Аннотация: Глава 2. После первой редакции. Возможны изменения.
Глава 2
Поднимаясь на третий этаж, я думала о том, что мне предстояло сделать и сказать. С тех пор как брат переехал на другую квартиру, я редко просила кого-либо о помощи. Именно он научил меня, как плохо и унизительно зависеть от других. Именно он преподал мне урок длиною в детство, и я сдала экзамен на отлично.
Но несмотря на всё это, я пришла сюда просить о помощи - сама, впервые. Не по просьбе Галины Константиновны, не следом за ней, а сама. И это о чем-то говорило. Или нет? Может, мне было просто удобно воспользоваться добротой этого отзывчивого человека в трудный момент? Использовать ее как лучшее средство для решения своей проблемы, не предлагая ничего взамен? Когда я нажимала кнопку дверного звонка, ответа на этот вопрос у меня по-прежнему не было.
Услышав традиционное "Кто там?", я отошла на шаг назад, позволяя рассмотреть себя в глазок, и натянуто улыбнулась, зная, что мой неожиданный визит вызовет мгновенное беспокойство. Может, хоть улыбка поможет?
- Наташа?! - Галина Константиновна стала поспешно открывать замок. Если бы не цепочка, которую она впопыхах забыла снять, дверь оказалась бы распахнута настежь. Исправив допущенную оплошность, сердобольная женщина тут же накинулась на меня с вопросами: - Что-то случилось? Ты в порядке? - в халате, без макияжа и прически, она готова была начать мой осмотр прямо на лестничной площадке.
- Не беспокойтесь, всё хорошо, - я попыталась убрать полноватую руку с молнии на моей куртке, но безуспешно. Все-таки нужно было убедительней улыбаться. - Мне просто очень нужно с вами поговорить, Галина Константиновна, - незамысловатая просьба, подчеркнутая личным обращением, сработала безотказно. Женщина замерла на месте, а воцарившееся молчание указывало на то, что она готова была выслушать меня здесь и сейчас. - Извините, но этот разговор не для посторонних ушей, - как можно тише добавила я, намекая на соседей, и отвела взгляд в сторону, понимая, что так выгляжу немного смущенной.
- О боже! Конечно-конечно, - спохватилась она и впустила меня в квартиру, после чего закрыла дверь на замок и повернулась ко мне. - Ты проходи, проходи. Не стой в коридоре. Можешь даже обувь не снимать! Всё равно днем холодильник новый привезут, наследят еще, - соблазн был велик, мне действительно было лень возиться со шнуровкой. Но я всё же сняла ботинки и оставила куртку в прихожей. - Ты завтракала? - поинтересовалась Галина Константиновна и тут же взмахнула руками: - Да что я всё спрашиваю и спрашиваю! Проходи на кухню, я как раз чайник поставила. Сейчас позавтракаем.
Что ж, так даже лучше. Возможно, за чашкой чая предстоящий разговор не покажется таким уж тяжелым.
С моего последнего прихода сюда обстановка ничуть не изменилась: всё те же занавески и скатерть, украшенная узором из виноградных лоз, горшки с растениями на подоконнике. Даже запах в квартире, приторно-сладкий с ноткой ванили, оставался прежним. Весь интерьер, начиная с деревянной мебели и плиточных розеток на стене, заканчивая пёстрыми прихватками ручной работы и подаренными кем-то пылесборниками, был пронизан атмосферой тепла и уюта. И создавалось впечатление, что именно таким, наверное, и должен быть идеальный домашний очаг. Но то, что другим казалось привычным, спустя некоторое время оказывало удушающее воздействие на меня.
Выбрав место у окна, я села на табуретку и попыталась найти, чем занять руки. В конфетнице на столе лежали карамельки, и я без зазрения совести взяла первую попавшуюся.
- Если бы я знала,[Author ID1: at Sat Jan 11 22:53:00 2014
]что ты придешь, хоть сырники или оладьи бы приготовила, - посетовала Галина Константиновна, а я мельком взглянула на висевшие на стене кухонные часы. 7:24. Затянувшаяся прелюдия начинала раздражать.
