Черемных Марина Александровна : другие произведения.

Дверь, распахнутая в деревья

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Эта книга о жизни...о её повседневном течение, о том, что даже в самых обыкновенных вещах можно обнаружить истинное чудо... о Любви...о её поисках и скитаниях... и о многом другом, что ускользает из под нашего внимания, как ненужное, а в результате оказывается самым главным. Книга предоставляет читателю возможность задуматься и встретиться с самим собой с глазу на глаз...
  
  
  
  
  
  
  ДВЕРЬ, РАСПАХНУТАЯ В ДЕРЕВЬЯ.
  Марина Черемных
  
  
  ОТ АВТОРА.
  
  Я не являюсь писателем и не ставлю перед собой задачу им становиться. Я самый обыкновенный человек, такой же, как большинство людей, живущих на нашей планете. Просто однажды я села и начала записывать свои мысли, делая это исключительно для себя. Для того чтобы разобраться в собственных поступках, да и в жизни в целом. Мне это очень помогло. Если это поможет еще кому-нибудь, я буду только рада.
  Вообще я считаю, что каждый человек с самого рождения наделён множеством талантов. Просто нужно их развивать, а не закапывать в землю. Нужно верить в свои силы, возможности и ни в коем случае не зарождать в душе зерно сомнения. Если вы сочинили какой-то стих или маленький рассказик, написали музыку или картину - всё это не просто так. Значит, кому-то это нужно. Не стесняйтесь показывать людям свои творения и не бойтесь критики. Если хотя бы одному человеку понравится то, что вы сделали - это уже много.
  Не могу не отметить, что всё написанное мной - выдумка. Автобиографичными являются лишь мои собственные ощущения в той или иной ситуации. Любое совпадение с реальными лицами и событиями случайно. Большая просьба к людям, которые меня знают лично, не воспринимать ничего на свой счёт.
  Я не стремлюсь кого-то чему-то научить или попытаться что-то доказать. У каждого свой путь, своя судьба. Единственное чего бы мне хотелось, так это чтобы каждый из тех, кто прочитает, написанные мною строчки, стал чуточку добрее, честнее, терпимее, нежнее, радостнее, искреннее, решительнее, бескорыстнее... Изменился, одним словом, в лучшую сторону и, тем самым, изменил мир вокруг себя.
  
  
  Часть1
  МЫСЛИ ВСЛУХ.
  
  Когда цветёт миндаль.
  
  Это было обычное утро, одно из многих, ничем не отличающихся друг от друга. Сквозь сон я услышала пробуждающие меня звуки будильника. И не надо было смотреть на часы, чтобы знать время, было 6 часов 45 минут. Во столько я обычно просыпаюсь по будням. Вставать жутко не хотелось. Во всём теле ощущалось, что я не выспалась. Как давно я не просыпалась просто потому, что я проснулась, а не потому, что меня кто-то разбудил, или мне нужно куда-то бежать. Я нехотя собралась с силами и подняла своё непослушное тело с кровати, шмыгнула в тапочки и пошаркала принимать душ. Душ сделал своё дело - привёл меня в чувства и способность мыслить более адекватно. Но желание идти на работу всё так и не появилось. Крепкий кофе окончательно вывел меня из сонного угара. Быстро, насколько это возможно, я подкрасилась, сделала подобие прически, оделась, и отправилась на работу. Благо ребёнок сегодня ночевал у бабушки, поэтому пришлось собирать только себя.
  Согласно календарю на улице должна была быть весна, но её не оказалось. То, что я увидела, больше походило на осень. Мрачно, зябко, слякотно. Видимо ночью шёл дождь. Я так крепко спала, что даже не слышала. Я съежилась и пошла по направлению к остановке. И вдруг резкий запах чего-то очень знакомого, какого-то родного, детского заставил меня остановиться и поискать его источник. Я посмотрела по сторонам, а потом подняла голову вверх. И от неожиданности застыла на месте. Надо мной развесило свои ветки огромное дерево цветущего миндаля. У меня одним махом пропали все мысли из головы, исчезли слова и остались одни эмоции, которые захлестнули меня волной непередаваемого восторга, так это было красиво. Цветов было так много, что в общей массе они походили на шапку из снега, но если повнимательней присмотреться, то можно было увидеть каждый цветочек в отдельности, разделенный друг от друга тоненькими голубыми ниточками неба. Я закрыла глаза и полной грудью вдохнула этот ни с чем несравнимый запах. Запах моего детства.
  Словно сев в машину времени я за какую-то долю секунды оказалась в своём прошлом. Оказалась здесь и сейчас в коротенькой юбочке с двумя нелепыми, но очень симпатичными хвостиками на голове и бегала под этим самым деревом, правда тогда оно было поменьше в размерах, и собирала уже созревшие миндальные орехи, которые мальчишки сбивали сверху палками. А потом мы делили добытые тяжким трудом сокровища в виде орехов и тащили их домой, и моя бабушка пекла чудесный миндальный пирог. Вечером мы всей семьей пили сладкий чай, уплетая за обе щеки бабулин шедевр, и при этом мы с бабушкой перемигивались, мол 'вот мы молодцы какие'. И я помню эти ощущение внутри меня, мне было так хорошо. Причем это внутри было чем-то настоящим, не придуманным, не наигранным, а именно настоящим. Это был ничем неподдельный детский восторг от происходящего вокруг тебя или с тобой.
  В голову потихоньку стали возвращаться мысли. Обычно после такого безмыслия они сваливаются, как снег на голову, а в этом случае, они как-то так аккуратненько выстроились в очередь и потихонечку одна за другой заходили ко мне в гости, некоторые даже стучались так виновато, мол, можно мы пройдем, не помешали? Первая мысль меня просто убила наповал. Оказывается я уже несколько лет, а если быть более конкретным, то больше десяти лет я не видела, как цветёт миндаль. Как такое могло произойти? У меня практически под носом растёт это самое дерево, я каждый день хожу мимо и не замечаю его. И сколько такого всего вокруг, чего я не замечаю, что было мною пропущено? Страшно подумать! И вдруг мне на ум пришли слова моего старого знакомого. Он уехал много лет назад из нашего маленького городка и теперь живёт в столице. Так вот, он сказал тогда: ' Ты, знаешь, там всё не так. И листья осенью не так падают, и звёзды летом не так светят, и воздух не тот, и запахи совсем другие, и даже люди, они тоже не такие, как здесь, не такие как дома'. 'Так, возвращайся!', - сказала я тогда ему. А он так вздохнул печально и ответил 'Не могу, теперь моя жизнь там. Семья, работа, квартира и Я тоже там, и только моё сердце здесь, и ничего не могу с этим поделать'. Может быть, действительно нужно уехать куда-нибудь далеко, чтобы оценить, то, что имеешь?
  Я незаметно для себя села в маршрутку и поехала на работу, сквозь стекло мелькали деревья, люди, дома. Дом это ведь не четыре стены, в которых мы живём. Четыре стены - это квартира, жилплощадь, а Дом это что-то необъятное, это, как Родина. Дом - это прежде всего люди, которые тебя любят несмотря ни на что, и которых ты любишь, скучаешь без них невыносимо, если долго не виделись... Это знакомые скверики, парки, скамеечки, которые , если порыться в памяти, могут рассказать о многом... Это ощущение покоя, не в смысле 'ничего не делания', а... как это объяснить? Бывает, вы возвращаетесь из командировки или еще откуда-нибудь, и так вам эта дорога уже неприятна, так хочется уже доехать, усталость во всем теле, хочется уже скорее, чтобы всё это закончилось, и вот вы с сумками поднимаетесь на свой этаж, открываете дверь, включаете в коридоре свет и произносите всем своим существом: 'Ну, слава Богу, я дома!!!'.
  А ведь многие люди всю жизнь едут-едут в своём поезде и так никогда и не возвращаются домой, а многие вообще не находят своего дома, так и живут - бездомные... Ведь дом - это не обязательно то место, где ты родился. Ребёнок же не выбирает, где ему родиться. Родился и живёт себе, пока крылья не вырастут, а потом улетает из гнезда в поисках собственного; ищет своему сердцу жилище и бывает, что так и не находит. Меня люди очень часто спрашивают: 'Почему ты живешь в провинции, почему не уедешь в столицу, там и перспективы и вообще...' Надо сказать, что я много путешествую. Бывала в разных городах, примеряла их на себя, как новые наряды. А вдруг подойдёт, вот возьму и перееду. Все города очень разные, встречались очаровательно красивые, но нигде у меня не было ощущения покоя, о котором я рассказывала.
  Я помню, когда искала квартиру, в которой теперь живу, то пересмотрела множество вариантов. Агент по недвижимости, который занимался поиском, просто уже не знал, что со мной делать. Ничего мне не подходило. Хотя внешне квартиры были неплохими, и цена устраивала, но вот захожу я туда и понимаю - не моё. Не хочется там жить, хочется встать и уйти куда-нибудь в другое место. Ну что это за дом, из которого всё время будет хотеться уходить? А потом, когда я уже совершенно отчаялись найти то, что искала, и начала рассматривать варианты из того, что есть, мне предложили посмотреть очередную квартиру. Там на тот момент никто не жил, поэтому агент без всякого дал мне ключ и сказал, мол, посмотрите, а ключ потом вернёте. Квартира эта была, мягко сказать - убитая. Но когда я зашла внутрь, мне стало как-то так хорошо, как-то по-домашнему. Я ходила по пустым комнатам и представляла, что здесь будет стоять круглый стол, а здесь диван, а здесь будет спальня. Мебели в квартире не было, и только на полу одиноко валялся матрас. Я посмотрела на него с интересом и перетащила в ту комнату, где предполагалась быть спальня. Я так зафантазировалась, что прилегла на него тихонечко, и что бы вы думали - отключилась часа на два. А когда проснулась, сразу же позвонила агенту и сообщила для него радостную новость, да и для меня тоже: 'Я её покупаю!'. И с тех пор я там живу и никуда не хочу переезжать, ни из квартиры, ни из города. И на подобные вопросы всегда отвечаю: 'Мой дом здесь!'.
  А вечером, когда я уже вернулась с работы, мой ребёнок шумно вбежал на кухню и спросил: 'Мамочка, а чем у нас так вкусно пахнет?'. 'Разве ты не знаешь, сегодня праздник, и я на ужин пеку пирог', - ответила я, загадочно улыбаясь. 'Как праздник, какой праздник. А почему я ничего не знаю', - он был явно удивлен. 'Сегодня день цветущего миндаля. Запомни, теперь мы будем праздновать его каждый год', - и я достала из духовки румяный миндальный пирог по бабушкиному рецепту.
  
  
  Абсолютный ноль.
  
  Мне очень часто говорили в жизни такую фразу: 'Во всём должна быть золотая середина'. Думаю, что и вы не раз её слышали либо от родителей, либо от учителей, знакомых, не важно, главное, что слышали. Верно? И вроде как всё понятно - 'золотая середина'..., но мне было не понятно, и я решила разобраться. А действительно, что это такое? На тот момент, когда у меня возник этот вопрос, я училась в школе, классе в девятом. То есть в период как раз так называемого переходного возраста, когда ты еще вроде совсем ребёнок, но тебе так хочется быть взрослым, так хочется иметь своё мнение и кажется, что ты умнее не только своих родителей, которые впихивают тебе всякую чушь, а всех взрослых вместе взятых.
  Мне думалось так: раз середина, значит это середина чего-то. Ведь не может быть середина сама по себе... Должно быть что-то слева и справа или сверху и снизу и, кроме того, то, что по обе стороны от этой самой середины должно быть одинаковым, причем абсолютно. Мне сразу же почему-то представилось некая прямая 'X'. Я нарисовала её на листке бумаги для большей наглядности и продолжила свои рассуждения. Итак, вот есть прямая, слева находится минус бесконечность, справа - плюс бесконечность, а посередине - ноль. И меня это поразило! Получается, меня все учат стремиться к нулю, к пустоте, к дырке от бублика. Нет! Ничего не выйдет у вас, мои дорогие взрослые. Я не хочу дырку! Я хочу бублик! Или всё или ничего! 'Я человек крайностей', - заявила я. И на тот момент этот вопрос для меня был закрыт. Как мне казалось, я докопалась до истины, и теперь такая умная буду жить поживать и добра наживать...
  Но вопрос этот появился снова. Появился, когда мне было ровно в два раза больше лет, чем тогда, когда он возник впервые. На глаза мне попалась статья про медитацию. Это стало очень модным, повсеместно начали открываться специальные студии, которые якобы обучали тебя всем премудростям этого занятия. Многие мои знакомые ринулись осваивать новшество. И я у них спрашивала: 'Ну, как? Что там происходит?'. И все, как один отвечали: 'О! Это супер! Только вот достичь высшей точки мне никак не удаётся, я пытаюсь, стараюсь и никак'. Но речь сейчас не об этом.
   Так вот, когда мне попалась на глаза это статья, я заинтересовалась, так что же такое медитация... И в процессе чтения я вспомнила свои детские рассуждения о 'золотой середине' и поняла, что тогда я была не права. Тогда в детстве я рассматривала ноль, как цифру, а ведь ноль может быть еще и суммой двух слагаемых, причем двух противоположных слагаемых: со знаком минус и со знаком плюс. Во всём есть как положительные, так и отрицательные стороны. Не существует 'да' без 'нет', белого без черного, хорошего без плохого. Всегда должно быть сравнение, относительность чего-то к чему-то, иначе теряется ценность. Например, если у тебя нет денег, то ты стремишься их иметь, а если они у тебя есть, то стремишься потратить.
  Именно на этом механизме построена вся система казино. И не в зависимости от того, выиграл человек сегодня или проиграл, он не будет доволен. Потому что, если проиграл, то расстроится, а если выиграл, то его всё время будет мучить мысль о том, что он мог выиграть еще больше, и он опять придёт в казино завтра и проиграет всё, что было. Правда я знала одного человека, который всегда уходил из казино в хорошем настроении. Он просто получал от процесса игры удовольствие и никогда не думал о выгоде. Каждый раз он брал с собой некую сумму денег, которую он мог себе позволить потратить. Если он проигрывал их сразу, то просто вставал и уходил домой, если что-то выигрывал, то продолжал делать ставки и в результате, он мог уйти либо с выигрышем, либо без него, но в любом случае счастливым.
  Мы же всегда хотим больше, чем имеем. Всегда хочется еще больше денег, еще больше славы, еще, еще, а в результате проигрываем, потому что в погони за этим ЕЩЁ мы уже не получаем удовольствие, мы теряем свою сущность, теряем самое дорогое, что у нас есть - СЕБЯ...
  У моей бабушки в деревне когда-то росло абрикосовое дерево. Именно росло, потому что сейчас его уже нет, его срубили, и остался один пенёк. Дерево было очень красивым, с толстым стволом, бурной листвой, такое развесистое, давало очень много тени и кроме этого, хотело оно или нет, но каждый год оно плодоносило прекрасными абрикосами, которые либо просто падали на землю, либо мы их дружно срывали. А потом, то, что уже не могли съесть закатывали в виде компотов, варенья или других вкусностей, чтобы зимой открыть банку и насладиться кусочком лета. Урожай был всегда хороший. Но одним летом, наверное, абрикосовое дерево решило нас порадовать еще больше, абрикос было просто видимо, не видимо, просто через край. Мы их уже и ели-ели, и закатывали, и продавали, и просто так отдавали всем знакомым, так их было много. А на следующий год абрикосовое дерево заболело, в том смысле, что оно перестало плодоносить. И на следующий год мы не собрали урожай, и следующий за следующим тоже. И ведь при этом, оно не перестало быть деревом, нет, внешне всё было также: ствол, ветки, листва и даже тень, но оно потеряло свою суть. Раньше это было именно абрикосовое дерево, не яблоня, не тополь, не сосна, а абрикоса, а теперь оно стало просто деревом, и бабушка попросила моего папу, чтобы он его спилил, чего, мол, зря растёт, только мусор от него осенью.
  И так в жизни происходит во всём, за что не возьмись. У всякой крайности есть свой антипод. Только дерево, оно само за себя не отвечает, оно не может ничего изменить, а мы - ЛЮДИ, мы ведь можем, но почему-то не делаем это. Уходим, то в одну крайность, то в другую, а гармонии нет, счастья нет, любви нет, в душе кавардак. Когда у человека всё очень хорошо, он подсознательно начинает искать, как это хорошо чем-нибудь испортить. Всегда хочется чего-то противоположного. И это нормально. Только не нужно слишком привязываться к тому или другому, не нужно уходить в бесконечную крайность плюсов и минусов, нужно гармонично их переплетать, чтобы в сумме они дали вам ощущение счастья.
  Я как-то посмотрела на себя в зеркало и решила, что я поправилась и мне нужно похудеть на десять килограммов. Как говорится, было бы желание. Что любая женщина делает в этом случае? Правильно! Садится на диету! И самая эффективная диета - это практически ничего не есть. Вот! Возможно, вы не заметили, а крайность уже возникла. Вы едите по минимуму какое-то время, худеете естественно. Проходит время, и вы начинаете опять есть, причем всё подряд и одна крайность сменяется другой. В результате вы набираете еще больше килограммов, чем изначально весили и плюс приобретаете психически неуравновешенное состояние, потому что силы были затрачены, а результата нет. У меня есть знакомая, она таким способом худеет всю свою сознательную жизнь. И так и не добилась никаких результатов. И не добьётся, и здесь нет ничего сложного, это простая математика. И со мной произошло то же самое, я похудела на десять килограммов, а потом набрала их назад еще и с довеском. Но я отпустила эту проблему и не стала больше вдаваться в крайности, ела столько, сколько мне было достаточно, не больше, не меньше, не зацикливаясь на этом. И потом я вдруг встала на весы и увидела, что похудела на пять кило. Это было так приятно, я вроде и не прилагала никаких усилий, а результат сам меня нашел. Сейчас у меня нормальный вес, нормальный для меня, не для того или другого человека, а именно для меня. Может быть, кому-то я покажусь слишком толстой, а кому-то слишком худой, но мне хорошо в этом весе, мне в нём комфортно, я не хочу больше, но я не хочу и меньше, потому что, чтобы было меньше, мне нужно будет прилагать усилия и опять возникнет крайность и всё начнётся сначала.
  У каждого человека, есть своя отправная точка, свой 'ноль', состояние, в котором ему гармонично, в котором не нужно ни вправо, ни влево, ни вверх, ни вниз. Мы же стараемся всё время куда-то убежать от себя, кто-то карабкается наверх по карьерной лестнице, кто-то зарывает себя алкоголем или наркотиками. И при этом мы забываем, что чем выше ты взлетел, тем больнее будет падать, и чем глубже ты зарылся, тем сложнее будет вылезти. Человек должен оставаться самим собой в любой ситуации. Он не должен терять свою сущность, он должен всегда стремиться к своему нулю. Как говаривал Шекспир: 'Роза пахнет розой, хоть розой назови её, хоть нет'.
  Ты можешь быть сегодня красивым внешне, а завтра попасть в автокатастрофу и стать уродливым, ты можешь быть богатым и вдруг внезапно разориться, ты можешь быть популярным, востребованным и резко стать никому не интересным и ненужным - не важно, главное, чтобы суть твоя от этого не менялась. Тебе должно быть комфортно в любом твоём внешнем состоянии или обстоятельстве. И мы сами создаём себе эти резкие колебания, от одной крайности к другой, не понимая, что счастье внутри нас. Это и есть 'золотая середина', как я понимаю её теперь и к которой стараюсь стремиться. Хотя, кто знает, может, лет через пятнадцать я опять изменю свою точку зрения.
  
  
  Любите недостатки.
  
  А вы никогда не рассматривали человеческие носы? Нет. Попробуйте обязательно! Бывает, едешь в метро или в автобусе, или другом общественном транспорте, главное, чтобы людей побольше, и чтобы какое-то время они находились в замкнутом пространстве, то есть не двигались и еще, чтобы вы сами в этот момент ничем заняты не были. Тогда точно всё получится. Так вот, рассматривая, таким образом, носы, я сделала два вывода. Во-первых, каждый нос сугубо индивидуален, и найти идентичный практически невозможно. Если конечно задаться конкретной целью, то может быть можно, но так, чтобы в одном автобусе оказалось два одинаковых носа - навряд ли. Во-вторых, редко, я бы даже сказала, очень редко встретишь действительно красивый нос, так чтобы сходу сказать: 'Какой у вас красивый нос'. Но ведь мы никогда такое и не говорим. Правда? Когда мы смотрим на человека, то смотрим на него в общем, в целом, а не на отдельные части лица, как например это делал Пикассо.
  И вот что удивительное, бывает нос с горбинкой или очень длинный, или слишком вздёрнутый, или приплюснутый, одним словом, далёкий от идеала, а потом переключишься с детали на общее лицо, и на тебя смотрит в целом симпатичный человек. А бывает, наоборот, нос просто прекрасен, не большой не маленький, ровненький, а в общем лицо неприятное, то ли к глазам он не подходит, то ли к губам. В общем, не поймешь их эти носы. Но именно они являются самыми частыми пациентами пластических хирургов. Практически каждая женщина, которая интересуется своей внешностью, хотела бы первым делом изменить свой нос. Почему? Потому что, как я уже говорила, исходя из своих наблюдений, большинство носов неидеальны, и вы сами в этом убедитесь, если проделаете этот эксперимент. А женщина, которая интересуется своей внешностью, она ведь стремиться к идеалу и обычно именно нос является недостатком всего лица. Но почему-то никто не задумывается, идя на операцию, пойдёт ли ему этот чужой нос, понравится ли ему у вас на лице, не потеряет ли ваше лицо при этом свою индивидуальность, свою особенность, свою неповторимость, то, что отличает его от всех остальных лиц. Ну вот, представьте, будут у всех одинаковые носы. Что в этом хорошего? По-моему - ничего.
  Вот вы когда влюбляетесь в человека, вы же не влюбляетесь в какую-то конкретную его часть. Хотя, бывают и такие: 'Я полюбил её за красивые глаза'. Прекрасный выбор! Именно такие пары очень быстро расходятся, потому что потом оказывается, что помимо красивых глаз у неё, например, лопоухие уши, только раньше она носила распущенные волосы, и ты этого не видел, а потом вдруг увидел, и тебе это не понравилось, мало того тебя это начинает беспокоить: 'Как это так, я был не готов. Я был не готов к её ушам!' Но это внешнее восприятие человека, а есть же еще и внутренние его качества. И с ними происходит то же самое. Вы когда знакомитесь с человеком противоположного пола, вы же не говорите ему сходу: 'Знаете, а я жадина и к тому же ужасный неряха', или 'Вообще-то я с виду такая белая и пушистая, а на самом деле я - стерва'. Нет, вы стараетесь показать себя с лучшей стороны, что вы человек заботливый, добрый, весёлый и так далее. И что происходит? Мы влюбляемся в достоинства человека. А недостатки не замечаем, но они ждут своего звёздного часа и обязательно выйдут на сцену, причем в тот момент, когда их меньше всего ждут.
  Поэтому очень часто люди говорят: 'До свадьбы он или она, не важно, был такой хороший, а после, как подменили'. И в принципе, ничего мы с эти сделать не можем. Их - недостатков, вредных привычек и другого рода раздражителей у каждого человека - столько! Но он же с ними как-то живёт и неплохо живёт, и уживается с ними, потому что он себя любит. И ему хорошо с собой таким, какой он есть. И если мы говорим кому-то 'Я тебя люблю', то это должно означать, что мы любим человека в целом, а не так: 'Я глаза люблю, а уши - нет или я достоинства люблю, а недостатки - извините, не хочу'. И пытаться исправить что-то в человеке, что вам не нравится - это дело бесполезное, которое ни вам, ни ему ничего хорошего не принесёт, потому что, изменяя какую-то часть, вы изменяете целое. Вот до свадьбы, например, тебе нравилось, что твой муж человек общительный, дружелюбный, душа компании, с ним всегда весело, именно поэтому ты обратила внимание на него, а не на кого-нибудь другого. А теперь тебя раздражает, что он после работы идёт пить пиво с друзьями, а ты сидишь дома одна, поэтому ты устраиваешь скандалы, кричишь, пытаешься что-то доказать и изменить. А собственно что? Ты пытаешься изменить, то, во что когда-то сама и влюбилась.
  Или такая ситуация: ты встретила человека серьёзного, рассудительного и тебе это очень понравилось. 'Я буду за ним, как за каменной стеной', - и быстрее в ЗАГС. А потом сидишь за этой каменной стеной, а тебе так хочется выбраться наружу, к солнышку, посмеяться чуть чуточку, оторваться хоть на пол катушечки, но стена то очень крепкая - каменная. Или вот еще: мы выбираем себе партнёра с яркими внешними данными, до свадьбы всё замечательно, знакомые или просто прохожие смотрят вслед и завидуют и так это окрыляет, что эта красавица или красавиц именно с тобой, а не с кем-то другим. А после свадьбы нам это почему-то начинает мешать, потому что такой человек всегда в центре событий, им восхищаются, он привлекает внимание, а вы естественно ревнуете, и вам это не нравится.
  Так что, дорогие мои девчонки и мальчишки, мужчины и женщины, а также люди преклонного возраста, когда вы принимаете решение о совместном проживании, не влюбляйтесь в достоинства своего избранника, потому что со временем они становятся недостатками. Влюбляйтесь лучше в недостатки, потому что именно они делают нас индивидуальными, дружите с ними и не успеете оглянуться, как они превратятся в достоинства.
  
  
  Горькая правда...
  
  Как-то в интернете я наткнулась на обсуждение вопроса: 'Что лучше, горькая правда или сладкая ложь?' Мне стало интересно, что же люди думают по этому поводу. Кто-то категорично говорил, что правда лучше, кто-то наоборот предпочитал оставаться в розовых очках и жить себе припеваючи, ссылаясь на то, что в любом случае оптимизм - это недостаток информации. В принципе, я согласна и с теми и с другими. Конечно же, бывают такие случаи, когда правда реально убивает человека, нанося ему такое тяжелое психологическое увечье, что потом за всю жизнь не восстановишься. Может, иногда лучше и соврать, чтобы не сделать больно близкому человеку...
  Но с другой стороны, жить во всей этой брехне тоже как-то не хочется, тем более рано или поздно всё тайное становится явным. Я сама патологически не люблю, когда мне врут, я это очень тонко чувствую, и так это противно. Вру ли я? Что касается фантазирования, а это ведь тоже один из видов обмана, то здесь конечно я грешна, приукрасить всякими разностями какую-нибудь случившуюся со мной ситуацию я могу. Но это мне кажется очень безобидным, и никакого особого вреда собеседнику не приносит, наоборот зачастую заставляет его улыбнуться или даже посмеяться. А в остальном, пытаюсь говорить правду. Но при этом стараюсь не создавать такие ситуации, чтобы это правда кого-то покалечила.
  Вот, например, изменила жена мужу. Приходит домой и говорит: 'Дорогой, ты знаешь, я тебе изменила. Прости меня'. Он возмущается: 'Как ты могла!' А она ему: 'Чем ты недоволен, я же сказала тебе правду!' И что дальше этому мужу делать? Смириться с этим фактом или разводиться? А может, в ножки ей поклониться за её честность? Правда, на мой взгляд, заключается не в том, чтобы её говорить, а в том, что человек должен себя вести так, чтобы потом не пришлось врать.
  Возьмем другой пример: муж, изменяя жене, решил не посвящать её в подробности своих увеселительных мероприятий, а вдруг пронесет и жена ничего не узнает, чего зря женщину беспокоить. А что, тоже вариант! По-моему, очень благородно с его стороны, человек беспокоится о своей жене, не хочет её расстраивать. И даже если предположить, что она так и не узнает ничего, муж то от своих знаний никуда не денется. Ему всё равно придется смотреть ей в глаза, врать, придумывать какие-то причины, чтобы задержаться на работе. При этом ложь ведь нужно контролировать, всё время держать её в голове, чтобы не проговориться и не выдать себя. И, соответственно, одна ложь порождает другую, потом следующую, еще одну и человек настолько уже запутывается, что и сам не может понять, где же правда.
  А еще очень часто говорят, что правда у каждого своя. И это утверждение тоже, видимо, верно. Каждый человек рассматривает ту или иную ситуацию через призму своего знания и восприятия, ему кажется, что то, как он поступил - это единственно правильное. А другому человеку, кажется, что прав он. И здесь необходим взгляд со стороны. Вот смотрим, мы, например, какой-нибудь фильм, а там герои такое чудят. А мы со стороны возмущаемся: 'Ребята, ну что же вы делаете? Вы же любите друг друга. Сели бы поговорили, выяснили отношения спокойно, а вы бегаете по кругу'. А когда у нас у самих возникает сложная ситуация, то не можем с ней справиться.
  Кто-то обращается за помощью к психологу, но иногда достаточно просто остановиться, гипотетически сделать шаг назад и посмотреть со стороны на происходящее, постараться поставить себя на место другого и спросить у своего сознания: 'А как бы я поступил?' И тогда любая, даже самая сложная ситуация вам уже не покажется таковой, потому что вы столкнетесь с истиной. А истина - это не правда и не ложь, это сущность, которая не требует никаких доказательств и не подвержена никаким сомнениям.
  Увидеть истинное лицо человека в наше время большая редкость, каждый старается скрыть его как можно сильнее, надежнее, недоступнее. Все мы обманываем в той или иной степени и порой очень успешно, но, обманывая других, мы забываем, что себя обмануть нам не удастся никогда, и это знание будет преследовать всё время, и с ним придется жить. Так нужен ли этот груз? Разве не проще освободить себя от этой зловонной ноши сладких обманов и горьких правд и начать дышать чистым воздухом истины...
  
  
  Имея, не ценишь...
  
  Чем ближе к нам человек, тем больше мы его не замечаем, тем сильнее его обижаем, не ценим, ни во что не ставим, воспринимаем всё, что он делает, как должное. Почему к чужим людям зачастую мы относимся с большим уважением, с большим вниманием, чем к своим родным и близким? Может быть, потому что нас слишком беспокоит мнение со стороны, мы боимся, что нас осудят, скажут о нас плохо, не поймут. А родной человек, он всё простит, всё поймет, по крайней мере, должен понять, потому что если не он, кто вообще тогда может нас понять? Заметьте, когда вам оказывает некую услугу посторонний человек, вам хочется его отблагодарить, вы покупаете шоколадку или бутылку вина, или ему взамен оказываете услугу. А когда каждый день с утра до вечера для вас старается ваш близкий, вы воспринимаете это как должное, и иногда даже слов благодарности не услышишь. Где справедливость? Мы всю жизнь относимся наплевательски к своим родным, а для чужих стараемся, и только когда человек умирает, начинаем задумываться. Мы не плачем над могилами чужих! Нет! А когда уходит близкий человек, только тогда мы понимаем, как много он для нас значил, как он любил, и как мы его любили и от этого горько, стыдно, страшно, но ничего уже не изменить.
  Моя бабушка умерла, когда мне было двенадцать лет. Это был первый близкий и горячо любимый человек, которого я потеряла. Я до сих пор помню этот день и до сих пор у меня мороз по коже. Что я могла тогда понимать в столь детском возрасте? У меня было счастливое детство и я, независимо от времени года, купалось в теплых солнечных лучах заботы, которой меня окружали. Мне думалось, что так и должно быть. Всё что делалось - это не заслуга чьего-то доброго сердца и ласковых рук, казалось, что всё это происходит само собой, как по мгновению волшебной палочки. И только сейчас, когда я сама стала мамой, я поняла, как это трудно и скольких это усилий стоит, чтобы твой ребёнок жил, как в сказке.
  Бабуля всегда что-то делала, то на кухне возилась, то в квартире прибирала, и казалось, что у неё столько энергии: она успевала гулять со мной, водить меня по всяким кружками и при этом всегда шикарно выглядеть, моложе своих паспортных данных лет на двадцать. Я прибегала с улицы, а меня уже ждали вкусные пирожки, кисель или компот: 'Внученька, съешь дорогая!', - говорила бабушка и принималась за следующее дело. Постоянно у нас в доме, откуда не возьмись, появлялись какие-то пятислойные желе, вкуснейшие пироги, пирожные, печенья, одни запахи сменялись другими, и в этом водовороте было так сладко, так комфортно. Я помню, когда бабуля забирала меня после тренировок, то всегда приносила в термосе заваренный чай из шиповника. Мне он тогда не очень нравился, но это было полезно и бабушка, не смотря на мои отказы пить, всё равно каждый раз не ленилась, заваривала его снова и снова и настаивала на том, чтобы я этот чай пила. Кто бы мне сейчас заварил такой чай и сказал бы: 'Дорогая, выпей, это так полезно'. Заварил бы не потому что, я попросила, а просто так, проявляя заботу.
  А когда я болела? Бабушка была тут, как тут. Не нужны были никакие врачи, у неё на всё были свои рецепты. Тут же доставались травы, сухие коренья, какие-то баночки с летними заготовками и начиналось настоящее колдовство, в результате которого, я очень быстро вылечивалась и опять становилась здоровой и весёлой. Бабушка всегда была рядом, во всём меня поддерживала, угадывала мои желания, и даже когда ругалась, всё равно было видно, что она меня очень любит. И я её очень любила, только не понимала этого, не осознавала. Просто пользовалась тем, что мне давали, давали просто так, ничего не требуя взамен, просто потому что ей было хорошо от того, что мне было хорошо. А когда бабушка умерла... То умер весь её мир, который она создавала своими руками, всё её волшебство оно исчезло вместе с ней, и дом опустел, стало так не хватать всех этих приятный мелочей, которые только на первый взгляд казались незначительными, а на самом деле являлись самыми главными. И именно в тот момент, наверное, закончилось моё детство.
  Когда она умерла... Только тогда я поняла, какой была эгоисткой, мне так хотелось отблагодарить её за всё, что она для меня делала или просто обнять и рассказать ей как я её любила, но это стало невозможным, я просто опоздала, я слишком поздно это поняла, поняла, когда потеряла. Но я осталась в этом мире, осталась жить дальше, вместе со своими родителями, которые любят меня не меньше бабушки. Сейчас я старюсь помогать им, благодарить их каждый день за заботу, но иногда всё-таки не успеваю, потому что мы всегда самое важное и нужное откладываем на потом, а занимаемся всякой всячиной, которая в результате оказывается бесполезной.
  Я стараюсь, как можно больше отдавать своему ребёнку, чтобы у него тоже было счастливое детство, но всё равно, так как у бабушки у меня не получается. Может быть, она действительно была волшебницей, а может быть для этого нужно самой стать бабушкой. И я понимаю, что мой ребёнок, как и я когда-то, воспринимает всё как должное. Но я не пытаюсь ему что-то объяснить, он сам всё поймёт, обязательно поймёт. Хотелось бы конечно немножечко раньше, чем когда он потеряет близкого человека, но это его детство и я не вправе вмешиваться. Ведь детство тоже не ценишь пока ты в нём, а когда оно уходит безвозвратно, оставаясь в прошлом, понимаешь, что это было самое счастливое время.
  
  
  Звонок на перемену.
  
  В любом учебном заведении существует официальное время для отдыха. Сидишь ты на уроке и вдруг звонок на перемену. Всё. Можно отдохнуть. И это правильно, человеку необходимо расслабиться, отвлечься на что-то другое, иначе мозги могут закипеть. А вот когда мы устраиваемся на работу, там есть только обед, а таких переменок нет. Почему, я уж не знаю. Но мы, люди очень нуждаемся в них, мы к ним привыкли за время учебы, поэтому всё равно их себе устраиваем, только не официально, нравится это шефу или нет. Кто-то идёт на перекур, причем, обычно человек идёт не просто покурить, для этого достаточно одной минутки, а именно пообщаться с другими курящими, поэтому этот процесс занимает где-то минут пятнадцать. Вот и образовалась переменка. Те, кто не курят, обычно устраивают чаепития или общаются в интернете. В общем, кто во что горазд.
  Я расслабляюсь более нетрадиционным способом - пишу рассказы. Сидишь, бывает, смотришь в компьютер, и так эти цифры уже примелькались, что совсем перестаешь соображать, включаешь Word и давай писать. Причем задумываться особо не приходится, пишется как-то само собой, не напрягаясь. Оно и понятно - это же вид отдыха, а отдыхать всегда легко и приятно. Отвлечешься немножко от основной работы и снова в бой. И что интересно, я пробовала писать в отпуске. Не получается. Садишься дома за такой же компьютер и думаешь: 'Эх, сейчас как напишу'. А в голове мысли путаются. Не выходит и всё тут. Если за целый день страничку из себя выжму - это хорошо. В чём же дело? А дело в том, что когда я пишу на работе - это для меня развлечение, удовольствие, а когда в отпуске - это превращается в работу. Видимо в отпуске меня Муза не посещает. А Муза, знаете ли, такая дама непредсказуемая, она то свалится на голову, как напрошенный гость, то годами не заезжает. А всё потому, что натура она очень тонкая, творческая. А творчество должно быть свободным от чужого мнения, от денег, от обстоятельств от всего, что извне. Творчество должно приносить удовольствие прежде всего тебе.
  Вот есть у меня соседка, человек она чисто внешне ничем не примечательный. Серенькая такая и, 'по данным тёти Глаши', часто её можно встретить на блошином рынке. И вот идёт она как-то по двору, вся светится. Бабки местные у неё спрашивают: 'Что случилось то. Праздник какой?'. А она говорит: 'Да вот жемчуг нашла нужного размера, давно искала'. И размахивает у них перед носом какими-то бусами. Все думали, что она ненормальная. А потом статья вышла в газете. Оказалось, что это наша, мягко говоря, странная соседка - златошвея. Она такие иконы вышивает: серебряными и золотыми нитями, да по натуральному шёлку, да с драгоценными камнями. Я когда её шедевры увидела, у меня аж дух захватило. Это не только произведения искусства, это еще и очень ценные вещи. Она некоторые из них продаёт, в основном, чтобы дальше продолжать вышивать, чтобы материалы купить и всё необходимое, а самые лучшие свои работы церквям дарит.
  А когда о ней написали и типа слава пошла, начали к ней гости приезжать на крутых тачках. Как потом оказалось, с предложением бизнес наладить, хорошие деньги предлагали. А она всем отказывала. Говорила: 'Я же это не ради денег делаю, а ради души своей. Я с работы приду, уставшая, а как только иголку с пяльцами в руку возьму, куда всё девается, такая лёгкость, отдыхаю я, одним словом, таким образом, от мирской суеты. Я в каждую икону частичку себя вкладываю, поэтому они такие особенные и получаются, а если на этом деньги зарабатывать, то и для меня это перестанет быть удовольствием, и работы будут совсем другие - бездушные'. Все, конечно, охарактеризовали её, как дурочку, мол, такой шанс был из нищеты выбраться. А я тогда подумала: 'Какая уж тут нищета, да она богаче всех нас взятых'.
  Сейчас многие занимаются бизнесом и практически всё, что мы видим по телевизору, раньше называли искусством или творчеством, а сегодня - 'шоу-бизнесом'. И это, на мой взгляд, очень правильное название, а главное честное. И ключевое слово здесь - бизнес. Взяли человека, пропиарили его, раскрутили всеми возможными способами и типа 'звезда'. А потом сами же сидят в своих пластмассовых передачах и ахают: 'Вот, умирают старые актёры, а молодых талантов по пальцам перечесть'. Про эстраду я вообще молчу.
  Так и будем мы еще сто лет смотреть под новый год 'Иронию судьбы', потому что смотреть больше нечего. Раньше ведь как фильмы снимали? На голом энтузиазме! И главное - чтобы людям понравилось. А сейчас? - чтобы кассу снять. Раньше фильмы на актёрском мастерстве держались, вроде и сюжет простенький, а актёр так сыграет, что аж мурашки по коже, поэтому мы до сих пор их смотрим, и до сих пор они актуальны, и через сто лет будут, потому что человечности в них много, а сейчас... Редко какой фильм зацепит... Да вы и сами всё прекрасно понимаете. И права, на все сто процентов права, эта златошвея - нельзя творчество превращать в бизнес, потому что, тогда душа исчезает, а ведь именно она бесценна.
  Словно угадав мои мысли, продолжая затронутую ими тему, ведущая телевизионной программы во время интервью у довольно известной актрисы театра и кино, задала ей вопрос: 'Что больше вам нравится телевидение или театр?'. И та дала очень чёткий ответ: 'Снимаясь в кино, я зарабатываю деньги на жизнь, а театр - для души, там выкладываюсь на все сто, там я отдыхаю'. После этого я выключила телевизор, и пошла, покупать себе билет в театр.
  
  
  
  
  Ответственность.
  
  Наверное, впервые абсолютно четко я почувствовала ответственность в тот момент, когда мне в роддоме принесли моего ребенка, приложили к груди и оставили меня наедине с этим комочком счастья. Я абсолютно не знала, что с ним делать, вернее чисто теоретически я была подкована, но вот практическая сторона вопроса меня привела в полный ступор. Эти маленькие ножки, ручки, пальчики... Он казался таким беззащитным и беспомощным, а я была той, которая должна помогать ему во всем, учить, растить и воспитывать. Меня охватил ужас. А вдруг я не смогу, а вдруг у меня не получится?
  Но материнские инстинкты включились практически сразу, и как-то всё потекло своим чередом. Моё первое впечатление о том, что ребёнка нужно чему-то учить, оказалось ошибочным. Все процессы на самом деле происходят сами по себе, а я своей помощью только мешала естественному ходу событий. Приходит время и он начинает держать головку, потом сидеть, пытаться ползать, ходить, разговаривать. Он видит, то, что делают взрослые и естественно подражает нам. Кажется, что дети такие маленькие и глупенькие, а на самом деле они очень даже сообразительные создания, которые всё прекрасно понимают и впитывают в себя это всё словно губка.
  Когда мы смотрим на чужих детей, то кажется всё таким простым, а со своими намного сложнее. Наверное, всё-таки давит ответственность, причем замешанная на безграничной любви и возможности потерять своё чадо. Помню, я работала вожатой в пионерском лагере, и мне пришлось иметь дело с детьми семи - восьми лет. Тридцать человек в отряде на двух вожатых! Обалдеть! Но мы как-то справлялись. Нельзя сказать, что дети вели себя безукоризненно, но я ведь не их мамочка и, возможно, поэтому мои слова для них были не чем-то типа шумового фона, а звучали, как конкретные просьбы и указания. В свою очередь, я конечно несла за них некоторую ответственность, присматривала чтобы не дай боже не пробили себе голову, но если бы даже пробили - это была бы не моя забота, не моя проблема, а их родителей. Потому что они всего лишь на некоторое время, а если быть более точным, на месяц делегировали свою ответственность на меня. То есть я, так сказать, исполняющая обязанности и всё. Наверное, поэтому эта временно возложенная на меня ответственность не была таким тяжким грузом и не мешала нам получать удовольствие от пребывания в лагере, от отдыха на Азовском побережье, да и от жизни в целом. Было очень весело, свободно, я бы даже сказала просторно, совершенно непринужденно и без особых запретов на развлечения, кроме, конечно, заплывания за буйки и гуляний за пределами лагеря в ночное время. И никто, заметьте, ничего себе не пробил.
  А со своим ребёнком я никак не могу расслабиться. Всё ему запрещаю: туда не лезь, а то упадешь, это не трогай, а то порежешься. А как по-другому? Если что-то случается, то кто будет виноват? Конечно же, я: не доглядела, вовремя не предупредила, одним словом не уберегла. Залез, например, ребёнок на высокий турник. Если мой, я буду стоять и волноваться: 'Как бы ни упал!', - еще и подойду поближе для страховки. А если чужой? Просто буду стоять, и смотреть, может быть даже, подумаю: 'Какой молодец, так высоко залез'. В этом вся разница. Как от этого избавиться, я не имею ни малейшего понятия. Может, когда у меня появятся внуки, и я стану бабушкой? Потому что основную ответственность за детей несут родители, а бабушки и дедушки возьмут их на выходные, наиграются вдоволь и отдадут назад. Если что-то случилось, живот заболел или температура поднялась, позвонили родителям: 'Ребята забирайте, это ваш ребёнок, лечите сами, мы на себе такую ответственность не возьмем'.
  Мы всё время живем по придуманным кем-то правилам, к чему-то стремимся, чего-то беспокоимся, волнуемся, боимся не успеть. А потом наступает так называемый кризис среднего возраста. Некая середина жизни, когда мечтать и вспоминать уже одно и то же. Мы оборачиваемся назад и понимаем, что то, о чем мечтали, как то не сбылось, а впереди старость и ничего уже хорошего не будет. Вот вам и депрессия возникла. И за этим самосъеданием мы не хотим понять, что 'жизнь в сорок лет только начинается', не надо ничего опасаться, оглядываться, нужно быть свободным, как птицы. И когда приходит это понятие, то возникает ощущение избавления отчего-то тяжелого. А это что-то - наша с вами ответственность, которая давит словно каменная глыба, а иногда зажимает в такие тиски, что не выберешься. Бывает, как навалится все сразу: заболел ребенок и в это же время на работе какие-то неотложные дела и ты разрываешься между ответственностью за здоровье своего малыша и ответственностью за выполняемую работу.
   В общем, ответственным быть очень тяжело. Но с другой стороны, когда рядом с тобой кто-то ответственный - это конечно здорово. Можно переложить на его плечи часть своих забот и знать наверняка, что он всё сделает хорошо, вовремя, ничего не забудет, и от этого знания, ты сам становишься немножечко безответственнее и чуть-чуть счастливее.
  
  
  Верность.
  
  Чтобы в наше время встретить верность, это надо очень старательно поискать. Большинство даже слову своему не верны, а о верности к другому человеку скоро будут слагать легенды. Да и что такое верность?
  Вот, например, напилась ваша жена до чертиков и, не помня себя, совокупилась с другим мужчиной. А потом проснулась утром и ничего не помнит, в голове синий туман. То есть факт физического соития вроде есть, но с другой стороны: шла она на это неосознанно, в душе сожаление о происшедшем и неосуществимое желание, чтобы всё это оказалось сном, а не горькой правдой. Любит то она своего мужа. Так можно ли это назвать изменой? Вы скажете: 'Конечно, измена! Голову надо на плечах иметь и не напиваться до полусмерти!'
  Или вот такая ситуация. Живёт некая семья, в которой муж тайно общается с другой женщиной. Они обсуждают вопросы различного характера, делятся своими впечатлениями, жалуются на всяческие проблемы, шлют друг другу какие-то романтические поздравления и мечтают о том, что было бы, если бы... Вы ловите его на горячем, и что? Он восклицает: 'А что здесь такого! Я тебе не изменял! Я к ней даже пальцем не притрагивался! Подумаешь, переписываемся...Я же не ухожу из семьи. Это для меня абсолютно не серьёзно, что-то типа развлечения!'.
  Кто на ваш взгляд из них верный, а кто нет? А может быть оба верные или оба изменники? Это вопрос философский. Я не изобрету велосипед, если сообщу вам, что существует два основных вида измены: физическая и духовная. Физическая построена главным образом на сексуальном влечении к другому человеку, страсти к нему. А страсть - это такая штука, как вспыхнет и совладать с ней очень трудно, бывает, так башню сносит, такого наворотишь, что потом всю жизнь расхлебывать будешь. Но на то она и вспышка, чтобы загореться и через какое-то время потухнуть, как и не было. Духовная измена - это совсем другое, она тлеет годами и, на мой взгляд, именно она сильнее всего ранит человека. Вот, например, жили два человека вместе долгие годы, а потом жена заявляет: 'Ты знаешь, а ведь я всю жизнь любила другого'. 'А, что ж ты со мной жила, детей от меня рожала?', - спросит он. 'Да, так как-то жила и жила, удобно было, тепло!' Вот это действительно страшно. И не поймешь, кто лучше: тот, кто повеселился на стороне, но остался верным своим чувствам к вам или тот, кто сохранял вам физическую верность, но в душе изменял вам всю жизнь.
  Есть, конечно, еще и смешанная измена, когда одна стадия плавно переходит в другую. Наиболее часто встречается, когда духовная близость вытекает в сексуальные отношения. Вот вам пример из истории: 'Всем нам известный адмирал Колчак, будучи вдалеке от дома переписывался со своей возлюбленной Анной Васильевной, письма были очень длинными, в них он не то чтобы описывал свои чувства, хотя было и это, он вообще просто делился с ней обо всем на свете. Писал о сражениях, о своих победах, о неудачах, каждую мелочь он описывал ей, потому что считал её духовно близким, родным человеком. То есть изначально Колчак изменял своей жене только духовно, а уже позже и физически. И когда, уже после смерти Колчака, была найдена эта переписка и её хотели опубликовать, то Тимерёва была категорически против. Она не хотела, чтобы жена Александра Васильевича всё это прочитала, потому что считала, что содержание этих писем нанесёт ей тяжелейшую душевную травму'.
  Если посмотреть на эту историю со стороны, то по логике вещей, Колчак изменял свой жене с другой женщиной. Но ведь любил то он Анну Васильевну, получается, что на самом деле, проживая со своей женой, он изменял своим чувствам. И это очень важный момент. Возможность официальной измены наступает именно тогда, когда мы становимся парой, тем самым, давая, друг другу некие обязательства. То есть, возьмем этот любовный исторический треугольник: муж, жена и любовница. Тимерёва ведь не считала, что Колчак изменял ей со своей женой. Нет! Потому что они официально не были парой. А вот, жена, могла заявить об измене. Хотя, по сути, всё наоборот. В этом и есть парадокс...Но Колчака можно понять, во времена его проживания были совершенно другие нравы. Мало у кого была возможность жениться по любви, а уж тот, кто разводился ради любви, вообще подвергался такому злостному осуждению со стороны общества, вспомните Анну Каренину.
  Но сейчас совершенно другое время. Мы вправе жить с тем с кем хотим в законном или в гражданском браке, не важно. Мы можем разводиться столько, сколько нам заблагорассудится, но почему-то люди предпочтительнее относятся к измене, чем к разводу. Если у вас возникают чувства к другому человеку, зачем обманывать себя или других, гораздо проще разорвать предыдущие отношения и начать всё с белого листа. И тогда не будет измены, как таковой, потому что всё вроде честно. Но мало кто из нас так делает, оправдываясь моральными устоями, благополучием детей, чем угодно, но на самом деле мы просто боимся что-то кардинально менять. Проще шагнуть одной ногой в новое, а другой остаться в старом, прощупать, так сказать, почву и если что-то не понравится опять отпрыгнуть назад. Так и живем: мы изменяем, нам изменяют...Кто-то не может простить, и разрывает всяческие отношения с другим человеком, кто-то прощает измену и продолжает жить дальше. Другой вопрос: 'Как?'. Доверия то уже нет, оно безвозвратно утеряно, и мы можем притворяться, делать вид, что всё нормально, но чашка она уже разбита, память не сотрешь.
  Верность - это состояние, и неважно к кому, для чего и с какой целью. Она внутри нас и она соседствует с совестью. Человек будет верен человеку, которого любит, но с которым просто существует, по сути, не обязан. Человек будет верен своим идеалам, будет стремиться к ним, если таковые есть, а если их нет, то верность отпадает. Человек будет предан своей Отчизне, если изначально он считал её таковой, ведь никто при рождении из нас Родину не выбирает. И здесь нельзя судить! Можно только пожалеть того человека, который всю свою жизнь кому-то или чему-то изменяет, потому что, прежде всего, он изменяет самому себе.
  
  
  Мелочи жизни.
  
  Я зашла в свой рабочий кабинет. 'Привет, ну как съездила?', - спросила меня одна из сотрудниц. 'Ужасная поездка!', - ответила я, садясь за своё рабочее место. 'А что случилось? Не решила производственные вопросы?', - продолжила она свой расспрос. 'Да, нет, всё решила, всё сделала, просто вымоталась жутко', - бросила и я отправилась наливать кофе, чтобы избавить себя от дальнейших расспросов. Я действительно ездила на несколько дней в Киев по делам фирмы. Вообще мне очень нравятся командировки, и уж тем более на несколько дней, и уж тем более в Киев. Днём решаешь свои дела, а вечером ты абсолютно свободен, можешь сходить в театр, в кино, в ресторан или просто погулять по Крещатику.
  Киев город очень красивый и, несмотря на то, что достаточно большой, он какой-то целостный и не асфальтный, моря там конечно нет, зато есть Днепр, что тоже неплохо. Это для меня очень важно, потому что если в городе нет водного пространства, я начинаю задыхаться. Это была не первая моя поездка, и когда шеф сказал, что мне предстоит отправиться в Киев, я очень обрадовалась, потому что обычно такие командировки превращаются для меня в небольшой отдых, да еще и за чужой счет. Но эта поездочка! Просто катастрофа! С самого начала всё пошло наперекосяк.
  В поезде со мной ехал мужчина пожилого возраста, видимо ему казалось, что от него исходит неприятный запах, и он решил это исправить, и надушился каким-то тройным одеколоном. Запах был жуткий, а если учесть, что у меня аллергия... Мой бедный нос распух, и все попытки вымыть из него въевшийся аромат терпели неудачу, тем более что, возвращаясь в купе, я понимала, что всё это зря. Это сколько нужно было вылить на себя духов? Целый флакончик что ли. Мужчина, конечно, извинялся, но исправить ничего не мог, он даже проветривал купе, но запах был настолько едким, что ничего не помогало. В результате всего этого у меня начала жутко болеть голова, я выпила таблетку анальгина и, закупорив свои ноздри, мокрыми ватными тампонами с горем пополам уснула.
  На следующий день, около полудня, я с облегчением ступила на киевскую землю. В столице шёл дождь, вернее даже сказать лил, как из ведра, а я к своему удивлению забыла дома зонтик. Всё происходящее начало меня слегка раздражать. Как смогла быстро я добежала до вокзала и попыталась отыскать киоск, где бы продавались зонты, но... Здесь можно было купить что угодно, но зонтов не было. А может быть, их просто все скупили такие же неудачники, как я. Но я не отчаивалась, вызвала такси и поехала в гостиницу. Оказалось, что от моего номера потеряли ключи, и теперь какой-то товарищ на моих глазах менял замок из выбитой несколько часов назад двери. Потом внутри номера началась уборка, так как из-за всех этих событий уборщица не успела прибраться после моего предшественника. На мое предложение: 'Может быть, вы меня переселите в другой номер?'. Мне отвечали: 'Свободных номеров такого класса у нас нет, а у вас безналичный расчет, так что извините'. А доплачивать из своего кармана в служебной командировке мне тоже не хотелось. В этот день я уже никуда не успела, гулять не пошла из-за дождя, решила почитать, но оказалось, что книгу я забыла в поезде. Мои нервы были на пределе. Но, с другой стороны, я же сюда не отдыхать приехала, а завтра полно дел, так что нужно хорошенько отдохнуть, что я с превеликим удовольствием и сделала.
   Утром я отправилась в интересующее меня заведение, там тоже всё было не гладко, но результат меня порадовал, всё было решено, а значит ездила не зря. До поезда оставалось не так много времени, а мне нужно было еще заскочить в гостиницу за вещами. Из гостиницы я вызвала такси, и мы отправились на вокзал, но на этом мои злоключения не закончились. Мы попали в пробку. На мои отчаянные выкрики: 'Вы понимаете, что я опаздываю на поезд!', - водитель никак не реагировал, видимо не я первая оказалась в такой ситуации, да и не последняя. 'Вы можете пойти пешком, может быть будет быстрее', - ответил он мне, чем взбесил еще больше. Когда мы доехали до вокзала, я схватила свою сумку и побежала настолько быстро, насколько это вообще для меня возможно, прекрасно понимая, что я катастрофически опаздываю. На платформе я услышала по громкоговорителю, что мой поезд отправляется. До сих пор мне не верится, что я запрыгивала на ходу. Оказавшись внутри вагона, причем не своего, я села на пол и пытаясь упорядочить отдышку, заревела, как маленькая. Проводница принесла мне воды и когда увидела, что я немного успокоилась, принялась за свою работу: 'Предъявите билетик', - сказала она мне строго. Я в тот момент подумала, что если сейчас у меня не окажется билета, ведь я могла забыть его где-нибудь, то я сойду с ума. Но билет оказался на месте. Я отправилась искать своё купе, и единственное, что мне тогда хотелось - это закрыть глаза и оказаться дома. Все эти мелкие неприятности так выбили меня из сил, что я валилась с ног. По всем моим внутренним ощущениям поездка была неудачной, хотя шеф на следующий день похвалил меня и сказал: 'Молодец! Удачно съездила!'
  Так всё время, то, что с нами происходит в жизни, мы ассоциируем с мелочами. И в голове откладываются и запоминаются именно мелочи. Например, когда мы вспоминаем свое детство, мы помним какие-то конкретные моменты, самые яркие, которые нас впечатлили, причем неважно впечатлили они нас в хорошем смысле этого слова или в плохом. Когда я закончила первый класс на одни пятерки, мама повезла меня в Москву. И я не помню всю Москву в целом. Помню метро, даже не само метро, а эскалатор, потому что меня тогда так впечатлила эта бегущая лестница, я такого раньше не видела. Помню, как мы катались на каруселях, как ели мороженое, и оно мне жутко не понравилось, пили фанту, а еще помню, как я упала на ВДНХа и сильно разбила коленку, при этом саму выставку я не помню, а вот что коленку разбила именно там, помню.
  Наша память настолько выборочна. И если задуматься, то вся наша жизнь состоит из каких-то мелочей. Именно они нас больше всего радуют и сильнее всего раздражают, именно их мы запоминаем и именно из-за них чаще всего ссоримся. Большинство семей разводятся из-за того, что муж разбрасывает носки по всей квартире или не вытирает хлебные крошки со стола, или выдавливает зубную пасту с начала тюбика, а жена часами разговаривает по телефону или постоянно переключает каналы телевизора. Кажется, что всё это такие мелочи, но со временем они накапливаются, а наше раздражение растет, внутри всё вскипает, и наступает момент, когда человек вдруг взрывается.
  Есть, конечно, мелочи, которые случаются с нами независимо от того, хотим мы этого или нет, а есть такие, которые мы сами делаем, и надо стараться, чтобы изготавливаемые нами мелочи несли не отрицательные, а положительные эмоции. Нужно дарить цветы, делать комплименты, устраивать друг другу всяческие небольшие сюрпризы, всё это безумно украшает нашу жизнь и делает воспоминания о прожитом времени очень приятными. Разве вы не замечали, как часто, когда нам дарят какую-то безделушку, мы расплываемся в улыбке и произносим фразу: 'Мелочь, а приятно!'
  
