Аннотация: Первая книга. Заключил договор на переиздание. Серия "Странник" выйдет двухтомником в издательстве "Ленинград". Согласно договору убрал часть текста.
Игорь Чужин
Странник
Пролог
Зорг открыл глаза, зевнул и потянулся всем своим двухметровым, покрытым жгутами могучих мышц, бесхвостым телом. Из разинутой пасти зверя, торчали два саблевидных клыка, каждый размером с хороший кинжал, по которым на землю стекала слюна. Между клыками извивался раздвоенный, как у змеи, полуметровый язык. Кончиком языка зорг ловил запахи ночного леса, выискивая между ними запах добычи. Голод, урчащий в животе, гнал зверя на охоту. Зорг подошел к стволу огромного, уходящего в черноту ночного неба, дереву, выгнул спину и стал точить об него когти передних лап. Во все стороны летели обломки коры и куски дерева, вырванные острыми как бритва когтями. Зорг отошел от дерева и двумя мощными прыжками взобрался на скалу, нависающую над его логовом. Перед глазами хозяина, раскинулись его владения. Неширокая горная долина, по дну которой извивался узкий ручей, была покрыта вековыми деревьями. Из-за туч выглянула луна, осветив долину мертвенным светом. Из груди зорга вырвался вой, леденящий кровь любого живого существа в долине. Хозяин долины предупредил своих подданных, что вышел на охоту.
Движение на берегу ручья, привлекло внимание зорга. Он высунул раздвоенный язык в направлении замеченного движения, и начал ощупывать им влажный ночной воздух. Слабый порыв ветра принес сладковатый вкус свежей крови. Раненая добыча, понял зверь. Охота будет легкой. Гибкое тело могучего хищника, скользнуло со скалы и растворилось в темноте леса. Зорг бесшумно двигался вверх по течению ручья к месту будущей засады, огибая добычу по дуге с наветренной стороны. Обогнав добычу, он взобрался в нишу на скале, нависавшей над руслом ручья. Ниша была прикрыта листьями лиан, обвивавших скалу, и представляла собой идеальное место для засады. Добыча показалась из-за поворота ручья, ее вид несколько озадачил зверя. Добыча передвигалась на двух задних лапах, немного припадая на одну из них. Незнакомое зоргу существо в одной из передних лап, держало странный слегка светящийся в темноте изогнутый предмет, а в другой что-то завернутое в кусок шкуры. Зорг решил пропустить существо мимо засады и напасть со спины. Но этому плану не суждено было сбыться. Внезапно шерсть на теле зверя встала дыбом, из горла непроизвольно вырвалось хриплое шипение. Зорг узнал существо. Существо не было добычей, оно было самым страшным кровным врагом хозяина долины. В воспаленном мозгу зверя, во всем своем ужасе встала картина десятилетней давности, когда он, будучи еще маленьким щенком, был буквально раздавлен спасшим тогда его страхом. Два таких же, как это существа, в трех шагах от него, спрятавшегося в кустах, сдирали шкуру с еще живой матери зорга. Ужас и ненависть бросили его в отчаянном прыжке на врага.
Воин, наконец, вошел в ритм бега по каменистому дну неглубокого ручья, текущего по дну долины. Боль в раненой ноге отступила, но заставляла прихрамывать, оберегая ногу от дальнейших повреждений. Погоню за собой он не чувствовал уже почти сутки. До берега моря оставалось недалеко, а там его ждали друзья и спасение. Раз- два, раз-два, убаюкивая, отдавался ритм бега в голове воина.
- Нет расслабляться нельзя, - подумал Ингар, так звали воина.
Он встряхнул головой и погрузился в ауру окружающего его мира, выискивая в ней ледяное дуновение опасности и дыхание находящейся поблизости чужой жизни. Опасность, Ингар почувствовал за мгновение до нападения.
Тело зверя летело в грудь врага как из катапульты. Рефлексы дикого зверя природа довела до совершенства. Когти правой лапы зорг выпустил заранее, чтобы в полете одним ударом выпустить врагу кишки, а остальные лапы готовились смягчить приземление после прыжка. Зорг нанес удар, который должен был распороть врага от левой ключицы до паха и промахнулся. Еще в полете, не смотря на промах, зверь сгруппировался и развернул тело на сто восемьдесят градусов, чтобы, приземлившись сразу с разворота атаковать врага. Лапы зорга мягко спружинили, принимая на себя вес могучего тела и одновременно набирая энергию для нового прыжка. Прыжок и чудовищная боль, выдираемых из тела внутренностей, убила зорга еще в полете.
Время для воина толчком замедлило свое движение. Это зорг, узнал летящего ему в грудь зверя, Ингар. Падая на спину, он увернулся от смертельного удара правой передней лапой, одновременно вспарывая саблей живот, пролетающего над ним зорга. Переворачиваясь на грудь и отталкиваясь от земли руками, чтобы снова встать в оборонительную позицию, Ингар увидел, как вывалившиеся внутренности зверя по инерции пролетели вперед, по направлению прыжка, и зацепились за корягу, торчащую из ручья. Зверь, развернув свое тело еще в воздухе и приземлившись на все четыре лапы, прыгнул снова, выдирая из себя зацепившиеся за корягу внутренности. Зорг упал к ногам человека уже мертвым. Вырванные из тела зверя кишки, уносило вместе с кровавой пеной вниз по течению ручья.
Ингар медленно сполз спиной по скользкому боку валуна на землю. Пошел откат, так было всегда после того, как он растягивал ход времени. Все тело налилось свинцом, сердце бухало в груди, с трудом проталкивая кровь по сосудам. Трюк с растягиванием времени, проделанный только на одних внутренних ресурсах израненного тела, обошелся для воина дорого. Он почувствовал, что открылась рана на ноге и как вместе с вытекающей из нее кровью, уходит из тела жизнь. Ингар крепко до скрипа сжал зубы, нельзя сдаваться, нужно из последних сил бороться за жизнь. Несколько раз, глубоко вздохнув, он снова погрузился в ауру леса. В мозгу медленно проявлялась энергетическая картина окружающего мира. По стволам деревьев, от корней до каждой веточки плавно двигались светло-зеленые энергетические потоки. В ручье голубыми искорками плыли ауры рыбок. В кронах деревьев красными сполохами передвигались ауры белок, вниз по течению ручья были видны ауры кабаньего выводка, пришедшего на водопой. Высоко над головой Ингара небо было покрыто сетью потоков энергии. Одни из потоков энергии, выглядели как широкие и ярко белые ленты. Другие потоки были едва различимыми и имели оттенки разных цветов радуги. Но ему вся эта красота в небе была недоступна. Внутренним взглядом он ощупывал окружающее пространство в поисках слабого энергетического потока красного или желтого цвета. Слава Богу, мысленно перекрестился Ингар, за его спиной в тридцати шагах вверх по течению ручья, из расщелины в скале выбивался слабый, бледно-желтый поток энергии. Поток пересекал ручей примерно на высоте груди и исчезал в скалах на противоположной стороне ручья. Нужно остановить кровь, подумал Ингар, иначе не доползти. Ослабевшими руками, он затянул покрепче узел повязки на ране, и с трудом перевернувшись на грудь, встал на четвереньки. До расщелины, откуда начинался энергетический поток, Ингар добрался на трясущихся ногах, весь, покрытый холодным липким потом. Отдышавшись, он сел оперевшись спиной на скалу и закрыл глаза. Внутренний взгляд воина нашел место, где лучик энергии выбивался из скалы и поднял левую руку, пропуская энергию через нее. Теперь необходимо было войти в резонанс с потоком. Поток энергии был слабым, и поэтому в резонанс войти удалось легко. Ингар увидел, что энергия, дойдя до его руки, стала по ней вливаться в его тело, наполняя уже опустевшие и поэтому почти погасшие энергетические сосуды тела. Его сознание управляло этим потоком, направляя энергию на заживление раны и поднимая жизненный тонус мышц и внутренних органов. В таком состоянии человек находился часа полтора.
- Пора подниматься, - дал команду, своему онемевшему телу, воин.
Ингар открыл глаза и встал на ноги. Медленно размяв мышцы затекшего тела, он направился к валуну, возле которого выронил саблю и сверток. Слава Богу, все было на месте. Воткнув саблю острием в землю, воин внимательно осмотрелся. Ничего подозрительного он не заметил. Затем развязав повязку на ноге, Ингар осмотрел рану. Рана закрылась, но не затянулась.
- На одной энергетической подпитке далеко не уедешь, нужна биологическая еда, лучше всего мясо, но где его взять вот вопрос? - подумал воин.
На охоту времени не было, да и охотиться только с саблей, было бы глупо. Взгляд Ингара упал на тело мертвого зверя. Зорг добыча шикарная, но не съедобная. Он знал, что очень высоко ценились: шкура, когти, клыки, череп и особенно печень зорга, но мясо считалось несъедобным.
- Стоп, - подумал про себя Ингар, - печень тоже мясо.
Он вспомнил, что из печени зорга делали какой-то эликсир, повышающий боевой потенциал воина, но эликсир был очень редким и дорогим. Воин с трудом перевернул тело зверя набок и осмотрел распоротый живот, печень была на месте. Вырезав печень, он прополоскал ее в ручье. Ингар сел на камень и закрыв глаза, прощупал печень зорга внутренним взглядом. Выглядела она немного странно, будто это орган живого, а не мертвого существа. Следов яда видно не было. Ингар отрезал маленький кусочек и отправил его в рот, внимательно следя за своими ощущениями. На вкус печень была немного сладковатой и терпкой, при этом буквально напичканной различными гормонами и другими биологически активными веществами. Воин за первым куском отправил в рот второй, затем третий. Ингар не любил сырое мясо, но не всегда была возможность приготовить еду на костре, а воин всегда должен быть сытым от этого зависела жизнь. Доев печень, он решил перевязать рану на ноге и с удовлетворением отметил, что она затянулась. На месте раны остался только белый рубец, который слабо чесался. Воин встал с камня и прокрутил саблей вокруг себя веерную защиту. Тело слушалось идеально, будто не было почти безостановочного двухнедельного побега от погони. Не зря так высоко ценится печень зорга. Он снова погрузился в себя и ощупал мир вокруг, внутренним взглядом, погоня не ощущалась.
