Glen Cook "A path to coldness of heart"
Глава вторая
1016-1017 от ОИ
Замок Клыкодред венчал собой одну из самых высоких вершин хребта Зубы Дракона. До сих пор оставалось загадкой, кто мог возвести неприступную твердыню так высоко в горах, кому в голову пришла идея этой хитроумной постройки. Клыкодред стоял здесь много веков. Его малочисленное население включало в себя нескольких мумий, а некоторые из обитателей были, строго говоря, не в своем уме. Здешний волшебник носил множество имен, одно из которых - Разрушитель Империй. Но обычно его называли Вартлоккуром. Искусство свое он использовал, чтобы следить за всем миром, которому пока что не доставало любви, чести и гордости. Он взирал на борьбу, что велась внизу, с заботой и сердечной болью, понимая, что смертный люд был всего лишь массовкой, предметом манипуляций. А кукловоды, вершители судеб, в свою очередь, сами не ведали, чего хотят.
Каждый день Вартлоккур проводил часы в поисках невидимого режиссера, но безуспешно. Удавалось отслеживать различные группировки в Кавелине, где каждый действовал наугад, но никто до сих пор не угадал. В других местах успех наблюдений выглядел еще менее очевидным. В Империи Ужаса все были настороже. Подобраться к Императрице не получалось, а то, что позволяли увидеть стороннему наблюдателю, возможно, разыгрывалось специально для отвода глаз.
Но одну победу он все-таки ухитрился одержать. За Столбами из Слоновой кости взгляд чародея наткнулся на человека, которого давно считали умершим. Неуловимый беглец - он покинул Лиоатунг во время битвы с Избавителем и теперь держал путь домой.
Волшебник взял на себя смелость стать его ангелом-хранителем. Вартлоккур лично присутствовал при завершении похода Избавителя и там - в приступе гордыни - нанес непоправимый вред. Сам себе не мог объяснить, что довело его до той крайней степени упрямства. Страх потерять жену был всего лишь отговоркой, с точки зрения здравого смысла любое вмешательство вело в никуда.
С другой стороны, этот болван Рагнарсон, который уперся... Да чтоб его! Просто кровь вскипала тогда безо всякой видимой причины.
Он не мог позволить себе пойти на попятную. Да и признать, что ошибается, тоже не мог. Дорого обошлось это Кавелину, очень дорого. Взять теперь под защиту Гаруна на протяжение его долгого пути на Запад - не велика компенсация. Зато, глядишь, позднее эти усилия окупятся.
Гарун, тем временем, нес свое собственное бремя вины.
Жена Вартлоккура позволяла себе появляться в рабочей комнате на Башне Ветров без стука и приглашения. Вот и теперь она вошла и застала мужа за работой. Он сосредоточенно наблюдал за собственным жутким созданием - Рейдачаром Нерожденном, которого использовал, чтобы выведывать секреты и сеять ужас среди тех, чья совесть нечиста.
Непанта - брюнетка с бледной кожей - всегда отличалась скромностью и задумчивостью. Она выглядела юной, благодаря волшебству мужа. Сам Вартлоккур в глазах окружающих выглядел тридцатилетним, хотя был на много веков старше. Непанту он считал самой совершенной женщиной из всех. Она была его величайшей слабостью и абсолютным слепым пятном. Эта жестокая любовь, эта страсть так терзала чародея, что он позволил ей сформировать сегодняшний мир. Мир, расколотый на части.
Непанта не говорила ничего. Она наблюдала за тем, как Вартлоккур, заметив что-то внизу, отправлял Рейдачара с заданием то туда, то сюда, а затем входил в сияющую конструкцию Зимней Бури. Символы сверкали и плавали, их расположение влияло на ситуацию в мире. Снег мог растаять раньше и поднять уровень воды настолько, что армейский патруль не обнаружит беглеца из Лиоатунга. Или ледяные порывы ветра внезапно атакуют лагерь итаскийцев, пытающихся открыть стрельбу и захватить власть в Кавелине. Агент королевы Ингер, едва не наткнувшись на пропавшие сокровища из казны Кавелина, будет так напуган неожиданной вспышкой в темноте, что никогда больше не подойдет близко к озеру. Маршрут опрометчивого зимнего рейда партизан полковника Абаки будет перекрыт снежными лавинами. А мост на северной границе обрушится и остановит не менее опрометчивое вторжение из Волстокина.
