|
|
||
Почему нельзя? | ||
Почему нельзя?
Как и обещала, после работы Габриэль приехала к родителям. В маленький домик на окраине города, стоящий почти в лесу. Родители встретили ее радушно, но как-то насторожено. Еще с порога Габриэль была удивлена их необычно чопорным видом и встревоженными лицами. Она принесла торт из кондитерской, но он показался ей жевательной резинкой по сравнению с мамиными тминным кексом и яблочной шарлоткой. И торт с вишнями и шоколадной глазурью. И лимонад. Настоящий домашний лимонад, а не тот, из пластмассовых бутылок, который и пахнет пластмассой, и на вкус, как... Но сначала улитки в вине, шампиньоны, поджаренные на свежем сливочном масле, непревзойденные мамины паштетики в хрустящем тесте. А, Габриэль не могла отвлекаться даже на самое вкусное угощение! Ведь не сама пришла с рассказом о своих планах с Шоном. Мама прямо-таки настояла на разговоре. Но по принятым в доме Туль правилам за обедом разговоры о делах не велись. Все обменивались городскими новостями и сплетнями, услышанными от своих сельских родственников и знакомых. За столом не было старшей дочери и сына, но они смотрели с портретов на стене и тоже участвовали в обеде и разговоре. Брат Шеймус явно не проявлял особого интереса к сегодняшней семейной встрече, но Габриэль заметила, что сестра Мирюэль сочувственно кивнула и подмигнула ей. Только когда была съедена последняя крошка торта, и братцы-близнецы Тимми и Томми со счастливыми вздохами отвалились от стола, папа Туль многозначительно показал Габриэли на двери своего кабинета. Отец Габриэль, Лионель Туль, относился к Шону неплохо и считал, что для своего возраста, двадцати лет, Шон хороший и порядочный парень. Но с тех пор, как на одном из пикников с сотрудниками год назад Габриэль познакомилась с Шоном, она ни с кем, кроме него, не общалась. И хотя Туль понимал, что у молодежи принято ходить парами, "встречаться" и обмениваться "обручальными" кольцами, он не одобрял этой моды. Было и еще одно соображение, до поры до времени он им с дочерью не делился. Но еще полгода он предложил Габриэль перестать так часто встречаться с Шоном. Дочь удивилась, но решила что папа беспокоится о любимой дочке. И вот сегодня... - Почему у тебя такая прическа? - спросил отец, когда Габриэль и ее мама вошли в кабинет, заперли двер и сели в резные кресла-качалки. Она изумилась. Ожидала всего, но не такого вопроса. Невольно коснулась волос. - Просто прическа. А что? - Раньше ты носила волосы свободно распущенными, но уже целый год делаешь все, чтобы они закрывали чуть ли не щеки. Габриэль покраснела: - Я... ну... мне... - Только не говори, что тебе это нравится. И что это модно. Разве я не вижу молодых девушек. Да, у них разные прически. И всё-таки пышные, волнистые и красивые волосы, подобные твоим, обычно распускают по плечам и выставляют напоказ - я не прав? - Ну... в общем... знаешь... Отец с лекой усмешкой смотрел на нее, и когда она исчерпала набор неопределенных и ничего не значащих слов, опять заговорил: - А правда в том, что ты прикрываешь уши, разве нет? - Папа! - Разве нет? - сердито воскликнула мама Туль. - И не повышай голос на отца! Ты скрываешь, что ты эльф! Папа Туль положил ладонь на локоть жены и ласково похлопал. Но смотрел на дочь. - Мама права, ты скрываешь, что ты эльф, не правда ли, доченька? - мягко сказал он. - Но зачем мне это делать? - Габриэль покраснела, как пион. - Чтобы никто не знал, что ты из семьи эльфов. Ты стеснешься своего происхождения, - папа Туль говорил не сердито, а даже с пониманием. - Но папа, ведь эльфы... они где угодно... и самые знатные... Габриэль говорила