Черевков Александр Сергеевич : другие произведения.

Наш бизнес

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  Наш бизнес.
  
  1. Шаг к неизвестному.
   С началом нового учебного года оказался в капкане своей повседневной работы, учёбы и занятий в учебных заведениях, в которых преподавал некоторые дисциплины по изобразительному искусству, политической экономии и предметам истории. Мой день начинался с первыми петухами и заканчивался тогда, когда мой организм просто уже не выдерживал. Понимал, что, несмотря на моё крепкое здоровье, меня могло на долго не хватить. Надо было мне принимать какие-то меры, чтобы сократить свои невыносимые нагрузки. Иначе, мог сломать самого себя.
   Зачем тогда все мои старания в изобразительном искусстве и в бизнесе? Положил на весы все, что у меня было, учёбу, работу и преподавание. Что-то нужно было оставить раз и навсегда. Учёбу в университете бросить не мог. Осталось учиться всего два года. Вернуться на прежнее место работы, это нажить себе врагов в лице мафии, которые стараются выжить из меня все, что только можно для того, чтобы побольше набить деньгами свои карманы и счета в различных банках.
   Бросить преподавание в школе, статистическом техникуме и в техническом училище, это значит потерять педагогический стаж, который мог мне пригодиться при защите диплома и в дальнейшей работе после окончания учёбы в университете. Выходило, что все мне нужно, крепко засел в капкане своих обязанностей, оттуда мне уже долго не выбраться. Вполне возможно, что придётся мне пересмотреть расписание своей работы преподавателем.
   Моё спасение пришло с той стороны, откуда сам не ожидал. Возможно, что мои кассеты подействовали или Джафар уже подобрался слишком близко к мафии. Может быть, это мафиозным деятелям стало тесно в пределах Таджикистана. Мафия решила через таких, как, выйти за пределы республики для того, чтобы в других местах запустить своих агентов по "бизнесу". Проанализировал все варианты, какие могли толкнуть Насырова Сухроба к такому действию. Но ничего себе конкретного так и не мог представить.
  - У меня есть к тебе важное предложение. - начал Насыров издалека. - Мне хочется тебе помочь. Ты смышлёный парень и меня хорошо поймёшь. Есть такое дело. Нам надо закрепиться в России и продвигаться в Европу с бизнесом из Таджикистана. Скоро все предприниматели зарубежных стран и России рванут с бизнесом в сторону Средней Азии.
   Не хочу, чтобы мы оказались в хвосте стремительного развития бизнеса. Так вот, закреплю за тобой ещё пару человек, которые будут курировать наш общий бизнес в Таджикистане. Ты никак не пострадаешь в зарплате. Будешь также получать деньги, как и раньше. Оставлю за тобой все права руководителя нашего предприятия. Ты также будешь контролировать всю документацию, сдачу и приём объектом. Но ты не будешь принимать никакого участия в самой работе и в снабжении необходимыми материалами действующие объекты. Все это за тебя будут делать подотчётные тебе люди, которых мы оба будем контролировать и направлять в русло нужной для нас работы. Главной твоей задачей будет, кропотливое изучение движения бизнеса в странах Европы, в Таджикистане и во всей Средней Азии. За это изучение бизнеса ты будешь лично от меня получать дополнительную зарплату. Но эту зарплату ты должен добросовестно отработать за литературой по бизнесу. Тебе предоставлю всю новейшую литературу в этой области.
   Один раз в месяц, ты будешь отчитываться передо мной и комиссией Исполкома по бизнесу, которая будет собираться в назначенное мной время. Ты должен готовиться к своему отчёту перед комиссией, точно также как ты готовишься к государственным экзаменам в университете. До конца учебного года ты должен знать бизнес, не хуже западных бизнесменов. За это время мы с тобой подготовим всю документацию к открытию твоего собственного предприятия по бизнесу "Производственного объединения "Дизайнер", так как ты этого сам хотел. Но это будет только трамплин для тебя в настоящий бизнес. Затем мы с тобой заключим письменный договор о сферах деятельности твоего предприятия.
   Буду направлять действия твоего предприятия в нужное для нас обеих русло международного бизнеса. Доходы от этого предприятия, мы с тобой будем делить поровну. Ты можешь отказаться и вернуться в своё СМНУ-8, не буду тебе препятствовать, если ты считаешь, что это тебе не под силу. У меня к тебе не будет никаких претензий.
   Ты добросовестно отработал то, что тебе доверил народ Таджикистана. Под твоим руководством и при твоём участии, восстановлены многие объекты, которые пострадали во время погромов в феврале 1987 года.
   Кроме того, тут были построены новые объекты. Поэтому не могу тебя упрекнуть ни в чём. Но ты послушай совет друга, а не руководителя. Возьмись за это очень сложное дело, не скрываю от тебя, что оно будет сложным. Зато после тебе оно вернётся с лихвой. Так что подумай хорошо над моим деловым предложением. Тебя тут никто не торопит с ответом. Есть много времени на размышление с ответом.
  - Что тут думать! - сразу, выпалил. - То, что ты мне предлагаешь, сниться с первого дна перестрой в нашей стране. Как только Михаил Горбачёв сказал по телевизору, что в Советском Союзе будет развиваться международный бизнес, сразу загорелся желанием непременно сделать свой собственный бизнес в искусстве.
  - Вот и хорошо! - радостно, воскликнул Насыров Сухроб. - Прямо сейчас приступай к своим обязанностям. Вместе с Мирзоевым Вахибом перевези к себе домой книги по бизнесу, которые лежат у меня на полках в книжном шкафу. С этого дня ты можешь считать себя бизнесменом. По любому вопросу обращайся ко мне.
  - До бизнесмена мне ещё далеко. - сказал ему. - Но как у меня будут дела насчёт моей служебной машины?
  - Тебе же сказал, что от руководства нашего совместного предприятия ты не отстраняешься. - ответил Насыров Сухроб. - Поэтому и машину у тебя никто не забирает. Конечно, у твоего подъезда она стоять не будет. Но у тебя есть номер телефона машины. Ты можешь вызывать машину в любое нужное тебе время.
  - Ну, тогда у нас полный порядок. - согласился с ним. - Сейчас позову сюда водителя за книгами и начну учёбу.
  - Обожди! - остановил меня, Насыров. - У тебя вовремя учёбы в университете и над книгами по бизнесу могут возникнуть непредвиденные расходы. Вдруг, встретишь где-то в магазине нужную книгу по бизнесу или ещё что-то понадобиться. Вот тебе на эти расходы две тысячи рублей. Ты не обязан за эти деньги отчитываться передо мной. Но и не говори мне, что надо что-то тебе купить по этому вопросу. Решай все сам. Положил в карман две пачки сторублёвок и пошёл звать водителя, чтобы забрать из кабинета Насырова Сухроба книги по бизнесу, которых оказалось несколько десятков штук. Конечно, знал, что книги по бизнесу, это не художественная литература, которую с интересом читают даже дети. Но чтобы было сразу столько много книг по бизнесу! Этого не мог представить. Теперь мне придётся ночью и днем изучать бизнес.
  - Ты что это столько книг натаскал? - удивлённо, спросила Людмила, когда пришла с работы. - Откуда они?
  - С этого дня и до следующего лета, буду учиться и работать дома. - ответил, Людмиле. - Мне поручили изучать бизнес. Летом 1989 года у меня уже будет предприятие с бизнесом по изобразительному искусству.
  - Вот хорошо! - радостно, воскликнул Артур. - Теперь мы будем миллионерами. Мне не надо будет учиться и работать. Каждый день дискотека, видео-бар. Гуляй, сколько захочешь. Все в доме будет иметься вдоволь.
  - Это у тебя будет тогда, когда ты будешь миллионером. - сказал, своему непутёвому сыну. - Чтобы так балдеть, как ты размечтался, то надо всей семьёй много работать и много учиться. Тогда ты будешь богатым.
  - Ну, тогда лучше всегда в нищете буду жить. - процедил Артур, сквозь зубы. - Зачем мне все это нужно?
  - Конечно! Не учиться и за чужой счёт балдеть, ты не отказался бы! - возмущённо, воскликнула Людмила.
  - Учиться! Учиться! Учиться! Сказал дедушка Ленин. - вставила Виктория. - Вот всегда буду всему учиться.
  - Как только в школу пойдёшь, так сразу по-другому заговоришь. - огрызнулся Артур, щелкая свою сестрёнку пальцем в лоб. - Это ты сейчас такая умная рядом с папой и мамой. Потом посмотрим, что ты мне скажешь.
  - Потом тоже буду учиться! - толкая своего старшего брата, закричала Виктория. - Все равно буду учиться!
  - Будешь! Будешь! - сказала Людмила, растаскивая детей. - Сейчас всем быстро умываться. За стол кушать.
   Пока детвора с Людмилой сидели на кухне за ужином, тем временем стал раскладывать на книжные полки всю литературу, которую привёз от Насырова. Книг оказалось так много, что полок в нашем книжном шкафу не хватило. Мне пришлось класть книги сверху книжного шкафа и наверх серванта. Часть книг положил на телевизор и на полки хозяйственного шкафа на балконе. Представил, что сколько много места ещё займут книги, которые буду брать в библиотеке нашего университета на свой пятый курс истории учёбы в университете.
   Понадобиться дома мне сделать дополнительный стеллаж на балконе и ещё тут же перегородку для книг. Наверно, прямо сейчас займусь этим. Зачем откладывать нужное дело на завтра? С этого дня больше ни стал мотаться по объектам. С раннего утра и до поздней ночи учил бизнес и историю за пятый курс в университете. Голова моя раздувалась от изучения предметов. Мне даже казалось, что мои мозги прямо пытаются выбраться за пределы черепной коробки, чтобы лучше усвоить предметы бизнеса и истории, которые перемешались у меня в голове и никак не могли усвоиться в моем сознании.
   Читал не знакомые мне названия "ФОБ - поставки", "КАФ - стоимость и фракт", "СИФ - стоимость товара" и никак не мог понять назначения этих символов, которые требовались при отправке груза покупателю. Возможно, что это было как азбука для ученика первого класса. Мне надо было усвоить азбучную науку в бизнесе.
   Прекрасно понимал, что такая подача в мою сторону со стороны Насырова Сухроба ещё не означает, что полностью выбрался из капкана, который мне поставили представители мафии. Но это уже был шаг к неизвестному из западни. Получил передышку в работе и в учёбе. Все-таки уже не мотался по объектам Таджикистана. Мог свободно распределять своё время занятий по истории и бизнесу, с преподаванием уроков в учебных заведениях Кофарнихона. Пора было подумать и о теме дипломной работы.
  
  2. Пионеры бизнеса.
   Посмотрел на свои часы, девятнадцать часов тридцать минут. Пора идти в Дом Культуры. Там меня ждут пионеры нашего бизнеса в Таджикистане. По дороге, прежде всего, необходимо обдумать размещение бригад на объектах. Сейчас сложно. Позже сам буду распределять работы между свободными бригадами. Шевелеву Валере доверю контроль над подготовкой всех фор-эскизов. У него получится намного лучше. Сам, в принципе, не очень люблю готовить эскизы, тем более фор-эскизы. Считаю, что изготовление фор-эскизов, это лишняя трата времени и материалов. Мне легче выполнять работу сразу без предварительных эскизов.
   Иду и думаю, что, не слишком ли сильно увлёкся собственными иллюзиями в данной работе. Смогу ли преодолеть те преграды, которые несомненно появятся на моем творческом пути, как художника, так и руководителя группы. Но, каковы бы не были последствия в восстановительной работе, должен добиться успеха хотя бы ради личного интереса. То, что узнаю впоследствии, изменит полностью мои взгляды на собственную жизнь. Понимаю отчётлива, так как слишком долго откладывал своё решение пойти в бизнес.
   Ведь иногда, кажется, что ни стоит забегать вперёд в каком-то решении своего вопроса, мы топчемся на одном месте в замешательстве, но после оказывается, что уже поздно, как говорится "поезд ушёл". Как тогда надо нам поступать в тупике, в который мы загнали сами себя своей нерешительностью и раскачкой?
   Люди, у которых всегда очень много планов, находятся в более скверном положении, им надо постоянно долго выбирать и можно очень сильно прогадать. Другое дело люди без всяких планов, нечего терять, они как детские пустышки, жизнь их пососала и выплюнула за ненадобностью, чтобы они тут другим не мешали.
   Достаточно иметь одну продуманную цель своей жизни и постоянно пробивать дорогу к цели. Достигнув конечного результата, можно тогда получить истинное наслаждение в собственном успехе. Ведь нельзя нам в жизни объять все необъятное. Жизнь настолько бесконечна в своём разнообразии, что невозможно нам определить на одном промежутке времени жизни свою личную меру жизни. Опять мы загоняем себя в тупик своих дел и возможностей. Стремимся понять все непонятное и необъятное размером в одну жизнь.
   Точно так обстоит дело в изобразительном искусстве. Только самые настойчивые художники пробиваются через годы времени к вершинам своей славы, через повседневный труд над развитием своего таланта. Таким образом, художники получают истинное наслаждение в своей работе, когда талант художника люди начинают признавать повсюду, как сторонники подобного изобразительного искусства, так и просто любители.
   Возле Дома Культуры меня ждали одиннадцать человек, без Шевелева Валеры, десять бригад. Таким образом, завтра к работе могут приступить уже сорок человек. Хорошее начало для развития моего бизнеса.
  - Добрый вечер! Думаю, что нам лучше говорить в помещении. - предложил, всем ожидавшим меня, когда подошел к парням. - Скоро будет дождь. Мы не сможем беседовать тут на улице. Зайдём в Дом Культуры.
   Мы тут же поднялись на второй этаж Дома Культуры в красный уголок, где было немного тесно, но тепло. Красный уголок был больше похож на маленький школьный класс, чем не кабинет. В красном уголке всего четыре стола выстроенные в один ряд. За каждым столом два стула. Несколько стульев стоят возле окон. У стен стоят книжные шкафы с различной партийной и политической литературой, которая с началом перестройки оказалась сейчас никому не нужной. Но и выбрасывать эту литературу некому, все ударились в бизнес и здесь никого больше не бывает. По огромному слою пыли видно, что красный уголок не посещают. Расчистив средний стол, от пожелтевших газет и паутины, Черкасов Саша и Шевелев Валера положили на стол наброски нескольких эскизов, которые они успели подготовить к моему приезду из Душанбе. Здесь были карандашные зарисовки интерьера ателье "Лола", магазина, пивного бара и ресторана "Вахш". - Молодцы! Вы хорошо постарались. - поблагодарил, парней за эскизы. - Но, думаю, что мы не будем сейчас обсуждать эти, ещё "сырые" эскизы. Наверно, вы согласитесь со мной, что до субботы над ними надо ещё хорошо поработать в цвете. В субботу мы представим все ваши эскизы на конкурсный смотр в Художественном Фонде. Вполне вероятно, что вы разделили между собой имеющиеся объекты в данных эскизах.
