Чапаев Олег Иванович : другие произведения.

Великий Ыфчх

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Современная Россия. Молодой московский предприниматель готовит грандиозную сделку, призванную принести миллионы и дать новый толчок его бизнесу, но в его планы вмешивается Нечто... Безобидное желание бросить курить с ног на голову перевернет размеренную жизнь Сергея. Ему начинают сниться загадочные и пугающие сны, в окружении появляются странные люди, а штурм бизнес вершин принесет совсем другие плоды, нежели те, на которые рассчитывал молодой человек. Книга о том, как рушатся привычные, но, как выясняется, отнюдь не подлинные ценности, и о том, что может появиться на месте этих руин...
  
  Оглавление:
  
  Часть 1: Янтра стр. 1
  Часть 2: Мантра стр. 155
  Часть 3: Тантра стр. 310
  
  
  
  
  
  Великий ЫФЧХ
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Часть 1: Янтра
  
  1
  
   Когда до 'Кофемании' осталось метров триста, Сергей остановился и бросил взгляд на запястье. До встречи оставалось почти полтора часа. Он огляделся и обнаружил метрах в десяти свободную скамейку. Кинув на нее сумкк, он зашарил по карманам, нащупывая пачку сигарет и зажигалку. Вытащив сигарету он с сомнением разглядывал ее несколько секунд, а потом, криво усмехнувшись, закурил. Сердце отчаянно застучало, на лбу выступил пот, и он присел на лавку, напряженно глядя вдаль по улице на заветные двери. Цель была близка, и он почувствовал растущее напряжение во всем теле. В животе что-то заурчало, руки налились свинцовой тяжестью. Он сделал несколько судорожных затяжек и с отвращением затушил окурок, разыскивая глазами урну.
  - Сигаретки у вас не будет? - от ползущего по Покровке потока москвичей и гостей города отделилось существо юного возраста и неопределенного пола, застыв в двух шагах и просительно хлопая огромными ресницами. Сергей не глядя кивнул, мельком отметив, что странному существу вряд ли больше двадцати, а пол существа скорее женский, чем какой-то еще, и протянул просителю пачку, продолжая наблюдать за входом в кафе. - А пару можно? - существо кокетливо переминалось с ноги на ногу, старательно демонстрируя застенчивую растерянность, но Сергею за всеми этими ужимками почудилось плохо скрываемое нахальство, и он, с тяжелым вздохом повернулся к источнику беспокойства.
  - Может, легкие еще нужны?
  Существо вылупило на него глаза, а потом на его лице расцвела широкая улыбка, очевидно, призванная размягчить сердце донора:
  - Не, легкие свои, - девушка, а существо явно принадлежало к женскому полу, перебросила с плеча на плечо рюкзачок камуфляжной раскраски и неуверенно поглядела куда-то в сторону. Проследив за ее взглядом, Сергей обнаружил второго персонажа, чью половую и возрастную принадлежность идентифицировать было гораздо сложнее, и вдруг, неожиданно для самого себя и для реципиента протянул пачку.
  - Забирай.
  - Всю?! - маленькая хищная рука с длинными разноцветными коготками уцепилась за вожделенный приз на долю секунды раньше прозвучавшего вопроса, и он, усмехнувшись, выпустил пачку из рук.
  - Всю.
  - Ой, спасибочки! - девчушка сграбастала пачку, а мгновение спустя добытчица влилась в поток, радостно помахивая трофеем перед носом то ли друга, то ли подруги. Он снова бросил взгляд на часы. Час двадцать. Мелькнула мысль подождать за столиком в кафе, но он, подавив порыв сорваться с лавочки, погрузился в воспоминания.
  
  2
  
   Про Мантру могущества он услышал пару месяцев назад. В 'Белых облаках' было непривычно малолюдно, и Сергей без помех бродил между книжных полок, разглядывая тысячи разноцветных томов и лица немногочисленных посетителей. Чужая мудрость интересовала его мало, а вот персонажи попадались весьма любопытные, и наблюдать за ними было интересно. Рядом с ним нарисовалась необъятных размеров тетка, завернутая в покрывало оранжевого цвета и крайне странного покроя. В руках мадам чадила курящаяся палочка, и Сергей недовольно шмыгнул носом. Запах был резким, навевая какие-то полузабытые и неприятные воспоминания, и он сделал несколько шагов по проходу, разрывая дистанцию со стяжательницей вечных знаний. Тетка сосредоточенно разглядывала массивный фолиант, хмурясь и шевеля губами, словно проговаривая про себя какое-то заклинание. Лицо мадам было грубым, словно вытесанным из камня, на носу красовалась огромная бородавка, роскошные черные волосы были коротко подстрижены. Она задумчиво почесала подбородок, неуверенно протянула руку к книжной полке, застыла на миг в глубокой задумчивости, а потом перекрестила массивный том курящимся девайсом, жадно наблюдая за струйкой ровно поднимающегося вверх дыма. Судя по всему, экспириенс оказался неудачным, и тетка двинулась по проходу, периодически замирая на месте и озабоченно вертя головой по сторонам. Сергей крутанул головой, подавив рвущийся наружу смешок, но не удержался и хмыкнул.
  - Вот дура! - он резко обернулся, пытаясь обнаружить источник сентенции, который, как оказалось, застыл буквально в одном шаге за спиной. Дед был хорош, даже, пожалуй, нарядней странной тетки. Не выше метра пятидесяти, прикинул Сергей, с длиннющей бородой и спутанными седыми волосами, он был похож на догорающую на ветру свечку, пламя которой продолжает теплиться исключительно по инерции, до первого серьезного порыва ветра. Древний засаленный пиджак был наброшен на голое тело, тренировочные штаны с лампасами были обрезаны сантиметров на десять выше щиколоток, а на ногах, несмотря на теплый летний день красовались калоши. Лицо деда было маленьким и сморщенным, как у невероятно древней и облезлой обезьянки, два ярко зеленых уголька глаз горели неземным огнем из-под густых и косматых бровей, но смотрели, почему-то, в разные стороны. - Дура, - глаза деда совершили вращательное движение, разойдясь в разные стороны еще шире, а потом, внезапно, сфокусировались на Сергее. - Разве так то ее возьмешь? Мантрой нужно.
  - Мантрой?
  - А то! - сухонькая ручка взметнулась перед его лицом, и он отшатнулся, а экспрессивный дедок яростно ткнул в окуренный теткой фолиант и мелко но часто затряс бородой. - Блаватская, ее никакая молитва не возьмет, тут только мантра сработать может!
  - Почему - мантра только? - уверенно вальяжный голос раздался за спиной Сергея, а мгновение спустя рядом с ним и экспрессивным дедком возник мрачного вида парень с бэйджиком на груди, одетый во все черное и замеченный Сергеем еще на входе. Продавец небрежно снял книгу с полки, подбросил ее на руке, а затем, внезапно, поднес к уху как телефонную трубку и на несколько мгновений замер, задумчиво вслушиваясь в глянцевую поверхность.
  - Ну?! - дедок даже приоткрыл рот, наблюдая за прикрывшим глаза продавцом, и жадно вытянув шею вперед. - И что?!
  - Можно и мантрой, конечно, - парень не открывая глаз и не убирая книги от уха скептически покачал головой и вытянул губы трубочкой, - но тут не всякая пойдет, подбирать долго нужно, - он наконец открыл глаза и не обращая никакого внимания на совершенно ошалевшего от увиденного Сергея задумчиво кивнул изнывающему от нетерпения дедку. - А какой хочешь то?
  - Той самой! - дед яростно дернул себя за бороду и даже подпрыгнул на месте, выскочив одной ногой из калоши и не обратив на это никакого внимания. - Другой то - как?! А этой - в самый раз будет! Этой то - хоть кого! Хоть Блаватскую, хоть Гурджиева, всяко возьмет!
  - Гурджиева? - продавец с сомнением покачал головой и скептически поджал губы. - Этого - вряд ли. Блаватскую - еще может, а этого, - он неопределенно покрутил в воздухе рукой и водрузил фолиант на полку.
  - Возьмет! - изумрудные угольки на мордочке древней обезьянки вспыхнули еще ярче, и дед снова подпрыгнул, к удивлению Сергея ловко приземлившись в потерянную чуть раньше калошу, но, очевидно, так и не заметив ни акта потери, ни факта находки. - Возьмет! Эта что хошь возьмет! Если уж ей храмы строят!
  Сергей внезапно почувствовал резкий приступ слабости. Пол словно поплыл под ногами, лица экспрессивного дедка и флегматичного парня с бэйджем как будто подернулись какой-то дымкой. Он резко выдохнул, наводя резкость на ускользающий от него мир и сделал несколько шагов в сторону, покидая поле разгорающейся битвы. Завернув за книжные полки и потеряв из виду колоритную пару он еще раз выдохнул, и судорожно вытер испарину, выступившую на лбу. Оглядевшись, он присел на креслице возле небольшого стола, и окончательно перевел дух. Внезапная слабость бесследно прошла, уступив место истерической веселости. 'Вот так за компашку с катушек слететь недолго!' - Сергей бездумно перебрал несколько фотографий неизвестных ему персонажей, лежащих на полированной поверхности стола, и двинулся на второй этаж. Вегетарианский бар пустовал, и лишь спустя несколько минут его нетерпеливое постукивание по стойке было вознаграждено явлением хозяйки, девицы лет тридцати, все открытые части тела которой были покрыты причудливой цветной татуировкой в виде подозрительного вида цветов, и еще более сомнительно выглядевших птиц. Выслушав Сергея девица задумчиво кивнула и сообщила, что кофе нет, не было, и не будет, и еще более задумчиво предложила в качестве альтернативы морковный сок, а услышав отказ окончательно потеряла интерес к несговорчивому клиенту. Сергей пожал плечами и несколько раз обошел зал, равнодушно скользя глазами по полкам и витринам. Колоды гадательных карт, руководства по медитации, девайсы странного вида и неясного назначения, и сомнительного вида восточные украшения не привлекли его внимания, и он, вздохнув, направился к лестнице. На первом этаже магазина все было по-прежнему. Несколько скучающих продавцов бесцельно слонялись по пустому залу, играла негромкая музыка, за приоткрытой ширмой с надписью 'Гадание на картах таро' откровенно маялась подозрительного вида хозяйка. В углу маячила фигура необъятной тетки в оранжевом покрывале, а недалеко от нее в явной боевой готовности застыл и экспрессивный дедок, выглядевший теперь немного растерянным. В остальном все было тихо и спокойно, и Сергей, еще раз окинув взглядом магазин, двинулся на выход.
   Спустившись по ступенькам, он покрутил головой и обнаружил в паре метров от входа свободную скамейку. Присев, он начал нашаривать в кармане сигареты, задумчиво разглядывая бесконечный людской поток, стремящийся по изнывающей от полуденного зноя Покровке.
  - Закурить не будет? - Сергей крутанул головой и обнаружил рядом с собой продавца из магазина, так сосредоточенного слушавшего окуренный теткой фолиант. Он немного напрягся, разглядывая безмятежное лицо стоящего перед ним парня, но ничего подозрительного не обнаружил. Протянул тому пачку, прикурил от предложенной зажигалки и несколько раз затянулся, краем глаза наблюдая за поведением соседа. Тот не подавал никаких поводов для беспокойства. Он просто курил, самозабвенно выпуская в пространство перед собой струйки дыма, и с интересом наблюдая, как те медленно и печально тают в окружающем пространстве. С виду он был абсолютно нормален, и Сергею вдруг на миг показалось, что увиденное в магазине просто странный сон. Неожиданно для самого себя он повернулся к продавцу, пытаясь обратить на себя внимание растворившегося в процессе созерцания соседа по скамейке.
  - Извините...
  Продавец медленно перевел на него сосредоточенно отрешенный взгляд и коротко кивнул, словно бы давая понять, что готов принять извинения собеседника, чтобы не являлось их причиной.
  - А что это за дедок такой странный? - Сергей с интересом смотрел на соседа, сосредоточенность и отрешенность которого на глазах таяла, уступая место другому, сложно идентифицируемому чувству.
  - Соломон то? - продавец взглянул на Сергея и коротко хохотнул. - Человечище! Как он тебе, кстати?
  Сергей удивленно пожал плечами, не понимая, как реагировать на 'человечище!'. Он с подозрением взглянул на собеседника, пытаясь обнаружить какой-то подвох, но если он и был, тому удалось его замаскировать, причем, мастерски. Во взгляде продавца не читалось ничего, кроме, разве что, благодушного любопытства.
  - Псих какой-то, - Сергей выпалил это неожиданно для самого себя, и немного смутился от собственной резкости.
  - Точняк! Соломон на всю голову ебанутый, - парень в черном согласно кивнул, и аккуратным щелчком отправил окурок в стоявшую рядом с лавочкой урну. - Еще не угостишь? - закурив, продавец выпустил несколько аккуратных колец дыма, тут же растаявших в налетевшем порыве ветра.
  - Соломон? На еврея то вроде не похож дедок?
  - Погоняло у него Соломон, - собеседник поскреб щеку и подмигнул Сергею. - Храм он строит, вот и прозвали его в честь этого, который в Израиле древнем был...
  - В смысле - храм строит? Он что, строитель что ли какой?
  Продавец потяжелел взглядом и с подозрением уставился на Сергея.
  - Какой нахрен строитель?! Я ж говорю - ебанутый он на всю голову!
  - А храм то тут при чем, я не понял?
  Продавец отправил второй бычок вслед за первым, и слегка прищурившись уставился на Сергея. Видимо удовлетворившись результатами осмотра он коротко кивнул головой на вход в магазин.
  - А ты его сам поди спроси. Рубь за сто дам - все расскажет, ничего не утаит! - он хлопнул себя ладонью по ляжке и громко захохотал, вспугнув двух старушек, примерявшихся к свободной части лавочки. Отсмеявшись, парень уперся взглядом в кислое лицо собеседника и примирительно улыбнулся, демонстрируя большие, неровные и желтые зубы. - Иван Кузьмич дедка зовут. А погоняло у него Соломон, потому, что он всем про этот храм талдычит. Строит он храм, как Соломон завещал, но подробностей, паразит, не рассказывает!
  - И слава богу, - Сергей пожал плечами и с интересом уставился на рассказчика. - Слушай, а что это за хрень с книгой то была?
  - С какой книгой?
  - Ну, - Сергей замялся, пытаясь подобрать подходящие случаю слова, а потом, не выдержав, махнул рукой. - Ты ж там книгу перед Соломоном этим слушал?! Это что, шутка, что ли, какая?
  - Почему шутка? Тут брат все серьезно, - продавец засунул руку под футболку и с глухим скрипом почесал живот, задумчиво глядя куда-то вдаль по улице. - С психами - какие шутки? С ними как на минном поле - пошутишь неудачно, и все, кранты! - он внезапно оживился. - Да Соломона хоть возьми, он же давеча у индуса бусы его сожрал! Тот тоже шутить начал, а этот - хрясь, и хана бусам!
  Сергей снова почувствовал легкую тошноту и головокружение. Лицо рассказчика начало расплываться, на него опускалась какая-то ватная тишина. Он резко мотнул головой, волевым порывом изгоняя подступающую слабость:
  - Бусы сожрал? У индуса?!
  - Угу. Тут недели три назад свами индийский какой-то приезжал с братией своей, лекции у нас читали. Ну, а как прочли, начали с публикой общаться. А Соломон этого свами возьми и про Мантру спроси. Свами начал ему втирать что-то, да с улыбочкой еще, а Соломон послушал переводчика, а потом хвать бусы этого свами, и все, с концами.
  - Съел?!
  - Сожрал, - продавец снова поскреб живот под майкой и подмигнул Сергею. - Я ж говорю, совсем у него на этой мантре крышняк поехал!
  - А что за мантра то?
  - Мантра? - парень ухмыльнулся и жестом попросил еще одну сигарету. - Мантра могущества Соломона интересует. Остальные пофиг ему. Вот он эту мантру днем и ночью ищет, в хлам уже всех достал. Хотели вообще не пускать его, но он так то мирный, пока до мантры этой дело не дойдет.
  - А книга тут при чем? - Сергей недоверчиво смотрел на благодушное лицо собеседника. - Книгу то ты зачем слушал?
  - Книги тут обычно Соломон слушает, - детина прикурил сигарету и выпустил в воздух несколько маленьких и аккуратных колечек, пронзив их струйкой дыма и удовлетворенно прищелкнул языком. - Задрал уже, честно говоря, старый хрыч. Кто знает его, спокойно относится, а если не в курсе кто, сам понимаешь какая реакция у человека. Он же что делает то? Возьмет книгу, слушает ее, а потом давай мантру читать, испытывает вроде как - взяла она книгу, или нет. Почитает мантру, а потом опять - слушает. Ну, ты и прикинь, какая реакция у людей. Когда рядом с тобой гражданин типа Соломона с книгами общаться начинает, тебе сильно уютно будет?
  - Не очень, - Сергей отчетливо вспомнил свои ощущения в зале и хмыкнул.
  - То-то и оно. А нафига напряги то эти кому нужны? - парень вздохнул и щелчком отстрелил окурок мимо урны. - Вот и приходится с ним вместе слушать, чтобы накал старикану сбить. Послушаешь, поговоришь, глядишь, и ему полегче, и людям спокойнее.
  - Офигеть у вас тут работа, - Сергей поцокал языком, и вдруг, что-то вспомнив, заинтересованно наклонился к рассказчику. - Слушай, а мантра то эта, которую дед ищет, зачем она в принципе то нужна? И зачем он ее книгам читает, я одного понять не могу?
  - У него теория целая по этому поводу. Заговорили вроде как все книги тут, и никто прочесть толком не может, чего автор сказать хотел. А он мантру так проверяет: если, мол, расколдует книгу, значит она - мантра могущества. Если не возьмет, значит шляпа это, говорит, а не мантра. Он же каждую неделю с новой приходит, и давай пробовать. А мантра эта ему для храма нужна. Без мантры могущества, говорит, храм Соломона не построить, да и вообще, - продавец скривился, - если ему верить, мантра могущества любые вопросы решает. Вот уже с год как спектакль одного актера тут закатывает.
  - А кто книги то заговорил, я не понял?
  - Как обычно, - парень вздохнул и поднялся с лавочки, задумчиво глядя на Сергея. - Рептилоиды, ясно дело. Не сами, конечно, а через массонов как всегда обустроили, но итог то - один!
  Сергей с сомнением взглянул на собеседника, пытаясь обнаружить на его лице тень улыбки, но взгляд продавца был абсолютно серьезен, и, даже, мрачно торжественен.
  - Шутишь?
  - Шучу?! - тот легко приземлился на лавочку рядом с Сергеем, и воровато оглянувшись наклонился к нему, доверительно прихватив за рукав футболки. - Ты Блаватскую эту читать пробовал? Нет? Вот! - он выпустил футболку и потряс указательным пальцем перед лицом подавшегося назад слушателя. - А я пробовал! Не поверишь, ни одного слова понять не могу! Вроде и по-русски пишет, собака, а толку - ноль! Слова знакомые, а смысла - нет. Я уж и так, и этак, а один черт не выходит ничего, - он махнул рукой и кисло усмехнувшись подмигнул Сергею. - А ты говоришь - шутки!
  - Да может там и нет смысла то? При чем тут заговоры какие-то?
  - Угу, смысла нет, - продавец радостно хлопнул себя по ляжке и коротко гоготнул, глядя на Сергея с чувством явного превосходства. - Кто ж ее печать то без смысла стал бы? Вокруг что, дураки одни? Но тут не с одной Блаватской эта херня творится. Гурджиева беру - та же песня! Абзац читаю, вроде ясно все, второй, третий, а потом, - продавец откинулся на спинку и злобно сплюнул, - как начисто память потерли! Точно тебе говорю - тут реально поработать кому-то пришлось. Да ладно наши, - он махнул рукой и пригорюнился. - Я ж и Нисаргадатту этого читать пробовал, Махарадж который, и Раману Махарши, но один пес как в тумане все. Так что тут какие шутки? Реально заговорили нам тут все, до смысла подлинного не продерешься!
  Некоторое время оба молчали. Продавец сосредоточенно разглядывал свои кроссовки, видом и размером больше похожими на два стоптанных футляра от скрипки, а Сергей, чуть отодвинувшись от соседа, краем глаза фильтровал модель поведения автора откровений о тайной жизни 'Белых облаков'. С виду парень был абсолютно нормален, и это, почему-то, настораживало больше всего.
  - Слушай, - он с интересом посмотрел на погруженного в мрачные раздумья собеседника. - А почему тогда Соломон псих? Если книги заговоренные, а он их расколдовать хочет...
  - Почему? - продавец пожал плечами и хмуро уставился куда-то вдаль по улице, словно пытаясь обнаружить в дрожащем мареве зноя ответ на вопрос собеседника. - Как - почему? Тут разве мантра нужна, для дел этих? Это ж ебанутым нужно быть, чтоб мантрой Блаватскую чистить! Да и остальных, - детина презрительно махнул рукой и замолчал, продолжая заморожено смотреть в туманное никуда большого города.
  - А что, альтернативы есть? - Сергей прикурил сигарету, угостил продавца и прикинул, что занимательный разговор стоит свернуть, пока подозрительный собеседник ведет себя тихо и неагрессивно.
  - Янтра! - железная клешня продавца прихватила рукав футболки, и Сергей понял, что нужное время упущено. - Янтра, - парень горячечно задышал ему в ухо, аккуратно помахивая незажженной сигаретой как маленькой дирижерской палочкой. - Только она сработать тут может. Я раза три эти янтры расставлял, как раз напротив Блаватской, кстати, да сменщица дура все снять норовит. Чистоты эксперимента пока добиться не могу.
  - Угу, - Сергей в три затяжки добил сигарету и согласно кивнул, краем глаза намечая пути отхода. - Мантра, значит, ерунда полная, а янтра, значит, и Блаватскую и Гурджиева возьмет? Так что ли? А чего ты Соломону то мозги не вправишь? А то мается дед хренью, время теряет, открыл бы глаза, что ли.
  - Нет уж, - парень аккуратно пристроил сигарету за ухом и, кажется, внезапно потерял к разговору всяческий интерес, отсутствующим взглядом окинув лицо собеседника. - Себе дороже. Я ж говорю, у индуса бусы то как ушли? Глазом гражданин свами моргнуть не успел, а бусам - хана. Были с вами, как говорится, стали с нами, - продавец скривился в презрительной гримасе. - Мне оно надо такое? У меня бус нет, хрен его знает, чего Соломону в голову взбредет. Дед то видел какой активный?
  - Видел. Ладно, бывай, - Сергей поднялся с лавочки и протянул руку. - Опасная у вас работа тут, как я погляжу. Молоко за вредность не дают?
  - Молоко? - продавец пожал протянутую руку и скептически покрутил головой с недоверием разглядывая лицо внезапного знакомца. - Дают, конечно. Догоняют, а потом еще дают. А кому мало, тем еще и ваджру в зад засунуть могут, - он злобно сплюнул. - В прошлый раз на бусы новые индусу скидываться заставили. С Соломона то взятки гладки, а свами этот как ребенок расстроился. Пришлось со сменщицей новые бусы этому черту покупать. Подарок, дескать, от нашего дацана - вашему.
  - Слушай, - Сергей с трудом сдерживал смех. - А Соломон то как после этих бус? Не поплохело деду? Это ж охренеть - бусы! Их как доставать то потом? Операционно, что ли?
  - Как с гуся вода. Через пару деньков счастливый как дите прибежал, спрашивает - 'бусы, говорит, товарища индийского, кому отдать можно? Все, дескать, вышли, как новенькие теперь', - Сергей, не выдержав, расхохотался, а продавец помрачнел еще больше, хотя мгновение назад казалось, что это просто невозможно. - Тебе смех, а тут что ни день, сплошная вторая мировая! Один бусы сожрет, второй карты таро по карманам тырит, а ты - молоко! Ладно, пора, - кивнув на прощанье, парень направился ко входу в магазин, шаркая разбитыми скрипичными футлярами по асфальту. Cергей еще минуту постоял, наблюдая закрывшуюся дверь в эзотерический оазис, а потом медленно побрел по направлению к Чистым Прудам.
  
