Дом стоял на холме. Построенный из светлого камня, он буквально светился белизной. Издалека он казался небольшим, хотя на самом деле, конечно, должен был быть огромным. Местные говорили, что там давно никто не живет. Но сад за ажурной чугунной решеткой не выглядел заброшенным, окна блестели чистотой, а крыльцо было подметено даже поздней осенью. Местные не любили ходить мимо него даже днем, а ночью и подавно.
***
Велосипедная прогулка. Я всегда любила велосипедные прогулки. Летишь над дорогой, только ветер в ушах свистит. Солнечные блики мелькают на спицах, деревья вдоль дороги сливаются в сплошную стену. Восторг переполняет меня... Я бы пела, если бы не ветер в лицо!
Я увлеклась облаками и не заметила яму в асфальте. Переднее колесо провалилось, заднее подпрыгнуло высоко в воздух. Я перелетела через руль и кувырком покатилась вниз по дороге. Склон оказался довольно крутой, остановиться мне никак не удавалось. А попытки притормозить приводили только к новым синякам и царапинам.
Когда я, наконец, оказалась внизу холма, у меня жгло все тело, белая еще недавно футболка задралась до неприличия, короткие желтые бриджи порвались и раскрасились красными и серыми пятнами. Колени и локти выглядели так, будто по ним прошлись теркой. Хорошо, хоть шею не сломала!
Мой велосипед до меня почему-то не долетел. Но мне было уже не до того - боль была ужасной и все время нарастала. Мой мнительный мозг уже рисовал мне картины заражения крови, гангрены и ампутации всех конечностей. Надо было срочно искать медицинскую помощь. К тому же начал накрапывать дождь.
Я огляделась и увидела этот дом. Дорога вновь шла вверх, к широким кружевным воротам. Рассуждать было не о чем. Не дожидаться же, пока дождь наберет силу. И я пошла к воротам. Они оказались прикрыты, но не заперты. Слегка толкнув одну створку, я просочилась в сад. Дорожка, аккуратно посыпанная мелкой каменной крошкой белого цвета, вела прямо к крыльцу в две ступени с колоннами по обеим сторонам высокой тяжелой двери. Листва деревьев шелестела над головой, солнечный свет почти не проникал сквозь плотный зеленый навес, между стволами пестрели яркие клумбы. Какое-то время я шла и слышала только скрип своих шагов по песку и стук редких капель дождя по листьям. Вообще, в саду царила тишина. Даже дождь как будто боялся по-настоящему начаться здесь.
Поднявшись на широкое крыльцо, я ухватилась за тяжелый медный молоток и уверенно постучала. Стук получился не таким уж уверенным. Видимо, сказывалось падение. Голова кружилась, болячки уже привычно саднило, а тело покрылось мурашками от озноба.
Но вот за дверью послышались неторопливые шаркающие шаги. Одна из створок медленно поползла внутрь.
- Добро пожаловать! - высокий худой старик в стареньком зеленом камзоле учтиво склонился, пропуская посетительницу в дом, - Проходите, пожалуйста! Господа будут рады, к нам нечасто заходят гости.
Я вошла, и он так же медленно закрыл дверь. Передо мной был небольшой холл без лестниц и почти без украшений. Только несколько больших каменных ваз с живыми цветами вдоль стен. Прямо напротив входа начинался длинный коридор в бело-зеленых тонах. Из коридора в обе стороны вело множество дверей, и конца ему не было видно.
- Проходите, пожалуйста, юная леди, - старик сделал приглашающий жест рукой в сторону одной из дверей, выходящих в коридор. Уверена, что она только что была закрыта. Меня кольнуло смутное чувство беспокойства, но страха не было. Наоборот, сейчас я совершенно точно знала, что всё будет хорошо.
Комната, в которую я вошла, была выдержана в теплых постельных тонах: диван с резными подлокотниками стоял посередине, прямо напротив зажженного камина, по углам расставлены стулья в том же стиле. В окно через легкие кремовые занавески лился теплый солнечный свет. Я обернулась. В дверях никого уже не было. Наверное, надо подождать. Я села на диван и стала смотреть на огонь. Пламя лизало черные поленья и уютно потрескивало.
Не знаю, сколько я так просидела. Очнуться меня заставили звуки музыки - кто-то играл на фортепьяно. Музыка то лилась, то неуверенно прерывалась, чтобы начаться снова. Будто где-то шел урок музыки. Я встала и вышла в коридор.
