Аннотация: Человек не собака. Но, может покусать, если его сильно достать.
Собачья жизнь.
Боже мой! Какой я все-таки доверчивый и наивный человек! Сколько раз Людмила говорила мне, что доверяй людям, но проверяй. Много кратно раз я попадал впросак из-за своего доверия к обычным людям, которые на первый взгляд совсем не похожи на шарлатанов и жуликов. Лишь после обманутый я начинал понимать, что людям можно доверять на основании утвержденных законом документов и проверенных известным адвокатом с лучшей репутацией проверенной известными клиентами. Даже в этом случае надо проверять законность подписанных документов. Вот так и в этот раз. Доверяя письму по трудоустройству в лишкат авода акадимаим(государственное бюро по трудоустройству лиц с высшим образованием), я устроился работать в нагарию(столярку) к Мишелю, которого хорошо знал по соседству в другой нагарии, где я работал у Арика. Поэтому я доверял не только лишкат авода акадимаим. Но также самому знакомому хозяину столярной мастерской по изготовлению мебели для синагоги(бейт кнесет). Кто бы мог подумать, что на вид вполне добропорядочный человек, Мишель окажется шарлатаном. Второй месяц не получаю зарплаты. Жена за месяц дома без зарплаты буквально "заела" меня своими претензиями. Постоянно напоминает мне, что надо платить за коммунальные услуги. За ипотечный кредит перед банком растут проценты у нас на банковском счету. Скоро на счету в банке будет минус, а в холодильнике минус не только в температуре. В настоящее время у нас в доме нет даже обычного ржаного хлеба. Хотя раньше никогда было проблем с хлебом.
- Я не понимаю, зачем ты вообще пошел работать в столярку? Если хозяин вовремя не дает зарплату. - возмущенно, поинтересовалась Людмила, когда рано утром я встал с постели, чтобы собираться на работу.
- Мне столярная работа нравиться. К тому же до работы десять минут ходьбы. - сонным голосом, ответил я.
- Тогда почему ты не требуешь от хозяина столярной мастерской своевременной выплаты зарплаты? - настаивала Людмила на своем. - Ты знаешь, что нам нечем оплатить коммунальные услуги, ипотечный кредит в банке и продукты в холодильнике кончаются. Скажи об этом хозяину столярки, что завтра голодный и не сможешь работать.
- В таком положении сейчас все столярке. - попытался оправдаться я. - Если скажу хозяину столярки, что я не смогу работать по причине голода, то хозяин столярки найдет мне замену. Безработных в Израиле много.
- В данное время твои теории меня никак не устраивают. - продолжала давить Людмила. - Ты добросовестно выполняешь работу. Поэтому вправе требовать от хозяина столярки свои деньги за выполненную работу.
- В моем понятии. Стыдно требовать деньги за выполненную работу. - стал защищать я свое понятие в отношении к работе и к зарплате. - Также должно быть стыдно работодателю не выплатить рабочему положенную сумму. Думаю, что ты не забыла, когда я был президентом международной компании. Мои рабочие и служащие никогда не слышали от меня о проблемах моей международной компании. Конечно, без проблем бизнеса не бывает. Не смотря на проблемы в бизнесе, мои рабочие и служащие своевременно получали зарплату. Как ты помнешь, что в Республике Таджикистан бывали такие времена, когда в республиканском банке не было никаких денег. Тогда я летел самолетов город Москва. Там снимал наличные деньги своей компании со счета в банке, где хранились наши совместные сбережения, чтобы выплатить зарплату своим рабочим и служащим в Республике Таджикистан. Когда во время ремонтных работ в гостинице "Таджикистан" в городе Москва не выплатили зарплату моим строителям, то я тут же снял со своего счета в таджикском республиканском банке наличные деньги и отвез зарплату своим строителям в городе Москва. Бывало даже так, что выплачивал зарплату рабочим и служащим международной компании "Сандро" из личного банковского счета нашей семьи. Каждый раз, перемещая огромные наличные суммы денег по территории бывшего Советского Союза, я рисковал своей жизнью и даже жизнью своей семьи. Мне даже в голову не приходило оставить без зарплаты рабочих и служащих своей международной компании. Так как именно благодаря рабочим и служащим международной компании "Сандро" процветал мой бизнес. Если бы я хоть однажды позволил себе не выплатить зарплату своим рабочим и служащим, то я просто мог умереть от стыда за то, что не выполнил свой долг руководителя крупной международной компании, где трудятся тысячи человек. Поэтому мне сейчас стыдно напоминать о своей зарплате хозяину столярной мастерской, где трудятся меньше десятка человек. Это не крупная фирма.
- Однако твоему хозяину не стыдно жить за твой счет. - настаивала на своем Людмила. - Ты должен требовать свое. Объясни хозяину, что без зарплаты нет возможности существовать целой семьи, в которой ты всего один кормилец.
- Я не могу переступить через свои принципы. - возразил я. - Моя совесть не позволяет мне просить то, что мне положено по закону. Мы с тобой живем месте, тридцать пять лет. За эти годы никогда не ссорились из-за денег. Давай оставим в покое эту проблему. Когда-нибудь мы получим положенную мне зарплату. Все у нас встанет на свое место.
- Я не буду ссориться с тобой. Можешь оставить свое мнение при себе. - строго, сказала Людмила. - Но, если сегодня не принесешь домой чек по зарплате, то домой можешь не приходить. У меня нет денег на пищу и на твое содержание в нашей квартире.
- Я так на работе скажу, - шутя, сказал я, Людмиле, - что жена отказала мне в питании и выгнала из дома.
- Можешь говорить, что тебе угодно. - со злостью, сказала Людмила. - Но зарплату ты должен принести.