   Мне сегодня нужны списки всех бригад и места их будущей работы. Завтра каждая бригада займётся зачисткой и подготовкой своих рабочих мест на объектах. Художники, которые не получили работу на наших объектах, временно, работают на своих старых местах. В течение этой недели, все свободные художники, обязательно получат работу у нас. Без внимания никто из них не останется, каждый, кто желает работать у нас, получит хорошую работу. Завтра, в течении дня, и Валера, займёмся подготовкой необходимых материалов и подвозкой этих материалов к местам работы. Далее, Шевелев Валера и все бригадиры, мы встретимся в пятницу, в семь часов утра, в моей мастерской, которая находится в СМНУ-8. Там мы обсудим готовые фор-эскизы по имеющимся в наличии объектам. Отобранные к работе эскизы представим на конкурс в субботу, в Художественном Фонде. Все необходимые вопросы мы обсудим сейчас. Время, место и благоприятные условия прошедшего дня, до известной степени, помогали мне вести свободно непринуждённую, деловую беседу с парнями. Однако, после беседы, мне самому захотелось услышать мнение коллектива. В самом деле, бессмысленно говорить о чём-то, если нельзя услышать критические замечания. Вполне понятно, что обратная реакция может быть весьма отрицательной. Стремимся ли мы, к подобному разногласию истины? Думаю, что нет. Ведь, только в споре рождается настоящая истина. Любопытство толкает всех людей к разнообразию мнений и вкусов. Таков наш мир познания. В этом и суть всей нашей жизни, которая в спорах и компромиссе определяет настоящую истину в каком-то решении дел.
  - Возможно, что вам не все понятно? - спросил, парней, когда закончил свою речь. - Задавайте вопросы.
  - Конечно, нет, - ответил за всех Шевелев Валера. - Деньги на художественные краски у нас сейчас есть?
  - Деньги на краски и материалы для нас имеются в Художественном Фонде. - без подробностей, ответил.
  - Когда будем получать аванс и зарплату? - поинтересовался Черкасов Саша. - Это важный вопрос для нас.
  - Да, вопрос важный. - ответил, без размышлений. - Деньги за работу будете получать после сдачи каждого объекта. Это явится стимулом в каждой бригаде. Быстрее сделаете - быстрее получите деньги за свою работу. Таким образом, наш проект не будет нищим. Мы постоянно будем получать деньги на работу и на зарплату. Каждый заказчик будет заинтересован, вовремя выделять нам деньги на материалы и на зарплату. К примеру, раздам вам сейчас авансом деньги, после, ищи в поле ветра. Ведь ни у кого из вас не брал ваши трудовые книжки. Все вы числитесь все там же на своих старых местах. Вот если создам с вами какую-то новую фирму, то, через свой отдел кадров приму желающих работать и в срок дам им аванс.
  - Транспорт на подвозку будет? - спросил Сабиров Таймураз. - Как будем в город добираться на работу?
  - С транспортом у нас сложнее. - раздумывая, ответил. - В тех бригадах, где есть машины, вы будете ездить сами. Водителю бензин оплатим в небольших процентах. У кого нет машины, добирайтесь автобусом, дорогу оплатим. Выделять машину специально для подвозки людей, нет никакого смысла, так как у каждой бригады должен быть свой временной график, который удобен в работе именно для данной бригады. Подстраивать всех под единый график не буду. У нас сейчас демократия для всех. Мне нужен от бригадиров лишь график работы, каждой отдельно взятой бригады, чтобы можно было контролировать выполнение работы и подвозку на объекты материалов. Думаю, что каждый из вас сам заинтересован в хорошей работе. Если у нас будет КПД, то у нас будет прибыль.
   Обратив внимание на то, как подробно объясняю каждую деталь заданного мне вопроса, парни стихли. Тут вспомнил, что обещал Людмиле скоро прийти домой. Сейчас мне было уже ни до того, чтобы дальше вдаваться в подробности нашего разговора. За день было столько нами сказано! Что никто из нас уже не мог получить удовольствие в разговоре между собой. Это можно было прочесть по утомлённым лицам парней.
   Поэтому ни стал дальше объяснять работу. Умышленно создал паузу, чтобы поняли о конце беседы. После короткой, но выразительной паузы, встал со стула, в который сел после разговора. Затем посмотрел в окно. При свете уличных фонарей было видно, как полосками прозрачной воды с тёмного неба струится сильный дождь.
   Ударяя по зеркалу первых луж дождь, пузырится и разбегается большими кругами по водяной глади. Каждую секунду дождь больше и больше течёт. Кажется, что одно мгновение и будет местный "всемирный потоп" или просто наводнение, которое затруднит моё продвижение к дому без зонтика. Перевёл свой взгляд с улицы на парней и понял, что пора уже заканчивать нашу беседу, дальше говорить нет пользы.
   У всех был настолько тоскливый вид, от которого нас уже не тянуло к дальнейшему разговору и размышлению о мире прекрасного в изобразительном искусстве. Все хотели быстрее идти по своим домам.
  - Больше вопросов нет? - спросил, парней, не дожидаясь ответа, добавил. - Спасибо вам всем за беседу!
   Без паузы, направился к выходу из душного помещения, наполненного нашими запахами, которые мы выделяли за время нашего присутствия в красном уголке. Парни дружно встали со своих мест, как школьники в конце урока, в знак приветствия к учителю и не двинулись к выходу до того времени, пока шёл к двери. Парни внимательно следили за моим движением. Было видно, что парни ждут от меня прощального слова в знак своего внимания за день. Конечно, был благодарен им за то, что они пришли ко мне.
  - До скорого свидания, друзья мои! - сказал, на прощанье у двери. - У нас в бизнесе все будет хорошо.
  - До свидания, раис! - облегчённо вздохнув, ответили парни и направились за мной к выходу. - До встречи!
   Дождь на улице полоскал так, что казалось все воды неба низвергались на грешную землю, готовые залить вокруг нас все земное пространство. Между намокшими от дождя зданиями, бурлила мутная река, сметая все признаки цивилизации, оставленные людьми в виде разного мусора и отходов. Воды было вокруг так много, что только по электрическим столбам на тротуарах можно было, примерно, определить уровень подъёма воды, которая затопила все уличное пространство. Нет нигде на улице транспорта. Люди исчезли.
   Как всегда, забыл дома свой зонтик от дождя. Теперь мне предстояло, в одежде и с документами в карманах, принимать небесные ванны на своё грешное тело. Откровенно говоря, мне не хотелось мокнуть под проливным дождём, но больше всего беспокоился за свои документы, которые находились при мне. Под сильным дождём мог утратить намокшие документы, а их будет сложно восстанавливать, тем более при нашей современной бюрократии с коррупцией. Надо как-то придумать сохранить свои документы до дома. Так увлёкся беспокойным размышлением о наводнении, что не заметил, как ко мне подошла Людмила.
  - Ты, что пришла в такой дождь? - спросил, жену, когда вздрогнул от неожиданного прикосновения намокших губ Людмилы к своей щеке. - Смотри, какой сильный дождь, ты вся намокла. Так можешь простыть.
  - Саша! Ты забыл свой зонтик. - как бы оправдываясь, ответила Людмила. - Вот и принесла его тебе сюда.
   Больше ничего ни стал говорить своей жене. В знак благодарности поцеловал Людмилу в мокрую щеку и прижавшись к ней, под зонтиком, мы направились домой, совершенно не обращая внимания на ноги, промокшие до колен. В это время дождь лил так, словно нас поливали из пожарного шланга. Пытались во что бы то ни стало залить огонь наших горячих сердец. Мы с Людмилой быстро шлёпали ногами по воде, с одной мыслью, это скорее добраться к дому. Там мы сможем помыться под горячим душем и согреть себя.
  
  3. Заседание реставраторов.
   Вышел из актового зала и пошёл в кабинет директора Дома Культуры, позвонить Насырову Сухробу во Фрунзенский райком партии Душанбе, сообщить ему о нашем приезде. Знал, что там ждут звонка.
  - О! Салам алейкум, Александр! - протягивая руку, радостно встретил меня директор, Гаджиев Мирзо. - Как твоё здоровье? Как семья? Как твои дела в изобразительном искусстве? Что это привело тебя в наш дом?
  - Спасибо, Мирзо! - приветливо пожимая руку директора, сказал. - У меня все хорошо. Думаю, что тебя Аллах не забыл, ты процветаешь. Можно мне от тебя позвонить в Душанбе? Там есть срочное дело.
   Гаджиев Мирзо показал на телефон, а сам вышел из кабинета, ссылаясь на срочные дела. Удобнее сел в кресло директора и набрал нужный номер телефона Фрунзенского райкома партии Душанбе.
  - У телефона секретарь-машинистка Фрунзенского райкома партии Душанбе, Салмаева Мадина. - услышал, певучий голос девушки в трубке телефона. - Слушаю вас. С кем нужно соединить? Говорите.
  - Нужен Насыров Сухроб. - сказал девушке. - Спрашивает художник Черевков Александр из Кофарнихона.
  - Сейчас вас соединяю, - приятным голосом, ответила девушка. - Пожалуйста, подождите у телефона.
   В телефонной трубке что-то щёлкнуло и паузу заполнила прекрасная мелодия. Сразу догадался, что это японский телефонный аппарат "Панасоник", в нем заложена специальная программа, которая включает приятную мелодию во время паузы перед включением другой линии телефонного аппарата, чтобы люди долго не скучали в ожидании предстоящего разговора с партнёром. Хорошо, что так придумали эту паузу. У меня есть уверенность в том, что человек в будущем создаст такой аппарат, который, независимо от языка речи, сможет читать наши мысли и передавать их на огромное расстояние другому человеку, с которым хочется общаться.
   Тот, в свою очередь, через такой же аппарат мышления будет подсознательно прогнозировать свои мысли и направлять их на большом расстоянии другому человеку, с которым обменивается своими мыслями в данный момент. Таким образом, это отпадает вероятность ожидания разговора у телефонного аппарата. Новое устройство придаст объективную вероятность телепатического общения между людьми, избегая языкового барьера.
   Пока мне совершенно непонятно, как будет выглядеть подобный аппарат, так как его никто не придумал. Можно только предполагать, что такой аппарат обязательно когда-то появится и мы будем им пользоваться. Некоторые факты прогресса подсказывают, как можно создать подобный аппарат. Ведь есть в современной науке приборы, которые могут читать наши мысли, пускай даже условно и примитивно.
   Почему бы мысли не передать другому человеку на большом расстоянии и получить на них обратный ответ. Возможно, что потребуется много времени, чтобы в будущем создать подобный аппарат. Может быть, лишь наши внуки смогут создать подобный аппарат и пользоваться им, как мы с вами сейчас пользуемся телефонными аппаратами на длительном расстоянии. Если человек мыслит над этой темой, то подобное осуществиться.
   Мы живём с вами в эпоху повышенной вероятности. Наши мысли стремятся обогнать время, проникнуть в неведомое нам будущее, в которое мы сами никогда не сможем попасть, так как мы всегда живём в настоящем. Вдруг, согласно той же вероятности, где-то, совершенно незнакомый вам человек, создаёт точно такой аппарат, который вы храните в тайных уголках фантазии своего сознания. Быть может, тут нет ничего удивительного в том, что люди мыслят одинаково. Мы живём с вами в одном информационном пространстве - спирографии. Возможно, в одно и тоже время, совершенно не ведая друг от друге, два человека движутся в своём сознании к одной и той же цели. Но, кто-то один из них придёт к финишу первый. Другой, вполне возможно, даже не выплеснет свои мысли наружу в науку, чтобы поведать миру свою великую тайну, о которой, возможно, в этот самый момент станет известно всему миру совсем от другого человека.
  - Александр! Очень рад вашему звонку. - услышал, голос Сухроба Насырова в телефонной трубке. - Вы, когда приедете? Время быстро мчится. Мы вас ждём в гости с большим нетерпением. Приезжайте сегодня.
  - Сейчас десять часов. - ответил ему. - В час дня мы будем у вас. Чтобы зря нам не терять времени, пожалуйста, пригласите и представителей Художественного Фонда республики. Также подготовьте нам необходимые документы для работы, которые мы с вами обсуждали в СМНУ-8. Так мы ускорим работу.
  - Хорошо! - согласился Насыров Сухроб. - Вас ждём в час дня. К вашему приезду документы будут готово.
  - Мы выезжаем. До скорой встречи! - сказал, не дожидаясь обратного ответа, положил трубку телефона.
   Маршрутное такси, проворно обгоняя рейсовые автобусы, мчалось навстречу нашей мечты. Шевелев Валера сидел на заднем сидении и уткнувшись в угол машины дремал. Парни сидели попарно и между собой обсуждали какие-то личные темы. Сидел на переднем сидении маршрутного такси, прямо за водителем, смотрел на дорогу, бегущую навстречу машины, думал о предстоящих делах. Думал, что не стоило, начинать свою дорогу в бизнес через трагические события в Душанбе, тем более связанные с изобразительным искусством. Но, такова наша жизнь. Некуда нам деться от окружающих реальных событий. Представляю, как нам трудно будет работать среди озлобленных и перепуганных людей, возвращать их в мир прекрасного, через наш труд. Думаю, что мы сможем наладить хорошие отношения с людьми из столицы.
  - Все, господа-товарищи! - громко, сказал водитель маршрутного такси, открывая дверь машины. - Мы приехали в Душанбе, столицу Таджикистана. Выходите, пожалуйста, быстрее все, из машины.
   Душанбе был залит ярким весенним солнцем и похож на приготовление предпраздничной ярмарки "Навруз". Мужчины в жёлтых, а женщины в оранжевых куртках чистили и мыли городские улицы. На городских перекрёстках ставились временные лотки к праздничным угощениям. Газетные ларьки и столбы украшались разноцветными флажками и бумажными фонариками. Повсюду на заборах вешались яркие плакаты и лозунги - на русском, таджикском, арабском и английском языках. Делалось все, чтобы как-то поднять дух таджикского народа, после трагических событий в столице.
   Каждый считал себя без вины виноватым в городском разбое и теперь старался настроить город к предстоящему весеннему празднику "Навруз". Однако всюду разбитые витрины, раненые деревья, ободранные пулями дома, говорили о том, что здесь была трагедия, от которой сильно пострадали городские улицы и жители столицы. Это нам, художникам, вместе с другими тружениками Душанбе, предстояло залечивать раны. Чтобы представить себе всю картину трагедии города, нам нужно было войти в состояние этой жизни.
   Поэтому, неудивительно, что, несмотря на то, что по городу уже ходил общественный транспорт, мы, не сговариваясь, отправились с железнодорожного вокзала пешком через центр города к райкому партии Фрунзенского района. Нужно было пройти по тем местам, которые больше всего пострадали во время погрома, чтобы своими глазами увидеть то, что нам надо восстанавливать после двух дней массовых погромов в Душанбе.
   До заседания в райкоме партии Фрунзенского района было в запасе ещё два часа. Нам не хотелось там зря болтаться. Мы шли не спеша. Изредка поглядывали на свои часы. В дороге хотелось визуально определить места будущей работы, которые могли быть предметом нашего обсуждения. Да и мне надо было прикинуть, на какие объекты распределять бригады наших художников. Строительные работы не будем делать. Возле здания райкома партии собралось много народа, среди них знакомые лица из Художественного Фонда. Посмотрел на свои наручные часы, было уже без десяти минут час дня. Мы пришли туда вовремя.
  - Подождите меня тут, - сказал, парням, - мне надо все узнать. Только вы не расходитесь далеко отсюда.
