Потрёпанный корпус "Левиафана" подрагивал от нарастающей скорости. Усердно работали гравимоторы, переоборудованные под новый вид топлива - ситру, кровь звёздных китов. Только из-за ситры китобои и убивали китов, нужна была пища для ситрогравитронов. Ни на что другое они больше не годились. Их тела, лишённые жизни, плавали по огромному океану космоса и с каждой встречей со звёздными китобоями, мёртвых китов становилось всё больше. Надолго ли их хватит? Над этим вопросом всерьёз задумывались лишь зелёные из "Эко", но забота о китах полностью исключала заботу о звёздных китобоях.
У людей общие корни, все произошли от Адама и Евы, но они разделились на два враждующих лагеря. В одном - экослужба, спасающая китов, в другом - китобои, истерзанные постоянной войной. Часто пиратов спасало бегство - верное средство выжить. Единственное превосходство китобоев - скорость - не раз спасало их от гибели. Великие умы Республики безрезультатно бьются над тайной ситрогравитронов, в то время как горстка дилетантов с планеты Эдельвейс едва ли не голыми руками создала двигатели, равных которым нет во всей Вселенной.
- Звёздный кит! - громом пронеслось по системе внутрикорабельной связи.
Скорость звездолёта стала быстро гаснуть. Засветились десятки экранов, оповещая экипаж о предстоящей работе. "Левиафан" ожил - начались обычные приготовления к охоте. Нескольких минут хватило на то, чтобы все оказались там, где им и положено быть при команде "Звёздный кит!"
Стрелки сидели за пультами наведения лучевых орудий. Они держали кита в прицелах, но для точного попадания до него было ещё далеко. На таком расстоянии есть риск сжечь его, но нужно просто убить. Потом в ход пускали ситроконденсаторы, накопители жизненной силы кита. Они облепляли мёртвое тело и начинали выкачивать из него остатки жизни. После этого опустошённая туша продолжала дрейфовать в океане космоса.
- Эгей, ребята! - крикнул Лор, капитан звездолёта, тридцати пяти лет от роду. - Запасемся китовым жиром, наполним конденсаторы ситрой, дадим пищу для наших гравитронов! А потом налетим на караван грузовиков, нас ждут товары с колоний Республики!
Лор рассмеялся трескучим смехом, наводившим страх на экипаж в те минуты, когда он был не в настроении. Но сейчас капитан пребывал в прекрасном расположении духа.
- Мы обработаем один из кораблей каравана и исчезнем в космосе. Они даже глазом моргнуть не успеют, эти тихоходы.
Это был основной тактический приём нападения на республиканские караваны. Торговые корабли оснащены слабым вооружением, неспособным пробить защитный экран звездолёта. Обычно их сопровождало всего по одному крейсеру, так что эти караваны представляли лакомый кусок для китобоя. Пираты, пользуясь преимуществом в скорости, настигали один из кораблей, и абордажная команда беспрепятственно опустошала его грузовые отсеки. Пока крейсер разворачивался и наводил орудия, корсар успевал уйти на безопасное расстояние. Наполнив трюмы награбленным добром, он возвращался на родную планету для разгрузки.
Хок Смит полулежал перед рукоятями наведения пушки. Неудобный шлем-координатор давил на виски. Хотелось снять его, но без него Хок ослепнет, не сможет навести орудие на заданные координаты.
- Будьте наготове! - кричал Лор. - Посмейте только развести лучи хотя бы на полметра! Если мы потеряем кита, я вышвырну всех в космос.
Всем известно, что бывает, когда лучи орудий бьют не в одну точку: от кита и кусочка не найдёшь, его разносит на частицы.
- Сканеры! Глядите в оба! Не дайте им подойти незамеченными!
Звездолёт экослужбы сидел у них на хвосте и при случае попытается воспользоваться задержкой. Сканеры сидели за экранами скан-радаров, всматривались и вслушивались в окружающее пространство. Каждый надеялся обнаружить угрозу первым и получить призовые при возвращении на Эдельвейс.
Торможение прекратилось. Две огромные туши находились невдалеке друг от друга. Веретено звёздного кита медленно вращалось вокруг своей оси. Кит фатально не замечал смертельной опасности.
Пальцы Хока, сжимавшие рукояти наводки, побелели от напряжения, виски болели от тесного шлема-координатора. Опущенный экран-забрало показывал космос в компьютерной проекции. Разбитая на микросектора, Вселенная была похожа на гигантскую шахматную доску. Кит висел в центре доски, он был неразумен и не подозревал о предстоящей бойне.
- Операторы! - послышался голос капитана.
Он назвал координаты. Пошли секунды отсчёта. Когда механический голос сделал небольшую паузу между "шесть" и "пять", в наушниках взорвался истошный крик одного из сканеров.
- На хвосте патруль!!!