  
  И жили они долго и счастливо...
  
  Все мы мечтаем о большой любви. Читаем книги, смотрим фильмы и произносим с восторгом: 'Вот это любовь! И я так хочу!' Но если пораскинуть мозгами, то обычно за любовь мы принимаем именно те истории, которые не имеют возможности развиваться дальше. Либо что-то мешает двум влюбленным быть вместе, либо кто-то из них умирает, либо... И именно тогда, когда чувства становятся абстрактными, без возможности реального общения (бок о бок), мы считаем, что это любовь. А что происходит в сказках? Приехал принц, спас красавицу, сыграли они свадьбу и жили долго и счастливо...А что дальше? А дальше в нашей с вами реальности начинается семейная жизнь, со всеми её перепутьями, проблемами, истериками, ссорами, которые в результате приводят к тому, что досвадебная любовь очень быстро заканчивается. И получается, что намного проще хранить верность чувств к какому-то вымышленному человеку, который где-то там, чем к реальному, к тому, который находится рядом.
  Все эти книжки и фильмы о любви настолько запудрили нам мозги, и мне в том числе, что в молодости я тоже проводила своё драгоценное время в ожидании принца на белом коне. Мне хотелось, такой неземной любви, как описывают её великие мира сего, но... При этом, я наотрез отказывалась осознавать, что всё написанное - это своего рода сказка, согласна, что очень красивая, но всё-таки фантазия, выдумка. А мы с вами живём в реальном мире. Можно конечно, совершенно отстраниться и уйти в другой мир, в мир собственных грёз и жить себе прекрасно в соответствующем заведении для тех, кто представляет себя Наполеонами или Чапаевыми, да мало ли кем. Но мы же не этого хотим! Мы не желаем из реальности перенестись в сказку, нам нужно наоборот, нам нужно сказку перетянуть в реальность. А возможно ли это?
  Взять хоты бы всем известную трагедию Шекспира 'Ромео и Джульетта'. Мне ни в коем случае не хочется, чтобы кто-то усомнился в великолепии этого произведения. 'Ромео и Джульетта' - это непревзойденное творение всех времен и народов, это очень красивая история любви, которую не устанут воспевать поэты, и мы обычные обыватели не перестанем повторять эту знаменитую фразу: 'Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте'. Но, всё-таки, давайте на секундочку представим, что эти два молодых человека не персонажи шекспировской трагедии, а обычные мальчик и девочка, наши с вами современники. И попробуем посмотреть, как бы их отношения развивались в различных ситуациях. Для начала, давайте обрисуем общую картину.
   Итак, Ромео: он молод, горяч, но главное - он жаждет любви и секса, как в принципе все юноши в его возрасте. И он влюбляется в Розалинду, по крайней мере, ему так кажется, но та в свою очередь не отвечает ему взаимностью, что приводит Ромео к печальным мыслям. Теперь Джульетта - ей, так же, как и Ромео хочется любви, но родители навязывают ей мужа. И здесь нужно сказать, что может быть этот Парис замечательный парень, но он с самого начала обречен, потому что является для Джульетты тем, к чему её принуждают. А в четырнадцать лет, а ей именно столько, никакая уважающая себя девушка не захочет делать то, что ей приказали родители. Итак, одного отвергли, другую принуждают, и они встретились - всё совпало. Чувства вспыхнули! Там-там!!! Вот она - ЛЮБОВЬ! А дальше происходит то, о чем я уже говорила, то на чем строятся все яркие любовные истории - НЕВОЗМОЖНОСТЬ БЫТЬ ВМЕСТЕ.
  Предположим, не было бы этой вражды между Монтекки и Капулетти. Встретились бы они на этом балу, вспыхнули чувства, пришли бы они к своим мамам-папам и сказали: 'Дорогие родители, мы любим друг друга, благословите нас'. И родители, не долго думая, дали бы свое согласие. От этого же их любовь не перестала быть любовью? 'И жили они долго и счастливо, и умерли в один день', - так бы закончил автор своё детище. В принципе, основной смысл не очень изменился : полюбили и умерли в конце концов, только не сразу, а пожили еще немножко, но... Навряд ли произведение с таким финалом стало бы столь ярким и известным. А если пофантазировать, как их первые пылкие чувства могли бы видоизмениться после замужества. Жили то долго! Ууууу! Лет через десять, а то и раньше, Джульетта потеряла бы свою юную красоту, в результате мучительных родов и нянченья с детьми, а Ромео в свои неполные тридцать и, будучи горячим и темпераментным человеком обязательно начал бы смотреть по сторонам, потому что жена его давно перестала быть интересной, новой, загадочной. А Джульетта бы плакала в подушку, вспоминая свои молодые, счастливые годы и думала: 'Лучше бы я тогда умерла'. Чем вам не печальная повесть? Но ребята, сыграли по другому сценарию.
  И вот еще во всей этой истории, что меня удивляет. Ну, допустим, не разрешали им родители жениться, но ведь они могли убежать, отказаться от наследства, от богатой жизни и жить пусть бедно, но зато вместе. И здесь у меня к Ромео в принципе никаких претензий нет. А вот Джульетта... Я сейчас говорю не о той Джульетте, про которую писал Шекспир, а о простом человеке, как мы с вами, потому что та Джульетта ничего не могла решать, она придуманная, за неё автор всё решил. А вот наша реальная Джульетта, она ведь сама себе хозяйка, она в праве поступать так, как ей заблагорассудится. Так вот, именно Джульетта заварила эту кашу. Она побоялась в какой-то момент убежать, потому что включила свой мозг: 'А как я там буду жить на чужбине, без всех этих вещей, к которым я привыкла, без маменьки и папеньки, я не смогу бедствовать, мне будет тяжело'. И она решила разыграть комедию со своей смертью, а потом, мол, родители поплачут и подумают: 'Если бы наша доченька была сейчас жива, то мы бы разрешили ей выйти замуж за кого она захочет'. И тут: Оп! Джульетта просыпается: 'Ага, я всё слышала. Обещали. Теперь не отвертитесь!' И жила бы она со своим Ромео в шоколаде. Только вот сам факт такого предположения, заставляет меня задуматься над искренностью её чувств. Любовь ли это была, если она так nbsp;всё умненько рассчитала...
  Но это решать не мне, тем более, что Шекспир всё давно определил: убила себя, значит ЛЮБОВЬ. Теперь мы можем что-то предполагать, но это всего лишь наши догадки. Любовь была? Была! И она не закончилась, не умерла, погибли герои, а она просто не успела, у неё не было времени на дальнейшее развитие, она превратилась в бесконечность, в облако и теперь нескончаемым дождем струится по щекам сентиментальных созидателей.
  Так что же получается? Мы, которые живем в реальном мире, и жаждем большой любви, тоже должны умирать что ли, или строить огромные преграды в отношениях друг с другом? Получается, чтобы сохранить любовь, нужно не стремиться быть вместе, а наоборот. Вот что происходит с основной массой влюбленных: двое встречаются и у них вспыхивают чувства. Они стараются, делают всё, для того чтобы соединиться, женятся и теперь они вместе, именно этого они хотели, именно к этому стремились, и именно с этого самого момента влюбленные начинают делать всё, для того, чтобы в дальнейшем в лучшем случае развестись, а в худшем возненавидеть друг друга.
  Почему оказывается так трудно продлить сказку? Почему нельзя хотя бы попытаться сделать её возможной и после свадьбы, и жить вместе долго и счастливо? Да потому что мы не считаем любовью взаимоотношения людей, которые прожили всю жизнь рядом до глубокой старости в радости и согласии, поддерживая друг друга, несмотря на выпадавшие на их долю трудности. Это кажется нам скучным, про это не интересно ни рассказывать, ни слушать. Нам нужны страсти, надрыв в отношениях, так чтобы кровь бурлила! Ведь вдумайтесь, зачастую люди, живя вместе, только мучают друг друга, а потом заявляют: 'Но у нас же любовь!', - и с успехом продолжают мучаться всю оставшуюся жизнь. Но разве любовь должна нести страдание?
  Мне всегда казалось, что когда ты любишь, то должен, прежде всего, хотеть, чтобы твой любимый был счастлив, чтобы был здоров, чтобы всё у него было хорошо. Разве можно желать, чтобы человек, которого ты любишь, закончил жизнь самоубийством ради любви к тебе? Но тогда его уже не будет, он умрет, и что дальше? А дальше все скажут: 'Вот это любовь!',- и больше не нужно будет никаких доказательств, не нужно будет жить вместе, сосуществовать в одном пространстве, уживаться с чужими тараканами, которых у каждого из нас такое множество в голове, что просто ужас.
  Вот и получается, что тот, кто стремится к любви, как в книжках, для него важно только само чувство, а не взаимоотношения, и, как не странно, это тоже любовь, только любовь не к другому человеку, а к себе. В этом вся разница. Такие люди ради своей любви готовы на всё, они страдают, чем-то жертвуют, а потом, когда тот, для кого они якобы старались, спрашивает: 'А кто тебя собственно просил всё это делать?', - они начинают страдать еще больше, потому что думают: 'Как же так, я так люблю, я всё делаю, а ему наплевать!' А всё это происходит именно потому, что такой человек, он всё делает ради себя, ради своей любви, а не во благо любимого. Очень многие выдумывают себе любовь, забывая при этом, что сами абсолютно реальные люди. Почему? Потому что мы не знаем, как по-другому, просто нам никто никогда не рассказывал о ней - о настоящей любви, о реальной. Все мы читали, как она рождается, а вот что происходит с ней дальше, заключается в троеточии после замусоленной всеми сказками фразы: 'И жили они долго и счастливо...'
  
  
  Общий наркоз.
  
  Довелось мне в своей жизни побывать под общим наркозом. Ощущения, я вам скажу, очень необычные. Лежишь ты на операционном столе, вокруг тебя люди в белых халатах, все суетятся, разговоры ведут и один из них под названием анестезиолог вводит тебе в вену специальную жидкость, которая мгновенно подхватывается потоком крови и разносится по всему телу, и ты в отключке. Здесь в этом времени и пространстве всё те же люди в белых халатах продолжают исполнять свой врачебный долг, а там, по ту сторону мира, в моем сознании... Темнота... Черная беспросветная темнота, как в длинной, как будто бесконечной трубе, по которой ты ползешь и кажется, что выхода не будет никогда. Страх... Паника и вдруг... Свет очень яркий, идущий, сначала по спирали, а потом сводящийся в одну точку. Знание... Выход там! Быстрее, скорее туда... Ощущение шлепка по щеке... Голоса... Я прихожу в сознание, открываю глаза и в голове фраза: 'Здравствуй мир, я вернулась к тебе!' Наверное, что-то подобное ощущают люди, испытавшие клиническую смерть, по крайней мере, если судить по их рассказам. Но самое интересное и то, что меня больше всего поразило, так это сжатие времени. Я знала, что операция длилась где-то минут тридцать или сорок, но по моим внутренним ощущениям она продолжалась не более двадцати секунд. Всё остальное время, как будто кто-то вырезал, подобно тому, как вырезают кусочки плёнки, когда монтируют фильм.
  Но это ощущение вырезанного времени у меня было не впервые. В своей жизни я уже испытывала что-то подобное. Бывают такие периоды: встаешь утром, одеваешься, идешь на работу, делаешь там производственные дела, возвращаешься домой, делаешь домашние дела и ложишься спать, а завтра приходит следующий день ничем не отличающийся от предыдущего. А потом вдруг, просыпаешься одним утром, как из литургического сна, и думаешь: 'А ведь уже год прошел, пролетел, как и не было!' И от этого становится как-то очень страшно, что вот так и вся жизнь пролетит, и не заметишь.
  Мы ведь, по сути, живем от одной отправной точки до другой. Родился - учился - женился - дети - внуки - умер - и всё. А после смерти нашу жизнь вообще сократят до одной черточки между датой рождения и датой смерти. Говорят, после тридцати время начинает идти быстрее, после сорока, ускоряет шаг, а после пятидесяти убегает. А до тридцати? Оно что идет медленнее? Да, нет! Это же время, оно всегда одинаково, оно планомерно отсчитывает свои секунды, превращается в минуты, затем в часы, в годы и плавно уходит в бесконечность. Время не стоит на месте, но оно никуда и не убегает. Это наше сознание играет с нами в свои игры. Это мы с вами либо бежим сломя голову куда-то вперед, не замечая ничего вокруг, словно марафонцы и когда добегаем до финиша, то оглядываемся назад, а вспомнить то и нечего, всё пролетело мимо. Либо, наоборот, просиживаем вечерами свои штаны на диванах с таким усердием, как будто пытаемся доказать Ньютоновский закон всемирного тяготения.
  Однажды я решила поиграть в такую игру: каждый вечер я садилась за стол, брала ручку и блокнот и записывала события дня, которые меня порадовали. Первые несколько дней страницы были пустыми. 'Да что же такое! Неужели моя жизнь настолько серая, что даже нечего записать!', - думалось мне. В голову лезли только неприятности, какие-то отрицательные моменты: поругалась на работе с сотрудницей, в результате разболелась голова, пришла домой, а в кране нет воды и так далее и тому подобное. А вот что-то хорошее... Неужели его нет в моей жизни или я просто его не замечаю? И я начала присматриваться, выискивать, можно даже сказать вытягивать за уши то, что можно было записать в блокнот. Появились такие заметки: 'Попробовала вкуснейшее мороженое', 'Сделала новую прическу', 'Рассматривала вечером звёзды', 'Запускала с ребёнком воздушного змея', 'Начала читать книгу. Нравится'... И таким образом я начала притягивать к себе положительные эмоции. Каждый вечер, записывая события текущего дня, я начинала планировать предстоящий день, чтобы в нём случилось что-то такое, что меня порадует, и я смогу это записать следующим вечером в мой блокнот. Я стала чаще улыбаться, и все окружающие заметили эту перемену, я стала более добродушной, радостной, неконфликтной. Приблизительно через месяц, я поняла, что больше мне не нужно вести эти записи. Моя жизнь кардинально изменила своё направление и потекла навстречу к свету, к выходу из туннеля, в котором я уже порядком засиделась. По всем моим ощущениям это было схоже с выходом из наркоза.
  А ведь многие из нас всю жизнь проводят в бессознательном состоянии, а потом произнося фразу: 'Жизнь прошла, а я и не заметил!', - отходят в мир иной. Помнится, в Эрмитаже нам рассказывали, что в царские времена было очень модно дарить песочные часы, и мы могли воочию их увидеть в стеклянных выставочных витринах. Часы были очень красивыми, украшены всевозможными каменьями, невооруженным глазом было видно, что работа очень кропотливая. И смысл этого подарка был в том, чтобы люди, смотря на них, помнили, как скоротечно наша жизнь, что нужно ценить каждую песчинку времени и радоваться каждому прожитому дню. Я тоже купила себе песочные часы, только не такие драгоценные, конечно, а самые обыкновенные, деревянные, но ведь от этого их смысл не меняется, они стоят у меня дома на самом видном месте, и каждое утро напоминают мне о том, о чём я и сама стараюсь теперь не забывать.
  
  
  Не родись красивой.
  
  Зачастую в жизни так происходит, что именно красивые женщины несчастны в любви. Казалось бы: мужчины не сводят с них глаз, делают комплименты, дарят подарки, красиво ухаживают, предлагают свою руку и сердце, а счастья нет. А чем вообще определяется понятие 'красивая женщина'? И кто его определяет? Начнём с того, что женщина, которая претендует на звание красивой, должна, прежде всего, сама себя любить и всячески ухаживать за своей внешностью. Навряд ли можно назвать женщину красивой, если она неряшливо одета или у неё грязные волосы, или запах от неё исходит неприятный, или руки неухожены. Женщина, которая хорошо выглядит, всегда привлекала, и будет привлекать внимание, не смотря на свои физиологические данные.
  Вот смотришь эти передачи, где из замухрышек стилисты, парикмахеры, визажисты и прочие профессионалы делают красавиц и диву даешься. Потом такая женщина смотрит на себя в зеркало и восклицает с дрожью в голосе: 'О, господи, а я оказывается красивая!'. Как-то я включила телевизор и случайно попала не на ту передачу, где изменяют внешность, а на ту, в которой показывали женщин из предыдущих передач и рассказывали, что с ними случилось. Кто-то вернулся к своему прежнему облику, не захотев принять предложенный специалистами вариант, а кто-то решил поддерживать свою новую внешность. И вот именно эти женщины, которые решили измениться, они говорили о том, что при этом изменился и их внутренний мир, они стали более уверенными в себе, более решительными, раскрепощенными, некоторые даже разошлись со своими прежними мужьями... И это логично. Видимо те, другие женщины не смогли измениться внутренне, поэтому и решили остаться такими, как были раньше.
  В нас всё взаимосвязано, каждая мелочь, мы можем этого порой не замечать, но это так, и никуда от этого не денешься. Когда вы надеваете туфли на каблуках, то было бы нелогично скомбинировать их со спортивным костюмом. Верно? При этом наличие каблука меняет походку, вы сразу себя по-другому чувствуете: выше, стройнее, сексуальнее, привлекательнее и, наконец, красивее, чем если бы вы надели кроссовки. Но с другой стороны, каблук ограничивает вас в каких-то действиях: вы уже не можете совершенно расслабиться, вам трудно куда-то спешить, потому что на каблуках всегда идешь медленнее, ну и чего греха таить - в кроссовках, конечно же, удобнее. Наверное, поэтому и говорят: 'Красота требует жертв'.
  Когда рождается ребёнок, у него нет еще как такового понятия о внешней красоте. Он воспринимает всё интуитивно. Как бы ни выглядела его мама, но для ребёнка она будет самой красивой, потому что от неё исходят тепло, забота, ласка, нежность, любовь. Она не может быть некрасивой. Она самая-самая! А теперь, представьте, ребёнок вырос, пошел в школу и какой-нибудь одноклассник, увидев его маму, говорит: 'У тебя такая некрасивая мать!'. Он обижен, он ничего не может понять, он протестует, начинает сравнивать и в конце концов приходит к выводу, что действительно его мама не является красавицей, по общепринятым меркам. То есть, получается, что определяющим в этом вопросе является мнение со стороны. Во все времена существовали свои каноны красоты и те дамы, которые считались красивыми в XVIII веке, в XXI таковыми уже не кажутся, по той простой причине, что изменились требования. А тот ребёнок? Допустим, он узнал, что внешность его мамы не подходит под эти современные требования. Ну и что? Разве перестала она для него быть самой лучшей, самой любимой, разве перечеркивает этот факт все её внутренние качества? Конечно же, нет! И что из этого следует? А из этого следует, что человек не любит другого человека, потому что он красивый внешне. Красотой можно восхищаться, любоваться, даже хвастаться, но любят что-то совсем другое. Что именно, трудно сказать.
  А теперь представим, живёт себе девочка, смотрит на себя каждый день в зеркало, заплетая косичку, и думает: 'А я ничего такая, симпатичная!' И вдруг однажды какой-нибудь мальчишка говорит ей: 'А ты красивая!' Что происходит? Информация извне поступила! Теперь не только она считает себя красивой, теперь это считает еще кто-то, значит, она не ошибалась. У неё появилась осознанность своей внешности. А потом проходит время и то, что она красивая начинают замечать мужчины, они проявляют свой интерес, задаривают подарками, оказывают всяческие знаки внимания. Уверенность в том, что она такая неотразимая укрепляется с каждым днём и это знание, изменяет её внутренний мир. Наступает момент, когда такая девушка начинает думать в таком ракурсе: 'Стоп! Я красивая! Значит, я достойна чего-то очень большого и светлого' И с каждым следующим днём в её маленькой головке возникают всё новые и новые требования к своему избраннику.
  Такие, уверенные, в своей красоте дамы, настолько высоко поднимают планку к качествам и достоинствам своего возлюбленного, что он превращается фактически в фантазию. А когда сталкиваются с реальными персонажами, всё время разочаровываются. Обычно, первым требованием выдвигается материальная состоятельность любимого. То есть вон тот парень, из троллейбуса никаким образом не может оказаться её суженым, её второй половинкой! У него нет достаточно денег, а значит, он не может находиться в списке претендентов на её руку и сердце! А может быть именно ему, и суждено составить счастье такой красотки, так записано на небесах. Но она этого не допустит, потому что считает, что достойна большего. Все и всё должно крутиться вокруг её красоты, и она начинает ей торговать. Она слишком много требует, а сама расплачивается лишь своей красотой и искренне считает, что этого достаточно.
  Но человеку нужна не картинка, ему нужна человечность, доброта, нежность, забота, любовь, а этого ничего нет, потому что всё поставлено на чашу красоты. И что в результате? А в результате такой человек превращается из красивой внешне женщины в бездушную холодную куклу, с которой можно поиграть, можно просто поставить на полку и любоваться, можно даже сломать, а потом выбросить, но любить... Так откуда возьмётся счастье? Наверное, именно поэтому те барышни, которые не считают себя счастливыми обладательницами неземной красоты, более счастливы в любви, потому что предлагают своим возлюбленным что-то более ценное. Кому хочется есть невкусную конфету, даже если у неё яркая и привлекательная обёртка? Как по мне, так лучше наоборот, тем более, что обёртку всегда можно украсить.
  
  
  Отражение.
  
  Бывает, идешь по городу, заглядываешь в витрины магазинов и смотришь на наряженных манекенов, а потом невольно переключаешься на собственное отражение в стекле. А в голове вопрос: 'Как я там выгляжу?' Мне всегда хотелось посмотреть на себя со стороны... Ну не в смысле в зеркале. Зеркало дает, конечно, какое-то общее представление о твоей внешности. Но не нужно забывать, что зеркала бывают разные и, по сути, все они кривые, искажают одним словом реальную картину. А мне хотелось бы посмотреть на себя чужими глазами, словом так, как меня видят другие люди. И вот, чтобы посмотреть, я решила сняться на камеру. Когда я увидела результат, то очень удивилась. Произошло в принципе то же самое, что с записанным голосом. Мы изнутри свой голос слышим совершенно по-другому, чем он звучит на самом деле. А когда прослушиваем его в записи, то удивляемся: 'Неужели я так говорю. Какой ужас!'
  Я не могу сказать, что мне моя внешность не понравилась и что она категорически отличалась от отражения в зеркале. Нет! Но вот мимика, то, как я улыбаюсь, как прищуриваю глаза, смущаюсь - всё это оказалось каким-то чужим. В зеркале такого не увидишь. Но и камера, конечно, всего не покажет, разве что скрытая. Потому что когда ты сознательно снимаешься, то всё равно что-то меняется, ты стараешься выглядеть лучше что ли, а это уже не совсем искренне. Теряется естественность.
  Вот, например, на моей страничке в интернете, конечно же, есть фотографии и когда их смотрят другие люди, они мне пишут: 'Ты так замечательно выглядишь, улыбаешься, цветешь и пахнешь, наверняка у тебя всё в жизни отлично!' Ребята, это всего лишь фотографии! Разве по ним можно судить о человеке вообще, я уж не говорю о его состоянии души. Естественно я выставляю не самые свои неудачные фото, а те, на которых, на мой взгляд, я выгляжу неплохо. Что касается, улыбки... Когда ты фотографируешься вообще принято улыбаться, фотограф говорит: 'Cheese!' и все показывают свои зубы. Даже если у меня в этот момент очень хреново на душе, я все равно улыбнусь. И еще, если вы фотографируетесь не в первый раз и уже видели до этого свои снимки, то вы наверняка подметили, в каком ракурсе вы получаетесь лучше всего. И в следующий раз вы будете стараться выбрать именно такое положение, чтобы фото получилось удачным. Одним словом, всё это фальшиво. Но, не смотря на это, все мы не перестаем запечатлевать себя со всех сторон, создавая тем самым архив своей жизни. Возможно, никому это не нужно и когда нас не станет, все эти снимки будут сожжены за ненадобностью, подобно осенним листьям, но пока мы живы, всё это имеет место быть.
  Мне представляется такая картина... Лет через тридцать, будучи еще не в совсем глубокой старости, я достану с антресолей свои запыленные многочисленные альбомы и начну смотреть на свою жизнь глазами умудренного опытом человека. Тогда это точно будет взгляд со стороны. Начну, конечно же, с самого рождения. Мой первый альбом, так тщательно составленный моей мамой, с еще не цветными фотографиям, где я была маленькой девочкой, а потом чуть постарше и так альбом за альбомом, где я росла, училась, дружила, влюблялась, взрослела, выходила замуж, рожала, путешествовала, теряла близких людей и, наконец, состарилась... Я буду смотреть на себя молодую и не очень, но всегда жизнерадостную, и, наверное, плакать, вспоминая прожитое. Но это будут слёзы счастья, потому что иначе и быть не может. А рядом будут бегать внуки и спрашивать: 'Бабушка, а кто эта молодая красивая тётя?'. А я им отвечу: 'Вы не поверите, но это я', - и они наверняка мне не поверят.
  
  
  Мечтать не вредно.
  
  Конечно же, все из нас мечтают. О чём угодно и когда угодно. Например, я - очень люблю это занятие. Бывает, как замечтаешься... оп, и прыгнул на самое низенькое облачко, а с него на второе, на третье, и так высоко заберешься, что и земли не видать. А потом, вдруг случайный прохожий или сослуживец, или близкий человек похлопает тебе по плечу, мол, спускайся с небес на землю и ты сломя голову летишь вниз. Бац! И пришёл в себя. Вернулся, в смысле. А вот многие ли из нас пытались свою мечту осуществить? И вообще, является ли то, о чём мы мечтаем мечтой? И, наконец, зачем нужно мечтать, что в этом хорошего или плохого? Давайте по порядку...
  Совсем недавно я копалась в интернете и очутилась на сайте одного малоизвестного писателя. Пишет себе человек потихоньку и публикует свои творения для общего обозрения. Я прочитала кое-какие его рассказы, мне они понравились, и я решила оставить отзыв с благодарностью за приятно проведённое время. И уж не знаю зачем, но вздумалось мне прочесть отзывы других посетителей этой странички. И меня поразил один из них. Писал, видимо, молодой человек. Смысл его речи был такой: 'Понравилось. Молодец. Вот и я тоже всегда мечтал написать книгу, и если бы у меня было время, я бы обязательно что-нибудь такое написал'. Вот вам - человек мечтает написать книгу! Что за бред? Мечтаешь - бери и пиши. А вот эти причины: нет времени, нет возможности или кому это нужно - это обычные отговорки, чтобы не так стыдно было. Все мечтают, и я мечтаю, я же не хуже, а вот осуществить свою мечту не могу, есть причины. По поводу времени... время есть всегда... 15 минут в день - это много?... думаю, нет. Сколько можно написать за 15 минут? Где-то пол странички осилишь? Думаю да. А теперь посчитаем... За месяц это сколько выходит... праздничные и выходные дни вычтем, чтобы человек не очень то перетрудился, получается в среднем где-то дней двадцать в месяце, то есть целых десять страниц. А за год? Умножим на двенадцать... ага! Улавливаете! А вы говорите: 'Нет времени'. По поводу возможностей я вообще ничего говорить не буду. Бумагу, ручку и стол можно найти всегда и везде, если уж в наш двадцать первый век не оказалось под рукой компьютера. А на счет 'кому это нужно'... Тебе это и нужно. Это же твоя мечта. А нужно это кому-то еще кроме тебя, это они уже потом решат, когда напишешь. Так что получается, не стремишься ты осуществить свою мечту, даже не пытаешься, а может и не мечта это вовсе, а так не пойми что. Вот, например, написать роман, а потом мечтать, чтобы его когда-нибудь издали - это другое дело. Здесь уже не всё от тебя зависит, но и от внешних обстоятельств. Но, не будем углубляться и пойдём дальше.
  Как-то я поехала в Питер, и остановилась там, на съемной квартире. Квартира была двухкомнатная, и жили в ней бабушка с внучкой, вернее жили они в одной комнате, а вторую сдавали таким, как я - приезжим туристам. Мне хотелось увидеть как можно больше, поэтому к ним я приходила только ночевать, а всё остальное время моталась по городу и прилегающим к нему достопримечательностям. А поздним вечером, когда я возвращалась на ночлег, меня всегда поджидала эта внучка, которая, кстати, была всего года на два, наверное, меня моложе, и с большим интересом расспрашивала меня, где я сегодня была. И одним таким вечером я ей сказала: 'Завтра пойду на Лебединое озеро, никогда не видела балет, только по телевизору, всегда мечтала посмотреть в живую'. На что она мне так грустно ответила: 'Ой, а ты знаешь, я тоже мечтаю попасть на Лебединое озеро, да всё некогда'. Я было в шоке. Вот это мечта! Ну, ладно я - человек из провинции, куда не то чтобы с балетом, со спектаклем редко приезжают. А тут! Девочка живёт в Питере, где это Лебединое озеро чуть ли не каждый день в разных театрах танцуют, а у неё мечта. Я так посмотрела на неё, и если честно, мне стало её искренне жаль. На следующий день я превратилась в волшебницу, купила два билета на балет и исполнила тем самым мечту этой девочки. Вот такая история.
  Или вот еще как бывает. Иногда мы мечтаем, так хотим чего-то, а со временем становится это не нужно, смотришь, а мечта пропала, лопнула, как мыльный пузырь. Я когда была маленькая, игрушек тогда было не столько, как сейчас и сами игрушки были намного проще. Продавались они обычно в Детском Мире совдеповского образца, но были такие магазины, в простонародье они назывались развалютками, там можно было купить заграничные игрушки или вещи, которые были по сравнению с нашими советскими просто какими-то космическими. Но для того, чтобы в этих магазинах что-то покупать, нужны были специальные деньги (заменители валюты), которые водились обычно в семьях, где папы были моряками и плавали за границу. Мой папа моряком не был со всеми вытекающими из этого факта последствиями.
  Однажды меня пригласили на день рождения к девочке. Мы с ней не дружили особо, дружили наши родители, а нам, хотели мы этого или нет, тоже приходилось общаться. И ей мама с папой подарили куклу из такого волшебного магазина. Во-первых, она была большая, во-вторых, очень красивая, а в-третьих, она умела разговаривать. И не смотря на то, что я по своей сути человек не завистливый, настроение у меня было подпорчено. Когда мы вернулись домой, я устроила родителям истерику с требованием купить мне на день рождения точно такую же куклу. На что мама сказал: 'Ты можешь плакать, хоть на голове стоять, но у нас нет возможности купить тебе такую. Вот вырастишь, будешь зарабатывать и покупай себе, что хочешь!'. И тогда у меня появилась мечта. Я так и решила: 'Вот вырасту и куплю'. И вы сами всё прекрасно понимаете... Когда я выросла, мечта лопнула сама по себе. То, что так хотелось в детстве, оказалось абсолютно ненужным мне - взрослой. И даже, если я пойду и куплю сейчас эту куклу, поставлю её на комод... всё равно - это уже будет не то. Момент утерян безвозвратно. С другой стороны, если предположить, что тогда, в детстве, родители взяли бы вывернулись на изнанку и купили мне эту несчастную куклу. Я бы конечно была безумно счастлива, но прошло бы каких-нибудь пару дней, и мне бы эта игрушка стала абсолютно не интересной. Очень часто так бывает: мы добиваемся чего-то, а как только становимся счастливыми обладателями ценного приза, теряем к нему интерес.
  Так нужно ли вообще мечтать? С какой стороны не глянь - всё плохо. Вот мечтает человек всю жизнь о чем-то, а мечта его так и не осуществилась никогда. В результате разочарование, депрессия. Он думает: 'Наверное, я неудачник'. Или наоборот: старается человек, идёт к мечте, стремиться её осуществить, и всё у него получается, и вроде как счастье должно быть через край, а его нет. Что теперь? Была мечта и закончилась и теперь никакой цели. Впереди пустота, дорога размыта. И оказывается, что ценность была не в самом результате, а в пути к его достижению. И всё те же разочарование, депрессия. Так что же делать? А делать собственно ничего особенного не нужно. Нужно просто мечтать не переставая. В смысле двадцать четыре часа в сутки.
  Но главное - ни в коем случае не привязывайтесь к своим мечтам, иначе окажитесь в зависимости от них и никакого удовлетворения они вам не принесут. Осуществилась мечта - прекрасно, нет - ну и ничего страшного. Мечтайте о чём угодно, где угодно и когда угодно, и чем больше, тем лучше. Мечтайте о маленьком и большом, о жизненно необходимом и практически бесполезном, о простом и сложном, обо всём, что только душа ваша пожелает. Делайте всё, что в ваших силах, чтобы та или иная мечта осуществилась, но ни в коем случае не забывайте о ней, о душе. Для достижения цели, кончено же, все средства хороши, можно придти к своей мечте, воруя, обманывая, даже убивая. Вопрос в другом: принесёт ли вам это внутреннее счастье? И не бойтесь мечтать о чем-то, что на первый взгляд кажется несбыточным или нелепым. В жизни иногда происходит такое невероятное. И как только какая-то мечта исполнилась, получите свою заслуженную дозу адреналина, насладитесь ей, сколько вам это необходимо и, не останавливаясь, шагайте вперёд - к новой мечте!
  
  
  Тишина.
  
  Так иногда хочется тишины... Хочется убежать куда-нибудь в лес, чтобы тебя никто не трогал какое-то время, устроится там поудобнее и, уставившись в небо, слушать тишину. Ну не в смысле тишину в полном смысле этого слова. Да и не бывает её - полной тишины. Всё равно какие-то звуки постоянно окружают нас, просто, когда всё вокруг гудит своей жизнью, мы этих звуков не слышим.
  Помню, когда я обучалась актерскому мастерству, на одном из уроков нам предложили такое упражнение. Сначала нас попросили закрыть глаза и рты и просто замолчать на минуту, что мы с успехом проделали. Потом нужно было прислушиваться друг к другу. И в результате образовавшейся тишины, я услышала, как моя соседка дышит, что кто-то притопывает тихонько ногой, а кто-то шмыгает носом. Потом нам предложили расширить пространство и переключиться с комнаты, в которой мы находились на здание в целом. Нажав на кнопочку в своём сознании, я переключилась и услышала, что где-то в соседней аудитории играет магнитофон, а еще чуть дальше шаркают ногами, наверное, идёт репетиция танцевального коллектива, стукнула дверь и кто-то грузно шагает по коридору. И, наконец, мы должны были вынести своё сознание за пределы здания и прислушаться к тому, что происходит на улице. И я услышала, как где-то лает собака, ездят машины, шелестят деревья. Это было здорово!
  Так вот придешь в лес, тихо там, спокойно, где-то справа птичка чирикнула, где-то слева веточка хрустнула, деревья поют, под аккомпанемент своей листвы, и всё это находится в такой гармонии, что растворившись друг в друге, рождает тишину.
  В молодости у меня была компания. Ну что значит компания? Собирались молодые люди в каком-нибудь месте и убивали время... Дома одному скучно, а тут пару человек выйдет, и вроде как компания собралась: то тот что-то скажет, и все смеются, то этот. В общем- то бывало весело. Народ обычно собирался разговорчивый, болтливый, такой шум иногда стоял, что ничего не разберешь. Но была у нас одна девочка, она практически всё время молчала. Придёт, сядет на скамеечку и сидит так тихонечко, молчит, на нас смотрит. Иногда, бывало, придешь домой и думаешь, а была она вообще сегодня или нет. И не можешь вспомнить. Я вот сейчас думаю, наверное, ей было некомфортно среди нас, среди эдаких остряков, которым за словом в карман лезть не надо. Ей хотелось быть на нас похожей.
  Ситуация конечно сложная, но небезвыходная. У неё в принципе было три варианта, чтобы чувствовать себя в своей тарелке: либо уйти из нашей компании навсегда, либо стать такой как мы, либо нас сделать такими как она. Наиболее правильным и простым, как мне кажется, было уйти, но она выбрала другой путь - она заговорила. Не в том смысле, что до этого девочка была немой, а потом у неё прорезался голос - нет. Просто она начала в наши разговоры вставлять какие-то свои реплики, шутки, пытаться что-то рассказать, причем всё это звучало так нелепо из её уст, так не естественно, одним словом, ей всё это абсолютно не подходило. И может быть, не все тогда это поняли, но этой девочки стало не хватать, именно тогда, когда она начала болтать всякую чушь, подражая нам, нам стало не хватать той ни с чем несравнимой тишины, которую она создавала своим присутствием. Эта девочка была так органична во всём своём молчании. И именно она давала нам возможность слышать друг друга, именно она была тем лесом, на фоне которого мы звучали, как птицы, она оттеняла нас. А потом её не стало, вернее не стало её тишины, и было очень жаль.
  
  
  
  Уж замуж невтерпеж.
  
  Каждая женщина рано или поздно мечтает выйти замуж. Причем очень часто именно потому, что есть такое слово 'НАДО'. А кому собственно это надо? Наверное, прежде всего родителям, именно они сильнее всего озабочены этим вопросом, особенно когда тебе под тридцать и обычно после того, как их самих спрашивают: 'Ну, что твоя дочь еще не вышла замуж?'. И начинается: 'Вот, все твои одноклассницы уже замужем давно, детей нарожали, а ты все в девках сидишь!' И слышать такое очень неприятно! И при этом начинаешь задумываться, а действительно, может со мной что-то не так. Хуже всего, когда начинают искать для тебя какого-нибудь претендента в мужья. Естьnbsp;Помню, когда я обучалась актерскому мастерству, на одном из уроков нам предложили такое упражнение. Сначала нас попросили закрыть глаза и рты и просто замолчать на минуту, что мы с успехом проделали. Потом нужно было прислушиваться друг к другу. И в результате образовавшейся тишины, я услышала, как моя соседка дышит, что кто-то притопывает тихонько ногой, а кто-то шмыгает носом. Потом нам предложили расширить пространство и переключиться с комнаты, в которой мы находились на здание в целом. Нажав на кнопочку в своём сознании, я переключилась и услышала, что где-то в соседней аудитории играет магнитофон, а еще чуть дальше шаркают ногами, наверное, идёт репетиция танцевального коллектива, стукнула дверь и кто-то грузно шагает по коридору. И, наконец, мы должны были вынести своё сознание за пределы здания и прислушаться к тому, что происходит на улице. И я услышала, как где-то лает собака, ездят машины, шелестят деревья. Это было здорово!
, мол, некий товарищ, тоже как-то засиделся, а не познакомить ли вас? Оооо! Довелось мне как-то присутствовать на подобном знакомстве. Такого кошмара я никому не пожелаю. И при том, что человек я в общем-то общительный, меня охватил какой-то непонятный внутренний ступор. Приходилось просто выдавливать из себя слова, чтобы хоть как-то заполнить постоянно образовывавшуюся дырку в пространстве. Это был первый и последний опыт такого знакомства. И я решила лучше уж, как-нибудь сама.
  А ведь многие так и женятся, а потом рожают детей и живут в принципе всю жизнь. При этом социологи говорят, что такие браки долговечнее, тех, которые создаются по любви. Но, с другой стороны, поженились бы мы с тем парнем, но это ведь был не мой суженый, а чей-то другой, грубо говоря, я его украла, а мужем он моим стал только потому, чтобы любопытные Варвары не задавали вопросов. Чтобы я могла сказать: 'Всё, мол, я замужем, если не верите, вот вам в доказательство штамп в паспорте'. А что дальше? Допустим, прожила бы я с таким человеком лет пять, а потом вдруг встретила именно того мужчину, с которым я должна была быть, с которым я была бы счастлива. И любовь посетила меня, но... Я уже замужем, возможно есть дети, выстроены семейные отношения, общая жилплощадь и при этом давят моральные устои. И я, с горечью в сердце, распрощалась бы со своей любовью ради детей или из-за боязни выпустить свою синицу. А вот если бы я не послушалась этого общественного мнения и не спешила бы так выскочить замуж, потому что 'надо', то преспокойно ждала бы своего суженого и в момент нашей долгожданной встречи была бы абсолютно свободна. Хотя, конечно никто мне не дает гарантии, что я дождалась бы своего единственного наверняка, может быть, так и состарилась бы одна одинёшенька. Вот именно этого одиночества все мы боимся, поэтому и выскакиваем замуж, лишь бы выйти. А что в этом хорошего?
  И вот еще что меня удивляет: почему-то именно мужчины бояться брачных уз... Почему? Большинство из них до замужества жили с мамами, которые их холили, лелеяли, обслуживали по полной программе, а потом для них всё это делает жена, ну, по крайней мере, предполагается, что будет делать. Приходится, конечно, обеспечивать семью, но с другой стороны, если не заработал мужчина достаточно денег, разве его будет слишком беспокоить, что же такое купить на два рубля, чтобы приготовить ужин на всю семью. Нет! Это женская забота, а мужчина при этом может еще и носом повертеть, типа: 'А почему у нас сегодня не эскалоп с поджаренной корочкой?'
  Мужчины говорят, что при этом они теряют свою свободу. А разве теряют? Это женщина не бросит маленького ребёнка и не пойдет пить пиво с друзьями до утра, а для мужчины это в порядке вещей. А вот большинство женщин до замужества, они точно также находятся под крылом у своих родителей, и, выйдя замуж, их мир круто меняется. Теперь нужно успевать делать всё. Всё то, что когда-то делала мама: убирать, готовить, стирать, гладить, с ребёнком, если таковой есть, заниматься и при этом стараться еще хорошо выглядеть, чтобы вечером, когда муж приходит с работы, у него оставалось желание заняться с ней любовью. И давайте не будем забывать, что при этом женщина тоже наверняка работает. Так что, на мой взгляд, именно женщины не должны стремиться замуж. Но на деле, всё происходит наоборот.
  А почему некоторым мужчинам так сложно выполнять обычные обязанности по дому? Да потому что их с самого детства слишком опекали родители. Всё за них разжевывали и клали в ротик, приговаривая при этом: 'Уси-пуси'. А ребёнка нужно приучать с детства к труду, к доброте, к взаимопомощи. Многие же родители приручают своих детей, держат их в своих клетках и потом считают себя ответственными за их жизни. А на самом деле родители боятся не за своих детей, а за себя: как же они будут жить без своих питомцев. И в этом ошибка. Поэтому, когда птенец улетает из родительского гнезда, ему так сложно адаптироваться к самостоятельной жизни. Родительский дом должен быть для человека не клеткой, а кормушкой, помощью в трудную минуту. Прилетит птичка, поклюет зернышек, скажет спасибо и опять упорхнет, но она обязательно вернется еще к вам потому что она вас любит. Нужно учиться смотреть на жизнь не через оконное стекло, а в открытую форточку.
  И вот еще, когда проводят статистические исследования, то уровень удачных семейных пар определяется теми, кто не разведены. Разве это так? На мой взгляд, статистика - это вообще самая неточная наука. Когда я изучала её в институте, наш преподаватель на первом уроке сказал: 'Например, я съел четыре пирожных, а ты ни одного, а в среднем мы съели по два - это и есть статистика'. Меня тогда заставило это улыбнуться. Так оно и есть!
  А сколько действительно удачных пар из тех, кто не разведены, которые не создают видимость того, что у них все в порядке, а реально счастливы тому, что они вместе? Думаю, немного. Сейчас стали очень распространенными гражданские браки. Есть сторонники таких отношений, есть и противники, как собственно и во всём. Сторонники говорят, что без штампа в паспорте жить лучше, нет требований, присутствует свобода, а как только люди женятся, то начинаются проблемы. Но думается мне, что всё на самом деле это не важно - есть у тебя штамп в паспорте или нет, главное, чтобы отношения между двумя людьми были близкими, семейными, теплыми, дружескими, доверительными, любовными, искренними, пусть даже взрывоопасными, но ни в коем случае не равнодушными. Глупо считать, что по ту сторону замужества будет всё легко. Не будет! И все эти трудности можно пройти, но при одном условии, если рядом с тобой будет близкий человек, родной, любимый, а не абсолютно чужой, хоть по паспорту и муж.
  
  
  Хорошая традиция.
  
  Многим известно, что в Италии существует традиция перед Новым Годом выбрасывать из окон старые и ненужные, надоевшие за год вещи. С выбрасыванием из окон они, конечно, переборщили, а вот в целом сама идея очень хорошая. Захламляем мы свои квартиры зачастую по самые уши, а потом нужно найти какую-то важную вещь, а она затерялась среди многообразия абсолютно ненужных мелочей и отыскать её не представляется возможным. Или, бывает, откроешь гардероб, а там видимо, не видимо всякого тряпья, вешать уже некуда и мы посмотрим на всё изобилие и, тяжко вздыхая, сделаем умозаключение: 'А ведь носить мне нечего! Это уже давно не модно, а это я вообще не знаю, зачем купила, а это на меня маленькое и так далее'. В общем, я решила перенять эту замечательную традицию у итальянцев. Началось всё именно с вещей.
  Я открыла шкаф и вытащила все свитера, кофточки, штаны, платья, которые я уже не одевала как минимум года два, либо потому что они уже были старенькими, либо потому что не подходили мне по размеру. Таких вещей оказалось очень много. Я их внимательно пересмотрела и две кофточки всё-таки решила оставить, как-то печально они на меня глазели, и мне их стало жалко. 'Ладно, может, одену еще пару раз как-нибудь', - подумалось мне. Гардероб вздохнул полной грудью, внутри стало свободнее и более комфортно. Отобранные вещи я сложила и упаковала в полиэтиленовые мешки, а то, что осталось в гардеробе, я тоже вытащила и положила на кровать, оценивающие на всё это посмотрела, прикинула, что с чем можно носить и что нужно прикупить новенького и с чувством глубокого удовлетворения, повесила вещи обратно и закрыла шкаф. Теперь, просыпаясь утром, я не ломаю себе голову над тем, что одеть, потому что ненужное, лишнее не мешает сделать выбор. После того, как я навела порядок в одежде, я принялась за остальные шкафы. В мусорное ведро полетели всевозможные коробочки, баночки, железки, старые тряпки, оказалось, что у меня в доме столько хлама! Не удивительно, что частенько я по полчаса искала ту или иную вещь. Теперь же шкафы стояли полупустые, всё разложено по полочкам, всё видно и очень удобно. Было потрачено, конечно, немало времени на приведение всё в порядок, но зато сколько его будет сэкономлено в будущем и его можно будет потратить на более приятные мероприятия, чем нервный поиск чего-то необходимого.
  И когда я навела порядок в своей квартире, я очень четко ощутила, видимо в результате образовавшегося контраста, что в голове у меня остался полный бедлам. Мысли настолько были запутанными, ничего не разберешь. То одни выводы в голову лезут, то другие, всё забываю, в общем, кавардак еще похлещи, чем в шкафах. Ну, с делами и обязанностями здесь всё понятно: завёл себе блокнот и записывай, что нужно сделать, если даже забудешь, посмотрел и вспомнил. А вот с остальными мыслями что делать? С вопросами, а еще больше с поиском ответов на них? Мне так всё это иногда мешает, тяготит, хочется, чтобы вообще в голове было пусто и ничего не отвлекало от жизни. Но мысли - это ведь не кофточки с баночками, их просто так не выбросишь, они, знаете ли, товарищи очень навязчивые.
  С каждым из вас, наверное, была такая ситуация, когда рассказываешь что-то и забыл, например, фамилию. 'Ну, как её там? Эх, не помню. Потом вспомню, скажу'. И потом можешь целый день вспоминать, вот заклинило тебя и всё, и пока не вспомнишь, будешь мучаться. Ужасно! А теперь представьте что эти мысли каждый день, двадцать четыре часа в сутки лезут тебе в голову, и никуда от них не спрячешься. Что делать? Как прочистить мозги? И вот опять возник вопрос, и опять началась мука - найти ответ. И вот, что мне пришло в голову...
   Бывает читаем мы какую-нибудь книгу или смотрим фильм или слушаем песню, в общем получаем информацию извне. И вдруг, находим ответ, на какой-то волновавший нас вопрос, и проблема разрешена, её не стало, и думаем: 'Ёлки-палки, а ведь всё это было на поверхности, я и сам всё это прекрасно знал, но кто-то другой взял и это озвучил, придал мыслям некоторый порядок. То есть до этого мысли были хаотичны, а теперь вроде как встали на свои места, на свои полочки. Получается, что кто-то сделал тебе подарок, убрал вместо тебя, только не в квартире, а в голове. Вот спасибо! Со мной очень часто происходит такая ситуацию: я общаюсь с людьми, просто говорю, то, что думаю, без какой-то конкретной цели. А потом спустя время, встречаю их, а они мне сообщают: 'Знаешь, вот ты тогда сказала (а я зачастую уже и не помню, что я такое говорила), и у меня в голове что-то произошло, и я понял, как надо поступить в той или иной ситуации'.
  И ко мне пришла идея: я начала записывать свои мысли, другими словами выбрасывать их наружу. Хотя, если уж совсем честно, то мне и выбрасывать то не приходится, нужно только дверку открыть, и они сами выбегают, так им тесно у меня в голове, бывает, сами просятся: 'Выпустите нас, пожалуйста, мы здесь уже задыхаемся'. И я их выпускаю. С тех пор стало легче жить, свободнее дышать, выпустишь мысли - ум чист, можно отдыхать, просто жить. А через какое-то время мысли опять копошатся, и опять приходится открывать дверь.
  
  
  Полоса белая, полоса черная.
  
  Как вы думаете, кто более счастлив: человек, который что-то имеет, но может это потерять, или человек у которого ничего нет, но скоро будет? Тот, кто сейчас стоит на белой полосе, но скоро окажется на черной, или тот, кто сейчас стоит на черной, но вскоре окажется на белой? Неразрешимый вопрос! Можно до бесконечности скакать с одной полосы на другую и так и не найти ответа. Наверное, прежде всего, нужно определить, что такое 'счастлив'. Конечно же, понятие счастья очень растяжимое и для каждого человека абсолютно индивидуально. Но всё-таки...
  Когда человек находится в детстве, он очень часто радуется, радуется всяким мелочам, окружающему его миру, он всё время познаёт что-то новое, а новое всегда интересно. Увидел ребёнок букашку, смотрит, как она ползает и он счастлив! Подарили ему новую игрушку, и счастливее его нет на свете! Наступила зима, выпал снег, он схватил санки, побежал на улицу кататься и весь просто светится от счастья! Прочитал первое слово, и счастья нет границ! Ребёнок испытывает внутреннее восхищение происходящему практически всё время, ему не нужно задумываться о дне насущном, он руководствуется только своими эмоциями. Но с возрастом что-то меняется, человек уже многое знает и умеет, по крайней мере, ему так кажется, и то, что он имеет - это уже не радует. С возрастом, этих вспышек счастья становится всё меньше и меньше, а интервал между ними растёт с неуправляемой скоростью. Увеличиваются требования, запросы к счастью, нас уже не радует что-то мелкое, нам крупное подавай. И постепенно у взрослого человека счастье начинает носить некий глобальный характер.
  Живёт себе человек, ходит на работу, и в принципе ничего его не радует, он вообще уже забыл, когда последний раз испытывал что-то подобное тому чувству, когда, будучи еще ребёнком, лазил по деревьям. Он думает: 'Пусть так, но в целом то у меня всё хорошо, дом, семья, работа, разве это не счастье!' Если посмотреть на такого человека со стороны, то всякий скажет: 'У него всё отлично!', но если капнуть поглубже, то становится ясно, что ничего хорошего нет. Человек не радуется! Всё, что он делает, не приносит ему удовольствие! И при этом он обманывает и окружающих и себя самого, говоря о своём счастье, предоставляя подобно удостоверению, веские доказательства в виде нажитых материальных ценностей. И нам всем нужны эти доказательства, иначе ведь никто не поверит.
  Мы едим куда-нибудь в отпуск и вместо того, чтобы наслаждаться впервые увиденными красотами, просто любоваться уникальными достопримечательностями другой страны, культуры мы сперва наперво спешим фотографироваться. Зачем? Потому что потом никто не поверит, что ты там был. А так, покажешь фотографию, и всё, вопросов нет: 'Я здесь был!' Но в том-то и дело, что счастье, оно не требует никаких подтверждений. Разве нужны какие-то доказательства ребёнку, бегающему со счастливыми глазами в полном восторге от происходящего с обыкновенной палкой, представляя, что это автомат и крича: 'Трам-там-там!'? Ему не до этого. Если в этот момент он начнет фотографироваться, чтобы потом показать своему другу, мол, смотри, как мне было прикольно, то он упустит этот момент, он упустит это внутренне состояние восторга.
  Счастье понятие личностное, внутреннее, а ни в коем случае не показательное. Если человек кричит: 'Ура! Я так счастлив!' это еще ничего не значит, просто он хочет показать всем, что ему хорошо, и мы видим, то, что видим, а что у него в душе знает лишь он. В большинстве своем, именно спокойные внешне люди счастливы, и им не надо ничего показывать, им всё равно, что думают окружающие, им хорошо и это главное.
  Или вот... Родился, например, человек в обеспеченной семье. Большинство скажет: 'Ему повезло!' Допустим, но если придерживаться теории 'пианино', то сейчас он находится на белой полосе, значит, хочет он этого или нет, скоро наступит черная. Так и происходит. Обычно именно таким детям родители с самого детства навязывают свою точку зрения, хотят, чтобы дети учились там, где нужно и продолжили дело их собственной жизни. А ребёнок? Может он хочет быть художником или музыкантом или просто парикмахером и он бы делал, то что ему нравится и был бы счастлив, радовался каждый день, но нет... Он родился именно в этой семье, значит путь его другой. И если такой ребёнок всё-таки начинает сопротивляться и идти наперекор родителям, все восклицают: 'Ну, что ему еще надо. С жиру бесится. Всё у него есть, все дороги открыты, а он так себя ведёт и расстраивает родителей'. Но он поступает правильно, и может быть потом, в будущем все будут думать: 'Какие у него были возможности, а он стал простым парикмахером, вот не повезло в жизни', - а на самом деле человек будет счастлив, внутри себя он будет очень доволен тому, что жизнь его именно так сложилась. А есть дети, у которых нет сил сопротивляться, и они делают так, как им скажут. И что в результате? А в результате, они всю жизнь занимаются нелюбимым делом, причем зачастую абсолютно бездарно и, просаживая состояние своих родителей, катятся в пропасть неоправданных бесконечных надежд и разочарований.
  С другой стороны, родился человек в не очень обеспеченной семье. Не было у него той помощи и запланированных возможностей. Все скажут: 'Ну, что ж, не повезло'. По той же зеброподобной теории, этот человек сейчас стоит на черной полосе, а это значит... Всё правильно - скоро наступит белая. Потому что всё, что происходит после плохого, нам всегда кажется хорошим. И именно такие ребята чаще всего достигают больших успехов, потому что им не на кого надеяться кроме себя, потому что они радуются всему тому новому, что с ними происходит, они гребут по течению жизни с такой силой и такой быстротой, что обычно оказываются первыми, оставляя тех благополучных где-то далеко позади. К ним приходит успех, достаток, слава, и соответственно после белой полосы - черная. Всё чего они достигли, всё к чему так стремились, теперь почему-то их не радует, зачастую такие люди начинают заливать свои внутренние проблемы алкоголем, а вокруг все недоумевают: 'Что происходит? Почему так?' Потому что именно тогда, когда человек получает что-то большое, он забывает о маленьком. Он забывает, что счастье, ни в коем случае не должно становится глобальным, оно должно быть мгновением, всплеском, искрой, которые в своём многообразии делают нас счастливыми не в зависимости от цвета полосы, на которой мы стоим в данный момент.
  
