Утро нехотя задирало окрашенный железистой охрой подол тумана, выставляя напоказ щербатые стены и уходящие ввысь трубы. Подгоняло идущих по улицам рабочих, как гонит овечье стадо пастушья собака, - покусывало холодком за ляжки, подталкивало порывами ветра в спину. Массы людей стекались с заводских окраин к центру города. Среди мерно шагающих живых автоматов в одинаковых робах и надвинутых на глаза кепи выделялся обладатель кричаще-алого шарфа. Чахоточный румянец горел на резко очерченных скулах, под глазами лежали тени. Замызганные полы его широкого пальто мели тротуар, а оголодавший ботинок с подвязанной подметкой отхлебывал понемногу из каждой встречной лужи. Мальчишки-газетчики сновали в толпе, раздавая вместо "Свободы труда" и "Вестника рекуперации" пахнущие свежей краской листовки. Разевая, как жабка, узкогубую пасть, один из них заверещал под самым ухом прохожего в красном шарфе: - Заводы остановлены! Все на бессрочную забастовку! Но, заметив недоброе в лихорадочном взгляде, испугано вильнул в сторону. Прохожий же выбрался из толпы на безлюдную улочку, остановился у пересечения ее с вонючим каналом, не дойдя буквально сотни шагов до изгрызенных ржавым туманом перил, и огляделся по сторонам. Сдвинул ногой решетку ливневой канализации и, брезгливо касаясь ступеней, спустился вниз. Подземелье дышало жилым сладковатым смрадом - потом, дерьмом и затяжным запоем. Уходящий вперед туннель был гулок, цокал эхом и множил голоса. - Кто идет? - окликнули из темноты невидимые часовые. - Доктор Иенс! - отозвался он и тут же получил из рук в руки жестяную банку с коптящим фитильком. Далее, там, где туннель расширялся, и на стене едва виднелась вывеска "Штаб Сопротивления", под ноги ему начали попадаться охапки соломы. Здесь спали вповалку бравые борцы с засильем транснациональных корпораций, оглашая храпом низкий свод. В нише под трубой, покрытой мелким бисером конденсата, возились и сопели. На свет коптилки оттуда высунулась косматая шевелюра неопределенного цвета, и хриплый голос спросил: - Принес? Иенс достал из кармана пальто бутылку и, не глядя, протянул в нишу. В ответ благодарно блеснули темные и хитрые, как у белого медведя, глаза. Обитатель ниши вырвал пробку зубами и присосался к горлышку, одновременно сгоняя с колен пьяную девку. Та визгливо выругалась и зарылась в тряпье. Одним большим глотком поправив здоровье, он небрежно обмотал бедра женской накидкой с кистями и подобрался ближе к свету. - За взрывчатку я перед тобой в долгу, Иенс. Мы опробовали ее вчера в пригороде, да так, что крестьяне дотемна собирали по оврагу говяжий ливер. Ночью заложили заряды в самых уязвимых местах, больше всего на переработке угольной смолы и на анилине. Наши провокаторы одновременно с первыми взрывами начнут громить витрины, и тогда голодная толпа выйдет из-под контроля, и завяжется настоящее веселье. А теперь расскажи мне о своих счетах с корпорацией Северная Звезда. - Видишь ли, Вигго, работая на них, я исследовал свойства воды при низких значениях давления, ниже так называемой "тройной точки". И мне удалось найти способ вечного хранения продуктов. Человечество могло бы забыть о голоде, пользуясь им. Но в цехах Северной Звезды мою технологию стали испытывать на людях. С ума сойти, как гуманно, подвергать заморозке и сушке целые семьи, не имеющие постоянного дохода. Правление корпорации утверждает, будто это временная мера, не наносящая вреда здоровью. С наступлением же лучших времен, якобы, они всех воскресят. Но мне-то отлично известно, что вакуумная сублимация необратима для живого организма. Пока необратима. Если бы Северная Звезда не присвоила мои разработки, не отобрала лабораторию, я бы смог со временем решить эту проблему. Вождь Сопротивления еще раз шумно отхлебнул из бутылки и протянул ее собеседнику. Тот отрицательно мотнул головой, достал из жилетного кармана огрызок сигары и с сомнением обнюхал его прежде, чем прикурить. - А теперь об этом самом правлении и его