Чернявский Сергей Вячеславич : другие произведения.

Фотограф

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Мы любим фотографировать нашу жизнь. Получается, что наша жизнь - это и есть эти самые фотографии. Ведь когда нас не станет, что останется кроме них? Что такое "фотки" - шпаргалка памяти или лазейка в вечность?

  Фотограф
  Первый раз я встретила его, когда мне было восемнадцать. Меня как раз тогда бросили, и я забивала себе голову всякой ерундой: писала стихи, пробовала играть на гитаре, фотографировала всё, что движется и не движется. Всё, что угодно, только бы не вспоминать о жизненном пороге, о который я так неожиданно запнулась. Нет, я была уверена, что эта мелочь не поставит меня на колени, но пошатнула она меня, это точно. И я потихоньку набиралась сил, забивала голову новыми впечатлениями, эмоциями, новым жизненным опытом.
  Кстати, о коленях. В нашу первую встречу я именно на них и стояла. Был прекрасный летний денёк, довольно прохладный, но солнечный. Я выбралась в ближайший городской парк, чтобы поизображать из себя матёрого фотохудожника или папарацци. Заметив прекрасную бабочку на большом жёлтом цветке, я подползла к ней, прицелилась... В общем, пока я возилась с настройками, наводила фокус, устанавливала диафрагму, эта треклятая бабочка сделала все свои дела и именно тогда, когда я нажала на кнопку - вспорхнула с цветка. И всё, что у меня получилось: размытая жёлтая ромашка-мутант. Почти тут же я услышала звук сработавшего затвора. Резко выпрямившись, я обернулась.
  - Какого чёрта?!
  Сидевший на скамейке в паре метров от меня молодой мужчина виновато улыбнулся.
  - Простите. Мне показалось, что такой снимок будет интересным: вы снимаете цветок, а я снимаю вас.
  Да уж, интересный снимок! - думала я, отряхивая колени. Стою, как дура, попой кверху перед пустым цветком! Лицо у меня запылало от стыда.
  - Вообще-то я снимала бабочку, - буркнула я, взглянув на него с вызовом. Он снова улыбнулся, удивительно добро, не насмехаясь, так что мне сразу расхотелось злиться. Уходить тоже не хотелось, но я не знала, о чём с ним говорить. Заметив это, он пододвинулся, освобождая место на скамейке. Чтобы не подумал чего, я плюхнулась как можно дальше от него.
  - Покажи хоть, что получилось, - всё ещё дуясь, попросила я. Он повернул свой фотоаппарат ко мне. Странная у него была машинка: какая-то древняя, с гофрой объектива, деревянными вставками и при этом ЖК-экраном. Никогда не видела таких. Но что я тогда понимала в фотоаппаратах? Переключив внимание с аппарата на изображение на экране, я обнаружила, что ничего не могу разглядеть со своего места. Пришлось пододвинуть к нему поближе. Почти вплотную. И я снова покраснела. Боже, веду себя, как малолетка!
  Все мысли улетучились, едва я взглянула на снимок. Даже на маленьком экранчике было видно, что он совершенен. Зелёная лужайка размылась ровным фоном, на ней маленьким солнцем горел цветок, а рядом застыла я: каштановые волосы почти касались травы, губы чуть приоткрыты, лицо сосредоточено... Даже спинку немножко выгнула, будто я готовилась к этому снимку, а не подползала на карачках к дурацкой бабочке.
  - Здорово! Вы настоящий мастер! - проникнувшись к нему уважением, я невольно перешла на "вы". Он пожал плечами.
  - Волей неволей научился, когда это стало образом жизни.
  Я посмотрела ему в глаза. Серые, с печально опущенными уголками и искорками любопытства. Так смотрят на мир маленькие дети, когда им всё внове, и они стараются впитать глазами каждую его чёрточку, каждый оттенок. Я подумала, что, наверно, именно так смотрят на мир гении: это у нас взгляд замылен, привык ко всему, мы скользим по предметам, ни на чём не останавливаясь, а они цепляются. Потому и видят обыденное под другим углом, и указывают нам. А мы потом думаем - как же мы сами этого не замечали, это же так просто!
  - А у вас что получилось?
  Его вопрос вырвал меня из размышлений о тайнах мироздания. Я вновь, уже в который раз, зарделась и показала свою поделку.
  - Неплохо. Как в дымке получилось, со шлейфом. Наверное, выдержку маленькую сделали. Только нужно было открыть диафрагму побольше, тогда бы цветок получился очень резким, как будто высеченным, а вот фон менее чётким, чтобы не отвлекал. А у вас получилось наоборот.
  Он снова улыбнулся, и я невольно ответила тем же.