- Не волнуйтесь, Галина Константиновна, я ненадолго. Просто хотела попросить вас кое о чем, - я согнула фантик пополам. - Я паспорт потеряла, а вы знаете мою ситуацию. Мне нужно срочно идти и делать новый. Поэтому, если это возможно, я бы хотела сегодня пропустить занятия, чтобы успеть в милицию и паспортный стол. Но объяснить это классной я не могу, а пропускать без причины не хочу. Вот и хотела попросить вас дать мне освобождение от занятий на сегодня. Если можно, конечно, - добавила я смущенно и сложила бедный фантик в шестой раз, так, что его размеры теперь составляли меньше сантиметра.
Галина Константинова разлила чай по чашкам, положила их на стол и достала из холодильника сыр с маслом. Мясо и колбасу женщина не ела из принципа. Присев за стол напротив, она внимательно посмотрела мне в глаза.
- Тогда ты заодно забежишь в поликлинику и возьмешь направление на анализы крови, а завтра сдашь всё необходимое, - я скривилась при одном упоминании об этом. Так и знала, что выторговать разрешение будет непросто. - Сегодня четверг, у тебя будет два дня для решения проблем. И никаких "если", "а можно" и прочее. Ты пришла ко мне с просьбой, у меня тоже есть условие, и я тебе его огласила! - Галина Константиновна была непреклонна.
Расправив фантик, я отложила его в сторону, едва заметно кивнула и взяла кружку с чаем. Осталось самое сложное.
- Галина Константиновна, - мои руки предательски дрогнули, и я тут же поставила чашку обратно на стол. Не хватало еще кипяток расплескать. - Я хотела попросить вас еще об одном одолжении, - замолчав, я перевела взгляд с чашки на одинокую березу за окном, макушка которой доходила до середины третьего этажа. - Может, кто-то из ваших подруг или знакомых сдает комнату? Недорого. Мне нужно съехать. Дома я не могу готовиться к экзаменам.
Даже услышав, как Галина Константиновна поставила на стол чашку, я не шевельнулась и всё так же продолжала рассматривать за окном голые ветки. Мне вдруг захотелось вернуться сюда поздней весной, чтобы увидеть эту березу в наряде из молодых светло-зеленых листьев. Будет красиво, наверное.
- Я поспрашиваю среди знакомых, - прервала мои размышления хозяйка квартиры. - На худой конец поживешь у меня. Да и денег я с тебя не возьму. А потом, как устроишься, сама найдешь что-нибудь. Только своих предупреди, - попросила она с легкой грустью в голосе, и я коротко кивнула в ответ. Вариант с бесплатным жильем был даже предпочтительнее.
Галина Константиновна встала из-за стола и подошла к раковине. Послышался шум открываемого крана, плеск воды. И снова тишина. Когда женщина вернулась на свое место, я почувствовала, как ее взгляд наждачкой полоснул по моему лицу, будто пытаясь содрать прилипшую к нему маску.
- Наташ, ты уже решила, что будешь делать дальше? Искать работу? Если поступишь, сможешь совмещать с учебой? - причины для беспокойства у нее действительно были. Я и сама плохо представляла себе, что меня ждет.
- Попытаюсь, - честно призналась я. - Правда, сначала нужно сдать выпускные и поступить. А потом можно и о работе подумать.
- Ладно. Подумай сегодня и зайди ко мне завтра в медпункт, как сдашь анализы. Я принесу запасные ключи. Если всё же решишь пожить у меня, занесешь свои вещи. Договорились? - я молча кивнула, а Галина Константиновна посмотрела на нетронутый мною чай и тяжело вздохнула. - Наташ, если что-то случится, что-нибудь действительно серьезное, ты ведь мне скажешь, правда? - в прозвучавшем вопросе было столько искренней надежды, что мне стало не по себе.
- Обязательно, - успокоила ее я, хотя мы обе понимали, что я вряд ли сдержу свое слово.
Я украдкой бросила взгляд на часы и решила, что пора заканчивать посиделки. Залпом выпив остывший чай, я стремительно встала, но не рассчитала сил. Покачнувшаяся от моей прыти табуретка едва устояла на тонких ножках.
- Извините, но я, пожалуй, пойду. Спасибо за чай, - неуклюже задвинув табуретку под стол, я вернулась в прихожую, обулась и, пожелав Галине Константиновне всего хорошего, вышла из квартиры.