членах, - напомнил ему Вигго, скабрезно хихикнув. - Болтают, будто старая курва нипочем не заснет, не наигравшись всласть со своим племянничком. А насколько опасен ее игрушечный мальчик для всех остальных? - Бездарь. Маньяк. Некроромантик... - скорбно выдохнул Иенс между затяжками. - Опасен, да... Для экзальтированных дам, в основном. Герда, моя невеста, после знакомства с ним тронулась умом, вообразив, что обрела давно потерянного брата, или что-то вроде того. Сбежала к нему, с тех пор ее никто не видел. Так я потерял не только работу... - Насколько я слышал, чертов завод неприступен, - перебил его Вигго. - И оснащен секретным оружием. - Да, смотри, я набросал примерную схему: здание и прилегающая к нему территория в плане напоминают снежинку. Радиальные железнодорожные пути равномерно расходятся в нескольких направлениях. Для отражения внешней атаки могут использоваться попарно сцепленные бронедрезины. В их башнях - лучевые установки, мгновенно преобразующие воду в кристаллы льда. Поэтому прорваться поверху не получится, дрезины контролируют периметр, и никакая броня не выстоит против лучевых пушек. Честно говоря, я и сам не знаю, что остановится первым при прямом попадании - двигатель или человеческое сердце. - Что ж, поверху необходим отвлекающий маневр, а настоящую атаку мы проведем через подземные коммуникации, это наша вотчина. Однако, Иенс, стоит поторопиться, если мы хотим грохнуть Звезду за те считанные часы, пока в город не войдут войска Международного Совета. - Хотелось бы лично рассчитаться по векселям, но если ты пообещаешь выпустить кишки моему приятелю, я соглашусь принять огонь на себя и повести верхний штурмовой отряд. Попробую использовать зеркала... 
Секретарь правления корпорации нашел Кая в заброшенной оранжерее западного крыла, где тот задумчиво сшибал тростью чахлые маргаритки. - Вам депеша, господин директор, - сообщил он, доставая из папки сложенную телеграфную ленту. "Мой мальчик, в городе бунт, пожары и чудовищные взрывы. Немедленно сворачивай работу и беги. Встретимся по дороге. Вечно твоя С.К.", - развернув послание, прочел Кай и кивнул, разрешая секретарю начать доклад. - Линии по переработке сырья остановлены, но начальник охраны распорядился не выпускать людей, ожидающих заморозки, так как заложники могут пригодиться при обороне. Слышите грохот? Я посоветовал бы вам подняться наверх. Периметр уже штурмуют. Наверху, на небольшом балкончике с установленной на перилах подзорной трубой, его дожидалась очень бледная рыжеволосая девушка в платье старинного покроя. "Вылитая Лиззи Сиддал в те дни, когда она позировала Миллесу для его "Офелии", - отметил про себя Кай, любуясь узором вышивки, золотой шнуровкой и ниткой полупрозрачных туманных бус на изящной шее. - Там Иенс, - взволнованно шепнула девушка. - Он пришел за мной. Кай заглянул в трубу и увидел приближенные оптикой клубы дыма и пробоину в заводской ограде. Юркий броневичок с компактным аммиачно-паровым двигателем, надраенный до блеска и увешанный по бортам зеркалами, влетел на территорию примерно на середине расстояния между путями. Выбросив над люком черный флаг Сопротивления, он несся к зданию, вихляя среди кустарников. Пару раз автомобиль чуть не опрокинулся, налетая колесами на кочки. Задуманный Иенсом маневр был хорош, и неповоротливые дрезины совсем было упустили его из виду, но по случайности, именно в это время из цеха, раскачав ворота, вырвались заложники. И броневик безнадежно увяз в бегущей навстречу ему толпе. - Я так долго искала тебя, - произнесла девушка, касаясь губами Каева уха. - Еще дольше пытаюсь отогреть твое сердце, но тщетно. У тебя его нет... Он оторвался от перископа и с удивлением взглянул ей в лицо. Бедняжке Герде его вид со следом от окуляра, отпечатавшимся вокруг глаза, и сбитым на бок шелковым шейным платком показался трогательным настолько, что она отвернулась. - Он убьет тебя... - тихо сказала она и пошла к лестнице. Спустившись в опустевший цех, сложила в