Аннотация: Доктор по имени Фрэнсис Эртон, приезжает в сиротский приют, стены которого скрывают множество тайн
Мимо окна поезда медленно проплывали промышленные районы. Бесчисленные дымящиеся трубы, словно голые, мертвые деревья проносились мимо окна. Город-призрак растворялся в серой дымке. И в какой-то момент было сложно сказать, существует ли он на самом деле или это всего лишь мираж. За ним появились поля с хлипкими деревянными оградами, кое-где одиноко и безжизненно стояли маленькие домики. Сложно было сказать, живет ли кто-то в них или же они теперь вынуждены скрывать в себе пустоту. Затем начались леса, покрытые туманом. Картины сменялись одна за другой, сопровождаемые только звуком поезда. Небо затягивала вуаль облаков и вскоре крупные капли дождя ударились о стекло, свет потускнел. И без того мрачный горизонт начал темнеть. Приближался вечер.
В девять часов поезд прибыл на станцию города Даунхем. Фрэнсис заметил за окном обшарпанные стены депо и нескольких пожилых женщин на перроне. Вагон, в котором он ехал, был почти пуст, лишь пара рабочих и женщина с маленькой дочкой. Он взял небольшой чемодан, медицинскую сумку и сошел на перрон. В здании вокзала находилось всего чуть больше дюжины человек. Пара мужчин неприятной наружности о чем-то переговаривались у касс, один из них покосился на Фрэнсиса и снова повернулся к своему собеседнику. Мимо снова прошли те же пожилые дамы, теперь к ним присоединилась еще одна женщина и все они тащили за собой на вид непосильно тяжелые сумки. Пока Фрэнсис продвигался к выходу, на глаза ему попался человек, лет пятидесяти, совсем еще не старый. Он сидел на полу, прислонившись к грязной, в темных потеках стене вокзала. У обрубка его правой ноги лежала застиранная фуражка. Фрэнсис быстро прошел мимо и вышел на улицу. Его отец был такого же возраста. Он так же, как этот человек, прошел войну. Даже участвуя в битве на Сомме, ему повезло, он смог выйти живым и вернуться к семье. Некоторым повезло меньше. От мысли о том, что его отец мог так же сидеть в грязном здании вокзала, надеясь на то, что кто-то не пройдет мимо, его охватил стыд. Он уже решил вернуться, как заметил припаркованный через дорогу на обочине автомобиль марки Delage, не менее старинный, чем здание вокзала. Его водитель, очень низкий мужчина в плотной шерстяной куртке, стоял рядом и, съежившись от моросящего дождя, курил, наблюдая за Фрэнсисом. Заметив, что тот тоже смотрит на него, он выбросил сигарету и пошел к нему навстречу.
- Эдвард Милтон, я полагаю? - мужчина протянул ему широкую ладонь.
- Фрэнсис Эртон. Доктор Милтон не смог приехать. Внезапный недуг.
- Говард Смит, можно просто Говард, - мужчина посмотрел на него с недоверием. - Это все ваши вещи? - он указал на потрепанный кожаный чемодан в руках Фрэнсиса.
- Да, только личные вещи и медицинские инструменты.
- Ладно, садитесь скорее, пока не заработали пневмонию. Лечить нужно вам, а не вас, - он криво улыбнулся и поспешил к машине.
Фрэнсис положил свой чемодан на заднее сидение, а сам сел вперед. Автомобиль покатил по размякшей от дождя дороге, подпрыгивая на каждой луже. Город вокруг выглядел опустевшим и совсем заброшенным. Они проезжали серые, невзрачные дома, по большей части старые и обветшалые. С покосившимися крышами и стенами фасадов. Казалось, город находился в сонном забытье. Фрэнсис отчетливо чувствовал резкий контраст с суетой Лондона. С его бесчисленными вывесками и оживленными улицами. Даже вечерами, в свете фонарей этот город вечно бодрствовал, чего нельзя было сказать о Даунхеме.
- У вас тут всегда такая погода? - он попытался скрасить поездку беседой, пока Говард вез их по улицам спящего города.
- Да, почти все три сезона. Уже начало осени, так что теперь лить будет круглые сутки.
- Давно вы работаете в приюте святого Франциска?
- С 1930-го, я тут не так давно, как миссис Томпсон. Вот она работает здесь сколько я себя помню. Когда будем на месте, она встретит вас лично.
- Детям здесь нравится? Я слышал занятные истории, что почти все воспитанники вашего приюта добились достойной жизни, - сказал Фрэнсис. Затем помолчав, добавил. - И не малых финансовых успехов.
- А вы хорошо осведомлены, мистер Эртон, - ухмыльнулся Смит.
- Это моя работа, - ответил Фрэнсис. - Кстати, на счет работы. Мне сообщили, что у детей, возможно, корь. Но при этом заболевании обычно ярко выражены катаральные явления и повышение температуры. А у ваших детей, судя по той информации, которую мне предоставили, если и было повышение температуры, то незначительное.
- Вы знаете, - мистер Смит поморщился, - я в этом совсем ничего не смыслю. Вам, наверно, лучше обсудить это уже с миссис Томпсон.
- Я только хотел узнать, где вы закупаете еду.
Мистер Смит на секунду замолчал.
- При всем уважении, мистер Эртон. Я лично езжу в город за этой целью раз в неделю. И как следует, слежу за качеством закупаемых мной продуктов. Если бы там была какая гадость, я бы об этом знал.
- Я не ставил цели вас обидеть, мистер Смит. Я - врач и моя обязанность выяснить первопричину болезни.
- Конечно, я понимаю, - произнес мужчина. Но Фрэнсису показалось, что слова о качестве продуктов все-таки его задели. - Все необходимое для приюта мы тоже закупаем здесь. Городок хоть и маленький, но если бы не он, приют бы давно закрылся. Я обычно езжу сюда на грузовике, но сегодня для такого дела взял старый добрый Delage, - он похлопал рукой по рулю. - Дизельный грузовик давно пора заменить, но денег нам выделяют очень мало.
