Аннотация: В погоне за славой и деньгами отказываешься от любви и себя самого, а когда получаешь то, чего хотел, уже и не знаешь, стоило ли оно того?
Ранний вечер в общежитии популярной среди молодежи рок-группы 'Острова удовольствия', с каждым годом хватавшей всё больше славы, не оглашался ничем, кроме стука пальцев по клавиатуре и монотонного кликания левой, а иногда и правой кнопкой мыши. Саша, её солист, гонял очередную игрушку, уже частично надоевшую ему, но ещё не пройденную до конца, а потому и был повод не останавливаться. Вернее, остановиться было бы нужно, и заняться чем-нибудь более полезным, но компьютерная зависимость - это бич двадцать первого века, и даже самые стойкие не в силах с ним бороться. Поэтому когда из прихожей донесся громкий хлопок дверью, парень лишь повел ухом и продолжил рубиться на виртуальных территориях до тошноты угловатой 3D-граффики. Но покой нарушался поэтапно, и после череды шумных шагов, в комнату влетел Пашка, срывающий на ходу с себя спортивную сумку, висевшую до этого на плече, и шлёпающий её о кровать. Она бесформенно развалилась на одеяле.
- Всё, мы с Кристиной расстались! - разъяренно выдохнул гитарист.
- Опять? - непоколебимо произнес Саша, не отвлекаясь от монитора.
- Да нет же! Ты не понимаешь, в этот раз насовсем! - Паша ударил ногой свешивавшуюся простыню, потом кулаком свою сумку, а затем плюхнулся рядом с ней и оперся локтями о колени, схватившись за голову.
- Ты так же сказал в прошлый раз. Хотя, согласен, первые два раза ты говорил, что вы просто порвали. Без 'навсегда', 'теперь уж точно' и тому подобного.
- Не умничай! Тогда всё было не так, - молодой человек тяжело вздохнул. - Ты не представляешь, что она выкинула! Это уже ни в одни ворота, это уже решено - она и я отныне чужие люди!
- Ну, и что же она такого выкинула? - по-прежнему глядя в экран, спросил Саша.
- Мы шли по улице, просто гуляли! - едва начав, заводился музыкант и сразу же пытался себя одернуть. - 'Казалось бы, ничего не предвещало беды', - литературно продекламировал он, гримасничая. - Навстречу шла парочка, примерно наши ровесники. И я случайно, совершенно бездумно повернул голову вслед им! - опять разгорелся идейный лидер 'Островов', собравший когда-то группу. - А девица была в коротюсенькой юбке, по самую... ты понял! Я просто обернулся, инстинктивно, даже не успев подумать о том, куда смотрю и зачем!
- О-о-о... - протянул Сашка, догадываясь обо всем, так как знал характер Кристины, с которой приятель встречался уже больше восьми месяцев.
- И что ты думаешь? - игнорируя звук предвкушения, размахивал руками Паша. - Она развернулась тоже и окликнула парня, шедшего с этой неизвестной. Окликнула и предложила ему минет! Просто из-за того, что я посмотрел не туда, куда надо было по её мнению, и дурь ударила ей в голову! Позор, стыд! Эти двое припустили от нас, как от сумасшедших. А если бы меня кто-нибудь узнал? Что тогда? Она абсолютно не соображает, что делает. Конченная идиотка, дура!
- Паш, ты знал это ещё тогда, когда только решил начать с ней отношения, - устал от невозможности сосредоточиться солист и нажал на паузу. Крутанувшись на стуле, он посмотрел, наконец, на друга. - И полюбил её именно такой сумасбродной и шальной. Всё наладится.
- Ничего не наладится! Знать её больше не хочу! Я ей сказал, чтобы не смела так больше делать, а она устроила мне - мне! - сцену ревности. Поверх своей-то выходки! - Паша завалился на спину, прикрыв лицо ладонями и неразборчиво забубнив из-под них. - Пусть катится в свой Лондон, или свой Питер!
- Подумать над своим поведением?
- Нет, совсем! Нужна она мне?
- Да ты уже завтра по ней завоешь, - захихикал Сашка, вспоминая, чем всё заканчивалось два месяца назад, четыре месяца назад, и семь месяцев назад. Эти страстные скандалисты живут своей руганью, и, похоже, она для них лишний повод осознать собственную любовь. Жаль, что первое время после ссор и даже накануне примирения они этого не понимают. - Когда там она должна была улетать на учебу? Через три дня?
- Она сказала, что поменяет билет на завтрашний рейс, - образовал щелку между пальцами Паша и блеснул показавшимся оттуда одним глазом.
- Значит, с завтрашнего дня у тебя не будет под боком девушки, а потом мы входим в режим из-за записи, а потом тур по Сибири... да-а, не скоро тебе ещё секс перепадет, не скоро... - ведя крамольное рассуждение, посетовал Александр. Гитарист оживился и приподнялся на локтях, тут же одумавшись и застыв.
- К чему ты клонишь? Думаешь, я не найду, где перебиться? Или я, по-твоему, такой озабоченный?
- Нет-нет, что ты! Ты не такой, это не ты такой. - засмеялся Саша и получил кепкой в голову, козырьком ударившую его по затылку. - Ай! Ты чего дерешься?
- Нечего намекать на то, что я сорвусь и побегу умолять Крис о прощении. Я не виноват! Тем более что в прошлый раз первой звонила она.
- А в первые два на крыльях любви летел извиняться ты, - напомнил певец и пригнулся, чтобы не схватить ещё чего-нибудь за правду. Но Пашка присмирел. - В отношениях всегда так, тем более ваших.
- Ой, знаток нашелся. Об отношениях рассуждает! - парень поднялся и забрал кепку из рук вокалиста, намереваясь пойти и отнести её в прихожую, на крючок, откуда регулярно сдергивал перед выходом. - Напомни, когда они у тебя последний раз были? Да и были ли они? Что-то из области легенд, поросших быльём.
- Это жестоко, Паш. - поморщился Саша, и его товарищ, посчитав, что достойно ответил на попытки того быть умнее, вышел, оставив парня наедине со своими мыслями.
Действительно, когда же у него закончились последние, более-менее серьёзные отношения? Около года назад? Он пытался встречаться с одной девушкой, тоже артисткой, как и он, но это не продлилось и двух месяцев, за которые свиданий было десять максимум. Нет, это не то. А что до этого? Ещё за год до того он встречался почти полгода... ну, как встречался? Регулярно спал с одной и той же личностью. В начале ещё были подозрения на любовь, но как-то всё быстро пришло к тому, что лишь симпатия, да и то слабая... А что ещё раньше? Раньше было то, что Саше не хотелось вспоминать. Не потому, что это было неприятно, а потому, что было приятно настолько, что в душе скрипело, как ветки за окном по стеклу. Было настолько хорошо и сладко, что тоска хлестала прожитым и упущенным по сердцу, как крылья огромной птицы. Но что теперь предаваться ностальгии? Это отсюда, с высоты взрослой и удрученной заботами и разочарованиями жизни, кажется былое светлым и лучшим, а на самом деле, повторись оно сейчас, казалось бы глупым, нелепым и пустым. В юности всё просто, соответственно запросам и пониманию, а когда дозреваешь до кое-какого опыта, ума и самомнения, то мерки меняются, и ранняя драгоценность становится стекляшкой. Это знакомо всем, если же нет, то кто-то не хлебнул проблем и настоящей жизни.
Сашка снял игру с паузы и попробовал погрузиться в мир стрелялки по новой, но не пошло вовсе. Руки ещё боролись с противниками, но голова не концентрировалась, а потому промахи следовали один за другим. Всё скучно, всё бессмысленно... выпить что ли? И чего не нравится Паше? Есть девушка, любовь, даже если такая вот ураганная и неспокойная, но это же здорово! Живут насыщенно, найдя что-то, ради чего живут. А он что? Живет, чтобы петь и резаться в стратегии и пулялки? Жуть какая. Валере что ли позвонить? Этот умеет веселить и вправлять мозги. Мобильный, словно улавливая мысли о том, что им хотят воспользоваться, первым подал сигнал. Звук смс-ки пропищал рядом с ладонью Саши, сопроводившись вибрацией. Кто бы это мог быть? Неужели Валера научился реагировать телепатически? Парень взял айфон и открыл сообщение.
Этот номер он бы узнал из тысячи, даже если бы забыл точное расположение цифр. Но стоило их увидеть, как он тут же понимал, чей он. Не записанный, потому что он поменял сам телефонный аппарат и потерял многое из записной книжки, не названный, он всё же был узнан и уголки губ Саши дрогнули. Нетвердым пальцем, он открыл сообщение и прочитал одну строчку: 'Ты лучшее, что было в моей жизни'. Изумленно вскинув брови, парень едва не задохнулся возникшей эмоцией. Рука коротко задрожала. Что могло вынудить Её написать такое? Обида на какого-нибудь бойфренда? Расставание? Нахлынувшее, как и на него, внезапное воспоминание? Увиденный фильм, который они смотрели когда-то вместе? Оставшаяся до сих пор любовь?.. Возможно ли это?
Успокаиваясь, Саша взял себя в руки - всё-таки мужчина, - и нажал на кнопку 'вызвать' в функциях сообщения. Набрав в легкие воздуха, он дождался, когда гудки сменились нежным и робким 'алло?', таким родным и знакомым, таким близким и понятным, словно слышал его ещё вчера.