Спускаясь вниз по лестнице, я внезапно почувствовала, что мой внутренний резерв практически пуст, а ведь день только начинался. Рука по привычке потянулась в огромный карман, где лежал плеер. Со стороны, наверное, казалось, что я ищу сигареты. Своими резкими движениями и дрожащими от нетерпения пальцами я действительно напоминала курильщика со стажем. По крайней мере, другие жертвы никотиновой зависимости принимали меня за свою и не раз останавливали на улице, чтобы стрельнуть несуществующую сигарету или попросить прикурить. Откуда им было знать, что моей настоящей зависимостью была музыка.
На улице я сразу же стянула с себя куртку. Абсолютный штиль и духота не предвещали ничего хорошего.
От дома Галины Константиновны до моего двора было минут десять по прямой, но сегодня я предпочла сделать крюк, чтобы обогнуть школу. Попадаться на глаза одноклассникам или учителям было глупо и неосмотрительно. Когда я, наконец, добралась до своей пятиэтажки и свернула к подъезду, меня там ждал неприятный сюрприз в лице тети Розы, нашей соседки снизу, и ее дружелюбного пекинеса, усердно метившего территорию.
- Наташа! - накинулась на меня женщина, не дожидаясь, когда я подойду поближе. - Где ты была?! - воскликнула она укоризненно и, воровато оглянувшись, шепотом добавила: - Твою мать опять вырвало в окно лоджии! - возмущалась она, и тихий голос ни в коем случае не умалял степени ее негодования. - Она снова запачкала наши стекла! Я уже не говорю о вони! Если их сейчас не помыть, то всё засохнет и придется оттирать щетками! - в голосе женщины стали появляться визгливые нотки.
- Хорошо, Роза Ивановна, я позабочусь об этом. Прямо сейчас, - добавила я, понимая, что та все равно от меня не отстанет.
Не обращая внимания на кудахтавшую за моей спиной соседку, я быстро поднялась наверх. Дверь была приоткрыта, и казалось, что за прошедшие часы ничего не изменилось. Зайдя внутрь, я кинула рюкзак с курткой на шкафчик в прихожей и заглянула в зал. Мать лежала на ковре в испачканной рвотой одежде и... храпела. Задержав дыхание, я прошла на лоджию и, захватив с веревки пару пластиковых прищепок, зажала ими нос. Плевать, что останется след, зато саму наизнанку не вывернет. Я осмотрела окно и осторожно, стараясь не касаться рамы, взглянула вниз. Черт! А ведь скоро девять.
На то, чтобы убрать последствия бурной ночи, у меня ушла целая вечность: когда я закончила мыть балкон и ополаскивать соседские окна, на часах уже было 8:58. Так и не вылив грязную воду, я заглянула в ванную, наспех умылась, забежала к себе в комнату, переоделась в то, что первым попалось под руку, вытащила заначку из тайника и, взяв свои вещи, выскочила на улицу.
Опаздывать я не любила. И если уж не получалось прийти вовремя, пыталась не заставлять людей ждать слишком долго. Поэтому скорый шаг плавно перешел в самый настоящий бег. И хотя голова кружилась от духоты и нехватки кислорода, а в небе слышались отдаленные раскаты грома, я бежала вперед так, будто от того, успею я вовремя или нет, зависела моя жизнь. Но когда до финишной черты оставались считанные метры, я резко затормозила, осознав, что бежала зря. Возле паспортного стола не было ни Влада, ни его машины.
Оглянувшись, я увидела стоявшую недалеко от входа скамейку, на которой сидела щупленькая старушка с огромной кипой бумаг, смотревшихся особенно внушительно на фоне ее миниатюрности. Бабулька тяжело вздыхала и то и дело поправляла сползающий пуховый платок. Я присела на другой конец скамейки и, обхватив голову руками, закрыла глаза. Наверное, впервые я чувствовала себя настолько растерянной. Знай я человека получше, могла хотя бы предположить, приезжал Влад и, не дождавшись меня, уехал или же опаздывал по не зависящим от него причинам. А может, он и вовсе не собирался здесь появляться и предложил свою помощь так - отмазки ради? Сидеть и ждать его впустую мне не хотелось, но просто так взять и уйти я не могла. Наконец, потеряв терпение, я решила сходить в справочный отдел и узнать о процедуре замены паспорта, но меня окликнула соседка по скамейке.