Дальше они ехали молча. Машина еще какое-то время тряслась по разбитым улицам города, затем выехала на длинную проселочную дорогу. Она шла через несколько ферм, пересекала мелкую реку и уходила вверх по склону прямо к приюту святого Франциска. Когда автомобиль остановился во дворе, было уже без четверти одиннадцать. Как только Фрэнсис вышел из машины, он услышал отдаленный рокот, чем-то напоминающий звуки начинающейся грозы.
- Что это? - спросил он мистера Смита.
- Это залив, мистер Эртон, - снова с кривой усмешкой ответил тот. - Он в метрах восьмистах отсюда, привыкайте.
Фрэнсис взял свой чемодан и Смит повел его внутрь. Здание приюта из красного кирпича выглядело довольно скромно. Такое же испытанное временем, как и дома в городе, оно, однако, выделялось своим несколько готическим стилем, а высокая крыша придавала ему зловещий вид. Ставни на всех окнах были наглухо затворены, свет горел только в дальнем правом окне на третьем этаже.
Мистер Смит взглянул наверх:
- Миссис Томпсон вас ждет.
Они поднялись по ступеням, он вынул из кармана крупную связку ключей и отворил входную дверь. Как Фрэнсис и ожидал, внутри приют так же выглядел старинно. Все предметы интерьера и мебели были сделаны из темного дуба. Свет тускло горел только в холле, и Френсис вдруг почувствовал тошноту. Мрачные, темные коридоры наводили на него необъяснимую тревогу.
- С вами все в порядке? - посмотрел на него мистер Смит. - Вы сильно побледнели. Наверно, промокли.
- Я взял совсем мало одежды, - ответил он.
- Я принесу вам сухую одежду доктора Дэниела. Надеюсь, вы не против?
- Нет, не против. Я лишен предрассудков. - спокойно произнес Френсис. Однако подумал, что надевать вещи покойника ему все равно не очень хотелось.
- Вот и славно. Пойдемте, я проведу вас в кабинет миссис Томпсон.
Они поднялись по большой деревянной лестнице на третий этаж и прошли направо до самого конца длинного коридора. Дверь кабинета была приоткрыта, и они постучав вошли.
За большим письменным столом сидела женщина на вид лет чуть больше пятидесяти. На ней было черное платье с высоким воротом, а ее жидкие волосы каштанового оттенка были аккуратно собраны сзади. Как только они вошли, она быстрым движением убрала небольшой пузырек какого-то лекарства в ящик стола и подняла взгляд на вошедших. У нее было худое и болезненное лицо. Под очками залегли темные круги.
- Миссис Томпсон, это доктор Фрэнсис Эртон. Он приехал по нашей просьбе из Лондона, вместо доктора Милтона.
Фрэнсис заметил, как переменился тон мистера Смита, когда он обращался к этой женщине. Интонации стали мягче и почтительней, ему показалось, что тот даже немного склонил голову, словно в поклоне.
Однако она даже не посмотрела в его сторону, а сразу смерила Фрэнсиса жестким взглядом.
- Добро пожаловать, доктор Эртон, - миссис Томпсон жестом предложила ему сесть. Голос ее был спокойный и мягкий, что совсем не вязалось с жесткой внешностью.
- Я пока приготовлю вам комнату, - произнес мистер Смит, обращаясь к Фрэнсису, и удалился.
- Право сказать, я ожидала самого доктора Милтона, - растерянно произнесла она, разведя руками. - Но дело не терпит отлагательств, так что я все же вам безмерно благодарна.
- Я - ученик и коллега доктора Милтона и уверяю вас, врач тоже ничуть не хуже.
- Простите меня за такую бестактность, но не могли бы вы сказать, сколько вам лет? - произнесла вдруг миссис Томпсон.
Фрэнсис опешил от подобного вопроса, но ответил:
- Двадцать восемь.
Она некоторое время смотрела на него, словно что-то вспоминая, а затем, как ни в чем не бывало, продолжила:
- В нашем приюте проживает пятьдесят три ребенка от шести до пятнадцати лет. Двадцать один мальчик и тридцать две девочки. Дети здесь живут, получают среднее образование и обучаются профессиональным навыкам. В здании есть два крыла. Северное крыло мальчиков и южное крыло девочек. Так же в приюте работает пять человек.
"Так мало", подумал Фрэнсис.
- Я - директор приюта уже более двадцати двух лет. Мистер Говард Смит - наш садовник, а также заведует хозяйством. Ему помогают миссис Ралфс и мистер Квинси - наши повара. Еще Мистер Квинси вместе с Миссис Тафт, также преподает детям. Завтрак у персонала в шесть тридцать. У детей в семь тридцать. Занятия начинаются с восьми и длятся до полудня. В пол первого дня у детей обед, в час обед у персонала. С трех часов дети обучаются профессиональному ремеслу до пяти часов вечера. В восемь вечера все уже находятся в своих спальнях. После одиннадцати вечера по приюту запрещено передвигаться даже персоналу.
Фрэнсис слушал внимательно, словно прибывал на военном инструктаже.
Наконец миссис Томпсон встала. Она обошла стол и протянула ему руку.
- Я очень рада, что вы все-таки прибыли, доктор Эртон. Сейчас можете спуститься на второй этаж, где Говард уже наверняка приготовил вам комнату.
Фрэнсис тоже встал:
- Если можно, у меня есть еще один вопрос. Я получил информацию, еще когда был в Лондоне, но мне хотелось бы подробнее узнать, что произошло с предыдущим доктором. Дэниелом Фостером.
- Я думаю, это может подождать до завтра. Доброй ночи, доктор Эртон.
Когда Фрэнсис покинул кабинет, мистер Смит проводил его на второй этаж и показал комнату. Это было помещение от силы квадратов пятнадцать. С односпальной кроватью, небольшим письменным столом и маленьким грязным окошком, которое выходило на задний двор. Он оставил ему чистое белье, одежду и удалился. Фрэнсис медленно прошелся по комнате и выглянул в окно. Оно было очень старое, деревянная рама пропускала ветер, а через заплывшее, грязное стекло почти ничего не было видно.