  Потом мы долго беседовали о различных способах съёмки. Точнее, рассказывал в основном он, а я слушала его голос - глубокий, негромкий голос человека, упоённого своим делом, настоящего мастера, невольно заражаясь его любовью к фотографии. Он несколько раз фотографировал меня, демонстрируя приёмы.
  Потом была кафешка, прогулки по моему району до темноты, и тут уже я болтала без умолку, рассказывая о себе. Раскрепощённая от того, что нас никто не видит, я даже спела ему пару песен. Он воспринимал их благосклонно, подпевая в припевах. В четыре часа ночи я повела его к себе, уже чётко представляя, что будет дальше. Моя расстроенная недавним расставанием душа требовала вышибать клин клином. Как я уже говорила, всё что угодно, лишь бы не вспоминать о прошлом.
  Он тогда исчез так же, как и появился в моей жизни - со звуком сработавшего затвора фотоаппарата. Я услышала щёлчок сквозь утреннюю дрёму, но открывать глаза не стала. Пускай. Так надо. Спустя часик я встала, заправила постель, сварила себе кофе. Два минуса в итоге дали плюс. Голова очистилась от ерунды душевных переживаний, значивших теперь не больше, чем потёртая фотография в старом альбоме. Теперь я чётко представляла, чем займусь дальше.
  
  Второй раз я встретила его лет двадцать спустя. Прошли годы мытарств, обивания порогов и полуголодного существования фрилансера. Я всё-таки выстояла, не сломалась, выбивая себе место под солнцем - обзавелась личной студией, заслужила уважение и славу в нашем городе, доказала всем, что с моим мнением стоит считаться. Так что от клиентов не было отбоя: свадьбы, юбилеи, портфолио. Заодно держала маленький магазинчик фототоваров. Что угнетало - это репутация мужененавистницы, которую я сама же и культивировала в годы становления. Что ж, оно и к лучшему. Не отвлекаюсь от работы на глупости вроде амурных дел.
  В тот день я работала с молоденькой моделью. Девочка мечтала о несбыточном, однако ж, типаж у неё был, и снимать её доставляло удовольствие. Люблю людей с изюминкой. Заставив девочку изобразить потягивающуюся кошку, я щёлкнула затвором, ловя момент и увековечивая его в матрице. Почти сразу же, эхом, раздался такой же звук. Я обернулась.
  - Это помещение только для персонала, - строго сказала я мужчине, замершему на пороге студии.
  - Простите, - он виновато улыбнулся. - В магазине никого не было, я позвал, но никто мне не ответил. Потом услышал голоса и прошёл за прилавок. И не смог удержаться, чтобы не сфотографировать вас. Мне показалось, что это будет интересный снимок: вы снимаете модель, а я - вас.
  - Здравствуй, - тихо сказала я, глядя в эти серые глаза с грустинкой. За годы я забыла его лицо, но глаза помнила до сих пор.
  Он нахмурился. Конечно, он-то меня забыл.
  - Простите, мы знакомы? - видимо смутившись, он принялся вертеть в руках свой фотоаппарат, копаясь в настройках. Я решила помочь ему. Ну, забыл и забыл, что теперь: ставить человека в неловкое положение?
  - Пройдёмте в магазин, - сказала я, подталкивая его к выходу. Там мы заняли официальное положение покупателя и продавца, и напряжение спало.
  - Что вы хотели?
  - Мне нужен фильтр с покрытием Т. Ну, знаете, это покрытие минимизирует отражения между фильтром и объективом...
  - Подавляя блики и паразитные изображения, - закончила я за него. Он улыбнулся. Боже, как я скучала по этой улыбке. Никто из моих знакомых так искренне и чисто не улыбается...
  - Какой вам нужен: Циркуляр ПЛ фильтр или НД фильтр?
  - НД, пожалуй. Только можно проверить подойдёт или нет?
  - Конечно. Но проще будет, если вы просто скажете фирму вашего фотоаппарата.
  - Да у меня эксклюзив, нужно так смотреть.
  - Как скажите, - я выложила перед ним фильтры ведущих фирм. - Выбирайте.
  Он разобрал свою машинку и принялся их примерять. Да, сейчас первое на что я обращаю внимание - это фотоаппарат. Действительно, эксклюзив. Он казался мне собранным из частей разных агрегатов. Я узнавала объектив, видоискатель, а вот корпус казался выходцем из начала прошлого века. Как мой визитёр из прошлого всё это соединял - непонятно. А потом я принялась изучать его самого. Прекрасная зрительная память - это, пожалуй, одна из причин, почему я выбрала такую карьеру. Именно она-то и преподнесла мне сюрприз. Если верить моим глазам, он не изменился. То есть абсолютно! Не остался таким же в общих чертах, а совершенно не изменился. Как такое возможно? Я слежу за собой, но и то каждый взгляд в зеркало причиняет мне боль. Как бы я ни старалась, время не обмануть. Но он...
