В начале осени, когда "бабье лето" украсили леса России разноцветными листьями и первые заморозки напомнили о скором приходе холодной зимы, в это время в Таджикистане наступило самое лучшее время года.
Когда во всех колхозных рынках Душанбе и других городах республики, столько много фруктов и овощей, что Таджикистану может позавидовать любая из бывших республик Советского Союза, который уже фактически развалился на отдельные государства и только верховная власть бывшей империи все ещё не признавала факта ликвидации Союза Советских Социалистических Республик. За развал которого шли ожесточённые кровопролитные войны в течении семидесяти лет.
В этих войнах погибли десятки миллионов людей во всём мире. Намного больше осталось сирот и инвалидов. Сильно изменилась политика многих государств мира. Все делали для того, чтобы развалить Советский Союз и никак не могли этого сделать.
С началом перестройки, почти бескровно, Советский Союз сам по себе развалился, и теперь все капиталисты мира зачастили осваивать пустующие рынки сбыта своих товаров.
В том числе был и Таджикистан, куда в благоприятный климат конца лета потянулись, как перелётные птицы, многочисленные бизнесмены зарубежных фирм, большинство из которых были впервые у нас в Таджикистане. Как на диковинку смотрели на все вокруг нас. По их понятиям, они попали ни в Среднюю Азию, а в Средние века.
Одним из первых приехал Константин Лимбурис из Кипра, один из многочисленных партнёров с/п "Расма" и лучший заграничный друг Валентина Склярук, который к нам в Таджикистан приехал вместе со своим другом. Видимо, что так они ездили друг за другом уже с начала бизнеса в Советском Союзе.
Так как видел их вместе ещё вовремя моей поездки на Первый всесоюзный симпозиум бизнесменов в Москве. Тогда Валентин Склярук уже отзывался о Константине Лимбурисе, как о своём старом друге, который давно мечтает побывать в Таджикистане. Вот они и прилетели вместе к нам в гости в Душанбе.
Мы поселили Константина Лимбуриса и Валентина Склярук в правительственную гостиницу республики и стали показывать им достопримечательности нашей республики. В первую очередь повезли в Варзобское ущелье, где Константин Лимбурис впервые увидел огромные скалы кварцевых разноцветных пород, которые у них на Кипре идут на украшение для женщин и на разные декоративные работы в дизайне украшения интерьеров различных зданий. Здесь же эти породы кварца выглядели как экзотика природы.
- Сколько стоит эта скала? - спрашивает Константин Лимбурис, когда мы проезжаем в Варзобском ущелье возле скалы из розового мрамора. - Хочу покупать эту красивую скалу мрамора. Назовите мне её цену.
- Это не продаётся. - отвечаю, Константину Лимбурису. - Такие скалы достопримечательность республики и считается святым местом всего таджикского народа. Таких мест в Таджикистане очень много. Есть целая гряда разноцветных гор из переработки породы которых делают очень ценные краски. Чего стоят горы Памира, где чуть ли не вся таблица Менделеева. В горах Памира есть множество совершенно неизведанных мест ценных пород камней. Возможно, что когда-то это все будет продаваться, но не сейчас.
В течении целого дня мы кормили Константина Лимбуриса различными блюдами таджикской кухни. Константин Лимбурис постоянно спрашивал и записывал рецепты приготовления национальных блюд.
На что Владимир Склярук сказал, что англичане про жителей Кипра говорят так "Кушать на Кипре любят так хорошо, что можно подумать, это они живут сегодня последний день и хотят перед смертью накушаться.
Но зато строят так, что можно подумать, это они собираются жить вечно.", так что с Кипром лучше строить, чем прокормить островитян. У нас цель разведки потребности рынка сбыта на Кипре и в Таджикистане.
На следующий день повёз Константина Лимбуриса на платину самой высокогорной Нурекской ГЭС. По дороге до Нурекской ГЭС, нашего гостя поражало то, что на камнях в горах Таджикистана всюду растут кусты капорцев, которые на Кипре используют в пищу солёными, а здесь их вообще не употребляют в пищу.
