Если молодому лорду внезапно объявляют, что он должен немедленно жениться, причем на совершенно незнакомой и безразличной ему девушке, можно даже не сомневаться, какой именно будет его реакция. Но все далеко не так просто, если лорд - племянник самого короля, и к тому же правитель небольшого, но вполне достойного герцогства.
Глава 1
-Никогда больше даже не начинай об этом разговор!
-А я пока и начатый не закончил, - со спокойной ехидцей констатировал крепкий седовласый мужчина лет пятидесяти, и, небрежно дернув шнур звонка, приказал, - чаю!
Из соседней комнаты ловко просочился доверенный секретарь с серебряным подносиком, на котором исходили душистым паром две чашечки тончайшего богнисского фарфора, неслышно заменил остывший напиток и так же молча выскользнул прочь.
-Зато закончил я. И не собираюсь в сотый раз говорить тебе - нет! - с непреклонной решимостью отрезал его собеседник, резко отодвигая чашку с нетронутым напитком.
Ему было на вид не больше двадцати семи, но твердо сжатые красиво очерченные губы и холодный взгляд темно-серых глаз выдавали окончательно сложившийся характер самостоятельного мужчины.
-Дядя, - голос племянника стал ледяным и бесцветным - тебе вовсе не к лицу вести себя, как шут на празднике весны. И ты, кажется, забыл, что мой отец никогда не одобрил бы таких методов. А ведь именно ты клялся ему, что никогда и ни в чем не станешь меня принуждать!
-Дорд, - устало пробормотал король, разом теряя наигранное оживление, - судя по тому, что ты осмелился упрекнуть меня данным твоему отцу обещанием, я действительно разозлил тебя до крайности. И потому прошу прощения... но только за то, что хотел договориться по-хорошему. Видят боги... не хотелось выливать на тебя всю ту грязь, в которой, по долгу своего положения, приходится копаться мне. Вон там, на столе, в шкатулке маленький ключик... открой мой сейф и возьми верхнюю связку свитков. Читать можешь тут... я пойду, навещу своих питомцев. Через час вернусь и мы договорим.
Багрант Теорид неспешно допил свой чай, не обращая внимания на настороженный взгляд племянника, легко поднялся из кресла и вышел через балконную дверь, широко распахнутую по причине необыкновенно погожего денька.
Дорданд проводил его задумчивым взглядом прищуренных глаз и нехотя поднялся с кресла. Что-то говорило ему, что ничего хорошего в дядиных свитках он не увидит, тогда к чему торопиться? Неприятности нужно держать от себя подальше, столько, сколько возможно. Тем более - эту дурацкую свадьбу, придуманную его величеством. У него в жизни и так хватает ограничений... зачем ему еще одно?
Обнаружить свитки, про которые говорил дядя, оказалось довольно легко, кроме них в маленьком сейфе лежала лишь пара роскошно оформленных талмудов. Один с законами Эквитании, второй содержал правила придворного этикета, выучить которые у дяди никогда не хватало терпения, вот и держал том под рукой.
Дорд вернулся на место и не спеша развязал стягивающий свитки шнурок, потом взял в одну руку первый свиток, в другую - слегка остывшую чашку, пить слишком горячее он никогда не любил. И не столько потому, что герцог считал это очень вредным для здоровья, сколь от решимости характера, торопящего проглотить любой напиток махом. А вот с крутым кипятком такое не проходило, не раз ему пришлось обжигать язык, пока не взял за правило давать чаю немного остыть.
Однако первые же строки доносов, написанные сухим, официальным языком, каким пишут рапорты только шпионы и военные, заставили герцога сначала забыть про чай, а потом и вовсе отставить чашку в сторону. Все прочитанное было достаточно неожиданно и серьезно, чтобы отбить всякий аппетит на несколько дней. Юный герцог до этого даже не подозревал, что начались настигшие его события вовсе не сейчас, а еще почти тридцать лет назад. В тот самый день, когда его отец одновременно разорвал помолвку с принцессой соседнего Имганта, и отказался от трона в пользу младшего брата. Оставив за собой лишь небольшое Анримское герцогство, расположенное под самыми горами и не имевшее для соседних стран никакого стратегического значения.
И проделал это только для того, чтоб жениться на девушке недостаточно знатного для короля происхождения и совершенно невыгодного для королевства положения. Попросту - на дочери одного из тех обедневших аристократов, которых так любят звать на торжественные семейные мероприятия купцы, и которым они же так не любят давать в долг. Впрочем, потеря королевского трона никогда не удручала Дорданда, еще лет в двенадцать он сообразил, что если бы отец женился на другой женщине, и не весной, а осенью, как намечалось ранее, то его самого и на свете никогда бы не было. К тому же обязанностей и обязательств и у герцога столько, что иногда он с удовольствием сменялся бы с Эртрайтом, своим двоюродным братом, бывшим лишь на три года его моложе и в неисчислимое количество раз беднее. И потому не имевшего абсолютно никаких обязанностей.
Что, впрочем, совершенно не мешало парню быть настолько открытым и обаятельным, что его любили абсолютно все, от добродушных кухарок, до слегка сумасбродного и рассеянного старичка магистра. Нашедшего, кстати, в Эртрайте какие-то способности и пытавшегося заставить герцогского кузена и бессменного участника всех его детских шалостей серьезно учиться магии.
И все в их жизни было замечательно... до сегодняшнего дня... вернее до середины лета, ведь именно тогда король впервые заикнулся о необходимости женитьбы. Как Дорданд теперь понимает, потому он и начал эти осторожные и бесполезные уговоры, что именно тогда получил первый из доносов. Оказывается, Имгант не оставил надежд на объединение с Эквитанией, и теперь настойчиво предлагал королю Багранту Теориду Кайгарскому двойной союз. Недавно отпраздновавшая совершеннолетие принцесса Имганта предназначалась Дорданду, а ее брат и наследник предлагал свою мозолистую руку заядлого охотника и дуэлянта юной Онгелии, старшей из дочерей Багранта, но не старшей из его детей.
И если эти свадьбы состоятся, то за жизнь и здоровье наследника Эквитании никто из его подданных не даст и потертого медяка. Неудивительно, что дядя так забеспокоился. Впрочем, он вовсе не заставлял Дорданда немедленно жениться на принцессе Имганта, как раз наоборот, предлагал выбрать невесту из любой другой страны, тогда и помолвка Онгелии может со временем расстроится. В конце концов, ей пока всего четырнадцать.
Но самое неприятное было вовсе не в этом. Королева Имганта вместе с советниками и магами опутали Эквитанию целой сетью интриг и сумели внедрить своих агентов не только в штаб армии и полицейское управление, несколько дней назад пойман на горячем секретарь одного из ближайших советников Багранта.
-Прочел? - и почему герцогу кажется, что дядя пришел слишком рано?
-А ты... не мог бы немного потянуть время? - даже не надеясь на положительный ответ, осторожно намекнул Дорд.
-И так уже больше года тяну... сам знаешь, насколько мы от них зависим. Все торговые пути на север и восток идут через Имгант, гильдия купцов уже жалуется... что снова повышена плата за проезд через мосты и городские ворота.
-Но если я женюсь... заметь, это только предположение, - сразу расставил все точки герцог, - не получится так, что они начнут охотиться за моей семьей?
-Я тут внимательно изучил этикет и законы Имганта, после свадьбы ты станешь им неинтересен, имгантские принцы не имеют права жениться или выходить замуж за вдовцов. Этот закон когда-то успешно применил твой отец... сработает и с тобой. И не смотри на меня как на зверя, ты даже не представляешь, какую кропотливую подготовительную работу провели мои люди. Все кандидатки, как одна, красивы, молоды и образованны... тебе остается только выбрать.