От неожиданности Хок сбил наводку, но до конца отсчёта успел вернуть крестик прицела в нужную точку. Четыре орудия дружно хлопнули, и на теле кита вспыхнула синяя искра. От удара веретено закружилось быстрее обычного.
Лор радостно засмеялся, несмотря на нависшую над ними угрозу. Сканеры один за другим стали предупреждать о приближении крейсера.
***
Иван Глыбин, восьмой стрелок звездолета "Радужный Воин", прохаживался по узкой каюте. Конструкторы, создавшие звездолет, предусмотрели не все. Откуда им знать, что восьмой стрелок обожает пешие прогулки? От стены до стены всего лишь четыре шага, этого очень мало. "Сойдет!" - сказали создатели боевой громадины, побродив по коридорам перед экспериментальным полетом. И в результате "Радужный Воин" не один год бороздил просторы космоса.
У изголовья кровати - маленькая тумба, в ней хранились личные вещи Ивана. На предусмотренном креплении - голографический снимок семьи: отец, мать и сестрёнка. В какую бы сторону не направился Иван, их глаза неотрывно следили за ним. Они ждали его, надеялись на возвращение. Но Иван и сам не всегда был уверен, что ещё хоть раз увидит свою планету. Случались моменты, когда он думал, что никогда не вернётся домой. Но, как и весь экипаж "Воина", надеялся на лучшее.
Иван подошёл к тумбе, достал из неё диктофон и включил режим записи. Шагая по каюте, он продолжал сочинять свою книгу.
- В середине двадцать первого века китобоев не стало. Промысел китов запретили. Браконьеры вопреки закону не прекратили отлавливать китов и кашалотов, но "Эко" объявила им войну. За два года противоборства всех пиратов уничтожили (Из истории организации "Эко", двадцать первый век.)
Иван выдержал небольшую паузу и продолжил:
- В двадцать пятом веке в дальнем космосе был открыт новый вид жизни: звёздный кит. На китов была открыта охота ради ситры, необходимой для работы ситрогравитронов. "Эко" объявляет войну звёздным китобоям.
Выключив диктофон, Иван остановился и тихо сказал:
- Неясно одно. Кого следует защищать? Китов? Китобоев? Звездолёты Экопатруля? Китов убивают китобои, китобоев бьёт вооружённая до зубов экослужба, но и пираты в долгу не остаются.
Он снова включил диктофон, но засветился экран внутренней связи, вмонтированный в стену напротив кровати. На нём появилось лицо старшего стрелка.
- Иван, не расслабляйся. Скоро твоя смена, - прогнусавил он.
- Знаю, - с досадой ответил Иван и перемотал матрицу с записью назад.
Экран погас, но синий огонёк продолжал гореть, напоминая о прерванной связи с сектором наведения. Иван стёр записанный голос старшего стрелка, проникшего в его будущую книгу.
- Звёздные китобои оказались вне закона. Охота на звёздных китов была запрещена так же, как и на земных. Как и все пираты, браконьеры обречены на вымирание. Уполномоченные всеми правами, патрули экослужбы стараются не упускать ни одного китобоя.
Вновь замерцал экран, оторвав Ивана от любимого занятия.
- Восьмой стрелок Глыбин, приступайте к работе, - в голосе командира сектора наведения слышались металлические ноты.
- Есть! - гаркнул Иван, надел кепи и взял под козырёк.
Прикрыв дверь каюты, он неторопливо шёл в сектор наведения орудий.
"Рейд только начался, а я уже смертельно устал, - думал он, минуя каюты стрелков. - Мучительное выжидание конца. Сидеть перед рукоятями и ждать, что вот-вот тебя разнесёт на молекулы. Больше пугает ожидание, чем сама смерть".
- Звёздный китобой! - визг боевой тревоги вгрызся в его мозг, вытолкнув ненужные сейчас мысли.
Иван, забыв обо всём, побежал по коридору. Он ворвался в сектор наведения и сменил усталого стрелка. Упав в кресло, стал лихорадочно проверять приборы. Пальцы привычно пробежались по клавиатуре. Шлем-координатор и рукояти наведения были в норме.
На экране шлема Иван увидел маленькую точку - звездолёт пиратов. Он находился очень далеко, на самой границе действия скан-радаров. Похоже, что китобой встретил кита - он начал гасить скорость. Их приближения он пока не заметил, у пиратов устаревшее оборудование, за исключением ситрогравитронов, этих дьявольских двигателей. "Воину" некоторое время удавалось приближаться незамеченным.
2
...Лёгкая дрожь "Левиафана" продолжалась в течение нескольких секунд. Ситроконденсаторы, оторвались от корпуса, и стали приближаться к звёздному киту. Звездолёт замер как хищник перед решительным броском, вся команда с нетерпением ждала возвращения конденсаторов. На это должно уйти не более получаса. Затем они вернутся в свои ячейки, полные драгоценного груза.