Я шла по коридору, пытаясь определить, за какой из дверей играют. И никак не могла. Создавалось впечатление, что музыка плыла в воздухе, отражалась от стен, завораживала и вдруг запутывалась на особо сложных местах, заставляя вздрагивать от внезапного диссонанса.
Музыкальным слухом я никогда не страдала, поэтому ни оценить уровень мастерства музыканта, ни определить направление мне никак не удавалось. Наугад толкнув какую-то дверь, я вошла в небольшую темную комнатку. Из мебели в ней помещались только кровать, комод и ночной столик. Окно закрывали тяжелые темно-синие занавеси.
Я прикрыла дверь и перешла к следующей. Затем следующей и далее... Некоторые из них были закрыты, за другими скрывались комнаты и комнатушки, светлые или сумрачные, чистенькие или пыльные, они будто принадлежали разным домам, но ни в одной из них не было людей.
Наконец, уже без особой надежды на успех, я ворвалась в очередную комнату. Здесь было душно. Музыка резко оборвалась и только тут я заметила возле окна пианино и за ним девочку в старинном платье кремого цвета с рюшечками и рукавами-фонариками. Белые волосы девочки были уложены в сложную высокую прическу. Миловидное личико удивленно вытянулось, губки бантиком приоткрылись, произнося "о!". Я замерла в растерянности. Только сейчас я поняла, что совершенно не подумала, зачем так упорно искала источник музыки. И что мне делать теперь, когда я его нашла.
- Элизабет прекрасно играет, не правда ли? Она настоящий самородок! - произнес приятный женский голос слева от меня. Его обладательница, худая молодая женщина с такими же светлыми волосами, как у девочки за пианино, сидела у стены с вязанием в руках. Одета она была в длинное светло-зеленое платье старинного фасона с высоким горлом и длинными рукавами. Клубки вязания раскатились по полу, их было не меньше шести.
- Да! Она чудесно играет! - почему-то согласилась я, - Сложный рисунок? - поинтересовалась, кивнув на вязание.
- Ну, что Вы! Просто много ниток! Элизабет любит яркие вещи, - женщина нежно улыбнулась, глядя на девочку. Девочка искренне улыбнулась в ответ. Все клубки на полу были одного и того же бежевого цвета.
- Играй же, милая! - женщина обратилась к Элизабет. А потом повернулась ко мне, - Проходи! Присаживайся! Можешь называть меня Мара.
Я присела на стул у стены и мы погрузились в молчание.
Когда урок был, наконец, окончен, Мара аккуратно сложила вязание в корзину у ног и поднявшись вышла из комнаты. Элизабет молча последовала за ней. Я немного замешкалась. Дверь со щелчком закрылась. Я подергала ручку, покрутила замочек, но выйти не смогла. Вернувшись к пианино, подняла крышку и нажала несколько клавиш. Звуки разнеслись колокольным звоном. Дверь открылась и в комнату заглянула полная приятная женщина.
- Вот ты где!!! - воскликнула она. - Стол к чаю уже давно накрыт, только тебя ждем! - и скрылась.
Я поспешила к двери, пока она снова не захлопнулась. Женщина стояла в коридоре и нетерпеливо притопывала ногой.
- Ну, что же ты растерялась! - ласково улыбнулась она. - У нас гостеприимный дом!
В этот момент из комнаты слева с криками и топотом выбежали трое мальчишек лет восьми и помчались вглубь дома. Последний ненадолго притормозил, оглянулся, подмигнул мне и побежал дальше.
- Надо же! - женщина внимательно посмотрела мне в глаза. - А ты понравилась близнецам! Ты хорошо ладишь с детьми?
Неужели она решила, что я ищу работу гувернантки! Нет, с детьми я ладила. Особенно если они на одном берегу реки, а я на другом. Поэтому я просто смущенно улыбнулась и напомнила, что мы собирались идти пить чай.
- Эти сорванцы никому покоя не дают, - предупредили меня. - Но ты не волнуйся! На самом деле, это очень хорошие дети.
Мы прошли по коридору совсем недалеко. Комната, в которую мы пришли, напомнила мне веранду обилием окон. По-моему, они называются французскими и больше похожи на двери. И здесь все окна были занавешены шторами из легкой, но непрозрачной ткани. На стене слева висели зеркала, расширяя и без того большое помещение. Справа вся стена была заставлена буфетами. Посередине стоял большой овальный стол, уже накрытый к чаю. За столом сидели Мара с дочерью, несколько незнакомых мужчин и женщин и даже близнецы уже были здесь. Место мне досталось именно рядом с ними.