-А принцесса Имганта... не сообразит, что её намереваются обмануть? Или ты надеешься, что тебе удастся провести это мероприятие втайне от их шпионов?
-Вот это и есть самое плохое... о чем я тебе пока не сказал. Разумеется, мы не смогли обойти их разведку и получили письменную просьбу королевы почти сразу, как только определили место для смотрин.
-Что? - тренированная выдержка на миг изменила герцогу, - каких еще смотрин?
-Успокойся... так я условно называю мероприятие знакомства с принцессами и девушками знатных родов. Внешне все очень благопристойно, ты отправишься в обычную осеннюю поездку на воды... лекари найдут, от чего тебя поить арзамом, - теперь, когда несговорчивость племянника поколебалась, его величество был само терпение и кротость, - ты будешь жить в моем дворце и устраивать вечера и балы... чтоб не скучать. Можешь взять с собой несколько холостых друзей... только предупреди... чтоб вели себя достойно. Как ни печально, принцесса Имганта тоже приедет... в письме сказано, что лекари настоятельно рекомендуют ей именно наши воды. Но дворец ей предоставят в другом конце Дивноводска, так что встречаться вы будете только на званых обедах... это всё, что я смог сделать. Зато за время твоего отсутствия я постараюсь разобраться с основными проблемами... не хочу ничего заранее обещать, но все возможно...
Пилюлю пытается позолотить, насмешливо фыркнул герцог, легче всего пообещать, что выбор невесты всего лишь отвлекающий маневр. А потом развести руками, мол, ничего нельзя было поделать. Впрочем, он и сам не беззубый щенок, и постарается это доказать нахальным претенденткам на его руку и свободу. Главное тут, безусловно, - свобода. Руку он может на ночку одолжить любой из этих девиц, вместе со всем остальным, разумеется.
- Сколько у меня времени в запасе? - не тратя напрасно слов на многозначительные, но пустые рассуждения, напрямик спросил Дорд.
-Почти неделя, желающие отведать дивных вод принцессы и знатные девицы начнут прибывать к первым числам десятой луны.
-Маловато, - едва заметно скривился герцог,- впрочем, дороги осенью обычно непредсказуемы... стало быть я успею съездить домой. Пойду, скажу... пусть оседлают Грома.
-Его уже оседлали, - вызванный звонком секретарь как обычно бесшумно возник на пороге, - а ваш камердинер собрал сумки. Карета и охрана тоже готовы.
Ну, дядя, искренне восхитился Дорд, все предусмотрел. И раз в его согласии тоже был заранее уверен, зачем устраивал этот спектакль?
-Лошадей распрячь нетрудно, - ответил на незаданный вопрос догадливый король, - а в том, что ты захочешь навестить свой замок, и прихватить с собой Эртрайта и магистра Гизелиуса я как-то не сомневался.
Высокие башни Анримского замка показались только из-за последнего поворота, и сердце Дорда сразу забилось сильнее. Он искренне любил свой дом, любил дикие скалы, между которых несся бешеный ледяной Харог, любил засыпать и просыпаться под непрекращающийся шум водопада, над которым был переброшен бревенчатый пролет подъемного моста. Единственная дорога вела в замок именно по нему, и отец обычно шутил, что достаточно поднять мост, и никто никогда не сумеет захватить Анрим. И это была именно шутка, потому что захватывать Анрим никто и не собирался.
Дорданд вообще в последнее время начал догадываться, что отец как раз потому и выбрал из всех королевских имений это герцогство, что на него не стал бы покушаться ни один безумец. Затратить неимоверные усилия на осаду, и получить в очень сомнительном случае победы отдаленную от всех стратегических путей и самых доходных местностей каменную громаду не решился бы ни один полководец.
Молодой герцог помнил подслушанный в детстве разговор, когда дядя уговаривал отца принять под свою правление одну из южных, богатых и оживленных областей. Однако герцог Анримский в тот раз отшутился, заявив, что желает спать спокойно и иметь возможность в самом крайнем случае предоставить брату надежное убежище. Багрант пылко объявил, что такого случая не будет... и юный Дорд был тогда с ним полностью согласен.
А вот теперь полностью осознал правоту отца... и неимоверно сожалел, что никогда уже не будет возможности сказать это, глядя тому прямо в глаза. Ему и матери. Острая боль полоснула по сердцу и Дорд поторопился отправить ранящие воспоминания как можно дальше... в те неприкосновенные уголки памяти, где каждый хранит самые горькие и обидные моменты случившиеся в его жизни.
-И что ты так рано вернулся! - еще в воротах встретил Дорда нарочито недовольный голос Райта, - я немного не успел доесть слоеные пирожки с гусятиной...
Но в глазах кузена вперемешку с тревогой мелькала искрометная радость, наполняя сердце герцога теплом. И даже назойливые, тяжелые мысли о предстоящих смотринах отступили, растаяли в сиянии радостных улыбок, встречающих Дорда на каждом шагу. В замке молодого хозяина любили и искренне жалели, шутка ли, в одночасье остаться сиротой!
И хотя вслух старались ничего не говорить, не след без конца бередить и так кровоточащую рану, зато стремились всячески угодить молодому хозяину. Да он и заслуживал, дай боги всякому таких хозяев! Никогда даже голос не повысил, во всех ссорах и жалобах разбирался лично и судил виновных по справедливости, но без жестокости.
Впрочем и Дорд не представлял, как иначе обращаться с людьми, чьи отцы и матери много лет верно служили еще его отцу?
-Я давно подозревал, что для тебя какие-то пироги с гусятиной дороже брата, - герцог с наигранной грустью поднял глаза к небу, но не выдержал, соскочил с лошади и на миг крепко стиснул плечи Эртрайта в дружеских объятьях, - ну, пошли, взглянем, осталось там мне червячка заморить? Линот, следом карета едет, не поднимайте мост.
-Да мы видели, - весело признался Райт, - как только кривой Том углядел на нижней дороге всадников, все успели побывать на башне. А тетушка Мирит сразу в подвал полезла, за готовым тестом и начинкой. А зачем тебе карета? Да еще и королевская?
-Вот умоюсь, поем и расскажу, - загадочно хмыкнул герцог, но по темной тени, промелькнувшей по его лицу, кузен сразу сообразил, что новости вовсе не такие уж радостные.
-Но ведь тебе не обязательно жениться на первой попавшейся? - потягивая молодое вино, размышлял Эртрайт вслух, когда блюдо с пирожками почти опустело, да и прочих закусок заметно поубавилось, - раз есть возможность приглядеться... выбрать, наконец.
-Райт, я слишком хорошо знаю... какой должна быть семейная жизнь, - пожалуй, впервые за все годы герцог так откровенно говорил с кузеном на эту тему, - и на меньшее никогда не соглашусь. Мои родители пошли на все... чтобы быть счастливыми, ведь не только отец принес в жертву любви трон и родной замок. Матери тоже пришлось не сладко, ее пытались убить, подкупить, запугать... Так вот... я точно знаю, что смогу ради настоящей любви пожертвовать всем, осталось найти ту, ради которой захотелось бы пойти на жертвы. Пока... как ты отлично знаешь, мне такая не встретилась. И я очень сомневаюсь, что встретится в дядином замке на водах. Ты же видел всех этих богатых невест... спесивы, крикливы и глупы... как индюшки.