В это утро не только Людмила была нудной и противной в своем характере, даже погода с утра испортила мне настроение. На улице моросил прохладный, нудный дождь и вокруг было отвратительно неприятно. Даже в голове и на душе было настолько отвратительно от скверных мыслей, что хотелось выть собакой или шакалом из-за такой паршивой жизни. В самый раз сбежать куда-нибудь подальше от всех семейных и общественных проблем своей жизни, чтобы отдохнуть от самого себя и от окружающих меня людей, у которых на уме одни потребности в своей жизни. Выбравшись из квартиры на улицу, я как назло забыл дома зонтик. Возвращаться домой за зонтиком, это плохая примета. Идти без зонтика под нудным дождем ничуть не лучше. До промышленной зоны от моего дома всего минут десять ходьбы. Можно было пробежаться и быть в нагарии(столярке) минут через пять. Но на душе так отвратительно, что даже шаг прибавить не хочется. Все равно на работу прихожу раньше всех. Часто стою у закрытой двери. Какая разница, где мокнуть под дождем? Можно в пути на работу промокнуть до ниточки. Возле двери в нагарию(столярку), то же самое будет. Там всюду голые стены возле здания и забора. Нет никаких навесов, где можно спрятаться от нудного дождя. Хотя бы скорее закончился этот нудный дождик. По сплошным серым тучам, низко повисшим над нашими головами, можно сделать вывод, что нудный дождик сегодня не собирается покидать пространство над городом Ащдод. Вот так скоро будет заполнено пространство над нашими головами, серыми тучами и дождем.
Пока я доплелся до здания столярной мастерской по изготовлению мебели в израильские синагоги. Дверь в нагарию(столярку) была открыта. Кто-то из столяров имеющий запасные ключи от столярки или сам хозяин столярки открыли дверь до моего прихода. Я ни стал выяснять, кто совершил столь благородный поступок с открыванием двери в столярку перед моим приходом на работу, чтобы я не продолжал мокнуть под струями нудного дождя. Мне надо было отметить карточку о своем приходе на работу и приступить непосредственно к работе, которую обычно определяю я сам. Конечно, я могу сачковать до прихода хозяина столярной мастерской. Мне все равно платят не за работу, а за время нахождения на работе. Такая оплата за труд в Государстве Израиль. Но я с детства приучен к труду и не могу находиться на рабочем месте без работы. Поэтому я либо выполняю ранее намеченную мне работу, либо ищу сам какую-то работу себе в столярной мастерской. Даже обычная уборка в столярной мастерской может считаться работой. Здесь в столярной мастерской много отходов, так что всем желающим работать найдется работа всегда.
С самого утра и до авсаки(обеденного перерыва), я "ползал" в столярной мастерской, словно в штаны наложил и не был ни кем замечен. Можно было подумать, что никому до меня нет никакого дела. Как всегда, придя утром на работу, от простого рабочего до хозяина столярной мастерской, у каждого вначале на уме был горячий черный кофе и туалет. Словно дома у каждого из них нет горячего черного кофе и туалета. Час спустя после начала рабочего дня, каждый рабочий и хозяин столярной мастерской находили себе рабочее место. В столярной мастерской начинали изготовлять какие-то заготовки из дерева бук. Затем эти заготовки вначале поступали на покраску и лакировку с просушкой. Где-то к обеденному перерыву или к концу дня готовые детали мебели перемещали на руках с места покраски и лакировки на второй этаж в цех сборки мебели. В зависимости от размера заказа. В течение одной или двух недель детали мебели при сборке приобретали формы мебели для синагоги (бейт кнесет - дом собрания). Так появлялись на белый свет специальные стулья, столы, кресла, тева(трибуна места раввина для чтения Торы), стена со свитком(вроде православного иконостаса), трон для обрезания плоти мальчиков и посвящения в религию евреев. Таким образом, в столярной мастерской нашими руками создаются религиозные храмы евреев по всему Израилю.
Я так думаю, что если бы книга Гинесса рассматривала вопрос о религиозности государства и о количестве религиозных мест в государства, то Государство Израиль может претендовать на место в книге Гинесса необычных рекордов в мире. Здесь в Государстве Израиль нет ни одного населенного пункта, где бы ни было синагог, а в некоторых городах наряду с синагогами находятся православные, исламские, буддийские, а также другие религиозные представительства в виде церквей, храмов, мечетей, дома молитвы и собраний, разных других религиозный концессий.
- Ма кара?!(В чем дело?) Ма еш байя?(Какая есть проблема?) - поинтересовался Амирам, сын хозяина столярки, при виде моей кислой физиономии. - Еш бйя бе шельха авада?(Есть проблема в твоей работе?).
- Бе нагария аводе това.(В столярной мастерской работа хорошая.) - уныло, ответил я, не глядя на Амирама. - Байя гдола бабайт.(Проблема большая дома.) Иша медобер шели.(Жена говорит мне.) Эн кесеф бе авода.(Нет денег за работу.) Эн охель шели бе дира.(Нет еды для меня дома.) Эн маком гарим бе дира.(Не места жизни в доме.) Иша шели, рак гаш, рак келев.(Жена моя, как змея, как собака.) Ахшав бе дира байя.(Сейчас в доме проблема.)
В знак доказательства сказанного мной, я задрал правую штанину и показал Амираму шрам под коленкой, появившийся у меня после операции в детстве. Амираму объяснил, что когда я однажды в России не принес зарплату домой, то жена искусала меня до такой степени, что пришлось ложиться в хирургическое отделение, где мне на рану после укусов жены наложили швы. После этого случая я домой без зарплаты не прихожу. Предпочитаю спать там, где работаю. Так, что с сегодняшнего дня и до получения зарплаты, я вынужден буду жить в столярной мастерской.
Мне неизвестно насколько правдиво я сказал на языке иврит, который знаю, возможно, немного лучше других иностранных языков, которые вообще мне неизвестны. Однако по лицу Амирама было видно, что столь дикое отношение моей жены ко мне сильно подействовало на сына хозяина столярной мастерской. Амирам при мне стал звонить по сотовому телефону своему отцу и объяснять Мишелю о том, что меня искусала жена из-за того, что я до сих пор не получил зарплату. Теперь вынужден буду жить в столярной мастерской до получения зарплаты за все время.
- Алекс! Слиха!(Александр! Извини!). - взволнованно стал извиняться Амирам, обращаясь ко мне. - От исрим дакот савланут.(Еще двадцать минут терпения.) Аба щели бе ото.(Папа мой в машине). Кцат шельха кесеф мизуман ихие бе нагария.(Немного твоих денег будут в столярке). Махар чек бе банк.(Завтра чек в банк.). Ахшав эн чек.(Сейчас нет чека.)
