[1964 – 2006 (декабрь) или 2007 (январь) гг.]
Лужиков Александр Михайлович (имя матери - Аглаида Михайловна). Родился 19 марта 1964 года в деревне Кекур Усть-Куломского района Коми АССР. Точные день и год смерти неизвестны. Тело было предано земле казёнными службами 27 февраля 2007 года на участке для невостребованных Верхнечовского кладбища г. Сыктывкара. Сейчас на могиле стоит небольшой каменный памятник из чёрного мрамора.
Авторские стихотворения:
• «Берба-балялӧн еджыд гӧн...»
• «Мыйла нюмдӧма Джоконда?..»
• «Олӧм, олӧм — абу мойдӧм...»
• «Миян муслун — арся би...»
• «Лэчыд турӧб век на гартӧ, кылӧ...»
• «Вижьюр тшапкысьӧ нэриник вужйӧн...»
• «Ассьыс горсӧ сетӧ тувсов гым...»
• «Сикт век на лӧня шойччӧ-узьӧ...»
• «Менам восьса ӧшинь сайын...»
• Арся кадлы
• «И збыль мӧй — сiйӧ кадыс матын...»
• «Со тулыс серавлӧ да юргӧ...»
Александр Лужиков. «Ме радейта тэнӧ». Кывбуръяс. Сыктывкар, 1989.
• «Лун-мӧд сайын воссьӧм Эжва сайысь...»
• «Тэӧн чужтӧм муслун вӧлӧм...»
• «Верстьӧ ловпу уна коръя...»
• «Вӧрса ёльын шондi ворсӧ...»
• «Раскӧ йӧрмӧм мудзӧм тӧлыс...»
• «Эштiс гожӧм. Со и воис арыс...»
• «Тэ мен мичмӧдыштiн мусӧ...»
• «Олӧ пӧчӧ, да мырсьӧ, да кашкӧ...»
• «Пемыд вӧрын...»
• «Авель ловзис. Ловъя, дерт, и Каин...»
• «Татӧн, уна ветлыся Арбатын...»
• «Вӧркута да уна-уна зона йылысь...»
• «Ӧнi бурыс...»
• «Кӧть и шудсӧ корсьӧ быдӧн...»
• «Арнас ловлы...»
• «Пармаыслӧн зумыш чӧлыс...»
• «Кильчӧ вылын куткырвидзысь рытыс...»
• «Быттьӧ колип гозъя...»
• «Мамӧн мыськӧм керка шӧрын...»
• Иван Куратов нимсянь
• «Чужан пельӧсӧй...»
• Лёк водзын
• «Сылӧн олӧм — абу мойд...»
• «Кӧть и ачым муна пемыд вӧрӧд...»
• «Чойлӧн шондiыс кор кусiс...»
• «Гӧгӧр пемыд вӧлiс...»
• «Миян олӧм лым моз сылас...»
• «Тэрмасьӧмӧн, гусьӧн...»
• «Чӧв-лӧнь. Ыркыд. Пӧрысь пуяс...»
• Пожӧг. 1937 во
• «Зэрис, зэрис... Сэсся кобис...»
Александр Лужиков. «Енэжшӧрса ордым». Кывбуръяс. Сыктывкар, 1994.
• «Эг чайт...»
Олӧм дырйи абу йӧзӧдчӧма.
Перевод с коми – Владимира Цивунина
--------------------------------------------------------------
* * *
Вербных почек пушистый мех
на лицо мне легко ложится.
Звон капели, как нежный смех,
словно в небо взлететь стремится.
Мне навстречу, в сияньи дня,
верба вытянулась игриво.
И целует она меня,
словно девушка в миг счастливый.
* * *
Что в улыбке у Джоконды?
Что таит печаль во взгляде?
Может, вспомнила о ком-то...
Может, всё приличья ради...
Для чего рождён на свет я?
Для чего нужны мы свету?
Кто б на это смог ответить?
И нужны ли здесь ответы...
Иль понятна суть явлений,
Только если сам ты гений?..
* * *
Жизнь — не сказок продолженье;
в ней и боль, и отчужденье,
и со злом так тяжко, тесно
рядом быть душе небесной.
Но вот надо,
очень надо
жить всегда
с открытым взглядом.
* * *
Нам любовь — осенний свет,
песня лебединой стаи.
Но прощальный тот привет
мы лишь двое понимаем.