- Береженого Бог бережет, пора двигаться, - тихо сказал воин.
Он подошел к валуну и подобрал с земли сверток. Энергетический удар отбросил Ингара от свертка.
- Проклятый амулет, даже через мифрил и кожу пробивает, - выругался он про себя.
Пришлось взять кусок кожи, который он использовал в качестве повязки на ноге и, сделав на нем петлю, осторожно накинуть на сверток. Воин, затянув петлю, взял за получившуюся ручку сверток в левую руку и побежал вверх по ручью.
Долина постепенно сужалась, превращаясь в ущелье. Ингар на бегу внимательно оглядывал тропинку, вьющуюся впереди между скал. Ущелье стало совсем узким, если раскинуть руки в стороны, то можно одновременно достать противоположные стены. Он остановился и, закрыв глаза, в очередной раз просканировал окружающий его мир. Ничего подозрительного он не заметил. Аура океана билась о скалы всего в часе бега, сразу за ущельем. Ингар вбежал в ущелье, решив как можно быстрее миновать его. Движения Ингара были не простым бегом обычного человека, это был бег воина, бег которому обучаются годами. Только на первый взгляд его движение казалось прямолинейным. Ингар бежал, почти незаметным рваным зигзагом, непрерывно уходя с прицельной линии лучника, выцеливающего из возможной засады его спину. До выхода из ущелья оставалось полсотни шагов, когда стрела, пролетев над его плечом, выбила из камня искры, ударившись об скалу. Откуда-то сверху на тропу перед Ингаром спрыгнул огромный воин.
- Тебе конец Ингар, - взревел он, занося над головой двуручную секиру.
Время для Ингара толчком замедлило свой бег.
- Это Кладр - узнал он здоровяка и сделал шаг вперед.
Кладр среагировав на его движение, ударил секирой наискосок через плечо, не давая Ингару отпрыгнуть в сторону.
- Придурок волосатый, - мелькнуло в его голове. - Сила есть ума не надо.
Не закончив шаг вперед, Ингар отпрыгнул назад, пропуская перед грудью секиру Кладра. Секира, просвистев мимо цели, и со всего маха вонзилось в землю. Воин прыгнул вперед и, глядя в остекленевшие от ужаса глаза Кладра, перерубил тому горло, точно попав саблей в щель между панцирем и шлемом. Ингар как канатоходец приземлился на древко секиры, которую все еще крепко держал в руках мертвый Кладр и, оттолкнувшись от древка, приземлился за спиной покойника, сделав сальто. Не останавливаясь ни на мгновение, он помчался к выходу из ущелья.
Глава 1.
Как все началось
Эта история началась пять лет назад. После окончания МЭИ, чтобы не терять, как я тогда думал, год жизни на армию, я сдуру решил идти в армию не на два года 'пиджаком', а пойти на год рядовым. Это решение поменяло всю мою жизнь. Я не знаю в лучшую сторону или в худшую, но изменило кардинально. Меня в этом мире зовут Игорь Столяров, я бывший 'системный администратор'. А сейчас? Впрочем, все по порядку.
В 1995 меня забрали в армию. Я как 'шибко' грамотный, попал в полунаучную воинскую часть, которая занималась разработкой толи 'пучкового оружия', то ли 'сверхдальней радиолокацией', но в этом я разобраться так и не успел. Через три месяца после призыва, на одном из секретных полигонов, я тянул кабели телеметрии в бункер управления, и по совместительству налаживал компьютерные сети, которые через 'задний проход' были установлены нашими доблестными офицерами. Только здесь я понял на собственной шкуре абсолютную правоту поговорки: 'Чем больше в армии дубов, тем крепче наша оборона!'
Эксперимент проводился тринадцатого сентября. Наш бункер 'сбора и записи телеметрии' находился ближе всех к экспериментальной установке. Что-то там пошло не так и из семнадцати человек, находившихся в бункере, нас в живых осталось трое. Я вышел из комы только через девять суток. Двое других экспериментаторов, пришли в себя раньше, но у них обоих напрочь 'снесло крышу'. Меня по шустрому перевели в госпиталь им. Бурденко, где и продержали еще два месяца. Видимых повреждений на моем теле не наблюдалось, кроме регулярных падений в обморок, жалоб на здоровье у меня тоже не было. Взяв все мыслимые анализы, а также подписку о неразглашении, меня комиссовали. Месяц, отгуляв по полной программе, я устроился 'системным администратором' в супермаркет. Все вроде бы ничего, но любая сложная электронная техника полностью отказывалась со мной работать. Стоило мне подойти ближе двух метров к компьютеру, как он тут же начинал давать сбои в программе или самостоятельно перезагружался. Кроме того, меня било током от прикосновения к любым металлическим предметам, а также доставалось людям, которые соприкасались со мною. В результате всего этого с работы пришлось уволиться. Жизнь моя очень сильно осложнилась. После длительного хождения по врачам и всяческим 'экстрасенсам', нашелся довольно простой способ если не избавиться от этой беды, то значительно облегчить мое положение. Мой бывший сокурсник удачно 'откосивший' от армии, работал в каком-то НИИ. Он из спортивного интереса, долго пытался определить причину аномального поведения моего организма, и случайно попробовал меня 'заземлить', как не странно это дало положительный эффект. Максимальный результат давало заземление через циркониевый браслет, настойчиво рекламируемый по телевидению. Я стал на ночь, с помощью переходника подсоединять себя к батарее отопления. После этой процедуры мои неприятности оканчивались примерно на двенадцать часов. Я даже смог снова работать с компьютером, предварительно заземлившись за батарею. Правда, устроиться на работу по своей специальности я не мог, слишком странно выглядел 'системный администратор' привязанный проводом к батарее. Мне срочно пришлось менять профессию.
Выручила меня, моя 'бывшая' на сегодняшний день жена, Ленка. Я познакомился с ней на вечеринке у 'заземлившего' меня сокурсника. Ленка была высокой аппетитной, крашеной блондинкой двадцати четырех лет. Девушка уже побывала замужем, так что в вопросах семьи и брака она разбиралась значительно лучше, и поэтому окрутила меня за месяц. Жена была девушкой активной с легким 'сдвигом по фазе', я в то время в результате армейских передряг, находился в таком же состоянии. В общем, как говорится, мы нашли друг друга. Ленка работала в библиотеке, где основным ее занятием было чтение художественной и около-художественной литературы, а после работы она подвязалась в клубе 'Толкиенистов'. Как не странно, в клубе она была там не последним человеком и конечно потащила меня туда. На первый взгляд, это было сборище буйно-помешанных малолеток, но только на первый взгляд. Руководство клуба представляло собой довольно интересную компанию. Десяток великовозрастных, лет под тридцать, юношей и девушек, неплохо кормились за счет младших членов клуба, впаривая им различную литературу и атрибутику. Дополнительным доходом являлись членские взносы, а молодежи в клубе было человек триста.
Во времена моей учебы в школе, я занимался фехтованием в ДЮСШ. К моменту поступления в МЭИ, из меня получился подающий некоторые надежды 'саблист'. Это помогло мне с минимальными усилиями поступить в институт. В МЭИ мои занятия фехтованием особыми достижениями не увенчались, так как моя лень и чрезмерное увлечение женским полом негативно сказывались на моих спортивных успехах. На тренировках я с легкостью побеждал всех своих соперников, но на соревнованиях никогда не поднимался выше второго - третьего места. В конце концов, тренер на меня плюнул, и я бросил заниматься фехтованием. В клубе 'Толкиенистов' эти мои умения и корочки мастера спорта по фехтованию неожиданно пригодились. Так я стал инструктором по историческому фехтованию, при этом рубил неплохие бабки.
'Толкиенисты' регулярно выезжали на природу, где жили по законам книги 'Властелин колец' и регулярно устраивали сражения между клубами. В мои обязанности входила подготовка этих побоищ. Я обучал и инструктировал молодняк таким образом, чтобы они сдуру не поубивали друг друга палками, заменяющими им мечи, и не повыкалывали друг другу глаза стрелами. Организация сражений включала в себя контакты с предводителями конкурирующих клубов. Так я вошел в круг людей сделавших историческое фехтование своей профессией. Занявшись историческим фехтованием, я с удивлением узнал, что это целая индустрия и неплохой бизнес. Тысячи людей по всей России занимаются изготовлением оружия и доспехов, изучают тактику и стратегию древних битв, участвуют в турнирах и делают реконструкции знаменитых сражений.
Через год моих занятий в клубе, для поднятия собственного имиджа, мне захотелось купить себе приличные меч и доспехи. Я напряг своих знакомых и через них вышел на известного в узких кругах кузнеца по прозвищу Вакула. Вакула мне быстро объяснил, во что обойдется мне это удовольствие. Лишних пяти тысяч баксов у меня не оказалось, поэтому он мне предложил стать у него подмастерьем и самостоятельно сделать себе меч и доспехи. За это я должен научить его фехтовать, так как у его изделий были проблемы с правильной балансировкой, а это очень снижает цену на его оружие у заказчиков. 'Вакула' видел, как я кручу веерную защиту саблей его изготовления на одной из тусовок. Моя критика неправильной балансировки клинка, а также корочки мастера спорта по фехтованию на саблях, произвели на него неизгладимое впечатление.
Сразу на предложение 'Вакулы' я не согласился, взяв время подумать, но через неделю дал согласие на его условия, деваться мне было некуда, нужно было получать новую профессию.
Прошел еще один год, я практически все время проводил в кузнице у Вакулы, или изучал литературу по кузнечному делу. Моя семейная жизнь дала трещину. Общих интересов у нас с Ленкой почти не было, начались скандалы и, в конце концов, мы разошлись. Развелись мы на удивление спокойно, без скандалов и мордобоя. Супруга забрала свои вещи, из доставшейся мне в наследство однокомнатной хрущевки, и плавно уплыла в направлении очередного более богатого придурка.