"Не самая приятная комната", - подумал он. - "Наверняка в приюте есть и получше, однако ему выделили именно эту. Очевидно слова, сказанные им мистеру Смиту в машине, все-таки того задели".
На самом деле он и не намеревался увидеть что-то лучше, так как прекрасно знал в каком состоянии находятся подобные приюты.
Когда они подъезжали, дождь на время прекратился, а теперь начался с новой силой. Ветер угрожающе завывал где-то под скатами прогнившей крыши, а в отдалении едва слышались раскаты волн в заливе. Или ему это только слышалось? Он переоделся и лег в кровать. Она тоже была не самой удобной, да и матрас видал лучшие времена, но так или иначе усталость взяла свое и спустя каких-то двадцать минут Фрэнсис уже спал.
***
В шесть пятнадцать в комнату постучали. Это был мистер Смит. Фрэнсис к тому времени уже проснулся и оделся в оставленную ему одежду доктора Фостера. На удачу они с ним оказались одного роста, и вещи пришлись как раз в пору. Мистер Смит пригласил его к завтраку, но Френсис не стал спускаться и решил сразу осмотреть больных детей. Тот передал его намерение директору и миссис Томпсон лично проводила Фрэнсиса в палату.
- Мы поместили шестерых мальчиков в отдельную спальню на карантин, в случае, если это все-таки может оказаться корь, - серьезно докладывала она, пока они шли по длинному коридору. Он отметил, как грамотно и умело эта женщина управляла приютом. Когда она говорила о детях, лицо ее выражало неподдельное беспокойство, но Фрэнсис решил не делать скорых выводов. То, как относились в таких местах к детям, он тоже знал не понаслышке.
Они прошли к самой дальней комнате на первом этаже, оборудованной под нечто, напоминающее медицинскую палату. Вдоль стен стояли односпальные кровати с небольшими тумбами около них. На шестерых лежали дети в одинаковых пижамах. Все - мальчики от восьми до одиннадцати лет. Они посмотрели на вошедших с нескрываемым интересом. Один даже поднялся на руках, чтобы получше разглядеть медицинскую сумку в руках Фрэнсиса. Когда он получше осмотрелся, то сразу почувствовал разительную перемену. Комната сильно отличалась от того, что он видел ранее. Снаружи здание вызывало только жалость. Холл, убранство коридоров и его комнаты тоже оставляли желать лучшего. Частые визиты в подобные учреждения приучили его к виду грязных матрасов, протекающих потолков, совершенно непригодных для детей кроватей и мебели. Однажды он посетил детский хоспис. Места страшнее он не видел нигде. Кроватей на всех не хватало, и они умирали прямо на полу. Самое страшное было не осматривать их, не видеть их тонкие кости, обтянутые кожей. Самое страшное было - смотреть им в глаза. Фрэнсис знал, что такие учреждения, как приют Святого Франциска, финансировали так же плохо. Один старый грузовик и всего пять человек персонала уже говорили ему о том, что приюту попросту не хватало денег. Когда он входил в палату, то не ожидал увидеть ничего другого, однако эта комната выглядела совершенно иначе. Кровати были новые, а матрасы были чистыми, как и одежда детей. На каждой тумбе лежали книги и стояли лампы для чтения.
- Первые симптомы появились у Мэтта, - Миссис Томпсон указала на мальчика лет десяти, который не так оживленно разглядывал Фрэнсиса, как остальные. Взгляд его был грустными и усталым, словно принадлежал уже взрослому человеку. Лицо было бледным, под глазами залегли тени. Было в этом мальчике что-то, что казалось ему знакомым. Фрэнсис прочел название книги на его прикроватной тумбе: "Питер Пэн и Венди".
- Затем такие же симптомы появились у Дюка, - продолжала директор.
- Скажите, эти двое близко контактировали друг с другом? - уже вступил в работу Фрэнсис.
- Мы - лучшие друзья! - с жаром ответил мальчик, кровать которого располагалась рядом с кроватью Мэтта.
"Совсем не похоже на симптомы кори", - подумал Фрэнсис.
- Здравствуй, Дюк, - обратился он к мальчику. - Меня зовут доктор Эртон, могу я тебя осмотреть? - он достал из медицинской сумки лупу.
- Что ж, тогда я вас оставлю, нужно проследить, все ли готово к завтраку, - миссис Томпсон направилась к двери.
- Не волнуйтесь, я справлюсь, - Фрэнсис бросил в ее сторону небрежный взгляд. Вся ее забота о детях казалось ему невероятно напускной, словно он настолько глуп, чтобы принять эту палату за чистую монету. Оборудовали спальню для детей, чтобы доктор, прибывший из Лондона, не видел настоящих условий. Если бы они знали, что видел и в каких местах он был, может тогда бы не стали утруждаться.
Когда директор закрыла дверь, мальчик вздохнул, задрал пижаму до груди и перевернулся на живот. Спина его была покрыта красной сыпью, с виду действительно сильно напоминало корь. Фрэнсис внимательно осмотрел его. Затем попросил перевернуться, осмотрел горло и смерил температуру. Она была слегка повышена, но остальные симптомы отсутствовали.
- Скажи, у вас все спальни выглядят как эта? - как бы между делом спросил Френсис.
- Нет, - тут же ответил мальчик. - В нашей спальне кровати намного удобней. И там мои любимые книги.
Фрэнсис удивленно на него уставился.
- Скажи мне, у тебя глаза не болят от яркого света?
Мальчик отрицательно помотал головой.
Затем он осмотрел и познакомился с остальными пациентами. У всех были те же симптомы, что и у Дюка.
- Мэтт, - обратился он к мальчику с бледным лицом. - Скажи мне, как ты спишь?
Мэтт опустил глаза.
- У него кошмары, - ответил за него Дюк. - Я иногда слышал, как он стонал ночью.
- Что ж, рад сообщить вам, что это не корь, - произнес Фрэнсис, складывая инструменты в сумку. - У Гейба и Митча, помимо сыпи, еще и лишай.
Мальчики комично переглянулись.
- Я обработал его мазью. В остальном, скорее всего мы имеем дело с обычным контактным дерматитом.
