25 июля 2011 года состоялась премьера мюзикла-притчи Александра Кулыгина по одноимённому роману Чингиза Айтматова "Плаха". Три года идет этот спектакль, идет при постоянном аншлаге, и, что характерно, не повторяется. Нет, на любую работу Геннадия Чихачева, сколько не ходи, всё равно смотришь как в первый раз, но тут иное. Любой спектакль подвергается постоянной огранке, и каждый раз зрителю представляются хоть чуть-чуть, но иные штрихи, и в сценическом антураже, и в действии, и, естественно в исполнителях. Но сейчас я хочу поговорить, о, так сказать, подспудных глубинах данной работы.
Плаха, это многоуровневая и многослойная книга, но, в принципе, не театральная, и в том и заслуга коллектива Чихачевцев, что они сделали именно этот и именно такой спектакль, и, как всегда, сделали невозможное.
Чихачевцы прошли Островского, Толстого, Достоевского, и каждый "тяжелый" классик оставляет следы и даже шрамы в душе, тех, кто работает над сюжетом и образами. И в Плахе данный опыт и послевкусие таких спектаклей, как "Без вины виноватые", "Анна Каренина" или, скажем, "Униженные и оскорбленные", весьма пригодился. И если Чихачевцы уже давно привыкли играть душой, то в "Плахе" они играют душой особенно. Кстати, тут некоторые второстепенные вроде бы персонажи, несут, на мой взгляд, гораздо более серьезный статус, чем указано в афише. Горин в свое время сказал мне, что в его Тиле главный герой отнюдь не Тиль, но Рыбник. Ибо именно Рыбник является орудием Судьбы. Так и в "Плахе", на мой взгляд, плохой-хороший человек Ленька несет в себе некий фатум, меняющий судьбу Авдия. Ведь именно после знакомства с Ленькой, он ступает на путь, приведший его к Вечности. Или просто именно так своим талантом акцентировала эту роль Зинаида Громоздина.
Айтматов вкрадчиво дает читателю возможность делать выводы, а вот Чихачев воюет, он буквально тычет зрителя лицом в страшную истину очевидности - наркотики это смерть для всех, кто к ним прикасается, гибель души или смерть тела, но смерть всегда. Эдакий выпад со сцены стилетом социальной философии, достающим до сердца зрителя.
Я видел реакцию молодежи на этот спектакль, и она мне понравилась.
Органично совмещаются образы Авдия и Христа, а вот остальные сценические тандемы звучат нарочито резко, и это прекрасно.
То, что Епископа и Пилата играет один человек, а Мента и Гришана - тоже, несет очень глубокий философский смысл (ИМХО). Так сказать, Гаммельская эстафета судьбы. Юрий Красов и Евгений Башлыков тут мастерски бесподобны.
И сквозь тяжкую канву специфики социального познания идут проблески Любви (Инга, Натальи Репич) и безмерного Человеческого Добра (доктор Бромберг Людмилы Полянской и Татьяны Петровой). А вихрь, проносящейся волчьей стаи, несет оттенок неизбежности Судьбы, которую, впрочем, всегда может прервать пуля.
Главная же фабула тут (на мой взгляд, естественно), состоит не только в том, что Звери своих не распинают, а и в том, что человек, преступивший добро в пользу зла, (а наркотики - это, безусловное зло), перестает быть и человеком, и зверем. Он становится слугой Тьмы. Это ясно показано тем, как в трагическом финале объединились в общем горе Человек и Волк.
И вот еще что скажу напоследок... Булгаковщина (в хорошем смысле) в спектакле присутствует.
Вот такие мысли после десятого посещения спектакля.
![[]](/img/c/chekmarew_w_a/plaha8/reinkarnacijaodnako.jpg)
![[]](/img/c/chekmarew_w_a/plaha8/05.jpg)
![[]](/img/c/chekmarew_w_a/plaha8/spec29_25_.jpg)