Мои успехи в кузнечном деле были посредственными. С теорией у меня все было в порядке, но практика хромала на обе ноги. Я мог отковать стандартный боевой меч или саблю с хорошей балансировкой и качеством металла, но довести их до товарного вида у меня не получалось. Для освоения искусства полировки, гравировки, травления, чернения итд. итп, мне предстояло учиться еще очень долго. За время моего обучения у Вакулы, проявились некоторые странности. Заготовки для оружия, выкованные мной, получались процентов на двадцать прочнее, чем у моего учителя, хотя он был на много искуснее чем я. Делали мы все абсолютно одинаково, а результат получали разный. Был еще один непонятный нюанс. Если оружие, кованное мной, находилось у меня в руках, то его прочность и острота возрастала еще процентов на тридцать. Этим эффектом мы с Вакулой пользовались при продаже наших клинков. На различных сборищах реконструкторов, я красиво рубил пополам клинки конкурентов, что значительно повышало цену нашего оружия. Один из мечей, откованный мной и доведенный до совершенства Вакулой, мы продали в Германию за пять тысяч евро.
Однажды во время работы в кунице вырубился свет. Я в это время полировал заготовку меча и увидел в темноте, как по клинку движутся едва заметные голубые сполохи. Я положил меч, сполохи через минуту исчезли, взял меч в руки сполохи появились снова. Меня прошиб холодный пот, меч узнавал меня. Сполохи появлялись на всем оружии, заготовки для которого ковал я, при этом, чем дольше я проковывал заготовку, тем сильнее были сполохи. Оружие, которое я не ковал, никак на меня не реагировало.
Прошел еще один год. За время моей работы в кузнице я намахал себе довольно эффектную фигуру и здоровье. Трюк со сгибанием подков был моим коронным номером в дамской среде. Мы с Вакулой довольно часто участвовали в различных рыцарских турнирах, слетах исторических клубов и оружейных мастеров, бойко рекламируя на всех этих мероприятиях свою продукцию. Я с голым торсом лихо крутил двумя мечами веерную защиту, или с дикими криками рубил в капусту щиты, доспехи и оружие соперников. Вакула после такой рекламы бойко распродавал нашу продукцию по завышенным ценам. Наша контора процветала. Нам даже удалось пробиться на выставку-ярмарку холодного исторического оружия во Франкфурт. На выставке произошла довольно забавная история. Один распальцованный новый русский, из кругов коллекционеров холодного оружия, решил прикупить себе крутую японскую катану. Для того чтобы, как он сказал, не лохануться, в качестве эксперта был взят Вакула. Это решение оказалось большой ошибкой, так как Вакула был с большого бодуна, а в этом состоянии он непредсказуем. Всей толпой, состоящей из нового русского, переводчика, Вакулы и меня, мы направились к павильону наикрутейшего японского мастера, у которого простой столовый ножик, стоил не меньше двух тысяч евро. Там новый русский стал выбирать себе катану. Выбрав, клинок за пятьдесят тысяч евро, он спросил мнение Вакулы. Непохмеленный Вакула выдал, что данная железяка, конечно, выглядит красиво, но к боевому оружию не имеет, ни какого отношения и годится только шинковать капусту и точить карандаши. Вся эта фраза была переведена японцу, который лично впаривал катану клиенту. В ответ на заявление Вакулы офигевший японец сказал, что Вакула безграмотный балабол, а он Такаси Кабаяси один из лучших мастеров 'Страны восходящего солнца', а все остальные японским мастерам в подметки не годятся. Зря он это сказал. Вакулу понесло. Сделав стойку, Вакула заявил, указывая пальцем на меня, что его ученик сейчас сбегает на наш стенд и принесет самую обычную саблю и настрогает суши из продукции японца. На это наглое заявление Вакулы, покрасневший как рак японец заявил, что сделает себе харакири, если любая наша железка, хотя бы поцарапает его катану. Я, весь в липком поту, сбегал к нашему стенду, взял самую лучшую саблю и вернулся в павильон японца. Скандал достиг своего апогея. Японец шустро махал катаной, при этом изо рта у него летела пена, а Вакула показывал руками ему разные непристойные жесты из международного фольклора. Увидев меня с саблей, японец положил, катану лезвием вверх на дубовый демонстрационный чурбак и, обматерив меня, по-японски кивнул головой, мол, руби. Я закрыл глаза, мысленно перекрестился и махнул восьмеркой сначала через правое, а за тем левое плечо. Все произошло как в замедленном кино, катана жалобно звякнула, и развалилась на три части. Такаси Кабаяси буквально сел на задницу с обломком катаны в руке. Вид у японца был таким, будто его принародно кастрировали. Первым в себя пришел новый русский, взяв за шкирку, он вытащил нас из павильона. Мы легкой трусцой побежали к нашему стенду, по дороге обдумывая наши дальнейшие действия, если японец сделает нам предъяву за испорченное имущество. Пятидесяти тысяч евро у нас не наблюдалось, даже если продать наши трупы в знаменитый немецкий анатомический театр. Ничего более умного, чем нажраться до поросячьего визга в ближайшем гаштете, нам в голову не пришло. На следующий день, с больной головой мы Вакулой упаковывали наши манатки, чтобы втихаря смыться, но были остановлены делегацией состоящей из Такаси Кабаяси, нового русского, переводчика и еще нескольких непонятных личностей. Мы с Вакулой представляли собой живую картину 'Кто виноват?' или 'Все те же и беременная бабушка', то есть, смыться не успели. Но Такаси Кабаяси не стал предъявлять нам, ни каких претензий, а предложил сенсею Вакуле, продать ему злополучную саблю за двадцать тысяч евро. Вакула согласиться не успел, потому что вопрос продажи сабли взял на себя новый русский. Он быстро объяснил японцу, что наше выдающееся произведение оружейного искусства, не может стоить дешевле, его недоделанной катаны. Они минут десять подпрыгивали, махали руками и сошлись на шестидесяти пяти тысячах евро. Такаси Кабаяси выписал чек и с поклоном удалился, забрав нашу саблю. Вакула душевно поблагодарил нового русского за помощь, на это он ответил, что его помощь не стоит благодарности, а стоит двадцать пять тысяч евро и мы должны пошустрее обналичить чек и отдать ему бабки во избежание недоразумений. Вот тут-то до меня, наконец, дошло, почему одни богатые, а другие бедные. Больше искушать судьбу мы не стали и свернув стенд, на следующий день вернулись в Москву. По прилету домой я поставил большую свечку в ближайшей церкви и целую неделю обмывал с Вакулой наше спасение.
После такой рекламы, заказы посыпались на нас как из рога изобилия, но тут у меня снова пошатнулось здоровье. Заземление стало помогать на более короткий срок, постоянно болела голова, меня тошнило. Я решил, что переутомился и уехал отдыхать на дачу к родителям.
* * *
Рыбалка лучший отдых. Я сидел на берегу Клязьмы и смотрел на поплавок, клевало плохо. В моем садке плескались три плотвички, вообще-то кошке Муське хватит. С севера надвигалась черная грозовая туча. Пора было сматывать удочки. Я собрался, сел на старенький велосипед и направился в сторону дачи. Дача находилась на просеке под высоковольтную линию электропередач. Место не самое лучшее, но в советские времена участки давали только там. Убежать от дождя я не успевал и поэтому спрятался в старой автобусной остановке. Туча была уже над остановкой, но дождь почему-то еще не начинался. Из тучи ударила молния, прямо в опору линии электропередач и через секунду от страшного удара грома я свалился на пол остановки, зажимая руками уши. Молнии били из тучи почти без остановки. Раскаты грома превратились в непрерывный рев. Как будто вращающийся черный занавес закрыл все вокруг от моего взгляда. Воздух стал плотным и тягучим, по металлическому каркасу остановки заструились электрические разряды 'Огней святого Эльма'. Всего меня буквально разрывало от множества маленьких голубых молний срывающихся с моего тела и бивших в стены остановки. Туча над головой стала превращаться в гигантскую вращающеюся воронку, уходящую в небо. Огромная молния похожая на ветвистое перевернутое дерево, ударила в землю и, выжигая за собой черный искрящийся след, двинулась от опоры ЛЭП к остановке. Мир внутри меня взорвался на миллионы сверкающих осколков, и я провалился в черную пустоту.
Глава 2.
Раб
Высоко в небе над Геоном парила черная птица. Зоркие глаза падальщика выискивали добычу. Внимание птицы привлек караван из четырех повозок, который сопровождало несколько всадников. Караван съехал с дороги и остановился в небольшой роще. Птица стала снижаться. Падальщик знал, что там, где двуногие почти всегда можно чем-нибудь поживиться. Инстинкт не подвел птицу, недалеко от рощи лежало голое тело 'двуногого'. Падальщик, опустившись еще ниже, стал кружить над неподвижным телом, стараясь определить, жив двуногий или нет. Птица знала, что живой двуногий очень опасен.
* * *
Солнце палило нещадно. Гур снял с пояса флягу и сделал два небольших глотка. Теплая вода не принесла облегчения, но пить больше было нельзя, изойдешь потом. Мысли хозяина каравана были тяжелыми. Трудный четырехмесячный поход приближался к своему концу и одновременно к провалу. Все из-за этого идиота Барта. Он мысленно проклинал себя за то, что поддался на уговоры Кладра и взял с собой в поход, этого полоумного громилу. Получилось так, что Гур перехитрил сам себя. Конечно, он хотел угодить старшему сыну вождя клана, и вот теперь приходилось расплачиваться за свою ошибку. По договору с храмом, караван должен привезти, двенадцать рабов, а из-за Барта их осталось только одиннадцать. Гур обреченно вздохнул. За каждого раба храм обязывался заплатить по двести пятьдесят серебряных монет, а теперь он получит только по пятьдесят. Высокая цена за рабов определялась тем, что все рабы должны быть хорошими воинами числом ровно двенадцать человек. В день летнего солнцестояния эти рабы будут сражаться с воинами храма во славу богини Сиды. Оставшиеся в живых в этой битве станут воинами храма на следующие три года, а затем все повториться сначала.