- Беседер!(Порядок!) Эн проблем.(Нет проблем.). - согласился я, с предложением Амирама. - Савланут.(Терпение.). Уляй эн кесеф?(Возможно нет денег?). Шели иша-келев махар бе регель нагария. (Моя жена-собака завтра придет в столярку.)
Амирам в ужасе схватился за голову. С криками убежал с моих глаз. Забился куда-то в угол своего пыльного мисрада(офиса), где пробыл до тех пор, пока к зданию столярки подъехал автомобиль Мишеля, отца Амирама. Я делаю вид, что не замечаю испуганных взглядов Мишеля и Амирама во время взволнованной беседы друг с другом. Не смотря на проблему с получением своей зарплаты за прошлый месяц, мне нравится, как позорно ведут себя хозяин столярки и его старший сын. У меня на душе становится легче от удачного розыгрыша хозяина столярки и его сына.
- Алекс! Слиха! Шельха кесеф.(Александр! Извини! Твои деньги) - говорит мне, Амирам, протягивая наличными три тысячи шекелей. - Махар бобокер тлуш маскорет от чек.(Завтра утром сведения о зарплате и чек.)
- Ахшав беседер!(Сейчас порядок.) - радостно, говорю я. - Ем бабайт хаг самиаг.(Сегодня дома праздник.)
Амирам довольный моим ответом уходит в свой пыльный мисрад(офис). Оттуда вскоре раздается веселая марокканская музыка из радиоприемника под веселые возгласы отца и сына. У меня тоже поднимается настроение. Становится легче на душе. Я начинаю работать с удвоенной энергией. Теперь я точно знаю, что хозяин столярной мастерской не собирался меня обманывать по выдачи зарплаты. Просто у Мишеля действительно были какие-то финансовые проблемы со счетом в банке или финансовый руководитель заказа мебели для синагоги оказался не вполне добросовестным человеком. Хотя и в раввинате Государства Израиль бывают свои финансовые трудности. Ведь религиозное объединение Сахнут считается общественной организацией. Они существуют за счет пожертвований со стороны прихожан и богатых евреев, которые из-за границы финансируют строительство синагог и жизнь ортодоксальных евреев, те в свою очередь нигде не работают, живут за счет пожертвований со стороны остальных евреев.
Бог с ними с ортодоксальными евреями, не мне о них судить. Каждый человек живет, как умеет. Ортодоксы живут за счет пожертвований. Я живу за счет того, что ортодоксы оплачивают мою работу по изготовлению мебели израильским синагогам. Так между нами замыкается благотворительный круг нашей взаимной помощи. Пожертвования со стороны верующих евреев в пользу ортодоксальных евреев, помогают жить тем, кто молится за нас и тем, кто строит религиозные храмы-синагоги в Израиле. Взаимная помощь полезна каждому человеку. Независимо от вероисповедания, политических взглядов, рас и народов. Мы люди одной крови. Должны понимать друг друга своим разумом.
После работы я возвращался домой в поднятом настроении. К этому времени погода в городе нормализовалась. Серые мрачные тучи скрылись где-то за горизонтом Средиземного моря. Над моей головой чистое безоблачное небо темно-синего цвета с золотисто-красными полосами заходящего солнца у горизонта. Без сведения синоптиков было видно, что завтра нас ждет хорошая погода. Поднимется температура, над нашими головами завтра не будет дождя.
Сегодня вечером действительно начнется праздник для нашей семьи. До сытости от полученных наличных денег как минимум одни сутки. Пока откроются магазины на следующее утро. Людмила сможет купить продуктов на всю семью. Однако сегодня мы можем лечь спать с добрыми мыслями, о том, что завтра у нас будет благополучный день, а наш холодильник не будет зря изготовлять мороз. Наконец-то наша собачья жизнь примет нормальный человеческий облик хотя бы на один месяц жизни. Завтра мы будем вполне сыты. Сегодня можем лишь помечтать. Мне нравится всегда разыгрывать людей. Даже тогда, когда возле меня далеко не праздничный день на веселье. Хочется хотя бы шуткой на какое-то время сделать радостным даже самый мрачный час или день. Вот и сегодня после того, как я разыграл хозяина столярной мастерской вместе с его сыном, я решил в той же манере разыграть свою жену, которая всегда легко поддается на розыгрыш, а после довольная моей шуткой наполняется добром и смехом.
- Кто там пришел? - глядя в дверной глазок, полушутя, спросила Людмила, когда я сделал робкий звонок в дверь нашей квартиры. - Наши все наши дома давно. Нищих к себе в квартиру мы не пускаем. Нам самим кушать нечего.
- У порога ваш верный слуга, который хочет согреться. На улице дождь со снегом и ветер с соленой пылью из Мертвого моря.- тоскливо, промолвил я. - В такую скверную погоду хороший хозяин даже собаку не выпускает из дома.
- В нашей квартире давно нет хозяина, а поэтому нет и собаки. Так что из дома нам некого выпускать. - печальным голосом, сказала Людмила. - По доброте своей пустим в квартиру верного слугу. Пускай согреется в нашем доме.
Людмила медленно отварила дверь и впустила меня в квартиру, с удивлением разглядывая меня. Так как по моему виду и по лицу нельзя было сказать, что на улице такая скверная погода, что без зонта я промок до самой ниточки. На мне была совершенно сухая одежда. От меня исходил такой отвратительный запах пота после рабочего дня, словно я недавно пересек пустыню. Сильно вспотевший приблизился в знойной пустыне к оазису с живительной влагой чистого родника моей жизни, где я смогу не только утолить свою жажду, но также продлить сохраненную жизнь.
- По тебе не заметно, что на дворе скверная погода. - сказала Людмила, с удивлением разглядывая меня.
- Я как щенок после дождя, высыхаю сразу от теплой встречи доброй хозяйки. - тихо скуля, ответил я.
- Ну, ладно, щенок! Так и быть, на сегодня приму тебя в доме. - сурово, сказала Людмила. - Завтра точно не пущу домой без денег или без продуктов на семью. Мне давно надоела наша собачья жизнь в Израиле.
