В программирование, как и в любом процессе создания нового, различаются основные этапы работы, вот основные из них:
- рождение идеи,
- разработка проекта,
- непосредственно программирование,
- отладка,
- экспериментальный просчёт,
- внедрение,
- эксплуатация.
На протяжении всей работы идёт процесс уточнения идеи и вариантов её реализации, и этот процесс пронизывает все этапы, по много раз, вынуждая возвращаться назад. Процесс творчества сложный, противоречивый, требующий много усилий людей разных специальностей, с которыми программист обязан сотрудничать при реализации поставленной задачи и исполнители в процессе работы над проблемой не меняются.
Это отступление касается вопросов демократии и диктатуры. В жизни общества дело обстоит значительно сложнее и не на один порядок.
Разве можно представить у нас смену исполнителей? Нет, иначе работа будет продолжаться вечно с массой ошибок, которые будут нарастать, и количество их зависит от числа исполнителей. В обществе за ними, то есть за ошибками, стоят человеческие судьбы! Вот он тот театр, на подмостках которого, разыгрываются трагедии.
В программировании на одном и с первых мест стоит проблема надёжности и сохранности проделанной работы, при программировании, например, всегда делается резервная копия, позволяющая в случае неудачи, вернуться к предыдущему варианту. А в жизни это невозможно! Исправление ошибок происходит ценой жизней многих людей, которыми как щитом прикрываются авторы реформ.
Есть в программировании ещё одна проблема, связанная с продолжением начатой работы другим программистом.
Проблема имеет две особенности, влияющие на продолжение работы.
Первое, когда работа не закончена, в этом случае однозначно продолжать работу не имеет смысла.
Если же работа закончена и вопрос заключается только в сопровождении программного продукта, то эту работу может выполнять другой программист, но очень квалифицированный.
Работа эта сложная, требующая от программиста чёткого знания методики работы. Вносить много изменений сразу в программу ни в коем случае нельзя!
Нельзя сломя голову кидаться в омут, как наши реформаторы, преобразованиям их нет конца и края, и которые могут привести только к резонансу и краху страны, до чего им, похоже, нет дела.
Чётко должна быть определена последовательность выполнения шагов по изменению программы, а необходимость изменения всегда есть, меняется жизнь, меняются требования к программам, особенно это справедливо для нашего неустойчивого состояния страны. Приступать к следующему шагу можно только в том случае, когда предыдущий шаг завершен.
Чтоб избежать этих проблем, необходима чёткая организационная работа, которая в настоящее время просто невозможна. Причин очень много, на которых останавливаться не буду. Можно сказать только одно, в жизни при реформировании страны, возникают похожие проблемы, но которые значительно сложнее, особенно, в условиях демократии, которая влечёт за собой частую смену кадров.
Как правило, к власти приходят люди, не имеющие управленческого опыта, да, не имеющие и соответствующего образования. То, что он предприниматель, ничего не говорит, а только такой контингент и рвётся к власти, надеясь использовать административный ресурс в своих целях. Ошибки же при проведении реформ, вместо их поиска и устранения, только увеличиваются.
В программировании замена исполнителя во время работы исключительно редка. Программист, в каком-то смысле, выступает в роли диктатора, он сам делает ошибки, сам их ищет, а затем и устраняет. В результате этого процесса он ещё находит и чужие ошибки, как в разработке проекта, так и при подготовке информации. Он вынужден мыслить более масштабно, чем это требуется, так как он последнее звено в работе и все шишки собирать приходится ему одному, помочь ему, практически, не сможет никто.
Работая, я пришёл к выводу, что в настоящее время лучше взять всю ответственность на себя, чем отвечать за чужие ошибки и принял решение разработкой проекта и программированием заниматься одному. Да, и с точки зрения скорости получается большой выигрыш, так как я избавился от лишних бюрократических звеньев.
На первое место я всегда ставил принцип обратной связи. Суть его заключается в том, чтоб пользователь в процессе работы приобщался к созданию продукта как можно раньше. Тем самым с одной стороны для него идёт естественный процесс обучения, он становится как бы и соавтором, плюс ко всему включается и его творческий потенциал, в этом случае, обучается он вполне осознанно, и процесс обучения для него проходит легче и быстрее.
При проведении преобразований в обществе участие в них простого человека обязательно, у нас же исключается одна из главных фигур - рабочий человек, наёмный работник, который вовсе отстранён от процесса создания нового. Роль его в обществе сведена к нулю.
С другой стороны, я, как исполнитель, имею возможность раньше узнать потребности пользователя и своевременно внести изменения, не приступая, к следующему этапу работы, то есть я не прикладываю лишних и, может быть, напрасных усилий, правда, границы чёткой между этапами нет.
Здесь надо различать разные уровни пользователя, высшее звено руководителей, среднее звено, и интересы низшего звена, являющегося непосредственными исполнителями.
Потребности каждого пользователя у меня в работе стояли на первом месте. В этом процессе просматривается полная аналогия с реформированием общества, но реформаторы принцип обратной связи просто игнорируют, как же иначе можно понять, если они не реагируют на реакцию общества на результаты их реформ. Слышится только одна часть общества, которая использует эти реформы в своих целях, богатея за счёт другой части общества.
Наблюдается такая закономерность. С одной стороны, верхняя граница на доходы некоторых лиц равна бесконечности, для других нижняя граница уровня жизни стремится к нулю. Без арбитра, читай диктатора, справедливо разделяющего доходы, и учитывающего вклад каждого, не обойтись.
Надеюсь, вы понимаете то, к чему я клоню, и какая аналогия напрашивается из истории нашей страны, и кто был тем программистом в жизни нашего советского государства на его заре. Он добился в истории страны многого! Его успехи, успехи страны, не дают жить спокойно многим сегодняшним олигархам, да, и власти.
На почве такого стиля работы, со своим начальством у меня всегда были конфликты, за что я расплачивался отсутствием премий. Пользователь же, ради которого делается работа, всегда был на моей стороне и предпочитал работать напрямую только со мной. Я интересы дела ставил превыше всего, и находился всегда между двух огней, и всегда проигрывал материально.
В своём отделе считали, раз я работаю на кого-то, то они и должны меня стимулировать премиями, пользователь же считал, что стимулировать меня должны те, где я числюсь на работе. Вот такая сложилась ситуация, завод-то один, в нём нет частных лавочек. Но это только в теории. Такая вот ситуация, которая сложилась в последнее время, в советское время было всё по-другому и справедливости было больше. Но, конечно, всё было далеко от идеальности.
И вот выполняя такую работу 30 лет, проявляя всегда инициативу, в конце жизни оказался у разбитого корыта. Работать за компьютером приходилось по 8 часов, и как позднее оказалось, на компьютерах, не отвечающих санитарно-гигиеническим условиям труда, допустимые нормы излучения на которых, были превышены в несколько раз. Правда, то, что они не защищены, было известно сразу, неизвестны были только уровни излучения. На это никто не обращал внимания, заводской отдел техники безопасности был озабочен другими проблемами, связанными с профилем предприятия, непосредственному начальнику тоже было не до этого.
Теперь же спустя время приходится расплачиваться своим здоровьем за нашу беспечность и за халатность лиц, призванных следить за соблюдением определённых норм.
Вообще, история с приобретением этой техники тёмная. В это время кто как мог, использовал своё служебное положение, чтоб что-то можно было себе положить в карман. Технику, покупали неизвестно как, где и какую. В то время мы передовую технику не могли покупать за рубежом, нам просто в этом было отказано разными международными соглашениями. Поэтому везли в страну разный, извините за выражение, хлам.
У нас же к качеству импорта было доверие, на страже интересов отечественного потребителя раньше стояло государство. Я всегда носил импортную обувь, никогда не было претензий к качеству носимой обуви, сейчас же не знаешь что покупать, почти сразу после покупки лопаются подошвы. Когда отдаешь за покупку последние гроши, это становится накладно для семейного бюджета. Здесь же вопрос касается здоровья людей, да не просто людей, а специалистов.