  
  
  Эффект бабочки.
  
  Сижу, я как-то в приёмной у нотариуса. Делать то особо нечего. Жду... И давай от нечего делать по сторонам глядеть. Моё внимание привлекли картинки, висящие на стене. Вернее даже сказать не картинки, а засушенные бабочки в рамках. Красивые такие, яркие. В помещении было прохладно, работал кондиционер, и от этого бабочки казались не только засушенными, но еще и замороженными к тому же. Долго я на них так смотрела, пока не подошла моя очередь и даже подумала, что надо и себе домой купить такие вот штуки. Прикольно! Повесить где-нибудь в кабинете. Пусть глаз радуют. У нотариуса ничего интересного не случилось, а вот когда я выходила из помещения на улицу со мной кое-что произошло... И вот здесь я постараюсь объяснить моё состояние, как можно внятней, если получится конечно, потому что в тот момент я как будто куда-то провалилась, как Алиса из страны чудес, какая уж тут внятность.
  Открываю я дверь, и лето со всего размаха ударяет мне своим увесистым кулачищем прямо в левую щеку. Я немного потеряла равновесие, в глазах появились звёздочки, в голове немного затуманилось, и тут... я увидела бабочку, такую невзрачную, беленькую, по-моему, их называют капустницами. Она так мило пролетела мимо меня, сначала мне даже показалось, что это одна из моих звёздочек, а потом присмотрелась - точно бабочка. Так вот, она так пролетела мимо и уселась на цветок, я подошла поближе и видимо слишком сильно своими телодвижениями сотрясла воздух, поэтому бабочка вспорхнула и перелетела на другой цветок, чуть подальше от меня. Я больше не стала её беспокоить. Просто стояла посреди палисадника и смотрела. И бабочка, она тоже смотрела на меня, и если бы она могла думать, то, наверное, она бы подумала: 'И чего это чокнутая тётка уставилась?'. Но она не могла, а вот люди, которые шли мимо, они посматривали на меня искоса и я могу только представить, что они обо мне в тот момент думали. Хотя конечно, если говорить откровенно, то видок у меня был еще тот. Если бы тогда мимо ехали работники дурдома, они бы точно меня прихватили вместе с собой, мой отрешенно-безумный взгляд и идиотская улыбка на лице не оставили бы им никакого другого выбора. Бабочка еще немного посидела неподвижно, а потом, как мне показалось демонстративно, улетела прочь. И больше я её никогда не видела.
  Но эти несколько минут полностью перевернули моё мировоззрение. Я поняла одну вещь, которая как мне теперь, кажется, лежала на поверхности, но что-то мне мешало её увидеть, а теперь всё стало таким простым и понятным, как будто пелена упала с глаз. Я поняла, что любимого человека нельзя удержать узами брака, обещаниями, клятвами, что прелесть отношений и заключается именно в их непостоянстве. Можно конечно попробовать приколоть любовь иголкой и любоваться ею еще долгое время. Но ведь тогда она уже не будет настоящей, а главное - в ней уже не будет жизни. И твой возлюбленный превратится из когда-то живого, жизнерадостного человека в красивую, но бездушную восковую фигуру. Не надо бояться разлуки с любимым. Тебе уже повезло, что любовь коснулась тебя, что она поселилась в тебе, ты уже избран. И если у тебя есть человек, которому ты можешь открыто сказать: 'Я люблю тебя' и при этом услышать такие же слова в ответ, не теряй время зря. Наслаждайся этим моментом, сегодня, сейчас. Отдавай всего себя ему и получай всего его взамен. И пусть завтра ваши отношения дадут трещину, пусть вы расстанетесь и твой любимый уйдет к другой, но ведь твоя любовь, она останется с тобой. А он, Он может еще вернуться. Но даже, если не вернется... Ничего... Зато у тебя была - яркая любовная история, пусть и мимолетная. Но разве не прекрасно всё то, что рано или поздно заканчивается: молодость, весна, жизнь, в конце концов.
  Надо жить сегодняшним днём и радоваться тому, что имеешь. И я это всё четко поняла. И при этом даже солнце засветило для меня по-новому, летние краски и без того яркие стали еще более пёстрыми и я вся просто засверкали от удовольствия и переполнявшего меня счастья. Я достала мобильный телефон, набрала номер, который уже давно знала наизусть, и, услышав на том конце 'Алло', сказала: 'Я люблю тебя' и тут же услышала ответ: 'Я тебя тоже...'.
  
  
  Сочинение на тему...
  
  Когда-то у меня была тетрадка, в которую я записывала всяческие, понравившиеся мне выражения, мысли, суждения других людей, обычно известных, цитаты одним словом. Начала я её вести, наверное, еще в школе, точную дату я не проставила, поэтому время немного размылось. Бывало, читаешь книгу, дошёл до определённой фразы и подумал: 'Эх, хорошо сказал', - и быстренько записал себе эту фразу в тетрадку. Зачем я это делала? Казалось, что это мне как-то поможет в жизни. Возьмёшь в трудный момент свои записи, прочтешь чужие мысли и наступит просветление. У меня вообще проблемы с запоминанием каких-то конкретных фактов. То есть даты, фамилии, имена героев, иногда даже целые события обычно не откладываются у меня в памяти. Бывает даже так: прочитаю книгу, а через какое-то время попадётся она мне на глаза, и я точно знаю, что эта книга меня впечатлила, понравилась, но вот о чём она конкретно я не помню. Помню только то, что когда я её читала, я что-то поняла, что-то очень важное для себя, я изменилась этим, а вот чем этим - не помню. Вот такой у меня склад ума.
  Наверное, именно из-за него у меня были проблемы в школе с гуманитарными предметами. Ни для кого не секрет, что выделяют два основных склада ума: гуманитарный и математический (еще его называют аналитическим). В чем их основное отличие? Скажем так, если задать какой-то вопрос человеку с гуманитарным складом ума, то если он знает правильный ответ, он сразу его даст, а если не знает, сразу скажет: 'Я не знаю'. То есть у него в голове четкие знания: 'вопрос-ответ', именно потому, что он легко запоминает конкретные факты. А если задать этот же вопрос человеку с математическим складом ума, даже если он сразу знает ответ, он еще подумает, а так ли это на самом деле, проанализирует его более тщательно, и только когда будет уверен на сто процентов, ответит. А если он ответа не знает, то никогда не скажет сразу: 'Я не знаю', он попытается логически, на основе имеющихся общих знаний, всё-таки найти ответ.
  Помню, когда на уроке русского языка мы писали изложение - это для меня была такая мука. Что может быть интересного в пересказывание услышанного? Вот сочинение - это другое дело, там нужно своё мнение написать по прочитанному, а это уже совсем иное. Только почему-то наша учительница никогда не ценила 'собственное мнение', чтобы получить хорошую оценку, нужно было почитать критиков и пересказать их своими словами. То есть в результате получалось всё тоже изложение, только не основного текста, а чужого мнения. А потом дети вырастают, а у них никакого воображения.
  Вот представьте такую ситуацию: сидят в классе ученики и учитель рисования, берёт с подоконника цветок, допустим, герань, их всегда в школах очень много, ставит на стол и говорит: 'Дети, нарисуйте этот цветок'. То есть вроде как учитель сказал 'нарисуйте', но на самом деле задача другая - срисовать, потому что то, что будет отражено на бумаге, должно быть похожим на то, что стоит на столе. И если предположить, что все дети сидящие в аудитории где-то одинаково владеют художественным мастерством, то у них получатся практически идентичные работы. А теперь изменим ситуация. Учитель ничего не поставил на стол и просто сказал: 'Нарисуйте герань'. Вот здесь уже каждый включает своё воображение, начинает вспоминать, как же она выглядит и в таком случае каждый рисунок будет индивидуальным. Так что в этом плохого? Почему в школе не учат самовыражению? А на тех детях, которые как-то выделяются, которые пытаются протолкнуть своё мнение, сразу же ставят клеймо 'сложный ребёнок' и пытаются сделать из него серую массу, чтобы был как все. Но что-то я отвлеклась...
  Так вот, как-то в школу к нам пришел психолог и, пообщавшись со мной, сказал: 'А вы, дорогуша, являетесь творческой личностью с аналитическим складом ума'. О, как! Мне, я помню, очень понравилась такая характеристика меня. А что, звучит! И, по-моему, именно тогда я решила завести себе эту тетрадку, в которой стала записывать, понравившиеся мне чужие мысли. Мне казалось, что раз уж я не могу их запомнить в силу такого склада моего ума, то нужно записывать. И, хочу сказать, что за несколько лет много я там чего понаписала... Столько бумаги перевела.
  А потом, я тогда уже училась в институте и параллельно занималась в театральном кружке, мне посоветовали прочитать книгу 'Две жизни' Антаровой. И когда я дошла до последней страницы, я открыла свою тетрадь и сделала последнюю запись: "Нет ни покоя, ни мира в тех существах, что ищут все новых источников откровения. Все, что они подхватывают из попадающихся им записей и книг, все это они всасывают верхними корками ума, но мало что проникает в их святая святых, составляя зерно их сердца. Простые слова, возносимые с радостью, произносимые в мире собственного сердца, достигают большей цели, чем сотни переписанных истин, выловленных из разных "источников"". И подписала: 'КОНЕЦ', а потом...
  В нашем театральном кружке были всякие традиции, вот например когда идёт репетиция и ты стоишь на сцене с листком, на котором написан еще не выученный текст и вдруг этот листок падает, нужно обязательно на него сесть, иначе на спектакле забудешь слова. Или еще: всегда после спектакля мы собирались и сжигали сценарий и при этом, дружно пели песню Агаты Кристи на слова Булгакова: 'Спасибо, кончено, прощай Москва...' Считалось, что если этого не сделать, то в следующий раз спектакль провалится. И все понимали, что это своего рода предрассудки, но каждый раз, снова и снова делали то же самое. И я решила устроить своей тетрадке такой же самосуд в виде сожжения на костре. Так и сделала. Результат моей многолетней работы очень быстро превратился в пепел, не оставив после себя ни единой строчки.
  И теперь я снова, читая книги, иногда по истечению времени совершенно не помню о чем они, но никогда ничего не записываю. Я просто принимаю то, что пытался сказать другой человек, делаю свои выводы, иногда изменяю что-то в своих взглядах, иногда просто нахожу в его лице единомышленника и иду по жизни дальше с лёгким сердцем. Сейчас появилось очень много книг из ряда: как добиться успеха в любви, в бизнесе, в карьере, в творчестве. Все пытаются учить. А разве можно этому научить? Поделиться своим опытом, своей историей - это одно дело, а научить... Это его путь - не мой и не твой, и как бы мы не старались, так как у него у нас не будет, потому что мы другие. Не знаю, как вам, а мне лично совершенно не хочется превращать свою жизнь в изложение чьей-то чужой, лучше я буду сочинять свою собственную.
  
  
  Храм.
  
  Гуляла я одним воскресным утром, стремившимся к обеду, в центре города. Неподалеку от места моего гуляния находилась церквушка, и я решила зайти туда, поставить свечи за здравие моих родных и близких. Я знаю, что при входе в церковь существуют некоторые правила: типа, у женщин должна быть покрыты голова и плечи, юбка ниже колен, лучше без косметики и всё такое. В сумочке у меня всегда валяется платочек, я его достала и нацепила на голову, но вот так случилось, что в этот день я была в брюках. Не ехать же мне домой переодеваться. Тем более, какая собственно разница, если рвётся моя душа с Всевышним пообщаться. А у души ведь нет одежды, разве не примет меня Господь, главное ведь не в чем я пришла, а что вообще пришла. Может, Господу и не было никакого дела до моего внешнего вида, но вот служителям церкви было. Как только я зашла вовнутрь, на меня тут же набросилась одна из служительниц с криками: 'Как ты могла сюда придти в брюках. Богохульница! Мужикоподобница!', - и всё в таком роде. Я, конечно, могла бы с ней поспорить, тем более сама буквально недавно наблюдала, как иностранная делегация абсолютно в непристойном виде ходила по этой самой церкви, снимая её достопримечательности на камеры и тыча во всё своими иностранными пальцами. Но спорить я не стала. Храм всё-таки. Я перекрестилась тихонечко, пожелала этой служительнице здравствовать и ушла. Но на душе было очень неприятно.
  В памяти всплыл недавно увиденный мною репортаж по телевизору: несколько независимых журналистов решили провести эксперимент. Один из них переоделся в нищего и ходил по церквям с целью покреститься. При этом он сразу сообщал, что у него денег нет и оказалось, что без них, без родимых, в наше с вами экономически трудное время обрести связь с Господом практически невозможно. Из нескольких церквей его просто выгоняли, причем, применяя такие выражения нецензурной речи, что даже диву даешься, откуда служители столь пристойного заведения набрались такой пошлятины. Однако в одном из храмов монахиня пришла в некоторое замешательство от просьбы нищего, но, тем не менее, позвала батюшку, видимо не желая взять сей грех себе на душу. Батюшка, не долго думая, окрестил раба божьего Михаила, вручил ему деревянный крестик на веревочки и отправил восвояси.
  Я вышла из церкви, направилась в сторону остановки и, дождавшись маршрутку с нужным номером, поехала домой. Дома меня встретила мама: 'Ты чего такая расстроенная?', - спросила она. 'Да, так!', - ответив ей, я побрела на кухню и механически поставила подогревать чайник. Параллельно насыпала себе в кружку растворимого кофе и пару ложек сахара. Чайник загудел, извещая о своей готовности напоить меня своим кипятком. 'Ты себе хоть бутерброд отрежь!', - вставила мама свои пять копеек: 'А то питаешься святым духом'. 'Ага, как раз сегодня хотела отведать, да не дали', - ответила я ей. 'Ты о чем это?', - спросила она как-то отрешенно. 'Да, так, не о чем', - почему-то мне не хотелось разговаривать, но вот от бутерброда я бы не отказалась. 'Ну, вот если бы ты мне сделала, то я бы обязательно съела', - сказала я, понимая, что это абсолютная наглость и тут же услышала в ответ подтверждение моей догадки: 'Ну, ты и наглая!'. Но, не смотря на это, через две минуты, мама со словами: 'На, ешь', - протянула мне большой бутерброд с колбасой и сыром. Я перекусила, допила черную жидкость и тут же почувствовала на своем организме ничем необъяснимую способность растворимого кофе склонять ко сну. Я автоматически потянулась, сладко зевнула, прилегла на диван и, укрывшись пледом, ушла в небытие.
  Мне снилась голубая трава, причем такого неестественно яркого оттенка, что немного начало рябить в глазах. Было очень тепло, и я бежала по этому голубому лугу в неизвестном направлении, и порой казалось, что мои ноги вот-вот оторвутся от земли, подобно самолетным шасси, и я взлечу. Вдруг я очутилась у обрыва. Внизу плескалось море, разбиваясь о камни, а прямо передо мной висело солнце на зеленом фоне. Было не понятно, то ли оно садилось, то ли всходило, но на какую-то долю секунды я встретилось с ним взглядом и как будто прозрела. Внезапно я поняла, что стою абсолютно голая и только белый, тонкий, почти прозрачный шарф тумана окутывает мою голову и плечи. Я закрыла глаза, сомкнула ладони в области груди и волна чего-то теплого и очень солёного обдала меня с головы до пят. Сначала я подумала, что я упала в море или наоборот начался внезапный прилив, и вода поглотила меня всю целиком. Но когда я открыла глаза, то поняла, что стою вся в собственных слезах. Было такое ощущение, что мои глаза превратились в фонтан, подобный тому который есть в Бахчисарае. А потом слёзы высохли, так же внезапно, как начались, и одновременно с этим я почувствовала такую лёгкость во всем теле и такое умиротворение, как будто избавилась отчего-то тяжелого. Это была своего рода исповедь, только бессловесная, не возведённая в рамки букв, исповедь перед самим собой - покаяние души. Солнце вспыхнуло яркой точкой и исчезло, а я проснулась. Я не могла этого доказать, но сама знала наверняка, что только что общалась с Богом. И оказалось, что для того, чтобы он тебя услышал, не обязательно идти в храм. Ведь ОН живёт в каждом из нас, нужно только протянуть руки навстречу, сорвать оковы, распахнуть все двери, обнажить свою израненную душу и ты ЕГО почувствуешь.
  
  Часть2
  НЕОДУШЕВЛЁННОЕ.
  
  Скамейка.
  
  Она жила в парке. Три месяца в году её согревало тёплое летнее солнышко. Три месяца её поливали осенние дожди. Три месяца она мёрзла под снегом и обдувалась холодными зимними ветрами. Три месяца она завидовала окружающим деревьям, которые пробуждались к жизни, выпуская на свет свои первые весенние листочки, а она хоть и была деревянной, но так сделать не могла. И так уже много лет скамейка стояла на одном и том же месте без возможности переместиться на другое. Правда однажды вечером какие-то добрые люди обхватили её своими сильными ручищами, хоть она и была достаточно тяжелая, перетащили её через дорожку и поставили напротив другой такой же скамейки. Она искренне радовалась такому изменению в своей жизни. Потом люди еще несколько часов сидели на ней, смеялись, кричали и пили какую-то жидкость с отвратительным запахом, а еще изрядно сорили вокруг себя окурками, шелухой от семечек, а также прочими отходами собственного производства. А потом ушли, так и не вернув скамейку на её законное место. Утром пришли другие люди в ярко оранжевых жилетах и, качая головами, с удивлёнными глазами говорили: 'Это же какую силищу надо иметь?', - а потом пытались перетащить скамейку обратно. Это у них получалось не так ловко, как у тех вчерашних, но в результате всё-таки получилось.
  А однажды к ней в гости пришли двое. Они были очень молодыми, и от них вкусно пахло. Они долго сидели на скамейке обнявшись, что-то тихо шептали друг другу, тихонько смеялись и постоянно ёрзали своими мягкими местами, отдавая ей своё тепло. А на следующий день они опять пришли, а потом опять и, в конце концов, стали завсегдатаями этого места. Скамейка уже с самого утра начинала их ждать, а когда они не приходили по какой-то причине, то очень расстраивалась, а еще больше волновалась: 'А не случилось ли что?', - и очень скучала. Они казались такими счастливыми. 'Наверное, это и есть любовь', - думала про себя скамейка. А как-то осенью двоё подошли к ней, не садясь. Они о чем-то разговаривали, и вдруг скамейка почувствовала, что на неё упали несколько капель, они были такие солёные. Скамейке уже доводилось видеть человеческие слёзы, и она поняла, что девочка плачет. А потом они разошлись в разные стороны, оставив на скамейке ворох осенних листьев, и она почувствовала - это к разлуке. Ей стало очень грустно, хотелось побежать за девочкой и как-то её поддержать, но она не могла двинуться с места. Больше скамейка их никогда не видела.
  Пришедшая за осенью зима была очень холодной, и какие-то люди безжалостно выдрали из скамейки все её деревянные части, чтобы отапливать свои замерзшие души. Теперь её и скамейкой то сложно было назвать, разве что бывшей. А весной, когда выглянули первые солнечные лучики в парк опять пришли люди в оранжевых жилетах. Она уже не знала, что ожидать от людей, она их боялась. Но эти вбили в неё новые деревянные бруски, окрасили их тёмно красной краской и, прилепив сверху бумажку с надписью: 'Осторожно! Окрашено!', ушли заниматься другими делами. Теперь она блестела вся, как новенькая копейка и если бы скамейка могла улыбаться, то она бы обязательно это сделала. 'А люди не такие и плохие, по крайней мере, не все', - думала она, сияя на солнце, приглашая прохожих к себе в гости, и никак не могла понять, почему все идут мимо и никто на неё не садится.
  
  
  Осенний лист.
  
  'Ух, ты! Как красиво полетел!', - завидовал лист своему сородичу на соседнем дереве, который только что оторвался от ветки и витиевато закружился вниз. 'Когда же будет мой черёд?', - волновался лист, развиваясь на ветру, ускоряя тем самым момент отрыва, но так и оставался на месте. Всё лето он спрашивал себя: 'Зачем я нужен? Какой от меня толк? Ведь для чего-то я вылупился весной из почки, как цыплёнок из яйца?' Я рос, становился больше, изменил свой цвет от бледно зелёного до тёмного. И всё лето загорал на солнце, чувствуя при этом, как какие-то неизвестные процессы происходят внутри меня, что-то непрерывно циркулирует. И я думал: 'Возможно, в этом и есть моё предназначение! Только какое-то оно уж очень скучное'. А потом пришла осень. Температура воздуха упала и у основания меня, в том месте, где я прикрепляюсь к ветке, образовалась какая-то пробка, было такое ощущение, как будто кто-то намеренно перекрыл мне кислород. Внутри что-то распалось на миллионы мелких частиц, и однажды утром я проснулся пожелтевшим. 'Что со мной произошло?', - подумал я тогда. Внутри ощущалась какая-то слабость и одновременно лёгкость. Чувства были двоякими, и я не мог понять: хорошо это или плохо. Я осмотрелся по сторонам и то, что я увидел, меня поразило. Всё вокруг было желто-оранжево-красным. Казалось, что все деревья приготовились к какому-то празднику и надели свои самые красивые наряды. А потом я увидел, как с соседних деревьев падают такие же, как я листья, начав, таким образом, долгожданный осенний бал. И это было так чудесно! Я понял, что именно ради этого момента жил и именно его ждал. И вот уже скоро, совсем скоро я точно также оторвусь от своего дерева и закружусь под звуки осеннего вальса по придуманной лично для меня траектории танца. Я завидовал тем другим, которые уже ощутили очарование полёта, а я по-прежнему висел на своем месте. Я даже начал бояться, что я так и останусь здесь до следующей весны. И вдруг, что-то еле слышно хрустнуло, я потерял точку соприкосновения и тут же, подхваченный порывом холодного ветра, взлетел вверх. Я искренне радовался, я кричал всем своим существом: 'Эге - гей!' Ощущение восторга захлестнуло меня полностью, я завертелся, закружился, несколько раз кувыркнулся через голову, пролетел еще несколько метров по спирали, а потом медленно, раскачиваясь, как маятник часов опустился на землю. Я лежал рядом с такими же, как я упавшими листьями и думал: 'Как быстро всё закончилось и как хотелось бы это повторить!' Но я понимал, что ничего уже не будет и в этот самый момент, что-то тяжелое всей своей массой прижало меня к земле, втоптав в грязь и оставив на моей спине свой след. И я умер.
  
  
  Воздушный змей.
  
  Меня подарили одному мальчику на день рождения, сказав при этом: 'Вот тебе воздушный змей.'. 'А что с ним делать?' - спросил мальчик. 'Будем запускать!', - ответил дедушка. 'Когда?', - не унимался ребёнок, задавая следующий вопрос. 'Завтра', - определился дед и мальчик, удовлетворенный ответом, занялся рассматриванием других подарков. А меня поставили в угол. Нет, не наказали, просто убрали с глаз долой за временной ненадобностью. А на следующий день было воскресенье. Люди называют этот день между собой выходным. Я с трепетом начал ждать того момента, когда мне устроят обещанный полёт. Вернее не мне, а малышу, которому меня подарили. В дверь позвонили, и тут же по все квартире раздался радостный голос: 'Ура! Дедушка пришел'. Меня схватили под мышку, и я зашелестел своим полиэтиленовым чехлом. По дороге я немного занервничал, потому что дедушка начал сомневаться в удачи нашего мероприятия, он сказал: 'Ветра практически нет! У нас ничего не получится!'. 'Получится, обязательно получится!', возражал мальчик. И я тут же проникся к нему чувством благодарности: 'Он верит в меня, а значит я смогу, я должен полететь, я должен оправдать его надежды!'
  Мы, все трое пришли на открытую площадку и мальчик с дедушкой начали готовить меня к первому в жизни полёту. Они достали мои крылья из чехла и натянули их на специальную рейку. Оказалось, что я был в форме треугольника, очень яркий и четырьмя длинными лентами-хвостами сзади. Потом ко мне привязали специальную нить, дедушка поднял меня на высоту вытянутой руки, а мальчик, раскручивая нить с катушки, удалялся от меня всё дальше и дальше. Я чувствовал, как по моей спине гуляет ветер, и затрепетал от удовольствия. Мальчик остановился, а дедушка, подождав еще несколько секунд, отпустил меня на волю. Воздушные потоки тут же подхватили меня, я чувствовал, как несколько сил борются между собой. Подъемная сила победила и взметнула меня ввысь, удерживая в воздухе. Я почувствовал необычайную лёгкость, наверное, то, что я испытывал похоже на то, что ощущают птицы во время полёта. 'Я лечу!', - кричало всё моё нутро. 'Он летит!', - кричал восторженно мальчик. Вдруг я ощутил тяжесть и начал спускаться. Сверху я увидел, как дедушка перехватил катушку с ниткой и начал дёргать меня, натягивая леер. И я снова, почувствовав под крылом ветер, взлетел вверх и парил там еще несколько минут. Люди, гуляющие поблизости, сбежались поглазеть на меня. И я был рад этому. Взрослые улыбались, дети радостно пищали, а я старался им угадить, как только мог. Но видимо, перестаравшись, я, резко отяжелев, упал вниз на землю. Тут же ко мне подбежали дедушка с мальчиком и, проделывая те же самые действия, попытались меня снова запустить. И мне снова удалось ощутить восторг полёта. И каждый раз, когда я падал, мне давали следующий шанс.
   'Ну, всё на сегодня хватит!', - сказал дедушка и, торопливо смяв меня, сложил назад в чехол и побрёл со своим внуком в сторону дома. 'А когда мы будем запускать змея в следующий раз?', - спросил мальчик. 'На следующих выходных', - ответил ему дед. Дома меня поставили всё в тот же угол и, забыв обо мне, занялись своими делами. А я стоял в этом углу и вспоминал о сегодняшнем дне, о тех ощущениях, которые испытал и терпеливо ждал следующих выходных, чтобы снова стать птицей.
  
  
  Звезда.
  
  Ночь, не спеша, вступала в свои законные права, и на небе одна за другой начали зажигаться звёзды. Они осветили черный свод неба своим сиянием, сделав его загадочным и маняще бескрайним. Звёзды дарили земным обитателям свой космический свет, который, пройдя через атмосферу, создавал видимость мерцания. Это был так красиво, так завораживающе. Двое сидели на теплом песке и смотрели вверх. 'Вон там, видишь, семь ярких звезд в виде ковша - это большая медведица', - показал он ей своей рукой, в каком направлении смотреть. 'Ага, вижу', - ответила она. 'А если от вон тех двух звезд отмерить пять расстояний между ними к северу, то попадешь на полярную звезду малой медведицы. Попробуй сама', - предложил он ей. 'Подожди, а где север, куда отмерять?', - уточнила она. Он заулыбался и помог ей с поиском. 'Прикольно! Нашла!', - обрадовалась она своей находке. 'А теперь посмотри вон туда', - и он направил её взгляд в противоположную сторону неба. 'Видишь, пять ярких звёзд в виде английской буквы W?', - спросил он. 'Подожди. Где? Не вижу? А! Вот вижу, вижу!', - воскликнула она. 'Это созвездие Кассиопеи', - дал он астрономическое название найденному скоплению звезд. 'Супер! А это что за звезда? Из какого она созвездия?', - спросила она, указывая пальцем вверх у себя над головой. 'Не знаю. Пойдем купаться. Смотри, как вода фосфориться', - предложил он. 'Я не хочу. Иди сам. Я здесь посижу', - отмахнулась она от его предложения, продолжая рассматривать звёздное небо.
  'Почему она всё время на меня смотрит?', - интересовалась звезда. 'Какая она красивая!', - сделала она вывод, рассматривая девочку. 'Как мерцают её глаза', - продолжала она восхищаться. И в этот самый момент у звезды появились какие-то незнакомые, неведомые ей доселе ощущения. 'Почему она выбрала именно меня среди всех остальных', - размышляла звезда. 'А, может быть, она в меня влюбилась?', - предположила она и продолжила свои рассуждения: 'Эти люди такие странные. Вечно устремляются куда-то далеко, а то, что у них под носом не видят и не ценят' В небе что-то вспыхнуло и, пролетев по дугообразной траектории, исчезло во вселенной.
  'Зря ты не пошла купаться', - сказал парень, вышедший из моря, словно Ихтиандр. 'Она упала', - сказала девочка. 'Кто?', - спросил он. 'Моя звезда. А я даже не успела загадать желание', - сказала она мечтательно печально. 'На самом деле звёзды не падают. Это частицы межпланетной пыли, входя в земную атмосферу с большими скоростями, сгорают в ней, превращаясь в метеоры, которые проносятся по небу и исчезают, оставляя на несколько секунд узкий светящийся след', - выдал парень свои знания по астрономии. 'Как романтично!', - завершила она его слова со скептической ноткой в голосе: 'А я еще хотела загадать, чтобы этот человек в меня влюбился'. 'Глупая ты. Я и так тебя люблю и уже давно, просто ты этого не замечаешь', - сказал парень грустно. А она подошла к нему, обняла и поцеловала. И с той самой секунды уже не было его и её, они переплелись и стали одним целым. Девочка посмотрела вверх и опять увидела свою звезду, она всё так же ярко мерцала, подмигивая своим одиноким глазом. 'Спасибо!', - сказала она ей вслух и тут же опять утонула в объятьях своей сбывшейся мечты.
  
  
  Плюшевый мишка.
  
  'Мама, купи мне этого мишку', - попросила девочка. 'Какого?', - переспросила мама. 'Вот этого', - и девочка показала своим маленьким указательным пальчиком в сторону полки, на которой сидело множество игрушек. 'Какой-то он уж очень страшненький! Давай лучше купим вот эту черепашку. Смотри, какая хорошенькая!', - предложила женщина. 'Эту черепашку и без меня купят, а мишку никто не купит. Он уже давно здесь сидит. Смотри, какой грустный', - ответила ей дочь. 'Маша, что ты вечно всё придумываешь! Это всего лишь игрушка. Она не настоящая. Она не может грустить или радоваться. Ты что не понимаешь, вроде же уже большая девочка', - возмутилась мать. 'Это ты ничего не понимаешь! Вы взрослые вообще все какие-то бесчувственные!', - вскрикнула Маша, зародив тем самым последующие слёзы. 'Так, давай только без слёз. Мне в принципе всё равно: мишка не мишка. Давай так договоримся: покупаем продукты, если деньги останутся, то берём твоего уродливого медведя, если нет, извини', - выдала мама свой приговор. Девочка тут же успокоилась и, согласившись с мамой, сказала: 'Хорошо!'
  Медведь проводил их своим отсутствующим взглядом. Он действительно уже очень давно здесь сидел. Полка, на которой он находился, то пустела, то снова наполнялась новыми игрушками. Когда очередной счастливый обладатель своего маленького хозяина или хозяйки прощался с ним, он размышлял: 'Чем я хуже? Почему его купили, а меня нет? Может, я действительно так уродлив? Что за несчастная судьба'. На днях какая-то продавщица принесла из дома красную ленточку и, завязав её на шее у медведя, сказала: 'Так вроде посимпатичнее. Может, хоть теперь его купят'. А сегодня появилась эта девочка и у мишки появилась пусть маленькая, но всё-таки надежда на то, что она заберёт его к себе домой и будет там с ним играться, будет его любить. Ему было так одиноко среди всех этих пестрящих своей вычурностью игрушек.
  Время шло, а девочка так и не возвращалась. 'Наверное, не хватило денег', - предположил он и загрустил еще больше. Но тут случилось чудо. Маленькие детские ручки подхватили его вверх. Девочка улыбнулась ему навстречу и нежно поцеловала его прямо в нос, а потом крепко обняла и покачала, как только что ставшие матерями женщины качают своих малышей. 'Я буду звать тебя Мишуткой. Теперь я никому тебя не дам в обиду. Тебе у меня понравится. Вот увидишь. Я буду тебя очень любить', - сказала девочка. 'Маша, пойдём. Взяла своего медведя?', - крикнула мама. А девочка прижалась своими губами к мишкиному ушку и зашептала ему по секрету: 'Ты мою маму не бойся. Она только с виду такая строгая. Устаёт очень. А вообще она добрая-добрая'. Девочка еще крепче прижала своего нового друга к себе, и мишка ощутил человеческое тепло, так уютно щекотящее душу. 'Валя, ты смотри, помогла твоя ленточка. Купили этого несчастного медведя', - крикнула одна продавщица другой. 'Ну, и слава Богу, а то я уже сама хотела его забирать. Жалко ведь бедолагу', - с этими словами продавщица подошла к Маше и, погладив её по голове, добавила: 'Спасибо тебе, ты очень добрая девочка! Береги его. Хорошо!'. 'Хорошо!', - ответила Маша. 'Это не магазин, а дурдом какой-то!', - возмутилась Машина мама. И схватив свою дочь за руку, потащила домой.
  
  
  Зонты.
  
  Я вышел из подъезда. На улице было серо и уныло. Посмотрев на небо, я не увидел ни одного маломальского проблеска голубого цвета. Всё затянуло черная простыня. 'Сейчас как ливанёт', - подумалось мне. В руках я держал зонтик, который моя мама, беспокоившаяся о моем здоровье, вручила мне перед самым уходом. Я пересёк проезжую часть, по привычке, заложенной еще в школе, посмотрев сначала налево, а потом направо и быстро зашагал в нужном мне направлении. Ускоряя свой шаг, я влился во всеобщий поток людей, абсолютно незнакомых между собой, спешащих каждый по своим делам. Кто-то шёл параллельно моему движению, кто-то перпендикулярно, кто-то навстречу и никому из этого множества людей не было до меня никакого дела, собственно и мне до них тоже. Это безразличие друг к другу выползало изнутри каждого и отражалось на лицах, таких же серых, пессимистичных, унылых и абсолютно нерадостных, как дождливый день, который вот-вот должен был излить свои слёзы на наши головы. Вдруг, шедшая навстречу мне женщина, улыбнулась. И я улыбнулся ей в ответ, даже оглянулся, посмотрев ей в спину. От этого, казалось бы, незначительного контакта как-то стало веселее на душе, что-то приятно защекотало внутри, захотелось сделать что-то хорошее, доброе.
  И тут небо прорвало. Казалось, что миллионы кранов открылись одновременно где-то сверху, и кто-то решил устроить нам большую мойку. Одни люди тут же на мгновение остановились и закопошились в своих сумках, доставая зонты, другие за неимением таковых бросились бежать под какое-то укрытие. Я тоже открыл свой зонт и, замедлив шаг, перепрыгивая через быстро образующиеся лужи, продолжил свой путь. Дождь барабанил по моему зонту, отстукивая ритмы осеннего джаза, и я даже стал припевать в такт его музыки. От зонтов на улице стало тесно. Наверное, если сейчас посмотреть откуда-то сверху, то мы напоминали пчелиные соты со множеством ячеек, только разноцветных. Было даже удивительно, что именно дождь, такой холодный и унылый, объединил, пусть даже ненадолго, таких одиноких и абсолютно чужих друг другу людей.
  Вдруг я увидел девушку, она стояла под козырьком магазина и с тревогой в глазах, нервно посматривая на часы, пряталась от дождя. 'Наверное, спешит, куда-то', - подумалось мне. Я улыбнулся ей, и она ответила мне взаимностью. На какое-то мгновение из её глаз улетучились тревога и печаль, но они тут же вернулись снова. Я подошел к ней поближе, и полностью подчинившись воле зонта, удивляясь при этом самому себе, сказал: 'Возьмите зонтик, мне он больше не нужен, я почти пришел!' Она несколько замялась, а потом, снова посмотрев на часы, взяла предложенный мной предмет и с благодарностью в голосе произнесла: 'Спасибо, вам большое', - и с этим упорхнула. А я постоял еще немного под укрытием, и, сделав первый шаг навстречу стихии, тут же промок до нитки. При этом я ощутил давно уже забытое мною чувство легкости, было такое ощущение, что я сам стал дождем, и я продолжил свой путь...
  
  
  Новогодняя ёлка.
  
  Я стояла на рынке, опоясанная веревкой, которая неприятно впивалась в мои ветки. Кроме того, несколько минут назад на меня была навалена такая же сосна, только поменьше ростом, а теперь её купили, сняв её тяжесть с моих плеч, и мне стало легче дышать. 'Интересно, а когда же меня купят?', - подумала я, даже не зная, хорошо это или плохо. Прервав мою мысль, подошел мужчина, спросил сколько я стою, осмотрел меня с ног до головы, и, протянув смятую бумажку моему бывшему хозяину, забрал себе и потащил куда-то. Я заснула. Проснулась я уже на балконе. Веревка всё так же сдавливала мои ветки. 'Неужели нельзя было развязать?', - задалась я вопросом, но, смирившись со своей судьбой, заглянула в квартиру через оконное стекло. Квартира мне понравилась. Там было уютно. 'Интересно, а почему меня поставили на балкон, а не в комнату?', - опять я задала вопрос, на который мне опять никто не ответил. С неба начал падать крупными хлопьями снег. И я тут же оделась в белую шубу.
  Вдруг, в комнате зажегся свет, и до меня донеслись детские голоса. Занавеска распахнулась, и на меня уставилось четыре счастливых глаза. 'Мамочка, смотри, нам Дед Мороз ёлку принес!', - воскликнули они. Тут же подошла женщина, она тоже посмотрела на меня, только не так радостно и, зашторив занавеску обратно, сказала: 'Быстро мыть руки и ужинать, а потом будем наряжать ёлку'. 'УРА!', - услышала я крик убегающих детей. 'Получается, что тот мужчина, который меня притащил сюда, и есть Дед Мороз?' - задумалась я: 'И чем это меня интересно будут наряжать?'. Через некоторое время опять пришел тот мужчина, только он оказался не Дедом Морозом, а папой этих чудесных ребятишек. Он вытянул меня с балкона и, наконец-таки развязал эту проклятую веревку. В квартире было очень тепло и я, освободившись от оков, выдохнула свой хвойный запах, наполнив в одно мгновение всё вокруг своим ароматом. 'Ёлкой запахло!', - сказала женщина. 'Почему меня всё время называют ёлкой, я же сосна', - пыталась я возразить, но меня никто не слышал. 'Хотя, какая я теперь сосна? Это я в лесу ей была, а сейчас действительно ёлка какая-то спиленная!', - догадалась я. Мужчина укрепил мой ствол в ведре с песком и сдвинул в угол. 'Ну, теперь ваш черед!', - обратился он к другим обитателям этой квартиры.
  И тут началось! На меня начали вешать всякие шарики, снежинки, звездочки, фигурки, что-то блестящее, похожее на мои веточки и самое главное - огоньки, а на макушку надели звезду. Я смотрела на себя сверху вниз и не могла оторвать глаз - такая я была красавица. А потом наступил Новый год и возле ведра, в котором я стояла, женщина положила разные подарки. Когда утром их увидели дети, они чуть с ума не сошли от восторга, похватали, всё что было и давай рассматривать, приговаривая: 'Ну, Дед Мороз, ну спасибо!' А я опять не могла понять: причем здесь Дед Мороз? 'Может быть, это у них такая игра', - попыталась я найти ответ. А потом мне стало скучно, я просто стояла и казалась, что уже никому не было до меня дела.
  А спустя еще какое-то время с меня сняли все украшения и выбросили на улицу. Я лежала тихонечко и плакала. А потом ко мне подошла женщина с метлой, схватила за ветку и потащила к месту, куда люди выбрасывают мусор. 'Сколько ёлок!', - сокрушалась она: 'Каждый год одно и тоже. Что за люди? Срубили дерево, порадовались несколько дней и даже совесть их не мучает. Ну, неужели нельзя было искусственную нарядить? Изверги!'. От её слов я заплакала еще сильнее, но никто из людей не видел моих слёз и эту женщину тоже никто не слышал...
  
  
  Часть3
  В ПОИСКАХ ЕЁ.
  
  Юбилей.
  
