Аннотация: Роберт М. Прайс, "The Khut‑N"hah Mythos". Статья о раннем периоде творчества Генри Каттнера, когда он входил в "Кружок Лавкрафта". Это предисловие к сборнику "Книга Иода. Пожиратель душ и другие истории" (1995), все рассказы из которого теперь есть на русском языке (в электронном виде).
Роберт М. Прайс
МИФЫ КХУТ-Н'ХА
Несколько лет назад, если бы кто-то писал подобное предисловие, ему следовало бы сказать, что мы фокусируемся на раннем, забытом периоде жизни писателя, который гораздо более известен своими зрелыми работами в области фэнтэзи и научной фантастики. Теперь мы не можем говорить даже в таком духе, ибо звезда Генри Каттнера уже не сияет так ярко на небосводе, как когда-то в прошлом. Даже Рэй Брэдбери в своих мемуарах "Генри Каттнер. Лучшее" называет своего друга и наставника "забытым мастером", а это было около двадцати лет назад. Хоть это и грустно, но сегодня можно с уверенностью сказать, что почти вся чрезвычайно остроумная фантастика Каттнера является достоянием антикваров и любителей литературной ностальгии. Все его книги перешли в разряд диковинок. И все же различие между работой ученика и мастера стоит сохранить. Специалист по Мифам Ктулху больше всего интересуется ранними сочинениями Генри Каттнера в духе Лавкрафта.
Генри Каттнер (1914-1958) был другом юного Роберта Блоха и таким же начинающим писателем. Оба они делили одни и те же рынки, включая "Weird Tales" и "Strange Stories". Они даже совместно написали несколько рассказов. Их также объединяла литературная дружба с Великим Древним, Великим Старцем - Г.Ф. Лавкрафтом. Вероятно, Блох заверил Каттнера, что на самом деле отшельник из Провиденса вполне доступен, и предложил тому написать Лавкрафту. Вскоре Каттнер стал одним из участников "Кружка Лавкрафта", отправляя ему свои идеи и черновики для оценки, хотя это продлилось всего год (с февраля 1936-го по февраль 1937), до смерти Лавкрафта.
Критик Эдмунд Уилсон однажды отверг юношеский "Культ Лавкрафта" почти в том же духе, что и власть Афин, изгнавшая Сократа, который по её мнению развращал молодёжь. Лавкрафт вдохновил целую когорту молодых учеников, включая Блоха, Каттнера, Августа Дерлета, Дуэйна Римеля, Ричарда Ф. Сирайта, Уиллиса Коновера и (после своей смерти) Рэмси Кэмпбелла, Брайана Ламли, Гари Майерса и других. Многие из этих молодых авторов начинали свою карьеру, думая, что хотят стать такими же, как Лавкрафт, но, в конце концов, решили, что хотят стать просто писателями, и точка. Вот что говорит Брэдбери о Каттнере: "На самом деле он не особо хотел становиться Лавкрафтом младшей лиги", то же самое можно сказать и об остальных участниках кружка. Большинство из них смогли стать писателями, нашли свой собственный голос, великий или малый. Каттнер, безусловно, стал в своё время главным голосом. Это случилось после того, как он отложил в сторону ребяческие работы, подражающие Лавкрафту. Но как ни странно, именно эти работы интересуют меня и вас. Мы хотим побольше узнать о раннем периоде творчества Каттнера, относящемся к Мифам Ктулху. Будет неплохо ознакомиться с этим периодом не торопясь, ведь несколько рассказов Каттнера интересны сами по себе и содержат много увлекательных деталей.
Элемент Лавкрафта, который, кажется, захватывает многих последователей, - это не столько стиль Старого Джентльмена, сколько его интригующая псевдомифология. Кажется, что любой автор, идущий по этому пути, с радостью поддаётся искушению немного усложнить миф, расширить пантеон богов, добавить ещё несколько книг к прогнувшейся от тяжести полке вымышленных гримуаров. Наш Каттнер тоже не смог удержаться от такого искушения. Давайте сначала займёмся источниками, а затем формированием Мифов Каттнера или (как называл Лавкрафт своего ученика) Мифами Кхут-Н'ха.