В голову приходят мысли о том, что это не случайно, и жертвами становятся пожилые люди, в силу того, что у нас защитные силы организма уже не те, что у молодых людей, да, и стаж работы с такой техникой у нас существенный. Да, и вообще от такой категории лиц, как мы, стараются поскорее избавиться.
Позднее в печати были сообщения о том, что это техника шла как защищённая от разных излучений, на самом деле это не соответствовало действительности. Техника же эта из-за бедности предприятия, до сих пор находится в эксплуатации и разрушает последнее здоровье людей. Вот и подумаешь, кому выдвигать претензии.
Получается, что ответственность лежит на инициаторах этих, извините за выражение, перемен. Личности назвать трудно, но один ответственный всё-таки есть, это государство, тем более, медицинское обслуживание населения стало платным и не всем доступно. Здоровье большей частью зависит не от человека, а от общественных условий жизни человека. Я и хочу в своих заметках акцентировать внимание на таких вопросах.
Власть в это время занималась другими проблемами глобального масштаба, надо было отхватить для себя лакомые куски государственной собственности. До маленького человека было ли им? Провозглашалось же, что всё делается для него, маленького человека.
Работать приходилось не по принуждению, я, просто, чувствовал ответственность и понимал, что в наше непростое время на отделе сбыта, лежала также большая ответственность по сбыту готовой продукции. Работать приходилось за гроши, зарплата почти не росла, а были времена, что нам даже снижали оклады. И это в то время, когда каждая копейка играла роль и влияла на размер моей будущей пенсии.
Кажись, в результате реформ, должны были выигрывать такие как я, специалисты, но не тут-то было, я только лишился зрения и, вообще, всего за свою безупречную работу и на старости лет оказался у разбитого корыта. Какой урок может извлечь для себя из моего опыта молодёжь? Какое может быть у них уважение к власти, про нас же и говорить нечего?
Вот таков результат реформ, у власти ничего в арсенале не остаётся, как повышать репрессивность. Как говорят, приехали, а ведь всей душой хотели демократии.
А начальник мой по должности должен был заниматься вопросами безопасности труда. Когда же я начал заниматься этой системой, то он и вовсе отстранился от проблем с этой системой, он больше решал свои карьерные проблемы, пользователю же было надёжнее, удобнее работать напрямую со мной.
Здоровьем своих подчинённых не очень озабочено и нынешнее руководство, как отдела, так и предприятия. Они озабочены только тем, как бы не узнали правду о технике, на которой работают, люди. Моя деятельность по поводу своего профзаболевания их привела просто в ярость.
Боюсь, как бы это не отразилось на моих детях, это единственное, что может поколебать мою настойчивость, а от нашего руководства можно ожидать всего.
Но эта борьба завершилась неожиданно, у меня случился инсульт, и, как понимаете, на первое место выдвинулись другие проблемы.
Вот он терроризм, от которого мы не застрахованы на периферии. Есть и заложники и никто не сможет тебе помочь. А кругом говорят о правах человека, может быть и есть эти права для кого-то, если нас не считать за людей, а оно, похоже, так и есть.
Большие поражения, никак не победы, маленьких людей стали самым значительным событием нашей жизни, из них и состоят наши печальные будни.
Спрашивается, чем же был озабочен на своей депутатской работе мой бывший начальник? И оттуда доходили до меня слухи об его 'неистовом' рвении к работе, мне-то объяснять это не к чему.
Я же оказался со своей ответственностью и умением работать продуктивно, проигравшей стороной, и не только я, всё люди моего поколения, заработав за свои труды нищенские пенсии. Деловые же люди думали в это время только о себе и строили своё благополучие на чужих костях.
Спрашивается, может ли быть это благополучие прочным, я лично ему предвещаю скорую гибель.
Последнее время, когда всё рушилось, положение в стране и держалось только на таких энтузиастах моего поколения, а все успехи сейчас приписывают предпринимателям, новым хозяевам. Они же и сейчас в своих сотрудниках не вырабатывают этих качеств.
Уходим мы, кто сам, кого уходят. И кто будет работать? Все учатся только химичить на своём рабочем месте. Не может жить страна только одной торговлей. И здесь вступает в силу закон - не удовлетворённая положительная тенденция превращается в отрицательную. Страну ожидают новые потрясения, вызванные не пережитками старого прошлого, а нажитками нового.
Как можно относиться к власти, которая нас, на которых в это переходное бандитское время держалась страна, лишила последнего. Я скажу о работниках оборонки. Предприятия это все государственные, именно они подверглись безбожному разрушению. Нам платили и платят нищенские зарплаты, которые задерживались, чуть ли не на год, пенсии приличной мы не могли заработать, именно у нас работала большая часть людей с высшим образованием, и нас лишили стажа за годы учёбы. Кто-то получил собственность, пусть формально, но мы не имеем и этого.
Я так считаю, что современная власть умышленно разрушает имидж государства, как собственника, чтоб раздать всё, когда-то бывшее государственное имущество.
Мне в своей практике лишний раз пришлось в этом убедиться на своей, уже бывшей, работе.
В эти трудные годы пришлось мне свою работу на вычислительном центре оставить, это было как раз в конце 1991-ого года, появились проблемы со здоровьем у жены, сказалась многолетняя работа с нитрокрасками, эмалями, работа в подвальном помещении с постоянным холодом даже в жаркое летнее время. Затем, надо было учить младшую дочь, она поступила учиться в Нижегородский университет.
Перед тем как жене уволиться с завода, она последний раз по профсоюзной путёвке съездила на лечение в Пятигорск. Через Москву она проезжала в дни, когда весь мир приник к экранам телевизоров в связи с событиями, связанными с ГКЧП. Однако она благополучно доехала до Пятигорска.
В это время мы с ней близко познакомились с людьми чеченской национальности и убедились в их дружелюбии и надёжности.
Произошло это абсолютно случайно. К концу лечения, у жены появились финансовые трудности. С собой она взяла несколько кулонов, один из них она надевала сама. Знакомясь с Пятигорском, она, проходя по его улицам, увидела художественный салон и решила зайти в него.
Работники салона, а это были две женщины, и увидели на ней кулон и поинтересовались, кто их делает, узнав, что это делаем мы, сами, предложили сотрудничать с ними, а имеющие у жены кулоны сразу купили. После приезда жены домой, мы решили отослать им образцы своей продукции. Взаимоотношения между нами складывались доверительные, сразу же при получении наших изделий, они высылали деньги. Они присылали нам свои поздравления с праздниками, но продолжалось это недолго.
Наступил январь 1992 года, после него всё в корне изменилось, почта стала работать не надёжно, тарифы стали расти не по дням, а по часам, и наш союз разрушился, и не только наш союз.
Второе января 1992 года я запомнил на всю жизнь. Мне надо было ехать к своей новой работе во Владимир, где я устроился работать художником-надомником в совместное советско-германское предприятие, одновременно помогая жене вспомнить свою первую профессию, она тоже была вынуждена сменить свою работу. Перерыв у неё был двадцать лет.
Поездка занимала целый день, поэтому выезжать приходилось из дома рано, надо было попасть на первый автобус, благо ещё регулярное автобусное сообщение с областным центром разрушилось не сразу. Это после из-за нехватки бензина начались перебои с автобусами, особенно это заметно было в конце квартала.
Утро Нового года и нового строя было холодным и мрачным, на городском автобусе я ехал почти один, затем пришлось пару остановок пройти пешком. Улицы были абсолютно пусты, ветер гнал по дорогам и тротуарам пустые бутылки, обрывки бумаги, конфетти и другие атрибуты Нового года. На душе было не уютно и зябко, мной овладевали неясные предзнаменования предстоящих перемен, которые никого не обойдут. Часто я стал навещать своего друга, Демидовf Юрия Федоровича, в это время жил в Суздале.