- Спасибо за вашу доброту. - ласковым голосом, сказал я, протягивая жене деньги. - Это вам за мой приют.
- Вот, паразит! - вытаращив глаза на деньги, улыбаясь, сказала Людмила. - Переживаю, целый день за него, а он комедии разыгрывает с полными карманами денег. Ты, что, магазин или банк обокрал? Откуда деньги?
- На кражу денег я никогда не пойду. - серьезно, ответил я. - Даже если буду умирать с голоду. Так как в моем понятии свобода дороже денег. Я сказал сыну хозяина, что буду ночевать в столярной мастерской до получения зарплаты. Иначе меня дома покусает жена, которая без денег буквально звереет и превращается в собаку. Однажды в России я позволил себе не принести домой зарплату, так жена меня искусала настолько сильно, что меня положили в больницу на операцию. Зашивали нитками покусанные места под коленкой на правой ноге. С тех пор домой без зарплаты я никогда не хожу. Я показал Амираму на правой ноге под коленкой шрам, который у меня почти шестьдесят лет...
- Неужели Амирам поверил тебе? - удивленно, спросила Людмила. - Может быть, ты меня разыгрываешь?
- Я говорю тебе истинную правду. - с серьезным выражением лица, постарался я, утвердит сказанное мной. - Как только я рассказал Амираму, что у меня жена как собака, Амирам тут же стал звонить своему отцу, который контролирует все деньги столярной мастерской. В это время Мишель был на аркаве(сборке) мебели. Как только Мишель услышал по телефону от своего старшего сына рассказ о жене-собаке, которая может искусать Алекса, то Мишель тут же примчался в столярку и привез мне наличными три тысячи шекелей. Остальные деньги Мишель обещал отдать завтра банковским чеком вместе со сведениями по зарплате за месяц. Так что ты на меня больше не нажимай насчет зарплаты. Иначе мне действительно придется вести тебя к хозяину столярной мастерской с ошейником на поводке и с намордником, чтобы ты, будучи в бешенстве из-за отсутствия денег, не покусала хозяина столярки.
Мой рассказ о жене-собаке произвел сильное впечатление на Людмилу, так как Людмила приняла мой розыгрыш за действительность, также как хозяин столярной мастерской и его старший сын, управляющий столяркой. Однако пересказанный рассказ Людмилой нашей дочери, произвел на Викторию совершенно другое впечатление. Виктория стала смеяться с такой силой, от услышанного от своей мамы рассказа о жене-собаке, что к нам в дверь позвонили соседи и спросили Людмилу, по какому телевизионному каналу мы смотрим такую развлекательную программу.
- По местному каналу. - ответила Людмила, с серьезным видом. - У нас в семье не жизнь, а просто комедия.
Я прекрасно понимал, что с несвоевременным получением моей зарплаты за месяц наша собачья жизнь в Израиле не закончится. На следующий месяц обратно будет не все в порядке. С зарплатой или с работой в столярной мастерской, по изготовлению мебели в израильские синагоги. Ведь вся наша жизнь зависит от Бога, у которого характер переменчив, также как у его подопечных, ортодоксальных евреев, которые не постоянны в своем выборе заказа на мебель для синагоги. Сегодня ортодоксальные евреи заказали мебель в столярной мастерской у Мишеля. Завтра ортодоксальные евреи могут заказать мебель для синагоги в столярной мастерской Мардыхая. Следующий раз какой-нибудь другой конкурент по изготовлению мебели для синагоги, получит долгожданный заказ от ортодоксов...
Мои предположения, а также опасения о продолжении нашей собачьей жизни подтвердились в эту ночь во сне в моей виртуальной жизни. Однако совершенно с другой стороны моей жизни. Мне приснился сон, что якобы хозяин столярной мастерской принял заказ на изготовление красочного панно на религиозную тему в одну из синагог США. Планшеты для красочного панно с подрамником, Мишель поручил сделать мне, по той причине, что я когда-то работал художником-дизайнером и лучше других разбираюсь в подготовке планшетов под декоративное красочное панно.
- Я могу делать не только планшеты под декоративное панно. - согласился я, с предложениям Мишеля. - Мне ничего не стоит написать плакат на любую тему. Тебе известно, что я был художником-дизайнером.
Мишель категорически отказался от моего предложения писать панно на религиозную тему. Сослался на то, что я по иудейской религии изгой и не имею право прикасаться к иудейским святыням. Тем более писать панно на религиозную тему. Кроме того, чтобы писать религиозное панно устраивали специальный конкурс среди художников-евреев. Выиграла этот конкурс девушка по имени Сюзи Майер из США. Писать религиозное панно Сюзи Майер будет здесь на святой земле. Затем готовое панно демонтируют и самолетом отправят в США в синагогу города Лос-Анджелес. Я ни стал говорить Мишелю, что я как изгой буду изготовлять планшеты к написанию священного панно. Мало того, как изгой я больше десятка лет, принимал участие в изготовлении святой мебели в синагоги Государства Израиль. Кроме того, все синагоги в Государстве Израиль строят исключительно изгои, а точнее, арабы, самые злейшие враги евреев и в то же самое время прямые родственники евреев. Так как Авраам праотец арабов, так же праотец евреев. С той лишь разницей, что матери у арабов и у евреев были разные. Так что, евреи и арабы, братья по крови отца.
Мне не хотелось оставлять работу в синагоге по нескольким причинам. Во-первых, работа столяра мне нравилась. Во-вторых, место работы в десяти минутах ходьбы от места жительства. Наконец, в-третьих, я мог остаться без работы. Чего не хотелось не только мне, но также всей моей семьи. Так как на моей зарплате держалось все благополучие нашей семьи. В случае моей безработицы мы могли оказаться на улице, так как не могли бы оплатить банковский кредит ипотечной ссуды приобретения своего жилья в кредит на двадцать восемь лет нашей семейной жизни. Изготовить планшеты под панно не было никакой сложности. Просто изготовляется рамка под планшет. Затем на рамку крепится фанера того же размера, что рамка под планшет. Из нескольких планшетов собирается все панно. Такую работу можно выполнить за пару часов. После чего на панно можно изготовит подрамник, который художники называют "багет". Подрамник-багет можно выставить на религиозное панно по месту расположения в синагоге.
