Амо зашел в гептамитон. "Она сказала всё, глядя тусклыми, словно осеннее небо, глазами..." - думал он. Его пальцы коснулись тёплой панели тарвера, Амо начал задавать пункт назначения - обитель мастера Аора. "Её руки побледнели, выдавая беспокойство, задавленное глубоко в душе..." Амо прижал пальцы к панели так, что кровь отхлынула из-под ногтей, придав им дрожащий беловатый цвет. "Она пренебрегала чувством. Она не любила. Она сказала нет..." Тарвер легонько щёлкнул, гептамитон начал своё движение, но касательный вектор к траектории слишком сильно отклонялся от заданной кривой. Слишком сильно... "А я её любил..." - мелькнула последняя мысль в голове Амо, перед тем, как упасть в бездну беспредельного шума.
***
--
Эй, парень, ты чё на дороге развалился?! - пинок сапогом в бок заставил слегка вздрогнуть.
--
Алкаш, что с него взять!
--
Он наркоман, накололся и нацепил на себя простынь...
--
Уберите его хоть с тротуара, чего встали?!
--
Надо скорую вызвать...
--
Парень, забей. Отойдёт. Таких много, что их, всех по больницам растаскивать?..
Снова провал, снова исчезли все звуки, но вскоре в мозг стал проникать серый шум. Он зацепил за собой ещё одно ощущение, похожее на прикосновение стали к голой коже, только проникающее гораздо глубже. Холод. Он проникал через лёгкие, руки, ноги, а когда добрался до позвоночника, Амо вздрогнул и открыл глаза, которые ещё заволакивала зеленоватая плёнка с прыгающими пурпурными точками в ней. Амо обнаружил себя сидящим под аркой, опершись спиной на грязную, с облупленной извёсткой стену, казалось, впитавшую в себя всю чёрную жизнь места, где он оказался. Рука Амо всё ещё будто сжимала панель тарвера, только вместо тёплой поверхности, источающей свет, под рукой была грязная лужа, с плавающей в ней обёрткой от шоколада. Амо с трудом встал на дрожащие, окоченевшие ноги, всё его тело, одетое в лёгкую, ещё недавно белую одежду, знобило. Он направился к улице, где перемешивались потоки машин и людей. Что-то странное было вокруг, к чему Амо усиленно прислушался. От осознания услышанных нитей, из больших голубых глаз Амо потекли слёзы. Несколько минут он стоял на углу арки и смотрел на массу людей, выхватывая из толпы лица, глаза и отзвуки резких голосов.
Амо подошёл к одному из прохожих.
--
Будте добры! - обратился Амо к нему, - скажите, где я?
--
Средний проспект. Метро сзади, - прохожий ударил Амо невидимой, неприятной стеной чего-то, что было неизвестно Амо доселе.
--
Благодарю... - тихо ответил Амо, но не дождался отклика, прохожий исчез в толпе.
Амо направился, сам не зная куда, постоянно прислушиваясь ко всему вокруг, пытаясь найти хоть одну нить. Он подходил ещё к нескольким людям, пытаясь задать вопрос, но чувствовал только неприязнь с их стороны.
--
Неожиданно перед ним возникла река, появившись вместе с порывом ветра, срывающего мокрый снег с серого неба. Амо направился ближе к ней. Справа от него раздался резкий звук и, обернувшись, Амо увидел автомобиль. Он показался ему нелепыми, несовершенным, и от того весьма отталкивающим. Амо остановился, из окна высунулся водитель.
--
Ты что, сумасшедший?! - крикнул он,
--
Почему ты сердишься? - Амо подошёл к водителю, не обращая внимания на объезжающие их машины.
--
И с дороги, пока не задавили!
--
Зачем тебе кричать, ведь я благодарен тебе...
Водитель ничего не ответил и погнал машину дальше. Амо посмотрел ему вслед. "Странный человек, - подумал он, - наверняка, нездоров... А жаль..."
Амо стоял на мосту, пытаясь сообразить, что ему делать. Думать было трудно, тело как-то странно и неприятно болело, пальцы покраснели, и ими больно было касаться чего-либо. Мысли его были прерваны: за спиной он почувствовал сильное страдание, которое резало сердце Амо, подобно холоду. Он обернулся. Закутавшись в потрёпанное пальто, с развивающимся шарфом и непокрытой головой, по мосту шла девушка. Амо пошёл к ней.
--
Я могу помочь тебе. Ты страдаешь, и это плохо...
--
Простите, я спешу, - она ускорила шаг,
--
Постой! - Амо взял её руку. Девушка уже собралась освободиться от руки Амо, но почувствовала, что от его холодных, и от того уже непослушных пальцев, исходило что-то непонятное, тёплое, приятное, оно проникало в душу, словно тёплая вода, морским приливом охватывавшая прибрежные камни. Это ощущение было настолько приятным и умиротворяющим, что рука девушки расслабилась. Она взглянула на незнакомца с необычно большими голубыми глазами, светлыми волосами и правильными чертами лица. "Что я делаю?.." - мелькнула у неё в голове мысль. "Она носит нить..." - понял Амо. Какое-то время они стояли неподвижно среди падающего снега и постоянно движущегося шума машин.