Далее произойдёт нападение на караван, за ним ещё одно, и "Левиафан" вернётся домой с хорошей добычей.
Хок сидел, положив неудобный шлем на колени, и смотрел на свои руки. Этими руками он убил кита. Пусть неразумное животное, но в нём текла кровь, он умел чувствовать.
"Интересно, - подумал Хок. - Ситра, это его кровь? Или душа? Душа звёздного кита покинула мёртвое тело, но её закупорили в резервуары и заставили работать на людей. Да, несладко приходится душе звёздного кита. А нам, людям с планеты Эдельвейс? Нам перекрыли все торговые пути, нас вынудили стать на путь разбоя, чтобы прокормить население планеты".
Воспоминания накатили морскими волнами и принесли на берега его памяти картины родной планеты. Он давно не ходил по рыхлому, свежевспаханному полю, не переминал в руках комки тёплой плодородной земли. Эдельвейс - планета звёздных китобоев, но не так уж и давно они были земледельцами и купцами. Изобретение нового вида двигателя заставило их превратиться ещё и в китобоев. А зелёные из службы "Эко" вынудили китобоев-торговцев стать китобоями-пиратами.
Хок вспомнил прадеда. Юлиан Смит в юном возрасте начал осваивать старинное ремесло. Он стал богатым фермером, плоды его труда имели спрос на многих планетах. Но экономическая блокада уничтожила все его начинания, и сейчас их родовая ферма пришла в уныние. Поля пустуют и обработана лишь небольшая делянка, которой хватит, чтобы прокормить семью.
Отец его рос уже во времена китобоев. Он не был земледельцем, он не успел поучаствовать в торговых рейсах, потому что в его время купцов перестали пускать на другие планеты. Он был пиратом на "Левиафане" и однажды был тяжело ранен в бою с республиканским крейсером. Если звездолёт можно было подлатать и снова отправить разбойничать в космических просторах, то Джим Смит ремонту не подлежал. Его оставили на Эдельвейсе, и он стал заниматься землёй.
... Хок вздрогнул от резкого крика сканера.
-Патруль "Эко" приближается!
Затем последовал вопль капитана. В его голосе уже не было и тени хорошего настроения.
- Приготовить пушки!
Хок и трое братьев-стрелков в одно мгновение надели шлемы и застыли в ожидании. Хок всматривался в экран, но пока ничего не видел, побелевшие от напряжения кисти сжимали рукояти наведения.
- Они нас боятся! - кричал капитан Лор. - они всегда боялись всего нового! Новых законов, новых государств, новой техники! И пытаются спасти свою прогнившую республику, уничтожая все новые идеи, которых не могут понять!
- Критическое расстояние! - заверещал сканер.
- Отзывайте конденсаторы!
- Я вижу вспышку луча! - сорванным голосом прохрипел сканер.
На несколько секунд в звездолёте стало тихо. На экране шлема Хок увидел завораживающую картину. Ситроконденасторы, не успев долететь до звездолёта, попали под удар крейсера. На том месте, где они недавно находились, рассеивалось облачко ситры. Душа звёздного кита вырвалась на свободу.
- Не успели! - зарычал Лор. - Включить защитный экран!
Заработали генераторы защитного поля, но второй залп республиканского крейсера всё же успел зацепить звездолёт. Удар был жёстким, Хок стукнулся головой о приборную панель и отлетел к противоположной стене. Некоторое время спустя экран набрал силы, защитив "Левиафана" от следующих выстрелов.
- Срезан четвёртый гравитрон. Не действуют три скан-радара.
- Запустить все двигатели на полной мощности! Выжмите из этой ржавой консервной банки всё, что возможно! Топлива нам хватит только на то, чтобы оторваться от крейсера.
По корпусу звездолёта пробежала волна вибрации. "Левиафан", набирая скорость, стал удаляться от места неудачной охоты.
***
Иван наблюдал за китобоем на экране шлема. Пираты убили кита и выпустили ситроконденсаторы, накопители ситры. Экранирующее поле отключено, звездолёт можно разбить несколькими точными попаданиями. Нужно лишь подойти чуточку поближе.
- Будьте готовы! - сказал командор Стар. - Мы успеем нанести два-три удара, пока они без защитного поля.
Микаэль Старков, командор крейсера, был одним из лучших офицеров эко-патруля. Он прошёл путь от простого техника до командора за пять лет, в то время как у других на это уходит не меньше пятнадцати. Странное смешение двух древних языков Земли в его фамилии родило уникальное прозвище. Его называли Старик Стар. Он и был звездой в своём роде. Жестокой звездой.
"Воин" уже несколько часов летел вслепую, бортовой компьютер работал в режиме изучения пространства. В эти места не залетал ни один звездолёт Республики и некому было составить подробную карту этого галактического сектора.