   Здание Фрунзенского райкома партии, несомненно, самое привлекательное из тех зданий, которые стоят рядом с ним. Даже "Дворец профсоюзов" выглядит скромно. В здании райкома партии сильно выделяется красотой своей внутренняя отделка интерьера фойе, с мраморными ступенями и гранитными колоннами в бело-розовых тонах. Как исторический мавзолей живым вождям. Лишь гробов с вождями нет у стен. Мне здесь приходилось бывать и раньше, когда приезжал в Душанбе по вопросам городского дизайна. Периферия города во всем зависела от капризов столицы Таджикистана. Так принято в Азии. На мраморной плите бордового цвета, выделялась на белом граните стены в зале фойе, золотой краской написан перечень кабинетов.
   Кабинет заместителя секретаря Фрунзенского райкома партии по культуре, Насыров Сухроб Равшанович, значится под номером десять - второй этаж. Иду на второй этаж по лестничным ступеням из бледно-розового мрамора. Ступени покрыты шерстяной ковровой дорожкой, темно-красного цвета, вытканной национальным орнаментом золотистого цвета. Всюду перила из мрамора белого цвета полированные до зеркального блеска. Даже пол и стены на этаже сверкают зеркальным блеском.
  - Меня зовут, Александр, художник из Кофарнихона. - представился, секретарше в приёмной. - Договаривался с Насыровым по телефону о нашей встречи сегодня в час дня. - Входите, пожалуйста! - пригласила меня, девушка с певучим голосом. - Насыров вас ждёт.
   Взялся за позолоченную ручку резной двери, из древесины самшита, открыл осторожно и вошёл в огромный кабинет, по своим размерам больше похожий на актовый зал Дома Культуры нашего города. Стены кабинета до верха покрыты полированными плитами из толстой финской фанеры темно-бордового цвета. Каждая плита обрамлена таджикским национальным узором под золотой цвет. В стенах, между плитами, вставлены книжные шкафы высотой под потолок, стекла которых украшены пескоструйными узорами и рисунками из пейзажей Таджикистана. Белый потолок расписан таджикским растительным орнаментом, в нежных тонах голубого и салатного цвета.
   В середине потолка свисает огромная позолоченная люстра из чешского хрусталя. На паркетном полу орехового цвета, с узорами, огромный персидский ковёр, рисунок которого сочетает в себе цвета интерьера всего кабинета. На ковре, через весь кабинет, стоит длинный полированный стол орехового цвета с инкрустацией восточных узоров.
   Вокруг стола стоят два десятка стульев, с резными спинками и ножками. В конце кабинета, за длинным столом, огромный кабинетный стол, орехового цвета, с большим креслом отделанным велюром темно-бардового цвета, расшитого золотыми нитями с таджикским орнаментом. Кресло такое огромное, что сразу не заметил в нем хозяина кабинета, который все это время внимательно наблюдал за моим движением, определяя так мой интерес к его кабинету.
  - Пожалуйста! Заходи, Александр! - неожиданно, услышал, голос Насырова, которого, случайно, заметил сидящим в глубине кресла. - Садись, где тебе будет удобно. Сейчас приглашу всех художников.
   Насыров Сухроб терпеливо подождал, когда сяду за стол, после чего нажал на столе кнопку селектора.
  - Мадина! - сказал Насыров Сухроб в микрофон. - Пригласи, пожалуйста, всех художников в мой кабинет.
   Совсем не хотел выделяться среди других. Сел в середине длинного стола, так, чтобы мне хорошо видно было Насырова Сухроба сидящего в своём кресле и входящих в кабинет других приглашённых художников. Первым в кабинет вошёл художник-портретист Алиханов Али, который, вероятно, представлял группу художников из Художественного Фонда республики, так как Алиханов был известным художником в Таджикистане и председателем профсоюза Художественного Фонда Душанбе. Из пришедших художников большинство знакомы в течение многих лет работы в Таджикистане.
  - Уважаемые господа! - обратился Насыров Сухроб, к художникам, когда пришедшие сели за длинный стол. - Мне, наверно, нет необходимости повторять того, о чём мы с вами предварительно обговорили. Поэтому сразу, мы перейдём к делу. Определим места работы художников из Душанбе и Кофарнихона. Вероятно, вы смотрели пострадавшие объекты. Думаю, что никто из вас не будет против того, что первое слово дадим сказать Али Алиханову из Художественного Фонда республики, который Исполкомом Душанбе назначен руководителем данного проекта. Вам слово, Али Ахмадович Алиханов.
   Не многие из участников этого собрания знали, что Али Ахмадович Алиханов, перс по национальности, родился в Иране. Сам Алиханов рассказывал мне, что рисовать он стал раньше, чем ходить и говорить. Причём рисовал чаще людей и животных. Так как ислам запрещает рисовать людей и животных, то Али, за его рисунки, постоянно преследовался с самого раннего детства.
   Али был первым сыном в семье Алихановых. В селении, где жили Алихановы, первенцев сынов, запрещалось наказывать. Но, Али оказался виновен в нарушении законов ислама, за то, что всюду рисовал людей и животных. Тогда старейшины и почтенный муфти постановили изгнать Али из своего селения. Отец не мог отказаться от своего старшего сына. Семья Алихановых ушла странствовать по всему белому свету. Семьёй они переходили от селения к селению. Через Афганистан пришли пешком в Таджикистан. Таджики сразу обратили внимание на Али. Его направили учиться. Учился Али в различных средних и высших школах изобразительного искусства Таджикистана, Узбекистана и России. Проходил стажировку у многих известных художников Советского Союза. Но остался преданным Художественному Фонду республики, который постоянно поддерживал Али и принял его, как равного, в свой круг. Воспитал Али Алиханова, как художника-профессионала. Как бы то ни было в жизни Алиханова Али, однако, он с нами был, как равный, представлял интересы изобразительного искусства и работал на равных.
   Мне часто приходилось обращаться к Алиханову за помощью.
  - К чему тут рассуждения? - начал свою речь Алиханов. - То, что сейчас скажу, относится к недавним временам и к нам с вами тоже, так как мы сами были очевидцами трагедии нашей столицы. Жители Душанбе нуждаются в нашей помощи. Думаю, что нам следует определить места наших работ и наводить красоту на этих местах. Каждый художник должен сам творчески отнестись к своим работам на объектах.
  - Александр! - обратился Насыров, ко мне. - Тебе слово. Расскажи нам, что наметил в работе.
  - Да, конечно, правильно все, что сказал Али, - начал, свою речь. - Но мне хочется добавить. В Художественном Фонде в основном одни художники. У нас есть художники, альфрейщики, маляры и другие специалисты, по ремонту, дизайну интерьеров и отделочным работам.
   Поэтому, мы предлагаем Художественному Фонду заняться в основном - рекламой, вывесками, плакатами, декоративными панно и различными монументальными работами. Все то, что в большей степени связано с повседневными работами Художественного Фонда. Мы берём на себя интерьер и дизайн помещений, с полной внутренней отделкой. Фасадами повреждённых зданий пускай занимаются строители. Думаю, что фор-эскизы надо согласовывать на общем собрании художников, каждую субботу, в Художественном Фонде. Так будет лучше всем.
   Таким образом, мы сможем обсуждать совместные работы на конкурсной основе, выбирать лучшие фор-эскизы. Авторов лучших фор-эскизов поощрять дополнительно. Это станет стимулом всем новым работам. Что же касается первого объекта, то мы решили начать со стороны Кофарнихона. Это ателье "Лола". Дальше рассмотрим в субботу каждый отдельно предложенный эскиз по объектам. Распределением объектов между группами лучше заниматься руководителям объединений по реставрации города.
   Перестал говорить. В кабинете наступила пауза. Возможно, что все обдумывали высказывание сторон. Уверен, что в наших речах содержалось много интересного, но не всем это было понятно. Самое же главное, в наших рассуждениях, дружелюбие и благожелательность, это умение определяться в дальнейшей работе. Такой подход поможет нам всегда найти общий интерес при обсуждении фор-эскизов. Но, говорят, что умение хорошо говорить, это не хорошо работать. Что же будет на самом деле? Многие из сидящих художников мечтают в работе прославиться и хорошо заработать. Когда смотрю на кого-либо из тех, кто хочет любой ценой добыть себе славу и деньги, всякий раз, бываю поражён таким легкомыслием и подобные люди мне кажутся далеко не умными в таком решении своего жизненного вопроса.
   Сам был когда-то склонен к такому решению своих собственных проблем в изобразительном искусстве. Но, с годами охладел к заоблачной славе на лаврах. Стал просто работать художником-дизайнером, в области изобразительного искусства, как большинство других художников, создавать прекрасное искусство на благо людей. Терпеливо выдержав весьма длительную паузу, так как художники обдумывали нечто значительное для его родного Душанбе, Насыров Сухроб встал со своего роскошного кресла, чтобы его заметили, вытер промокательной бумагой свой лоб, вспотевший от долгого ожидания, сделал всем свой знак внимания.
  - Таким образом, господа, - начал Насыров Сухроб, свою заключительную речь, - вопрос исчерпан. Прошу остаться руководителей групп, для подписания документов. Всем остальным спасибо за оказанное внимание. Думаю, что мы ещё много раз встретимся здесь в рабочей обстановке, обсудим наши дальнейшие интересы в области изобразительного искусства и благоустройства нашей столицы. Все! До скорой встречи!
   Когда художники вышли из кабинета, Насыров Сухроб открыл папку с документами. Достал из кармана чернильную авторучку с золотым пером и показал нам место подписи. Ни стал торопить события и уступил место первой подписи Али Алиханову, который по возрасту старше меня и за плечами имел большой опыт собственной жизни - от Ирана и до Таджикистана. Так что Алиханову было легче решать такие задачи в подписи подобных бумаг. Думаю, что он внимательно рассмотрит запись документов. Али взял авторучку и не спеша стал читать документы.
   Страниц достаточно много, в строчках которых можно спрятать что угодно, а после, до конца своей жизни, перечитывать эти подписанные страницы где-то в Сибири, за колючей проволокой, далеко от своей семьи. Видимо Алиханову не очень хотел продолжить свой жизненный путь от Ирана до Калымы или Магадана. Ему и так было хорошо жить в Таджикистане. Поэтому он внимательно читал каждый пункт документов, чтобы не пропустить между строчек криминальный подлог, который могли подготовить нам авторы, составляющие эти документы.
   Мне не хотелось вторично документы перечитывать за Али, сидел рядом и читал копии документов. В содержании документов было много в достаточной мере абстрактного рассуждения с предельным сжатием вероятностей. В строчках, первым долгом, по-видимому, хотел прочитать о собственном интересе к художественной работе, а там было много написано о морали к культуре и много пространного о деньгах. Словно деньги решали все в изобразительном искусстве Душанбе на данный момент, а не мы, художники. Выходило из содержания документов так, что кому окажется полезным в указанных работах иметь наибольшее количество денег, тот будет больше всего нуждаться в деньгах на выполнение дальнейшей восстановительной работы. В этой тавтологии получается какая-то уловка отмывания накопившихся в Исполкоме денег, чтобы из бюджета государства вытащить денег на восстановительные работы. Список восстановительных работ был настолько огромен, что можно было подумать, Исполком заранее определил повреждённые объекты и во время погрома в городе, по наводке Исполкома, били и грабили именно те объекты, которые были включены в этот список.
   Цены на восстановление повреждённых объектов были настолько завышены, словно на месте этих повреждённых объектов Исполком собирался строить новые храмы и дворцы. Надо было иметь какое-то подсознательное мышление, чтобы понять, откуда взялся этот список, который вчера вечером не был известен Исполкому. Может быть, этот список подсунули люди, заинтересованные в обмывании "грязных" денег? Возможно, что Насыров Сухроб сам возглавляет этот криминал? Конечно, не вправе так судить о людях.
   Вот только мы ещё не знаем, что кроется за всем этим содержанием документов. Вероятно, что все это прояснится, вовремя нашей работы? Только бы не допустить ошибки и не попасть в сети криминала. Это и так ясно, что люди, владеющие истинным знанием этих документов, буду богаче нас, может быть, если не угодят за решётку. Вот мы с Али Алихановым, незадолго до приезда в Фрунзенским райком партии, были очень довольны в том, что нам предложили эту работу. Думали, что скоро хорошо заработаем и казалось нам, что все это вполне естественно.
   Теперь спасовали перед этими бумажками, в душе у нас затаился страх. Это было видно по лицу Алиханова, что он совершенно не одобряет содержание этих документов. Тоже по-настоящему уверен в том, что такие большие деньги так просто в руки нам не даются, их зарабатывают либо ценой своего непосильного труда, либо ценой своей личной свободы.
   Поэтому мы разбирали строчки этих документов буквально по словам. Поскольку обладание деньгами полезно для удовлетворения своих потребностей, то зарабатывать их нам нужно честным путём, чтобы использовать эти деньги без страха за собственную жизнь и свободу. Если бы деньги были устранены, а мы не нуждались бы в деньгах. Так люди все равно придумали бы что-то другое, например, вернулись бы к натуральному обмену. Но любой труд всегда будет иметь цену, как товар, в какой бы мере его не оценивали, в натуральной или в денежной.
   Поэтому, сколько мы денег имеем, столько они нам нужны, в зависимости от возможности возрастает и потребность на деньги. Мы все зависим от денег, которые, пока, не имеют себе замены в разделении стоимости товара. Али Алиханов читал документы и делал на полях карандашом пометки. Тоже по-своему отмечал карандашом не понятные места в содержании документов. В это время Насыров Сухроб метался по огромному кабинету, как ошпаренный петух, но нас от чтения документов не отрывал. Возможно, что нервы у него были на пределе.
   Насыров Сухроб сделал ещё пару кругов по своему кабинету и вышел в другую комнату, через потайную дверь, замаскированную под стеклянный шкаф. Вероятно, там отдыхал и успокаивал нервы. Когда Насыров Сухроб скрылся из вида, Али тихо толкнул меня локтем и пальцем показал на свои губы, чтобы молчал. Затем указал осторожно на селектор, через который можно было прослушать наш разговор. Алиханов вытащил из своего кармана блокнот и на внутреннем листке написал "ловушка". После чего блокнот положил обратно в карман костюма и продолжил читать документы, делая карандашом пометки на полях. Как прежде, сидел и внимательно читал документы. Думал о том, что кроме прослушивания такой кабинет может и хорошо просматриваться из потайной комнаты.
   Иначе, зачем вообще делать потайную комнату, поэтому ни смотрел по сторонам и никак не общался с Али, чтобы как-то не засветиться. Вся постановка дела больше выглядела на конспирацию двоих разведчиков в кабинете босса другой разведки, а не процесс подписания документов в оказании помощи городу. Как только Алиханов закончил читать последний лист документов и отодвинул от себя папку, тут же потайная дверь открылась. В кабинет вошёл Насыров Сухроб. Выходит, что моя версия была верна. Насыров подглядывал за нами до последнего момента. Вполне было видно по выражению его лица и по красному кругу от "глазка", оставленного под его правым глазом. Конечно, это было не прилично с его стороны. Он все-таки представитель партийной и советской власти Душанбе, чтоб так низко пасть.
  - Так господа! - потирая руки, спросил Сухроб. - Документы внимательно читали? Подпишите!
  - Да, - ответил за двоих Али Алиханов, - но, мы сделали поправки на полях документов. После наших поправок, мы оба готовы принять за основу, все предложенные нам документы к работе. Поправьте документ.
  - На исправление этих документов уйдёт много времени. - возмущённо, стал возражать Насыров Сухроб. - Работа не может долго ждать, её надо выполнять сейчас. Вы работайте. Документы мы с вами подпишем позже. Может быть, вы мне совсем не доверяете в моей работе? Тогда как же мы будем работать дальше?
