Рассказ.(S)
С годами мы проходим путь. 
И понимаем в чём-то суть. 
Вкушаем своей жизни плод.
Быть может, все наоборот?
Путь жизни прожитой не точен.
И плод гниет от червоточин.

С годами трудно разобраться мне, 
С самим собой наедине.

Уж больше нет того терпения.
Гнетут меня - мои сомнения.
Сомнения, как стражи трудных дней,
Всегда живут в душе моей.
Сомнения, готовы день и ночь,
Мне в трудный час всегда помочь.
В жаркий день и в ночь, и в стужу -
Сомнения спешат наружу.
Чтоб отогнать напасти прочь. 
И в сложной жизни мне помочь.

Пока в душе мой жар не стих,
Сомненья, собранные в стих,
Стараюсь записать в тетрадь.
Чтоб лучше жизнь свою понять.

Но, чтоб в себе не заблудиться,
Готов я с вами поделиться.
Вот, выставляю напоказ,
В стихах свой маленький рассказ.
ххххххххххх
До перестройки мы не знали, 
Что за "бугром" другие дали.
Забрезжил, вдруг, в стране просвет.
И больше в этом тайны нет.

Бежал я из Союза бойко,
Как кот с израильской помойки.
Где был, как новый русский, сыт.
И за стихи ментами бит.

Вот я уже лежу на пляже,
Где русский дух не пахнет даже. 
Живу в Израиле один,
Страны советской гражданин.
Кого винить, совсем не знаю, 
Лишился я родного края.
Некуда мне взять билет, 
В страну, которой больше нет. 

Здесь хорошо, тепло и сухо.
Но, русских слов не слышит ухо,
Повсюду слышится иврит.
На русском слабо говорит,
Сосед, бежавший неоткуда.
Но, сколь я жив, я русским буду.
Всем языкам - хвала и честь.
А я горжусь, что русский есть!
Доволен тем, что не один.
Дожил я с русским до седин.

Вот, я под солнцем загораю,
О своем будущем мечтаю:
- С Израиля конечно ближе,
Чем из Одессы, до Парижа.
Может быть, узнает Старый Свет,
Что я художник и поэт.

Но! Участь каждого таланта -
Репатрианта, эмигранта.
Он должен вкалывать, как бык.
И местный изучать язык.
Чтобы узнать сих мест культуру,
А также местную натуру.

Встаю я на работу утром рано,
Целый день до ночи от каблана.
Тружусь - налаживаю местный быт.
После работы до утра, зализываю раны.
И как стихи учу, учу, учу иврит.

Вот я лежу под пальмой рот разинув,
На куш большой в израильской корзине.
Где каждый, женщина с мужчиной,
Спешат попасть на дармовщину.

Позабыв про стыд и честь,
Пытаются, как можно больше съесть.
Чтобы навсегда с куском большим остаться,
Своих к корзине тащат домочадцев.

Притупив людские нравы,
Как скот, толстеют на халяву.
По ночам, чтоб сбросить тучный кайф,
Тайком от всех, глотают "Герболайф".

От этой пищи бесполезной,
Появляются болезни.
Аппендицит, гастрит, неврит.
И сердце тоже барахлит.
Также достает порой,
От жирной пищи - геморрой.

Лишь у меня к болезням нет причины,
Живу я без израильской корзины.
Без всяких пищевых контраст,
Доволен тем, что Бог подаст.

Живу один, я в парке старом.
Евреи с гор, зовут меня Каптаром.
Мысли темные меня тревожат утром рано,
Опять с тоской смотрю я на Голаны.
Быть может, свой закончу век,
В горах, как снежный человек.

Живу под Знаком Зодиака,
Я, как бездомная собака.
Смотрю на звезды по ночам.
А почему, не знаю сам?

Ночью в моих мыслях бред.
Хочу туда, где лунный свет.
Где в платье бальное надета,
За горизонт летит комета.
А в голове, такая муть -
Хочу вступить на Млечный путь.

Вот, каждый вечер, понемногу,
Собираюсь я в дорогу.
Уйти от суеты земной. 
И в небесах найти покой.

Подолгу я в ночи лежу,
На небо звездное гляжу.
Чтоб жизнь свою к Земле вернуть,
Боюсь нечаянно заснуть.
А то, засну я вечным сном.
Что будет без меня потом?
Но в замешательстве таком,
Я засыпаю крепким сном.

Ещё в пути к утру заря,
Но, беспокоюсь я не зря.
Вот затаился под кустом.
Свернулся клубком,
Лежу ежом.
Меня давно зовут Бомжем.

Покой мне вечный только снится,
Когда закроются ресницы.
И ляжет на лицо роса.
Без НЛО, парю я сам,
К укрытым тайной небесам.
Где нет никакого "изма" -
Капитализма, коммунизма.
Там нет различий рас и наций,
А значить нет дискриминаций.

Для всякой ссоры нет причины -
Где равны, женщина с мужчиной.
Глотать лекарство бесполезно,
Там нет никаких болезней.

Труд людской всегда в почете.
И нет различия в работе.
Все в меру кушают и пьют.
Повсюду чистота, уют.

О! Боже мой! Как мир тут тесен!
Друзей встречаю из Одессы.
Сразу вьется анекдот.
Про все, что в голову бредет.
Смеёмся мы и без опаски, 
В свою стряпню подмешиваем краски.
Нет у нас других забот, 
Как свежий слушать анекдот.

Мы рады все внезапной встречи.
Ночь прошла - уже не вечер.
Что было ночью, то вчера.
Вот, в новый день пришла заря. 

Открыл глаза, смотрю повсюду.
Вокруг меня коты и люди.
Бегут куда-то, то и дело,
У них всегда найдется дело.

А я, как труп, живой лежу.
Дела себе не нахожу.
Может, хватит, мне лежать?
Пора уже стихи писать.

Поверти мне, не ради лести,
Пишу стихи на видном месте.
Пишу в газету и в журнал, 
Чтобы народ меня понял.
Как трудно жить в чужой стране, 
С самим собой наедине.

Трудом, а не мечтою чудной,
Пройду свой путь, большой и трудный.
Я так дойду до избранных вершин.
Евреям друг - России сын.