-Знаешь... раз уж мы говорим так откровенно, - поднял от бокала совершенно трезвый взгляд Эртрайт, - мне кажется, что ты до сих пор и не пытался их рассмотреть. Ведь каждую девицу, подошедшую ближе, чем на два шага, ты сразу поливаешь таким презрительным и холодным взглядом, что у бедняжек губы дрожать начинают.
-И совсем не каждую... - чисто из чувства противоречия пробурчал Дорд, - иногда я совсем не против...
-Это "иногда" бывает только в Подгорье, в заведении мадам Стефы, - едко откликнулся Райт, - и потому не считается. Там все мы смелые... а вот на осеннем балу, две недели назад...
-Не нужно про бал, думай лучше о будущем, - торопливо перебил кузена герцог, и сам прекрасно знавший, что на том балу повел себя не самым достойным образом.
Так не стоило показывать ему заранее длиннющий список, где отметились все прелестницы, желающие потанцевать с молодым хозяином этих мест. От такого "милого" сюрприза у кого угодно настроение испортится, стоит лишь вообразить предстоящие танцы с огромной толпой девиц от пятнадцати и до тридцати пяти лет, вдобавок щедро политых разнообразными духами. Если бы это было в его власти, Дорд давно запретил бы девушкам пользоваться разными духами, причем в таком количестве. Ведь все эти запахи остаются на его парадном камзоле, и, постепенно смешиваясь, к концу вечера образуют неописуемый букет. В смысле, никто не сможет его описать, и остаться при этом в здравом уме.
-А вот мне кажется, наше юное дарование произнесло только что очень здравое предложение... - за разговором друзья почти забыли про третьего сотрапезника, магистра Гизелиуса.
-Что?! - искренне изумился Райт, даже не заметивший, чтобы он вносил какое-то там предложение.
-Ну как же, - магистр укоризненно вытаращил на своего ученика желтоватые глазки, - ты же сказал - нужно хорошенько присмотреться и при этом позволить девице показать себя.
-Ну да... было что-то такое, - не совсем уверенно пробормотал кузен, - но ведь...
-И ты снова прав! - многозначительно поднял палец вверх маг, - У него нет такой возможности! Следовательно - нам нужно ее создать!
-Как это... создать? - Невольно забеспокоился Дорданд, прекрасно осведомленный о присущем магистру авантюризме, - из чего создать?
-А вот из Райта и создадим... - в глазах мага заиграли хищные огоньки, - очень удачно все сошлось, и роста вы одинакового и все твои привычки и тайны он знает... абсолютно беспроигрышный вариант.
-Э-э! Учитель! Вы это о чем? - Райт не на шутку встревожился, - может... не нужно?
-Как это не нужно? - искренне возмутился Гизелиус, - ты желаешь помочь другу, или нет?
-Разумеется желаю... только не понимаю...
-Зря я тебя называл сообразительным и перспективным, если ты собственное предложение до конца осознать не можешь, - в голосе мага звучало нетерпеливое пренебрежение, - все очень просто... на водах ты будешь изображать Дорданда, а он твоего камердинера. Вот тебя ему, к сожалению, не сыграть, не потянет. Значит, объявим, что ты уехал погостить к родственникам, у тебя ведь куча тетушек, стало быть, можно не уточнять... к которой именно.
-А это еще зачем?! - не понял герцог.
-Дорд, ты плохо слушал короля или чего-то недопонял?! Раз шпионы проникли даже в полицейское управление, не может быть, чтоб никого не подсунули к нам. Я сейчас же займусь тщательной проверкой, но выехать нам лучше как можно быстрее, - теперь старый магистр, обязанный отцу герцога жизнью, был на удивление серьезен и категоричен.
Райт уехал из замка почти сразу после обеда, ради конспирации. И ради нее же, проклятой, Дорд впервые за многие годы не провожал друга до поворота дороги. Да и вообще не провожал.
-Пусть все думают, что вы поссорились насмерть, - безапелляционно заявил Гизелиус, взявшийся за организацию задуманного со свойственным ему энтузиазмом.
И категорически запретил герцогу даже с башни вслед кузену посмотреть. Разумеется, Дорданд и не подумал бы так безоговорочно слушать старого чудака, если бы и сам не был уверен в его правоте. Сложив в уме некоторые факты, мелочи по сути, которым ранее не придавал никакого значения, герцог с горечью в сердце признал, что оказался легкомысленнее магистра. В Анриме действительно завелась крыса, и принять это оказалось неожиданно больно. Мало того, что все слуги жили в замке на полном обеспечении, они еще и получали очень приличное жалованье, а кроме него, премии и подарки к праздникам и дням рождения.
И теперь мрачный герцог валялся на собственной постели прямо в сапогах, хотя раньше никогда себе такого не позволял. Считая это неуважением к нелегкому труду прачек и гладильщиц. А простодушные слуги ходили вокруг лорда на цыпочках, наивно считая, что хозяин так остро переживает ссору с другом.
Несколько ваз с жареными орешками, соленым миндалем и фруктами стояли на краю ложа, и Дорд по очереди совал в них руку, даже не замечая, что именно бросает в рот. Когда человека диким зверем грызет нетерпение, ему абсолютно не до того, что грызет он сам. Гизелиус уже пару часов бродит по замку с отрешенным видом и никто, кроме хозяина, даже не догадывался, что старичок вовсе не придумывает, по обыкновению, рецепт какого-то зелья, а шарит в головах домочадцев. Вернее, в содержимом их мозгов.
И когда магистр вдруг резко развернулся и торопливо засеменил в сторону центральной башни, в которой находились господские покои и его собственная спальня, ни у кого снова не возникло даже малейшего подозрения. Свои ментальные способности старичок держал в строгом секрете и пользовался ими с большой осторожностью.
Да и была тому очень веская причина, как-то, еще в далекой молодости маг согласился провести незаконный сеанс прослушивания мыслей, и не необычайно щедрая оплата заставила его нарушить незыблемое правило, сколько искреннее сочувствие к клиентке. Подозревавшей своего частенько не ночевавшего дома мужа в изменах. Однако дело обернулось совершенно неожиданной стороной, муж оказался не гулякой, а шпионом, причем очень хорошо защищенным от прослушивания. Разумеется, магически. И эта защита со всей мощи шарахнула по несчастному Гизелиусу, не нашедшему ничего лучше, чем прослушивать подозреваемого во время многолюдного приема во дворце посла. Ну и конечно, на том приеме инкогнито присутствовали магистры. И даже не один, а трое. Эквитанский и два иностранных. Все они одновременно засекли выброс энергии и ринулись на него как воронье на падаль. В итоге шпиона поймали, мага успели спасти, но только от смерти. Безумца, преступившего кодекс магов, от суда объединенного совета по магическим нарушениям спасти невозможно.
Вот тогда и вмешался в дело юный король Агранат Теорид Кайгарский, пославший в совет официальное заявление, что маг действовал по его тайному поручению, и имел задание выследить шпиона. Но не сдержался, по молодости и неопытности применил недозволенный прием, так всё ведь от чрезмерного усердия, да от уверенности в том, что поднадзорный граф шпионит против собственного королевства. Глава совета не стал ссориться с королём и отдал ему магистра под поручительство, а Гизелиус с тех пор искренне предан его семье.
-Ну? - Герцог так резко дернулся навстречу вошедшему, что нечаянно столкнул одну из ваз, и орешки крохотными мячиками запрыгали по паркету.
-Тсс! - Плотнее прикрывая дверь, прижал палец к губам старик, - всё не так просто.
-Заговор?! - неожиданно хриплым голосом несчастно осведомился Дорд.
-Не совсем. - Магистр неодобрительно покосился на творящееся в комнате безобразие и сделал витиеватый знак рукой.