капсулу пневмопочты сухие цветы и вырванный из блокнота листок, набросав на нем второпях несколько Шекспировских строчек: "Сюда она пришла гирлянды плесть из лютика, крапивы, Купав и цвета с красным хохолком, Который пастухи зовут так грубо, А девушки - ногтями мертвеца"... Убедившись, что капсула отправилась по трубопроводу, обеими руками, с заметным усилием, она нажала рубильник технологической линии. Стрелки приборов вздрогнули, и с низким гудением ожила лента транспортера. Тем временем охранники отцепили одну из дрезин и подняли на домкратах для смены хода. Четко, как на учениях, заменили железнодорожные скаты литыми шинами. Съехав с рельсов на землю, дрезина врезалась в беспорядочно бегущую толпу, и многоствольные пулеметы из бойниц ударили по людям. Завыли в голос женщины, прижимая к себе детей. - Почему они не используют лучевую пушку? Похоже, корпорация опять сблефовала, - вслух подумал Иенс, вылезая из машины. - И у них нет ничего, кроме пулеметов. Знать бы об этом раньше... Заминка в продвижении к цели была столь нелепа, что чувство времени полностью оставило его. События вокруг ускорялись с неимоверной быстротой, в то время как Иенс оказался во временнОм вакууме. Он распахнул пальто и медленно поднес зажженную спичку к бикфордову шнуру на поясе, затем к погасшей сигаре в углу рта. Наслаждаясь каждой затяжкой, встал между броневиком и несущейся на него дрезиной. Вигго с бойцами выбрался через люк в цехе готовой продукции, и первое, что они там увидели, был лоток, рывками опускающийся с конвейера. Девушка в изумрудном платье выглядела спящей в сказочном гробу принцессой. Длинные ресницы, казалось, слегка подрагивали во сне, а рассыпанные бусины, как ледяные слезы, застыли в ярких волосах. Вигго попытался поднять ее из лотка, но девичья кожа на ощупь оказалась твердой и шероховатой, как папье-маше, а в теле почти не было веса. Кто-то сунул ему в руку открытую бутылку. - Не убивайте паршивца, он мой, - попросил Вигго, поднимаясь с колен и заливая вином разгорающийся в душе пожар. Кай все еще любовался с балкона зрелищем оседавшего взрыва, когда тяжелая рука легла ему на плечо. - Угадай, малыш, что я хочу с тобой сделать? - раздался за спиной вкрадчивый хрипловатый голос. Сирена пневмопочты на секунду отвлекла внимание, и он, вывернувшись, попятился к уходящей наверх винтовой лестнице. - О чем тебе пишут, мой маленький? - хохотнул Вигго, открывая капсулу. На его широкую лапу высыпались сухие лепестки и обрывок надушенной бумаги. Несколько бесконечных секунд они стояли, глядя глаза в глаза: темные, живые и жгучие, против холодно-насмешливых серых. Затем Кай бросился вверх по лестнице, а вслед ему прошлась пулеметная очередь, высекая из ступеней каменную крошку. - Не стрелять! - сорвавшись с места, взвыл Вигго. С крыши к разводящему пары дирижаблю вздымалась причальная вышка. Двое охранников помогли Каю запрыгнуть в гондолу и отчалили, разворачивая книзу стволы пулеметов. Но выбежавшие на крышу повстанцы открыли огонь первыми. Несколько очередей одновременно прошили оболочку, и дирижабль, теряя управление, завалился на сторону и врезался в стаю летящих к северу белых птиц. Ферма распалась в воздухе на несколько медленно планирующих частей, и горящая гондола завертелась, путаясь в стропах. - Как же тебе повезло, паршивец. Будь моя воля, ты бы поджаривался гораздо медленнее, - процедил сквозь зубы Вигго и повернулся к бойцам. - А вы какого тут встали? Где взрывчатка? Чтобы хорошо отдохнуть вечером, нам надо славно потрудиться днем! Сколько же мне придется сегодня выпить, чтобы, обнимая девок, не вспоминать о той, красивой и мертвой?.. Над городом с военными патрулями на улицах, над чадом пожаров растекался, как пролитое молоко, и таял в небе инверсионный след. Оставив далеко позади пик Кебнекайсе, Королева в несущихся по небу санях заботливо кутала шубой безглазую окровавленную куклу с вывернутыми суставами. - Все еще мерзнешь? - спросила она и поцеловала его в губы. |