- Ну, рассказывай, что у тебя случилось? - будто оттаивая от многолетнего оледенения, расслабился он, откидываясь на спинку стула и прикрывая глаза, чтобы погрузиться в звуки Её голоса.
Первая любовь не забывается никому. Чаще всего нереализованная, или недонесенная до зрелого возраста, она кажется светлой и сказочной, такой, из которой можно было бы слепить нечто идеальное. Именно такой была любовь Саши и Марины. Они жили в одном подъезде и потому, даже когда он стал известным - а это произошло с ним очень и очень рано, - им не составило труда начать встречаться. Ему было шестнадцать, а ей пятнадцать. Целый год смущения от одной мысли, что они парень и девушка, и робкое держание за ручку. Наверное, на тот момент они и не осознавали до конца, что любовь между мальчиком и девочкой - это ещё и что-то телесное, а не только дружба и искреннее доверие. Поэтому месяц за месяцем, всё, что делали Саша и Марина - это легко касались губ друг друга, тут же отводя глаза и невинно обнимаясь. Когда он слышал понравившуюся новую песню, то первой, с кем делился, была она. Когда он покупал новую одежду, то бежал красоваться перед ней, а когда заработал первый гонорар, то тоже похвалился Марине. Даже когда слава понемногу начинала кружить ему голову, он знал, что именно по отношению к ней ничего не меняется. Она всё та же, его любимая и простая, разделяющая все его мечты и колебания, вызванные неуверенностью в себе, подхватывавшая его идеи и ценившая его не за количество появлений на экране, а за то, что Сашка был самим собой, родился и вырос, став тем, кем стал. А стал бы кем-то другим - она и тогда бы любила его, сомнений не было.
А потом, когда ей исполнилось шестнадцать, они первый раз переспали. Это было ступенью вверх в их отношениях, они открыли друг друга ещё с одной стороны, но не разочаровались, хоть неопытность и ставила преграды в виде неловкости. И всё же они перебороли это вместе, пошли дальше, вдвоем, одновременно отворили дверцу в интимный мир, познав сокровенное друг в друге, и ещё долго-долго Саша вспоминал те полгода после лишения невинности как самые лучшие и неповторимые в своей жизни. Зачем и почему он всё испортил? Потому что в семнадцать лет был молокососом и дебилом. Нет, правда, его надо было тогда отдать в дом для умалишенных, чтобы подлечили, ведь испытания популярностью он всё-таки не выдержал и сорвался. Начались гастроли, обожание поклонниц, встречи с интересными людьми, каждый день новые лица, окружение красоток, деньги, выпивка, сигареты, иногда легкие наркотики, порочные связи, такое же влияние старших и развращенных коллег, снова выпивка, опять выпивка. В ней многое утонуло, в том числе его прежнее наивное восприятие жизни, когда он считал, что мнение Марины важнее его собственного. А тут вдруг оказалось, что важнее него самого, эдакого царя и бога эстрады, ничего нет. Сашка с трудом уже припомнил бы нюансы, но знал, что вел себя по-скотски, как мужчина, и истерично, взбалмошно, как подросток. Если бы ему тогда кто-нибудь набил морду, чтобы сбить спесь! Но никто не сбил, и Марина не выдержала его поведения. А он ещё и обернул всё так, будто это он послал её подальше. Естественно, кто бы это сам бросил самого Александра 'Санстара' (прозвищем наградили коллеги-музыканты, образовав слияние Сани и 'star', потому что кое-кто поймал звездную болезнь в определенный период)?! Девушка обиделась и не брала трубку, а он, вместо извинений, зашел к ней домой и сказал, что если её не устраивает его 'новая жизнь' (под этим он скорее подразумевал изменившегося себя, которого считал идеальным из-за чрезмерной востребованности), то нет смысла продолжать встречаться. Вот такой он был козел, и поступал, как самый последний козел.
Парень прострадал ерундой на личном фронте где-то два года, считая, что съемные женщины и отдающиеся за один взгляд фанатки - это круто. Даже не хотелось ничего большего, ни для души, ни для тела. Пьяный угар, тусовки, приобретение мастерства 'любовного искусства', на самом деле не представлявшего собой ничего, кроме оргий и групповух после рок-концертов. Ничего хорошего тогда не было, и ладно бы хорошего - запоминающегося ноль! Зацепиться не за что, те два года прошли чередой однообразного прожигания суток, ночь за ночью, потому что спали в основном урывками и днем. Пока однажды Саша не попал под влияние Валеры. Тот и сам молодец в этом плане, конечно, но у мужчины подобный разгул остался в прошлом, пройденный раньше лет на пять. Валера умудрился выйти из бессмысленного кутежа в кутеж осмысленный, продолжая и попойки и сабантуи, но придавая им интеллектуальную окраску. С тех пор началось обратное преображение Сашки, настоящее его взросление, а не выдуманное, за которое он принимал отвязность и вседозволенность. Он не умел пользоваться свободой - вот что было плохо. И этому его научил Валера. Настоящее счастье, что они встретились. А через некоторое время Саша вновь встретил и Марину...
Трудно не пересекаться с девушкой, которая живет там же, где твой дом. Несмотря на его виноватость и то, что ей следовало бы поколотить молодого человека и обругать, Марина не злилась, не злословила и не обвиняла его ни в чем. Просто остановилась перед подъездом и по-дружески поболтала, улыбаясь и радуясь за него, восхищаясь и хваля все его достижения за то время, что они не виделись. Но это подействовало сильнее, чем что-либо другое. В те минуты Сашка стоял и сжимал пальцы в карманах, ненавидя себя за то, что расстался с ней, той, которую, похоже, всё ещё любил, что совсем внезапно для себя обнаружил. Он любил её! А что же она? Презирает его? Видеть не хочет? Из вежливости разговаривает? У неё уже другой, несомненно. Да-да, какой-нибудь воспитанный и образованный донельзя тип, эрудированный и подкованный, способный поддержать любую дискуссию. Саша ненавидел этого воображаемого соперника и хотел задать один простой вопрос: 'А как у тебя на личном фронте?', но не мог этого сделать, боясь услышать правду и осознать - занято! В тот раз он его так и не задал, а ночью ворочался и не мог уснуть, то вспоминая, как они были вместе, как целовались, как гуляли, как им было здорово вдвоем; то рисуя в воображении, как ей хорошо теперь с другим, как тот... спит с ней! Сашка сел с этой мыслью и едва не заплакал. Почти двадцатилетний парень едва не рыдал, думая о том, как его бывшую девушку трахает какая-то сволочь, которая и не сволочь вовсе, по сравнению-то с ним, а очень достойный кандидат. Желание выкинуть всё из головы не помогло, не спасло настолько, что на следующий день он написал ей сообщение, интересуясь её делами, обычными бытовыми делами. Она ответила. Он написал снова, и ещё, уже о другом, о третьем, о пятом и десятом и вот, выяснилось, что у Марины с тех пор никого больше не было, и всё своё время она посвящала учебе. Вдохновленный и осчастливленный, Саша пригласил её прогуляться, затем назначил свидание, а после того они возобновили отношения и провстречались ещё год.
Второй разрыв был не умнее первого. Теперь-то молодой человек думал, что всё переосмыслил, и главное - что Марина с ним, в любой момент под рукой, готова выслушать, понять, полюбить, отдаться. Частично изменилось его отношение к факту наличия второй половинки, но сам он до глубины осознанием правильности не пророс. Пьянки продолжались с завидной периодичностью, а в хмеле, да на гастролях, пара-тройка измен проскочила. К тому же, когда рядом такие друзья, как Паша и прочие рокеры, представители панк-тусовок и андеграунда, ну не реально было сидеть в уголочке и потягивать безалкогольное пиво, пока остальные жарят шлюх, упившись виски. И хотя он делал всё возможное, чтобы девушка ничего не узнала... из-за его нерасторопности она натолкнулась однажды на смс-ку от бабы, с которой он переспал. И даже не стала ничего выяснять. Марина и так подозревала, что он погуливал. Конспиратор из Сашки был плохой. Поэтому как-то придя вечером на квартиру, которую он для них снимал, парень обнаружил собранную возлюбленную, придерживающую чемодан на колесиках.
- Ты не нагулялся. - тихо сказала она и вышла прочь, а он, как трус и дрянь, застыл и не нашелся, чем возразить. Он ведь, действительно, ощутил себя тогда ненагулявшимся и именно что подозревал влюбленность в ту, предпоследнюю, с которой валандался полгода, ни к чему не придя. А женщины всегда чувствуют, когда луч любви раздваивается и начинает светить ещё в одну сторону. Невозможно обмануть девушку пылкостью страсти, если страсть эта растрачивается хотя бы немного по пути в её постель.
Вспоминая всё это, Саша ужасался самого себя, и именно поэтому предпочитал не предаваться воспоминаниям. Пока Марины не было в пределах досягаемости, он не был бессердечным мерзавцем, не было немого укора её глаз, не было бесценной улыбки, не умеющей на него сердиться. Слабая, хрупкая и беззащитная, надежной опорой которой он себя мнил, но каждый раз ранил куда сильнее других. В отдалении он переставал гадать, любит по-прежнему или нет. В делах и заботах некогда заламывать руки и сожалеть, некогда предполагать 'а что если бы?..'. Всё просто уходит на задний план и становится прошлым, имевшим место. Как просмотренный фильм: можно ещё раз крутануть его перед мысленным взором, но всё это словно не с тобой, не твоё. И не хочется столкнуть в настоящем главных героев этого произведения, потому что из киноленты они превратятся в реальность.