- Так нам можно идти на занятия? - произнес Дюк.
По-видимому, он был самым бойким из всех.
- Я так не думаю. Вам придется побыть здесь еще пару дней, пока я выясню причины и сниму симптомы.
Дюк трагически вздохнул и опустился на подушку.
- Мы тут со скуки умираем.
- Ничего, придется потерпеть, - улыбнулся Фрэнсис. Он уже застегнул сумку и собирался уходить, как вдруг к нему обратился Мэтт.
- Доктор Эртон, - произнес он тихо.
- Да, Мэтт? - Фрэнсис остановился у двери.
- До вас здесь работал доктор Фостер, - он перевел неуверенный взгляд на Дюка, который предостерегающе смотрел на друга. - Он умер.
Френсис понял почему этот мальчуган со светлыми волосами и уставшими, серыми глазами показался ему знакомым. Он напомнил ему брата.
- Да, я слышал об этом, - он прошел обратно к его кровати.
- Я подумал, раз вы - доктор, то могли бы точно сказать, как он умер.
- Для этого мне нужно знать, что произошло.
- Нам не говорят, - вступил в разговор Дюк.
- Не хотят травмировать, - пояснил Мэтт. - Миссис Томпсон только сказала, что это был несчастный случай.
Тут в дверь постучали и вошла помощница повара, миссис Ралфс, стройная женщина в очках. Она катила перед собой тележку с завтраком. Фрэнсис заметил яичницу, свежий творог и чашки с чаем. Во времена яичного порошка и сухого молока это была небывалая роскошь.
Заметив его, миссис Ралфс воскликнула тонким голосом:
- Я еще не вовремя, доктор Эртон?
- Нет, я уже закончил, - он развернулся и сразу вышел. Фрэнсис решил не продолжать этот разговор при посторонних.
Когда он спустился к завтраку, остальной персонал был уже за столом. Заметив его, миссис Томпсон встала и представила Фрэнсиса. Он было хотел рассказать ей о состоянии детей, но она извинилась и сразу покинула кухню, оставляя его в компании сотрудников приюта. Сегодня она выглядела куда лучше, чем прошлой ночью. Темные круги под глазами были теперь не так заметны и лицо выглядело не столь болезненным.
На кухне остались только миссис Тафт, мистер Квинси и Фрэнсис.
- Мы очень рады с вами познакомится, доктор Эртон, - улыбнулась ему миссис Тафт, крупная женщина, которая преподавала детям в приюте.
Мистер Квинси пожал Фрэнсису руку и предложил завтрак. Это был мужчина лет пятидесяти, крепко сложенный, с седыми волосами и серыми, добрыми глазами. Он почему-то сразу вызывал симпатию и располагал к себе. Фрэнсис с радостью принял предложение и сел за стол. Здесь еда тоже оказалась вовсе не скудной, как он ожидал. Яичница и немного холодного мяса. Ему даже предложили какао, но он вежливо отказался. Пока они знакомились, миссис Ралфс уже успела отнести завтрак детям и тоже к ним присоединилась.
- Давно вы практикуете? - спросила его миссис Тафт, водружая большой чайник на плиту.
- Я закончил медицинский университет и практикую уже больше пяти лет, - ответил Фрэнсис.
- Вам нравится ваша работа, доктор Эртон? - спросил его мистер Квинси, прожевывая кусок яичницы.
- Да, я считаю, это - мое призвание. У каждого человека в жизни должно быть дело, которым он готов заниматься всю жизнь.
- Это прекрасные слова, доктор Эртон, - подхватила миссис Ралфс тонким голосом, поправляя круглые очки, вечно сползающие на нос. - Вы можете не воспринять мои слова всерьез, но поверьте, мы все здесь занимаемся точно таким делом.
- Отчего же? Я охотно верю, что воспитывать детей, помогать им найти себя в жизни - это достойная работа, чтобы считать ее своим призванием, - ответил он.
- Чертовски верно, доктор, - подтвердил Квинси. - Тем более, что мы не понаслышке знаем, что такое быть сиротой, - он многозначительно посмотрел на собеседника.
- Да, доктор Эртон, мы тоже росли сиротами, - пояснила Ралфс, предвосхищая его вопрос.
- И миссис Томпсон? - спросил Фрэнсис.
- Все, кроме мистера Смита, - ответила Тафт. - Поэтому эта работа имеет для нас, и особенно для миссис Томпсон столь огромное значение.
- Я думаю для мистера Смита она тоже очень важна. Когда мы с ним познакомились, было видно, как он заботится о детях и уважает миссис Томпсон, - произнес Фрэнсис.
- Да, уж в неуважении к миссис Томпсон его не упрекнешь, - с усмешкой ответил Квинси.
Миссс Тафт тоже едва сдержала смешок, а Ралфс возмущенно посмотрела на коллег, словно они совершили какую-то непристойность.
- Говард питает к ней непростые чувства, но миссис Томпсон живет лишь приютом, - объяснила Френсису миссис Тафт.
- Вы не поймите неправильно, - обратилась к нему Ралфс. - Миссис Томпсон - прекрасная женщина, но на ее долю выпало куда больше страданий, чем на нашу. Своих детей бог ей не дал, но теперь посмотрите, какая у нее семья.
Остальные горячо закивали в знак полного согласия.
- Миссис Томпсон - человек с самой доброй душой, которого я когда-либо знал, - подтвердил Квинси.
- Если бы не она, я думаю не было бы и нашего приюта, - кивнула миссис Тафт.
Далее беседа текла легко, Фрэнсису даже понравились эти люди. Они были увлечены своим делом и искренне любили работу. Миссис Тафт рассказывала ему о новых методиках обучения детей, а мистер Квинси поведал, как обучает мальчиков ремеслам. И, конечно, он постоянно слушал слова похвалы в адрес миссис Томпсон, и они не казались притворными. Они не просто уважали, а любили эту женщину. Ему же миссис Томпсон не казалась святой. Он нутром ощущал, что миссис Томпсон не так проста. То, как она мастерски скрывала свои эмоции и всегда тщательно подбирала слова при разговоре, только укрепляли его в своих мыслях.