--
Тебе холодно... - с трудом проговаривая слова, сказала девушка, - я... живу недалеко... Пойдём со мной...
--
Ты - добрый человек, - улыбнулся Амо, - и от того тебе тяжело...
Это была маленькая уютная квартира, заставленная книгами, газетами и папками с документами. На рабочем столе стояла посуда с остатками завтрака и компьютер.
Девушка сняла пальто и, как и всю дорогу, молча, пошла ставить чайник. Мысли её шли в каком-то ином направлении, ладонь ещё хранила прикосновение Амо, обострилось что-то, что руководило её действиями и решениями. Возвратившись к гостю, она застала его в комнате у окна. Говорить стало легче:
--
Скажи, кто ты?
--
Моё имя Амо. Я попал сюда по ошибке из калиара Наро. Я не слышал, чтобы наш народ когда-либо контактировал с вашим, и не знаю о вашем калиаре ничего... Прости...
--
То есть? - девушка присмотрелась к зрачкам гостя и его рукам. Следов наркомании вроде бы не было, отметила она про себя.
--
Тебе трудно поверить, - Амо задумчиво сдвинул брови, - но почему?
--
Я никогда не встречала человека... - она запнулась, ещё раз оглядев гостя, и остановила взгляд на его глазах, - который говорил, что прилетел из других миров...
--
Ты начинаешь меня понимать, - улыбнулся Амо, - ведь я не определял для тебя понятие калиара... это хорошо...
--
Не знаю почему, но я начинаю верить тебе. У тебя... у тебя необычные глаза.
--
Тогда скажи, где я нахожусь? Я не знаю названия вашего калиара и обители, в которой вы живёте...
--
Мы называем нашу планету Земля, она вращается вокруг Солнца. Мы с тобой сейчас находимся в городе Санкт-Петербурге, в России. Боюсь... я тебе слишком мало сказала, но прости. Я никогда не разговаривала с... инопланетянином. Ой, прости ещё раз, тебе надо переодеться! Но у меня, правда, только халат есть. Из того, что может тебе хоть как-то подойти...
--
Спасибо за доброту. Скажи мне ещё, пожалуйста, как звучит твоё имя?
--
Лена, - отозвалась девушка, роясь в шкафу.
--
Спасибо.
--
За что? Что назвала имя? - Лена улыбнулась, - вот, нашла, - она вернулась в комнату и протянула Амо розовый с белыми цветочками халат. Амо взял его, удивлённо разглядывая.
--
Извини, это всё, что, было, - развела руками Лена,
--
Всё хорошо... Только ответь, почему ваш народ красит одежду?
--
Почему?.. Ну, пожалуй, чтобы было красивее. Приятно смотреть.
--
Спасибо, - Амо улыбнулся, и Лена заметила, что его мимика несколько отличается от людской, неся в себе что-то неуловимо приятное и доброе.
Амо скинул с себя свою одежду. Лена отвернулась.
--
Ты смущена. У здешнего народа странный набор чувств... - задумчиво проговорил Амо.
--
Просто у нас не принято... показывать нагое тело... обычно...
Амо одел халат и подошёл к Лене.
--
Твои мысли перешли в другую траекторию, но в глубине ты ещё хранишь страдание...
Лена слегка испуганно подняла на него взгляд. Амо взял её за плечи и продолжал ласково и спокойно говорить:
-Я помогу тебе. Наше предназначение - дарить людям добро и избавлять от ненужных страданий. Тебе только нужно закрыть глаза...
Лена послушно закрыла глаза, и её как будто бы понесло течение тёплой воды, струи которой просачивались через всё её существо, счастье наполняло и успокаивало душу, по ней словно нежно погладили рукой, из-под век проступили слёзы. Когда она открыла глаза, то обнаружила, что лежит на своей кровати. Амо сидел в противоположном углу комнаты и смотрел в окно. Он поглядел на Лену.
--
Ты долго спала, - произнёс он, - как же много скорби накопилось в тебе!.. как много скорби в этом мире...
--
Что это было? - Лена приподнялась на локоть. Всё тело было растворено в неге
--
Я всего лишь помог тебе избавить душу от страданий.
Лена села на кровати, потерла глаза и тут вспомнила про чайник оставленный на кухне.
Амо восторженно вдыхал аромат крепкого черного чая с бергамотом.
--
Что вы едите в своей обители? - спросил Амо, нагнувшись над чашкой,
--
Фрукты, овощи, мясо... Пьём чай, едим хлеб и другую выпечку... Ты знаешь, я только сейчас поняла, что мне трудно тебе объяснить нашу жизнь. Ты можешь не понять... А... что вы едите на своей планете?