Понятно, что работы Лавкрафта служили главным источником вдохновения для Каттнера. После первого эксперимента с готическим хоррором ("Тайна Кралица") Каттнер написал пару стилизаций под рассказы Лавкрафта в духе Дансейни. Это "Шутка Друм-Ависты" и "Пожиратель душ". Хотя он использовал несколько имён и концепций, придуманных им для этих рассказов, вскоре Каттнер отказался от этой формы и начал сочинять более "прямолинейные" ужасные истории с сюжетами, происходящими в современную эпоху. В них он один или два раза делает мимолётные ссылки на лавкрафтовские имена и названия: Йог-Сотот, Ктулху, Юггот и Йиг. Но они строго ограничены и, возможно, их можно было легко обрезать, как и ссылки на Мифы в первом черновике "Гамбита Адепта" Фрица Лейбера.
Не менее важным было и влияние на Каттнера его друга Роберта Блоха. Некоторые из рассказов Каттнера для "Weird Tales" и "Strange Stories" читаются так же, как работы Блоха того же периода. В них смешивается энергичное, чёткое повествование (напоминающее сценарии фильмов 1940-х годов) с ужасами средневекового дьяволизма и ироничным чувством несоответствия. Даже с точки зрения реквизита Мифов важно отметить, что Каттнер обычно избегает уже избитого "Некрономикона" Лавкрафта, предпочитая вместо этого "Тайны Червя / De Vermis Mysteriis" Блоха. А имя Эбигейл Принн, данное Каттнером клону Кеции Мейсон в "Ужасе Салема", очевидно, приветствие Блоху и его фламандскому магу Людвигу Принну.
То, что сделало эзотерическое знание Лавкрафта эффективным, это впечатление, что оно отражает подлинную древнюю традицию. С этой целью он позаботился о том, чтобы создать такие названия, как "Юггот", "шогготы", "Йог-Сотот", "Азатот" и т. п., комбинируя иврит и арабский, а также языки средневековой и древней литературы по магии. "Нуг и Йеб" подразумевают происхождение из Тартара или Тибета. Этот вид спекуляции на подлинных древних преданиях был приёмом, которым Каттнер не преминул воспользоваться. Он приступил к маскировке своей собственной мифологии ссылками, позаимствованными из древней религии. Его любимым источником информации был Персидский Зороастризм (возможно, потому, что Лавкрафт им не пользовался). Это ясно видно в невошедшем в этот сборник рассказе Каттнера "Башни Смерти" ("Weird Tales", Ноябрь 1939 года), где мы не встречаем ни одного божества, знакомого нам по Мифам, но у нас есть персонаж, заключающий сделку с Зороастрийским анти-богом Ариманом. Некоторые из рассказов, явно относящиеся к Мифам (все они включены в этот сборник) косвенно или почти незаметно ссылаются на Зороастризм; это мы увидим в предисловиях к конкретным рассказам.
Лавкрафта сильно заинтересовало Теософское учение, как только его приятель Эдгар Хоффман Прайс познакомил его с ним. Эрудированные, но безумные книги мадам Блаватской "Разоблачённая Изида" и "Тайная Доктрина" являлись золотым рудником эзотерики для фантастов эпохи бульварного чтива. В своей увлекательной статье "Джон Картер: Меч Теософии" (доступна в сборнике "The Conan Swordbook" от "Mirage Press"), Фриц Лейбер убедительно и детально демонстрирует, как в книге Эдгара Райса Берроуза "Барсум" несколько крупных блоков были взяты прямо со страниц Блаватской. В своем предисловии к "Посейдонису", одному из его сборников произведений Кларка Эштона Смита, Лин Картер предполагает аналогичную зависимость Смита от Блаватской, и именно Картер справедливо отмечает, что "Мадам Блаватская действительно является довольно важным человеком в истории фантастики. На протяжении [её] двух бесконечных и почти нечитабельных томов поддельных тайных знаний ... она составляла мимолётные и непривязанные кусочки легенд, теорий и бессмыслицы в систематическую предысторию мира... Эта система, просачиваясь вниз через сенсационные статьи в дешёвых воскресных газетах, была принята целиком писателями из бульварных фантастических журналов, которые, таким образом, в значительной степени в долгу перед Блаватской".
