Как же быстро идёт время?! На некоторое время Лиска осталась в помещении, заставленном деревянными столами и лавками, вдвоём с пострадавшим наёмником. Привалившись к стеночке, он не сводил с неё глаз. Потом, всё же не выдержал испытание тишиной.
- Ты же девочка, и не боишься без сопровождения ездить? - лекарства, видимо, подействовали, так как в его голосе не слышалось отголосков недавней боли.
Забрала Лиска со стола свою золотую монету, зажав в кулаке и, пошла к мужчине, развязывая по пути шнурок на капюшоне. И сидел он ещё так, вальяжно на лавке, расставив ноги. Дракошка, пригревшись, расслабленно разлеглась на её плече.
Слишком близко она подошла к нему, поставив одну ногу на лавку. Ни по-девичьи. Секунды три дала ему привыкнуть к её присутствию и приподняла свой капюшон, в упор, посмотрев в его ясные очи. У-у-у... отшатнулся наёмник, дёрнувшись назад, ударился спиной и головой о стену. Замычал от пронзившей боли. Лавка шатнулась. И вообще он чуть не грохнулся под стол.
- Ну вот! - хохотнула Лиска, отстранившись и направившись к своему месту. И уже серьёзно сказав, что сам он ответил на свой вопрос. И как можно не бояться? Страх лишь мёртвый не имеет.
Вернулась Лиска на свою лавку. В груди тоской потянуло. Когда-то, казалось ей, где-то в другой жизни, она и не знала, что такое страх и стыд. Осторожность? Да! Покровительство семьи, дорогих мужчин: деда, отца, брата... вселяли вселенское бесстрашие. А теперь?! Чувствовала она себя эгоисткой. "Я..., я..., я..., мне..., мне..., мне...). И в душе благодарила крёстного, что не стал он открыто опекать её. Вытащила белянка из-за пазухи его дар: артефактный камешек, сжала в кулаке, произнеся, что всё с ней хорошо, идёт от Малого города с обозом в сторону Больших лугов, жива, здорова, завтракать собирается.
Наёмник очухался от потрясения. Она ему помогла, а он?.. Поднялся мужчина и перебрался к девушке за стол, чем насторожил шаму, фыркнувшую на постороннего. Хотел он просить о даре, а сам...
- Любишь зверушек? - начал наёмник.
- Ага! - оскалилась белянка. - Уж больно вкусные!
Слово за слово, и договорились они до более тесного знакомства. Поимённого! Она представилась Лиской, он - Китом. Он посмеялся над её звериным именем, так как у них имелись те же лисы, меленькие рыжие чертовки. А она выложила, что и он не соответствует своему морскому животному.
Принесли им завтрак. Рорин сам принёс. Поставил, и сел напротив, сказав, чтобы она сначала поела, и они ещё пообщаются, как раз тот должник с педагогическим образованием спустится. Он ему рассказал о её предложение.
Наёмники тем временем, нашли пропажу, вернули хозяевам. Всех извозчиков подняли, чтобы все всё проверили. Мало ли? А так, сейчас проверят, подпишут документ, что за время ночлега ни у кого ничего больше не пропало. И в путь!
Лиска почти доела, видимо, учитель специально немного подождал, чтобы не мешать и спустился. Да! Оценила белянка покорителя девичьих сердец. Лет сорока, льдистые глаза, гордо вздёрнутый тощий подбородок. Одежда добротная, белая рубаха, чёрный удлинённый сюртук с воротником стойкой. Для особых случаев одежда, берёг он, что ли дорогие вещи. И не на последний ли путь? И всё бы хорошо, но казалось, что не на него эта красота, размеров так на несколько больше. Или это педагог так истощал? И ведь всё возможно! На лице мужчины наблюдалась какая-то болезная бледность, что белой рубашкой и чёрным сюртуком подчеркивалось. И не красавиц! Хотя, что с той мужской красоты? Как говориться, чай, не девка на выданье. А прабабушка говорила про мужчин, когда Лиска смела обсуждать чью-то стать, что с лица воду не пить. Мало того! Что-то знакомое угадывалось в спустившемся учителе, родное. Гордо вздёрнутый угловатый подбородок, маска надменности. А взгляд настороженный, и упрямо поджатые тонкие губы.
Хозяин таверны показал должнику на место рядом с собой. Ага! Не сразу поняла Лиска, почему учитель пробежался глазами по ней самой, по чашке с едой, по тому, как она сидит, держит ложку, берёт бокал и, отпивая, ставит его на положенное место. Этикет! Будь он неладен! Но и это не всё! Лиска думала, что в его плачевном состоянии замешана обычная человеческая подлость и жадность, но нет! Здесь что-то посерьёзней. И, уставился он на её руку, где находилось родовое кольцо, спрятанное под заклинанием невидимости от чужаков, но не от родных по крови. "Этого ещё не хватало!" Сняла Лиска капюшон и уставилась на сидевшего учителя магическим зрением. Что на деле, являлся какой-то там ей далёкой роднёй.
- Садитесь, садитесь, сир Саллават, - так представил хозяин таверны своего должника.
- Можете не садиться, сир Фён, разговор у нас с вами не сложится, - понимала Лиска, что просто так далёкого родственника, ранее преподающего исключительно аристократам, в таком захолустье нечего было бы делать. Да ещё и с остаточным явлением от магической дуэли. Скрывался бы он от всевластных, нашли и по тихом убрали. А так, его планомерно изощрённо размазывали и уничтожали. И что-то подсказывало Лиске, что он пытался найти приют в Соколином имение, но не вышло. И если бы не этот захудалый городок, через который он уходил задворками, где нашёл хоть какую-то работу, а потом Рорин, что не дал скатиться в канаву. - Прошу прощение, сир Рорин, изначально изложенный план меняется. - Не стала говорить она, что просто не потянет он ещё и его врагов. Со своим ему бы разобраться. Хотя, и тут у неё задумка пришла. - Но всё равно я перекуплю его долг на правах старшего рода. Сейчас расписку напишу и... рассчитайте, пожалуйста, долг на месяц вперёд с учётом съёма комнаты и с питанием у вас.
