ХОМЯЧИЙ ВАЛЬС
Огромное... Нет, не так. ОГРОМНОЕ СПАСИБО (вот теперь правильно)
Савельевой Галине, которой принадлежит идея по меньшей мере половины эпизодов из этой книги. Да и оставшаяся часть писалась и тестировалась при ее активном участии. Замысел создания книги - тоже во многом ее заслуга.
Грязновой Марине, Лене с питбулем Хаммером из Тольятти (фамилию не знаю) - за то, что взяли на себя труд по первоначальной вычитке.
ПОСВЯЩАЮ
Всем заводчикам, которые решили, что моя предыдущая книга, "По радуге не бегать", написана про них. Причем книгу они перед принятием этого решения не прочли и даже не видели. Наверное, у них в тот момент открылись пророческий дар, третий глаз и среднее ухо (как последствия самовозгорания некоего предмета их одежды, не иначе)
С гордостью за себя любимую и за всех тех собаководов, кто:
А) живет по совести и чести
Б) и притом таки умеет читать и пользуется этим умением.
.
************
Вступление.
... "Ум-па-па... Ум-па-па"... Тихо... Лес кругом... Сорный, заросший подлеском, почти непроходимый... Тихо-о-о-о... Поздняя осень, уже и листья почти все опали, и птицы не поют - на юг свалили, не иначе. Изредка какой грибник забредет ненароком - грибов здесь богато по осени, опят полно, какие до самого первого снега растут. Видимо, как раз потому и полно, что мало кто дойдет - через подлесок пробираться, да еще по болотцу скакать - удовольствие ниже среднего, а торных дорог нету. Но кто-то когда-то все же дошел, видать. Иначе откуда бы взялась здесь эта пустая бутылка с разбитым горлышком, которую чья-то шаловливая рука пристроила на огромном корявом древесном стволе? Ветер дует себе, а бутылка в ответ выводит свое заунывное: "ум-па-па... ум-па-па...". Потом снова затишье, до следующего порыва ветра. И, коли ветра долго не было, а в это время занесло бы сюда какого непоседу, наверняка бы его хватил кондратий от внезапно раздавшегося посреди тишины жуткого "ум-па-па... ум-па-па...".
Хотя стоп, вроде вон есть какой-то слушатель дивной музыки ветра. Ишь, торчит на соседнем дереве, белка, что ли? Ярко-рыжая такая, кучерявая. Вся просто в кудряшках, прямо шнуровая завивка. Ой, нет, с чего бы белке быть кудрявой? Это уже не белка получится, а "белочка", в смысле белая горячка. И неподвижная она какая-то для зверька - сидит себе на дереве, только кудряшки шевелятся в такт бутылочному "ум-па-па".
Но если грибник решит проявить интерес и подойдет поближе с целью полюбоваться странной белкой - вот тут его точно посетит дед Кондрат вместе со сходными недугами в виде инфаркта и прочих прелестей. Потому что из-под густых кудрей на него уставятся чьи-то глаза - сумрачные, тусклые и, увы, безнадежно неживые...
Короткий вскрик - это грибник валится с ног, ошарашенный увиденным. Теперь доо-о-олго бедолаге будет являться в кошмарах этот страшный нечеловеческий взгляд - ну, если он вообще выживет, конечно.
... И снова тишина-а-а-а... И только иногда разносится - "ум-па-па... ум-па-па..."... Да грибник в обмороке лежит.. Или уже не в обмороке, а совсем?... Того, в смысле?... Помер...
************
- Креветки! Смотри, креветки!
Виолетта вздрогнула и испуганно заозиралась. Но тут же успокоилась и даже заулыбалась - вот это да, вот это она задумалась, ажно забыла, что ходит по супермаркету, а не сидит у себя дома не диване. А про креветки орет какой-то противный малолетний хулиган, карапуз, чья головенка еле достает Виолетте до пояса. Нет, ну куда родители смотрят, спрашивается! Это ж надо - вопит на весь магазин, будто креветок сроду не видал. И что, его в самом деле ими кормят? Вроде бы детям такое нельзя, нет? Виолетта о малышах не знала ничего, поскольку своих детей у нее не водилось, а к чужим, даже к родным племянникам, она как-то не особо приглядывалась, поскольку ей это было неинтересно. Но про то, что креветки - не самый полезный продукт для детского питания, все же догадывалась, чать, не совсем дура.
Нет, ну вот надо же было этому мелкому подлецу поднять такой шум! Тут надо делами заниматься, покупки делать для всего огромного хозяйства и для себя, любимой, конечно. Собранность требуется, сосредоточенность, и немалая.
А вместо этого думается совсем о другом, что за напасть...
*************
- Ветка-креветка! Ветка-креветка! - выпевала тонким противным голосом девчонка-егоза, нахально усевшись на самом верху высоченного забора.
Девчонка-то сама тонкая и звонкая, чисто комар, такая куда хошь залезет, да что там залезет, ее будто ветром закидывает на всякие верхотуры. И сидит там, нагло дразнилки кричит, зар-р-р-р-аза такая! А низенькой толстушке Виолетте к ней нипочем не вскарабкаться, ну хоть ты тресни!
У-у-у-у-у, рожа нахальная! Достала уже дразниться!
Виолетта сердито погрозила своей врагине и вечной головной боли кулачком. Потом им же потерла у себя под носом, нарисовав там этим простым действием роскошные черные усы, всхлипнула, огорченно обозрела грязный и испачканный соплями кулак. Надо же, ухитрилась где-то изгваздаться, будто она - не принцесса Виолетта, а та крыса облезлая заборная. Поискала, обо что вытереть руку, не нашла. Из относительно подходящих предметов только собственная юбочка, но ее жалко, вещь модная, дорогая, маме подруга ее для Виолетты из-за границы привезла, из самой Польши. Ой, и на юбке тоже какое-то пятно имеется, кошма-а-а-ар! Вот когда только успело появиться? Так что Виолетта со всех ног припустила домой - приводить себя в порядок и ябедничать родителям и бабушкам с дедушками. Хотя что толку в этих жалобах! Скажут, мол, ну что ты, лапочка, не обращай внимания, ты ж все равно у нас самая красивая да умная, чего тебе всяких дураков слушать! Это они от зависти тебя достают, у них же нет таких замечательных игрушек, да такой модной одежды, да огромной своей комнаты, чего там, у этих башибузуков даже мама и папа не всегда в наличии, не говоря уж о прочих родственниках! Конечно, завидуют, потому и скалят зубы, малолетние преступники! Вырастут - станут взрослыми преступниками, у этих бандюганов одна дорога - в тюрьму, вот увидишь, Веточка, точно-точно, слушай, что тебе взрослые говорят!
Ага, им-то хорошо! А вот сами, спрашивается, каким местом думали, когда свою единственную и горячо любимую доченьку называли? Не головой, это уж точно! Вроде бы и имя красивое - Ви-о-лет-та, не шухры-мухры, просто песня, а не имя! Да вот беда, ласково ее родители зовут - Веточка, да причем ведь стараются громко позвать, чтобы весь двор слышал. А ребятня со двора радостно подхватила, только они уже не "Веточка" кричат, а гораздо проще, Ветка. И имя такое, любая дразнилка к нему с ходу придумывается. И ладно бы что хорошее было, Ветка-конфетка или там хотя бы Ветка-сигаретка... А, не, это не годится, фу... Ну тогда Ветка-беретка, Ветка-балетка - все не так обидно. Нет, вот ведь изобрели - Ветка-креветка, протии-и-и-и-вно! Это все та язва курносая, Ольга. Сама тощая аж до прозрачности, верткая так, что глазу не видно, а вре-е-е-дная при том - на целое стадо гремучих змей, поди, яду хватит! И ведь не ответишь ей ничем. Разве что Олька-полька, так это разве ж оскорбление? Так, курям на смех. Вот и эта стервоза внимания не обращает, только гыгыкает противно в ответ на попытки Виолетты хоть как-то отомстить.
И вот мало Виолетте проблем с именем, так еще и фамилия в масть - Страус! Виолетта Страус, нарочно не придумаешь, здрасьте! Фамилией, правда, не дразнятся, одного имени с лихвой хватает.
Так эта Ольга еще из-за того нос задирает, что она умеет играть на скрипке. Причем хорошо. На конкурсы ездит, даже за границу посылали, места она там занимала. Вечно идет по двору со своей скрипочкой, вся такая гордая, нос вверх - смотрите-смотрите, юное дарование отправилось покорять мир!
А Виолетта играет на фортепьяно. С ним по двору не пошлендраешь. Да и на фортепьяно Виолетта учиться не хотела, мама настояла - как же, девочке обязательно надо знать музыку и уметь играть хотя бы на одном инструменте, иначе получается сплошной моветон и прочие безобразия! Играть Виолетта не любит, это дело у нее идет из рук вон плохо. Всякие гаммы и сольфеджио ей давно в печенках засели. А других вариантов нет, против мамы не попрешь. Вот и сидит Вета, часами долбит по клавишам. А как освободится, выйдет погулять - Ольга тут как тут, издевается:
- О, наш маэстро прибыл! Как успехи, маэстро? Готовы к покорению величайших концертных залов мира? Там вас ждут не дождутся, поди, ангажировали уже, не терпится им услышать "Собачий вальс" в вашем божественном исполнении?
А что поделаешь, если этот "Собачий вальс" в самом деле удается Виолетте лучше всего остального, даже лучше, чем гаммы. Вот она на нем руки и разминает, а во дворе при этом, понятное дело, хорошо слышно из окна вечное "ум-па-па, ум-па-па"...
