Аннотация: Пьеса о выдающейся русской актрисе Евлалии Кадминой, женщине трагической судьбы, "комете дивной красоты".
С В Я Т А Я Г Р Е Ш Н И Ц А
Е В Л А Л И Я
Пьеса - романс Александра Чепалова по мотивам произведений
А.С. Суворина, А.П. Чехова, А.Н. Островского.
Действующие лица
Евлалия КАДМИНА (она же Катерина, Василиса Мелентьева)
КАДМИНА - певица (или ее голос)
САБИНИН (он же Борис Дикой, Осип Колычев)
АДАШЕВ (он же Иван Грозный)
СТАРЫЙ СУФЛЕР
Голоса в церкви
Премьера состоялась 27 марта 2000 года в Харькове.
В тексте пьесы строки, выделенные курсивом, не вошли в сценическую редакцию театра.
1
Слышны звуки колокола. В соборной церкви идет венчание. В глубине сцены, в средней створке между подобранными занавесками на фоне алтаря силуэты жениха и невесты. На сцене стоит рояль, гримировочный столик и зеркало, кресло.
ГОЛОС СВЯЩЕННИКА
Боже святый, создавый от перста человека и от ребра его воссоздавый жену и спрягий ему помощника по нему, за еже тако угодно бысть твоему величеству ,но единому быть человеку на земле; сам и ныне, владыко, ниспосли руку твою от святого жилища твоего и сочетай раба твоего сего Петра и рабу твою сию Веру , зане от тебе сочетавается мужу жена. Сопрязи я в единомудрии, венчай я в плоть едину, даруй има плод чрева, благочадия восприятие. Яко твоя держава, и твое есть царство, и сила, и слава, отца и сына и святаго духа , ныне и присно и во веки веков.
ХОР(за сценой)
Аминь.
ГОЛОС СВЯЩЕННИКА
Венчается раб Божий Петр рабе Божией Вере во имя отца и сына и святаго духа, аминь.
(Раздается тяжелый женский стон).
ГОЛОСА( на фоне хора):
- Кто-то сейчас стонал...
-Кажется, дама в черном. Ей дурно...
--
Не понимаю, зачем сюда истеричных пускать?
( Еще стон)
--
А вчера в "Европейской" гостинице опять женщина отравилась.
--
С "легкой" руки Кадминой это уже четвертая. Вот и объясните-ка мне, батенька, что это такое.
--
Самоубийства заразительны.
--
Кадмина смертью своей отравила воздух.Все барышни помешались на том, что оскорблены.
ХОР. Господи помилуй!..
СУФЛЕР ( зажигая свечи на рампе):
Осиротели мы, осиротели. Нет нашей звездочки. Чудо что за актриса была. Как публика-то на нее валила...Сорок лет служу на театре, а таких сборов не помню... Нет, не помню. На девятый день пошли мы ее помянуть на кладбище, а там, на могилке, кто-то икону поставил. Ну вылитая Евлалия. Будто это она-святая великомученица (достает икону, вглядывается в нее). А глаза такие, как в последний день, когда яд приняла. Грех-то какой, прости Господи...Икону тут же велели унести. Ну а я подобрал грешным делом, вот и храню. Бог простит,если услышит. Бог простит...(уходит).
ЕВЛАЛИЯ (в образе Катерины):
Ах, как я любила в церковь ходить! Точно, бывало, в рай войду, и не вижу никого, и время не помню, и не слышу, когда служба кончится. Маменька говорила, что все, бывало, смотрят на меня, что со мной делается! А в солнечный день из купола такой светлый столб вниз идет, и в этом столбе ходит дым, точно облака, и вижу я, бывало,что будто ангелы в этом столбе играют и поют. А то, бывало, ночью встану,- у нас тоже везде лампадки горели, да где-нибудь в уголке и молюсь до утра. Или рано утром в сад уйду, еще только солнышко восходит, упаду на колена , молюсь и плачу, и сама не знаю о чем, так меня и найдут... А какие сны мне снились, какие сны! Или храмы золотые, или сады какие-то необыкновенные, и все поют невидимые голоса, и кипарисом пахнет, и горы и деревья будто не такие, как обыкновенно, а как на образах пишутся.А то будто я летаю, так и летаю по воздуху (задумывается).