- Внученька!
Я вздрогнула и посмотрела на сидевшую в метре от меня старушку.
- Подсоби мне, милая, а? Никак не могу понять, чего не хватает. Второй раз прихожу, и всё гонят куда-то. Бланка, говорят, нет одного. А какого бланка, - она беспомощно посмотрела на лежавшие у нее на коленях бумаги, - понять не могу.
Пересев поближе, я расспросила ее о том, что именно ей нужно. Затем сходила на разведку в паспортный стол и вытребовала у них полный перечень необходимых документов. Спустя полчаса я уже записывала на листочек наименование недостающего бланка и где его можно получить. Бабуля едва не расплакалась в порыве благодарности и попыталась ухватить меня за руку, но я вовремя спрятала ту в кармане джинсов.
- Спасибо тебе, внученька, - не унималась бабушка, заставляя меня отступать назад снова и снова.
- Не за что, действительно не за что, - пробормотала я. - Вы извините меня, я пойду. Дела, - я развернулась и успела пройти несколько метров, когда внезапная мысль заставила меня вернуться обратно.
- Извините, а вы тут давно сидите?
- Так с открытия и сижу, внученька. Никак понять не могла, что им, окаянным, еще надо было, пока ты не пришла. Даже не знаю, что бы я без тебя...
- А машину темно-синюю не видели? - перебила ее я, забыв про вежливость. - Большую, внедорожник, водитель молодой, одет в белую куртку и джинсы, хотя... - я вдруг замолчала, подумав, что у Влада было достаточно времени, чтобы переодеться. Поэтому вряд ли при описании мне стоило так сильно полагаться на внешность.
- Да нет, милая, не было, вроде, никого. Правда, слепая я стала. Могла и не заметить. А ты его ждала что ли? Молодчик твой?
- Нет, не ждала, до свидания и спасибо большое!
Не ждала. Никого не ждала. Я повторяла эти слова, словно мантру, направляясь ко входу в паспортный стол. На крыльце стоял молодой человек и с кем-то здорово ругался по телефону. Не прислушиваясь к словам, я улавливала лишь общие интонации. Раздражение, удивление, снова раздражение. Не выдержав, я резко сменила траекторию.
Спустя четыре часа я возвращалась домой, чуть ли ни пританцовывая. Новые наушники и исправно работающий, несмотря на падение, плеер вернули мне желание жить. Радости прибавляло и то, что приобретение оказалось неожиданно выгодным - из-за начавшейся в понедельник промоакции мне удалось сэкономить 15% от начальной стоимости. Я без зазрения совести отметила удачную покупку в ближайшей столовой. Сытая и довольная, я написала заявление об утере паспорта и даже успела забежать в поликлинику, где за пять минут до окончания приема выклянчила у терапевта направление на анализы. Остальную часть дел я решила отложить на завтра. Все-таки удача - дама капризная, а за день я явно превысила допустимый лимит ее благодушия, причем в несколько раз.
То, что я увидела у своего подъезда, лишь убедило меня в правильности принятого решения. Кажется, пришла пора платить по счетам.
- Заболевание хитрости, мелкая? Глупо прогуливать за несколько недель до выпускных экзаменов, не находишь? - брат окинул меня придирчивым взглядом, а на губах появилась привычная ухмылка.
- Ты что-то хотел? - выслушивать от него нотации у меня не было ни малейшего желания.
Серый протянул мне пакет, в котором лежала небольшая коробка.
- Я себе новый купил, это старый. Внутри твоя симка. Карточку с PIN-кодом найдешь в коробке, зарядное устройство там же. Свой номер я уже вбил.
- Зачем это мне? - и с чего такая "щедрость" удивилась я про себя.
Серый хмыкнул и, отдав мне коробку, засунул руки в карманы стильного чёрного пальто. На себе он никогда не экономил.
- Отец попросил.
- Зачем? - не успокаивалась я.
- Откуда я знаю. Позвонит, сама спросишь. Я в ваши дела не лезу. В общем, я пошел, мелочь. Будут проблемы, читай инструкцию, - бросив беглый взгляд на окно квартиры, Серый скривил губы и, выдавив сухое "Пока", ушел. Подняв голову, я увидела, как колыхнулась занавеска.