И ведь все мальчишки за этой Ольгой противнющей так и бегают, вот где самая боль-то! А на Виолетту и не смотрят, хотя она в разы красивее - такая вся кругленькая, аппетитненькая, щечки румяные, ножки крепенькие, волосы, опять же, прямо солнечные - копна рыжих кудряшек. Ростом, правда, не вышла - этакий колобочек катается, да разве в женщине рост главное? Это мужчине надо быть высоким, а маленькая женщина, наоборот, мечта каждого нормального принца! Ну еще глаза немного подвели, косят слегка. Так это тоже не недостаток, мама, вон, не устает повторять, что косина придает Виолеттиному взгляду особую пикантность, прямо как у первых красавиц мира взгляд получается. Виолетта, правда, у красавиц такой занятной особенности, как глядящие в разные стороны - один на север, другой налево - глаза, никогда не замечала. Но маме всяко видней, она за свою жизнь совершенно точно повидала красавиц гораздо больше, чем Виолетте довелось. Опять же верить маме в данном вопросе очень хотелось, вот Виолетта и верила.
А Ольга что, глянуть некуда, блин, королева задрипанная, жердь ощипанная, а вот поди же ты, какой успех! И чего этим гопникам надо, скажите на милость? Нет бы Виолеттой интересоваться, опять же, все при ней, весь набор матценностей, впрочем, она про него уже вспоминала. Эх и несправедлив мир, ну да ладно, она, Виолетта Страус, вырастет и всем покажет, как надо правильно жить!
********************
Тут Виолетта снова очнулась. Надо же, как некстати детство вспомнилось, вот ведь навеяло дурные мысли. Хотя все равно не дают забыть. Программист Влад, когда-то живший в одном дворе с девочкой и, как и все остальные пацаны, ухлестывающий за Ольгой, до сих пор общался с Виолеттой - настраивал ей компьютер. Не за "спасибо", само собой, Виолетта ему неплохо платила за работу. Можно было бы еще кого вызвать, компьютерных фирм нынче развелось - ну плюнуть некуда. Да что поделать, коли эта капризная железка упрямо подчинялась только Владу и больше никому. Машина неразумная, а туда же, что бы ни делать, лишь бы Виолетте наперекор.
А ведь Виолетту все давно уже звали вежливо, по имени-отчеству, Виолетта Поликарповна. Ведь не девочка уже, все закономерно. Влад же, по старой дружбе, обращался к Виолетте по-прежнему:
- Эй, Ветка-креветка!
Только произносил это иначе, как-то особенно оскорбительно, вот так:
- Ветко-Креведко!
А то и вовсе обзывался Веткой-преведкой. В край мог крикнуть что-то вроде: "Эй, Полукарповна!" И не скажешь, что хамит - ведь отца Виолетты звали Поликарпом, а маму нарекли Джеммой, вот ведь семейка-то подобралась. Ладно еще, с детьми родители почти не выпендривались, назвали, можно сказать, простенько - Виссарион и Виолетта.
Причем "Полукарпована" было самое вежливое из всех обращений Влада к Виолетте.
И все это рычалось мощным утробным басом, представляете? Во где позо-о-о-ор! А Виолетте приходилось все это терпеть, а как иначе, без компьютера она как без рук.
Виолетта несколько раз меняла компьютеры, покупала совсем новые. Но, во-первых, со старых машин требовалось перекинуть на новые все данные. А это требовало времени, так это еще полбеды. Беда в том, что умения требовало тоже, а лучше Влада со всеми Виолеттиными бебехами никто не мог справиться, другим Виолетта доверяла еще меньше. Этот хоть и грубиян, да работает качественно, что есть, того не отнять. А во-вторых, новые компьютеры через некоторое время начинали точно так же капризничать, как и старые, а в качестве лекаря признавали только Влада, ну что ты будешь делать-то, заколдованный круг, да и только!
Совсем уж горечи добавлял тот факт, что Влад был женат на Ольге. Пусть давно и недолго, но все же! Причем у него до сих пор прекрасные отношения с бывшей женой, они довольно часто встречаются и общаются вполне по-дружески. Влад потом рассказывает Виолетте разные новости об Ольге - думает, ей нужны сведения о друзьях детства. Вот наивный, да Виолетте все эти выдры замурзанные да идиоты безмозглые до фонаря, никакими сентиментальными воспоминаниями она сроду не страдала. Впрочем, Виолетта виду не показывала, слушала внимательно и, на всякий случай, поддакивала и ахала. Ну как иначе Влад обидится и перестанет чинить Виолеттину технику, беда будет. Лучше сделать вид, что неподдельно интересуешься жизнью давних знакомых, дабы за бездушного монстра не приняли.
Самое противное то, что у Ольги, как назло, все складывалось прекрасно. Выросла, выучилась, даже два высших образования получить ухитрилась. Сперва техническое, потом филологическое. И работа у нее интересная, престижная - главный редактор глянцевого журнала для ВИП - персон, да еще и хозяйка этого издания к тому же, не абы тебе что. Замужем уже третий раз, и третий раз счастливо, вот где засада! И сын подрастает от третьего мужа - умничка, красавчик, отличник, прекрасно рисует, играет на баяне так, что его на международные конкурсы приглашают, еще и самбо занимается. И мамочку любит, заботится. Влад говорит, ну такой предупредительный, чуть Ольга чихнет, пацан (он называется Никита) сразу на всех парах летит:
- Ой, мамочка, что для тебя сделать хорошего? Давай ты полежишь, отдохнешь, а я тебя пледом укрою, чаю с малиной сделаю!
Вот ведь сумела воспитать ребенка, ну надо же!
Причем Ольгу ни разу мужья не бросали, от всех она уходила исключительно по своей воле - ну, не сошлись характерами, врозь стало лучше, чем вместе, бывает. Третий муж держался дольше других, и, с учетом наличия сына, вполне мог и дальше устанавливать рекорды по продолжительности жизни с одной отдельно взятой женой. При этом внешне Ольга совсем не изменилась, была все такой же бледной выдрой (Виолетта как-то столкнулась с ней нос к носу в супермаркете).
Виолетте при том с семейной жизнью не то что не везло, это как еще посмотреть. Вон скольким бабам от тех мужиков мучение, зато Виолетте хорошо - живи как хочешь, сама себе хозяйка! Да вот только мужчины почему-то Виолеттой не интересовались в принципе. На лбу у нее, что ли, сияла надпись "Не подходить!" или что, непонятно. Главное, сама Виолетта была бы очень не прочь пусть не замуж, а хотя бы так... Отношения завязать... Приятные, необременительные... И ведь она вполне себе обеспеченная, состоятельная дама, да и внешне не урод. В отличие от той же Ольги, есть и куда посмотреть, и за что подержаться.
Правда, с возрастом Виолетта стала как-то меньше радоваться своей круглоте. Поняла, что все хорошо в меру. А от "сдобной пышечки" до "жирной коровищи" не то что один шаг - полшага, четверть шага, да что там, воробьиный скок, не заметишь, как трансформируешься! Так что Виолетта за собой, любимой, о-о-о-очень следила и ухаживала. И в тренажерный зал ходила регулярно, тренировками себя изматывала; и ничего сладкого-жирного-мучного себе не позволяла, никаких лишних кусков, как бы ни соблазняли; и во всякие спа-салоны ходила, в общем, денег на свою красоту неземную не жалела. А уж про то, что одевалась Виолетта исключительно в дорогих бутиках, и говорить излишне. И все равно никто ей не интересовался. Вот, говорят, мужик - не собака, на кость не бросается. А на что же эти особи бросаются тогда, вот в чем вопрос? Вся из себя цветущая и упакованная Виолетта им не годится, а облезлая Ольга в простенькой водолазочке и джинсиках с вьетнамского рынка - самое оно, в очередь строятся! Причем даже со временем, уже став богатой леди и владелицей гламурного издания, Ольга изменилась не особо - только что водолазки и джинсы теперь были не с китайского рынка, а из модного магазина, вот тебе и вся разница. Нет, решительно эти мужики - загадочный народ, инопланетяне!
Ой, да чего это она тут все рассуждает, дела ведь зовут!
Виолетта всполошенно заозиралась - ну надо же, она уже сколько времени вдумчиво разглядывает полку с замороженными курицами, вон, уже и продавец на нее подозрительно косится. Правильно косится. Поди, решил, что тетка совсем сбрендила - чем там любоваться, скажите на милость? Или за извращенку какую принял, голыми курами увлекающуюся, хе-хе, вот еще не хватало. Нет, вот куры ей сегодня не нужны ни в каком виде, ей в зоотовары надо, причем срочно, зверюшки одни дома, заждали-и-и-ись свою мамочку, маленькие!
И Виолетта, толкая перед собой тележку с наваленными в нее покупками, бодро зарысила в зооотдел.
***********************
... После окончания школы Виолетта Страус, как и подобает девочке из хорошей семьи, отправилась учиться в институт. Овладевать знаниями, как говорил один плюшевый медвежонок. Институт выбирался мамой, такой, чтобы для девочки подходяще. А то с доченьки станется, она же молодая еще, глупенькая, жизни не знает. Подастся на какого инженера, за одноклассниками следом, и будет потом всю жизнь по уши в машинном масле паяльником орудовать за никакие деньги. Или, вон, учитель - вроде и женская профессия, да разве она для Веточки подходит? Стоять пред стадом юных остолопов, орать на них так, что челюсть вывихивается (а иначе нешто до них дойдет, а?), потом собачиться с родителями учеников, от самих учеников получать обидные прозвища - ну виданное ли дело? И платят, понятно, тоже не миллионы. Вот оно надо, свои родные нервы гробить, здоровьем и молодостью жертвовать, и все за медные копейки?
Врач вот было бы неплохо, да это только на картинке доктора сплошь в креслицах посиживают все из себя в белых халатах, а на деле тоже та еще каторга. И нахамить каждый придурок норовит, думает, раз Гиппократу что-то там давала, то теперь и всяким психам должна дать, что ли? И то со всякими пакостями вроде крови или гноя возиться надо, то в любое время суток, хоть ночь-полночь, к больному мчаться, наплевав на собственный покой, то еще что-то столь же приятное и веселое, с трупом упражняться, например. А прежде чем эти удовольствия начать получать, надо учиться, причем очень долго и очень тяжело. Нет уж, такая работа никак не для милой Веточки!
