Вы бывали в Киеве, когда цветут каштаны? ...Нет? Жаль...
В среду была предзащита. Сдали. Гуляли по Крещатику, ели свои любимые конфеты - подушечки. Мы были счастливы... Мы - это девчонки из женского университетского общежития - неугомонные и всегда голодные курочки-пеструшки, без пяти минут - инженеры. Вахтёрша - тётя Оля - называла нас пеструшками из-за пёстрых шифоновых платьев, которые являлись предметом зависти. Сонька набрала когда-то по дешёвке на Подоле шифоновых отрезов, и стали девчата нарядными.
- Купите, панночка, шитьё! Оно так украсит ваше платьице! Купите, панночка... - Молодая баба не могла отпустить потенциальных покупательниц своего не очень ходового товара, продаваемого тайком на центральной улице, пока не заметит и не погонит милиционер.
- Сколько просишь? - привычным тоном завзятой купчихи спросила Соня.
- Сотню.
- Да за сотню я тебе сама такого понашью!
- Э, нет, панночка, вы посмотрите, работа-то какая!.. А материя какая! Чисто шёлк, - не унималась баба. И было, за что просить. По белоснежному, тончайшему, словно кожа младенца, полотну - замысловатый цветочный узор. От шитья веяло теплом человеческих рук. Да и в мастерстве рукодельнице не откажешь: стежок к стежку, что с лица, что с изнанки.
Но таких денег ни у Соньки, ни у всех нас вместе взятых не было. А шитьё понравилось.
- Давай, тётка, на обмен?
- А что дадите, панночка?
- Сало! Любишь?
Мы переглянулись. На прошлой неделе к Гале приезжала родня из деревни, привезла сало. Ещё на пару дней оставалось... Но шитьё понравилось. Да Бог с ним - с салом! Поголодаем, не привыкать!..
Пока Галя на трамвае ездила в общежитие, баба с шитьём слонялась под каштанами и поглядывала на нашу стайку. А вокруг степенно прогуливались или торопливо пробегали расцветшие вместе с каштанами дамочки послевоенного Киева. И она им ничего не предлагала! ...Ждала своё сало, унимая растущее с каждой минутой недоверие.
- Вот, нате! - Галя протянула тётке приличный ещё шмат сала, завёрнутый сначала в белую тряпку, а потом - в газету.
Та, оглянувшись по сторонам, чуть приоткрыла свёрток, по лицу пробежала едва заметная довольная улыбка, снова всё быстро упаковала и сунула в торбу. Потом аккуратно достала оттуда широкую в рыхлом рулоне ленту шитья и так же аккуратно опустила её в Сонькину дерматиновую сумку.
И уже на следующий день, после ночного бдения за старым Зингером, мы щеголяли в пёстрых шифоновых платьях с шикарными рюшами и воротничками из потрясающего шитья ручной работы! И были голодными. И были счастливыми. А в Киеве цвели каштаны...