Аннотация: Получив последнее письмо друга, персонаж пытается успеть до рокового момента. Тем временем в другом месте, на краю обрыва остались считанные минуты. На что можно потратить эти минуты!?
На краю.
Никогда ещё солнце так быстро не закатывалось. Никогда оно еще не закатывалось на глазах со скоростью своего же света. В одну секунду, прямо так в середине заполненной приемной больницы. В этот момент, у стойки, в холле - помещении достаточно большом, чтобы в нем могли располагаться и свободно дышать несколько десятков человек. Но закатилось так оно только у Декстера Норста, когда он читал последнее послание, адресованное ему человеком, который был его лучшим.... Нет, не другом,- чем-то большим. Он был тем, кто не станет выяснять, зачем, даже если Декстер попросит ограбить для него полный полисменов банк. Намекни Декстер, что ему плохо, он на босую ногу, с деревянной палкой в руках, пойдет на штурм неприступной крепости. И так было всегда. Минут назад Норст выбежал к ждавшему его другу, однако не обнаружил его на месте в этом, необъятном теперь, холле. Каким-то шестым чувством он понял, где его старый друг, там, где они часто бывали вместе, и побежал что было сил.
При взгляде вниз с пристани, открывался угнетающий вид. В тридцати шести футах внизу каменные своды пристани сдерживали постоянные удары волн. Словно в ярости их гребни пенились и, растворяясь, уступали место новым. Атлантический океан был в своём обычном настроении. Его седые космы, как строгого отца, побуждают под строгим взглядом сникнуть и извиниться за все проступки сразу. Когда смотришь вдаль на это величие, под неумолимый гул, на губах сама собой возникает своеобразное восхищение. Или обращение к чему-то первозданному, частица чего есть в каждом. Генри стоял на небольшом каменном выступе и произносил эти самые, для каждого свои, строки. Его добротный сюртук и плащ лежали рядом на бетонном возвышении под ещё остывающей в последний раз трубкой. В руках он держал кусок металлолома, притянутый к шее куском каната. Чайки уже не беспокоили его расшатанные нервы клёкотом. Ничто уже не было важно. Оставался последний шаг.
-Мистер, вы не добавите мне двадцать центов?
Звук человеческого голоса не сразу проявился в сознании Генри. Он раздался в пяти шагах сзади на спуске к уступу. Он отрешенно повернулся назад.Взгляд оставался мутным, даже когда он блуждал по незнакомцу.
-Представляете, жена наказала купить себе новое пальто, больно холодает, но я не смог удержаться и просквозил пару долларов. Теперь мне не хватает.
-Увы, мой друг, я банкрот, - откуда-то издалека ответил Генри. - Я круглый банкрот.
-Ну а здесь Вы устроили себе непыльную работёнку? Надо думать, хорошо получается. При таком то просторе, аж дух захватывает. Как вам?
-Да, наверное, мистер, - неживым голосом прозвучало в ответ.
-Не спорю, что сегодня отличный денёк, чтоб отдать концы, но ещё более он подходит для жизни. Даже если Вы останетесь без единой нитки, у Вас всегда будет то, чего ни кому не отнять. Это дала Вам природа. Это дала Вам жизнь. Даже заходящее солнце светит, сказал человек и рассмеялся.
Эта новая фраза отразилась в глазах будущего утопленника отдаленной искоркой... Искоркой если ещё не жизни, то уже и не смерти.
-А как Вам это небо,- смотрите, ведь никогда оно ещё не было таким. Оно каждый день не такое, как вчера. Разве Вам не говорил об этом отец в детстве?
-Моему отцу не было дела до неба и до меня тоже, - вернувшись в прошлое, ведь это не противоречило его планам - ответил Генри.
-У Вас самих есть дети?- продолжал незнакомец.
-Моей дочери семнадцать лет.
-И Вы хотите, чтобы она в вашем возрасте говорила то же самое про Вас?
-Она не должна так думать - устало проговорил Генри - нет. Она не скажет.
-Ааа, так Вы богач? - Догадался парень по одежде и манере разговора.- Ну, из тех на красивых больших машинах? Как по-Вашему, насколько упадут в цене акции закатов для вашей дочери без вас? Я согласен, что Вы в этом мире всего маленькая часть, но без этой части он был бы не завершен - вновь беззаботно улыбнулся парень и продолжил:
-И когда Вас маленьким качали на руках, разве думала ваша мать о таком конце? Разве этого ждет от Вас ваша дочь?
Порой одно действие заменяет тысячи предложений. Порой пара слов способна изменить вековые старания. Человек, без пяти минут умерший, опустился на корточки, отвязав канат, отшвырнув железку, и тихо застонал, подавляя рыдание. В его глазах застыла бесконечная борьба. Борьба противопоставлений. Своеобразные весы. На одной стороне, то, что его держит здесь, а на другой то, что его тянет туда. Словно бы он уже погрузился в воду. Потянулись минуты ожидания. Тихие минуты. Без единого слова. Словно время застыло. Наконец дыхание выровнялось, Генри неуверенно встал, качающейся походкой подошел к этому человеку и пожал ему руку. Руку благодарности. Руку спасения. Руку человека. Молча, посмотрел ему в глаза и пошел, ни разу не оглянувшись, в свой новый день рождения.
Проводив улыбкой новорожденного, он бросил взгляд на водные просторы, и почувствовал себя выжатым до конца. И он начал стареть. В одну секунду его улыбка переросла в маску тысячелетней мумии. Постояв с минуту, всматриваясь в океан и в свое прошлое, и настоящее. Он поднял тот самый отброшенный груз, мысленно отметив, что лучшего он не нашел бы. Присел на край возвышения и свесил ноги над водой. Ничего уже не осталось от парня, стоявшего здесь десять минут назад. Казалось, боль из его сердца заглушала океан, загораживала и без того бледное солнце. Вдали раздался пароходный гудок, как эхо подведенной черты. В глазах, устремленных в бездну, появились слезы. Они текли по обветренным щекам не боясь быть увиденными, да и не все ли равно теперь. Весь мир сосредоточился в месте, где ветер разносил брызги перед каждым новым накатом воды, как бы заметая следы. В последний раз, глянув на простор, он прыгнул. Ни о чем не думая, ни чего не желая. На мгновение потеряв сознание от удара об воду, он погружался в глубины, готовые стать его домом навсегда. Когда душа уже практически не была частью его тела, он почувствовал нечто странное. Словно подводные течения как-то не так охватили его тело, словно дали вздохнуть ещё один раз. Последним остатком мысли он почувствовал, будто груз уже не тянет его вниз. И неведомая сила повлекла его в сторону...
Сидя на берегу, насквозь мокрые сидели два друга. Один сломленный, еще не пришедший в себя, другой уверенный с непередаваемой заботой во всем своем облике.
-Доктор сказал, что у Энни полчаса назад появился шанс - регресс затормозил, она вышла из комы. Она выживет. Твоя Энни будет жить. Спасибо Господу, я успел - сказал Декстер обмякшему, подавленному, но, все-таки, живому другу.
Далеко в океане, под крики чаек и шум океана, прогудел пароход.