   3
  
   Спустившись по эскалатору, Сергей занял место среди ожидавших поезда, разглядывая сумрачно помятые лица обитателей первопрестольной и гостей города. До часа пик было далеко, но в глазах пассажиров сквозила какая-то обреченность, вкупе с плохо скрываемой агрессией. Две явно приезжих тетки ловко орудовали объемными тюками, зачищая плацдарм от конкурентов, вынужденных держаться вне сферы досягаемости нехитрого, но грозного оружия. Группой поддержки выступали трое разновозрастных пацанов, носившихся вокруг теток по ногам тех, кто не оставлял попыток пробить эшелонированную оборону. Сергей чуть отступил от театра боевых действий, и со сдержанным сарказмом наблюдал за разворачивающимся сражением, исход которого предсказать было не сложно. Мгновение спустя его внимание привлекли какие-то звуки, доносящиеся со стороны эскалатора, и вступающие в явный диссонанс с хмурой действительностью перрона московского метро. А на эскалаторе пели, и пели громко. Cлов пока было не разобрать, но энтузиазм поющих не вызывал никаких сомнений, хотя качество нестройного многоголосья вызывало сомнения в вокальных способностях певцов, которые, тут как тут, появились из-за угла ближайшей к Сергею колонны. Одетые в бело оранжевые одежды молодые ребята лет двадцати пяти - тридцати, с наголо обритыми головами шумной толпой вывалили на перрон, внеся своим появлением легкое смятение в ряды захвативших плацдарм теток. Приуныла и группа поддержки, прижавшись к ногам матерей и настороженно поглядывая на виновников беспокойства, но не обнаружив у вновь прибывших никаких агрессивных намерений, пацаны снова принялись нарезать круги, отжимая возможных претендентов от предполагаемого места посадки в вагон. Из тоннеля показался поезд, и временные обитатели мраморного пятачка оживились. Тетки принялись собирать в кучу тюки и пацанов, прочие страждущие начали плавное перемещение к краю платформы, стараясь дистанцироваться и от баульных агрессоров, и от бело оранжевой братии, которая, кстати, вела себя на редкость организованно. Бритые молодчики сгрудились маленькой, но слаженной кучкой, на время прекратив энергичное песнопение, а затем так же слаженно и органично влились в открывшиеся прямо перед ними двери, застыв пестрой стайкой в хвосте вагона как бойцы перед атакой.
   Зайдя в вагон одним из последних, Сергей покрутил головой, выбирая место поспокойней, но вариантов было немного. На левом фланге начинали пританцовывать брито-оранжевые молодчики, разминая голосовые связки и явно настраиваясь на продолжение банкета, центр был прочно оккупирован приезжим воинством, оставшееся свободное пространство вагона быстро перестало быть свободным, вмещая в себя беженцев с левого фланга и центра. Тяжело вздохнув, он пристроился рядом с сумрачными тетками и активными пацанами, взявшись за поручень и размышляя - направиться ли сразу домой, либо выбраться где-нибудь в центре и еще пошататься по городу. Срочных дел не было, равно как не было и никаких превалирующих желаний, и поразмыслив, он решил, таки, двигаться по направлению к дому. Гром голосов грянул одновременно с предупреждением о закрывающихся дверях.
  - Харе Кришна, Харе Кришна, Кришна Кришна Харе Харе! - одновременно с зазвучавшим многоголосьем вагон наполнился и другими звуками. Что-то стучало и что-то звенело, а мгновение спустя над ухом Сергея оглушительно бухнуло, буквально отбросив его на одну из теток, отчаянно взвизгнувшую, но тут же восстановившую статус-кво, больно лягнув нежданного агрессора.
  - Харе Рама Харе Рама Рама Рама Харе Харе! - трубный рев над самым ухом был похож на вопль разъяренного осла, моментально выветрив остатки обиды на несознательную тетку, и Сергей резко развернулся, пытаясь определить источник неожиданного дискомфорта. - Харе Кришна Харе Кришна Кришна Кришна Харе Харе! - источником беспокойства оказался здоровенный детина, одетый в какой-то длинный черный балахон, по виду здоров напоминавший священническую рясу. Наголо бритая голова, роскошная, но невероятно растрепанная борода, пронзительно синие глаза экстатическим восторгом сверкали из-под кустистых бровей, в могучих руках детины Сергей не без изумления обнаружил здоровенный бубен, аналог которого не далее часа назад наблюдал в покинутом им эзотерическом оазисе. - Хрясь! - детина с энтузиазмом приложил к бубну здоровенную колотушку, счастливо подпрыгнув в такт раздавшемуся громовому удару, и буквально пустился в пляс, с опасной скоростью надвигаясь на Сергея и совершенно ошалевших от такой перспективы теток. - Харе Рама Харе Рама Рама Рама Харе Харе! - рев детины совершенно заглушил нестройное пение бритой братии на левом фланге, а стремительное движение массивного тела моментально вызвало у Сергея стойкую ассоциацию с атакой гиппопотама, виденную им не так давно на канале 'Дискавери'. Полный безграничного энтузиазма рев детины смешался с отчаянным воплем одной из баульных теток, потерявшей равновесие, и обрушившейся на колени сидевшей перед ней маленькой, но, как оказалось, весьма деятельной старушки, а дальше все стало еще сложнее и хуже.
  - Сука! - бабулька взревела не менее громко и отчаянно, чем детина в рясе, а тоненькая и сухонькая ручка с невероятной скоростью замелькала в воздухе, нанося частые и, судя по всему, весьма болезненные удары по различным частям тела незадачливой приезжей, с протяжным воем пытавшейся уклониться от стремительной и неожиданной атаки. Гундосый рев пацанов невероятно органично вплелся в эту безумную какофонию звуков и смыслов, но 'Харе Кришна!' несущегося по проходу под громовые удары бубна детины, несомненно, забивало и подавляло весь прочий звуковой ряд, являясь той самой доминантой, под которую было вынуждено подстроиться все остальное. Вагон быстро и незаметно превратился в поле битвы, а сам Сергей безнадежно застрял в самом эпицентре разгоревшегося сражения. На помощь к пострадавшей от неожиданной атаки баульной тетке пришла подруга, попытавшаяся силой и нахрапом отбить жертву агрессии, но сухонькая бабулька явно не планировала сдавать позиции, и встретила врага новой порцией отчаянной брани и агрессивных тычков, часть из которых досталась не успевшему дистанцироваться от разгорающегося конфликта Сергею. На левом фланге скучковались взволнованно растерянные оранжевые молодцы, их неуверенное 'Харе Кришна!' совершенно потерялось в шуме битвы, а намерение продвигаться по вагону, судя по всему, вступило в явное противоречие с врожденным инстинктом самосохранения и здравым смыслом. Правый фланг был прочно охвачен смятением, причем, как мельком отметил Сергей, смятенных было немало. Как минимум трое или четверо пассажиров повторили судьбу незадачливой тетки, обрушившись на колени сидящих под натиском детины в рясе, который самозабвенно метался по проходу под громовые удары бубна и продолжал орать как белый медведь в теплую погоду. 'Харе Рама Харе Рама Рама Рама Харе Харе!' эксцентричного обладателя бубна и рясы слышалось теперь всепроникающим боевым кличем, призванным сломить дух противника и принудить его к добровольной и безоговорочной сдаче, и, судя по всему, клич почти достиг своей цели. Временные обитатели вагона явно начинали впадать в панику, причем, исключением не стала и брито-оранжевая братия, растерянное пение которой все больше напоминало блеяние баранов, внезапно осознавших факт неминуемого и скорого заклания. Несломленной осталась только бодрая старушенция, которой удалось принять вертикальное положение и активизировать наступательные действия против совершенно ошалевших и сломленных приезжих теток. Сложно было сказать, чем-бы это все могло бы закончиться, если бы поездка продолжалась еще хотя бы несколько минут, но поезд уже начинал торможение, а мгновение спустя показался перрон, и механический голос безжизненно пробубнил название станции.
   Обитатели вагона синхронно рванули к открывшимся дверям. В центре колонну беженцев возглавляли завывающие тетки и громко и противно орущие пацаны, снося баулами все, что стояло на пути к вожделенной свободе, на правом фланге возникла небольшая давка. Бритые молодчики в хвосте вагона просочились через открывшиеся двери относительно организованно и молча. Сергей попытался выскочить из центральных дверей вслед за поверженными тетками, но увидел стремительно надвигающуюся на него грозную и черную фигуру. Сердце предательски екнуло, но испугаться по-настоящему он не успел. Разогнавшийся детина совершенно неожиданно затормозил, грохнулся на одно колено, и проскользив так не менее пары метров, застыл прямо перед Сергеем, экстатически закатив глаза вверх и удерживая в высоко поднятой руке бубен. - Хрясь! - колотушка пришла в соприкосновение с кожаным боком инструмента, а по вагону прошла очередная физически осязаемая звуковая волна, неся тревогу и сея панику в рядах покидающих многострадальный вагон пассажиров. Через миг детина уже стоял на ногах. Пронзительный взгляд голубых глаз буквально загипнотизировал Сергея, который соляным столбом застыл на месте судорожно ухватившись за поручень над головой.
  - Мантра! - здоровенная ручища протянулась прямо к его лицу, сложившись по ходу своего движения в подобие пистолета. Указательный палец был нацелен точно в лоб. Сергей ощутил физическое давление между бровями, пол буквально начал уходить из-под ног. От неминуемого падения его спасло очередное гулкое 'хрясь!', моментально вернувшее угасающую волю к жизни, а миг спустя виновник переполоха стремительной черной тенью метнулся к выходу из вагона. Оглушительное 'Харе Кришна!' на несколько мгновений повисло в воздухе, а затем двери захлопнулись и вагон двинулся вдоль перрона, набирая скорость.
   Сергей ошалело потряс головой, приводя себя в чувство, и несколько раз глубоко выдохнул, пытаясь восстановить утраченное душевное равновесие. Ноги предательски подрагивали, мысли в голове ворочались с трудом, словно не имея сил пробиться из глубин сознания на поверхность, ощутимо пульсировала точка между бровями. В целом, в теле ощущалась какая-то ватная слабость, и он покрутил головой в поисках свободного места, намереваясь разгрузить порядком истощенную нервным напряжением тушку. Свободного сидячего пространства в вагоне теперь было в избытке, и он приземлился на сиденье, устало закрыв глаза и попытавшись хоть на мгновение отключиться от ставшего таким беспокойным мира. Перед глазами моментально возникло лицо детины в рясе, указательный палец снова уставился в лоб, а громовое 'Мантра!' тут же невероятным образом переключило канал сознания, и перед глазами возник другой, не менее запоминающийся образ. - 'Дура!' - сморщенное лицо деда из 'Белых облаков' надвигалось на Сергея, медленно, но верно материализуясь из пустоты, становясь все более реальным и осязаемым. - 'Разве молитвой это взять? Это только мантрой одолеть можно! Мантро-о-о-о-й!' - глаза деда вспыхнули еще ярче, а затем Сергей яростно тряхнул головой отгоняя наваждение, и с трудом разлепил глаза, с ужасом осознавая, что едва не отключился, почти растворившись в крайне правдоподобных глюках. В вагоне все было на своих местах. Лица пассажиров не выражали ничего кроме скуки, похоже память об имевшем место всего несколько минут назад инциденте уже успела полностью выветриться под грузом более насущных дум и забот. Активная старушка, еще некоторое время назад сумевшая повергнуть в бегство превосходящие силы противника, уже мирно дремала, не теряя, впрочем, положенной ситуацией бдительности, и крепко прижимая к груди объемную сумку. На лице бабки играла легкая и немного застенчивая улыбка. Он еще раз встряхнул головой, отгоняя последние остатки странного морока, и направился к дверям, готовясь к переходу на свою ветку.
  
   4
  
   Выйдя из метро на 'Щукинской', Сергей услышал тихое треньканье мобильника и полез в нагрудный карман, нашаривая аппарат. Мельком глянул на определившийся номер.
  - Здоров, Дэн.
  - Здоров, - голос звонившего, казалось, искрил от скрытого напряжения. - Ты где сейчас? В офисе будешь сегодня?
  - Нет. К дому двигаюсь. А что, случилось что-то?
  - Случилось, - пауза на том конце провода, затем снова прорезался голос собеседника. - Нужен очень. Завтра с утра подскочишь?
  - Не вопрос, - Сергей ловко уклонился от здоровенного парня, потерянно крутнувшегося прямо перед ним, и тихо чертыхнувшись перехватил трубку другой рукой. - А что случилось то хоть? Ничего серьезного?
  - Наоборот! - в голосе Дэна явно сквозили радостные нотки, и Сергей удивленно приподнял бровь. Коммерческий обычно был невозмутим, и такая реакция немного удивляла.
  - Хорошее хоть случилось, пан заместитель? - он вышел к проезжей части и поднял руку.
  - Отличное, - Дэн хохотнул, и Сергей снова отметил явную нервозность звонившего.
  - Расскажешь кратко?
  - Не по телефону, - похоже было, Денис сумел взять себя в руки. - В девять удобно?
  - Буду, Дэн. До завтра, - Сергей не дождавшись ответа повесил трубку и повернулся к остановившемуся рядом с ним старенькому раздолбанному 'Москвичу'. - Строгино, командир, Исаковского...
  - Падай, - хипповатого вида паренек залихватски тряхнул головой, и Сергей открыв дверь, начал протискиваться в тесное нутро пахнущего древностью и, почему-то, мышами, автомобиля. Паренек лихо надавил на газ и бодро влился в поток, не обращая внимание на возмущенное бибиканье потревоженных агрессивным маневром. - Куда точно? - Сергей назвал адрес и устало прикрыл глаза. Несмотря на целый день безделья он чувствовал себя совершенно вымотанным и разбитым. Перед глазами опять возникло лицо бородатого детины в рясе, а через мгновение в ушах отчетливо послышался медленно угасающий шепот - 'Мантра! мантра! мантра!' и он, болезненно хмурясь, начал массировать пальцами виски. Снова ощутимо запульсировала область между бровями, а мгновение спустя салон автомобиля взорвался какой-то восточной мелодией. Голос был женским, а музыка приятной и ненавязчивой, но голова буквально сдетонировала от хлынувших в пространство звуков, и он, страдальчески поморщившись, открыл глаза и развернулся в сторону водителя.
  - Брат, а вырубить можно?
  - Можно, - хипповатый паренек недоуменно пожал плечами, и нажатием на клавишу магнитолы восстановил царившую в салоне автомобиля тишину. - А чо, мантры не нравятся, что ли?
  - Мантры? - Cергей непроизвольно дернулся на сиденье, с подозрением уставившись на водителя, и еще сильнее принялся разминать ноющие от какой-то тупой боли виски. - А мантры то тут при чем?
  - Так это ж Дэва Премал! Мантру могущества поет, если что, - паренек заложил залихватский вираж, подрезая зазевавшегося соседа по потоку, и резко дал по тормозам перед загоревшимся красным светофором, немало не обращая внимания на вскинувшегося на своем сиденье пассажира.
  - Мантру могущества?! - в голове внезапно резко прояснилось. Все болевые ощущения исчезли, Сергей испытал приступ ни с чем несравнимой ясности. Казалось, окружающий мир внезапно обрел новые и более свежие очертания, словно бы он рассматривал его через окуляр какого-то прибора, в котором, наконец, удалось навести положенную настройками резкость.
  - Гаятри мантра! - паренек развернулся в пол-оборота к пассажиру, подмигнул, и вытянув губы трубочкой и прижмурив глаза, неожиданно мелодично пропел - 'Ом Бхур Бхувах Сваха Тат Савитур Вареньям', - резкий автомобильный гудок прервал вокальный экзерсис хозяина раритетного авто, и он, осекшись, резко ударил по педали газа, пытаясь наверстать упущенные секунды. - Любые вопросы решает!
  - Хоть один решил уже? - сарказм в голосе пассажира, похоже, никак не задел владельца 'Москвича', если он вообще его заметил.
  - А то! Неделю назад тут на Щуке как раз случай был. Еду, а на той стороне чурек какой-то голосует, ну я и развернулся через две сплошных. Впереди то не было никого, а эти черти, как оказалось, прямо за мной экипажем ехали. Ну, я к чуреку, а эти - ко мне, сирену врубили, мигалку, все дела. Гаец вылез из машины, подходит ко мне, давай кровь пить - права, документы, протокол, короче, все по плану, - паренек чуть приоткрыл свое окно, впустив в салон порцию пахнущего свежим бензином воздуха. - Ну, говорит, паря, влип ты, что делать то дескать будем? И что думаешь? - водитель залихватски подмигнул Сергею, продемонстрировав в улыбке ряд безукоризненной белизны зубов. - Он мне на магарыч намекает, а я ему - мантру!
  - Мантру?
  - Угу! Так прямо в лицо и выдал: 'Ом Бхур Бхувах Сваха Тат Савитур Вареньям', - паренек явно обладал неплохими вокальными данными. Странные слова в его исполнении звучали как-то очень тепло и по-домашнему. - И что думаешь? Отпустил!
  - Шутишь? - Сергей недоверчиво покосился на улыбающегося рассказчика, но тот для убедительности приложил руку к сердцу, не отрывая, впрочем, глаз от дороги, и несколько раз убедительно мотнул патлатой головой.
  - Мамой клянусь!
  - Что, прямо вот так и отпустил?
  - Угу. Продули, правда, раза три, да всю машину перевернули, но ни копейки не взяли в итоге.
  - А машину перевернули зачем?
  - Да спрашивали все - чего жрал. Думали еще есть, - паренек хохотнул и прибавил газу, отрываясь от застрявших при старте на светофоре соседей по потоку. - В багажнике даже запаску сняли, все тайник искали. Потом плюнули. 'Езжай, - говорят, - пол часа на тебя идиота потратили'.
  - Нормально твоя мантра работает, - Сергей невольно усмехнулся и покрутил головой, разминая затекшую шею. Может пятьсот рублей было проще отдать при таком раскладе?
  - Кому проще, пускай отдает, а мне мантрой сподручнее, если что. Затрат ноль, а эффект, - паренек просигналил перебегавшему дорогу подростку, - на лицо!
  - Ты бы ему 'В лесу родилась елочка' спел, эффект, я думаю, такой же бы был.
  - Думай на здоровье, кто мешает то? - паренек залихватски сплюнул в окно и чуть посмурнел лицом. - Я однажды как раз ее и спел. На пятьсот грин пристроился.
  - За песню?!
  - Да при чем тут песня то?! Они ж как меня обшманали, коробок бошек нашли. Тут уж нихрена не до шуток было, по народу ездил, лаве собирал. А ты говоришь!
  - В каком смысле - коробок бошек?
  - В прямом. Новый год на дворе был, ну мы с народом и оттопырились маленько. К барыге знакомому заехали, коробок травы взяли, а потом на Тверскую ломанулись. Культурно все, чинно, как раз рядом с Маяковским запарковались. Стоим, на капоте накрыли, выпиваем по чуть-чуть. А у нас один перец Дедом Морозом нарядился, он где-то прикид этот подрезал, вот и решил радость в массы нести. Накатил двести, ходит, людей поздравляет. Все радуются, многие с ним бухнуть норовят, открывают, наливают, - паренек снова сплюнул в окно и насупился еще сильнее. - А тут гайцы подкатывают, давай выяснять - кто за рулем у нас тут. Ну, ясно дело, за рулем никого, дураков то нет, под лаве такие подписываться. Так они давай документы проверять, а у меня в бумажнике ясно и техпаспорт, и права. Ну, меня в машину к ним, давай колоть - как вы товарищ водитель собираетесь домой в таком нехорошем состоянии ехать? А я им - чего, говорю, волну гнать, сейчас брошу машину, потом заберу на утро, когда без запаха буду. А один въедливый такой, - рассказчик страдальчески прикусил губу и скривился. - Ты б говорит, еще не рядом с памятником ее запарковал, а сразу бы в метро въехал, пуская бы она и стояла там, ждала, пока хозяин протрезвеет. Чего делать то, говорит, будем, как разойдемся, мол? Ну я в шутку хотел перевести, давайте, говорю, вам песню новогоднюю спою, и зарядил им эту самую - про елочку. Они сидят, ржут. Дешево, говорят, отделаться хотите, товарищ нарушитель, но ничего, помягчяли вроде, - паренек вздохнул и качнул головой, видимо отгоняя нехорошие воспоминания. - Да и потом, если разбираться, я ж не за рулем был! То, что машину под памятник самый загнали, это да, косяк, но так то отделаться легко можно было, если б не этот мудило чертов...
  - Какой?
  - Виталя, который в Деда Мороза обрядился. Он же, сука, за десять минут накидаться с прохожими успел, а потом, видно, скучно стало, и он к нашим - поехали, мол, а они ему на гайцев кивают, повязали, дескать, Макса, меня, то есть, - паренек скорбно покивал головой. - А в нем и так уже болталось прилично, а тут еще сограждане от щедрот душевных дедушке добавили хз сколько, вот он и попутал рамсы маленько. Щас, говорит, договорюсь пойду. Пацаны потом рассказали, держать пытались, а тот - ни в какую! Вот он к нам и приперся, - рассказчик мрачно почесал щеку и искоса глянул на заинтересованно слушавшего Сергея. - Я им только песню эту спел, да начал коны подводить - как спрыгнуть с темы безболезненно, а тут этот чертило в окно ломится. Гаец то не понял сначала ничего, окошко дедушке открыл, а Виталя в него чуть не по пояс лезет. Перегар от него будь здоров, конечно, да плюс еще и сам по себе он шебутной пацан по жизни. Начал им права качать, а они как поняли - кто это, давай из окошка его выпихивать. Ну, выпихнули, вроде, успокоились, - паренек тяжело вздохнул. - Они ж не знали его, думали - отделались. Как же! У него шторка и так в момент падает, так и тут - они его из окна, а он - за посох!
  - Посох?
  - Ну да. Он же костюм с посохом этим подрезал, - рассказчик мрачно покивал головой и снова болезненно поморщился. - А там дубина - ни разу не беспонтовый реквизит, наоборот. В турнирах рыцарских участвовать при желании можно. Так он посох этот наперевес, и по капоту им и зарядил! Херачит со всей дури, и орет - 'Заморожу!', - Сергей, завороженно слушавший рассказ, согнулся от приступа хохота, а паренек кисло усмехнувшись резко притормозил перед очередным светофором. - Угу, очень смешно! Снаружи если, так - да, а в машине ихней, знаешь каково было? Виталя то бес не мелкий, а тут еще и разогретый согражданами, да и посох этот, - он скривился и махнул рукой, словно пытаясь отогнать нехорошие воспоминания. - Короче, в раж вошел. Лупцует по 'Форду' этому милицейскому, и орет это свое - 'Заморожу!' без остановки. А там же людно, возле метро, да плюсом вечер, с работы все домой прутся, а тут - такое, - он обреченно вздохнул. - Я и ментов то осуждать не могу, сам бы хрен придумал - что делать. Вязать Деда Мороза накануне праздника - не кошерно, вроде, дальше сидеть - от машины хрен чего останется. Вот они по газам и дали, вместе со мной.
  - Да ну?!
  - Вот тебе и ну, - рассказчик помрачнел окончательно. - Там отделение в трех шагах, меня прямо туда и сдали с рук на руки. Ну а там уже и обшмонать нормально догадались, а тут и коробок этот. Праздник был у товарищей в погонах.
  - И как выкручивался?
  - Херово. У меня в бумажнике и тысячи не было, копейки какие-то, а тут, сам понимаешь, другие цифры рисовать начали. Вначале вообще три штукаря бакинских зарядили, но потом сторговались на пятихатке. Поехал с ментами вместе по знакомым собирать, хорошо помогли еще, а то подарочек бы был от Санта Клауса этого херова - на всю жизнь запомнить.
  - И чем кончилось?
  - Домом, слава богу. Пятихатку отдал, так они меня еще от Маяковского до дома сопроводили, чтоб не вышло чего.
  - Дешево отделался, - Сергей нашарил в кармане пачку сигарет и кивнул на окно. - Закурю?
  - Давай, - паренек пошире приоткрыл свое окно, чуть отодвинувшись от пассажира. - Я то сам не смолю, вредно, сука.
  - А трава?
  - Сравнил! - водитель возмущенно хлопнул рукой по колену и ожесточенно затряс патлатой головой. - Тут чистое здоровье, а у тебя пиздец один в палках этих белых!
  - Чистое здоровье?! - Сергей усмехнулся, прикурил, и выпустил струйку дыма в окно. - Ты бы товарищам милиционерам это объяснил, которые тебя на пятихатку пристроили.
  - Так я и объяснил. Да они и сами не спорили, - водила страдальчески сморщился и снова прибавил газу, совершив очередной резкий маневр. - Мне летеха ихний знаешь, что сказал? 'Сам знаю, говорит, что одно здоровье, но на кой пес коробок то с собой таскать?' Я ж хотел еще, чтоб они отдали бошки то, но - какое! - он махнул рукой, отгоняя неприятные воспоминания. - По рожам видно было, что как уйду, они этот короб и высадят весь. У тебя что, у одного, говорят, праздник, что ли? Нам тоже нужно что-то под елку положить. Так что и без пятихатки остался, и без травы на новый год.
  - Прикольная история, - Сергей щелчком выбросил бычок за окно и кивнул головой в сторону остановки автобуса прямо по курсу. - Ты меня возле ларька высади, белых палочек купить нужно.
  - Легко, - паренек притормозил возле ларька, небрежно кинул на торпеду принятые от Сергея две сотенных купюры и скептически покачал головой, глядя на забитую сигаретными пачками витрину. - Бросай ты херню эту. За свои кровные рак какой-нибудь купить - это ж охренеть можно! Вот ведь где развод на бабки то! Вначале на палочки эти белые, потом на доктора с химиотерапией.
  - Конечно, лучше у барыги короб чистого здоровья взять, - Сергей хмыкнул и с интересом взглянул на безмятежное лицо паренька. - Чего в ларьках то чистое здоровье не продают? Прикинь, подходишь к палатке, а там сортов с десяток самой разной...
  - Гонишь?! - глаза травяного адепта округлились, и он с явным недоверием посмотрел на непроницаемое лицо пассажира. - Кто ж тебе здоровье то продавать в ларьках будет? Тут начни только, а потом вообще все к чертям собачьим посыпется.
  - Что посыпется то, не понял?
  - Да вообще все. Медицина эта их, в первую очередь. Кому ты здоровый тут нужен? Тут, брат, охват глобальный. Вначале на палочки эти тебя подсадить нужно, потом на таблетки с процедурами, ну а потом и всем остальным работа найдется. Прозектор там, паталогоанатом какой-нибудь...
  - Позитивно ты на жизнь смотришь, - Сергей начал выбираться из машины, небрежно махнув рукой на прощанье. - Бывай!
  - И тебе не хворать! А херню эту бросать нужно! - мотор взревел, и видавший виды 'Москвич' бодро взял с места, втиснувшись в плотный поток под возмущенные сигналы потревоженных такой бесцеремонностью участников движения.
  Сергей покачал головой и двинулся к палатке, прикидывая по дороге, чем займется по приходу домой.
  