2
Отчего люди не летают так как птицы? Мне иногда кажется, что я птица. Когда стоишь на горе, так тебя и тянет лететь. Вот так бы и разбежалась, подняла руки и полетела...
ПЕВИЦА.
О спой мне ту песню, родная,
Что пела ты в прежние дни,
В те дни как ребенком была я
Ты песенку вдруг запевала
И я на коленях твоих
Под звуки той песни дремала...
Ты пела, гонима тоскою,
Из темных, задумчивых глаз
Катилась слеза за слезою.
Протяжно и громко ты пела-
Любила напев я простой,
Но слов я понять не умела...
О спой же ту песню, родная,
Как пела ее в старину.
Давно ее смысл поняла я...
И пусть под знакомые звуки,
Убитая горем, засну
Я сном, что врачует все муки...
О, спой же ту песню, родная,
Как пела ее в старину...
АДАШЕВ. Я знал ее.У нее был профиль камеи и смуглое, как у Руфи, лицо, безмятежность которого обманывала. Изредка я получал от нее письма, в которых она была вся - огонь, страсть и противоречие: мстительна и добра, великодушна и злопамятна. Еще в консерватории ее любили за даровитость, за сильный, самостоятельный ум, своеобразную магнетическую внешность и доброе, отзывчивое сердце. И не любили за прямые, подчас резкие суждения, за бурную вспыльчивость, за неуживчивый, бешеный характер.
Она сама страдала от своих безудержных, порой гневных вспышек, но ничего не могла с собой поделать. Обидев кого-нибудь, она моментально горько раскаивалась и молила о прощении.
Яркий, загадочный и грустный цветок...
КАДМИНА(пишет письмо):
Мой добрый друг, Михаил Алексеевич!
Вы представить себе не можете, как я обрадовалась вашему письму. Но, увы, слово "незабвенная" пробудило во мне чувство, до бесконечности горькое.
"Незабвенная"!..Да, вы меня еще не совсем забыли. И за это большое спасибо. Ну а другие? Вот уже более полугода я не имею решительно никаких известий из России, не знаю даже, где моя мама и сестры. Не знаю, что творится в родной консерватории. Не знаю, кто жив и кто умер. Неужели меня сочли отрезанным ломтем? За что? Чем я это заслужила?
Незабвенная... Какая невольная ирония.! Знаете ли вы, что эта незабвенная перенесла много, очень много страшных минут, и ко всем неудачам, ко всему горю прибавлялось невыносимое мучение - сознание всеобщего отчуждения. Это сознание, пересилив все горе, доводило меня до такого ярого отчаяния, что , боясь лишиться
3
рассудка, я не один раз пыталась стереть с земли самую память о моем существовании. Но яд не подействовал, а из реки вытащили полицейские. Не рассказывайте этого, не рассказывайте нашей дружбы ради никому. Я не хочу никому поверять своей муки, я стараюсь забыть ее, да и вас умоляю разорвать это письмо и никогда не вспоминать того, что невольно сорвалось с моего пера под наплывом до злобы горьких чувств и при такой первой и единственной возможности высказаться преданному другу.
Крепко жму ваши руки. Ваш друг Евлалия Кадмина. Декабря 1877 года. Турин, Италия.
* * *
КАДМИНА(бросаясь навстречу АДАШЕВУ): Михаил Алексеевич, вы ли это?
АДАШЕВ:Как видите.Еле дождался, чтобы повидать вас. С приездом, наконец-то.
КАДМИНА:Вот как я вам рада. Расцеловала бы...
АДАШЕВ:Можете, можете...