  - Нет, что вы! - вступил, в разговор. - Мы вам доверяем вполне. Но художники ждут документы сейчас. Кроме того, мы с вами живём в такое время, что самому Аллаху известно, кто из нас будет жить завтра, а кто нет. Что о нас скажут художники, оставшиеся в живых? По какой причине не были подписаны документы? Так подорвём свой престиж и престиж художников. Поэтому нужно быть честными с людьми.
  - Получается так, - добавил Али, - что мы людей вводим в заблуждение, а это совсем не честно.
   Наши слова привели Насырова Сухроба в замешательство. Он отошёл от стола к окну и стал смотреть, куда-то вниз, при этом нервно дёргая за фал верёвки шёлковой занавески на окне. Мы с Алихановым остались на месте, без всякого интереса разглядывая огромный кабинет. В таком положении сидели довольно долго. Ожидание становилось невыносимым. Либо подписывать документы, либо отказываться от них. Другого выхода у нас не могло быть. Надо было находить какой-то выход из положения. Насыров Сухроб перестал дёргать за фал верёвки. Просто смотрел в окно сквозь занавеску и молчал.
   "Может быть, это Насыров Сухроб испытывал наше терпение?" - подумал. - "Заказ хороший, не выдержим и подпишем. Ну, нет уж! Лучше мне вернуться в свою мастерскую работать, чем ему подчиняться".
  - Думаю, что мы зря пришли сюда. - не выдерживая длительной паузы, сказал Али, поднимаясь с места. - Пойдём, Александр, у нас и так много работы, а эту работу пускай выполняют другие художники.
   Мы не спеша встали из-за стола и в развалку направились к двери через весь огромный кабинет. Насыров также стоял у окна, делая вид, что не слышал слова Алиханова. Лишь нервное подёргивание занавески показывало, что он не выдержал и сдался нашему долгому терпению.
  - Остановитесь, - сказал Насыров Сухроб, не поворачиваясь в нашу сторону, - скажу Мадине, чтобы она переписала эти злополучные документы. Вы можете подождать у меня в кабинете или отдохнуть в фойе.
  - Наверно, лучше отпустим своих людей домой. - сказал, за двоих. - Сами останемся ждать документы.
   Али Алиханов не обронил ни слова, только открыл дверь, и мы вышли из кабинета. В приёмной никого не было, только лишь секретарша перебирала какие-то документы в своей красной папке и что-то записывала.
  - Все ваши парни пошли в буфет. - сказала нам Салмаева Мадина, продолжая рассматривать документы, уже в чёрной папке. - Секретарь райкома партии распорядился, чтоб их там накормили. Вас тоже покормят.
   На первом этаже, в буфете, было много людей. Вкусно пахнет свежим какао и булочками с марципаном. За каждым круглым столом стоят по четыре человека. Помещение буфета большое и оформлено красивой гипсовой резьбой, национального таджикского орнамента, на стенах и потолке. Стекла окон полностью заполнены цветными витражами с растительным орнаментом, это придаёт буфету в жару прохладу и уют. На стенах буфета национальные чеканки и пастельные картины на различные темы. Стойка буфета полирована и покрыта прозрачным, как вода, полихлорвиниловым лаком и выглядит, как влажное толстое стекло.
  - Учитель, иди к нам! - позвали меня, мои парни, когда вошёл в зал буфета. - Мы тебе возьмём стакан горячего какао с молоком и свежую булочку с марципаном. Будет очень вкусно. Мы уже все хорошо поели.
   Мы с Али в буфете разделились, каждый отправился к своим парням. Когда подошел к столику. Мне уступили место и принесли объявленный заказ горячих продуктов. Поставили передо мной.
  - Спасибо, вам, ребята! - поблагодарил, за угощение, когда подошел к столику. - Мне придётся задержаться на пару часов. Вы, когда покушаете, поедете на наш первый объект, посмотрите, какие там нужны материалы к ремонту и художественным работам. Все, обязательно, запишите себе в блокнот. Черкасов и Шевелев, до вечера, займитесь подготовкой фор-эскизов по первому объекту. Можете к этому подключить других художников. Мы вместе встретимся, как раньше договорились, сегодня в двадцать часов вечера у Дома Культуры нашего города. Можете пригласить способных парней. Работы много.
   Очевидно, что сказал все понятно, так как никто ни стал задавать вопросы. Шевелев, как-то странно, насупился и усиленно стал дуть на давно остывшее какао с молоком. Ни стал его беспокоить и тоже принялся дуть на своё очень горячее какао. Кажется, что у Валеры были ко мне какие-то претензии. Хотя бы за то, что не по-своему желанию невольно его прировнял к парням, а сам остался подписывать документы с Насыровым и Алихановым. Ничего, остынет, пускай знает заранее своё место, а то нам будет тесно на руководящих постах. Ведь всюду руководителем может быть лишь один человек, а другой, его заместитель. Вот, Шевелев, пусть и замещает меня в моё отсутствие от основной работы. Если ему не захочет со мной работать, то тут же найду ему замену. Мы все лишены возможности, досрочно определить своё лидерство в коллективе. Влияние на коллектив может оказаться безрезультатным, если, опережая события, мы будем пытаться давить на коллектив силой своего положения. К людям, в самом начале, надо всегда найти подход. Иначе, мы потеряем власть над людьми.
   Мне кажется, что руководители, сбивая с толку людей своими окриками и приказами, различными нотациями, никогда не добьются авторитета, а посеют неприязнь к себе среди подчинённых им людей. Можно было бы упомянуть много примеров, но и та, заметная страсть к власти, которая на первом этапе работы овладевает Шевелевым, настораживает меня. Страсть эту к власти нельзя назвать порочной, однако, она может помешать нам в совместной работе. Меня меньше всего интересует внимание к деньгам и власти.
   Так как для меня, главное, это участие в большом деле изобразительного искусства, где можно себя проявить всесторонне, как художника и гражданина. Время всех расставит на свои места. Каждому своё. Мои мысли были настолько напряжены в размышлении, что не заметил, как все ушли от моего столика. По-видимому, через, чур, задумался и в размышлениях гримасничал своим лицом. Так как когда к моему столику подошел Алиханов и своей рукой коснулся моего плеча, слегка вздрогнул и настороженно посмотрел в его лицо. Лицо Али изображало, какое-то неизвестное удивление, словно он увидел перед собой нечто странное, а не моё задумчивое лицо. Тоже удивлённо посмотрел на его лицо.
  - Александр! У тебя все нормально? - загадочно, в шутку или в серьёз, спросил он, меня. - Может быть, нужна скорая помощь?
  - Нет, мне ничего не надо. - удивлённо, ответил. - Возможно, что что-то ни так сделал или порядок?
  - Порядок! Ну, тогда пойдём наверх. - улыбаясь, предложил Али. - Нас, наверно, там давно ждут.
   Растерянно посмотрел по сторонам, словно меня только что разбудили. Обратил внимание на столик, где стояло больше десятка пустых стаканов из-под какао с молоком. У меня в правой руке было ещё полстакана ни допитого какао с молоком, а в левой руке надкушенная булочка, посыпанная белым порошком марципана. Сколько выпил какао и съел булочек? Мне трудно было представить. Так как желудок не был заполнен, то ощущалось желание продолжить застолье. Однако, мне действительно надо было идти. Залпом выпил холодный какао, как алкоголики пьют водку, а булочку положил на пустой стакан. Как-то не прилично подниматься и жевать. Всё-таки интеллигентный человек, а ни какое-то там жвачное животное.
  
  4. Финансовые проблемы.
  - Ну, что, мужики, заходите. - пригласил нас, Насыров Сухроб, как только открыли мы дверь в его кабинет. - Все готово. Можно обновлённые документы подписывать и проверять бесконечно. Это ваше личное дело.
   Видимо, в наше отсутствие, Насырову устроили хороший разгон, так как в его словах не было уверенности в том, что мы подпишем все эти документы. Но больше всего он боялся того человека, который руководил подготовкой этих документов. Возможно, что это председатель горисполкома, а может быть и кто-то другой руководит этим? Кто держит контроль за деньгами, тот хозяин положения. Все остальные просто пешки в этой игре, как мы с Али, просто исполнители заказов на объектах.
   Насыров положил на длинный стол старый экземпляр договоров и рядом новый. Али Алиханов бегло прочитал глазами места пометок на старом экземпляре договоров и сверил их с новыми документами. Убедившись в правильности исправлений, он достал из кармана своей куртки шариковую авторучку и подписал последние листы документов.
   Затем подвинул папку с договорами в мою сторону. Ни стал читать договора, полностью доверяя, Али, достал из кармана своего пиджака чернильную авторучку с золотым пером и также подписал все последние листы документов. Тут же встал из-за стола рядом с Алихановым. Мы готовы были уходить, но нам нужно было получить на руки документы.
   Насыров Сухроб ни стал подписывать договора, так как там уже стояли подписи и печать председателя Исполкома Душанбе. Он оставил нам по одному экземпляру подписанных нами договоров, а все остальные документы положил в кожаную красную папку и спрятал в сейф. Затем Насыров открыл дверцу другого сейфа и достал из сейфа десять пачек новеньких сторублёвых купюр.
   Деньги положил прямо передо мной. Рядом с пачками денег, Насыров положил расходный ордер на моё имя, с записью суммы "Десять тысяч рублей 00 копеек". Не знал, как поступать.
  - А это зачем? - дрожащим голосом, удивлённо, спросил, Насырова. - Не возьму эти деньги.
  - Возьмёшь! - зло, процедил он. - Ты, что, думаешь, за красивые глазки тебе такие большие деньги дают. Мне надо, чтобы ты в темпе работал, а ни ждал, когда деньги на краски поступят в банк на твой счёт, которого у тебя нет в банке. Это твои финансовые проблемы. Ставь подпись на ордер! Насыров Сухроб ткнул пальцем в то место, где должен поставить свою подпись. Ещё несколько секунд был в замешательстве и никак не мог понять, что же мне делать, так как никогда ни держал в своих руках такой огромной суммы денег. Однако делать было нечего. Так как документы подписаны, взял на себя обязательства выполнять работу, то и расходный ордер надо было подписывать. Осторожно отодвинул стул, сел за стол и аккуратно стал подписывать расходный ордер. Насыров Сухроб первый экземпляр подписанного ордера взял себе, а второй оставил мне. Свой листок подписанного расходного ордера он положил опять в свой сейф, который полностью был забит новенькими пачками сторублёвых купюр. Пододвинул все пачки денег ближе к себе. Взял в руки одну пачку и не разрывая склеенной банковской ленты, начал с угла считать в пачке деньги, которые пахли типографской краской и слегка шуршали, как последние сухие листья на деревьях в позднюю осень. Насыров и Алиханов, удивлённо переглянулись между собой, подошли вплотную ко мне. Через моё плечо оба стали рассматривать мои действия.
  - Ты, что, собираешься делать? - с иронией в голосе, спросил меня Сухроб. - Считать деньги? Деньги проверяли в Государственных Банках России и Таджикистана, а также в кассе Исполкома Душанбе.
  - Это уже моя личная финансовая проблема. - ехидно, ответил ему. - Мне надо её сразу научиться решать.
   Насыров Сухроб схватился за голову руками и пошёл сел в своё шикарное кресло. Пересчитал первую пачку денег. Остальные пачки просто пролистал, как это в американских кинобоевиках делают партнёры-мафиози, чтобы в пачках не было вложено чистых бумаг с названием "кукла". Работа, с пересчётом денег, успокоила мои нервы.
   Так как у меня не было ни кейса, ни сумки, то рассовал пачки денег по всем карманам, имеющимся в моем парадном костюме. Карманы костюма оттопыривались во все стороны, отчего больше был похож на циркового клоуна, чем на начинающего бизнесмена, будущего "нового русского". Так смешно смотрелся со стороны, что Али Алиханов и Насыров Сухроб не выдержали, тихо хихикнули. Но принял вполне серьёзный вид. В конце концов, договор подписан, деньги получены, можно начинать работу. Завтра же распределю своих парней на первый объект в Душанбе, мы начнём свой бизнес. - Тебе, Алиханов, деньги на художественные материалы не нужны. - сказал Насыров, едва сдерживая смех от моего вида. - Ты, обычным способом, получишь, что нужно, на складе Художественного Фонда.
   Как только все вопросы нашей беседы были исчерпаны, Насыров пожал каждому из нас руку, и мы с вышли из кабинета. Секретарши уже в кабинете не было. Может быть, у неё маленький ребёнок и она пошла, кормить его своей прекрасной грудью? Посмотрел на свои часы. Время было пять часов. Выходит, что конец работы и Мадина пошла домой. Нам тоже пора выбираться отсюда к себе домой.
  - Тебя подвести? - спросил Али, когда мы спустились вниз в фойе. - Приехал сюда с машиной.
  - Конечно, - сразу, радостно, согласился, - а то меня с такими деньгами бандиты могут обокрасть в дороге.
   Когда мы вышли в фойе, мне стало любопытно посмотреть на себя со стороны. Демонстративно прошёлся мимо огромного зеркала и обалдел. В зеркале на меня смотрела глупая физиономия с моим лицом, которая провоцировала окружающих людей ограбить себя, так как из всех имеющихся карманов глупой фигуры торчали пачки новеньких сторублёвых купюр. Лишь самый ленивый вор мог отказаться грабить, набитую деньгами глупую фигуру с моим лицом. Подозрительно оглядел вокруг себя в фойе и в ужасе увидел несколько накаченных парней, которые с любопытством рассматривали содержимое моих карманов.
  - В таком виде, - сказал, Алиханову, садясь в его машину, - мне передвигаться по городу крайне опасно. Мы сделаем вот что, поедем к тебе на работу. Большую часть своих денег сдам в вашу кассу. Позже на эту сумму буду выписывать у вас необходимые материалы на художественные работы. Бухгалтерия ваша работает до шести часов. Думаю, что директор ваш согласится принять у меня такие деньги.
  - Да! Да, конечно! - радостно, поддержал моё решение Али. - Тем более что у нас скоро зарплата, а наличных в кассе совсем мало. Ты просто вовремя выручишь Художественный Фонд своими деньгами.
   Пока мы говорили, тем временем машина подъехала к Художественному Фонду и Алиханов за рулил свою машину во двор, в котором стояло с десяток машин. Все остальное свободное от машин место было завалено щитами для будущих художественных работ. Али осторожно проехал в глубину двора между микроавтобусами, мы вышли из его машины. В этот момент, когда выбирался из его машины, то две пачки денег выпали из моих карманов. Нагнулся за деньгами и в это время упустил половину денег.
  - Ты так свои деньги и до нашей бухгалтерии не донесёшь. - заметил Алиханов, мою неуклюжесть. - Пойдём сразу в бухгалтерию, они скоро уйдут домой и тебе некому будет сдать деньги. Осталось полчаса.
   Бухгалтерия Художественного Фонда находилась на третьем этаже административного здания. В этом здании Художественного Фонда был, как у себя дома. Мне часто приходилось бывать здесь у своих друзей и по вопросам художественных работ. Поднимаясь в бухгалтерию, здоровался со всеми встречными. Многих знал давно. С каждым когда-то приходилось работать на различных объектах Таджикистана. - Здравствуйте, девочки! - приветливо улыбаясь всем в кабинете, сказал, когда вошёл в бухгалтерию. - Как дела молодые? Все цветём, во все времена года. Анна Степановна у себя в кабинете? Можно войти?