Когда наступило время завтрака у детей, в приюте стало очень шумно, а затем начались занятия. В крохотной комнатке сидеть не хотелось и не зная, чем себя занять, Фрэнсис решил пройтись. Благо, погода немного улучшилась.
К приюту прилегала довольно большая территория, покрытая газоном. За ней протянулась подъездная дорога, которая вела к аллее, уставленной по обеим сторонам высокими деревьями. Вдоль дорожек на территории располагались живые изгороди, хотя сейчас, сухие и опавшие, они больше напоминали частокол. На заднем дворе находилась старая игровая площадка. Фрэнсис подумал, что так ее можно было назвать с большой натяжкой. Несколько ржавых качель, пара горок и нечто, напоминающее обычные бревна, установленные на газоне. Это место становилось для него загадкой. Снаружи, в холле и коридорах приют выглядел, как десятки таких же по всей Англии. Но стоило присмотреться, как он оказывался совсем на них не похож. Ему захотелось посмотреть на классы и взглянуть на условия проживания детей, но он пока решил отложить это занятие.
Он обходил здание с восточной стороны, когда заметил миссис Томпсон, о чем-то беседующую с мистером Смитом у старого грузовика. Она стояла прямо и говорила спокойно, но по виду ее собеседника Фрэнсис понял, что она чем-то сильно недовольна. Заметив его, она нервно оборвала беседу и направилась навстречу.
- Доктор Эртон. У нас не вышло с утра поговорить о состоянии детей. Вы провели осмотр?
- Да, я осмотрел детей и подозреваю, что у них контактный дерматит. Это совершенно точно не корь, но я еще понаблюдаю за их состоянием и выясню, что стало причиной сыпи.
- Отлично. Это хорошая новость.
- Я бы так не сказал, миссис Томпсон, - серьезно произнес Фрэнсис.
Она посмотрела на него с удивлением.
- Дерматит тоже может быть серьезным заболеванием. Мне придется проследить за их состоянием еще несколько дней. Только тогда я смогу с точностью сказать, можно ли вздохнуть с облегчением.
- Конечно, доктор Эртон, я только рада, что это не более тяжелое заболевание, - сдержанно ответила миссис Томпсон.
Если она и заметила то, что он подозревает ее в безразличии по отношению к воспитанникам, то она это умело скрыла. Разговор уже приобретал невеселый оттенок, и он решил, что более удобного случая может не представиться.
- Не сочтите за праздное любопытство, но мне бы все-таки хотелось знать, что же произошло с доктором Фостером.
Лицо ее помрачнело и снова стало бледным и больным.
- С бедным мистером Фостером приключился несчастный случай. Вечером в субботу, когда он возвращался в город после осмотра подопечной, была плохая погода и дорогу размыло. Его автомобиль занесло, и он врезался в дерево. Столь банальная и трагичная смерть. Доктор Фостер был прекрасным человеком, честным и добрым. И что самое важное, он очень любил детей.
Казалось, ее печаль была искренней.
- Это ужасно. Мне очень жаль, - проговорил он. - Это произошло на той подъездной дороге?
- Да, прямо в пятистах метрах от приюта. Извините, доктор Эртон, сейчас мне нужно обсудить с мистером Смитом, что закупать на этой неделе в городе, - с этими словами она направилась обратно к грузовику, доставая из наружного кармана платья маленький пузырек.
После беседы с директором, Фрэнсис еще немного прошелся по территории приюта и вернулся к себе. Случившееся с доктором Фостером и то, как об этом говорила миссис Томпсон, вызывали у него неоднозначные чувства. Он также хорошо помнил просьбу Мэтта. Мальчик просил его узнать о том, как умер Дэниел Фостер. Почему? Остальные дети выглядели спокойно. Только у Мэтта были нарушения сна, и он единственный задал подобный вопрос. Почему он и почему вопрос был таким? Раз сама миссис Томпсон рассказала детям о несчастном случае, какие причины были у мальчика не верить ее словам? День снова стал пасмурным и к полудню пошел дождь. Он читал книгу за крошечным столом напротив кровати, но мысли были далеко вне ее сюжета. Конечно, несчастные случаи случаются довольно часто. Но такая страшная авария и совсем рядом с приютом...
Вечером Фрэнсис снова посетил детей. Он обработал сыпь и еще раз смерил всем температуру. Последним он осматривал Мэтта. Было довольно поздно и почти все дети, как ему казалось, уже спали. Мальчик выглядел все таким же уставшим и измотанным.
- Почему у тебя проблемы со сном, Мэтт? Дюк сказал, тебе сняться кошмары. О чем они? - шепотом поинтересовался Фрэнсис.
Мальчик молчал.
- Я думаю, это связано с призраком, - тихо ответил за него Дюк, открыв глаза.
- Призраком? - Фрэнсис не ожидал, что мальчик не спит.
- Это все глупости, Дюк выдумывает все эти истории, - подал голос Мэтт.
- Не правда, я слышал его. После одиннадцати запрещено ходить по приюту. А я отчетливо слышал тяжелые шаги в коридоре позапрошлой ночью, - мальчик говорил тихо, словно боялся, что их услышат. Он точно по-настоящему верил в то, что говорил.
- Это бред, - подал голос Митч. Он всегда был очень серьезным. На каждом осмотре лежал спокойно и не издавал ни звука.
- А вот и не бред, - стоял на своем Дюк. - Это точно Капитан Крюк.
- Значит, ты еще маленький, раз веришь в подобную ерунду из детских книжек, - махнул на него рукой Митч.
- А я согласен с ним. В этом здании точно есть призрак. И это призрак Терезы Фэйн, - вступил в спор Гейб, рыжий, весь в веснушках мальчуган.
- И ты туда же, Гейб, - Митч закатил глаза.
- Кто такая Тереза Фэйн? - спросил Фрэнсис.
- Когда-то давно, здесь жила девочка, по имени Тереза Фэйн, - начал рассказ Дюк, низким, вкрадчивым голосом. - Она умерла в этом приюте. И теперь ее призрак бродит здесь ночами по коридорам.