Скоро китобой стал отчётливо виден на экране. Конденсаторы облепили тело мёртвого кита и выкачивали его жизненную силу. Нужно ударить прежде, чем они успеют вернуться на звездолёт. Тогда пираты останутся без топлива и не смогут воспользоваться ситрогравитронами.
Командор назвал координаты для двух ударов. Иван навёл орудие и стал ждать приказа открыть огонь. Старков дал команду, и восемь стволов плюнули порцией смертоносных лучей. Экранирующее поле на мгновение отключилось, выпустив заряд восьми орудий.
Конденсаторы разлетелись на куски. Даже на таком огромном расстоянии было видно, как рассеивается в пространстве облачко ситры.
Второй удар был нанесён по гравитрону "Левиафана". Отсечённый двигатель отделился от корпуса, и звездолёт закружило вокруг своей оси. Лишь после этого китобои укрылись надёжным щитом. Экранирующее поле, словно забрало рыцарского шлема, защитило их от следующего залпа. Заработали уцелевшие ситрогравитроны, и звездолёт ушёл в отрыв.
"Радужный Воин" тоже стал набирать скорость, но куда уж республиканцам угнаться за китобоем с планеты Эдельвейс!
- Звездолёт опознан? - спросил Старков главного аналитика.
- Бывший "Star", модифицированный на Эдельвейсе в тип "SG-Star". Название, по всей видимости, "Левиафан". Два звездолёта этого типа были замечены далеко от этого места, а третий уничтожен два месяца назад. Вооружение - четыре лучевых пушки средней мощности, изначально рассчитанные на уничтожение мелких астероидов.
- Знаю, - прервал его командор. - Главная особенность - поразительно высокая скорость, которой они всегда успешно пользуются. Но у них отбит один гравитрон и нет запасов топлива. Рано или поздно они потеряют скорость, и мы их нагоним.
Иван снял шлем-координатор, едва услышал команду "отбой". Смена подходила к концу. Он сидел, ссутулившись за пультом, и бесцельно рассматривал клавиши и рукояти, с помощью которых можно в несколько залпов уничтожить звездолёт с экипажем несколько сотен человек. Перед глазами прокручивались эпизоды прошедшего боя. Особенно запомнилось, как вертелись два веретенообразных тела - звёздный кит и подбитый "Левиафан".
- Если они под страхом смерти пытались взять на борт ситроконденаторы, то у них проблемы с топливом, - сказал Старк. - Скоро "Левиафан" выключит двигатели, и мы его накроем.
3
Во всех отделениях китобойного звездолёта повисла тишина. Все молчали, и каждый думал о своём. Навряд ли у них есть шанс вернуться на родную планету, топливные резервуары почти пусты.
Когда ситры осталось лишь на один небольшой рывок, капитан Лор приказал отключить двигатели и дальше "Левиафан" шёл инерционным ходом. Звездолёт вошёл в неизвестную звёздную систему и находился не так уж далеко от окраинной планеты, до которой смог бы добраться за пару часов, если бы не закончился запас ситры. Теперь остаётся лишь дожидаться, когда их настигнет республиканский крейсер. Принять последний бой, потерпеть поражение, нанести небольшой урон боевой громадине - вот и всё, на что способен "Левиафан".
- Через час стартует почтовая капсула и отправится на Эдельвейс, - сказал капитан Лор. - Если кто хочет послать домой письмо, поторопитесь. Это будет наша последняя почта.
Хок снял с головы шлем-координатор и в отражении на полировке панели приборов увидел на обоих висках чёрные пятна спёкшейся крови. Он оставил пульт управления пушкой и вышел в коридор. В каюте его ждала голографическое изображение семьи. Отец, ветеран пиратской войны с республикой, мать, и младший брат. О чём им писать? О том, что он не хочет погибать? О том, что он боится смерти? Зачем расстраивать родителей?
Он включил диктофон и бодро произнёс:
- Если вам вдруг скажут, что "Левиафан" погиб, не верьте этому. Лоран - опытный звездолётчик, он сделает всё для того, чтобы мы смогли когда-нибудь попасть домой. До встречи.
Он в эти слова не верил, но нужно было вселить веру в сердце матери.
***
Иван лежал на кровати в своей каюте. Диктофон валялся в тумбе, сейчас восьмому стрелку было не до него. В его голове рождались новые мысли, которых он не планировал записывать в свою книгу. В книге он намеревался показать справедливую борьбу против пиратов космоса, но та каша, что варилась в голове, подразумевала нечто иное. Впервые в его мозгу появился вопрос - уж не боится ли Республика китобоев с планеты Эдельвейс? Боится! Потому что на их звездолётах установлены двигатели, тайну которых знают лишь на планете китобоев.