С самого начала выполнения заготовок из дерева на панно у меня почему-то ни стала ладиться обычная простая работа. Вначале оказалось, что дисковая пила потеряла много зубьев, то есть, стала просто тупой. Когда я сменил пилу на совершенно новый диск, то оказалось, что не работает уловитель пыли. Пришлось останавливать станок и чистить все трубопроводы от стружек и пыли. Лишь час спустя, заготовил рейки из досок на рамки под планшеты. Когда я стал готовить рамки под планшеты, то сикоты(скобки) из пневматического пистолета никак не хотели выскакивать. То не хватало давления воздуха от компрессора из-за того, что параллельно со мной еще кто-то работал с воздушными приборами. В это время резко падало давление воздуха. То скобы оказывались совсем ни те, которые нужны воздушному пистолету или вообще скобы выскакивали из пистолета в сторону и торчали из реек подрамника. На изготовление подрамников у меня ушло больше часа. Дальше опять дела пошли ни совсем гладко. Фанера оказалась низкого качества и во время разрезки на электрическом масоре(электрическая пила), края фанеры рассыпались. Поэтому размер фанеры на подрамник под планшет имел далеко не товарный вид. Оставалась надежда на то, что когда планшет будет готов, то багетная рамка планшета скроет прорехи во время изготовления панно к росписи. Мои мучения с планшетами на панно закончились лишь к концу рабочего дня. Когда я смонтировал планшеты в одно панно, то панно оказалась настолько огромное, что пришлось панно выставлять под навес во дворе столярной мастерской. Даже на этом мои мучения с панно не закончились. Сюзи Майер оказалась девушкой маленького роста. Примерно, такого же роста, как моя жена Людмила. В следующий рабочий день пришлось изготовлять подвижные подмости на передвижение художницы вдоль и поперек панно, во время грунтовки и написания религиозного панно.
Лишь к концу третьего дня все было готово к работе художника на огромных планшетах панно. Вокруг панно собрались религиозные представительные лица от раввината Государства Израиль, а также от США. Сюзи Майер благословили на работу с панно. Представитель раввината Государства Израиль прочитал молитву во имя Всевышнего. На художницу нацепили черно-белую, религиозную мантию. Подвели к подмостям, как к пьедесталу перед Богом. Мне было смешно смотреть на весь этот религиозный обряд посвящения в художники, чтобы написать маслом в общем-то обычное на мой взгляд панно на тему религиозных событий из Торы, священной книги иудаизма. За многие десятилетия своей работы художником я писал картины и панно, на разные политические и религиозные темы. Изображал на своих полотнах как мифические, так и вполне реальные события, от божественного до современного. Никогда даже в голову мне не приходило, что моя работа будет иметь столь ответственный момент в моей жизни, как эта суета ортодоксальных евреев вокруг огромного полотна, которое, по их мнению, соорудил иноверец и изгой. Поэтому я ни стал присутствовать во время церемониала посвящения в художники Сюзи Майер. Не хотел смущать своим присутствием коллегу. Тем более что Мишель сказал девушке о моих способностях. Она постоянно искоса с опасением поглядывала на меня. Словно боялась, что я как изгой могу сглазить ее святое начало в изобразительном искусстве. В этом случае мне лучше не присутствовать в начале карандашных набросков будущего панно. Завтра все равно приду работать в столярную мастерскую и с утра смогу определить способности своей коллеги из США.
Всю ночь мне во сне снился сон, как Сюзи Майер делает карандашные наброски своего будущего панно на религиозные темы. Когда утром проснувшись во сне, я едва привел себя в ванной перед зеркалом в порядок после сна. Выпил кружку черного кофе с молоком и поспешил в столярную мастерскую. Так как мне не терпелось как можно быстрее посмотреть карандашные наброски будущего панно, прежде чем Сюзи Майер будет писать маслом само панно. Я не удивился тому, что мой цветной сон сбылся до мелочей наяву, как в цветном сне в прошлую ночь. Со мной такое происходит часто. Передо мной действительно были прекрасные карандашные наброски на религиозную тему выхода евреев из Египта. Однако я удивился тому, что карандашные наброски были выполнены поверх обычной фанеры под цвет дерева без грунтовки. Такой метод работы в изобразительном искусстве мне не был известен. Наверно я так сильно устарел как художник, что ничего не смыслю в технике современного изобразительного искусства.
Мне хотелось посмотреть со стороны на работу Сюзи Майер. Поэтому нашел себе работу в столярной мастерской недалеко от железных ворот, откуда, хорошо просматривалось панно во дворе столярки под навесом. На таком расстоянии по цвету и запаху я мог определить красочный материал, которым Сюзи Майер будет расписывать панно. Может быть, это какие-то современные мгновенно высыхающие красители, которые не будут расползаться по обычной фанере. Могут быть, совершенно другие современные методы выполнения художественной работы в изобразительном искусстве, о которых ничего не знаю. Ведь я больше десяти лет ничего не писал на холстах и на фанере.
Сюзи Майер прибыла на своем автомобиле лишь к девяти часам утра. Наверно с вечера всю ночь работала над карандашными набросками будущего панно и только к восьми часам утра выспалась. Сразу примчалась к своему будущему творению. Вполне возможно, что, будучи особо религиозным человеком, Сюзи Майер проснулась с первыми петухами. До своего отъезда в столярную мастерскую, все утро провела в молитве к своему Всевышнему. В длинном черном платье до самых пят Сюзи Майер выглядела гораздо выше, чем была в действительности. Длинные каштановые волосы до пояса, покрытые едва заметной сеточкой. Стройная точеная фигурка и худенькое совершенно белое личико, придавали девушки какой-то божественный вид. Словно она сама посланница Бога предстала перед будущим религиозным панно, которое будет выполнено какими-то небесными святыми красителями.