Мама, как заботливая родительница, решила-таки уточнить у дочери, чего ей самой в этой жизни хочется. Для такого случая созвали семейный совет - две бабушки, два дедушки, мама с папой, младший брат Виссарион с правом совещательного голоса - все же наследник, носитель фамилии, не так уж много в мире Страусов осталось! Хорошо еще, саму Виолетту позвать не забыли, а то ведь могли бы и вовсе без нее обойтись.
Мама торжественно сервировала в гостиной стол. Застелила его парадной скатертью старинного кружева, живущей в семье еще со времен прабабки, две войны пережила и все лихие годы эта скатерть, не говоря уж о самой прабабке - ее давно нет, а скатерть, вот она, как новая, извольте любоваться. Мама достала самый красивый сервиз, темно-синий с золотом, германский, трофейный, бабушкин брат в свое время с войны привез. Водрузила его на скатерть, полюбовалась на получившийся эффект - синее с золотом на кипенно белом, красиво-о-о-о! Все свободное пространство немаленьких размеров стола мама щедро уставила различными яствами домашнего приготовления. Там были и миски с соленьями, причем самыми разнообразными - грибочки нескольких сортов, огурчики-помидорчики, арбузики, салатики маринованные, капусточка, белая и красная. И вазочки с вареньями - клубничным, вишневым, малиновым, крыжовенным, смородиновым трех расцветок, и даже "царским" - это когда из ягоды крыжовника семена вынимаются, взамен туда помещается кусочек ядрышка грецкого ореха, и в таком виде это все вариться. Причем ягоды в окончательном варианте должны выглядеть как только что с куста и даже красивее, ни в коем случае не сморщиться и пожухнуть, а само варенье - стать густым, тягучим, золотистым и как бы слегка светящимся, будто жидкое золото. Маме это сложное блюдо удавалось превосходно, гости просто обалдевали от того, насколько совершенная получилась красота и вкуснота. Бабушки же наперегонки напекли пирогов с разными начинками, и штрудель соорудили, и ватрушки, и пирожных сделали - заварные, слоеные, безе, бисквитные... Ну и, понятно, представлены были и горячие блюда - гусь, фаршированный кашей и грибами; рассыпчатая картошка с укропчиком; мясо в горшочках, отбивные в сухарях... Да просто перечислять и то уже устанешь, чего и сколько на столе было! Это собрание сочинений в тридцати томах надо об этом накатать, лишь тогда будет какое-то представление об изобилии парадного застолья в семье Страусов! Важные события там умели отмечать весьма обстоятельно.
- Ну что, дочь моя, - торжественно возгласил папа, когда все наконец расселись, угомонились и приготовились внимать, - собрались мы тут все вместе, чтобы отпраздновать тот факт, что ты у нас стала совсем взрослой - школу закончила, аттестат зрелости имеешь! А также определиться, кем тебе стать в жизни, чему себя посвятить! К такому вопросу надо ведь подходить тщательно, судьбу себе выбираешь, а не абы там что! Это тебе не в магазин за хлебом сходить, тут подумать надо! Ну что, кто хочет высказать свое мнение? - папа обвел взглядом присутствующих.
- В зубные техники, а что там думать, - тут же встряла бабушка Циля, мамина мама. - Хорошая профессия. Будет Веточка в беленьком халатике, в уютном кабинетике, коронки из золота станет делать - людям приятно, себе не без выгоды! Опять же с кем из клиентов мужского полу поговорит душевно - слово за слово, и при муже окажется!
- Мама, что вы такое мелете? - схватилась за сердце Виолеттина мама. - Это как ей удастся с кем поговорить хоть как-то, не то что душевно? Сидит, значит, в этом пыточном кресле мужик с раззявленной пастью, Вета в его противном слюнявом рте копается, и тут же диалоги за жизнь ведет, что ли? Вот уж романтическая обстановка, нечего сказать, придумаете тоже, мама! Нет уж, кроме золотых коронок, нет в работе стоматолога ничего хорошего, сплошная грязь и орущие пациенты! А коронки - они не каждый день бывают, так что овчинка выделки не стоит! А ну если Вету кто за руку тяпнет, вон, как она сама в шесть лет зубного врача укусила? Тот потом ажно больничный взял, так она его здорово прихватила! Так то был совершенно посторонний человек, его, может, и нужно было укусить. А нашу Веточку-то не за что, и вот зачем ей такие муки претерпевать?
- О, правду говоришь, невестушка, - одобрительно прокашлял дед со стороны папы, то есть папин папа, Давид Исаакович, - не дело девочке идти ни в какие врачи. Нашей Веточке надо поступить продавцом в ювелирный магазин. А что? Будет стоять за прилавком, вся такая аккуратненькая, как картинка, и торговать драгоценностями. Охрана в таких магазинах солидная, абы кого не пускает. Да и золотишко покупают люди обеспеченные, а многие из покупателей к тому же мужчины, еще и холостые - глядишь, и найдет девочка счастье, если не будет хлопать своими красивыми ушками!
- Папа, ну вы скажете тоже, - взвился на дыбы уже Ветин отец, - эти мужчины, по-вашему, себе украшения покупают, что ли? Украшения они женам покупают, грехи замаливают. Или любовницам, еще того лучше, за услуги так расплачиваются. А наша девочка порядочная, хорошо воспитанная, к тому же красавица - и ей с этими проходимцами работать?! А ну какой мерзавец ей голову задурит, совратит нашу доченьку? Эти же развратники сладко петь умеют, а Веточка у нас молоденькая, наивная, поведется на льстивые слова - ой наплачемся тогда все, доча-то у нас единственная, разве можно ее в такие места отправлять? Вот придумали тоже! Вы бы, папа, еще в ночной клуб танцовщицей посоветовали ей пойти, там мужиков всяко больше, чем в ювелирном магазине!
- Танцовщицей, а что, здорово, - внезапно оживился Виссарион, до того момента всецело поглощенный жеванием ватрушки. - Ходит там у шеста, титьками трясет, надето на ней... На этом месте Виссарион покраснел, сглотнул слюну, смутился и продолжил, - нуу-у-у-у, в обще, это, почти ничего не надето, зато туфли на каблучищах, прическа самая модная, все на Ветку зырят, музыка играет, Ветка попой вертит, ей все деньги суют, а я бесплатно смогу ходить на вечеринки, все наши ходят, я один как дурак!
Тут Виссарион сообразил, что чего-то не то ляпнул, смутился окончательно, попытался на всякий случай сползти под стол, но удалось ему это лишь отчасти - на полпути был захвачен за ухо маминой рукой, извлечен наверх и благословлен подзатыльником.
- Вот уж точно Веська у нас как дурак, - произнесла вполне удовлетворенная воспитательным процессом и эффектом от него (обиженное сопящее дитя, потирающее распухшее бордовое ухо) мама.
- Еще какие мнения будут? - грозно вопросил собравшихся папа Полу... , ой, то есть Поликарп.
- В бухгалтеры! - рявкнул дедушка Зиновий, ласково дед Зяма, мамин папа. - Работа непыльная! Кабинетная! Сиди себе за столом, костяшками на счетах постукивай! Не сеять, не пахать, мешки с картошкой не таскать! И почетно опять же, все тебе кланяются, а то без зарплаты останутся. И денежно, эх эти бухгалтера получают, на деньгах сидят, так деньги лопатами и гребут! Самое оно для девки!
- Фу, папа, - сморщила нос Виолеттина мама, - какие у вас отсталые представления за жизнь! Может, когда вы молодыми были, так все и было. А сейчас бухгалтер только и знает, что за компьютером сидеть да в очередях в налоговую стоять, отчеты сдавать. А денег получает - шиш да маненько. Так оно и немудрено, у нас в стране каждый второй бухгалтер, откуда ж на них спрос возьмется? Одни предложения и никакого спроса, все хлебные места давно заняты. Никто их Веточке уступать не будет. Тем более Веточка до сих пор таблицу умножения не очень хорошо помнит, а если надо сто сорок на восемь поделить или там пятнадцать на двенадцать умножить, так она только с калькулятором справится, и то еще неизвестно, насколько хорошо у нее получится, сама вообще никак. Еле-еле мы с ней всю ту алгебру до одиннадцатого класса дотянули, ох я и подарков учителям перетаскала - это просто бесконечное количество! Веточке с ее способностями к математике точно не сосчитать, да и любому профессору тяжело будет. А бухгалтерия - это сплошные балансы, сальдо-бульдо, дебет-кредит-хренедит... Нет уж, для Веточки оно совсем неподходяще!
- Я вот дума-а-а-аю, - мечтательно протянула бабушка Эсфирь, папина мама, - я вот дума-а-а-аю, а что, если нашей детке пойти работать в библиотеку? С книжкой все время, когда ни то и сама прочтет хоть какую-нибудь. Кругом чистенько, спокойно, в библиотеки народ сейчас не ходит, сиди себе в уголочке, весь день читай. А не хочешь читать, так просто подремли, очень душевная работа, и для здоровья полезная, сон - он кого хочешь оздоровит!
- Мама, ну вы скажете, - возмутился папа Поликарп, - вот будто доченька у нас сроду ничего толще букваря не прочла! Нет, она у нас книжки любит, ее Джемма аж иной раз силком от книжки отрывала и на улицу гнала воздухом дышать. И по всяким литературам и русским у нее всегда четверки да пятерки были, оценочки в дневнике одна другой краше стояли, это вам не математика какая! Вот только правильно вы заметили - ненужная это сейчас профессия, не интересны людям эти пылесборники.
- А давайте саму Веточку спросим, кем она хочет стать, - запереживала мама. - А, Веточка? Тебе в какой институт хочется пойти?
- Я? - изумилась Виолетта тому, что родичам таки не совсем безразлично ее мнение по поводу собственной профессии. - Мне? Мне бы в фотомодели хотелось... Или в визажисты... В фотографы тоже можно, и в артистки... Ну хотя бы в парикмахеры там или кометологом стать, тоже было бы здорово...