За Хаммад-аль-Накиром Вартлоккур наблюдал не столь пристрастно. Там дочь Ученика Ясмид вела от случая к случаю братоубийственные гражданские войны со своим сыном Мегелином, в то время как отец ее все глубже погружался в глубины опийного сна. Там не было особой нужды наблюдать за происходящим. Там ключевой союзник Мегелина - темный колдун Магден Норат. Кто знает, может быть, он так же силен, как сам Разрушитель Империй. Никто не в силах был понять, что движет Норатом. Он создавал монстров, которых практически невозможно истребить, и в его действиях не было никакого очевидного резона, кроме жажды разрушения.
И все же Норат ослаблен сейчас. С тех пор как подчиненные Эль Мюриду убийцы-смертники из культа Хариша сделали его основной целью своих атак, колдун отбил их одну за другой. Но смертоносные клинки каждый раз оказывались слишком близко, ущерб от пропущенных ударов множился, накапливался.
Вартлоккур отвлекся на что-то, а Непанта подошла ближе к плотно закупоренной сфере, где однажды принцы-тауматурги из Империи Ужаса оказались в ловушке и затем убили друг друга. Почему Вартлоккур хранит их здесь - погруженными в стазис? Почему не измельчил их в прах и затем не сжег его, не развеял по ветру? Скорее всего, это невозможно выполнить. Ведь потребовалось вмешательство Звездного всадника, чтобы захватить братьев.
Она присутствовала при этом, но единственное, что ей удалось ясно запомнить, - это была кошмарная ночь. Непанту с той поры преследовал страх, будто она сделала что-то такое, о чем не смела теперь вспоминать. При этой мысли она невольно отшатнулась, шагнула назад. Ужасные были времена! А за ними последовали другие. Сколько тяжелых периодов потребовалось, чтобы привести ее сюда - в это труднодоступное место. Здесь она проводит жизнь с человеком, которого уважает безмерно, но не любит. Здесь она ухаживает за своим душевнобольным сыном от первого мужа и растит зловещую дочь от второго.
Непанта двинулась было в обход Зимней Бури, заворожено разглядывая устройство. Однажды Вартлоккур усыпал ее волосы светящимися символами... Это еще одно воспоминание, которое ей не хотелось бы переживать заново. Вместо этого она повернулась и направилась к мужу. Несколько месяцев они были не в ладах из-за его решительного настроя оградить свою любовь от боли во что бы то ни стало. Узнав, что Этриан превратился в чудовище, он посчитал это чересчур опасным, и...
Хватит! Она и так балансирует на грани, готовая в любой момент скатиться в ад, в мрачные сферы "а что, если" и "как могло бы быть". Все важное происходит сейчас. Здесь и сейчас. Им нужно быть вместе, слиться воедино. Так говорят бесчисленные предсказания, и нет причин не доверять им.
Вартлоккур оставил в покое Зимнюю бурю. Он почувствовал себя опустошенным и тяжело опустился в кресло. Когда Непанта подошла вплотную, чтобы отогреть его своим присутствием, она услышала шепот:
- Каждый день я встаю над самым краем пропасти и пытаюсь повернуть вспять эту тьму. Ну, и чего я добился?
- Отпусти все. Отвернись. Сфокусируйся на нас и детях. Пламя пожрет само себя без твоего участия.
- Могу ли я противостоять неизбежному, изменить ход событий? Есть ли смысл прилагать усилия?
- Может быть лучше направить их на Этриана и Смирену? Вырастить из них здравомыслящих людей?
Вартлоккур кивнул. Он всегда думал о детях. Обо всех четверых, не только о детях Непанты.
- Я бы рад. Но произошли ужасные вещи. Некоторые из них - по моей вине. Нельзя бросить все и не пытаться это исправить.
Непанта не стала возражать. Ничто не в силах повлиять на его разум, выбор между добром и злом и поистине безрассудное упрямство. К тому же чистая правда, что это он спустил с цепи некие темные силы, которые несут угрозу миру.
Она спросила:
- Что там сейчас?