Также много и другой растительности, которую кушают на Кипре, а здесь она вообще не употребляется в пищу. Можно заняться поставкой этих плодов растительности бартером на Кипр, а оттуда получать мини-заводы на различные изделия. В том числе и на переработку плодов капорцев, а также других овощей.
Когда мы наконец-то поднялись на самый верх Нурекской платины, то Константин Лимбурис посмотрел совершенно обалдевшими глазами вначале на нурекское водохранилище, а затем вниз платины, где огромный каскад выброса воды внизу становился обычной голубой водой и вода всюду была кристально чистой.
- Никогда не видел нигде столько много экологически чистой пресной воды. - сказал Константин Лимбурис, разглядывая воду по обе стороны платины. - Но зачем её красят в синий цвет, чтобы никто не мог её пить?
- Воду здесь ни красят! - удивленно, ответил, Константину Лимбурису. - Эта вода от своей чистоты такая.
- Можно эту экологически чистую кристальную воду посмотреть поближе? - спросил Константин Лимбурис.
- Конечно можно! - опять, удивленно, ответил. - Сейчас туда на автомобиле к воде спустимся по трассе.
Мы сели на свой автомобиль и по трассе, мимо Нурека, спустились к такому месту, где в реке Вахш были небольшие заливы.
Можно было спуститься к тихой воде, которая и здесь не утратила свою голубизну, подаренную воде природой, а не подкрашенная людьми, как это подумал Константин Лимбурис, когда увидел эту воду голубого цвета с высоты птичьего полёта.
Константин Лимбурис ничего не мог нам сказать. Он долго смотрел удивлёнными глазами на кристально-прозрачную воду. Затем поставил в сторону свой кейс. Скинул с себя пиджак, отдал пиджак подержать Валентину Склярук и в чём был упал в воду.
Мы с Валентином Склярук удивленно переглянулись и поспешили вытащить Константина Лимбуриса из этой воды, так как он мог заболеть от её холода. Ведь вода в реке Вахш течёт из самих ледников.
- Теперь всему Кипру могу говорить, что лежал в такой кристально чистой воде. - сказал Константин Лимбурис. - У нас на Кипре ни одна капля чистой воды не доходит до моря, а здесь её есть прямо целое море.
После Нурекской платины на следующий день мы поехали в Рамитское ущелье вверх по реке Кафирниган, где показывали Константину Лимбурису в Рамитском высокогорном заповеднике диких животных, которых можно было разглядывать в бинокль и также невооружённым глазом. Чего совсем нет там на острове Кипр.
На четвёртый день мы показывали Константину Лимбурису исторические места Таджикистана. Показали развалины древних поселений людей. Водили в исторический музей. Повезли на Гиссарскую крепость.
Как настоящий историк, не взял с нами специального гида и рассказывал сам все Константину Лимбурису про исторические места республики.
Естественно, что все мои исторические рассказы были в сопровождении двух переводчиком, таких, как моя секретарь-референт Тронина Ира и, конечно, ещё Валентин Склярук, друг Константина Лимбуриса. Наши переводчик были у нас, как наушники. Тронина Ира возле меня, а Склярук Валентин возле Константина Лимбуриса.
Но мой переводчик, Тронина Ира, несмотря на свой аттестат с отличием за специальную школу с английским языком, часто спрашивала значение того или иного слова на английском языке у Валентина Склярук.
Когда она сказала, что Константин Лимбурис и Валентин Склярук говорят на каком-то другом английском языке, то они оба стали смеяться.
Валентин Склярук объяснил Тройной Ире, что она разговаривает на литературном языке, которому её учили в специализированной школе, а они оба разговаривают на языке бизнеса, в котором много не литературных слов и различных акцентов разговорной речи. Поэтому Трониной Ире следует чаще тут работать с зарубежными гостями.
В последний день пребывания Константина Лимбуриса и Валентина Склярук водил их по рынкам Душанбе. Этому зрелищу Константин Лимбурис не особенно удивился. Он сказал мне, что у них все это в таком же изобилии.