Когда брат скрылся за углом дома, я зашла в подъезд. Эйфория от покупки наушников быстро сошла на нет, вернув меня обратно на землю или даже в подземелья мутного прошлого и настоящего нашей семьи. Хотя, как там Серый сказал, "ваши дела"? Да, в этой разбитой ячейке общества каждый был сам за себя. Таковы правила. И началось это задолго до развода, который стал всего лишь финальным аккордом. Своеобразной кульминацией этой странной трагикомедии.
Запах хлорки проник даже на лестничную площадку. Значит, уборка всё же состоялась. Что ж, тем лучше. Сняв обувь, я заглянула в зал. Дверь на лоджию была открыта. Мать стояла у окна и курила, судя по количеству дыма в квартире, далеко не первую сигарету.
Мне не нужно было становиться с ней рядом, чтобы догадаться, за кем она наблюдала. Мы все знали об этом. Знали и молчали. Через 15-20 минут всё закончится: Серый уедет на маршрутке домой, а мать пойдет за пивом или водкой, чтобы забить на всё и забыться. Как всегда. Семейная идиллия. Традиция, чтоб её.
Я положила рюкзак и пакет на кровать, взяла чистое белье и, закрыв дверь в свою комнату на ключ, ушла мыться. Едва я включила воду и залезла в ванную, входная дверь хлопнула. А на моем лице появилась горькая ухмылка. Бинго!
Присев на корточки, я обняла колени руками и подставила макушку под струи воды. Невыносимо хотелось спать. Просто закрыть глаза и замереть в этой позе эмбриона. Безопасной, уютной. В тепле, среди воды проблемы уходили на второй план, а чувство одиночества казалось менее острым. Не таким удушающим, как обычно. Я протянула назад левую руку и не глядя открыла до упора вентиль с холодной водой. От резкой смены температуры тело начала сотрясать мелкая дрожь. Но я терпела, терпела до тех пор, пока остатки сна и усталости не улетучились из моей головы окончательно.
Когда я вышла в коридор в банном халате, дома по-прежнему было тихо. Высушив напоследок ежик полотенцем, я хотела было пройти к себе в комнату, но в зале раздался телефонный звонок. Сплошная трель... Межгород! На моем лице появилась искренняя улыбка, и я со всех ног кинулась в зал, радуясь как ребенок.
- Алло! - с надеждой выдохнула я в трубку и превратилась в слух.
- Привет, Наташик! Как ты? Как учеба? - голос отца был как всегда обманчиво бодрым, но попытка спрятать за показным воодушевлением накопившуюся усталость провалилась с треском.
- Всё хорошо, пап. Готовлюсь к экзаменам. А у тебя как дела?
- Потихоньку, завтра возвращаемся на платформу, поэтому пропаду ненадолго, - я замерла, понимая, чем грозит это "ненадолго", но не успела задать встречный вопрос, так как отец ловко сменил тему. - Наташик, ты как, с экзаменами определилась?
- Устными? Да, решила сдавать английский, литературу, ну и русский, наверное. Всё равно на вступительных понадобится.
- Ясно. Сергей мобильный занес?
- Да, с час назад.
- Хорошо, он мне номер дал, поэтому буду звонить туда, а не на домашний.
Я выругалась про себя. Могла бы сразу догадаться. Ведь звонил же наверняка, а мать трубку поднимала.
- Хорошо, поставлю на подзарядку и буду носить с собой. Пап, а вы там надолго застрянете? Ты... ты ведь успеешь вернуться? - боже, я надеялась. Как я надеялась! Даже дышать перестала, боясь услышать отказ, и пальцы по-детски скрестила.
- Не знаю, Наташик. Посмотрим. Что-то тяжело тут всё идет, не по прогнозам, поэтому не будем загадывать. Что-нибудь придумаем, - отец продолжал что-то говорить, но я его уже не слушала. Отвечала на автомате. Возможно, невпопад. Да, конечно, обязательно. Созвонимся. Пока. И тебе тоже.