- Они переместили Браги в Троес. Теперь ему ни за что не выбраться. Даже я не смог бы вывести его из этого места.
- А Гарун?
- По ярду в день. Все еще направляется домой. Все еще под прикрытием неизвестности. Никто не знает, что он жив.
- И ты ему помогаешь.
- Он не должен заметить. Ведь он упрям и верит в то, что сможет пробраться в любом месте в любое время, потому что он мастер-шаган.
Сегодняшний Гарун напоминал Вартлоккура в том же возрасте. Продолжительное наблюдение за ним оставляло у чародея стойкое ощущение дежавю.
Для Гаруна не существовало ограничений. Он мог убивать и быть жестоким, не испытывая и капли раскаяния или сожаления. Король-без-Трона творил ужасные вещи с теми людьми, что попадались ему на пути, и сон его не становился менее спокойным. Он сделал бы то же самое ради друзей. Он сделал бы это с друзьями, если бы те встали ему поперек дороги.
Вартлоккур уже долго не ложился, притом не из-за нехватки времени. Случались периоды, когда его тело не нуждалось в сне. Но бывали и другие времена - неделя-другая, когда он спал по 12 часов в день. В настоящее время ему достаточно было иногда вздремнуть.
Не так давно в своих неустанных занятиях он начал использовать Рейдачара, чтобы исследовать те тайны, которыми было окружено происхождение монстра. Ключевые моменты известны. В безумной многоуровневой схеме, включавшей в себя каптала Савернейка и Йо-Хси - принца-Демона из Империи Ужаса, едва достигшая зрелости королева Фиана была оплодотворена семенем, специально для этого изготовленным в Шинсане. И, хотя правда всплыла лишь недавно, Старый Надоеда наверняка приложил руку к этому делу. Схема в итоге развалилась. Фиана родила дочь вместо того адского парня, которого так хотели получить заговорщики. Они подменили ребенка, подкинув мальчика вместо девочки, так как не подозревали об истинном поле новорожденного.
Много лет спустя, уже после смерти мужа, Фиана втайне от подданных обрела счастье в связи с Браги Рагнарсоном. Она забеременела, что необходимо было скрыть по политическим причинам. Во время родов Фиана погибла, пытаясь произвести на свет существо, подсаженное в ее чрево годами раньше. Некая временная петля смогла поменять местами две ее беременности. Вартлоккур подозревал, что именно здесь крылась очередная проделка Звездного Всадника.
Ужасное создание внутри Фианы было слишком большим для ее родовых путей. Пришлось вскрывать чрево роженицы. Тогда чудовище и перешло под управление Вартлоккура, стало его тенью, его ужасным приближенным - Рейдачаром.
Об этом было известно нескольким посвященным, пережившим войны и более поздние беззакония. В их числе, возможно, и той темной точке, что ползла на Запад через Империю Ужаса, преодолевая временами всего лишь по ярду в день.
Недавно, пытаясь разыскать нечто большее о приходе в мир Нерожденного, Вартлоккур наткнулся на жестокую правду. Король-без-Трона, будучи убежден, что дитя Фианы могло стать инструментом Империи Ужаса, счел себя в праве распорядиться жизнью принца по имени Гай-Лэнг. А затем и жизнью маленькой принцессы.
Как, должно быть, потешался тогда Старый Надоеда...
Гарун сделал выбор в пользу двух жестких вариантов, и оба они оказались ошибочными. Счастье, что до сегодняшнего дня никто об этом не подозревал. Особенно Браги Рагнарсон.
Король-без-Трона несколько раз бросал своих роялистов в бой против врагов кавелинского короля Браги. Никто не мог объяснить, почему он так делал. Некоторые думали, что причина в том, что в юности трое наемников Гильдии - Браги, его брат и друг неоднократно спасали Гаруна, когда тот был еще мальчишкой.
Разумеется, Гарун не мог признаться в величайшей ошибке своей жизни. Тот, кто никогда не вызывал подозрений, не мог рассказать о таком промахе.
Вартлоккур случайно наткнулся на истину, и она ужаснула его. Он всегда умел найти оправдание собственным отвратительным поступкам, но все же не понимал, что толкнуло Гаруна на убийство этих детей. Тяжесть вины, которую тащил на себе Гарун, была понятна. Это чувство хорошо знакомо Вартлоккуру. Ведь раскаяние всю жизнь шагало с ним рука об руку.