В реальности все произошло обычно. Сюзи Майер достала из багажника своего автомобиля картонные коробки с многочисленными баночками, заполненными какими-то художественными красками, производство которых было трудно определить в незнакомой упаковке на расстоянии. Следом за картонными коробками из багажника автомобиля появились картонные коробки с бутылочками. Видимо в бутылочках были растворители к художественным краскам. Когда Сюзи Майер достала из багажника палитру и кисточки, то я сразу понял, что она собирается расписывать панно масляными красками, чего практически невозможно выполнить на чистом полотне из фанеры без специальной грунтовки.
- Так нельзя писать панно! - случайно вырвалось у меня, когда Сюзи Майер хотела сделать первый мазок.
Видимо я так громко и выразительно сказал в адрес девушки, что она, совершенно не зная ни одного слова на русском языке, ни стала расписывать панно масляными красками. Оставила на верху подмостей палитру с кисточками и с художественными красками. Спустилась вниз к железным воротам столярной мастерской и что-то спросила у меня на английском языке. Так как я тоже ничего не мог понять на английском языке, как Сюзи Майер на русском языке, то я тут же позвал к себе местного парня по имени Бэни, который в совершенстве владел английским языком, от своих родителей рожденных в Англии. Вдобавок пригласил к переводу своего полного теску, рожденного в Молдавии, который по школьной программе знал прекрасно язык иврит. Через такой тройной перевод я попытался объясниться с Сюзи Майер о возможной проблеме по выполнению росписи религиозной темы на огромном полотне чистой фанеры.
- Пожалуйста! Скажите девушке, что фанера ни холст и не бумага. - объяснил я, свое обращение к Сюзи Майер. - Художественная масляная краска просто расползется по фанере. Мне жалко ее вчерашний труд в карандашных зарисовках, но прежде чем писать маслом по фанере, надо загрунтовать фанеру эмульсией, специальной грунтовкой. Тогда работа получится. Иначе все будет напрасно. Будет не живописное панно, а просто мазня разноцветными красками. Я много лет работал художником и с точностью до мелочей знаю каждый прокол в работе, так как нам всем, дано когда-то ошибаться.
Мой полный тезка и Бэни долго переводили Сюзи Майер мои замечания. Почти ровесники, они долго спо-рили о чем-то в смысле точности перевода или о чем-то своем. Я ни стал вникать в смысл их спора. Рабочий день был в самом разгаре. У меня была определенная работа, которую я должен был выполнить в течении сегодняшнего дня. Поэтому я удалился от спорящей молодежи, к которым, чуть позже присоединился Амирам, сын хозяина столярной мастерской. Вскоре спор молодых перешел на совершенно другую тему. До обеденного перерыва я вообще оставил спорщиков без своего внимания. Лишь перед обеденным перерыќвом я обратил внимание на отсутствие Сюзи Майер. Так же как на отсутствие самого панно, которое сегодня должна была расписывать маслом Сюзи Майер. Мне объяснил во время обеденного перерыва Александр, что панно разобрали и отправили на грунтовку. Писать панно Сюзи Майер будет после работы без посторонних людей, которые отвлекают от творческого порыва, то есть, без меня.
- Порыв бывает у ветра. - поправил я, своего полного тезку. - У художников это называется вдохновением.
- Я не художник. Поэтому не знаю, как это называется. - обиженно, сказал тезка. - Я просто перевел слова Бэни. Между прочим, Сюзи Майер передавала тебе слова благодарности за подсказку в работе художника.
- Если бы мне позволили вместе с девушкой писать маслом панно, то это была бы лучшая благодарность от нее. - грустно, сказал я, словно размышляя над заманчивой темой разговора. - Десять лет не писал картин.
В это время закончился обеденный перерыв. Мой полный тезка ни стал выслушивать мои бредовые размышления. В столярной мастерской обратно завизжали пилы. Завыли строгальные станки. Запахло лаком и свежим деревом. Рабочий день был в полном разгаре. У меня на душе в этот день не было, ни порыва, ни творческого вдохновения к столярной работе. Я думал лишь о том, что никак не может сбыться, чтобы я рядом со стройной девушкой из США расписывал маслом панно на религиозную тему. Хотя лично в моем понятии изобразительное искусство никогда не имело религии, нации и политики. Просто любовь к изобразительному искусству, как к творческому началу человека. Весь этот вечер после рабочего дня и во время сна у меня на душе было тревожно. Впервые за многие годы моей сознательной жизни мне снился черно-белый сон без других цветов палитры, с которой я знаком с самого детства. Я словно смотрел старое черно-белое кино, которое должно закончиться трагически. Мне снилось, как во время моей сборки подрамником планшетов панно вместо скоб из пневматического пистолета выползают черные черви. Шурупы и гвозди в моих руках становятся мягкими, словно серый пластилин. Даже фанера серого цвета без белого грунта. В самом центре моего сна у ворот столярной мастерской появляется Сюзи Майер. Из стройной красивой девушки она превратилась в страшную худую старуху, у которой в руке на древке длинной художественной кисточки поблескивает серо-белое лезвие косы, с конца которой капает яркая алая кровь на фоне черно-белого сна. Постепенно алый цвет крови начинает заполнять все пространство моего сна. Я не выдерживаю напряжение и просыпаюсь.
- Ты что это вскочил чуть свет? - спрашивает Людмила. - До звона будильников нам можно спать два часа.
- Ты спи. Я выпью кружку кофе и позанимаюсь на компьютере. - тревожным голосом, сказал я, Людмиле.
- Ты со своими книгами, с компьютером скоро сойдешь с ума. - ворча, сказала Людмила, ложась обратно в постель.