- Ой, деточка, что ты такое говоришь, - запричитала мама. - Какие парикмахеры, стоило учиться столько лет, чтобы потом пойти в училище. Хоть их сейчас называют красиво - колледж, вот только подумайте, каблуха она и есть каблуха. Нет, ну какая из тебя пэтэушница, разве ж можно, дочка! И потом тоже профессия тяжелая, целый день на ногах стой, да руки вверх держи, ой, все болезни твои через пару лет будут.
- Артистка, еще чего удумала, - вступил со своей партией папа, - вот детки выросли, один другого умнее. Этот идиот сестру в танцовщицы прочит, та дурында в актрисули с фотомоделями рвется, не соскучишься с ними. Для того мы тебя воспитывали да учили, чтобы ты попой крутила? Этим, чать, и без образования можно заниматься!
- А фотограф, Вета, да ты что, - засуетилась бабушка Циля, - да сейчас у каждой семьи по фотоаппарату, а то по несколько, зачем эти фотографы нужны, не понимаю. Разве что на паспорт снимать, да сама подумай, какая это скукотища!
- Косметолог, фи, - надула губки бабушка Эсфирь, - это всю жизнь прыщи давить капризным дамочкам? Вот странное у наше девочки представление о хорошей жизни!
- Что за зверь такой - визажист? - не успокаивался папа. - Это который краску на морды всяким таким актрисулям наносит? Не сама в артистки, так рожи им малевать? Ой, вот точно - чего только наша Веточка не выдумает, да все не то, что надо! Ну не расстраивайся, дочка, просто ты у нас еще совсем молодая. Так ведь мы у тебя для того и есть - поможем, посоветуем, не дадим пропасть!
Папа ободряюще потрепал Виолетту по плечу.
- Ой! - вдруг хлопнула себя по лбу мама. - Придумала!
- Что такое, говори скорее, - оживились все собравшиеся. Кроме самой Виолетты, конечно. Поскольку ей было уже абсолютно ясно, что все равно все решат за нее, причем без учета мнения самой Виолетты. Ну а остальные варианты были девушке без разницы.
- Так вот, - торжественно изрекла мама, - в том же институте культуры, где на библиотекарей учат, есть такая замечательная специальность - культуролог! Мне подруга рассказывала, Юлечка Вайсберг, у ее свекрови у двоюродного брата отец мужа дочери известный культуролог!
- Кто-кто? - не расслышал дедушка Давид. - Венеролог?
- Гинеколог? - вторил куму дед Зяма. - Нужная профессия, конечно, ничего не скажешь. Но разве в женских письках колупаться - это то, о чем мечтает наша девочка?
"Девочка" фыркнула про себя. Вот черти глухие! Надо же так не расслышать! Впрочем, неведомым культурологом Виолетта тоже не стремилась быть. Тем более она даже вот на столечко не представляла, что это за зверь такой и с чем его едят. Но, похоже, мамочка уже решила, о чем следует мечтать хорошей девочке из приличной семьи, не зря ведь она так оживилась!
- Ой, отцы, - укоризненно вздохнула тем временем мама, - ну приду-у-у-у-маете же тоже, надо ведь такое ляпнуть, тем более при детях! (При этих словах мама попыталась укоризненно посмотреть на Виолетту и на совершенно неприлично гыгыкающего Веську одновременно. Получилось плохо, поскольку мама, в отличие от дочери, расходящимся косоглазием не страдала. Зато лицо ее от этой попытки приняло такое дефективное выражение, что вдохновленный Виссарион загыгыкал еще громче, в результате чего получил от папы воспитательный момент в виде увесистого подзатыльника).
- Так вот, продолжила мама, - культуролог, повторяю для тех, кто не расслышал с первого раза, КУЛЬ-ТУ-РО-ЛОГ! И никак иначе! Это такой ученый, культуру изучает!
- Ого, - папа аж перекосился в лице и уважительно глянул на маму, - видать, сложная работенка! Культур-мультур сама по себе штука непростая, а уж изучить ее...
Папа аж присвистнул, впечатлившись сложностью стоящей перед культурологом задачи.
- Нет, ну а что, - внезапно обрадовалась бабушка Циля, - ну и что, что сложная! А нашей Веточке она как раз по плечу! Веточка умненькая, сообразительная, тем более математику там знать наверняка не надо, разве что для подсчета зарплаты, ну так с этим Веточка точно справится! Если там что на экзамене спросят при поступлении, так верняк какую литературу да историю с географией, вроде бы по этим предметам у нашей лапоньки все всегда в порядке было! Тем более институт культуры у нас совсем рядом с домом, даже ездить не надо, и дорогу переходить только маленькую и спокойную, нет, ну это просто судьба! Перст Божий!
На том и порешили - Вета подает документы в институт культуры, на факультет культурологии.
- А что, все логично, - удовлетворенно заключил напоследок дедушка Давид, - раз институт культуры, то там обязательно должен быть факультет культурологи. Это библиотечный факультет там не пойми что забыл!
- Ладно тебе, старый болван, - замахала на мужа руками бабушка Эсфирь, - нашел о чем рассуждать - что в каком институте быть должно, понимал бы хоть что в науке! Сам всю жизнь в сапожниках просидел, зато вон детки наши ученые, а уж внуки... Внуки... (бабушка Эсфирь быстро смахнула слезинку)... Внуки - те совсем учеными будут, вон какими - и не слышал никто про такую профессию, а у них она будет!
И, закончив эту напыщенную тираду, бабушка продолжила пить чай, громко, со смаком, прихлебывая из блюдечка.
**********************
Через каких-то пару месяцев Виолетта уже значилась студенткой первого курса и вовсю посещала занятия. Вступительные экзамены ей оказались вполне по силам, сдавать надо было те предметы, которые она действительно знала неплохо и в школе их любила. Русский, история да обществоведение, чего там сдавать, собственно говоря.
Литературу на экзаменах не спрашивали, только сочинение пришлось написать, да оно и к лучшему. Хотя в аттестате у Виолетты по этому предмету стояла четверка, и даже честно заработанная к тому же. И читала она и в самом деле много, тут папа был прав. Да вот только читала Виолетта как-то все больше книги, школьной программой не отмеченные. Про Анжелику там, ну про Джен Эйр, про унесенных ветром и поющих после этого печального происшествия в терновнике. А что, тоже классика! Жалко, что в школе всякую муру задают вместо таких замечательных романов. Приходится читать интересную книжку, вложив ее в томик Пушкина или какого другого Лермонтова, чтобы родители бухтеть не начали.
Нет, заданную муру, понятно, тоже приходилось читать, иначе как бы Виолетта получала хорошие отметки? Но читала Виолетта в основном сокращенные варианты, те, что в хрестоматиях для школьников опубликованы. И там же, кстати, имелся список стандартных вопросов по произведениям всяких Толстых и Гоголей, и ответы на эти вопросы. А если как следует ознакомиться с сим ценным материалом, да немного подумать, то сочинение можно сваять на раз-два. И такое, что ни один учитель не придерется, как они это обычно любят - "тема не раскрыта, образ не прорисован". Чего там рисовать-то, скажите пожалуйста, чать, вам тут литература, а не художественное училище и даже не ПТУ для маляров! С грамотностью же у Виолетты было все просто отлично, язык тоже подвешен неплохо, вот и получала она за сочинения полновесные четверки да пятерки. Редко когда троечка проскочит.
Тем более что толпы желающих поступить на культурологию не наблюдалось. То есть нет, не совсем так. Были, конечно, абитуриенты и кроме Виолетты. Но большинство приехало из дальних деревень, многие из них по-русски и говорили-то с трудом, чего уж о сдаче экзамена думать. Были, конечно, и очень сообразительные и знающие дети, в основном, понятно, девочки. И в деревнях, видимо, учить умели. Но то ли не везде, то ли еще и от самого ученика многое зависело, Виолетта в подробности как-то не вдавалась. Естественно, при таком раскладе Виолетте вполне хватило баллов для поступления. Две четверки, две тройки, и вот она учится на культуролога, все просто!
Впрочем, учиться оказалось гораздо сложнее, чем просто поступить. Предметы были довольно сложные, к тому же пришлось очень много заниматься английским зачем-то. Но ничего, Виолетта потихонечку как-то втянулась в процесс, и ей даже стало нравиться это занятие. Основная проблема заключалась в том, чтобы описать простые в общем-то вещи крайне сложными и мудреными словами, ну, по типу шифровки, чтобы враг не догадался. Врагов в обозримом пространстве вроде бы не наблюдалось. Но Виолетта, на всякий случай, все равно мгновенно освоила сложное искусство говорить об элементарных вещах так, чтобы у слушателя мозги сами собой в мартышкин узел завязались.
И все ребята со двора распределились кто куда, при деле были - Ольга училась в политехническом, Влад - в институте связи...
Виолетта как-то, не выдержав, затянула при Ольге слышанную ею где-то дразнилку - ну очень уж ей хотелось досадить этой ехидне!
- Ума нет - иди в пед; стыда нет - иди в мед; ни тех, ни тех - иди в политех...- громко распевала она, качаясь на качелях и хитренько поглядывая на Ольгу, которая в это время развешивала на просушку выстиранное белье - слышит та или нет?
Ольга, конечно, слышала, да вот, к великому сожалению Виолетты, никак не реагировала. Спокойно расправляла на веревках наволочки да полотенца, прихватывала их прищепками. Аккуратно так, неторопливо. Закончив дело, Ольга подхватила пустой таз, направилась к подъезду, взялась за ручку, распахнула дверь - и все это под непрерывное пение Виолетты, вот ведь выдержка, ну все делает для того, чтобы Вете напакостить!
Но тут Ольга обернулась, глянула на Вету и после очередного "ни тех, ни тех - иди в политех" - решительно припечатала:
- А совсем дуры - в институт культуры! - вошла в подъезд и закрыла дверь за собой, причем ведь даже ей не хлопнула! Тихо прикрыла, как и не рассердилась вовсе! Ну зараза, она зараза и есть, какая была, такой и осталась, что тут еще сказать!