  5
  
  В квартире было прохладно и тихо. Он с удовольствием сбросил кроссовки и носки, и босыми ногами прошлепал по приятно холодившей ступни ног плитке, поставил на плиту чайник и присел за стол, окинув взглядом пространство своего нового жилища. Квартиру он снял всего неделю назад, и до сих пор не мог привыкнуть к планировке. Полноценная двушка была переделана в студию путем объединения комнаты и кухни. Дверь из объединенного пространства вела в небольшую, но уютную спальню, с выходом на остекленный балкон. Свободного места хватало, в отличии от его прежнего жилища, где крохотная кухня соседствовала с таким же убогоньким по объему спальным пространством. Добротным был и ремонт. Плитка, ламинат, сантехника, мебель, все было свежим и вполне себе приличным. Сергей подумал, что в перспективе неплохо было купить нечто подобное, а может, стоило при случае поговорить и с хозяином сдаваемой квартиры. Бородатый мужик лет за сорок понравился ему сразу. Он был добродушен и явно обладал неплохим чувством юмора. Встреча состоялась в присутствии тетки агента, без устали расхваливающей объект найма, район, окружение и соседей.
  - Соседи нормальные, это правда, - мужик разлил по чашкам кофе и приветливо кивнул Сергею и тетке, приглашаю их к столу. - Вот только снизу один чудит, бывает. Редко, правда, но - бывает.
  - Сильно чудит? - Сергей с удовольствием вертел головой, уже предвкушая переезд из порядком поднадоевшей конуры на просторы этого свежеотремонтированного оазиса.
  - Да нет, - хозяин квартиры сделал аккуратный глоток и поставил чашку на стол, придвинув к гостю пепельницу и выкладывая на стол пачку 'Кента'. - Не так, чтобы сильно, все в приделах разумного, как говорится. Но предупредить нужно. С непривычки, конечно, можно и испугаться, парень то здоровый сосед, но, в принципе, мирный.
  - А чего тогда пугаться то его?
  - Чего пугаться? - мужик прикурил сигарету и задумчиво прищурившись уставился на Сергея. - Да нечего пугаться, это я так, на воду дую. Просто иногда сборища у него какие-то. Придут такие же - здоровые все, бородатые, одеты как-то чудно. Ну и пошуметь под вечер могут. Как начнут кричалки свои орать, бывает и шумновато, признаться.
  - Кричалки?
  - Это я так называю, а как у них это - не в курсе.
  - А что орут то хоть?
  - Да разное, - мужик вздохнул, вдавливая бычок в пепельницу и махом допив остатки остывшего кофе. - Про Перуна кричат, про Ярилу, про Даждьбога какого-то.
  - А это кто такие? - Сергей с интересом уставился на невозмутимое лицо хозяина квартиры.
  - Боги какие-то древние. Славянские, вроде бы как. Сосед то этот - из родноверов.
  - Родноверов?
  - Угу. Только кто такие - не спрашивай, - хозяин добродушно мотнул головой и выставил руку, словно намереваясь пресечь поток вопросов в зародыше. - Я же говорю - сам толком не в курсе. Один раз только в тему погрузиться пришлось, - он с чувством хохотнул и жестом предложил подлить свежего кофе. - Сосед то прямо подо мной живет, на первом, а рядом с ним Марья Кирилловна обитает. Тетка вредная, признаюсь, подход свой нужен, а тут с пару лет как этот Дмитрий въехал. Ну и тусовка у него какая-то по этому поводу была. То ли новоселье отмечали, то ли еще какой праздник был. Так они, не поверишь, 'Газель' каких-то деревянных чурбанов завезли, и на детской площадке врыли. Я сам то не видел, на даче жил, потом уже только красоту эту узреть пришлось, - мужик снова добродушно хохотнул и схватился рукой за живот. - Ой, как вспомню! Чурбаны эти - идолы какие-то их родноверские. Здоровенные, метра под три, размалеваны все... Ну они их около песочницы и прикопали частоколом. Вроде как облагородили площадку, - он снова схватился рукой за живот. - До сих пор как вспомню - живот от смеха крутить начинает! Они и врыли идолов тех неприметно как-то, никто и очухаться не успел. А вечером, говорят, с факелами на площадку к идолам тем высыпали. Пели, про Ярилу своего шумели... А у Марьи Кирилловны этой пудель живет. Старый - как черт. Сколько себя помню, а она всегда с ним. Уже и ходит боком пес, и видит неважно, и мочится где ни попадя, но - живет! А характер у пса - ну, добродушнейшая собака, мухи не обидит! А тут, как она рассказывает потом, вышли вечером на прогулку, а там эти - с факелами своими, да с Ярилой! Я уж не знаю, что там с псом ее произошло, но рассказывает - как сдурел! Как увидел этих идолов, осатанел прямо! Да и то сказать, - рассказчик покрутил головой. - На них днем то без дрожи не взглянешь, на идолов этих, а тут - ночью, при факелах! Ну, короче, у пса - истерика, у Марьи Кирилловны - чуть не удар. Она домой пса, а тот - ни в какую! Бросается, рассказывала, на всех, обоссал все, что можно только, еле домой затащила. Так он по ее словам чуть пол квартиры не разнес, загадил все. А она на первом прямо, окна на площадку эту выходят, а там родноверы эти с факелами праздновать продолжают! Ну, бабку то понять можно. Собака с ума сошла, под окном такая вакханалия. Она, естественно, милицию вызвала, те приехали с товарищами этими разбираться. Короче, началась война не на жизнь, а на смерть, - мужик вытер уголки глаз и подмигнул заинтересованно слушавшему Сергею. - С той поры и началось все. Пудель то, кстати, с тех пор совсем плохой стал. Раньше то тихий был, спокойный, благо возраст уже на погост готовиться, а тут кидаться на народ начал. А если с собаками кто - вообще труба. На девятом тут с ротвеллером товарищ один живет, так Чарлик - пудель этот, такого жара ротвеллеру этому дал! Обычно же вообще внимания ни на кого не обращал, а тут, хозяин жаловался, они из лифта с псом вышли, а Марья Кирилловна со своим из квартиры им на встречу. Так Чарлик этот как увидел ротвеллера, с разгона, говорит, прямо в морду вцепился! И ссытся, еще, на ходу к тому же! Ты такую картину себе представить можешь? - Сергей с трудом подавил улыбку и отрицательно помотал головой. - Во-во! И я не могу. Этого ротвеллера все в наморднике водили, злой пес был, а тут - такое! Хозяин рассказывал, что и глазом моргнуть не успел, а этот Чарлик давай его пса пластать уже. А тот то ли не ожидал такого, то ли свои понятия какие-то собачьи, но итог печальный: у ротвеллера вся морда покусана, а этому черту старому - как с гуся вода. Ну, тут, понятно дело, соседские разборки начались уже. Да и то, кому охота чтоб собаку твою подрали? Теперь Марья Кирилловна со своим в наморднике выходит. Чарлик этот - как Ганибал Лектор, только в возрасте. Так и не восстановилась психика у собаки. И кидаться на всех продолжает, и ссытся, как она говорит, везде и по-всякому, беда, короче, - рассказчик весело оглядел Сергея и притихшую тетку агента и закурил очередную сигарету. - Вот такая вот история с этим новым соседом вышла.
  - А чем закончилось то все?
  - Чем закончилось? - хозяин квартиры перевел задумчивый взгляд с Сергея за окно и неопределенно пожал плечами. - Чем оно закончится то могло? Идолов этих срыть заставили, ясно дело.
  - Кто?
  - Общественность, - мужик добродушно подмигнул слушателям. - Тут уже всем скопом жильцы подключились. Идолы то эти - не сказать, чтоб нарядные сильно были, рожи такие - без страха не взглянешь. Я и сам как увидел - вздрогнул, если честно. Ну, а на площадке, ясно дело, дети же в основном гуляют, вот, говорят, у многих такая же реакция как у Чарлика этого. Орут, как увидят, в штаны писать начинают. Ну, понятно дело, петиция от общественности, разборки понеслись, заявы в милицию. Короче, месяца два отбивались родноверы эти, а потом срыли идолов тех. С тех пор у Дмитрия, соседа этого, с Марьей Кирилловной - третья мировая началась...
  - Да, - Сергей допил остывший кофе и восхищенно покрутил головой. - Интересно тут у вас!
  - Да ну, - хозяин квартиры собрал чашки и перенес их к раковину, небрежно махнув рукой. - Считай, сколько времени уже квартира тут, а одна история эта только и была, чтоб вспомнить что-то. А так - тишь, гладь, и благодать.
  - Я же сразу вам сказала, район - тихий, соседи - хорошие! - тетка агент начала выкладывать на стол какие-то бумаги, явно намереваясь форсировать процесс, пока не всплыли еще какие-нибудь подробности из жизни дома. - Задаток сразу внесете, или как? - Сергей согласно кивнул головой и полез в портфель за бумажником.
  - На сколько снимать планируешь?
  - Надолго, - Сергей улыбнулся и начал отсчитывать купюры, аккуратным веером раскладывая их по поверхности кухонного стола. - Могу сразу месяца за три отдать. И вам спокойней, и мне проще.
  - Как удобно, - мужик добродушно кивнул головой и подмигнул Сергею. - Если что нужно будет, сразу набирай. Мало ли какие вопросы будут.
  - Хорошо. А продавать, часом, не планируете?
  - Продавать? - хозяин неопределенно пожал плечами. - Мысли были, признаться. Сам то я за городом уже привык, в Москву только по делам, по необходимости, так что думал о продаже, да. Ну ты поживи, посмотри, как тебе, а там, если соберусь, договоримся.
  - Отлично! - Сергей с удовольствием пожал крепкую лапищу хозяина и не глядя подмахнул договор, подсунутый ушлой теткой агентом.
  Усилием воли отогнав от себя воспоминания он встрепенулся и бросил взгляд на часы. С учетом ранней встречи с Дэном спать нужно было лечь пораньше, но Меморандум не ждал, и он с тяжелым вздохом полез за ноутбуком, настраиваясь на рабочий лад. Пальцы забегали по клавишам, и он полностью растворился в процессе, отвлекаясь только на то, чтобы прикурить очередную сигарету. Процесс, как обычно, захватил его целиком и без остатка. В себя он пришел только тогда, когда вместо очередной белой палочки пальцы нащупали предательскую пустоту. Несмотря на открытое окно на кухне ощутимо воняло табачным перегаром, голова ныла от выкуренных сигарет, часы показывали половину двенадцатого ночи. Сергей прошелся по квартире, разминая затекшее от долгого сидения тело и соображая, нет ли где-то предусмотрительно сделанной заначки, но потом, обшарив одежду и портфель, был вынужден признать необходимость предстоящего нелегкого выбора: либо тащиться к ночной палатке, либо объявить временный мораторий на курение. Выбор, как обычно, был небогат и непрост, но желание закурить, к которому добавилось непреодолимое стремление размяться, перевесило, и он принялся зашнуровывать кроссовки, вспоминая, что и где сейчас еще могло бы работать в такое время. Насколько он помнил, до ближайшей ночной точки было не меньше километра. По всем прикидкам выходило, что раньше часа лечь не удастся, а значит, понял Сергей, больная голова с недосыпа ему была уже обеспечена. Мысли плавно перетекли на странный звонок Дэна, и он, размышляя о причинах запрошенной коммерческим встречи, захлопнул дверь квартиры и бодро ссыпался по лестнице на первый этаж.
  Он уже проскакивал мимо лифта, когда краем глаза отметил какое-то подозрительное шевеление возле входа в квартиру, расположенную прямо под ним, а еще миг спустя из темноты донесся сиплый, словно простуженный голос, и он резко затормозил, осознавая, что невидимый собеседник обращается явно к нему.
  - Видал, что делает, козлина?
  Сергей поднялся на пару ступенек и обнаружил прямо перед собой здоровенного детину, а мгновение спустя в голове сверкнуло понимание, что это и есть тот самый загадочный сосед родновер, про которого с таким чувством рассказывал хозяин квартиры. Определить возраст детины было не просто, если вообще возможно. Причиной, скорее всего, была густая растительность, обильно покрывавшая лицо незнакомца. Шевелюра настолько плавно и органично переходила в бороду и усы, что отделить одно от другого не представлялось возможным, а качество этой самой растительности делало ее похожей на шерсть. У Сергея даже возникла стойкая ассоциация с рожей орангутанга, виденного им недавно все на том же 'Дискавери', и он, отгоняя наваждение, тряхнул головой. Ростом сосед был метра под два, телосложение его проще всего было назвать богатырским, и Сергею пришла в голову мысль, что это отнюдь не расхожее выражение, а просто констатация упрямого факта, с которым некоторым приходилось столкнуться в силу сложившихся жизненных обстоятельств.
  - Доброй ночи, - он с интересом разглядывал мрачное лицо детины.
  - Доброй? С чего она добрая то? - детина ожесточенно шваркнул ногой, походившей на небольшой телеграфный столб, и ожесточенно сплюнул себе под ноги. - Опять нассал, зараза!
  - Кто?
  - Чарльз этот херов, кто тут еще нассать то может! - детина снова двинул ногой тумбой, и Сергей понял, что детина пинает половичок, расположенный перед дверью его квартиры. На лице соседа отчетливо проступила гримаса отвращения, и он снова сплюнул себе под ноги. - По кругу обложили, суки!
  - Кто обложил?
  - Кто?! - сосед мрачно взглянул на Сергея и злобно пнул половик, отбросив его к ногам собеседника. Рептилоиды, гниды, ясно дело! Ты ж посмотри, как этого гандона четвероного зовут то - Чарльз, блядь! Специально ведь козла так назвали, чтоб все сразу понимали - с кем дело имеют! Ничего русского не оставили твари, даже псов под свои мерки окрестить норовят!
  Сергей начал понимать, кого имеет в виду экспрессивный собеседник, и с трудом подавил улыбку, разглядывая возмущенное лицо родновера.
  - Ты про пуделя этого, что ли?
  - А про кого еще то? Не про каргу же эту старую!
  - Хм. А как его называть то нужно было, пуделя этого? Не Степаном же, не Федором?
  - А что, кроме Степана вариантов нет, что ли? Ты глянь, сколько кличек нормальных есть - Полкан, Шарик, Снежок! - детина начал загибать пальцы, продолжая брезгливо шурудить ногой испорченный половик, и гневно поглядывая на дверь соседской квартиры. - Жужиком бы назвали, Потапом каким-нибудь, но - нет! За что ни возмись, все херь какая-то инородная - то Артур, то Лазарь, то вообще Савр какой-то. А этого козла и вовсе - Чарльз! И смотри: как назвали гандона, так и ведет себя как англичанишка какой-то паскудный. То насрет гад под дверь, то - нассыт! И нет, чтобы открыто, глаза в глаза, но эта тварь все под покровом ночи сделать норовит, исподтишка!
  - А что, думаешь Полкан ссаться не стал бы? Или Жужик какой-нибудь?
  - Ясен пень, что нет, - сосед мрачно отмахнулся от предположения Сергея и пинком ноги отбросил коврик подальше от своей двери. - Нормальный русский пес завсегда на улице свои дела сделает, где положено, а вот инородцы эти где хошь могут, и поди еще на месте тварь застукай, за делом, так сказать! Хрен! - он мрачно сложил из пальцев дулю и покрутил перед носом отшатнувшегося назад Сергея. - Рептилоиды, сука, что с них еще взять то! Я скоро им под дверь ссать начну, чтобы хоть маленько отдуплять начали - кто в доме хозяин!
  Сергей быстро провел рукой по лицу, сгоняя выступившую улыбку, и вспомнив о цели своей поздней прогулки кивнул разгоряченному разговором детине:
  - Слушай, а закурить у тебя не будет, часом?
  - Говна не держим, - сосед мрачно стрельнул глазами из густой растительности, и, казалось, потеряв всяческий интерес к собеседнику, принялся рыться по карманам.
  - Суров ты, однако. Почему говна то сразу?
  - А что, амброзией это говно назвать нужно?
  - А что, больше нет, что ли, ничего? - Сергей удивленно пожал плечами. - Что-то у тебя выбор бедноват - или говно, или амбррозия.
  - А чо огород то городить на ровном месте? - детина перестал шарить по карманам, и уставился на Сергея, запустив пальцы в густую поросль в районе подбородка. - Сам же знаешь, что говно, а в полемику влезть норовишь. Ебнулись совсем, - он с глухим скрипом почесал шерстяное подобие бороды и снова отвернулся от оппонента. Нашарив в кармане ключи, он принялся пристраивать их к замочной скважине, казалось, разом позабыв про существование собеседника, и Сергей с усмешкой кивнул могучей спине.
  - Ладно, бывай, сосед. Пойду до палатки, раз такое дело.
  - Иди-иди, - детина обернулся, и скривив губы в сардонической усмешке мотнул головой по направлению подъездной двери. - Сголодался пишачок то? Ща покормишь, успокоится...
  - Кто?! - Сергей изумленно уставился на соседа, начиная жалеть о затеянном на ночь глядя разговоре. - Пишачок?! Какой пишачок?
  - А я откуда знаю - какой? - парень презрительно сплюнул под ноги и небрежно повел могучими плечами, словно сбрасывая с них тяжелую и надоевшую поклажу. - Твой пишач, ты и разбирайся - какой он. Ща покормишь его, сядь, побазарь - кто он, откуда взялся. А то херня получается, - он снова скривился в презрительной гримасе. - Кормишь падлу, а не знаешь про него ничего...
  Сергей несколько мгновений пристально всматривался в невозмутимое лицо соседа, пытаясь идентифицировать признаки душевной нестабильности родновера, но тот, на удивление, выглядел на редкость нормальным и это, почему-то, настораживало еще сильнее.
  - Ты сейчас про что вообще?
  - Про пишача твоего, который тебя за говном этим в час ночи тащит.
  - Какой пишач? Куда меня тащит? Ты чувствуешь то себя как? - Сергей сам не заметил, как начал заводиться, раздраженно уставившись прямо в медвежьи глазки соседа. - Кого я кормлю? Ты о чем вообще?
  - Кого? Его! - могучая рука стремительно мелькнула перед лицом Сергея, и он, резко отшатнувшись, больно ударился лопатками, буквально влипнув в стену лестничной площадки. - Видал?! - детина радостно притопнул ногой тумбой и гулко хлопнул себя по животу, коротко и мощно гоготнув прямо в лицо потрясенному объекту агрессии. - Ссыт, падло! Вишь как ломанулся, когда жареным запахло! А ты - кого, кто? На закорках прямо у тебя пристроился пишачок, а ты что, не в курсах был, родной? Замаскировался, гниль, а как понял, что на чистую воду вывели, смотри - как задергался то!
  Сергей с трудом перевел дыхание, ощущая, как спина буквально ноет от резкого удара об бетонную стену. Скривившись, он сделал пару быстрых шагов, разрывая дистанцию с источником опасности.
  - Тебе лечиться нужно, - он настороженно смотрел на массивную фигуру собеседника, ожидая очередного подвоха, но тот вел себя на удивление спокойно, добродушно оскалившись в ответ.
  - Да? Ярило с нами! Ты, значит, пишача за спиной таскаешь, кормишь заразу эту, а лечиться мне нужно? - хохот соседа гулко раскатился по подъезду, а сам он продолжал скалиться прямо в лицо Сергею, казалось, нимало не задетый реакцией своего нечаянного оппонента. - Вот сам и подумай - кому тут лечиться то? Только сам думай, своей башкой! Если сможешь, конечно, - детина снова добродушно гоготнул, продолжая буровить Сергея внимательным взглядом, направленным, как показалось Сергею, куда-то поверх его головы, словно детина и вправду видел нечто, находящееся за спиной своего собеседника. - А то вместо тебя уже давно херь эта на загривке твоем думать стала. Вишь - как окрутила то?! Ты ее и поишь, и кормишь, а сам - ни ухом, ни рылом!
  Сергей открыл рот, но осекся. Продолжение странной беседы явно не сулило ничего хорошего, и он, криво улыбнувшись, взмахнул рукой.
  - Бывай, сосед! Приятных снов, как говорится!
  - И тебе не хворать, - детина повернулся к Сергею спиной и снова завозился с ключами. Приоткрыв дверь в квартиру он как-то странно, боком, просунул в образовавшийся проем могучее тело и небрежно, через плечо, кинул, словно пытаясь оставить за собой последний аргумент в неожиданном ночном споре. - А с пишачком разберись, однако! А то так и будешь как ослик за смертью в киоск носиться, тварь тешить! - дверь гулко захлопнулась, отгородив эксцентричного обладателя могучей фигуры от озадаченного собеседника и испорченного коврика, так и оставшегося валяться посередине лестничной площадки.
  Выйдя на улицу Сергей на несколько мгновений застыл, размышляя - почему именно сегодня такое количество совершенно незнакомых ему людей абсолютно определенно начали сходить с ума, попадаясь во время этого, судя по всему необратимого процесса, на его жизненном пути, но ни к какому разумному объяснению этого феномена прийти так и не смог. Неожиданно он осознал, что желание тащиться к палатке за сигаретами совершенно отсутствует, и помедлив, нехотя направился назад в квартиру. Наскоро приняв душ он прошел в спальню, сбросил халат и залез в кровать, с наслаждением вытягиваясь на просторном двуспальном ложе. Закрыв глаза он тут же начал проваливаться в какое-то очень уютное и комфортное пространство, а уже через мгновение крепко спал, окончательно потеряв связь с беспокойным миром.
  