  - Ты уже вошёл. - отозвалась за всех, белокурая Наташа. - Проходи. Анна Степановна пока у себя. Наверно ждёт вас. Протискиваясь между бухгалтерскими столами, в конце большой комнаты открыл дверь и вошёл в кабинет главного бухгалтера. Анна Степановна разбирала какие-то бухгалтерские бумаги и не отрывая глаз от своих папок с документами, жестом руки указала мне на стул рядом со своим столом. Ни стал садиться, опасаясь растерять из карманов наличие своих денег.
   Неожиданно в кабинет вошёл Алиханов, поклонившись Анне Степановне. Получив приглашение сесть, он положил на стол главного бухгалтера какие-то документы. Усевшись на стул, дал знак мне последовать его примеру.
   Чтобы не чувствовать себя чужим, уселся рядом с Алихановым на другой стул. В это самое время пачки сторублёвок шлёпнулись на паркетный пол. Али Алиханов не выдержал этого зрелища и сразу принялся смеяться надо мной.
   Во Фрунзенском райкоме партии Алиханов был в гостях. В знак приличия сдерживал свои эмоции, а тут, собственно говоря, как дома, он дал волю своим эмоциям. Из-за моей неуклюжести с деньгами, Али так сильно смеялся, что девушки из бухгалтерии вбежали в кабинет. Анна Степановна, увлечённая работой, вздрогнула от неожиданного смеха Алиханова и удивлённо посмотрела в нашу сторону. Словно пропустила какую-то весёлую репризу клоуна на манеже цирка и разглядывала смеющихся.
  - Что случилось? - улыбаясь, растерянно, спросила Анна Степановна. - Может быть что-то ни так со мной?
  - Да нет, все нормально! - сквозь смех, ответил Али. - Это, вот, наш товарищ пошутил с деньгами.
   Он указал на меня дрожащей от смеха рукой и в пародийной манере стал рассказывать о моих зло приключеньях с деньгами во Фрунзенском райкоме партии и здесь в Художественном Фонде. Все было настолько смешно, что тоже тут стал смеяться над его пародиями на мои похождения с этими деньгами.
  - И вы для этого пришли ко мне? - сквозь смех, спросила главбух. - Чтобы рассказывать забавную историю с Александром и его деньгами. Может быть, у вас ко мне есть какие-то другие рабочие вопросы?
  - Надо чтобы вы избавили Александра от его денег, - сдерживая смех, сказал Алиханов, - а то он их совсем растеряет. На эти деньги Александр будет брать у нас художественные краски. Наш директор подпишет приходный ордер. У Александра есть документы из горисполкома Душанбе на ремонт объектов.
  - Ну, ладно, - согласилась Анна Степановна, - пускай заполняет приходный ордер на свои деньги и в своих примечаниях обязательно укажет причину сдачи этих денег в кассу нашей бухгалтерии. Только быстрее!
   Анна Степановна пытливо посмотрела на меня поверх своих очков, многозначительно оценивая весь мой внешний вид. К этому моменту уже успокоился от смеха. Собрался с мыслями. Прямо и откровенно смотрел ей в глаза. Пытаясь понять, что это она так меня разглядывает. Может быть, все ещё глупо выгляжу?
  - Анна Степановна! - серьёзным голосом, отрапортовал. - Все ваши замечания мною будут исполнены. Деньги сданы в кассу, с указанием ваших замечаний, а в нужное время эти деньги использованы на краски.
   В моей душе не бурлил смех. Пытался говорить спокойно и разумно, чтобы все было в деловой обстановке. Мне ещё надо было успеть доехать в свой Кофарнихон и провести там собрание. Подгоняемый нетерпением продолжить свои дела, от директора Художественного Фонда, с подписанным приходным ордером, поспешил в кассу Художественного Фонда, которая находилась на этом этаже в конце здания.
  
  5. Как пасут деньги.
   Не знаю, сколько времени прошло, но все свои дела в Художественном Фонде закончил. Собрался уходить, но что-то заставило меня посмотреть в окно на улицу. Возле административного здания Художественного Фонда стояли трое незнакомых мне парней. Трудно сказать, что произошло в этот момент в моем сознании, но какой-то, можно сказать, животный инстинкт к самосохранению, подсказал мне, что меня пасут, чтобы почистить мои карманы от денег. Пошёл к Али в мастерскую, которая находилась этажом ниже, прямо под бухгалтерией. В это время, он, собирался уезжать к себе домой.
  - Али! Посмотри в окно. - сказал ему. - Видимо, меня пасут с деньгами от райкома партии.
   Али осторожно подошел к окну и через закрытую занавеску посмотрел вниз. Несколько минут он внимательно разглядывал незнакомцев, гуляющих по тротуару у административного здания.
  - Думаю, что ты прав, - тревожным голосом, сказал он. - Эти парни были в фойе райкома партии, когда ты перед зеркалом рисовался с карманами набитыми деньгами. Остаётся поражаться, как это ты не догадался тогда отдать им добровольно свои деньги прямо в фойе райкома партии. Чтобы не утруждать их, лишний раз, своим визитом в Художественный Фонд. Сейчас не пришлось бы тебе здесь переживать.
  - Тебе хорошо шутить, - расстроенным голосом, сказал Алиханову. - Но как мне сейчас выбраться отсюда? На твоей машине нельзя, они её хорошо запомнили. Пешком мне тоже опасно идти, здание все просматривается со всех сторон. Что мне делать? Может быть, ты подскажешь, как мне выбраться из Художественного Фонда?
   Алиханов ничего не сказал. Он думал. Мне трудно было представить, что всего несколько минут назад мы смеялись над моей историей с деньгами, а сейчас думаем, как нам безопасно закончить весёлую историю с деньгами, из-за которой мне теперь стало опасно возвращаться домой в свой Кофарнихон.
  - У художника, Владимира Кононова, - нарушив молчание, стал говорить Али, - легковая машина-фургон без окон. Когда мы приехали, эта машина ещё стояла во дворе. Сейчас пойду договорюсь с Володей, он тебя отвезёт до вокзала, ты только не высовывайся из мастерской. Жди меня тут. Скоро вернусь.
   Али ушёл. Мои мысли становились тревожнее. Временами даже не понимал, почему нахожусь здесь в мастерской, а не ухожу по своим делам в город. Видимо, что страх не овладел мной полностью и моё понятие обстановки колебалось, между абсурдом и тревогой. Было бы намного легче ускорить события этого периода, если бы Али поспешил прийти к себе в мастерскую. Это желание заметно усиливало мою нетерпимость к ожиданию и время моё, казалось мне, бесконечно затянулось. Нечто подобное происходило со мной и раньше. Бывало, наблюдал со стороны свою нетерпимость к затянувшемуся времени ожидания и в других событиях своей жизни.
   Наступали такие моменты времени, что мог сорваться и нарушить ход событий, которые осторожно налаживались в мою пользу. Тогда требовалось дополнительное время, чтобы исправить нарушенный порядок данного положения, обратно в свою пользу. На это шли лишние затраты времени энергии моего импульсивного существа жизни.
   Бывало и так, что начинал все сначала. Именно в таком положении находился сейчас, когда мог опрометчиво совершить необдуманный поступок, а позже сожалеть о том, что сделал все ни так, как от меня требовало событие в данное время. В такой напряжённый момент размышлений, вошли Алиханов и Кононов. Насторожено посмотрел на них и с безразличными мыслями, как в тумане, слегка пожал руку Владимиру Кононову.
  - Мы пройдём через двор к моей машине, - сходу, сказал Владимир, пожимая мне руку, - так нас с улицы будет не видно. Мы поедем дворами вкруговую. Через новый квартал в сторону вокзала.
  - Поеду после вас в обратную сторону. - сказал Али. - Со мной едет сосед. Посажу его на заднее сидение и прикрою окна шторками, чтобы не видели, кого везу в машине. Парни поедут за нами.
  - Да, - поддержал, обеих, - ты, Алиханов, увлечёшь их за собой, а мы с Володей, проедем кругами и после "Масложиркомбината" можно повернуть в сторону цирка, а оттуда близко к железнодорожному вокзалу.
   Как истинные разведчики, мы с Володей тайно прошли через чёрный выход во двор, под прикрытием складских навесов вышли из-за забора прямо к задней двери мини-фургона. На несколько метров Кононов опередил меня. Когда он открыл заднюю дверь машины, прямо сходу влетел вовнутрь машины и хозяин машины в ту же секунду захлопнул за мной дверцу фургона.
   В фургоне тесно и холодно. Машина дёрнулась, мы поехали со двора влево по улице. Машина кружила по городу, а меня бросало в фургоне во все стороны, как пустую бочку в закрытом контейнере. Сесть в фургоне негде и держаться тоже не за что, всюду голые металлические стены, пол и потолок. Так что набил себе много шишек, пока машина остановилась где-то на обочине, наклонившись в правую сторону. Дверь фургона тихо открылась. Буквально вывалился из машины и чуть не угодил в арык возле дороги. Володя Кононов прямо на лету поймал меня за рукав и помог удержать равновесие у самой воды грязного арыка, который был рядом.
  - О, боже мой! - вскрикнул он, разглядывая меня. - На что ты похож? У тебя ужасный вид!
  - А ты бы поездил в этой консервной банке! - возмутился к его словам. - Тогда посмотрел бы на тебя, какой ты стал. - Но ты добровольно залез туда. - обиженно, огрызнулся хозяин машины. - Поэтому и остановился не в центре города, чтобы ты мог привести себя в порядок. Иначе тебя сейчас в автобус водители не пустят.
   У меня сильно кружилась голова и тошнило. Состояние такое, как после хорошей попойки. Мой праздничный костюм весь помят и запачкан. Посмотрел внутрь фургона и ужаснулся от увиденного. Весь пол фургона был засыпан сторублёвками разорвавшейся пачки денег. Задрав штаны и рукава пиджака, неуклюже полез обратно в фургон собирать там свои разбросанные деньги, которые как магнит прилипли всюду.
  - Ну, ты, артист! - сказал Володя, сквозь смех и слезы. - Тебя куда, именно, надо подвести? А то мне надо съездить в детский садик за своей дочкой. Кроме того, есть много разной работы дома.
  - Нет, уж, - выбираясь из фургона, ответил ему, - дальше сам доберусь, как-нибудь. Хватит с меня поездки в твоём фургоне!
  - Как знаешь. До свидания! - сказал Кононов Володя, на прощание, и, сразу же он уехал на своей машине.
   Одёрнув задранные штаны и рукава, посмотрел по сторонам, определяя своё местонахождения. Каково было моё удивление, когда увидел, что Володя Кононов привёз меня к тому самому арыку, который мне приснился ночью в страшном сне. Возле арыка действительно были всюду следы засохшей человеческой крови, но только, к счастью, не было рядом никаких трупов. Кое-где, валялись обрывки от женской одежды.
   Спрятав деньги поглубже в карманы костюма, чтобы не было видно их присутствия, пошёл в сторону троллейбусной остановки возле "Текстиля". На остановке многолюдно, словно ничего не произошло пару дней назад. В основном, толпятся тут девушки и ещё несколько пожилых женщин из текстильной фабрики.
   "Возможно, что конец работы у текстильщиков.". - подумал и посмотрел на свои часы.
   На часах восемнадцать часов двадцать минут. В это время к остановке подъезжает троллейбус с маршрутом до железнодорожного вокзала. Девушки расступились, пропуская меня на посадку. Они на меня смотрят с удивлением и опаской, на мой взъерошенный вид и помятый костюм с раздутыми карманами. Встал у заднего окна троллейбуса и обеими руками крепко вцепился в металлические поручни. Троллейбус дёрнулся, и мы поехали в сторону железнодорожного вокзала. Все-таки не думаю, чтобы мой вид сильно настораживал людей. От меня не пахло спиртным и лицом не похож на разбойника-террориста.
   Но все же сам сторонился людей, чтобы среди стоящих пассажиров в троллейбусе не оказалось человека с ножом, который знает содержимое моих карманов. У меня в карманах из десяти тысяч осталось ещё пять тысяч рублей. По тем временам это была очень огромная сумма денег, на такую сумму денег, моя семья из пяти человек, могла прекрасно жить в течении целого года. По этой причине мне было страшновато ехать в переполненном людьми троллейбусе. Хорошо, что ещё пять тысяч рублей оставил в кассе Художественного Фонда. Иначе бы, с раздутыми от денег карманами, мне не суждено было бы доехать до железнодорожного вокзала. Меня убили бы в пути. Никто из людей не встал бы в мою защиту. Такие сейчас времена. Вот и моя последняя остановка. Троллейбус остановился прямо напротив автобуса, отправляющегося в наш Кофарнихон. Как только двери троллейбуса открылись, тут же перешёл в наш автобус. Салон автобуса забит полностью людьми, до придела. Автобус ворчал, ворчал и никак не мог завестись. Видимо, извёлся бедолага за целый день, силы больше нет вести живой груз - людей, в ближайший отсюда город.
   Замученные ожиданием отъезда, несколько мускулистых мужчин вышли из автобуса и стали выталкивать его с остановки. Автобус упирался и никак не хотел покидать своё насиженное место. После третьей попытки, когда автобус толкали ещё множество проходящих мужчин, переполненный автобус медленно тронулся со своего насиженного места стоянки, постепенно набирая скорость. Мужчины, толкнувшие автобус, быстро заскочили на ходу на ступеньки. Автобус, слегка качнувшись влево и вправо, поспешил убраться с площади железнодорожного вокзала. Виляя толстым задом, в маленьких переулках, автобус медленно выбирался из огромного города.
   Только на выезде из города автобус спокойно вздохнул всей своей лошадиной мощью и уверенно помчался по финишной прямой дороге из Душанбе в наш Кофарнихон. Вечерело. Пахло у дороги красной глиной, намокшей от вечерней росы. С огромных гор в долину осторожно спускалась прохлада. Пассажиры дремали, утомлённые заботами тяжёлого дня. Автобус облегчённо вздохнул у обочины дороги и заглох окончательно, не дотянул метров сто до моста через реку Кафирниган.
   За мостом находился город и первая городская остановка автобуса. Так что в город пассажиры входили пешком огромной толпой, прыгая через лужи. Мне тоже пришлось преодолеть грязный путь до города. Мой потрёпанный вид смущал не только пассажиров из автобуса, но знакомых горожан, которые попадались навстречу моего движения к дому. Очевидно, следовало мне быстрее поспешить к себе домой, чтобы не позориться.
  - О! Боже мой! - всплеснув руками, удивлённо, воскликнула жена, когда переступил через свой порог. - Это что за вид у тебя такой? Где тебя опять носило? Ты, прямо, как твои детишки. Только наказать некому.
  - Люда, оставь меня в покое, - отстранился, от жены, - тебе объясню все позже. Сейчас мне надо быстрее переодеться. А где дети? Опять у мамы? Когда-нибудь увижу дома своих детей? Все время их нет!
  - А ты всегда дома вовремя бывай, - съязвила жена, - вот тогда и детей своих будешь видеть. Ты же отец!
  - В таком случае, - возмущённо, заявил, - ты иди за детьми, а схожу сейчас в Дом Культуры. Проведу экстренное собрание с бригадирами художников и скоро вернусь домой. Побеседую со своими детьми.
