сможем вернуться в деревню. Я надеюсь, у нас всё получится. H*** H***!
  -H*** H***!
  Хольц зажёг фонарь и медленно пошёл вперёд. Трое солдат несли динамит, ещё двое разматывали 400-метровую верёвку. Когда солдаты дошли до пещеры со скелетом и установили динамит, Хольц встал на колени возле скелета, положил ему руку на череп и тихо сказал по-французски:
  -Merci, mon frere! Dors bien.
  После этого он махнул рукой, и солдаты побежали к выходу. Как только пещера осталась позади, Хольц весело крикнул Карлу: "Поджигай!". Баду зажёг фитиль и через несколько секунд в пещере раздался оглушающий взрыв. Земля содрогнулась. Хольц упал на землю и стал смеяться, как ненормальный, а после вскочил и стал обнимать солдат.
  После нескольких минут детской радости, Ганс взял Карла за рукав и отвёл его в сторону, после чего начал тихо говорить:
  -Карл, мне надо отъезжать в Берлин. Надо рассказать, что тут произошло.
  -Ты вернёшься?
  -Нет. Скажи тем, кто был с нами, чтобы всем говорили, что я погиб при взрыве. И ты всем скажи.
  -Я не знаю русского, как мы будем общаться с местными жителями?
  -Скоро вам пришлют нового агента Гестапо.
  -А что с Пелагией?
  -А что с ней? Скажи, что я погиб при взрыве.
  -Но она тебя любит.
  -Не неси чушь.
  -Я не буду ей этого говорить.
  -Это приказ! Я офицер Гестапо, ты обязан мне подчиняться!
  -Она тебя любит, сволочь! Она под пули ради тебя готова лезть! Ночью, она не побоялась ничего, была рядом с тобой.
  -А сам-то, свою Ядвигу наверняка здесь оставишь.
  -Ошибаетесь, херр криминалькомиссар. Она немного знает немецкий. Я сделал ей предложение, и она согласилась. А через несколько дней я поеду во Львов и буду просить, чтобы ей разрешили поехать в Германию к моей семье. А Пелагию ты решил бросить?
  -Это моё дело. Я уже один раз думал, что меня любят, и очень жестоко за это поплатился.
  -Мразь!
  -Как смеете со мной так разговаривать херр Баду!? Соблюдайте субординацию!
  -Извините, херр криминалькомиссар.
  -Извини, Карл. Давай поедешь со мной. Я помогу получить Ядвиге документы на въезд.
  -Поезжайте в Берлин, херр Хольц. Удачной дороги.
  Карл развернулся и пошёл в сторону солдат. Хольц стоял и ждал, когда бойцы скроются в ущелье. Когда он перестал слышать их голоса, он направился из леса в сторону шоссе. Там поймал машину, в которой ехал, такой же он, молодой офицер Гестапо. Он с радостью подбросил товарища до здания управления Гестапо и СС во Львове. Хольц быстро прошёл внутрь, позвонил в Берлин и получил разрешение на вылет, который был назначен на следующий день. Остаток дня Хольц провёл в ресторане. Каждую секунду он вспоминал Пелагию, но пытался отогнать алкоголем мысли о ней.
  На следующий день он встал рано и сразу направился в аэропорт. Мысли не покидали его голову. Когда он поднимался по трапу, он в обернулся и в последний раз посмотрел на город. Он понимал, что если сделает ещё один шаг, то никогда больше не увидит Пелагию. Он замер... Но всё-таки сделал его. Самолёт взлетел и приземлился в Берлине.
  Как только Хольц вышел из аэропорта, он сразу направился домой к Ртайштайну. Ему хотелось с кем-то поговорить, рассказать обо всём. Когда он постучал в дверь ему тут же открыла заплаканная Ангелика- жена Даниэля. Она упала на грудь Хольцу и зарыдала.
  Она рассказала Гансу, что последние дни находилась у умирающей тёти в Мюнхене, а когда вернулась обнаружила Ртайштайна мёртвым.
  Хольц долго не мог прийти в себя. Ангелика попросила его остаться на ночь. Ей было страшно находиться в квартире, где она нашла Даниэля мёртвым.
  На следующий день Хольц пошёл к своему начальству, сдал все материалы и попросил отгул на несколько дней.
  8 апреля были похороны Ртайштйна, на которые по мимо Хольца и Ангелики пришли только два его друга. Все стояли и молча глядели на гроб. Ангелика ничего не говорила. Она стояла возле Хольца и молча глотала слёзы. После похорон Ганс подошёл к ней и тихо сказал:
  -Ангелика, если тебе надо чем-то помочь...
  Она посмотрела на него грустными глазами и мрачно ответила:
  -Ганс...
  -Чего?
  -Что мне делать?
  -Живи дальше. Просто живи. Я знаю, какого это.
  -Я... я жду от него ребёнка.
  Хольц замер. Вспыхнула молния и раздался удар грома.
  Похороны давно закончились, а Хольц всё стоял и глядел на каменный крест. Он отрёкся от своего счастья и лишился лучшего друга.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"