Гур остановил 'коня' и, дождавшись, когда первая повозка догонит его, дал команду вознице сворачивать к небольшой роще возле дороги. Каравану было необходимо переждать полуденную жару и напоить лошадей. Повозки свернули с дороги и остановились в тени деревьев окружавших небольшой каменный бассейн с прозрачной водой. Гур дал команду распрячь и напоить лошадей, а сам прильнул губами к поверхности воды в бассейне. Несмотря на жару, живительная влага оказалось на удивление холодной, ломила зубы и хорошо освежала. Гур утолив жажду, сел на каменное обрамление бассейна. Глаза опытного воина быстро оценили обстановку, опасности вокруг стоянки он не заметил. Единственное что привлекло его внимание, это падальщик, кружащийся по недалеку от рощи.
- Эй, придурок, - обратился он к Барту.
- Посмотри, что там, - и ткнул пальцем в направлении падальщика.
Барт нехотя стал седлать уже расседланную им лошадь и, бубня что-то про себя, медленно направился в указанном направлении. Гур закрыл глаза и погрузился в полудрему.
Странное беспокойство рывком подняло хозяина каравана на ноги. Он одним движением вскочил на спину коня и прямо без седла поскакал в сторону, куда отправил Барта. Шестое чувство и в этот раз не обмануло его. Гур увидел этого тупого громилу, пинающего человека свернувшегося калачиком на земле. Перекинув ноги на одну сторону коня, старый воин на всем скаку обрушился на Барта. Придурок кубарем покатился по земле. Не дожидаясь пока идиот придет в себя, Гур ударом ноги в зубы отправил того в беспамятство. Перевернув бесчувственное тело Барта на живот, Гур его же поясом стянул тому руки за спиной. Оставив Барта лежать лицом в пыли, воин повернулся к свернувшемуся калачиком на земле человеку, того рвало. По всей видимости, Барт успел его хорошо отделать. Гур снял с пояса флягу и, подняв тому голову, попытался напоить водой. Человек закашлялся и стал большими глотками пить воду из фляги. Гур внимательно осмотрел человека.
- Судьба все-таки благосклонна ко мне - подумал Гур.
Человек, жадно пивший воду из его фляги, очень походил на хумана. Судьба послала Гуру двенадцатого раба и не просто раба, а хумана. Воин хуман был большой редкостью и очень высоко ценился. Хуманы жили далеко от материка на острове Танол. За свою жизнь Гур только раз сталкивался в бою с хуманами, это было лет двадцать назад, когда он с ватагой молодых воинов напал на купеческий караван. В их ватаге насчитывалось пятнадцать воинов, а охрана каравана состояла всего из четырех хуманов. Хуманы ростом ниже Таргов и уже в кости, поэтому добыча казалась Гуру легкой. Он спасся тогда чудом, молниеносный удар меча хумана распорол кольчугу на левом плече, а от второго уже смертельного удара Гура спасли только быстрые ноги, и то, что хуман поскользнулся в крови убитого товарища Гура. В живых из ватаги Гура остались только трое его соплеменников, да и то все были ранены. Хуманы тогда не стали их преследовать, поэтому они и остались в живых. Хуман выглядел довольно странно, он был голым и безволосым. У Гура создалось впечатление, что одежда и волосы хумана сгорели прямо на теле. Воин внимательно осмотрелся и увидел в нескольких шагах спекшийся песок, это был след от удара молнии. Он вспомнил громыхавшую под утро, довольно редкую, сухую грозу. Значит, хуман попал под удар молнии, который спалил на нем одежду и волосы. Как не странно серьезных ожогов на теле хумана заметно не было, значит, жить будет. Гур жестом приказал хуману подняться и идти за ним к каравану.
* * *
Я пришел в себя от болезненного удара в бок. В голове звенело так, будто я пробил ей кирпичную стену. Уперевшись руками в землю, я попытался встать на ноги. Меня качнуло, и я сумел только сесть. Перед моими глазами стояли две здоровенные ноги в странной обуви не похожей ни на что, что мне приходилось встречать в жизни. Подняв взгляд вверх, я увидел перед собой широкоплечего двухметрового громилу с длинными волосатыми руками. Рожа этого полузверя получеловека повергла меня в шок. Из-под низкого лба на меня смотрели глаза с вертикальным разрезом зрачков, приплюснутый нос был как у гориллы, верхняя и нижняя челюсть по бульдожьи выдавались вперед, при этом изо рта торчали такие же бульдожьи клыки. Это чудовище что-то ревело мне в лицо. Меня пробило на икоту. Зверюга протянула руку и, взяв за шею, подняла меня на ноги. Из моей груди вырвался затравленный писк. Повиснув на волосатой руке, я обеими ногами изо всех сил ударил в грудь этому чуду природы. Чудо глухо ухнуло и, выпустив мою шею, отступило на шаг назад. Я плюхнулся на землю, вражина снова что-то проревела, и ударила меня ногой в живот. От удара меня вырвало прямо на ноги зверюге. Такой поворот событий взбесил гада еще больше, и удар его огромного кулака буквально накрыл мое лицо. Удары здоровенных ног пинали мое тело как футбольный мяч. Я не знаю, почему я не потерял сознание, но мне удавалось прикрываться руками от ударов в голову и по бокам. Неожиданно избивающий меня громила улетел в сторону, сбитый с ног другим таким же громилой. Мой спаситель, двинул ногой по зубам напавшему на меня мордовороту и, связав его ремнем, подошел ко мне. Приблизившись, он что-то прорычал и дал мне флягу с водой. Я жадно пил холодную воду стараясь погасить огонь, который сжигал изнутри мое тело. Потом мой спаситель жестами приказал мне встать и идти за ним. Я безропотно подчинился и поплелся следом за лошадью, на которую он сел.
Через некоторое время мы подошли к небольшой роще в глубине, которой находился источник, из него в бассейн вытекала вода. Вокруг источника расположился лагерем небольшой караван. Мой спаситель ткнул пальцем в сторону группы существ расположившихся в тени одного из деревьев и что-то прорычал. Я понял, что мне нужно идти туда. Когда я подошел к указанному мне месту то увидел что существа, сидящие под деревом, скованы цепью и рядом с ними стоят два охранника, вооруженных здоровенными топорами. Один из охранников достал из стоящей рядом повозки ошейник с цепью, надел его на меня и пристегнул к общей цепи. Так я стал рабом.
Глава 3.
Ингар
Допотопную повозку, в которой помимо меня находилось еще пятеро закованных в цепи рабов, нещадно трясло на неровностях разбитой дороги. Уже прошло два дня с того момента, как я оказался в этом мире. Осознание всего произошедшего, давалось мне с трудом. Только на вторые сутки ко мне вернулась способность хоть как-то анализировать происходящее со мной. Первый день, после перехода в этот мир, я помнил отрывками. Сначала меня избили, после чего посадили на цепь. Потом меня вымыли, вылив на мою голову три ведра холодной воды. Какая-то личность с синей рожей смазала ожоги и ссадины на моем теле вонючей мазью. Один из охранников выдал мне грязные штаны и рубаху. Через некоторое время кто-то сунул в мои руки глиняную миску с едой похожей на перловую кашу сдобренную жиром. Вместо ложки в миске лежала деревянная лопаточка. Попытки съесть кашу поначалу успехом не увенчались. Я не мог просунуть импровизированную ложку в рот. Мои разбитые в кровь губы распухли, и не давали просунуть пишу между ними. Произошедшее полностью лишило меня способности анализировать происходящее, тело работало отдельно от сознания. Тело хотело, есть и руки сами пропихивали, между разбитыми губами ложку с кашей не смотря на обжигающую боль. После еды охранники загнали рабов в две повозки, представлявшие из себя деревянные клетки на колесах, и караван двинулся в путь. Мое сознание вновь отключилось. В памяти осталась только невыносимая жара и боль в избитом теле. Вечером караван остановился возле колодца в каких-то развалинах. Нас выпустили из повозок и опять покормили кашей. Рабы, измотанные жарой и дорожной тряской, улеглись спать на голой земле. Всю ночь мне снились кошмары. Во сне я убегал от ужасных чудовищ и никак не мог убежать. Мир вокруг потерял четкие очертания. Предметы, деревья и живые существа выглядели переливающимися сгустками неяркого огня. На небо, над моей головой, была накинута разноцветная сеть, сквозь редкие ячейки которой мигали яркие звезды. В голове звучал чужой голос, вопрошающий, кто я и как меня зовут. Я пытался проснуться и не мог. Из сна меня выдернули за цепь на ошейнике. Охранник, показавшийся продолжением ночного кошмара, пинками разбудил рабов, после чего погнал нас к колодцу. Возле колодца мы напились воды и кое-как умылись, помогая друг другу. Наш завтрак состоял все из той же каши. После еды караван снова двинулся в путь.
Я сидел на скамье повозки с закрытыми глазами и старался привести в порядок свои чувства и мысли. В моем воспаленном мозгу мелькали картины всего произошедшего за последние сутки. Здесь были и гигантская молния, которая ударила в меня, мордоворот избивающий ногами и цепь с рабским ошейником. Несколько раз, глубоко вздохнув, я стал медленно открывать глаза, в надежде, что все происходящее сон. Передо мной возникло лицо человека внимательно вглядывающегося в мои глаза. Лицо было странным, но человеческим. Человек что-то говорил на незнакомом гортанном языке. Я помотал головой, давая ему понять, что не понимаю его. Человек, по-видимому, понял этот жест и, оперевшись спиной на решетку повозки, перестал мной интересоваться. Я осмотрелся вокруг. В клетке на колесах сидело еще пятеро моих собратьев по несчастью. Выглядели они по-разному, но самый жалкий вид имел я. Человек пытавшийся разговаривать со мной был примерно моего роста и телосложения. Его кожа имела слабый оливковый оттенок. На длинном узком лице выделялся большой горбатый нос похожий на носы древних Майя, с фресок на пирамидах в южной Америке. Глаза были обычными человеческими, только белки глаз голубые. Узкие губы человека не выражали никаких эмоций. Волосы на макушке у него собраны в конский хвост и перевязаны кожаным ремешком. Самыми примечательными в его облике являлись, заостренные кверху уши. Мама дорогая, да это же эльф. Одет он был, в расшитые геометрическим орнаментом, кожаные рубаху и штаны. На ногах эльфа красовались мокасины. Заметив, что я проявляю к нему интерес, человек ткнул себя пальцем в грудь и сказал - Леор. Я в ответ показал пальцем себе на себя и произнес разбитыми губами - Игорь.