Бежал он намеренно или не представлялось подходящего случая? В прошлом году, когда девушка, с которой теперь встречался другой музыкант из их группы, сессионщик, попала в больницу из-за несчастной любви, он так браво вставлял друзьям мозги, будто был самым знатоком, в чем сейчас его и упрекнул Пашка. Он пытался направить товарищей по другом пути, отличному от его собственного, чтобы они не повторили душераздирающей ошибки: не проворонили собственное счастье. Но снова, как всегда, за помощью другим, Саша прятал свою трусость и лживость. Вместо того чтобы попытаться вернуть свою любовь, он корчил умудренного и разочарованного, которому ничего уже не поможет. Подражал Валере или развивался самостоятельно? У старшего товарища тоже на данный момент в любви шкала ушла в минус, и им не хотелось ущемлять второго тем, чтоб найтись в личной сфере самому. Уж одиночества, так два.
Да и прошло столько времени! На этот раз-то у Марины точно кто-нибудь завелся. Гнев не вспыхнул, как в более юные годы, но эта мысль задела. Время-то прошло, но вот он звонит ей, а девушка всё та же, словно ничего никогда не меняется и он, напялив сланцы, выбежит в подъезд, а там она, ждет у открытой двери, чтобы Сашка вошел и выпил с ней чаю, пока её родителей нет дома, а то 'без него скучно и не вкусно, хоть десять ложек сахара сыпь'.
- Да ничего особенного не случилось, - мягко ответила она. - Просто захотелось написать тебе искренние слова, чтобы ты знал.
- Спасибо, мне очень приятно, - как-то излишне по-деловому продолжил Саша и опомнился, что не с чужим человеком говорит. - Чем занимаешься?
- Вхожу домой... пришла с прогулки. - 'Что же произошло на прогулке, и с кем она гуляла?' - тоном собственника успел подумать молодой человек, не поймав себя на этом. - А ты?
- Ничем, безжалостно разлагаюсь в общаге, - растерявшись на мгновение, парень не стал ходить вокруг да около. - Может, встретимся? А то давно не виделись, по телефону много всего не обсудишь.
Она имела законное право на отказ. Молодой человек знал, как больно делал ей раньше и к чему же ей добровольно соглашаться на встречу с ним, когда это вполне может окончиться очередными его попытками воссоединиться? Хоть бы она так не подумала, хоть бы не подумала! Саша просто хотел увидеть её, поболтать о разном, спросить, как Марина поживала, и рассказать о себе. По-дружески.
- Можно и встретиться. Когда? - спросила она, заставив парня отмереть.
- Да хоть сейчас! Я свободен. Где?
- Я только поужинаю, и соберусь, - улыбнулась Марина, называя, куда удобнее было бы подойти. Ей подойти, а ему доехать на такси, но это не важно, потому что он уже поднялся из-за выключенного в процессе беседы компьютера и, попрощавшись до скорого свидания, направился к выходу.
- Эй, куда это ты на ночь глядя? - высунулся из кухни Паша, ковыряющий в пластиковой посудине салат, добытый из холодильника.
- Как куда? Охомутать личную жизнь, в отсутствии которой меня упрекнули. - накидывая толстовку с капюшоном, Сашка прошел мимо гитариста.
- Лучше б ты тренажерный зал охомутал, увалень, - хмыкнув, продолжил жевать друг, но и говорить не перестал. - С твоим накопленным жирком удачи тебе не видать. И причешись хотя бы, лохмота!
- Посмотрите, груда мышц заговорила! - воспользовавшись занятостью рук Пашки, ткнул его в беззащитный бок приятель. - Думаешь, что любовь строят только при помощи симпатичной мордашки и красивого тела?
- А, так ты с места в карьер? Не за сексом, а сразу за любовью фуфыришься?
- А чего мелочиться-то? - оглядел себя в зеркало Саша и, не очень обрадованный видом, отвернулся. - Мне скоро четверть века. Пора и о серьёзном рассуждать.
- Я вот дорассуждался, фигня всё, - пафосно заявил Паша и у него в кармане зазвонил мобильный. Застыв, он воткнул вилку в салат и, достав телефон, воззрился на экран. Лицо его растеряло горделивую надменность. - Это Криса! Что делать? Поднять? Послать её? Нет, лучше не поднимать, да? Не о чем говорить же. Точка, так точка. Нет, у меня есть ещё что сказать! Подожди же! Подержи, - сунув Саше свою еду, парень нажал 'принять вызов' и пулей улетел в другую комнату, закрывшись. Друг, отнеся салат обратно в холодильник, осторожно подошел к запертой двери и услышал из-за неё мямлящее: - Я не специально! Почему я должен оправдываться? Хорошо, часть вины моя...
Определенно, Саша хотел хотя бы чего-то подобного. Он быстрым шагом покинул общежитие.
Старый двор спрятался под старожилами-деревьями, желтеющей листвой накрывавшими детскую площадку, но кроны ещё почти не опали, поэтому под ними, из окон домов, не видно было прохожих и сидящих на лавочках. Да и никого в такой час не было, кроме Сашки, усевшегося на изредка поскрипывающие качели. Когда-то он раскачивал на них Марину, ещё до того, как поцеловался впервые в жизни, и вот теперь, набравшийся опыта и разного груза лет, он сидел здесь же, и ждал её же, обещавшую спуститься. Долго ждать не пришлось - девушка никогда не опаздывала, потому что жутко этого смущалась, - и по тропке от подъезда застучали её шаги. Что-то внутри замерло, предвкушая встречу. Саша вспомнил, как не раз сидел тут после их ссор, или расставаний, и сокрушался о содеянном. Всегда, стоило подумать о Марине, он начинал жалеть о многом. Сладость воспоминаний слишком граничила с горечью, потому была опасной приправой для серых будней.
- Привет, - остановилась она перед ним, держа руки в карманах тонкого серого пальто. На шее аккуратно был завязан шарф с цветочным узором. Глаза смотрят с интересом, словно впитывая что-то новое для себя. Сашке сделалось слегка неудобно. Он знал, что набрал немного лишнего веса, поизносился и выглядел не лучше всех, поэтому хотелось спрятаться куда-нибудь, но это было бы глупо, и, значит, надо просто перевести на что-то другое её внимание. - Давно уже здесь?
- Минут пять, как подъехал, - парень встал, невольно пройдясь глазами от самых каблуков до макушки своей первой любви. Волосы были подстрижены точно так же, как он больше всего любил. Ей очень шло это каре, элегантно подкрученное внутрь. Марина смотрелась с ним чуть старше своих лет, но ужасно красиво. Когда он встретил её после первого расставания, то волосы были длинными, и едва начав встречаться с ним вновь, она сменила прическу на эту, сказав, что помнит, как ему нравится. Неужели и сегодня причина была в том же самом? - Посидим где-нибудь, пройдемся, или?..
- Как хочешь, мне без разницы, - пожала плечами Марина, но не равнодушно, а тепло, как человек, который во всем доверяет, а потому, полагается на другого. Саше стало душно в толстовке, и стыдно за то, что она до сих пор не проявляла и малейшей ярости, гнева, недовольства.
- Тогда зайдем в какое-нибудь кафе? - девушка кивнула на его неопределенный взмах в сторону и приблизилась. Они встали рядом. Посомневавшись, предложить ли ей руку или попытаться взять за ладонь, молодой человек ни на что не решился и просто пошел нога в ногу с Мариной. - Я думал, что ты не согласишься увидеться.
- Почему? - она спрятала глаза. - Не так уж и поздно.
- Ты же знаешь, что я не из-за этого думал... Марин, я сожалею.
- О чем? - подняла взгляд она, неестественно улыбнувшись. - Что мы встречались?
- Нет, ни в коем случае! - потряся головой, Сашка смущенно покривился, беспокойно шевеля руками в карманах. - Это было прекрасное время. Скорее о том, что всё кончилось.
- Брось, не скажи, что теперь у тебя что-то хуже? - хмыкнула она, заставив спутника пойти медленнее, и ставшего чуть приотставшим. Она остановилась и оглянулась.
- Да у меня теперь всё хуже, - он слегка исправился: - Кроме карьерных успехов, разумеется.
- По-моему, у тебя просто хандра, - приободряюще заметила Марина. - Ты всегда сам говорил, что каждый лучше окружающих знает, что ему нужно, что сделает его счастливым. И ты всегда поступал, согласовываясь со своими желаниями, а значит, не мог завести себя туда, где тебе хуже, чем раньше.
- Ты почти дословно помнишь тот бред, что я нес? - она промолчала. - А что если я ошибался? Все имеют право на ошибку. И тогда я был юный дурак и максималист. Разве все в том возрасте не рассуждают так? Я считал, что знаю всё и обо всем. Но судя по тому, что счастливым не стал, наверное, заблуждений было много.
- К чему ты это всё? - стараясь придать себе легкомысленный вид, взмахнула девушка ресницами.
- А к чему ты написала мне сообщение? - без экивоков задал вопрос Саша. Он уже не тот мальчишка, который смущался спросить 'как у тебя на личном фронте?', по крайней мере, на этот раз он готов был бросить все свои силы на то, чтобы стать повзрослевшим, ответственным и разумным мужчиной.
- Я... не знаю, я же сказала, что просто захотела.
- Ты никогда не была пустой и поверхностной, Марин, - лукаво прищурился Саша. - Бросить слова без чувств - это не твоё, ты так не делала.