  Я вышла из-за прилавка, подошла к нему близко-близко. Он недоумённо поднял брови.
  - Ты такой же, как тогда. Ты совершенно не изменился. - Я должна была это сказать, должна была услышать ответ, почему так получилось. Может, я просто сошла с ума? Или это не он, а брат-близнец? Младший... Нет, мои глаза до сих пор никогда не обманывали меня. Это именно он. Но как?!
  - Значит, мы всё-таки знакомы, - он посерьёзнел и принялся яростно копаться в фотоаппарате. Я заглянула: он перелистывал маленькие иконки фотографий, хранящихся в фотоаппарате, ища что-то. Изображений были тысячи. Десятки тысяч! Что у него за память в аппарате?! Я точно схожу с ума, этого не может быть!
  Он взглянул на меня, снова в фотоаппарат и вывел на экран одну картинку.
  - Вот.
  Там была я, опустившаяся на колени перед жёлтым цветком. Молодая, наивная, ещё ничего не знающая о том, что её ждёт впереди. Мне почему-то вдруг стало жалко ту девочку на фото. И в тоже время я завидовала ей. Щемящая грудь ностальгия вырвалась громким вздохом.
  - Здравствуй, - тихо сказал он. В серых глазах проступила боль. Наверное, он чувствует вину. Глупый, я на него не сержусь, и тогда не сердилась.
  - Всё нормально, я не в обиде. Ты не можешь помнить всех...
  Он дёрнулся, словно я влепила ему пощёчину.
  - Я вообще не могу помнить! Вот, вот моя память! - он потряс фотоаппаратом.
  Я обняла его за плечи.
  - Чтобы не забыть, я фотографирую всё что вижу, каждый яркий момент. Потом каждый вечер пересматриваю снимки... Пока смотрю - помню, но после... Получается вот так. Прости...
  Я смотрела на экран его машинки: в уголке, где должно показываться количество оставшихся для записи кадров лежала на боку восьмёрка. Что толку думать, может такое быть или нет, если вот он, из плоти и крови, в моих объятьях, изливает душу. Докапываться до него вопросами? Разложить на составляющие, всё разузнать или просто выслушать?
  - Вся моя жизнь - бесконечная череда фотографий. И ни на одной из них нет меня. У меня ничего не остаётся в памяти, и я сам ни в чьей не остаюсь. Порой мне кажется, что это всё моя фантазия, что я давно умер... Но годы сменяются годами, фотографий всё больше и больше, я смотрю на них, будто кино про самого себя, вижу места, где я был, вижу людей, с которыми я встречался. Но сам я этого не помню. Ты, должно быть, презираешь меня, ведь можно простить моё исчезновение, но как простить забывчивость?
  Похоже, он имеет то, о чём мечтает каждый человек и при этом так глубоко несчастен. Что сказать ему? Пожурить, что он должен радоваться такому дару? Плата-то пустяковая. Подумаешь, память! Как много каждый из нас хотел бы забыть. Но если забыть всё, что останется от нас самих?
  И я просто поцеловала его. Что ещё может предложить женщина мужчине? Только тепло, ласку и любовь. К тому же, он был всё так же хорош собой.
  Я выгнала из студии модель, повесила на входную дверь табличку "Закрыто" и стала только его. Пусть на полчаса, пусть на миг, но я была готова вновь стать его воспоминанием, его ниточкой с реальностью.
  На этот раз я видела, как он уходит.
  - Прости, - он опять извинялся. Я находила это таким милым. - Я бы хотел остаться, но это будет слишком тяжело для тебя. Я не хочу, чтобы кто-то ко мне привязывался...
  - И сам не хочешь к кому-нибудь привязаться, - опять закончила я за него. Я уже была не та девочка, которую он поучал, сидя на лавочке в парке. Теперь мы, по крайней мере, могли говорить на равных.
  Я взяла свою зеркалку, навела на него, быстрыми отточенными за годы движениями отрегулировала и щёлкнула затвором.
  - Теперь ты останешься со мной навсегда.
  Он благодарно улыбнулся. Я была рада, что помогла взгляду его серых глаз вновь стать лёгким, как у ребёнка.
  Спустя год я вышла замуж за умного и честного мужчину. Он был всем хорош, кроме одного - он был обычным.
  Обладателя удивительных серых глаз я больше никогда не видела, но уверена, что с ним всё хорошо. Его фотография до сих пор стоит у меня на тумбочке у кровати, несмотря на все протесты мужа. Я обещала, и я сдержу обещание. Говорят, мы живём, пока нас помнят. 27.02.2010
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"