Бывший туристический город просто преобразился, туристов не стало совсем, стала разрушаться инфраструктура туризма, пропал спрос за сувенирные изделия, а я, именно, на этом поприще собирался работать по своей первой профессии я художник. Вначале в Суздале было много разных художественных салонов, потом они стали закрываться.
Чувствую, что я попал в переделку и надо искать новое место работы. В организации, где я работал, а работал я в совместном советско-германском предприятии, платить стали плохо, у нас инфляция превышала все разумные пределы, но хозяев предприятия это не интересовало. Ведь инфляция была у нас, а не в Германии. Пришлось уволиться, тем более поездки становились всё труднее из-за нерегулярного автобусного сообщения.
Я тогда сказал себе, что начинают расправляться с конкурентами. Позднее не раз слышал мнения о том, что, именно, 4-ый квартал 1991 года, был единственным периодом в жизни страны, когда пошли настоящие реформы. Главным действующим лицом тогда был производитель, а не спекулянт и посредник, который встал стеной между производителем и потребителем, обирая обоих.
Я в это время принял, прямо надо сказать, очень рискованное решение уволиться с завода, к этому времени я 14 лет работал начальником бюро программирования, до пенсии оставалось 9 лет.
Сделал я попытку после Владимира устроиться художником и в Муроме по росписи художественных панно при мебельной фабрике. Организация работ желала лучшего, сразу видно было, что за дело взялись не профессионалы, долго выдержать на этой работе я не мог. Возраст диктовал своё, надо было зарабатывать пенсию и я возвращаюсь на своё старое рабочее место. Это был январь 1993-его года.
Я отсутствовал на своём родном предприятии один год и три месяца, естественно, своё дело я не забыл, смена обстановки в каком-то смысле была полезной. Сидя на одном месте, я бы не понял всей прелести тех перемен, что шли по стране. А самое главное, я понял, что с моим здоровьем творится что-то неладное. Самочувствие моё при работе с вычислительной техникой ухудшается, чувство сильной усталости не покидало меня, даже ночь не приносила облегчения. Позднее в санитарно-гигиенической характеристике труда это было отмечено.
После того, как я уволился, месяца через два эти симптомы начали пропадать, но когда я возвратился и опять сел за компьютер, всё вернулось, я начал часто болеть.
И здесь я впервые столкнулся с нашими законами, больничный лист мне стали оплачивать не полностью, до увольнения же мне его оплачивали 100%. Оплата стала такова, как будто я только начал свою трудовую деятельность, мне к этому времени было 53 года. Оказывается, законы в это время были таковы, что если работник в течение года 2 раза уволился, то у него прерывался трудовой стаж и этот закон существовал очень долго.
В это время текучесть кадров была очень велика, везде людям выплату зарплаты задерживали на месяцы, вот и искали они лучшего места, чтоб прокормить семью. Непрерывность трудового стажа тогда ни на что не влияла, кроме оплаты больничного листа. Что оставалось делать работнику, болеть на своём рабочем месте, что не очень способствовало выздоровлению.
Только спустя 14 лет поменяли трудовое законодательство, и при оплате больничных листов стал браться общий трудовой стаж.
В это время я работал на отечественном компьютере ПЭВМ-1840, монитор которого представляет собой обычный телевизор, и сидеть за ним приходилось в 70-и сантиметрах и работать почти по 8 часов. И это не прошло бесследно, и я уже начал понимать истинную причину своего заболевания.
Представитель СЭС при замерах даже не стал вдаваться в подробности, так как были превышены все разумные пределы. Разыскать эту технику на заводе не представлялось возможным, в СЭС при заполнении характеристики условий труда, мне написали, что техника списана, но я знаю, что это не правда.
Однако в такое сложное нервное время я смог прокормить семью, учить дочь и здоровье не подводило. С финансами у дочери появились проблемы. Учась на первом курсе, получала она стипендию 50 рублей, этих денег ей хватало на необходимое, и она обходилась почти без нашей помощи.
Наступил 1992 год, стипендия не успевала поспевать за растущей инфляцией, её не стало хватать даже на одну поездку домой из Нижнего Новгорода раз в месяц. К её приезду необходимо было иметь наличные деньги. Жена с работы во Мстёре привозила зарплату один раз в месяц. С выплатой зарплат проблемы были везде.
Вернувшись назад, видя, что творится на своём рабочем месте, я не пожалел о своём шаге. Я никогда не занимался разрушением созданного, и быть свидетелем разрушения в такое непростое время просто стало не возможно.
Но велика сила инерции, человека переделать трудно. Всё-таки под конец своей трудовой деятельности пришлось мне кое-что создать, на что я потратил последние 10 лет своей трудовой деятельности. Труд мой и после моего ухода продолжает работать. Правда, не так, как бы мне хотелось, некому стало его поддерживать в рабочем состоянии.
Наш вычислительный центр был головным по главку, у нас обкатывались многие систему управления производством, вычислительную технику выделяли нам одним из первых, мы и сами принимали участие в разработке систем программирования.
На нашем заводе одном из первых была внедрена система передачи информации на расстояние, на вычислительный центр по каналам связи оперативная информация передавалась из цехов. Об Интернете в то время было даже не слышно. Приходилось часто бывать в командировках, организация работы на ВЦ у нас отличалась от других в положительную сторону.
К началу перестройки эта организация стала разрушаться, перестал существовать наш головной научно-исследовательский институт, современная вычислительная техника на завод перестала поступать, у завода не было средств, мы стали катастрофически терять квалификацию. Волна разрушений докатилась и до нашего завода, зарплаты были небольшие, и те не выдавались во время, задержка составляла около 9-и месяцев. Много человеческих судеб было поломано в это время.
Главный инженер проекта из нашего головного института стал заниматься торговлей, продвигая продукцию когда-то им курируемых предприятий, дома не бывал, постоянно пропадал в командировках. Закончил он свою жизнь трагически, в одной из командировок расшиб его инфаркт и умер он вдали от дома.
В семье у нас тоже появились проблемы, стал рушиться устой жизни, который с таким трудом налаживался годами. Здоровье жены стало давать сбои, её пришлось устроить художницей-надомницей во Мстёру, благо директор фабрики был мой знакомый, в молодости мы одно время работали с ним в одной бригаде, фабрика в то время ещё как-то существовала. Начальник цеха прямо сказал, что жена после 20-летнего перерыва не сможет адаптироваться, люди с меньшим перерывом не могли удержаться на работе.
Пришлось подключиться и мне, учась ещё в университете, я приобрёл навыки очень быстро входить в курс дела после перерывов, как правило, годовых, от каникул до каникул. Так что мы не только удержались, но и стали после числиться на хорошем счету, так и доработала жена там до пенсии. После перерыва, который был чуть больше года, я вернулся на завод.
Должность начальника бюро я, конечно, потерял. Увольняясь, я сам назвал того, кто будет работать вместо меня. Однако во время моего отсутствия выдвигаться стали другие лица, впоследствии доросшие до должности начальника отдела.
Моё возвращение они встретили с нескрываемой опасностью, видя во мне своего конкурента, но, похоже, свои тылы во время моего отсутствия они укрепили основательно, да, и возраст мой был не перспективный.
Одним словом, женщины время зря не теряли, я имею в виду, конечно, одну, но, у ней была подруга из программистов, которую она не забывала.
До моего увольнения будущая начальница больше занималась общественной деятельностью, чем программированием, раньше она им тоже почти не занималась. Была она председателем цехкома отдела. Пришла она к нам из какой-то организации города, а жила она на посёлке, её отец раньше работал у нас в отделе начальником бюро постановки задач по материально-техническому снабжению, и мать работала на заводе.
Характерной чертой всех, кто к нам приходил из организаций города, была черта не свойственная нашим программистам. Они никогда не делились с коллегами тем, что знали, старались быть незаменимыми в работе и особенно щеголяли своими скромными познаниями перед начальством.