Даже есть такие фрукты и овощи, которых нет на рынках Таджикистана. Валентин Склярук к этому добавил, что на Кипре апельсины, мандарины и другие цитрусовые плоды растут по улицам городов, как обычные декоративные растения.
Чтобы ещё как-то удивить Константина Лимбуриса и Валентина Склярук, пригласил их в пивной ларёк, которые стояли на всех городских базарах. Знал, что они оба любят хорошее пиво. Поэтому заказал сразу по две кружки пива на каждого и по десятку шампуров шашлыка.
- Это ещё не пиво. - сказал Константин Лимбурис, немного отпив из кружки. - Но уже и ни вода. Что-то новое. Такое никогда не пил и сейчас пить не буду.
Тогда рассказал Константину Лимбурису про то, как мы с итальянцем Бенито Пелони пили московское пиво и Бенито Пелони удивлялся, что такой здоровый русский мужик, который пьёт такое пиво, от которого у них на острове Сицилия могут лошади дохнуть. Сказал Бенито Пелони, что у нас в Душанбе есть такое пиво, от которого у них будут дохнуть слоны. Такое пиво имеется у нас на Зелёном базаре.
- Если хочешь, то тебя угощу таким пивом? - предложил, Константину Лимбурис. - Тогда ты убедишься, что у нас есть ещё такое пиво, в котором ты не найдёшь признаков даже обычной воды и солода с ячменём.
- Нет! Не могу! - отказался Константин Лимбурис. - У меня нет столько здоровья, как у русских мужиков.
На следующий день Константин Лимбурис и Валентин Склярук улетели в Москву. Проводил их до самолёта и на следующий день стал готовиться к новой встречи зарубежных гостей, который прилетали регулярно каждую неделю.
Начиная с воскресного дня и до следующего воскресного дня. Без перерыва. У меня даже не было времени на семью. Так как часто день новый наступал в дороге с гостями по Таджикистану или встречал гостей в аэропорту Душанбе. Гости как морское цунами надвигались на Таджикистан.
Следом за Константином Лимбурисом и Валентином Склярук в Таджикистан хлынули бизнесмены из разных стран. Закреплённых за мной номеров в правительственной гостинице "Октябрьская" явно не хватало. Размещать иностранных гостей в старой гостинице "Вахш" было кране не прилично.
Пришлось договариваться с администрацией гостиницы "Таджикистан" об аренде на длительный срок номеров для наших зарубежных гостей. Таким образом, международный бизнес в Таджикистане набирал свой оборот.
Вскоре к нам в гости пожаловал принц из Саудовской Аравии, которого интересовала больше всего экологически чистая вода. Принц был готов закупить экологически чистую воду в консервированном виде в неограниченном количестве.
Поговаривали даже, что будет специальный рейс самолёта для перевозки этой консервированной чистой воды из Эр-Рияд столицы Саудовской Аравии в Душанбе столицу Таджикистана, туда и обратно.
Чувствовал, что не потяну такой контракт и не принял участие в вопросе этого вида бизнеса. Тем более что к этому бизнесу подключилось правительство, и отошёл в сторону от решения такого вопроса. Меня интересовали более мелкие вопросы бизнеса, которые было не страшно потерять в случае неудавшейся сделки с проколом одной из двух сторон, подписавших контракт.
Эти несколько дней, во время визита принца Саудовской Аравии, уделял много время своей работе на объектах по городам Таджикистана, в конце рабочего дня спешил домой, как на свидание, к своей семье.
Затем к нам пожаловали целой группой бизнесмены из Израиля, которые готовы были поставить несколько комбинатов по откорму индюков. Израильтян от индюков интересовала лишь печень, которую они собирались поставлять в Европу.
Большей частью во Францию. Заключили контракт на реализацию наших переговоров в рамках министерства строительства Таджикистана.
Определили места установки комбинатов по откорму индюков с весны 1992 года. Комбинаты планировали открывать поэтапно ежегодной с развитием большей потребности печени индюшки со стороны европейских стран до 2000 года.
Однако, так думаю, что израильтян больше бизнеса интересовали в Таджикистане еврейские семьи, которые ещё до приезда бизнесменов из Израиля уже начали постепенно уезжать из Таджикистана в Израиль.