  6
  
   В офисе он был ровно в девять. Все были на своих привычных, положенных по штатному расписанию местах. Екатерина приветливо улыбалась из-за стойки ресепшена, у логистов, как обычно, без конца трезвонили телефоны и стоял гул возмущенных голосов. Вагоны не давали, а те, что давали, давали не тем и не туда, и бойцы возмущенно разносили в пух и прах собственников подвижного состава. Тем, судя по всему, к подобному началу трудового дня было не привыкать, и они мужественно держались под натиском превосходящих сил противника, обещая исправить все и сразу и, непременно, в самое ближайшее время. Элита, как называли в шутку сами себя Шурик, Жека и Кирилл, на фоне привычного утреннего кипеша вела себя со спокойным достоинством. Ребята лениво пялились в мониторы, явно просматривая какую-нибудь сетевую белиберду, но их лица моментально стали торжественно серьезны и многозначительны, как только Сергей зашел в кабинет, взмахом руки поприветствовав присутствующих. Все трое почти синхронно совершили неприметное для постороннего глаза движения руками, но Сергей понял, что бойцы схлопывают окна с развлекухой, и на мониторах сейчас только таблицы с датами и объемами отгрузок, номерами вагонов и прочая, сугубо деловая канитель. Он, также, знал, что стоит ему только переступить порог кабинета в обратном направлении, как неприметное движение руками повторится, восстанавливая привычный статус кво, и с тяжелым вздохом вспомнил бессмертное булгаковское изречение про людей, которые - все те же. Разве что, отметил он про себя, этих испортил не квартирный вопрос, а ставший доступным интернет, но бороться с этим, как он уже понял, было не только бесполезно, но и самому же себе дороже. Еще раз тяжело вздохнув, он кивнул секретарше, преданно хлопающей ресницами из-за стойки ресепшена:
  - Денис на месте?
  - Да, у себя, Сергей Владимирович. Кофе?
  - Давай, Катюша, - он открыл дверь в свой кабинет и прошел к столу, отметив несколько явно свежих входящих писем в лотке с лаконичной надписью 'неотложное'. Бегло просмотрев неотложное, которое, как это обычно и бывало, можно было с чистой совестью отложить как минимум на день-другой, он с удовольствием приземлился в кресло и потянулся к телефону, набирая внутренний номер заместителя. - Здорово. Да, у себя, заходи, - бросив трубку он с удовольствием потянулся, и принял из рук секретарши чашку кофе и несколько писем, которые тут же не глядя подписал и передал обратно. - Срочное что-нибудь есть?
  - Нет, Сергей Владимирович, ничего.
  - Тогда минут тридцать пусть нас не дергают, ок? Нам с Денисом поговорить нужно, - теперь в кабинет можно было пробиться только через Катюхин труп. При всех своих недостатках секретарь обладала невероятным чутьем, сразу определяя степень насущности постоянно возникающих в ходе рабочего процесса вопросов, и если она и тревожила босса после получения подобной команды, значит, где-то действительно начинало если не гореть, то тлеть, и стоило, плюнув на все, внимательнее отнестись к назревающей проблеме, какой-бы мелкой и плевой она не казалась на первый взгляд.
  В дверях Катюха чуть не столкнулась с Дэном, который, шутливо козырнув секретарю, посторонился, пропуская чуть покрасневшую хранительницу ресепшена, и решительным движением прикрыл дверь, отсекая шум и гвалт начинающего просыпаться офиса.
  - Босс! - рукопожатие Дэна было, как всегда, крепким и энергичным, но Сергей снова отметил какую-то легкую нервозность, нехарактерную для обычно невозмутимого заместителя по коммерции.
  - Здоров, - он кивнул на кресло напротив стола, потянулся, и взял со стола чашку кофе, внимательно глядя на напряженно сосредоточенное лицо Дениса. - Ну, что у нас горит? Или, пока тлеет только? Радовать будешь, или как? - он еще раз с чувством потянулся, настраиваясь на рабочий лад, открыл нижний ящик стола и нашарив пачку 'Кента' с наслаждением закурил, выпустив в окружающее пространство несколько аккуратных колец дыма, которые медленно и печально зависли над полированной поверхностью, несколько мгновений беззвучно подрагивали в воздухе, а потом, не менее медленно и печально, начали растворяться, чтобы исчезнуть без следа и уступить освободившееся пространство собратьям.
  - На твое усмотрение, - Денис повозился, поудобнее устраиваясь в кресле, и недовольно поморщился, разогнав рукой следы табачной агрессии со стороны Сергея. - Ты когда дерьмо это бросишь? Как ребенок маленький, - коммерческий сокрушенно пожал плечами и чуть отодвинулся от стола вместе с креслом, скептически разглядывая невозмутимое лицо хозяина кабинета. - Я на вас смотрю иной раз, и не знаю - тут плакать, или смеяться нужно. За свои же кровные в могилу себя сводить, это же уму непостижимо! Ладно бы еще, если б вам платили за это, но чтобы самим, своими руками себя гробить! Воистину, - он брезгливо повел носом и еще раз махнул рукой, развеивая остатки табачного дыма.
  - Кончай, Дэн, - Сергей предостерегающе выставил руку, стараясь на корню пресечь назревающую лекцию, и недовольно поморщился. - Вы что, сговорились, что ли, все?
  - Все - это кто?
  - Все, это все, - Сергей устало усмехнулся, вспоминая события минувшего дня, и затушил окурок в пепельнице, передвинув ее поближе к открытому окну. - Вчера весь день лекции доброхоты читали. Вначале бомбила молодой, потом сосед снизу. Как с цепи сорвались, - он помассировал пальцами виски и нахмурился. Отчетливо сказывался недосып. Голова гудела и ныла, общее состояние оставляло желать лучшего.
  - Правильно читали, - Дэн подмигнул Сергею, и прищелкнул пальцами, стараясь привлечь внимание собеседника. - Видишь, как мир о тебе заботится? Даже посторонние люди о здоровье твоем пекутся, достучаться до тебя пытаются! Может прислушаться к советам уже пора? Пока не поздно?
  - Угу, - Сергей с сомнением посмотрел на пачку, а потом, безнадежно махнув рукой, прикурил еще одну сигарету, игнорируя саркастическую ухмылку Дениса. - Непременно пора прислушаться. Сигареты в урну выбросить, а бошки курить начать. Ясно дело - чистое здоровье! - он хмыкнул, вспомнив хипповатого парня на 'Москвиче'.
  - Какие бошки?
  - Обычные, - Сергей тяжело вздохнул, очередной раз отметив невероятную дремучесть Дэна в некоторых вопросах. - А может, и необычные, а голландские какие-нибудь. Пацан вчера молодой подвозил, так он мне, как раз, лекцию о вреде курения читал по дороге. Основной мэсседж знаешь какой? Надо, говорит, с табаком завязывать, а на марихуанну переходить. Так и сказал - чистое здоровье, по сравнению с говном этим, - Сергей повертел сигарету в пальцах и аккуратным щелчком отправил бычок за окно, проигнорировав возмущение, проступившее на лице собеседника. - Может в натуре перейти, как считаешь?
  - А что, обязательно с чего-то на что-то переходить то нужно? Что за привычка такая - мозги свои дурманить по поводу и без? Неужели без дряни этой никак нельзя?
  - А расслабляться как? - Сергей с улыбкой смотрел на зама, оседлавшего своего любимого конька. - Только не говори мне, что напрягаться не нужно! - собеседники переглянулись и оба расхохотались, вспоминая бородатый анекдот в тему. - Ладно, давай по делу Дэн, о чем поговорить хотел?
  Лицо коммерческого моментально посерьезнело. Он помолчал, очевидно собираясь с мыслями, побарабанил пальцами по полированной столешнице и откинулся в кресле, торжественно глядя на заинтригованного такими приготовлениями Сергея:
  - Я кажется нашел, что ты хотел. Если ты, конечно, не передумал еще.
  - Ты о чем?
  - Инвестор, - Дэн утвердительно покивал головой, пристально глядя на заинтересованное лицо слушателя, а потом, сложив из пальцев правой руки подобие пистолета, прицелился указательным пальцем в Сергея и произвел воображаемый выстрел, картинно раскланявшись, словно бы в ответ на беззвучные аплодисменты невидимых зрителей. - В этот раз - бинго! Все как ты хотел, одним словом...
  - А поподробней? Подробно, коротко, и по сути...
  - Подробно, коротко и по сути - так не бывает. Но если коротко и по сути, - коммерческий шутливо прихлопнул ладонью по столу и чуть наклонился в кресле к собеседнику, заметно понизив голос. - Картина такая: есть несколько серьезных дядек с кучей очень серьезных денег. Кто такие - не спрашивай. Меня на посредника знакомые вывели, лишнего рассказывать не стали. То ли шифруются, то ли сами толком не в курсах. Посредник для фонда этих дядек сейчас проекты интересные подбирает. По его словам, ребята эти в спекуляции короткие не лезут, нужно что-то длинное, с перспективой, и солидное. Желательно, - Денис сделал театральную паузу и погрозил Сергею пальцем, с трудом пряча проступающую на губах улыбку, - связанное с добывающей отраслью, и, - очередная театральная пауза, - у нас!
  - В смысле - у нас?
  - В России! А портфель у них знаешь какой? Около пятерки в ярдах, - Дэн воздел указательный палец вверх, и мечтательно закатил глаза, словно обозревая невидимую для Сергея кучу денежных знаков. - В рублях, само собой, но - сумма! Короче, - улыбка слетела с его губ, и он пристально уставился на собеседника. - Я тебе говорить раньше времени не хотел, но я им наброски твоего меморандума закинул, чтоб идею оценить смогли. И? - он выдержал очередную театральную паузу, наслаждаясь нетерпением, проступающим на лице Сергея.
  - Дэн! - тот хлопнул рукой по столу, чувствуя, как предательски екнуло в груди сердце и перехватило дыхание. - Не томи!
  - Тебя на встречу приглашают. Проект заинтересовал. Вчера посредник звонил, спрашивал - когда удобно.
  Горячая волна залила лицо Сергея, и он судорожно стиснул кулаки, учащенно дыша и разглядывая нарочито спокойное лицо зама.
  - Денис, а ты их пробивать пробовал, этих мужчин серьезных? Может, порожняк?
  - Нет, Сергега, не порожняк. Я тебе сразу сказал - похоже бинго на этот раз. Я побегал немного по знакомым, нашел кое что по ним. У одного товарища площадка под строительство бизнес-центра на Дмитровском шоссе была, так у него, как раз, этот фонд проект и выкупил, причем, что интересно, процентов на пятнадцать дороже рынка, как молва идет. Если народу верить, то у фонда этого специализация такая - взять перспективное что-то, привести в порядок, до ума довести, если нужно, а потом западным партнерам готовый гешефт впарить. Там ведь другие доходности интересны, не то, что у нас тут. Вот на эти проценты ребята и живут, - зам отчетливо выделил 'о' в слове проценты, явно апеллируя к старому анекдоту, и Сергей хмыкнул. - Так что, тебе и карты в руки. Ты Меморандум свой закончил?
  - Нет, Дэн. Пару дней осталось покорпеть. Максимум три. Я почему и хотел спокойно дома поработать, чтоб тут народ на шею с текучкой не сел.
  - Ну и езжай себе. Дату встречи только обозначь. Если сегодня-завтра свою писанину закончишь, ее сразу посреднику перебросить нужно, чтобы до встречи ознакомиться с нюансами инвесторы могли. Ты определился - в каком формате ты вообще всю историю эту видишь?
  Сергей задумчиво почесал подбородок, искоса поглядывая на напряженное лицо зама.
  - Если как я вижу, то расклад такой: продаем семьдесят четыре процента, блокирующий - двадцать пять плюс один у меня остается. У них обязательство обеспечить компанию деньгами в рамках согласованной стратегии развития. Займ беспроцентный, или под минимальный какой-то процент, это обсуждается. Важно, чтобы они прогарантировали, что нужную сумму мы получим и все свои задумки в полном объеме осуществить сможем. Иначе всей этой затее кранты сразу. Ну, а покупка активов уже от лица совместной компании, понятно. Как-то так, - он развел руками и прикурил сигарету, прищурившись от попавшего в глаза дыма.
  - А сумма? Сколько они инвестировать должны в проект? По твоим прикидкам?
  - Если по уму, Дэн, то мы миллионов в пятьдесят - семьдесят вписаться должны. Убитых американских енотов, разумеется, - Сергей усмехнулся и поморщившись отхлебнул остывший кофе. - Если ограничений особых нет, я бы семьдесят просил. А так, ты сам все знаешь, сто раз уже обсуждали тему. Чем больше ресурс будет, тем меньше у нас сложностей будет при реализации плана.
  - А пакет продавать - какая сумма тебя устроит? Ты сейчас во сколько компанию оцениваешь?
  - Самый больной вопрос, - Сергей задумчиво вздохнул и посмотрел за окно. Старый, заросший могучими липами двор жил своей полуденной жизнью. На детской площадке копошились несколько мам и бабулек со своими юными подопечными. Еще одна довольно бодро перемещавшаяся старушенция выгуливала здоровенного пуделя, и он, вспомнив эксцентричного соседа снизу и его заруб с собачиной с иностранным именем, невольно усмехнулся, потеряв на мгновение нить разговора и целиком растворившись в воспоминании о вчерашнем вечере.
  - Что улыбаешься? С ценником продешевить боишься? - зам побарабанил пальцами по столу и подмигнул хозяину кабинета. - Тут, Серега, главное дров не наломать. Адекватный прайс нужен, пусть у ребят и денег куры не клюют. Подумай на досуге, время еще есть.
  - А что тут думать? Давай вместе, - он пожал плечами, с трудом отрываясь от созерцания двора и перевел взгляд на сосредоточенное лицо коммерческого. - Если по уму, то я бы рассматривал показатели за два последних года. Прибыль компании согласно управленческую отчетности, естественно. Они как к этому отнесутся, как думаешь?
  - Нормально, - Дэн успокаивающе кивнул головой и усмехнулся. - Они же наши люди, а не супостаты какие-нибудь. Все в своем уме, понимают, что с налогами тут все по минимуму расходятся, для проформы. Я с посредником этот момент уже проговорил, кстати. Управленческую отчетность нужно будет полностью прикладывать, к внутреннему аудиту готовиться.
  - Ну, раз нормально, значит нормально. Управленческая прибыль года за два, два с половиной, это и будет стоимость компании. Плюс активы текущие - товарные остатки, дебиторка. Как считаешь?
  - Разумно. Но тут поработать еще нужно, тебе, кстати, в первую очередь, чтобы показатели этого года чтобы картинку не подпортили. Предпродажную подготовку провести, так сказать, - зам нахмурился. - С бойцами разговаривай. Как бы нам показатели этого года картину общую не подпортили. Сейчас объемы удержали, а рентабельность, - он поморщился, - кое-где вообще ниже плинтуса. Народ как озверел, все цены роняют, лишь бы кусок чужой отгрызть. Что Наталья, что Андрюхины бойцы, - при упоминании конкурентов Сергей страдальчески поморщился и зашарил в пачке, нащупывая очередную сигарету. Денис оценил реакцию шефа и утвердительно покивал головой. - Так что, тут тебе с триумвиратом будет поработать нужно. Пусть и объемы удержат, и цены хоть как-то, чтоб картина более-менее достойная была. Ну ладно, до этого еще дожить нужно, - он выдохнул и откинулся на спинку кресла, сложив руки перед собой и пристально глядя на задумчивого Сергея. - Ну как, доволен? Или? - коммерческий выдержал многозначительную паузу.
  - Если выйдет, Дэн, то - очень! - Сергей широко улыбнулся, отвлекаясь от неприятных мыслей. - Если все выйдет как говоришь, родина тебя не забудет, товарищ майор! И орден, и грамота почетная...
  - Деньгами возьму, - собеседники переглянулись и дружно расхохотались. - Кстати, а как ты тут мой бонус видишь, Серега?
  - А ты сам? Ты же на что-то настраивался?
  Денис провел рукой по ежику черных, аккуратно подстриженных волос и хмыкнул, искоса поглядывая на улыбающегося Сергея:
  - Три с половиной тебя устроит? От суммы сделки? Сколько за свой пакет выручишь, вот от них мои три с половиной процента и посчитаем. Ок?
  - Устроит, - Сергей утвердительно кивнул и подмигнул собеседнику. - Даже пять устроит, Дэн. Если формулу хорошую пропишешь. Скажем, за три года управленческую прибыль пусть считают, вот тогда твои пять процентов от суммы будут. Справедливо, как считаешь?
  - Заманчиво. Заманчиво, но не от меня же зависит, - зам потеребил рукой подбородок, но Сергей отметил, что глаза Дениса вспыхнули, и он уже не сомневался, что тот приложит все усилия для того, чтобы заполучить вожделенный бонус по итогам сделки тысячелетия, как они в шутку называли предполагающуюся продажу доли в компании стратегическому инвестору между собой.
  - Дерзай, и будет тебе шуба с царского плеча! - оба снова расхохотались. - Кстати, - Сергей прищелкнул пальцами. - А как у этих мужчин серьезных контора называется? Может, тоже попробую по своим каналам инфу по ним собрать. Не помнишь?
  - Почему не помню? У них кипрская контора, через которую они сюда деньги загоняют, и чисто наша ООО-шка. Название, кстати, у контор, одно и тоже, только кипрская - лтд, как сам понимаешь, а та, что у нас зарегистрирована - ООО обычное. Общество с ограниченной ответственностью 'Мантра'...
  - Что?! - Сергей дернулся от неожиданности, зацепив рукой чашку, которая со звоном грохнулась на пол, разлетевшись мелкими осколками по паркетному полу кабинета. - Как ты сказал?!
  - ООО 'Мантра', - Дэн невольно подался назад, глядя на встревоженное лицо собеседника. - А кипрская - 'Мантра ЛТД'. А что случилось то? Что-то не так?
  В дверь постучали, а мгновение спустя в проеме открывшейся двери показалось взволнованное лицо Екатерины.
  - Сергей Владимирович, у вас все в порядке?
  Cергей перевел взгляд с удивленно встревоженного лица зама на секретаря, и чуть помедлив неуверенно кивнул головой:
  - Чашку разбил, Катюха. Убрать будет нужно.
  - Сейчас! - та засуетилась, намереваясь немедленно приступить к ликвидации последствий чэпэ, но он удержал ее жестом руки.
  - Давай позже. Сейчас закончим, уберешь, - она кивнула головой и настороженно переводя взгляд с Сергея на Дениса прикрыла за собой дверь.
  - Что случилось? Что за реакция такая? Ты их знаешь, что ли? - Дэн удивленно смотрел на Сергея, явно ожидая объяснений по поводу странной вспышки босса, и тот, помотав головой сделал успокаивающий жест руками.
  - Не обращай внимания. Просто название странное какое-то.
  - В смысле - странное? Что в нем странного, в названии этом? - коммерческий удивленно развел руками, продолжая коситься на хозяина кабинета с удивленным и недоверчивым выражением на лице. - Название как название, с чего ты подорвался то так?
  Сергей окончательно пришел в себя и с деланной улыбкой подмигнул ничего не понимающему собеседнику:
  - Успокойся, все в норме. Ассоциации просто кое-какие возникли...
  - Да? - тот скептически покивал головой, продолжая с недоверием разглядывать лицо босса. - Ассоциации странные, говоришь? Ню-ню, - он побарабанил пальцами по столу и развел руками. - Действительно странные ассоциации, если ты при одном упоминании компании этой стаканы бить об пол начинаешь! Забавно. Поделиться ассоциациями не хочешь?
  - Отстань, Дэн, - Сергей махнул рукой и откинулся на спинку кресла, проведя рукой по лицу, словно окончательно стирая остатки неожиданного эмоционального всплеска. Нервы. Да и башка раскалывается! То ли недосып, то ли еще что. А тут сейчас еще писанины на день целый, если плотно сидеть за бумагами.
  - Дерьмо это бросай, - зам аккуратно повертел в пальцах пачку 'Кента' и брезгливо отбросил ее на стол, поближе к Сергею. - Неудивительно, что у тебя голова раскалывается, садишь - одну за одной! Ты рукой машешь, а я тебе точно говорю - бросай! Зачем тебе миллионы все эти будут, если дрянь какую-нибудь подцепишь? Не дай бог, конечно, - он шутливо перекрестился, но потом снова посерьезнел лицом. - Рак какой-нибудь - горла, или легкого, к примеру. И что? Одно дело сейчас до конца все задумки твои воплотить, и вся жизнь перед тобой, все возможности! А другое - по врачам мотаться, да все бабки на операции угробить, да на лечение. Оно надо тебе?
  - Отстать, Дэн, - Сергей раздраженно отмахнулся и недовольно покосился на оседлавшего своего любимого конька коммерческого. - Вы в натуре, что ли, сговорились все? И почему рак сразу? Других болезней нет, что ли?
  - Другие лечатся. А с этим только в могилу готовиться, и никакие бабки уже не помогут. И дедки, кстати, тоже, - Дэн подмигнул и выставил перед собой руки, словно демонстрируя нежелание продолжать спор и слушать возражения оппонента. - Неделю помучиться, и всех делов!
  - Неделю?! Люди годами бросить не могут, Дэн! Ты ж не курил никогда, вот у тебя иллюзии какие-то радужные - неделю помучиться! - он раздраженно прихлопнул рукой по столу. - Тут пару дней продержаться - подвиг, а он - неделю. Легко сказать, да сделать трудно...
  - А ты книгу купи. Сейчас народ знаешь, как бросает? По книге. Алан Карр такой, название не помню, но, говорят, как прочтешь - вообще тяга напрочь пропадает. Поищи, она сейчас везде, вроде как, есть...
  - По книге? - Сергей саркастически рассмеялся и хлопнул себя ладонью по животу. - Ты как ребенок, в натуре! Большой, а в сказки веришь. По книге - курить бросить!
  - Почему - как ребенок? - зам удивленно пожал плечами. - У меня уже человек пять знакомых бросили, так что я тебе из первых рук, считай, информацию доношу. Сейчас бум на книжку эту. Реально, народ говорит, работает метод. Впрочем, - он развел руками, - ты мальчик взрослый, сам разберешься - что к чему. Слушай, - он заинтересованно уставился на Сергея. - А я спросить все хочу - не жалко?
  - В смысле? Что не жалко?
  - Продаваться. Ты ж сколько лет сюда угрохал то? Дяде отдавать - не жалко?
  - Жалко? - Сергей задумчиво покрутил в пальцах сигаретную пачку и игнорируя насмешливый взгляд зама выудил из нее очередную белую палочку. - Жалко, конечно, Дэн, а что делать то? Мы и так уже выше потолка прыгнули, между нами мальчиками говоря. У нас сейчас сколько рынка?
  - Около сорока процентом. Может сорок пять, смотреть нужно.
  - Ну вот! И считай, последний год на месте буксуем. Может и набрали процентов пять, если от рынка считать, а если на бабки переводить, так стопудово потеряли. Цены как просели? Процентов на десять?
  - На пятнадцать, - Дэн раздраженно поерзал в кресле и забарабанил пальцами по столу. - Сейчас опять нужно падать, если на новых тендерах хотим объемы взять и рынок за собой оставить.
  - Вот! - Сергей согласно покивал головой и, поморщившись, закурил. - И конца краю этому процессу не видно! Тут вариантов - два. Либо так и бодаться, пока кто-то не умрет банально из конкурентов, и сам не отвалится, либо на другой уровень переходить. А уровень поменять мы сами не сможем, деньги тут, как сам понимаешь, совсем другие нужны. Своими силами, Дэн, мы тут ничего не сделаем. Для нас самих только первый вариант есть, а он - дохлый, как сам понимаешь. А вот если вторым путем пойдем, - глаза Сергея заблестели, и Денис с усмешкой отгородился от него рукой.
  - Все-все, не начинай! А то до вечера будешь про космические корабли и просторы Большого театра! Лады, решил, значит - решил. Сейчас поедешь? Меморандум заканчивать? Считай, только он и держит. И встречу - когда планировать? Когда готов будешь?
  - Мне два дня надо, - Сергей утвердительно кивнул головой и помассировал пальцами виски. - Если башка не отвалится, завтра к вечеру закончу, сразу тебе скину. А там - хоть послезавтра. Чем скорее, как говорится, тем лучше. А поеду - да, сейчас. Срочного нет ничего?
  - Срочное сейчас - только одно, - Дэн подмигнул и начал выбираться из кресла. - Ты свое закончи, а я с текучкой сам разберусь. И вали быстрее, пока тебе на шею бойцы не сели!
  - Ок, - Сергей подмигнул заму и потянулся за портфелем. Бросил туда пачку сигарет, задумчиво почесал затылок, соображая - что еще может пригодиться ему в работе, и махнул рукой покидавшему кабинет. - На связи.
  - Удачи в труде! - тот не оглядываясь помахал рукой и скрылся за дверью.
  