Я готов был бежать в столярную мастерскую, чтобы предотвратить реальность трагического черно-белого сна. Но мое подсознание указывало на то, что должно случиться, то невозможно остановить. К тому же бежать в такую рань в столярную мастерскую, это равносильно тому, что угодить сразу в руки полиции на промышленной зоне или санитаров психушки. Как я объясню стражам порядка и охраны, с какой целью приперся в столь раннее время в рабочую зону, куда даже хозяева производства прибывают ни раньше семи часов утра. Сейчас рабочая зона под охраной сторожей и электронных приборов. Любое столь раннее появление людей в рабочей зоне может считаться подготовкой грабежа или разбоя. Охранники из-за личной безопасности могут на расстоянии расстрелять меня из своего оружия. Взбодрившись чашкой черного кофе с молоком, я вернулся в спальню. Сел за компьютер, чтобы написать хотя бы пару строчек своей будущей трилогии "Наша жизнь". Но тревожные мысли, ни давали мне сосредоточиться над текстом. В голове были лишь черно-белые мысли с кроваво-красными пятнами, как в приснившемся жутком сне. Даже текст на мониторе компьютера выглядел каким-то странным и расплывчатым с кровавыми оттенками моего сюжета. Не дождавшись звона будильников, я выключил "мышкой" свой персональный компьютер. Осторожно на цыпочках прошел обратно на кухню. Выпил одну кружку черного кофе и под звон будильников стал собираться к себе на работу в столярную мастерскую. До начала рабочего дня осталось, полчаса времени. Можно спокойно идти на работу и подождать у ворот хозяина столярной мастерской. Если конечно там ничего не случилось. Иначе меня вместо хозяина столярки может встретить полиция или санитары скорой помощи. В любом случае, я могу объяснить свой ранний приход на работу, близостью места своего проживания от промышленной зоны, а также свою привычку быть первым.
Сколько раз я себя незаслуженно корил за то, что мои страшные сны часто имеют свою реальную форму. Вот и сейчас издали от места работы заметил возле столярной мастерской служебные автомобили полиции и скорой помощи. Сразу понял, что произошла какая-то ужасная трагедия из отрывков моего черно-белого сна с кровавыми пятнами. Иначе незачем было появляться здесь служебным автомобилям, которые наводят на людей страх и тревогу. Пробравшись сквозь небольшую толпу зевак и оцепления полиции, я увидел ужасную картину под навесом возле огромного панно под настилом. В луже собственной крови лежала Сюзи Майер. Над ней хлопотали врачи скорой помощи. Однако без помощи врачей можно было определить по лужи крови, что Сюзи Майер мертва давно. Задолго до приезда наряда полиции и врачей скорой помощи. Сюзи Майер истекла кровью под несостоявшимся святым панно. Может быть, если бы я сразу прибежал сюда, когда проснулся от ужасного сна, то мог бы спасти девушку от гибели. Хотя от судьбы никуда не денешься. То, что было предсказано ей судьбой, то должно было случиться. Ни какие люди и никакая скорая помощь и наряд полиции не могли предотвратить гибель этой девушки. Если бы конечно она сама не спровоцировала свои события личным поведением или обстоятельствами, которые сложились вокруг ее жизни.
- С ней, что случилось? - спросил я, у русскоговорящей медсестры. - Она упала сверху или ее кто-то убил?
- Она сама свернула шею. - ответила медсестра, подозрительно рассматривая меня. - Вы, с ней знакомы?
- Я тут работаю. - ответил я. - Это я изготовлял планшеты под религиозное панно. Так что с ней случилось?
- Переводчик говорит, что у нее не получалась работа. - ответила медсестра. - Грунт плохой на поверхности панно. У художницы началась истерика. Срывалась ее работе. Во время истерики девушка упала вниз.
- На площадке возле Сюзи Майер должен быть переводчик. - сказал я, медсестре. - Почему он не помог девушки после падения? В конце концов, мог отвезти девушку в больницу или вызвать сюда скорую помощь.
- Переводчик все сделал. - ответила медсестра. - Полиция и скорая помощь все равно не могли спасти ее. Девушка настоящим образом во время падения сверху свернула себе шею. В результате чего потеряла много крови и сразу умерла.
Скорая помощь увезла труп Сюзи Майер на своем служебном автомобиле. Следом место трагедии покинула полиция. Переводчик собрал краски, кисточки и все остальные принадлежности, которыми пользовалась художница. Все имущество Сюзи Майер переводчик сложил в багажник своего автомобиля и вскоре автомобиль скрылся из моего вида. Немногочисленные зеваки разошлись по своим рабочим местам. Возле столярной мастерской я остался один. Я подошел к планшетам панно и дотронулся до него рукой. Меня словно молнией поразило от того, что поверхность планшетов панно была густо покрыта масляной краской, которая была сырой и покрывалась гармошкой при высыхании. На такой поверхности нельзя выполнять никакую художественную работу. Карандаш по свежей поверхности масляной краски не пишет. Расписывать художественными масляными красками такую поверхность тоже бесполезно. Мало того, что художественная масляная краска плохо ложится на корку свежей масляной краски. К тому же поверхность толстого слоя обычной масляной краски на фанере долго не держится. Вся эта грунтовка масляной краской через какой-то промежуток времени просто сползет с полотна фанеры. Оставшаяся часть масляной краски при высыхании будет шелушиться и впоследствии полностью покинет поверхность листов фанеры любого панно.
Неужели художница из США не знала, что фанеру грунтуют специальной клеевой эмульсией или белой клеевой краской обычным напылением. Можно даже валиком, но только не большим слоем. В самом крайнем случае можно было нанести грунт тонким слоем на поверхность полотна фанеры белой ацетоновой краской из пульверизатора. При полном высыхании ацетона на поверхности полотна можно по краске писать плакаты и картины любой художественной краской. Наверно тот, кто красил планшеты, ничего не знает об изобразительном искусстве и даже о малярных делах ничего не знает. Так как наносить толстый слой масляной краски, нельзя ни на какую поверхность. Не дождавшись прихода хозяина столярной мастерской, я вышел со двора столярной мастерской. Пошел куда меня ноги сами потащили. Я был словно в шоке, от происшедшего с художницей из США. В какой-то степени в гибели Сюзи Майер была моя вина. Ведь если бы я ничего не сказал ей о грунтовке планшетов панно, то она просто могла уехать с позором к себе домой в США и никакой истерики с грунтовыми планшетами полотна у ней тогда не было. Теперь мне даже на работе стыдно появляться. Ведь у каждого в столярной мастерской будут свои суждения насчет гибели Сюзи Майер, а также насчет меня, как причастного к гибели девушки. Не буду же я каждому объяснять, что гибель Сюзи Майер была предначертана самой судьбой, а не мной. Если бы девушка не погибла рядом со столярной мастерской, то вскоре все равно могла погибнуть при каких-то других обстоятельствах ее собственной жизни.