Ваза медленно перевернулась и взлетела на столик, орехи так же неспешно поднялись с пола и стайкой потянулись в нее.
Гизелиус довольно кивнул, и фамильярно захватив с вазы персик, сел на покрытую мягким ковром широкую скамью.
-Ты помнишь, в прошлом году сын Шамма и Ренаты, который служит королевским гвардейцем в Гортвальде, женился? Так вот, его жена почти сразу понесла, и он привез ее сюда... на свежий воздух, - магистр, как и Райт, имел разрешение обращаться к своему господину запросто, и без зазрения совести им пользовался.
-Гадина... - процедил сквозь зубы герцог, сразу припомнив смазливую и шуструю девицу, пытавшуюся поначалу строить ему глазки.
Вот только Дорданд свято выполнял наказ отца никогда не заводить шашни в собственном гнезде.
-Да нет, скорее просто падкая на деньги и удовольствия дуреха, - печально помотал седой головой магистр. - Ее, как воробья на мякине, поймал на давно известную уловку опытный шпион, и теперь шантажом заставляет писать подробные отчеты обо всем, что происходит в Анриме. Эти письма она посылает обычной почтой своей матушке, а шпион перехватывает где-то в пути. Это она точно знает, матушка жаловалась, что редко получает весточки. Что меня порадовало... теперь шпионка действительно ждет ребенка, любит своего мужа... и очень боится разоблачения. Я думаю... следует ее перевербовать, пусть пишет то, что нам выгодно. Ты не мог бы позвать ее сюда... и поговорить?
-Извини, но я слишком зол. - Категорично отказался Дорд, - позови к себе, тебе тоже не помешает уборка. Особенно в кабинете.
-Ты что?! - глаза мага от возмущения стали вдвое больше обычного, - я как раз заканчиваю важный эксперимент... ни в коем случае.
С каких пор магистр начал обходить женщин стороной, особенно молодых, не ведал никто, но о том, что ему лучше змею ядовитую положить на соседнее кресло, чем посадить кокетливую женщину, знали все.
И молодой герцог не был исключением, поэтому проследил страдальческим взглядом за сбегающим магом и дернул шнурок.
-Монрат... - мрачно приказал вошедшему камердинеру - позови сюда служанку, ту, новенькую, я орехи рассыпал, не Фиру же заставлять?
Камердинер вытаращился на него с таким испугом, что Дорданд только теперь заметил, как встрепан и взволнован обычно невозмутимый слуга.
-Что случилось?!
-Так она... помирает ведь... Фира-то, я как раз магистра только что позвал, - пролепетал бедняга.
-Как... это... помирает? А почему я не знаю, что в моем замке творится?
Герцог вскочил с постели и ринулся прочь. Вазы с объедками и скорлупой загрохотали по полу, и Монрат похвалил себя в душе, что с незапамятных пор взял за правило приносить в покои господина только серебряную посуду.
В людской столовой, отличающейся от господской только обивкой мебели и близостью к кухне, царила та самая тревожная суета, когда все хотят помочь и никто не знает, как.
-Выйдите все, - скомандовал герцог так резко, что сочувствующих и любопытных как ведьминой метлой вымело.
-Принеси кипятка, я травы заварю, - оглянувшись на господина, магистр отослал стоявшую возле него Ренату, - да проверь, чтоб ключом кипело.
И когда расстроенная женшина убежала, тихо доложил:
-Защита на ней стояла, как только я мысли прочел, заклинание и сработало. Редкое заклятье, дорогое. Не ниже магистра ментальщика маг работал. Теперь Фире лучше... жить будет. А вот помнить... навряд ли. Если только очень яркие события... потом проверю.
-А те, кто ее завербовал... почувствовали, что заклятье сработало? - насторожился Дорданд, пытаясь прикинуть, чем это может грозить замку и всему герцогству.
-Нет, не могли, слишком далеко мы даже от ближайших охотничьих избушек... да и не верится мне, что стал бы там караулить сильный маг, - отрицательно замотал головой маг, осторожно поправляя подушку под бледной, как полотно, шпионкой, теперь уже бывшей, и тут же разрушил последние надежды, - но они и так все узнают, как только не получат очередного письма.
-А мы не можем написать вместо нее?
-Можем, но не будем. Наверняка были какие-то тайные знаки... теперь я жалею, что не полез глубже... но в тот момент мне не хотелось ее мучить... после ментального вмешательства голова кружится и тошнит.
-Кстати, - совсем не к месту вспомнил свою недавнюю мысль герцог, - а куда мы денем настоящего Монрата?
-Тсс, все вечером, - заслышав скрип открывающейся двери, магистр начал раскладывать по столу пучки каких-то трав.
Глава 2
К охотничьему домику Дорданд со спутниками подъехал уже в темноте. С выездом из замка задержались специально, чтоб не попасться на глаза любопытным путникам и бродячим торговцам, иначе не дадут поспать как следует, толпой набегут с утра пораньше с просьбами и товарами.
Постоянно в домике, стоящем на опушке леса не доезжая нескольких миль до Подгорья, небольшого городка, одного из четырех, расположенных на территории герцогства, никто не жил. Магистр давным-давно поставил тут свою защиту и каждую весну подправлял и усиливал, так что любопытным охотникам и любителям чужого добра попасть внутрь не светило никоим образом. Только обладатель специального магического ключа мог безбоязненно дотронуться до калитки, прорезанной в высокой каменной ограде. В этот раз её отпирал сам магистр, и он же распахнул ворота для спутников и кареты.
И все же они были не первыми гостями домика, из трубы шел легкий дымок, почти незаметный на фоне звездного ночного неба. Дорданд спрыгнул прямо на крыльцо и, оставив лошадь заботам соскочивших с запяток кареты слугам, дернул незапертую дверь.
Из дома дохнуло теплом и запахом свежесваренного грога, таким заманчивым после скачки по свежему воздуху. Несмотря на погожие деньки, подаренные осенью, ночами ощутимо холодало, а на рассвете иногда и подмораживало.
-Ну, наконец, - Эртрайт, в простой рубашке и охотничьей безрукавке был совершенно не похож на того франта, каким его привык видеть герцог, и все же оставался самим собой, веселым и слегка ветреным молодым человеком, - я уж думал, вы напрямик к мадам Стефе поехали, чтоб хорошенько отогреться с дороги.
-Да магистр Гизелиус так рвался туда... - заметив краем глаза вошедшего в дом старичка, в тон ему посетовал Дорд, - но я отсоветовал... думаю, мадам еще не забыла прошлого раза.
Оба довольно захихикали, вспомнив этот самый прошлый раз, когда магистру зачем-то срочно понадобился ученик, и он поздно вечером заявился в Подгорье. Естественно, идти в заведение Гизелиус и не собирался, он просто отправил туда на поиски Райта собственный морок. Только не подумал, что первой на полупрозрачного старичка плывущего сквозь стены наткнется сама мадам, топающая по своим делам. Никто из ее подопечных и постоянных клиентов и предположить не мог, что Стефа умеет так пронзительно визжать. Ну а когда женщина так визжит, любому может прийти на ум только одно, пора делать ноги. Вот и прыгали изо всех окон полуголые кавалеры и ловили не менее раздетых дам. А иногда и более. Хорошо еще, что особняк Стефы имеет только один этаж, хотя и вознесенный на довольно высокий фундамент, в полуподвале расположен уютный кабачок, принадлежащей ей же. Потому более всех пострадал сам Гизелиус, поджидавший ученика возле входа. Ни одна из полуголых жертв не удержалась от едкого высказывания собственного мнения по поводу таких методов.