- Все в сборе! Можно начинать! - объявила моя сопровождающая. Кстати, она так и не представилась.
Тем временем за столом все зашевелились, зазвенела посуда, зазвучали голоса.
- А ты любишь сказки? - звонкий мальчишеский шепот отвлек меня от разглядывания печенья в ближайшей вазочке.
- Конечно! Кто же не любит сказки! - я обернулась к близнецам с самой милой улыбкой, на которую была способна.
-А какие? - спросил тот из мальчиков, что сидел дальше всех.
- Разные, - я улыбалась уже гораздо спокойнее. - Но обязательно с хорошим концом.
Похоже, дети и правда хорошие. По крайней мере, никто не собирается прямо сейчас выливать на меня чай или расстреливать из игрушечного оружия.
- А ты почитаешь нам сказку на ночь? - это второй близнец.
- Хорошо! - я растеряно смотрела на его довольную мордашку.
- Я же говорил, что надо просто попросить! - гордо заявил он своим братьям.
Мне оставалось только покачать головой. Губы сами собой расплывались в улыбке.
Чаепитие продолжалось еще почти час. За это время я несколько раз ловила на себе внимательные изучающие взгляды. Но больше я ни с кем не познакомилась и общалась в результате только с мальчиками. Они наперебой рассказывали мне о своих любимых сказках, играх, достижениях. Только имен почему-то не называли. А я, каждый раз собираясь спросить, сбивалась на какую-нибудь другую тему. А едва раздался удар гонга, близнецы вскочили с мест и убежали в открывшуюся дверь.
Все остальные постепенно поднимались из-за стола и уходили. Я тоже аккуратно отодвинула стул, и встала, придерживаю юбку. Какое-то время я просто стояла и мяла в руках плотный материал приятного лимонного цвета. Потом повернулась в сторону зеркальной стены и посмотрела на свое отражение. Это была все еще я. Но волосы тщательно завиты и уложены, платье старинного покроя с юбкой в пол. Странно, но никакого волнения или страха не было. Полное умиротворение и уверенность в правильности происходящего.
- Тебе очень идет, - Мара подошла ко мне так тихо, что я не заметила.
- Спасибо! - улыбнулась я в ответ. И вышла в коридор. Я точно знала, куда идти. Надо было поторопиться и прийти в комнату раньше мальчиков.
Нужная дверь открылась легко. Я вошла и огляделась. Три окна, возле каждого по кроватке, не взрослой, но уже и не детской. Слева огромный тяжелый платяной шкаф. Справа небольшой выступ стены. В комнате было свежо, в солнечном свете, льющемся из окон, плясали пылинки. Кровати разобраны и ждут своих хозяев. Я прошла вдоль выступа я заглянула в уютный закуток. Кресло-качалка и тумбочка со стопкой книг. Все это в окружении кадок с растениями.
Я опускаюсь в кресло. Здесь мое место. Беру верхнюю книгу из стопки, открываю и начинаю читать. Скоро прибегут мои сорванцы, и времени на отдых не останется до самой ночи.
***
Пылинки беззвучно танцуют в солнечном луче. Книга лежит на коленях спящей девушки в платье нежно-желтого цвета. Мальчики выглядывают из-за стены, дружно прижимают пальцы к губам и тихонько забираются в свои кровати...
***
Машина мчится по дороге, фары скользят по асфальту. Внезапно мотор начинает чихать и глохнет.
- Что случилось? - возмущенный женский голос царапает нервы.
- Не знаю, сейчас посмотрю, - мужчина выходит из машины и торопится спрятаться от скандала за поднятым капотом.
- Похоже, бензин кончился, - объявляет он через некоторое время, когда его спутница уже высказалась и просто стоит рядом и наблюдает за мужем.
- Как? Опять? - женщины возмущенно закатывает глаза. - И что нам теперь делать?
- Я думаю, мы можем переночевать в том доме, - взмах руки в сторону белеющего за оградой дома. - Не думаю, что нам откажут в гостеприимстве.
И пара, забрав из машины кое-какие вещи, направляется в сторону дома.
На стук долго никто не отзывается. Но наконец, когда терпение на исходе, одна из створок медленно открывается.
- Добро пожаловать! - старичок в стареньком зеленом камзоле учтиво склонился, пропуская посетителей, - проходите, пожалуйста! Господа будут рады, к нам нечасто заходят гости.