Беглец вел жизнь ограниченную и скудную. Ему помогал уникальный дар сосредотачиваться на том, что его окружало, способность вовремя заметить нужную вещь, если речь шла о выживании. Гарун намечал себе цели - дальнего прицела, среднего и ближнего. Вначале одно выигранное мгновение, за ним следовали другие такие же краткие. Когда таких моментов набиралось достаточно, это означало, что ближайшая цель достигнута.
Хоть это и не шло ни в какое сравнение с искусством Тервола из Шинсана, Гарун владел навыками боевой магии. Можно сказать, что в последнее время он стал одним из лучших шаганов. Впрочем, сравнивать было попросту не с кем. Среди последователей Ученика колдовство находилось под запретом, а среди его противников не считалось достойным мужчины занятием.
Гарун использовал навыки с большой осторожностью. Пришлое, дикое колдовство, обнаружив себя в Империи Ужаса, вызвало бы немедленный и смертоносный ответ.
Воля и терпение Гаруна поистине не имели границ. Он прошел через испытания, которые были не по плечу другим. И чудо даже не в том, что Гаруну удалось больше, а в том, сколько препятствий преодолевал он одно за другим . Эпическим героям такое могло сойти с рук один или, может быть, пару раз в жизни. Наш же герой словно бы и не знал ничего другого. Мысль о том, чтобы осесть со своей женой и нянчить внучат, лежала за пределами его фантазии. Гарун бин Юсиф был одержимым, изгнанником, Королем без трона. Потому что так предначертано свыше.
Существовало всего несколько проходов через Небесные Столпы и Башни Слоновой Кости. Они вели из Шинсана в широкую равнину, ограниченную двумя этими хребтами и горами М'Ханд - защитной стеной Запада. Гарун не осмеливался показываться в глубоких и тесных ущельях. Ему приходилось выбирать окольные пути, сторонясь даже тех узких охотничьих троп, которые облюбовали для себя контрабандисты.
И все же пришел тот день, когда путник позволил себе прохлаждаться в тени величественного кедра и праздновать пересечение Империи Ужаса - от края до края. Но... Здесь все еще была территория, находившаяся под властью Шинсана. Эпопея не окончена, хотя идти теперь станет заметно легче. Опасности будут встречаться реже, но сделаются менее предсказуемыми.
Во время отдыха Гарун задумался было о жене и сыне, перебирая в уме варианты возможного будущего.
Но нет, не сейчас! Нужно оборвать эти мысли, встать и двигаться дальше. Пока он не достигнет Хаммад-аль-Накира, пока не отыщет Ясмид, расслабляться нельзя. Любой неосторожный шаг может стать последним мгновением свободы.
И пускай из всех одиноких людей он будет самым одиноким. Слишком многое поставлено на карту, потому что он, Гарун - стержень истории. Судьбы мира завязаны на том, останется ли в живых Король-без-Трона. Воля к победе и вынужденное изгнание даны ему не с проста. Гарун чувствовал, что не выполнил до сих пор своего предназначения, и чувство это гнало беглеца вперед.
Кто знает, возможно, он переоценивал собственную значимость. Для некоторых тайных сил смерть его окажется едва ли заметнее, чем вспышка светлячка в темноте весенней ночи. В первую очередь, для Старого Надоеды.
Когда ум Гаруна не был поминутно занят вопросами выживания, он часто размышлял о Звездном Всаднике.
** ** **
- Это Гарун? - спросила Непанта.
- Да, ему наконец-то удалось достичь Небесных Столпов.
- Разве он не погиб?
Вартлоккур нахмурился. У нее снова проблемы с памятью.
- Нет, его схватили при попытке спасти Насмешника и держали в тюрьме Лиоатунга.
Первый муж Непанты, сын Вартлоккура по прозвищу Насмешник был мертв - убит при неудачной попытке покушения на Браги Рагнарсона.
Навсегда ли останутся провалы в памяти Непанты? Или воспоминания вернутся со временем?
- Из тюрьмы удалось бежать в суматохе, когда Избавитель пришел в Лиоатунг. Гарун давно был бы дома, если бы кое-кто не использовал его.