-Балабоны, - проворчал себе под нос магистр, направляясь к лестнице на второй этаж, но, не доходя пары шагов, остановился и мстительно напомнил, - Ну вот чего вы застряли на проходе? Надеюсь, не забыли, что никто из слуг не должен видеть Райта?! Да и спиртного вам сегодня нельзя, иначе я не отвечаю за результат.
Друзья одновременно перестали ухмыляться, а Райт, ринувшийся наверх, в дальнюю спальню, едва заметно побледнел, он уже успел приложиться к своему творению... правда совсем немного...
-Немного может и не повлияет... будешь последним на очереди. Но больше ни капли... никто! Даже ужинать, я думаю, не стоит, сейчас все приготовлю и начнем, - мстительно бросил ему вслед магистр и важно потопал к лестнице.
Слуги, вошедшие в дом с черного входа, после того, как расседлали коней, напоили их и задали корма, были несказанно обрадованы предложением Дорда согреться горячим, хмельным напитком. Правда, никто из них не догадывался, что магистр уже успел сыпануть туда какого-то загадочного снадобья из маленького фиала, но если бы и видели, то не придали тому никакого значения. Магистр частенько появлялся на кухне со своими травами и после их добавления кушанья приобретали просто божественный вкус и аромат.
-Начнем с тебя, - изменил свое первоначальное решение магистр, сажая Эртрайта в кресло, - мне нужен пример, чтобы никто не заподозрил подмены, долгосрочная иллюзия - дело тонкое. Выпей вот это.
-Яд? - пошутил Райт, принимая бокал и делая несколько пробных глотков.
-И яд в том числе, - невозмутимо кивнул магистр, -но и кроме него много разных компонентов. Мне нужно чтобы ты абсолютно расслабился, но одновременно не раскис, иначе после закрепления иллюзии твои гримасы будут поистине ужасающими. Выпил? Приступаем. С этой минуты не говори ни слова, если будет неприятно или щекотно - терпи, не чихай, не чешись... зря я не добавил корней змеелистника, тогда не пришлось бы тебя об этом предупреждать... Впрочем результат его применения крайне опасен, несколько крупинок лишних и все, простись с так любимым заведением навсегда. Хотя... не поздно добавить и сейчас.
Эртрайт, услышав такое кощунственное замечание, вытаращился на магистра, изо всех сил пытаясь изобразить умоляющий взгляд, и с ужасом почувствовал, что уже не владеет собственным лицом.
-Отлично, - пробормотал бесчувственный магистр, - подействовало. Теперь замри и не дыши... слишком напряженно.
Дорд сидел рядом с кузеном, прекрасно понимая, что от его таланта натурщика во многом будет зависеть успех их затеи. И все же не мог удержаться от любопытства, подглядывая за действиями Гизелиуса в висевшем за его спиной зеркале в простой раме. Впрочем, сами действия, хотя и были ему абсолютно непонятны, особо интересными назвать не поворачивался язык. Беспрерывное махание руками под невнятное бормотание было похоже, на взгляд герцога, скорее на усыпляющее заклинание, чем на иллюзию, но магистру, разумеется, виднее. А вот постепенные перемены, происходящие с довольно примечательной внешностью Эртрайта, были безумно интересны.
Следить за тем, как пшеничные, с золотом, вьющиеся волосы кузена становятся каштановыми и прямыми, как темнеют и насмешливо ломаются посредине брови, как припухлые, яркие губы становятся жестче и тоньше, а скулы выше и резче... Что и говорить, зрелище было завораживающим. И в какой-то момент, когда Дорд не смог отличить одно отражение от другого, стало просто ошеломляющим. Герцог даже глазами по очереди поморгал, чтобы убедиться, что изображение в зеркале не двоится.
-Фу, я должен немного передохнуть, - магистр шлепнулся на стул и налил себе какого-то отвара из высокого графина зеленоватого стекла, - извини... тебе не предлагаю, тут бодрящее.
-Ничего, я понимаю... - рассеянно кивнул Дорд и припомнил, - так куда денем Монрата?
-А может... никуда не девать? - задумчиво протянул магистр, - Я тут подумал... не справиться тебе с работой слуги, ведь ты, небось, и понятия не имеешь, где они ночные горшки опорожняют и как моют... чтоб ландышем пахло?! Давай лучше сделаем тебя секретарем, так проще. Никто же не будет выпытывать, где ты взял секретаря, а если и найдется особо настойчивый, так за три дня вполне можно сотню не очень грубых ответов придумать.
-А внешность? - почему-то этот вопрос очень интересовал герцога.
Нет, разумеется, он и близко не собирается добиваться чьего-то внимания, но и стать откровенно непривлекательной личностью как-то не готов. Тем более, что это не карнавальная маска на один вечер, а его облик на все пребывание на водах.
-Немного сглажу твои черты... сменю цвет волос, проще на черный, ну и пару приметных особенностей добавлю или уберу... пожалуй и все. Как давно замечено, люди больше всего доверяют тем, кто похож на них внешне... вот и подтвердишь это правило. Ну, как?
-Ладно, - вздохнул украдкой герцог, осознав, что абсолютно не готов расширять свои познания о ночных горшках, - приступай.
-Ну, любуйся, - примерно час спустя магистр наконец отодвинулся от герцога, - а вот эти амулеты никогда не снимать! И следи за речью... больше ты не герцог!
Гизелиус подал господину серебряную серьгу с агатом. Вторую, похожую, но из золота и с любимым Дордом черным жемчугом осторожно застегнул на мочке уха давно уснувшего Райта.
-Гизелиус, - встревожился герцог, внезапно сообразивший, что именно они натворили, - а что будем делать, если случится непредвиденное? Ну... очень плохое непредвиденное?
-Я уже всё продумал, - успокоил хозяина магистр, - приготовил документ, где сегодняшний обмен личинами представлен как шутка... богатым и свободным молодым дворянам свойственно шутить... у каждого из нас будет по копии, подписанной всеми. Они будут храниться в надежных местах именно на такой, как ты говоришь, самый крайний случай.
-Спасибо, Гизелиус, ты снял камень с моего сердца, - смущенно пробормотал Дорданд, - отец никогда не поступил бы так опрометчиво.
-Такова моя обязанность, - пожал плечами магистр, и брызнул холодной водой на Эртрайта, - идите спать, утром собирались выехать пораньше.
Новоиспеченный секретарь довольно фамильярно похлопал по плечу своего хозяина, но тот даже глаз не раскрыл, отнюдь не желая расставаться с теплым местечком. Тогда Дорд решительно сдернул его с кресла и едким тоном осведомился, где милорд желает спать, под лестницей, вместе с мышками, или на коврике у кровати магистра?
-ЭЙ, а это кто? - отшатнулся Райт, заслышав чужой голос.
И ошеломленно шлепнулся назад в кресло, поняв, что и сам говорит как-то не так.
-Это что, у меня такой голос? - подозрительно обернулся к магистру Дорд, озадаченный не меньше Райта.
-Именно такой, - безапелляционно сообщил Гизелиус бдительно уставившимся на него лордам, - люди никогда не узнают собственный голос, услышав со стороны. Поверьте мне, Райт сейчас говорит точь-в-точь как Дорд. Разница в другом, милорд никогда не смотрит так растерянно. У тебя три дня, ученик, чтоб научиться хоть немного подражать уверенному и твердому взгляду герцога.
-А мы не можем... представить, что на водах он немного... как бы это сказать... разрешил себе расслабиться?! - неуверенно предложил Эртрайт, украдкой строя своему отражению в зеркале самые невероятные гримасы.
-Попробуй, представь, - саркастически фыркнул Дорданд, - а я посмотрю.