   Переодеваясь, запутался в штанинах своих брюк и свалился на пол. Из всех моих карманов посыпались деньги сторублёвых купюр. Но все ещё недоумевал из-за отсутствия детей. Не обращая никакого внимания на разбросанные деньги, топтался по ним, как по разбросанному на полу мусору. Скинул с себя все. В чем мама родила, побежал быстрее в ванную мыться под душ. Хорошо, что с водой нет дома перебоев.
  - Ты, что, обокрал кого-то, что ли? - в ужасе, спросила жена, когда стоял под струёй горячей воды, пытаясь быстро смыть с себя дорожную грязь. - У тебя что, крыша совсем поехала? Забыл, что у тебя дети!
  - Ничего у меня не поехало. - зло, ответил, жене, вытираясь полотенцем. - Достань из кармана бухгалтерские документы. Спрячь ордера и деньги подальше от детских глаз. Деньги не смей тратить. За каждую копейку буду отчитываться перед горисполкомом Душанбе. Деньги на художественные и оформительские работы по устранению погромов в Душанбе. Завтра начну собирать художников на эти работы.
   Ни думаю, что Людмила слушала меня внимательно. Когда вошёл из ванной в зал, то Людмила все ещё с перекосившимся от ужаса взглядом рассматривала разбросанные по всему залу деньги. Людмила много лет работала бухгалтером, но в семье таких денег она никогда не видела. Зарплата была у нас не большая.
  - Убери все подальше. - спокойным голосом, повторил, вытаскивая из карманов бухгалтерские документы и остатки денег. - Там, в моих документах, все написано про наличие денег. Завтра разберусь с деньгами.
  
  6. Мелкие заботы.
   Вот, наконец-то, наступила долгожданная суббота, первого конкурса наших работ по фор-эскизам. Мы не случайно выбрали именно этот день недели. В такой день Художественный Фонд не принимает никаких заказчиков, администрация не работает, кроме того, художники в этот день работают далеко ни все.
   Нам так легче обсуждать представленные на конкурсе фор-эскизы. Чтобы художники не спорили между собой о вкусах в изобразительном искусстве и дизайне, мы решили пригласить на конкурс непосредственно заказчиков данных проектов в фор-эскизах. Заказчики сами будут делать отбор конкурсных работ. Мы хотели, чтобы конкурс выглядел демократично и поэтому решено было фор-эскизы не подписывать.
   Проставили работы по номера, согласно списку, которые находился в папке председателя конкурса и о его содержании никто не знал. Таким образом, было дано право всем, без титулов и национальной принадлежности, проявить в полной мере свой талант художника и мастера дизайна. Такое решение давало нам перспективу дальнейшего развития интерьера, дизайна, изобразительного искусства и оформительских работ в градостроении столицы Таджикистан, которая сильно пострадала от погромов и нуждалась в ремонте.
   Фор-эскизы и макеты проектов выставили в актовом зале Художественного Фонда. В актовый зал вошли только заказчики, все художники прошли в буфет, который был открыт поэтому случаю. Ещё до конкурса, все участники конкурса, скинулись по десять рублей и устроили этот достархан, по случаю начала нашей совместной работы и открытию первого конкурса фор-эскизов. Буфет едва вместил всех присутствующих.
  - Мне хочется выразить всеобщую благодарность городу, - сказал Алиханов Али, поднимая бокал с шампанским вином, - который не забыл нас в свой трудный час и сделал выбор на своё восстановление. Поэтому, независимо от исхода конкурса, мы должны быть равны в своей совместной работе. Так будет польза от нас всему Душанбе. Тот, кто не пройдёт сегодня в конкурсе, это не значит, что проиграет, а будет иметь шанс победить в следующем конкурсе, без участия тех, кто пройдёт победителем в этом конкурсе. Так будет два тура. В третьем туре участвуют все на равных правах. Это мы будем практиковать до полного восстановления столицы Таджикистана. Так что выпьем за наш успех в искусстве.
   Собравшиеся в буфете художники дружно приветствовали такое решение и больше не обсуждали этот вопрос. Говорили в основном о своих личных интересах. Травили байки про свою работу в изобразительном искусстве. Вполне возможно, что так нам легче было понять друг друга, совсем не выделяясь среди собратьев по изобразительному искусству.
   Мне кажется, что это вполне возможно, так как мы не были серой массой, а людьми, заинтересованными в своём совместном труде на благо нашего города, возможно, что и всей республики. Ведь именно на столицу равняются остальные города и населённые пункты. Художники так были увлечены своим застольем, что не заметили, как закончился конкурс фор-эскизов.
  - Художники! Вас можно пригласить в актовый зал? - услышали мы робкий голос у открытой двери.
   Мы повернулись на голос. У двери стояла девушка в нарядном платье из ситца. Ну, прямо, словно сама весна пожаловала к нам в гости в столь радостный день нашей творческой жизни. Черкасов Александр налил в бокал шампанского вина, взял первые весенние цветы из вазы на столе, робко и медленно, будто в кино с замедленным действием, подошел к растерявшейся девушке, которая не знала, что делать дальше.
  - У нас сегодня творческий праздник. - протягивая бокал шампанского вина девушке, сказал Саша. - Мы просим, вас, хотя бы на минутку, примите своё участие в торжестве. Мы, вас, очень просим участвовать.
   Черкасов Александр жестом руки показал на нас и все присутствующие художники, обалдевшие от такой красоты, дружно захлопали ему и прекрасной девушке стоящей у двери буфета.
  - Проходите, девушка, проходите к нам! - разом стали приглашать мы, эту прекрасную девушку.
   Девушка не осмелилась отказаться и застенчиво улыбаясь, присоединилась к нашей компании. В одной руке девушка держала цветы, а в другой бокал шампанского вина и заворожено смотрела на Черкасова Сашу, совсем охмелевшего от такой неожиданной встречи. Художники поняли все без слов, что пришла любовь, которой нельзя мешать. Мы осторожно покинули буфет. Оставили двоих влюблённых, один на один, с неожиданно нахлынувшим на них весенним счастьем и любовью, которая всегда нужна людям.
   В актовом зале заказчики продолжали что-то обсуждать и притихли только тогда, когда зал наполнился пришедшими художниками. Мы расселись на стульях, вокруг столов с фор-эскизами и стали ждать финала. Когда сидящие в актовом зале угомонились, из-за стола по центру встал Аджин Толбоев, который приехал несколько минут назад. Аджин Толбоев поправил на себе пиджак и внимательно осмотрелся вокруг себя.
  - Мне поручили объявить итоги конкурса. - сказал Аджин Толбоев, расправляя листок бумаги. - По решению заказчиков, с указанием на требования к исполнителям, победили следующие художники-оформители...
   Толбоев Аджин начал перечислять номера фор-эскизов и макетов. Из сорока представленных работ, по конкурсу прошли, десять работ Художественного Фонда и восемь работ нашей группы. Для нашей группы это был огромный успех, художники любители почти сравнялись с художниками профессионалами. Расхождения в работе над эскизами совершенно незначительные, которые можно было нам легко исправить.
   Мы ни стали бурно обсуждать решение итогов конкурса. Обе стороны были вполне довольны таким исходом. Теперь каждый победивший спешил удалиться, чтобы дома поделиться радостью своей победы. Мне тоже нечего было делать в Художественном Фонде. Тоже отправился домой. Меня дома ждали мои дети и жена. Домой возвращался в десятом часу ночи. После разговора с бригадирами у меня появилось большее не решённых вопросов, чем полученных ответов. Никто толком ничего мне не сказал о нашей совместной работе в дальнейшем.
   Все думали лишь о сегодняшнем дне. Ещё мне одна головная боль с этими подарками. Придётся потратить около пятьсот рублей. Это хорошая зарплата рабочего за два месяца. Если разделить на тридцать пять человек, то получается чуть больше четырнадцать рублей. Так это просто копейки против всей основной суммы денег. Думаю, что никто из рабочих не будет против таких подарков девчатам.
  - Папа, а к тебе обратно приходили из Исполкома дяди и тёти. - доложила Виктория, лишь вошёл в дом.
  - Да, приходили с Исполкома. - подтвердила Людмила. - Требовали от тебя какую-то плёнку. Сказали, что если ты плёнку не отдашь добровольно, то они устроят у нас в доме полный обыск и тебя за это арестуют.
  - Вот если они ещё раз придут к нам домой с таким вопросом, - разозлился на жену, - то ты им скажи, что плёнку они могут увидеть по телевизору на экранах своих аппаратов, если будут настаивать на этом. Плёнка так засветится на весь мир, что им будет тошно на всю оставшуюся жизнь. Обязательно, так скажи. Поняла?
  - Какая плёнка, которая так будет светиться? - спросила дочь. - Папа, расскажи мне про плёнку.
  - Плёнка про гадости детей нашего города. - ответил ей. - Как только дети делают гадость, так плёнка тут же все снимает. Если дети не исправляются, то про гадости знают во всем нашем городе и даже во всём мире.
  - Про гадости наших мальчишек, тоже в нашем городе люди знают все? - поинтересовалась Вика.
  - Конечно, знают! - пояснил дочери. - Почему меня с ними в Исполком вызывали? Из-за плёнки, на которой они.
  - Никогда не буду делать гадости. - уверенно, сказала Виктория. - Чтобы про меня плёнка не светилась.
  - Плёнка сейчас засветится. - сказала Людмила. - Мальчишки спят давно и ноги помыли перед сном. Только наша девчонка целый день вся грязная и в ванную не хочет идти перед сном. Завтра про это узнают.
   Виктория посмотрела вокруг себя, не найдя таинственной плёнки, побежала смывать грязь с себя. Людмила начала приготавливать дочери постель ко сну. Посмотрел в комнату к сынов. Они действительно спали. Прямо не верилось мне, что сегодняшний день был нормальный, никто из сынов не сбежал из дома.
   С утра, этого дня недели, занимался покупкой ящика шампанского вина и коробкой шоколад. В оранжерее нашего города договорился, что они мне срежут розы в следующую пятницу рано утром, чтобы цветы были самые свежие и бутонами средней величины. Так розы будут дольше храниться. Надо будет в воду под цветы насыпать немного стрептоцида в порошке и найти где-то посуду под все букеты роз. Когда все необходимое к подаркам было приобретено, то посчитал общую сумму и был весьма удивлён своим ранним определением. Затраченная сумма денег на подарки была всего пятьсот рублей.
   Так у меня выработался практический расчёт определять точную сумму денег. Теперь эту сумму надо списать у всех и приплюсовать в строку своей ведомости по зарплате. Что и сделал, составляя ведомость по зарплате на всех. Трижды проверил все деньги по ведомости на зарплату с платёжными поручениями от Художественного Фонда в Душанбе. Только после этого отвёз все документы по зарплате в бухгалтерию на подпись главного бухгалтера. Она должна проверить все наши документы по зарплате и сказать время.
  - Это окончательное решение по всей зарплате? - спросила Анна Степановна, просматривая ведомости.
  - Да, конечно, как мы договорились. - ответил главбуху. - В следующую пятницу, в восемь часов утра будем у вас.
   Анна Степановна положила наши ведомости в пухлую папку по зарплате и передала её в кассу. Поблагодарил Анну Степановну за внимание и тут же покинул здание Художественного Фонда. Мне некогда было заходить к Алиханову Али. Мы с ним и так завтра встретимся на отборочном конкурсе фор-эскизов. Сейчас надо предупредить всех своих художников и альфрейщиков о том, что следующие пятница, суббота и воскресенье будут днями отдыха для тех, кто получит свою первую зарплату. Так как парням надо будет решать много личных вопросов с распределением такой огромной суммы денег. Какая же может быть в такой день работа?
   Поэтому парням лучше хорошо поработать в выходные дни и затем отдыхать подряд три дня. У меня все равно есть много работы с другими бригадами и административная работа с бумагами по кадрам и по новым объектам. Так что мне все равно скучать не придётся и по выходным дням. Лишь бы хорошо было в работе и дома. Чтобы больше у нас не было погромов. Не хорошо наживаться на чужом горе. Приехали мы с Гиззатулиным Нигматом домой поздно вечером. Сказал ему, что завтра утром едем в семь часов на конкурсное собрание по фор-эскизам. После устроим себе домашний отдых. Когда стал подниматься себе в квартиру, то в подъезде почувствовал запах пива. Это мой брат Юрка приехал, сразу определил. У нас с ним завелась старая традиция.
   Если Юрка приезжает к нам в гости в пятницу вечером, то покупает декалитр пива. В субботу пиво покупаю. Мы с ним пьём двадцать литров пива до конца воскресенья. Последним воскресным автобусом Юрка уезжает к себе домой в Яван, который находится в пятидесяти километрах от нашего города, за перевалом в Вахшскую долине. Утром в понедельник Юрка идёт на работу. Работает слесарем на Яванском химическом заводе. В Яване у него семья.
  - Папа, папа! Дядя Юра приехал! - восторженно, кричит Виктория. - Мне конфетки привёз из Явана.
  - Что дядя Юра приехал, это почувствовал ещё в подъезде. - сказал дочери. - Здесь пивом пахнет на весь дом.
  - Папа! Вы теперь будете пить пиво два дня? - спросила Виктория. - Рассказы твои, когда будем слушать?
  - Дядя Юра приезжает редко. - ответил ей. - Рассказываю тебе много, каждый выходной, так что в этот раз расскажу вам меньше, чем всегда. Следующий раз расскажу больше всяких историй. Мы договорились?
   Протянул дочери руку в знак согласия. Виктория помялась немного, но затем мы ударили с ней по рукам. Виктория тоже должна была меня понимать, что мне нужно иногда отдыхать, а не работать постоянно.
  - Садись, братан, пиво прокисает. - пригласил Юрка, меня к моему столу. - К тебе приехал договориться. Давай мы вдвоём в следующую пятницу оба поедем в горы, в Рамитское ущелье, на охоту за кекликом.
  - Ты знаешь прекрасно, что никогда в руки ружье не возьму. - решительно, отказался, от предложения.
  - Ты меня ни так понял. - пояснил Юрка. - Никакого ружья нам не надо. Сейчас кеклик сидят на яйцах последние дни. Скоро появятся птенцы. Надо выследить место кладки яиц и забирать яйца в инкубацию. Найти яйца легко. Самка сидит ночью на яйцах, а самец поёт песни. Необходимо выследить по звуку песни самца место гнездовья и забирать у них яйца. Сейчас поющий кеклик стоит больше ста рублей, а самка стоит рублей пятьдесят. Нам можно заняться разведением кекликов в домашних условиях и зарабатывать большие деньги. Совсем без каких-либо затрат. Совершенно бесплатно. Ты подумай хорошо над этим.
  - Звучит это заманчиво, - сказал ему, - но в богатство верится с трудом. Так что отказываюсь ехать в горы.
  - Ну, не хочешь ты заниматься кекликами и не надо. - стал уговаривать меня Юрка. - Можешь ты с братом в горы сходить. Мы с тобой и так редко видимся. Ты отдохнёшь, и мне тоже нужен отдых. Расслабимся не много на природе.
  - Ладно, хватит уговаривать, - согласился с ним, - пиво прокисает. Мы поедем с тобой в горы, но один раз. У меня много работы в Душанбе. Работаю над эскизами и по субботам. Семья может это подтвердить.