--
Наша основная еда возникает в атмосфере возле Источников. Мы её называем мхена, - при этом Амо слог "хе" произнёс, выдыхая воздух через нос, так, как человеку произнести невозможно, - пьём воду из горных рек... Всем хватает, так как нас гораздо меньше, чем в вашей обители. За свою жизнь сын встречает от силы сотню братьев и сестёр, а некоторые ограничиваются единицами. В вашей обители слишком много людей, от этого чувства беспокойны...
--
У вас, наверняка, более развитая техника, чем у нас?
--
Она строится на совершенно других принципах. Когда ты включаешь чайник, тебе не нужно задействовать чувства, наши технологии учитывают любовь, и поэтому наши законы совершенно иные, нежели здесь. Скажи, а что вы, земляне, делаете в жизни?
--
Каждый по-разному. Почти все работают, зарабатывают деньги, создают семьи, растят детей. Кто-то занимается творчеством, что-то просто работает. Иные же управляют всеми остальными.
--
Странный вопрос "зачем семьи"... Люди друг друга любят, хотят быть вместе. Поэтому они создают семьи, живут вместе, стараются быть верными друг другу...
--
Но если ты любишь, почему нужно ограничиваться любовью к одному человеку, ограничивать себя в своей свободе любви? Ведь можно любить всех! Это естественная потребность всех, сотворённых Богом!
--
Ты веришь в Бога? У вас есть вера?
--
Зачем верить в очевидное? Мы все порождения Божьей Любви и Добра. Мы создаём добро и отдаём его Богу и другим живым существам...
--
Но как вы доказали его существование?
--
Вы хотите доказать разумом, то что нужно чувствовать сердцем... А ты ещё не ответила на один мой вопрос: зачем вам нужны деньги?
--
Их мы используем, чтобы покупать всё, необходимое для жизни. Мы их обмениваем на всё, что нам нужно... А у вас нет денег?
--
Мы обмениваем всё на добро, оно является тем, что нужно нам, прежде всего. Я прошу что-то у другого и даю ему в замен добро, радость. Я не представляю, как можно по-другому...
--
Но вас тогда легко использовать, ведь есть корыстные люди...
--
Если человек не испытывает искренней благодарности за сделанное ему "добро", то это не истинное добро, и мы его таким людям не делаем.
--
Но как узнать, кто благодарен, а кто нет? Ведь не всегда мы можем понять человека...
--
Мы видим чувства других. Мы слышим их сердцем. Я понял. Вы этого не умеете делать, поэтому и не можете понять истинных принципов жизни... И потому этот мир залит корыстью...
Амо замолчал, прикрыв глаза. Медленно, огибая все тончайшие изгибы лица на своём пути, из глаз Амо скатились к подбородку две слезы. Лене показалось на мгновение, что ей стало понятно то сострадание, которое испытывает Амо, то непонимание и ужас, слившиеся в одно и сжавшие сердце.
--
Но я слишком наивен, чтобы понять ваш мир... - произнёс Амо, наконец.
Вновь наступила тишина, нарушаемая разве что тиканьем настенных часов. Вдруг Амо вздрогнул.
--
Слышишь? - сказал он, взволнованно вскочив со стула, - это нить! Нить мастера Аора! Он всё же нашёл меня!
Лена смотрела непонимающим взором на Амо. Он подошёл к стене и прикоснулся к ней рукой.
-Подойди сюда, - сказал он Лене, - прижми руку, - Лена провела ладонью по старым коричневатым обоям, и её показалось, что стена излучает то же странное тепло, что исходило от руки Амо.
Яркий свет, исшедший из стены, заставил Лену отскочить. Амо упал на колени. Из света показались три старца и молодая - примерно того же возраста, что и Амо, - девушка. Она вышла вперёд, но её слегка приостановил один из старцев, положив её руку на плечо.
--
Амо, - обратилась девушка, улыбаясь сквозь катившиеся с бледных щёк слёзы, - прости... Я поняла, что это была моя ошибка... Прости... - она встала на одно колено и склонила голову. Лицо её закрыли золотистые волосы.
--
Ты не направил свои чувства, задавая вектор тарверу, - сказал сочувственно, сдвинув брови, старец, стоящий возле девушки, - мы долго искали тебя на задворках этого келиара. Встань с колен и иди к нам...
--
Спасибо, мастер Аора, - отозвался Амо и направился к ним. Он обернулся к Лене, - Спасибо тебе... я хочу, чтобы ты была счастлива, даже в этой скорбной обители... Прощай.
Свет затянул в себя Амо и потух, все кто стоял по ту его сторону исчезли. В комнате наступила всё та же тишина с тиканьем часов...
Лена сидела, глядя в окно и держа в руках чашку чая с бергамотом. "И всё-таки, - думала она, - в мире есть эта прекрасная любовь... В мире есть Бог... В мире есть творцы, делающие добро!..." По её телу и душе вновь растеклась нега, перемешанная с торжеством.
Амо лежал на кровати в гептамитоне. У изголовья его сидела Елиа и мастер Аора.
--
Скажите, как можно жить в таком мире? - спросил, уже почти заснув, Амо у мастера Аора.
--
Спи, - ответил мастер, - это слишком страшная сказка перед сном...