Старуха сидела возле подъезда. Ее боевой пост был занят, и она готова была не сходить с него до вечера. Павлик понял, что для него все кончено - он не сможет пройти мимо незамеченным. ОНА увидит его. И тогда случится что-то страшное. Он не знал почему он так боялся этой старухи. В доме были еще старики, но они были самыми обычными стариками - внушающими уважение, но не страх. А видя морщинистое лицо этой старухи, попадая под перекрестье прицела ее глаз он терял дар речи, а ноги переставали его слушаться. Она смотрела не на него, не за него а ВНУТРЬ него, поглощая дыхание и биение его маленького сердца. Пока что ему везло - он все время был с родителями. Они быстро утаскивали его за руку, даже не заметив что произошло. Но теперь он уже первоклассник, совсем взрослый и идет один. Ему было холодно - одежда промокла после забав на ледяной горке, но страх не пускал его домой. Павлик засел за кустом, недалеко от детской площадки, так чтобы видеть подъезд. Он все еще надеялся, что сумеет дождаться ухода старухи. Но прошло полчаса, а он так и не собралась двигаться домой. Сидела себе и глядела на проходящих мимо людей. Павлик вздохнул и все-таки решился попробовать рискнуть. Он одел обе лямки рюкзачка с коньками, завязал шнурок на ботинке, выдохнул и побежал. Он задумал пробежать мимо старухи в подъезд. И почти сумел. Но в последний момент он оглянулся на нее. Он застыл прямо в дверях, не в силах пошевелиться. Старуха смотрела на него и улыбалась. Это была даже не улыбка, а оскал. Ее лицо источало какой-то липкий ужас, а пронзительный взгляд нес холод в грудь, куда-то под диафрагму, где он сжимал в комок все внутренности и размазывал их по позвоночнику. Павлик смотрел на нее и уже даже забыл что он куда-то идет. Машинально он тихонько переминался с ноги на ногу, но на более осмысленные движения не был способен. Старуха поманила его пальцем. Он, не отрывая взгляда от ее зрачков, двинулся к ней. Старуха начала вставать навстречу, опершись на свою клюку.
- Хочешь пойти со мной? - спросила она неожиданно сильным и густым низким голосом.
Павлик не мог даже сообразить что его спрашивают - его мозг был парализован. Единственное что он знал - это то что надо подойти к старухе.
- Вот и славно... - произнесла старуха. - Нам предстоит долгий путь.
Она взяла Павлика за руку и настолько холодной была эта рука, что этот холод сразу проник в его маленькие легкие и остановил их. А сердце его перестало биться. И широко раскрытые глаза остекленели, остановившись на лице старухи.
Старуха оглянулась кругом, еще раз посмотрела на осевшего на землю и упавшего навзничь мальчика и поковыляла куда-то прочь. Через час, на окраине города, около особняком стоящей шестнадцати этажки из подъезда вышла девушка с собакой. Она-то и вызвала милицию. В протоколе было написано, что ребенок скончался от переохлаждения. Еще месяц жильцы судачили о жестоких родителях и запрещали своим детям гулять без теплой одежды даже в солнечные деньки. Родители Павлика старались не появляться на людях и как-то сразу постарели. И никто из знавших об этом событии и не догадывался об истинной причине смерти. А старуха, невидимая никому, кроме своих прямых клиентов продолжала ждать их около подъездов, приходить к изголовью во сне и навещать в больницах. И все знают о том, что она к ним когда-нибудь придет.