   Пива мы с братом выпили половину бидона. Сослался на то, что у меня завтра работы много и мне нужно отдыхать. Юрка поставил остаток пива в холодильник, чтобы оно не кисло. Сказал мне, что завтра, когда закончится у меня работа, мы с ним все пиво разом допьём. Брат попрощался с нами и ушёл спать в квартиру к нашей общей маме. Мы всей семьёй посмотрели по телевизору новости и вскоре легли спать.
  
  7. Конкурсная выставка.
   Суббота. В зале Художественного Фонда, где была выставлена очередная конкурсная выставка, собралось не очень много народу. Были заказчики всего пяти новых объектов. Конкурсная коллегия из семи человек, бригадиры и художники, чьи фор-эскизы рассматривались. Обстановка в актовом зале рабочая.
   Каждый высказывал своё критическое мнение по работе над объектами. Сами фор-эскизы, с некоторыми замечаниями, в основном были приняты и утверждены. Теперь присутствующие на конкурсе могли отдыхать. После собрания остались одни лишь ответственные лица, на объектах по благоустройству Душанбе.
  - Отчёт о проделанной работе меня вполне устраивает. - сказал Насыров Сухроб. - Исполком Душанбе постановил, что надо перечислить в Художественный Фонд Таджикистана десять тысяч рублей на материальные расходы художникам Кофарнихона. Кроме того, Александр, ты можешь получить в Исполкоме, по расходному ордеру, ещё пять тысяч рублей. Эти деньги пойдут на транспортные расходы по подвозке людей и материалов на ваши новые объекты. Могут возникнуть у вас какие-то другие расходы.
   Насыров лукавил во всем. Мои расходные документы не соответствовали порядку, принятому законами республики. Мне мало, что было известно по оформлению подобной документации, так как никогда этим прежде не занимался. Просто отвечал на вопросы, указанные в бланках и представил различные расходные бумаги по строительным материалам, художественным краскам, транспортным расходам.
   Вплоть до билетов за проезд художников на автобусе. Может быть, так и нужно было отчитываться по-настоящему? Сам этого не знаю. Мы с Людмилой документацию проверяли многократно раз, чтобы нигде не было ошибок. Сухроб говорил, что если бы все делали такие годовые отчёты, то Таджикистан стал бы самой богатейшей страной в Средней Азии. Но в этом он врёт.
   Под словом "богатейший" Насыров Сухроб подразумевает таких, как он сам. Остальных за людей не считает. Они у него просто рабочий инструмент, с помощью которого можно сделать хороший капитал. Если из ста тысяч рублей, полученных от Фазылова Хасана, он дал мне тысячу рублей, то просто мизер из того, что получает из других товарных баз, которые он контролирует. Насыров хочет привязать к себе таких как, чтобы руководить нами в своей сфере по добыче денег. Может быть, что в этом нет ничего противозаконного в мире бизнеса и капитала? Мы привыкли жить при социализме на одну нищенскую зарплату. Считаем вполне нормальной жизнью. Хотя, что тут нормального?
   Если, все годы семейной жизни, мы с Людмилой перебивались с копейки на копейку. В то время как другие имели машины, дачи и ездили отдыхать заграницу. Возможно, что так и надо жить при капитализме - на широкую ногу, со всеми земными благами. Надо мне перебороть себя и привыкнуть к новому виду жизни. Но подальше от криминала. В такой круговерти не поймаешь, где честная работа, а где криминал. Придётся мне внимательно следить за всем происходящим вокруг, чтобы не влипнуть во что-то. Совсем не хочется свою жизнь провести за решёткой. Зря, конечно, Насыров при всех сказал, что даст мне на различные расходы пять тысяч рублей. Теперь у Шевелева будет головная боль. Он начнёт искать любые причины, чтобы выуживать деньги с меня. Надо как-то придумать, чтобы Шевелев Валера думал, что вообще не получил деньги от Сухроба. Иначе мне придётся постоянно раскошеливаться перед Шевелевым. Очевидно, мне нужно публично отказаться от денег. После надо взять деньги в бухгалтерии горисполкома.
  - Сухроб, спасибо тебе за твою доброту. - сказал ему, когда он закончил свою речь. - Но не готов сейчас брать от тебя пять тысяч рублей на различные расходы. Эти расходы беру на себя, из своей зарплаты, а там мы посмотрим. Как дела пойдут у нас на новых объектах. Затем ты покроешь мои расходы.
   После сказанных мной слов, Шевелев, который только что был покрыт розовым румянцем от внезапно нахлынувших на него приятных представлений о пяти тысячах рублей, вдруг, совсем неожиданно для всех побледнел, стал жадно глотать воздух, пошатнувшись, сел на свой стул и несколько секунд молчал. - Как тогда с моими расходами по работе на объектах в Душанбе? - растерянно, спросил Валера.
  - Свои расходы, ты возьмёшь на себя. - спокойным голосом, ответил. - Также как беру на себя свои расходы. Прошу тебя, не пренебрегай моей добротой, постарайся сосредоточиться в своём разуме и меня понять правильно. Решись принять свои расходы на себя, также как свои, чтобы люди видели нашу душевную чистоту и доброту. Тогда люди пойдут за нами всюду. Мы с тобой создадим много прекрасного не только в произведениях изобразительного искусства, но и в душах людских. Если ты имел ясное представление о благочестии людей, то отказался бы от денег сразу. Зачем они тебе нужны в таких условиях жизни?
  - Ага! Держи шире карман. - сорвалось с языка Валеры. - Для чего тогда постоянно работаю?
  - Чтобы творить прекрасное и радовать людей. - ответил ему. - Нам на своё существование ни так уж много надо денег. Достаточно того, что в своём кармане всегда сохраняешь. Больше нам не надо. Понятно тебе?
   Шевелев ничего не сказал, а махнул рукой на мои слова. Очевидно, он так и не понял, что его просто разыграл. Все присутствующие только ухмылялись, слушая наш спор. Возможно, одни принимали меня за дурака с какой-то секты, которые проповедуют благородство во имя посторонних людей, в ущерб собственной семьи. Другие парни, которые знали меня много лет, поняли мой прикол. Они своей дружеской улыбкой поддержали меня в этом споре.
   Специально разыграл эту сцену, чтобы увидеть истинное лицо Шевелева. Теперь стало все на свои места. Понял, что мои недобрые предположения в отношении Валеры, к моему глубокому сожалению, полностью оправдались. Шевелев Валера и Гиззатулин Рашид, это одно звено зла в моем коллективе, с которыми мне придётся работать и вести борьбу. Когда парни все вышли из зала конкурса, то увидел, что Насыров Сухроб ждёт меня в стороне от столов.
  - Ты это в правду сказал за деньги? - спросил он меня. - Что тебе совершенно не нужны деньги?
  - Ты что подумал, - разозлился на него, - что прямо при всех буду брать деньги? Чтобы меня убили? Ты ничего умного не придумал. И так из-за тех десяти тысяч натерпелся страху. Благо, что у меня в Художественном Фонде есть настоящие друзья, которые выручили меня в ту опасную минуту и взяли деньги на своё сохранение у себя в бухгалтерию, в кассу. Иначе бы с тобой сейчас не разговаривал, и ты думал бы про меня плохо, что сбежал с деньгами.
  - Пожалуй, ты был прав. - согласился Насыров Сухроб. - Поэтому не дал тебе за столом деньги при всех.
   Он плотно прикрыл дверь зала. Прошел к конкурсному столу. Поставил свой кейс. Достал из него расходное поручение. Позвал меня к себе. Нехотя направился в центр зала, где стоял стол.
  - Распишись в расходном поручении и забери свои пять тысяч рублей. - предложил Насыров Сухроб, вытаскивая плотно упакованный пакет с деньгами. - Деньги можешь считать прямо сейчас, если мне не доверяешь. Если доверяешь, то до скорого свидания на дороге нашего бизнеса. Думаю, что мы сработаемся.
   Мне все равно, доверять ему или нет. Так как прекрасно понимал, что у него деньги просто мелочи. С моим участием Насыров Сухроб сделает многократно раз больше денег. Поэтому ему нет смысла обманывать меня. В такой мелочи для него, как пять тысяч рублей, это все равно, что у меня пять копеек, которые можно и потерять, совсем не жалея. Может быть, у меня так тоже когда-то будет с деньгами. Едва успел спрятать деньги в свою сумку, дальше от посторонних глаз, как вошёл с коридора в зал Шевелев. Заметив его, Насыров стал отвлечённо обсуждать фор-эскиз, который случайно находился возле него.
   Он ловко использовал тему объекта, как прикрытие нашего разговора о деньгах. Шевелев Валера слушал нас, стоя рядом. Так продолжалось минут пять. Когда запас мыслей, у Насырова, по рассматриваемому объекту был исчерпан, он, вдруг, вспомнил, что у него назначена встреча в Исполкоме. Сухроб попрощался с нами и поспешил на выход из зала заседаний.
  - Ты сейчас сам куда едешь? - спросил меня, Шевелев, как только Насыров вышел из зала.
  - У меня есть много личных и рабочих дел в Душанбе. - уклончиво, ответил. - Тебе ещё нужен?
  - Думал, что ты едешь домой и меня с собой возьмёшь. - сказал он. - Наши парни уехали.
  - Ладно, бери Нигмата и езжай домой. - предложил, ему. - Скажи Нигмату, что он свободен. Задержусь у художников. После меня подбросят, совсем близко, к родственникам в Душанбе.
   Шевелев пошёл к двери. Остался копаться с совершенно не нужными мне бумагами на столе. Когда дверь закрылась за Шевелевым Валерой, подошел к окну и посмотрел в низ. Из-за плотной занавеси хорошо видно улицу, но совершенно не было видно меня.
   В стороне от центрального входа в задании, стояли Гиззатулины Рашид и Нигмат. Они что-то возбуждённо обсуждали на татарском языке. Машина Рашида стояла рядом. Машина Нигмата возле центрального входа. Значит есть две машины для езды в наш город. Вероятно, что Шевелев приехал в машине с Рашидом. В зале Рашида не было. Зачем Шевелеву Валере было врать о том, что нет машины домой? Возможно, он заподозрил меня в том, что разыграл с деньгами. Пытался выяснить в машине по дороге домой. Вот и Валера появился на улице. Дал какие-то указания Рашиду. Затем сел к Нигмату в машину, и они уехали. Рашид сел в свою машину и отогнал её за угол Медицинского центра. Оттуда хорошо просматривается здание Художественного Фонда. Тоже хитрец. Надо его мне переиграть, оставить в дураках так, чтобы почувствовал при людях, какой он тупой.
  - Али! Ты сейчас в какую сторону едешь? - спросил, Алиханова Али, когда спустился к нему в мастерскую.
  - Что, опять ты с хвостом? - удивлённо, спросил он меня. - Может быть тебе двойника завести, чтобы хвосты посылать за двойником по ложному следу. Ладно, подброшу тебя до цирка. Дальше никак не могу.
  - Ты зря за хвосты переживаешь. - поддержал, розыгрыш Алиханова. - Это у меня свой личный хвост, который себя считает слишком умным. Вот его надо проучить, чтобы знал он место своё и никогда не забегал в пути вперёд хозяина. Мы с тобой его сейчас прижмём на повороте, прямо возле Медицинского центра.
   Алиханов Али закрыл художественную мастерскую. Мы незаметно спустились во двор на стоянку машин.
  - Останови, пожалуйста. - сказал, Алиханову, когда мы выезжали из двора и Гиззатулин Рашид издалека увидел меня. - Сейчас скажу пару ласковых слов тому умнику, который спрятался у медиков во дворе.
   Вышел из машины и демонстративно направился к "Жигулям" Рашида, который готов был выехать вскоре не заметно за нами. Он сразу трусливо сдал свою машину в глубину двора. - Ты чего прячешься здесь? - спросил, конспиратора. - Все также в детских разведчиков играешь.
  - Нет. - растерянно, ответил он. - Привёз сюда Шевелева Валеру. Жду, когда он выйдет.
  - Такого большого слона, как Шевелев Валера, конечно, ты не заметил. - зло, подколол, Рашида. - У тебя на глазах была чёрная маска, когда он тебе давал свои указания из машины Нигмата. В другом месте можешь темнить, но только не передо мной. Нечего тебе за мной следить. Понял?
   Рашид завёл свой автомобиль. Ничего не говоря, уехал в сторону, противоположную к цирку.
  - Ну, сильно ты прижал ему хвост. - засмеялся Али, когда сел в его машину. - Так ему и надо.
   От цирка, куда меня довёз Алиханов Али, сел в троллейбус до вокзала и оттуда автобусом домой. В автобусе народу было мало. Те, кто работает в субботу, ещё не закончили свою работу. Другие, уже съездили на рынок с самого утра. Поэтому к обеду транспорт между городами почти опустел. Однако, мне было все равно страшно ехать с такими деньгами в автобусе. Сел на свободные два места и подвинулся к стенке автобуса. Прикрыв своим боком сумку с деньгами к стенке автобуса. Держал сумку так, что если бы её у меня хотели отнять, то им пришлось бы отрывать меня вместе с сидением и стенкой автобуса. Так ехал до самого Кофарнихона. В дороге даже не смотрел по сторонам, чтобы своим взглядом не продать себя с деньгами. Старался сделать вид, что сильно устал от работы в Душанбе и решил поспать. Когда автобус приехал на свою остановку из автобуса вышла всего одна женщина, то облегчённо вздохнул и выйдя из автобуса пошёл домой не спеша. Здесь мне нечего было бояться. Тут хозяин положения.
  - Папуличка мой пришёл. - радостно, встретила меня, Виктория. - Папа! Ты мне, что ещё от зайчика принёс?
  - Сегодня у зайчиков выходной. - ответил, дочери, прикрывая от неё сумку с деньгами. - В сумке лишь мои документы, которые тебе нельзя трогать. Людмила! Убери, пожалуйста, сумку от любопытных глаз дочери.
   Перед тем, как отдать Людмиле сумку, пальцами показал ей, что в сумке деньги, чтобы она не открыла сумку при всех. В это время были у нас дома мои братья-близнецы, мама, мои дети, Людмила и невестки с детьми. Когда пришёл, то родственники собирались уходить по своим домам. Ни стал их задерживать.
  - Саша! Мне некогда пить с тобой пиво. - сказал Юра. - уезжаю. В пятницу утром буду у тебя, как мы с тобой договорились. Только не отменяй своё решение. Уже все приготовил в поход на охоту за кекликами.
  - Юра! Раз сказал, так едим в горы. - подтвердил, согласие. - В пятницу, после часу дня. Но, довольно. Давай заканчивать наш разговор. Мне надо привести себя с дороги и отдыхать. Сильно устал сегодня.
  
  8. Праздник зарплаты.
   Всю новую неделю, воодушевлённые предстоящим праздником зарплаты, мы работали с таким энтузиазмом, что нам могли позавидовать бывшие ударники советских пятилеток. Нами были подготовлены к основной работе все новые объекты, которые предстояло нам отреставрировать после погромов. Рашид старался показать своё достоинство перед художниками и постоянно придумывал на своём объекте какие-то новые способы альфрейной работы. Мне это нравилось. Таким образом, у нас начиналась конкурентная борьба в бизнесе.