* * *
Снова вьюга злится, завывая.
В день такой и выйти мочи нет.
На столе я книгу раскрываю,
предо мною — Афанасий Фет.
В доме холод, день так тускло начат,
от молчанья б не сойти с ума...
Но у Фета — «Верь весне...», а значит,
значит, вправду кончится зима.
МАТЬ-И-МАЧЕХА
Мал цветочек,
и тоненьки корни,
но и сила есть в них.
Здесь, на севере, жизнь
и трудней, и упорней
после гор снеговых.
Хоть и холода
всё ещё сердце боится,
хоть кругом ещё лёд,
но дыханием жизни
опять вдохновиться
мне цветочек даёт.
* * *
Первый гром готовит свой разбег.
Ход реки туманами размечен.
Тихий вечер... Белый-белый снег
сыплет мне черёмуха на плечи.
* * *
Ещё село во снах витает,
а у природы — цвет и звень.
И жеребёнком пробегает
по улице июньский день.
* * *
За окном, открыты взору,
листья опадают.
Золотой такую пору
люди называют.
В мыслях радостней, теплее:
с осенью вдвоём мы.
И делюсь, делюсь я с нею
самым потаённым.
ОСЕНИ
Как недолго греешь ты:
миг — уже проходишь мимо.
Но за вспышку красоты —
ты, как сказка,
мной любима.
* * *
Иль вправду —
то уж время рядом,
когда вновь замолчит Куратов?..
Иль вправду —
мы забудем сами,
что были «Шондыбан» да Савин?..
И вправду —
время так поддёрнет,
что оборвутся коми корни?..
И что же нашим людям нужно,
чтоб не утратить коми душу?
* * *
Глаза весны поют, смеются,
а у берёзы слёзы льются.
Быть может, ей, берёзе, больно.
Но чтó весне? она — довольна.
И разве боль чужую слышит
тот, в ком сейчас веселье дышит?..
* * *
Катит Эжва, льдины провожая.
Мать-и-мачеху тебе срываю.
Хоть цветы и не богат подарок, знаю, —
не гляди, что они блёкнут, замерзая.
И не удивляйся снегу в мае.
* * *
Ты такой во мне любовью
Разгоралась!..
Не хочу кривить с тобою
Даже малость.
Но твоя любовь умела
Быть наружной.
Но твоя любовь — не грела,
Быв ненужной.
Постараюсь, чтоб твой образ
Смог забыться.
Ты за это — в снах недобрых
Станешь сниться.
* * *
Сколько листьев у осины...
Каждой лист в себе единый,
со своим лишь колыханьем,
со своим простым звучаньем.
Но звучат они — все вместе, —
дерева единой песней.
ЛЕСНОЙ РУЧЕЙ
В ручейке играет солнце
между тёмных елей.
Нежно голос его льётся,
так нам в детстве пели.
Он поёт не умолкая
в радостном покое,
жизнь ни в чём не упрекая,
счастлив сам собою.
* * *
В роще ветер притомился,
Лёг на листья.
Вытянулся, как в постели.
Может, дремлет.
И тепло ему с листвою
Огневою
В лисью шубку приодетым
Бабьим летом.
* * *
Вслед за летом осень наступила.
В город сельских девушек сманила.
Как легко — смеясь — они шагают
и за поворотом исчезают...
Покидают ведь село родное.
А идут — как будто
к речке за водою.
ЦВЕТОК РОМАШКИ
Ты мне землю приукрасил,
но прошёл твой скорый праздник,
и уже на свете этом
не мелькнёшь ты ярким цветом.
Без тебя хоть и скучнее,
мир не вовсе опустеет.
Но уже весёлым взглядом
не порадуешь меня ты.
Если жизнь моя прервётся,
тоже мир не разобьётся.
Может, взять коль жизни наши,
без твоей — беднее даже.
* * *
Как ей терпится?
Что ещё снится?
Боль на сердце у ней
всё сильнее.
Может, должен я
бабушке этой
молиться?
Может, в чём-то
виновен пред нею?
Кто успел её молодость
разом похитить?
Где могилы
и мужа, и сына?
Что ж ей
даже могил —
ни прибрать, ни увидеть?
Что ж так жизнь-то ей
кажется длинной?
* * *
Будто человек,
в лесу вздыхала
вековая ель.