-Кстати... а как его зовут? - попыхтев с минуту, но так и не сумев представить такого невозможного поворота событий, решил сменить тему подложный герцог.
-Действительно, - обернулся к магистру Дорд, - а ты говорил, что всё продумал?!
-Атан, Батан, Ватан, Гатан, Дитан... - какие-то собачьи клички! - поджал губы Дорд, - а ничего поизящнее не было? Мы вроде договаривались, что секретарь будет из знатной семьи?
-Тогда Ронофан, или Моледикт, - пожал плечами магистр и недвусмысленно указал гостям на дверь, - можете подумать на досуге.
-Еще смешнее, - внезапно Дорд понял, что изо всех мужских имен ему нравится именно то, которым он теперь называться не может, свое собственное.
-Ты в этом облике немного похож на моего троюродного брата... - задумчиво бурчал Райт, первым топая по коридору, их комнаты были в другой стороне, - его зовут Сигизмунд...
-Издеваешься? - понял расстроенный потерей любимого имени герцог, - так я ведь могу и передумать! Идем назад к магистру!
-Ну, почему сразу - издеваюсь?! Просто пытаюсь натолкнуть тебя на мысль...
-А натолкнешься сам, и не на мысль, а на мой кулак... - пригрозил Дорд, на самом деле никогда и пальцем не тронувший кузена.
И не потому, что был таким правильным и добрым, просто не мог, после обстоятельств их первого знакомства. И тут ему пришла в голову замечательная мысль...
-Меня зовут Кайдинир, коротко Кайд, - торжественно объявил он кузену и важно прошествовал в собственную комнату.
А через миг выскочил из нее с невероятно сердитым лицом и, отстранив ошеломленного Райта от его собственной спальни захлопнул перед ним дверь.
Эртрайт ошеломленно постоял, соображая, что могло случиться, затем, так ни до чего и не додумаяшись, осторожно заглянул в отвергнутое другом помещение.
На столе важно восседал полупрозрачный фантом Гизелиуса и держал в руках написанный огненными буквами пергамент.
Утро наступило как-то очень скоро, и Дорд чувствовал себя совершенно невыспавшимся, когда услышал мелодичный звонок, будивший гостей в охотничьем домике. Еще не открыв глаза, милорд, напрочь забыв спросонья, что спит в чужой комнате, попытался слезть с постели не в ту сторону. Стена очень убедительно ему об этом напомнила, а зеркало, в котором Дорд собирался разглядеть ушибленный лоб, испортило настроение еще больше, выставив навстречу злое лицо чужого черноволосого мужчины.
От неожиданности мгновенно проснулось и сработало натренированное на внезапные атаки чувство самосохранения. Дорданд отпрыгнул от зеркала и схватился за кинжал, и тут до него дошло, что никакого нападения не было. Герцог расстроился еще больше, с чувством прорычал неподобающее его светлости простонародное выражение и отправился умываться.
В отличие от Эртрайта, обладавшего легким, уживчивым характером с примесью немалой доли легкомысленности и даже авантюризма, Дорд никогда ранее не был замечен в склонности к различного рода шуткам и розыгрышам. И теперь, решившись на эту несвойственную ему авантюру, никак не мог привыкнуть к мысли, что он уже не он, и вообще - никто. Ожесточенно плеская в незнакомое лицо ледяную воду, герцог сердито проклинал всех знакомых и незнакомых правителей, мечтающих о присоединении чужих королевств и ханств. И ломающих ради этого судьбы и жизни собственных детей. Ну, действительно, если бы не прожекты королевы Имганта, для чего принцессе Аглессе внезапно понадобилось замуж именно за него, она что, поближе не смогла бы найти супруга?
Или недостаточно ей собственных богатства, от которых, по рассказам дядиных шпионов, просто ломятся подвалы Имгантского королевского дворца?!
-Дорд, завтрак на столе, мы ждем, - раздался за дверью дипломатичный голос магистра, и прозвучавший в нем намек обозлил герцога еще больше.
Он, не торопясь, закончил умывание и, скептически кривя губы, остановился перед шкафом с одеждой, очень сомневаясь, что сумеет найти для себя подходящее одеяние. Райт, которому принадлежали висевшие тут камзолы и штаны, любил одеваться ярко и нарядно. Нет, герцог нисколько не осуждал за это парня, проведшего детство в бедности, граничащей с нищетой. Дядья Дорданда по материнской линии были гордыми и щепетильно честными дворянами, но, к сожалению, это редкое и достойное уважения качество не приносило достатка в их старинные дома.
Разумеется, отец Дорда всячески старался им помочь, дарил на все праздники щедрые подарки, приезжая в гости, привозил возы продуктов и вещей, которые потом старался "забыть" но этого было мало. А брать деньги "в открытую" они категорически отказывались, вот и придумал Агранат, как потом сам признался, только для того, чтоб подкормить племянников, пригласить их пожить лето в Анриме.
Но первые же дни принесли досадливое понимание ошибочности этой затеи. Старшие племянники строго следили за младшими, чтоб те вели себя достойно и не хватали незнакомые лакомства, словно "придорожные попрошайки".
И в первый же вечер Дорд застал в дальнем ягоднике, куда регулярно наведывался в поисках первого урожая, потрясшую его сцену. Старший кузен сердито хлестал по щекам шестилетнего Райта, сквозь зубы приговаривая, что научит того вести себя подобающе.
Юный герцог коршуном налетел на обидчика, а когда пойманные с поличным подростки бросились врассыпную, схватил зареванного Эртрайта за руку и потащил в замок. Немедленно были призваны все лекари, посланный на кухню слуга притащил полный поднос деликатесов и сладостей, а Монрат, бывший тогда простым лакеем, доставал из сундуков самые нарядные костюмы Дорданда, игрушки и книжки.
С того дня и началась их дружба, а в собственный дом Эртрайт так и не вернулся. Впрочем, у его матери, болезненной и бледной женщины, запомнившейся Дорду по редким визитам, было еще двое младших детей, кроме Эртрайта, и она не особенно расстраивалась его отсутствием.
А когда чуть больше года назад во время охоты пропали на болотах и больше не вернулись герцог и герцогиня Анримские, в завещании, открытом по истечении трех лун, кроме документов, предназначенных для Дорданда, был найден и указ для Эртрайта. О назначении его восемнадцать лет назад на должность компаньона юного герцога с выплатой солидного жалованья. За долгие годы набежала круглая сумма, но Эртрайт в тот день поступил по-своему, потряся даже Дорда.
-Прости, дядя, - сказал он печально, подняв к небу мокрое от слез лицо и бережно положил указ в горящий очаг, - но я живу тут по велению сердца, а не за деньги.
Уже на следующий день Гизелиус, по просьбе Дорданда, нашел ловкого человечка, который за зиму провернул одно очень хитроумное дельце. Было куплено и оформлено на имя пожилого и бездетного дальнего родственника Эртрайта небольшое, но доходное поместье, и вскоре там поселился сам старый лорд и куча слуг, нанятых на неизвестно откуда взявшиеся деньги. Взамен он составил прижизненную дарственную на имя горячо любимого племянника, и она ждала своего часа в сейфе герцогского поверенного.
Тяжело вздохнув, герцог откинул накатившие так некстати воспоминания и достал из шкафа темно-серый дорожный костюм, самый скромный из обнаруженных. Затем быстро переоделся и решительно шагнул в длинный, как коридор, холл второго этажа. Торопливо спустился по лестнице, решительно распахнул дверь в столовую и ошеломленно замер, обнаружив направленный на него арбалет и занесенный над головой меч.