Возможно, такие писатели посчитали естественным включить в свои сочинения теософию Блаватской, поскольку она сама бы могла рассматриваться как автор, поступающий, как и они: она использовала подлинные мистические и мифические знания в качестве якоря, чтобы обеспечить ложную гравитацию для своих собственных изобретений, смешав всё в кучу.
Лавкрафт сравнивает Культ Ктулху, прямо или косвенно, с Теософским Обществом в "Зове Ктулху" и других рассказах. Его случайные упоминания о "Детях Огненного Тумана" происходят непосредственно от Блаватской, как и его эпизодические цитаты из "Книги Дзиан", предположительно древнего пергамента из пальмовых листьев, написанного на досанскритском языке Сензар. (Фактически, вся "Тайная Доктрина" является якобы обширным комментарием к этому вымышленному тексту). Вероятно, наиболее значительным случаем влияния Теософии на Лавкрафта было написание им рассказа "За гранью времён" (об этом см. мою статью "Использование Теософии Лавкрафтом" в моём сборнике "Г.Ф. Лавкрафт и Мифы Ктулху", 2-е издание, "Borgo Press").
Некоторые из самых загадочных оккультных терминов Генри Каттнера были взяты прямо из "Тайной Доктрины". Его наиболее часто переиздаваемая лавкрафтовская история "Ужас в Салеме" содержит большинство из них. Вы когда-нибудь задавались вопросом о происхождении "Заклинания Вак-Вираджа" или "Эликсира Тикуна"? А как насчет богохульной "Книги Иода"? Держитесь.
Термины "Вак" и "Вирадж" взяты из сноски на странице 9 первого тома "Тайной Доктрины": "См. изложение Ману о Браме, разделившем свое тело на мужское и женское; последнее и есть женское начало - Вак, в котором он создает Вирадж". "Вирадж" это вариант написания слова "ваджра", которое есть непреодолимый удар молнии Индры, часто используемый в качестве символа пениса в Тантрическом Мистицизме.
Откуда взялся Эликсир Тикуна? Ну, Тикун (tikkoun или tikkun) относится к ритуальным актам благочестия и очищения в Каббалистическом Иудаизме (см. Гершом Шолем, "Основные течения в Еврейской Мистике", стр. 233: "Устранение пятна, восстановление гармонии - таково значение ивритского слова тикун, употреблявшегося каббалистами после-зогаровского периода для обозначения задания человека в этом мире"), но я предполагаю, что Каттнер вывел его из "Тайной Доктрины", Том 2, страница 25:
"Небесный Человек", или Тетраграмматон, он же Протогонос, Тиккун, Первенец пассивного Божества и первое проявление Тени Этого Божества есть Вселенская Форма или Представление, которое зарождает проявленного Логоса, Адама Кадмона или четырехбуквенный символ самой Вселенной в Каббале, называемый также Вторым Логосом".
Или, возможно, из сноски на странице 706: "Форму Тиккуна или Протогоноса, "Первородного", т. е., Вселенская Форма и Представление ещё не отразились в Хаосе".