Видно,
боль сидела в ней
глубóко очень.
Не в грозу она,
а тёплой
летней ночью,
когда в парме сонной
всё молчало, —
громко застонала
и упала.
* * *
Авель ожил. Жив ещё и Каин...
Боже мой, за что же так отчаян,
так жесток и злобен век двадцатый? —
Нынче Авель копит злость на брата.
И — убьёт. И каяться не станет...
Кто же между братьями-то встанет?
* * *
И торгуют на Арбате —
выгод ради —
лирой,
музой сирой.
И Христу назначил цену —
и продаст ведь непременно —
тот жующий,
от богатства ждущий
чуда,
нынешний Иуда.
* * *
Вот о Воркуте, о лагерях окрестных
громко, зло поёт, поёт певец известный.
Он гремит, он Коми землю проклинает.
А ведь коми людям нет дороже края.
Кто с себя не сбросит крест земли родимой?
Чашу её бедствий не пропустит мимо?
Кто слова отыщет жарче и весомей,
чтоб, распятая, смогла воскреснуть Коми?
* * *
Даже радость
нынче — в тягость:
тешим душу
медным кушем,
пивом-водкой,
пьяной глоткой...
* * *
К счастью — каждый здесь стремится,
а счастливых — единицы.
Этим, может, и Иуда
утешается покуда...
* * *
В день осенний —
грусть смиренней.
И влечёт душевным взором
к строю лиственниц, к озёрам.
Там светло. Легко. Уютно.
Тихо. Радостно. Безлюдно.
И лишь в дуновеньях слабых —
словно в церкви — свечек запах.
* * *
Пармы хмурое молчанье
чуть тревожило вначале.
Но душа и в звуках малых
что-то нежное искала.
И расслышал в тишине я
мотыльков таёжных пенье.
* * *
На крылечке съёжившийся вечер
месяцем и звёздами подсвечен.
И ложится тихо, невесомо
снег на крышу дремлющего дома.
Осторожным, крадущимся зверем
добралась зима до нашей двери.
* * *
Парой соловьиной —
в гнёздышке едином —
ладят же порою
лёгкий ум с душою.
* * *
После маминой уборки
в доме свежесть, будто с горки
летний дождь сбежал и дали
снытью заблагоухали.
За окном, сквозь лёд и иней,
тянет песню вечер зимний.
А на сердце зазвенели
птичьи утренние трели.
ИВАН КУРАТОВ
Из родного края
на чужбину еду.
Будущий мой жребий
только богу ведом.
Может, от печалей
я там поседею.
Может, жить придётся
нищего беднее.
Может быть, там стану
чем-то вроде сына,
и с заботой примет
мачеха-чужбина.
Может, там прервётся
труд мой многолетний,
и меня проводят
там же в путь последний.
Если не судьба мне
в Коми возвратиться,
душу пусть подхватят
северные птицы.
В журавлиных кликах
звуком сигудэка 1
пусть расслышат люди
душу человека.
Южный ветер мягко
наших трав коснётся,
с ним, хоть через сто лет,
голос мой вернётся.
Прозвучит он песней,
на чужбине спетой,
но в сердцах у коми
заново согретой.
И увидит ветер,
лица обвевая,
в коми людях — нежность
северного края.
* * *
На родной стороне,
словно в церкви,
сиянье.
Как приеду,
всегда
поклонюсь ей
с молитвой повинной,
и верю —
она помогает
в дальних землях,
в дороге
позабывшему
бога и церковь
несчастному сыну.
В ПРЕДЧУВСТВИИ БЕДЫ
За одной звездой другая
с неба падает, сверкая.
Там, за Вычегдой рекою,
этой ночью нет покоя.
Звёзды падают во мраке.
Как тревожны эти знаки...
Мой короткий век — с какою
породнить хотят бедою?
Или... в общий век непрочный,
боль земле моей пророчат?..
И всю ночь я в мыслях с нею.
И всю ночь заснуть не смею.
* * *
Его жизнь — не сказка. Рос
так, что нет уже и слёз.
Сам устроит он конец,
хоть и молод молодец.
К потолку ремень с петлёй
сам подвесит над собой.
А в тот в миг, когда уже
поздно каяться душе, —
и блеснёт слеза у глаз.
«Может, жизнь и правда сказк...»
* * *
Хоть и сам бреду я тёмным лесом,
движется душа путём небесным.