-Стойте! - встревоженный крик вскочившего с места Райта заставил слуг замереть, - Это лорд Кайдинир, мой доверенный секретарь. Он прибыл сюда еще вчера, но отдыхал с дороги.
-Лорд Эртрайт ближайшие пару месяцев проведет в гостях у своих тетушек, и его обязанности будет исполнять секретарь, - сердито буркнул Райт и шлепнулся на место, жестом показывая Дорду на свободное место рядом с собой, - Проходи, Кайд.
-Спасибо, милорд, - с едва заметным ехидством процедил герцог и занял указанное кресло, на котором раньше не имел права сидеть никто, кроме его кузена.
-Спасибо что я имя запомнил, иначе... - ворчливо пробурчал Райт, с ненавистью поглядывая на молочную пшеничную кашу, которую по традиции варили на завтрак для герцога.
-Можно и мне такой кашки?! - ситуация понемногу начинала раздражать герцога все больше и он все чаще бросал возмущенные взгляды на Гизелиуса, самозабвенно уничтожавшего любимый омлет.
Если это называется - все предусмотрено, тогда что в понимании магистра - спонтанные действия?
-Не побрезгуешь моей? - в темно-серых глазах лже герцога, даже не прикоснувшегося к ненавистной каше, мелькнула такая горячая надежда, что Дорд внезапно почувствовал, как у него невольно начинает улучшаться настроение.
Как ни крути, а Райту еще труднее, чем ему. Ведь свежеиспеченный секретарь начинает жизнь с чистого листа и может выбирать себе привычки и пристрастия, а Райту никуда не деться от ненавистной каши и нелюбимых им телячьих бифштексов.
-Ваша светлость очень добры, - склонил Кайд голову, чтоб скрыть мелькнувшую на губах усмешку и решительно забрал у друга тарелку с традиционным завтраком.
А Райт, облегченно вздохнув, торопливо пододвинул к себе блюдо с фаршированными рулетиками из бледно-розовой ветчины. Это было самое любимое кушанье лже герцога, впервые отведанное им много лет назад. Именно за неумеренное пристрастие к незнакомому деликатесу мальчик и получил в тот день несколько хлестких пощечин от одного старшего брата, и верную дружбу другого.
Лже герцог слукавил, ворча на Дорда, что еле запомнил выбранное им имя, кузена, воспитывающего его в духе "гордой бедности", звали Кайдинир. Давно прощенный Райтом "воспитатель" несколько лет назад погиб на дуэли, и причиной тому была именно гордость и бедность. Гордость не позволила отказаться от дуэли с наглым купеческим отпрыском, а бедность, не позволившая в свое время нанять хорошего учителя - подвела в бою.
Гизелиус перевел дух и незаметно опустил в карман крошечный пузырек, из которого он собирался слегка "надушить" воздух в столовой. Занятия алхимией, к которой у магистра был истинный талант, давно доказали ему, что в большинстве случаев человек вполне может обойтись и без магии, одними зельями. Ну а про зелья, сваренные с применением магии, и говорить нечего, их давно придумано по несколько штук на все случаи жизни.
На улице тем временем разгулялась непогода, и ехать в Подгорье, куда еще вчера отправился обоз, решили в экипаже.
Карета, сработанная лучшими мастерами королевства для дальних путешествий, была не столь изящна, как её сестры, предназначенные для парадных выездов и коротких прогулок, зато необычайно комфортна и уютна.
Даже для пары лакеев, обязанных сидеть на запятках, было устроено нечто вроде маленькой кабинки, чтоб на них не попадали ни грязь, ни дождь. Хотя сами лакеи, успешно совмещающие это звание с обязанностями охранников, бурчали, что так намного неудобнее следить за придорожными кустами и значительно дольше соскакивать в случае нападения, да кто их слушает?!
А вот господам, с которыми ехал и Монрат, наоборот, карета очень понравилась. Мягкие диваны, которые на ночь можно было сдвинуть и получить просторное ложе, откидные столики и множество ящичков и карманов для необходимых в долгом путешествии мелочей очень скрашивали дорожные неудобства.
Например, там можно было хранить расчески и зеркала, игральные кости и книги, установить кружку с напитком или туесок с ягодами.
Впрочем, сейчас друзей не интересовали ни кости, ни собственные лица, только возможность немного возместить недобранные часы сна. И потому вскоре новый секретарь чутко спал, привычно положив руку на рукоять пристегнутого под плащ кинжала, а его сосед, одетый в герцогский камзол, подтянул ноги, словно собираясь свернуться в клубок, и сладко посапывал, засунув под щеку маленькую подушечку.
Монрат, сидевший на переднем сидении рядом с магистром, некоторое время с недоумением разглядывал несвойственную герцогу позу и хмурил в задумчивости лоб. А когда наползавшая на лоб секретаря шляпа полностью прикрыла его лицо, изумленно выдохнул и, повернувшись к магистру, уставился на того с оскорбленным возмущением.
-А никто и не обещал, что будет легко, - пробурчал тихо Гизелиус, и красноречиво развел руками.
Одновременно поклявшись себе, что после поездки на воды возьмет, наконец, отпуск, в котором не был уже четверть века.
Глава 3
-Он мухлюет, - разочарованно пробурчал Райт и сделал обиженное лицо, - так не бывает, чтоб семь раз подряд выпала шестерка!
Дорд посмотрел на состроенную кузеном гримасу и безнадежно вздохнул. Нет никакого толку повторять другу, что такого беззащитно-детского выражения на лице герцога никто не видел уже больше двадцати лет. Он все равно забудет через пять минут. Ну, и как он будет изображать Дорданда, если никак не может научиться скрывать свои эмоции?!
-Лорд Кайдинир, если вы при гостях будете смотреть на своего господина так возмущенно, дамы могут заподозрить... да всё, что угодно, в зависимости от испорченности, - подгребая к себе кучку монет, менторским тоном сообщил магистр.
Карета подпрыгнула на особо глубоком ухабе, зашатались стоящие на столике бокалы, покатились монеты... подпрыгнул кубик слоновой кости с агатовыми глазками и... встал шестеркой кверху.
-Ты видел?! - обличающе наставил на него палец лже герцог, - нет, ты это видел?! Я же говорил, что он мухлюет!
-Подтвердите, лорд Кайд, что я и пальцем кубика не коснулся, - парировал Гизелиус, - а вам, милорд... Дорданд, можно бы и не возмущаться так громко. Вам сейчас можно проигрывать сколько угодно, все равно не из собственного кармана, так перестаньте волноваться и получайте удовольствие!
Эртрайт, гордившийся своей неподкупностью и честностью, так возмущенно уставился на Гизелиуса, что любой другой человек на месте магистра покраснел от стыда, но алхимик и бровью не повел. Он специально всячески провоцировал сейчас ученика, чтоб к моменту приезда на воды тот как следует обозлился и перестал смущать охрану и слуг несвойственной герцогу улыбчивостью.
Монрат, не желающий наблюдать за творившимся "безобразием", ехал в обозе, присоединившемся к карете в Подгорье. И нужно сказать, неплохо устроился в кухонной повозке повара Берна, своего старого приятеля. Да и господам его "измена" пошла на пользу, Монрат сумел убедить товарища, что герцог, винивший себя в ссоре с неразлучным другом, теперь специально, в наказание, кушает только то, что любил Райт.
Погода между тем понемногу испортилась окончательно, в карету и повозки пришлось дополнительно припрячь сменных лошадей, и все равно по раскисшей дороге они еле двигались. Люди герцога, кроме верховой охраны, прятались по повозкам и от скуки играли в кости да отсыпались, пить в дороге вино и даже пиво Дорд запрещал категорически. Впрочем, все и сами понимали, тут, почти на восточной границе с дикими степями, даже маленькое расслабление могло стоить жизни.