- Постой, так он отправился спасать Насмешника и прошел весь путь до Лиаотунга? Но почему?
- Представь себе, именно так он и поступил. Но Гарун был введен в заблуждение Праккией.
- Мне трудно поверить.
Непанта всегда ненавидела Гаруна. Это его амбиции разрушили всю ее жизнь. Благодаря Гаруну первый муж Непанты только и успевал попадать из огня да в полымя.
- Он действительно хотел спасти Насмешника? - переспросила она.
- Да, потому что Гарун бин Юсиф уникален, дорогая. Было дело, он отказался от собственной мечты и бросился спасать Браги. Назовем это долгом чести, если хочешь.
Она ничего не должна узнать об ужасных поступках Гаруна, которые Вартлоккур успел обнаружить. Непанта никогда не узнает, и да сохранятся они в тайне навечно.
Про себя маг опасался, что Старый Надоеда может быть в курсе событий, а уж он-то не постесняется растрезвонить на весь свет. Это в его привычках - встряхивать подобным образом сосуд ненависти и войн. Разрушитель империй тратил немало времени, размышляя о том, как бы укротить это древнее зло, пустить его по ложному следу.
- Варт, но ведь...
- Сердце мое, это не должно тебя удивлять. Такие люди совершают множество безумных поступков ради тех, кого они ценят. Майкл Требилкокк и Эйрал Дантис, если помнишь, дважды проделали неблизкий путь до Аргона, спасая тебя. Да и Рагнарсон рискнул армией ради твоего возвращения. Есть, есть в них благородство устремлений, это несомненно.
Вот только благие намерения порой подталкивают на дурной путь.
- Да, конечно. И все же... Почему я не могу вспоминать прошлое так же хорошо, как раньше?
Так и есть. Вартлоккура беспокоили провалы в ее памяти, когда Непанта раз за разом задавала один и тот же вопрос. Самое неприятное было в том, что болезнь проявлялась временами и была совершенно непредсказуема.
- Ты помогаешь ему вернуться?
- Помогаю, потому что Гарун может оказаться последней надеждой Запада.
- В смысле?
- Империя Ужаса приближается к финалу тяжелых испытаний. Угроза на Востоке ликвидирована, счастливчик Браги, угрожавший с Запада, сметен с игровой доски, а война с Матаянгой постепенно сходит на нет. Шинсан, как обычно, готов бороться столько, сколько потребуется, но Матаянга успела исчерпать все свои ресурсы. Внутренние же имперские распри сменились стабильностью, потому что Мгла устранила всех, кто готов был бросить ей вызов.
Мгла... Непанта на мгновение отвлеклась, задумавшись о семейных обстоятельствах своей невестки. Какие виды были у нее на детей Вальтера?
- Если Бин Юсиф возвратится домой вовремя и займет свое законное место, там появится сильная власть, способная противостоять натиску, - продолжал объяснять Вартлоккур.
- И тогда ты вмешаешься?
Непанта окинула его тяжелым взглядом. Все это время она не была счастлива с мужем, хотя и не всегда помнила, в чем, собственно, дело. Ах да, он сделал выбор, защищая ее, но при этом даже не подумал посоветоваться. В итоге ни сам выбор, ни его результаты не принесли того, о чем хотелось бы вспоминать.
- Да, на этот раз я буду в игре.
Своим ответом Варт давал шанс придраться, но Непанта не воспользовалась этой возможностью. Ей отчаянно хотелось отпустить то, что уже нельзя исправить. Отныне они будут принимать только правильные решения, вместе.
** ** **
Леди Ясмид стояла на вершине крепостной стены. Крепость была выстроена отцом Ясмид во времена его юности, когда он решил обосноваться в местечке на перекрестке путей. Война не тревожила Себил-эль-Селиб после того, как Эль Мюрид переместил свои силы в Аль Ремиш. Но время показало всю неустойчивость нового положения. И отголоски войны вновь докатились до этих мест.
Выжившие в конфликте Троеса с Шинсаном бились под стенами крепости. Сражение было тяжелым, но они выстояли и считали себя победителями. Захватчик был изгнан.