Жизнь земная не всегда нам впору,
и мы к небу поднимаем взоры,
если грусть-тоска порой снедает...
Только и земля не отпускает.
Вот мне и брести тревожной чащей,
видя душу по небу летящей...
* * *
Как сестры погасло солнце,
так и день померк в оконце.
Над природою притихшей
только белый месяц вышел.
Под лучом его холодным
и рябине возле дома
горько...
И горит она печально,
словно свечкой поминальной.
* * *
Темень угнетала,
но зимы начало
как-то осветлило
землю и могилы.
Боль снежинкой тает,
по щеке стекает.
Лишь в груди всё то же:
ноет, колет, гложет.
В памяти мерцаньем —
день с сестрой прощанья.
Стихнет ли когда-то
боль её утраты?..
Хоть зима в природе
чистоту наводит
и могилу Раи
белым обряжает...
* * *
Наша жизнь как снег растает
под могильными крестами.
Жизни — краткий век даётся,
но хоть крест нам остаётся.
А на нём и наше имя
впишут буквами резными.
И фамилия там, может,
после смерти жить продолжит.
* * *
Быстро и без звука
снег покрыл округу.
В ночь земля родная
стала как седая.
А на белом, строгом —
как судьба — дорога
грязная темнела,
стыла, леденела...
В день такой — село я
покидал родное,
в поле белом тая
словно тень чужая.
* * *
Тишина. Прохлада. Хвоя.
Сосны. Кладбище лесное.
Имена знакомых. Жалок
в банке бледный вид фиалок.
И не греет, хоть смеётся,
на стекле играя, солнце.
ПОЖЕГ. 1937 ГОД
Лебедь, чайка ль седая
над водой вычегодской взлетает.
И, прижаты волнами,
лодки с берегом трутся боками.
Постою над рекою
к её волнам и солнцу щекою.
Может, тут где-то, рядом,
Тима Вень так стоял здесь когда-то.
К солнцу тёплой щекою —
знал ли, нет, что прощался с рекою?..
что его переправят —
и вернуться надежд не оставят...
* * *
Не ждал,
чтоб мир порой в грязи лежал.
Не ждал...
Не знал,
что в солнце может быть провал.
Не знал...
Не мог
представить жизни злой итог.
Не мог...
Не так
свою я душу вёл сквозь мрак.
Дурак...
Не жил,
как зов души просил.
Не жил...
* * *
Дождь да дождь... Но прояснилось.
Бабочка вон появилась.
Шмель соцветья облетает.
Воробей озорничает.
Как им радости даются!
Как же тут не улыбнуться!..
Сердцу — как не восхититься,
с бабочкой не закружиться...
--------------------------------------------------------
«Вербных почек пушистый мех...»
«Что в улыбке у Джоконды?..»
«Жизнь — не сказок продолженье...»
«Нам любовь — осенний свет...»
«Снова вьюга злится, завывая...»
Мать-и-мачеха
«Первый гром готовит свой разбег...»
«Ещё село во снах витает...»
«За окном, открыты взору...»
Осени
«Иль вправду — то уж время рядом...»
«Глаза весны поют, смеются...»
«Катит Эжва, льдины провожая...»
«Ты такой во мне любовью...»
«Сколько листьев у осины...»
Лесной ручей
«В роще ветер притомился...»
«Вслед за летом осень наступила...»
Цветок ромашки
«Как ей терпится? Что ещё снится?...»
«Будто человек...»
«Авель ожил. Жив ещё и Каин...»
«И торгуют на Арбате...»
«Вот о Воркуте, о лагерях окрестных...»
«Даже радость нынче — в тягость...»
«К счастью — каждый здесь стремится...»
«В день осенний — грусть смиренней...»
«Пармы хмурое молчанье...»
«На крылечке съёжившийся вечер...»
«Парой соловьиной...»
«После маминой уборки...»
Иван Куратов
«На родной стороне...»
В предчувствии беды
«Его жизнь — не сказка. Рос...»
«Хоть и сам бреду я тёмным лесом...»
«Как сестры погасло солнце...»
«Темень угнетала...»
«Наша жизнь как снег растает...»
«Быстро и без звука...»
«Тишина. Прохлада. Хвоя...»
Пожег. 1937 год
«Не ждал...»
«Дождь да дождь... Но прояснилось...»