  7
  
   Выйдя из офиса Сергей несколько минут постоял возле крыльца, собираясь с мыслями и обдумывая план предстоящих действий. Информация, полученная от коммерческого, будоражила кровь и заставляла учащенно биться сердце. В глубине души крепло предчувствие удачи и ощущение того, что его грандиозным задумкам, наконец, предстоит воплотиться в реальность. Он сам не смог бы объяснить себе - откуда и почему пришла эта странная уверенность. Никаких рациональных объяснений для этого не было, более того, подобных потенциальных инвесторов за последний год уже было немало, но каждый раз попытка реализовать амбициозную затею оборачивалась самым банальным пшиком, заставляя его крепче стискивать зубы и материть то ли злодейку судьбу, то ли просто неудачное стечение обстоятельств. Он пошарил по карманам, нащупал пачку сигарет, вытащил одну и потянулся за зажигалкой, решая, то ли сразу отправиться домой, то ли побродить часика два по городу, собираясь с мыслями перед предстоящей работой. Меморандум был почти готов, но с учетом сегодняшнего разговора требовалось еще раз тщательно все продумать и проверить все выкладки, чтобы не напортачить в самый ответственный момент. Дорога заняла около двух часов. Поездка в метро вообще вылетела из сознания. Он настолько глубоко погрузился в свои мысли, что сам не заметил, как уже выходил из перехода на Щукинской. Прислушавшись к внутренним ощущениям он решил проделать оставшуюся часть пути пешком, и неспешным шагом двинулся в сторону дома. До конца маршрута оставалось не более метров пятисот, когда пазл окончательно сложился в голове, и Сергей, ощутив знакомое возбуждение и стремление немедленно приступить к работе, ускорил шаг. Настроение было превосходным. Был один из тех редких моментов, которые он так любил и благодаря которым, собственно, и родилась сама идея, над воплощением которой он бился весь последний год. Он видел. Видел без сомнений, во всех деталях и поэтапно. Все, что должно и могло быть сделано в рамках воплощения мечты как живое стояло перед глазами, заставляя учащенно биться сердце и сжимать руки в кулаки. Ноги несли его сами, и он уже потянулся к входной двери, почти целиком растворившись в этом восхитительном ощущении всевидения и всеведения, когда краем глаза заметил массивную фигуру на лавочке рядом с подъездом. Резко затормозив, он обернулся, и с веселым удивлением обнаружил вчерашнего ночного собеседника, находившегося, судя по всему, в состоянии глубокой задумчивости, и явно ничего не замечавшего вокруг себя.
  - Здорово, сосед! - Сергей присел на край лавочки, и достав из пачки сигарету закурил, с удовольствием вытягивая чуть гудящие от долгой ходьбы ноги.
  - И тебе не хворать, - голова собеседника чуть развернулась в сторону источника беспокойства, медвежьи глазки сверкнули из густой растительности на лице, а затем сосед снова уставился куда-то перед собой, казалось, мгновенно потеряв всяческий интерес к потревожившему его Сергею.
  - О чем думы тяжкие? О судьбах мира?
  - При чем тут? О коллапсе вот размышляю...
  - О всеобщем? - Сергей с интересом разглядывал сосредоточенно торжественное лицо родновера.
  - Почему о всеобщем? О частном, как раз.
  - Хм, - он задумчиво выпустил струйку дыма и с еще большим интересом уставился на непроницаемо спокойного соседа. - И что с коллапсом?
  - С коллапсом нормально все, - детина тяжело вздохнул и мельком глянув на собеседника снова уставился куда-то вдаль перед собой. - Я вот думаю - а я-то тут при чем?
  - Ты? Действительно непонятно, - Сергей аккуратно отправил бычок в стоящую рядом с лавочкой урну и снова полез за пачкой. - Слушай, а ты про чей коллапс сейчас?
  - Волновой функции, - родновер задумчиво поскреб бороду и взъерошил волосы пятерней. - Вроде простая штука, а просечь никак не могу.
  - Интересно. А при чем тут ты, кстати, не понял?
  - Как - при чем? Коллапс как происходит, по-твоему? Он же при наблюдении происходит, коллапс этот. А наблюдатель - кто? Правильно! - детина торжественно погрозил пальцем пространству перед собой. - Наблюдатель то - я! А значит, без меня - никуда!
  - Ясно дело, - Сергей согласно кивнул головой и аккуратно отодвинулся от задумчивого соседа, прикидывая на всякий случай возможные пути отхода. - Без тебя при таком раскладе никуда, это ты верно подметил, - некоторое время оба молчали, и он отметил, что следов подвоха на лице родновера не наблюдалось. Если что-то и омрачало его поистине олимпийское спокойствие, так, скорее, легкая грусть от осознания того факта, что вся глубина неразрешенного противоречия кроется именно в нем. - Слушай, - он заинтересованно придвинулся к собеседнику, - а если я наблюдатель, то тогда что? Значит во мне все дело?
  - В тебе? - голова соседа совершила пол оборота на могучих плечах, а медвежьи глазки уставились на визави с презрительным прищуром. - В каком тебе нахер, если тебя нет?
  - Не понял?! Как это - меня нет?
  - Да вот так. Тут вообще нихера нет, если разбираться начать. Вообще нихера нет, понял? А уж тебя, - сосед пренебрежительно махнул ручищей и, казалось, снова растворился в одному ему доступном пространстве, изредка встряхивая головой как сонная лошадь, отгоняющая докучливого овода.
  - Угу, - Сергей щелчком отправил окурок в урну и задумчиво почесал подбородок. Крепла уверенность, что опасный разговор стоит свернуть и спешно двигаться по направлению к квартире, но что-то останавливало этот благоразумный порыв и он, отодвинувшись еще на несколько сантиметров к краю скамейки, аккуратно пощелкал пальцами, пытаясь привлечь к себе ускользающее внимание собеседника. - Интересная у тебя картина получается, сосед. Меня, значит, нет, а ты, значит, есть, так что ли выходит? Это почему же такая несправедливость тут творится, не расшифруешь?
  - Меня тоже нет, - родновер мрачно кивнул мохнатой головой и насупился еще сильнее. - Так что не парься, тут все по-честному, никакой несправедливости.
  - И тебя нет? - Сергей крякнул, и некоторое время молчал, искоса поглядывая на сосредоточенного собеседника, а потом удивленно развел руками. - Слушай, это все здорово, конечно, но что-то какой-то безнадегой уже попахивает. Ну ладно, меня нет, - он хмыкнул и отодвинулся на самый край лавки. - Но теперь и тебя нет, выходит? А что есть тогда? Вообще хоть что-нибудь есть?
  - Нет, - собеседник насупился еще сильнее и мрачно сплюнул в урну, со скрипом почесав заросли в районе могучего подбородка. - Вообще нихрена нет, понял?
  - Нет. Вообще ни хрена не понял, уж извини, - Сергей развел руками, стараясь удерживать серьезное выражение на лице. - И почему это меня нет, интересно? Вот же он - я! - он для убедительности постучал себя по груди. - Вот я, вот лавка, - он бережно огладил деревянную поверхность. - Вон дом, площадка детская, асфальт... Нога моя, в конце концов, - он для убедительности притопнул по асфальту. - С этим как быть?
  - Никак, - сосед меланхолически покачал головой и искоса оглядел Сергея с головы до ног. - С этим - никак. Это майя, если тебе интересно...
  - Кто?! Майя?!
  - Угу.
  - Офигеть, - Сергей прикурил и ошалело потряс головой. - А по поводу интересно, так я теперь даже и не знаю. Я пока с тобой разговаривать не начал, в спокойном мире жил, как теперь понимать начинаю. Тут и я был, и площадка детская, и нога моя, а теперь что выходит? Ничего нет, одна майя какая-то загадочная?
  - Молодец! - родновер довольно осклабился и показал большой палец. - Соображать начинаешь!
  - Соображать?! Начинаю?! Хм, - Сергей развел руками, демонстрируя беспомощность. - Я не соображать начинаю, а с ума сходить! Ты бы идею свою донести не мог, если она есть - идея эта? Ты же в начале наблюдателем был, коллапсом каким-то парился, а теперь что случилось то? Куда все делось? Ты, например, куда исчез? Ты же сам говорил - наблюдатель, мол, это я! А теперь что?
  - Да ничего, - родновер пренебрежительно отмахнулся, и снова со скрипом почесал подбородок. - Ты просто нифига понять не можешь, а так тут вообще все просто.
  - Да? Интересно. Ну объясни, раз все просто. Откуда у тебя майя какая-то берется, если вообще ничего нет? И куда делось все? Я, ты, наблюдатель, - он начал загибать пальцы. - Сделай милость, братское сердце, а то я теперь ночь спать не буду...
  - Тебя механизм что ли интересует?
  - Механизм? - Сергей неуверенно пожал плечами. - Ну, если ты это механизмом называешь, то наверно.
  - Смотри, - детина придвинулся к Сергею и начал загибать пальцы на руке. - Вначале вообще нихера нет. Потом - коллапс происходит. Из коллапса этого майя получается, ну а потом, - он мрачно покивал головой, уже и все остальное - нога твоя, площадка эта, асфальт, дом. Теперь ясно?
  - Теперь? - Сергей задумчиво осмотрел торжественно сосредоточенное лицо соседа и в очередной раз подумал, что пора бежать, причем, срочно, пресекая на корню поток безумных откровений соседа, но что-то против его собственной воли удержало его на месте. - Теперь, братское сердце, совсем темно. После твоего объяснения еще хуже стало, уж ты не обессудь...
  - Ты просто думаешь не о том.
  - Серьезно? А о чем тут думать нужно, интересно?
  - О чем? 'Из чего оно все?' - вот о чем думать нужно! - рука родновера взметнулась, перед лицом Сергея закачался толстый как сарделька палец, а лицо собеседника скривилось в торжествующей ухмылке. - Вот о чем думать нужно, тогда все ясно сразу и станет!
  - Не понял?
  - Чего ты не понял то? Что тут непонятного может быть? Смотришь на хрень какую-нибудь, и сразу думаешь: 'а из чего она?'. А как только задумался, так дураку последнему сразу ясно все станет. Ясно?
  - Нет, - Сергей отрицательно покачал головой. - Вообще нихрена не ясно, уж извини. Вот лавочка, допустим. Ну задам я вопрос себе - 'из чего она?'. И что, она денется что ли куда то, лавочка эта? Она же на месте останется, в воздухе не растворится, нет? Да и потом, что это за вопрос идиотский - 'из чего она?'. Тут любому дураку, хоть последнему, хоть первому, только одно ясно может быть, что из дерева эта лавочка. Ну, - он аккуратно похлопал рукой по чугунной ножке и усмехнулся, - и из железа еще. Я уж не знаю, где ты таких дураков берешь, у которых лавки сразу исчезают, после вопроса этого, но у меня все на своих местах осталось, если что. И вопрос, вроде, правильный задал. С этим - как быть?
  - Ответ искать нужно. Размышлять! - сосиска пальца снова метрономом закачалась перед лицом чуть отодвинувшегося Сергея. - Размышлять нужно, тогда и ясно станет, что нет нихрена, а ты что? А ты ответы сразу готовые выдаешь! А размышлять? Думать, блядь, головой своей, кто будет?
  - Не знаю. Пусть, наверное, кто-то другой думает, а я - пас, - он шутливо выставил руки перед собой, словно загораживаясь от грядущих возражений собеседника. - А то вдруг в натуре: начну думать головой своей, а она исчезнет? На чем сидеть тогда?
  - Кому?
  - Как кому? Мне, ясно дело, - Сергей убедительно постучал себя кулаком по груди и подмигнул собеседнику. - Да и тебе, кстати, тоже. Мы ж с тобой сейчас на лавочке сидим, если что. А если исчезнет она, нам что, на жопу падать придется?
  - Нет.
  - Почему это?
  - Да потому, что нет никаких нас. Некому падать никуда, усек?
  - Не, вообще не усек. Ни с лавкой не усек, если что, ни с остальным. Ты, может, по порядку объяснишь что-то? Ну, задал я себе вопрос - 'из чего лавка эта?', и что? Из дерева лавка эта, дальше то что? Над чем тут еще размышлять, по-твоему, нужно, чтоб лавка пропала? А?
  - А дерево из чего?
  - Не понял?! - Сергей озадаченно почесал щеку и с недоверием уставился на невозмутимого соседа. - Что значит - 'дерево из чего?'.
  - Да то и значит, - родновер еще раз презрительно сплюнул под ноги Сергею и принялся загибать пальцы сардельки, старательно демонстрируя оппоненту результаты этого действия. - Лавка - из дерева, а дерево - из чего? Из чего дерево, по-твоему, сделано?
  - Дерево? - он нахмурился и неуверенно почесал затылок, с подозрением поглядывая на безмятежное лицо собеседника. - Дурацкий вопрос какой-то... Что значит - 'из чего дерево сделано?'. Дерево из дерева сделано, если уж так...
  - Ага, - родновер хлопнул себя рукой по брюху и громко заржал, распугивая копошащихся в нескольких шагах от несуществующей лавки голубей. - А бетон из бетона, значит, сделан, так? Асфальт их асфальта, - он еще раз гулко хохотнул. - А нога твоя, к примеру, из чего? Из ноги, что ли, нога твоя сделана? Так выходит?
  - Угу, ясно. - Сергей задумчиво кивнул и полез в карман за очередной сигаретой. Прикурив, он выпустил струйку дыма и с интересом кивнул детине, который снова начал растворяться в состоянии крайней сосредоточенности. - А у тебя как выходит? По-твоему - из чего нога сделана? И дерево заодно?
  - Из нихуя.
  - А серьезно если? Их нихуя - это здорово, конечно, а на самом деле - как?
  - На самом деле, как раз, из нихуя, - родновер тяжело вздохнул и снова почесал густую поросль на подбородке. - Но до этого, как раз, дойти надо. Размышлять, думать, головой своей соображать! А если не размышлять, то тут по-другому все...
  - Да? И как, интересно, по-другому? Если не размышлять, из чего тогда дерево сделано?
  - Ты гонишь, что ли?! - детина мрачно уставился на оппонента. Медвежьи глазки загорелись нехорошим огнем, из ноздрей, казалось, вот-вот повалят клубы дыма, и Сергею моментально стало неуютно. - Ты что, блядь, в школе не учился, что ли? Тебе про атомы никто не рассказывал, нет?
  - А! Вот ты про что!
  - Епт, - сосед всплеснул руками и с язвительной усмешкой кивнул чуть расслабившемуся собеседнику. - Надо же! Дошло, наконец. Теперь ясно, где тут собака зарыта?
  - Пока нет. Собаки пока не вижу, - Сергей задумчиво помахал в воздухе дымящейся сигаретой и согласно кивнул головой. - Допустим. Про атомы я идею уловил, и что? Ну, да, хоть дерево, хоть бетон, оно же все из молекул состоит, а те из атомов. Это да, но дальше то, что?
  - А атомы из чего?
  - Атомы? - он задумался, сосредоточенно пытаясь выцепить в недрах памяти когда-то скудно усвоенные, и тут же за ненадобностью забытые сведения о хитроумном устройстве материальных феноменов. - Атомы, вроде, как солнечная система устроены. Там ядро какое-то посередине, я вокруг частицы, - он наморщил лоб. - Электрон там, нейтрон какой-то. И? И что теперь то, по-твоему?
  - Погоди! - сосед радостно осклабился. От его былой невозмутимости не осталось и следа, и он, широко улыбаясь и демонстрируя на зависть собеседнику белоснежный частокол во рту, хитро прищурился и загадочно кивал головой, словно наслаждаясь ходом затянувшегося диспута о тайнах окружающего спорщиков мира. - А электрон этот, он из чего, по-твоему? Что это за херня вообще такая - электрон?
  - Я тебе что, физик, что ли? - Сергей раздраженно отмахнулся от улыбающегося собеседника, снова подумав о том, что драгоценное время тратится им ну уж совсем не по назначению, без малейшей пользы для дела. - Откуда я знаю - из чего электрон? Электрон, это частица, вообще-то. Хрень такая маленькая, если что. В той же школе, кстати, учили... Из этих частиц атом состоит, из атомов - молекула, а из молекул - все остальное! - сложив из остатков школьных знаний более-менее жизнеспособный, как ему показалось, пазл, он заметно повеселел. - Так годится? Устроит?
  - Кого устроит?
  - Тебя, - Сергей удивленно развел руками, демонстрируя растерянное непонимание. - Это ж ты мне вопросы задаешь - 'из чего оно сделано все?'.
  - Меня - по херу. Самое главное, чтоб оно тебя устраивало, - казалось, сосед разом потерял интерес к разговору, пренебрежительно отмахнувшись от собеседника рукой, и снова уставился куда-то вдаль перед собой. - Частица у него электрон, надо же! - он саркастически хмыкнул и сокрушенно помотал могучей головой, не замечая удивленного взгляда Сергея. - Набрали, блядь, по объявлению! - родновер гулко хлопнул себя по брюху и осклабился в очередной усмешке.
  - Слушай, - незаметно для себя Сергей начал заводиться, чувствуя, как против его воли в груди нарастает глухое раздражение. - Чего ты тут смешного то увидел? Ты же сам объяснить просил, и что? Что тут не так, по-твоему? А? Чего ты скалишься, как с недоумком маленьким разговариваешь?
  - Не кипятись, - детина, совершенно неожиданно, широко и добродушно улыбнулся Сергею, и примирительно похлопал его по колену могучей дланью, словно призывая оппонента к спокойствию и терпению. - Тут, брат, на твоем месте любой в галошу сядет. Я ж тебе сразу сказал - тут размышлять нужно, а не ответы готовые искать. Вот, поэтому, у тебя такая херня и получается...
  - Да? - Сергей взял себя в руки, подавив нарастающее раздражение, и недоверчиво уставился на улыбающегося соседа. - А что тут не так то, по-твоему? Если не частица электрон, тогда - что?
  - Волна! - могучая длань снова взметнулась перед его лицом, а сосисочный метроном закачался перед носом. - Волна, понял! Вначале - волна, а частица потом уже только! И то, - детина убедительно покивал головой, торжественно глядя на озадаченного оппонента, - потом уже только, когда наблюдатель появится. Пока нет наблюдателя, никакой частицы нахрен нет, сечешь? Только волна, если тебя в натуре - 'как оно на самом деле?' интересует.
  - Волна?
  - Она. Она, родная, если тебе в натуре интересно. Не частица! - детина очередной раз торжественно потряс пальцем сосиской перед лицом ошарашенного визави.
  - Что значит - волна? Как это частица, по-твоему, волной может быть?!
  - Никак, - родновер удивленно уставился на Сергея и пожал широкими плечами. - А кто тебе сказал, что частица волной может быть?
  - Так ты же сам минуту назад!
  - Иди на хер! - сосед возмущенно хрюкнул и с негодованием отмахнулся от собеседника. - Я ему сказал! - он наставил на оппонента указательный палец, словно прицеливался, и повторил по слогам, тщательно выговаривая каждую букву. - Э-ле-к-трон в-на-ча-ле - во-лна. Ни-ку-я не ча-сти-ца! Понял?
  - Нет, - Сергей отрицательно помотал головой. - Что значит - волна? Как это электрон волной может быть? Ты где это вообще взял то, братское сердце?
  - Где? Учебник школьный открой. Там про эксперимент с двумя щелями почитай. И про коллапс волновой функции, заодно.
  - Да? - он с сомнением смотрел на снова ставшее безмятежным лицо родновера. - Что-то я такого не помню, почему-то! Про частицу - помню, про волну - нет. И что значит - волна?
  - Волна, - родновер снова почесал бороду и опять перевел взгляд с оппонента на туманную даль, - это значит, что он везде сразу находится.
  - Кто?
  - Электрон, блядь! Ты издеваешься, что ли?! - могучие руки сжались в кулаки, и Сергей в очередной раз отметил, что диспут развивается в крайне опасном и нервном направлении.
  - Ты погоди! - он успокаивающе выставил вперед руки и недоуменно потряс головой. - Это как электрон везде сразу находиться может? Ты, может, путаешь чего?
  - Епт! - сосед хлопнул себя по ляжке и радостно заржал, презрительно поглядывая на своего визави. - Наберут, сука, по объявлению! Я путаю? Иди, учебник школьный почитай, лошара!
  Благоразумно пропустив 'лошару' мимо ушей, Сергей с недоверием разглядывал торжествующую улыбку на лице собеседника и мрачно нахмурил брови:
  - И что, в учебнике такое написано? Что электрон сразу везде находится? Это что за учебник такой, интересно? Для особо одаренных детей выпустили, специально и ограниченной серией?
  - Шути-шути, - родновер сплюнул и презрительно махнул рукой. - Но лучше учебник возьми, все-таки. Может, откроется что-то еще в тебе.
  - Не, - он шутливо загородился руками, словно пытаясь защитить себя от возможных последствий подобных непродуманных действий. - Мне и так, в общем-то, неплохо, если что. А если откроется что-то, так не факт, что хуже не станет. Ты, как я понимаю, открыл учебник, и что? У тебя вон и электрон уже везде, и мир пропадает. Оно мне нужно такое?!
  - Вот! - детина торжественно потряс пальцем сарделькой, устремив очи горе, словно призывая в свидетели невидимых для собеседника обитателей заоблачных высей. - Вот так все и рассуждают! Вот, мрази, довели нас до чего! Бояться люди думать, ссут от одной возможности только! А ты мне про коллапс волновой функции говоришь! - последнее, явно, было обращено уже непосредственно к Сергею, и он, осознав этот факт, возмущенно прижал руки к груди.
  - Я? Вообще то это ты тут коллапсом этим паришься, если что! Я про этот коллапс от тебя впервые услышал. Кстати, - он с веселым удивлением воззрился на своего оппонента. - А коллапс то тут где, про который ты все говоришь? То, что электрон у тебя везде, я понял, допустим. Не скажу, что принял, - он старательно удерживал нарочито серьезное выражение на лице, - но, допустим, понял. А коллапс? С ним что?
  - С ним нормально все, - детина вздохнул, - почти. У тебя волна как частицей становится?
  - У меня? Не знаю, - Сергей развел руками и обозрел вновь предельно сосредоточенного оппонента. - А у меня волна частицей становится, разве? Я, наверное, просто не в курсе пока, если что... Проясни.
  - А что тут прояснять то? Это ж ты про частицу все говорил? Вот и скажи, как волна частицей становится?
  - Понятия не имею. Я, братское сердце, тебе откровенно скажу: я вообще не уверен, что что-то чем-то становится. Я до сих пор воткнуть не могу, как это у тебя электрон сразу везде находится может. А ты еще и объяснить предлагаешь - как волна в частицу превращается. Для меня, не поверишь, перебор, - он сокрушенно покивал головой, вытащил из кармана пачку сигарет, с сомнением покрутил ее в руке и, все же, убрал обратно в карман. - Может ты, если ты такой умный?
  - При чем тут - умный, не умный? Ты что думаешь, я могу воткнуть как эта хрень сразу везде находится? С какого? - родновер возмущенно хлопнул себя по ляжке и насупился. - Я сам, не поверишь, как полез разбираться, чуть с катушек не слетел. Но, это ж факт научный, против него не попрешь. А как волна в частицу превращается, я тебе, кстати, легко объяснить могу, - он добродушно покивал головой и подмигнул Сергею. - Волна - это что? Правильно, это такая хрень, которая везде сразу. Вон, на море волны возьми, - сосед погрозил собеседнику пальцем. - Все же сразу видно! Где волна, спросишь? А везде! Как глянул на волну, а она в натуре - везде! И тут, и там, и вообще пес поймешь - где начинается она, где заканчивается... А частица - что такое? Правильно! - палец вновь замаячил перед носом Сергея. - Частица, это уже конкретная хрень, она уже не везде, а где-то! Сечешь?
  - Слабо. Пока слабо, но ты давай дальше, может понятней будет.
  - А чего тут слабо то сечь? Тут как дважды два все элементарно. Волна - везде, частица - где-то. И эта частица, кстати, она же не на месте стоит, а двигается, если что. У нее значит и скорость есть, и координаты. Так?
  - Ну, наверно...
  - Не наверно, а точно. Вот как измерим скорость с координатами, там и сможем хоть что-то про частицу эта сказать. А тут уже и наблюдатель появляется...
  - Кстати! - Сергей прищелкнул пальцами. - А откуда у тебя наблюдатель то появляется, я не понял? И почему он вдруг появиться должен? У тебя же только что ничего не было, вроде?
  - О! - родновер радостно хлопнул его по колену, заставив поморщиться, и торжественно мрачно закивал головой. - Я вот над этим моментом и бьюсь, не поверишь! Мне самому не ясно пока, откуда наблюдатель этот берется. Но без него то тут никак, если разбираться...
  - Да? А почему это, интересно?
  - А наблюдать то кто у нас будет? Скорость мерить, координаты? Без наблюдателя то - никак! Вот я и бьюсь над этим второй день. Мне тут только одно пока понятно, - сосед помрачнел и доверительно наклонился к уху Сергея. - Тут только он один и есть, наблюдатель этот.
  - И это ты, как я понял? - Сергей изо всех сил сдерживал рвущийся наружу смех, старательно удерживая нарочито серьезное выражение на лице. - Так ты же говорил, что тебя тоже нет? У тебя, братское сердце, изъян какой-то в теории твоей. То ты наблюдатель, то нет тебя. С этим как быть?
  - С этим сложно, - родновер согласно кивнул и задумчиво потеребил бороду. - Тут я выразился неправильно. Это не я наблюдатель, а наблюдатель - я. Разницу сечешь?
  Ответить Сергей не успел. В кармане зазвонил мобильный, и он, достав аппарат и увидев номер абонента, поморщился, и кивнув собеседнику, принял вызов.
  - Да, Дэн. Минут через десять перезвоню, ок? - он убрал телефон в карман и повернулся к соседу. - Не, братское сердце, разницы вообще не улавливаю, уж извини. Ты - наблюдатель, или он - ты, какая разница то, не пойму? Впрочем, ты извини меня, но бежать нужно. Тебе вот хорошо, - он не удержался и хмыкнул. - У тебя нет нифига, и майя какая-то сплошная, а у меня тут аврал на работе. То ли горит что-то уже, то ли тлеет пока, но разбираться нужно. Можно, конечно, товарищам сотрудникам лекцию про майю прочесть, но, боюсь, не пройдет номер, - Сергей примирительно улыбнулся и начал подниматься с лавочки. - Слушай, - он добродушно кивнул соседу, - а что это тебя в такие думки то тянет? Нет, чтобы жить спокойно, а ты такими глобальными вопросами морочишься... Из чего оно, зачем... Да не пофигу разве, из чего оно все, и зачем? Есть что-то, уже хорошо, как считаешь?
  - Ну так и не морочься, - родновер тяжело завозился на лавке и пренебрежительно отмахнулся рукой. - Я тебя что, заставляю, что ли? Тут каждому свое, сосед. Иди, решай вопросы рабочие!
  - Благодарю! - Сергей широко улыбнулся и протянул руку. - Мы, кстати, не познакомились еще. Сергей.
  - Дмитрий, - сосед пожал протянутую руку и тут же начал уходить в себя, моментально потеряв интерес к собеседнику. Сергей еще мгновение смотрел на погруженного в тяжкие раздумья детину, а потом двинул ко входу в подъезд.
  