  Прошли годы... На днях мне пятьдесят... Юбилей...Надо праздновать! Для начала нужно подумать, кого пригласить. Ну, конечно Сан Саныча с женой. Сан Саныч это мой заместитель - отличный мужик. Мы с ним как-то сразу сработались. Приехал он в наш город лет десять, если не больше, назад. Пришел устраиваться на работу и когда я его увидел, то сразу понял - человек что надо. Так и стали работать вместе. Потом еще кого? Филипыча опять таки с женой. Как же без них, без женщин? Без них никуда, да и не мальчишник ведь, юбилей все-таки! Событие важное! Филипыч... так мы называем нашего главного инженера. Человек он так себе, но работу свою выполняет исправно, в целом у меня претензий к нему нет. Ну, а то что человек не очень, так мне же с ним детей не крестить...А вот пригласить надо, а то обидится еще, скажет не уважает меня начальник. Сильно много народа не хочу приглашать. Не свадьба же! Только самых близких и необходимых. Кстати, парочку нужных людей надо будет позвать обязательно - пригодятся. Так... Бывшую жену? Нет... наверное, все-таки НЕТ! Татьяна обидится, опять истерику устроит. Только вот дочка без мамы не придет. Ну, это собственно её дело. Захочет отца поздравить - поздравит. Друзья... Кто у меня из друзей сейчас в городе? Пашка? Нет, Пашка уехал куда-то, кстати, надо будет к его матери зайти, узнать, где он сейчас вообще и телефон взять, а то как-то потерялись. Макс... Говорят, спился он. Эх, такой парень был... Дружили... Сильно дружили, можно сказать не разлей вода были. Что жизнь с людьми делает? Ванька вроде здесь. Он конечно не совсем в компанию вписывается, круга другого. У меня то люди все солидные будут, а он так середнячок. Но приглашу, приглашу... друг все-таки. Да, странно как-то жизнь складывается. Я вот в школе троечником был, еле-еле девять классов закончил и в техникум поступил, а Иван у нас башковитый был, учился хорошо, а по жизни как-то не выбился в люди, даже высшее образование получать не стал, работает себе потихоньку. Но семья у него хорошая. Жена просто замечательная, добрая такая, улыбается все время. Хотя, с чего ей особо улыбаться? Жили всю жизнь в двухкомнатной квартире с тремя детьми. Видел её недавно, идет такая в пальто каком-то затасканном, на голове платочек дурацкий, в руках авоська с продуктами подозрительного качества и улыбается. И так хорошо как-то улыбается. По-детски... Глаза горят... 'Как дела ваши?', - спрашиваю, а она: 'Лучше всех!'. И смотришь на эту вот её улыбку и кажется, что действительно лучше всех. А с чего? Моя Танюша никогда так не улыбается, хотя вот ей бы и следовало. Очередную норковую шубу ей недавно купил. А она мне говорит: 'Мне твоя норка вот уже где!'. И побежала подружками хвастаться. Бриллианты у нее на каждом пальце, на каждом ухе и на шее тоже. А она даже на фотографиях не улыбается, говорит, что так она хуже получается на снимках. Ржет правда, как лошадь Пржевальского, когда к нам в гости ее подружки приходят, сидят на кухне курят и ржут...
  Ах, да, я же забыл представиться. Зовут меня Сергей Петрович. Я директор, он же владелец крупной строительной компании. Живу в престижном районе, в престижной двухэтажной квартире, с престижной по всем понятием женой. В общем, жизнь удалась. Есть у меня дочь от первого брака. Избалованная девчонка. Жена бывшая говорит, что я сам же в этом и виноват, что это я ее разбаловал своими деньгами. Интересно конечно получается, она ее, значит, воспитывала, а я оказывается виноват! Вообще когда-то я Наташку очень любил. Наташа, Натусенька, Натулечка - так зовут мою первую жену. Познакомились мы с ней на первом курсе института. Я сидел в коридоре с Саней, готовились к какой-то контрольной... Саня это отдельная история, потом расскажу. Так вот: готовились к какой-то контрольной и тут ОНА! Я влюбился сразу, без памяти. Наташа как-то умела так ходить, с годами у нее это куда-то делось. Как объяснить? Она плыла. Такие плавные движения, взмах руки, голова чуть приподнята. В общем, я пропал. На контрольную я естественно не пошел, а пошел за ней. Оказалось, что она живет в общежитии. В этот же вечер я остался у нее ночевать. Комнатка у нее была маленькая, но зато жила она без соседки, так как эту самую соседку отчислили за неуспеваемость, а другую так и не поселили. Зато поселился я на целых два года. Наташка, когда мы с ней познакомились, перешла на третий курс. Она часто называла меня ребенком, что вообще-то меня очень обижало. Обижало, потому что я себя таковым не считал. А она говорила: 'Вот живешь за пазухой у мамы с папой, всегда такой сытенький, довольненький, родился в этом городе, здесь же и в институт поступил, родители тебе денежки дают на пирожки, а мы тут в общаге маемся'. А я наоборот им завидовал. Этим общаговским. Мне казалось, вот где свобода. Никакого контроля со стороны родителей, никаких тебе нотаций, настоящая взрослая жизнь. Правда еду я часто приносил из дома, в нашей комнатке тут же, откуда не возьмись, появлялись соседи, и пили с нами чай, уплетая при этом мамины кулинарные шедевры. И хотя я все это приносил для Наташи, а ей доставалась мизерная часть от банкета, она все равно была очень довольная и смеялась звонко-звонко. Да, жизнь в Общежитии была веселая, но голодная, а я был сытый, всегда сытый, ну что ж теперь поделаешь. На последнем курсе Наташа забеременела. Случилось это не то чтобы совсем случайно...
  И вот здесь нужно будет вернуться к рассказу о Сане. Сашка был моим лучшим другом в институте, мы с ним познакомились еще на отработках. Не знаю, кто это придумал, но в августе всем поступившим надо было две недели поработать на благо института. Нужны были два человека, чтобы обкапывать деревья и Саня вызвался, и я зачем-то тоже. Хотя копать на самом деле я не умел. Он был совсем другой, ну, в смысле не такой, как я, но мне было почему-то жутко интересно с ним. Он как-то все умел, все знал, никогда не задавал лишних вопросов, если кто-то просил его о помощи, тут же что-то придумывал и решал любую проблему. Учился очень хорошо, если бы не он, меня бы, наверное, выгнали еще на первом курсе. Однажды в нашей группе произошел такой случай...
  Был у нас предмет 'Культурология'. Предмет сам по себе, в принципе, никому из нас не был нужен, но, однако, его утвердили в обучающей программе, отвели какое-то количество часов, и результатом всех наших мук должен был стать зачет. Преподавала культурологию Екатерина Ивановна - такая ничем непримечательная дама лет тридцати пяти, не замужем, в общем, старая дева. Ну и соответственно мы над ней все время подшучивали, доводили ее до истерик, а она в свою очередь грозилась нам, что зачет у нее никто не сдаст. Сашка всегда был в первых рядах подерзить, тем более, что это у него хорошо получалось, язык у него был подвешен очень правильно и за словом он в карман, как говорится, на лез. И вот однажды, он пришел на пару и, обращаясь ко всей группе, сказал: 'Если еще по поводу Екатерины Ивановны хоть кто-нибудь скажет что-то плохое, я без разговоров дам в дыню. Всем понятно?' Всем, конечно, ничего не было понятно, но когда прозвенел звонок, в аудитории была такая тишина, что даже мухи боялись жужжать. Следующую всю неделю Сашка в институт не являлся, и вообще никто его не видел. Это само по себе было странным, потому что Саня был очень ответственным человеком и все делал на сто процентов, если уж учится, так учиться. Лекции он никогда не прогуливал, вел очень аккуратные конспекты, всегда бы готов к экзаменам, вот только было не понятно, когда он это все успевал, потому что гулял он тоже на сто. Так вот, я его потом спрашивал: 'Ты где был?', а он как-то отшутился, мол, приболел, хотя здоровье у него было отменное. Ну, приболел и приболел. А на следующем уроке культурологии Екатерина Ивановна со слезами на глазах рассказала, что, оказывается, среди нас учится настоящий герой, и этим героем был, кто бы вы думали, конечно, наш Саня. Оказалось, что у ее дочки была какая-то ужасная болезнь, рассказывала она, всхлипывая, ну и соответственно не очень четко, и ей необходимо было делать операцию иначе она умерла бы. Нужны были деньги. А Сашка, наш Сашка как-то узнал об этом и достал где-то деньги, а потом отдал их этой девочке, дочке вот этой самой ненавистной нами Екатерины Ивановны, отдал и сбежал из больницы, чтобы наша по культурологии не знала, что это он. По описаниям внешности она конечно все равно все узнала и стояла теперь здесь перед нами такая настоящая, плакала и благодарила, благодарила, благодарила... А потом сказала, что зачет поставит всем автоматом. Этому мы, конечно, были очень рады, даже больше, чем тому, что у ее дочери теперь все в порядке. Но больше всего меня в этой истории поразили две вещи. Во-первых, откуда у неё взялась дочка, а во-вторых, откуда Саня достал деньги, хотя это же Саня. Вот такой он БЫЛ...
  Родился Саня в Керчи. Это небольшой городишка на берегу моря. Он там не только родился, но и рос, и надо вам сказать отлично вырос, окончил школу и поехал в мой родной город поступать. После первого курса, когда начались каникулы, а у него они начались вовремя, в отличие от меня, он уехал к матери. Я ему жутко завидовал, а еще больше скучал. И даже, несмотря, на то, что Наталья не уехала, а осталась со мной на лето, поссорившись при этом со своими родителями, мне все равно чего-то очень не хватало. А потом я понял. Сани! Понял я это, когда он вернулся, такой загорелый, отъевшийся и хорошо отдохнувший. Первое, что он сказал, увидев нас с Наташкой: 'Что-то вы плохо выглядите, ребята!' А как мы должны были выглядеть? Варились целое лето на асфальте. Отдохнешь тут! С годами я понял, что для того, чтобы отдохнуть нужно обязательно куда-нибудь уезжать из привычной обстановки, причем даже не обязательно на курорты, можно просто в глушь, в глушь даже лучше, и не обязательно на месяц, иногда достаточно пару дней. Встанешь утром, никуда не надо спешить, мобильный отключен, попьешь парного молочка, и любуешься на природу целый день, ничего не делая. Мысли просветляются, становится так легко, так хорошо, как в детстве. А потом возвращаешься в гущу событий уже отдохнувшим. Но все время так жить я бы не смог. Слишком прилип к цивилизации! Так вот... Город свой Саня просто боготворил, он так много о нем рассказывал, что мне жутко захотелось его повидать. На что Сашка как-то сразу ответил: 'Ok, беру следующим летом вас с собой, ну в смысле тебя с Наташей, но при одном условии - сессию вы должны сдать вовремя, иначе ждать не буду'. Следующий год я учился как полоумный, так мне хотелось поехать в Сашкин город детства.
  Мы вышли из поезда, вернее выползли. Народа было очень много, всем хотелось к морю. Керчь нас встретила дождем и как-то сразу мне не понравилась. Серая, унылая. Сашке я, конечно, ничего такого говорить не стал, боялся обидеть. Наталья, наоборот, почему-то улыбалась во все зубы и глазела по сторонам, хотя мне казалось, что смотреть было особо не на что. Мы сели на автобус и поехали к Сане. Жил он в Аджимушкае. Это вроде поселок в черте городе, попросту говоря - деревня. Когда мы подходили к зеленым воротам, возле них на лавочке сидела женщина и как-то грустно улыбалась. Мы поставили сумки на пол, и потом Сашка подошел к женщине, она медленно встала, крепко-крепко обняла его, и со слезами в голосе сказала: 'Мой Саня приехал!' В этот момент у меня почему-то защемило сердце, было так явно и понятно, как она его любит. До сих пор мурашки по коже. 'Мама, знакомься, это мои друзья - Наташа и Сергей'. 'А меня зовут Елизавета Федоровна, можно просто тётя Вета'. 'Очень приятно',- сказали мы, и пошли в дом. Дом его был слегка ветхим, но очень аккуратным, здесь была и беседка, и сад с огородом, и даже злая собака. 'Ребята, вы располагайтесь пока, а я на стол накрою, проголодались, поди'.
   Внутри дома мебели особой не было, все самое необходимое: шкаф, диван, правда был большой стол со стульями, по-видимому, раньше здесь собиралось много гостей, и еще было очень много книжных полок, сплошь уставленных разными книгами. 'Сашка, а ты что же прочитал все это?', - спросил я. 'Да, было дело...' Наташа почему-то все время молчала, что вообще-то для нее было странным явлением. Вот что-что, а потрещать она любила, а тут на тебе. В комнате, которая была отведена для нас, стоял диван, кресло-кровать и тумбочка, на которой гордо восседал телевизор, я уж не знаю, какого он был года выпуска, одним словом довоенный. Саня, по-видимому, уловил мой скептицизм и ответил моим мыслям: 'Мы сюда не телевизор приехали смотреть!'. Ну, вообще-то да, телевизор можно и дома, а здесь... А что мы здесь будем делать? Целых полтора месяца? И зачем я только сюда приехал?
  Когда мы вышли во двор, тётя Вета уже заканчивала накрывать стол, Наташка бросилась ей помогать, на что Санина мама только слегка улыбнулась. Еда была домашняя, вкусная. Тётя Вета все время говорила: 'Да вы кушайте, кушайте, вон какие худые'. Ну, мы и ели за обе щеки. 'Тётя Вета, давайте я вам посуду помыть помогу', - предложила Наталья. 'Спасибо, Наталочка, я сама помою, мне не сложно, вы же отдыхать приехали, идите, гуляйте, я сама'. Мою Наташку как вроде кто-то подменил. В общежитии ее ни в жизнь не заставишь мыть посуду, а тут 'давайте я вам помогу...', может это морской воздух так действует. Воздух здесь действительно был хорош, не то, что в больших городах, дышалось легко, даже голова немного кружилась. 'Сегодня уже поздно', - сказал Саня: 'Пойдемте просто погуляем, в степь сходим, а уж завтра начнется бурная жизнь'. Мы шли, шли... Куда? Зачем? Гуляли! 'Это долина любви',- сказал нам Саня, как-то неожиданно и остановился. Я осмотрелся, ну и где эта долина, где она начинается и где заканчивается, ерунда какая-то, просто степь. Потом он достал из рюкзака подстилку, бутылку с красным вином и граненые стаканчики. И когда он успел все это собрать, да мы когда шли, я даже и рюкзака у него не видел.
  Вино было вкусным, я такого больше никогда не пил. Вот так мы сидели, пили. Позже оказалось, что бутылка была не единственной, в голове уже появился легкий туман, начало смеркаться, появились первые звезды. Боже, как давно я не видел звезд! И было так хорошо, так спокойно, и вот тогда я полюбил этот город, полюбил его всем сердцем, полюбил не за красоту, не за презентабельность, а за его душу. Санька рассказывал нам много всяких историй, смешных и грустных, вообще он был в ударе в тот вечер. Но особо мне запомнилась одна. В этой долине любви, в мае расцветают тысячи диких тюльпанов и зрелище это, как я понял из рассказа необыкновенное. Санин отец, он умер, когда Сашке было четырнадцать лет от рака, так вот, когда он был еще жив, молод и до беспамятства влюблен в тётю Вету, они с ней часто гуляли здесь, в этой долине любви. Был теплый майский вечер, лето наступало на пятки весне, и они двое влюбленных гуляли, просто шли, просто молчали, им было хорошо вместе даже просто помолчать. 'Давай заберемся вон на ту возвышенность', - сказал отец. 'Зачем?' 'Мне нужно тебе кое-что показать, только закрой глаза и не подглядывай, хорошо?' 'Хорошо'. Когда они поднялись на пригорок, и Сашина мама открыла глаза, ее взору представилась такая картина: внизу из красных тюльпанов было высажено огромное сердце, а отец встал на колено и сказал: 'Я очень люблю тебя, я хочу, чтобы ты стала моей женой, я хочу прожить с тобой всю жизнь, пока смерть не разлучит нас'. И вскоре они поженились. Наташка смотрела на Саню, когда он рассказывал эту историю, как завороженная, и слезы текли у нее из глаз... Когда мы вернулись домой, было уже около двенадцати. Тётя Вета не спала, ждала нас. 'Ну, слава, Богу, гулёны вернулись, идите спать'. В ту ночь я спал, как убитый.
  Дни бежали очень быстро. Сашка знакомил нас со своими друзьями детства. Он решил, что нам просто необходимо обследовать каждый, даже самый потаенный уголочек Керчи и чуть ли не каждый день устраивал нам экскурсии. Город сам по себе очень старый - 26 веков, ну и естественно истории в себя впитал за это время много. Оказалось, что одна из Сашкиных приятельниц подрабатывала в историческом музее, она столько всего знала об истории родного города и ей, по-видимому, очень хотелось поделиться с кем-нибудь своими знаниями, а тут мы... и она как давай рассказывать. Я конечно половину, а то и больше не запомнил, но слушать её было очень интересно. Поразила меня гора Митридат. Это конечно надо видеть! На вершину холма ведёт большая лестница, насчитывающая более четырехсот ступеней. Но дело даже не в лестнице. На горе уже много лет ведутся раскопки. Здесь обнаружены остатки строений Пантикапея - столицы Боспора. Когда-то над обнесённым оборонительной стеной акрополем возвышался шести колонный храм Аполлона. Белые колонны храма были видны далеко с моря. Сейчас, правда, мало что осталось, почти всё разрушено, но все равно ступаешь по земле и каждый камешек под ногой - целая история, уходящая в древность.
  Море... До этого лета я никогда не был на море. Как много я потерял. Можно целыми часами сидеть на берегу и смотреть на воду, слушать шум прибоя, так завораживает. В Керчи море почти везде. Мы часто ездили на пляж, почти каждый день, в разные места. Отпуск подходил к концу, оставалось чуть больше недели. Время пролетело незаметно. Когда мы только приехали, мне казалось, что здесь нечего будет делать, а в результате столько всего узнал и повидал, но это конечно благодаря Сашке. Одним из вечеров мы все соленые и поджарившиеся на солнце возвращались домой. 'А про мидии я то забыл!', - вдруг воскликнул Саня. 'Завтра же утром я поеду, надеру мидий и приготовлю вам пилав'. 'Плов что ли?', - поинтересовалась Наташа. 'Типа того, мидии чистятся, бросаются в кипяток, ракушка сама открывается, туда прямо в ракушку кладут рис с овощами и специями и варят, такое только здесь можно попробовать, божественный вкус'. На следующий день мы с Наташей проснулись часов в одиннадцать, это потому что нас никто не разбудил. Мы вышли во двор, тётя Вета подметала дорожки. 'Доброе утро, сони!', - сказала она нам. 'Доброе утро, а где Саня?', - спросил я еще сонным голосом. 'Как где? Он же за мидиями пошел'. 'Точно', - вспомнил я. 'А когда он придет?'. 'Да уж, должен!', - крикнула нам тетя Вета, уходя в глубь сада: 'Ребята, завтрак на столе, кушайте на здоровье'.
  Мы поели, Сашкина мама готовила очень вкусно. Делать было нечего, а Саня всё не возвращался. 'Может вам помочь чем, тётя Вета?'. 'Ну, что ж, помогите', - ответила она: 'На огороде столько сорняков повыросло, надо бы их уничтожить'. 'Будет сделано!', - сказали мы с Наташкой в один голос, как будто сговорились. Вырывать сорняки было делом невеселым, но ничего другого нам не оставалось. Саня не пришел и к вечеру, тётя Вета начала уже серьезно волноваться, да и мы тоже. Мы не спали всю ночь. А утром сообщили в милицию о пропаже человека. Сашку нашли почти сразу и пригласили Елизавету Федоровну в морг на опознание. Лицо её слегка дернулось, она взяла сумочку и пошла, а нам с Наташей идти не разрешила. Я прибывал в каком-то подвешенном состоянии, мысли путались, было очень страшно. Наталья все время молчала и плакала. И еще присутствовало удушающее чувство вины. Елизавета Федоровна вернулась нескоро, на голове у нее был черный платочек, мы сразу все поняли, это была не ошибка, Сашки больше не было. Она села на скамеечку, аккуратно положила свое лицо в ладони и горько заплакала. Плакала она тихо, без причитаний, только иногда всхлипывала. Мы не знали что делать, как ей помочь, как поддержать, боялись что-то спрашивать, боялись даже шелохнуться, так и сидели напротив, смотрели на человеческое горе. Плакала она долго. Потом успокоилась, подняла лицо, и мы с Наташей ужаснулись, на нас смотрела старуха, постаревшая у нас на глазах за несколько часов. 'Саша утонул', - сказала она дрожащим голосом. 'Серёжа, ты мне поможешь с похоронами?', - голос звучал ее уже более уверенно. Меня всегда поражала эта уникальная способность женщин жить уверенно даже тогда, когда больше жить невозможно. Мы мужчины намного слабее в эмоциональном плане.
  Похоронили Сашу на местном кладбище рядом с отцом. Теперь внутри витиеватой оградки стояли две могилы. Двое мужчин смотрели на нас одинаковыми глазами с фотографий. А между ними мыло оставлено место, так попросила Елизавета Федоровна. Она сказала могильщикам, когда они копали яму: 'Не знаю, сколько мне отведено еще прожить, но когда я умру, я хочу быть рядом с ними'. Поминали до самой ночи, потом все разошлись. Наташа сильно устала и пошла спать. 'Мы завтра уезжаем, Елизавета Федоровна', - сказал я ей тихонько. 'Да, да, конечно. А во сколько поезд?'. 'В два часа дня'. Было очень тихо, казалось, что вся природа замерла в трауре. Елизавета Федоровна села на скамеечку и вдруг запела 'То, не ветер ветку клонит, не дубравушка шумит, то моё, моё сердечко стонет, как осенний лист дрожит...' Пела она очень красиво, из глаз текли слезы, и казалось, что вся её душа вытекает вместе с ними. 'Самое страшное, Серёжа, в жизни - это пережить своих детей', - сказала она вдруг, когда песня закончилась. 'Вы с Наташей очень хорошая пара, ты береги её, я хочу, чтобы вы были счастливы. Это не так сложно быть счастливым, как кажется. Надо просто жить... А теперь пойдем спать. Спасибо, ты мне очень помог. Пойдем...' На следующий день я проснулся очень рано, встал тихонько, чтобы не разбудить Наташу и вышел во двор. Елизавета Федоровна куда-то собиралась. 'Вы куда?', - поинтересовался я. 'Пойду к Сашеньке схожу', - ответила она мне, улыбаясь. И тут я заплакал, первый раз за все это время. Слёзы просто струились из меня ручьем и я, стесняясь своей слабости, убежал в комнату. Несколькими часами позже мы уехали.
  Всё происшедшее в Керчи меня очень поменяло. Я стал как-то более серьезно относиться к жизни что ли. Я впервые потерял очень близкого человека, и с ним утратил часть себя, такого друга у меня больше никогда не было. Через месяц после возвращения Наташа сообщили мне, что она беременна. Не знаю, как так получилось, наверное, после всех этих событий мы совсем позабыли о безопасности. Я был в шоке, вернее сказать в панике. Наташа перешла на пятый курс, у нее впереди был диплом, а я учился только на третьем. Ребенок! Это же так серьезно. Это ответственность. А у нас ничего нет! Ничего! Придется бросать институт и ей и мне, искать где-то работу. Бред, бред! Все это как-то не вовремя. Единственный выход - АБОРТ! И все свои мысли по этому поводу я выложил Наташе. Она как-то так странно на меня посмотрела, сжалась вся и закричала: 'Хорошо, я сделаю аборт, только этим абортом я убью не только нашего ребенка, но и наши отношения. Я больше не хочу тебя видеть! Убирайся!!!'
  С этого момента жизнь моя стала пустой. Один день сменялся другим, я полностью посвятил себя учебе, раньше я даже не мог предположить, что я могу так хорошо учиться. Иногда я видел Наташу, она все также плыла, но мимо, меня не замечая. Год прошел очень быстро, как взмах ресниц. Я успешно сдал сессию и отправился на заслуженный отдых. Тем летом у меня погибли родители, разбились в автокатастрофе. Мне казалось, что смерть теперь просто преследует меня. Я замкнулся в себе, из дома почти не выходил, ни с кем не общался. Был сентябрь, мой день рождения, я сидел дома и никого не хотел видеть, и вдруг мне захотелось прогуляться, я оделся, вышел на улицу и побрел, куда глаза глядят. Только начинало темнеть, дул легкий ветерок, я поднял голову и увидел звезды, и мне почему-то стало так хорошо, как тогда в Керчи, тут же в голову полезли воспоминания, я закурил, потом еще, и так долго-долго шел и курил, щурясь в темноту. Сам не знаю, как я добрел до того кафе. У нас с Наташкой была такая традиция: все праздники мы праздновали в этом кафе. Заведение это было очень уютным, каким-то домашним, без пафоса, готовили там вкусно, а главное цены здесь были приемлемые, что для бедных студентов немаловажно. Но смысл был даже не в самом кафе. Мы предложили своим друзьям я своим, а Наташа своим, такую договоренность, что на любой праздник вы нас найдете в этом кафе, хотите с нами пообщаться, приходите, а если есть другие дела, ну что ж - хорошо повеселиться. Мы с Наташей были там завсегдатаи, нас хорошо знали и любили. Иногда, бывало, такая толпа соберется, так шумно, а иногда никто не приходил, и мы праздновали с Наташей вдвоем. Но мы там были всегда, на каждый праздник, включая наши собственные, до того момента пока не расстались.
  Я зашел в кафе, и тут же замер, за нашим столиком сидела Наташка и пила красное вино. Она тоже меня увидела, улыбнулась и помахала рукой, приглашая за стол. Я сел, заказал себе коньяк с лимоном, и мы долго-долго разговаривали. Я рассказал ей про родителей, про то, что теперь мне придется переводиться на заочное и искать работу, потому что жить то на что-то надо. А она рассказала, что защитила диплом и уже устроилась на предприятие и теперь чертит всякие проекты. И еще много о чем мы рассказывали друг другу в тот вечер, и как будто не было этого года разлуки. Как я её все-таки любил! С этого дня мы стали жить вместе, в моей квартире, а через три месяца я сделал ей предложение. Так красиво, конечно, как у Сашкиного отца у меня не получилось, но, по-моему, вышло все тоже неплохо. Наташа была просто счастлива, глаза её светились, и я тоже был счастлив, и все время вспоминал слова Елизаветы Федоровны: 'Счастливым быть несложно, надо просто жить...'. Свадьбы у нас как таковой не было из-за отсутствия денег, но платье мы Наташе всё-таки взяли напрокат. Какая же невеста без платья. И она была очень красивой невестой. После свадьбы осталось много фотографий, которые потом Наташка тщательно вклеивала в альбом и подписывала разными двустишьями. Веселье осталось позади, а впереди нас ждали нескончаемые будни семейной жизни.
  Время от нас убегало так быстро, что иногда даже мы теряли его из вида. Дети не получались. Наташе сказали, что это все последствия аборта. Она очень плакала, но меня вслух не обвиняла, да ей и не надо было, я сам съедал себя изнутри. Даже наоборот, Наташка поддерживала меня, она говорила: 'Ничего, медицина идет вперед, заработаем денег, я подлечусь, может и получится, ничего ведь невозможного нет'. И я начал зарабатывать деньги. Вернее сказать мы начали, потому что, если бы не моя жена ничего бы конечно не вышло. Я тогда уже чего-то достиг, работал бригадиром в строительной организации, карьера моя была на взлете, мне доверяли сложные объекты. Опыт приходит с годами, и ценнее его ничего нет. Что такое диплом? Бумажка. И хотя без бумажки вы сами знаете кто, я всегда считал, что это не показатель. А у меня был и диплом, и опыт и еще тогда я был очень молодым, импульсивным и до безобразия перспективным. В голове моей копошилось столько идей, разных предложений, доработок. Своими идеями я делился с Наташей, она всегда внимательно меня выслушивала, а в конце всегда гладила меня по щеке и говорила: 'Да ты у меня молодец!' А вот однажды она вдруг сказала: 'Серёжа, давай откроем свою фирму, сейчас так многие делают, снимем помещение в аренду, возьмем кредит, наберем команду и всё такое, все организационные вопросы я беру на себя'. Для меня все это было неожиданно и немного страшновато. 'А если не получится, мы же прогорим'. 'Знаешь что, дорогой мой, оставь, пожалуйста, свою неуверенность при себе, а я в тебя верю, и всё у тебя обязательно получится, вот увидишь!' И колесо закрутилось...
  Когда нам было далеко за тридцать, у нас родилась Юлечка, моя доченька. Я был так счастлив. Безмерно... Как Наташа и предполагала, медицина не стояла на месте, да и денег мы уже успели подзаработать. Но забеременела Наташа не по этим причинам, произошло это как-то само по себе. Произошло именно тогда, когда мы уже почти отчаялись. Наверное, так всегда происходит: когда человек гонится за мечтой, то не может её поймать, а когда отвлекается на что-то другое, мечта сама садится ему на плечо. Беременность проходила очень тяжело, у Наташи были жуткие отёки, она быстро набирала вес, матка была все время в тонусе и от врачей постоянно звучала фраза - 'угроза выкидыша'. На четвертом месяце её положили на сохранение и можно сказать, что она пролежала там почти до самых родов. Врачи не хотели рисковать, предложили кесарево, мол, поздние первые роды, с ребёночком может что-то случится. Но Наташа родила сама, порвалась правда сильно. Девочка родилась здоровенькая, довольно упитанная - 3,8кг, рост 52см. Копия Я! КРАСАВИЦА! И тут вроде вот оно - долгожданное счастье! Но именно с рождением Юли в нашей семье начались проблемы.
  Наташа полностью посвятила себя воспитанию ребёнка, ну оно то и понятно, она так долго этого ждала. Я как-то отошел на задний план, что мне не совсем понравилось, потому что за все эти годы совместной жизни я незаметно для себя привык, что за мной ухаживают, обо мне заботятся, мной живут, а теперь вдруг стали жить кем-то другим. Я совершенно не понимал, что нужно делать с этими распашонками, пеленками, баночками и вообще детьми. У нас уже не было спокойного дома, в который можно было придти и просто отдохнуть. Это был дурдом: Наташка, бегающая из кухни к кроватке, от кроватки к стиральной машинке, постоянный детский плачь, бессонные ночи и бесконечные упреки жены, что я ей ничем не помогаю. 'Наташа, зачем так себя мучить? Давай наймем няню',- говорил я ей в такие моменты. А она метала молниями из своих покрасневших от недосыпания и усталости глаз и почти кричала: 'Никакой няньки я к своему ребенку не подпущу!' В общем, разговаривать было бесполезно, всё равно я оказывался виноватым и я как-то незаметно стал поздно приходить, задерживаться на работе, и именно тогда у меня появилась первая любовница. И меня это устраивало.
  Где-то там у меня была семья, росла дочь, а где-то здесь - женщина, которая, как когда-то Наташа, жила для меня, хорошо выглядела для меня, ждала меня по вечерам. Кроме того, нужно отметить, что карьера моя росла, как на дрожжах, бизнес процветал не то слово, нужно было постоянно поддерживать марку, ну там презентации, деловые обеды и все такое. Наташа не любила всего этого, и ходить со мной отказывалась, да и выглядеть стала она не очень, запустила себя, так и не смогла сбросить лишние пятнадцать килограммов после родов, всё говорила: 'Вот Юлечка подрастет, я собой займусь!'. А Анжела, так звали мою первую любовницу, выглядела всегда отлично, с ней было не стыдно показаться перед деловыми партнерами. Так, совершенно неожиданно для меня, моя жизнь потекла в совершенно другом направлении. После первой любовницы появилась вторая, потом третья, а потом не помню какая.
  А когда Юлечке исполнилось четыре года, Наташа мне сообщила, что она больше так жить не может, и что подает на развод. А что я мог сделать? Ровным счетом ничего. Мы развелись. Квартиру своих родителей я оставил семье, а себе купил новую, в которой теперь и обитаю. Через полгода в моей жизни появилась Таня. Такая молодая, красивая. Она как-то смогла меня обкрутить, и я влюбился, мне так тогда казалось, что влюбился. Таня как-то сразу, с напором ворвалась в мою жизнь, что-то начала менять, делать какие-то ремонты в квартире, покупать новую мебель и прочую дребедень, которая делает дом уютным. В результате моя холостяцкая квартира превратилась в довольно таки со вкусом обставленную жилплощадь, но именно жилплощадь, потому что домашним уютом там и не пахло. Я сделал ей предложение, не знаю зачем, может быть, хотел заткнуть пустоту в своей душе, но мне это так и не удалось. Люди, наверное, которые смотрят на меня со стороны, завидуют мне, моей жизни, моей успешности, а на самом деле, кто Я? К чему я стремлюсь? Ради чего живу? Чего жду от жизни? Так, бегу по инерции куда-то вперед. А что впереди? Пустота! Разве я счастлив? Нет! А ведь когда-то был! Я точно помню! Тогда, когда у меня ничего не было, и я стремился к тому, что имею сейчас, у меня было все: была любимая женщина, была мечта, было стремление, а теперь остались одни воспоминания, о том, что когда-то я был счастлив. Всё спешил куда-то, боялся опоздать и в результате остался позади своей собственной жизни. Так спешил, что даже не было времени задуматься над тем, что в ней главное, а что второстепенное. А вот сейчас как-то задумался, и стало страшно. Может это возраст у меня такой переломный? Юбилейный!
  Я остановил машину, на светофоре горел красный свет. Ах, еще этот банкет сегодня. Таня всё, конечно, организовала, как всегда, людей наприглашала миллион, я так не хотел толпы, а она говорит: 'Все люди будут нужные. Сам же мне потом спасибо скажешь!' И где она берет этих нужных людей? А разве эти нужные люди душу согреют, поймут тебя с полуслова, поддержат в трудную минуту? Нет! Ты им интересен только пока на коне. А если упадешь в яму, никто тебе руки не подаст. Разве способен кто-нибудь из них на бескорыстный поступок, разве мог бы кто-нибудь из них оторвать кусочек от своих миллионов и помочь какому-нибудь ребёнку. Как много их, нуждающихся в помощи! Хотя, что они? Разве я лучше? Я такой же, как они... Эх, Саня, Саня, видел бы ты меня сейчас, наверное даже бы руки не подал. Вдруг я вспомнил про Ивана, набрал номер на мобильном и услышал с той стороны трубки: 'Да, дорогой!'. 'Таня, а ты Ивана пригласила?', - волнуясь, спросил я. 'Зайчик, мой, какого Ивана, ему даже надеть нечего, ты вообще представляешь себе? Лучший ресторан горда, лучшие люди города и твой Иван... Где мы, и где он?'. 'Дура!', - крикнул я и бросил трубку.
  Загорелся зеленый и я тронулся с места. Почти сразу зазвонил телефон. 'Пупсик мой, это что было?', - произнесла Таня нежным наигранным голоском. 'Да, так вспылил, на нервах весь. Таня я опоздаю на эту вечеринку по поводу меня, есть кое-какие дела, так что ты там давай гостей развлекай и извинись перед ними. Целую'. И отключил телефон. Я нажал на газ и поехал в совершенно определенном направлении. Я поехал не в самый лучший ресторан города, а в наше с Наташкой кафе, маленькое уютное кафе, где когда-то был счастлив. А может, его снесли уже давно, вдруг подумалось мне. И от этой мысли я как-то занервничал. Как-то было бы это не очень приятно. Повернув в переулок, я облегченно вздохнул, кафе стояло на месте и от этого стало очень тепло на душе, так хорошо. Неужели я еще что-то могу чувствовать, и ком подступил к горлу. Я припарковал свою машину и зашел в кафе. От неожиданности я замер. За нашим столиком в дальнем углу сидели Наташа с Юлькой и увлеченно о чем-то говорили, эмоционально жестикулируя.
  Юлька увидела меня первой и громко воскликнула: 'А вот и именинник!'. Я подошел к столику. 'Привет, Серёжа, а что ты тут делаешь? Кстати, с днем рождения!'. 'Да, с днем рождения, папулечка!', - и с этими словами Юлька вскочила и принялась меня целовать в обе щеки. И тут я понял, вот оно - моё самое главное, как я мог всё это растерять. В одну секунду вся моя жизнь перевернулась с ног наголову, туман рассеялся, и наступило просветление, всё стало ясно и понятно. Наступил, как модно сейчас говорить, катарсис. Я сел к ним за столик, заказал себе, как всегда коньяк с лимоном и уставился на Наташу. Она очень хорошо выглядела, хоть и постарела, так ведь и я не мальчик. Все-таки пятьдесят. За столом повисло гробовое молчание. Стало как-то неловко. И тут на помощь пришла Юля 'Так родители, я вижу вам нужно поговорить, пойду-ка я к Лёхе, а то он уже мне три раза звонил. Пока!', - и она убежала, предварительно еще раз поцеловав меня в щеку.
  'А кто такой Лёха, если не секрет?', - спросил я, чтобы опять не наступила эта тягостная тишина. 'Это Юлькин парень, хороший мальчик',- ответила Наташа. 'Да, а я и не знал, что у нее жених есть!'. 'А ты много чего не знаешь и не замечаешь!', - сказала Наташа как-то печально. 'Ты не ответил, что ты тут делаешь?', - спросила она, выйдя из задумчивости. 'Да, так ехал мимо, решил зайти. А вы что с Юлей тут делали?', -поинтересовался я. 'А мы тут праздновали твой день рождения, ты разве забыл нашу традицию?'. Я серьезно посмотрел на неё, как я мог это забыть, конечно, не забыл, просто я заблудился в собственном тщеславии, наверное. 'Наташа, а почему ты так и не вышла замуж, ты же красивая женщина?', - вопрос этот возник как-то ниоткуда, сам по себе. 'Глупый вопрос, Серёжа'. 'Почему глупый?'. 'Да, потому что я всю жизнь любила тебя, и сейчас люблю, и буду любить, пока смерть не разлучит нас, я же тебе обещала, помнишь, а я всегда сдерживала свои обещания!' Тут зазвонил телефон. 'Алло! Котёнок, ну ты где? Я уже начала волноваться, гости тебя ждут, а именинника нет', - звонила Таня. 'Во-первых, я не котёнок тебе, а во-вторых, я с тобой развожусь. Нет, я не пьян и где я нахожусь, тебя не касается!!! Да, квартиру можешь оставить себе!', - на том конце бросили трубку. Какие мы нервные... Я выключил телефон совсем. Я посмотрел на свою бывшую жену, какие у неё были добрые глаза в этот момент. 'Наташа, я такой дурак, прости меня, я тоже очень люблю тебя и хочу, чтобы мы начали всё сначала, если ты, конечно, позволишь, я хочу жить с тобой, только с тобой, пусть мне не удалось наблюдать, как росла моя дочь, но может мне удастся понянчить внуков, когда они будут. Как ты думаешь, я бы был хорошим дедом?' 'Отвратительным!', сказала Наташа, улыбаясь. 'Так ты согласна?', - заволновался я. Наташа всё также загадочно улыбалась: 'Ты делаешь мне предложение?'. 'ДА!' 'Я согласна, только давай не будем начинать все сначала, пусть оно остается в прошлом, что было, то было. В первом браке мы с тобой строили планы на будущее, а теперь давай будем просто жить...'
   С днем рождения, любимый!
  
  
  Письмо.
  
  - Алло, здравствуйте, а Людмилу Соколову можно к телефону.
  - Это я...
  - Здравствуйте. Я даже не знаю, как сказать... Меня зовут Маргарита Простакова. Вы, кажется, любили моего мужа... Он умер. Если есть желание и возможность - похороны в среду, то есть завтра, в три часа, адрес вы знаете...
  - Мммм, спасибо...
   На том конце молчали, я положила трубку.
  - Мама, ты кому звонила?
  - Да, так забыла еще кое-кого позвать на похороны.
  - Понятно...
  - Серёжа, ты поел?
  - Да мне не хочется.
  - Мне тоже, сынок, но есть то надо, пойдем, составишь мне компанию.
  