Продвигаться она стала по службе с должности заместителя начальника отдела. Бывшего друга начальника, занимавшего эту должность, всё-таки начальнику пришлось убрать. Был он любитель выпить.
Когда организовался вычислительный центр, мы программисты познавали новую вычислительную технику коллективно, каждый в своей части, а потом обменивались знаниями, это существенно сокращало время освоения. Наш вычислительный центр был ведущим в городе, а по нашему главку головным. Много мы выучили специалистов и из других городов.
Перед тем как я вернулся назад, завод, где-то в декабре 1992-ого года, закупил партию новых компьютеров и начал переводить задачи на новую технику. Для этого в первую очередь выбрали задачи финансового отдела, наиболее приближённые к руководству завода и к финансам. Сливки снять они успели и неплохие. На мой взгляд, надо было начинать с отдела сбыта, в дальнейшем я в этом был твёрдо убеждён. На заводе установили сеть и к ней подключили компьютеры.
Познав новую технику, наш специалист, твёрдо берёг свои познания. Когда была потребность в литературе, её найти представляло труда. Лежала она под замком, такого у нас никогда не было.
На больших ЭВМ среди программистов я был ведущим специалистом по сетям, до этого заниматься этим пришлось около десяти лет. И был я не простым пользователем, а разработчиком математического обеспечения. Моими разработками пользовались все, тем более я был начальником бюро, по должности я был обязан обучать программистов. В то время в Минске была разработана система 'Квант', которая представляла широкие возможности для реализации пользователем своих задач с использованием различной дисплейной техники.
Мои разработки носили не частный характер, и были применимы в области информационного обеспечения служб завода, что позволило уменьшить штат отдела и приобщить пользователя к ведению информации и самому отвечать за её достоверность. В начале на больших машинах этого не было, информация проходила длительный путь обработки на ВЦ, было много подразделений, которые этим занимались.
Позднее мои разработки наш научно-исследовательский институт включил в свой сборник, обещал мне выписать авторское свидетельство, но в сборнике даже не указали фамилию разработчика и организацию, где он работает. А вскоре институт перестал и существовать.
Начальник отдела брал меня назад с трудом и то, на должность, не соответствующую моей квалификации, только заместитель директора по кадрам, своей властью ввёл в штатное расписание отдела должность инженера-программиста 1-ой категории, на которую и взял меня. Раньше он был партийным секретарём завода, а до этого работал конструктором, начальником бюро. Дальнейшая судьба его трагическая, пришёл он как-то домой на обед и здесь у него случился инфаркт, а дома никого не было.
Надо сказать, отношения со своим начальником у меня были сложные, моё назначение ещё на должность начальника бюро сделано было, минуя его, чего он не мог простить мне, но ему пришлось смириться с этим назначением, претензий по работе у него ко мне не было. Не мог простить он мне и моё увольнение в 1991 году.
Начальник он был бюрократического стиля, чтоб у него заместитель был умнее его, нельзя было даже предположить, заместителем у него был его школьный друг, любитель выпить, которого он постоянно прикрывал. В его лице он нашёл преданного себе человека. Был начальник членом КПСС, я им тоже был, но мы были абсолютно разных взглядов.
Позднее, а именно, в 1990 году я вышел из КПСС, но в душе остался коммунистом большим, чем те, кто остался в ней, но я не видел выхода, как изменить ситуацию в стране, находясь внизу партийной иерархии. Начальник же им остается до сих пор. Других, не похожих на него, коммунистов я последнее время не встречал, одни перерожденцы.
Наш начальник, тогда был депутатом, затем заместителем главы администрации. Он никогда прямо не высказывал своих взглядов. Он возглавлял, а может ещё и возглавляет, партийную организацию коммунистов посёлка. На всех праздничных манифестациях он идёт под красным знаменем и впереди, обязательно выступает с речами. Я давно не посещаю эти собрания. Речи его всегда отличались косноязычием, когда он был ещё пропагандистом в системе партийного просвещения. Такие люди особенно опасны, так как не все знают их так близко, как я, это классический бюрократ и перерожденец.
Немало опытных специалистов в это время вынуждены были уволиться из отдела и с завода.
Закон Паркинсона - Ефимова, имеет по отношению к нашему начальнику, стопроцентное попадание.
К чести своего отдела надо сказать, что все те, кто уволился, прекрасно устроились со своей квалификацией в других местах, но это была заслуга больше организации работ, заложенной раньше и свыше и коллектива программистов, а не начальника, где в коллективе царил дух взаимной помощи, особенно молодым.
Когда я вернулся назад, завод переживал трудные времена. Были забастовки, митинги, шествия, но результатов никаких. Коллектив начал потихоньку разрушаться, сокращения шли постоянно, особенно увольняли пенсионеров-специалистов, невзирая на их квалификацию.
На вычислительном центре, в связи с этим развалом в стране, положение было тяжёлым, надо было успевать за постоянно меняющейся ситуацией. С моим приходом жизнь заставила покупать новую вычислительную технику, необходимо было переводить на компьютеры существующие задачи, вычислительные машины, на которых они решались, устарели и морально и физически.
Встал вопрос перевода задач по подсистеме СБЫТ, и комплекса задач оперативного и бухгалтерского учёта готовой продукции, задание на программирование писать было некому, специалисты эти были пенсионного возраста и с завода оказались уволены. Мне с этой системой приходилось сталкиваться раньше, я знаком был с существующими проблемами, при работе на больших ЭВМ, будучи ещё начальником бюро, вот решили меня сосватать на эту работу. Пришлось согласиться, сложностей с работой у меня не было, я представлял весь перечень работ и их последовательность, сначала я сделал первоочередные задачи, а остальные делал последовательно с работой и вводил их в действие постепенно, успевая по времени, когда они становились нужны.
Поскольку был я представлен самому себе, то стоящие раньше проблемы, попытался здесь решить, хотя теперь меня это делать никто не заставлял. Моя работа начальником бюро всё ещё заставляла говорить о себе. Основной среди них была проблема дублирования информации, для оперативного и бухгалтерского учёта. Отчего в учёте терялась наглядность и достоверность, заинтересованным лицам представлялась возможность манипулировать информацией.
Моё решение проблемы главбуху очень не нравилось, и она всё делала попытки переделать свои задачи, тем более к моей информации стал доступ и других отделов, что главбуха совсем не устраивало. Но я сказал, что такое возможно будет только без меня, я уже был на пенсии.
Сейчас не знаю, как там обстоят дела, знаю только, кадров уже не хватает для этой работы, и встала во весь рост проблема перехода на новые современные системы программного обеспечения.
Кстати, надо заметить, что общепринятая система работы, когда я взялся за дело, здесь не проходила, так как по ходу работы требования менялись постоянно, если вначале делать проект, то до программирования просто не дошло бы дело, проект на программирование изменялся бы постоянно. При очередном изменении приходилось вносить изменения во многие задачи, у меня в памяти постоянно решалась проблема, чего бы ни забыть, при моём присутствии, если что-то и забывалось, вопрос решался быстро, и работа не страдала.
Мой стиль работы в этом случае подходил как нельзя лучше, но в этом стиле закладывалась бомба замедленного действия. У меня подчинённых не было, просто некого было подключить к этой работе, получалось, что на ВЦ в курсе дела был только один я. Вначале в отделе СБЫТ был координатор работ, но из-за конфликта со своим начальником он вынужден был уйти, и эту должность просто сократили, значит, и там человека, бывшего в курсе всех разработок тоже не стало, а этот специалист работал со мной в тесном содружестве. Я же оказался совсем представленным себе, нагрузка на меня возросла, на меня стали вешать работу, не свойственную мне.
Руководство отдела я ввёл в курс дела, но им было не до меня, они занимались предпринимательской деятельностью на своём рабочем месте. Выбивали у директора премируемые темы, подключали нужных им людей, меня в этот список не включали из-за моей загруженности, их немного стимулировали, а львиную долю премий забирали себе 'руководители'. Начальник в это время занялся деятельностью, направленной на то, чтобы попасть в депутаты, ему было вообще не до работы.