- Ингар? - переспросил Леор.
Я в ответ утвердительно кивнул головой. Получилось, что в новый мир я пришел под именем Ингар.
Мое место находилось в задней части повозки возле выхода из клетки, поэтому хорошо рассмотреть мне удалось только сидящего напротив меня Леора и тех двоих, кто сидел рядом с ним на одной скамье. Внешний вид этих моих попутчиков резко отличался от вида Леора. Людьми этих существ можно назвать только с очень большой натяжкой. Ростом они были ниже меня и тоньше в кости. Кожа у обоих была серо-зеленая. На их узких овальных лицах отсутствовал нос, вернее его заменяло отверстие с кожистой перепонкой, открывающейся и закрывающейся в такт дыханию. Глаза очень напоминали глаза ящерицы, при этом они находились по бокам головы и двигались отдельно одно от другого, что обеспечивало практически круговой обзор. Безгубый рот существ был усеян зубами похожими на зубья пилы. Короткие зеленые волосы на головах моих попутчиков росли пучками. Одежда существ состояла из кожаных рубахи и штанов, поверх рубах надеты жилеты с нашитыми металлическими кольцами. Ноги существ обуты в высокие ботинки с кожаными шнурками.
Солнце подходило к зениту и наш караван, тащившийся по сухой степи, свернул с дороги к небольшой роще, похожей на ту где я стал рабом. Караван остановился возле бассейна с водой. Нас выпустили из повозки и, дав напиться воды из бассейна, приковали цепью к столбу, торчащему из земли в тени похожего на пальму дерева. Недалеко от нас к такому же столбу приковали рабов из второй повозки. Привал дал мне возможность внимательно рассмотреть всех моих попутчиков. Караван состоял из четырех повозок на примитивных колесах без спиц. Две повозки представляли собой клетки на колесах и в них везли рабов. Две другие повозки походили на обычные телеги. Клетки с рабами были запряжены четверками лошадей, а телеги тащили по две лошади. Звери, которых я для удобства назвал лошадьми, больше походили на, полосатых как зебры, безгорбых верблюдов, чем на лошадей. Охранниками каравана являлись десять конных мордоворотов с бульдожьими мордами. Командовал ими громила спасший меня от избиения. Обслуживали караванщиков шестеро широкоплечих типов с синими рожами, похожими на гибрид человека и безволосой обезьяны. Эти существа выполняли в караване всю черную работу, разбивали лагерь, кормили лошадей, готовили пищу. Одеждой обслуге служила такая же, как у меня грубая дерюга. Ходили эти существа босиком. Шестеро рабов из второй повозки и двое рабов из моей, являлись людьми. Их внешность, цвет кожи и одежда, выглядели по-разному, но они были людьми. Все рабы в караване, по всей видимости, в прошлом, были воинами, это заметно по их одежде, больше похожей на доспехи и по независимому поведению.
Типы с синими рожами накормили рабов кашей, после чего устроили нам помывку, обливая водой из бассейна. Один из типов, с глиняным горшком в руке, подошел ко мне и, приказав жестами снять одежду, смазал повреждения на теле вонючей мазью из горшка. Караван пережидал полуденную жару, и я погрузился в полудрему.
Глава 4.
Леор
После того как жара несколько спала, охрана загнала нас в повозки и караван снова двинулся к неизвестной мне цели. Через некоторое время караван выехал на дорогу, выложенную каменными плитами, и нещадная тряска прекратилась. Дорога вела к покрытым зеленью холмам. Меня укачало, и я заснул под монотонный скрип колес. Мне снова приснился мир, где все вокруг меня стало выглядеть переливающимися сгустками не яркого огня. В голове опять зазвучал голос.
- Ингар ты слышишь меня, - спрашивал голос и я ответил, - слышу.
Чья-то рука трясла меня за плечо. Открыв глаза, я увидел перед собой лицо Леора, буквально впившегося в меня взглядом. Голос в моей голове, не переставая, спрашивал, слышу ли я его.
- Слышу, - непроизвольно произнесли мои губы.
Леор поднес палец к своим губам, давая мне знак замолчать.
- Ингар ответь мне внутренним голосом, - прозвучало в голове.
- Да я слышу тебя. Кто ты? - ответил я.
- Я Леор, - ответил голос.
- Как ты говоришь со мной, - спросил я Леора.
- Ингар у тебя есть 'Сила', я мысленно могу говорить только с теми, кто ей обладает.
- Леор, почему ты решил, что у меня есть эта 'Сила'?
- Я ее вижу, - ответил голос. - Закрой глаза, успокойся и посмотри в глубину себя и ты тоже увидишь 'Силу'.
Я закрыл глаза и постарался успокоиться. В первое время ничего не произошло, но голос в моей голове призывал не торопиться и посмотреть в глубину себя как бы со стороны. Несколько минут я просидел с закрытыми глазами, стараясь погрузиться в глубину собственного сознания. Темнота внутри меня стала понемногу приобретать голубой цвет, затем на этом фоне стали проявляться разноцветные, переливающиеся волнами, силуэты. Постепенно силуэты становились более четкими, и я стал узнавать в них окружающих меня предметы, людей и животных. Я смотрел на мир как будто через прибор ночного видения, только изображения были разноцветными и переливающимися. Внутреннее зрение имело необычные свойства. Взгляд изнутри имел круговой обзор, то есть я видел одновременно все происходящее вокруг меня. Если мне хотелось что-либо рассмотреть подробнее, то внутренний взгляд мог приблизить объект и даже осмотреть его со всех сторон. Мое сознание поднялось над караваном, и я увидел его как бы со стороны, но вдруг голос Леора оборвал мои эксперименты.
- Ингар, посмотри на меня, - приказал голос.
Мой внутренний взгляд переключился на силуэт, сидящий напротив. Силуэт Леора отличался от силуэтов других людей. Свечение вокруг его головы было значительно сильнее, чем у других, и из нее исходил светло-оранжевый луч энергии, похожий на луч лазерной указки. Когда этот луч светил на меня, я слышал голос Леора.
- Леор, этот луч, который исходит от тебя это и есть 'Сила'? - спросил я.
- Ингар ты видишь луч силы? - переспросил голос.
- Да я вижу его.
- Странно, я вижу только твою ауру и все, наверное, твой дар больше моего, - удивился Леор.
Голос попросил рассказать о том, что я вижу, и как выглядит для меня окружающий мир. С трудом подавив в себе желание, похвалиться своими вновь приобретенными возможностями, я рассказал Леору, что вижу только его ауру и луч, исходящий от головы. Беседа с Леором, давалась мне все труднее и труднее. Я почувствовал, что мои духовные силы на исходе и, извинившись перед Леором, прервал разговор. Выйдя из состояния транса, я открыл глаза и осмотрелся. Наш караван двигался уже по дороге среди холмов, покрытых лесом. Тень от деревьев, растущих вдоль дороги, защищала нас от палящих солнечных лучей, а лесная прохлада охлаждала разгоряченные пустыней тела. Эксперименты с 'Силой' выжали меня как лимон и я снова заснул.
Глава 5.
Новый мир
Я проснулся от тряски, вызванной тем, что караван въехал на мост, с бревенчатым настилом. Сразу за мостом, вдоль реки раскинулся поселок, застроенный одноэтажными домами, под черепичными крышами. По улице, начинавшейся от моста, караван доехал до центральной площади поселка. Площадь окружали несколько двухэтажных каменных домов. Из колодца в центре площади, четверо рабов в ошейниках, наливали воду в небольшой бассейн. От площади в радиальных направлениях расходились четыре улицы. Повозки остановились у колодца, где их сразу окружили вездесущие мальчишки. Охранники поначалу пытались отогнать их от повозок, но потом, поняв бессмысленность этого, занялись своими делами. Мальчишки, окружив повозки плотным кольцом, что-то кричали и громко смеялись, тыкая в нас пальцами. Через некоторое время из одного из зданий вышел хозяин каравана и отдал команду двигаться дальше. Караван свернул на одну из улиц, расходящихся от площади и, поехал к окраине поселка. Лошади остановились возле двухэтажного здания огороженного высокой каменной стеной. Нас выгрузили из повозок и завели во двор здания. Мне показалось, что это постоялый двор, хотя я никогда в жизни не видел постоялых дворов. Охранники загнали рабов в одноэтажный каменный каземат, находившийся в дальнем углу двора, предварительно сняв цепи. Каземат оказался каменным мешком, длиной шагов двадцать. По всей длине глухой правой стены, был устроен деревянный настил, устланный соломой. На противоположной стене находились узкие как бойницы окна. Я прошел в дальний угол каземата и уселся на настил. Рядом со мной устроился Леор. Он попытался заговорить со мной, но я показал жестами, что говорить не могу. Леор поднялся с настила и присоединился к группе рабов, оживленно обсуждавших наше положение. Через некоторое время дверь в каземат открылась и прислуга 'отеля' занесла внутрь три деревянных чана с едой и стопку глиняной посуды. За прошедшие трое суток это был первый полноценный обед. На первое нам принесли острый овощной суп с мясом. Вторым блюдом стали тушеные овощи. В третьем чане плескалась чистая холодная вода. Еды было много, и я постарался наесться про запас. Кто знает, когда будет следующий обед?
Утолив голод, я забился в дальний угол каземата и притворился спящим. Мне необходимо было разобраться в событиях, произошедших со мною.
Итак, начнем анализ обстановки:
- Место, где я нахожусь, это не Земля. Я не понятным мне образом попал в другой мир. Этот мир населен неизвестными мне разумными существами и животными.