Проснулся с тревожными мыслями после такого продолжительного и замысловатого сна с двумя разнообразными сюжетами тесно связанными в одно полотно происходящих событий. В моем сознании так крепко отпечатали все сцены цветного и черно-белого снов, что прямо хоть сейчас подготавливать сюжет к новому рассказу в трилогию "Наша жизнь". Однако я боялся, что мой двойной сон может отпечататься дважды в моей реальной жизни, как это часто бывало после моих цветных снов. Поэтому с тревогой в душе и в сознании, я отправился утром в столярную мастерскую. Откровенно говоря, мне как в том сне, никак не хотелось идти на работу в столярку, чтобы на меня там указывали пальцем, как на виновника каких-то ужасных событий, которые я никогда не совершал в своей жизни. Когда я все же пришел на работу в столярную мастерскую, то мой сон буквально сразу стал сбываться, только не в трагическом смысле. Хозяин столярной мастерской сказал мне, что из дерева дуб, а не из бука, как обычно, мы будем изготовлять мебель к новой синагоги в США город Лос-Анджелес в киноиндустрию Голливуд. Так что наша работа скоро будет известна многим популярным артистам, которые там являются иудеями по своей религии и нации.
- Бе Голлувуд еш гвирет Сюзи Майер?(В Голливуде есть женщина Сюзи Майер?). - спросил я, Мишеля.
- Кен!(Да!) - удивленно, ответил Мишель. - Баллабай проект Сюзи Майер.(Хозяйки проекта Сюзи Майер).
Я ни стал объяснять хозяину столярной мастерской, откуда мне известно имя хозяйки проекта по заказу мебели в синагогу Голливуда. Все равно мне никто не поверит, а потерять место работы я могу запросто, как сумасшедший. Мне, конечно, не хочется терять место работы рядом с домом. Как сбудется в действительности мой ужасный сон, покажет время. Хотя бы по тому, что Сюзи Майер оказалась хозяйкой проекта, а не художником, это говорит о хорошей стороне моего ужасного сна. Может быть, в реальной жизни мой сон совпадет лишь по именам и по городам места расположения синагоги и столярной мастерской. Все остальное так и останется в событиях ужасного сна. Скорее мне надо научиться определять свое место нахождения в разных измерениях жизни. Иначе я действительно сойду с ума или мое сердце не выдержит такого напряжения в жизни. Когда я засыпаю в одном измерении жизни, а просыпаюсь в совершенно другом измерении жизни. Я фактически не могу определить. Когда у меня реальная жизнь, а когда фотонная, виртуальная или фантомная жизнь. Все так запуталось, что лишь по некоторым условным знакам обычной жизни я начинаю понимать, что в данный момент действительно нахожусь в реальной жизни. Хотя, иной раз, находясь в рамках иной виртуальной жизни, не реальной жизни, я начинаю сравнивать лучшие места своей жизни. У меня даже появился интерес к некоторым обстоятельства фотонной или фантомной жизни в сравнении с реальной жизнью. Если бы я был холостой, то, наверно, мог давно принять предложение жить в каком-то другом измерении жизни, которая привлекает меня к себе по некоторым обстоятельства больше чем моя реальная жизнь.
Дальнейшая собачья жизнь в Государстве Израиль и моя работа в столярной мастерской ничуть не изменились. Людмила работала с тряпкой и веником в разных офисах и магазинах промышленных зон, устраняя местную грязь. Я по-прежнему вкалывал за гроши, изготовляя мебель в синагоги Государства Израиль, а также зарубежным синагогам, где проживают евреи. Каждый раз ожидал свою зарплату за месяц по два месяца подряд. Постоянно убеждал свою жену, что все в жизни проходящее. Скоро у хозяина столярной мастерской появится много работы. Зарплату я буду приносить регулярно впервые десять дней нового месяца, как давно было заведено в Государстве Израиль. В то время как моя реальная жизнь имела какое-то свое неопределенное никем постоянство. В фотонном измерении жизни все зависело от лабораторных исследований. Я пришел к этому добровольно принудительно. Из-за своего давления на собственное любопытство. Мне постоянно хотелось проникнуть туда, куда обычным людям дорога навсегда закрыта. В результате чего я сам добровольно стал заложником лабораторных исследований в фотонном измерении жизни. К чему приведет мое заточение в фотонной лаборатории, пока ни знает никто из обычных людей. Одно лишь у меня утешение, что я могу одновременно присутствовать, как в своей реальной жизни в виде реального фотона, так же реально в фотонном измерении жизни, отчего я окончательно запутался в собственной жизни. Постоянно рискую попасть впросак, когда невнимательно перехожу улицу перед транспортом, который мчится на большой скорости. В результате чего рядом происходят аварии и страдают совершенно ни в чем не виновные люди.
На работе я постоянно подвергаю опасности себя и своих коллег по работе в столярной мастерской, когда мое безумное увлечение работой доходит до нарушения техники безопасности на станках. В результате чего получают травмы ни в чем не повинные коллеги по работе в столярной мастерской. Лишь по чистой случайности, находясь в реальном фотоне, я не получаю никаких травм. Пока это только потому, что реальный фотон, как реальный призрак, имеет собственный вид, но не имеет материальную, телесную оболочку, которая ранима и подвержена к гибели. Никто мне не объяснил, когда из реального фотона я могу превратиться обратно в реального человека в своем обычном реальном измерении жизни. Поэтому сама моя неопределенность постоянно подвержена риску. В любой момент я могу перевоплотиться из реального фотона по своей естественной плоти в реального человека и в момент риска могу погибнуть как простой смертный. От обычного риска спасает меня обычќный отдых дома и обычный обеденный перерыв на работе. Когда я могу просто дремать или спать, как в лаборатории фотонного измерения жизни, так и в реальной жизни обычного человека. Душа и тело тоже нуждаются в отдыхе, в каком бы измерении она не прибывали. Любое атомарное явление жизни требует хотя бы временного постоянства, чтобы не разлететься от гравитации атомов, которые тяготеют обзавестись как своим разумным понятием жизни, так и пустым мышлением. Именно поэтому я жду с нетерпением время обычного сна или временного покоя во время обеденного перерыва.