"Не за этим ли я пошёл служить в Эко? - спросил он себя. - Я хотел написать книгу, которая перевернёт мир. Замысел книги, наконец, рождён. Нужно открыть правду. Моя книга даст почву для размышлений многим людям, которые и не подозревают, что творится за пределами Солнечной Системы. Ведь эти корсары когда-то были обычными торговцами. А их вынудили заняться разбоем. Я должен рассказать в своей книге о том, как это произошло, ведь официальная версия происходящего несколько отличается от реальности".
Иван повернулся лицом к стене и закрыл глаза.
"Но в этом случае меня упрячут в одну из тюрем и подвергнут психодегенерации. И я доживу до глубокой старости с глупой улыбкой на лице".
Измученный мрачными и страшными мыслями, он забылся тяжёлым сном. Во сне он снова пережил последний разговор с отцом.
- Писательство, это самая неблагодарная работа, - сказал отец. - Скольких авторов сожгли на кострах, повесили, продержали всю жизнь в тюрьмах!
- Но я хочу написать книгу! Что такого опасного в книге о борьбе против корсаров?
- Страшно то, что любой писатель, не заметив этого, может перейти грань дозволенного и стать неугодным правительству. Стольких поэтов и писателей сгноили в тюрьмах, хотя, если прочитать все их произведения, ничего крамольного в них не найти. Просто кто-нибудь из правителей вдруг вбивает себе в голову, что отрицательный персонаж романа очень похож на него. И тогда на автора начинаются гонения. Нет, его не убирают сразу. Его "выводят на чистую воду". В конце концов, его назовут врагом цивилизованного общества, и по просьбе всего народа сожгут на костре. И какой-нибудь простак, который раньше запоем читал романы этого автора, первым подбросит хворосту в костёр.
... Иван открыл глаза. Он приподнялся на локте и, дотянувшись до тумбы, взял диктофон. Запустив режим записи, он стал тихим голосом говорить в микрофон.
...Цели романа... сюжетная линия... первая... вторая... несколько линий, переплетающихся между собой... главные герои... второстепенные... место действия...
Замолчал он только тогда, когда иссякли рождённые в этом рейде мысли. В наступившей тишине он услышал покашливание за спиной.
Иван резко повернулся на звук и увидел на экране мрачное лицо помощника командора.
- Ты мог бы стать старшим стрелком.
Иван побледнел, поняв, что это приговор.
- Вы всё слышали? - спросил он.
- Зачем тебе это было нужно, сынок? Писал бы красивые сказки, если уж очень хотелось. А теперь я вынужден сообщить командору.
- И что со мной будет?
- Не знаю. Тебе предстоит пройти психо-тест. Те, у кого обнаружат отклонение от нормы, направляются на лечение. Явные бунтари подвергаются психодегенерации. Надеюсь, что тебя можно вылечить. С этой минуты ты под арестом.
Экран погас. Через пять минут дверь открылась, и в каюту вошли двое солдат корабельной охраны с парализаторами.
... Иван сидел в изоляторе. Охранники не стали его обыскивать, и диктофон остался с ним. Первый шок прошёл, только теперь он понял, в какую неприятную историю влип. Его отправят на одну из тюремных планет, где из людей делают тупых и безвольных животных. Хорошо, если ему удастся там повеситься.
Он стал нашёптывать первую главу романа, который никогда не увидит читателя. Если уж пропадать, так чтобы было за что. Иногда он поднимал голову и цеплялся взглядом за аварийный многофункциональный скафандр, висевший в нише за прозрачной дверцей. Затем снова продолжал диктовать свой первый и последний роман.
4
Через несколько часов жуткого спокойствия на "Левиафане" снова прозвучал сигнал боевой тревоги.
- Крейсер "Радужный Воин" настигает нас! - усталым голосом сказал сканер.
Хок сломя голову бросился в операторскую. Влетев в узкое помещение, он упал на своё кресло, надел тесный шлем-координатор, пробежался чуткими пальцами по клавиатуре.
- Развернуть звездолёт на девяносто градусов! Отключить иллюминацию! Включить аварийный маяк! - давал указания капитан Лор.
Дешёвая ловушка, на которую клюют неопытные шкиперы торговых звездолётов. Капитан и сам не верил в успех этой старой как мир уловки, но попробовать стоило.
Звездолёт застыл в пространстве в ожидании крейсера. Ждать пришлось недолго.
- Вижу чёткие очертания боевого звездолёта, - сказал сканер. - Но пока неясно, экранирован он или нет.
Хок тупо рассматривал космос на шахматной доске экрана. Он до боли сжал рукояти наведения и стал ждать приказ капитана. Может, им повезет, и они избавятся от преследователя? Со временем они найдут звёздного кита, пополнят запасы ситры и вернутся на Эдельвейс.
- Вижу вспышку залпа! - сказал сканер.