  8
  
  Сергей не успел еще зайти в квартиру, как в кармане снова требовательно заверещал мобильный.
  - Здорово еще раз, Дэн. Нет, не садился даже пока, - выслушав возмущенную тираду на том конце провода он страдальчески закатил глаза, и поморщившись, пожал плечами. - Откуда я знаю - когда? Кто знает? Тоже правда, - Сергей вздохнул и бросил взгляд на часы. - Если ты еще мешать не будешь, то шансы есть пока до завтра уложиться. Кто еще мешает? - он не выдержал и хмыкнул, а перед глазами как живой встал родновер Дмитрий, с устремленным вверх пальцем сарделькой. - Майя мешает, Дэн. Как чувствую себя? Не знаю, - Сергей прислушался к внутренним ощущениям. - Не очень, если честно. Башка опять же болит. Что? - он болезненно поморщился. - Все, Дэн, только ты еще не начинай! Конечно, прямо сейчас и брошу! И голова пройдет, и Меморандум напишется! Серьезно если? Если серьезно, отстань от меня с куревом, вот что. А по встрече, - он несколько минут размышлял, хмурясь, и прикидывая предстоящий объем работ. - Давай так: если объективно, то послезавтра я тебе Меморандум в любом случае сдам, хоть не отрываясь сидеть буду. Во сколько - ХЗ, Дэн, но - сдам. Завтра, все-таки, нереально, слишком объем большой, да проверить еще нужно все будет. А там - в любой день, как говорится, пусть сами время обозначают. Я - готов. Что?! - его лицо исказилось в болезненной гримасе, и он, в ярости, сплюнул себе прямо под ноги, на пол лестничной площадки. - На сколько, говоришь? На десять процентов?! Они что, охерели там на Магнитке?! Дебилы! - он яростно шваркнул ногой, зачищая следы неблаговидной жизнедеятельности. - Суки! А кто демпингует то, не выяснили? Ну и пусть роют, фиг ли они штаны там просиживают?! Передай: послезавтра буду, если не скажут - кто цены ломает, пиздец всем будет! И Жеке - в первую очередь! Почему? А чей завод?! Ну, а спрашиваешь - почему! В чем он виноват? - несколько секунд послушав коммерческого, он яростно тряхнул головой и выставил перед собой руку, словно собеседник мог его видеть. - Все, хватит! Сказал - пиздец, значит - пиздец! Нам перед сделкой еще не хватало экономику в ноль просаживать! Почем продаваться тогда будем? За три копейки?! Ладно, - он чуть перевел дыхание, - хватит лирики. Не отвлекай лучше. А бойцам - передай! - засунув мобильный в карман он открыл дверь и вошел в квартиру.
  Приняв на скорую руку душ и сварив кофе, он уселся на кухне, открыв на ноутбуке Меморандум. Рука потянулась за сигаретами, но, тут же, отдернулась. Сергей с подозрением посмотрел на пачку и прислушался к своим ощущениям. Курить не хотелось. Более того, во рту отчетливо ощущался какой-то помойный привкус от уже выкуренных сигарет, и он с отвращением отбросил пачку на другой конец стола, уткнувшись в экран монитора и попытавшись погрузиться в работу. Через пятнадцать минут бездумного созерцания текста Сергей понял, что смысл написанного совершенно ускользает от него, сколько бы он ни пытался сосредоточиться, а еще минут через десять с ужасом осознал, что работать сейчас физически не сможет, какими бы страшными последствиями это не грозило для предстоящей эпохальной встречи. Подобные тупики случались не редко, и он более-менее представлял себе рецепт исцеления от этого недуга. Нужно было пройтись. Пройтись, выкинув на время из головы и Меморандум, и козлов конкурентов, стремящихся обрушить с таким трудом отстроенный рынок, и заводских снабженцев, ведущих себя, как очередной раз отметил Сергей, подобно самым банальным и недорогим проституткам, плюющим без колебаний на все предварительные договоренности ради сиюминутной грошовой выгоды, подводя под это, кстати, довольно стройную идеологическую базу. Он несколько минут пребывал в мучительном раздумье относительно плана предстоящей прогулки, а потом, внезапно, маршрут сложился в голове сам собой. Он еще раз с сожалением посмотрел на текст на экране, прислушался к внутренним ощущениям, и, махнув рукой, принялся одеваться.
  