При всём этом нельзя себе представить, что Блаватская просто перестаралась. Её гениальность заключалась в умении творчески синтезировать множество поразительно похожих мифов, взятых из Гностицизма, Индуистских писаний, Каббалы, и бог знает из чего ещё. Макгрегор Мазерс совершил тот же синкретический подвиг относительно различных западных традиций церемониальной магии. И, конечно же, Лавкрафт и Каттнер делали то же самое, только применительно к фантастике. Однако столь же очевидно, что во всех этих заимствованиях Каттнер полностью игнорировал изначальное значение своих терминов, ему просто нравилось их звучание.
Хотя Каттнер предоставит своё толкование имени Iod, я бы предположил, что он взял само имя из сноски на странице 90 тома 1: "В Каббале те же числа, т. е. 1065 есть значение Иеговы, ибо числовое значение трёх букв, составляющих его имя - Jod, Vau и дважды Hй - соответствуют 10, 6 и 5". Я предполагаю, что "Iod" Каттнера является скорее фонетическим написанием еврейской буквы Yodh ("Jod").
Ещё одна часть эзотерики Мифов Каттнера всплывает в "Гидре", а именно Ритуал Чхайя (также присутствующий в "Охоте"). Для этого мы снова должны вызвать мадам Блаватскую. И на этот раз мы находим то, что ищем на странице 17 второго тома "Тайной Доктрины", в туманной выдержке из "Книги Дзиан":
"Семь Воинств, Волею-Рождённые Владыки, устремленные Духом Жизне-Дателем, выделили Людей из себя самих, каждый на своей Зоне. Семижды Семь Теней будущих Людей рождены были, каждый своего Цвета и Вида. Каждый степенью ниже своего Отца. Отцы, Бескостные, не могли дать Жизнь Существам с Костями. Потомство их были Бхута, лишённые Формы и Разума. Потому называют их Чхая-Раса... тень без смысла".
И в "Гидре", и в "Охоте" Каттнер просто использует это слово без каких-либо теософских ассоциаций. В рассказе под названием "Ужас в доме", относящемся к поджанру "Жуткая угроза" ("Thrilling Mystery" , Январь 1937 года) он делает всё это откровенно. Рассказчик видит картину в стиле Пикмана, только она называется "Охота" (звучит знакомо?), и изображает Чхайя - "бескостных" из "Тайной Книги Дзиан". Последняя представляет собой сочетание названий "Книга Дзиан" и "Тайная Доктрина" Блаватской. "Тайная Книга Дзиан" говорит о них: "Семь Воинств, Бескостных, не могли дать жизнь существам с костями. Их потомство называется Чхайя". Позже кто-то использует "движения Тикуна" чтобы вызвать их, а также Песнопение Чхайя, которое звучит так: "Трог Чхайя тругга - кад'ш Чхайя... Йин Чхайя", и т. д. По-видимому, это часть ритуала Чхайя, о котором мы читаем в "Охоте" и "Гидре". Обратите внимание на вокабулу "кад'ш", напоминающую фрагмент песнопения в рассказе "Ужас Салема": "Йа на кадишту нилгх'ри..." Здесь ссылка на еврейское слово "kadesh", что означает "святой". Ещё немного влияния Каббалы.
Собственный уголок Генри Каттнера в Мифах Ктулху был, по-видимому, выведен примерно в равной степени из Лавкрафта, Блоха, Зороастризма и Теософии. Но, конечно, он привнёс и свои собственные оригинальные идеи, и они формируют настоящий центр его Мифов. И "Книга Иода" является ядром этого центра. Лавкрафт был заинтригован (или, возможно, притворялся), как только услышал название Каттнера: "Книга Иода", безусловно, в перспективе звучит многообещающе". (письмо от 12 марта 1936 года).
"Как-нибудь я процитирую вашу "Книгу Иода", которая, как я предполагаю, предшествует человеческой расе, как и Эльтдаунские Таблички, и Пнакотические Рукописи, и повторяет самые адские тайны, постигнутые древними людьми. Такими, что описаны в "Книге Эйбона", "Тайнах Червя", "Культах Упырей" Графа д'Эрлета, "Безымянных Культах" фон Юнцта, или в ужасном и отвратительном "Аль Азифе" или "Некрономиконе" безумного араба Абдула Альхазреда". (16 февраля 1936 г.)
