«Папа, папа!» — звонкий голос прорезал утреннюю тишину, словно солнечный луч, прорвавший пелену облаков. Из-за угла дома вылетел маленький вихрь рыжих кудряшек, оставляя за собой едва заметный след из смеющихся искорок.
Отец, вернувшийся из очередной научной экспедиции, подхватил сына. Он нежно обхватил хрупкое тельце, а глаза, светились теплотой и любовью.
— Папа, ты помнишь? — сын, затаив дыхание, заглянул в светящиеся глаза отца.
— Что же я тебе обещал? — спросил отец.
— Ты обещал, что мы пойдём в зоопарк! Ты же привёз новые виды животных! — в голосе мальчика звенела надежда.
Отец улыбнулся, потрепав сына, и ответил:
— Раз обещал — сдержу слово.
— Ура! — восторженно закричал он, вырвавшись из объятий, и запрыгал на месте, хлопая всеми четырьмя конечностями от радости.
Зоопарк встретил их величественным куполом, переливающимся всеми цветами радуги. Это был не просто зоопарк — это был целый мир, заключённый в высокотехнологичный комплекс. Экозоны, словно драгоценные камни, были разбросаны по обширной долине между холмами. Каждая зона хранила свой уникальный климат и ландшафт.
День пролетел как один миг. Он с восторгом рассматривал удивительных существ, слушал пояснения отца, впитывая каждое слово. Они видели существ с радужной чешуёй, созданий, парящих в воздухе с помощью антигравитационных органов, и даже древнее существо, способное менять цвет своего тела в такт биению сердца.
К вечеру, уставшие, но счастливые, они подошли к необычному вольеру. Тёмно-зелёная растительность создавала мрачный фон для существа, сидевшего в нескольких шагах от силового купола.
— Кто это? — спросил он, всматриваясь в странное создание.
Существо привлекло его внимание своей необычностью. Две верхние конечности, две нижние, голова с двумя глазами и странным наростом посередине. Покров тела был непривычно светлым, с редкими волосками.
Но больше всего мальчика поразили глаза существа. В них читалась такая глубокая тоска, что у него перехватило дыхание. Смесь боли, упрямства, надежды и… омерзения к окружающему миру.
— Это человек, — ответил отец, — представитель вида Хомо. Недавно мы обнаружили их на одной планете во второй трети Галактики.
Отец помолчал, а затем продолжил:
— Они считают себя разумными, но это всего лишь псевдоразум. Биороботы, не более того. Некоторые из них даже воображают себя венцом творения.
Хелицеры отца задрожали от сдерживаемого смеха.
— Кто-то создал их, а потом либо забыл, либо эксперимент не удался. Теперь это уже не имеет значения. Интересно, что они быстро развиваются — всё благодаря постоянным войнам между собой. Через тысячу лет они могут стать проблемой.
— Они опасны? — спросил маленький арахнид, невольно передёрнув брюшком.
— Нет, не переживай, — отец снова потрепал сына. — Чтобы достичь нашего уровня, им потребуется не менее десяти тысяч лет. К тому же, мы не позволим им развиться так сильно. Мы просто сделаем из их планеты ферму. Знаешь, какие они вкусные!
Последние слова повисли в воздухе, словно зловещее обещание, оставляя после себя неприятный привкус.
Маленький арахнид стоял неподвижно, его четыре глаза расширились от ужаса. Слова отца повисли в воздухе тяжёлым свинцовым облаком. «Вкусные» — это слово эхом отдавалось в его голове, превращаясь в зловещее наваждение.
Существо за барьером словно почувствовало его смятение. Его глаза — человеческие глаза — вдруг наполнились такой пронзительной тоской, что у него перехватило дыхание. Казалось, оно пыталось что-то сказать, донести до него невыразимую боль своего заточения.
— Папа, — прошептал он, — но они же… живые. Они чувствуют.
Отец снисходительно потрепал его по голове:
— Это всего лишь биороботы, сынок. Их чувства — лишь химические реакции. Ничего более.
Но маленький арахнид не мог отвести взгляда от существа за барьером. В его глазах читалась такая глубина, такое понимание, что это не могло быть просто реакцией химических процессов.
Вечером, он всё думал о том существе. О его глазах, полных невыразимой печали. О том, как оно смотрело на них — словно прося о чём-то.
«Они не могут быть просто едой», — думал он, ворочаясь с боку на бок.
В его сознании начали складываться кусочки головоломки. То, как существо наблюдало за ними. То, как в его глазах читался не просто страх, а понимание своего положения. Осознание собственной участи.
И тогда он принял решение. Он ещё не знал, что именно будет делать, но твёрдо решил, что не позволит относиться к этим существам как к простому источнику пищи. В его душе рождалось что-то новое — чувство, которого он раньше не испытывал. Сострадание.
А за тысячи световых лет от их планеты, в неволе, человеческая раса продолжала бороться за своё выживание, не подозревая, что стала частью куда более масштабной истории. Истории, в которой их судьба могла измениться благодаря одному маленькому существу с четырьмя глазами и большим сердцем.
Потому что иногда именно те, кого считают низшими, способны увидеть истинную ценность жизни. И иногда именно они становятся теми, кто меняет ход истории.
2010 год.