**********************
Студенческие годы Виолетты промелькнули незаметно. Учеба и учеба, никаких там молодых людей. Да и откуда этим людям было возникнуть на горизонте! В их сугубо женском институте парней можно было по пальцам одной руки сосчитать, еще бы и невостребованные пальцы получились. И парни-то были такие, что обнять и плакать, больше с ними ничего делать не хотелось. И это на всех курсах и всех факультетах вместе взятых. Хуже, поди, только в пединституте. Но там выручает факультет физкультуры, да и на других факультетах мальчики когда ни то попадаются, ведь берутся откуда-то учителя-мужчины? Пусть их мало, но ведь все-таки они есть!
Парни со двора давно разбрелись кто куда - кто в армии, кто женился, кто уехал далеко. Те немногие, кто остался, внимания на Виолетту не обращал, видимо, по привычке. Влад иногда поддразнивал, ну так он к тому времени уже на Ольге женился, не на женатика же Виолетте следовало обратить свой благосклонный взор?
Среди друзей семьи как-то тоже засилья молодых-холостых не наблюдалось. Если и встречались отпрыски возраста Виолетты, то пол у них был такой же, что у самой девушки, то есть женский. И проблемы в отношениях с противоположным полом точно такие же, что, вообще говоря, странно - ведь Виолетта была красавица, а там бегали сплошь и рядом дурнушки. Соответственно, по любой логике, у ног Виолетты следовало ползать целой роте женихов, ан нет, никого не наблюдалось.
И что оставалось в сухом остатке? Друзья братца Виссариона? Да кому интересны эти сопляки! По привычке Виолетта считала Веську, а заодно, оптом, и всех его друзей, совсем маленькими. Хотя на самом деле брат был младше ее всего на четыре года. Не такая уж большая разница на самом-то деле, но все равно - ровесники брата в качестве кавалеров не рассматривались, да и вообще в качестве полноправных человеческих особей как-то не очень шли. Пусть у "малышей" буйно росли усы, ростом они были чуть не с две Виолетты, плечи с трудом проходили в стандартный дверной проем, к тому же по части сообразительности, умения поддержать разговор и вообще интересно провести время "мальчикам" тоже нельзя было отказать - все равно, нос у них не дорос к старшим клеиться! В носах, видимо, и скрывалась та причина, по которой Виолетте Веськины приятели были не интересны от слова "совсем".
В некоторых городах ученицам всяких "женских" ВУЗов и факультетов бывает легче устроить свою личную жизнь за счет находящегося неподалеку какого-нибудь совершенно "мужского" института. Лучше всего разные военные учебные заведения годятся, но и технические ВУЗы тоже ничего так, исправно поставляли девушкам ухажеров. Но вот для Виолеттиного института культуры "неподалеку" для ближайшего военного училища означало - совсем рядом, километров пятьсот, ну, пятьсот пятьдесят, не больше. Для поддержания нормальных, да что там, хоть каких-то, отношений, кроме как знакомства по переписке, это было явно далековато. А старательно выводить на бумаге ровненькие буковки "Здравствуй, дорогой незнакомый солдат, это пишет незнакомая тебе, но очень хотящая познакомиться прекрасная незнакомка" - не-е-е-ет, до такого маразма Виолетта еще не докатилась! Хотя некоторые ее одноклассницы и однокурсницы весьма увлекались созданием подобных произведений эпистолярного жанра, ну так и что? Неужели всяким дурам уподобляться? Еще чего!
Так что Виолетта без никаких там приключений и увлечений закончила институт, получила абсолютно заслуженный диплом культуролога и даже была приглашена работать на кафедру - как небесталанная и перспективная молодая специалистка. Приглашение она, естественно, приняла, тем более что даже после пяти лет учебы не очень себе представляла, где же можно работать с таким дипломом. А тут такая удача, все за нее само решилось. Единственная проблема - перспектива нажить себе золотые горы, читая студентам лекции, как-то совершенно отсутствовала. Но пока особой нужды в золотых горах Виолетта и не испытывала, мама с папой не давали нуждаться. Мама в свое время закончила институт торговли и работала товароведом на крупном оптовом складе, папа после своего планового дорос до финансового директора на заводе, который по совместительству являлся градообразующим предприятием - в общем, детям в семье предписывалось лишь учиться, учиться и еще раз учиться, дабы достигнуть таких же высот. А думать о том, чего на кусок хлеба положить, за них родители будут. По крайней мере, до тех пор, пока детишки сами себя обеспечить достойно не сумеют.
Детишки старались кто как мог. Виссарион пошел по стопам папы, учился в том же плановом и работать собирался все на том же заводе. Ну а что, папа себе смену готовит, все правильно. Виолетта тоже вся при деле, вон преподавательшей в институте впахивала, в аспирантуре заодно училась. Ингда Виолетта с усмешкой вспоминала, как мама предостерегала ее от работы учительницы. Мол, замучаешься с балбесами воевать. Ну вот, как ни береглись, а все равно к тому же и пришли. Ладно еще, студенты - балбесы более высокоорганизованные, взрослые люди, можно сказать. Поэтому и ведут себя поприличнее, нежели какие там школяры. Так что, если попросту сказать, хреново получалось у детишек себя обеспечивать.
В стране как раз недавно прошел очередной кризис, а выход из него как-то сильно затянулся. Нет, понятно, что на жизни Виолеттиной семьи это сказалось не так сильно, как у многих других. Все же запасы какие ни то имелись, и родители оба при хлебных должностях. Ну, потяжелее стало, но не совсем уж безнадежно. Может, на одну шубу меньше пришлось покупать, но уж точно не последнюю корку всей семьей обгладывать.
А вот всяким институтам, особенно не самым производительным и престижным, вроде того же института культуры, ох и несладко пришлось! Денег из бюджета, считай, никаких, а учить-то студентов надо? Им стипендии платить, преподавателям - зарплату? Да еще куча всяких нужд, и на разные конференции ездить надо, и научную работу вести, это же будущее страны!
Но о культурном будущем в тот момент в стране не задумывались, обеспечить бы будущее нефтегазовой отрасли, матушки-кормилицы - оно и ладно. Остальным предлагалось выживать в меру своих способностей.
Вот Виолеттин институт и взялся за дело. Для начала быстро переименовались из затрапезного "Институт" в гораздо более престижно звучащую "Академию". Прием студентов на платной основе велся уже очень давно. Но обучаться в академии, а не в простом институте, пусть и не за счет бюджета, а за свой собственный, стало гораздо больше желающих. Вот ведь как бывает - вроде бы одно простое слово, а такие чудеса делает! Нет, во многих других вещах, глазу обычного студента и незаметных, тоже изменения к лучшему произошли. Все-таки и финансирование больше, и в научных сообществах сильнее уважают, чем какой-то там задрипанный институт.
Но для преодоления кризисов одного переименования было явно недостаточно.
- Что делать, что делать, - хваталась за голову ректор, Антонина Павловна, - нам требуется в три раза больше средств, чем нам выделили из бюджета на этот год! Надо ужиматься, а как? На чем? И так еле держимся, не совсем же нам закрываться? Какой позор для нашей отечественной науки! Всегда были впереди всех, а тут скоро отставать будем от остальной планеты, как рамапитек от человека разумного. Ужас! И это - страна-пионер в освоении космоса! А тут, того гляди, вся скоро погрязнет в абсолютном бескультурье! Немудрено, такими-то темпами и при таком отношении.
- Спокойно! - отреагировала проректор по административно-хозяйственной работе, Юлия Сергеевна. - Все не так страшно! Если немного умерить гордыню и заняться не особо высокодуховными (заметьте, я не говорю о нравственности, я именно о духовности, с нравственностью у нас полный порядок) делами, то у нас есть шанс чуть исправить положение. Не знаю, правда, понравится ли вам такое предложение...
- Чего там не понравится! - отвергла и тень сомнений Антонина Павловна. - В нашей ситуации, коль собой и девочками на панели торговать не придется, и то уже достижение.
- А, ну тогда, значит, сделаем так....
**********************
В общем, через некоторое время огромный холл института напоминал восточный базар. Не постоянно, правда, так, лишь иногда. Время от времени. Ну а что? Площади-то здоровые, место козырное, самый центр города, а простаивают зря. Только студенты по ним шастают, а какой со студента доход? Так, одни слезы. Нет, отдавать холл в аренду мелким торговым палаточкам тоже не хотелось - грязи много, толку мало, да и покупатели из студентов никакие, а толпы посторонних, бродящих почем зря по институту, совершенно никому не интересны.
Так что холл сдавался для разнообразных культурных мероприятий. То движущиеся фигуры разных динозавров в нем разместят, то какие народные промыслы вернисаж устроят, ну, с продажей изделий, понятно. То, вон, вообще клуб фелинологов выставку кошек проводил, эх и заба-а-а-авно! Кошка вроде, зверь всем понятный с детства, а туда же - судьи, медали, переживают все, волнуются, да так серьезно, как будто о жизни и смерти речь идет.
Но кошачья выставка оказалась сущей ерундой по сравнению с другим мегаграндиозным мероприятием, также проводившемся в холле института, пардон, Академии культуры. Виолетта просто впала в экстаз, увидев афишу с анонсом очередной экспозиции в их храме науки. На разноцветном стиля "вырви глаз" плакате размером с добрую простыню кувыркались, вертелись на карусели, прыгали по лесенкам вида "американские горки", плясали, ходили на ушах самые разнообразные... хомячки. Хомячки отличались богатством расцветок по всему спектру радуги. В придачу все они не бегали голяком, а щеголяли великолепием нарядов - и шляпки, и фраки, и сюртучки, и платьица, и туники, и курточки, и косыночки, и платочки, и тоги, и банданы, и кринолины, и косухи... Ну просто мода всех времен и народов в исполнении хомячков!