бестолково, но папа Туль понял, что она хотела сказать. - Но, девочка моя, мы не, так называемые, знатные эльфы. Они называют себя так, да. Но на самом деле они лишь потомки людей, заколдованных когда-то эльфами и принявших только внешний облик эльфов. А мы... ты же знаешь, что таких, как мы не любят и опасаются и люди, и те, кого люди людьми не считают. - С тех пор, как ты поступила на работу, ты стала скрывать свое происхождение! - опять встряла мама Туль. - Ставлю мою шарлотку против пластмассового тортта, который ты принесла, что и Шон не знает, из какой ты семьи. А когда узнает, то даст тебе от ворот поворот. Оно и к лучшему! - Мама, нет-нет! - Габриэль так вскочила с кресла-качалки, что оно взбрыкнуло, словно резвый жеребенок. - Шон и я любим друг друга. И мы навсегда! Навсегда, мама! Папа Туль придержал прыжки кресла, чтобы оно не разбило что-нибудь, а затем ласково усадил дочку. - Криками ты ничего не докажешь, - ласково сказал он. - Сейчас ты любишь Шона и он тебе нужен. Но при всем при том ничего из этого не получится. Не забудь, мы - не такие, как все. Наша семья особенная, необычная для здешних мест. Нам нельзя влюбляться в обыкновенных людей, а тем более вступать в брак с ними. Ты и так уже лишилась части своей магической силы, разве не так? Ты хочешь потерять ее совсем? "Да, хочу, - подумала Габриэль. - Я даже от этого готова отказаться хоть сейчас, если только я ему нужна". - Она разучилась летать! - опять вмешалась взволнованная мама Туль. - Она спить и видит сны, как будто обычная девчонка из семьи наших соседей! А Габриэль, глядя в окно на цветущие луга, думала: "Все можно отдать! Ничего не жалко, чтобы быть с ним вместе! Навсегда... - Я знаю, знаю, - тихо говорил папа Туль, - от любви не скрыться, ею нужно переболеть... Но моя дочь стесняется меня, и и всех нас - вот что невыносимо и непростительно! Глаза Габриэль, как она не крепилась, наполнились слезами, несколько капель уже ползли по щекам. Мама Туль обвиняюще ткнула пальцем почти в лицо дочери: - Полюбуйся: она плачет. Моя дочь плачет... куда катится наш мир! Папа Туль опять примирительно похлопал жену по руке и сказал Габриэли: - Разве ты забыла наши обычаи. Да... любовь... я понимаю... Но против обычаев не пойдешь, моя дорогая доченька. Подумай хорошенько сама, иначе за тебя придётся решать нам. Тогда все переменится, хочешь ты или нет. Но даже сейчас ты ничего не можешь поделать. Ты ничего не переменишь. Да, пока живешь тут, в городе, и каждый день видишься с Шоном, это трудно. Да и нет смысла стараться. Ведь у вас с Шоном все так хорошо. И у тебя останутся приятные вспоминания. Но потом вы с Шоном расстанетесь. - Неужели тебе должен растолковывать это отец? - строго спросила мам Туль. - Неужели так трудно помнить о семейных правилах? Нет, Габриэль не могла помнить и принять то, что услышала. Она, конечно, все это знала и понимала, даже когда-то пыталась из-за этого расстаться с Шоном... когда еще любила его не очень крепко... Но стоило ей только начать что-то ему говорить о расставании, как он сразу смотрел на нее так, будто она его не любит. Или страшно обманывала до сих пор. Издевалась. И у нее уже язык не поворачивался продолжать. - Я просто хочу, чтобы ты была нашей дочерью, - миролюбиво сказал папа Туль. - И делала все так, как полагается в нашей семье. Даже в любви. На это Габриэль ответить было нечего: такие чувства лежали за пределами ее жизненного опыта.
- Комментарии: 1, последний от 28/04/2010.
- © Copyright Черри
- Размещен: 28/04/2010, изменен: 28/04/2010. 7k. Статистика.
- Глава: Приключения, Фэнтези
Связаться с программистом сайта.