КАДМИНА:Слов не найду. Сколько лет, а будто вчера... Вот вам чай. Видите, не забыла, из какой чашки вы любите. За чаем говорить хорошо, не поссоримся.
АДАШЕВ: Да разве мы с вами ссорились?
КАДМИНА:Как не ссориться-ссорились. Со мной нельзя не поссориться. Не то люди не по мне, не то я не по людям.
АДАШЕВ: Вы замужем? По-прежнему?
КАДМИНА: Развелась.
АДАШЕВ: Несчастливы?
КАДМИНА: Напротив. Очень рада. Свобода! Все таланты свободу любят.
АДАШЕВ: Успели полюбить другого?
КАДМИНА:Может быть...
АДАШЕВ: Значит, все прочие-брось надежду?
КАДМИНА: Да вам-то что? Вы разве можете в меня влюбиться?
АДАШЕВ: Мне никто любить не мешает.
КАДМИНА: Отчего же вы меня не полюбили?
АДАШЕВ: Потому что вы меня не полюбили.
КАДМИНА: Неправда, я вас любила, честное слово любила.
АДАШЕВ: Хороша любовь, когда честное слово дают. Если бы я вам сказал: "Сударыня, честное слово, я вас люблю", вы бы подумали, что над вами смеются. В любви только клянутся, не так ли?
КАДМИНА: До измены...
АДАШЕВ: Пусть так, новая клятва покрывает старую. Все равно клянутся одному богу-любви.
КАДМИНА: Вы ему клятву давали?
АДАШЕВ: Хотел бы...ради вас...Но, боюсь, стар.
КАДМИНА: А вы не меряйте жизнь годами. Душой, душой живите. Вот я живу, пью и радость и отраву. Вы этого не знаете. Тут и любовь, и ненависть, и злоба, и пьяный бред, и слава и разгул. Ах, вся душа поет и беснуется, и силы как-то вдесятеро вырастают и чувствуешь, что сердце такое огромное, и бьется оно точно десять сердец, и просит наслаждений еще и еще, безгранично, до безумия!..
ПЕВИЦА:
День ли царит, тишина ли ночная,
В снах ли тревожных, в житейской борьбе,-
Всюду со мной, мою жизнь наполняя,
Дума все та же одна, роковая,-
Все о тебе!
С нею не страшен мне призрак былого,
4
Сердце воспрянуло снова, любя...
Вера, мечты, вдохновенное слово,
Все, что в душе дорогого, святого,-
Все от тебя!
Будут ли дни мои ясны, унылы,
Скоро лит сгину я , жизнь загубя,-
Знаю одно: что до самой могилы
Помыслы, чувства, и песни и силы-
Все для тебя!
КАДМИНА(смеясь):Что вы задумались? Я хохочу, а вы вдруг уставились! С вами женщина и очень даже милая...Говорили, что влюбиться не прочь - куда вам! Разве влюбленные так говорят, так смотрят?
АДАШЕВ: У всякого свой характер, своя манера...
КАДМИНА: У вас слишком серьезная манера. А я ведь совсем не серьезная женщина. Не думаю, не рассуждаю...Вот пела в опере, теперь перешла в драму(ее голос срывается, но Кадмина тут же старается улыбнуться).Помните, вы меня защищали от музыкальных критиков?
АДАШЕВ: Вы чудесно пели. Вы душу терзали, вы захватывали ее, а критики разбирали по частям ваш голос, точно беззубые старики, что внимательно копаются вилкой в котлетке.
КАДМИНА: А вы оживились, оживились... И глаза у вас заблестели. Вот так и надо! А критики все же были правы: я не певица, я актриса. Музыка меня стесняет, у меня своя музыка, свой тон. Вот погодите, я завтра выйду на сцену... Я чувствую в себе т акой огонь, такую горячку, когда играю. Но мне все мало. Нет пьес, где я могла бы вполне развернуться, любить, ревновать...В бешенстве кататься по сцене, рычать и кусаться (хохочет). Голубчик, Михаил Алексеевич, хотите я вас поцелую?