В результате до Кархина, стоящего на берегу Желтой реки, отделяющей королевство от объединенных кагалов, доехали на пол-суток позже запланированного, и хотя капитан барки, уведомленный нарочным, покорно ждал важных пассажиров, отплывать, глядя на ночь, не решились. Потому и остановились в доме местного градоправителя.
-У меня в голове все качается, - сообщил Райт, жалобно поглядывая на магистра, - может, не пойдем на ужин? Перекусим слегка да на боковую?! А то еще неизвестно, вдруг на барке выспаться не удастся... морская болезнь, или еще что...
-Не трусь, ученик! Да и некрасиво отступать, раз ты уже дал обещание, - раскладывая по груди жабо красивыми складками, беспрекословно объявил магистр, им с лже герцогом досталась одна гостиная, из которой вели двери в разные спальни, - считай, что у тебя сегодня генеральная репетиция.
-Какая еще репетиция? - насторожился Эртрайт.
-Генеральная. Ты же не забыл, что у его превосходительства три дочки на выданье?!
-Но они же знают, что мы на рассвете уезжаем - не поверил в опасность лже герцог, - вряд ли даже внимание на нас обратят, какая там репетиция.
-Я тебя предупредил, - пожал плечами магистр, - дальше твое дело. Но не пойти нельзя, обидишь градоначальника ты, а расхлебывать ему.
Он красноречиво кивнул в сторону двери, намекая на Дорда, которому на эту ночь досталась маленькая комнатушка на мансарде, рядом с комнатами прислуги. И даже лестница туда вела отдельная, по имгантской моде.
Райт тяжело вздохнул и начал одеваться, уныло бурча себе под нос нескончаемый жалобный монолог.
Вот если бы он хоть на миг мог представить себе, каково это, быть герцогом, ни за какие коврижки бы не решился. Мало того, что нужно все время делать важное непроницаемое лицо, иначе подданные сочтут что у них правитель с приветом, так ведь и слова сказать попросту нельзя. Вот в деревушке, когда обоз остановился пополнить запас зерна для лошадей и набрать воды из знаменитого на всю округу колодца, понравился ему скачущий вокруг лохматой псины шалопутный щенок. Ну и ляпнул спроста, мол миленький какой. Так откуда он знал, что крестьяне мигом щенка изловят и в корзинке, с бантом на шее, притащат к карете? Так как, скажи он тоже самое в своем собственном облике, никто и пальцем бы не пошевелил! А Гизелиус тоже хорош, вместо того, чтоб заранее подсказать, потом всю дорогу хихикал, нужно дескать было не на щенка показывать, а на ту девицу, что рядом стояла, они и ее бы с бантиком на шее приволокли. Ведь всякий знает, герцог никого не обидит, а за внимание отдарит. Вот и беспородный щенок обошелся Дорду как чистокровная гончая, всей толпе, что с корзинкой притопала, пришлось по серебряку выдать. И что обиднее всего, дарили щенка Райту, а привязался он к Дорданду. Так и смотрит ему в глаза и всю оставшуюся дорогу на его сапогах спал. А потом еще и Монрата, сунувшего голову в дверцу спросить насчет привала, ревностно обтявкал. Всё правильно, важно сообщил в ответ на обиженный взгляд лже герцога магистр, люди видят камзол и личину, а собаки - сущность человека.
И вот теперь, вместо нарядного камзола, сиреневого с шитыми серебром узорами, он должен надеть темно-серый с черным позументом, герцог никогда не носил ярких и светлых камзолов. Тем более теперь, когда он как бы в ссоре с кузеном. А ведь это идея... смолк Райт, и, подумав несколько секунд, объявил Гизелиусу, что раз герцог ест любимые блюда друга, может ведь он надеть и его любимый камзол?!
-Может, - бесстрастно пожал плечами магистр, - но не наденет.
-Почему? - довольство от удачно найденного выхода сменилось в глазах лже герцога на обиженное недоумение.
-Потому что тогда ваш секретарь мгновенно найдет очень важный повод срочно поговорить со своим господином наедине, - так же невозмутимо пояснил магистр.
Эртрайт представил себе, с каким возмущением кузен будет высказывать ему упреки по поводу слишком вольного распоряжения чужим авторитетом и уныло натянул серый камзол. Покрутился перед зеркалом, тяжело повздыхал и, пользуясь тем, что успокоенный Гизелиус вышел из комнаты, приколол на плечо скромную, но изящную подвеску из черненого серебра и агатов, очень удачно сочетающуюся с отделкой. Успокаивая себя тем, что Дорд даже в гневе сдержан в выражениях, и никогда не позволит себе изъясняться как трактирщик.
А потом, очень довольный собой, выскочил из гостиной и направился в сторону лестницы, ведущей на первый этаж, именно там, как его предупредил магистр, и намечался торжественный ужин по поводу приезда высоких гостей.
Первый пролет он одолел очень уверенно, лишь на миг приостановившись в сомнении на просторной площадке, куда выходила широкая стеклённая дверь на балкон, судя по сгущающимся за ней сумеркам.
Так же тут стояла пара огромных напольных ваз с цветами, маленький диванчик между ними, а в разные стороны спускались две лестницы. Райт, не особо задумываясь, легко поскакал по той, что вела вправо, в конце концов, если придет не туда - всегда можно будет вернуться, не так ли?!
И, как водится, он пришел не туда, сразу это сообразив по дружному стуку ножей и погромыхиванию посуды. Да еще по паре окриков, типа - долей воды, бездельник, не видишь, соус совсем выкипел?
Вот демоны, слегка огорчился Райт, развернулся и потопал назад. И на этом недоразумение и закончилось бы, однако, проходя мимо висевшего напротив окна узкого зеркала, франт заметил, что из его прически "под Дорда" выбилось несколько прядей и остановился их поправить. Тут и раздался торопливый перестук каблучков, почему- то испугавший Эртрайта.
Разумеется, находись лорд в своем собственном облике, он и не подумал бы прятаться, но никак не мог представить себе Дорданда, заблудившегося в кухонном коридоре, потому и нырнул, как воришка, за тяжелую и длинную суконную ночную штору.
И вовремя нырнул, как показали дальнейшие события, каблучки процокали мимо всего через несколько секунд после его исчезновения в кипе пыльной ткани. Райт подождал немного, пусть особа, заставившая его прятаться в этой пылище, уйдет подальше.
Но тут каблучки застучали вновь, и он от досады едва не взрыкнул вслух, помогла старая уловка, вцепиться зубами в край воротника.
Теперь оставалось только ждать, пока незнакомка пройдет мимо, не вылезать же из шторы при ней?! Однако она, как назло, остановилась прямо перед окном, сквозь узкую щель Райт разглядел в стекле смутное отражение женского силуэта. Отметив наметанным взором его стройность и изящество, лорд уже не так истово злился на неожиданную помеху, к вполне понятному возмущению примешалась изрядная доля заинтересованности.
А вскоре вдалеке послышались торопливые шаркающие шаги, и сгорающий от любопытства Эртрайт напряг слух, чтоб не пропустить ни одного словечка из странного свидания. Ну а ради чего еще прибежит в это безлюдное место таинственная незнакомка?!
И вначале был одновременно успокоен и разочарован, услышав хриплый шепот, который вполне мог принадлежать лицу любого пола, но не того возраста, который может заинтересовать в любовном плане юную девушку. Собеседник незнакомки явно был стар.