  9
  
  Дорога до 'Белых облаков' заняла около часа. Пойманный Сергеем частник за всю дорогу не перебросился с пассажиром и парой слов, за что тот, порядком утомленный, был ему весьма благодарен. Он даже успел подремать, прикорнув весьма крепко, пока деликатное покашливание не вернуло его к жизни.
  - На месте, - водила принял деньги, кивнул на прощанье и газанув, скрылся в клубах сизого дыма, влившись в двигавшийся мимо магазина поток.
  Сергей несколько минут бесцельно и бездумно смотрел ему вслед, потом полез в карман за пачкой сигарет, достал ее, и немного повертев в руках, сунул обратно. Через несколько минут он был уже в магазине, медленно двигаясь мимо заваленных всякой всячиной полок, разглядывая эзотерический Клондайк и очередной раз задавая себе вопрос: 'Кому и зачем могла понадобиться вся эта разномастная белиберда - свечи всех цветов и размеров, талисманы, похожие на обереги, обереги, отдаленно напоминающие талисманы, благовония на любой вкус и нюх и прочие разности, без которых, судя по всему, овладевать тайнами вселенной было если и возможно, то крайне затруднительно. Через несколько минут рядом с ним возник давешний продавец, протянул руку и дружелюбно кивнул, как старому знакомому.
  - Какими судьбами?
  - Привет, - Сергей пожал протянутую руку и неуверенно пожал плечами. - Так, от нечего делать зашел, развеяться.
  - А, ну развейся, развейся, - парень одобрительно покачал головой и сделал попытку пройти мимо Сергея к выходу. - Слушай, - он затормозил и обернулся, - сигаретку дашь?
  - Не вопрос, - пачка перекочевала в руки продавца, а у самого Сергея промелькнула весьма неожиданная и дерзкая мысль. Она еще толком не успела оформиться, но рука сама придержала исчезающего детину.
  - Слушай, а у вас книга этого самого, - он мучительно поморщился, вспоминая слышанное всего один раз имя. - От черт! - Сергей наморщил лоб, пощелкал пальцами и страдальчески уставился на терпеливо ожидавшего собеседника. - Забыл! Представляешь?
  - Угу. Представляю, - продавец кивнул и заинтересованно уставился на погруженного в мучительное раздумье Сергея. - А про что книга то хоть? Может, по названию найдем?
  - Про что? Про курение. Точнее, как бросить курить. Сейчас, говорят, все ее читают. А фамилия, - он пожевал губу, - птичья какая-то. Реально - птичья. А какая - как вылетело из башки...
  - Алан Карр, может? 'Легкий способ бросить курить'?
  - Точно! - Сергей звонко шлепнул себя по лбу и расплылся в улыбке. - Я же говорю - птичья фамилия какая-то! Есть книга?
  - А то. Сейчас перекурю, покажу - где. А ты не хочешь, кстати? - продавец помахал перед носом Сергея сигаретой и кивнул в сторону выхода. - Пока не бросил, на посошок?
  Сергей несколько секунд мялся, сморщился, и согласно кивнул.
  - Ладно, пойдем. А с чего ты взял, что я бросать собрался?
  - А что, не собрался? А книга тогда зачем, в подарок?
  - Книга? - Сергей задумчиво почесал затылок и пожал плечами. - Да так, почитать просто...
  - Да? Странное чтиво какое-то, - парень с сомнением посмотрел на Сергея. Выйдя из магазина он достал зажигалку, прикурил, предложил собеседнику и кивнул в сторону пустовавшей лавки. - Присядем?
  Некоторое время оба молча курили. Продавец сосредоточился на формировании колец из выдыхаемого дыма, с интересом разглядывая плоды своего творчества и помахивая сигаретой как дирижерской палочкой. Сергей бездумно уставился вдаль, погрузившись в странно комфортное состояние безмыслия.
  - А ты что, реально что ли с куревом завязать решил? - нарушивший молчание продавец с интересом повернулся к Сергею. - С концами?
  - Да нет, - тот неуверенно повел плечами, с трудом концентрируясь на собеседнике. - Я же говорю - почитать просто...
  - Гонишь, - парень добродушно тряхнул головой. - Почитать, скажешь тоже! Этого Карра кто в своем уме читать будет? Только если завязывать собрался, а так - что там читать то можно, скажи на милость?
  - Не знаю. Я же не читал еще. Почитаю - расскажу.
  - Расскажи, расскажи, - собеседник выкинул окурок, и просительно уставился на Сергея. Он протянул ему пачку, щелкнул зажигалкой. - Я тебе знаешь, что скажу? - продавец небрежно помахал дымящейся сигаретой. - Если реально курить бросать собрался, нефига этого Карра читать. Тут по-другому нужно, если созрел уже.
  - Да? И как же это интересно?
  - Янтра! - визави Сергея оживился и заерзал на скамейке. - Тут янтра нужна, тогда вопрос сразу решить можно!
  - Янтра?! А может мантра уже тогда? - он усмехнулся и отбросил недокуренную сигарету. - А при чем тут эта янтра твоя? И курево?
  - Как - при чем? Янтра, она от всего помогает, - парень выпустил пару колец и пронзил их тоненькой струйкой дыма, с довольной улыбкой наблюдая за медленно тающим в воздухе результатом своих усилий. - Янтра, брат, это вообще на все случаи жизни средство, если хочешь знать!
  - Панацея?
  - Вот ты смеешься, - продавец шмыгнул носом и чуть придвинулся к собеседнику. - А у меня один раз знаешь, как было? Ночью зуб прихватило. Хоть на стенку лезь, такая боль. И что думаешь? 'Шри янтру' на ночной столик поставил, и воткнул. Минут пять всего, и? - он торжественно помахал пальцем перед носом слегка отшатнувшегося Сергея. - Нет боли! Как рубильник кто-то повернул! А ты говоришь...
  - Я? Я молчу пока, - Сергей с сомнением разглядывал жизнерадостное лицо собеседника. - И что, не болел зуб больше?
  - Больше нет. Я его через неделю вырвал.
  - Хм. А может, надо сразу к врачу было? Круглосуточные же есть сейчас?
  - Есть. А на фига это нужно, когда янтра под рукой?
  - Действительно, - Сергей успокаивающе кивнул головой. - На фига врачи спрашивается, когда янтра есть? А чего ты рвать его пошел потом? Еще бы с этой янтрой твоей поморочился?
  - Да не было ее, - продавец досадливо сморщился. - В деревне был, а так бы, конечно, сам обошелся. Там же коновал деревенский, - он злобно сплюнул. - Ему бы, суке, только рвать! Пришел, посмотри, говорю, а он только я рот открыл, так сразу - 'Рвать!'. Я ему - 'Давай полечим!', а эта скотина свое - 'Рвать надо!'. И что? - он скривился. - Вырвал ведь, сука. А мне теперь что делать? Зубы то, они же сейчас на вес золота, в натуре! И ведь что интересно? Делают - из говна какого-то, а ценник - как на золотые!
  - Ну, так ты золотой сделай. И не так обидно будет. И ценник, и качество - полное соответствие, как говорится...
  - Гонишь? Я что, лох что ли, с фиксой ходить? Но я же не про то! - парень небрежно махнул рукой, словно решительно отсекая воспоминания о деревенском эскулапе и болезненной утрате. - Тут же не в зубах дело то! Я тебе про что говорю? Про янтру! Если серьезная задача какая, то лучше нет ничего. Если уж боль снимает, то все остальное - вообще семечки...
  - Да? Интересно, - Сергей с сомнением покачал головой. - Что-то я впервые про такие методы слышу. И почему тогда народ вообще к врачам ходит, непонятно? Все бы с этой янтрой твоей морочились, смотри, какая экономия для семейного бюджета! Корь - янтра, скарлатина - янтра, грипп какой-нибудь, опять - янтра! Ну а на зубных, - он усмехнулся, - тут вообще страшно представить, сколько денег сэкономить можно! Чего же народ дурью то мается, бабло понапрасну палит? А?
  - Невежество.
  - Невежество?! - Сергей ошалело потряс головой. - Не понял? Ты сейчас про чье невежество говоришь?
  - Народное. Народ же не знает про это нихрена. Ты вот знал, к примеру? Про то, что так можно?
  - Я? Нет. Я, кстати, дружище, пока вообще не уверен, что так можно. Ты вот говоришь, а меня сомнения терзают смутные, - он усмехнулся и подмигнул продавцу. - Уж как-то больно у тебя все легко выходит. Сомнительно что-то, чтобы вот так - на раз - все проблемы решались!
  - А ты попробуй. Я ведь тоже эмпирическим путем к янтре то пришел, - парень задумчиво поскреб щеку. - Вначале сам не очень верил, а как попробовал, все, прямой опыт уже, как в народе говорят. Что теряешь то в итоге?
  - Не знаю. Время, думаю, и это как минимум. А так еще разбираться нужно, что там еще потерять можно. Кстати, а что это вообще такое - янтра?
  - Шутишь?! - глаза продавца полезли на лоб.
  - Нет. Как на духу, дружище. Ты вот все твердишь - янтра, янтра, а я ведь вообще не в курсах - что это за штука такая...
  - Пойдем! - рука прихватила рукав Сергея, и он, тяжело вздохнув, начал подниматься с лавки вслед за продавцом.
   Через несколько минут он уже с интересом разглядывал с десяток странных рисунков, выложенных на стол в живописном беспорядке. Размером, как прикинул Сергей, рисунки были где-то сорок на сорок сантиметров, являя собой правильный квадрат из достаточно плотной бумаги. Почти всю площадь занимал внутренний квадрат с четырьмя странными выступами по краям. В квадрат был вписаны круги разных цветов и размеров, которые, в свою очередь, вмещали в себя разномастные треугольники, образующие весьма причудливое и, на первый взгляд, довольно хаотичное нагромождение, в котором, однако, чувствовался какой-то скрытый порядок. Он с интересом перебирал рисунки, пытаясь проникнуть в скрытый смысл загадочных символов.
  - И что эта такое? Что это значит то, вообще?
  - Это? Это, брат, дохрена чего значит, - продавец взял еще один рисунок и начал тыкать в него пальцем. - Вот это - Бхупуре...
  - Кто?!
  - Не кто, а что. Квадрат магический. А выступы эти - двери на четыре стороны света. Посередине видишь круг? Это лотос. Шестнадцать лепестков у него. Внутри еще один лотос, восемь лепестков. А вот это звезда шестнадцати лепестковая. Девять треугольников пересекаются, и звезду эту образуют. Ясно?
  - Не очень. Нет, - Сергей успокаивающе помахал рукой. - Так то ясно, конечно, но неясно одно: что это вообще за фигня? И как вот от этого зубы болеть перестать могут? Голова заболеть запросто может, как я думаю, - он внимательно смотрел на рисунок и слегка поморщился. - У меня, кстати, уже начинает потихоньку. Но вот чтобы пройти что-то могло после этого, я, дружище, сильно сомневаюсь...
  - С непривычки. Тут посидеть нужно, попривыкнуть. Никакой головной боли, - продавец протестующе помахал рукой. - Я тебе отвечаю - чистое здоровье!
  - Да?! - он с подозрением посмотрел на торжественное лицо собеседника и, не удержавшись, крякнул. - Чистое здоровье, говоришь? А у меня вот информация, что чистое здоровье это другое...
  - Это что, интересно?
  - Да вот мне давеча лекцию читал персонаж один, за легалайз марихуаны, если коротко. Так и сказал - 'Чистое здоровье, мол, одно!'. А теперь ты говоришь, что картинки эти чистое здоровье. И кому верить теперь?
  - Всем, - парень подмигнул и отложил свою янтру на стол в общую кучу. - Марихуана, кстати, с янтрами вообще зачотно идет. Во! - выставленный большой палец, судя по всему, призван был развеять последние сомнения Сергея в целительной силе вышеозначенного тандема. - Но осторожно нужно. Не всякому, я бы сказал, можно такое...
  - Да? А в чем проблема?
  - Как - в чем? Ты что, думаешь, это шутки? - продавец, похоже, немного обиделся. - Это же с башкой работа. С сознанием! А если еще под травой медитировать, то тут эксцессы возможны...
  - Серьезные?
  - Разные, я бы сказал. Серьезные - это оценочная категория. Для тебя - серьезно, для меня - нет, для третьего вообще как пыль для моряка. Так что тут так однозначно не скажешь. Но эксцессы возможны, так что лучше, конечно, без травы начинать для начала... Ты вначале так попробуй, а потом уже с травой...
  - Дружище, - Сергей тяжело вздохнул и развел руками, демонстрируя легкую растерянность. - Какая трава, нафиг? Я в жизни не курил, если что.
  - Зря!
  - Думаешь? Не знаю, не знаю, - он с сомнением посмотрел на безмятежное лицо продавца и хмыкнул. - Тут с одним не знаешь - как расстаться, а ты на марихуанну еще подсадить хочешь? Заманчивое, конечно, предложение, но, наверное, я - пас!
  - Брось! На траву не подсядешь, - парень пренебрежительно отмахнулся и презрительно скривил губы. - Наоборот! Если на траву перейдешь, ты сигареты бросишь смолить. Это я тебе авторитетно скажу!
  - Да? Интересно. А ты траву куришь?
  - Иногда.
  - А сигареты почему не бросил? Ты же только что сказал!
  - Задачи такой не стоит, - продавец небрежно отмел возможные соображения и взял со стола очередную картинку. - Но если б стояла, я бы сто процентов янтрой бы вопрос закрыл. 'Шри янтру' бери, не пожалеешь!
  - Это какая?
  - Да вот эта, которую я тебе показывал...
  - Ну, взял я, допустим. И что? Как с ней дальше то быть? Что делать нужно?
  - Смотреть.
  - Смотреть? Просто смотреть?!
  - Ну да. Можно мантру еще добавить, но тут тебе передача нужна будет, а у тебя же гуру нет?
  - Жегура?! - Сергей недоверчиво покосился на собеседника. - А это кто еще?
  - Гуру. Учитель по-нашему. Мантру только он дать может. Янтру сам выбираешь, а вот мантру без гуру нельзя.
  - Почему?
  - Порядок такой, - парень несколько раздраженно пожал плечами. - Откуда я знаю - 'почему?'. Тут тысячами лет народ проверяет - как оно лучше работает, а ты со своими 'почему?' лезешь. Тут принять нужно, как аксиому в школе, всем сердцем. Тогда работать будет. А так, - он пренебрежительно махнул рукой.
  - Мне так сложно, дружище. 'Как аксиому в школе, всем сердцем' - Сергей сокрушенно покачал головой. - Не, я так не смогу. Я, брат, аксиому то всем сердцем принять никогда не мог, а ты говоришь! Максимум, что умом еще, но сердцем? Нет, - он покачал головой и выставил руки перед собой, словно защищаясь от дальнейших предложений.
  - Так дело то твое, - продавец пожало плечами. - Не хочешь, не принимай. Тебя что, заставляет кто-то? Ты спросил, я - ответил. Всех делов...
  - Ладно, не кипятись, - Сергей перебирал картинки, периодически встряхивая головой, словно пытаясь таким образом защитить себя от влияния странно притягательных разноцветных геометрических построений.
  Внезапно его внимание привлекла одна, лежащая несколько особняком. Он повернул голову и даже вздрогнул. В отличии от своих собратьев, картинка являла собой поистине образец спартанской строгости. Тонкие белые линии на черном фоне... В магический квадрат Бхупуре был вписан круг с восьмью лепестками, в него - треугольник. В треугольнике располагались три окружности уменьшающегося диаметра, в которые был вписан еще один треугольник меньшего размера. В центре красовалась ярко оранжевая точка. Неизвестная янтра показалась Сергею примером разумного минимализма, и он, завороженный невероятной заряженностью странной картинки, потянулся к ней, повернув голову к, казалось, чуть надувшемуся парню.
  - Слушай, а это что?
  - Это? - продавец уважительно покачал головой и протянул картинку в чуть подрагивающую руку собеседника. - Чиннамаста янтра. Отсекающая голову сама себе, если на наш переводить. Серьезная янтра, - он уважительно почмокал губами и подмигнул Сергею. - Я бы вообще сказал, что самая серьезная. Полный пиздец, фактически, а не янтра...
  - Да? А почему? - он не смотрел на продавца, завороженно вглядываясь в геометрические построения и, даже, зябко повел плечами. Казалось, картинка оживала прямо на глазах. Треугольники дрожали, окружности вибрировали, а лепестки лотоса так и вообще жили своей, совершенно обособленной от всего остального жизнью.
  - Не знаю. Я тебе свое личное впечатление говорю. Это же в честь телки Шивы янтра, если что. И не просто Шивы, а Шивы- кабандхи! А это знаешь кто? Тот, кто вселенский карачун в конце концов устроит. Все нахрен разнесет, в клочья, чтоб ничего не осталось! У такого прикинь какая телка должна быть?
  - Серьезный товарищ, - он не отрывал глаз от странного танца геометрических фигур, краем уха слушая разглагольствование консультанта. - Деструктивный только, судя по всему. А зачем он все разносит то в конце?
  - Зачем? Время пришло. Вначале творение, потом - разрушение. Вот этот Шива-кабандхи все нахрен и разносит в своей зоне ответственности, так сказать. А Чиннамаста эта как раз телка Шивы этого. Под стать муженьку, как говорится. Голову сама себе отсекла...
  - Голову? Сама себе? А зачем?
  - Если по легенде, то дочерей напоить. Она их кровушкой своей и напоила. Но это же легенда, миф, - парень пренебрежительно отмахнулся, словно предлагая Сергею не принимать близко к сердцу вышеупомянутую легенду и, чуть наклонившись к нему, понизил голос. - Это для профанов, легенды все эти. А если в натуре, так эти символьный язык. Сумеречный, как в Индии говорят. Внимание у профанов отвлечь, чтобы в скрытый смысл не проникли. А на самом деле, тут в другом дело, - он перевел дыхание и склонился к собеседнику еще ближе. - В голове же мысли у нас, так? А мысли, они же мир создают, верно? Вот поэтому башку и нужно отсечь. Символически, конечно, - продавец погрозил Сергею пальцем. - Отсечь символически, значит мысли остановить. ОВД, как некоторые бы сказали...
  - Что?!
  - ОВД - остановка внутреннего диалога. Чтобы мыслей в башке не было. Как остановишь, тогда все...
  - Что - все?!
  - Мир пропадет, - продавец пожал плечами.
  - Забавно. А зачем тебе нужно, чтобы мир пропал куда-то? Чем, интересно, тебя мир не устраивает?
  - Да пока устраивает, - тот неопределенно покрутил головой и усмехнулся. - Пока устраивает, вроде, а когда надоест - что делать?
  - А почему он надоесть то должен? - Сергей оторвался от созерцания янтры и с удивлением уставился на продавца. - Мне вот что-то пока не надоедает. Да и опять же, надоест - умрешь. Тут, как мне кажется, важно чтобы он тебе раньше надоел, прежде чем умирать придется. А то прикинь облом: тебе умирать, а мир не надоел еще, и что делать?
  - Ну, - парень задумчиво почесал за ухом. - Тут уже каждый сам за себя решает, если что. Но про янтру я тебе точно говорю - мощная штука! Тебе, кстати, лучше всего бы подошла, если не боишься...
  - Почему это, интересно?
  - Да что там курево твое! Ты глянь - мощь какая! Если уж она сама башку отсекла, что, с сигаретами не справится, что ли?
  - Не знаю, - Сергей с сомнением посмотрел на продавца и перевел взгляд на янтру. - Ну, допустим, взял я ее, а что дальше то с ней делать нужно? Просто смотреть?
  - Просто смотри. На ночь минут тридцать, ну и в течение дня можешь несколько сеансов еще устроить.
  - А желание загадывать нужно? Ну, - он замялся. - Про сигареты то - когда говорить? Что я, допустим, бросить решил...
  - Ничего говорить не нужно, - парень великодушно взмахнул рукой, словно предлагая заранее не обращать внимание на частности, и сосредоточиться на главном. - Она сама все сделает. Она, кстати, лучше тебя знает - что тебе нужно в действительности...
  - Хм. Стремно как-то, - Сергей задумчиво перевел взгляд с продавца на янтру и скептически покачал головой. - Меня такая постановка вопроса всегда пугает, если честно, когда кто-то лучше меня знает - как мне лучше, и что мне нужно... Если это мама знает, тут еще потерпеть можно, а вот когда телка Шивы какого-то лучше меня знает - как для меня лучше, тут, дружище, я что-то напрягаться начинаю, честное слово...
  - Смотри сам. Я тебе сразу сказал - моща! Если ссышь, тогда со 'Шри янтрой' попробуй. Она помягче чутка. Там гармония, космос, а тут, сразу говорю - пиздец!
  - Ладно, уговорил! - Сергей с усмешкой взял со стола черно-белую 'мощь' и протянул руку продавцу. - Спасибо, дружище! О результатах я тебе потом доложу! - он подмигнул и двинулся к кассе.
  - Бывай, - детина пожал протянутую руку и шлепая ногами медленно двинулся между книжных полок, разглядывая редких посетителей эзотерического оазиса.
  