Метровые буквы на плакате гласили:
- Спешите! Спешите! Спешите! Все! Все! Все! Только у нас, только один день - всепородная выставка хомячков! Присуждаются титулы Чемпион России, Краса Мира и Гордость Вселенной!
Чуть ниже и помельче было приписано:
- В рамках выставки проводятся конкурсы - "Самый смелый", "Самый быстрый", "Самый ловкий", а также конкурс на лучший наряд, лучшее жилье и лучший трюк.
Еще немного пониже объявление рассказывало:
- На выставке организована торговля аксессуарами для Ваших питомцев - только лицензированные товары, безопасные для здоровья и жизнедеятельности Вашего любимца! Кроме того, желающие могут себе приобрести хомячка - только лучшие крови от элитных производителей, осталось всего несколько пометов. Только для состоятельных и серьезных людей! ДОРОГО!
- Ох, ну чего только люди не придумают, - отсмеявшись, еле выговорила Виолетта. - Совсем, что ли, заняться нечем? Хомячков разводить, да еще задорого их покупать!
- Хотя стоп, - тут же задумалась она снова, - кому покупать, а кому и продавать. Сколько там корма на того хомяка надо, ну копейки же выходит. Ухода тоже особого не требует, не собака и даже не кошка, сидит себе в клетке, да и все. А продают вон как, к тому же и не первому встречному-поперечному. Интересное у людей дело, получается. Нет, надо сходить, хоть узнаю, что это за элитные хомяки такие, прям будто хомячий спецназ, кремлевские войска.
Сказано - сделано. И в ближайшее воскресенье Виолетта, несмотря на свой законный выходной, все равно покатила в институт - любоваться хомяками.
Настроение у нее было - ну просто на все пять с двумя плюсами!
Только неделю назад на очередном семейном совете Виолетте торжественно вручили ключи от ее собственной новой квартиры. Ну как новой, понятное дело, не вчера построенной. Вообще это прабабушкина квартира была когда-то, бабы-Фириной мамы. Хорошая такая квартира, трехкомнатная, в доме старой постройки, в центральном районе. Прабабушка тоже была неплохая, понятно. Но прабабушка умерла давным-давно, Виолетта еще в школу ходила, она ее почти и не помнит, так, весьма смутно.
С тех пор квартира пустовала. То есть не то чтобы совсем напрочь никого там не было - то временами пускали жильцов, но поскольку для этого абы кто "с улицы" не годился, то только своих, проверенных, по десяти рекомендациям, а таких людей было не особо много на всей планете, надо сказать, не то что в отдельно взятом городе. То делали вялотекущий ремонт, иногда вскидывающийся фонтаном перепланировок и перестроек - тогда в квартире тусили работяги-строители. А так, в общем и целом, квартира считалась пустующей.
И вот к двадцатипятилетию Виолетты все ремонты таки были завершены, все жильцы благополучно съехали в какие-то другие места, а ключи выдали Виолетте - на, дорогая дочь, пользуйся!
Просто маму Джемму стал чрезвычайно занимать тот вопрос, что доченька у нее все одна да одна, разве что в обществе какой научной книжки. Но от научной книжки внуков точно не дождаться, маме же хотелось уже нянчиться с малышами. Виолетта на роль поставщика внуков как раз подходила. А то вон в ученые сухари подалась, разве это подходящее занятие для молоденькой девушки? Как бы совсем мозги не испарились от умственных нагрузок. Нет уж, основная задача для девушки - это удачно выйти замуж и родить детей. Впрочем, на крайний случай, первую часть плана можно пропустить.
Зато для производства внучат возраст у Веточки самый нормальный, дальше, того гляди, в поздние первородящие может перейти, нафиг-нафиг. Образование у деточки есть, профессия тоже, бабушки-дедушки на роль помощников имеются - чего еще надо? Ну, квартиру бы невредно, так за этим дело не станет, квартира в запасе как раз имеется. А, да, чуть не забыла - еще бы отца этим внукам. Оно, конечно, по большому счету это не самый обязательный элемент - сделал свое дело и может гулять дальше куда хочет. Но на стадии проекта без папы для малыша никуда не денешься. Разве что обратиться к новомодным технологиям, да это все как-то больше за рубежами да по столицам модно, в их патриархальном городишке до такого не дозрели. Опять же, когда оно естественно, то все как-то проще, понятнее. Все же человек должен родиться, а не гомо.. гому... гоми... гомункулус из пробирки какой, во!
Мда, а вот тут как раз проблемы. Как же Виолетточке нормально общаться с кандидатом на роль папы ребенка, когда тут кругом сидит толпа старших родственников и смотрит на него не самыми дружелюбными глазами?
Мама Джемма на жизнь смотрела трезво. Нет, хорошо бы, конечно, Вете познакомиться с таким же, как она, книжником, ученым парнем из хорошей семьи. Да где ж его взять, того парня, если никто из друзей-приятелей о поставках женихов для засидевшихся невест как-то не позаботился? Нарожали девчонок, понимаешь ли, и что теперь? Поэтому оставался, может быть, не самый добропорядочный, зато самый беспроигрышный вариант - отпустить Веточку в вольное плавание. Глядишь, и само собой все как-нибудь устроится. Ну а коль папаша ребенка после его сотворения решит сделать ноги - так туда ему и дорога, без него обойдутся. Хотя вряд ли найдется идиот, способный сбежать от ее Веточки - самой замечательной девушки на свете, к тому с собственной, совершенно отдельной от родителей, трехкомнатной квартирой!
Виолетта уже почувствовала прелесть свободы - уходи и приходи, во сколько хочешь; спать тоже можно ложиться по настроению, а не когда просят гасить свет. Обеды-ужины тоже не по расписанию, чисто ты какой товарный поезд, а по желанию, как проголодаешься. Красота! А то, что мама заходит в гости каждый день - судочки с едой приносит, холодильник продуктами затаривает; а то немного приберется, а то когда каких стиральных порошков приволочет или там комплектик постельного белья - так это, право, совершенные мелочи по сравнению с тотальным контролем. Их и не замечаешь, наоборот, приятнее становится. С одной стороны, вроде и живешь совершенно самостоятельной взрослой жизнью, а с другой - все за тебя как бы само решается, да и бытовые проблемы тебя не грузят. Ну очень удобно!
Милый братец Виссарион, конечно, побубнил немного. Он тоже да-а-а-авно имел виды на прабабушкину хату, а тут случился облом, сестре отдали такое сокровище. А ему, то есть Виссариону, а не сокровищу, в следующем году уже диплом получать, и куда ему тогда деваться? Так с родителями и куковать? Но мама с папой строго-настрого велели Веське не выкобениваться, тем более заранее. Вот, мол, закончишь институт - и будешь права качать, а пока сиди где сидишь и не скандаль почем зря. Мал еще для этого! И уж тем более, нечего тут девушками заморачиваться, пока не доучишься. Первым делом, как известно, самолеты, то есть экономический факультет родного планового института, все остальное уж потом!
Так что квартира досталась Виолетте. И теперь она обустраивалась там со всеми силой и энергией, на которые только была способна. Дома-то особо не порезвишься. Хоть комната и своя, но ворваться туда может кто угодно и в любой момент. Ладно еще мама или там бабушка, те только пыль смахнуть. А стремлением собирать разные ценные вещи вроде ржавых железок, банок из-под краски, корявых палок (именуемых то клюшками, то удочками, в зависимости от настроения) и прочей мерзости Виолетта не отличалась. Это вот Веська, тот да, так и норовил какую-нибудь гадость в дом приволочь. Зато тот же Веська доставлял Виолетте немало неприятностей по разным другим поводам - то ее любимой кукле под носом роскошные усы пририсует, то в тетрадке со сделанной домашней работой свои замечания накалякает, то всю ее одежду по разным углам разбросает - мол, искал свою футболку, но почеиу-то делал это в Виолеттином шкафу. И на все замечания только гыгыкает по своей милой привычке. Не братец, а прямо конь какой-то. Жаль, что просто конь, конюсь обыкновенус (или вульгарис, Виолетта сроду латынью не владела, но иногда могла блеснуть сведениями, почерпнутыми из книг). Виолетта очень рвалась переделать брателло в Горбунка, да жаль, мама запретила. У нас, говорит, не так уж много детей, а родного брата тем более положено любить, а не уродовать. А какая зараза куда и чего положила - это мама не объяснила почему-то.
Короче, квартирка досталась Виолетте, и замечательно!
И вот теперь, напевая про себя забавную мелодию про капитана с усами, часами и трусами (кто его знает, с чего бы именно она всплыла у Виолетты в голове, да вот привязалась почему-то), Виолетта рулила в родной институт - ознакамливаться с выставкой хомячков. Да, еще вот что здорово - сама рулила, сидя в своей машине! Ну и что с того, что это всего-навсего "Ока". Виолетта туда втискивалась с некоторым трудом. Все же это чудо отечественного автомобилестроения ну никак не было рассчитано на хоть сколько-нибудь обычных людей. Разве что так, на бесплотные тени, доходяг объемом с рукоятку швабры - это да, этим бы подошло. Но Виолетта ведь была совсем не привидением, а нормальной девушкой с отличной фигурой. Вот ей и приходилось поджиматься во всех местах сразу, дабы устроиться на водительском месте. Но тем не менее - какая-никакая, а своя машина! Наклейку на заднее стекло прилепил - "Вырасту, стану мерседесом", да раскатывай себе на здоровье, не хуже, чем все люди! Причем машина была куплена на свои, честно заработанные, что тоже давало повод для гордости. Ну, подкопить, конечно, пришлось. Но в связи с кризисом цены упали, да и бензин стал дорог, так что желающих продать свои средства передвижения было полно, а вот желающих купить - наоборот, как-то не очень. Виолетта, можно сказать, в струю попала. Ее-то мама с папой кормили, зато на свою зарплату в итоге она вполне смогла приобрести подержанную "Окушку" во вполне приличном состоянии.