  История эта началась что-то около пяти лет назад. Шел 2001 год... И хотя ровно 30 лет назад некий Рэй Томлисон разработал небольшую программу, позволявшую посылать сообщение в "почтовый ящик", установленный на его компьютере, электронной почтой в нашей стране пользовались еще не многие обыватели. Для общения на расстоянии предпочитали обыкновенные письма, и пусть они шли долго, и даже могли не дойти, но все равно ощущение от всего этого процесса было удивительным. Ту радость, с которой ты открываешь почтовый ящик и обнаруживаешь в нем конверт, нельзя сравнить ни с чем. И эта фраза: 'Танцуй - тебе письмо' оправдывала себя в полной мере, хотелось не только танцевать, а иногда даже взлететь и парить над землей хотя бы некоторое время.
  Был ничем не примечательный день, я возвращалась с работы, уставшая, и понимающая, что дома отдохнуть мне не удастся, потому что надо было еще готовить ужин и гладить бельё. А еще так хотелось почитать, у меня на полке стояла книга, которую я начала читать полгода назад. В ней была закладка на 43 странице, и дело было даже не в том, что книга не интересная, не захватила, просто не было времени, а точнее сказать сил. Так вымотаешься за весь день, что когда попадаешь домой и переделаешь все накопившиеся дела, уже ничего не хочется - валишься с ног и засыпаешь. А выходные тоже пролетают, то убрать надо, то в магазин сходить, в общем как у всех. Вернее сказать, как у многих... Так вот, на улице моросил дождь, а я забыла зонтик дома, и это ощущение капающей на тебя воды было двояким. С одной стороны меня это жутко раздражало, а с другой, это настолько совпадало с моим внутренним состоянием, что хотелось вот так идти, долго - долго и плакать вместе с осенью. Но долго идти не пришлось, я уже подходила к своему подъезду.
  По привычке я заглянула в почтовый ящик, там оказалось письмо, я сначала очень обрадовалась, потому что подумала, что оно от мамы, но оказалось, что письмо предназначалось моему мужу, оно было от некой Людмилы Соколовой из Киева. Почерк был очень аккуратный и конверт толще обычного, наверняка там внутри лежали фотографии или открытка. Больше в ящике ничего не было. Я положила письмо в сумку и поднялась на четвертый этаж. Когда я начала открывать дверь, я поняла, что дома еще никого нет, все замки были заперты. Я вошла в свою квартиру, сняла верхнюю одежду, обувь, надела тапочки, и сразу ощутила себnbsp;я, как в своей тарелке. Мне очень нравится мой дом, мне в нем очень уютно, и пусть кое-где уже нужен ремонт и мебель не совсем современная, мне нравится моё ощущение - чувство защищенности, всепоглощающего уюта и тепла. Все эти запахи - запахи моей семьи, близких мне людей, горячо любимых мною, когда их вдыхаешь, появляются силы, появляется желание что-то делать, как будто кто-то свыше тебе помогает, подталкивает тебя, шепчет тебе на ухо заклинания и вливает эликсир энергии.
  Я поставила сумку в шкаф и отправилась на кухню колдовать над плитой. Говорят, что я вкусно готовлю. Не знаю, я готовлю так, как умею. А откуда я умею? Вроде меня никто специально этому не учил, просто как-то само собой получается. У меня есть знакомая, она, на мой взгляд, совершенно не умеет готовить, вернее сказать, она готовит, но у нее ничего не получается. Она так старается, даже специальный блокнот завела для рецептов, и записывает там всё в подряд, я у нее очень много этих самых рецептов переписала. И что самое удивительное: готовлю я - получается всё очень вкусно, а готовит она - какая-то гадость, в рот взять невозможно, ну только если очень голодный. Муж мой говорит, что у нее руки не из того места растут. А мне кажется, что дело в энергетике. Приготовление пищи - это ведь своего рода колдовство.
  Приблизительно через час пришел Серёжка, весь мокрый.
  - Серёжа, ну разве можно так! Ты же заболеешь
  - Мама, не начинай, я есть хочу ужасно, чем у нас так вкусненько пахнет?
  - Давай раздевайся и к столу, у нас сегодня на ужин пюре с мясом и 'Оливье' еще остался, так что мой руки.
  - А отца что еще нет?
  - Нет. Наверное, задерживается на работе.
  Серёжке тогда было пятнадцать лет. Самый что ни на есть - переходный возраст. С ним стало ужасно трудно. Он совершенно перестал меня слушаться. Отца еще кое-как он воспринимал, а я стала вроде шумового фона - что-то там постоянно говорящее, на что не особо нужно обращать внимание. Как быстро вырастают дети! Совсем недавно он был моим мальчиком, моим сыночком, который придет, сядет ко мне на колени, обнимет меня и скажет: 'Мамулечка, я так тебя люблю'. И от этого 'мамулечка' становилось так тепло, так хорошо на сердце. Мы с ним вместе много гуляли, обсуждали различные вещи, я пыталась передать ему всё, что знаю сама, мы были, как одно целое... А сейчас он меня стесняется. Я стала ему мешать, стала ненужной, неинтересной. И он прав! Я тоже когда-то была молодой, и мне хотелось убежать из дома, от любимых, но как мне тогда казалось посягающих на мою свободу родителей, хотелось быть самостоятельной, самой решать, что делать. А все эти родительские наставления меня естественно раздражали. Как быстро всё пробежало и вернулось ко мне бумерангом. Дети растут, мы стареем. Ничего не изменишь - такова жизнь.
  - Мама, а ты есть не будешь что ли?
  - Я папу подожду.
  - Понятно...
  Я уже не помню, когда именно во мне поселилось это чувство - чувство одиночества. Наверное, когда Сергею исполнилось лет двенадцать. Может тогда? Может вообще я как-то неправильно жила, слишком посвятила себя ребёнку, забыла о себе, о своих интересах, а теперь уже слишком поздно всё вернуть. Да и возможно ли вернуть свою молодость? Вроде у меня всё хорошо: дом, работа, муж, сын. Но всё, что я делаю, я делаю, потому что так устоялось изо дня в день, из года в год. Вот было бы интересно, если бы они пришли как-то вечером домой, а меня нет, есть нечего, везде бардак... Они бы, наверное, очень удивились, и, скорее всего, подумали бы, что со мной что-то случилось, и начали бы обзванивать все больницы. А может быть, я подругу детства встретила, и мы решили с ней поболтать, вспомнить молодость где-нибудь в кафешке. Нет, такой мысли они бы себе не допустили. Потому что это практически невозможно. Мама - есть мама, она всегда должна быть дома. Я сама их к этому приучила.
  Из моих мыслей меня вывел шум в коридоре. Пришел муж. Я догладила простынь и пошла в кухню.
  - Игорь, ты чего задержался? Я не садилась ужинать, ждала тебя.
  - Рита, у нас у сотрудника день рождение было, мы перекусили, поэтому и задержался, так что ужинай без меня.
  - Я смотрю, вы не только перекусили, но и выпили тоже.
  - Ой, не начинай, я устал, пойду прилягу, телек посмотрю...
  Что тут скажешь? Обычная среднестатистическая семья. Мне стало так обидно. Ком стоял в горле, есть как-то перехотелось. Но я взяла себя в руки и положила себе немного еды в тарелку.
  - Мама, я к Лёхе схожу.
  - А ты уроки сделал?
  - Вот мы с ним и сделаем. Надо было со мной поужинать, я же предлагал...Ну, всё пока!
  - Пока...
  И тут я заревела. Опять это чувство одиночества обрушилось на меня. Стало себя ужасно жалко. Захотелось стать такой маленькой-маленькой, чтобы тебя кто-нибудь приютил у себя на ладошке и элементарно пожалел, проявил по отношению к тебе хоть капельку нежности. Наверное, именно поэтому женщины и заводят себе любовников, чтобы, когда вот так сваливается на голову одиночество, было куда пойти, отогреться, опереться на твёрдое, хоть и чужое плечо. А мне пойти некуда. Я - верная жена, как это не печально. В-е-р-н-а-я! Поэтому и сижу вот здесь на кухне, над тарелкой с остывшим ужином и плачу.
  Я заставила себя всё-таки доесть, взяла зонтик, надела пальто и вышла в ночь. Дождь припустил. Я открыла зонт и пошла, куда глаза глядят. В голове копошились мысли, всякие воспоминания. Почему-то вспомнилось, что когда я была девочкой, наверное, такой по возрасту, как сейчас мой сын, я очень любила залазить на крышу, когда начинало темнеть, и подолгу сидела там. Просто так сидела, смотрела на звёзды, о чем-то думала, мечтала. И мне не было скучно, не было забот, каких-то обязанностей. Вообще у меня было счастливое детство. А однажды, вдруг, откуда не возьмись, на крыше появился мальчик, звали его, как позже выяснилось, Пашей. Оказалось, что он жил в доме напротив, и в отцовский бинокль всё время наблюдал, как я здесь сижу, и вот набрался смелости и решил со мной познакомиться. С того дня я уже не была одна, нас было двое.
  Пашка оказался очень интересным собеседником, мы стали с ним часто встречаться, ходили в кино, в город есть мороженое или просто гуляли. Шли рядом, разговаривали, смеялись. Я помню это ощущение счастья. До сих пор помню. А иногда, когда мы совершенно забывали о времени, и я приходила домой слишком поздно, я выслушивала от мамы много всего, чего слушать совершенно не хотелось. И мне казалось, что когда я вырасту, и у меня будут дети, я никогда на них не буду вот так кричать, я буду их понимать, а не заковывать в цепи запретов. Так мне казалось тогда, а теперь я веду себя в точности как когда-то моя мама. Как я не сопротивлялась, я стала точной её копией, такой же курицей-наседкой, оберегающей своё чадо. А как иначе? А однажды мы с Пашкой поцеловались. Получилось это с одной стороны как-то неожиданно, а с другой как-то само по себе. Всё к этому и шло. Мне понравилось это новое для меня ощущение.
  И с того момента он стал для меня, наверное, самым близким человеком. Я доверяла ему всё, что только можно себе представить, мы проводили вместе бесконечное количество часов. И даже когда я занималась в художественной школе, Паша сидел под дверью и ждал меня, когда я освобожусь. Мне нравилось рисовать, к тому же мой учитель говорил, что у меня талант. А я смеялась, потому что мне казалось, что он шутит, что никакого таланта у меня нет. Я делала лишь то, что мне нравилось, вот и всё. А спустя какое-то время я начала побеждать на всевозможных конкурсах. Мои работы выставляли на выставки. Не скрою, это было приятно. Я даже стала задумываться о дальнейшей учебе, хотела посвятить себя художественному делу. Кто знает, может, и вышел бы из меня толк? Но мама была категорически против. Она хотела, чтобы я стала врачом. И впоследствии я им стала. Жалею? Наверное, всё-таки нет. Мне нравится моя профессия - я детский педиатр. Говорят, хороший. Возможно, что не надо было бросать рисовать вообще. Но времени на это не хватает совершенно. Может, когда выйду на пенсию, куплю себе краски да кисти и буду творить.
  Павел был не только моей первой любовью, но и моим первым мужчиной. Произошло это летом, перед выпускным классом. Мы поехали с друзьями в поход с палатками, там всё и случилось. Не могу сказать, что мне очень понравился первый раз... Но внутри появилось чувство какой-то взрослости: я стала ЖЕНЩИНОЙ! Мы, наверное, очень любили друг друга. Любили той любовью, которая бывает только в юности - беззаветной, когда ничего не мешает. Нет пресловутого быта, не думаешь о том, чем сегодня накормит семью, когда выкроить время на парикмахерскую. Ты посвящен исключительно себе и своим интересам. Прибежал домой, перекусил и сделал по-быстрому домашнее задание и опять свобода: 'гуляй - не хочу'. А когда закончилась школа, мы разъехались по разным городам. Сначала я жутко скучала, писала письма почти каждый день, и Паша мне тоже писал. Его письма были полны нежности и любви. Я безумно ждала лета, каникул, чтобы приехать домой, и встретиться с ним. А когда мы встретились, что-то не срослось. То ли я выросла и изменилась, то ли... Не знаю! На меня смотрел всё тот же маленький мальчик с крыши, а мне хотелось увидеть кого-то более взрослого что ли. Я ему сказала, что освобождаю его от данных обязательств, и что он может делать всё что хочет и встречаться с кем хочет, в общем, что все отношения между нами разорваны окончательно и бесповоротно. И что бы вы думали, он сделал? Он убежал! И больше я его не видела в своей жизни.
   А Игорь, мой теперешний муж, он ворвался в мою жизнь, как вихрь. Кроме того, всё случилось к месту и ко времени. Я тогда училась на последнем курсе. В молодости, надо сказать, я была очень яркой девушкой, активной, умной, недурна собой. Он всячески за мной ухаживал. Конфетно-букетный период прошел по полной программе. Когда мы с ним ссорились, он мог всю ночь простоять под окнами общежития и бросать камешки, чтобы я вышла. А я не выходила, показывала свой характер, но в душе было жутко приятно и девчонки, которые жили со мной в одной комнате, мне завидовали, говорили: 'Вот это любовь!' А утром, когда я просыпалась и смотрела в окно вниз, там могла оказаться надпись мелом: 'РИТА, ПРОСТИ МЕНЯ' или 'Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ!' или на проходной меня ждал огромный букет цветов . Это всё было так романтично и когда он наконец-то сделал мне предложение, я конечно же ответила ДА! Так мы и поженились. Вскоре после свадьбы романтика закончилась, и начались обыкновенные будни. Каждый старался жить, так как ему удобно, тянул одеяло на себя, отстаивал свои права. И уже спустя несколько лет мы стали настоящими 'мужем' и 'женой'. Людьми, которые поддерживают друг друга, когда это необходимо, зарабатывают деньги в общий бюджет, воспитывают ребёнка, но абсолютно не интересующимися тем, что происходит в душе живущего рядом человека. Даже когда-то бурный секс стал чем-то запланированным, как будто по расписанию. С этими мыслями я зашла в свой подъезд.
  - Ты где была? - встретил меня муж вопросом на пороге.
  - Гуляла!
  - С кем?
  - Сама.
  - Сама? Странная ты какая-то...
  - Не начинай! Я устала и хочу отдохнуть! Игорь смотрел на меня с большим удивлением. А мне стало так смешно внутри, как будто мы на мгновение поменялись местами. Единственное, что меня беспокоило, что Сергея не было еще дома, но я не показала виду и направилась в спальню. Было около девяти, спать еще не хотелось, я устроилась поудобнее на кровати, включила торшер, взяла с полки книгу и погрузилась в совершенно другой мир...
  Следующее утро началось, как всегда: прозвенел будильник, который услышала только я, поставила чайник, нарезала бутербродов и начала будить домочадцев, одного на работу, а другого в школу.
  - Мама, ну еще немножечко...
  - Серёжа я триста раз повторять не буду. Это не мне надо. Не хочешь, не вставай...
  С этими словами я отправилась на кухню, допила свой кофе, дожевала бутерброд и пошла на работу. Действительно, чего я себе нервы порчу, вроде взрослые люди, а ведут себя как маленькие: 'еще чуть-чуть, еще немножечко'. Хотя мне, конечно, тоже хотелось бы так повыделываться, как в детстве, но мне нельзя - я мама, а значит пример...
  На работу я доехала на удивление очень быстро, наверное, потому что мысли были забиты всякой всячиной. Я открыла свой рабочий кабинет, села за стол и когда начала доставать очки из сумочки, то увидела письмо. Я совсем про него забыла... И тут меня взяло такое любопытство. И я конечно понимаю, что чужие письма читать нельзя, но с другой стороны, мой муж, он же мне не совсем чужой, вернее сказать вообще не чужой, он мой родной, близкий человек... Некоторое время во мне боролись совесть и элементарное любопытство. Любопытство победило. Я аккуратно вскрыла конверт. Внутри, как я и подозревала, лежали три фотографии. На них была изображена женщина, на вид немного моложе меня, очень ухоженная, красивая одним словом. А главное - улыбка, что-то в ней было притягивающее, завораживающее. Я посмотрела на себя в зеркало. На меня смотрела бесцветная, не очень привлекательная особа, которая давненько не бывала в парикмахерской, уставший взгляд, замученное хлопотами лицо. Катастрофа! Но я нашла в себе силы и улыбнулась. И вдруг что-то вспыхнуло, что-то из молодости. Какая-то искорка. И мне это жутко понравилось. Наверное, я еще могу быть привлекательной и притягивать взгляды мужчин. Просто в какой-то момент мне это стало совершенно не нужно. У меня, ведь уже был мой мужчина, мой муж, мой любимый. Зачем мне остальные? И я как-то запустила себя. Перестала краситься, покупать себе обновки, хожу в какой-то столетней юбке. Лучше ведь семью накормить хорошо, Серёжке что-то купить модненькое, мужа подлечить, а я как-нибудь обойдусь. Я еще раз посмотрела на фотографии незнакомки и села читать письмо...
  'Здравствуй Игорь! Помнишь ли ты меня? Прошло чуть больше года, как мы с тобой познакомились... С тех пор я всё время думаю о тебя. Вспоминаю твои руки, губы, дыхание. Всё так реально, как будто это было вчера. Я ведь тогда не хотела ехать в этот санаторий. Муж настоял. И сначала, как я и предполагала, было так серо и тоскливо, а потом появился ты. И эти три недели счастья с тобой - это единственное светлое пятно в моей жизни. Я знаю, я чувствую, что ты и есть моя вторая половинка, что именно тебя я ждала всю свою жизнь. И всё, что было до тебя - самообман. По приезду из санатория я развелась с мужем. Не смогла его больше обманывать. Я ведь его не любили никогда, просто жалела, просто мне было удобно. Но так больше жить нельзя. Теперь, когда я узнала тебя, я больше не могу принадлежать кому-то еще. Я очень долго собиралась написать тебе это письмо... И всё никак не могла подобрать слов: садилась, выводила первую строчку и рвала листок. А однажды я исписала его одним единственным словом - 'Люблю'. Я так люблю тебя... Сейчас я живу одной мыслью, что ты есть... Пусть где-то там, но ты есть в этом мире: дышишь, ходишь на работу, обнимаешь и целуешь свою жену. Не меня... Единственное, что у меня осталось от тебя, так это твой домашний адрес. Я выкрала его у тебя. Когда ты купался в душе, я подсмотрела его у тебя в паспорте. Прости... Возможно для тебя наша встреча была лишь курортным романом, но для меня она стала судьбоносной, она перевернула всю мою жизнь. И я пишу тебе это письмо с надеждой, что я тоже затронула твоё сердце. Я практически ничего о тебе не знаю... Возможно у тебя хорошая семья и ты любишь свою жену... Тогда я не буду тебе надоедать, я просто уйду в тень и остаток своей жизни проживу воспоминанием о тех счастливых минутах с любимым человеком. Но, возможно, ты несчастлив со своей женой, так же, как я была несчастна со своим уже бывшим мужем. Тогда достаточно одного твоего слова и я брошу всё, и приеду к тебе... Я уже приезжала однажды в твой город. Мне так хотелось тебя увидеть. Часа два я поджидала тебя, спрятавшись у твоего дома. И когда я тебя увидела, то такая волна чувств захлестнула меня, и я не решилась подойти, я испугалась и убежала. Я испугалась твоей реакции на то, что я бесцеремонно вторгаюсь в твою жизнь. Разве я имею на это право. Нет! Я буду ждать твоего ответа. Люблю тебя...'
  Я завернула письмо по линиям сгиба и положила его обратно в конверт. И только в этот момент я поняла, что по моим щекам текут слёзы. Я пошла, умылась, привела себя немного в порядок и с такими растрепанными чувствами начала приём. Олечка - медсестра, которая мне ассистировала, как всегда опаздывала, но я не ругалась. Молодость - она и есть молодость. Весь день я старалась, как можно меньше разговаривать и от этого трудоспособность резко увеличилась. К концу рабочего дня Оля с претензией в голосе сообщила мне: 'Ну, вы меня сегодня и замотали. Ног не чувствую'. Я посмотрела на неё уставшим взглядом и сообщила: 'С завтрашнего дня я в отпуске, так что отдохнёшь'. 'Как в отпуске? А почему вы мне заранее не сказала? Ну, вы даёте!',- воскликнула Олечка. 'А я и сама не знала', - ответила я ей и, повесив сумку на плечо, ушла в отпуск. Я действительно в перерыве между приёмами пошла к главврачу и попросила дать мне две недели давно уже заслуженного отдыха, сказала, что у меня семейные обстоятельства и мне очень нужно. Наша Надежда Семёновна посмотрела на мой удручающий вид и без разговоров отпустила.
  Как я добрела домой, я не помню. Дома я тоже ни с кем не разговаривала, легла спать. Мне почему-то вспомнилась всем известная Скарлетт, и я решила взять у неё пример и подумать обо всё этом завтра, потому что сегодня уже не было никаких сил. Мои домашние вроде ничего не заметили, наверное, решила, что я устала или плохо себя чувствую, и не стали меня трогать. Утром меня разбудил муж.
  - Рита, вставай, ты же на работу опоздаешь...
  - Никуда я не опоздаю, - ответила я ему сквозь сон, - Я в отпуске.
  - В отпуске? Какая-то ты странная последнее время.
  Но я его уже не слышала. Я спала. И впервые за несколько месяце хорошо выспалась. Завтракать не хотелось, я выпила кофе, достала свою заначку, надела свой выходной костюм и пошла уверенным шагом в новую жизнь. Что нужно женщине, когда у неё депрессия или просто плохое настроение? Правильно - парикмахерская и магазинотерапия! Первым делом я пошла в парикмахерскую. В голове было очень много мыслей, и я пыталась их как-то упорядочить. Мой муж действительно чуть больше года назад, прошлым летом, был в санатории. У него начались проблемы с желудком, постоянные боли и я настояла на том, чтобы он подлечился, даже путевку сама доставала. Санаторное лечение ему помогло, боли исчезли. И вообще, он тогда вернулся каким-то помолодевшим, с огоньком в глазах. Даже, вспоминается мне, начал как-то суетиться, приглашал меня то в кино, то в ресторан. А я отказывалась всё время, потому что уставала очень на работе, да и денег было жалко на все эти развлечения. И спустя какое-то время его запал потух, и мы вернулись к прежней спокойной, я бы даже сказала болотной, жизни. Внутри у меня всё щемило. Во-первых, мой муж мне изменил. И это бесспорно. Как он мог? Во-вторых, что мне теперь с этим все делать: сказать ему, что я всё знаю или промолчать и жить дальше. Не знаю, пока ничего не знаю. И, в-третьих, нужно что-то делать с этим письмом, и с его автором тоже...
  Я зашла в парикмахерскую.
  - А можно мне сделать прическу, - спросила я.
  - Подождите минут двадцать, я сейчас освобождаюсь - сказала мне одна из мастеров.
  У многих женщин есть, так называемый, личный парикмахер. Ну не то чтобы он их личный и только им делает прически. Нет. Просто они из месяца в месяц ходят к одному и тому же мастеру, он знает, что от него хотят, знает структуру волос. А у меня такого парикмахера нет. Потому что я уже давно не женщина. Кто угодно: врач, мать, жена, повар, посудомойка, но не женщина. Чтобы не терять время, я села делать маникюр. С ужасом посмотрела на свои руки, но отбросила стыд в сторону и села, потому что в новую жизнь нужно шагать с красивыми руками. Обычно в парикмахерских все такие разговорчивые, обсуждают всякие домашние проблемы, детей, мужей, но я на откровения не пошла, от разговора уклонилась, и дальнейшая процедура приведения моих рук в порядок прошла молча.
  Итак, обсуждать сложившуюся у меня ситуацию с кем бы то ни было, мне не хотелось, ни с подругами, ни даже с мамой, как она сама мне всегда говорила: 'Не выноси сор из избы!'. Получается, что поговорить я могу только сама с собой. Что ж, начнем... Вообще я очень оптимистичный человек, я никогда, не при каких обстоятельствах не опускаю руки, из любой ситуации можно найти выход, какой бы трудной и запутанной она не казалась. А если не можешь изменить ситуацию, тогда меняй своё отношение к ней! В моём случае всё уже произошло, поменять ничего нельзя, факт измены на лицо. Значит, будем менять моё отношение. Первое, что приходило в голову - отомстить, ну в смысле изменить ему в отместку, но параллельно с этой мыслью начали возникать многочисленные вопросы: с кем?, где? смогу ли? и самый главный вопрос: 'а зачем?'. И действительно зачем, что это решит, ровным счетом - ничего. Это из той же оперы, как пойти и напиться с горя - немного расслабляет, но проблему не решает, а по ходу дела можно таких дров наломать. Мама, дорогая! Так что эту мысль я отодвинула подальше и начала с чистого листа... Ну, допустим изменил... Что дальше? С кем не бывает, но ведь он вернулся в семью, ко мне, к сыну, он нас не бросил, даже сделал попытку сделать нашу жизнь более интересной, а то что я на это не пошла, так здесь уже моя вина. Вариант - развод? Вообще я конечно разводиться не хочу, я Игоря очень люблю...
  Люблю! Вот! Ключевое слово. Он ведь такой интересный человек и я сама когда-то влюбилась в него по уши. Как нам было вместе хорошо, мы много гуляли, разговаривали обо всё на свете, постоянно прикасались друг к другу. Как важны все эти прикосновения, они так сближают людей...Куда всё это делось? Получается любовь осталась, а внешняя оболочка стёрлась что ли со временем. Возможно ли всё это вернуть? Я даже на секунду позавидовала своей (назовем её сопернице), что она смогла вытащить из моего мужа это сокровенное, смогла заставить его опять почувствовать себя живым, и вообще заставила его чувствовать... А он? Конечно, он поддался. Он вспомнил, каким можно быть счастливым, когда этого хотят оба. И видимо, он меня всё-таки любит, раз приехал и попытался сделать так, чтобы и я вспомнила. А я тогда не поняла... Как слепа я была! Но теперь всё будет по-другому. И я молю только об одном, чтобы Игорь теперь не отказал мне, чтобы он поддержал меня, и тогда вместе мы вернём всё, что растеряли, мы вернём нашей любви молодость и красоту. Да... Я совсем забыла о сопернице. Что делать с ней? Письмо это я конечно мужу показывать не буду, и вообще ничего говорить о том, что я в курсе, тоже не буду. Надо подумать...
  Я пересела из одного кресла в другое.
  - Что будем делать? - спросила меня парикмахер.
  - Я, если честно не знаю. Мне хочется выглядеть помоложе. Что вы мне посоветуете?
  Девушка посмотрела на меня внимательно оценивающим взглядом.
  - Давайте закрасим седину и... волосы у вас хорошие, но мы длину уберем. Сделаем каре. Вы не возражаете?
  - У меня в молодости было каре и мне оно очень шло. Я не возражаю, - сказала я улыбнувшись. Я расслабилась и полностью отдала себя в руки мастеру.
  На какое-то время я даже отключилась. Такое состояние, как будто все мысли уехали из твоей головы, а потом резко вернулись, мол, здрасте, а вот и мы, как напрошенные гости. И у меня тут же родилась идея на счет письма. Я решила, что ничего не ответить этой женщине нельзя, потому что тогда она может написать еще одно письмо и вариантов, что оно попадет в мои руки - 50х50. Надо ей ответить от имени Игоря, дать ей понять тем самым, что ничего быть не может. Я улыбнулась сама себе и внезапно кинула взгляд в зеркало. На меня смотрел совершенно другой человек. Мне показалось, что я помолодела лет на десять и от этого моя скромная улыбка растянулась до ушей. Парикмахер заметила это и тоже довольно улыбнулась, сказав при этом: 'Вам действительно идет эта прическа!'.
  Я осталась очень довольна своим внешним видом и отправилась в магазин одежды. Как давно я себе ничего не покупала! Ужас! Разве можно так себя не любить? Настроение у меня было очень игривое. Мне казалось, что я вся свечусь изнутри. И видимо это свечение было настолько ярким, тем более в осенних красках, что люди, проходящие мимо, его тоже замечали и смотрели на меня с интересом. Я много лет не чувствовала на себе взгляд чужого мужчины и это меня возбудило в буквальном смысле этого слова. В магазине я перемерила много всяких вещей, но купила себя платье с треугольным вырезом, чтобы подчеркнуть грудь, тёмно зелёное, до колен, осенний костюм горчичного цвета, брючный и туфли на высоком каблуке. Я так давно не носила каблуки. Находила себе разные отговорки, то много нужно ходить, ноги устают, то, что я уже не в том возрасте. А ведь мне только 37 лет.
  Если говорить откровенно, то я устала. Но эта была не та усталость, которую я испытывала каждый день, приходя с работы. Эта усталость была совсем другой, очень приятной, такой растекающейся по всему телу и вызывающей щенячий восторг. Очень хотелось домой, но у меня осталось еще одно дело. Письмо! Я зашла в кафе. Кстати, оказалось, что я проголодалась. Заказала себе кофе, пару бутербродов, достала из сумочки листок бумаги, ручку и начала писать, даже не собираясь с мыслями, потому что на тот момент они у меня были в полном порядке, расставлены по полочкам по алфавиту.
  'Здравствуй Людмила! Я получил твоё письмо и благодарен судьбе, что оно не попало в руки к моей жене. Я очень люблю её и дорожу своей семьёй. Я не думал, что для тебя это окажется настолько серьезным. Прости... Для меня это был всего лишь курортный роман и ничего большего. Не пиши мне. Постарайся забыть всё, что было. Ты еще будешь счастлива...'
  Я аккуратно сложила письмо. Мне показалось, что оно не должно быть длинным. Всё коротко и ясно. Я заплатила деньги, допила свой кофе и пошла в сторону почты, чтобы отправить это письмо и поставить наконец-таки точку в этом деле. Когда я пришла домой, мужа еще не было. Я надела новое платье, подкрасилась немного, включила телевизор и стала ждать. Внутри меня всё тряслось. Мне было не по себе, потому что я не знала, как он отреагирует, и я очень боялась, что он скажет: 'Извини, я устал' или что-то в этом роде. Я услышала, как открывается входная дверь, звон ключей, снимание ботинок и молчание, как всегда. Я вышла в коридор. На меня смотрели удивленные глаза мужа.
  - Риточка, какая ты сегодня красивая!
  - Спасибо. Я была в парикмахерской, купила себе новое платье и туфли. В общем, я старалась. А еще, я конечно понимаю, что ты устал после работы, но ты бы не хотел со мной сходить в кино или еще куда-нибудь. Мне всё равно, лишь бы вместе. Мы так с тобой давно вместе не гуляли. Только ты и я, как в молодости помнишь?
  И тут произошло что-то невообразимое. Мой муж заплакал. У него реально лились слёзы. Он подхватил меня на руки и кружил по комнате, как сумасшедший. А потом мы целовались, а потом... В общем в тот вечер мы так никуда и не пошли, но мы впервые за долгое время были действительно вместе. И еще я впервые была рада, что сын задерживается, и совершенно не переживала, что не приготовила ужин. Я была так счастлива! А на следующий день Игорь пошел на работу и тоже взял отпуск, мы достали деньги, которые копили на черный день и поехали в Ялту. Мы с мужем хотели поехать туда еще в свадебное путешествие, но почему-то не получилось, я сейчас уже не помню почему. А потом всё откладывали, откладывали на завтра. Правда, сын ничего не мог понять. Он сказал нам: 'Родители, вы как будто спали летаргическим сном, а теперь проснулись!'. В принципе так оно и было.
  И с этого дня мы больше никогда не забывали про нашу любовь. Мы поливали её каждый день, каждую минутку, каждую секундочку нашей жизни, мы её холили и лелеяли, чтобы она, не дай бог, опять не завяла, чтобы она расцветала и становилась всё краше и краше. Мы жили так, как будто каждым день может стать последним. И однажды этот последний день наступил. Для Игоря...
  Случилось это в воскресенье. Игорь попросил сварить ему на завтрак гречневой каши. Я так удивилась! Обычно он выпивал кофе на скорую руку с бутербродом и убегал, а тут на тебе. Я даже спросила: 'А чего это вдруг?', а он говорит: 'Да так, захотелось чего-то'. Я сварила, конечно, дело то не хлопотное, правда он съел пару ложек и больше не стал и убежал по делам. У них с Васей (это его лучший друг) всегда были какие-то дела. Причем всегда очень срочные и важные. Я занялась домашним хозяйством, работы было много, а времени мало, потому что нужно было всё успеть сделать, а потом еще привести себя в полный порядок, потому что вечером мы собирались в театр. И когда я домывала последнюю комнату, в дверь позвонили. На пороге стоял Вася, вид у него был удручающий, волосы всклокочены, тяжелая отдышка, безумные глаза. В общем, сразу было видно, что что-то случилось.
  - Риточка, Игорю стало плохо, он сейчас в реанимации. Такси внизу, ждет нас.
  Я быстро рванула в комнату, открыла сейф, схватила конверт, в котором лежали деньги, и как была в халате и тапочках, побежала вниз. Но ничего уже нельзя было изменить и эти чертовые деньги, которые мы так тщательно копили, которые были для нас каким-то золотым ключиком, открывающим дверцу в страну, где смогут помочь, случись что, - теперь никому не были нужны. Я забежала в больницу, как полоумная, металась в разные стороны, не знала, что делать, куда бежать. Женщина в белом, то ли медсестра, то ли врач спросила: 'А вы к кому?'. Я ответила ей, что я жена Игоря Простакова, что его полчаса назад или около того доставили в ваше отделение. 'Что с ним?!'. И тут я начала рыдать, слёзы текли из меня градом, я не могла ничего говорить, не могла дышать, мне было плохо, жутко, страшно, паника охватила абсолютно всё моё тело, каждый мускул моего тела нервно дрожал.
  - Стойте здесь, я сейчас узнаю. Фамилия Простаков? Правильно?
  - Да! - и это всё, что я могла тогда ответить.
  - Ждите. И успокойтесь женщина, а то сейчас и вам понадобиться помощь, - с этими словами она удалилась куда-то вглубь коридора.
  И кто только строил эти больницы? Эти длинные удручающие коридоры... Мои мысли прервались. Откуда-то из темноты вышел мужчина тоже в белом халате и очень сухо спросил: 'Вы жена Простакова?'. Я кивнула. 'Инфаркт. Ничего нельзя было сделать. Держитесь. Держитесь...', - и похлопав меня по левому плечу удалился всё в ту же темноту. Возможно, в этот момент я должна была упасть в обморок, но я не упала. Вдруг, откуда не возьмись, появился Вася. 'Рита, ну что? Как он?'. И мне опять пришлось повторять ему всё то, что мне сказал врач. Слёзы, почему-то высохли, и больше не хотели выходить наружу. И от этого было еще тяжелее. 'Вася, как это произошло? Что случилось', - всё казалось каким-то ненастоящим, как будто происходило не со мной. Так всегда бывает, когда близкий человек умирает не у тебя на руках, и ты не видел фактически еще его мертвым, всё время кажется, что это чья-то злая шутка, что сейчас выйдет кто-нибудь из-за кадра и скажет: 'Улыбнитесь, вас снимает скрытая камера!' или 'Это был розыгрыш!' Но с каждой последующей секундой я всё четче понимала, что этого не произойдет, что всё окончательно и бесповоротно.
  - Рит, да я сам толком ничего не понял. Вроде всё было хорошо, а потом раз... схватился за сердце и упал... ужас...
  - Ты знаешь, Вася, он, наверное, чувствовал. Он у меня сегодня каши гречневой попросил, как перед смертью, я еще так удивилась...- я начала потихоньку всхлипывать: ой, что я несу, что я несу, Вася, что же теперь делать? И я дала волю своим слезам, и стало немножко легче.
  Ну а потом закрутилось: оформление документов, всякие мелочи, связанные с похоронами, которых оказалось так много, что просто голова шла кругом. Всё надо было делать быстро и четко. Серёжка, очень тяжело перенес новость о смерти отца. Он любил его очень, гордился, Игорь всегда был для него примером. Вообще родителей терять тяжело, а в двадцать лет, когда ты только начинаешь взрослую жизнь и подавно. Но, несмотря на большое горе, которое поселилось у него внутри, он как-то собрался внутренне и очень мне помогал во всех приготовлениях, очень многое брал на себя, да и друзья помогали. Наверное, именно в такие моменты понимаешь, кто есть кто.
  Понедельник и вторник были просто бешенными, в водовороте всех этих дел совершенно забываешь о себе, о своих переживаниях, просто некогда думать. Может быть, это специально кто-то когда-то придумал все эти штуки, связанные с похоронами, чтобы отвлечь человека от случившегося несчастья, чтобы у него не было времени замкнуться, уйти в себя, потеряться в собственных мыслях. Кто знает? Так вот, а к вечеру вторника всё как-то улеглось, был решен вопрос с кладбищем, машиной на среду, помещением, где будут проходить поминки, все родственники и знакомые были оповещены, что похороны состоятся завтра в 3 часа дня. Я села в кресло и опять заплакала. Ног я практически не чувствовала, кто знает, сколько километров я исколесила за эти два дня... Голова гудела, мысли путались и вдруг начали выстаиваться в одну цепочку. И как будто вся жизнь пронеслась у меня перед глазами. Счастливая жизнь!
  Мы с Игорем действительно были счастливы, особенно эти последние годы после того случая. Наверное, даже больше, чем тогда в молодости. Я так сильно его любила! Почему? Почему именно сейчас? Это пресловутое 'почему' преследовало меня всюду. Мы столько еще всего хотели успеть... Правильно говорят: 'Если хочешь насмешить Бога, расскажи ему о своих планах'. И почему люди такие глупые, всё время откладывают самое важное, самое любимое, самое вкусное на потом. Я помню в детстве, когда мне давали горстку конфет, я сначала съедала менее, на мой взгляд, вкусные, а самую наивкуснейшую оставляла на потом. Странно, правда? Или потом, когда была постарше: купишь себе какую-нибудь красивую кофточку и бережешь её на подходящий случай. Наверное, это заложено в крови, на генетическом уровне, не понятно, ведь такому не учат. А ведь это очень важно осознавать, что этого завтра просто может не быть и что в результате? Так и не попробуешь эту самую вкусную конфету и не наденешь ту самую красивую кофточку. И я рада, что я это поняла, поняла тогда 5 лет назад, благодаря этому злосчастному письму.
  И именно так, блуждая в закоулках моей памяти, мысли привели меня к событиям пятилетней давности. Я ведь тогда так и не выбросила это письмо, сохранила его, даже сама не знаю почему. На антресолях у меня был маленький тайничок, где хранились всяческие сентиментальные для меня вещицы. Об этом тайнике никто из моих домашних не знал, по крайней мере, если даже когда-нибудь сын или муж наткнулись случайно на него, то мне в этом не признались, и потом тайник был в виде сундучка, который закрывался на ключ, а ключ тоже надо было поискать. Вот так всё было засекречено. Я встала на стул, и извлекла практически из-под обломков старых книг свое сокровище. А в выдвижном шкафчике чуть ниже был спрятан ключ. Вся эта процедура меня очень забавляла. Я вставила ключ, повернула его два раза вправо, и ларец открылся.
  Здесь лежала вся моя переписка за всю мою жизнь, несколько фотографий, еще чёрно-белых, на которых я была совсем маленькой девочкой. Это всё, что осталось из моего детства. Еще здесь была Серёжкина метка из роддома и серебряное колечко, которое мне давным-давно подарил Пашка, моя первая любовь, когда мы с ним разъезжались по разным городам после школы. А еще... пустой флакончик от французских духов, которые мне подарил Игорь после одной из наших ссор, когда мы с ним еще не были женаты. Они тогда жутко дорого стоили, я даже, помню, смутилась немного, но подарок приняла. Мне тогда пол общежития завидовало. Но душиться я никому не давала, вот такая я была жадина-говядина. Письмо от Людмилы лежала сверху. Эта идея пришла как-то сразу и практически ниоткуда. Так бывает иногда, и со временем перестаешь этому удивляться, просто воспринимаешь, как голос свыше. Идея заключалась в том, чтобы разыскать эту женщину. Потому что, мне казалось, что так будет правильно. Во-первых, я в какой-то степени виновата перед ней, потому что прочитала когда-то её письмо, а это, согласитесь не очень красиво. Во-вторых, может быть, она действительно любила Игоря, а может и до сих пор любит и не известно, как бы сложилась её жизнь, если бы тогда не я, а он вытащил письмо из почтового ящика. А, в-третьих, я реально благодарна ей, потому что если бы тогда я не обожглась, если бы не узнала об этой измене, то так и не поняла бы, что живу неправильно. Так и жили бы мы с моим мужем параллельно друг другу, пересекаясь только, решая какие-то общие семейные проблемы, каждый своей жизнью, своими интересами, не вместе, а порознь, хоть и в одной квартире.
  Просто удивительно, как обыкновенное, на первый взгляд, незначительное обстоятельство может быть судьбоносным. Ведь, задержись в тот вечер я на работе, и всё было бы по-другому. Прочитай бы я это письмо дома, а не на работе и был бы скандал, возможно развод... вот так задумаешься и понимаешь, что не бывает в жизни что-то просто так, любая секунда, любое слово, любое действие имеет последствие. Фаталисты считают, что всё, что с нами происходит - это судьба. Только сдается мне, что судьба - это не прямая дорожка, а с множествами перепутий, как в сказках: на право пойдешь... на лево пойдешь... прямо пойдешь... Выбирай! И лишь один из этих путей правильный. Так что как не крути - мы сами строим себе судьбу. И не нужно ничего предугадывать. Нет! Нужно просто воспринимать всё, что тебе подбрасывает жизнь, даже если это неприятность, как данное свыше. Значит так нужно, значит, ты свернул не туда, значит ты должен пройти эту сложность, чтобы что-то понять и изменить в себе. У каждого человека своя судьба, а у каждой судьбы своя длительность жизни, мы не можем её увеличить, зато можем сократить, если всё время будем грызть себя изнутри, так и сгрызем ненароком. Правильно говорят: 'На Бога надейся, но сам не плошай!'
  - Серёжка, мне нужен интернет минут на десять, вставай давай, освобождай насиженное местечко, - крикнула я своему сыну в другою комнату.
  Компьютер у нас появился недавно. Серёжа сразу подключил интернет. Это стало очень модным и доступным. Теперь всё время проводит дома, за компьютером, что меня с одной стороны радует, чем шляться неизвестно где, уж лучше так, а с другой стороны пугает. Хотя изначально компьютер покупался, чтобы Сергею легче было заниматься в институте, да и сами преподаватели стали требовать только печатные тексты курсовых работ. Нынче то времена высоких технологий, кто захочет разбирать чужой почерк, да и для студента полегче, всё-таки после проверки преподавателя не всю работу переписывать, а исправил в компьютере, что надо, распечатал и порядок. Я вот смотрю сейчас на молодежь и просто диву даюсь, как мы раньше вообще жили без компьютеров, без мобильных телефонов, без всех этих технологий, а ведь жили как-то, и скажу вам - неплохо жили. Но... Жизнь идет вперед, всё развивается, только иногда мне кажется, что при этом стремительном рывке вперед, что-то очень важное осталось где-то позади и никак не может угнаться за этим прогрессом. Я сначала не могла понять что, а потом поняла - простые человеческие отношения, когда глаза в глаза, рука к руке, когда стоишь, ждешь свою любимую и, кажется, сердце сейчас выпрыгнет, потому что она опаздывает, а может, вообще не придет. Но ты стоишь и ждешь, и веришь, что она придет, потому что любишь. И ты не можешь просто взять мобильный, позвонить и нервно спросить: 'Ну, где ты там, я уже здесь битый час стою?'. Это удобно, я согласна, но ведь никакой романтики.
  Или те же письма! Написанное от руки письмо имеет свой запах, свою историю, его можно перечитывать, хранить для потомков. А когда письмо напечатано, ты даже не можешь быть уверенным кто его написал... Это почерк - вещь неоспоримая, а печатный алфавит... Я иногда задумываюсь, вот если бы тогда пять лет назад был у нас интернет, и была бы возможность у этой Людмилы написать свое письмо по электронной почте, чтобы тогда было? Но я опять ушла в тему 'если бы, да кабы'. И все-таки, чтобы я там не говорила, интернет - это великое изобретение человечества. И именно благодаря этому изобретению я сейчас быстро смогу осуществить то, что задумала. Я села к компьютеру, открыла поисковую систему и набрала интересующую меня информацию 'телефонный справочник Киева'. Через десять минут на листке белой бумаге был записан мною домашний телефон Людмилы Соколовой, проживающей по адресу, указанному на конверте. Могло так случиться, что она переехала или еще что-нибудь, но так не случилось. Я почему-то немного занервничала, но как-то сразу успокоилась.
  - Серёжа, я освободилась, спасибо, - крикнула я и тут же отправилась к телефону. Я набрала номер, и после непродолжительных гудков на том конце провода подняли трубку.
  - Алло, здравствуйте, а Людмилу Соколову можно к телефону.
  - Это я...
  - Здравствуйте. Я даже не знаю, как сказать... Меня зовут Маргарита Простакова. Вы, кажется, любили моего мужа...Игоря... Он умер. Если есть желание и возможность - похороны в среду, то есть завтра, в три часа, адрес вы знаете...
  - Мммм, спасибо...
   На том конце молчали, я положила трубку.
  - Мама, ты кому звонила?
  - Да, так забыла еще кое-кого позвать на похороны.
  - Понятно...
  - Серёжа, ты поел?
  - Да мне не хочется.
  - Мне тоже, сынок, но есть то надо, пойдем, составишь мне компанию.
  Ели мы молча. Завтра будет очень тяжелый день. Надо его как-то пережить. Помню когда Серёжка был маленький и мне нужно было от него чего-то добиться, а он твердил 'не хочу, не буду', я ему говорила : 'Есть такое слово - надо'. И он как-то серьёзно на меня смотрел и делал то, что было надо. Вот и сейчас... Будет тяжело, ужасно, страшно, но надо...
   С самого утра начали приходить разные люди: близкие и не очень. Предлагали свою помощь, часто звонил телефон, в общем, всё плыло перед глазами: венки, букеты с четным количеством цветов, удручающее присутствие черного цвета, музыканты, ожидающие своего торжественного часа, вроде все молчали, но всё равно стоял непонятный гул. Было такое ощущение, как будто тебя придавили тяжеленной бетонной плитой. Слёз не было, я даже стала замечать на себе осуждающие взгляды родственников со стороны мужа. Но, если честно, мне было на всё это наплевать. На их мнение, на их выводы, было важно то, что я чувствовала внутри себя. Я была уверена, что душа Игоря где-то сейчас рядом и важным было только то, что думает он, вернее она - его душа. А она не могла не ощущать всей той печали, которую я испытываю, всей той боли, которая безжалостно просверливает мне голову, всей той пустоты, которая образовалась внутри . Было такое ощущения, что наши души разговаривают между собой. И его душа успокаивала мою и говорила: 'Не плачь! Нельзя! Отпусти меня! Не мучай! Дай свободно улететь! И мы обязательно встретимся! Там! Где еще будем счастливы! Я буду ждать тебя! Я люблю тебя! А ты меня! Я это чувствую! Я знаю! Я верю! И ты верь!!!'
  Очнулась я уже на кладбище. Главным образом оттого, что рядом завывала какая-то тётка, то ли по отцовской линии, то ли по материнской, в общем, дальняя родственница Игоря. Но было такое ощущение, что ближе его у этой женщины просто никого не было и со словами 'на кого же ты нас покинул!?' она склонялась над гробом и рыдала, как полоумная. Всё это было настолько театрально и неискренне, что мне хотелось отхлестать её по щекам, чтобы она пришла в себя и успокоилась. Видимо и от меня ждут такого театрализованного представления, но не дождутся. Я осмотрелась. Народа было много. Рядом стоял Сергей и поддерживал меня всё время за локоть, может, боялся, что я упаду. И был прав. В тот момент я была близка к обмороку. Он тоже не плакал, но было видно, что переживает, всё его тело дрожало и как-то всхлипывало изнутри, почти неслышно. Вдруг я её увидела... Увидела эту женщину. Она всё-таки приехала, наверное, прилетела на самолете, раз успела, поездом было бы дольше. Наши взгляды встретились... У неё тоже не было слёз, но я всё сразу поняла. Она сегодня так же, как и я хоронила любимого человека. Когда на кладбище всё было закончено люди пошли в направлении автобуса, я подошла к ней незаметно и сказала: ' Здравствуйте Людмила, вы не уходите никуда, пожалуйста, мне нужно с вами поговорить. Очень. Вам есть, где остановится? Если что, то можно у нас!'
  - Нет, спасибо, я забронировала гостиницу. Я дождусь. Мне это тоже нужно., - голос у неё был мягкий и очень приятный. И вообще первое впечатление было хорошим. Это важно, как мне кажется. Так всегда происходит, когда знакомишься с человеком, по крайней мере, у меня. Он тебе либо сразу нравится, либо сразу не нравится. И вот именно этому первому ощущению и нужно доверять. Оно самое, что ни на есть точное. Проверено жизнью.
  Когда весь этот ужас под названием поминки закончился. Я попросила Серёжу, чтобы он ехал домой и не беспокоился за меня, что я задержусь, потому что есть еще кое-какие дела. Он удивленно на меня посмотрел, но ничего спрашивать не стал. Людмила ждала меня у выхода из заведения, где только что все провожали в далёкий путь моего мужа. Для кого-то это действительно была утрата, а для остальных просто долг, или еще того хуже время препровождения. Но, как бы там ни было, и как бы мне это не нравилось, есть определенные обычаи. Так принято, а раз принято, значит надо делать, иначе... ну я не знаю: не поймут, осудят. Как мы всё-таки зависим от этих традиций. Живём какой-то придуманной кем-то жизнью и оправдываем себя тем, что так делают все, почему у меня должно быть по-другому.
  - Людмила, сказала я ей, выйдя на воздух из пропитого и провонявшегося различными запахами еды помещения. А давайте пойдем с вами в какой-нибудь ресторан посидим. Потому что, если честно, у меня маковой росинки во рту не было. Я бы и выпила что-нибудь типа коньяка с удовольствием. Надо как-то стресс снять, а то мне сын после первой рюмки вместо водки воду простую наливал, боялся за меня, наверное. И я заулыбалась.
  - Вас же Рита зовут?
  - Да. Рита.
  - Я тоже ничего не ела. Желудок аж сводит. Ужас. Может быть, перейдем на ты?
  - Нет, давайте не будем. Мне так легче. Может быть немного позже, но не сразу.
  - Хорошо.
  Мы взяли такси и поехали в мой любимый ресторанчик. Всю дорогу мы молчали. Да и о чем было разговаривать. Вернее, у меня было конкретное к ней дело, а там, куда разговор заведёт...Приехали мы очень быстро. Ресторан этот назывался 'Бастон', с ударением на 'о'. Уж не знаю почему такое название было выбрано, то ли это аббревиатура из имен или фамилий, как сейчас было модно делать, то ли знаменитая песня Розенбаума навеяла... Какая разница, мне он очень нравился, прежде всего своим уютом. Оформлен он был в осенних тонах, на стенах висели картины маслом, возможно, какого-нибудь местного художника, приглушенный свет, и всё время играла мелодичная спокойная музыка, и что самое главное - негромко. Иногда даже приглашали скрипача. Кроме того, очень удобные кресла, именно кресла, а не стулья, круглые столы, что мне безумно нравилось. Не квадратные, не прямоугольные и даже не овальные, а именно круглые. И вообще ресторанчик этот был очень компактный, чувствовал себя в нём, как дома и только отсутствие тапочек приводило тебя в реальность, но зато камин, настоящий, не имитация, практически сразу возвращал тебя всё в тот же домашний уютный уголок. И кормили здесь, скажу я вам отменно... Ну да ладно, а то это становится похожим на рекламу.
  - Это наше с Игорем любимое место, - обратилась я к Людмиле и мы присели.
  Тут же к нам подошла приятная девушка, принесла меню и удалилась, оставив нам возможность тем самым самостоятельно изучить его содержимое и сделать заказ.
  - Люда, что вы будет пить? Я коньяк...
  - Да я тоже, давление совсем низкое, нужно поднимать. И она заулыбалась. Улыбка у неё была всё так же сногсшибательной, как на тех фотографиях.
  - А закусывать?
  - Я даже не знаю... может посоветуете...
  - Как вы относитесь к мясу?
  - Прекрасно! Я не причисляю себя к вегетарианцам.
  - И, слава Богу, тогда давайте по салатику, лёгенькому, из овощей, чтобы не поправится и шашлык. Шашлык, я вам скажу, здесь готовят... Мммм... Пальчики оближите!
  - У меня уже слюнки потекли, - и мы заулыбались.
  Я подозвала официантку, сделала заказ и попросила, чтобы коньяк нам принесли сразу и лимончик с маслинками. Для закуски. Девушка утвердительно кивнула, мол, поняла, не дура и снова упорхнула. А я посмотрела на свою спутницу. Зависла небольшая пауза. 'Вы знаете, Людмила, пришло время мне вам рассказать всю правду, покаяться, так сказать', - и с этими словами я полезла в свою сумочку, достала её же письмо пятилетней давности протянула ей конверт.
  - Что это?
  - Это? Это ваше письмо. Я его вам возвращаю и прошу прощения, за то, что когда-то, несмотря на абсолютную уверенность в том, что чужие письма читать нельзя, я его всё-таки прочитала. И ответ вам тоже прислала я. Игорь ничего об этом не знал. Она взяла письмо и посмотрела мне прямо в глаза, в них пеленой стояли слёзы. Это было похоже на дождь за окном. Слёзы ручьями текли по чему угодно: по сердцу, по душе, по мыслям, но только не по щеками. Здесь, с этой стороны её Я, было всё в порядке. Вот это выдержка!
  - Это очень неожиданно, - и это всё, что она смогла из себя выдавить в тот момент.
  - Давайте так... Я понимаю, что вам сейчас тяжело, но и мне поверьте не легче. Я жила с эти несколько лет. И меня это мучило. Очень. Я вроде как чувствую себя виноватой перед вами, но ведь и вы тоже виноваты передо мной, не так ли. Я бы хотела рассказать вам свою историю, но взамен мне бы хотелось услышать вашу. Потому что я конечно придумала себе какую-то версию, но пока это всего лишь мои догадки. Хочется правды...
  Людмила смотрела на меня очень внимательно. Опять зависла пауза и тут нам на выручку откуда не возьмись явилась наша официантка и принесла коньяк. Я даже облегченно вздохнуло, ну теперь точно дело пойдёт. Я взяла бутылку, налила нам грамм по пятьдесят и мы, не чокаясь, выпили. Тепло растеклось по тело, приятно пощипывая горло. Я быстро закусила лимоном, сморщилась и сразу почувствовала легкий туман от алкоголя, выпитого на голодный желудок.
  - Так вот... Несколько лет назад, возвращаясь с работы, я обнаружила в своём почтовом ящике письмо, адресованное моему мужу из которого следовало, что он мне изменил. Ну что я должна была делать?
  - Я не знаю. Не знаю. Простите меня, Рита. Вы сделали всё правильно...
  - Да ладно, не переживайте вы так, я же не собираюсь вас ругать или обвинять в чем-то. Что случилось, то случилось, и не будем гадать, если бы да кабы. Прошлое не изменить. Я наоборот вам очень благодарна. Именно вы и ваше письмо помогли мне открыть глаза на то, как я живу, вернее как мы живём. У нас с Игорем был бешеный роман. Я когда его встретила, точно поняла: вот она - моя любовь. Дождалась! А потом поженились, как-то растеряли наши чувства. Не знаю, почему так происходит, но это происходит, и наша семья не единственный пример. Ведь так. А любовь надо растить, как собственного ребёнка и ухаживать, беспокоиться о ней, лечить её, если заболела, помогать во всех трудностях, которые выпадают на пути, развлекать её, чтобы её было весело, подкармливать её всякими вкусностями. Иначе она не выживет, будет худеть, худеть и совсем умрёт, - я сделала паузу. Давайте еще выпьем!?
  - Да, пожалуй.
  Я налила нам еще по стопочке, содержимое которых тут же оказалось у нас в желудка. А тут подоспела и еда. Как раз вовремя. От жареного мясо очень вкусно пахло. Просто божественно. Не представляю, как можно отказываться от еды, сидеть на диетах. Хотя мне, конечно, повезло в какой-то степени, потому что я к полноте не особо склонна. Ем, сколько хочется, а когда вижу, что набрала лишние килограмма два-три, приторможу немножко, сделаю себе парочку разгрузочных дней и опять всласть занимаюсь чревоугодием. А ведь это смертный грех, между прочим. И мы принялись с Людмилой за этот смертный грех в виде сочного только что обжаренного ароматного шашлычка. Было очень вкусно, а если учесть, что мы обе были жутко голодные, да к тому же еще на гране нервного срыва, то... Да вы и сами понимаете...
  - Ну что по третьей?
  - Давайте!
  И мы опять выпила. Коньяк уже шел, как к себе домой. И только теперь я почувствовала, как я устала, как вымоталась за эти несколько дней. Я глубоко вдохнула, как бы возвращаясь к прерванному разговору и не давая своей собеседнице никакого шанса отвертеться, произнесла: ' Теперь ваша очередь изливать душу...'
  - Я даже не знаю с чего начать...
  - А вы начните с самого начала...
  - С начала... Жизнь моя не удалась, видимо. Конечно, я сама виновата. Когда я была еще совсем молоденькой, мне хотелось много денег, чтобы я могла позволить себе, всё, что душе угодно. Семья моя была не очень обеспеченная и единственным моим наследством оказалась внешность. Я была красивая в молодости, как говорили, и очень нравилась мужчинам. А мне нравилось, что я им нравлюсь, что они готовы для меня на многое. И я этим пользовалась. Дорогие подарки, поездки, развлечения, рестораны. Как там: 'лето красное пропела, оглянуться не успела...', а мне уже тридцать. У всех семьи, дети, а у меня бублик с дыркой. А потом я тяжело заболела, и оказалось, что я абсолютно никому не нужна, что никто меня не любил, так... пользовались красивой куклой. Но я не обвиняю. Нет. Я ведь тоже пользовалась. Всё правильно... У меня была жуткая депрессия, я порвала все связи, сменила квартиру и серьёзно запила. От выпитого становилось на несколько часов легче. А потом еще хуже, но для меня эти несколько часов были спасательным кругом, воздухом, полузаколоченной дверью в мир живых. Потому что мне казалось, что я умерла. А потом неожиданно появился Олег. Я не знаю, как он меня нашел. Кто ищет, тот всегда найдет, любил он говорить. Он был моим первым мужчиной, старше на 12 лет, немного нудный, как мне казалось. Наши отношения длились что-то около года, а потом за мной начал ухаживать другой человек и я ушла к нему. А Олег куда-то пропал. Я даже не знаю, мне тогда было все равно, что происходит вокруг, главное, чтобы весело, много денег. А теперь на тебе - явился. Он вытащил меня из того кошмара, в котором я оказалась, отправил меня в центр, где лечат от алкогольной зависимости. Жуткое местечко! А потом предложил свою руку и сердце. И я согласилась, потому что... Потому что была ему очень благодарна. Даже нет. Скорее всего, у меня просто не было другого выхода. Я чувствовала себя брошенной собачкой, которую подобрал добрый дядя, отмыл, накормил, спать уложил и стал с ней жить. Вообще он очень хороший человек, хорошо ко мне относился, переживал сильно, когда я подала на развод и вообще, наверное, это единственный человек, кроме мамы, который меня действительно любил. Но так получилось, что я его - нет. Так ведь бывает, правда?
  - Я не знаю, у меня так не было. Ну а дальше?
  - А что дальше? Олег отправил меня в санаторий, чтобы я подлечилась, а там я встретила Игоря. У меня раньше такого не было. Я влюбилась с первого взгляда. Да и он тоже особо не сопротивлялся. Потянулись мы друг к другу и, казалось, разорвать нас было невозможно. Рита, может вам это неприятно слушать, я тогда не буду рассказывать.
  - Нормально, нормально...
  - В общем, я впервые в своей жизни влюбилась. Он мне правда сразу сказал, что у него есть семья и что он вас очень любит, но то, что с ним сейчас происходит - это совсем другое. Это страсть, какой-то порыв, смешение чувств, одним словом водоворот, из которого нужно выбираться, но нет сил сопротивляться, и отдаешься ему во власть, а там что будет, то будет. Я понимала, то, что с нами происходит - это всё временно, что скоро вся эта сказка закончится, и вернёмся мы к своим жизням, и будем жить, как жили. А когда вернулась домой, поняла, что не смогу больше так жить. Нет сил. Подала на развод. Думала смогу забыть Игоря, но так и не смогла. А потом решилась на это письмо. А потом я еще несколько раз приезжала сюда, и однажды мы с Игорем виделись.
  - Да? Вот этого я не знала.
  - Я подстроила так, что мы как будто случайно встретились. Придумала историю, что я, мол, в командировке... Он был очень смущен, спросил, как я поживаю. Я ему сказала, что хорошо. А потом он сделал вид, что очень спешит или действительно спешил, не знаю, и ушел. А я потом еще долго-долго смотрела ему в след. Вот и всё...
  - Понятно. Ну, что-то типа такого, я себе и представляла. Вы молодец, что приехали.
  - А вы молодец, что мне позвонили, - и мы заулыбались.
  - В общем, мы с вами вдвоем молодцы!
  - Да уж!
  Так мы и сидели, две абсолютно незнакомые женщины, любившие одного мужчину, сидели и попивали коньяк, поминая его доброе имя. Теперь нам нечего было делить, вернее некого. Круг замкнулся. Человека нет, а любовь осталась. У меня своя, у неё своя. И никто, наверное, не ответит, кто из нас любил больше или меньше, кто по настоящему, а кто нет. У меня была возможность любить и быть рядом, рожать детей, строить совместный дом, в горе и радости, в богатстве и бедности. А у неё не было этой возможности - быть вместе. И никому не известно, что труднее, вот так жить бок о бок с человеком, видеть все его недостатки, перешагивать через неминуемые ссоры, сталкиваться характерами и всё-таки оставаться вместе, потому что любишь. Или же любить безответно, любить вопреки, пусть во многом придуманной любовью, знать, что, возможно, никогда ничего у тебя с этим человеком не будет и всё равно верить, надеяться и ждать. Я никогда не понимала такой любви, всегда казалось, что она больше книжная или телевизионная, но не реальная, а сейчас вот сижу, смотрю на эту женщину и понимаю, что есть и такая. А что это тогда, если не любовь?
  - О! Да мы с вами почти допили бутылку!
  - Да!
  Я разлила остатки, подняла свою рюмку и произнесла тост: 'Людмила, давайте выпьем с вами за будущее и за наше счастье в нём'
  - Вы думаете, что это возможно!
  - А почему бы нет?
  - Мне кажется, что моя жизнь закончилась, теперь вообще нет никакого смысла.
  - Людмила, ну что вы такое говорите? А что тогда мне делать? Повесится? Нет, надо жить дальше, помните, как в фильме говорится 'В сорок лет жизнь только начинается'.
  - И какие у вас планы на будущее? Поделитесь, если не секрет.
  - Да какой же секрет... Буду продолжать работать, дождусь, когда сын женится, появятся внуки, уйду на пенсию и буду идеальной бабушкой, а там посмотрим.
  - Да, вам хорошо, вам есть для кого жить. А я совсем одна.
  - А вы усыновите ребёнка и живите для него, любите его, сделайте его счастливым.
  - Да кто же мне даст ребёнка? Я же незамужняя женщина, да еще и без работы, меня мой бывший муж содержит.
  - А вы выйдите замуж!
  - За кого? - Людмила была явно удивлена.
  - За Олега.
  - За Олега? За моего бывшего мужа?
  - Конечно, судя по тому, что вы мне здесь рассказывали, он вас очень любит, я думаю, до сих пор любит, по крайней мере, мне так кажется. Будете ему хорошей женой, заботливой, любящей. Осчастливите еще одного человека. А счастье, знаете ли такая штука, глядишь и к вам вернётся бумерангом. Вы же всю жизнь жили только для себя, поживите для кого-нибудь другого.
  - Рита, вы удивительная женщина!
  - Вы знаете, я тоже так думаю, - и мы опять заулыбались. Ну, ладно, будем прощаться. Поздно уже.
  - Да. А ведь мы так и не перешли на ты...
  - Я думаю и не надо. Мне кажется, что мы с вами больше никогда не увидимся. Не за чем...
  - Я бы хотела вас как-то отблагодарить.
  - Я, думаю, не стоит.
  - И всё же... У каждого человека есть что-то, что он хочет себе купить, но по каким-то причинам не покупает, откладывает на потом, откладывает. У вас есть такое что-то?
  - То есть вы мне хотите это что-то подарить?
  - Ну, да!
  - А! Есть! Пришлите мне хороших масляных красок и кисточек, думаю, что у вас в Киеве должен быть такой специальный магазин для профессиональных художников, а то у нас нет.
  - А вы рисуете?
  - Да, было дело. В молодости. А потом всё как-то было не до этого. Вот, думала, пойду на пенсию. Тогда точно! А вот уже и пенсия на горизонте.
  - Хорошо.
  Мы попрощались и действительно, как потом доказала жизнь, никогда не встречались с Людмилой Соколовой из Киева, зато очень часто переписывались. Вскоре после этих событий был открыт сайт 'Одноклассники', который сразу же стал очень популярным. Там меня она и нашла. А через месяц я получила посылку, в которой к своему удивлению, я обнаружила всё необходимое для рисования, а еще записку, написанную таким для меня знакомым почерком: 'Дорогая Рита, спасибо вам за всё, что вы для меня сделали. Только после встречи с вами я поняла, как пуста была моя жизнь. По возвращению в Киев сразу же позвонила своему бывшему мужу, вы не представляете, как он обрадовался, просто как мальчишка, и предложила ему начать всё с начала. Он был на седьмом небе от счастья. А когда я заговорила об усыновлении ребёнка, он вообще чуть с ума не сошёл от переполнявших его чувств. Сейчас мы вплотную занимаемся этим вопросом. Савушка нам понравился сразу обоим. Я думала, что такого не бывает, что полюбить чужого ребёнка невозможно, но оказалось всё не так. Я прихожу к нему каждый день. Он так радуется, когда меня видит! И это такое счастье! Когда ты кому-то нужен, когда тебя кто-то ждёт, скучает, заглядывает тебе в глаза и ищет в них защиты, помощи, любви. Это чудо! И в моих лёгких вдруг, откуда не возьмись, взялся кислород, который даёт мне уникальную возможность дышать, жить полной жизнью, радоваться каждому прожитому дню, а не задыхаться выхлопными газами, как это было раньше. Еще раз спасибо.'
  Я улыбалась. Было почему-то до невозможности приятно. Я взяла в руки тюбик с краской и покрутила его перед глазами, внимательно рассматривая. И внутри всё затрепетало от желания творить. В голове начали появляться всевозможные образы, картинки, сюжеты, прямо, как в детстве. И возможно со стороны я кажусь сильной женщиной, но на самом деле я очень тяжело перенесла смерть мужа, руки просто опускались, и что бы я там не говорила, казалось, что жизнь закончилась, а в ту самую секунду, в руках вот с этим самым тюбиком, я поняла - ЖИЗНЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ...
  
  
  Встречные поезда.
  