- Уровень развития этого мира соответствует примерно уровню развития нашего древнего Рима.
- Мне, скорее всего, повезло, что я попал в рабство. В противном случае, меня уже не было бы в живых. В нашем цивилизованном мире бытует заблуждение в том, что люди древних времен были глупы и необразованны. На самом деле отдельный человек в древности был намного умней и образованней любого нынешнего профессора. Наши знания поверхностны и мы в подавляющем числе случаев не можем применить их на практике. Примером этого может служить добывание обыкновенного огня. Пусть любой из нас попробует добыть огонь без спичек и зажигалки, навряд ли это получится. Знания древнего человека обширны и конкретны. Добыча огня для него являлась простейшим делом, как для нас звонок по телефону. Практически любой человек в древности умел добывать себе пищу, изготавливать оружие, обувь и одежду, умел построить себе жилище. Древний человек умело сражался с врагами, лечил раны и болезни. Вся эта информация хранилась у него в голове, а не была записана в книгах, и он в любой момент мог ей воспользоваться на практике. Древний человек с комфортом жил в условиях, которые для 'спецназовца ГРУ' считаются подвигом. Процентное соотношение умных людей к идиотам в древности было значительно выше нынешнего, потому что идиоты просто не выживали.
- Переход в этот мир, по словам Леора, наделил меня какой-то 'Силой' и я могу мысленно разговаривать с обладателями этой 'Силы'. 'Сила' дала мне и другие необычные возможности, которые я, скорее всего, должен скрывать от окружающих.
- Рабство, в которое я попал, какое-то странное. Слишком хорошо нас кормят и не заставляют ничего делать, это неспроста.
- Первая моя задача, это просто выжить, а для этого я должен все замечать, внимательно слушать, учиться и главное помалкивать.
Глава 6.
Я хуман
Мои мысли были прерваны голосом Леора, который снова зазвучал у меня в голове. Я ответил, что слышу его и спросил, чего он от меня хочет. Леор опять спросил меня кто я и откуда пришел? После небольшого раздумья, я рассказал ему, что перед тем как я попал в караван, в меня ударила молния, и я практически ничего не помню о себе. Удар молнии 'выжег' память, и я не знаю, кто я и откуда, помню, только свое имя 'Ингар' и беспорядочные отрывки из своего детства. Я взял Леора за руку и, пристально посмотрев в его глаза, мысленно попросил помочь восстановить мою память. Я поклялся сторицей отплатить за его помощь. Леор с некоторым недоверием пообещал помочь мне и спросил, что он может для меня сделать. Я ответил, что ничего особенного и попросил его отвечать на мои вопросы, пусть даже они покажутся ему идиотскими.
Наше пребывание в каземате постоялого двора продлилось пять дней. Практически все это время я провел в мысленных беседах с Леором. Из его ответов, мне удалось почерпнуть много необходимой информации. Так я узнал, что этот мир называется Геоном. Геон делится на четыре материка. Материк, на котором находимся мы, зовется Терионом. Помимо Териона на Геоне есть еще три материка поменьше, это Тарон, Танол и Тереб. Терион самый большой материк Геона. Остальные материки откололись от него в результате какой-то древней катастрофы и являлись скорее очень большими островами, нежели материками. На Терионе живут несколько видов разумных существ. Тарги, это существа с бульдожьими мордами у которых мы находимся в рабстве. Хозяин каравана тарг по имени Гур. Племена таргов живут на севере Териона, ведут полуоседлый образ жизни и не имеют централизованного государства. Типы с синими рожами, прислуживающие таргам в караване зовутся шаками. Эти существа являются помесью тарга с человеком и сами бесплодны. Шаки существа послушные и не агрессивные. Леор принадлежит к расе гвельфов, его родина остров Тарон. Существа с глазами как у ящериц, это гоблы они происходят с острова Тереб. На материке Танол живут очень похожие на меня, белокожие хуманы. Самой многочисленной расой на Геоне являются три различных племени Людей. Желтокожие с узкими глазами называли себя чинсу. Государство чинсу расположено на юго-востоке Териона. Люди с коричневой кожей называют себя арбами. Страна арбов называется Арбским халифатом и находится на юге. На юго-западе Териона живут кочевые племена темнокожих афров. Центральную и северную часть Териона занимает Меранская империя. Население империи интернационально. В империи живут практически все народы 'Геона', но основным населением являются меранцы - народ, смешавший в себе кровь, всех человеческих племен населяющих Терион. Главным, что отличает меранца это подданство, а не раса или принадлежность к какому-нибудь племени. Попытки обособления по расовому или племенному признаку сурово наказывались властями империи. Строжайше запрещалось селиться обособленными племенными группами, за исключением таргов. Всячески поощрялись межплеменные и межрасовые браки. Ребенку от смешанного брака было значительно легче продвинуться по иерархической лестнице империи, чем чистокровному представителю одного из племен или расы. Таким способом меранские власти боролись с возможной 'пятой колонной' внутри империи, которая сто лет назад едва не погубила империю в войне с чинсу. Политический строй в меранской империи был рабовладельческим. Экономика основывалась на рабском труде. Официальной религией являлся культ богини 'смерти и воинов - Сиды'. Управляли империей 'Всеблагой непобедимый император Антор II' и совет жрецов храма Сиды. Император ведал светской стороной жизни империи, а жрецы религиозной. Империя вела мелкие непрерывные войны на своих границах. Такое положение дел привело к тому, что охраной границ стали заниматься бароны, своего рода дворяне, получившие от императора земельные владения вдоль границы и обязанные за это защищать пределы империи от набегов. Официальным языком в империи являлся меранский. Меранский язык являлся своеобразным 'эсперанто' и практически любой житель этого мира, в той или иной степени мог на нем изъясняться. Столицей империи являлся город Меран, и наш караван направляется именно туда.
Уяснив для себя основы географии и государственного устройства Геона, я перешел к вопросам, касающимся напрямую моей персоны. На вопрос, почему Леор называет меня хуманом, он ответил, что видел хуманов много раз и внешне я очень на них похож. Хуманы редко посещали империю, и встретить их можно в основном в портовых городах, через которые они ведут торговлю. Хуманы считаются лучшими воинами на Геоне. Во внутренней части империи хумана можно встретить, только если он по какой-то причине вынужден был покинуть свой родной остров Танол. Законы империи запрещали хуманам жить группами более четырех человек. В основном хуманы занимались охраной караванов или нанимались в телохранители.
Я спросил у Леора, как он попал в караван и зачем нас везут в Меран. Его ответ меня здорово напугал. Оказывается это не обычный караван, везущий на продажу простых рабов, а караван перевозящий 'жертвенную дюжину' воинов для битвы в день религиозного праздника богини Сиды. Каждые пять лет в этот праздник 'жертвенная дюжина' сражается с лучшими воинами из храма Сиды. Победители становятся 'хранителями амулета', главной реликвии храма. Двенадцать 'жертвенных дюжин' движутся сейчас по направлению к столице, где через две недели начнутся отборочные сражения между ними. Дюжина, прошедшая отбор сразится с 'хранителями амулета', а двенадцать выживших станут воинами храма 'Сиды'. В караван Леор попал по собственной неосмотрительности. В прошлой жизни, Леор служил начальником охраны у высокопоставленного вельможи из свиты короля гвельфов. Вельможа возвращался на остров Тарон после посещения Мерана с посольством. Из-за шторма, корабль посольства две недели не мог выйти из порта города Терноваль. Леор коротал время в портовых кабаках и однажды проснулся в клетке закованным в рабский ошейник. Истории остальных рабов были весьма похожи на историю Леора. Кого-то из них выкупили у баронов на границе, кого-то захватили силой, кого-то хитростью.
Одновременно с мысленными разговорами, я учился у Леора меранскому языку. Леор произносил вслух какое-нибудь слово, а затем мысленно называл его перевод. Язык давался мне на удивление легко. Фонетика меранского языка оказалась несложной, а орфография не изобилует заумными правилами. Постепенно, я начал понимать разговоры между рабами и у меня появилась возможность выражать вслух свои простейшие мысли. В сарае я старался держаться как можно скромнее и общаться только с Леором. Другие рабы особого интереса ко мне не проявляли и, попыток как-то меня притеснять не было. По всей видимости, сыграла свою положительную роль репутация хуманов и моя дружба с Леором. На третий день заключения в каземате, мне принесли новую одежду. Два шака вывели меня во двор, потом раздели и вымыли жесткими мочалками с помощью местного шампуня, от которого у меня долго щипало кожу. Одежда оказалась поношенной, но на удивление добротной и подходящей по размеру. По всей видимости, хозяин решил улучшить товарный вид раба. Мой новый костюм состоял из штанов и рубахи, сшитых из мягкой кожи. Комплект дополняли своего рода сапоги с голенищами, похожими на краги, застегивающимися на крючки с внешней стороны ноги. Самой примечательной частью костюма являлся панцирь из кожи какой-то рептилии. Панцирь походил на доспехи древних греков, и своей формой повторял контуры торса человека. Он состоял из двух частей, отформованных по контурам груди и спины человека и, соединялся застежками на плечах и боках. В комплект к панцирю входили наручи из такой же кожи. Толщина панциря составляла около сантиметра, и он был спрессован из двух слоев кожи, между которыми виднелся край металлической сетки. Я надел свой новый костюм и панцирь. Костюм оказался немного велик, но вообще-то и я довольно сильно отощал за последнее время. Главное сапоги подошли идеально. Панцирь был на удивление легким и почти не стеснял движений.
- Теперь у меня нет сомнений, что ты хуман, - сказал Леор, разглядывая меня.