- Но ведь все меняются, не так ли? - она завозила ногой по тротуару, разводя в стороны опавшие листочки.
- Нет, только не ты. Ты же константа. Ты не можешь быть другой. Иначе рухнет мир.
- Да ладно тебе, - не поднимая взора, просияла девушка. - Я слишком ненадежная опора, чтобы на мне держалась такая громада. Не хочу нести такую важную ношу.
- Марин... - Сашка вновь оказался совсем рядом. - Я часто вспоминаю о тебе. О нас. Это... это не просто фразы, чтобы сделать тебе приятно или порисоваться. Это, действительно, так, и... знаешь, наверное, есть что-то такое, как судьба. Оно не дает предназначенным друг другу потеряться, всегда сводит их или держит поблизости. И мне кажется, что мы с тобой именно такие: мы никогда не сможем до конца расстаться и забыть друг друга. Мы всё равно всегда будем думать друг о друге.
- Саш, у меня есть парень, - произнесла она в ответ. Молодой человек сбился, как от удара прямо в лицо. Онемев, он пошевелил губами, приходя в себя. Зачем он всё это понес? Почему не подумал в этот раз? С чего взял, что Марина вечно ждет его, и всегда будет получаться, как раньше? Годы идут и, конечно, никто не обязан страдать по нему так, как он страдал. Страдал по Марине, что вновь осознал с особенной ясностью. Страдал яростно и с дикой болью, которая полилась по венам, дергая жилы. Парень, у неё есть парень. Всё-таки она заменила его кем-то, всё-таки полюбила другого. Как, почему? Нет, разве Марина, его девочка, не та, которая невинна и нетронута никем, кроме него?
- Прости, - отвернулся он, чувствуя себя, хуже некуда. Растерянный, разбитый и каплю униженный, Сашка обернулся вокруг оси и застыл. - Тогда... что ж ты мне-то написала?
- Давай войдем в кафе? - указала она на двери с надписью 'работаем с 10:00 до 23:00'. - Ветер дует.
Саша посмотрел на неё, пытаясь понять, что же она хочет? И чего теперь хочет он? Но не ощутил в себе ничего, кроме прежнего желания вернуть Марину, оголтелой ревности и обиды за её хладнокровие, которое впервые сделало её немного чужой для него. Чужой, но словно ещё более желанной.
- Пошли, - согласился он и они синхронно затопали по асфальту.
Повесив верхнюю одежду на спинки стульев, пара заказала себе чай и, разлив его из керамического чайничка по чашкам, грела о них руки, продолжая личный разговор. Развязанный шарфик висел поверх водолазки на груди девушки, маня порассматривать себя, но сидевший напротив не поддавался.
- И давно вы встречаетесь? - поинтересовался Саша, перебегая глазами со столешницы на руки Марины, по её пальцам на запястья, потом обратно и до блюдца, на котором стояла его чашка. Выше он смотреть ещё не мог. Нервничал. У него почти скрутило живот от её признания, так глубоко вошла мука от упущенного шанса.
- Почти полгода. - Голос Марины стал ровнее и бесцветнее. Она не хотела говорить об этом, было заметно. - А ты?
- Встречаюсь ли я с кем-то? - на секунду возник соблазн сказать, что он тоже занят, обмануть, чтобы подлатать гордость. Но потом он вспомнил своё решение повзрослеть. - Нет, у меня никого нет. Одинок и свободен.
- Ясно, - девушка произнесла это с большей добротой, и Сашка поднял взгляд. Лицо Марины оттаяло.
- Но это не имеет значения, не так ли? У тебя же парень! - с ехидством изрек певец.
- Не надо, Саш, - опустила она брови, как предвестников смены тона. - Не делай вид, что тебя это трогает.
- Нет, просто я не понимаю, зачем было писать мне, если у тебя всё отлично? - едва сдерживая куда более сильную язвительность, выкручивался Сашка от признания того, что его снедает собственничество.
- А ты разве не рад?
- Нет, рад, но... спасибо, конечно, но... тебе-то чего не хватает? - безнадежно пробежав глазами по меню и не найдя алкогольных напитков, которых вдруг захотелось, молодой человек отложил его.
- Может быть, немного тебя? - постаралась не вложить в эти слова слишком многого Марина, но они всё равно вышли такими, что Сашка готов был броситься ей в ноги и умолять вернуться к нему.
- Меня? Твой бойфренд так плох, как мужик?
- Ты в состоянии обойтись без оскорблений? - девушка устало выдохнула, начав стучать ногтями по столику, но тут же успокоившись и подложив эту руку под подбородок. - Или тебе нравится сводить всю жизнь к постельным темам? Когда-то ты не был таким, а потом, когда просвещенность и развязность забрались в твою душу, ты постоянно только и меряешь всё телесным.
- Ну, если это не так, то объясни мне, чего может не хватать, когда уже кто-то есть? - давно не состоявшему в отношениях, ему уже забылось, что такое иметь рядом человека, который во многом тебе не подходит, с которым ты ещё вместе, но он уже не в силах составить тебе компанию даже одной единицы личности. Он настолько разочаровывает и приедается, что становится четвертиной от себя, поэтому ты ищешь кого-то, чтобы добрать.
- Объяснить? Ладно, попробую. - Марина замолчала, собираясь с мыслями. Но время потянулось долго, и Саша уже стал бояться, что она ничего не скажет или сменит тему, понадеявшись, что он забыл, на чем они остановились. В результате же она всё-таки заговорила. - Мы не встречаемся, а строим отношения, мы не мечтаем, а планируем, мы не бегаем по кинотеатрам, а ходим по магазинам, мы... стоит ли продолжать, или ты понимаешь, о чем я?
- Вполне, - уловил сюжетную линию 'отношений' Марины Саша. - Тогда почему бы не расстаться?
- Ради чего? - с вызовом посмотрела девушка и была права в том, что предвкушала трусость собеседника. Он не бросился заверять её, что готов хоть завтра вернуть их прежние чувства, что она должна бросить другого ради него. - Мне с ним комфортно, просто. Он любит меня, а я его уважаю. Это кое-что поценнее мимолетной страсти, но ведь и её иногда не хватает. Тебе ли не знать?
Это было что-то вроде заслуженного упрека в его сторону, который Саша вынужден был проглотить. Наконец-то, за многие годы, Марина хоть как-то дала знать, что её волновали и мучили его измены, его поведение. Впрочем, приходилось ли сомневаться в этом? Но с едким озлоблением она озвучила это впервые. Всё же, и её ангельский характер не вечен. Она тоже повзрослела, узнала себе цену и, возможно, уже окончательно разочаровавшись в Саше, не видит больше, за что относиться к нему с терпением и пониманием. А что, если она потому и написала ему, что хочет проститься, оставить в прошлом всё, что между ними было? Что, если написать сообщение подвигла смерть первой любви, беспощадная и бесповоротная? Саше стало не по себе, и едва не выступил пот на лбу, так не хотелось верить в то, что всё так и есть. Если оборвется нить первой любви, то что вообще останется в его жизни светлого?
- Марин, если бы можно было поступить в прошлом как-то по-другому...
- Но это невозможно, - печально приподняла она уголки губ, как вестница горького рока. - Время не обращается вспять, так стоит ли говорить об этом? Что было, то было.
- И всё же, - настроился договорить он. - Сейчас бы я так не поступил.
- Или тебе так кажется? - долив остатки чая из чайника, она положила кусочек коричневого сахара и принялась по-интеллигентному беззвучно его там размешивать. - Тебе вновь кажется, что наступил самый мудрый возраст, и вот теперь ты точно всё делаешь правильно?
- Нет, теперь я стал больше слушать других, - официанты стали поглядывать на них, как бы намекая, что дело идет к закрытию. - И я почти уверен в том, что ты права чаще, чем я.
- О, нет. Я-то уж точно не тяну на того, кто знает, что верно, а что нет.
- Но пока ты была мои ориентиром - я не сбивался с пути, - выпалил Саша, встретившись с ней взглядами.
- А нынче сбился? - без насмешки, с озабоченностью насторожилась Марина.
- Мне кажется, да.
- Да что у тебя не так? - его печальное лицо заставило переживать сильнее. - Я надеюсь, что это не моя смс-ка испортила твой вечер? Не она заставила тебя удариться в меланхолию?
- Нет, мне и без неё регулярно паршиво, - распластался на стуле Сашка, поймав оглядки обслуживающего персонала и жестом подозвав одного. Попросив счет, он вернулся к беседе. - Твоё сообщение осветило мой вечер. Ты не представляешь, как рад я ему был. Ты хочешь знать, что у меня не так? В принципе, если разобраться, то всё так. У меня куча денег, друзей, возможностей, дел, востребованность, популярность. Кажется, что у меня всё есть, да? А вот нет чего-то всё-таки. Смысла нет, огня нет. Тошно мне, однообразно и тошно. И когда вспоминаю детство, нашу юность, то с грустью думаю - как же хорошо там было! И дело вовсе не в телесном, а именно в том, что было внутри нас. Внутри меня. Я испортился, я зажрался, я подгнил. А я хочу обратно, туда, где одного твоего прикосновения хватало для того, чтобы я задрожал от счастья. Эта наивность, мечтательность... я понимаю, о чем ты говорила сейчас. Мы не только повзрослели, мы стали циничней и скептичнее. Мы разучились радоваться, и напрочь потеряли беззаботность. Неужели мы всё дальше от того, чтобы быть счастливыми? Та, прежняя Марина, никогда бы не стала встречаться лишь из-за уважения, но зато она была наполнена весельем и любовью. Где же она?