Это может быть [неразборчивая рукопись], упомянутая на седьмой Эльтдаунской Табличке и, вполне возможно, "книгой, которой не может существовать", на которую намекает "Некрономикон" (ix, 21 - стр. 598 старопечатная немецкая копия (на латыни) в библиотеке Мискатоникского университета). В какой-то день я должен оказать давление, чтобы взять и заимствовать этот перевод Негуса (на латыни, я полагаю) в Библиотеке Хантингтона". (16 апреля 1936 г.)
А вот "Книга Иода" Каттнера фактически впервые появилась ровно через три года в рассказе "Колокола Ужаса" ("Strange Stories", Апрель, 1939), изданном под псевдонимом Кейт Хаммонд. До этого момента Каттнер был удовлетворён тем, что придерживался "Тайн Червя" Блоха ("Захватчики") или "Некрономикона" Лавкрафта ("Ужас в Салеме"). В том же месяце, на этот раз в "Weird Tales" ("Гидра"), дебютировали два других оккультных названия: Старший Ключ, о котором нам больше ничего не говорят, и "Книга Карнака", которая, кажется, имеет египетское происхождение, а может и не имеет. Мы можем проследить эволюцию этого термина от ранних дансейнианских рассказов "Пожиратель душ" и "Шутка Друм-Ависты", где мы находим название "Ярнак", затем в "Ужасе Салема" мы слышим слово "к'ярнак" как часть магического заклинания, и, наконец, в "Гидре" мы встречаем "Книгу Карнака". Тем не менее, как только он заменил "Y" на "K" трудно не поверить, что Каттнер не подразумевал оккультные тайны Египта (хотя он никогда не упоминает Ньярлатхотепа).
Я уже обратил внимание на то, что Каттнер редко использовал божеств-монстров, изобретённых Лавкрафтом. Есть лишь два исключения: Азатот, который фигурирует в основном в "Гидре", и Дагон с его глубоководными, которые узнаваемы в "Потомках Дагона". В "Тайне Кралица" есть отдельная ссылка на "прокажённого, подземного Йог-Сотота". Каттнер делает этот намёк всего один раз, но мы должны задаться вопросом: не находим ли мы здесь источник для более поздней классификации, сделанной Августом Дерлетом, который определяет Йог-Сотота как элементаля земли? Лавкрафт определённо никогда не подразумевал никаких элементалей.
Естественно, наибольшее внимание Каттнер уделял собственным изобретениям. Первым из них был Ворвадосс, существо, культ которого ограничен королём (Синдара) Бел Ярнака. Он появляется как пылевой смерч на песке в "Пожирателе душ", где даёт королю совет, как победить Пожирателя, местного тролля, обитающего в Сером Заливе Ярнака. В "Захватчиках" он приветствуется смертными, как "Ворвадосс из Бел-Ярнака! Тот, Кто Тревожит Пески! Ты, Ожидающий во Внешней Тьме, Возжигатель Пламени". Кажется, он даже позаимствовал имя у Пожирателя Душ, так как его теперь называют "Ворвадосс из Серого Залива Ярнака". Откуда Каттнер взял имя "Ворвадосс"? Кто знает? Интересно, может он просто немного выкрутил слово "Барбадос"?
Ниогтха (То, чего не должно быть, Чёрный Бог Безумия), из "Ужаса Салема", является самым известным из Каттнеровских Великих Древних. Он стал "братом Великих Древних" в отрывке из "Некрономикона" у Каттнера, так же, как сам Ктулху обозначен "их двоюродным братом" в тексте "Некрономикона" у Лавкрафта в "Ужасе Данвича". Говорят, что Ниогтха выкапывает себе путь наружу из глубин земли в ответ на оккультный призыв. Ниогтха Каттнера, возможно, послужил источником вдохновения для Шудде-М'елла, "Роющего Землю" Брайана Ламли. Но также возможно, что Ниогтха сам по себе является отражением Ньярлатхотепа из "Скитальца Тьмы". Оба - чернильные облака богохульства, которые главный герой, заезжий писатель, случайно вызывает в старом здании, где вся обстановка указывает на оккультизм.