Спустя мгновение трубка опустилась на аппаратное устройство, а я, притянув колени к груди, еще долго сидела в кресле и рисовала карандашом бесконечные глаза на лежавшем возле телефона клочке бумаге. Глаза без пары. Грустные. Пустые. И только звук поворачиваемого в замке ключа привел меня в чувство. От неожиданности я подскочила и тенью выскользнула в коридор. Повезло! Осторожно прикрыв за собой дверь в комнату, я закрыла ее изнутри на шпингалет и только после этого перевела дух.
В коробке, принесенной Серым, лежали сотовый, брошюрка с инструкциями и зарядное устройство. Симка уже была внутри. Я зашла в телефонную книгу, чтобы посмотреть на номер брата. Хм, "Я"? Хотя чего я ожидала... Поставив телефон на подзарядку, я оделась и села готовить экзаменационные билеты. Сосредоточиться не получалось, в голову то и дело лезли слова отца. Мне никак не удавалось запомнить даже простейшие вещи, и это выводило из себя. Я потянулась к рюкзаку и, вытащив из него плеер с наушниками, поставила тяжелую музыку. Уже через две-три композиции я почувствовала себя лучше и принялась готовить материал по очередному билету.
(Отступление - Настоящее время)
Сейчас я понимаю, что когда-то вела себя глупо. Как капризный ребенок, я не хотела и не была готова копаться в себе, решать проблемы. Многие из них я вообще не замечала. Или не желала замечать. Ведь куда проще было сбежать, спрятаться в безопасной раковине... что я и делала, с переменным успехом.
Всё изменилось тем памятным летом, после десятого класса. Я паковала чемоданы, собираясь на учебу в Англию. Две недели новых впечатлений, две недели вдали от этого ада. Я ликовала, сгорала от нетерпения и полной уверенности в том, что всё будет так, как я хочу. Ведь я всё продумала, разве нет?
Когда утром мать вышла за выпивкой, сигаретами и продуктами, к нам заглянул Серый, чтобы забрать несколько книг со своего стеллажа. Просматривая стоявшие на полке корешки, брат как бы невзначай заметил:
- Ты там, смотри, не вляпайся ни во что. Головой думай.
Я прислонилась спиной к косяку и принялась рассматривать цветочные ромбы на светло-зеленых обоях спальни.
- Не маленькая, справлюсь.
Серый усмехнулся и, взяв с полки том Сенеки, опустил его в лежавший на кресле пакет. Я же усердно делала вид, что его ухмылка меня не задела. Совсем. И продолжала смотреть на ромбы.
- Что ж, твои слова да Богу в уши, - брат взял пакет и двинулся в прихожую, не обращая на меня внимания.
- Богу? - я прыснула со смеху. Не ожидала услышать от брата подобную глупость. - Причем тут он? Ты, я, мать. Да кто угодно! Каждый из нас строит свою жизнь, как хочет. Я готовилась к этой поездке, собирала документы. Я, а не Бог. Бога не существует. Тебе ли не... - Сергей вдруг развернулся и смерил меня мрачным взглядом. Я умолкла. Невысказанная мысль застряла костью в горле.
- Дура ты, мелкая! - наконец, выдал он. - Никогда так не говори! Даже если так думаешь - всё равно лучше молчи!
Он вышел из квартиры, и я закрыла за ним дверь. Молча, как он и просил. Вот и конец разговора. Никаких контраргументов, никаких доказательств собственной правоты с пеной у рта. Словно слепые лучники, мы оба стреляли мимо мишени. Его слова не достигли цели, и я с самым беззаботным видом занялась последними приготовлениями, уже представляя себя на просторах Туманного Альбиона.
Поездка, на которую я возлагала столько надежд, сорвалась тем же вечером...
Яблочко!
Урок я усвоила не сразу. Но незримый учитель отличался поистине ангельским терпением. Он был строгим и справедливым. И если первое качество я почувствовала мгновенно, справедливость мне удалось рассмотреть лишь спустя несколько лет. Нет, я не купалась в роскоши, удача не поворачивалась ко мне анфас, семейные проблемы никуда не исчезли по мановению волшебной палочки. Ничего подобного. Моей манной небесной стали... люди, случайные встречи, которые меняли всю мою жизнь. Они возникали из ниоткуда в самые тяжелые, переломные моменты и протягивали руку помощи, подчас сами того не осознавая... Одной из них была Лизка...