Задача номер один для него заключалась в том, чтобы на его место не попал я, а свой человек и здесь это ему удалось, шансов у меня не было, старые руководящие кадры со своих постов ушли, и я остался один без поддержки. Только в песне поётся, что, мои года моё богатство!
Нюх у начальника всегда был на то, откуда дует ветер, продвигал его кандидатуру и новый директор завода. Сейчас наш депутат вышел на пенсию, но продолжает работать. Пенсия у него не то, что у нас, говорят, получал он 12 тысяч. Кругом развал и эта работа ценится высоко, именно, развал сегодня тогда оказывался востребованным. Новая власть высоко стала ценить людей, которые помогали ей разваливать страну.
Старый директор с началом забастовок на заводе, не выдержал и заболел, вместо него пришёл другой и с другой идеологией. Конфликт у меня, связанный с ситуацией, в которую я попал, стал нарастать, а тут ещё моя болезнь глаз и для меня встал вопрос с увольнением. Впопыхах дали мне мальчика, и успел я ему передать только вопросы, связанные с расположением своих задач на носителях. Ввести в курс дела за такой короткий срок было просто не мыслимо.
После моего увольнения сменили сетевое обеспечение, заменили компьютеры на более новые, от DOS перешли к WINDOWS. А переход этот без доработки существующих программ не бывает. В это время сменился начальник отдела СБЫТ, что повлекло новую серию доработок, и всё это требовало выявления программ, где надо вносить изменения, отладки их. Одним словом, проблемы бы даже появились и у меня, если бы я работал. Система эта очень гибкая, оперативная и всегда связана с большими подгонками к нашей часто меняющейся ситуации.
Программы стали сдавать сбои, и я стал виноват во всех грехах, вот уже как 2 года всё вспоминают меня.( Эти строки написаны давно). Мой молодой друг, не мудрствуя лукаво, стал всё вешать на меня, не понимая того, что причиной стал уже он. От моего честного имени ничего не остаётся, работающих старых работников уже никого не осталось. Как это знакомо!
Мой молодой друг, кстати, он на 40 лет моложе меня, ведь даже не представляет в каждом случае, в каких программах надо делать изменения, а когда к ним будут обращаться, они не будут работать. А сколько у него апломба, в разговоре с ним он так и прёт из него. Да, так поступать стали и другие, не разобравшись в сути дела, как на Иосифа Виссарионовича, стали вешать на меня всех собак.
Сейчас в школе, и не только, не учат уважать старших, их опыт, знания, раз взят курс сначала на разрушение. Как можно уважать то, что уничтожают?
А ведь в советское время молодёжи отдавалось предпочтение, мы ветераны-программисты новую технику вынуждены были осваивать в последнюю очередь, так как были обвешаны задачами на старой технике, молодёжь же от этого была избавлена, и ей были созданы условия для освоения нового. Мы же осваивали всё, совмещая с выполнением работы на другой технике. Бывало, приходилось заниматься задачами сразу на нескольких разных машинах. Сейчас же нас и вовсе отодвинули, и, не совсем из-за нашей неспособности осваивать новое.
При переходе на новую вычислительную технику всегда остро стоял вопрос перевода информации, которая создана на предприятии с момента организации вычислительного центра. Это была работа чрезвычайной важности, я всегда вместе с электронщиками участвовал в ней. Так как программировал я на больших машинах на языке Ассемблер, то приходилось и программы писать самому. Без людей, знавших старую технику и программирование обойтись тогда было невозможно.
С изменением ориентиров в стране стали меняться и требования к программам. Раньше большое внимание уделялось сопровождению программного продукта, даже если уже не было даже автора. Программы должны были содержать достаточное количество комментарий, чтоб было легче понять алгоритм. Всегда прилагались исходные тексты программ, что предполагало оперативное внесение изменений в работающие программы. Мы как бы становились соавторами разработок.
Позднее тексты прилагаться не стали, видите ли, стали охранять авторские права. С каждым изменением необходимо надо было обращаться к разработчикам, а это потеря времени, потеря авторитета программного продукта, отчего спрос на него стал сокращаться. Это стало компенсироваться навязыванием пакетов.
В новое время старшее поколение делалось лишним и выдавливалось на обочину. В советское время уважению старших учили, я жил и работал в коллективах, где работали люди разных возрастов и поколений, почти у меня на глазах создавался новый вид искусства, который невозможен без коллективного творчества, каждое поколение вносило вклад, передавая свой опыт.
Творческий коллектив людей разного возраста - это всегда был гарант жизни и развития народного искусства Мстёры, где я начинал свою трудовую деятельность..
То, что с этим искусством происходит теперь, наглядно показывает противоестественность пути, выбранного нашими вождями реформаторами, приведшими к гибели, не боюсь этого слова, творчества народа, превращая его из творца в ремесленника, призванного за гроши ублажать власть имущих и людей с деньгами.
Аналогичная ситуация наблюдалась и в сфере программирования, эта профессия родилась и развилась при моей жизни. Разве можно было предположить раньше, каких высот будет достигнуто при развитии вычислительной техники? Это касается и моей первой профессии художника, избавив художника от многих рутинных работ. Мои музыкальные пристрастия здесь тоже нашли своё отражение, повысив качество музыкальных записей и удобство пользования ими.
Только вот человек не стал от этого лучше, а, по-моему, даже деградировал.
В своей жизни я освоил две профессии, да, какие, рождённые при советской власти, которые развивались естественно, улавливая основные тенденции развития общества. Обе эти профессии к специалисту предъявляли высокие требования. И такие люди оказались за бортом современной жизни, оказались не востребованными.
Как-то пришлось мне полистать подшивки московских газет за год. Меня интересовал вопрос работы программиста в Москве. Да, потребность в таких специалистах была, и оплата там приличная, но везде стояло ограничение в возрасте сотрудников.
Мужчины старше 40-а лет не требовались, а для женщин возраст был и того моложе. И это требование указывалось во всех объявлениях. Вот она дискриминация по возрасту! Мы пожилые люди оказались выброшенными из жизни, у нас не было возможности найти себя в ней. Да, мы были лишены и возможности поиска, так как надо было зарабатывать пенсию, смена работы в такое время была большим риском.
Я твердо убеждён в том, что действительно реформы должны быть избавлены от этого дискриминационного налёта, касающегося очень большого количества людей, и такое общество не может называться демократическим. Да, оно таковым и не является, мы об этом говорили, и ещё будем говорить.
Программирование, это не только знание команд и умение обращаться с компьютером и с вычислительной техникой, это образ мышления, в каком-то смысле, и образ жизни, налагающий отпечаток на всю жизнь программиста, как человека.
Одним словом, созданная мной стройная система управления движением готовой продукции на заводе, потихоньку начинает разваливаться. До боли знакомая реакция на события! Не подумайте, что я жалуюсь на свою судьбу. Нет, только больно личный опыт здесь подходит, чтобы сделать далеко идущие выводы в области, кажись, далёкой, но качественно очень близкой.
Как здесь не вспомнить Послание Президента Федеральному собранию, где он дал характеристику происходящему в стране развалу, о причинах его, не понимая того, что существующая власть и её идеология являются основной причиной этого развала. Одна только кадровая чехарда для завода чего стоит, что же говорить о стране.
Вкратце я описал эту ситуацию развала на отдельно взятом предприятии, именуемом ФГУП, работники которого оказались обделёнными совсем. Ни собственности, ни зарплаты, ни пенсии, ни здоровья, дискредитируя тем самым государственную собственность и управление ей. Где-то, хоть формально, что-то люди поимели, но не мы, работники оборонки! Оно и понятно, почему так случилось, оборонку обязательно надо было разрушить, её научный, технический и кадровый потенциал.