Вскоре, после отъезда от нас бизнесменов из Израиля, среди моих рабочих и служащих, которых было в совместном предприятии на территории Таджикистана более десяти тысяч, началась подготовка к отъезду из Таджикистана в Израиль. Постепенно, в течении этого года, мое предприятие покинули более четыреста семей.
С отъездом евреев из нашего коллектива, это сильно сказалось на производительности труда моего предприятия. Так как лучшие места рабочих и служащих производства, остались без надёжных специалистов своего дела. Нужно было мне вновь проводить конкурсный отбор через местную прессу. Затем пришлось мне долгое время переставлять своих специалистов с одного места работы на другое.
В самый критический момент моего предприятия в гости пожаловал от нидерландской фирмы "Хантер Даглас Юроп БВ" главный представитель Отто Йохемс в сопровождении менеджера по маркетингу Людмилы Кузнецовой, которых мы тут же разместили в ту самую правительственную гостиницу "Октябрьская", в которой жили Константин Лимбурис и Валентин Склярук.
Этих гостей больше интересовало дело, чем отдых на природе в горах Таджикистана. После первой поездки в Рамитское ущелье, вверх по реке Кафирниган, гости попросили проводить больше поездок на предприятия, связанные с подписанием нашего совместного контракта. На следующий день пребывания представителей нидерландской фирмы "Хантер Даглас" мы посетили наши предприятия, как-то связанные с подписанием совместного контракта с фирмой "Хантер Даглас".
Отто Йохемс остался доволен подготовкой ангара для установки мини-завода по сборки жалюзи из алюминиевой ленты, которую обязывались поставлять регулярно из Нидерландов. Однако, главного представителя фирмы "Хантер Даглас" больше всего интересовал прямой выход на Таджикский алюминиевый завод.
Отто Йохемс даже знал без нашей подсказки, что Таджикский алюминиевый завод находится в Турсунзаде и что на заводе директор Синани Михаил. Такое знание зарубежного гостя меня сразу за беспокоило.
Понял, что они хотят выйти прямо на нужное им сырье - алюминий, без таких посредников, каким являлось мое предприятие.
Своё мнение сразу высказал Юрию Филимоновичу, который полностью курировал весь этот контракт. Поэтому министр строительства крайне был обеспокоен любопытством гостей из Нидерландов.
- У них ничего не выйдет. - ухмыляясь, ответил Юрий Филимонович. - Во-первых, это стратегическое предприятие и их туда никто не допустит. Во-вторых, мы с тобой не заинтересованы в связях гостей с заводом.
Мы ясно дали понять, Отто Йохемсу, что в Советском Союзе всегда было и будет так, что запрещено посещение иностранными гостями стратегических предприятий, каким является Таджикский алюминиевый завод. Отто Йохемс, конечно, все прекрасно понимал, что мы перекры-ли ему тут прямой доступ к алюминию.
Поэтому он тоже сказал нам понятно, что больше его ничто не интересует в Таджикистане. Так как все вопросы по контракту между нашими сторонами были рассмотрены, и он готов со мной встретиться по вопросу подписания контракта в Москве.
Мы тут же занялись вопросом оформления документов гостей на вылет из нашей республики. Отто Йохемс, из семи дней по приглашению пробыл всего пять и сославшись на неотложные дела вылетел первым же рейсом в Москву, в сопровождении менеджера Людмилы Кузнецовой.
Этим закончились все мои международные встречи с бизнесменами из различных зарубежных фирм. Мне требовалось в последний раз просмотреть проект контракта с нидерландской фирмой "Хантер Даглас", чтобы там не было никаких проколов в работе, так как контракт был долгосрочный и очень дорогостоящий.
Любая ошибка и оговорка в контракте могли стоить мне места работы, банкротства предприятия, лишения меня свободы и мало каких ещё неприятностей. По этой причине мы с Трониной Ирой сидели в кабинете с раннего утра и до поздней ночи. Тронина Ира проверяла русский текст контракта с английским текстом, а постоянно спрашивал о знаках препинания, которые на разных языках могли произносится совсем по-другому.