- Может, где-то там же, где Саша, который ставил свидание выше автограф-сессии, а поцелую украдкой предавал большую ценность, чем пьяной измене? - Марина поморщилась от своих слов. - Ты иссяк раньше, чем я, на несколько лет, чего же теперь от меня хочешь?
- Хочу, чтобы ты мне не уподоблялась. Чтобы была той же девочкой...
- Ты ничего не знаешь, - оборвала девушка и рот её исказился в мимолетном движении, характерном для плачущих. Но она поборола себя и подождала, пока Саша расплачивался по принесенному им счету. - Уже поздновато. Пожалуй, надо бы отправляться по домам.
- Я не хотел бы так быстро расходиться, - пришлось подняться парню, поскольку Марина встала и начала одеваться. - Давай ещё немного погуляем? Расскажи, что у тебя происходило за это время?
- Куда менее интересные вещи, чем у тебя, - торопливо отболталась она, принимая помощь Саши по одеванию на неё пальто. - Проводишь меня? Вот и прогуляемся.
- Конечно, - ухватился за последнюю возможность молодой человек и пошел с ней вместе. - Неважно, интересные они или нет, я просто хочу послушать о тебе.
- Как-то мы поссорились из-за того, что тебе казались смешными и незначительными мои занятия по сравнению с твоими съемками и записями. Нет, из-за этого мы сорились дважды. - с удивительной точностью освежила воспоминания Марина, поджав губы. Было похоже, что плотина, возводившаяся её терпением многие годы, дала трещину, и вот-вот обрушится совсем.
- Какая ты злопамятная! - попытался пошутить Сашка, но сердце защемило, ведь и он вспомнил ту ругань. Он был полная свинья, раз даже свои дела превозносил по сравнению с её. Нашелся, президент!
- Я просто хорошо помню всё, - хотела смягчить признание Марина, но храбро передумала. - Всё, что связано с тобой.
Парень подавлено вжал голову в плечи. Как и большинству мужчин, ему не свойственно было предавать значение сентиментальным моментам, мелочам в отношениях и каким-нибудь 'значимым событиям', вроде даты знакомства и тому подобному. Ему казалось, что раз он вспоминает их любовь в целом, хранит образ Марины в душе и скучает по былому, то он достоин какого-то прощения и снисхождения за страдания, с этим всем связанные. Но когда девушка с такими подробностями листала в памяти факты и вехи их совместного времени, ему почудилось, что стоимость его чувств снизилась до ноля. Каким он был невнимательным, бестолковым! Он не имел права сравнивать свою горечь в ностальгии с тем, что носила в себе Марина.
- Я, наверное, ужасен, что не помню многого. - Они задержались возле качели, у которой встретились сегодня. - И то, что я очень много и часто пил в эти годы вовсе не оправдание. Да и жизнь была такой насыщенной и суматошной... нет-нет, не подумай, что я опять хочу сказать, что у тебя не было никаких дел, а я такой весь из себя. Не в этом дело. Скорее в том, что за показушностью, деланной важностью своей работы, на самом деле я ничему не придавал веса, потому всё и перемешалось мусорной кучей, накрыв более ранние воспоминания. Но тебя я не забывал никогда. Всегда помнил. Даже тогда, когда напивался и гулял напропалую.
- Ну, не самые удачные моменты, чтобы вспоминать меня, - приглушенно засмеялась Марина.
- Я вспоминал только в хорошем смысле, - развеселился, вторя ей, и Саша. - Не опошляя.
- И на том спасибо. - Она быстро пооборачивалась через плечо и посмотрела на парня, подводя к прощанию.
- Дома ждут?.. - так многозначительно затянул конец он, словно хотя услышать, живет она уже со своим бойфрендом или нет? Марина услышала эту подоплеку.
- Да, мама. Отец уже спит, наверное. - Мысли о сожительстве исчезли без следа.
- Слушай, - видя, как она не решается начать отступать, Сашка следил за её ногами в сапожках. - Это самое... в общем, - он сглотнул слюну и, поправив волосы, убрал руку обратно в карман. - А можешь отпроситься ещё?
- Ещё? - Марина опять покосилась в сторону своего дома. - Холодно гулять, а в гости не могу пригласить. Некрасиво в такой час, мешать будем родителям.
- Ну, это понятно, - делая даже для себя вид, что и не собирался напрашиваться в гости, судорожно соображал дальше вокалист. - А поехали к нам в общагу? Ребята будут тебе рады! Сколько лет не виделись?
- Да тоже как-то неудобно, - отказалась Марина, но осанка расслабилась, выдавая ожидание других предложений.
- Чего неудобного? Выпьем чего-нибудь на кухне, они спать скоро уйдут, а мы дальше потрещим.
- Да нет, не стоит, - они посмотрели друг на друга, и Саша боялся поверить в то, что понимает правильно ход мыслей бывшей возлюбленной. В ней теплилась какая-то агония, просящая быть смелым и отважным. Но он остерегал себя, что это может быть иллюзией, и лишь он сам хочет зайти гораздо дальше.
- Как хочешь. Ладно, - останавливая поток своей активности и выстраивая преграду из сомнений для словесной прыти, Саша неловко приблизился, собираясь поцеловать Марину в щеку.
- Пока, и спокойной ночи! - подставила она её и, улыбнувшись, развернулась спиной, получив этот поцелуй.
- Марина! - запаниковав, что всё-таки неверно истолковывает происходящее и лучше рискнуть, чем опустить руки, парень всё-таки остановил её. Девушка оглянулась. - Марин, а если... если снять номер в гостинице? Я заплачу. Ты поедешь? Поедешь со мной сейчас?
Широко распахнув глаза, она разомкнула уста, тут же закрыв их, и снова разведя. Но ни звука не исходило от неё. Памятуя о том, как она сопротивлялась тому, чтобы жить вместе - ведь это не очень-то прилично! - Сашка проклинал себя за бестактность. Разве Марина та, которую приглашают на ночь в мотели? Он побледнел, уже въявь слыша отказ.
- Я... я поеду, Саш, - вдруг выдохнула она, сменив растерянное остекленение лица сбивчивой радостью. Едва не потеряв равновесие от чрезмерных эмоций, парень тоже ослабил нервы и дернулся за телефоном, чтобы вызвать такси.
Снятый на паспорт Марины номер - Сашка так быстро вышел из общежития, спеша на встречу, что забыл захватить свой, - распахнулся перед ними. Неловко войдя, они переглянулись и, разрумянившись, со смешком, отвернулись в стороны. Оба вспомнили тот день, когда их надоумило лишиться девственности. Они тогда выглядели примерно так же - неуверенные, трясущиеся, но старающиеся не показывать вида, что страшно.
- Это как-то... необычно, - изрек Саша.
- Да ладно? Для тебя-то? - хитро сузила глаза Марина. - Гостиничный номер и девица. Ни за что не поверю, что это не самый обычный твой рацион.
- Девицы - да, а вот девушка, которая мой друг детства и... - она внимательно посмотрела на него, но под её взглядом он замялся. - И та, к которой я испытываю куда больше, чем к кому бы то ни было.
Механически избавляясь от верхней одежды, молодой человек и его спутница перетаптывались по разным концам комнаты, разделенные кроватью. Саша как-то само собой продвинулся к окну и поглядывал в него, потому что каждый взгляд вовнутрь помещения превращал его в мандражирующего зяблика. Марина, позвонившая матери, когда они ехали в машине и предупредившая, что вернется к утру, села на стул, вертя в руках неприкаянный телефон. Она почти не стала обманывать и сказала, что встретила случайно Сашу, поэтому они с ним хотят посидеть и поговорить о жизни до самого рассвета.
- Нет, с чего бы? Я никогда не посвящала её в подробности своего личного.
- То есть, если бы посвятила, то ненавидеть бы было за что? - уточнил Саша и опередил ответом сам же. - Риторический вопрос, я знаю, что есть за что.
- Все люди рано или поздно поступают плохо. Вот я сейчас, разве хорошо делаю? Нет.
- Ты делаешь нормально, - оправдал её для неё же и для себя парень. - Может, шампанское заказать сюда? Хочешь?
- Нет, если честно. - Марина отложила мобильный на прикроватный столик, чтобы не теребить его бестолково. - Я не люблю, когда ты выпивший, даже если чуть-чуть... Хотя сама хотела бы чего-нибудь от нервов.
- Можешь выпить бутылку одна, - улыбнулся Саша.
- Это уже смахивает на алкоголизм.
Молодой человек сел на кровать, поскольку с его стороны стульев не было. Чтобы не сворачивать шею, смотря на ту, с которой сюда явился, пришлось забраться с ногами. Горела люстра над головами, свет был ярким и, пусть даже двое понимали, что подобное посещение гостиницы должно закончиться чем-то 'взрослым', интимной обстановки никак не складывалось. Саша трезво рассудил, что сделать всё возможное для комфорта должен он.
- Выключишь верхний свет? - указал он на выключатель рядом с Мариной. - Я зажгу лампу.
Молча кивнув, девушка нажала на кнопку, и тот же миг Саша щелкнул переключателем. Распространяя из-под абажура розоватый мирный свет, лампа украсила помещение намеком на близость.
- Залазь сюда, - похлопал перед собой по-дружески парень, предвкушая, что когда Марина окажется в пределах досягаемости, всё пойдет легче.