Ясмид знала настоящую причину победы. Враги отступили из-за того, что в политике Империи Ужаса настали резкие перемены. Браги из Кавелина проник в долину реки Рое, вынудив Шинсан перестроить свои силы. Место Лорда Хсунга занял Тервола, заинтересованный в повсеместном завершении войн. Но пускай воины верят в себя, пускай гордятся.
Еще один враг находился где-то поблизости - Мегелин. Этот глупый мальчишка связался с Магденом Норатом и его монстрами, несущими ужас и разрушения. Магден Норат - самый безумный и, возможно, самый могущественный чародей Запада. И это с ним теперь Мегелин, ее сын, король Хаммад-аль-Накира. Какая безумная затея вынудила Гаруна передать власть юнцу? Он ведь знал, что мальчику не справиться с такой ношей.
Трое мужчин разделяли мнение Ясмид. Ближайшим был старый Хабибулла. Когда она была ребенком, он охранял ее, во взрослой жизни стал тайным сообщником Ясмид. Он помогал очистить Учение от опасных ошибок, которые допускали отец и сподвижники. Незамутненное зрение Хабибуллы легло в основу прихода к власти Ясмид, и она обоснованно боялась, что без Хабибуллы попросту погибнет.
Второй человек представлял собой загадку. Элвас бин Фарут-аль-Соуки был обязан всем самому себе. Мать его зарабатывала проституцией в иностранном квартале Сук-эль-Арба за Джебалом, на побережье моря Коцум. Поступив на службу, Элвас из новобранца дорос до командующего десятка тысяч воинов. Все те, кто был вместе с ним в походе, поддерживали Элваса. Он выигрывал битвы одну за другой, а затем привел своих воинов домой. Этот успех перевесил заслуги всех остальных боевых командиров.
Ясмид мало знала об Элвасе. Его восхождение пришлось на те времена, когда сама она оказалась далеко отсюда. Аль-Соуки серьезно относился к Учению. Оттенок его кожи и фигура говорили о том, что отец его был чернокожим. Другие характерные черты подсказывали, что мать, скорее всего, была беженкой из-за моря Коцум. Эти подробности ничего не значили там, где звенят мечи, но при дворе представители древних родов считали себя незаслуженно обойденными, когда почести доставались чужаку. У Ясмид, которая не придавала значения подобным мелочам, обиды подданных сочувствия не вызывали.
Третий мужчина был способен подняться на ноги только с посторонней помощью и не мог внятно связать и двух слов. Эль Мюрид, Ученик, отец Ясмид и сын торговца солью, заставивший Запад купаться в крови. Его пламенные идеи и сейчас могли поставить в строй тысячи приверженцев и отправить их на убой. Но Эль Мюрид состарился раньше срока. Он стал больным, калекой, частично ослеп. Боли, которые никогда не отпускали его, привели к опийной наркомании. Наркотики настолько поработили Ученика, оторвали от реальности, что он не мог больше нести идею в массы. Но, потеряв право голоса, он не перестал быть символом. Воинам достаточно было просто показать его, чтобы они галопом понеслись навстречу смерти, выкрикивая священное имя.
То, что Ученик пребывал в плохом здравии, не было секретом. Но появления на публике обставлялись с таким расчетом чтобы рядовые фанатики ни на минуту не усомнились: мирское зло не в силах поработить их пророка.
Воины еще не полностью оправились от войны с Троесом. Они провели мало времени с семьей. Люди устали от войн и хотели бы забыть о битвах, но война ни о ком не забудет. Поэтому надо собраться с духом для еще одной кампании. Если они не сплотятся, война придет и пожрет не только самих воинов, но и все, что им дорого.
Король Мегелин, сын Гаруна, внук Юсифа не пощадит ни матери, ни деда. Он будет нападать, пока не разрешит извечный спор между роялистами и правоверными.
Ясмид молилась, чтобы последователей сына война утомила еще сильнее, чем ее собственных. Вглядываясь вглубь водоворота событий, она удивлялась тому, сколько ответственности за нынешнее состояние мира лежит на ее семье. В последнее время каждый народ, каждая страна, каждое королевство почти постоянно находилось в состоянии войны. Если не было внешнего врага, они предавались междоусобицам.
Прежде, до того, как Эль Мюрид начал проповедовать, войны происходили гораздо реже.
|