***********************
В холле родного института, то есть пардон, академии, творилось какое-то немыслимое действо. Виолетта, как только вошла, так аж зажмурилась. И раньше-то здесь устраивались совсем не бесцветные постановки, но текущее мероприятие просто оставило все предыдущие далеко в арьегарде. Все, как и обещалось на афише, недаром же та была исполнена в ядовито-кислотных тонах. А Виолетта думала, что это так, приукрасили для большей завлекаемости, вот она наивная! Еще и преуменьшили, на самом деле все еще интересней!
В просторных вольерчиках, устроенных так, чтобы сетка или стекло не мешало зрителям разглядывать экспонаты, резвились веселые хомячки. Безумные архитекторы воздвигли для них целые города, как будто взятые из фантастического кино про жизнь на далеких планетах. Режиссеры же вечно изгаляются в таких фильмах, кто больше нафантазирует. А в хомячьей действительности все эти бредовые идеи взяли да воплотили наяву! Вот оно забавно получилось! Хитрые переплетения толстых труб, то прозрачных, то полупрозрачных. Местами в трубы вклиниваются какие-то загадочные геометрические объекты - не кубы и не шары (эти бы Виолетта опознала), а что-то все из себя вычурное и причудливо изгибающееся. Кто его знает, как сии формы правильно называются по геометрии, но смотрятся, безусловно, красиво. Для полного восторга то лесенка где пристроена, то качелька, то деревце вращается, поднимаясь-опускаясь к тому же; то какая-то штуковина, видимо, изображающая вагончик, ездит по рельсам во всех направлениях, то молоточек машет - ой, глаза аж разбежались! И все это к тому же визжит, пищит, похрюкивает, постукивает, позвякивает, разнообразные мелодии наигрывает - восторг!
А среди сего потешного города шустрят его жители-хомячки. И сами жители тоже отличаются изрядной пестротой - кто зелененький в розовую крапочку и желто-фиолетовые разводы, кто оранжевый с серебристым и бледно-голубым, кто малиновый в золотистую клеточку - всех не перечислить, похоже, двух одинаковых не встретишь. По шерсти тоже отличаются - есть пушистые; есть в мелкую кудряшку; есть с длинными локонами; есть с пышными взбитыми коками; есть с лихими челками набекрень; есть почти лысые, только на голове хохолок; есть и совсем лысые - ой, чего ж только природа не изобретет! Виолетта знать не знала, что такие хомячки могут быть, на биологии ее этому точно не учили, а то она бы запомнила. А вот костюмчики на хомячках точно не сами росла, поди, специально пошили да на зверушек напялили. И ведь какая одежка-то! Если уж сами по себе хомячки так друг на друга не похожи, то чего там говорить об их нарядах. Вообще двух, имеющих даже отдаленное сходство, не встретить. Не хомяки, а ожившее полное собрание журналов "Мода в текущем году", причем всех его номеров оптом, начиная с ледникового периода и заканчивая каким-то отдаленным будущим.
Виолетта бродила между клетками, смотрела на миленьких грызунов и не могла насмотреться. Но вот ряды с хомяками закончились, и пошли торговые лотки. На столах были разложены книжки про породы хомяков, их воспитание, кормление, лечение и обучение; разнообразные предметы для украшения клеток; миллионы каких-то баллончиков и флакончиков, своим видом живо напомнивших Виолетте косметический салон; разнообразные щеточки, расчесочки, резиночки и заколочки; вороха самой разномастной одежды на хомячков; какие-то малюпусенькие мисочки и игрушечки, как для кукол; коробочки и пакетики с броскими надписями в стиле "Лучший корм для вашего любимца!" и "Сытый хомяк - здоровый хомяк!" - ой, ну прелесть что такое! Для людей и то такого богатства не увидишь, а здесь, вы только полюбуйтесь, для каких-то хомяков вон что напридумывали!
В сторонке в ярд выстроились столики забавной конструкции - с какими-то подставочками, с прикрученной сверху лампой, с железячкой вроде пружинящей пластины, зачем-то нависающей над столешницей. Вокруг этих конструкций вовсю суетились люди - бегали туда-сюда, передавали друг другу какие-то странные предметы, обменивались хомяками и репликами... Заинтересовавшись, Виолетта подошла поближе.
- Танька, дура, ты чего, с дуба рухнула, что ли? Ты мне чего подсунула, идиотка? Мне блеск не на спирту, а на масле был нужен, это же Фуфунечка, он запах спирта на дух не переносит! Чего вот мы с ним теперь делать будем, сейчас раскапризничается и выступать откажется! - девушка в ярко-розовой кофточке, салатовых джинсиках с оборочками и копной разноцветно мелированных волос на макушке возмущенно шипела на свою напарницу. Упомянутая Танька тоже выглядела весьма достойно - черная кожаная юбочка чуть длиннее пупка, аналогичная жилетка, будто позаимствованная габаритной девушкой у грудного младенца, кислотно-желтая маечка с короткими рукавчиками, на лице боевая раскраска индейца чероки, на голове его же боевой хаер всех цветов радуги - полный отпад, короче. Ясное дело, что отмалчиваться было не в Танькином характере, поэтому она грозно шипела в ответ:
- А ты сама, Анжелка, куда смотришь, чи у тебя глазенапы полопались? Сказано было - Мусянечку начипуриваем, на хрена ты вдруг Фуфунечку притащила? Я-то уже все для Мусянечки приготовила, эва, глянь сама, вот и маслице, и лак, и краска - все на спирту, Мусик енто дело жуть как обожает!
- Алкашка твоя Мусяня, одно слово! - обижено взвилась Анжелка. - Эх, да ладно, чего там, сейчас на экспертизу идти, а у нас конь не валялся, давай, Таньча, живей двигай булками, опозоримся ведь!
Анжелка бодро схватила какую-то заковыристую блестящую штучку, отдаленно напоминающую расческу, и замахала ей над лохматым зверьком неопределенно-полосатой расцветки.
- Ясен хрен, конь не валялся, - подхихикнула Танька, - откуда бы ему взяться, тому коню! У нас тут только хомячки, грызуны, так сказать! Хищникам здесь не место!
- Ты, мать, чего, совсем сдурела? - возмутилась Анжелка. - Какой тебе конь хищник? Вестимо дело, он тоже грызун - эва зубищщи-то какие! Эх ты, деревня! Никогда лошадь не видела, что ли? И в школе ни разу не была, темнота ты наша беспросветная! Всему-то тебя учить надо, эх, беда!
- Да какая разница, кто там конь! - тряхнула волосами Танька. - Хоть насекомая, мне пофиг. Нам Фуфунечку бегом доделывать надо, а еще Мусяня на очереди, действуй давай!
- Действую, действую, - пропыхтела Анжелка, склоняясь над несчастным хомяком, покорно распластавшимся на столе. - Не ссы, успеем, все первые места наши будут. Лучше чеши за Фуфиковым костюмчиком, он у нас ведь сегодня генералом выступает, о как! Лизон должна была уже все погладить, резвей метнись колбасой.
- Лизо-о-о-н? - аж присела, округлив от изумления щеки, Танька. - Так Лизон же сегодня нет. Загуляла, видать, стервочка этакая. Вон все ее доискиваются с утра - и Маринка, и Натаха, и даже Варвара Григорьна - нету нигде! Как ее черти побрали! Там вон Маруська с Иркой вовсю одеждами занимаются, за своих и за Лизкиных. Не то что в четыре руки, по ходу, и ногами орудуют, наглаживают - расшивают. Анжелк, ты чего, только спохватилась, что ли? Я, блин, думала, у нас все костюмы давно готовы, только с вешалки снять да на клиентов нацепить, а оно вона-а-а-а чего... И не начинали еще, оказывается. Блинский блин, чего делать-то будем?
- Чего-чего! - выкрикнула Анжелка уже на ходу. - Давай начесывай Фуфуньку, я счас сама все организую и тебе готовое приволоку. Действуй!
И Анжелка исчезла где-то в толпе, как будто ее тут и не было.
- Сто-о-о-ой! - заорала ей вслед Танюха. - У меня ж не десять рук, я одна с твоим Фуфкой не справлюсь, он же верткий как обмылок! Во балда, совсем одичала, чумичка!
Куда там! Анжелка явно была уже вне пределов досягаемости.
Танька с унылым выражением лица обозрела окрестности. Вздохнула, собираясь с духом. Еще раз осмотрела все кругом, видимо, надеясь на какой-то сигнал свыше, ну или на пришествие инопланетян хотя бы. И, как ни странно, сигнал таки поступил. Потому как Танька заметила Виолетту, которая все это время заворожено любовалась всем буйным действом.
- Привет! - радостно завопила Танька,, просияв так, будто только что сорвала джек-пот. - Чего стоишь, иди сюда бегом!
-Я-а-а-а-а? - изумленно протянула Виолетта, поскольку никак не могла так скоропостижно соотнести со своей персоной Танькино ликование.
- Ну, да, ты! Дурилка картонная, к кому мне еще обращаться-то тут?
На взгляд Виолетты, народу для обращения в окрестностях было более чем достаточно. Ну, впрочем, к ней так к ней, не возражать же этой бесноватой из-за всякой ерунды.
Так что Волетта горделиво повела плечами и поволокла всю свою внушительную фигуру к Таньке поближе.
- Слушай, подруга, как удачно, что ты здесь! - Танька лихо блеснула глазами на Виолетту. - Мне тебя сам Бог послал, не иначе.
Принять Виолетту за Божьего посланника можно было разве что в бреду и с перепоя. Причем с очень сильного. Но мало в каком состоянии эта Танька, может, как раз в требуемой кондиции. Так что Виолетта согласно кивнула:
- Ну да, ну да, вполне возможно.
С сумасшедшими спорить нельзя - это она еще с детства усвоила туго, мама сию фразу повторяла довольно часто, например, когда ходила в школу разговаривать с учителями любимых деточек. Каковые походы, понятное дело, случались нередко.
- Во-о-от, - заключила Танька, явно довольная тем, что Виолетта ей не перечит.
Виолетта тоже сделала вывод, что она на правильном пути, и для собственной же безопасности следует и дальше во всем Таньке поддакивать.