Говоря здесь о последствиях развала, мы коснулись только одной стороны проблемы, того, что в результате его, всегда страдает народ.
Есть у этой проблемы и ещё другой аспект, который непосредственно касается и самой власти.
Когда рушатся устои, на которых держится государство, образующуюся пустоту всегда занимает криминал. Криминал сейчас не обязательно тот, кто сидел в тюрьме, сейчас он приобретает видимую просвещенную форму, умеющую хорошо говорить, красиво выглядеть. Эта сила всегда организована, вооружена, агрессивна, в каком-то смысле образована, хорошо использует несовершенство законов в своих целях.
Сначала она завоевывает экономику, а затем и политику, превращаясь в силу противостоящую государству, стараясь подменить его, пытаясь навязать свои законы о правах и о свободе личности, коими являются только они, и тем самым, обеспечивая себе безопасность. Диапазон средств у неё для борьбы с государством велик, т.к. не существует для неё ни моральных, ни нравственных ограничителей. Для власти это первый конкурент и без поддержки населения ей с криминалом в рамках рыночной экономики не справиться.
Выше мы касались ярко выраженного криминала, однако, беззаконие не может не коснуться и всего общества, что приводит к разложению его. Уничтожается уважение к закону и власти. Это, наверное, самый страшный итог реформ, просматривается только один негатив.
Чтоб вернуть это уважение, понадобится не один десяток лет, будет потеряно не одно поколение. Зная своих знакомых, о которых я говорил выше, я до своих последних дней уже не буду верить в реформы, которые проводят такие люди.
Последнее время раздаются голоса, обвиняющие народ в апатии, безразличии. Эти люди, наверное, забыли про миллионные шествия с протестами по разному поводу. И каков результат оказался этих шествий? - Кот Васька слушает, да ест!
По этому поводу хорошо выразился Александр Зиновьев, сказав, что даже если всё население страны выйдет на улицы, всё равно ничего не изменится, революцию же в России в 1917 году сделали 50 тысяч большевиков.
Про себя лично скажу, что я поверить власти смогу только в одном случае, если по заслугам будут наказаны люди, разрушившие нашу страну. Мы все знаем этих людей.
И мы приходим к выводу - власть на свою голову сама выращивает этого монстра, 'демократические' же взгляды сковывают её по рукам и ногам в этой борьбе. Ситуация в стране такова, что полагаться только на одни законы наивно. Это в первую очередь выгодно криминалу, и такая идея муссируется в первую очередь им. В стране, практически, существует двоевластие, государство же демонстрирует своё бессилие, что говорит о том, что криминал пронизал все его структуры, парализуя их деятельность.
Главный же вывод заключается в том, что власть будет вынуждена первая нарушать те принципы свободы и прав человека, которые она положила в основу своих преобразований. Скорее всего, это будет не существующая сейчас власть, которая не в состоянии отказаться от стереотипов своего мышления.
Получается парадокс, мы в результате, так называемых реформ, приходим к результатам прямо противоположным, задуманным. Как здесь не остановиться на избитом выражении, набившим оскомину, говорящим о том, что дорога в ад вымощена благими пожеланиями.
Мой опыт программиста подсказывает множество проблем, общих с проблемами политики. На больших ЭВМ вопрос облегчения сопровождения программного продукта решался внедрением методов программирования, которые одинаковы были для всех программистов данного предприятия, что значительно уменьшало трудности при сопровождении программного продукта.
Особенно это сказывалось тогда, когда программист увольнялся. Здесь на первое место выдвигается вопрос преемственности. Со стороны программистов это, конечно, встречало несогласие, но интересы дела требовали этого.
А что сейчас происходит в политике? Старые кадры вымываются изо всех абсолютно сфер, от небольшого предприятия до государственных структур, для реформаторов эта задача стоит на первом месте. К какому результату мы приходим, мы все ощущаем на себе. А тенденция развития страны такова, что мы будем вынуждены возвращаться к методам плановой экономики, а кадры эти мы загубили, помогли им дисквалифицироваться, или ещё хуже переродиться.
Использовать чужие разработки, на чём стоит особо остановиться, было нельзя, так как не будешь с каждым пустяковым изменением программы обращаться к исполнителю, а меняющиеся обстоятельства требуют изменения программ постоянно. А деятельность каждого предприятия всё-таки сильно отличается.
Чем это не проблемы перестройки, когда заимствуют опыт Запада. Поработать бы нашим реформаторам программистами с моё!
Последнее время, когда я ещё работал, будучи на разных курсах, я оказывался программистом, который больше всех знал вычислительных машин и систем программирования.
Сейчас, когда все свихнулись на демократии, всё пущено на самотёк. Представить трудно то, что происходит в масштабах страны. Вот почему я являюсь приверженцем диктатуры. Это не мои какие-то личностные особенности и политические взгляды, кстати, я ни к одной партии не принадлежу, это мой жизненный опыт, который зиждется на знании сферы, в каком-то смысле, родственной с проблемой управления государством.
Прогресс идёт вперёд, вычислительная техника совершенствуется, но глубинные процессы работы программиста остаются не востребованными. Налицо только использование разных эффектов и игр, которые меня просто раздражают.
Близко к проблемам реформирования страны подходит проблема перехода на новую вычислительную машину в пределах одного предприятия. Всегда стоит задача перевода в первую очередь старых задач, так как на них строиться текущее управление, а затем разрабатываются новые.
Человеку, сталкивающему с этим, ясно, что это дело сложное, а тут замахнулись менять ориентацию экономики в такой большой стране, что значительно сложнее перехода на новую технику. Но политики об этом не думают, прежде всего, они думают о своих интересах, до других им дела нет.
Какие это реформы, идёт оккупация страны, после поражения в холодной войне. Зачем нужна война горячая, когда проблему можно решить и без неё. Какая бы война не была, после неё все победители ведут себя одинаково и тем самым себя и свои замыслы раскрывают. А чтоб ввести в заблуждение население, сочиняют байки о реформах, которые возымели своё действие: голодные люди не получающие зарплату в качестве протеста голодают; люди обученные обращаться с оружием кончают жизнь самоубийством.
Если исходить из такой точки зрения, то всё встаёт на свои места, и можно не заниматься критикой - власть делает всё то, чем она должна заниматься в случаях, когда нужно укреплять своё положение в завоёванной стране.
Можно утверждать, что вся история состоит из одних ошибок человечества, что говорить о маленьком человеке, как ему планировать свою жизнь? Корыстные интересы власти стоят во главе угла, при удовлетворении которых разум молчит.
Вот и попробуй прожить жизнь не ошибившись и получается, что молодые, наглые, жадные, чёрствые в этой жизни процветают. Вот такой вывод можно сделать, когда эксперименты производят над обществом, в выигрыше оказываются не лучшие члены общества, в результате чего оно деградирует. Это путь развития цивилизации? А ведь человек может быть силён другими качествами, действительно присущими человеку, существу разумному!
Кажется, к концу жизни я больше начал понимать и личность Сталина, роль которого заключается в закреплении завоёванного нашей страной, правильность этого пути доказывается победой страны во 2-й Моровой войне.
Роль Сталина велика и противоречива, он всегда находился в состоянии войны, враги окружали его со всех сторон до конца его дней. Нельзя его деятельность оценивать с позиций мирного времени. Врагов же у него много и сейчас, и у мёртвого, которые не жалея сил стараются опорочить его имя. Наверное, чуют опасность с его стороны, даже мёртвого. Призрак такого руководителя уже бродит по России, и такой руководитель сейчас найдёт поддержку у нашего народа.
Попадалось в моей жизни немало хороших руководителей. Карьеристы же с маниакальной настойчивостью стараются управлять судьбой многих людей, для своей деятельности выбирают такие сферы, где лёгкий доступ к финансам и власти над людьми. А, главное, они выбирают такие сферы, где не сразу распознаётся профессиональная непригодность, где признаются такие качества руководителя, как наглость, жестокость, личная корысть, умение на почве этих качеств устраивать связи. Свою деятельность они считают наиважнейшей, подчёркивая свою исключительность, и на этой почве они необоснованно присваивают право неограниченно пользоваться жизненными благами, безбожно эксплуатируя других.