Время в каземате текло однообразно. Пленники либо слонялись из угла в угол, или же вели беседы о нашем незавидном положении, сидя на соломе деревянного настила. Я до обеда 'доставал' своими расспросами Леора, а после обеда старался выспаться, чтобы ночью, когда все заснут, заняться экспериментами с 'Силой'. С наступлением ночи, я погружался в глубину своего сознания и мне открывался голубой мир 'Силы'. Для меня уже стала привычной эйфория обладания, новыми удивительными возможностями. Мой взгляд проникал за стены каземата, и я мог рассматривать энергетические силуэты постояльцев гостиницы. Величественная энергетическая картина окружающего мира понемногу становилась более близкой и понятной. Высоко над головой, небо Геона опоясывали мощные силовые потоки, разноцветные полосы сплетались в ажурную сеть, иногда сталкиваясь между собой и, тогда от места столкновения в разные стороны разбегались пучки тонких разноцветных лучей. Лучи устремлялись к земле или уходили в небо, создавая впечатление застывшего фейерверка. Вся эта картина волнообразно пульсировала, эти волны позволяли определить направление движения энергии в потоках. Далеко за горизонтом, из одной точки, выходил целый фонтан энергетических лучей, органично вплетаясь в паутину силовых линий над Геоном. В моем подсознании зародилось неясное ощущение какой-то неосознанной тревоги и опасности, связанные с этим фонтаном за горизонтом. Насладившись красотами энергетической картины мира, я переходил к более прозаическим вещам. Мой внутренний взгляд осторожно сканировал пространство вокруг и энергетические силуэты моих попутчиков. Среди силуэтов более яркой аурой вокруг головы, выделялся силуэт Леора. Необычной оказалась и аура гоблов, ее цвет был не светло-красным как у людей и таргов, а светло-оранжевым. Мне удавалось подслушивать мысли окружающих, сосредоточив свой внутренний взгляд на голове того у кого, я пытался подслушать мысли при этом стараясь попасть в ритм пульсации его ауры. Это было похоже на то, как настраивается радиоприемник. Сначала слышен хаотический шум, а за тем постепенно раздается голос или появляется зрительный образ. Голос слышно, когда объект наблюдения не спит и в его голове происходит мысленная беседа с самим собой. Зрительные образы появляются в голове спящего объекта наблюдения. Долго подслушивать мысли окружающих я не решился, чтобы не привлечь к себе внимание и сберечь силы для других опытов. На другой день объектом моего изучения стал тонкий пульсирующий луч энергии, оранжевого цвета, проходящий наискосок в углу каземата, рядом с местом моего ночлега. Луч проходил на высоте локтя от земли и, выйдя из стены через полшага, скрывался в соседней стене. Я, лежа на боку, подставил свою руку, пропуская луч через ладонь, и попытался синхронизировать пульсацию своей ауры и пульсацию луча. Внезапно моя рука почувствовала толчок, как будто мне в ладонь ударила струя горячей воды. Луч, упершийся в ладонь, исчез в моей руке и я увидел, что в ней засветились сосуды, наполняемые энергией луча. Свет протекая по руке, постепенно наполнял энергетические сосуды моего тела. Я видел свою ауру изнутри и одновременно со стороны, это зрелище было не для слабонервных. Мое тело стало прозрачным и сквозь него стали видны все кровеносные сосуды. Эти сосуды постепенно наполнялись энергией луча и становились все ярче и ярче. Постепенно энергетические сосуды наполнились, и аура моего тела приобрела однородный красноватый оттенок. В середине моей груди образовался бледный шар, в который устремился поток энергии из луча. Постепенно энергия заполняла пустоту, превратившись в пульсирующий шар, размером с теннисный мяч. Энергетический луч неожиданно отбросил мою руку, рассыпавшись разноцветными брызгами. Я понял, что мой аккумулятор полностью заряжен. От осознания своей силы и недоступного мне ранее могущества у меня закружилась голова. Любопытство заставляло испытать новые возможности. Огромным усилием воли мне удалось подавить желание 'учудить' что-нибудь глобальное и спуститься с небес на землю. Немного успокоившись, я стал искать такой предмет приложения своих вновь обретенных способностей, чтобы опыты над ним не привлекли внимание окружающих. Объект для опытов нашелся у моего изголовья. Им оказалось металлическое кольцо, закрепленное на стене. Я взялся двумя руками за кольцо и, сосредоточившись, попытался его разогнуть. Мой внутренний взгляд увидел, как к кольцу по рукам, струиться энергия и я медленно начал разгибать кольцо. Кольцо словно пластилиновое стало разгибаться и тихо звякнув, разорвалось по кузнечному сварному шву. Мои действия не разбудили окружающих, и я перешел к дальнейшим действиям. Под воздействия моих пальцев метал менял свою форму подобно пластилину. Сначала мне удалось сделать прямой пруток, затем расплющить его в тонкую полосу. Через час упорных трудов в моих руках оказался обоюдоострый клинок с узким лезвием длиной в полторы ладони и ручкой под оплетку шнуром или кожей. Теперь передо мной встала проблема, как закалить клинок кинжала. Нагрев клинка до нужной температуры, с помощью 'Силы', проблемы не представлял. Лучше всего было бы закалить клинок, воткнув его в кусок свиного сала, но где взять сало? Другой древний способ закалки клинков в козлиной моче, требовал наличие хотя бы одного козла.
- Стоп, козлы в количестве двенадцати штук в наличии имеются, - сказал я про себя и посмотрел в сторону бадьи служившей нам отхожим местом.
Процедура закалки клинка, сопровождалась шипением и страшной вонью, но мне удалось занять свое спальное место до того, как проснулись все постояльцы каземата. В результате моих ночных экспериментов я значительно пополнил запас матерных слов на меранском наречии и получил в свою собственность приличный кинжал. Правда, лезвие кинжала требовало заточки, но это уже дело техники, просто нужно найти подходящий камень. Спрятав кинжал за голенище сапога, мне пришлось изображать из себя спящего, что в создавшейся атмосфере давалось нелегко.
Глава 7.
Первый бой
День в каземате начался как обычно. После завтрака рабы разбились на группы по интересам и занялись своими делами. Мы с Леором уединились в углу каземата и стали обсуждать интересующие нас темы. Я довольно успешно продвигался в изучении меранского языка, и большая часть беседы протекала вслух. В основном мои вопросы сводились к способам практического применения 'Силы'. Леор рассказал мне о том, что с помощью 'Силы' можно значительно увеличить мощь удара и выносливость, или даже почувствовать врагов на расстоянии. Наиболее сильные маги могут с помощью 'Силы' выходить из своего физического тела, проходить сквозь стены и следить за тем, что происходит вокруг. В древних книгах Леор читал о магах, которые якобы могли растягивать время. На мой вопрос, является ли Леор магом, он с гордостью ответил утвердительно. Расспросы Леора о его магических способностях, были прерваны, командой выходить и строиться во дворе.
Я стоял последним в очереди на выход и шум за дверью меня насторожил. Громила, который меня избил в начале путешествия, любил развлекаться, давая пинка рабам, выходившим во двор. Кто-то успевал увернуться, кто-то нет, но полет после такого пинка оставлял неизгладимое впечатление у тех, кто не сумел увернуться. Леор вышел во двор передо мной. Барт с разворота попытался пнуть его под зад, но гвельф сделал какое-то неуловимое движение и громила, со всего маха грохнулся на спину. Во дворе раздался дружный гогот, свидетелей позора Барта. Внешне выглядело так, будто Барт промахнулся сам, без помощи Леора. Этот двухметровый мордоворот, взревев от боли и позора, повернулся к двери каземата. Я понял, что мне конец и во двор я выйду инвалидом. Сердце громко бухнуло в груди и провалилось куда-то в низ. Во дворе все стихло в ожидании нового аттракциона. С решимостью затравленной крысы, я сделал шаг вперед. Барт, с ухмылкой во всю свою поганую рожу, занес ногу для удара. Все происходило как будто не со мною. Воздух вокруг меня стал тягучим и похожим на кисель, окружающие звуки растянулись и зазвучали басом. Движения Барта замедлились и начали походить на пантомиму. Легко увернувшись от удара ноги, я сделал еще один шаг на встречу и ударил ладонью правой руки в солнечное сплетение Барта. Мой удар, словно тряпичную куклу, согнул Барта пополам. Ноги у этого урода оторвались от земли, и он полетел по направлению удара. Время вокруг меня снова пошло с обычной скоростью. Полет Барта был впечатляющим. Пролетев несколько шагов, он врезался в стену сарая и мешком сполз на землю. От сотрясения, с крыши сарая, на него посыпалась черепица. Замешательство охраны длилось несколько секунд. Придя в себя охранники, обнажив мечи, опасливо двинулись на меня. Я встал в оборонительную стойку, готовясь дорого продать свою жизнь. Громкий приказ охране остановиться, разрядил обстановку. От ворот постоялого двора, во всю свою прыть, мчался Гур. Разогнав пинками охрану, он направился ко мне. Меч в его правой руке привел меня в чувство.
- На колени! - скомандовал Гур.
Я безропотно опустился на колени.
- Свяжите ему руки, - приказал он охране.
Меня быстро спеленали, связав в локтях руки за спиной. После этого Гур направился к уроду, лежащему под кучей черепицы. По дороге он взял стоящее возле колодца ведро с водой и, разбросав ногой черепицу, вылил воду на голову Барта. Замычав что-то нечленораздельное, Барт шатаясь, встал на четвереньки. Тишину, повисшую над двором, разорвал всеобщий хохот. Уж больно жалким был вид у мокрого громилы. Попытку Барта, снова бросится на меня, прервал могучий пинок Гура. Пропахав пару шагов мордой по земле, Барт окончательно притих. Гур взял Барта за волосы и, приставив меч к его горлу, тихо что-то сказал. Глаза у того округлились от ужаса и он снова ударился мордой о землю, после того как Гур отпустил его волосы.
Охрана выстроила рабов в одну шеренгу, а меня оставили стоять на коленях связанным. От ворот постоялого двора к нам подошел человек в сопровождении отряда из десяти воинов. Отряд выглядел весьма живописно, словно он только, что освободился со съемок китайского фильма о Шаолине. Отрядом командовал, высокий жилистый мужчина с загорелым узкоглазым лицом, черные волосы на его голове были затянуты в 'конский хвост'. Его дорогой коричневый халат, с разрезами по бокам украшенный серебряным шитьем, выдавал в нем командира. На поясе воина висел прямой меч в богато отделанных ножнах. Воины отряда, были одеты в халаты серого цвета без отделки, над халатами сверкали лысинами бритые головы. Вооружение воинов состояло из копий, наконечники которых напоминали короткие изогнутые мечи. Гур подошел к командиру отряда почтительно поклонился ему.