Секунду переждав в сомнении, она подошла к постели и тоже на неё забралась.
- Совсем как раньше, - сопроводила комментарием себя девушка. - Помнишь, когда мы въехали в квартиру тогда?..
- И растерялись от того, что не надо больше поглядывать на дверь, переживая, не войдет ли кто, - подтвердил Саша. - О, да. Когда мы встречались первый раз, - между ними было принято так и говорить 'когда мы были вместе впервые' или 'когда мы были вместе второй раз', что соответствовало их отношениям в промежутках расставаний. - То это была настоящая беда: вечные оглядки, стрем и кипиш.
- Зато сколько азарта! Каждое удачно оконченное свидание заставляло чувствовать себя героями.
- А когда ничего не получалось из-за вернувшихся не вовремя родителей или мешающих звонков! Трагедии!
- И мы так серьёзно ко всему относились, словно каждая попытка была последней, и после неё уже ничего не могло быть, - кивала Марина, делясь приятными воспоминаниями и принимая их от Саши.
- А сейчас? Разве мы не слишком серьёзно ко всему относимся?
- Если бы я серьёзно относилась к своим отношениям, я не была бы тут, с тобой. - хотела отвернуться она, но Сашка поймал её за подбородок и развернул к себе, нежно, просяще.
- Ты тут, со мной, потому что я очень серьёзно к тебе отношусь. Потому что я не хочу, не буду больше воспринимать тебя так, как раньше - как данность. Уж прости за правду, но так я, судя по всему, думал тогда. - Пристально всматриваясь в него, Марина не выдержала и подалась вперед, поцеловав парня в губы. Тотчас среагировавший, Саша поспешил ответить, с пылом разведя её уста и устремившись языком внутрь. По всей коже пробежал легион мурашек, волнами прокатился и жар, и холод. Один поцелуй, и всё, он уже весь переполнен любовью, жаждет её, хочет, чтобы Марина была его, и только его. И никаких других мужиков, только он. Они вновь буду счастливы, вместе.
Его руки, сначала обхватившие её лицо, вплелись пальцами в волосы, перебрали их, прядь за прядью, погладили их, спустились к шее, лаская её, обняли плечи, прижали Марину к себе, к груди, после чего продолжили путь вниз, где ухватились за низ водолазки. Девушка разорвала поцелуй и взялась за его кисти.
- Саш... - запыхавшись от накатившей страсти, она сдерживала его движения.
- Что? Ты... что-то не так? - осадил он себя, замерев.
- Нет, всё так, но... - Марина поводила глазами из стороны в сторону и, так и не глядя на Сашу, стыдливо дернула головой. - Я должна тебя предупредить...
- О чем? - испугался почему-то парень, хотя и представить не мог, что ему выдадут?
- У меня... я... в общем, - она отодвинула его руки, заставив отпустить свою одежду, и положила свои ладони себе на грудь. - Ты хотел знать, что было у меня в жизни? У меня была операция на сердце.
Саша, ещё не совсем понимая толком, о чем идет речь, молчал и слушал, застыв, как каменное изваяние.
- Я бы не стала говорить об этом, но ты всё равно ведь увидишь. У меня огромный и некрасивый шрам, - как бы защищаясь, она всё ещё не убирала рук от того места, о котором шла речь. Молодой человек, не представлявший, что могло произойти что-то подобное, заинтригованно уставился на её руки. Шрам? Огромный и некрасивый? У Марины? Он вспомнил её невинное и такое безупречное тело и подумал, испортит ли его хоть что-нибудь? - Если тебя это испугает и не понравится, я пойму...
- Марин! - остановил её Саша и взял за руки. - Господи, ну какая разница? Я что, за безшрамовость тебя когда-то полюбил, что ли?
Поцеловав её в доказательство того, что не изменил намерений, он, уже тактичнее и плавней, взялся за водолазку второй раз, не переставая покрывать лицо девушки поцелуями.
- Ты позволишь мне?.. - ощутив её кивок, он потянул одежду вверх и, отбросив её прочь, целуя щеки и подбородок, опустил свой взгляд вниз.
Облаченная в бюстгальтер грудь была красиво приподнята, а между грудями, там, где пролегала будоражащая мужские фантазии складка, розовато-бледный рубец рассекал грудь сверху вниз, начинаясь ниже середины между ключицами и оканчиваясь... Саша провел глазами дальше и нашел конец рубца на уровне нижних ребер. Впервые видя что-то подобное, в то же время он прислушался к себе и понял, что его ничуть не смущает ни шрам, ни его вид, ни что-либо ещё. Подняв лицо, он увидел застывшую Марину, настороженно ждущую реакции.
- Он тебя совершенно не портит, - искренне заверил Саша, поцеловав её в висок. Потом обнял её сильнее, прижав к себе, и поцеловал ещё много-много раз, пока не успокоил свои, почему-то запрыгавшие, нервы. - Что с тобой случилось? Почему была эта операция?
С маленьким разочарованием окинув взглядом молодого человека, Марина чуть отстранилась.
- Ты, конечно, не помнишь. У меня всегда был врожденный порок сердца. Я говорила тебе, когда мы встречались... - Саша судорожно напряг память, воспроизводя что-то такое. Да, она говорила нечто подобное, что-то о своем здоровье. Но, как и поголовно все люди, не страдающие каким-либо конкретным заболеванием, они понятия не имеют, что это такое, и как с этим обращаться. Пока не заболеешь сам, ты не склонен интересоваться тяжестью состояния другого и рассматриваешь жизнь, как и все здоровые индивиды, только с точки зрения денег, личной жизни, самореализации, не отдавая отчета в том, что существует категория людей, у которых ни что из этого не может быть только потому, что они лишены главного: здоровья. Но Марина всегда была такой обаятельной, милой и красивой, что трудно было заподозрить внутри неё неполадки, потому, наверное, Саша и не запомнил ничего из рассказанного ею, в то время как для неё это было, скорее всего, самой важной составляющей жизни. Той важностью, которую он не заметил, как ерунду, по сравнению со своими гастролями, репетициями, съемками.
- Это... это очень серьёзно? - Саша чувствовал себя ужасно глупо, потому что не знал ничего о том, о чем шла речь.
- Не бери в голову, - Марина улыбнулась. - У меня был дефект межжелудочковой перегородки, но его залатали. Это такая дырочка, которая мешала крови в сердце циркулировать нормально.
- Но теперь всё в порядке? - у него даже ладони вспотели, пока он слушал девушку. Забота о ней и какой-то неосознанный страх пробрались в душу и, ему показалось на миг, что и его сердце забарахлило. Бедная Марина...
- Да, всё хорошо, - отвела она глаза и поцеловала его в щеку. - Теперь всё хорошо...
В кромешной темноте, защищенной от вторжения света плотной шторой, Саша обнимал Марину, прижимая её спину к своей груди. Его правая рука служила для неё подголовником, а левая, пробравшись под рукой девушки, обнимала тело, бродя по нему кончиками пальцев. Они не спали, утолив свою подзабытую страсть, вспыхнувшую с неожиданной силой. Но осторожничая со своим пылом, парень, всё ещё думая о состоянии возлюбленной, разбудил в себе заботливую нежность, которой в нем почти никогда не было, а если и была, то слишком рано, когда он ещё был чересчур юн и нежность кажется чем-то детским, от чего стоит скорее избавиться. Но в этот раз, став мужественнее, именно эти осторожные и трогательные ноты добавили того, что не хватало им каждый раз, когда отношения подходили к концу. В нынешнем, непонятном состоянии друзей-любовников, этот вкрадчивый язык пламени прежнего пожара заставлял замирать после каждого слова и думать о том, что же только что между ними произошло и что будет дальше?
- Мне бы лучше вернуться домой хотя бы с рассветом, - прошептала Марина.
Неуверенный в том, что быстро найдет в себе силы отпустить её, Саша поцеловал её плечо, думая над тем, а имеет ли вообще какое-либо право задерживать девушку, у которой другой парень?
- Я бы хотел побыть с тобой подольше, - сказал он в результате. - Потому что потом у меня будет забитый график, и...
- О каком 'потом' идет речь? - заметила Марина, не оборачиваясь. Её пальцы остановились на запястье возлюбленного. - Ведь мы не решили ничего насчет произошедшего, да и я честно призналась, что у меня есть молодой человек.
- Да, я слышал, - нехотя подтвердил Саша, неосознанно прижавшись к ней теснее, как делает голодный, не желающий разделять с трудом добытый кусок пищи. - Но и что же с того? Сейчас же нам это не помешало...
- Ты думаешь, я захочу продолжать это? - девушка убрала от него свою руку.
- Ну, я бы не хотел, чтобы это осталось ничем, одной встречей...
- Давай не будем говорить об этом? - оборвала она.
- Но почему? - Саша хотел заверить, от чистого сердца, что в этот раз не желает упускать данный шанс, и готов действовать сразу же, но Марина приложила ладонь к его губам. Остановленный, он получил возможность подумать лучше. Стоит ли настаивать, если очевидно, что она не увлечена возможностью вновь быть вместе? Но зачем же было тревожить прошлое? Или она разочаровалась в том, каким он стал? С какой-то же целью она пошла на это всё, а теперь и думать не смеет о будущем? - Ладно, сейчас не будем.