- Тут, понимаешь, такое дело - ну вот прям на тыщу рублей! - продолжила тем временем Танька. - У нас, вишь, запара какая? Давай-ка становись сюда, помогать мне будешь! Вот, держи водилку, только крепко, нипочем не отпускай! - и Танька всунула Виолетте какой-то подозрительный шнурочек. Ну вот только намылить его осталось - и вполне можно вешаться.
Но тем не менее Виолетта посильней вцепилась в доверенную ей матценность.
- Угу, так, - одобрила Танька Виолеттины действия. - Отлично, так и держи, а я Фуфиком займусь.
И захлопотала вокруг щекастого нахального хомячьего мачо, слащаво причмокивая:
- Уй ти, моя радость! Уй ти, моя лапочка! Сиди смирно, зараза такая, не дергайся, сейчас я тебя намарафечу по полной, блоха ты вертлявая, титька тараканья! (последние фразы, понятно, прозвучали уже гораздо резче, нежели первые)
Виолетта стояла как зачарованная. Еще бы, говорят же, что человек может бесконечно долго смотреть на то, как работает кто-то другой. А тут еще и работа такая, неординарная, прямо сказать. Поневоле засмотришься.
Ой, а чего Танька делает такое? Никак кудряшки Фуфунечке накручивает да красиво в разные цвета размалевывает?
Блин, а если б вот ту прядочку не в темно-фиолетовый покрасить, а в бледно-голубой, гораздо лучше бы смотрелось. А вон ту кучеряшку надо не направо зачесать, а совсем даже наоборот - налево и немного вверх...
Задумавшись, Виолетта даже не заметила, как ухитрилась озвучить свои размышлизмы.
- Что-что? - оживилась вдруг Танька. - Как-как ты говоришь? Влево и вверх? А что, суперски, и правда лучше будет! Еще заколочку забабахаем цветочком, фиалочкой вон, или нет, астрочкой лучше. О, точняк, самое оно получилось! Спасибо, дорогая, дельно мыслишь! Давай, говори, если еще чего увидишь, не стесняйся! Чувствуй себя как дома, хе-хе!
И Танька продолжила колдовать над Фуфунечкиным причесоном. Виолетт аж вся взмокла. Она и не ожидала, что натягивание шнурочка вкупе с дельными советами по хомячьему имиджу - такой тяжкий труд. А Танька все чего-то подмазывала, подбрызгивала, подчесывала... Виолетта изредка вставляла свои замечания, причем Танька, как ни странно, не посылала ее куда подальше, а тут же воплощала некоторые идеи. Ну некоторые, правда, отвергала, так ведь ничего смертельного в этом нет. Не убивала же, в самом-то деле. Радоваться надо, что хоть с чем-то оглашаются, ведь Виолетта откровенно лезет не в свое дело, а ее при том - поди же ты! - слушают! Вот ведь как оно бывает!
Но тут наконец Танька распрямилась с облегченным выдохом:
- Уф-ф-ф, ну слава те, как говориться, кажись, успели. Анжелку вот только черти побрали, где она там шарахается? Фуфуню одевать пора.
Тут как раз подлетела взмыленная Анжелка. Девушки в четыре руки напялили на хомячка какие-то пестрые тряпочки, потом Анжелка подхватила зверька и куда-то с ним ускакала бодрым галопом.
А Танька радостно сказала:
- Ну все, перекур пока. Айда курнем! - и зашагала в сторону туалетов, не заморачиваясь тем, последовала Виолетта ее приглашению или нет. Впрочем, Виолетта и не собиралась возмущаться или отказываться от приглашения. Она покорно трусила следом, сама удивляясь такой своей овечьей покорности. А, да ладно, чего там, зато совершенно точно - не скучно и необычно!
В тамбурчике перед женским туалетом Танька притормозила, прислонилась к стене, выудила из кармана сигареты и зажигалку, ловко отправила одну сигаретину себе в рот, щелкнула зажигалкой и сладострастно, с прищуром глаз, затянулась.
- Ох, ма-а-ать, вот жеж кайф... Ох я и вымоталась нынче... Ой, зато счас расслабоо-о-он...
И тут обратила внимание на Виолетту, застывшую рядом по стойке "смирно".
- А ты чего как неродная? Некурящая, что ли?
Виолетта только согласно кивнула.
- А, ну тоже дело - о здоровье заботиться. А с нашей работой, вишь, никак не получается - все нервы, нервы. Вот табачищем и успокаиваемся. Вообще ты нас сегодня здорово выручила, вдвоем тяжело с нашими грызунами, конечно.
И тут вдруг Танька спохватилась:
- Слышь, а звать-то тебя как, подруга?
- Ве-ве-ве... - заблеяла никак не ожидавшая вопроса Виолетта.
- Верка, что ли? - переспросила не расслышавшая Танюха.
- Не, - Виолетта мотнула головой, - Ве-ве-ве..Ве-ве-ве-та!
- Классное имечко, - восхитилась Танька. - Вевета, это ж надо! Наших хомяков, считай, так же именуют - кого Фуфуня, кого Мимиша. А тут бабу так умудрились назвать, гыыыыы! Меня-то по-простому нарекли, Танькой, можешь так и кликать, без стеснений.
Этим "Гыыыы" Танюха живо напомнила Виолетте ее любимого братца Виссариона. Ну, с братцем общеаться ей было не привыкать, так что Виолетта живо пришла из культурного шока прямо в себя, и радостно доложила, уже без лишних заиканий и меканий:
- Да не Вевета, а ПростоВета! То есть тьфу, не Простовета, конечно, а Виолетта! Сокращенно Вета!
- Ух, все равно здоровски! - еще раз восхитилась Танька. - Прям в нашу компанию. У нас только я такая, как из деревни, Татьяна. Напарница моя, вишь, Анджелиной именуется. Костюмерша наша - та вообще чисто царица, прикинь, Елизаветой величают. Не, ты нам прямо в самую масть, подходишь! С Фуфочкой вон как ловко управилась, а он ведь, гад, у нас та еще сволочь. Чужих обычно не допускает, верещит будто его живьем съесть хотят. А к тебе ничего, спокойно отнесся. Почуял своего человек, видать. Будешь с нами работать?
- Ой, - обалдела Виолетта. - Мне? С вами? Что делать? Работать? А чего работать?
- Ха, подруга, гляжу, ты совсем сдурела от моего кавалерийского наскока. Перепугалась, ага? Не ссы, это с непривычки, пооботрешься потихоньку.
- Так это... Ну да... Неожиданно как-то... А кем хоть работать?
- Не переживай, кудрявая! - Танюха со всей дури покровительственно ткнула Виолетту в плечо, так что та аж пошатнулась слегонца. - Грумером работать, у нас вечно народу не хватает.
- Кее-е-е-ем работать???
-Экая ты, мать, клуша бестолковая, чес-слово! - слегка возмутилась Танька. - Русским языком тебе говорю - гру-ме-ром!
По мнению Виолетты, русского в этом слове были разве что буквы, и то не все. Но она благоразумно воздержалась от прений по столь пустяковой проблеме. Только лишь уточнила:
- Э-э-э-э, а этот самый, как его там, гру-мер, это вообще кто такой? Чего делает-то?
- А вот то самое и делает, что ты сейчас видела! Мы вот - хомячьи грумеры, хомяков к показу готовим! Бывают еще собачьи, лошадиные, кошачьи даже. Но тем хуже, чем нам, у них какие-то стандарты породы есть, ерунда, короче, разная. А у нас - главное, чтобы красиво было! Причесать там, приодеть, образ создать. Вот ты видишь, как должно быть красиво, талант визажиста у тебя, не иначе. Не каждому дано. И к тому же хомяки, грызунчики наши ненаглядные, тебе, похоже, доверяют. Вон Фуфунечка как смирненько сидел, а уж раз он не брыкался, остальные и подавно как шелковые будут. Нравишься ты им. Короче, девушка, слушай сюда - здесь, не иначе как, судьба твоя решается. Не зря тебя сегодня к нам привело, говорю же - прямо вот как Господь навел. Такими знаками раскидываться не принято, сама понимаешь, поди, не маленькая.
Виолетта лишь согласно кивала, не рискуя вставить в проникновенный Танькин монолог ни словечка.
- Во-о-о, пошли теперь Анжелке докладать! А то у нас заказов много становится, тьма, а рук не хватает. А уж если кто заболеет ай в загул вдарится, вон как Лизон - ну все, туши свет, полный аллес капут! А деньги-то с клиентов взяты немалые, жалко ведь им назад возвращать! А то ведь еще и неустойку затребуют, гады, не-е-ет, талантливый визажист нам очень нужен!
Виолетта все больше обалдевала. Какие клиенты? Какие деньги??? О чем это Танюха???
Та тем временем продолжала:
- Не, ну, понятное дело, тебе сперва подучиться надо малехо. Ну, университетов по нашей специальности нету, придется так, самоучкой. Ну тут главное верный глаз, у тебя он есть, так что не дрейфь, все будет пучком! И получать ты по первости будешь не как постоянный партнер, а как ученица, то есть поменьше немного. Ну да ничего, ты баба талантливая, так что вскорости и до полной ставки дорастешь, не боги горшки обжигают.
В этот момент Виолетта оттаяла настолько, что даже сумела задать вопрос (не иначе волшебное слово "деньги" на нее столь благотворно подействовало):
- А поменьше - это вообще сколько? И полная соответственно? И вообще, кто вам платит и за что?
Танька с разгону назвала цифры - сколько "поменьше", а сколько "полная". Виолетта выразила намерение сесть где стояла, то есть прямо посреди академического коридора на не самый чистый пол. Ладно Танька подсуетилась, вовремя ее под локоток словила. Суммочки, даже та, что называлась "поменьше", приближались к полугодовой Виолеттиной зарплате младшего научного сотрудника.
- Это за раз? - ошеломленно прошептала Виолетта, с трудом веря услышанному.