- Ужасно рассказал, - заметил Гейб. - Я бы рассказал страшнее.
- Ты же сам только что сказал, что это призрак Капитана Крюка, - заметил Коди. У него были взъерошенные волосы и глаза на выкате, из-за чего он всегда выглядел слегка безумно.
- А я и не говорил, что призрак только один, - парировал Дюк.
- Подождите, - Фрэнсис начал терять суть спора. - Вы произнесли имя Терезы Фэйн. Эта девочка правда проживала в этом приюте?
- Никто не знает. О ней вроде как упоминали еще те, кто здесь жил. Но все они уже уехали, - разочарованно ответил Митч.
- Может уже хватит? Я пытаюсь заснуть, - проворчал Бен.
- Да, вам и правда пора спать. Я зайду завтра, еще раз посмотрю на ваше состояние, - Фрэнсис встал и направился к двери.
- Зануда Бен Уайт, - услышал он общий негодующий шепот, когда закрывал за собой дверь.
***
Ночью ветер усилился и оторванный кусок водосточной трубы сильно бил по крыше, словно кто-то настойчиво стучал к Фрэнсису в окно с улицы. На часах было без пяти четыре. Сегодня ему удалось уснуть только в середине ночи, когда ветер немного стих. И вот опять. С рассветом он твердо решил поговорить с мистером Смитом о смене комнаты. Вчера, когда он прогуливался по территории, то заметил со двора окно небольшой комнаты на третьем этаже. По его расчетам, она должна была быть не больше нынешней и там никогда не горел свет. Он решил, что она точно должна быть свободной.
Сразу после завтрак Фрэнсис вышел во двор и отыскал Смита. Тот в садовых перчатках собирал упавшие ветки с газона и подъездной дорожки.
- Мистер Смит, я сегодня ночью скверно спал, - обратился к нему Фрэнсис. - Всю ночь оторванный водосток колотил по крыше, словно безумный барабанщик.
Тот посмотрел на него с недоумением, держа в руках охапку веток.
- Я приметил комнату на третьем этаже, ближе к северному крылу. Она же свободна? Ее окна выходят на залив, и выглядит она куда привлекательней моей нынешней.
Мистер Смит все не отвечал, молча на него таращась.
- Может я мог бы перебраться с вещами туда? - закончил Фрэнсис. Он уже начал думать, что задает какой-то неуместный и безумный вопрос, сам того не понимая.
Наконец мистер Смит как-то начал реагировать. Он скорчил гримасу и бросив ветки в кучу, медленно протянул:
- Простите мистер Эртон, но... та комната занята.
- Занята? Но кем? - удивился Фрэнсис.
- Клопами, - быстро ответил тот, почти на опережение. - Там большое гнездо клопов.
- В комнате? Ну ничего, я не очень брезгливый. Лучше попытать счастья с клопами, чем слушать этот проклятый водосток, от которого я не мог заснуть всю ночь.
- Боюсь, все равно ничего не выйдет, мистер Эртон, - он потер рукой шею. - Я протравил всю комнату. Так что находиться там небезопасно.
- Но вы даже не открыли окна, - заметил Фрэнсис.
- Как раз собирался, - криво улыбнулся Смит. - А на счет водостока не беспокойтесь. Я закреплю его сегодня же, - вдруг очень любезно пообещал он.
- Ну что ж, спасибо, мистер Смит, я вам благодарен, - Фрэнсис растерянно направился обратно. Этот натянутый разговор вызвал у него странное ощущение нереальности.
Он снова посетил детей. С самого первого дня он искал возможность поговорить с Мэттом о его просьбе, но решил, что лучше будет подождать еще немного и провести разговор один на один. Так как дел в этот день у него больше не было, он решил прогуляться до залива. Выйдя на проселочную дорогу, он направился прямиком на север, прошел метров восемьсот по вересковому полю, обогнул холм, состоящий из огромных серых валунов, и остановился на краю крутого обрыва. Ветер здесь был куда сильнее, поэтому подходить слишком близко к краю он не решился. Нагнувшись вперед, он заглянул вниз. Волны с шумом разбивались об острые скалы. Здесь этот звук не казался таким призрачным, как там, в приюте. Его, как и всех, кто когда-то стоял на краю обрыва, невольно посетили мысль о том, как это, упасть с такой высоты. В конце концов Френсис заключил, что сразу бы разбился о скалы, даже не коснувшись воды. Сильный ветер трепал ему волосы и только в этот момент он оценил красоту этих мест. Фрэнсис наблюдал за водами залива. За тем как сначала почти спокойный океан вдруг вскипал и гнал огромную волну прямо на скалы. Их гребни поднимались все выше, пока не показывалась белая пена, а затем волна с безумной силой бросалась на острые камни, разлетаясь и исчезая, словно ее и не было. Рассматривая крутой склон, он уже собирался уходить, как вдруг заметил справа, метрах в двухстах, узкую тропику, которая спускалась змейкой прямо к подножию скал. Сначала Френсис и вовсе ее не приметил, она поросла вереском, как и все вокруг и с такого ракурса казалась слишком крутой. Однако присмотревшись, заключил, что она не выглядела заброшенной. Ей явно пользовались, и не так давно. Он стоял так еще несколько минут, размышляя о том, какой отчаянный глупец мог бы здесь спускаться, пока сильный порыв ветра не заставил его обрадоваться тому, что он не остановился слишком близко к краю. А еще через минуту размышлений и вовсе решил, что ветер выдул все мысли из его головы и вернулся обратно.
На дворовой лужайке стоял дизельный грузовик мистера Смита, но самого Говарда видно не было. Фрэнсис подошел ближе и осмотрел машину. Она была и впрямь старая. Сильно проржавевший, с дырами по углам кузов, выглядел уродливо. Своим видом он напоминал ему неизлечимого больного, страдания которого лучше бы прекратить, хотя бы из соображений гуманности. Он обошел автомобиль сзади и заметил открытый гараж. Мистер Смит очевидно копался в моторе и куда-то отошел. Фрэнсис не смог побороть любопытство и вошел внутрь. На полках лежали кучи промасленных тряпок, шины и множество грязных инструментов. Его хозяин явно не был чистюлей. Все лежало неаккуратной кучей по разным деревянным ящикам. На полу блестели мелкие кусочки автомобильного стекла, которые, видимо тот просто замел по углам, во избежание настоящей уборки.
