Аннотация: Письмо написано до замужества весной 1962 года, скорее всего, перед тем, как Женя осталась у меня ночью, когда мне посчастливилось некоторое время жить в отдельной полуподвальной комнатенке. Я нашел его недавно, раньше его не видел и не читал.
Второе неотправленное письмо Евгении Черниной
До работы надо идти 20 минут. За это время я успеваю так здорово наговориться с тобой, что, когда сажусь писать, темы уже иссякают. Миха, почему они мне мешают разговаривать?! Собрались вокруг и морочат голову со своей мерзкой работой. А работать мне не хочется, мне хочется говорить. Страшно, до чего мне нравятся твои дневники. Еще года два назад, прочитав их, я бы влюбилась в тебя самым диким образом, независимо от твой внешности,роста, ни от чего остального. Боже мой, до чего же это все похоже на меня. Все-все, вплоть до комплексов. Послушай, ведь так очевидно бывает у каждого. Сначала мы мечтаем, чтобы нас полюбили. До чего же этого хочется! Нет, ты только подумай. Появляется человек, которому твое "Я" дороже собственного. Мне когда-то казалось, что если меня полюбят, то я не смогу не полюбить. Послушай, а если разобраться по-настоящему, то что такое любовь? У нас понятие любви отождествляется с понятием счастья. А если это так, то для меня наивысшее счастье - доставлять радость людям. Если есть на земле человек, единственным счастьем которого являюсь я, почему бы не доставить ему, не отдать ему это счастье, если оно больше жизни нужно ему и не является в то же время унизительной жертвой с моей? Разве не так? Ведь очень редко на свете такая уж целиком взаимная всепоглощающая любовь. Почему же мы, мелкие людишки, как правило, презираем и даже избегаем того, кто нас любит? Почему, как глупая собака- дворняжка, мы ценим в людях только резкость и кнут? Ведь не секрет, что любая, почти любая резкость с твоей стороны нужна мне больше, чем сюсюкающая ласковость?! Или это старое преклонение перед власть имущими?!
Миха, как жалко, что я тебя сегодня не увижу. Я сижу у тебя дома и, как правило, думаю только о том, что будет 12 часов и я поеду домой. Мне до боли, до дикости жалко подчас отдавать тебе все самое чистое и красивое, что бывает у некрасивых людей, чтобы потом возвращаться в пустую наполненную мебелью комнату, где трудно пройти.
Ты знаешь, мне даже иногда хочется работать с тобой вместе. И вместе все делать.
Почему читая такие твои письма к Лиле, я не ревную и не думаю о тебе того плохого, о чем могла бы подумать? Почему я принимаю их только как откровенность с твоей стороны, ту необходимую мне откровенность, без которой невозможно до конца узнать человека. Ведь мы опытные. Ведь мы здорово научились лгать, и иногда делаем это сами того не замечая. Мы уже не только других, но и себя подозреваем в самых жесточайших гадостях. И вот твой дневник.Видишь ли, мне не важно, что и КОМУ ты там пишешь. Мне не важны события. И я не собираюсь выносить их на рынок сплетен. Мне важно, КАК ты об этом пишешь. Как ты пишешь о Машке, и как о Лиле, и как о маме. Ведь совсем не из поведения складывается порой человек. Говорят, что я злая. А разве это так? Говорят, что я властолюбивая, насмешливая, а разве ты видишь меня такой? Потому что с тобой я себя никак не веду. Потому что ты это в какой-то степени я. Ты не боишься такой формулировки? А если я поступаю плохо, то я же и мучаюсь. Равным образом, если плохо поступаешь ты.
Я требовательна к тебе в той же мере, что и к себе. Разве я настаиваю на чем-то сверхъестественном? Просто я хочу брать столько же, сколько даю. (Я не говорю, могу дать, а именно даю. Я ведь не даю тебе и половины всего, что могла бы.) Просто я не хочу, чтобы наши отношения зависели только от твоего настроения. Ибо оно и мое настроение тоже. А я не хочу, чтобы было так. Боже мой, я противоречу сказанному выше. Как это так?
Получается дикий сумбур. Я все показываю тебе. Может, и для тебя важно, КАК я пишу об этом? Миш, ты ведь мне можешь не объяснять ничего, никаких отношений с женщинами. Ты мне теперь уже все имена назвал? Ты знаешь, если перечислять сразу, получается много! Но ведь я-то знаю, как это перечисляется. Знаешь, мне все равно, кто был у тебя до меня. Мне меньше всего хочется, чтобы ты был девственником, но и это ерунда. Мне важно, какой ты сейчас, в эту минуту, со мной, и даже не то, что ты говоришь, а как смотришь и даже дышишь.
Сейчас 25 второго. Я обещала Саше Мореву приехать в пять за Фрейдом. Он даже по телефону говорит густым театральным басом.
Н