Вот такие-то кадры и затеяли реформы в стране, считая свою деятельность важнейшей и сложнейшей, забывая о том, что общество сейчас находится на такой стадии развития, когда успеха можно достичь только коллективными усилиями.
Затеяли они преобразования, пренебрегая интересами общества, уповая на свою ложную исключительность, на самом деле, в силу своей некомпетентности, не представляя всех проблем, которые встанут перед всей страной. Свои-то групповые интересы, сбившись в стаи, наши новоявленные вожди прекрасно научились решать.
В своей жизни я много встречал таких деятелей, которые учились заочно, все работы за них выполняли другие, иногда подчинённые. Потом они делали себе карьеру. А последнее время дипломы просто стали покупаться, раньше хоть старались соблюсти какую-то форму, видимость обучения. Я принципиально никому никаких контрольных работ не делал. Вот такие-то спецы и накапливались наверху, а затем количество перешло в качество, далеко не отличное, если так можно сказать. Результат - реставрация капитализма в России, чего так остерегались классики марксизма-ленинизма, которых отчаянно поливают грязью, учёные не в меру, противники.
При учёбе в университете, в общежитии ниже этажом жили студенты с экономического факультета, такие-то гайдары и чубайсы и встали во главе реформ. Со всеми сложными для них вопросами и проблемами по математике, у них-то она была несложна, они обращались к нам. По окончании же учебного заведения, на служебной лестнице они стали занимать высокие ступени, чем мы. Человек всегда силён задним умом.
Сфера же совершенствования человеческого общества наиболее сложна. Объектом управления становится человек, всегда стремящийся к независимости. И современная наука о человеке гласит о том, что стремление человека к свободе с низким интеллектом выше, а амбиций и агрессивности у него больше.
Вот и попробуй управлять такими людьми! В нашей стране после войны начинает зарождаться плановая экономика, требующая не стандартных подходов и решений, к чему кадры, скопившиеся наверху, этим всем требованиям не удовлетворяют. Агрессивное большинство начинает занимать наверху все ключевые посты. Ими выбирается самый простой способ преобразований - дублирование всего иностранного, не учитывая особенностей нашей страны. Это всё равно, что при решении трудной задачи, глядя в ответ, решение подгонять под него, но решение-то всё равно неправильное.
Как-то я слушал по радио одного экономиста-экстремиста, который, оправдывая такие изменения в стране, приводит убийственный аргумент - ведь законы физики в любой точки земли одни и те же, значит и законы экономики таковы. Здесь отождествляются законы живой и неживой природы. Некоторые же уподобляют человеческое общество животному миру с его звериными инстинктами. Чего же ждать обществу от таких специалистов?
Моя семья, все мои знакомы, после этих реформ подверглись шоку, который они не переживали во время войны. Скольким людям они поломали жизнь. И не какие это не реформы! Агрессоры, победившие в третьей мировой войне, называемой холодной, захватили страну, неся людям неисчислимые страдания и лишения. У меня было много знакомых среди пожилых людей, переживших войну и работавших во время её на оборонных предприятиях. Вот они мне говорили, что во время войны народ морально чувствовал себя намного комфортнее, у людей всегда была надежда, которой сейчас нет, и народ со стороны власти ждёт только плохое и опасения народа всегда оправдываются.
Я же, ещё молодой, начал искать свою дорогу в этой жизни, не подозревающий о том, чем закончатся для меня мои искания. На этом пути я не искал лёгких дорог, более того, я полюбил их, не мог предвидеть я, что они закончатся крахом, все мои старания окажутся напрасными, над нами просто надругаются, пользуясь нашим единственным недостатком - старостью. Старость наша окажется не обеспеченной материально, нас заставят жить на грани выживания. Мы привыкли жить скромно, но видеть, как сейчас одни обирают других и живут за их счёт, смириться с таким положением трудно. Свои же дороги я вспоминаю с любовью и благодарностью, о чём и хочу в какой раз об этом сказать.
В адрес советских людей часто можно слышать обвинения в том, что они не активны, лентяи, алкоголики. Про себя я не могу сказать этого, всю жизнь я был активен, никогда не плыл по течению.
Сейчас в сознание молодёжи внедряется ложная мысль, что якобы против реформ настроены только не образованные люди. Это грубая ложь, именно действительно образованные люди против этих реформ. Есть другие образованные, которые только сами считают себя образованными, что в действительности не так. И такие люди особенно страшны для общества. Именно они душат всё ценное и хорошее в людях. Я встречал в жизни немало людей, не имеющих высшего образования, но их можно назвать было образованными.
Образованность это свойство личности не обязательно связанное с высшим образованием. Мы же старались быть и образованными людьми и получить образование. Пока в обществе диплом является мерилом человека. Вот и стараются многие заиметь его всеми возможными способами, без тех трудностей работы души человека, которые как бы прилагаются к диплому.
Вспоминая, трудности, в основном финансовые, которые были у меня при получении образования, я старался дочерям помочь получить образование. Говорят, что лучшее вложение средств, это вложение средств в образование детей. Так вот, неверна эта истина в наше время, в другое время, может быть, это было бы и так.
Младшая дочь закончила у меня тот же университет, что и я, только физический факультет. К моменту окончания дочерью университета все наукоёмкие производства города Горького приказали долго жить. При мне же они процветали. В моё время в Горьком найти работу не являлось большой проблемой, проблема была с жильём. И стало образование моей дочери только обузой в наше время, когда для молодёжи открыты все дороги. Меняет она уже четвёртое место работы, по профессии найти работу мы потеряли всякую надежду.
Чётко прослеживается политика, когда образованные люди для новых русских просто не нужны. Это антиподы, которые вместе ужиться не смогут. И такое положение - это крах для страны, превращающейся в сырьевой придаток других стран. Невольно появляется мысль о том, что сегодняшние деятели, скрытые агенты Запада, хотят они этого или нет. Они продолжают играть в игры, приносящие только вред для своей страны, и её населению, заботясь на словах о его благополучии.
На путях внедрения рыночной экономики, достичь этого благополучия в стране не возможно. В отличие от сталинских времён, сейчас ГУЛАГи устраиваются по месту жительства основной массы населения.
Основная ошибка наших политиков и бизнесменов заключается в том, что мир стал двух полярным и полюсами являются рыночная и плановая экономики, чего они не хотят признавать. Замена ориентации экономики у нас в стране обречена на провал. Нельзя заставить колесо истории двигаться вспять! История перестала развиваться по пути смен общественно-экономических формаций, в ХХ-ом веке сформировался двух полярный мир и это данность, которую надо принимать такой, какая есть. Мир к ней шёл все предшествующие столетия.
С высоты прожитых лет, вспоминая все трудности, встречаемые на пути, приходишь к выводу, что ценности, заложенные в нас советской системой, оказались растоптанными и не нужными и вытесняются из жизни вместе с нами. Они мешают людям с криминальными наклонностями, желающими жить за чужой счёт и владеть миром. А, именно, мы, с нашими ценностями, создали могучую державу, которую до сих пор не могут разворовать.
Со стороны таких людей, с другими ценностями, исходила и исходит агрессивность против существовавшего тогда строя, именно, они были инициаторами таких перемен, которые мы наблюдаем сейчас вокруг себя. Налицо происходит регресс, а не прогресс, как хотят нам представить.
Жизнь прошла, нас выкинули на свалку, доживать в нищете, нам остается, не взирая ни на какие испытания, поднесённые судьбой, жить назло врагам и на радость друзьям и близким и не гнуться перед своими насильниками, регламентировавшими нашу жизнь.