- Вы еще что-то хотели, мистер Эртон? - послышался голос Говарда у него за спиной. Теперь он звучал не так любезно, как утром.
Фрэнсис вздрогнул.
- Простите, что вошел без разрешения, я просто искал вас, - он отчаянно старался придумать причину своего бесцеремонного вторжения. - Хотел задать вопрос о... приюте.
- Задавайте, - Смит пристально на него смотрел.
- Я хотел задать пару вопросов о его работе и узнать сколько времени он уже существует в том виде, как сейчас.
- Знаете, вы с такими вопросами лучше идите к миссис Томпсон, она вам на все подробно ответит. А я тут немного занят, уж извините, - он медленно поднял с пола лопату и поставил ее в угол.
- Да, конечно, - и Фрэнсис поспешил наружу.
***
Он лежал без сна в своей комнате и смотрел в черный потолок. Фрэнсис пробовал немного почитать, но при тусклом свете одной лампы сильно уставали глаза, он попытался заснуть. Смит и вправду починил водосток. Хотя поднялся сильный ветер, теперь он не барабанил по крыше, как раньше. Сон уже начал окутывать его сознание, как ровные тяжелые шаги по коридору снова вытолкнули его в реальность. Он лежал минуту, прислушиваясь, затем встал и выглянул за дверь. Шаги стихли. В коридоре царил непроглядный мрак. Из окна освещался только небольшой кусок лестницы, ведущей на первый этаж и дверь в уборную. Под рукой не нашлось даже спичек, но он все равно вышел и медленно пошел вдоль стены. Коридор уходил направо. Из комнаты он слышал, как шаги удалялись в эту сторону. Если кто-то и проходил по нему недавно, то не открывал дверей, иначе Фрэнсис бы непременно это услышал. Значит человек продолжал двигаться дальше. Он дошел до конца. Здесь коридор заканчивался дверью в кладовку, еще одну уборную и лестницей вниз. Вряд ли тот, кто недавно здесь проходил, решил спрятаться в кладовке или посетить туалет, значит оставалась только лестница вниз на первый этаж. Фрэнсис знал, что там находился тамбур и дверь в подвал. Постояв минуту и решив не спускаться, так как у него не было с собой никакого источника света, он вернулся к себе в комнату. Часы на прикроватной тумбе показывали два шестнадцать. Теперь сон и вовсе пропал. Кому понадобилось спускаться в подвал приюта в два ночи? Он лежал, еще какое-то время ожидая, что человек пойдет обратно, и размышляя о сегодняшнем разговоре с мистером Смитом, но все было тихо.
***
Проснулся он очень рано. Уже в шесть он был на кухне. Позавтракав, Фрэнсис еще раз осмотрел своих пациентов. Сыпь у детей начала проходить. Дюк, обрадованный этим фактом, все спрашивал о том, когда им можно будет вернуться на занятия. Но Фрэнсис решил, что для этого еще рано и настоял на том, чтобы дети остались в палате еще на какое-то время.
- Никаких призраков сегодня ночью? - с улыбкой спросил он Мэтта, вспоминая ночные шаги и стараясь не выдать своей заинтересованности. Но мальчик лишь отрицательно покачал головой.
Когда он вернулся на кухню, то застал там миссис Томпсон. Она в одиночестве пила чай и читала газету. Как только он вошел, она посмотрела на него из-под очков.
- Доброе утро, доктор. Миссис Тафт передала мне, что мальчики идут на поправку. Если они могут вернуться к занятиям, то мы больше не смеем вас задерживать, вам наверняка не терпится вернуться в Лондон.
- Я бы рад вернуться. Но, как врач, я принял решение оставить детей в палате еще на несколько дней. Так что мне придется задержаться у вас еще на какое-то время. Я думаю, если вам важно здоровье ваших воспитанников, так же, как мне, вы со мной согласитесь.
- Задержаться? - миссис Томпсон подняла брови. - Что ж... мы будем только рады.
На кухне были только они вдвоем и Фрэнсис решил, что это самый подходящий момент, чтобы задать мучивший его вопрос. Он присел за стол и старался говорить непринужденно:
- Меня больше всех беспокоит Мэтт. Мальчик выглядит болезненно, у него сильное нарушение сна.
- Мэтт всегда был чувствительным и эмоциональным ребенком, - ответила миссис Томпсон. - Я думаю, такое действие на него произвела смерть доктора Фостера.
- Они были близки? Остальные дети выглядят не столь подавленными.
- Не больше, чем все.
- Еще я слышал от детей странную историю, - он не знал, как спросить об этом, не показавшись безумцем. - Они упоминали имя Терезы Фэйн...
Миссис Томпсон на секунду переменилась в лице, а затем улыбнулась.
- Да, это старая байка детей постарше. Якобы в этом приюте когда-то жила воспитанница с таким именем. Правда в том, что подобного ребенка здесь никогда не было. Дети выдумали эту страшилку, чтобы пугать детей помладше. Надеюсь вас эти рассказы не напугали, доктор Эртон?
- Ни в коем случае. Я не верю в приведения, только в науку, - натянуто улыбнулся Фрэнсис.
***
Вскоре вопрос о том, как бы поговорить с Мэттом с глазу на глаз, разрешился сам. Когда Фрэнсис шел на осмотр мальчик встретил его прямо в коридоре.
- Мэтт, тебе нужно находиться в палате. Режим нельзя нарушать.
- Я знаю, простите, доктор Эртон. Но мне нужно было поговорить с вами наедине. Я знал, когда вы придете и сказал остальным, что пошел в туалет.
Фрэнсис не на шутку встревожился и отвел мальчика подальше от коридора, чтобы их беседу никто не прервал. Сейчас Мэтт выглядел заметно лучше. Бледность ушла с его лица, а на щеках даже появился легкий румянец.