Звездолёт крепко встряхнуло, но защитный экран выдержал. Но когда крейсер подберётся ближе, то несколькими ударами пробьёт защиту, и тогда от "Левиафана" не останется ни одной молекулы.
"Воин" снова разрядил орудия, защита и на этот раз не подвела. Но стоит наводчикам просчитать слабое место экрана, и тогда "Левиафану" не поздоровится.
- Координаты... - объявил капитан. - Дайте им прикурить!
Звездолёт на экране Хока был виден в подробностях. По обеим сторонам цилиндрического корпуса чётко обрисовывались два массивных гравитрона. Хок навёл красный мерцающий крест на правый двигатель. В этот момент орудия "Воина" сверкнули яркими синими точками, и "Левиафан подпрыгнул как на ухабе. От неожиданности Хок сместил прицел и произвёл выстрел в пустоту. Он снова навёл орудие и нажал "пуск". С секундной задержкой пушка плюнула лучевым зарядом. Гравитрон по правому борту "Воина" осветился жёлтым и пламя, скользнув по экрану, огибая двигатель, растворилось в черноте космоса. Затем последовали выстрелы остальных орудий, но и они не нанесли крейсеру особого вреда.
Очередной залп "Воина" был очень сильным. Хока вышвырнуло из кресла и он, пролетев до стены, бездыханно сполз на пол. Несколько секунд спустя, он с трудом поднялся на ноги и вернулся к пульту.
- Пробит экран в зоне первого орудия, - услышал он голос сканера. - Корпус не повреждён. Пушку срезало словно бритвой.
Хок сел в кресло и опробовал рукояти. Орудие послушно завиляло стволом. Он вспомнил, что его пушка носила четвёртый номер. Произведя несколько залпов подряд, он понял, что всё это бессмысленно. Им не пробить силового поля противника.
- Запустить двигатели! - в отчаянии завопил капитан Лор. - Взять курс на крейсер! Прошить его насквозь!!!
Заскрежетала рвущаяся обшивка, завоняло горелой проводкой. Всюду вылетали снопы искр, вспышками освещая помещение. Хок, в который уже раз перелетел через всю операторскую и привычно приложился головой к стене...
***
... Ивану снилась Земля. Он дрейфует на льдине где-то в Ледовитом Океане. Он одинок, рядом с ним никого. В руках его диктофон с записью неоконченного романа. Вдруг откуда-то появляется огромный ледокол и начинает кромсать льдину, на которой он стоит. Трёхметровой толщины лёд с треском лопается, и льдина разваливается на несколько частей. Иван включает диктофон и под грохот переворачивающихся кусков льда начинает диктовать свою книгу. Симфония разрушения вносит в сюжет некую красоту, но никто её не оценит. Он соскальзывает с обломка льдины и погружается в холодную воду, но и под водой, пуская пузыри, продолжает диктовать текст. Киль ледокола чёрной тенью проносится над головой.
... Иван открыл глаза. Он сидел на полу изолятора, прислонившись спиной к стене. Диктофон сполз с колен и продолжал мигать зелёным светом - Иван уснул, не выключив режим записи.
Внезапно щелкнул громкоговоритель и по всему крейсеру разнесся сигнал боевой тревоги. "Радужный Воин" настиг звездолёт китобоев. Иван ощутил несколько толчков, это дружно заработали восемь орудий. Было произведено несколько залпов, затем ответили китобои, плюнув своими слабыми пушками. Несколько секунд спустя "Воин" снова открыл огонь, и китобои опять стали огрызаться. Только их орудия неспособны пробить защиту боевого крейсера. После короткой перепалки настала тишина, которую скоро нарушили новые выстрелы. Крейсер потряхивало от собственных залпов, и слегка покачивали попадания пиратов. Бой длился минут двадцать. Обмен любезностями, наконец, закончился, и снова стало спокойно. Наверняка "Левиафан" разнесён на куски и командор Старк получит очередную медаль и повышение жалования.
Но оказалось, что китобой всё ещё цел. По громкой связи было объявлено, что всему экипажу необходимо надеть скафандры. Что там произошло, Иван не знал, но приказ был ясным - ожидается разгерметизация крейсера. Он открыл дверцу, за которой висел тяжёлый скафандр, влез в него, опустил стекло. Проверил подачу воздуха, воды и питательной пасты. Всё было в норме. Он вложил диктофон в один из карманов и стал ждать.
-"Левиафан" с ускорением идёт в нашу сторону! - услышал он голос сканера. - Столкновение неизбежно!
- Защитное поле не выдержит подобного удара! - закричал кто-то из аналитиков.
Затрещали переборки, корпус крейсера глухо заскрипел, стены повело в разные стороны, они стали сминаться и рваться, будто были сделаны не из высокопрочных сплавов, а из картона. Ивана бросило под потолок, ухнуло об пол и снова кинуло вверх. Секунду спустя он уже был без сознания и кувыркался, отскакивая от стен, как резиновая кукла.