  Лето стремительно двигалось к своему логическому завершению. В этом году оно было невыносимо жарким, к полудню температура достигала таких пределов, что воздух становился видимым. Крым распахнул свои объятия для всех приезжих, предоставив им возможность насладится своими услугами: море, солнце, а дальше кому, что по душе. Я отношусь к разряду тех людей, которых море не прельщает, потому что всю жизнь прожила у него nbsp;И именно так, блуждая в закоулках моей памяти, мысли привели меня к событиям пятилетней давности. Я ведь тогда так и не выбросила это письмо, сохранила его, даже сама не знаю почему. На антресолях у меня был маленький тайничок, где хранились всяческие сентиментальные для меня вещицы. Об этом тайнике никто из моих домашних не знал, по крайней мере, если даже когда-нибудь сын или муж наткнулись случайно на него, то мне в этом не признались, и потом тайник был в виде сундучка, который закрывался на ключ, а ключ тоже надо было поискать. Вот так всё было засекречено. Я встала на стул, и извлекла практически из-под обломков старых книг свое сокровище. А в выдвижном шкафчике чуть ниже был спрятан ключ. Вся эта процедура меня очень забавляла. Я вставила ключ, повернула его два раза вправо, и ларец открылся.
под боком, и со временем оно утратило свою ценность, как в принципе и всё, что становится неизменно доступным. Поэтому, взяв отпуск на работе, я отправилась не на пляж, а к своей институтской подружке в Харьков, как говорится на неё посмотреть и себя показать. Не виделись мы лет пять, наверное. Она недавно вышла замуж и сейчас была беременна, и я решила: 'Всё, надо ехать, потому что потом точно будет не до встреч с этими пелёнками - распашонками'.
  Жила я у них дома, квартира оказалась очень маленькой, я спала на полу. И как они собираются здесь жить, когда появится малыш? Хотя, с другой стороны, хоть такая есть, потому что съёмная - это еще хуже. Всегда есть шанс, что тебя выставят на улицу нежданно- негаданно. Викин муж мне не понравился, скорее всего потому, что мне он был не рад и вёл себя соответственно холодно и неприступно. Но, я же не к нему приехала, а к Виктории, поэтому особо не обращала на это внимание. Тем более, что весь день он был на работе, а мы с моей любимой Викуськой гуляли, ходили по магазинам, в кино, в театры, в общем, развлекались по полной программе, на сколько это возможно женщине на восьмом месяце беременности. Неделя пролетела очень быстро, Викин муж вздохнул с облегчением, что я уезжаю, и даже вызвался меня проводить и помог донести мне сумку до поезда. 'А может быть он не такой уж и плохой?', - подумала я в тот момент. Ведь что-то же Вика в нём нашла... Хотя на мой вкус он какой-то не очень... Хотя... Зато у меня были все такие очень-очень, а так чтобы замуж за кого-то выйти, ребёнка от него родить - НЕТ уж. А она от своего Мишеньки рожает скоро, значит, нашла того единственного и неповторимого, о котором мы с ней так мечтали во времена нашей юности. И ведь он не мне должен подходить. Правильно? А ей. И мнения моего никто не спрашивает, тем более, какое может быть мнение у тридцатилетней ни разу не замужней барышни без особых перспектив в этом направлении. От этих мыслей стало почему-то грустно.
  Вика провожать меня не поехала, потому что мой поезд отправлялся в четыре часа ночи. Мы распрощались с Мишей на перроне, обниматься и целоваться не стали. Он торжественно вручил мне сумку, и я зашла в вагон поезда, который через несколько минут должен был помчать меня в сторону дома. Место у меня было хорошее - нижняя полка в середине вагона. Билеты я брала заранее, потому что знала прекрасно, что летом в направлении Крыма с местами напряженка, а ехать возле туалета или на третьей полке, что тоже иногда бывает, как-то не хотелось. Когда я зашла в купе, то увидела, что моими попутчиками оказалась женщина с двумя маленькими детьми. Они спали. Мальчику было лет шесть, а девочке на вид что-то около года. Перспективка ехать с детьми меня не порадовала. Вообще я детей люблю, но люблю как-то в общем, а конкретно пусть ими занимаются их родители. Вот когда у меня будет свой ребёнок, тогда... Когда это будет?
  Я поставила сумку и села на своё место. Минут через десять в купе заглянул проводник, проверил мой билет, паспорт и дал пастельное бельё, а напоследок спросил, не хочу ли я чаю. Глупость какая! Какой может быть чай в четыре часа ночи или утра - не важно. И пожелав мне счастливого пути, удалился. Поезд тронулся и, набирая скорость, помчался к следующей станции. Я взяла пастельное белье и, стараясь не шуметь, застелила им свою временную кровать. Кода всё было готово, я прилегла, не раздеваясь, но заснуть мне никак не удавалось. Так я провалялась где-то с час. Потом я встала, вышла из купе, захватив свою сумочку, и в туалет. Там было занято и мне пришлось подождать минуты две, пока скрипучий замок не повернулся, и дверь в нужную мне комнату не открылась, выпуская изнутри довольно упитанного мужчину. Было даже удивительно, как он вообще там мог поместиться. Я умылась, исправила свои нужды и пошла в тамбур. Почему-то жутко хотелось курить. В тамбуре никого не было, и я этому искренне порадовалась. Мне абсолютно сейчас не хотелось слышать фразочки типа: 'О! Какие у нас симпатичные барышни в вагоне', - и смотреть при этом на их ухмыляющиеся физиономии. Первая затяжка немного затуманила мне разум, и я почувствовала лёгкое головокружение. Я стояла молча и, щурясь, смотрела сквозь запыленное стекло на мелькающие вдоль железнодорожных путей силуэты деревьев. Они очень быстро убегали от моего взгляда, оставаясь далеко позади. Я долго так стояла, пропуская через свои лёгкие одну сигарету за другой. Солнце потихоньку начало подниматься, выкатывая из линии горизонта еще один день. Я посмотрела на часы, было ровно пять часов двадцать минут. Я затушила недокуренную сигарету, тяжко вздохнула и отправилась назад в своё купе, выстрелянной пулей ощутив внутри своего организма чувство голода.
  Я попросила у проводника чашку кофе и, достав нарезанные заботливой Викиной рукой бутерброд, начала его жевать. Кофе был отвратительный, но, тем не менее, он немного меня разбудил. Я осмотрела своих попутчиков, они всё так же сладко спали, и достала журнал 'Натали', который купила перед отъездом и, открыв его на первой странице, решила не погружаться в глянцевый мир всевозможных историй и полезных советов. Я отложила его в сторону, взяла книгу и целиком вторглась в чужой литературный мир. Поезд замедлил свой ход и через несколько минут остановился. Я выглянула в окно и прочитала 'Лозовая'. Спустя некоторое время, в купе ввалил парень, лет восемнадцати и, в отличие от меня, абсолютно не церемонясь, наделал столько шума, что разбудил мирно спящих людей. Девочка заёрзала и, сразу же проявив своё недовольство, заплакала во весь голос. Парень, нисколько не смущаясь своей бестактности, закинул сумку на полку над моей головой и удалился в неизвестном направлении.
  Женщина встала, взяла на руки малышку и, улюлюкая, пыталась её успокоить.
  - Вы, мне не поможете? - обратилась она ко мне.
  - А что я должна сделать?
  - Принесите, пожалуйста, стакан кипятка.
  - Без проблем, - и я отправилась исполнять просьбу.
  Вернувшись, я поставила стакан с горячей водой на стол и присела на свое место, не зная, что мне делать дальше.
  - Спасибо большое! Меня зовут Марина, я так понимаю, вы с нами будет ехать? - Марина заулыбалась
  - А меня зовут Лена. Очень приятно, - ответила я ей, немного замешкавшись.
  - Вы Лена не переживайте, дети у меня спокойные, на сколько вообще могут быть спокойными дети.
  И Марина опять заулыбалась, причем улыбка делала её невероятно милой и очень её украшала. Интересно, а сколько ей лет? Вдруг возник у меня вопрос в голове. Вообще, эти вопросы, они постоянно возникают, причем самые неожиданные или в самый неподходящий момент, и самое интересное, что ими невозможно управлять. То есть, может я не хочу, чтобы они возникали, а они берут и возникают из неоткуда, а потом сидят у тебя в голове и мучают, потому что хотят, чтобы ты им дал ответ. Как сложно всё... Я сидела молча. Моя спутница всё время суетились. Поезд тронулся. 'А вы откуда едите?', - спросила я у Марины. 'Из Москвы', - ответила она, не прерывая своей суеты. 'На море?', - уточнила я. 'Да, на море и к маме. Я сама из Феодосии', - сказала она очень дружелюбно. 'Да! Так у нас с вами общая родина! Надо же, и ведь город у нас небольшой, а мы никогда не встречались', - я была явно удивлена этому обстоятельству, но продолжать разговор не хотелось. Я не люблю общаться, когда человек чем-то занят. Мне нравится, когда двое сидят, смотрят друг другу в глаза и изливают потоками свои мысли. Краем глаза я наблюдала за моей соседкой. Дети у неё действительно были спокойными. Мальчик, кажется, его звали Ильёй, тихо лежал на верхней полке и читал, а Катюша, улыбаясь, сидела у мамы на коленках, наевшись перед этим смесью из бутылочки. Марина, доставала из сумки пластмассовую посуду и расставляла её на столе.
  - Илья, спускайся, будем завтракать.
  - Мамуль, ну еще немножечко, пожалуйста.
  - Давай, давай. Надо поесть.
  - Илья закрыл книжку и послушно слез вниз.
  - Лена, а вы не хотите перекусить?
  - Нет, спасибо, я незадолго до того, как вы проснулись, ела. Приятного аппетита.
  - Спасибо.
  Ужасно не люблю есть в поезде. Мне почему-то очень неловко перед чужими людьми доставать свою, немного придавленную дорожными условиями еду и жевать её на всеобщее обозрение. Я прилегла и продолжила чтение своей книги, на которой большими буквами было написано 'Любовница французского лейтенанта'.
  - Я когда-то зачитывалась Фаулзом. А вам нравится? - разорвала тишину Марина
  - Да. Что-то в нём есть.
  - Знаете, я всегда оцениваю книгу в трёхмерной плоскости, так вот эта получила у меня все три балла.
  - Как это?
  - Для меня очень важен стиль написанного, сюжет и смысл. У Фаулза всё это есть.
  - А мне Коэльо нравится, - сказала я зачем-то.
  - Да, он сейчас очень моден. Но мне не нравится его стиль, хотя может быть в этом его индивидуальность, а может быть это проблемы перевода.
  - А у вас какой любимый писатель?
  - У меня нет любимых писателей, мне нравятся отдельные произведения. Мне вообще кажется, что каждому писателю дано произвести на свет только одну великую книгу, а всё остальное либо прелюдия к ней, либо послевкусие. Ну а произведение любимое 'Мастер и Маргарита'
  - А я так и не смогла его осилить.
  - Это не страшно, значит, еще не пришло твоё время. Но ты обязательно это сделаешь, вот увидишь. Ну а фильм хоть смотрела?
  - Да!
  - И как?
  - Нормально.
  - Книга лучше. Но я тебе скажу, что режиссер очень смелый человек, раз решился на эту постановку, заведомо зная, что его будут рассматривать как подопытного кролика под лупой не одна тысяча глаз. Ладно, не буду тебя отвлекать, читай.
  Так, обсуждая свои литературные вкусы, мы стёрли с Мариной грань чуждости между нами и перестали друг другу выкать. Мне опять почему-то стало интересно, сколько ей лет. Тем временем они с сыном закончили завтракать и, убрав со стола, тоже погрузились в чтение. Мне же читать абсолютно не хотелось, потому что в отличие от Марины, эта книга мне как-то сразу не пошла. Я купила её только потому, что мой интернетовский приятель посоветовал её почитать. Я ему написала, о том, что собираюсь в отпуск, и что мне предстоит ехать на поезде, а он прислал мне ответ, что в поезде только и делают все, что читают, и самая лучшая для этого дела - это та книга, которую я сейчас держу в руках. Я вложила в неё закладку в виде фантика от шоколадной конфеты, свёрнутого полосочкой и, отложив в сторону, вернулась к 'Натали'. 'И пусть там нет никакого смысла, зато читается очень легко', - и это была последняя моя мысль перед тем, как я заснула.
  Снились мне разные люди из моей жизни, абсолютно не связанные между собой. Но в моём сне их что-то объединяло, наверное, это была я. Они чему-то улыбались, радовались, поздравляли меня, причем саму себя я не видела. А потом я вышла откуда-то из темноты в белом платье и с фатой на голове. Я сообразила, что это моя свадьба, а все эти люди - приглашенные гости. 'А где же жених?' - я испуганно начала смотреть по сторонам. Было почему-то жутко, и от этого страха я проснулась, вздрогнув при этом и резко открыв глаза. В голове пронеслась народная примета: 'Если спишь на новом месте, то приснится жених невесте' 'А жених мне так и не приснился', - констатировала я содержание своего сна. Хотя, он мне никогда не снился, может, я вообще никогда не выйду замуж, и у меня не будет детей, так и умру в полном одиночестве.
  - Ужас, - закончила я свои размышления вслух.
  - Плохой сон? - поинтересовалась Марина.
  - Да.
  Ехавшее со мной семейство дружно сидели на нижней полке. Малышка улыбалась во все свои молочные зубки, оттого, что старший братик щекотал ей живот и корчил разные рожицы. А Марина смотрела на всё это со стороны и светилась счастьем. Честно сказать, в этот момент я ей жутко завидовала. Тут же я поняла, что поезд стоит на месте.
  - Какая это станция? - спросила я, хотя ответ меня абсолютно не интересовал.
  - Не знаю.
  - А время сколько?
  - Начало двенадцатого. Скоро будем в Джанкое.
  - Ого! А я долго спала!
  - И это не удивительно, вы же, наверное, ночью садились...
  - Ну, да!
  Зазвонил мобильный телефон. Марина взяла свою сумочку и достала из неё серебряного цвета со спичечную коробочку чудо техники, без которого сейчас уже практически никто не может представить свою жизнь.
  - Алло...Привет, дорогой. Да, всё у меня хорошо. Дети нормально. Передают тебе привет. Да, устала немного. Скоро уже будем на месте. Как только приедем, я тебе позвоню. А ты сам как? Понятно. Ну, всё пока. Ты там кушай хорошо. Пока.
  - Муж? - спросила я.
  - Да.
  - А чего он с вами не поехал?
  - У него работа.
  - Ох, уж эта работа!
  - Да! Я уже по нему скучаю, что дальше будет, даже не представляю.
  - Ну, ты же не одна, а с детьми. Время быстро пролетит. Море... Солнце...Разговор шёл как-то сам по себе. Вообще с этой Мариной было очень легко, и собеседником она казалась интересным.
  - А сколько тебе лет? - попыталась я найти ответ на мучавший меня вопрос.
  - В июле перекатило за тридцать.
  - Так мы с тобой ровесницы, - удивилась я.
  - А ты думала я старше, - засмеялась она мне в ответ.
  - Нет, ну просто у тебя дети, семья, а я до сих пор холостячка.
  - И не разу не была замужем?
  - Нет.
  - Странно так. Ты очень красивая девушка, вроде не глупая. Почему?
  - Наверное, сама виновата. Всё искала чего-то, вернее кого-то, несколько раз мне делали предложение, а я отказывала, искала свою любовь, но так и не нашла. И теперь ни любви, ни семьи...Ладно, не будем о грустном, пойду я покурю - я вышла из купе, а Марина с печалью в глазах посмотрела мне вслед.
  На обратном пути я поинтересовалась у проводника, сколько мы будем стоять в Джанкое, на что он мне ответил: 'Двадцать минут'. Когда я вернулась в купе, Марина кормила своих детей обедом. 'Дети, всё-таки - это такая забота', - подумалось мне. Мне показалось, что я сама абсолютно не готова к материнству. Я настолько привыкла быть предоставлена сама себе. Захотела, села и поехала, куда глаза глядят, захотела не поехала. Хочешь - ешь, хочешь - голодай, а дети - это тяжкий груз со своими желаниями и четким режимом. Под них нужно подстраиваться и уже никакой личной жизни. А с другой стороны: кому нужна эта одинокая личная жизнь! В вагоне становилось ужасно жарко, мозги начинали закипать. Я, пожелав, приятного аппетита, принялась рассматривать яркие картинки в журнале. Скорее бы уже оказаться дома! А еще жутко захотелось пива. Поезд тем временем достиг очередной станции и остановился на отдых.
  - А ты не будешь выходить. Стоянка длинная, - спросила я у Марины.
  - Нет, я попробую детей уложить спать.
  - Может что-нибудь купить.
  - Да. Купи, пожалуйста, водички холодненькой. Вот деньги, - и она протянула мне десять гривен.
  - Хорошо. Сдачу я принесу.
  Я думала, что на улице будет прохладнее, чем в поезде, но ошиблась. Солнце стояло в зените. Туда-сюда двигались люди, подобно муравьям таща за собой свои пожитки. Лица у всех были изнеможенные жуткой жарой и утомительной дорогой. Все, как и я хотели уже оказаться в конечной точке своего путешествия. Я купила себе бутылку Черниговского светлого и минералку для Марины. Пластмассовая бутылка с водой была приятно холодная на ощупь. Я даже приложила её на несколько секунд ко лбу и ощутила невероятное блаженство. Пиво оказалось не таким холодным, оно было вяло прохладным, из чего я сделала вывод, что сей напиток пользуется большим спросом. Я сделала первый глоток, и содержимое бутылки дьявольски запенилось, выскочив джином наружу, и залило мне штаны. Но это меня нисколечко не огорчило. После третьего глотка, захотелось чего-то солёненького, Я тут же купила чипсы и, хрустя ими во всеуслышание, допивала уже совсем теплую хмельную жидкость. Выбросив пустую тару и шелестящий пакетик в урну, я с наслаждением закурила. Внезапно я ощутила внутри себя резкий подъем жизненных сил. Подумалось, о том, что впереди у меня еще целых четыре дня отпуска, которые я не собиралась потратить впустую. И провести я их собиралась, конечно же, там, ради чего все эти суетящиеся вокруг меня люди, бросив свои домашние дела, приехали в Крым - на море. По громкоговорителю объявили, что мой поезд отправляется и я, выбросив сигарету, поднялась по железным ступенькам в свой вагон.
  Дети спали. Я отдала Марине бутылку и сдачу.
  - О, холодненькая! - произнесла она счастливо. Крышка, открываясь, издала глухой хлопок, а газированная вода зашипела. Марина подождала немного, выпустив бульбашки, а потом, запрокинув бутылку, утолила мучавшую её уже давно жажду.
  - Как вы с ними управляетесь? С детьми, я имею в виду.
  - Ты, знаешь, я сама иногда удивляюсь. Сложно конечно, но что поделаешь - это же мои дети.
  - Ну, да мне этого, конечно, не понять.
  - Лена, ты извини, что я вторгаюсь в твою личную жизнь, но всё-таки... Я всё понимаю - не нашла любовь, но ведь ребёнка можно было родить.
  - В том то и дело, что именно в этом вся загвоздка. Я хочу, чтобы у меня был ребёнок от любимого человека. Вот ты, например, наверняка любишь своего мужа, раз решилась родить от него двоих.
  - Во-первых, от своего мужа я родила только Катюшу, а у Ильи другой отец, который бросил меня сразу же после того, как я сообщила ему о беременности. А любовь, знаешь ли, понятие слишком абстрактное и, что довольно-таки печально, порядком затасканное. Вот, ты можешь мне объяснить, чего ты ждешь от любви? Какой ты её видишь своими глазами?
  - Это сложный вопрос.
  - Почему сложный? Вот ты говоришь, что были у тебя мужчины, которые предлагали тебе стать их женой, а ты отказывалась. Значит, что-то тебя в них не устраивало, значит, у тебя есть какой-то идеал. Какой он?
  - Да в принципе нет никакого идеала. Я просто должна это почувствовать. Я должна ощутить всем своим естеством, что рядом со мной очень близкий человек. Мне кажется, что для этого достаточно даже несколько часов. А я общалась с этими ребятами месяцами, но наши души никогда не были родственными. Со временем симпатия и страсть улетучивались, и оставалась одна лишь ничем не подкрепленная пустота.
  - Понятно, - сказала Марина, улыбнувшись.
  - А ты как познакомилась со своим мужем?
  - Он влюбился в меня, как говорит, с первого взгляда, а с моей стороны изначально была только симпатия. Мы познакомились совершенно случайно. На лыжном курорте. Алексей, кстати, моего мужа так зовут, предложил свою помощь, пытаясь научить меня управлять лыжами. Сам он делал это практически виртуозно. Он был один, я тоже, так и завязалось знакомство, а потом мы вернулись каждый к себе домой: я в Феодосию, а он в Москву. Переписывались смсками, иногда перезванивались, а летом он приехал ко мне в гости под предлогом позагорать на солнышке и сделал предложение. Я согласилась. Он мне нравился. Мне было с ним очень легко и комфортно. И потом, что очень важно, он как-то сразу подружился с моим сыном. У меня началась новая жизнь. Я продала свой гостевой дом в Феодосии, потому что мама сказала, что она сама не потянет им руководить, и мы с Илюшкой переехали в Москву, там сыграли свадьбу, я забеременела почти сразу, и через девять месяцев у нас родилась дочь. Сейчас я сижу в декрете. Очень скучаю по работе, по дому, по маме, но жизнь такая штука, чтобы обрести что-то новое всегда приходится расставаться с чем-то из прошлого.
  За окном что-то загремело. Мы отвлеклись и почти одновременно посмотрели в сторону шума и сразу поняли: нас атаковал встречный поезд. Соблюдая все законы физики, он стремительно с невероятной скоростью, обманывая наше визуальное восприятие, убегал прочь. Мы еще несколько мгновений посидели молча, пока последний состав не исчез из вида и, мысленно проводив его вторжение, продолжили нашу беседу.
  - Так, вот! Конечно же, я по всему этому скучаю. Я привыкла чем-то заниматься. Вообще я человек очень деятельный. Но муж против того, чтобы я работала. Он считает, что задача мужчины - зарабатывать деньги и делать карьеру, чем он с большим успехом и занимается, а женщина должна быть хранительницей домашнего очага, окружать свою семью теплом и заботой, создавая тем самым плодородную почву для достижения его целей. Раньше, я бы категорически не согласилась с таким его утверждением и обвинила бы его в дискриминации женского населения, а сейчас я думаю, что где-то он прав. Кто-то должен быть в семье стационарным. По сути своей, мы люди, как вот эти поезда. Бежим куда-то всё время и даже если встречаемся друг с другом в этой жизни, то тут же разбегаемся, каждый идет своей дорогой, у каждого свой путь. Поэтому, чтобы два человека жили вместе долго и счастливо, кто-то из них должен трансформироваться и превратиться из поезда в станцию. Обычно, это делает женщина. И я это сделала. Конечно, поездом быть намного интереснее и все мы хотим быть именно им: куда-то двигаться, знакомиться с новыми людьми, общаться, делать карьеру, путешествовать. А что станция? Стоит себе на одном месте и стоит. Только сами по себе поезда они очень одиноки. Именно станции дают им смысл жизни, направление, цель, без них они бы просто затерялись во времени и пространстве.
  - Интересная у тебя теория. Только я так и не поняла: ты мужа своего любишь или нет?
  - Люблю. Сейчас люблю очень. Сначала я была ему просто безмерно благодарна, что ли, а потом эта благодарность переросла в любовь. Сейчас я безумно счастлива.
  - То есть ты хочешь сказать, что если бы я вышла замуж за кого-нибудь из тех, кто делал мне предложения, то я тоже могла бы потом полюбить?
  - Я не хочу это сказать, но это возможно.
  - Слушай, а ты оказывается рисковая девчонка.
  - Почему?
  - Ну, как же: бросила всё ради человека, которого на тот момент не любила и укатила в другую страну, да еще и с маленьким ребёнком...А если бы ты так и не смогла полюбить своего мужа? Мучалась бы всю жизнь...
  - Смешная ты! Любила - не любила. Смогла бы - не смогла. Всё это поэзия. Жизнь - это жизнь, а любовь - это любовь. Ну и толку, что я любила, как мне тогда казалось, отца Ильи? А сейчас я смотрю на свои прошлые чувства со стороны и удивляюсь: чего я тогда так переживала из-за этого человека. Сколько он мне нервов попортил, сколько я из-за него слёз пролила! Мама мне тогда говорила: 'Зачем он тебе? Ты же только мучаешься!', - а я ей отвечала: 'Ты мама ничего не понимаешь. Я его люблю!'. А ты говоришь! Возможно, я и рисковала в какой-то мере. Но ведь никто не знает, что будет завтра. Жизнь - это же не программа передач, когда все известно заранее. Вот ты, например, хочешь выйти замуж по любви...А где гарантия, что после свадьбы ты не разлюбишь своего мужа?
  - Мне просто кажется, что когда ты встречаешь свою вторую половинку, то тогда уже никогда не разлюбишь. Потому что, если разлюбишь, тогда это были не настоящие чувства, а только кажущиеся. Может, я не понятно объясняю? - спросила я как-то виновато.
  - Да что уж тут непонятного? Я и сама о таком мечтала. Может мы все, выросшие на удобренной Гриновскими фантазиями земле, с детства мечтаем об алых парусах. Слушай, а если ты его так и не встретишь, этого обладателя души, настроенной с тобой на одну струну? Или, встретив, тут же потеряешь? Так и будешь жить одна?
  - Наверное, да. Хотя, не знаю, конечно. Только, если я его встречу, то постараюсь не упустить.
  - А это иногда не только от тебя зависит. Ладно, раз уж у нас с тобой зашел такой откровенный разговор... Такое только, наверное, в поездах случается. Чужому человеку почему-то легче выговориться, чем близкому. Я расскажу тебе историю, которая произошла со мной много лет назад, об этом никто не знает, даже моя мама.
  Мне стало жутко интересно. Оказалось, что у этой моей попутчицы есть какая-то тайна, которую она мне хочет открыть. Я поёрзала немного на своём сидении и, устроившись поудобнее, приготовилась слушать. А Марина, в свою очередь, посмотрела на детей и, убедившись, что они спят, начала свой рассказ.
  Случилось это, как сейчас помню, в канун 2000 года. Тогда все готовились к празднованию миллениума. Столько разговоров про это было. И в газетах и по телевизору все спорили о том, когда же наступит двадцать первый век: в 00:00 часов 1 января 2000 года или 00:00 часов 1 января 2001 года. Я склонялась к первому варианту, рассуждая так: когда человеку исполняется, например, 30 лет - то он переходит из двадцатилетних в тридцатилетние, - то есть празднование юбилея является рубежом. Так почему же встреча 2000 года - не рубеж, не переход на новое столетие? На этот вопрос мне отвечали сторонники второго варианта, апеллируя тем, что действительно возраст человека начинает расти от нуля, а календари начинаются не от нуля, а с единицы, нулевого года не бывает. Значит, завершается век тогда, когда прошли полные сто лет. То есть сотый год - это последний год уходящего века, а сто первый - начало следующего. И эти доводы мне казались тоже достаточно логичными, но, тем не менее, ждать еще целый как-то не хотелось, и я решила всё-таки придерживаться первого варианта, пусть даже не совсем правильного.
   В тот день я хотела походить по магазинам и присмотреть подарки к новому году своим близким. Но неожиданно пошел дождь, вернее что-то среднее, еле уловимое между мокрым снегом и дождем. А я как назло не взяла с собой зонт. Мне так не хотелось мочить свой новый норковый полушубок, который я купила на днях, в качестве подарка на новый год, и, не выдержав, надела в тот день первый раз. Поэтому я, подражая многим прохожим, встала под козырек какого-то заведения, с целью переждать зимний плачь природы. Но к моему величайшему сожалению, дождь всё не прекращался. Где-то внутри своего сознания, я начала догадываться, что поход по магазинам на сегодня отменяется. Все мои соратники по несчастью давно уже убежали из укрытия, перескакивая через лужи и пряча свои головы под полиэтиленовыми пакетами или сумками. И я осталась одна, так и стояла, вжавшись по самый нос в ворот шубы и грея руки самодельной муфтой из её рукавов.
  Мне почему-то представилось, что меня все бросили, никому я не нужна на всем белом свете, и никому нет до меня дела. И вдруг совершенно неожиданно на меня обрушился мужской голос: 'Девушка, что же вы здесь одна стоите? Идите ко мне под зонт!', - голос был таким глубоким и очень добрым, располагающим к общению. И я приблизилось к незнакомцу вплотную. 'Берите меня под руку', - сказал он дружелюбно. И я, не сопротивляясь его предложению, обхватила его за локоть, одновременно рассматривая открывшееся моему взгляду новое лицо. И тут же практически утонула в глубине его морских глаз. Что-то неприятно и одновременно вожделенно защекотало под ложечкой, и мы улыбнулись навстречу друг другу. Любовь свалилась на нас откуда-то сверху, причем также неожиданно, как она выскочила из-под земли перед знаменитые героями Булгаковского романа.
  - Куда прикажете вас доставить сударыня? - спросил он игриво.
  - Ах, если бы я знала, сударь, - подыграла я ему, и мы хором рассмеялись.
  - Ну, что ж тогда я приглашаю вас посетить вместе со мной галерею Ивана Константиновича Айвазовского, я как раз туда и направляюсь.
  - С превеликим удовольствием - я почему-то сразу согласилась. И даже дождь не перестал навевать тоску, и настроение значительно улучшилось.
  Я последний раз была в галерее, наверное, еще в школе, помню что-то, но очень смутно. Почему мы, когда попадаем в чужой город, стремимся увидеть все его достопримечательности, а в своем родном, когда всё под боком не можем найти времени, чтобы насладиться диковинками своего края. Удивительно! Мы очень быстро оказались в центре и, минуя музей Грина, направились к зданию, где располагалась картинная галерея великого мариниста. Мы зашли внутрь, мой случайный знакомый купил билеты, и мы вошли в первый зал. Картины, конечно, поражали своими размерами и насыщенной глубиной цвета. Когда мы подошли к полотну, на котором была изображена лунная дорожка, я спросила: 'А ты знаешь, что она двигается?'. 'В каком смысле?', - переспросил он. 'Если пойдешь налево, то и дорожка последует за тобой, если пойдешь направо, и она туда же, как будто следит', - поведала я ему своё знание, всплывшее в памяти из прошлого. И он тут же начал проверять мои слова на честность, двигаясь, то вправо, то влево. 'Действительно! Надо же! Я не знал!' - он улыбался и я тоже. Обойдя все залы, мы вышли на улицу. Дождь практически закончился, уступив своё место снегу, который мелкими частицами, похожими на муку, падал на землю и тут же таял.
  - Пойдем в кафе, попьем кофе, - предложил мой спутник.
  - Я не против, - ответила я ему и сама себе удивилась, уж очень я была сговорчивой. Мы зашли в первое попавшееся кафе и уселись за первый попавшийся столик. Тут же подошла официантка.
  - Нам два кофе и два мороженых, самых вкусных, - сделал он заказ и получил в ответ от официантки обворожительную улыбку. На столе стояла свечка, он зажёг её, извлеченной из куртки зажигалкой и от этого его действия, окружающее нас кафе, стало очень уютным. Заказ принесли быстро, видимо мой спутник очень понравился официантке, а может, она была его знакомой, но она опять заискивающе улыбнулась и тут же удалилась. Кофе издавал невероятно волшебный запах. Мой спутник посмотрел на часы и произнес: 'О! Да у нас первый юбилей! Ровно час нашего знакомства. Задуй свечку и загадай желание'. Я задумалась на секунду и задула, после чего наступило молчание.
  - А тебе разве не интересно, что я загадала? - спросила я его.
  - Так ведь желания нельзя произносить вслух.
  - Почему люди так считают? А мне, кажется, что наоборот, желания нужно проговаривать, тогда возможность того, что они сбудутся, увеличивается. Вот, например, если бы Ассоль не рассказала всем о своей мечте, то Грэй никогда бы её не нашел, и алые паруса так бы и осталась жить в мире её грёз. Чем больше людей знают о твоей мечте, тем больше помощников в её осуществлении...
  - Да. Или противников... А если кто-то из тех, кто знает о твоей мечте, не хочет всем своим естеством, чтобы она осуществилась и всячески тебе мешает, вставляя палки в колеса.
  - Такой поворот событий, конечно, тоже возможен. Но ты же не будешь вставлять мне палки? Я загадала, чтобы этот день не заканчивался никогда, - сказала я смущенно и посмотрела прямо ему в глаза.
  Чтобы немного остудить свое внутренне возбуждение, я попробовала мороженое, оно действительно оказалось вкусным, а, запив его ароматным кофе, я испытала просто верх вкусового блаженства. Мы с ним долго сидели в этом кафе, я даже не знаю, сколько еще чашек кофе выпили. Я совершенно затерялась во времени. Разговаривали обо всё на свете и в тоже время как будто ни о чем. Было так легко, так непринужденно, создавалось впечатление, что знакомы мы не несколько часов, а уже много-много лет. А потом он во второй раз посмотрел на часы и неожиданно встревожился.
  - Ого, я совсем с тобой заболтался. Мне же сестренку нужно встречать. А можно задать нескромный вопрос?
  - Сколько угодно.
  - Я могу рассчитывать на твой телефон?
  - Конечно.
  Я не переставала себе удивлятьсnbsp;я, но, тем не менее, достала блокнот с ручкой и записала набор цифр, набирая которые именно в этом порядке можно было услышать мой голос. Я протянула ему бумажку. Он аккуратно сложил её вдвое и положил во внутренний карман куртки.
  - Я обязательно позвоню, - и что-то в его взгляде было такое неуловимое, что я сразу поняла - он позвонит.
  - Я буду ждать, - ответила я ему и добавила: 'Очень!'
  Он быстро встал, расплатился за заказ и стремительно пошел к выходу, помахав мне на прощанье рукой. А я осталась одна со своими мыслями и оборванным счастьем. Ощущение было похоже с тем, как если бы ты смотрела хороший фильм и вдруг на самом интересном моменте выключили свет. Я посидела еще где-то секунд двадцать и обреченно пошла домой. На улице уже было темно, и всё так же падал легкий снег. Я закуталась в мягкость своей шубы и, ощутив запах собственных духов, побрела по улицам родного города. В тот день я долго не могла заснуть, наверное, сказывалось чрезмерное количество выпитого кофеина. Я всё лежала и думала об этом парне. О то, что, возможно, это и есть моя судьба. Тот единственный, которого я так долго ждала, о котором мечтала, который ворвался вот так неожиданно дождем в мою жизнь и зацепил самые чувствительные струны моей души. Мне так было интересно заглянуть в будущее и посмотреть, что же из этого получится. И я решила погадать, самым примитивным способом. Загадала номер страницы и номер строки сверху, взяла первый попавшийся глянцевый журнал, которых валялось на моем столе превеликое множество, и открыла его в задуманном месте. Холодный пот обдал меня всю с головы до ног. То, что там было написано, до сих пор вырезано в моем сознании большими красными буквами: 'В памяти маленького города они навсегда остались 'с зонтом' и 'в шубе', а от маленькой любви на день осталась только в темном переулке тень'. Это оказался небольшой рассказ о двух случайно встретившихся людях, таких же, как мы. Я заплакала. Слёзы лились из меня ручьями. Этого не может быть. Он обязательно позвонит...
  Я как завороженная смотрела на Марину. Было видно невооруженным глазом, что она переживает внутренне и эта давняя история до сих пор будоражит её мысли, чувства и душу.
  - И что он не позвонил? - спросила я, заведомо зная ответ.
  - Нет. Так и не позвонил. Так что не всё в этой жизни зависит от нас.
  - А ты знаешь, у меня с братом случилось практически такая же история, только ту девушку звали Машей.
  - А как зовут твоего брата? - как-то нервно спросила Марина, заглядывая мне прямо в глаза.
  - Владимир. Или просто Влад, - и я увидела, как у моей спутницы расширяются глаза.
  - А ты, знаешь, Лена, я ведь тогда зачем-то соврала, что меня зовут Машей. А ты, вероятно, та сестрёнка, которую он спешил встречать на вокзал. А у тебя случайно нет его фотографии?
  - Есть, конечно же, есть, мы с ним двойняшки, правда абсолютно не похожи, но родились в один день с разницей в полчаса, - я достала свой кошелёк и выудила из его внутреннего кармашка маленькую паспортную фотографию своего брата и протянула её Марине. Она бережно взяла её и, увидев изображение, заплакала одинокой слезой.
  - Ты удивишься, но это действительно он. Надо же! Такого просто не бывает! Лена, а может, я просто сплю, и ты мне снишься?
  - Нет, Мариша, к сожалению или к радости, уж не знаю, но я живая, - и я ущипнула её в доказательство своих слов.
  - Так что же тогда случилось? Может быть, ты мне расскажешь?
  - Я тоже помню всю эту историю очень хорошо, как будто произошла она не восемь лет назад или что-то около того, а вчера. Я тогда жила в Харькове. Осталась после окончания института, пытаясь обустроиться в этом абсолютно чужом для меня городе. А Влад тогда доучивался в Москве. Под Новый год мы всегда съезжались в родной город, чтобы друг друга повидать и родителей. Когда он меня встретил на вокзале, то я сразу заподозрила что-то неладное, слишком уж он был возбужден. У нас же связь очень сильная, мы чувствуем друг друга даже на расстоянии. 'Что случилось?',- спросила я его. И он мне рассказал, что только что встретил девушку своей мечты, что влюбился по уши и всё такое. Я искренне за него порадовалась, и мы отправились домой. Потом как-то всё закрутилось, встреча с родителями, мама накрыла стол, мы ели, пили, общались, но это не важно. А на следующий день он хотел тебе позвонить, но не мог найти бумажку с твоим номером телефона. Он очень нервничал, не мог понять, где мог её потерять. Я не могла смотреть на то, как мой любимый брат переживает, и предложила ему не сидеть, сложа руки, а что-то делать. ' В конце концов, город у нас не большой, как-нибудь найдем твою Машу', - сказала я ему. Мы напечатали множество объявлений с приблизительно таким текстом: 'Ищу девушку Машу, которую встретил такого то числа под дождем. Влад. Номер телефона'. А потом ходили вместе с ним и расклеивали эти объявления по всем столбам Феодосии. И ему звонили несколько раз, какие-то Маши. Каждый раз с надеждой в глазах он мчался на встречу, но она оказывалась не той. А потом наши каникулы закончились, и мы разъехались, оставив родительский дом пустым и тихим. Но мой брат не сдался, не такой он человек. Приехав в Москву, он пошел на передачу 'Жди меня'. Не знаю, как ему это удалось, но его показали по телевизору, несколько секунд, за которые он успел сказать: 'Маша, я тебя люблю и ищу. Найдись, пожалуйста!', - и назвал свой номер телефона. Я когда смотрела эту передачу, так вся прямо изрыдалась. Так это было романтично. Завидовала этой Маше жутко, и даже немного сожалела, что Влад мой брат, а не просто парень, в которого я могла бы влюбиться. Но ты Маша, на самом деле Марина, так и не нашлась...
  - Да. Я не нашлась. Просто я не люблю смотреть эти душещипательные передачи, я для этого слишком впечатлительный человек, принимаю всё близко к сердцу и переживаю за чужое горе. А объявления на столбах я тоже никогда не читаю, для этого есть газеты, - Марина печально улыбнулась.
  - Ну а ты бы не хотела с ним встретиться сейчас? Я могу дать тебе его телефон, тем более что он тоже живет в Москве.
  - Нет, не нужно. Расскажи мне лучше, как сложилась его жизнь?
  - Да нормально сложилась. У него есть семья: жена, дочь - моя любимая племяшка, работа. Квартиру хотят покупать, пока живут в съемной. Да что рассказывать? Давай я тебе дам его телефон, и он сам тебе всё расскажет.
  - Нет.
  - Почему, может это судьба, что мы с тобой вот так встретились...
  - Лена, всё случилось, как случилось. И если говорить о судьбе, то именно она тогда развела нас по разные стороны, зачем-то перед этим столкнув лбами. Я не хочу ничего менять в своей жизни. И я боюсь чувств, которые могут всхлынуть при встрече с Владом. Не скрою, что, наверное, это был самый счастливый день в моей жизни. Моё, загаданное тогда, желание сбылось. Этот день действительно не закончился для меня, он превратился в вечность. До сих пор, когда я закрываю глаз и представляю лицо Влада, мне кажется, что внутри меня живёт целая вселенная. Но никто не знает, что было бы, если бы мы были вместе. Возможно, ничего хорошего. И, может, именно поэтому мы тогда затерялись, чтобы не испортить жизнь друг другу. Я хочу оставить всё так, как есть. Я не хочу ничего менять. Если нам суждено, то мы обязательно еще с ним встретимся.
  - Марина, ну а можно я ему расскажу о нашем знакомстве?
  - Это уж как хочешь. Я не могу тебе запретить, что-то говорить или не говорить.
   В этот момент в наше купе буквально ворвался всё тот же беспардонный молодой человек с верхней полки и, наделав много шума, схватил свою сумку и снова удалился. Дети, разбуженные этим вторжением, начали издавать звуки и просыпаться. Марина посмотрела на часы и воскликнула: 'О! Вот это мы с тобой заболтались! Уже начало четвертого! Скоро прибываем!' А я взяла пачку сигарет, зажигалку и со словами: 'Пойду, покурю', - отправилась убивать свои лёгкие. Всё в моей голове перепуталось. Все эти встречи - расставания. Я курила, вглядываясь в своё отражение в вагонном стекле, практически не мигая, и думала о своей бессмысленной жизни.
  Больше мы с Мариной не разговаривали. Всё оставшееся время она одевала детей, складывала вещи в сумки, кормила малышку, в общем, была занята. На перроне меня встречали родители, а Марину мама, которая, увидев своих внуков, расплылась в довольной улыбке. Мы попрощались с моей попутчицей, помахав одновременно правыми ладошками. 'Ты чего такая молчаливая?', - спросила меня мама. 'Устала очень', - ответила я ей. До дома я ехала молча, а когда оказалась в квартире, бросила сумку, попила водички из холодильника и завалилась спать.
  Снилось мне, как будто я поезд. Еду куда-то: 'чух-чух, чух-чух',- а куда сама не знаю, мимо мелькают деревья, города, страны, а я всё еду и еду и вдруг я останавливаюсь на какой-то станции и не могу понять, где же оказалась. Начинаю присматриваться и чувствую, кто-то до боли знакомый смотрит на меня, а потом восклицаю: 'Сашка, ты ли это? Что за станция такая?' А он мне грустно отвечает в ответ: 'А я здесь давно стою, жду тебя'. Я была так рада его видеть, причем в любом образе, приснись он мне даже не станцией, а каким-нибудь единорогом. С Сашкой мы дружили с детства, он был моим соседом, одноклассником и лучшим другом. Мама всегда говорила, что он в меня влюблен, а я отмахивалась и отвечала: 'Мама, что ты выдумываешь'. Я почувствовала, что меня кто-то теребит по плечу: 'Лена, вставай, к тебе Саша пришел', - услышала я мамин голос. И я не могла понять то ли это уже реальность, то ли продолжение моего сна, но одно я знала точно - в моей жизни появился смысл.
  
  
  Жила была Любовь...
  
  Я сдал очередной зачет перед зимней сессией, вышел из здания и побрёл, куда глаза глядят. В голове была глубокая пропасть. Казалось, что все свои знания я оставил там, в кабинете, у преподавателя и, получив взамен его роспись в зачетной книжке, полностью опустел. Я всегда поражался этому необыкновенному явлению. Зубришь всё в подряд перед сдачей, а утром кажется, что ты ничего не знаешь, всё что учил, провалилось куда-то и такое ощущение, что ты полный ноль. А потом тянешь билет, читаешь вопрос, и знания начинают всплывать на поверхность. А когда всё уже позади, то сначала волна радости тебя захлестывает, а потом наступает полный штиль и всё вызубренное опять куда-то исчезает, только теперь уже, как абсолютно ненужное. Мои мысли заглушили людские голоса. Вокруг всё гудело, как в пчелином улье.
  Революционный Киев пестрел ярко-оранжевыми логотипами. Я понял, что каким-то чудом оказался в центре города и побрёл в сторону метро. Вдоль Крещатика тянулись палатки с демонстрантами, здесь же обустроились полевые кухни, телевизионщики, готовые в любой момент начать свои репортажи. Наверное, именно потому, что я был очень далёк от происходящих событий, мой отчужденный взгляд видел все эти признаки тщательно подготовленного шоу. 'Молодой человек, аккуратнее, вы мне на ногу наступили', - обратилась ко мне возмущенная девушка. 'Извините!', - отозвался я. 'На вот съешь апельсинчик, а то ты какой-то зелёный!', - и с этими словами она бросила в меня похожий на теннисный мячик только не желтый, а оранжевый фрукт. Я от неожиданности вздрогнул, но, имея с детства хорошую реакцию, поймал этот дурацкий апельсин и шлёпнулся в грязный снег. Тут же раздался громкий девчачий хохот, я посмотрел прямо в её блестящие глаза, а буквально через мгновение она повернулась ко мне спиной и слилась в поцелуе с каким-то молодым парнем. Я встал, отряхнулся и почему-то тоже развеселился.
  Визуальное восприятие цитрусового предмета, сделала своё дело, заставив работать рецепторы, и вызвало у меня обильное слюноотделение. Я подбросил несколько раз оранжевый подарок в небо и на фоне его зимней голубизны он превратился в солнце. А потом, очистив его от кожуры, начал жадно есть, обрызгавшись весь липким кисловато-сладким соком. Было очень вкусно, я даже не мог понять, в чем дело. Фрукт лопался у меня на языке миллиардами пузырьков, которые приятно щекотали моё внутренне естество. 'Жизнь, как апельсин', - вдруг вспомнилась мне фраза из какого-то фильма. Неожиданно резко захотелось есть. Я понял, что до дома я не дотяну, и решил перекусить в каком-нибудь кафе. В голове сразу же закрутились возможные варианты: 'В каком именно?'. И я остановил свой выбор на кафе недалеко от театра Леси Украинки.
  Именно там я познакомился с Юлькой. Как-то всё у нас некрасиво получилось. В голову полезли воспоминания и от них внутри всё начало жечь. Она ведь неплохая девчонка, добрая, но... Наверное, в любви это не главное. Мы познакомились случайно на дне рождении нашего общего приятеля в этом кафе. И, видимо, я ей очень понравился, потому что на следующий день она мне позвонила и предложила встретиться. А я не отказался, потому что когда что-то тебе идёт прямо в руки, то не нужно от этого отрекаться. Я так всегда считал. И как-то всё закрутилось. Я не могу сказать, что мне было с ней плохо. Вроде, нормально, весело, но с другой стороны мне было абсолютно всё равно. Если она приходила, я был рад, если не приходила, то тоже не очень расстраивался.
  А спустя где-то месяц после нашего знакомства, Юля зачем-то призналась мне в любви. Если честно, я не знал что с этим делать. Можно сказать, что я даже где-то испугался. Она настолько искренне всё это говорила и наверняка ждала от меня таких же слов, но я их ей не сказал. Просто обнял и поцеловал, решив, что пусть сама думает, что делать дальше.
  А потом я познакомился с Лизой. Она была совершенно другая, очень яркая и красивая, хоть и видно с первого взгляда, что стерва. Но я мужчина и я её тупо хотел, и ничего с этим не мог поделать. Да и Лиза, как оказалось, была не против со мной покувыркаться. Так и закрутился роман на стороне. Но всё тайное рано или поздно становится явным. Так и случилось. Юля всё узнала, плакала очень, смотрела мне в глаза и спрашивала: 'Как я мог?'. А я мог! В том то и ужас, что никакого угрызения совести я не испытывал. Да, мне было её жаль, но и только. Наверное, я бесчувственная скотина, думал я тогда. А потом меня бросила Лиза, тоже нашла себе другого. И мне не было от этого больно, просто стало одиноко.
  И я решил возобновить отношения с Юлей. Купил букет и пришел просить прощение. Но когда я увидел её глаза, у меня почему-то всё сжалось внутри. Я понял, что она меня никогда не простит и мало того, я своим поступком изменил её. Теперь она уже не будет той искренней, доброй девочкой, теперь она будет смотреть на мужчин с опаской и возможно через несколько лет превратится в такую же стерву, как Лиза. Я отдал ей букет, сказал: 'Прости', - и ушел. Я в тот день очень сильно напился. А потом смотрел на свое отражение в зеркале и был противен сам себе. Возможно, мне тогда впервые было стыдно за свой поступок.
  Я открыл дверь и впустил в тёплое помещение холодный зимний воздух. Кафе было практически пустым. Только два столика были занятыми. За одним сидела девушка, очень даже симпатичная, и что-то писала, клацая по клавишам ноутбука. Она оторвалась от своего занятия, хлебнула из кофейной чашки, посмотрела на меня оценивающим взглядом и опять принялась печатать. За вторым столиком сидели мужчина и женщина. Они о чем-то спорили друг с другом. Делали они это достаточно тихо, но так эмоционально, что если бы я оказался случайно зашедшим режиссером, то без колебаний взял бы их на главную роль в какой-нибудь сериал.
  Я сел за самый дальний столик. На столике я обнаружил пепельницу, достал сигарету и, закурив её, уставился в окно. Мимо шли люди. Очень разные и совершенно чужие. Отсюда, из кафе они были похожи на массовку какого-нибудь фильма. Абсолютно безжизненные лица и отрешенные взгляды. Вдруг я увидел пару. Он и Она. они шли, держа друг друга за руки, о чем-то живо разговаривали и смеялись. Глаза их горели любовью, и эта энергетика передалась мне даже через стекло. 'А вот и главные герои', - подумалось мне.
  'Меню', - прервала мои мысли официантка и удалилась. Я даже не успел её рассмотреть. Я открыл меню, пролистал его неохотно и вспомнил, что здесь пекут вкуснейшие слойки с мясом и грибами. 'Я поднял руку', - сообщая, что я готов сделать заказ. Официантка опять подошла ко мне. Лицо у неё было не очень приятным, складывалось впечатление, что весь мир ей чем-то обязан. Но, тем не менее, она улыбнулась мне с натяжкой и сказала: 'Что будете заказывать?'. ' Я буду чай, зелёный с жасмином и два, нет, лучше три слоёных пирожка с мясом и грибами', - ответил я ей. 'Хорошо. Сейчас принесу', - она забрала меню и удалилась. А я сделал очередную затяжку, затушил сигарету и тут же закурил следующую. Мысли мои улетели очень далеко. Я опять вспомнил Юлю. Думал, как она там? Есть ли у неё сейчас парень? А еще я думал о том, что в свои двадцать лет я никогда никого не любил. Так, чтобы по настоящему, чтобы всем сердцем, чтобы выросли крылья... Мне рассказывали, что такое бывает, но сам я никогда этого не ощущал.
  'Добрый день', - спустил меня на землю женский голос. Напротив меня за моим столиком сидела женщина, довольно таки пожилая и не очень хорошо одетая. Вообще она выглядела не очень, была похожа на тех, кто попрошайничает на улице. Я в первый момент даже удивился, как её сюда пустили. 'Я вам не помешаю?', - спросила она у меня. 'А что разве нет свободных столиков?', - возмутился я очень громко и тем самым обратил на себя внимание окружающих. Они смотрели на меня очень удивленными глазами, а я не мог понять, в чем собственно дело. А может быть они здесь все из общества по защите прав бродяжек? Так пусть пригласят эту даму за свой столик и накормят.
  'Максим, меня не надо кормить. И разговаривать со мной вслух не надо, а то подумают, что ты сумасшедший. Кроме тебя, меня здесь никто не видит. Я могу читать твои мысли', - произнесла она, улыбаясь. Я закрыл глаза, встряхнул головой и открыл их снова, думая, что у меня галлюцинации, но эта тётка не исчезла, она всё также сидела и улыбалась. 'А откуда вы меня знаете?', - спросил я её, но уже не так громко. 'Я всё знаю. Я же говорю, разговаривай со мной мыслями, а то вон та девушка уже косо на тебя смотрит', - сказала она и показала в сторону девушки с ноутбуком. Я обернулся и действительно встретился с её глазами, в которых стоял то ли вопрос, то ли удивление. Я помахал ей рукой и сказал: 'Не обращайте внимание. Это я роль репетирую'. Она улыбнулась мне в ответ и продолжила печатать.
  Мне принесли мой заказ и я, даже забыв о своей гостье на какое-то время, просто проглотил одним махом первую слойку. 'А вы кто?', - спросил я женщину только теперь мысленно. И, уже ничему не удивляясь, услышал ответ: 'Я Любовь'! 'А отчество у вас есть?', - поинтересовался я. 'Нет', - ответила она. 'А чем вы занимаетесь?', - мне даже начало нравится то, что со мной происходит. 'Ничем', - последовал короткий ответ. 'Бомжиха что ли?', - засмеялся я, чем опять обратил всеобщее внимание к своей персоне. И тут женщина растворилась. Я даже забеспокоился за себя. Может быть, у меня с головой не всё в порядке? И тут меня осенила догадка. Апельсин! Наверное, всё дело в нём. Говорили же по телевизору, что в эти апельсины вкалывают какую-то наркотическую гадость. Зачем я его съел?
  'Какой же ты грубиян', - услышал я опять её голос. 'Вы где?', - спросил я, забыв, что вслух не нужно разговаривать. 'Да здесь я, здесь', - и она вылезла из-под стола, и снова уселась на свое место. 'Жалко мне тебя. Вот живешь, живешь, и даже ни разу не влюблялся по настоящему', - сказала женщина. 'Да кто вы такая?', - занервничал я, но тем не менее не забыл, что разговаривать с ней нужно мыслями, дабы не вызывать подозрение умалишенного. 'Я же говорю - Любовь. Чувство такое есть. Я - его маленькая частичка, и если быть более конкретной, то я Любовь вон того мужика', - и она показала в сторону столика, за которым сидели мужчина и женщина, только теперь они уже не спорили, а сидели молча, тщательно пережевывая свой заказ. 'Любовь?', - удивился я: 'А разве любовь имеет лицо? Я не знал!'. 'А что вы вообще, люди, знаете про любовь?', - возмутилась она. 'А почему вы такая некрасивая и старая?', - спросил я её виновато. Она посмотрела на меня печально, потом какое-то время помолчала, а потом начала свой рассказ.
  'Знаешь, когда-то я была очень молодой и красивой. А еще у меня была сестра двойняшка. Но её уже давно нет, она умерла, и я за ней безумно скучаю. Скоро и я умру, я это чувствую, может быть даже сегодня. Понимаешь ли... Как бы тебе это всё объяснить? Вот живёт человек, а потом раз и влюбился. И одновременно с этим 'раз' рождается его любовь. У каждого она своя. Понимаешь?' Я кивнул. 'Бывает, что рождаются двойняшки, тогда любовь получается взаимной, как вон у той пары когда-то. Но в наше время это большая редкость. Обычно любовь рождается одинокой. Но, дело в том, что рождение любви к другому человеку в принципе само по себе - это не бог весть что, хотя большинство так считают. Это, как рождение ребёнка. Ну, родился, а дальше? Он же должен еще вырасти. И что из него вырастит, во многом зависит от тех людей, которые его родили. Так же и с любовью. Так что, как не крути, любовь - это творение самого человека, какой сам человек, такая у него и любовь'.
  Я дожевал второй пирожок и заказал еще чаю. 'А что с ними случилось? С этими людьми... Почему ваша сестра умерла?', - спросил я. Мне стало вдруг так интересно. И я, конечно, понимал своими мозгами, что происходящее со мной - это полный бред, но ничего не мог с собой поделать. Любопытство меня распирало, в голове было столько вопросов, и мне непременно хотелось, чтобы эта дама мне на них ответила. Очень уж у неё интересный рассказ получался.
  'Это долгая история. Встретили они друга-друга что-то около двадцати лет назад. Им тогда было столько же лет приблизительно, сколько тебе. Одним словом, были они молодыми, красивыми и мечтали о любви. Впрочем, как и все в их возрасте. И она вспыхнула ярким пламенем, причем у обоих одновременно. И мы родились: я и моя сестра. И росли мы с ней не по дням, а по часам. Они поженились, и буквально через год кое-что произошло. Я до сих пор не могу понять, почему так случилось. Николаю, а именно так зовут того мужчину, вдруг стало скучно. Он очень любил свою жену, но при этом думал, что она же теперь никуда не денется, она и так его. И от этих мыслей она стала для него кем-то, кто неизменно рядом. Ему захотелось попробовать что-нибудь новенькое.
  Мысли! Ах, если бы люди умели читать мысли друг друга... Они были бы в шоке! Всё в этом мире перепуталось! Слова стали, как пустозвоны. Они вообще уже ничего не отображают, только еще больше запутывают людей, и отдаляют их друг друга всё дальше и дальше. Те, кто кричат о ненависти, на самом деле любят, а те, кто говорят о любви, в душе абсолютно равнодушны. Люди разучились чувствовать друг друга. Ведь иногда достаточно просто посмотреть в глаза и всё понять, и не нужно слов. Слова только всё портят. Так вот. Ситуация очень банальная и слишком распространенная. Он ей изменил, а она узнала. Ну что здесь скажешь? Он жутко извинялся, говорил: 'Верочка, я так тебя люблю, я не знаю, что не меня нашло, просто затмение какое-то. Не бросай меня. Я без тебя умру'. И он был абсолютно искренен. А она очень плакала, она так страдала. Одним мгновением из головы вылетело всё, хорошее, что было между ними и всплыло на поверхность всё плохое. Вспомнились какие-то мелкие ссоры, незначительные обиды и, объединившись в одно большое целое, они сотворили такой ад в её бедной головке, что, казалось, она вот-вот лопнет. И поселилось сомнение, пошатнулась вера в любовь. И в результате её любовь заболела, ну в смысле моя сестра двойняшка. Люди сейчас так часто обманывают друг друга, обижают попусту, не понимая, что тем самым убивают любовь в другом человеке, не осознавая, что когда она умрёт, то уже ничего нельзя будет изменить, потому что вместо неё в душе поселяется равнодушная холодная зимняя стужа. А те, кого предают, не могут найти в себе силы простить, понять, почувствовать, поверить, вспомнить...
  Но она, эта женщина, простила. Может быть, потому что имя у неё такое - Вера, может, поэтому она смогла поверить своему мужу. И они начали всё сначала. Он за ней ухаживал, как будто только что познакомился, дарил цветы, засыпал комплиментами, приглашал на свидания. Они были такими счастливыми. И я была очень рада, потому что моя сестра выздоровела. А потом ему, Николаю, опять стало скучно. И всё повторилось. Опять измена, опять она узнала, слёзы, ссоры, скандалы, злость... но во второй раз Вера не смогла простить. И её любовь умерла. Так я потеряла сестру. Но они не развелись. Она решила не ломать семью, не оставлять ребёнка без отца. Потихоньку Вера начала жить для себя, сделала карьеру, нашла себе богатого любовника. Чисто внешне жизнь у неё великолепная, просто никто не знает, что она плачет по ночам. Никто... Кроме меня и её мужа. Он так её любит! Всё время винит себя за свою слабость, за свои ошибки, но понимает, что уже ничего изменить не сможет, потому что его Вера давно потеряла веру в любовь. Николай стал много пить, пытаясь заглушить тем самым свою боль и окончательно убить свои чувства. То, что ты сейчас видишь перед собой - это отражение его внутреннего мира. Ужасно, правда?'
  Я был ошарашен этим рассказом. Еще раз посмотрел на семейную пару. Внешне они выглядели совершенно обычно, не хуже, чем все остальные встречавшиеся мне в жизни пары их возраста. Верно, в народе говорят: 'Чужая душа - потёмки'. 'Любовь, а вы не знаете, что будет со мной. Я когда-нибудь влюблюсь по настоящему?', - спросил я. 'Сегодня', - ответила она загадочно. 'Как сегодня? Вот это да! А я как-то не готов!', - я даже занервничал немного. А она посмотрела на меня с ухмылкой, вздохнула глубоко и продолжила свою исповедь.
  'Ты меня поражаешь, впрочем, как и все люди! Сначала вы кричите: 'Любовь, где же ты? Приди ко мне! Хочу любви!', - а когда любовь рождается в вашем сердце, то не знаете, что с ней делать. Мучаетесь, страдаете, обвиняете неизвестно кого. А ведь на самом деле всё очень просто! Загоревшаяся в твоем сердце любовь к другому человеку, на самом деле не обязана принести тебе счастье. Понимаешь? Если человек не счастлив сам по себе, не радуется жизни, то он не будет и счастлив, имея любовь. Наоборот, он свою любовь сделает такой же несчастной, как и он сам. Вы, люди считаете, что отношения - это цель любви. Поэтому, когда чувства только вспыхнули, вы стараетесь, что-то делаете для другого хорошее, но как только прозвучало: 'Я тебя люблю', - ВСЁ! Цель достигнута. Зачем дальше стараться, если меня и так любят? А на самом деле, отношения - это средство, причем не только для достижения любви, но и для её сохранения и развития. Отношения - это некий механизм, похожий на огонь, который может согреть, но может и спалить дотла или, как вода, которая может напоить, а может утопить.
  Но разве кто-нибудь из людей это понимает? Люди такие эгоисты! Иногда мне кажется, что они больше влюблены не в человека, а в свои чувства к нему. Людям стало легче поверить кому угодно, нежели своему любимому. Почему? Чувство обиды, злость, ненависть так перехлёстывают! Люди уже давно не говорят друг с другом. Вернее они говорят, но не слышат, а потом, произнося фразу: 'И так всё ясно!', - расходятся в разные стороны. Никто не хочет выяснять отношения, проговаривать их, хотя бы попытаться поставить себя на место другого. Со стороны всегда лучше видится. Все стремятся жить не ради любимого, а ради себя и при этом пытаются и его заставить делать всё так, как хочется тебе. Неужели так трудно понять, что человек должен жить, так как сам этого хочет. Он должен радоваться тому, что делает, а любящий человек, который находится рядом, должен во всём его поддерживать, одним словом, радоваться его радостям. Ну и конечно, это не должно быть однобоким механизмом'.
  Любовь явно устала мне всё это рассказывать. Тем более, что я не совсем её понимал, наверное, потому что сам еще никогда не любил. Я заказал себе кофе и сто грамм коньяка. Мне почему-то стало интересно, как я смотрюсь сейчас со стороны. Уставился в одну точку и что-то бурчу себе под нос. По мне точно психушка плачет. Я оглядел кафе. Те двое уже ушли. Девушка, которая что-то писала, пила очередную чашку кофе и всё время смотрела на часы. Наверное, у неё здесь было назначено свидание с кем-то, и этот кто-то конкретно опаздывал, предположил я. Появились новые посетители. Двое парней, которые увлеченно что-то обсуждали, и две женщины, скорее всего мама и дочка. Та, которая была дочкой, была очень печальной, всё время молчала и отрешенно смотрела в свою тарелочку, на которой возвышалось неописуемой красоты пирожное. На вид ей было лет тридцать. Она перебирала чайной ложечкой бисквитный воздушный крем и нехотя его проглатывала.
  Вдруг она подскочила и побежала к моему столику. Я даже испугался от неожиданности, потому что у неё были такие безумные глаза. Она упала передо мной на колени и умоляюще попросила: 'Спроси у неё, не знает ли она, куда ушла моя Любовь!' Я смотрел на неё и не знал, что делать. Тут же подошла её мама. 'Машенька, доченька, вставай. Не надо пугать людей', - и, обратившись, ко мне сказала: 'Извините, пожалуйста, она не в себе!' 'Любовь, вы можете мне объяснить, что происходит?', - спросил я свою собеседнице мысленно. 'Скажи ей, чтобы она не мучила себя, её Любовь уже никогда не вернётся, она затерялась, но к ней может скоро придти другая. Пусть возвращает свой разум на место, а то и эту пропустит!' Я передал всё в точности, что мне сказали. Девушка посмотрела на меня своими глазами полными слёз и тут же улыбнулась, а в её безумном взгляде появилась разумная мысль. Она встала, обняла свою маму и сказала: 'Мамочка, отведи меня домой!'. Женщина, еще раз попросила у меня прощение и они ушли. А я испуганно опрокинул рюмочку и вытер пот со лба. 'Ну, и денёк', - подумалось мне. 'А что у неё случилось?', - поинтересовался я.
  ' Эту Машу очень любил один парень. А она его не любила. Я уже говорила, что любовь не всегда бывает взаимной. Он что только не делал, чтобы заслужить её внимание... А она - крутила им вертела, как хотела. Издевалась по страшному. А он всё терпел, а потом не выдержал и сбросился с крыши. Насмерть. И надо же так получилось, что именно в тот вечер у неё родилась к нему любовь. Бывает же такое? Она когда узнала, что он сбросился, тронулась умом. А свою собственную любовь прогнала. Сказала ей: 'Зачем ты мне теперь нужна? Когда его уже нет? Ты что не могла раньше придти?'. А любовь обиделась и ушла. А эта Маша теперь её ищет. А все вокруг думают, что она сумасшедшая. Но теперь у неё всё наладится'.
  У меня в голове вообще уже всё перепуталось. Я даже не знал, что вокруг происходят такие страсти. 'Слушайте, я понимаю, если встретились люди и полюбили друг друга одновременно, то есть, как вы говорите, родились двойняшки. А если, один полюбил, а другой нет... Что тогда делать этому влюбленному?', - спросил я.
  ' Что делать, что делать? Ждать! Терпеть! Надеяться и верить! Быть рядом, чтобы, если что, любовь зародилась к нему, а не к кому-то другому. А как вы хотели! Вам прямо сразу всё надо! А заслужить! Ладно, что это я так на тебя напала? Ты же не причем. Что-то я устала. Да и жить мне осталось минут двадцать, не больше. Сейчас Николай добредет до своего друга, опрокинет с ним рюмочку водочки и окончательно разлюбит свою жену, а я исчезну. Мне кажется, что ты так и не понял ничего из того, что я здесь тебе рассказывала. Вот смотри... Живёт человек, и вдруг 'бац' влюбился. Это же его любовь, понимаешь. Тому, в кого он влюбился в принципе, до его любви нет никакого дела. Он вообще о ней может не знать. Правильно? Ну вот, теперь любовь есть. Хотели, пожалуйста, нам не жалко. А вот что дальше с ней делать, тут уж каждый сам решает. В идеале, такой человек должен быть всегда рядом с объектом своей любви. Не то, чтобы навязываться. Нет. Просто поддерживать и в горе и в радости. Делать ему что-то хорошее. Одним словом, пытаться заслужить ответную любовь.
  А вот, сколько придется ждать, здесь вам никто не ответит. Может месяц, может год, а может и всю жизнь. Можно конечно сброситься с крыши от несчастной любви, как это сделал парень той сумасшедшей. Но это вообще большая глупость. Разве мёртвый может любить? Нет! Любить может только живой человек и добиваться взаимных чувств трупу тоже, как то не с руки. Ну, есть еще такие, которые любят на расстоянии. Признались в своей любви, человек им взаимностью не ответил, и они решили сильно не напрягаться. Живут своей жизнью, выходят замуж или женятся на других людях и, будучи абсолютно несчастными, сами себя успокаивают: 'Зато я люблю!'. А любят они на самом деле не человека, а мечту. Но ты, Максим, не переживай у тебя будет любовь взаимная, вон к той девушке с ноутбуком, которая что-то всё время писала. Её Яной зовут. Только когда любовь зародится, ты постарайся не забыть всё то, что я тебе говорила. Постарайся! А писала она, кстати, 'письмо к любви'. Хочешь почитать?'
  Я внимательно рассмотрел эту девушку. И даже покраснел слегка. Она тоже на меня посмотрела. Я еще раз отметил для себя, что она была довольно таки симпатичной и милой. 'А как я смогу прочитать письмо? Она мне навряд ли даст. Она же пока не знает, что скоро мы будем вместе. Она вообще меня пока не знает!', - поделился я своей мыслью. 'А ты в папочке своей поищи', - ответила она мне, хитро улыбаясь. Я взял свою папку для документов и, открыв, увидел сверху белый листок с напечатанным текстом. Я уже перестал удивляться тому, что со мной происходит. Не знаю почему, но я всегда верил в чудеса. А то, что сейчас я держал этот листок в руках, было самым обыкновенным чудом.
  
  Письмо к любви...
  Привет, подруга Любовь!!!
  Как у тебя дела? Почему не заходишь в гости? Почему молчишь, как будто тебя кто-то убил? Может, что случилось? Может, и твое сердце кто-то завоевал? А то вот ходила, мучила людей, раздавая направо и налево свой нектар... он же хоть и сладкий, но потом приносит много страданий... а как твои сестрички? Платония как? Так и влюблена в своего героя, которого сама выдумала? Да... печальная у нее история...
  Послушай, ну если ты такая всемогущая, то почему ты делаешь людей несчастными? Посмотри вокруг... Да все уже забыли, что есть настоящая любовь... появились какие-то клоны тебя... Любовь на одну ночь... На один вечер... Или хочешь сказать, что ты уже старая, чтобы за всеми уследить? Ничего подобного... не ври!!! Я знаю, что чувства не стареют... но они деформируются... по ходу это случилось и с тобой... Выйди из своего заросшего сада. Посмотри вокруг... Видишь - это современные люди... они разучились любить. Ну-ка давай... взмахни ручками - освежи их память... Пусть они вспомнят, кто ты такая...
  Ну ладно... прощай... буду ждать тебя в гости... надеюсь, придешь!!!
  
  Я перечитал это письмо несколько раз. А когда перевёл взгляд с листка на мою собеседницу, то увидел, что она постарела на моих глазах, кожа её лица сморщилась до невозможности. 'Желаю удачи, Максим!', - и это были её последние слова, с ними моё видение исчезло. Стало даже как-то грустно. Я опять посмотрел на листок и вздрогнул. Он был абсолютно чистым. Я засунул его обратно в папку и, допив залпом оставшийся коньяк, направился к столику, где сидела, если верить всему тому, что сейчас со мной произошло, девушка, в которую я влюблюсь сегодня. 'Здравствуй Яна, а можно я подсяду к тебе за столик?', - спросил я её. Она была явно удивлена. 'А что мы разве знакомы? Откуда ты знаешь моё имя?', - услышал я её голос. Он мне понравился. 'Я просто угадал!', - ответил я ей: 'Может, быть еще хочешь кофе?'. И мы хором рассмеялись. 'Нет, уж спасибо! Договорились встретиться с подружкой, а она так и не пришла. С ней всё время так происходит. Она ужасно рассеянная', - сказала она: 'А тебя то, как зовут. Я угадывать не умею?'. 'Максим. А давай тогда пойдем, прогуляемся', - предложил я ей. Она немного засомневалась: 'Уж и не знаю, ты какой-то странный. То кричишь ни с того ни с сего, то девушки какие-то перед тобой на колени падают, то имена угадываешь!', - засомневалась она. 'Да нормальный я. Самый обыкновенный. Не бойся! Подожди меня секундочку, я расплачусь', - я увидел по её глазам, что она была согласна. Я расплатился по двум счетам и мы, взявшись за руки, причем абсолютно естественно, как будто знакомы уже давным-давно, направились к выходу.
  Я открыл дверь кафе, одновременно впуская холодный зимний воздух внутрь и выпуская Яну на улицу. И вдруг я отчетливо услышал детский плач. Я обернулся и увидел на столе, от которого мы только что отошли двух прелестных младенцев, таких розовеньких, пухленьких и до невозможности миленьких. 'Откуда они взялись?', - пронеслось у меня в голове. 'Неужели? Получается, что они уже родились... моя любовь и Яны!', - я не верил своим глазам. 'Ну, что ты там застрял? Забыл что-то?', - спросила у меня Яна. Я ничего ей не ответил. Закрыл дверь в кафе и снова посмотрел на тот столик только уже через стекло. Там никого не было. 'И всё-таки ты какой-то странный', - опять сделала она свой вывод. 'А давай сходим в кино!', - предложил я ей. 'А давай!', - тут же согласилась Яна.
  Мы взялись за руки и пошагали в сторону кинотеатра. Я огляделся вокруг и поразился тому, что увидел. Всё, что меня окружало: деревья, дома, люди, всё это стало совершенно другим. Я почувствовал в себе такое тепло, как будто кто-то зажег внутри меня огонь. Любовь меня захлестнула своими масштабами. Оказалось, что она повсюду, во всём сущем, в каждой мелочи, в каждой капельке, в каждом движении, просто я этого раньше не замечал, наверное, потому что не любил. Было такое ощущение, что раньше я брёл по жизни, как тот ёжик в тумане, и вдруг туман рассеялся, и всё вокруг стало ярким, солнечным, невообразимо сочным и вкусным, одним слово очень похожим на апельсин...
  
  
  
  Лифт вниз не поднимается.
  
  Я лежала на своем диване и читала книгу. Книга была порядком потрёпанная, поэтому я обернула её в плотную белую бумагу, соорудив подобие обложки, а сверху подписала печатными буквами: 'Цвейг. Новеллы'. Я очень любила эту книгу и перечитывала её уже не в первый раз, и в каждом возрасте находила что-то новое для себя, что-то такое, что раньше не замечала. А еще мне иногда казалось, что на самом деле всё это написала женщина, потому что мужчина не способен так тонко чувствовать женскую душу.
  В дверь позвонили. Я нехотя отложила своё пристрастие и пошла в направлении двери. 'Кто там?', - спросила я. 'Это я. Открывай!', - ответил знакомый голос. 'Ой...', - протянула я недовольно и открыла дверь не званому гостю. 'Настя, ты что, мне не рада? Давай я уйду', - предложил он мне. 'Да заходи уж, раз пришел. Сейчас чай будем пить. Мама там пирожков напекла. Вкусных.', - заманила я его едой. Надо сказать, что Денис очень любил мамину выпечку, а еще он очень любил меня, только я это абсолютно не ценила. Мне всё время хотелось чего-то, вернее кого-то другого. Чтобы, как в кино. А что Денис! Знаем друг друга, как облупленные. Даже не интересно. Я постоянно увлекалась. Один парень сменялся другим. Кто-то меня бросал и тогда я, всхлипывая, жаловалась на свою судьбу Дену, а он меня жалел и успокаивал. Кого-то я бросала, тогда я довольная возвращалась в Денькины объятья, и у нас возобновлялся роман, который длился уже не много не мало - 5 лет в общей сложности. Я иногда спрашивала себе: 'Вот интересно, а он мне изменял за эти пять лет? Скорее всего - ДА!', - делала я вывод. Но когда я задавала этот вопрос ему, он категорически отвечал: 'Нет! А зачем?'. И этим он меня жутко раздражал, потому что получалось, что он какой-то идеальный герой, а я просто последняя... Но не будем конкретизировать.
  