АДАШЕВ: Разумеется, хочу.
КАДМИНА(целуя его):Ну вот вам, вот, вот...И заметьте, поцелуи с удовольствием, с искренностью, даже с жаром... Ах, проклятая жизнь, отчего идет она не так как следует!
АДАШЕВ: О, я узнаю вас. Жизнь должна блестеть как молния, рассыпаться как брызги фонтана. И чтобы солнце играло в них, играло в каждой капле вашей крови, в каждой жилке, в лице, глазах, и вам было бы весело, радостно, и жизнь щла бы как вечный праздник.
КАДМИНА: Да, да! Рассуждают от скуки, безумствуют от молодости, от избытка сил, от любви...У вас это было когда-нибудь?
АДАШЕВ: Меня не баловала жизнь как вас. Да и вам я советую остановиться. Тот огонек, который есть в талантливых натурах, необходимо беречь, чтобы он не погас, не обратился в копоть, не задушил бы вас...
КАДМИНА: Будет вам наставления читать! Сама знаю...Вот с вами и поговори. В голову тотчас серьезное полезет. Умные разговоры вредны. Меня и без того в последнее время все чаще и чаще что-то неизвестное пугает и жалит, и сосет, и тревожит. Будто предчувствие беды...Что это такое?
АДАШЕВ: Жить устанешь в такой горячке...
КАДМИНА: Нет, не устала я жить. Просто жила я беспутно, бестолково. Но ведь это и есть жизнь. Ведь правда? Что толку в покое? Чинно, размеренно, день за днем. Я не могу так, не могу!.. Знаете что? Ну ее, меланхолию! Поедемте прогуляться, за город. Я воздуху хочу, свободы, жизни, смеха...Возьмем коляску, а? Но только за ваш счет- у меня ни копейки...
АДАШЕВ: У меня хватит, не беспокойтесь.
5
КАДМИНА: А вдруг не хватит? Вдруг я начну зеркала бить? Я ведь за себя ручаться не могу (Нервно одевается. Сбрасывает шляпу, убирает волосы). Проклятые
шпильки... Ломаются, не держат волосы...Да ну их! Шляпу не надену. Лучше черную косынку.Вот...Распущу волосы, пусть себе развеваются на свободе. И они, бедные, устают - скручивают их, скручивают. Косынкой накроюсь , как испанка.(напевает) "Скинь мантилью, ангел милый!..".Да что вы молчите?
АДАШЕВ: Любуюсь вами...
КАДМИНА: Я разве статуя, чтобы мной любоваться? Знаете, я статуй не люблю. Вдоволь их в Италии насмотрелась. Стоят неподвижные, холодные, в одних и тех же позах, с белыми, безжизненными глазами.М не так и хотелось их толкнуть, чтобы дви гались, глаза нарисовать, чтобы смотрели... Не выношу эту неподвижность.
Ну вот, я готова ,наконец. Хороша? Да ну, говорите же , хороша?
АДАШЕВ: Вы сами знаете...
КАДМИНА: Эх вы! Женщины любят, когда им говорят о том, что они знают, что и без вас чувствуют. Здесь даже солгать можно. Наговорите , чего в них отродясь не было. Только хорошего, обольстительного... Ну, теперь на свободу, на воздух!(уходят).
ПЕВИЦА Уноси мое сердце в звенящую даль,
Где, как месяц, за рощей печаль.
В этих звуках на жаркие слезы твои
Кротко светит улыбка любви.
О, дитя, как легко средь незримых цепей
Доверяться мне песне твоей.
Выше, выше плыву серебристым путем,
Будто шаткая тень за крылом.
Вдалеке замирает мой голос. Зоря-
Словно за морем тучи горят.
И откуда вокруг, я понять не могу,
Грянет звонкий прилив жемчугов.