5
... В помещении было темно как в склепе. Слабо мерцали лампы аварийного освещения, но и они скоро погасли. Остались гореть красные фонари, слегка подсвечивая операторский пульт. В отдалении тёмными силуэтами выделялись неосвещённые пульты. Рядом плавали трупы остальных операторов - гравитационная система не работала. Хок висел рядом со своим пультом, зацепившись ногой за обрывки проводов. Подтянувшись, он сел в кресло. Одного взгляда на пульт хватило, чтобы понять - "Левиафан" не в состоянии произвести ни одного выстрела.
Кровь сочилась из-под шлема. Забрало-экран было оторвано и кружилось в воздухе невдалеке от пульта. Хок хотел стянуть с головы шлем, но острая боль пронзила череп, и он оставил эту затею.
Он долго выбирал гермокостюм, и выбор его остановился на скафандре, шлем которого был похож на огромный круглый аквариум. В него можно влезть, не снимая шлема-координатора. Он проверил все краны, клапана и вакуум-застёжки. Потом настроил магнитные подошвы и открыл дверь, ведущую в коридор.
Послышалось резкое шипение, вся атмосфера помещения вырвалась в коридор. В звездолёте не было воздуха. Тускло светили лампы на автономном питании. Освещения хватало, чтобы видеть дорогу и Хок пошёл в конец коридора. Там есть подъёмник, но навряд ли сейчас он работает.
В тёмной шахте было неудобно подниматься по фермам, конструкция костюма была предназначена для других целей. Хот отключил магнитные подошвы, и без них карабкаться по опорам стало значительно легче. Пользоваться невесомостью (оттолкнуться и полететь вверх) он побоялся, не зная, чем заканчивается шахта - потолком или рваной дырой.
Поднявшись на пятый уровень, он вылез из шахты через открытый люк. Здесь находилась рубка управления звездолётом. Хок добрался до приоткрытого трёхстворчатого люка. Боковые створки были утоплены в стены, средняя торчала из пола, как единственный клык в беззубом рту старика. На ней висел, сложившись пополам, пилот с нашивками лейтенанта на плече. Он не успел надеть защитный костюм и умер в результате разгерметизации. Осторожно сняв его со створки, Хок положил труп на пол. Перешагнув через полуоткрытый люк, он вошёл в помещение.
***
Иван пришёл в себя. Дотянувшись до мини пульта на поясе, он включил фонарь. Ровный луч света высветил полосу пространства. Фонарь, встроенный в шлем, проявил положение, в котором оказался Иван. Повертев головой, он оценил обстановку.
Стены были разворочены, пол и потолок деформированы от мощного удара. Наверно, умельцы с планеты Эдельвейс создали новый вид оружия, неизвестный республиканцам.
Дверь в коридор автоматически открылась при аварии, но Иван не мог до неё дотянуться. Он парил, не касаясь стен, и, как ни старался, у него не получалось изменить ситуации. Он вспомнил, что за его спиной висел ракетный ранец, пользоваться которым на крейсере станет только идиот. Но иногда полезно стать на минутку идиотом. Дождавшись, когда он развернётся головой в сторону выхода, Иван запустил двигатель на самой малой мощности. Но и этого было достаточно, чтобы пулей вылететь из изолятора и удариться головой о противоположную стену коридора. Он сразу заглушил ракетный ранец, но инерции оставалось предостаточно. Ещё минут пять его продолжало швырять от стены к стене, пока он не ухватился за какую-то скобу. Отдышавшись, он включил магнитные подошвы и стал бродить по коридорам крейсера в надежде кого-нибудь встретить. В конце коридора он увидел двух солдат, которые проконвоировали его в изолятор. Они были мертвы. Лифт не работал и по обычной маршевой лестнице он поднялся на два уровня. Не касаясь пола, будто йоги, левитировали трупы. Перешагивая через мёртвые тела, он дошёл до отсека управления и вручную отворил люк.
Трое пилотов, облачённые в универсальные костюмы, сидели в креслах, склонившись над пультами. Подойдя к одному из них, Иван тронул его за плечо. Голова пилота приподнялась и слегка повернулась в его сторону. Иван с надеждой всмотрелся в его лицо, но сквозь стекло шлема увидел, что пилот мёртв. Его тело, оторвавшись от кресла, стало парить в нескольких сантиметрах от подлокотников.
Два пилота оказались живы. Они повернулись и уставились на Ивана. Один из них что-то сказал, но Иван его не услышал. Тогда пилот постучал пальцем по шлему. Намёк был понят и Иван, пошарив на поясе, нашёл ряд кнопок и включил передатчик. Свистящий голос ворвался в его мозг.
- Китобой прошил "Воина" чуть ли не насквозь, - сказал пилот.
- Мы столкнулись? - с удивлением спросил Иван.