  
  Я снял обувь и прошел в комнату. Взял с дивана книгу, прочитал несколько строчек и спросил: 'Цвейгом балуетесь?'. 'Ага',- ответила мне Настя и упорхнула на кухню заваривать чай. Я почему-то всегда, когда к ней приходил, чувствовал какую-то ничем необъяснимую неловкость. Наверное, потому что никогда не знал, что она может выкинуть в тот или иной момент. Настя была очень неординарной девушкой, чем собственно меня и привлекала. У неё на страничке в интернете в графе 'о себе', так и было написано: 'среднестатистический подросток, пытающийся выделиться из серой массы'. Иногда с ней было до невозможности трудно, но я её любил очень. Как только её увидел, в первый раз, сразу понял - это моя женщина, хотя её тогда и женщиной было трудно назвать, так - девчонка сопливая. А она всё никак не хочет признать во мне своего мужчину, всё ищет кого-то получше. Но я парень терпеливый, я подожду... 'А вот и чай!', - сказала Настя, как будто в громкоговоритель, у меня даже в ушах зазвенело. 'Ты чего орешь?', - возмутился я. 'Ой, извини. Это я по привычке!', - и при этом она посмотрела на меня своими глазищами, так, как только она умеет. От этого её взгляда невозможно устоять - прощаешь всё на свете. Она действительно по привычке иногда говорила громче обычного. Дело в том, что её бабушка была глуховата и, чтобы та слышала, приходилось кричать. Бабушка уже умерла, а привычка осталась. 'А с чем пирожки?', - спросил я. 'Есть с картошкой, а есть с капустой, но я не знаю, где какие, всё вперемешку. Можешь надломать, если хочешь!', - ответила она мне. Я надламывать не стал, взял наугад, мне попался с картошкой. 'Вкусные!', - сказал я утвердительно, пережевав откусанные кусок.
  - Как в институте? - поинтересовалась Настя.
  - Нормально! Ничего нового и ничего интересного! Ты же знаешь моё отношение. Я учусь ради диплома, а знания мне их не нужны. Только пудрят студентам мозги! Столько всего лишнего и ненужного. А у тебя как дела в медучилище?
  - Да тоже нормально. Сегодня ходили на практику в роддом. Там девушка бедолага тужилась, рожала, а мы стоим и смотрим. Ужас какой-то! Я бы на её месте нас выгнала. Хотя, конечно, скорее всего, ей было не до этого. Вообще я зря, наверное, пошла в медицину. По-моему, это не моё.
  - А мне наоборот кажется, что ты просто создана быть медсестрой. Я же помню, как ты за бабушкой ухаживала, и руки у тебя ласковые, добрые. Уколы делаешь, и следа не остаётся.
  - Ну, вообще-то да! У нас есть девчонки, так они крови боятся. Я не понимаю, как они собираются потом работать?
  - Не знаю, жизнь покажет.
  Я доедал второй пирожок, который опять оказался с картошкой. Осмотрел комнату. Здесь уже много лет ничего не менялось. Каждая вещь стояла на своем месте. В книжном шкафу выстроились, будто солдаты, собрания сочинений различных авторов. Я, наверное, никогда не пойму смысла этих домашних библиотек. Зачем собирать всю эту макулатуру? Купил книжку, прочитал, ну и подари её другому, пусть тоже прочитает, а тот еще кому-нибудь отдаст. А так стоят эти книги на полках - никому ненужные, только пыль собирают.
  - Знаешь, а я с парнем интересным познакомилась! - как-то игриво заявила мне Настя.
  - Ну, и?...
  - Что и? Он меня на свидание пригласил.
  - Я очень за тебя рад.
  - Я просто поражаюсь тебе! У тебя что, вообще гордости нет? Ты же говорил, что меня любишь! И вот так спокойно сидишь и слушаешь, что я иду с другим парнем на свидание...
  - А разве я могу что-то изменить?
  - Не знаю... Ты хотя бы попытался бы...
  - В том-то и дело! Если бы я сейчас взял бы, психанул, хлопнул бы дверью и ушел... А потом нашел бы себе другую девушку и гулял бы с ней у тебя на глазах. Тогда бы ты, конечно, вспомнила, что я существую, что я для тебя очень близкий человек и захотела бы меня вернуть. Пришла бы сама, возможно даже попросила прощение, и мы бы снова были вместе. Но вся проблема в том, что как только я опять стану хорошим, доступным, я тут же стану тебе неинтересным. И всё начнется сначала. Так зачем эта суета?
  - А! Я же забыла! Ты у нас великий психолог! Куда нам до ваших высот!
  - Зачем ты ёрничаешь? Разве ты сама не замечала, что чем больше ты парня отталкиваешь, тем больше он за тобой бегает. И наоборот: чем сильнее твое желание быть с ним, чем больше ты навязываешь ему своё присутствие, тем быстрее он от тебя удаляется. Получается, что вот, например, я тебя люблю и хочу быть с тобой. Но я должен притворяться, строить из себя плохого мальчика, чтобы ты не потеряла ко мне интерес. Но всё дело в том, что я притворятся - не хочу. И не буду. Я хочу, чтобы ты сама поняла это и перестала искать неизвестно кого.
  - А если я никогда не пойму.
  - Значит, не поймешь. Такова судьба!
  - Ой, я тебя умоляю, только не надо опять про судьбу. Я уже сыта по горло от всех этих твоих рассуждений! Сейчас ты опять начнешь мне рассказывать, что я сама не ведаю, что творю. Что никто не виноват в том, что я прыгаю из одной койки в другую. Что всё дело в моей гордости, в моём страхе быть брошенной, что все проблемы из детства. А ты, ну просто мой всепрощающий ангел-хранитель! Я тебе пощечину отвешиваю, а ты мне другую щеку подставляешь. Разве так можно? Может быть, по твоей теории и мой папочка, когда бросил мою маму с годовалым ребёнком на руках, тоже не виноват, он тоже не ведал, что творил?
  - Настя, не надо, так кричать. Я понимаю, что возможно для тебя это прозвучит дико, но твой отец действительно не виноват. Ты, да и не ты одна, воспринимаешь любую неприятность, которая с тобой происходит, как наказание. Первый вопрос, который у тебя возникает: 'За что?'.
  - А как я, по-твоему, должна воспринимать, как награду?
  - Ну, может быть не как награду, но хотя бы как подсказку, что нужно что-то менять в себе.
  - Другими словами, папа нас бросил, а я должна искать проблему в себе?
  - Это бесполезный разговор. Ты меня даже не пытаешься услышать. В тебе кричит обида! Просто предположи на минуточку, что каждый человек, рождаясь, имеет свою судьбу. Я понимаю, что возможно ты в это не веришь. Просто представь, что это так. Прими это, как некий неоспоримый факт.
  - Допустим, я представила.
  - Вот, например, твоя мама. Она же не просто так встретилась с твоим отцом. Что-то же их свело вместе. Ведь если хорошенько подумать, то они ведь вообще могли не встретиться. Правильно? Она мне сама рассказывала, что познакомились они совершенно случайно, в поезде, понравились друг другу, а потом переписывались еще целый год, и только потом твой отец приехал к твоей маме и предложил ей пожениться. И твоя мама согласилась. Значит, любила! Как ты считаешь?
  - Я ничего не считаю. Я со своей мамой на эти темы не разговариваю. Это она с тобой секретничает. И что дальше?
  - А жаль, что не разговариваешь. Ей, между прочим, очень не хватает твоего общения.
  - Денис, только не начинай. Ты отвлекся...
  - А что дальше? А дальше началась обыкновенная семейная жизнь. Твой папа, между прочим, переехал ради твоей мамы в другой город, поселился в вашей квартире, причем не только с твоей мамой, а еще и с её родителями в придачу. А они для него были абсолютно чужими людьми, под которых нужно было подстраиваться, да еще и выслушивать постоянные замечания в свою сторону и упрёки по любому поводу.
  - Вот скажи мне, с чего это ты всё взял?
  - Я это ни с чего не взял. Я предполагаю. Размышляю, как всё могло быть, исходя из рассказов твоей мамы. Потом родилась ты. И вся эта обстановка еще больше усугубилась. У отца твоего на тот момент, были проблемы с работой. Получалось, что он сидел на шее у родителей жены. И ему сказали: 'Ладно, мы свою дочку и внучку содержим! А ты нам собственно кто?'. Отец твой решил, видимо, что он неудачник и ушел. Твои дедушка и бабушка вздохнули с облегчением, а твоя мама обиделась. А дальше... И это уже не мои догадки, а конкретные факты. Папа твой уехал на север, зарабатывать деньги. И через два года вернулся. Пришел к вам, тебе тогда только три годика было, поэтому ты ничего не помнишь. Он предложил твоей маме поехать вместе с ним. Взять ребёнка, бросить всё и уехать, и жить своей семьей. Но всё дело в том, что она так и не смогла его простить, не смогла бросить своих родителей, и не поехала.
  - А почему мама мне никогда об этом не рассказывала?
  - А ты спрашивала? Ты же считала всю жизнь, что ты и так всё знаешь. Папа вас бросил - он негодяй!
  - Хорошо! А почему он всё это время со мной не общался. Я же ему дочка родная?
  Я увидел, что у Насти поступил ком к горлу, и она вот-вот заплачет. Может, не надо было затевать этот разговор? Что я вечно лезу со своей правдой!
  - Дело в том, Настя, что папа писал твоей маме, и деньги постоянно присылал, и очень хотел с тобой общаться, просто твоя бабушка решила, что тебе это общения и эти встречи не нужны. Что они и сами, как-нибудь тебя вырастят. Одним словом, эти письма до твоей мамы просто не доходили, бабуля твоя их перехватывала и уничтожала. А перед смертью, она покаялась и призналась твоей маме в своем грехе.
  - А мама что? - у Насти по щекам текли слёзы.
  - А мама, когда это узнала, то сначала обвинила твою бабушку, в том, что та испортила ей всю жизнь. А потом еще долго плакала, а потом они вместе плакали и просили друг у друга прощение.
  - Ну, хорошо. Что-что, а поплакать нам женщинам только дай. Допустим, он был бессилен, когда я была маленькой, но сейчас-то мне не три годика. Я же взрослая девочка. Теперь то мне не нужно спрашивать разрешение у мамы с кем общаться. И где мой папочка? - Настя немного успокоилась и вытерла слёзы.
  - Ты же сама рассказывала, что он тебе звонил. А ты?
  - А что я!
  - Как ты с ним разговаривала?
  - А как я с ним должна была разговаривать?
  - Вот видишь, у тебя опять пошла агрессия. Ты разговаривала с ним с той позиции, что он негодяй, и что он тебе не нужен, и нечего вообще лезть в твою жизнь, уж тем более теперь, когда ты выросла. Раньше надо было думать! Разве не так?
  - Может быть и так! И что ты мне предлагаешь?
  - Я тебе ничего не предлагаю. Это твоя жизнь. Сама и решай!
  - Ты же психолог! Подскажи мне...
  - Во-первых, я не психолог, а реабилитолог. А, во-вторых, задача психолога не советами раскидываться, а помочь человеку посмотреть на ситуацию со стороны. В большинстве своем люди смотрят на вещи зашторено, а происходит это в основном из-за обиды, ревности, гордости, которые рождают в свою очередь ненависть и злобу. Так вот... Это история твоей мамы. А что касается тебя... Ты боишься влюбиться. Боишься серьёзных отношений, потому что считаешь, что человек, которому ты поверишь и которому откроешь свое сердце, в конце концов, тебя бросит. И тебе будет больно!
  - Потому что я не хочу быть, как моя мама. Всю жизнь одна!
  - В том то и дело, что, именно отталкивая от себя людей, ты делаешь всё для того, чтобы быть одинокой. И, кстати, может быть для тебя это будет новостью, но твоя мама не одна. У неё есть любимый человек, - я увидел, как у Насти поползли глаза на лоб.
   - Сегодня что день открытий? А почему ты об этом знаешь, а я нет? Почему я его ни разу не видела? Я уже ничего не понимаю.
  - Да потому что твоя мама считает, что ты и так психически не уравновешенная, и что если она приведёт отчима в дом, то это еще больше пошатнет твою психику. Для тебя ведь сейчас мама - это единственный человек, который тебя любит абсолютно. А если ты увидишь, что кроме тебя она любит еще и другого человека, ты начнешь ревновать и решишь, что и она тебя предала, что и она тебя теперь больше не любит. Но ведь любовь нельзя вместить в одном человеке. С появлением в её жизни этого мужчины, она не стала любить тебя меньше, она не разделила свою любовь пополам, и одну часть оставила тебе, а другую отдала ему. Нет! Просто её любовь увеличилась. Но твоя мама считает, что ты это не сможешь понять и принять.
  - Я что вообще ничего не способна понять и принять! Так получается! Тупо - девочка эгоистка!
   - Настя, просто в тебе живёт страх. И только ты сама можешь с ним справиться, только ты сама можешь что-то изменить. Ни я, ни твоя мама - в этом тебе не поможем. Единственное, что мы можем сделать, и мы это делаем постоянно, так это своим теплом поддерживать тебя, воспринимать тебя такой, какая ты есть, прощать обиды и несмотря ни на что любить.
  - Всё! С меня хватит! Поел пирожки? Уходи!
  
  
  Я больше ничего не стал говорить, и так переборщил. Молча встал, надел туфли и ушёл, оставив Настю наедине со своими мыслями. Идти мне было некуда. В основном все друзья разъехались по разным городам. Ромка, единственный, кто остался, был сегодня на тренировке. В институте я так ни с кем и не сдружился. Настя меня прогнала, а домой идти не хотелось. Пошёл, куда глаза глядят. Шёл я неспешно, рассматривая окружающий меня мир. Вдруг вдалеке я узрел кинотеатр. 'А не сходить ли мне в кино?', - подумалось мне. И я пошёл.
  В кинотеатре был аншлаг. На экраны вышел разрекламированный 'Обитаемый остров'. Я никогда не увлекался фантастикой, но делать было нечего. Место мне досталось не очень удачное, боковое, но я не расстроился этому абсолютно, потому что фильм меня особо не интересовал, нужно было как-то убить время. И тут мне вспомнилась Алиса из сказки Льюиса Кэрролла, которая тоже не раз думала, как его убить. Фильм мне не понравился, в принципе я ничего другого и не ожидал. Не знаю, пытались ли все те люди, которые сидели со мной в кинотеатре уловить, в чем вообще смысл происходящего на экране или нет. Я сначала тоже не мог отыскать никакого смысла, а потом нашел. Из моих умозаключений получилось, что и не фантастика это вовсе, а скорее аллегория. Обитаемый остров - это и есть наша планета. Большинство людей уже вообще не люди, вернее выглядят они как люди, только давно уже не живут, а так - существуют. Есть успешные, богатые знаменитые, которые вроде всё понимают, но сделать ничего не могут, потому что медные трубы заглушают им уши и парализуют действия. А есть, их мало, но они всё-таки есть, которые что-то пытаются изменить, даже ценой своих жизней, но им постоянно вставляют палки в колёса. А еще есть любовь... которая способна пройти и сквозь огонь, и сквозь воду и сквозь медные трубы. Для неё нет преград, нет правил, ей всё ни по чем - она всесильна! И она спасет мир! Вот собственно такой вывод я вынес с собой из кинотеатра, но, боюсь, что я был одинок в своем суждении. Наверное, именно поэтому, когда я начинаю рассуждать, на меня многие смотрят, как на придурка. На улице совсем стемнело. Я побрёл в сторону дома.
  Напротив дома, в котором я жил, сколько я себя помню, стоял детский садик. Когда я был маленький я тоже в него ходил, наверное, и мои дети будут там воспитываться. А когда я стал постарше, мы всей нашей компании собирались в этом садике и общались. Сторож нас сначала гонял всё время, а потом мы с ним подружились, и он разрешил нам собираться, только предупредил, чтобы не сорили, не шумели и наркотиками не баловались. А еще позже, когда все ребята поразъехались кто куда, я любил залазить на крышу нашего садика и сидеть там часами, размышлять. Вот и сейчас меня потянуло к высотам. Я вошел в калитку, завернул за угол и, без труда взобравшись по пожарной лестнице, оказался на крыше. На улице было тепло, ветра почти не было. До лета оставалась всего одна неделя, каких-то семь шагов, семь снов и весна закончится. Эта весна, но потом будет другая. Круговорот в природе... Весна умирает, для того, чтобы возродиться заново.
  Я подошел к краю крыши и посмотрел вниз. Вспомнилась тема сегодняшнего семинара по Ницше. 'Только человек сопротивляется направлению гравитации, ему постоянно хочется падать вверх', - пафосно произнёс наш препод и поинтересовался, как мы понимаем эту фразу. Никто особо отвечать не хотел, и после недолгой паузы наш Степанович вызвал девушку с первой парты: 'Сергеева, что ты об этом думаешь?'. Сергеева встала, и немного помявшись на одном месте, толкнула свою речь: 'Не для кого не секрет, что во все времена люди пытались научиться летать, но человек так создан, что в отличие от птицы он летать не может, он всё равно упадет вниз'. Я рассмеялся. Все на меня обернулись. 'Видимо, у Артемьева другое мнение', - поинтересовался Сергей Степанович: 'Просим!'. Так как я сидел на последней парте, вся аудитория развернулась на 180 градусов, чтобы лицезреть мою физиономию. Я решил, что им будет не совсем удобно так слушать моё мнение, поэтому вышел к доске. Все синхронно развернулись в исходную позицию. 'Я не могу не согласиться с Сергеевой в принципе. Потому что её утверждение тоже верно. Только вот фраза Ницше тогда должна была касаться не вопросов гравитации, а закона всемирного притяжения. Я думаю, Ницше хотел сказать, что человек, слишком устремляющийся вдаль, пытающийся достичь каких-то высот думает, что летит вверх, а на самом деле он стремительно падает вниз. Потому что, истина внутри каждого человека и путь должен быть к себе, а не от себя', - высказался я. 'Садись Артемьев. Тебе надо было на философа поступать, а не на реабилитолога', - сказал мне Степанович. 'Для того, чтобы быть философом институты заканчивать не обязательно. Это состояние души',- парировал я ему. 'И на всё то у тебя есть ответы. И всё то ты знаешь! Садись на место', - отрезал он, а я в свою очередь больше не стал спорить, в конце концов, у каждого своё мнение. У меня хоть какое-то есть. И возможно оно не правильно, но в любом случае - это лучше, чем вообще не иметь никакого мнения.
  Я уселся на колесо, которое несколько лет назад принёс на крышу именно для этих целей. Даже странно, почему его никто отсюда не убрал. Я поднял свои глаза к небу, и, не обнаружив на нём ни одного облачка, ворвался своим взглядом в бесконечные просторы вселенной. Как же манят нас эти звёзды своим тайным светом! Сколько сразу возникает вопросов! Что там происходит на других планетах? Для чего мы здесь на Земле? Для чего вообще Земля нужна Вселенной? Наверняка, она выполняет какую-то функцию. Вселенная - это же тоже целый организм, как и организм отдельного человека, в котором каждый орган, за что-то отвечает.
  Есть у меня такая мысль, что на Земле происходит очищение душ по средствам человеческих страданий. Душа! Кто-то верит в неё, кто-то нет. Вообще вопрос веры - это, наверное, самый сложный вопрос. Я сам не придерживаюсь никакой религии. Бог - един, а каждая религия сотворила себе своего собственного идола. А ведь одна из заповедей так и гласит: 'Не сотвори себе кумира!'. Я сам верю в то, что тело бренно, а душа вечна, что, умирая, мы на самом деле не исчезаем вообще. Тело умирает - это да, а душа остается и через какое-то время опять возрождается только в новом качестве, в новом теле. Всё тот же круговорот в природе. Это моё личное мнение, и я не пытаюсь его никому навязывать, тем более, что никаких доказательств у меня нет. Просто внутренние догадки. Я вот, например, никогда не понимал этих фанатов. И сам никогда им не был. Мне нравятся некоторые песни, я их слушаю, или какие-то произведения, я их читаю, но так чтобы повесит у себя на стенке портрет какого-то исполнителя или писателя, и уж тем более умершего... Зачем? Если следовать теории, что души переселяются, то возможно где-то сейчас рядом со мной живёт человек, в котором находится душа, например, Моцарта. Но при этом, надо понимать, что если он в той жизни был Моцартом, то в другой он им не будет, у него другое тело и другая судьба. Возможно он некий дядечка, который валяется где-то в подворотне после перепоя, а я иду мимо, вижу его и презираю, а потом прихожу домой и восторженно слушаю музыку, которую душа этого бедолаги написала в своей прошлой жизни. Поэтому и говорит еще одна из заповедей: 'Возлюби ближнего своего!'. Душа может в одной жизни быть в теле блудницы. А в следующей жизни прекрасно себя чувствовать в теле священника. И еще не известно у кого из них более светлые помыслы. Поэтому моё истинное убеждение в том, что нельзя судить людей за их поступки, все равны перед Богом. Нет лучших или худших - все мы одинаковые.
  Тишину разорвала музыка, звонил мой мобильный. 'Ден, ты где?', - услышал я Настин заплаканный голос. 'У тебя что-то случилось?', - ответил я вопросом на вопрос. 'Раз звоню, значит случилось. Ты мне срочно нужен, а то я сейчас таких глупостей натворю. Ты меня знаешь', - она заревела еще больше. 'Я на крыше. Приходи. Я тебя здесь подожду', - ответил я ей. 'Ты главное не уходи. Я сейчас буду', - сказала она и сбросила звонок. На самом деле, я не очень хотел сейчас видеть Настю и уж тем более успокаивать её, потому что она явно нуждалась в поддержке. Но я понимал, о каких глупостях она говорила, и очень не хотел, чтобы она опять взялась за наркотики.
  Что-то около трёх лет назад, как раз перед окончанием школы, она познакомилась с очередным парнем и встряла. Он расчесал ей о том, что секс под наркотой - это просто офигенная вещь. И она согласилась, а потом понеслось. Она не могла остановиться. Говорила: 'Да у меня нет зависимости. Я в любой момент могу бросить!' Но не бросала! Снова и снова впрыскивала в свой организм эту химическую секундную радость.
  Я тогда пытался понять, почему люди, страдающие всякого рода зависимостью, сами отрицают её. А потом вдруг понял. Есть просто два взгляда: со стороны и изнутри. Это, как в театре, каждый актер видит, как играет другой, но не может видеть, ни как играет он сам, ни общей картины происходящего. Возможно, по его внутренним ощущениям, он играет гениально, но со стороны он на себя посмотреть не может. Только зритель может оценить, гениален актер или посредственен. Так и в жизни, человек, который пьёт или колется, он не видит себя со стороны, а по его внутренним ощущениям, он абсолютно адекватен и нормален. И когда окружающие его люди начинают доказывать ему обратное, то ему невдомёк, почему так происходит, он обижается и считает, что все на него наговаривают, и никто его не понимает. Здесь не помогут угрозы, запреты, слёзы. Вот и Настина мама тоже пыталась её запирать дома, наказывала, но всё это не помогало. Всё равно нужно было ходить в школу, а, значит, и появлялась возможность ускользнуть.
  Я не знал, как ей помочь, но очень хотел. И тогда я обратился к Интернету. Начал выискивать всяческую информацию. Мнений было очень много, но большинство из них сводилась к тому, что наркоманию вылечить невозможно, разве что приостановить. Но там речь шла в основном о запущенных случаях, а моя проблема была еще только в самом начале. Я читал, рассуждал, делал выводы. И вот к чему я пришел.
  Мне очень помог маленький, не имеющий колючек кактус - пейот, основным ингредиентом которого является мескалин (галлюциногенный алкалоид). С древних времён пейот использовался представителями местного населения, которые жили на севере Мексики и на юго-западе Соединённых Штатов, как часть традиционных религиозных ритуалов. Затем я случайно наткнулся на работы английского психиатра, который заметил, что химические формулы мескалина и адреналина очень похожи. Проведённые им исследования открыли, что лизергиновая кислота - крайне сильный галлюциноген, получаемый из спорыньи, тоже биохимически им родственна. Затем я обнаружил, что адренохром, являющийся продуктом разложения адреналина, может вызвать симптомы, наблюдаемые при интоксикации мескалином. Другими словами, в каждом из нас уже есть наркотик. Человеческий организм способен производить химическое соединение, которое вызывает, как известно, глубокие изменения в сознании, которые в результате приводят к шизофрении.
  То есть, употребляя наркотики, грубо говоря, мы искусственно делаем себя психами. И грань между раем и адом - она очень тонкая. Если рассматривать это на организме человека, то получается так... Адреналин - биологически активное вещество (так называемый медиатор), которое 'выбрасывается' в кровь в состоянии стресса. А стресс - это реакция организма на любое воздействие экстремальных факторов. А ими могут быть как положительные эмоции: любовь, спорт, активный отдых и другие виды деятельности, которые вызывают постоянный уровень адреналина, несущий все те же ощущения 'борьбы и полета'. Но ими могут быть и отрицательные эмоции: опасность, конфликт, травма, смерть близкого человека. При этом для каждого человека существует своя норма эмоций, так называемый эмоциональный пик, достижение которого требуется человеку время от времени. Нехватка эмоций может развить депрессию, которую многие пытаются вылечить наркотиками или алкоголем, то есть искусственными заменителями радости. Но и избыток адреналина тоже опасен, потому что слишком большое содержание адренохрома в организме, продукта распада, вызывает изменение в сознании, открывая врата ада. У человека появляются галлюцинации, которые влекут за собой панику, страх, манию преследования, а врачи ставят диагноз 'шизофрения'. Так происходит этот процесс в натуральном виде. А в искусственном виде (по средствам наркотиков), человек получает дозу радости, потом еще и еще, попадает в зависимость, опускается и летально исходит на нет. В принципе, всё то же самое.
  Из всего этого я сделал вывод, что от наркотиков можно избавиться только в том, случае, если человеку вместо искусственного адреналина дадут натуральный. Так сказать: 'Клин клином нужно вышибать'. Лечить нужно не запретами, не насильственными методами, не закупориванием человека в замкнутом пространстве, а положительными эмоциями. Можно лечить и отрицательными эмоциями, создать какую-то экстремальную ситуацию, в которой человек окажется лицом к лицу со смертью, например, но... Я решил начать с положительных эмоций.
  Я пришел к Настиной маме, рассказал ей всё это и предложил взять отпуск и уехать в горы втроём. Я знал наверняка, что Настя не откажется, она давно мечтала научиться кататься на лыжах. 'А как же школа?', - спросила меня Нина Васильевна. 'Настю нужно спасать! А вы про школу', - возмутился я. 'А деньги? У меня есть кое-какие сбережения, но это на черный день', - опять она выразила свое сомнение. 'Считайте, что черный день наступил! Или вы думаете, что то, что происходит с вашей дочерью не стоит внимания?', - меня всегда поражала это упорство взрослых: 'У меня тоже есть кое-какие сбережения. Я думаю хватит'. 'А может вам лучше вдвоем поехать?', - спросила опять она. 'Нет! Лучше втроём. С Настей рядом должны быть люди, которые ей дороги и которые её любят. А кроме нас у неё больше никого нет', - ответил я ей категорично. И, надо сказать, что Нина Васильевна оказалась разумной женщиной и приняла правильное решение.
  Мы уехали из привычной обстановки на целый месяц. Как я и думал, Настя была на седьмом небе от счастья от такого предложения - не ходить в школу, уехать из надоевшего города, да еще и в настоящую зиму, которая при нашем климате очень редко заходит к нам в гости. А для меня это вообще был практически медовый месяц. Мы были вместе и день и ночь. И Нина Васильевна нам не мешала, да ей и некогда было, потому что именно там, в Карпатах, она познакомилась с Петром Николаевичем, с которым и до сих пор прекрасно проводит свободное от работы время. А еще в результате этого всего я решил, что буду поступать после школы на реабилитолога, потому что узрел в себе способность помогать людям. А когда мы вернулись домой, то произошло чудо - проблема наркотиков отпала сама собой. Но иногда Настя меня шантажирует этим, и это меня, если честно бесит. Как можно этим шантажировать? В конце концов, это же не моя жизнь, а её...
  'Денис, помоги мне подняться', - услышал я её голос. Я встал с насиженного места, подал ей руку и затащил на крышу. Мы посмотрели друг другу прямо в глаза. Между нами встала тяжелая пауза. Я молчал, уступая право голоса Насте.
  - Он оказался последним уродом, - выдавила из себя Настя.
  - Кто?
  - Ну, этот козёл, с которым я сегодня встречалась.
  - Козёл, значит...
  - Он трахнул меня, а потом сказал, что я шлюха, раз даю первому встречному и свалил.
  - А я чем могу помочь? Пойти его догнать и дать ему в морду? Или может рассказать ему о тебе, обо всей твоей жизни, чтобы он понял, что ты на самом деле хорошая? Чего ты от меня-то ждешь?
  - Да я не знаю... мне просто больше не с кем поговорить. А мне плохо! И обидно! И не понятно, почему меня так воспринимают.
  - Тебя воспринимают так, как ты себя ведешь.
  - А ты? Почему ты меня воспринимаешь по-другому?
  - Потому что я тебя знаю не первый год. Настя, ты что дура? Я люблю тебя! Ты поймешь это наконец-таки...
  - Ну что ты заладил: любишь, любишь. Да ты вообще знаешь, что такое любовь?
  - Видимо, ты знаешь!
  - Я вот тут подумала, может, действительно во всём судьба виновата. Вот дал мне Бог такую судьбу и мучаюсь я теперь с ней.
  - О! Прогресс! Ты начала верить в судьбу!
  - Издеваешься?
  - Я даже и не начинал издеваться. Я постоянно слышу от всех жалобы на судьбу. Какие могут быть жалобы? Я понимаю, наши бабушки и дедушки... Вот у них судьба: война, репрессии. А у нас что? У нас, живущих в мирное время! Да люди просто зажрались, грубо говоря, вот и придумывают себе всякие проблемы, чтобы было о чем поплакаться. Иногда доходит до маразма: 'У меня сломался ноготь! Что за судьба такая!' Сейчас многие люди утром еще не успели проснуться, а уже ноют: 'Ой, на работу неохота'. Радоваться нужно, что ты проснулся, что ты дышишь, что тебе подарили еще одни день! Проживи его достойно! Так нет же... Всё плохо! Вот ты, Настя, могла, например, родиться в Африке, и была бы сейчас какой-нибудь папуаской. Такая судьба тебе больше нравится?
  - Нет, конечно! Но я же могла, например, родиться в семье какого-нибудь миллионера или знаменитости. Так бы я хотела.
  - Хотела, не хотела... Судьба - это тебе не булка хлеба: хочу эту куплю, хочу другую. Она даётся свыше. И всё! Воспринимай её, как данное и радуйся тому, что имеешь.
  - И что, от меня вообще ничего в этой жизни не зависит?
  - Почему же... Зависит, и очень многое. Если будешь сопротивляться судьбе, постоянно на всех и вся обижаться, злословить, завидовать, то и судьба повернётся к тебе задом всяческими неприятностями и болезнями. А если будешь радоваться жизни, то и всё вокруг тебя будет радоваться.
  - А если радоваться нечему?
  - Всегда есть в жизни что-то хорошее. Просто, когда акцентируешь своё внимание на чем-то одном, на плохом, то другое уже не замечаешь. Как в той притче, когда учитель попросил своего ученика запомнить все коричневые предметы в комнате, а потом спросил: 'А какие предметы были голубыми?'
  - Я знаю, эту притчу, можешь дальше не рассказывать. Ну, вот хорошо, ходила я как-то к гадалке, она мне напророчила, что я доживу до глубокой старости, а вот возьму сейчас и спрыгну с крыши, и умру в двадцатилетнем возрасте. Что скажешь? Обману я судьбу?
  - Ты, что идиотка! О таком вообще нельзя думать! Нельзя желать смерти ни себе, ни другим.
  - Знаю, знаю: желать смерти - это смертный грех, - и Настя саркастично рассмеялась.
  - Если тебе не суждено умереть, упав с крыши, ты не умрешь, покалечишься разве что. Можешь рискнуть! Давай!
  - Да ладно... Я пошутила.
  - Вот такими шутками люди и меняют свою судьбу. Потому что судьба - это, как Голос сказки, если хоть один персонаж перестанет следовать тому, что говорит Голос и начнет делать, что ему вздумается, то и вся сказка изменится. Понимаешь?
  
  
  Я смотрела на Дэна и понимала: 'Какой он хороший! Как он меня любит! Возится со мной, как с маленьким ребёнком! И почему я не могу успокоиться и быть просто счастливой? С ним! Что мне мешает?' Я подошла к нему и уселась рядышком. Он приобнял меня нежно и поцеловал в макушку. От этого стало так хорошо. Мы еще долго так сидели, о чем-то болтали, смеялись. 'А можно я сегодня останусь у тебя', - спросила я. 'Нет, Настя. Давай не сегодня!' - услышала я ответ. А чего я собственно ждала? Он прав! Несколько часов назад была с одним, теперь к нему прошусь. Я ужасная! 'Проведешь меня?', - спросила я опять. Денис утвердительно закивал. Мы слезли с крыши, и приблизительно через пятнадцать минут я уже была дома. Я разделась, небрежно побросала свои вещи на стул и завалилась спать. Этой ночью мне ничего не снилось...
  Утром я проснулась, подошла к окну, чтобы поприветствовать новый день! Солнце осветило моё лицо, и защекотала его своими лучиками. Мне на секунду показалось, что я проснулась не только ото сна, но и от вчерашней жизни. Казалось, что за ночь кто-то вытащил из моей головы все мозги, промыл их и вставил обратно. Как я вообще жила! Это же какой-то кошмар. Я просто неблагодарная эгоистка, которая думала всегда только о себе. Я быстро собралась и побежала в училище. Счастье меня переполняло, казалось, что я прямо свечусь изнутри. Прохожие удивлённо оглядывались на меня, потому что я улыбалась им, как последняя идиотка. Я думала о Денисе, о том, что теперь у нас с ним будет всё хорошо. Как же это прекрасно, когда тебя любят вот так! Не смотря ни на что! Такой, какая ты есть! Я теперь буду хорошей девочкой и постараюсь восполнить все те обиды, которыми я постоянно его кормила. Я буду так его любить!!!!!!!!!! И вдруг в голове, откуда не возьмись, начали рождаться стихи. Слово за словом, строчка за строчкой они врезались в мои мысли, рождая рифму:
  
  По тротуарам бесконечным,
  Не ощущая голод с болью,
  Спешу, бегу к тебе навстречу,
  Наевшись досыта любовью.
  
  Мне не изведаны просторы
  Твоей души непостижимой.
  Моя гордыня - это горы,
  Твое бездействие - пустыня.
  
  Давай развеем предрассудки
  В степи неведомо бескрайней.
  Давай сыграем ради шутки
  В игру несбыточных желаний.
  
  С одной стороны я очень удивилась этому обстоятельству, а с другой, обрадовалась. Приблизительно пять лет назад, еще даже до того, как я познакомилась с Денисом, я писала стихи. У меня была целая тетрадка, в которую я их записывала. А однажды я перечитала все свои творения, решила, что это абсолютно бездарно, порвала тетрадку и выкинула. С тех пор я не написала ни одной строчки. Денис мне потом объяснил это, исходя из своей теории жизни, что у меня отняли дар, потому что я в нём усомнилась. Получается, что сейчас мне его вернули... И на этой мысли я почувствовала, как что-то тяжелое сбило меня с ног...
  Когда я пришла в сознание, то поняла, что нахожусь в больнице. Я попыталась двинуться, но тут же ощутила невыносимую боль во всём теле. 'Нельзя, нельзя!', - услышала я испуганный женский голос. 'Что со мной произошло?', - спросила я. 'Тебя сбила машина!', - ответила мне девушка, которая была, по-видимому, медсестрой или санитаркой. 'А какой диагноз?', - поинтересовалась я, рассматривая свою перебинтованную левую руку и обе ноги. 'Сейчас доктор придет и всё расскажет', - ответила она мне. Я думала о том, что лучше бы я не приходила в сознание. Там, в отключке, было так хорошо. Никаких тебе проблем. А теперь открыла глаза, и стало страшно. В голову полезли всякие дурные мысли, от которых невозможно было убежать. 'А вдруг я останусь калекой?' 'Кому я тогда такая буду нужна?' Я заплакала. Слёзы стекали тоненькими ручейками по моим щекам и, попадая в рот, поили меня своей солью. Почему именно сейчас? Именно сейчас, когда я что-то поняла, когда решила измениться? А стихотворная мысль неустанно работала, выцарапывая на стенках моего сознания новые строчки:
  
  Под моросящими дождями
  Я слез своих не замечаю.
  Ищу тебя в толпе, мечтаю,
  Что встречу, но когда - не знаю.
  Я подойду к тебе тихонько,
  Скажу: 'Люблю тебя, желаю!'
  Я обниму тебя глазами
  И в тот же миг от слёз растаю.
  Ты соберешь воды остатки
  И жажду утолишь их солью,
  И боль пронзит тебя любовью,
  На век, соединив со мной.
  С тобой...
  
  
  В палату зашёл мужчина, лет пятидесяти, в белом халате, с аккуратно подстриженной бородкой. Он ободряюще весело взглянул на меня и произнес: 'А что это у нас тут за всемирный потоп?' Я с первого взгляду угадала в нём моего лечащего врача. 'Что со мной, доктор?', - спросила я нервно.
  - Настенька, дорогая моя, ты главное не нервничай. Это сейчас единственное, чем ты можешь себе помочь. Настраивай себя на хорошее.
  - Я хочу знать правду, какой бы она не была.
  - У тебя в результате сильного удара произошло смещение позвонков. Это привело к ущемлению спинного мозга...
   - с последующим параличом нижних конечностей, - продолжила я его диагноз.
  - К сожалению, да!
  - А есть надежда, что у меня парез, а не плегия?
  - Видишь ли, Настя, мои коллеги предпочитают не пользоваться термином 'парез', и частичные и полные параличи обозначают единым термином 'плегия'.
  - Но ведь это абсолютно разные вещи! Одно дело полная утрата мышечной силы и активных движений, а другое всего лишь ослабление. Тогда есть шанс, что человек сможет ходить.
  - Шанс есть всегда. Чудеса иногда случаются не только в сказках, но и в жизни тоже. Я много всего повидал на своем веку. Главное не сдаваться и верить! Там твоя мама в коридоре просится к тебе на свидание и еще молодой человек. Ты готова к посетителям?
   - А как вас зовут?
  - Ах да, забыл представиться. Зовут меня Пётр Николаевич.
  - Пётр Николаевич... Так вот откуда я вас знаю, вы же с нами вместе в Карпатах отдыхали несколько лет назад. А я думаю, где я вас видела? Скажите маме - пусть заходит, а Денису передайте, что я его пока не готова видеть.
  - Хорошо.
  Доктор ушёл. А спустя несколько минут в мою палату вошла мама. Наши взгляды, не выдержав столкновения, расплакались в одночасье. Она села рядышком, погладила меня своей ласковой рукой по щеке, а потом взяла мою руку в свою. 'Доченька, я очень люблю тебя. Держись моя хорошая!', - и больше она ничего не говорила. Ком стоял в горле. Я продолжала тихо плакать, а она так же тихо меня жалела. 'Мам, у меня будет к тебе одна просьба', - разорвала я тишину. 'Конечно, всё, что захочешь!', - отозвалась она. 'Позвони папе, расскажи ему, что случилось. Если хочет, пусть приезжает, я бы хотела наконец-таки с ним познакомиться', - озвучила я свою просьбу. Мама не скрыла своего удивления, но при этом просто покачала головой, давая тем самым мне понять, что так и сделает: 'А что мне Денису сказать?'. 'Скажи, чтобы завтра пришел. Мне нужно о многом подумать', - ответила я ей. 'Он так тебя любит!', - поведала мне мама. 'Я знаю. Я тоже его очень люблю. И тебя, мама', - выдавила я из себя это признание. При этом мама всхлипнула, расплакалась еще больше и, поцеловав меня, исчезла за дверью.
  Моё обездвиженное тело смотрело своими глазами в потолок. Я думала о том, что мне теперь делать с Денисом... Я понимала, что теперь я калека. Человек-коляска. А он здоровый красивый парень. Зачем ему эти проблемы? Он, конечно, от меня не откажется, будет говорить, что любит меня и такую. А с моей стороны, не будет ли это эгоистично пользоваться его добротой. Опять пользоваться! Опять только брать и не иметь возможность отдавать... Я не знала, как мне поступить: прогнать или нет. И опять моё сознание принялось рифмовать:
  
  Прости меня, прости за всё.
  За каждый жест, за каждый взгляд,
  Не понятые мной.
  За то, что мы сейчас с тобой не вместе.
  Не поняли друг друга мы
  На перепутье наших судеб.
  Потомки нас с тобой осудят
  За то, что, завязавши мы,
  Любви непознанные нити,
  Запутавшись в узлах событий,
  Постичь её мы не смогли.
  
  
  Я заснула... Мне снилось, как будто я маленькая девочка лет пяти, бегаю по детской площадке со своими друзьями. Смеюсь восторженно по-детски, убегая от какого-то мальчишки. И вдруг я слышу, что меня кто-то зовёт: 'Настя!'. Я оборачиваюсь и вижу своего отца, таким, каким я его видела на свадебных фотографиях: молодым, худощавым в строгом костюме. 'Папка!', - ору я во всё голо и счастливая бегу к нему навстречу. Он подхватывает меня на руки и поднимает высоко-высоко. Наши глаза встречаются, и он крепко целует меня и обнимает. И я просыпаюсь...
  Это было моей мечтой с детства, чтобы вот так отец приехал и просто меня обнял, но он не приезжал. Я ждала, ждала, а потом отчаялась и в какой-то момент перестала... Я посмотрела в окно, за стеклом наступил новый день. 'Теперь дни будут тянуться долго', - подумалось мне. В дверь постучали. И практически сразу из коридора выглянула голова Дениса. 'К тебе можно?', - спросил он. 'Заходи, конечно!', - разрешила я ему. Он вошёл весь целиком, остановился у двери и с несчастным видом сказал: 'Настя, я знаю, что ты меня наверняка прогонишь, скажешь, что ты теперь калека и что ты мне такая не нужна. Но я всё равно не уйду, я буду ночевать под окнами больницы. Я тебя не брошу. И я хочу, чтобы ты мне дала возможность снова поставить тебя на ноги. Хотя бы попытаться!'. Я улыбнулась ему. И движением руки пригласила подойти поближе. Он подошел и, подвинув стул, уселся рядом с кроватью. 'Это тебе. Фрукты и сок', - и он поставил пакет на тумбочку.
   Я смотрела на него и не могла насмотреться. 'Денис, я не буду тебя прогонять. Хотя, не скрою, мысль такая была. Сейчас я как никогда хочу, чтобы ты был рядом. И еще... Я тебе никогда этого не говорила, а теперь скажу. 'Ты очень родной для меня человек. Я люблю тебя', - после этих слов, я внимательно смотрела на его реакцию. Он вскочил со стула, отошел к окну, отвернулся от меня и уставился взглядом вдаль. Я догадалась, что он плачет и не хочет, чтобы я видела его слабости. Я ему не мешала, я просто закрыла глаза и тихонечко лежала, ни о чем не думая. 'Неужели, чтобы это понять, тебе нужно было попасть в аварию?', - услышала я его вопрос. 'Ты можешь мне не верить, но поняла я это на пару часов раньше. Прости меня. За всё!', - я смотрела на него с такой надеждой. А он наклонился и поцеловал меня. Впервые в своей жизни я была абсолютно расслаблена, и от этого поцелуй показался мне таким нежным и в то же время безумно страстным. Я даже ощутила лёгкое головокружение.
  - Настя, мы с твоей мамой разговаривал с твоим лечащим врачом. Попросили его, как можно быстрее, на сколько это возможно, отпустить тебя домой. Он даст некоторые рекомендации по уходу за такими больными, как ты. Массаж, лечебную гимнастику, а также твоё душевное состояние я беру на себя. Физиотерапевтические процедуры будем приезжать делать в больнице. На счет коляски... Пётр Николаевич обещал помочь.
   - Ден, а этот Петр Николаевич, случаем не тот мужчина, который влюблён в мою маму?
   - Тот, - ответил мне Ден, улыбаясь.
   - А он ничего такой... Модный дядька!
   - Он очень хороший.
   - Ладно, Денис, ты иди домой, что-то я устала и хочу побыть одна. Ах, да! Принеси мне завтра блокнот с ручкой. Я тебе не говорила: 'Ко мне вернулась поэзия'. Представляешь! Это просто чудо какое-то. И вообще, я ничего не могу понять. Что со мной происходит? Лежу здесь парализованная, мне бы плакать, а я наоборот радуюсь всему, что меня окружает. Странно, правда?
   - Это очень хорошо. С таким настроем ты быстро поправишься. Вот увидишь! Ну всё. До завтра. Я тебя люблю!
   - Я тебя тоже, - и мы опять поцеловались.
  
  
  Я действительно, как это не парадоксально, была счастлива. Всё как-то наладилось в моей жизни. Всё стало таким ясным и прозрачным. Все эти проблемы, которые я раньше себе сама придумывала, отошли на задний план и оказались такими бессмысленными. Когда Денис принёс мне блокнот с ручкой, я тут же принялась записывать то, что уже сочинила за это время.
  - Ого! А ты быстро работаешь! - поразился Ден.
  - Ты знаешь, у меня такое ощущение, как будто все эти годы моё сознание на самом деле писало стихи, только они от меня постоянно прятались в самых отдаленных уголках моей памяти, а теперь кто-то открыл им секрет и они нашли выход из лабиринта и выходят один за другим из своего укрытия.
  В дверь постучали. В палату вошёл незнакомый мужчина. Я посмотрела в его глаза, и всё сразу поняла. Это был мой отец. Если бы у меня не были парализованы ноги, то я бы, несмотря на свой достаточно взрослый возраст, кинулась тут же ему на шею, как в моём недавнем сне. Он, конечно, выглядел не таким молодым, как на свадебных фотографиях, но в целом был узнаваем. Говорят, что я на него очень похожа. Денис тоже уловил это сходство и незамедлительно оставил нас наедине. Сначала мы минут пять молчали. А потом он сказал: 'Ты прости меня, дочка!'. И тут нас обоих затрясло, из глаз полились слёзы. Сначала мы просили друг у друга прощение, а потом рассказывали без перерыва каждый о своей жизни. Оказалось, что у меня есть младшая сестрёнка. Я что-то слышала об этом, но как-то краем уха, не осознавая этой информации. А сейчас мне жутко захотелось с ней познакомиться. Отец приехал всего на несколько дней, но обещал, что в следующий раз приедет на дольше, может быть даже с Ксюхой. Когда он ушел, у меня было такое ощущение, что какой-то тяжелый груз упал с моей души. Не осталось ни обиды, ни злости, ни ненависти. Всё куда-то испарилось одним махом, а внутри поселилась одна большая любовь.
  
  
  Спустя несколько лет...
  
  - Настя, ну что ты так волнуешься? Не первый же раз!
  - Не знаю. Я каждый раз волнуюсь, как будто впервые. И всякий раз переживаю снова и снова всё то, что со мной случилось. Это же моя жизнь, часть меня.
  - Может быть, именно поэтому твои тренинги имеют такой успех.
  - Может быть! Люди мне верят, потому что я не просто рассказываю, как теоретически что-то изменить. Я рассказываю им свою историю и собственным примером доказываю, что чудеса бывают, и ничего невозможного в этом мире нет.
  - Мамочка, ты такая сегодня красивая.
  - Спасибо, моя хорошая. Ты тоже у меня просто принцесса.
  
  После того, как Настю выписали из больницы около года мы вместе с ней проходили курс реабилитации. Она молодец, во всём меня слушалась и старалась. Никто из врачей не верил, что она снова станет на ноги, а мы верили. И когда она сделала свой первый шаг - это действительно было чудом. А потом у нас появилось еще одно чудо - наша Алиса. Сейчас ей уже семь лет, и мы её просто обожаем. В настоящее время мы с Настей оба работаем в реабилитационном центре, помогаем людям решать их проблемы. Настя недавно окончила курсы психотренеров и теперь проводит потрясающие, на мой взгляд, тренинги для тех, кто утратил веру в себя, в свои силы и возможности.
  
  Я стояла на трибуне и смотрела в зал. Народа сегодня было много. Практически все места заняты. Я как всегда выбрала для себя одного человека в самом конце зала и начала свою историю. Гул постепенно смолк, и наступила тишина, как будто давая мне разрешение: 'Пора!'. Я рассказывала им, этим совершенно незнакомым мне людям, историю своей жизни, а они внимательно меня слушали. Я, как всегда, не могла удержаться от слёз и иногда глотала их, для того чтобы продолжать свой рассказ. Денис, неизменно сидел в зале, на последнем ряду и был именно тем человеком, которому я исповедовалась снова и снова. Потому что именно благодаря его большой любви, его невероятному терпению я как будто родилась заново и стала такой, какой меня сейчас видят эти люди.
  - И в заключении я хочу сказать... Теперь я точно знаю, что в жизни ничего не бывает просто так. Если с нами что-то происходит плохое, значит для чего-то это нужно. Дождь всегда проливается там, где он необходим. Когда вы задаёте себе вопрос: 'Зачем я живу на этом белом свете?'. Отвечайте так: 'Потому что даже просто жить - это хорошо!', Не думайте о плохом, и всегда верьте в чудеса. И тогда волшебство произойдет, у вас вырастут крылья и даже, падая вниз, вы не разобьетесь об асфальт, а стремительно полетите вверх ...
  
  
  Раковая клетка.
  
  Как только за мной закрылась дверь, и я оказалась внутри онкологического центра, внутри всё сжалось и появилось неприятное ощущение, от которого невозможно было избавиться. Я решила быстренько взять интервью, задать интересующие меня вопросы у главврача и убежать из этого заведения подальше. Центр этот открылся в нашем городе недавно. Был сделан хороший ремонт, приобретены новейшие технологии, приглашены хорошие специалисты. Я огляделась вокруг. Ремонт был действительно неплохой. Я сразу же сделала вывод, что лечение в этом центре не из дешевых.
  За стойкой регистратуры сидела симпатичная девушка моих лет. 'Чем вам помочь?', - спросила она, как только я приблизилась к месту её работы. 'Меня зовут Ксения Бойченко, я журналист, подскажите, как мне пройти к вашему главврачу, я с ним договаривалась по телефону на два часа', - высказалась я. 'Да, да! Я в курсе. Поднимайтесь на второй этаж, кабинет ?21. Валерий Александрович вас ожидает', - и с этими словами девушка обворожительно мне улыбнулась. Я её поблагодарила и отправилась искать двадцать первый кабинет.
  За большим столом сидел мужчина лет тридцати пяти, спортивного телосложения. Он пригласил меня присесть на стул и предложил кофе или чай. Я вежливо отказалась, ссылаясь на то, что очень спешу, и предложила сразу перейти к делу. Я достала свой блокнот с подготовленными вопросами и диктофон. 'Ну, что я готова! Приступим?', - спросила я у него. 'Да', - ответил он мне, поёрзавшись в кресле.
  - Так что же такое 'рак'?
  - Рак - это злокачественная опухоль, которая развивается из эпителиальных клеток, то есть клеток, покрывающих почти все наши органы и ткани.
  - А откуда такое название?
  - Название заболевания связано с образом рака или краба, так как опухоль часто дает выросты в окружающие ее такни наподобие клешней.
  - Каковы основные причины болезни?
  - Физические факторы: ионизирующая радиация и ультрафиолет. Химические факторы: различного рода канцерогены. Биологические факторы: некоторые вирусы. Существуют и внутренние причины, чаще всего речь идёт о наследственности.
  - А курение действительно один из основных источников возникновения этого заболевания? Или это миф?
  - Табакокурение - это универсальный источник сразу двух типов факторов: физических и химических. Дело в том, что курение формирует радиоактивное облучение организма. Подсчитано, что человек, курящий одну пачку сигарет в день, помимо огромного количества химических канцерогенов, фактически формирует двойную дозу облучения ежедневно.
  - Интересно. Я о таком не слышала! Наверное, рак лёгкого один из самых распространенных?
  - Сегодня самым распространенным действительно является рак легкого, а также рак молочной железы и рак желудка.
  - Расскажите поподробнее о раке молочной железы.
  - Рак груди - самое распространенное злокачественное заболевание у женщин, оно составляет примерно каждый четвертый случай. Уровень эстрогенов у женщин постепенно растет и после 30 лет его стимулирующее влияние на молочную железу при наличии генетических поломок и других способствующих факторов может стать определяющим в развитии рака груди.
  - А как можно заподозрить рак молочной железы?
  - Если в процессе самообследования обнаружены уплотнения железы, то необходимо обратиться к врачу. Но следует помнить, что часть патологии с трудом выявляется методом самообследования и даже методом физикального обследования специалиста. Поэтому при диагностике обычно прибегают к рентгеновскому обследованию железы, а при необходимости к биопсии и другим методам. В нашем центре используется самое современное направление в лечении таргет-терапию, которое учитывает цитогенетический статус пациента, а также применение высокотехнологичных вариантов всех видов терапии. А еще в нашем центре...
  
  Я не дала ему договорить, во-первых, потому что у меня начали скручиваться уши в трубочку от всех этих терминов, а во-вторых, у меня не стояла задача прорекламировать их центр.
  - Это всё очень интересно, Валерий Александрович, но я думаю достаточно теории. Я могла бы пообщаться с кем-нибудь из ваших больных?
  - Дело в том, что обычно раковые больные не очень любят рассказывать о своей болезни. Хотя... Лежит у нас тут женщина, ей по-моему лет 65, если я не ошибаюсь. Так вот она как-то позитивно относится к происходящему, улыбается всё время, шутит. Её муж всё время навещает. Казалось бы, это он должен её поддерживать, а на деле всё наоборот: именно она помогает ему, как-то настроится на лучшее и не отчаиваться. Я сейчас позвоню Зиночке. Она сходит к ней в палату и узнает, не против ли она с вами пообщаться.
  - Супер! А как её зовут?
  - Валентина Ивановна, по-моему.
  
  Спустя несколько минут в кабинет зашла Зиночка, по всему её виду я поняла, что она является не только работником этого заведения, но еще и любовницей главврача по совместительству. 'Валерий Александрович, у пациентки сейчас процедуры, она освободится где-то минут через сорок', - сообщила она информацию заискивающим голосом. 'Вы можете подождать?', - спросил у меня главврач. Я если честно ждать не хотела, оставаться в этом здании у меня не было ни малейшего желания, но с другой стороны я понимала, что статья моя будет скучнейшая из скучнейших. 'Конечно, я подожду!', - выдавила я из себя фальшивое согласие. Зиночка вызвалась провести меня к палате, где лежала эта Валентина Ивановна и я была этому откровенно рада, потому что блуждать по коридорам больницы я никогда не любила.
  Мы поднялись на этаж выше, и Зиночка провела меня к нужной палате. 'Подождите здесь, пока закончатся процедуры', - произнесла она, указывая мне на скамеечку напротив двери, и с этим удалилась. На скамейке одиноко и печально сидел пожилой мужчина, что-то нервно перебирая пальцами рук. Я садиться не стала. 'А вы по каком поводу к моей жене, если не секрет?', - спросил он меня. 'Я журналист, хочу взять у неё интервью, если она не будет против', - ответила я ему дружелюбно. 'А! Я думаю, что Валя против не будет, её это только развлечет!', - произнёс он как-то отрешенно.
  - Извините, а как вас зовут, - поинтересовалась я.
  - Михаил Борисович...
  - А меня Ксения. Очень приятно!
  - Мне тоже.
  - Что говорят врачи о вашей жене? Прогнозы оптимистичные?
  - Да что уж тут оптимистичного? Рак груди... Сначала делали химиотерапию, потом удалили одну грудь, теперь хотят отрезать вторую. Валечка всё смеётся, говорит: 'Всё будет хорошо, теперь я буду симметричная!' Я ей не говорю, но врачи предупредили меня, что процесс необратим, жить ей осталось недолго. Вы знаете, Ксения, я не представляю, что со мной будет, когда её не станет.
   - Вы её очень любите?
  - Да! Больше жизни. Хоть она и запретила мне строго настрого так говорить...
  - Почему?
  - Да так... Ошибки молодости. Мы прожили вместе почти пятьдесят лет. Я просто не представляю своей жизни без неё.
  - Ну, может быть всё еще будет хорошо...
  