Кончики пальцев заново заскользили по давно знакомому телу, находя на нем новые отметины судьбы. Шрам и изъяны поменьше, выдающие себя едва ощутимыми неровностями, были для Саши переменами в Марине, чем-то, что произошло без него и изменило её. Полосной разрез груди и рубцы от дренажных труб и электродов, вытащенных после операции, для самой Марины были не просто неровностями на теле, а ранами, оставшимися после битвы за жизнь. Пусть Саша не посчитал их недостатками, испортившими внешний вид, но дано ли ему будет когда-либо понять, каких сил и мучений стоят бледнеющие шрамы? Впрочем, заведи они эту тему вслух, наверное, он бы нашел, чем похвалиться в ответ, в виде разбитой в детстве коленки или следов от давних ссадин, полученных вообще неизвестно как по пьяни. Мужчины умеют самому значимому не своему на равных выставить своё пустяковое ничто. Какой огромный пласт разных дней, проведенных отлично друг от друга, лег между ними! И мысли Саши вертелись всё ещё около того, почему же в Марине нет прежнего желания и огня? Разговор не о сексе, конечно - он только что был чувственен и прекрасен, - но где её серьёзность в плане отношений? Что с ними не так? Что в нем теперь не так? Неужели он так стал плох, что не вернет первую и самую лучшую свою любовь под свою крышу? Ему не стоит так просто сдаваться, ведь он уже хорошенько заучил, как всё равно вернется к тоске по ней и воспоминаниям. Это нужно прекратить раз и навсегда, завладев Мариной безраздельно.
Саша развернул её на себя и вновь покрыл лицо поцелуями, такими повелительными и меткими, что каждый из них будто заявлял право на обладание целуемой девушкой. Подмяв её под себя, родную и близкую, слившуюся с ним телами так безропотно и знакомо, что не оставалось сомнений в их долгом счастливом прошлом, где они были самыми любимыми друг для друга, парень
предался страсти по новой, проникнув между ног отдающейся Марины. Их бедра стиснулись воедино, крепко прижимаясь одни к другим, руки переплетались и искали изгибы, лаская, сжимая и вытаскивая стоны из разгоряченных тел. Саша всё сильнее тонул в этом ощущении настоящей интимности, без пошлости, без грязной до отвращения чуждости, без откровенного равнодушия в получении удовлетворения. Он выхватывал наслаждение от того, что дарил его же, хотел им одаривать, хотел знать, что Марина не забыла тех ночей, что напролет проходили в объятьях, на смятых простынях, по-юношески скоро и радостно. Они узнали первые оргазмы в своей жизни друг с другом, но те наивные открытия казались не до конца выкопанным сокровищем. Теперь, когда они опытнее и зрелее, теперь они могут получать в десятки раз больше удовольствия. Саша чувствовал это по себе. Каждая клеточка его плоти приходила в экстаз от соприкосновений с девушкой, каждый её выдох щекотал кожу до эйфории. Марина, милая, маленькая и чудесная, его нежный ангел, Марина...
Откинувшись второй раз на подушку, парень подтянул к себе возлюбленную и она положила голову ему на грудь. Пальцы машинально нашли её волосы и вплелись в них. Он был счастлив тем призрачным и обманчивым счастьем, во время которого всё равно предчувствуешь его конец, ложкой прогорклого масла вливающийся в пока что скачущее и разрастающееся настоящее, не желающее знать о том, что финал будет и у него.
- Если я спрошу, ты обещаешь ответить честно? - поинтересовался Саша.
- Нет, - не думая, с насмешкой пробормотала Марина ему в грудь, вызвав прилив мурашек.
- Ладно, но я всё равно спрошу. Твоя прическа... ты так постриглась, потому что мне так больше всего нравилось?
Молодой человек затаил дыхание в предвкушении ответа. Ему хотелось услышать подтверждение. Он тайно, а для себя открыто, мечтал добиться признания того, что он всё ещё любим. Потому что он сам всё ещё любит, и если теперь это безответно, то он сойдет с ума! Это добьёт его, ведь оборвавшаяся в реальности, нить любви вытянет всё светлое и волшебное и из прошлого, в котором не останется, по чему вздыхать и во что верить.
- Да, это из-за тебя, - согласилась Марина и на лице Саши во мраке прояснилась улыбка. - Я всегда так стригусь с тех пор, как мы расстались... Не знаю зачем, для себя бы я отпустила волосы длиннее. Но каждый раз думаю, а что, если опять наткнусь на тебя? Встречу, и буду выглядеть как-то иначе, не понравлюсь...
- Ты не могла бы мне разонравиться любой, - с готовностью заверил певец, успокоенный тем, что и требовала его душа. - Но я очень рад, что ты сохранила эту прическу. Я рад, что ты думала о возможности новой встречи.
- А ты нет?
- Я? - хохотнув, Саша стал правдив. - Я не раз специально бродил по тем местам, где мог бы тебя встретить. Надеялся, что случайно столкнемся. Иногда просиживал в наших кафе по два-три часа, представлял, что ты войдешь.
- И что бы ты сделал? - Марина приподнялась и направила лицо к нему. - Неужели то же самое, что сегодня?
- Не знаю. - Он погладил её по щеке, положив вторую руку на её голое острое плечо. - Я боялся, что увижу тебя не одну. В итоге, почти так и получается...
- Не будем об этом, - повторила она свою фразу. Приближалось утро, а они так и не завели беседы о том, должна ли во что-то вылиться эта ночь или нет? Будь это просто секс, наверное, можно было и не обсуждать. Но это было занятие любовью. Любовью, черт возьми, а разве ей раскидываются?
- Марин, если я позвоню тебе, ты согласишься встретиться со мной снова?
- Точно так же? - уточнила она, выдав голосом то, что её не прельстит ошиваться по гостиницам в поисках удовлетворения физиологических потребностей.
- Нет, не обязательно. Мы можем пойти в парк, или посидеть в ресторане, или отправиться в кино, к нам в общагу, куда угодно! - Саша сделал паузу, пытаясь сочинить ещё что-то, но ничего не сорвал слету из воображаемых развлечений, поэтому вернулся к вопросу. - Ты согласишься?
- Ты же знаешь, что я не свободна, и...
- Марин, мне всё равно. - Получилось немного не то, наверное, что хотела бы услышать девушка. Саша сжал пальцы на её хрупком плече и с твердостью вымолвил: - Нет, мне не всё равно в том смысле, что я не хочу тебя делить с кем-то. Я бы хотел, чтобы ты рассталась с ним. Я хочу, чтобы мы были вместе. Но если ты решишь по-другому, то...
- То что? - подтолкнула его Марина.
- То я не думаю, что так просто сдамся, - хмыкнул он. - Я хочу тебя обратно. Пожалуйста, не отвергай сразу эту возможность, скажи, что надежда есть, и этот час не закончится очередными годами расставания. Прошу, Марина!
- Позвони, для начала, - улыбнулась она, но оттенка её улыбки в темноте номера не было видно. Грустно-осеннего оттенка безверия. - Изменился ли ты за то время, что мы не виделись? Не знаю. В тебе половина того Саши, которого я полюбила, и половина того, из-за которого я разлюбила его. Хотелось бы понять, кто из них окажется победителем над твоей переменчивой и капризной натурой?
- Я позвоню хоть сегодня же вечером! - окрыленный тем, что не последовало прямого отказа, Саша с опаской отвернулся на другой бок от окна, за которым светлел предрассветный туманный октябрь даже сквозь занавесь. - Если ты, как и я, хочешь вернуть то, что у нас было...
- Саш, вернуть что-либо невозможно, - поцеловала она его в щеку. - Былое всегда остается былым. Не надо гнаться за неисполнимым. Ничего нельзя повторить.
- Ты права, да. Но ведь можно попытаться сделать ещё лучше?
- Попробуй, - вылезая из-под одеяла, отстранилась Марина. - Разве ты не суперзвезда, которая всего добивается?
Переполняемый энтузиазмом, вокалист и вдохновитель рок-группы даже не сразу смог пойти из гостиницы к себе. Неудавшаяся попытка уговорить Марину задержаться хотя бы для того, чтобы попить вместе чаю - у неё были важные дела, ей никак нельзя было опаздывать, - не сломила его. Заморосил промозглый дождь, и под эту слезливую декорацию он уселся у стеклянной стены кафе и выпил две чашки зеленого чая с жасмином, одну за другой (а не пива, как обычно начиналось его утро). Что же, в самом деле, будет дальше? Если девушка даёт разрешение ухаживать за ней, то это уже полдела. Нужно просто проявить напор и настойчивость, и они будут вместе. Вместе. Ему так хотелось этого в глубине души, все эти годы, но ни верно ли заметила Марина, что он не сильно изменился? Сможет ли он, как в этот раз, в порыве от накопившихся эмоций, быть чутким, внимательным и остепенившимся? Насколько его хватит? Стоп. Саша тряхнул головой, облизнув ложку и положив её на блюдце. Откуда эти дурацкие сомнения? Не достаточно ли уже их было? Не становилось ли ясно, как божий день, что главное, чего ему не хватало - это Марины, для того, чтобы сложить полную картину своей благополучной жизни. Но Марина слишком хороша, даже с её новоприобритенным граммом цинизма, чтобы самому оставаться таким, каким он распустил себя с их последней встречи. Она не заслуживает больше его попоек с друзьями (а готов ли он от них отказаться?), она не заслуживает одиночества по вечерам, когда он где угодно, но только не дома, она не заслуживает вертящихся вокруг него фанаток и женщин, а куда без них, ведь это составляющая жизни артиста? Сейчас, когда он пытался здраво посмотреть на ситуацию, он впервые подумал, не что нужно ему, а насколько нужен он сам Марине, он такой, какой есть? Ведь её он готов был полюбить с прежней, а то и большей силой, несмотря на всё, что с ней случилось и её ставшее, по-милому, скверно-отстраненным поведение. Нужен он ей, в вечных разъездах, со своей романтикой и мечтательностью, оживающую лишь при ней, вместо серьёзного и, возможно, рассудительного, постоянного человека рядом? Готовы ли они, теперь уже насовсем, съехаться и жить вдвоем, отвечая за себя, и друг за друга? Саша расплатился и, всё ещё движимый желанием заполучить Марину, думал не только об этом, но и о последствиях, пытаясь представить, как станет выглядеть их обретение друг друга в этот раз?