- Ты хотел поговорить о той своей просьбе? - начал он. - Помнишь, когда мы с тобой только познакомились, когда я пришел к вам, чтобы осмотреть? - мальчик утвердительно кивнул. - Ты попросил меня разузнать о том..., - он не хотел снова произносить слова "доктор Фостер" и "смерть", и старался говорить как можно мягче. - О том происшествии.
- Да, все так, доктор Эртон, - подтвердил Мэтт.
- Можешь мне сказать, почему ты попросил об этом именно меня?
- Вы - доктор, - просто ответил он.
- Да, - Фрэнсис замялся. - Но попросил именно ты. Не кто-то другой. Миссис Томпсон ведь сказала вам, что это был несчастный случай? Она рассказала про аварию?
- Да, но в этом то и дело, - мальчик вдруг перешел на полушепот.
- В каком смысле?
Мэтт какое-то время молчал, нервно озираясь по сторонам, словно на что-то решался, затем произнес то, от чего у Фрэнсиса пробежали по спине мурашки. - Я видел его.
- Как это видел? Когда? - в голове Фрэнсиса тут же возникло воспоминание о тяжелых шагах по коридору прошлой ночью.
- Только не говорите никому. Я прошу вас, даже миссис Томпсон. Если кто-то узнает, то меня накажут.
- Хорошо, я обещаю.
- Я видел его той ночью, когда произошла авария, - лицо Мэтта побледнело. Глаза расширились. - В ту ночь я вышел из комнаты.
- Ты нарушил режим?
- Да, я проснулся и услышал шум. Я вышел, прошел по коридору и выглянул в окно. Там стояли мистер Смит, миссис Тафт и миссис Томпсон. В свете фонаря, который держал мистер Смит, я хорошо разглядел его, - Мэтт тяжело вдохнул, словно ему не хватало воздуха. - Доктор Фостер лежал на носилках. Я увидел его лицо. Совсем белое и... оно было рассечено почти пополам.
У Фрэнсиса перехватило дыхание. Бедный мальчик видел такие подробности. Конечно, ему снились кошмары. Даже он, наверно, не смог бы спать, если бы стал свидетелем такой ужасной картины.
- Спасибо, что поделился со мной. Пойдем, я дам тебе слабое снотворное, с ним ты сможешь хорошо уснуть.
Они прошли в палату и Фрэнсис вынул из сумки маленький пузырек. Он взял одну таблетку и дал ее Мэтту.
- Выпей на ночь.
История о докторе Фостере произвела на Фрэнсиса неизгладимое впечатление. Мальчик совершенно точно не лгал. Сомневаться в его словах не было причин. Он чувствовал, что в этом приюте происходят странные вещи и раз он решил остаться еще на какое-то время, нужно было начать с ночных шагов. Пусть слова Мэтта заставили его вспомнить об этом происшествии и вызвали чувство необъяснимого ужаса, он быстро взял себя в руки. Он - доктор и человек науки. Несомненно, той ночью по приюту ходил человек, а не призрак и ночью зачем-то спускался в подвал. Оттуда он и начнет.
С наступлением вечера, когда дети уже находились в спальнях, он вышел из комнаты, убедился, что в коридоре никого нет и пошел направо. Фрэнсис решил спуститься в подвал со стороны первого этажа, через коридор по которому шел прошлой ночью. Он спустился в тамбур, но выглянув в коридор первого этажа заметил, что дверь детской спальни приоткрыта. Он различил голос миссис Томпсон. Но голос что он слышал сейчас был иным. Его поразила в нем нежность, свойственная только матери. Фрэнсис подошел ближе к двери и заглянул в щель. Миссис Томпсон сидела на кровати одного из мальчиков, остальные дети тоже не спали, с восхищением внимая ее речам. Всем им было не больше шести лет. Он расслышал слова какой-то сказки, которую обычно читают детям на ночь. Эта картина так не укладывалась в его сознании, что он просто замер.
- Вам не стоит бояться шума ветра или грозовых раскатов залива, мои дорогие. Это всего лишь вода шумно бьется о скалы, - говорила она тихо.
- А если это дракон, мама? - произнес мальчуган с пышной шевелюрой.
"Мама? Эти дети называли ее мамой?". Слова ребенка потрясли Фрэнсиса, но еще больше его поразила реакция на них миссис Томпсон. Она сразу побледнела и будто резко постарела, лицо ее осунулось и стало похоже на маску. Затем, взяв себя в руки, она подошла к кровати малыша и поцеловала его в лоб.
- Никаких драконов не существует, мой милый. Это все только твое воображение, - произнесла она.
Фрэнсис вдруг понял, что сильно задержался. Он осознал, что если продолжит свой путь, то будет сразу замечен. Он решил быстро пойти обратно. Но как только он сделал несколько шагов назад к лестнице, то услышал за спиной строгий голос.
- Доктор Эртон, вы что-то искали?
Миссис Томпсон стояла и пристально смотрела на него из-под очков.
- Нет, я просто... хотел прогуляться.
- Столь поздно? Извините, доктор, но я думала вы знаете наше правило. Никаких нарушений режима. Даже для сотрудников.
- Неужели это имеет столь серьезное значение? Я был во многих приютах и там...
- Меня не интересует, что происходит в других приютах, доктор Эртон, - теперь она говорила просто ледяным тоном. - Я думаю, вы заметили, что приют Святого Франциска отличается от других. И пока я им управляю, все, кто находится на его территории, будут следовать только моим правилам.
Он вспомнил, как она минуту назад ласково говорила с детьми. От такой разительной перемены ему стало не по себе.
- Конечно, миссис Томпсон. Извините, такого больше не повторится, - выдавил он.
- Превосходно, - так же строго произнесла она.
Когда Фрэнсис уже повернулся, она вдруг обратилась к нему вновь, но уже не так холодно:
- Если уж вы решили остаться у нас еще на время и у вас, слава богу, нет дел по вашей прямой специализации, не откажитесь ли вы съездить завтра с мистером Смитом в город за продуктами? Он наверняка будет рад помощи.