- Уважаемый Лотел я привел двенадцать воинов, как оговорено в контракте, - заговорил тарг.
- Я вижу Гур, - ответил Лотел, осматривая рабов оценивающим взглядом. - Сейчас мы проведем испытание и, если все рабы окажутся достойными воинами, то ты получишь оговоренную сумму.
- Не сомневайтесь, уважаемый Лотел, я сам отбирал этих воинов и все они достойны, сражаться во славу богини Сиды.
- Ну что же, - проговорил Лотел. - Сейчас проверим.
Двое воинов из отряда Лотела вынесли связку с разнообразным оружием. Лотел ткнул пальцем в грудь рабу стоящему первым в шеренге справа и сказал:
- Ты будешь первым. Дайте ему меч.
Раб взял короткий меч из рук охранника и вышел из шеренги на середину двора возле колодца. Это был рослый арб с коричневой кожей и невозмутимым видом.
- Нападай на меня, - приказал Лотел и вытащил из ножен свой меч. - Если окажешься плохим воином, то я тебя убью.
Арб принял боевую стойку, немного согнув ноги в коленях и выставив ладонью вперед левую руку. Меч в его правой руке совершал медленные вращательные движения. Арб буквально поплыл по направлению к Лотелу, перетекая с ноги на ногу, при этом ускоряя движения меча. Он управлял движением меча только кистью руки. Чем ближе он подходил к Лотелу, тем быстрее вращался в его руке меч. Неожиданно движение меча арба из кругового, перешло в движения восьмеркой, и он прыжком сократил дистанцию до Лотела. Звон мечей, накрывший собой двор, больше походил на музыкальную мелодию, чем на беспорядочные удары метала о металл. Два настоящих мастера демонстрировали свое искусство. Бой закончился также быстро, как и начался. Арб прыжком разорвал дистанцию и снова принял оборонительную стойку. Из пореза по его щеке текла струйка крови, куртка на груди оказалась разрезанной, и через дыру виднеясь, неглубокая рана напротив сердца. У Лотела потери заканчивались только еще одним разрезом на халате.
- Следующий, - громко скомандовал Лотел. - Сам выбери себе оружие.
Следующим стал гобл с глазами как у ящерицы. Он выбрал себе копье с наконечником похожим на меч. Двор снова заполнил лязг металла и свист вращающегося, словно пропеллер вертолета, копья. С Гоблом Лотел провозился несколько дольше, но результат оказался тем же, порез на лице и неглубокая рана на груди. Так же заканчивались и все остальные поединки, пока очередь не дошла до Леора. Гвельф выбрал себе прямой меч похожий оружие Лотела. Мне показалось, что он хочет вести бой равным с Лотелом оружием. Все бои, проведенные, до этого были каждый по-своему красивы и сражались в них достойные воины, но во всех поединках победил Лотел. Бой Леора и Лотела, превзошел все ранее виданное мною. Каскадеры в американских боевиках такого не выделывают. Сам бой длился минуты три, не больше. Смертельный танец, исполняемый бойцами пугал и одновременно завораживал. Они то сходились, в фейерверке молниеносных ударов, наносимых с разных направлений, то разорвав дистанцию, медленно кружили, выискивая бреши в обороне противника. Бой велся не только оружием, но и всеми частями тела, которыми можно было нанести урон противнику. Разорвав в очередной раз дистанцию, Лотел остановил бой и поклонился Леору как равному себе. На лице Леора была видна царапина, такая же была и на лице Лотела, но на груди у обоих бойцов порезов не было, как не было и победителя в этом бою. Все наблюдавшие за поединком отдали должное искусству воинов, разразившись громкими криками и ударами оружия о щиты. Я радовался успеху Леора, которого считал своим другом. Человеку в экстремальной ситуации свойственно искать для себя душевную опору даже там где ее не может быть в принципе. Еще только несколько мгновений назад я радовался за Леора как ребенок и вот уже по моей спине течет холодный пот, и ужас заползает в душу. Следующим проверяемым, должен стать я.
- Развяжите хумана, - похоронным маршем прозвучали слова Гура. - Уважаемый Лотел, какое оружие дать хуману?
- Ненужно Гур, я видел его в деле, - ответил воин. - Мне хватило гвельфа, а этот точно меня прикончит. Твой громила до сих пор не может прийти в себя после его удара голой ладонью в грудь, даже через панцирь. Я в жизни не видел никого, кто бы так быстро двигался. Расскажи старый пройдоха, как тебе удалось заполучить его?
- Все расскажу уважаемый Лотел, но только после того как мы уладим денежные вопросы.
- Ну и хитер же ты Гур, - усмехнулся Лотел. - Смотри самого себя не перехитри.
- Да уж уважаемый Лотел я почти себя перехитрил, взяв с собой этого недобитого придурка, - кивнул головой Гур в сторону мокрого Барта.
Лотел достал из-за пояса прямоугольную металлическую пластинку и передал ее Гуру.
- Это обязательство Храма на тысячу двести серебряных монет, - сказал Лотел. - Можешь получить деньги в любом храме Сиды целиком или частями.
Воины Лотела, до этого стоявшие в стороне окружили шеренгу рабов и сковали нас цепями по двое. Я оказался скованным вместе с Леором.
- Теперь, когда все денежные вопросы улажены, рассказывай старый пройдоха, как ты заполучил хумана.
- Уважаемый Лотел, я нашел его в пустыне две недели тому назад, вовремя сухой грозы. В него кажется, попала молния. Хуман был полуживым, обгорел как головешка и до сих пор, не совсем в себе.
- А выглядит здоровым и движется как молния, - удивился Лотел.
- На хумане все заживает как на собаке. Странный народ, - ответил Гур.
Глава 8.
Буря
Тихое журчание воды клонило в сон. Прохладный ветерок с гор, не давал полуденной жаре испортить состояние блаженства, которое разлилось по всему моему телу. После всего того ужаса которого я натерпелся за последнее время, трое суток плавания по реке на корабле Лотела, казались мне настоящим раем. Несмотря на ошейник раба, трущего мою шею, я буквально блаженствовал, сидя под тентом на палубе. Корабль, на котором путешествовала наша компания, представлял собой катамаран из двух больших плоскодонных лодок, скрепленных между собой бревнами из дерева похожего на бамбук. Настил палубы был сплетен из тонких стволов того же бамбука. Почти половину палубы накрывал тент из парусины, под которым в самых живописных позах расположились рабы и наша охрана. На корме корабля находилась надстройка, по-видимому, являвшейся капитанской каютой и камбузом. Команда корабля состояла человек из двадцати. Публика была разношерстная, по всей видимости, включавшая в себя представителей практически всех народов населявших Меранскую Империю.
Крик матроса, стоящего на смотровой площадке на верху единственной мачты корабля, вывел меня из блаженной полудремы.
- Темер! - еще раз крикнул матрос, указывая рукой вперед.
Народ на палубе засуетился, кто-то даже встал на ноги и смотрел в направлении указанном матросом. Я повернулся к сидящему рядом Леору и спросил, что такое Темер.
- Темерианское озеро, - ответил гвельф.
Через час полтора корабль миновал поворот реки, и перед нами во всей красе предстало Темерианское озеро. Впереди и справа по течению реки, гладь озера уходила за горизонт. Левый берег озера окаймлял вековой лес плавно переходящий в предгорья невысоких гор. Впереди на горизонте виднелся большой остров.
Команда корабля села на весла и под ритм задаваемый ударами барабана стала грести в направлении небольшой крепости показавшейся в устье реки на правом берегу. Крепость стояла на невысокой белой скале, у подножия которой раскинулся не то порт, не то поселок с несколькими причалами на бревенчатых сваях забитых в дно. Наш корабль подошел к одному из причалов. Лотел и двое его солдат сошли на берег и ушли по направлению к крепости. Через некоторое время капитан и шестеро его матросов тоже сошли на берег и отправились в поселок.
- Что за место? - спросил я Лотела.
- Не знаю, - ответил он, - спроси у матроса.
Я обратился к матросу с тем же вопросом. Он ответил, что это Старая крепость, и мы остановились здесь, чтобы запастись провизией, так как путь через озеро займет три - четыре дня.
День клонился к вечеру, но нас еще не кормили, и у меня довольно сильно засосало под ложечкой. Голод донимал не только меня, но и матросов. Недовольные возгласы слышались от всей команды корабля. Наконец на причале появился капитан в сопровождении процессии матросов несущих провизию. Нас покормили, и капитан приказал готовиться к отплытию. Но отплыть в этот день нам так и не пришлось. Капитан на чем свет стоит, клял Лотела, так и не вернувшегося на корабль. Его стенания о том, что стоит полнолуние и светло как днем, а так же недовольство тучками на горизонте, ни к чему не привели, Лотел вернулся только утром.
Задержка с отплытием корабля до утра в дальнейшем очень дорого обошлась всем отплывшим на нем в то злополучное утро. Прекрасная лунная ночь под усыпанным звездами небом Геона, поделила нас на живых и мертвых.
Погода была великолепной. Вода в озере была гладкой как стекло. Звезды отражались в воде таким образом, что не было видно различий между звездами в воде и на небе. Корабль как бы висел в воздухе окруженный звездами со всех сторон. Пьянящий запах леса и цветов кружил голову. Такой красоты за всю мою жизнь я не видел даже на картинах или во сне.
В голове прозвучал голос Леора.
- Ингар ты не спишь?
- Нет, - ответил я. - Разве можно заснуть в такую ночь и не увидеть этой красоты.
- Да красиво. Как у меня на родине.
- Ты не думал о том, как удрать отсюда? - задал я вопрос гвельфу.
- Думал, но как удерешь?
- Леор, ты умеешь плавать?
- Я плаваю как рыба, а что толку. Проклятый ошейник отрежет мне голову как бритвой уже на следующий день.