Уноси ж мое сердце в звенящую даль,
Где кротка, как улыбка, печаль.
И все выше помчусь серебристым путем,
Я, как шаткая тень, за крылом...
* * *
СТАРЫЙ СУФЛЕР( у рампы):
Удивительные все же русские актрисы. Никогда нельзя понять, чего у них больше-таланта, капризов или зависти. Да-с, простота нравов. Васенька, Машенька, а за полою-кинжал. Картонный , конечно, но на кончике есть такая скверная и ядовитая штучка. Ей Богу-с!
Была у нас инженю Бельская. Так себе, звезд с неба не хватала, но имела партию.У всякой хорошенькой актрисы непременно есть партия - гимназисты там, чиновники особых поручений, студенты, офицеры... Вот и начались мины против Кадминой. А она тотчас же контрмины, и преискусно повела это дело, будто ее саперные офицеры обучали...(наливает в стопку из плоской бутылочки) Я позволю себе, господа...(опрокидывает одним махом содержимое в рот).
К примеру, назначается маскарад в благородном собрании...Освещение, туалеты, маски, офицеры здешнего полка, адвокаты. Бельская без маски, какой-то французской пастушкой нарядилась. Она прехорошенькая, надо отметить.С этаким носиком, ротик-настоящий кармин...Только представьте, возле нее откуда ни возьмись, целая партия ослов. Вы понимаете? Все эти господа с ослиными головами- почитатели
6
Кадминой. Они расхаживают по залам и говорят: "Мы поклонники Бельской, мы поклонники Бельской". Да к ней самой: "Мы ваши подданные. Прикажите, сударыня, и мы одним своим криком всех разгоним. И-ааа,и-ааа...Можете вообразить себе...Смех,
хохот, скандал. С Бельской истерика, ее кавалеры кричат: полицию, полицию! Такой скандал учинили, просто чудо. Ну, доложу я вам, если бы наши артисты и артистки столько искусством занимались, сколько интригами да завистью, другая сцена бы была. Совсем другая...(Снова наливает).Я позволю себе...Всего рюмочку, господа (выпивает).
Но и Кадминой досталось. Дали занавес на следующий день, она выходит кланяться, посылает в раек воздушный поцелуй. Вдруг из этого рая прямехонько к ее ногам дохлая курица-шмяк! Опять скандал, да еще какой!.. (заливается веселым смехом и уходит за кулисы).
КАДМИНА(в образе Катерины)
...Я умру скоро. Нет, я знаю, что умру. Ох, что-то со мной недоброе делается, чудо какое-то! Никогда со мной этого не было.Что-то такое во мне необыкновенное. Точно я снова жить начинаю, или...Точно я стою над пропастью и меня кто-то туда толкает, а удержаться мне не за что(хватается за голову рукой). Лезет мне в голову мечта какая-то. И никуда я от нее не уйду. Думать стану-мыслей никак не соберу, молиться - не отмолюсь никак. Языком лепечу слова, а на уме совсем не то. Точно мне лукавый в уши шепчет, да все про дела какие-то нехорошие. И то мне представляется, что самой совестно сделается. Что со мной? Ночью не спится, все мерещится шепот какой-то: кто-то так ласково говорит со мной, точно голубит меня, точно голубь воркует. Уж не снятся мне как прежде райские деревья да горы, а точно меня кто-то обнимает так горячо-горячо, и ведет меня куда-то, и я иду за ним, иду...
( Венчание в соборной церкви продолжается).
СВЯЩЕННИК:
Господи боже наш, во спасительном твоем смотрении, сподобивый в Кане Галилейстей честный показати брак твоим пришествием, сам ныне рабы твоя Петра и Веру, яже благоволил еси сочетаватися друг другу, в мире и единомыслии сохрани, честный их брак покажи, нескверное их ложе соблюди, непорочное их сожительство пребывати благоволи, и сподоби я в старости маститей достигнути, чистым сердцем, делающи заповеди твои. Ты бо еси наш, Бог ежи миловати и спасати, и тебе славу воссылаем, со безначальным твоим отцем, и всесвятым и всеблагим животворящим твоим духом, ныне и присно и во веки веков.