В общежитии он застал только Пашку, более оживленного, чем вчера. Хотя нет, примернонастолько же, просто качество оживления в этот раз было другим. Накануне он злился и негодовал, сегодня же задорно торжествовал, из чего Саша понял, что окончательное примирение произошло.
- Ну что, - спеша, чтобы солист не начал подкалывать его по поводу предсказуемого исхода, гитарист принялся допрашивать вперед. - Секс, любовь, всё путем? Судя по тому, что ты даже не ночью вернулся - всё как надо вышло?
- Даже лучше, чем я ожидал, - улыбнулся парень. Выходя отсюда, он и не надеялся на буквальное воссоединение с девушкой, а получил в результате важную для мужчин часть отношений. Но что касалось любви... А вышло ли, как надо? Не дав перевести на себя стрелы окончательно, Саша спросил: - Как Кристина?
- Ну... - уклончиво начал Паша, но потом, будучи в добром расположении духа, всё же ступил на путь прямолинейности. - Она не поменяла билет, а я успел согласиться на предложение ребят собраться в баре... пригласил и её, так что идем посидеть вместе. Валера и Дима-Металлист будут, ты идешь?
- Я даже не знаю, - выдохнул Саша, не готовый скакать с корабля на бал.
- Идём! Чего торчать тут зазря? Или у тебя какие-то планы? - музыкант автоматически взял гитару и начал на ней что-то бренчать. Под видом настройки струн, руки невольно воспроизводили какую-то лиричную мелодию о любви. Конечно, Кристина не успела поменять билет! Интересно, они долго приходили к компромиссу или Пашка сразу стал просить её подождать? Со стороны Саши их разборки показались ужасно простыми и детскими. Почему у него всё сложнее?
- Нет, на вечер планов не было. - Нужно было только позвонить Марине. И что сказать? Будь моей? Она, скорее всего, и будет. И чем это закончится? Тем, что она будет его на расстоянии, сидеть дома, пока его пятую точку поглощают приключения и посиделки в клубах. А вечером будет Валера, с ним так хотелось поговорить по душам и выпить, рассказать о новом витке событий, о Марине, о которой и так в своё время прожужжал ему уши. Ничего, позвонит ей из бара, заодно и окончательно определится со всем к тому часу. - Можно и сходить...
- Вот и отлично! - кивнул Паша, благозвучно тронув струны, изобразившие настроение испанского тореадора.
Но вечером Саша так и не позвонил. Не потому что передумал или не захотел, а потому что не набрался смелости, не собрался с мыслями, а потом и вовсе забыл, поскольку выпил слишком много. Вначале было не до этого; пока все поздоровались, уселись, заказывали напитки, народ подтягивался, пришли ещё знакомые, ребята музыканты, их товарищи с телевидения. Даже с Валерой никак не получалось перемолвиться с глазу на глаз. А стаканы всё наполнялись, и сколько он ни смотрел на мобильный, доставая его и вертя в ладони, то слова не шли на ум, то его что-то отвлекало. Как оказалось не просто набрать знакомый номер и просто сказать несколько строк! Да и для этого нужно было уйти куда-нибудь, уединиться, но единственная попытка ничем не окончилась, потому что его там нашел один из приятелей, потянув обратно выпить за произнесенный тост. Помимо Кристины была ещё пара девчонок, но Сашка даже толком не разобрался, кто они и с кем. Ему было не до них. Все помыслы, действительно, были о Марине, но вот только ни к каким жестам это не пришло.
Когда рядом оказался Валера, и они развели доверительно-пьяную беседу, Саша уже понимал, что с такой кондицией нечего и думать кому-то звонить, лучше выговориться другу, который понимающе выслушал волнения певца, даже что-то отвечая и советуя. Но всё уже погружалось в приятное забытье, как льдинка в стакан с виски, в нем тая и исчезая. Музыка играла всё громче, напитки лились всё крепче, и такой, казавшийся ему тяжелым, вечер, скоро стал короткой легкой ночью, обратившейся в утро, куда потяжелее того вечера, который он незаметно упустил.
Первая же мысль, отрезвившая его сильнее всего, что он в дальнейшем нашел на кухне в холодильнике, была: 'надо позвонить Марине, надо позвонить'. Он тут же вспомнил, что не сделал этого, поэтому достал телефон и, положив его на стол перед собой, гипнотизировал его, попивая рядом кофе. На кухню вошел Лёшка, не участвующий в большинстве попоек, поэтому всегда выглядящий куда бодрее, веселее, и по факту по утрам соображающий быстрее, чем старшие похмельные товарищи. Правда, Паша и вовсе не было, потому что, как вспоминалось Саше, из бара он уехал с Кристиной к ней на хату, к тётке, у которой та жила, приезжая в Москву на каникулы из своей Англии, в которой училась.
- Ждешь чьего-то звонка? - проницательно отметил Лёша, давненько не замечавший, чтобы вокалиста волновали средства связи как-либо по непосредственному назначению. Обычно это скорее убиватель времени с игрушками при переездах или замена плееру, когда он забыт.
- Нет, сам настраиваюсь позвонить, - подал подхрипший голос Сашка.
- Возьми и позвони, - пожал плечами парень.
- Не всегда это так просто сделать, умник, - поморщился старший, растянув перед этим что-то среднее между 'а-а' и 'мм', как будто ему наступили на ногу.
- А, девушка? - вновь проявил недюжинную сметливость Алексей. - Тогда тем более, нечего тянуть время. Звони и говори, что думаешь. Когда подбираешь тщательно, что сказать, как-то лицемернее получается.
- Как скажешь, любовный гуру, - пошутил Саша, взявшись за трубку. Гитарист из них был в самых долгих отношениях, да и парень он был добросовестный и хороший. Было чему поучиться. Что ж, звонить, так звонить. Саша нашел номер Марины и нажал на него, приложив к уху мобильник. Пошёл гудок, второй. Лёша принялся готовить обед... черт, ведь уже, в самом деле, далеко не утро, а почти полдень! Не стоило так поздно возвращаться, или встать надо было раньше, переборов себя. Десятый гудок. Никто не берет. Саша сбросил и отложил телефон. - Не берет.
- Накосячил? - не оборачиваясь, над разделывательной доской полюбопытствовал одногруппник.
- Да вроде бы нет... я обещал позвонить, но не называл точного времени. Хотел вчера, но не получилось...
- Перезвони позже. Все бывают заняты, - безмятежно занимался своим делом Лёша. Сашка посмотрел на его затылок и опять поймал себя на легкой зависти. И у этого всё на личном прекрасно, и девушка у него хорошая.
- Да, позвоню попозже ещё.
Встав из-за стола, Саша переключился на свои обязанности знаменитости. Душ, приведение себя в порядок. Нужно отправляться в студию, посетить с менеджером фирму, заинтересованную в нем, как в лице для рекламы. Но через час рука уже сама достала телефон и набрала номер Марины. Снова почти десять гудков, и снова никто не поднял. Вечером он позвонил третий раз, и опять безрезультатно. Не понимая, на что можно было обидеться, ведь он не клятвенно обещал позвонить именно в тот вечер, он начал вспоминать прекрасную привычку Валерки удалять номера тех, кто не отвечает. Но это было без толку - телефонный номер Марины он знал наизусть. Он написал ей сообщение: 'Извини, что не позвонил вчера, был очень занят. Как у тебя дела?'. На это тоже отвечать никто не спешил. Нервы грозили лопнуть, голова отказывалась думать о другом, сотовый становился навязчивой идеей. Какая глупость! Марина тоже не обещала, что с радостью ему поднимет, она, по-хорошему, так и не сказала, что будет, если он позвонит, просто разрешила ему это сделать. Черт, как он сразу не понял, что в ней нет ни капли желания возвращаться к нему! Конечно, она-то выглядит всё так же, у неё есть парень, а он... Наверное, как увидела, сразу пожалела, что вообще написала ему, этому пополневшему невызревшему мужчине, который, как и раньше, не мог толком серьёзно поговорить, разложить всё по полочкам и разрубить все сомнения. Сашка откинул телефон и собрался ложиться спать. Ясно, что он ничего не дождется. И звонить больше не будет. Иногда может показаться, что судьба вновь возвращает тебе что-то, но, в конце концов, если и раньше ничего не клеилось, не пора ли понять, что это вовсе не судьба, а ошибочное стремление друг к другу? Нужно просто забыть о Марине, как она, похоже, уже сделала сегодня с ним.
- Привет, Валерий Батькович, ты не занят? - не выспавшийся и немного нервный, Саша потянулся за моральной помощью к старшему другу.
- Ты же знаешь, что я занят всегда, но для друзей я точно так же всегда свободен. Что такое?