Иод олицетворяется как божество в двух рассказах: "Захватчики" и "Охота", и его называют "Сияющим преследователем", "Охотником за Душами". Это истинное божество Лавкрафта: "Это был пылающий, космический ужас, порождённый отверженной вселенной; ужасная, дочеловеческая сущность, вырванная из далёкого прошлого с помощью древней магии. Огромный фасеточный глаз выступает из "перепончатой", "чешуйчатой, полупрозрачной плоти", из которой вытягиваются "отвратительные, похожие на растения придатки", которые "слепо корчатся в воздухе, издавая голодные, сосательные звуки".
Наконец, в "Колоколах Ужаса", Каттнер представляет своего демона тьмы, Зучекуона, "Тёмного Безмолвного". Он является вестником и предвестником вечной тьмы и должен появиться в конце этого века, хотя глупые смертные могут пробудить его и раньше, если они смогут вызвать в воображении именно те глубокие тональные звуки, которые могут разбудить его. И снова у нас, похоже, есть близнец Ньярлатхотепа в качестве олицетворения тьмы. Интересно, Каттнер явно связывает Иода и Ворвадосса с Ктулху и Йигом, как богами, которым поклонялись на первобытном континенте Му, а здесь он почему-то исключает Зучекуона из числа Великих Древних. Он не сущность со звёзд, а скорее космический принцип. В этом Зучекуон напоминает нам об Уббо-Саттле Кларка Эштона Смита, также отделённом от Великих Древних, как появившийся здесь уроженец дымящейся Земли задолго до прибытия Ктулху и Йог-Сотота со звёзд. Конечно, никто не помешал Лину Картеру отнести Зучекуона и Уббо-Саттлу к Великим Древним. Фактически, он сделал первого сыном второго! (См. его рассказ "Смерть во тьме" в этом сборнике, а так же его "Зот-Оммог" в антологии "Disciples of Cthulhu" Эдварда Пола Берглунда, ред., 1976. Последний будет скоро переиздан издательством "Chaosium" под изначальным названием "Ужас в галерее" в моей антологии рассказов Лина Картера "The Xothic Legend Cycle").
Огромная радость Лина Картера заключалась в том, чтобы сделать для Мифов именно то, что по его описанию сотворила Елена Петровна Блаватская: составление мимолётных и непривязанных кусочков легенды, теории и бессмыслицы в великую систему. (Для полного понимания архитектоники Мифов Картера см. главу "Заявление Лина Картера" в моей книге "Лин Картер: Взгляд за его воображаемыми мирами", Borgo Press). Удивительно то, что он, кажется, не заметил наличие нескольких вещей из Мифов Каттнера, упомянутых здесь, принимая во внимание его различные словари и теогонии Мифов. В них Картер упоминает только Ниогтху, Зучекуона и "Книгу Иода".
Настоящий сборник в некотором смысле является работой Лина Картера по отстаиванию наследия Мифов Каттнера. Книга Иода (это была идея Лина назвать так этот сборник) была бы второй в его серии фэнтазийных антологий от "Zebra Books", первой из которых стало оригинальное издание "Тайны червя" Роберта Блоха (также воскресшего, как и эта вторая книга в этой фантастической серии от "Chaosium"). Действительно, Лин хотел собрать коллекции работ в жанре Мифов каждого значительного участника "Кружка Лавкрафта". Неплохая идея.
Источниктекста: сборник "The Book of Iod. The Eater of Souls & Other Tales" (1995)