Хозяин таверны, соглашаясь, кивнул и, быстро поднявшись, пошёл за бумагой и расчётом. "Куй железо, пока горячо!"
- Леди ди Фён?.. - подал чуть дрогнувший голос родственник, и столько надежды в нём послышалось. - А лорд ди Фён вернулся?
- Нет! Дед только меня заслал учиться в свою школу, - отфыркалась Лиска, указав на магическую татуировку сокола на кисти.
Разговор закончен. Повернула белянка свой кровавый взгляд к подошедшему и севшему рядом рыжему хозяина таверны, положившему на стол чистый лист с пишущей кистью, ещё и огромной ладонью сверху прихлопнувший бумагу. "Вот!"
- Сразу предупреждаю, банк, скорее всего, мои долговые расписки не примет, посылать их надо в Соколиное имение на имя управляющего сир Шамиля, - Лиска знала, что у управляющего Малым городком есть почтовый короб, через который срочные письма, документы, доклады и такие вот долговые расписки переправляют. Пододвинула она к нему золотую монету. - Это заберёшь. А теперь насчёт детей поговорим, на чердаке ведь не все?
Из разговоров с мальчишками, Лиска узнала, что есть ещё шесть беспризорных девочек от двух до тринадцати лет, что до поры до времени бегали вместе с ними у хозяина таверны на побегушках. Да вот подрастать они начали, и управляющий Маленьким городом, наконец-то, заметил их, и забрал к себе, поселив в отдельной постройке своего двора под замок, вроде, как из благородных побуждений. Но на деле, догадывались все, чтобы в скором времени продать. Рабство в Утренней империи было узаконено, но только через долговую яму и судебное решение. А так же чёрный рынок процветал. А с ним преступность, продажность...
И случилось эта история всего-то месяц как. У-у-у... этот зуд.
- У вашего управляющего городком, в холодной будке, сидят восемь детей женского пола, - перечислила белянка их имена. Перечислила она шесть. О которых речь шла на чердаке. Но ей надо было уточнить насчёт двух последних. Молоденькой матери, и её полугодовалого ребёнка. - Что можете сказать о запертых там Лили и её ребёнке? Между прочим, сидящую на цепи, прикованной железным обручем за ногу. Что она там делает?
У-у-у... бледными пятнами пошло лицо хозяина таверны, желваки его заходили, и кулаки до побелевших костяшек сжались.
- Он же сказал, что она сбежала с любовником?.. - задумчиво протянул придерживающий свою пострадавшую руку Кит.
- При нём власть, стража в свидетелях, - озвучила Лиска правду, и то, что у главы маленького городка на воротах в охранной будке жило шесть человек бандитской наружности. - Он вам не по зубам. Только если девчонок вытащите и спрячете в обозе, а завтра на рассвете доставите к портальной арке, тогда, я их заберу в Соколиное имение.
- Зачем? - прошипел Рорин.
- Зачем, зачем? - передразнила мужчину белянка. - На месте придумаю, зачем! У нас там простой класс открылся при магической школе, устрою, как детей работников, пусть учатся. А там видно будет. Может, на кухню пристрою. И тепло, и сыто. Зачем? - Выставила Лиска перед собой ладонью вверх, показав своё мастерство в создание мини смерчей. - Своей магией клянусь, что злого умысла у меня в отношение ни мальчишек, что у тебя на чердаке, ни тех девочек, нет. Так что, смотри, скоро светает, и времени незаметно вывести девочек у вас всё меньше и меньше.
Рорин отдал один из трёх экземпляров договора Лиске, что насчёт Саллавата заключили. Один, естественно, самому должнику. Один хозяин таверны оставил себе, поколебавшись, забрал он и золотую монету. Белянка, накинувшая капюшон, ухмыльнулась. Эта монета ему больше нужна, чтобы заплатить за тайный вывоз девочек. А там, друзья-наёмники пообещали, что доставят детей до портальной арки и дождутся Лиску. Как говориться, с рук на руки их ей передадут. Эх! И во что опять ввязалась?
- Дядя Саллават, - приостановилась она у отошедшего в сторонку родственника, тот от услышанных таких неожиданных родственных слов лицо сдержать не сумел. Выдав гамму удивительных эмоций, от растерянности, до удивления. А глаза, невероятно светлые, льдистые, сверкнули теплом. - Не обессудьте, уж больно знакомство у меня с ближайшими родственниками неприятное вышло. А мальчишек я всё равно под магическую опеку взяла, если вас не затруднит, можете присмотреть за ними.
Сказала, и ушла, растворившись в густом тумане, опустившемся на поселение. А ей ещё магическую поддержку воришкам обеспечивать. Следы зачистить. Но и это не всё. Наёмникам она сказала, что ничего они не должны за помощь пострадавшему. Но это не так! Кормить они её будут. И её, и девчонок. Хотя, Рорин целый мешок еды закинул в сговорённую подводу. И даже чан с питьевой водой поставил. И пустое ведро в один угол пристроил. У-у-у... вот это мужчина. Вздыхала Лиска, из-под капюшона посматривая на трогательное прощание настоящих маленьких кикимор, босоногих, грязных, лохматых до колтунов, и рыжего великана, что с нежностью поглаживал их по головам, своей огромной лапищей.