ХОР (поет) Аминь.
ГОЛОСА:
-Она, она здесь...
-Кто?
-Евлалия.
-Ты бредишь. Она на кладбище.
СВЯЩЕННИК:
Заступи, спаси, помилуй и сохрани нас, Боже, твоею благодатию.!
ХОР :Господи помилуй!..
СВЯЩЕННИК: Дне всего совершенна, свята, мирна и безгрешна у Господа просим...
ХОР : Подай, Господи...
ГОЛОСА:
-Да что же ты дрожишь...
-Опять дама в черном. Стонет...Я креплюсь, креплюсь, ничего...
-Невеста бледна, как смерть. Гляди, слезы на глазах...
-Тише!
7
СВЯЩЕННИК:
И сподоби нас, владыко, со дерзновением неосужденно смети призывать тебе, небесного Бога отца и глаголети...
ХОР (поет). Отче наш, иже еси на небесех, да святится имя Твое, да приидет царствие Твое...
* * *
КАДМИНА (в образе Катерины. Весь монолог и следующую сцену говорит, растягивая и повторяя слова, задумчиво и будто в забытьи):
Нет, нигде нет! Что-то теперь он, бедный, делает? Мне бы только проститься с ним, а там...хоть умирать. За что я в беду его ввела? Погибать бы мне одной! А то его погубила, себя погубила, себе бесчестье, ему вечный позор...Долго ль мне еще мучиться!..
Ничего мне не надо, ничего мне не мило, и свет Божий не мил! А смерть не приходит. Что ни увижу, что ни услышу, только тут (показывает на сердце)больно...Радость моя, жизнь моя, душа моя, люблю тебя! Откликнись.
ПЕВИЦА:
Почудились мне будто голоса и шум шагов.
Уж думала, Андрюша.
Нет никого. Одна я здесь со своей тоской-кручиной,
С лютым горем , что, как змея, мне жалит ядом сердце.
Какое же бесчестье, спрашиваю я вас, быть Дон Жуаном? За что тогда его прославляют? Был он умен или учен, или сочинения какие после себя оставил? Открытия сделал для блага человечества? Нет-с, он только любил, увлекал, изменял, опять любил то ли многих сразу, то ли поодиночке. Тысячу и три любовницы имел. Вот и все его заслуги.
Ну а современные Дон-Жуаны что делают? Они тоже любят, увлекают, изменяют, дерутся на дуэлях, убивают, из-за них женщины терзаются, плачут, страдают, разводятся, лгут, кричат о свободе чувства, подличают, оскорбляют...Разница в том, что живые мужья-командоры мирно пьют и едят с любовниками своих жен, современными Дон Жуанами.Так выпьем же, господа, за охоту на женщин, самый безобидный спорт и самое сладкое удовольствие!
КАДМИНА (входя, нервно):
Правду говорят, что твое имение продается?
САБИНИН: Правда, правда. Вот надо ехать в банк, хлопотать...
КАДМИНА: А сколько надо внести?
САБИНИН : Пятнадцать тысяч.
КАДМИНА :Ух сколько! Вот были бы у меня деньги, я бы тебе дала...
САБИНИН : Спасибо. Но я не взял бы от тебя ни копейки.
КАДМИНА :Это почему?
8
САБИНИН : Да хоть потому, чтобы не походить на женщин.
КАДМИНА : Не все женщины живут за счет мужчин...
САБИНИН : Знаю, знаю. Ты исключение и столько раз мне об этом говорила...
КАДМИНА : Ты, Петр, я вижу, не в духе.
САБИНИН : Радоваться, как видишь, нечему.
КАДМИНА(смотрясь в зеркало): Ты даже не заметил, что на мне новое платье...