  Мой новый знакомый громко и с грустью вздохнул, давая мне понять, что навряд ли всё будет хорошо. И с этим вздохом он глубоко ушел в себя, наверняка куда-то в прошлое, погрузившись в воспоминания о своей молодости. Я решила не тревожить его своими расспросами и просто молча стояла, тихо завидуя этой Валентине Ивановне. Вот же парадокс, у женщины рак, она практически одной ногой на том свете, а я ей завидую... Смешnbsp;но и грустно одновременно. А меня ни один мужчина так не любил, вот так - всю жизнь. Я конечно еще не прожила всю жизнь, но... Вот есть Я... Мне за тридцать, у меня нет мужа, более того, у меня нет мужчины, с которым бы я могла разделить свои радости и горести. При этом, я же симпатичная, в прекрасной физической форме, слежу за собой, умная, успешная... Почему меня не любят так, как я этого заслуживаю? Я знаю, точно знаю, что нравлюсь мужчинам, но при этом никто из них никогда не хотел иметь со мной что-то серьёзное и надолго. Получается, что я женщина на время. Погуляли со мной, повеселились, похвастались перед друзьями и больше я ни для чего не нужна. Мне однажды сказал один человек: 'Ксения, ты очень сильная женщина, тебе не нужен мужчина, потому что рядом с тобой ему не о ком будет заботиться'. И что мне делать: стать слабой и беззащитной? Хотя, дело, наверное, даже не в этом, а в моей работе. Меня практически никогда не бывает дома, я всё время занята, вся в делах, в поездках, в своих мыслях, меня никогда нет на месте - зачем кому-то нужна такая жена, которой никогда нет рядом? Правильно! Не зачем!
  Из палаты вышла девушка. 'Вы журналистка?', - обратилась она ко мне. Я утвердительно кивнула. 'Можете заходить, Валентина Ивановна не против пообщаться с вами', - пригласила она меня в открытую дверь. Я не мешкая, зашла. Меня сразу поразили её глаза. Они были очень большими и при этом имели такой синий цвет, что казались бездонными. Валентина Ивановна мне мило улыбнулась и пригласила присесть. Я закрыла за собой дверь и послушно последовала её приглашению. Глядя на неё, мне действительно казалось, что максимум, чем она болеет, так это гриппом, настолько она была позитивно настроена.
  - Там ваш муж пришёл, вы уж извините, что я вторглась так нежданно-негаданно, вам бы, наверняка, хотелось больше пообщаться с ним, чем со мной, - произнесла я виновато.
  - На самом деле, Ксения, ведь вас так зовут, я очень рада, что вы пришли. А то здесь так скучно: белые халаты, процедуры, лекарства, Миша каждый день приходит и приносит с собой жалось в глазах - это ужасно. А вы незнакомый для меня человек, поэтому и сострадать мне не будете, и я вам за это буду очень благодарна.
  - Неужели вам неприятно, что ваш муж переживает?
  - Понимаете, Ксюша, можно я вас так буду называть, мне просто кажется, что мой муж больше переживает не за меня, а за себя. Он не представляет, как будет жить, если я умру.
   - Вы знаете, Валентина Ивановна, а ведь он мне так и сказал, - и я заулыбалась.
  - Вот видите. По-моему, это ужасно эгоистично, как вы думаете?
  - Ну, я не знаю...
  - Вот и я не знаю, чего он расстраивается. Мы прожили с ним прекрасную жизнь. Ни для кого не секрет, что в конце жизни люди умирают. Это же не от кого не скрывают. Так чего плакать? Радоваться надо, что там, в прошлом было много хорошего, что есть что вспомнить, что жизнь удалась. И я ему это объясняю, а он меня не понимает.
  - Он просто вас очень любит...
  - Это он вам сказал?
  - Ну, да!
  - Ну, Миша, а ведь обещал этого не делать, - и при этом она довольно заулыбалась.
  - А почему ему нельзя говорить о любви. Я уже ничего не понимаю, может быть, вы мне объясните?
  - О! это давняя и очень долгая история. Если вы, Ксюшенька, никуда не спешите, то я вам, конечно же, её расскажу.
  
  А я уже никуда и не спешила. Мне так понравилась эта старушка, что уходить от неё совершенно не хотелось. Она создавала вокруг себя такой ореол тайны. Мне казалось, что я очутилась в какой-то сказке, где есть такие специальные бабульки, которые ведут повествование, и эта Валентина Ивановна, мне напоминала одну из них. Я устроилась поудобнее, чтобы слушать её рассказ.
  'Я даже не знаю с чего начать', - произнесла Валентина Ивановна и замолчала на несколько минут, собираясь с мыслями. 'Я тогда была совсем молоденькая, только закончила школу и поехала поступать в театральный, очень хотела стать знаменитой актрисой. И с треском провалилась, вернулась домой и пошла работать нянечкой в детский садик. Но мечту свою о театре не оставила, решила подготовиться получше и попытаться на следующий год снова. У меня тогда были две лучшие подружки Светка и Зойка, дружили мы с ними с самой школы. Светка как-то мне позвонила и говорит: 'Валя, пойдём на танцы с нами, что ты всё время дома сидишь, книжки читаешь, так всю жизнь пропустишь' . Ну я и пошла.
  Танцы раньше были не чета нынешним дискотекам. Всё совсем по-другому. Ходили туда не так чтобы потанцевать, а скорее, чтобы познакомиться. В тот день на танцах военных было очень много и среди них мой будущий муж - Михаил. Он в молодости был очень красивый, видный такой парень: высокий, выправка военная и лицо такое очень благородное, офицерское, как будто из прошлого века. Он меня пару раз танцевать пригласил, а я не отказалась. Мы особо не о чем не разговаривали, только именами обменялись и всё. А потом он предложил меня провести до дома. Я ему говорю: 'Я с подружками пришла, не удобно как-то их бросать'. А он мне отвечает: 'Ничего страшного, я вас всех провожу'. На том и порешили. Провели мы сначала Светку, потом Зойку, а меня он напоследок оставил. Довёл до подъезда и целоваться полез, а я ему, как отвешу пощечину, да так сильно, что сама перепугалась и убежала домой.
   А на следующий день он меня под домом караулил. Возвращаюсь я с работы, смотрю, стоит, ну думаю, сейчас разбираться со мной будет! А он из-за спины руку вынул, а в ней букет из ромашек. А мне, Ксюша, до той поры цветов никто не дарил, а еще, как он так угадал, что ромашки - это мои любимые цветы, уж не знаю. В общем, очаровал он меня. Ну а что потом? Потом он еще некоторое время ухаживал за мной, а потом ему перераспределение пришло в другой город по военной службе. Тут он мне предложение и сделал. Так и сказал: 'Люблю я тебя Валентина, больше жизни. Будь моей женой' Я и согласилась. Рассказала я ему тогда о мечте своей - стать актрисой, а он мне говорит: 'Знаешь, Валечка, есть жизнь, о которой интересно читать, а есть такая, которую хочется прожить самому. Быть актрисой - это значит прожить чужую жизнь'. И меня я помню тогда, так поразили его слова. Так мне захотелось прожить с ним такую жизнь, о которой он говорил. И я решила: раз уж я собралась замуж за военного, какая уж тут актерская карьера, это же фактически цыганская жизнь, из одного гарнизона в другой. Буду женой своего мужа, а женщине работа всегда найдется.
  Сыграли мы свадьбу и уехала я из родного города за мужем. Мне тогда всё было интересно: новые города, новые люди... Жили мы с Мишей хорошо, не ссорились особо, уважали друг друга и очень сильно любили. Бывало, вечером обнимет он меня так крепко-крепко и скажет: 'Валюшка, моя любимая, какая ты у меня хорошая'. Мне, казалось, что я самая счастливая. Так и жили... потом я пошла учиться на бухгалтера. На курсах этих я познакомилась с Женькой, и мы с ней очень сдружились. Миша был почти всё время на службе, а я одна дома куковала, а когда с Женей познакомилась, то жизнь моя как-то веселее потекла. Мы с ней вместе по магазинам ходили или просто друг к другу в гости.
  А однажды я вернулась с курсов раньше, что-то плохо себя почувствовала и застала моего мужа и подругу в постели. Женька виновато на меня посмотрела, оделась и ушла тихонечко, а Миша стоял молча и не знал, что сказать. И я тоже не знала, что сказать. В голове всё перевернулось, а в груди пульсировал вопрос: 'Как дальше жить?' Потом я почти ничего не помню. Я упала в обморок, не знаю, сколько я там находилась, но очнулась я от того, что чьи-то руки брали мое тело и куда-то волокли. Я открыла глаза и услышала чужой голос: 'Пришла в себя!'. Осмотрев себя глазами, я обнаружила, что нижняя часть моего платья в крови. 'Что со мной?' - спросила я. 'У вас выкидыш', - ответил мне человек в белом халате, и я снова отключилась.
  Во второй раз я очнулась уже в больнице. Никогда не забуду этот специфический запах гинекологического отделения. Всё моё тело бил озноб, ужасно хотелось пить и есть тоже. Я попыталась встать, но тело меня не слушалось. 'Лежи, лежи, тебе сейчас не надо вставать', - сказала мне женщина, которая сидела на кровати у окна: 'Я тебя сейчас прикрою, а то губы вон, какие синие'. Она подошла ко мне и укрыла одеялом. Сразу стало тепло и жалко себя, и я разревелась. 'Чаю будешь?', - поинтересовался всё тот же голос. Я утвердительно кивнула. Кроме нас двоих в палате было еще три женщины, но они на меня не обращали никакого внимания, каждая занималась своим делом. 'Меня Шурой зовут', - представилась она мне и протянула горячую кружку. 'А меня Валей. Спасибо вам большое!', - поблагодарила я её. 'Ой, Шура у нас просто мать-Тереза', - выкрикнула одна из женщин и рассмеялась.
  - Ну, рассказывай, Валя, что у тебя случилось? - спросила у меня Шура, усевшись на край моей кровати.
  - Мне муж изменил.
  - Сюда, потому, что мужья изменяют, не попадают, - и она расхохоталась.
  - Я сама точно не знаю. Думаю, что я была беременна, и у меня случился выкидыш.
  - На раннем сроке... ну, это не страшно, хуже, когда ребёночек уже шевелиться начал. На вот сушку погрызи, - и она протянула мне пару сушек.
  - Спасибо!
  - А муж то твой где? Сбежал?
  - Не знаю, на работе, наверное, - и я опять разревелась.
  - Ладно, допивай чай, и поспи. Тебе силы восстанавливать надо.
  Вот так вот в жизни бывает, Ксюшенька, живешь-живешь, и тут на тебе. Когда я проснулась, то на том же месте, где недавно сидела Шура, сидел Миша и гладил мою руку. Я автоматически отдернула её и посмотрела ему в глаза. Он не выдержал моего взгляда и посмотрел в пол. 'Прости меня, Валюша, прости меня дурака. Я не знаю, что на меня нашло. Бесы попутали!', - взмолил он, снова схватив меня за запястье. Я опять забрала у него свою руку и продолжала молчать. Слёз почему-то не было. Я просто лежала и думала: 'Вот так вот, уехала ради него, куда глаза глядят, бросила всё, что любила, отказалась от своей мечты, и всё ради него! И что? Вот тебе благодарность! И чего ему не хватило? Чем я то ему не мила оказалась?'. А потом выдавила из себя насколько могла спокойно: 'Домой выпишут, там и поговорим'. Он улыбнулся, наверное, тому, что я всё-таки домой возвращаться собиралась. 'Валюша, я тебе еду принёс и всё что нужно. Если ты чего-то особо хочешь, ты мне только скажи, я для тебя всё достану', - засуетился он. 'Нет, Миша, спасибо, я ничего не хочу. Иди домой. Тяжело мне тебя сейчас видеть', - и с этими словами он ушел. Как только за ним закрылась дверь, Шура тут же подсела ко мне.
  - Ну, Валька, муж у тебя просто красавец. Немудрено, что на такого бабы залазят, - весело сказала она и тут же осеклась.
  Я ничего ей не ответила, а просто заплакала. Она ласково погладила меня по голове и попыталась успокоить.
  - Что делать то собираешься, подруга? Разводиться будешь или простишь кабеля этого?
  - Не знаю, ответила я ей, всхлипывая.
  - Прости его. Мужик то хороший, сразу видно. Ну, изменил... с кем не бывает?
  - Шурочка, а как жить то дальше? Делать вид, что ничего не произошло?
  - А как другие бабы терпят, и гуляют от них, и бьют и напиваются до чертиков...
  - Да какое мне дело до других! У меня внутри так всё жжет, так всё болит, кажется, что не выдержу, умру...
  - Ладно, ты не горячись. Подумай хорошо. Такие мужики, как твой, на дороге не валяются. Быстро подберут, потом жалеть будешь.
  - Шура, ну что ты мне душу травишь? Не знаю я что делать, не знаю. Люблю я его..., - и с этими словами я опять разревелась.
  Последующую за этим разговором ночь в больнице, я не спала. Всё думала, думала, и всё-таки решила развестись. Решила, что детей у нас пока нет, значит, и прощать не для кого. А если один раз изменил, то потом всё время будет изменять. Мне так мама говорила. Вернувшись домой, я молча начала собирать чемоданы. Миша тоже ничего не говорил, неподвижно сидел в кресле и следил за моими действиями. И вдруг, бросился передо мной на колени, обнял меня и умоляюще произнёс: 'Валечка, любимая моя, не уходи. Всё, что хочешь, для тебя сделаю. Всё проси! Только не уходи'. Я аккуратненько высвободилась из его объятий и очень серьёзно спросила: 'Как ты можешь после того, что сделал, говорить мне о любви? Как у тебя язык поворачивается?'. И в этот момент я посмотрела ему прямо в глаза и увидела, как резко они потухли, как будто кто-то внутри взял и погасил свет. Он обреченно отстранился от меня, и столько в его движениях было отчаяния, столько страдания, что мне стало его жалко. Я поняла, что не смогу уйти, что не смогу уже жить без него. 'Значит, говоришь, всё выполнишь, лишь бы я осталась?' - спросила я у него вдруг. И тут же в его глазах появился огонёк надежды: 'Всё, моя хорошая. Всё, что попросишь!'. 'Боюсь, Миша, ты не согласишься на то, что я тебе предложу. Мне, кажется, ни один мужчина не согласился бы на такое!' - и в этот момент я почему-то представила себя в роли Клеопатры и даже развеселилась. 'Я остаюсь, но при этом, я оставляю за собой право на измену. И если ты когда-нибудь поймаешь меня на горячем, то должен будешь простить так же, как это делаю сейчас я. И еще, давай договоримся: будем жить вместе, я буду тебе хорошей женой, но только никогда не говори мне о любви. Всё это лишнее. Согласен?', - я всё это выпалила и стала ждать ответа. Было видно, что он находился в шоковом состоянии. А когда он вышел из транса, то принял мои условия. И я осталась.
  Мы прожили вместе прекрасную жизнь. Миша правда ревновал меня всё время, всё боялся, что я ему тоже изменю. Он до сих пор не верит мне, что это не так, хоть и не имеет никаких подтверждающих доказательств. Боль моя постепенно стихла, я снова начала радоваться жизни. Мы безумно любили друг друга, при этом ни разу после этого случая не произнося эти слова вслух, но каждый из нас знал, что это именно так. Бог не дал нам детей, но зато мы больше времени уделяли друг другу, много путешествовали. Вам, наверное, Ксюша, как журналисту, покажется наша жизнь ничем не примечательной, но если бы мне предложили что-то изменить, я бы ничего менять не стала. Я счастлива, что мне было дано любить в своей жизни одного единственного мужчину, и что он тоже любил меня. Это действительно счастье'.
   На этом Валентина Ивановна закончила свою историю и замолчала, задумавшись о чем-то своем. Я тоже думала... Думала о том, смогла бы ли я так поступить, как эта женщина. Скорее всего нет... У меня вообще нет терпения, я не умею прощать, да и любить толком не умею. Разве что себя любимую и драгоценную. Я вдруг поняла, что любовь - это не просто романтика или страсть, это что-то намного большее. Это способность принимать всё, чтобы не случилось, и, не смотря ни на что, хотеть оставаться с этим человеком рядом. Просто потому что любишь... Потому что, даже если он сделал тебе больно, ты понимаешь, что жить без него - еще больнее. У меня по щеке потекла одинокая слеза...
  
  - Ксюшенька, что же вы плачете? Совсем я вам голову заморочила своими воспоминаниями. Вы же хотели у меня интервью взять по поводу моей болезни.
  - Интервью? Ах, да! Я уже и забыла совсем, - и мы рассмеялись.
  - Знаете, что я вам скажу. Мне, кажется, что все эти новые технологии - всё это на самом деле полная ерунда. Они, конечно, могут приостановить процесс, но вылечить... Что такое по своей сути раковая клетка?
  - Что?
  - Это обыкновенная клетка, которая вдруг перестала работать на благо всего организма и начала работать только на себя, тем самым, разрушая его. Подобный разрушительный процесс присутствует везде... Вот возьмём любую семью: пока все ведут себя, как одно целое, климат в семье будет здоровым, как только хотя бы кто-то один начинает воду мутить, и вся семья рушится. Вот сейчас по телевизору всё время говорят про конец света. А почему же ему не быть этому концу? Земля уже давно стала раковой клеткой Вселенной, сколько в мире злости, зависти, ненависти! У людей в основной своей массе уже давно не осталось ничего святого... Поэтому и нужно Землю уничтожить, чтобы не пострадал вся Вселенная.
  
  Я смотрела на Валентину Ивановну с открытым ртом. Только что она подсказала мне просто бомбовскую идею для моей статьи. Я прямо видела заглавные буквы на развороте 'Земля - раковая клетка Вселенной'. Вся моя сентиментальность прошла, мозг включился в работу и я снова стала прежней Ксенией Бойченко: смелой, решительной, невозмутимой и никем нелюбимой. 'Спасибо вам огромное, Валентина Ивановна, вы мне очень помогли', - поблагодарила я эту удивительную женщину и поспешила к выходу. Вместо меня в палату зашел Михаил Борисович. Это было похоже, наверное, на смену караула.
  Я задержалась на секунду в дверном проёме, чтобы посмотреть на этих пожилых людей со стороны. Он нежно взял её руки в свои ладони и поцеловал их. А она улыбнулась ему и что-то тихо прошептала, а он то же самое прошептал ей в ответ. Вдруг я поняла, что только что они впервые за долгие годы признались друг другу в любви. Это было так трогательно, что я опять чуть не расплакалась. Но, вовремя смогла совладать со своими эмоциями, стряхнула одинокую слезу и вернулась из этого порой слишком чувствительного, а порой безумно скучного, но, тем не менее, реального мира в свой красочный, манящий и завлекающий, но во многом выдуманный мир журналистики.
  
  Я есть...
  
  Я вышла на балкон для того, чтобы снять уже высохшие после недавней стирки вещи. Балкон у нас был не застеклён, поэтому я смогла ощутить на своём лице лёгкое дуновение утреннего ветерка. Я закрыла глаза и вдохнула воздух. Воздух пах весной, причем его целостный аромат можно было разбить на составляющие и учуять тонкие нотки только начинающих распускаться почек, сладковатые компоненты первоцветов, терпкие флюиды прогревающейся почвы, вскопанной трудолюбивыми людьми для пущего плодородия. И все эти запахи, переплетаясь между собой и разносящиеся ветром, давали четкий сигнал в мой мозг - наступила ВЕСНА... Я постояла еще так, с закрытыми глазами, немного и, сообразив по всем признакам, что погода сегодня будет тёплой, начала перебирать в голове варианты того, что можно будет одеть мне на работу, а Данилу в садик.
  - Даня, вставай...
  - Мммм... Я еще поваляться хочу!
  - Вставай, вставай, а то в садик опоздаешь. Я и так дала тебе поспать лишние пятнадцать минут.
  Данил нехотя перевернулся с живота на спину, распластался по всей кровати, откинул одеяло и, спрыгнув на пол, пошлёпал в туалет. Мы быстренько оделись, захватили мусор, чтобы выбросить его по дороге и поспешили в садик. Вернее сказать, спешила я, и не в садик, а на работу. А Данька плёлся, как специально, рассматривая всё вокруг. На самом деле, я ему по-хорошему завидовала, потому что детский взгляд совсем другой, не такой замутнённый, как у взрослых. Дети видят всё окружающее в таком радужном свете, их всё поражает и удивляет, а главное - радует. А вот меня уже давно ничего не радует. И вроде бы всё хорошо, но как-то фиолетово... И даже кофточка на мне была фиолетовой. И я заулыбалась этой неожиданно проведённой параллели.
  - Мамочка, ты чего смеёшься?
  - Просто так.
  - Ну, расскажи мне, я тоже хочу посмеяться.
  - Данюсь, ты мне лучше скажи, почему ты воспитательницу не слушаешься? Она мне постоянно на тебя жалуется.
  - Я же не один не слушаюсь.
  - Я вообще не представляю, как она с вами со всеми справляется? Ты бы вместо того, чтобы баловаться, помогал бы ей, ну там игрушки собирать или деток строить, ты же в группе самый старший.
  - А что разве так можно?
  - Помогать не можно, а нужно.
  Я быстренько сдала своего ребёнка в садик, а сама помчалась на работу. Вот собственно так и проходит моя жизнь: дорога в садик, потом на работу, потом опять в садик, если надо по магазинам и наконец-таки домой. А что дома? Там - готовка, уборка, стирка, глажка... В общем, все прелести семейной жизни. Я тут недавно смотрела передачу про жизнь и творчество Фаины Раневской. Так вот, когда её спрашивали по поводу семьи, она отвечала: 'Семья заменяет всё. Поэтому прежде, чем её завести, стоит подумать, что тебе важнее: всё или семья'. Как точно сказано! Вообще она была очень мудрой женщиной. И с этой мыслью я вошла в здание своей работы, автоматически поднялась на второй этаж, завернула направо и очутилась перед дверью в свой кабинет. Кроме меня в кабинете сидело еще двое человек: Светлана Игоревна и Танечка. Светлана Игоревна была начальником отдела рекламы, я её заместителем, а Танечка, пришедшая только после института и усаженная в наш кабинет по чьей-то большой просьбе, исполняла скорее обязанности нашего секретаря, чем специалиста.
  Я уселась за своё рабочее место, включила компьютер и первым делом просмотрела новости на городском сайте. За последние сутки в городе ничего существенного не произошло. Какая-то Ольга, кстати, моя теска, поделилась своими впечатлениями о поездке в Прагу. Я пролистала фотографии, позавидовала, конечно, пробежала глазами путевые заметки, которые заканчивались фразой: 'На мой взгляд, Прага оказалась не только таинственной и сказочной, как её многие описывают, но и очень милой, застенчивой и уютной'. Потом я кликнула на ссылку туристического агентства, посмотрела цены на путевки, к моему удивлению, они оказались не такими уж запредельными, а наоборот, достаточно доступными. Почему я никуда не езжу? Наверное, не хватает времени! Но другим же людям хватает...
  На этом я отключила интернет и погрузилась в работу. Тут же я вспомнила, что уже давно хотела пойти к нашей Светлане Игоревне с рацпредложением и решила: 'А почему не сегодня? Чего тянуть!', - и пошла на свою голову. Она меня внимательно выслушала, толком ничего не понимая, но видимо, мои доводы оказались очень убедительными, и она посмотрела на меня очень серьёзно и сказала: 'Прекрасно, вот вы Ольга Александровна и внедряйте вашу идею в жизнь, потому что лучше вас это никто не сделает!' Я выдохнула распиравшие меня эмоции негодования и подумала: 'Ну, не дура! Мало ей было работы, так она еще себе кусочек оторвала! Знаешь же, что инициатива насилует инициатора! Так нет! Попёрлась...'
  И с этого самого момента день как-то не заладился. Всё валилось из рук, и сосредоточиться я вообще была не в состоянии. 'Скорее бы уже отсидеть этот рабочий день и уйти домой', - думала я. И естественно от этих мыслей день тянулся, как жевательная резинка, но как бы там ни было, он всё-таки закончился. Ровно в пять часов вечера я схватила свою сумку и побежала на остановку, где меня совершенно неожиданно настиг дождь. Зонтик, к моей великой радости, оказался в сумке.
  Я забрала Данила из садика и взяла его за руку, так как зонт у нас был один на двоих и, чтобы не промокнуть, нужно было идти рядышком. Данил начал ныть, видимо от неудобства: 'Я домой хочу...' 'Нам нужно еще зайти в магазин, купить кое-какие продукты', - сказала я ему нервно. 'Не хочу в магазин. Аааааа...', - начал он свою любимую песню, чем взбесил меня еще больше. Мы с горем пополам дошли до магазина и, когда начали подниматься по лесенке, Данил каким-то образом умудрился споткнуться и упасть. Мало того, что он ударился и начал ныть, так он еще и вымазался весь с ног до головы грязной жижей, образовавшейся от промокшей обуви покупателей. 'Ооооо... Даня, ну в чем ты теперь завтра в садик пойдёшь? Неужели нельзя осторожнее?', - завыла я. 'Мамочка, пожалей меня, мне больно, я ударился!', - вопил Данил. Я немного остыла и попыталась приобнять его аккуратненько так, чтобы самой не испачкаться. 'Данилушка, родненький мой, не плачь. Успокойся, пожалуйста. Мы сейчас купим продукты и пойдём домой, а там я тебе мультик включу, какой захочешь', - попыталась я успокоить сына. Слово 'мультик' подействовали сразу, как по мгновению волшебной палочки, у Данила высохли слёзы и он перестал демонстративно рыдать. 'А ты купишь мне жвачку', - начал он манипулировать мной дальше, тут же почуяв слабину. 'Куплю, конечно', - поддалась я на его уловки, хоть и понимала, что так делать ни в коем случае нельзя. Но я спешила домой, и мне нужно было как можно быстрее уладить создавшуюся неприятную ситуацию.
   Я быстренько скупилась, подошла в хлебный отдел, заплатила за батон и мы вышли из магазина. Дождь усилился. Я печально посмотрела сначала на чёрное небо, потом на характерные пузыри на лужах, и не надо было быть предсказателем погоды, чтобы определить наверняка - дождь будет лить еще долго. Мы шли минут пять, и что-то дёрнуло меня заглянуть в пакет, в котором я к своему удивлению не обнаружила хлеба. Я быстро сообразила, что я забыла его в магазине. Деньги отдала, а батон оставила на прилавке. Меня начал бить внутренний псих. 'А нервишки у вас гражданочка не к чёрту', - сказала я сама себе. Я молча развернула Данила на сто восемьдесят градусов и потянула его обратно в магазин. 'Мама, куда мы идём? Я хочу домой', - закричал он возмущенно. 'Мы забыли жвачку', - соврала я, потому что понимала, что хлеб - это не аргумент для моего ребёнка, чтобы проделать этот путь еще раз. Как я и предполагала, Данил мне перечить не стал и послушно поплёлся за мной. Зонтик в принципе можно было уже закрывать, потому что мы окончательно промокли. 'Только бы малой не заболел', - подумала я вскользь, поднимаясь по подъезду.
  Зайдя в квартиру, я быстренько разделась сама, потом помогла раздеться Дане, поставила сушить зонтик и включила обещанные Данилу мультики, протянув ему вдобавок пачку жвачек. Он радостно разорвал упаковку и, удобно примостившись на диване, полностью погрузился в анимационный мир. Я посмотрела на него со стороны, умилённо улыбнулась и обречённо отправилась на кухню готовить.
  
  Я вставил ключ в замочную скважину, повернул его два раза, и дверь открылась. В квартире пахло жареными котлетами, по-моему, опять подгоревшими. Жена крикнула мне из кухни: 'Привет, дорогой! Раздевайся, сейчас будем ужинать'. Можно подумать, что я сам не догадался бы, что мне нужно раздеться. Почему ко мне относятся, как к маленькому. Всё время что-то подсказывают, пытаются контролировать каждый мой шаг, и при этом говорят, что это забота. Я направился на кухню, обнял свою жену сзади и попытался поцеловать. 'Слава, ну что ты не видишь, что я занята', - услышал ответ на проявленную нежность. 'Как всегда! Ты занята!', - возмутился я и обиженный удалился в залу. 'Папа привет!', - поприветствовал меня Данил. 'Привет! Как дела в садике?', - поинтересовался я. 'Нормально...', - протянул он и показав всем своим видом, что общаться он особо не хочет, продолжил смотреть мультики. Вот вам и пришёл после работы домой пораньше. Думал, приду, мне будут рады. А такое ощущение, что я вообще здесь никому не нужен. Сейчас поужинаем, у Оли найдутся обязательно какие-нибудь домашние дела. А мне что делать? Пойду телевизор смотреть, скажет, что бездельничаю. Пойду с ребятами пообщаться, скажет, что я опять гуляю. А если мне дома не интересно! Что тогда? И ведь я понимаю, с одной стороны, что Ольке тоже, наверняка, не радостно придти с работы и возле плиты стоять. Но, с другой стороны, она всегда при деле, всегда чем-то занята... А я? Прихожу домой и попадаю в какую-то черную дыру, где никому до меня нет дела. Да я и сам вроде не при делах...
  
  Я отключила газ и позвала всех домашних к столу. Мы молча пережевали ужин и я начала мыть посуду. Слава посмотрел на меня, глубоко вздохнул и пошёл смотреть телевизор, по всей видимости. А я наоборот выдохнула из себя негодование, поняв, что помощи я не дождусь и, сглотнув слезу, продолжила исполнять придуманные непонятно кем обязанности жены. Когда я нажала кнопку на стиральной машинке, заставив тем самым мою электронную подругу потрудиться вместо меня, раздался телефонный звонок. Пока я шла к телефону, я успела подумать: 'Как наши мамы, интересно, справлялись, когда не было ни машинок, ни памперсов, в магазинах бешенные очереди. А ведь справлялись!'
  - Алло
  - Привет подруга!
  - Привет Галюсик, я тебя сто лет не слышала!
  - А я о чём! Как поживаешь? Обстирываешь своих лодырей?
  - Ты экстрасенс что ли. Я как раз стираю, - и мы хором рассмеялись.
  - Оля, мне нужно с тобой поговорить. Срочно!!! Завтра же пятница. Впереди выходные. Давай встретимся, посидим в кафешке, поболтаем. Ты как?
  - А Даньку я на кого оставлю?
  - На Славку. Пусть приобщается к воспитанию сына!
  - Я не знаю, захочет ли он...
  - Что, значит, не захочет? Ты что рабыня? Тебе тоже отдыхать нужно.
  - Подожди, я сейчас спрошу.
  
  Я положила трубку и пошла в спальню, где мой муж, устроившись на кровати, смотрел телевизор. 'Слава, меня Галя завтра в кафе приглашает. Ты не против, если я схожу на пару часиков, а ты с Данькой посидишь', - спросила я. 'Сходи!', - ответил он мне. Я как-то удивилась и тут же обрадовалась, потому что уже действительно никуда давненько не ходила.
  - Галя, Славка вроде согласен, так что завтра увидимся. А во сколько?
  - Я за тобой заеду в пол седьмого. Успеешь привести себя в порядок?
  - Успею, конечно.
  - Ну, всё, до завтра, - и она положила трубку.
  
  Я направилась в ванну, мыть голову, потому что понимала, что завтра я точно не успею этого сделать, а идти с замусленными волосами как-то не хотелось, тем более что Галка всегда выглядела на все сто. Я была очень рада этому неожиданному звонку подруги. С Галей мы дружили еще с института. В принципе, она была моей единственной подругой, все остальные не прошли аттестацию со стороны моего мужа и были корректно удалены из моей жизни. А Галя как-то смогла найти к Славке подход. А может быть, она действительно была тем настоящим другом, который не бросит тебя не при каких обстоятельствах. Интересно, что у неё за разговор такой срочный? Я досушила волосы, уложила Даньку спать, вывесила на балкон очередную партию постиранного белья, погладила взглядом сопящего мужа, выключила телевизор и, укрывшись одеялом, крепко заснула до утра.
  Следующий день пролетел очень быстро. После работы, я как всегда, забрала ребёнка из садика, примчалась домой, сварила пельменей, потому что ничего другого я просто бы не успела приготовить и занялась своим внешним видом. Взглянув на часы, я обнаружила, что уже начало седьмого, а Славки дома еще не было. Я схватила мобильный и набрала номер его телефона. 'Алло', - услышала я голос мужа. 'Слава, ну ты где? В полседьмого же за мной Галя заедет', - прокричала я. 'Оля, блин, я совсем забыл. Ну, я уже никак не успею. Подъеду часикам к семи. Всё пока, мне некогда', - ответил он мне и положил трубку. Если бы не макияж, который я тщательно наносила последние полчаса, то я бы разревелась. Я позвонила Гале, попросила её заехать позже. Она очень обрадовалась и сказала: 'Это хорошо, потому что я еще не собралась, всё равно бы опоздала'. А я была уже полностью готова.
  Я еще раз взглянула на себя в зеркало, покрутилась, чтобы увидеть себя со всех сторон, улыбнулась своему отражению и, усевшись в кресло, начала клацать пультом по всем каналам. Я думала: 'Вот почему я никогда ничего не забываю и никуда не опаздываю? При этом у меня же очень много дел. Иногда бывает присесть некогда. А Галка! Она же и не работает, и детей у неё нет, и всё равно вечно опаздывает везде. А может быть так и надо? Может быть так легче жить? Не переживаешь по всяким пустякам, не нервничаешь. Забыл, например, картошки купить, и думаешь, ну и чёрт с ним, с этим ужином, как-нибудь так обойдёмся'. Я улыбнулась сама себе и тут же услышала звук открывающейся двери. Я вышла в коридор. Славка смотрел на меня удивленными глазами. 'А что это ты так принарядилась?', - нервно спросил он. 'Ну, так не в халате же мне идти', - ответила я. 'А что у нас на ужин?', - последовал следующий вопрос. 'Пельмени', - протянула я и начала надевать туфли, потому что Галя оповестила меня смской, что она уже подъехала к нашему подъезду. Боковым зрением я увидела, что мой муж скривился на мой ответ, но виду не подала. 'Я скоро буду', - сказала я и, поцеловав его в щеку, убежала.
  Не смотря на то, что я была на каблуках, я быстро сбежала по лестнице, словно школьница, уселась в такси и вдруг ощутила себя свободной. Свободной от каких-то домашних дел, от этой суеты, в которой я живу постоянно. Пусть всего на несколько часов, но всё-таки свободной. Наверное, что-то подобное испытывала Золушка, отправляясь на бал, заведомо зная, что ровно в полночь вся эта сказка исчезнет. Так и я... Понимала, что через несколько часов я вернусь домой, но сейчас мне хотелось просто расслабиться. В такси играла приятная музыка, я закрыла глаза, напевая мотив, и мы поехали. Поводом для нашей встречи оказалось, то, что у моей подруги появился любовник. По её описаниям он был красив, спортивен, при деньгах, но также имел жену и двоих детей, а звали этого героя Юрой. Галя заказала нам мартини, какой-то салат и фрукты. Сразу сообщила мне, что за всё платит она, и демонстративно показала мне на своём пальце красивое кольцо с бриллиантом, которое подарил ей Юрий, в знак своей любви.
  - А как же твой муж? - спросила я
  - А что муж? Он вообще меня последнее время не замечает. Он свою работу любит. А я для него вообще уже перестала существовать, как женщина. Ты знаешь, Оля, что я недавно поняла?
  - Что?
  - Вот смотри, в семье, между мужем и женой, запланированный секс вроде как осуждается. Мужчины всегда предъявляют претензии по этому поводу, мол, в таком деле всё должно быть спонтанно, а не по расписанию. Зато когда они заводят себе любовницу, они уже так не считают. Хотя... Именно с любовницей секс самый что ни на есть запланированный. Мужчина и женщина заранее созваниваются, договариваются, планируют свои дела под эту встречу, готовятся к ней, а потом встречаются и естественно не чаю же попить...
  - Ну да, так оно и есть, - и мы рассмеялись.
  - Парадокс. Правда?
  - Правда...
  Мне было очень хорошо. Вот так сидеть, пить мартини, болтать со своей старой подругой. Я давно не пила алкоголь, поэтому чувство лёгкого опьянения овладело мной практически сразу же. Я впала в какой-то транс. Я даже не могла вспомнить какой сегодня день и что я планировала делать завтра. Я совершенно затерялась во времени и пространстве и начала понимать, почему, например, мой муж задерживается, когда гуляет со своими друзьями. Просто потому что ему хорошо, потому что ему хочется отдохнуть от работы, забыться, побыть в состоянии немыслия, хотя бы пару часов. А потом он возвращается домой в хорошем настроении. А там я со своими претензиями, злая и агрессивная, потому что накрутила себе, что он на меня плевать хотел, что ему интереснее с друзьями, чем со мной. Но ведь это не так! А в результате - ссора, и плохое настроение у двоих.
  И тут мне вспомнился недавний наш разговор с Данькой. Он просил у меня игрушку, а я, уже не помню по каким причинам, ему её не купила. И он на меня обиделся, начал кричать, говорить, что я плохая, что я Баба Яга. А потом мы с ним помирились, он меня обнял и прошептал: 'Мамочка, я так тебя люблю. Ты у меня самая лучшая!'. И я тогда у него спросила: 'Как же так? Совсем недавно я была Бабой Ягой, а теперь стала хорошей. Получается, что я умею превращаться'. А он посмотрел на меня серьёзно и произнёс устами младенцами, которыми частенько глаголет истина: 'Это не ты превращаешься, это у меня в голове что-то происходит, когда я злюсь'.
  - Галя, а вдруг Дима узнает, что ты ему изменяешь? Что ты будешь делать?
  - Да не узнает он!
  - А вдруг...
  - Ну не знаю. Я об этом не думала....
  - И всё-таки я тебя не понимаю. Вы же с Димкой были такими счастливыми, когда женились. Любили друг друга! Куда всё это делось?
  - Я черт его знает, куда оно девается! Романтики нет! Скучно... А с Юрой всё по другому. Он меня на руках носит, цветы дарит, подарки всякие, по ресторанам возит, в любви признаётся. Я себя просто принцессой чувствую.
  - А почему нельзя с мужем организовать эту романтику?
  - Почему нельзя? Можно... только это я должна всё организовывать, потому что сам Дима не сообразит. А я не хочу сама, потому что намного приятнее, когда для тебя стараются, а не наоборот.
  - Ну, ты же понимаешь, что для любовника, ты некая мечта, красивая женщина, которая всегда хорошо выглядит, ведь он не видит тебя утром без косметики или в бигудях перед тем, как ты готовишься идти с ним на свидание. Ты для него не настоящая, ты для него просто картинка. И потом, у него же есть жена...
  - А что жена? Они уже давно не любят друг друга.
  - Это ты откуда взяла?
  - Он мне сам сказал.
  - А я тебе сейчас скажу, что в космос вчера летала и что?
  - Ну, это же глупость!
  - А ты сама посуди... Вот говорит, например, твой Юра, что он любит свою жену без памяти, души в ней не чает. Захотела бы ты стать его любовницей после таких слов?
  - Даже и не знаю, наверное, нет.
  - Поэтому мужчины никогда и не говорят такое.
  - Слушай, Олька, а ведь действительно! Как-то не очень приятно, что он жену любит, а со мной периодически сексом занимается от скуки.
  - Галя, а сколько времени?
  - Начало двенадцатого.
  - Сколько? - у меня глаза полезли на лоб.
  - Да, действительно, что-то мы с тобой засиделись.
  
  Я достала мобильный, чтобы вызвать такси, но оказалось, что он был разряжен. Галя пришла мне на помощь и вызвала машину со своего телефона. Такси долго не ехало и я начала нервничать. Кроме того, я понимала, что, скорее всего Слава мне пытался дозвониться, потом что я уже очень давно так поздно домой не приходила. Как я теперь буду оправдываться. Хотя с другой стороны, почему я должна оправдываться? Я же ничего плохого не делала. Просто сидела и общалась со своей подругой. Когда мы встали, я поняла ко всему прочему, что изрядно пьяна. Сейчас главное добраться до кровати и поспать, а завтра будет новый день...
  Я тихонько зашла в квартиру. Меня никто не встретил. Я сняла туфли и тут же ноги получили оргазм, освободившись от тесной и неудобной обуви. Слава сидел в зале и в темноте смотрел телевизор.
  - Прости, что я так поздно. Совсем потерялась во времени. Да еще и мобильник разрядился.
  - Ты мне лучше скажи, где ты шлялась?
  - А почему ты со мной разговариваешь в таком тоне?
  - А! Тон тебе не нравится! А гулять неизвестно где и неизвестно с кем по ночам тебе нравится? И вырядилась еще главное...
  - Ты же знаешь, что я была с Галей.
  - Вот именно, я знаю, что твоя Галя с мужиками таскается, теперь и ты начала?
  - Я что-то не пойму. Ты меня ревнуешь?
  - Я от тебя такого не ожидал!
  - Чего не ожидал? Я просто пошла пообщаться с подругой в коем то веке, а ты мне устраиваешь скандал. Значит, получается, тебе можно гулять с друзьями, а мне нет? Я должна всё время дома сидеть, как под арестом: шаг вправо, шаг влево - расстрел. Так?
  - А! Значит, засиделась моя жена дома и потянуло её налево. Ну, спасибо, что хоть сказала!
  - Да что ты несёшь? Что я тебе сказала! Ты напридумывал у себя в голове неизвестно чего и обвиняешь меня абсолютно безосновательно. Я перед тобой ни в чем не виновата, и я не собираюсь оправдываться. Я устала и хочу спать.
  - Спокойной ночи. Не буду мешать, - и с этими словами он оделся и ушёл в ночь.
  
  Разревевшись перед закрытой дверью, я понимала, что сейчас ничего я ему не докажу. Я превратилась в его голове в Бабу Ягу, и пока злость не закончится, я буду ей оставаться. С этими мыслями я поплелась в ванну, смыла с себя косметику, потом пошла в детскую комнату, чтобы поцеловала уже крепко спящего Даньку. Я полюбовалась сыном где-то пол минутки, а потом прилегла рядышком с ним на его диване, обняла его аккуратненько, и, вдохнув молочный детский запах, сладко уснула.
  
  На следующее утро, меня разбудил телефонный звонок. Я открыла глаза и тут же подумала: 'Даже в выходной поспать не дадут'. Встав на ноги, я почувствовала боль в голове, сказывался выпитый вчера алкоголь.
  -Алло, - произнесла я в трубку сонным голосом.
  - Оля, доброе утро. Что у вас со Славой произошло? Он пришёл вчера ночью сам не свой...
  - Доброе утро Ирина Вячеславовна. Значит, Славка у вас, это хорошо, а то я уже собиралась его разыскивать, - звонила моя свекровь.
  - Ты меня поражаешь! Муж не ночует дома, а ты дрыхнешь.
  - А Славу можно к телефону?
  - Он спит.
  - Значит, ему можно дрыхнуть, а мне нет?
  - Ладно! Разбирайтесь сами. Вообще что-то Славик похудел и выглядит очень уставшим.
  - Нормально он выглядит. И, кстати, за последнее время он поправился на десять килограмм.
  - А почему вы ко мне внука так редко приводите? Я же тоже бабушка...
  - Я вам давно говорила, приходите вы к нам. Это же намного удобнее, чем мне собирать к вам целую сумку с вещами и игрушками.
  - Я не хочу вас стеснять.
  - Ну, тогда какие ко мне претензии?
  - Так почему вы со Славкой поругались?
  - Я с ним лично не ругалась. Так что когда проснётся, скажите ему, чтобы шёл домой.
  - Понятно. Хорошо, скажу. До свидания.
  - До свидания.
  
  Раздражение от этого разговора меня окончательно разбудило. Я пошла на кухню и сварила себе крепкого кофе. Сделав первый глоток, я услышала, что проснулся Данька.
  - Доброе утро мамочка.
  - Доброе утро мой золотой, - и я чмокнула сына в щечку.
  - Что будешь завтракать?
  - А что есть?
  - Молочная каша, омлет или пюре могу сварить с сосиской.
  - Омлет с сосиской.
  - Сейчас приготовлю.
  Пока я готовила завтрак, я думала: вот интересно, когда-то же Данька вырастит, женится, и тоже стану свекровью. Неужели я буду такая же, как Ирина Вячеславовна? Или всё будет зависеть от того, понравится мне невестка или нет? Хотя, почему она мне должна нравиться? И любить мне её не обязательно! Это мой сын должен её любить. Вот мне моя свекровь говорит, что я вечно всё не так делаю. А на самом деле, я просто делаю не так, как привыкла она. Но это же не значит, что я делаю что-то не правильно. Ладно, всё это суета. Она мать и беспокоится о своём сыне, а ей в принципе никто. Надо как-то с мужем мириться... Как? Я позвала Даньку завтракать, а сама снова взяла трубку телефона.
  - Мамуль, привет!
  - Привет, Олечка!
  - Как у вас дела?
  - Да вроде всё нормально. Живы, здоровы, слава Богу.
  - Мамочка, ты не против, если я сегодня к тебе вечером Даньку приведу с ночевкой?
  - Я даже не знаю, мы с папой на дачу собирались, вечером придём уставшие. Давай лучше завтра. А в понедельник я его сама в садик отведу.
  - Завтра... Ну, давай завтра.
  - У тебя что-то случилось?
  - Да так, со Славой поссорились, - и я разревелась.
  - Да не реви ты! Первый раз что ли?
  - Да просто обидно. Пошла вчера в коем-то веке с Галей в кафе, а он мне сцену ревности устроил, дома не ночевал, к мамочке своей побежал жаловаться. Она мне уже с утра звонила, спрашивала, что я там натворила.
  - Олечка, не нервничай, ты же знаешь, что нервные клетки не восстанавливаются.
  - Да я знаю. Ну, вот я и хотела, Даньку к тебе отправить, чтобы выяснить всё. Не хочется при ребёнке.
  - Тогда даже лучше, что завтра. Остынете как раз, а то сгоряча такого друг другу наговорите.
  - Мама, вот скажи мне, как вы с папой столько лет вместе живёте?
  - Так и живём. У нас тоже по-разному бывало и ссорились и разводились. Терпи, доченька, терпи.
  - Да где этого терпения взять? Сил больше нет! Чего-то я так устала. Вроде всё хорошо у меня, но как-то тошно от всего этого.
  - Ничего, ничего, всё наладится. Всё будет хорошо! Приводи завтра Данюшу. Я тебя очень люблю.
  - Я тоже люблю тебя мама! Спасибо, тебе. Ну, всё давай, пока. Папе привет передавай.
  - Ты тоже от меня внука поцелуй.
  - Хорошо.
  
  'Галя, вставай!', - услышала я голос своего мужа. 'Дима, ты же знаешь, что я не люблю, когда меня будят', - прошептала я сонным голосом. 'Ты сама вчера просила разбудить тебя пораньше, ты вроде в парикмахерскую собиралась', - настаивал он. Точно! Парикмахерская! Голова гудела. 'Димочка, родной, принеси мне кофе!', - нежно попросила я своего мужа. 'Сейчас, принесу', - ответил он мне. 'А всё-таки хороший у меня муж. Заботливый', - подумала я. Может быть, действительно Оля права: зачем мне любовник, когда всю ту же самую романтику можно и с мужем устроить. Было бы желание! Как же мне плохо! Чем старше становлюсь, тем хуже мне на утро после пьянки. В институте могла литрами водку пить, а на утро, как стёклышко, и экзамены сдавала на ура и вообще.
  Я сделала первый кофейный глоток и поёжилась. 'Димка, а может, ну её, эту парикмахерскую. Давай проведём этот выходной вместе. Сходим куда-нибудь или просто погуляем', - предложила я. Дима явно удивился, но, тем не менее, ответил: ' У меня сегодня важная встреча. Давай как-нибудь в другой раз'. Я, в принципе, ничего другого и не ожидала. Димка ушёл, а мне идти в парикмахерскую как-то вообще не хотелось. Я позвонила в салон и отменила свой приход. А потом налила себе коньячку и уселась смотреть фильм. Вдруг раздался телефонный звонок. Я включила паузу и ответила: 'Алло'.
  - Здравствуйте Галина, меня зовут Валерия, я жена Юры.
  - Кхххх. Здравствуйте!
  - Я понимаю, конечно, что мой звонок неожиданен, но всё-таки хотелось бы, чтобы вы меня выслушали.
  - Да, я слушаю.
  - Поймите меня правильно. Для меня не секрет, что вы любовница моего мужа. Вы не первая и, поверьте, вы не последняя. Такая уж у него сущность. Уважаемая, Галина, я не знаю, зачем вам лично всё это нужно, но меня, если честно, это напрягает, потому что ваше общение изрядно затянулось. Если вы рассчитываете, что Юра бросит меня и уйдёт к вам, то не теряйте напрасно время. Кроме того, если вы считаете, что меня мой муж не любит, то это далеко не так, чтобы он там не говорил. Несмотря на то, что он мне постоянно изменяет, я желаю всем женщинам, чтобы их мужья не любили так, как меня мой. Всё то, что имеют его любовницы, я имею вдвойне: и внимание, и подарки, и нежность, и секс. Просто ему нужно разнообразие, и я, как любящая жена, позволяю ему эту шалость.
  - А что вы от меня хотите?
  - Я хочу, чтобы вы с ним расстались по-хорошему, иначе...
  - Что иначе?
  - Иначе я позвоню вашему мужу и представлю доказательства вашей измены, и я не думаю, что после этого он захочет с вами жить. Хотя, конечно, вы можете рискнуть и проверить... На сколько я знаю, вы женщина безработная. Так что впереди вас ждёт интересная перспективка: разведётесь с мужем, устроитесь на работу...
  - Достаточно... я всё поняла!
  - Вот и умница! Спасибо за внимание! Надеюсь, что мы с вами никогда больше не пересечемся.
   Я налила себе еще коньячку. А потом позвонила Димке: 'Димочка, родной мой, а когда ты сегодня освободишься?'. 'К вечеру, думаю, я буду полностью свободен', - ответил он. 'Я хочу, чтобы у нас был ребёнок!', - произнесла я. 'Я тоже этого очень давно хочу. Я освобожусь и тут же приеду. Я люблю тебя!', - услышала я ответ. 'Я тоже люблю тебя', - сказала я совершенно искренне. И на самом деле поняла, что не нужен мне этот Юра, что всё это блеф, фантазия, красивая история, чтобы было чем перед подружками хвастаться. А люблю я Димку, и всегда любила, только почему-то совсем об этом забыла...
  
  Я проснулся, огляделся по сторонам, понял, что ночевал у мамы и вспомнил заодно, что вчера произошло.
  - Мама!
  - Что, сыночек?
  - Сделай мне пару бутербродиков с чаем!
  - Хорошо, Славочка, сейчас сделаю. Тебе жена звонила...
  - И что говорила? Сердится на меня?
  - Да вроде не сердится. Сказала, чтобы ты домой возвращался. И вообще, знаешь Слава, ты же не маленький к маме бегать, когда проблемы возникают. Я, конечно, люблю тебя очень и если что, то всегда помогу, но... Вы бы с Олей поговорили, да выяснили, какие у вас друг к другу претензии.
  - Да нет никаких претензий. Я вчера что-то, как сдурел. Сам не знаю, что на меня нашло. Сейчас чаю попью и пойду с женой мириться.
  - Цветов ей купи.
  - Куплю... Спасибо тебе, мама. Ты у меня самая лучшая.
  - Слава, мне твоя помощь нужна. Так что давай, решай там дела с Олей и обратно ко мне. Хорошо?
  - Хорошо...
  Я оделся, позавтракал и поехал на рынок за розами. Олька сразу, как увидела букет, расцвела в улыбке и суетливо начала ставить его в вазу.
  - Прости меня.
  - Да ладно, бывает! Что ты сегодня делать собираешься?
  - Мама просила ей помочь с ремонтом.
  - И когда у неё уже этот ремонт закончится?
  - Оля, не начинай. Она моя мать...
  - Просто мне тоже иногда помощь нужна, понимаешь? Ладно, иди. Только завтра, я прошу тебя, на вечер никаких дел не планируй. Я договорилась со своей мамой, чтобы она Даньку на ночь взяла. Я хочу с тобой поговорить и вообще провести время вдвоём.
  - Без проблем. Мне завтра с одним человеком еще нужно в три часа встретиться по работе, но я к семи точно освобожусь. Это не поздно?
  - Нормально. Как раз. Я люблю тебя!
  - Я тоже люблю тебя.
  - Завтракать будешь?
  - Нет спасибо. Меня мама покормила. Ну, я пойду!
  - Иди, - и жена поцеловала меня в щеку.
  
  
  Я отвела ребёнка к маме. На обратном пути домой, я зашла в магазин и купила бутылку красного вина. Дома я накрыла стол для ужина на двоих. Зажгла свечу, откупорила бутылку и налила себе пол бокала для храбрости. О чём я собственно хотела поговорить со своим мужем? Наверное, о том, что мне одиноко, что он совершенно не уделяет мне внимание, не помогает мне с домашними делами, да и с сыном у него отношения не дружеские. Просто понимание, что они родственники, а близкого общения абсолютно нет. Я проходила мимо зеркала и посмотрела на своё отражение. На меня смотрели большие уставшие глаза. 'Привет, незнакомка!', - сказала я себе и улыбнулась.
  Я пригубила второй бокал вина. На часах было пол восьмого. Самое интересное, что я даже не нервничала. Наверное, я просто уже отрафировалась. Я взяла мобильный и набрала номер мужа.
  - Слава, ты где? Я же жду тебя! - по ту сторону телефона слышался мужской смех.
  - Олечка, родная, не беспокойся. Я здесь одноклассника своего встретил. Сто лет не виделись. Я задержусь сегодня. А поговорим с тобой в следующий раз. Хорошо? Не обижайся. Я тебя целую.
  - Я тоже тебя целую.
  Я положила трубку и разревелась. 'Почему он так поступает, если любит?', - думала я. В полумрачной комнате пахло расплавленным воском. И я не стеснялась своих слёз, просто не было перед кем. Одиночество накрыло меня своим колпаком. Муж не любит, когда я плачу, говорит, что не знает как себя вести в этом случае. А разве не понятно, что нужно женщине, когда она плачет? Ей нужно, чтобы её элементарно пожалели, чтобы обняли её и погладили, как пушистого котёнка. Я думала о том, что Данька скоро вырастет, станет самостоятельным, и тогда я вообще никому не буду нужна. Как я могла до такого докатиться? Мне кажется, что я уже давно исчезла. Всё, что я делаю, я делаю для кого-то. Не потому что это нравится лично мне, а потому что так надо... А кому надо? Кто собственно меня просит? Кто присудил мне это почетное первое место домработницы? А ведь у меня такой богатый внутренний мир! Был! Я точно помню, что когда-то мне было жутко интересно жить! Кто я? Ведь я же есть... У меня есть руки, ноги, голова, но такое ощущение, что я давно уже ничего не чувствую. И за этими мыслями я продолжала пить вино и плакать и незаметно для себя уснула. Снилось мне, как будто я смотрю на себя со стороны. И та Оля, на которую я смотрю, она стоит где-то далеко-далеко, как маленькая точка, как будто и нет её вовсе. 'Оля!', - зову её я. А она становится еще меньше и постепенно исчезает вообще.
  На следующее утро я встала по будильнику и на автомате добралась до работы. Я поздоровалась со своими сотрудниками, включила компьютер, открыла пустую страничку и, схватив мысль за хвост, начала закручивать сюжет своей будущей книги: 'Однажды утром я проснулась и поняла, что давно уже не дышу, что живу как будто в картонной коробке. Я знаю, что где-то есть дверь, но где, я уже не помню. Но дверь всегда можно найти, даже там, где никогда не было, распахнуть её настежь и вдохнуть воздух полной грудью. Важно только сделать этот глоток и на выдохе сказать: 'Я ЕСТЬ!'
  
  
   nbsp;
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"