   От этого выигрывали все. В первую очередь, наше предприятие. К нам стали поступать новые заказы. Так как людей у меня не хватало, то начал проводить конкурсный отбор желающих у нас работать. В основном, это были бригады отделочных работ - альфрейщики, маляры, штукатуры. Конечно, у меня не хватало художников. Тогда освободил всех художников от подготовительных работ. Каждый стал заниматься своим конкретным делом. Выполнение реставрационных работ у нас стало быстро продвигаться.
   В течение недели мы выполняли объем работ, которые раньше выполняли за две недели. Теперь у меня появилась новая забота, как бы у нас не урезали зарплату. Ведь будет бунт среди моих работников. Особенно будет бунтовать Гиззатулин Рашид со своей бригадой. Он рассчитывает получить деньги на новом месте больше всех бригад. Надо разобраться во всем немедленно, иначе, в новую получку, потеряю на объектах специалистов. Восстановить коллектив трудно и негде набрать людей.
  - Пока твои люди работают под моим контролем, ты ничего не потеряешь. - ответил Насыров Сухроб, когда спросил его насчёт следующей зарплаты. - Деньги Исполкома не облагаются налогом. Ты, Александр, лучшее подумай над тем, как выделить свои резервы рабочих рук на новые объекты под офисы бизнесменов Востока. Им хочется находиться у нас в роскошных офисах и виллах за их счёт. Мы не имеем право, отказывать таким людям. У наших гостей с Востока много денег. Нам надо их доллары оставлять в нашей республике. Так думаю, что ты не против долларов, которые будут в банке на твоём счёте?
  - Конечно, не против долларов. - ответил ему. - Но ты обещал помощь в оформлении моего предприятия в Производственное объединение "Дизайнер". Не могу быть один всюду сразу. Нужно создавать контору.
  - Хорошо! Помогу тебе. - согласился Насыров Сухроб. - Закреплю за тобой из комсомола Джамала Касымова, который подготовит необходимые документы твоей конторы, в которую ты, через республиканские газеты, объявишь отборочный конкурс по набору специалистов. Тебе нужно будет самому подготовить кадры. Все это мероприятие будет финансировать Исполнительный Комитет Душанбе. Ты меня понял?
  - Да, понял! - ответил Сухробу. - К этому времени мы закончим реставрацию объектов в Душанбе. У нас в эту пятницу будет первая зарплата в Художественном Фонде. Может быть, ты придёшь?
  - Нет, спасибо, у меня много дел на пятницу. - поспешил отказаться Насыров. - Это без меня.
   Ни стал выяснять, почему именно через комсомол хотят создать моё предприятие. Мне было ясно, что вся верхушка повязана мафиозными структурами, если это можно было так называть на современном языке. Лишь бы мне не запутаться в сетях этих мафиозных структур, которые здесь живут за счёт криминала.
   До конца недели был занят оформлением документации своего будущего предприятия. Мне надо было позаботиться о процентовках объекта Гиззатулина Рашида, который заканчивал свою работу и настаивал, чтобы его бригаде показал, как будет выглядеть их зарплата, чтобы выписать им ведомости за месяц. В четверг договорился с директором оранжереи Кофарнихона, что в пятницу рано утром заеду в теплицу питомника за розами. Таймураз Сабиров обещал мне, что его отец нам поможет с машиной. В шесть часов утра будет у моего дома, чтобы отвезти меня на "Волге". Рано утро в пятницу вышел на улицу.
  - Салам алейкум, Александр! - ровно в шесть утра, приветствовал меня Махсуд Сабиров, едва вышел из подъезда своего дома. - Машина подана. Можно нам ехать за цветами в теплицу, а после в Душанбе.
  - Здравствуй, Махсуд! Здравствуй, Таймураз! - приветствовал, отца и сына Сабировых. - Таймураз, пожалуйста, помоги мне принести из дома в машину ящик шампанского и ящик шоколад. Одному мне тяжело.
   Ящики были настолько тяжёлые, что нам с Таймуразом пришлось дважды подниматься на четвёртый этаж дома в мою квартиру. Мы каждый раз беспокоили мою семью, которая уже ни спала. Положив ящики с шампанским и шоколадом в багажник легковой машины, мы тут же отправились в оранжерею за розами, которые были срезаны и стояли в больших коробках. Нам с трудом пришлось пометить ящики в машине.
  - Спасибо, девушки, за прекрасные розы. - поблагодарил, девчат из теплицы. - Розы такие же красивые, как дамы, которые выращивают розы с большой любовью. Дамы, живите счастливо и будьте прекрасны!
  - Будем! - хором ответили девушки и радостно засмеялись на моё приветствие. - Вы приезжайте к нам ещё!
   Наша "Волга" вырулила из теплицы и через пару минут мчалась по трассе в сторону Душанбе.
  - Сейчас мы заедем в ресторан "Согдиана". - сказал, Сабирову Махсуду. - Договорился с директором, что кулинары нам испекут большой бисквитный торт с шоколадом в честь нашего праздника дня зарплаты.
   Посмотрел на свои часы. Было уже начало восьми часов утра. Это в самый раз нам приехать к восьми часам в Художественный Фонд, к этому времени все уже будут в сборе к празднику. Как раз и мы приедем.
  - Здравствуйте, милые дамы! - приветствовал, кулинаров ресторана. - Надеюсь, что торт наш уже готов.
  - Конечно, ваш торт готов! - сочно улыбаясь, ответила толстушка в белом халате и в колпаке. - Забирайте! Толстушка показала мне на большой стол в центре кухни ресторана. Посмотрел в ту сторону и был приятно удивлён тому, что увидел. На столе стоял такой огромный торт, что забеспокоился о том, как его увести в машине, где заднее сидение забито цветами и там сидит Сабиров Таймураз. Едва переведя дыхание от удивления, сразу же повернулся обратно и пошёл к себе в машину, к огромному ящику с цветами.
  - Эти розы вам. - сказал кулинарам, вернувшись на кухню с букетом цветов. - Цветы также прекрасны, как торт и кулинары, которые испекли прекрасный торт. Только у меня проблема. Как довезу торт к нашему столу? У меня всего одна легковая машина, которая не соответствует размерам вашего прекрасного торта.
  - Спасибо за цветы! - смущаясь, ответила толстушка. - Мы торты на машине доставляем заказчикам сами.
  - Спасибо вам за торт и за доставку! - поблагодарил, девчат. - Сколько стоит ваш торт и его перевозка?
  - Какие деньги? - кокетливо прикрывшись цветами, ответила толстушка. - За ваш торт давно заплачено.
  - Спасибо, девочки! - более удивлённо, ответил им. - Мы очень рады вам всем, за такой торт и за сервис!
   Тут же повернулся и пошёл в нашу машину. Торт понесли следом за мной и положили в специально оборудованную машину, на которой развозят кулинарные продукты по Душанбе, а также в пригород. Когда наша "Волга" выруливала к Художественному Фонду, то рядом с ним стояли толпы рабочих и художников, которые, возможно, ждали моего приезда и до сих пор не поднимались наверх в актовый зал здания.
   "Как все-таки много у меня людей!" - подумал. - "Ведь это далеко не все. Если собрать все бригады, которые пришли позже и не успели сдать свои объекты, то, пожалуй, наберётся столько же людей. Но устраивать такие праздники больше не буду. Ни потому, что мне денег жалко, это всего лишь мелочь в сравнении с нашей зарплатой, однако, это может стать закономерностью, которая будет отнимать много рабочего времени у этих людей. Надо обязательно что-то придумать и упростить по вопросу получения зарплаты."
  - Здравствуйте, все! - приветствовал, стоящих у входа. - Пожалуйста, ящики с шампанским, шоколадом и цветами, поднимите в актовый зал. Черкасов Саша! Это все под твоё руководство. Проследи за порядком.
   Парни быстро принялись выполнять данное поручение. Тем временем поднялся в бухгалтерию, девушки которой сохраняли наружное спокойствие, будто идёт обычный рабочий день. Но прекрасно знали о сегодняшнем празднике зарплаты, поэтому, естественно, им не до работы. Ждали моего приглашения.
  - Анна Степановна, здравствуйте! - сказал, главбуху, войдя в её кабинет. - Вот и мы пришли за деньгами.
  - Здравствуйте! Мы разве договаривались сегодня утром? - сурово, спросила главбух.
  - Нет! Мы с вами договаривались на пятницу. - ответил ей. - Но время вы забыли уточнить. Ну, Анна Степановна, пожалуйста, пока торт у нас горячий и шампанское холодное. Все подано в актовый зал. Прошу!
  - Ладно! - согласилась она. - Только ради спасения торта и шампанского. Но, через час, чтобы вашего духа здесь не было. В десять часов придёт наш директор. Он у нас строгий. Не хочу с ним ругаться.
  - Ура! - раздались оглушительные крики девчат за дверью в кабинете бухгалтерии. - Мы все час гуляем!
  - Вот сороки! - с улыбкой, сказала главбух. - Думала, что они работают, а они ждут ваш торт.
   Девчата из бухгалтерии направились в актовый зал, чтобы быстро расставить в ряд заранее приготовленные бокалы под шампанское. Парни раздавали входящим в зал девчатам букеты алых роз, которые издавали такой аромат, что у всех, как от шампанского, кружило голову. У нас было праздничное настроение.
   Белокурая Лена и черноволосая Салида, шёлковой ниткой проворно разрезали торт. У них это так искусно получалось, словно девушки всю жизнь этим и занимались, как только резали торт, а не щелкали костяшками счёт в бухгалтерии. Теперь у меня будет такой опыт, как резать большие торты во время банкета.
  - Анна Степановна! Это вам от всего коллектива. - сказал Черкасов Саша, протягивая ей букет алых роз.
  - Спасибо вам всем, ребята, за такие красивые цветы. - обратилась к парням, Анна Степановна. - Сейчас, все, по одному человеку, пройдите до окошка нашей кассы и получите свою зарплату. Только по быстрее. Остальные находятся в актовом зале. Праздник начнём тогда, когда сюда к нам в зал войдёт кассир.
   Черкасов Саша открыл дверь актового зала и пригласил меня пройти в кассу. ни стал церемониться и быстро направился к окошку кассы. Так как у всех зарплата была одной суммой, то кассиру не было труда приготовить каждому из нас заранее всю зарплату и разложить на пачки, которые мы все тут же получали.
  - Кроме зарплаты, вам причитается ещё премия, от Исполкома Душанбе, за выполненную работу. - сказала мне кассирша, протягивая ещё одну ведомость. - Вот тут, распишитесь в этой строке ведомости.
   Удивлённо посмотрел на ведомость и увидел там, много знакомых и не знакомых фамилий. Напротив, каждой фамилии стояла сумма 2 (две) тысячи рублей. Список людей был настолько огромный, что размещался сразу на нескольких страницах ведомости. Можно подумать, что большая часть Душанбе и пригород участвовали в восстановлении разгромленной столицы в февральских событиях 1987 года.
   "Шикарно люди живут." - подумал, расписываясь в ведомости. - "Если такие суммы дают на премию, сколько они тогда денег имеют?! Наверно получаю деньги в несколько раз больше, чем получаем мы."
   Ни стал пересчитывать деньги, разложил их по карманам и отправился в зал. Следом получать деньги в кассе пошли художники, затем альфрейщики и остальные рабочие, которые принимали участие в восстановлении разбитого Душанбе, который пострадал во время погромов и грабежей в феврале 1987 года. Примерно, через полчаса в актовый зал после вошла кассирша. Все сразу посмотрели в мою сторону.
  - Что тут говорить? - удивлённо, сказал всем. - Мы не на собрании. Этот праздник сам говорит за нас, что мы как работаем, так гуляем. Пускай праздники искусства и зарплаты бывают чаще, чем скучные будни жизни.
   В потолок полетели пробки из-под бутылок шампанского и под визг девчат, зазвенели хрустальные бокалы, наполненные шампанским вином, в знак праздника первой зарплаты, которую вскоре увеличим. Машина Махсуда Сабирова медленно тронулась от Художественного Фонда. В "Волгу" сели Черкасов Саша и Шевелев Валера. Мы ни о чём не разговаривали. У каждого были свои размышления.
   О чём думали мои попутчики, не знаю. У меня были мысли о зарплате и о том, как бы мне не влипнуть в какую-нибудь историю с моей работой. Мне что-то не верилось в то, что Насыров Сухроб так быстро откроет мне моё собственное предприятие. Ведь тогда могу выскользнуть из-под его бдительного контроля.
   Деньгами он так не сможет распоряжаться без моего участия. Даже невооружённым глазом видно, что под мои заказы Насыров Сухроб спускает со своих подконтрольных товарных баз контрабандный товар. Поэтому он не жалеет исполкомовских денег, которые к нему возвращаются с большой неучтённой никем прибылью. Все излишки денег, за которые Насыров может погореть, он списывает нашими премиальными ведомостями.
   Таким образом, он показывает завышенные материальные расходы на восстановление Душанбе. На каждый новый месяц получает на ремонт от государства большую сумму расходов. Конечно, хорошее место себе нашёл Насыров Сухроб. Можно до самой старости проводить диверсии, если ему кто-то жизнь не сократит.
   Ведь никто не докажет, что он преступник. Ну, прямо платоновская теория, когда "человек раздобыл себе деньги с помощью дурных и постыдных дел, чтобы купить себе за эти деньги врачебную помощь". Однако по здоровью Насырова ни скажешь, что ему нужна дорогая медицинская помощь, чтобы на благо здоровья он уродовал столько общественных зданий и человеческих жизней.
   Эти преступления уже не единичного случая, а запланированное преступление в рамках одной республики или нации. Следовательно, такое преступление, как и любое другое, должно пресекаться и быть наказуемо. Но как можно наказать за такое преступление массу людей, которые, фактически, сейчас находятся у власти нашей республики и руководят всей политикой разборки грабежа собственного народа?
  - Александр! Хватит мечтать. Мы приехали. - услышал, сквозь размышления, голос Махсуда Сабирова.
  - Махсуд! Большое тебе спасибо! - растерянно, сказал. - Всем спасибо! Два дня отдыхаем. До свидания!
  - Это тебе, Александр, большое спасибо! - поправил Сабиров. - За год никогда такие деньги не получал, как мой сын у тебя за один месяц. Желаю тебе хорошего отдыха и счастья семье. Будь здоров!
   Распрощавшись со всеми, поднялся к себе домой. Дома никого не было. На часах только одиннадцать часов времени. Можно принять душ и немного отдыхать перед дорогой в горы. Первым долгом решил избавиться от своих денег, которые оттопыривались у меня во всех карманах. Мы не были настолько богатые, чтобы иметь в квартире сейф или потайной ящик.
   Поэтому, мы все деньги в квартире хранили по-своему. Деньги предприятия мы с женой хранили под настилом своей кровати на балконе, куда мог добраться только, так как жене и моим детям было не под силу поднять этот тяжёлый настил. Семейные деньги хранились в жестяной банке индийского чая под пуговицами, в платяном шкафу, который закрывался под ключ. Ключи от платяного шкафа хранились в двух местах. Один ключ в щели между досок пола и нашей кровати. Второй ключ в матрасе дочери Виктории, которая даже не подпускала к своей кровати старших братьев. Так как денег у меня было много, то решил нарушить порядок нашего тайника в платяном шкафу. Мне пришлось пересыпать все пуговицы, в маленькую баночку из-под турецкого кофе. На прежнее место нашего тайника силой затолкал целую пачку денег. Часть не поместившихся денег рассовал по карманам своей одежды и по карманам одежды жены. На этом закончил работу избавления своих карманов от денег
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"