В начале лета 2006 года в двух крупных российских издательствах почти одновременно вышли отдельными книгами две повести сибирского автора Александра Михайловича Скрягина - "Исполнитель желаний" и "Контрольный взрывпакет". Автору этих строк пришлось прочитать сначала одну из них, скорее не по велению сердца, а по служебной необходимости. Но это было в начале. Потом начался лихорадочный и поэтому малоосмысленный поиск всего написанного этим автором. Нечаянно, по воле случая, произошло открытие прекрасной литературы, не уступающей мастерством языка, обращению со словом таких проверенных временем корифеев как Тургенев, Анненский, Короленко, Пришвин, Писемский, Бунин... .
Отдельная тема и захватывающая сюжетная сторона повестей, в которых автор проецирует свое понимание устройства мироздания и под неожиданным, неординарным углом зрения вовлекает читателя в это миропонимание, не противореча его жизненному опыту. Редкое, очень редкое свойство современной литературы.
Представленные повести многообразны и по переплетению смысловых ассоциаций о которых с полным правом можно сказать: "Человек расширяет путь, а не путь человека. Смысл человека - есть он сам". Как и любой другой композиции, писательскому мастерству необходимо учиться всю жизнь, и названные повести А. М. Скрягина - это превосходная иллюстрация высказанных утверждений. Повести были созданы, когда автору пошло его шестое десятилетие. Видимо, расцвет творчества Мастера.
Творчество подлинного мастера - это всегда недостижимая глубина на поверхности, это небесная бездна в просторах океана и естестве материала, это харизматическое присутствие жизненной легенды и непоколебимого доверия читателя, как самый волнующий всплеск неувядаемой традиции.
Наконец-то в литературе детективного жанра вместо проходной остросюжетной фабулы, когда, уж коли взял такую книгу в руки, читаешь начало и быстрей конец, появился высокохудожественный пример единства и разнообразия форм, методов, целей и средств современной детективно-приключенческой повести. Эта видимая особенность писательского мастерства заставляет задуматься о том пути, который проделал автор в эволюции своего творчества, о том паломничестве с его опасными переправами и грозными знамениями, тяготами опасного странствия, которые интуитивно возникают в воображении читателя. Того пути, который наполняет нас ожиданием встречи с возвышенным и обещанием нового, еще неведомого пути... .
Герои повестей А.М. Скрягина замечательно искренне напоминают о себе почти физически осязаемой памятью сердца. Той памятью, которой чужда всякая самовлюбленность и риторика, всякая искусность. В значительной мере и в этом проявляется мера мастерства, восточной мудрости и европейской культуры автора. Достойный стиль в литературе, эта примета исключительности, качественной определенности, возвышенной интенсивности существования, как некий код жизни, по которому "сверяют часы" современники, как совершенный чистый кристалл соответствия того, о чем пишет автор и его собственных убеждений. По нашему мнению, в этом подоплека и это стоит во главе угла творчества, которое переживает время, в котором творит Мастер. Достоверность во всем, быть, а не казаться - вот незримый, но осязаемый девиз автора, за которого говорят его повести, наполненные живым присутствием чуткости безупречной глубины духа и поразительно последовательным развертыванием мировоззренческих принципов, облеченных в интригующую и, вместе с тем, интимно-обаятельную форму. Такая литература, конечно же, питается не мирской славой, а чем-то гораздо более значимым, не подпадающим под какие бы то ни было общие определения.
Несомненным достоинством повестей является и то, что они с особой силой предваряют и предвосхищают, в процессе погружения в них, все чувства и мысли читателя как бы через резонанс временных различий. Эта сложная тайна неослабевающего интереса к тексту не так часто удавалась и в прошлом, и в нынешнее время. Деятельная сторона повестей А.М.Скрягина представляет собой живой органический синтез широты и глубины научной эрудиции автора, сплав мировоззренческой позиции о всеединстве и цельности жизни личности, общества и человечества. Идеи и помыслы, достойные самых выдающихся титанов мысли.
Доверительный тон повестей еще более располагает к общению с ними. Симпатию вызывают средства и приемы, используемые автором, когда сказанное уравновешивается неизреченным и это содержательное свойство самой текстовой фактуры. Повести, как это не неожиданно для современной детективной литературы, интимно, но внятно, не декларативно и ненавязчиво утверждают и подтверждают смысл человеческой жизни; преемственность осмысленности этой жизни.
Считаю, что обе повести могут быть выдвинуты на самые высокие литературные премии