За нас решили, что мы должны есть, пить, во что одеваться, за кого голосовать. Потребности интеллигентных людей, ушедших на пенсию, вообще не заложили в так называемую потребительскую корзину. Людей с высшим образованием поставили ниже людей без образования, про которых плохого я ничего не хочу сказать. Между нами умышленно вбивается клин противоречий.
Пенсии наши стали меньше, чем у них. Но разве можно сравнить работу программиста с работой простой работницы, которая, отработав 8 часов, спокойно идёт домой, ты же хотя и закончил работу, но мозг твой продолжает работать и днём и ночью, бывает, лежишь ночью и думаешь о своих профессиональных проблемах.
Работа наша может растягиваться на годы, от такой работы иногда тебя одолевает такая усталость, которую не снимает даже ночной сон. Я не говорю о том, что учиться приходится всю жизнь.
Затем о размере пенсии. Идеологи пенсионной реформы нам внушают, что каждый будет получать такую пенсию, какую заработал, тогда, как, сейчас это для нынешних пенсионеров игнорируется. Нас и заработать-то приличную пенсию лишили возможности, а если удалось всё-таки её заработать, то используют всё, чтоб не платить. Коэффициент по зарплате равный 1.2, можно сказать, и является той находкой власти, позволяющей незаметно избавляться от неугодного населения, у меня этот коэффициент был равен 1.6.
Оказывается, сейчас наша пенсия составляет только 27% от среднего заработка и за последние годы возросла, чуть ли не в семь раз. По своей пенсии этого я что-то не заметил. У кого-то, может быть, и возросла, например, у моего бывшего начальника, городского депутата и заместителя главы администрации округа, размер его пенсии составляла 12 тысяч, сейчас, наверное, больше. Личности его я в своих заметках уже касался. В советское время такого большого разрыва между пенсией и средней зарплатой не было.
Специалистов с высшим образованием при начислении пенсии ограничили как по стажу, так и по размеру заработка. Сейчас и средних зарплат по стране стало две, для расчёта пенсии ведётся своя средняя зарплата. Ясно для чего это сделано. Здесь надо заметить то, что показателем средней зарплаты сейчас просто нельзя пользоваться. Ежегодное повышение же пенсии за счёт индексации, всё равно ведёт к сокращению реальной пенсии и снижению нашего жизненного уровня.
Мы все стали зрителями театра абсурда, на подмостках которого политики и аналитики демонстрируют свои основные инстинкты, какие бы вопросы не рассматривались. Повышать своё собственное благополучие в рамках рыночной экономики они научились, об этом только они и пекутся, но для государственного человека этого мало. В их речах всё больше стали звучать неуверенность и растерянность. Оно и понятно, запастись иностранными паспортами для себя и своих близких они успевают, валютные счета находятся уже там, но что делать со страной. Все думы их обращены на то, чтоб не проморгать момента, когда надо слинять за границу. Не знаю, приходят ли им в голову мысли о том, что выбранное направление было неправильным, и они завели страну в трясину, выбраться из которой в рамках рыночного курса не возможно? В наличие таких мыслей у них я сильно сомневаюсь, такой категории специалистов сомнения не знакомы. - Паранойя тяжёлое заболевание.
Однако здесь я заступлюсь за них, ситуация в мире сейчас такова, что человеческий мозг не в состоянии прогнозировать события, слишком много на мировой сцене развелось игроков и здесь ничего не надо придумывать, жизнь сама разрешила эту проблему. - В 20-ом веке родился двух полярный мир. Вот что оказалось не понятым! Понимание этого, я думаю, сильно облегчит судьбу России, но не всех это будет устраивать, и такая логика для нашей власти недоступна.
И назад хода нет, нашей власти и невдомёк то, что жизнь на земле подчиняется законам геометрии Лобачевского. Это не геометрия Эвклида, где всё просто, у него события разворачиваются на листе бумаги. В жизни на земле нет прямых линий, движение на земле происходит по дугам, кривым и по кругам, в результате чего плановая экономика оказывается впереди, а не позади, как они считают, и надо страну шаг за шагом, загодя, готовить к этому, чтоб не было страшного 1917 - ого года.
Но этому наши зарубежные друзья их не учили, и это противоречит уже сформировавшимся стереотипам, которые, нам на беду, крепко засели в их симпатичных головах. Учителям же такие знания давать было не выгодно. - Россия будет сильной! Об этом можно судить по тем аргументам, которыми они парируют в споре друг с другом. На зрителей это оказывает просто неотразимое очарование. Как оно ошибочно? Народ-то наш не кончал современных университетов!
Благо, ещё мы не забыли того, чему нас учили в советских университетах, которых было мало, соответственно и специалистов не так уж было и много. Зато, какие знания мы получали, и с каким трудом они нам доставались! До всего приходилось доходить своим умом. Не зря сейчас, от нас все стараются избавиться. На работу скорее возьмут тётю Машу, чем специалиста нашего уровня. Кстати, и в советское время нас не очень охотно допускали до высоких должностей, особенно, в последнее время, на которое и пали наши зрелые годы.
А уж, сколько можно слышать сейчас речей о свободе, о правах человека. Какая свобода без денег, которых нас лишили, отняв заработанное за долгие годы, назначив мизерную пенсию. Свой труд новоявленные хозяева жизни оценивают значительно дороже, но что-то не очень видно их результатов труда. Они забывают о том, что всегда мерилом труда является преуспевание той сферы, которая непосредственно зависит от его профессиональной деятельности, то есть наше благополучие, благополучие нашей страны, а не чужой. Нам же дали удочку, а она оказалась без крючка, да, вдобавок и посадили на то место, где не клюёт. - Не хватило на всех таких мест!
Сейчас же, судя по зарплатам Предпринимателей, которые раньше назывались руководителями предприятий, мы должны просто процветать. Средства массовой информации из Предпринимателя сейчас лепят национального героя. Наблюдается парадокс, чем хуже работает предприятие, тем больше получает её руководитель. А работники, на самом деле, получают заработную плату, не позволяющую обеспечить воспроизводство своей рабочей силы, и на которую содержать детей становится просто проблематично. А это называется уже эксплуатацией. Кстати, ухудшение жизни трудового народа наблюдается во всём мире.
В печати как-то промелькнуло сообщение о том, что в Москве открылся интернат для бездомных собак. Москва это государство в государстве, это раньше была дорогая моя столица, сейчас она лишком дорогая, не доступная периферии. Отсюда следует и вывод, для кого она столица. Так вот на собаку в день расходуется денег больше, чем на пенсионера из расчета его пенсии на день, да, и не только пенсионера. Большая часть глубинки так живёт. Так что нас сравняли с бездомной собакой, нет, поставили собаку выше!
Серые, угрюмые, нелюдимые, в поношенной одежде ходят по улицам пенсионеры, стараясь быстрее спрятаться в своих 4-х стенах, наедине со своей тоской, но распространяемая вокруг себя ими аура, не пропадает бесследно. Иногда устраивают пенсионеры посиделки около своих домов, затраты калорий на что-то другое не предусмотрены потребительской корзиной.
Про одну женщину знакомые рассказывают, как она всегда выходит на улицу с двумя большими целлофановыми пакетами в руках. Позднее выяснилось, что оба пакета просто набиты были разными пустыми сумками и тряпками, тем самым, создавалось впечатление покупок, которые она, якобы, несёт из магазина.
Жизнь штука не предсказуемая, всегда надо верить в то, что и на нашей улице наступит праздник и его надо приближать. Тем более, не удовлетворённая положительная тенденция жить достойно людям, которые для достижения этой цели положили свои жизни, всегда превращается в отрицательную для их обидчиков. - За то, что Россию обидели, Емельян Пугачёв не простит!
Вопрос только времени и того, каким образом это совершиться. Для уяснения этого надо только обратиться к нашей истории, которая усиленно искажается и замалчивается, и надо вспомнить события далёкого 1917-о года. Это один из вариантов.
Трудно давать молодёжи, вступающей в жизнь, какие либо конкретные советы по устройству своей жизни.