- Это был классический таран!
- Два звездолёта точно обнялись, - сказал второй голос. - Мы находимся на орбите планеты, по внешним признакам похожей на Землю. Гравитроны вышли из строя, и совершить посадку мы не сможем.
- И что нам делать?
- Может быть, на "Левиафане" движки в полном порядке, но нам этого не узнать. Связи нет.
Иван оттолкнул тело парящего над креслом пилота и занял его место.
- Вы пытались с ними связаться?
- Радио не работает! Нам что, флажками им махать?
Второй пилот вдруг радостно рассмеялся.
- Слушай, а ведь есть один древний способ! - сказал он. - Сейчас проверим.
Он защёлкал тумблерами, изредка поглядывая на один из уцелевших экранов.
- Чёрт возьми! - прошептал он охрипшим голосом. - Работает!
***
Оказавшись в рубке, Хок обратил внимание на то, что здесь был такой же хаос, как и во всём звездолёте. Всюду плавали разбитые приборы, обрывки проводов, осколки стекла. Среди всего этого хлама висели несколько офицеров, не успевших загерметизировать костюмы. Один из них сидел в кресле, запрокинув голову. Хок приблизился к нему, бегло осмотрел защитный костюм - все клапаны перекрыты, забрало опущено. Этот пилот должен был остаться в живых. Заглянув в стекло, Хок увидел бледное осунувшееся лицо с закрытыми глазами. "И этот тоже мёртв! - подумал он. - Похоже, что я остался один". Но вдруг глаза пилота распахнулись. Несколько секунд он бессмысленно рассматривал пространство перед собой, затем ясно сказал:
- Я жив!
Он поднял голову и, посмотрев на стоявшего перед ним Хока, добавил
- А ты кто? Я тебя не помню.
- Я Хокмун Смит, четвёртый стрелок. По всей видимости, нас только двое и осталось.
- Да? И что теперь?
Пилот поколдовал над клавиатурой.
- Работают два экрана, связи нет, но есть возможность запустить три гравитрона.
На экране были видны рваные куски обшивки, торчащие балки и на них - эмблема экопатруля.
- Что это? - Иван показал на обгоревшую надпись "Eco".
- Ты не понял? - пилот усмехнулся. - Это "Радужный Воин". Наши звездолёты сцепились в последней схватке, они спаялись в одну конструкцию. Интересно, на "Воине" остался кто-нибудь живой?
Приблизившись к экрану почти вплотную, он воскликнул.
- Что это? Посмотри на аварийную иллюминацию! Как странно она мерцает!
Хок уставился на экран, но ничего странного не заметил.
- Обрати внимание на последовательность, с которой мигают бортовые огни "Воина"! - сказал пилот. - Это световые сигналы, ими давно уже никто не пользуется.
- Левиафан, Левиафан, Левиафан, - прочитал пилот. - Они пытаются с нами связаться!
Иллюминация "Левиафана" работала, и пилот стал отвечать.
- Воин, Воин, я тебя вижу.
- Гравитроны действуют? - спросил "Воин".
- Да. Запасов ситры на один рывок, не больше.
- Мы на орбите планеты. Визуально - подобие Земли. Можно посадить оба звездолёта, но наши двигатели вышли из строя.
- Нет обзора.
- Я скорректирую.
- Посадка будет жёсткой, мы можем разбиться.
- Другого выхода нет, нужно попытаться.
Пилот посадил Хока в свободное кресло и объяснил, что нужно делать и в какой последовательности. Главное, не ошибиться.
С "Воина" передали угол поворота, ускорение. Хок вместе с пилотом провели манёвр и запустили все гравитроны. Обнявшиеся звездолёты вошли в атмосферу.
- Тормозные двигатели!
Сильный толчок, после которого Хок на мгновение потерял сознание, но сразу пришёл в себя. Трясло так, что казалось - сейчас "Левиафан" развалится на куски. Удар о поверхность, несмотря на тормозные движки, работающие в полную силу, расколол корпус. Хок ткнулся шлемом в пульт и снова потерял сознание.
***
- С жёсткой посадкой! - услышал Хок чей-то голос.
Открыв глаза, он увидел склонившееся над ним лицо незнакомца. Стекло его шлема было поднято и на нём блестели лучи голубого солнца.
- Где это мы? - спросил Хок, озираясь.
- На планете, которая надолго станет нам домом. Меня зовут Иван Глыбин. Нам предстоит осваивать новый мир, который мы нечаянно открыли.
- Хокмун Смит, - представился Хок. - Странно, что я ещё жив после всего случившегося.
- Не ты один так считаешь. Нас, удивлённых своим везением, собралось семьдесят восемь человек, семьдесят мужчин и восемь женщин. И нет никакой разницы, китобой ты или республиканец. Мы живы, мы вместе, и это главное.