  10
  
   Когда Сергей вошел в квартиру, часы показывали ровно девять вечера, и он обреченно подумал, что драгоценный день вылетел в трубу. 'Коллапс волновой функции' - зазвучало в ушах, а перед глазами как живое возникло лицо родновера Дмитрия. 'Все сделано из нихуя, понял? Но до этого еще дойти нужно!'. Палец сарделька качался перед глазами как метроном, и тихо чертыхнувшись он резко помотал головой, отгоняя наваждение. Скинув кроссовки он прошлепал на кухню, поставил кофе и с тяжелым вздохом уставился на погасший экран ноутбука. Работать категорически не хотелось, но в памяти всплыли детали утреннего разговора с коммерческим, и он ощутил внезапный прилив сил. Сварив кофе и выложив рядом с собой пачку сигарет, он погрузился в работу, постепенно с головой растворяясь в творческом процессе. Часы показывали четыре часа утра, когда он ощутил, что физически больше не может концентрироваться на смысле написанного, и откинувшись на спинку стула с хрустом размял затекшее тело. Голова болела, во рту саднило от выкуренных сигарет. Утро, как с тоской подумал Сергей, явно будет недобрым, но, оно обязательно должно было быть ранним, чтобы Меморандум был готов к обозначенному сроку, и, захлопнув ноутбук, он решительно выбрался из-за стола, устанавливая на ходу будильник в телефоне.
   Приняв душ, он прошлепал в спальню, откинул одеяло и со вздохом облегчения закрыл глаза. Ему казалось, что не пройдет и минуты, как сознание растворится в чернильной пустоте небытия, однако, проворочавшись около тридцати минут, он с ужасом осознал, что заснуть сейчас физически не сможет. Минут через десять он уже дымил сигаретой на кухне, с тоской соображая - что делать? Можно было продолжить работу над Меморандумом, но внутренний голос, которому он привык доверять, подсказывал, что это не самая удачная идея. Поставить какой-нибудь фильм и попробовать заснуть под него? Сергей тяжело вздохнул, оглядел комнату, и вдруг в голове ослепительно полыхнула догадка - 'Янтра!'. Прикинув перспективы, он покрутил головой и решил, что хуже уже не будет точно, и полез за предусмотрительно припрятанным пакетом с приворожившим его рисунком. Накинул спортивный костюм, присел за кухонный стол и несколько секунд пристраивал картинку поудобнее, расположив ее на столе таким образом, чтобы можно было созерцать рисунок не напрягая шейных позвонков. Подумав, он выпрямил спину, сложил руки на животе и стараясь дышать как можно более спокойно уставился на глянцевую черную поверхность, испещренную строгими белыми линиями.
  Было неясно, куда нужно смотреть, и Сергей испытал приступ ничем немотивированного раздражения, которое, однако, через несколько мгновений уступило место странному спокойствию. Пробежавшись глазами по центральному кругу, который, если верить продавцу, символизировал лотос, он на несколько минут сосредоточил внимание на треугольнике, со вписанными в него тремя концентрическими кругами, но еще спустя какое-то время его взгляд надежно приковала к себе ярко оранжевая точка, расположенная в самом центре картинки. Он уставился на нее, стараясь реже моргать. Через несколько минут резь в глазах стала нестерпимой, и он, не выдержав, смежил веки, а раскрыв глаза обнаружил, что вся картинка как будто поплыла. Взгляд снова зафиксировался на центральной точке, но все остальное - маленький треугольник, вписанный в три концентрических круга, большой треугольник, восьмилепестковый лотос - все это дрожало, словно марево над раскаленным песком на пляже, двигалось из стороны в сторону, наплывало на Сергея и снова отдалялось куда-то вглубь картинки. Время как будто исчезло, растворяясь в загадочном, живущем своей собственной жизнью изображении, а тишина в квартире стала ощущаться уже на физическом уровне. Сложно сказать, сколько времени он так просидел, завороженно созерцая ярко оранжевое пятно, вокруг которой шел незатихающий танец геометрических фигур, но вскоре почувствовал, что глаза начинают буквально слипаться, а физические силы, необходимые для концентрации банально подходят к концу. Тем не менее, ему пришлось приложить изрядное усилие, чтобы оторвать взгляд от завладевшего его вниманием рисунка, и он облегченно мотнул головой, освобождаясь от власти отсекающей самой себе голову телки загадочного Шивы. Он бросил взгляд на пачку сигарет, но курить не хотелось. Хотелось спать, причем с такой силой, что он испытал опасение в отношении своей способности добраться до кровати. С трудом переставляя ноги он доплелся до спальни, откинул одеяло и рухнул в прохладу простыней, а уже через мгновение крепко спал.
   В 'Белых облаках' было не просто малолюдно. В огромном зале не было видно ни одного человека, а гробовая тишина помещения буквально давила на уши. Осторожно двигаясь между книжных полок он через несколько мгновений завернул за угол, и вдруг, краем глаза, отметил какое-то движение возле столика с разложенными на нем книгами, фотографиями, и рисунками с изображениями светочей духа. За столиком, совершенно сливаясь с деталями пейзажа, сидел тот самый дед, а мгновение спустя в голове всплыло и его имя - 'Иван Кузьмич!'. Дедок был одет точно так же, как и в прошлый раз. Древний пиджак был наброшен на голое тело, позволяя лицезреть впалую грудь, поросшую длинными седыми волосами. Не изменил хозяин и тренировочным штанам с лампасами, все так же, как и при первой встрече, топорщилась длиннющая и неряшливая борода, все в том же творческом беспорядке прибывали спутанные волосы, и так же яростно и бескомпромиссно сверкали два изумрудных уголька из-под кустистых бровей, оживляя сморщенное лицо невероятно древней обезьянки. За спиной наблюдалась грифельная доска, с каким-то загадочными схемами, очевидно, начерченными мелом. Судя по всему, дед прибывал в состоянии глубокой задумчивости, периодически встряхивая бородой словно престарелый козел, в силу амнезии утерявший былые жизненные ориентиры, и неспособный найти новые, способные наполнить хоть каким-то смыслом процесс бытия. Однако, мгновение спустя, он оживился. Его голова совершила полуоборот, а изумрудные искорки глаз сконцентрировались на Сергее, вспыхнули еще ярче, а потом снова подпритухли, словно угли, припорошенные пеплом сгоревших без остатка дров.
  - Принцип неопределённости Гейзенбе́рга! Сколько слов сломано, и как много копий сказано в отношении вот этого самого, - рука дедка взмыла вверх, словно салютуя автору вышеупомянутого принципа, а затем, на мгновение застыв в пространстве, совершила некое сложно уловимое движение, будто надеясь ухватить и удержать что-то, совершенно неосязаемое для слушателя. - Фундаментальное соображение, устанавливающее предел точности одновременного определения пары характеризующих систему квантовых наблюдаемых, описываемых некоммутирующими операторами! Вот краткая суть того, о чем идет речь, и мы могли бы, - дедок резво взвился с лавочки, и принялся словно заправский оратор задумчиво расхаживать вдоль грифельной доски, бросая загадочный взгляд куда-то вдоль бесконечных книжных стеллажей. - О да, мы могли бы! - он замер на месте, отвесив шутовской поклон пространству перед собой. - Но, мы не будем! Нет, - борода описала плавный полукруг, увлекая за собой голову, - мы не будем погружаться в дебри псведонаучной казуистики, балансирущей на грани шутовского фарса отдельных представителей мировой жидомассонерии в попытке откусить свой кус научного пирога! Нет! И пусть мы могли бы, - новый, полный какой-то плохо скрываемой издевки взгляд в зал, - но мы - не будем! Мы не пойдем на поводу у представителей сионитского кагала, желающих скрыть за постоянной Планка и эрмитовыми операторами простой как день факт, - оратор вытер вспотевший лоб, нахмурился, и задумчиво пожевал губами. Некоторое время он молчал, продолжая морщиться, тер лоб, раздосадовано махнул рукой, а потом, совершенно неожиданно, расцвел широкой улыбкой. - Да! И пусть мировая жидомассонерия посредством своих ставленников и пытается замикшировать прописные, лежащие на самой поверхности истины, но простого как адамово яблоко факта - не скрыть! Не скрыть, пусть завывают наймиты Опенгеймеров и Барухов, пусть бьются как снежинки о стекло приспешники Ротшильдов и прочих Рокфеллеров! А факт, - лектор снова хитро прищурился, продолжая поглядывать за спину Сергея, - таков: вся многомудрая казуистика квантовых псевдоволхвов и их приспешников, есть лишь не более, как неуклюжая попытка скрыть от недалекого обывателя ту истину, что уже взрывается яркой сверхновой в молодых и дерзких сердцах, прорываясь сквозь косность, мракобесие и невежество этих церберов псевдонаучной мысли, - дедок вытер вспотевший лоб и задумчиво почмокал, задрав глаза к потолку. - Впрочем, навряд ли стоит уподобляться этим ментальным импотентам и ходить вокруг да около несчастного шредингеровского кота, периодически притягивая вышеупомянутое гипотетическое животное за несуществующие нигде, кроме нечистоплотных умов этих симпозиумных гиен гениталии, в тщетной попытке отстоять химеру монополии на истину. Пора! - дедок яростно взвился с места, совершил какой-то абсолютно козлиный прыжок, поддернув ногами, и замер, уставившись в загадочную пустоту перед собой. - Пора, плюнув с высокой колокольни на все эти нормы и устои озвучить то, что очевидно для любого мыслящего и разумного индивидуума, и пусть озвученная нами максима и прозвучит четырежды некорректно, мы не секунды более не намерены скрывать и ретушировать этот кристально ясный как день факт - все сделано из, - театральная пауза, - нихуя! Да! И пусть лживые мастодонты официоза сольются в радостном экстазе с гиенами воинствующей ортодоксии, но мы снова и снова пронесем этот жизнеутверждающий тезис через риманово пространство и насквозь изжившую себя концепцию несуществующего времени - все сделано из нихуя, и это, повторимся, настолько очевидно, что только узколобые профаны способны снова трясти своей нечесаной гривой, требуя раз за разом подтверждения этой сияющей сквозь мрак невежества кристально ясной и предельно чистой истины, великой, как все простое, и простой, как и все великое. Впрочем, - доморощенный лектор внезапно успокоился и снова присел за стол, с лукавством поглядывая на Сергея. - Все вышесказанное, действительно, настолько очевидно, что не стоит и капли затраченных на доказательство этой максимы усилий. Но, - указательный палец снова взмыл вверх и закачался как маятник, - интересно тут совсем другое! Что, спросите вы? А я отвечу! - дедок снова подорвался со своего места и застыл перед столом, ухватившись в него двумя руками и пристально глядя прямо в глаза застывшего в оцепенении Сергея. - Да, я скажу вам, даже не пытаясь хоть как-то скрыть этот самый водораздел, надежно отделяющий козлищ от агнцев, а баранов от тех самых, ищущих и благородных сердец, о которых уже было сказано выше... Итак! - грозное покачивание указательным пальцем. - Пусть для кого-то это и прозвучит революционным откровением, но факт остается фактом, ровным счетом не меняя своей подлинной, незаретушированной происками мирового кагала сути: все эти высокие истины и даром не нужны тому самому большинству, о подлинном содержании которого было известно еще великим мужам древности, один из которых, - оратор задумчиво потеребил бороду, сморщился, а потом радостно прищелкнул пальцами, очевидно уловив потерянную мысль, и снова стрельнул глазами вдаль по проходу между книжных полок. - Биант Приенский! Так и озвучил! Со всей, доступной древнему греку прямотой! Худших - всегда большинство! Каково?! - дедок снова подпрыгнул, по козлиному засеменив ногами. - Не в бровь, а прямо в глаз! В тот самый третий, который мог бы приоткрыться, но - нет! А почему?! Да потому! Что никогда! Никому! Ничего не было нужно!! Никогда!!! - оратор повалился на стул, захлебываясь заливистым смехом. - Бессмертие?! Возьмите! Но - нет! А из чего оно все?! Смотрите!!! Но - нет! А знаете, зачем все это? Хотите слышать голос сияющего запределья, глас вечности?! Нет! - старикан снова взвился со своего места и яростно дернул себя за бороду. - Нет, нет, и еще раз - нет!!! Никто! Никогда! Ничего не хотел!!! Так было всегда, и, - обессиленный порывом оратор изможденно повалился на стул, - так, очевидно, всегда и будет! Именно так всегда и все будет у тех самых масс, про которые со всей древнегреческой прямотой и сказал Биант Приенский... Вы им - а из чего оно все сделано, суки?! А они вам - да не пошел бы ты нахрен со своими вопросами! И массы, - дедок удрученно развел руками, - так и останутся массами. Которые, - он хитро подмигнул Сергею и ехидно осклабился, - в своем большинстве всегда сырковые, а не какие-то там еще, как этим самым массам, скорее всего, хотелось бы! Впрочем, - он откинулся на спинку стула и начал покачиваться, - все вышесказанное, повторимся, настолько очевидно, что вряд ли стоит увеличивать энтропию вселенной, раз за разом повторяя все эти самоочевидные истины. Массы, друзья мои, так и останутся теми самыми массами, и пусть Древней Греции уже нет и в помине, найдется и у нас свой Биант, чтобы указать плебсу на его законное, раз и навсегда определенное космосом место. Впрочем, - дедок перевел дух, задумчиво потеребил бороду и пожевал губу, - мы отвлеклись. К чему вся эта дешевая патетика, этот никому не нужный накал страстей? 'Jedem das Seine' - и сложно поспорить с этой невероятно лаконичным, пусть, несомненно, и крайне провокационным в силу целого ряда причин утверждением. Но сколько копий бы мы не сломали, а факт останется упрямым фактом - есть те, кто уже почти готов, те редкие и считанные единицы, чьи сердца уже воспылали жаждой истины и свободы, а есть те самые массы, подлинная суть которых со времен древнегреческого мудреца не изменилась ни на йоту. Но, повторюсь, мы отвлеклись, - старикан неспешно выбрался из-за стола и снова принялся расхаживать, бросая взгляды в сторону застывшего в немом оцепенении Сергея. - Мы отвлеклись, и пусть это трижды понятно и простительно, но основной вопрос, тем временем, снова и снова ускользает от нашего внимания. А основной вопрос, как понимает каждое ищущее и отважное сердце, - дедок выдержал театральную паузу и заговорщицки подмигнул Сергею, - вовсе не в том, из чего сделано все это, - широкий взмах растрепанной бороды в направлении окружающего деда пространства. - И даже не в том, кем является тот самый, находящийся по ту сторону жизни и смерти трансцендентный ноумен, сиречь - загадочный наблюдатель. Нет, - оратор с улыбкой развел руками и кивнул темноте перед собой. - Ответы на эти вопросы, дорогие друзья, лежат на самой поверхности, и только предельная открытость этих, с позволения сказать, тайн, и является единственной преградой, не позволяющий профанам заглянуть в бездну и познать изнанку мира во всем его великолепии. Ну а еще, конечно, природа этих самых масс, - дедок потупился и скорбно потеребил бороду, удрученно покивав головой. - Впрочем, природа плебса так и останется неизменной, - он небрежно махнул рукой и присел за стол, склонив голову к плечу и хитро поглядывая на невидимых слушателей, - назови мы его массами, или еще как-то иначе, отдавая дань столь модной ныне политкорректности. А нам, мои маленькие и не очень друзья, пора двигаться дальше. Дальше, дальше, за край... А достигнув края, перешагнуть и этот придел, и все это только затем, чтобы потом раздвинуть и эти границы, проложив дорогу к подлинной свободе Духа! - в тот же самый момент фигура старикана взметнулась из-за стола в воздух и надвинулась на Сергея, гигантской тенью заслонив от него пространство зала, а он с криком отшатнулся назад и, потеряв равновесие, обрушился в пустоту.
   Хватая воздух пересохшими губами он, казалось, еще улавливал отголоски утихающего в пространстве жуткого вопля, сидя на своей кровати и ошалело вертя головой. За окном было светло. Очертания комнаты были привычны и не таили никакой угрозы, но сердце продолжало отчаянно биться, а в теле ощущалась странная слабость. Сергей выбрался из кровати, прошел на кухню и напился воды, постепенно приходя в себя. Морок сна был настолько правдоподобным, что прошло не менее десяти минут, прежде чем он окончательно осознал характер произошедшего. Выкурив сигарету и окончательно восстановив душевное равновесие он с опаской направился в спальню. Задернув шторы, он устроился на кровати, несколько минут напряженно разглядывая потолок и опасаясь закрыть глаза, но потом, не выдержав, смежил веки и начал падение в черную яму беспамятства.
   10
  
   Глаза он открыл ровно в девять. Несмотря на несколько часов сна, чувствовал он себя, на удивление, свежим и отдохнувшим. Несколько минут понежившись в кровати, он с хрустом потянулся и вскочил, надел спортивный костюм и двинулся на кухню варить кофе. И только смакуя горячий и ароматный напиток внезапно вспомнил подробности сна, от неожиданности чуть не расплескав кофе по поверхности стола. Несколько минут он сидел, восстанавливая подробности причудливого ночного действия и ошалело вертя головой, но затем его мысли плавно перетекли на Меморандум, и отмахнувшись от ночного квеста он переместился к плите, затеяв еще одну чашку бодрящего напитка. В голове снова начинала оживать дорожная карта, должная помочь в осуществлении вожделенной мечты и требующая перенесения на бумагу.
  Следующие несколько часов он провел за ноутбуком. Процесс продвигался почти без задержек, и взглянув на часы, который показывали половину первого, он с удовольствием констатировал, что набрал приличный темп и шансы закончить глобальный в установленный срок были налицо. Сделав короткий перерыв он наскоро перекусил и снова погрузился в работу. От процесса его отвлекли несколько звонков, но срочного ничего не было, и он быстро отшивал абонентов, апеллируя к чрезвычайной занятости. Около четырех закончились сигареты, и Сергей решил совместить приятное с полезным: пополнить запасы курева, а заодно и размять затекшее от долгого сидения тело. На улице было тепло и солнечно. Дети возились на площадке, рядом общались мамаши и бабули, несколько владельцев собак выгуливали своих четвероногих питомцев. Сергей неспешно дошел до магазина, купил пару пачек сигарет, кофе и мельком пробежался взглядом по прилавкам. Внезапно захотелось мяса, и он остановился перед профильным отделом, пытаясь определиться с выбором.
  - Здоров, сосед! - на плечо легла рука, и Сергей от неожиданности вздрогнул, а развернувшись, увидел перед собой заросшее лицо родновера Дмитрия.
  - Привет, - он улыбнулся и пожал протянутую лапищу.
  - Трупики выбираешь?
  - С смысле? - Сергей от удивления выпучил глаза, напряженно всматриваясь в медвежьи глазки соседа и пытаясь разглядеть подвох, но взгляд собеседника был безмятежен, как летнее озеро в безветренную погоду. - В каком смысле - трупики?
  - В прямом, - Дмитрий брезгливо кивнул в сторону прилавка. - В самом прямом, братское сердце. Он ехидно улыбнулся и подмигнул напрягшемуся Сергею. - Ниче, что я на вооружение возьму? Звучит уж больно забавно - 'братское сердце!', - он довольно осклабился и продемонстрировал белоснежную улыбку. - Да ты не парься, тут все как один трупоеды, что стесняться то?
  - Ты про мясо, что ли? - Сергей удивленно разглядывал соседа и недоверчиво хмыкнул. - А ты что, вегетарианец, что ли? Так то, судя по комплекции, не скажешь...
  - Не, зачем? Но вот это говно есть, это же уму не растяжимо, как себя так сознательно гробить можно!
  Сергей на миг задумался. Спонтанно возникшее желание так же внезапно исчезло, и он решил, что вполне сможет обойтись пельменями, запас которых в холодильнике явно имел место быть, тем более, как внезапно подумалось ему, времени до вечера оставалось не так много, и тратить его на готовку было жалко. Он с улыбкой подмигнул соседу:
  - Ну все, дружище, весь аппетит перебил! Только на кусище свинины настроился, а тут ты со своими откровениями. Слушай, - он не удержался и хмыкнул, - а у тебя в принципе хоть что-то не говно есть? Ну, сигареты, да, согласен. Но мясо то тут каким боком? Чистое здоровье, если медицине верить, вроде как? Белки там, углеводы разные, минералы...
  - Что?! - глаза соседа изумленно округлились. - Чистое здоровье? Ну ты даешь! - он громко расхохотался, распугивая редких посетителей магазина. - Ты охренел, что ли? Какое тут здоровье? Откуда оно в этом говне возьмется то? Тут пиздец один, а не здоровье, если начистоту говорить.
  Сергей прислушался к внутренним ощущениям. Внутренние ощущения подсказывали, что диспут нужно сворачивать в любом случае, чтобы успеть с запланированным объемом работы до озвученного Дэну срока, и он кивнул головой в сторону выхода. - Ты не к дому?
  - К дому, - родновер тряхнул пакетом, в котором угадывались какие-то фрукты. - А ты?
  Сергей кивнул головой и оба вышли из магазина. Несколько минут оба шли молча, а потом, не выдержав, Сергей нарушил молчание.
  - Слушай, а чем тебе мясо то не угодило? Как-то ты категорично очень, не находишь?
  - Почему - категорично? - Дмитрий пожал могучими плечами и небрежно сплюнул под ноги. - Я объективно, как раз, если что.
  - Да? Не разжуешь идею? А то семья со школой с рождения учат - кушайте мясо, будете здоровы, дескать. А тут ты со своими откровениями...
  - А че тут разжевывать то? - сосед крякнул и удивленно взглянул на Сергея. - Тут ежу последнему все понятно должно быть.
  - Ну, ежу последнему, может, и понятно, а я вот вообще ни разу не просекаю - что к чему. Расшифруй, уж, будь ласков.
  Родновер некоторое время шел молча, искоса поглядывая на Сергея, а потом издал странный звук, отдаленно напоминающий хрюканье, и кивнул головой, словно соглашаясь с просьбой собеседника.
  - Ты вообще про шкалу вредности говна этого слышал?
  - Про что?! Про шкалу вредности говна? Какого? Ты о чем, вообще? - он недоверчиво уставился на соседа.
  - Мяса, - Дмитрий поскреб бороду и подмигнул Сергею. - Ну, какое вредное самое, какое потом... Что, ни разу, что ли, не слышал? Свинина, говядина, баранина там. Ну и далее по списку.
  - А, про это слышал, конечно. И что?
  - А ты никогда не задумывался - почему шкала такая именно? Самая вредная - свинина, потом - говядина, потом - баранина, дальше курица всякая, утка. Птица, одним словом, - Дмитрий смачно сплюнул под ноги, - ну а потом земноводные всякие, креветки там, кальмары, прочая разная хрень... Почему шкала такая именно, а не другая какая-нибудь?
  - Почему такая? - Сергей удивленно пожал плечами. - Ну и вопросами ты паришься! Да пес его знает - почему такая именно. Наверное, с религией что-то связано. Мусульмане то вон свинину вообще не едят, вроде как?
  - С религией? - родновер еще раз сплюнул под ноги и добродушно гоготнул. - Ну, допустим. А почему свинину есть нельзя мусульманам?
  - Не знаю, - Сергей развел руками и улыбнулся. - Я же не мусульманин, в конце концов. Это у них спрашивать нужно.
  - Тут не в религии дело, в другом совсем. Говядину то полезней чем свинину и неверующие считают. В чем причина?
  - Без понятия, - Сергей остановился прикурить, игнорируя брезгливую усмешку родновера. - Ты загадки то не загадывай, скажи лучше сразу - в чем дело?
  - А думать - кто будет? Башка нам зачем дана?
  - Слушай, - Сергей устало улыбнулся. - Голова нам думать дана, это ясно. Но тут, братское сердце, дум и без этого хватает. Ты уж открой тайну, не томи.
  - Не томи, говоришь? - родновер усмехнулся. - Давай тогда проще вопрос задам: свинина, говядина, баранина, птица, рыба, это вообще шкала чего? Чего у свинины больше, у говядины поменьше, у барана еще меньше, а у креветки какой-нибудь вообще нихрена нет? Может, так проще будет?
  - Проще? Так вообще грамота какая-то китайская. Ты что, без загадок вообще никак не можешь?
  - Какие загадки? - родновер возмущенно фыркнул. - Вообще думать разучились! Это же шкала сознания, вообще-то!
  - Шкала чего?! - Сергей изумленно уставился на собеседника, замедлив шаг, и не обратив внимания на выбоину в асфальте чуть не грохнулся, вовремя поддержанный под локоть бдительным соседом.
  - Под ноги смотри.
  - Подожди, - Сергей остановился, недоверчиво глядя на Дмитрия. - При чем тут сознание то, я не понял? Мы же про мясо говорили, про вред его, вроде? А сознание то тут при чем?
  - При всем. Тут вначале главное понять нужно. Свинья же, в этой пирамиде, как не крути, а самое умное животное получается. Свиньи даже цирке выступают, а все почему? Да потому, что умные они, и дрессировать их можно. А ты корову дрессированную видел хоть раз? Нет! А почему? Да потому, - сосед радостно гоготнул, - что ты сдохнешь, прежде чем трюку ее какому-нибудь научишь. Про барана я тут вообще молчу, - он небрежно махнул лапищей. - С птицами все вообще понятно. Люди ведь так и говорят - глупа, дескать, как курица. Ну а рыбы там всякие, креветки, раки, с теми вообще амбец. У этих сознание в зачатке только. Теперь сечь начинаешь?
  - Сечь? - Сергей с сомнением покрутил головой. - Я, скорее, с ума сходить начинаю. Не, так то мысль ясна, - он пожал плечами и прикурил еще одну сигарету, остановившись, и задумчиво глядя на невозмутимого соседа. - Ну да, наверное, есть в этом что-то. Свинья умнее коровы, допустим. А курица глупее барана. И что? Вред то тут при чем, не пойму? Как это твое сознание на мясо влияет то, никак не въеду?
  - Элементарно. Ты не в курсах, как сейчас животных на эти мясобойни возят?
  - Откуда? - Сергей удивленно развел руками, демонстрируя растерянность. - Я что, мясозаготовитель, что ли?
  - Ну вот. А я тебе скажу. Эту свинью из хлева когда на убой везут, так дня два три проходит, прежде чем она до мясокомбината доедет. И с быками такая же песня, и с баранами.
  - Допустим, и что? К чему ты все это?
  - Да к тому, - Дмитрий подмигнул Сергею и тронул за рукав, предлагая продолжить движение, - что животина то знает, что ее на убой везут, и вот все эти дни она мучается. Да не просто мучается, а в состоянии смертного ужаса в автозаках этих, на которых на убой везут, находится. Теперь сечь начинаешь?
  - Нет. Что значит - мучается? Откуда свинья знает, что ее на убой везут? Ты сосед, мне кажется, тут достоевщину какую-то разводишь на ровном месте. Свинья, пусть и умнее коровы, но откуда ей знать - куда везут ее?
  - Мир у тебя как лист бумаги плоский, - родновер тяжело вздохнул и с сожалением посмотрел на Сергея. - Аж завидно, честно слово. Чтобы базар закрыть, я тебе так скажу: если ты хоть раз увидишь дорогу эту - как из стойла на комбинат зверушек везут, у тебя у самого все вопросы отпадут часом. И на реакцию их посмотри, если уж на то пошло. А потом базарить будем...
  Сергей несколько секунд размышлял, пожал плечами и скептически хмыкнул:
  - Ну, допустим. Допустим чувствуют они как-то, и что? Дальше то что?
  - А дальше - пиздец.
  - Не понял? В каком смысле - пиздец?
  - В прямом, братское сердце, - сосед положил лапищу на плечо Сергею и тот чуть скривился. Лапа родновера ощутимо сместила баланс тела. - Ужас, страх, это же информация, энергия, если хочешь. И эта энергия, она же не девается никуда! Она же на уровне клеток вся остается! Прописывается, если по-умному выражаться. Каждая клетка мяса эту информацию хранить будет, понял теперь, в чем тут засада?
  - Теперь понял, - Сергей не выдержал и хмыкнул. - Это ерунда какая-то, уж извини. Это что, программа, что ли, какая-то, чтобы в клетках прописываться?
  - Знаешь, - Дмитрий пренебрежительно отмахнулся от Сергея. - Слепому солнце показывать, только время терять. Но я тебе одну штуку скажу, а ты на досуге поразмышляй: на Руси в деревне знаешь какая профессия одной из самых почетных была? Нет? Свинорез! А знаешь, как свинюшку на тот свет отправляли? Приходил свинорез к свинюшке, и начинал животинку ласкать. Брюхо почешет, ухо, рыло, ну а уж как свинюха кайфовать начнет, так он одним движением животинку на небо и отправлял. Ножичком точнехонько в сердце. Теперь скажи, наши предки что, дебилами были, чтоб такие пляски с животиной устраивать? А? Молчишь? Правильно! - родновер довольно хохотнул и притормозил перед подъездом. За разговором оба незаметно дошли до дома. Он присел на лавочку и кивнул сосредоточенно слушавшему его Сергею. - А охотничьи трофеи почему так, думаешь, ценятся? Кабанятинка там, лосинка? Да потому, что хороший охотник животину быстро кладет, без стресса. Нет у животины ужаса этого, вот и мясо чистым считается. А в магазине у тебя все мясо этим мраком кромешным насквозь пропитано! Свинина - сильнее, баранина - меньше. Рыба тоже мучается, но она же примитивно устроена, вот и вреда, как бы, меньше получается. Вот отсюда и в религиях запреты были, если знать хочешь. Только думать народ разучился, вот и не знает никто уже - что и почему, а только запрет и остался. Сечешь теперь?
  - Теперь - да, - Сергей с улыбкой кивнул. - Интересная теория. Красивая. Не скажу, что принять ее могу, но хоть ход мыслей ясен. Ты уж, сосед, не серчай на меня, я материалист просто, мне в такое поверить тяжело...
  - Охренеть! - Дмитрий хлопнул себя по ляжке и радостно загоготал. - Материалист, говоришь?! Так ты мне как материалист и скажи - куда у тебя энергия страха этого девается? Закон сохранения энергии то ты куда дел? Ужас, страх, это же энергия просто! И куда она делась, по-твоему, а, братское сердце?
  Ответить Сергей не успел. Дверь подъезда распахнулась, выпуская неопределенного возраста бабку, за которой на поводке волочилась среднего размера и странного вида собака, голова которой почти полностью скрывалась под уродливым, выбранным явно не по размеру намордником. Бабка сделал пару шагов от подъезда, повернула голову к беседующим, а в следующий миг раздался душераздирающий лай собачины, переходящий в какой-то потусторонний вой, которому вторил вопль разъяренной старушенции.
  - Ирод! - странная собака, продолжая душераздирающе выть, резко шарахнулась в сторону подъезда, словно намереваясь пройти через захлопнувшуюся дверь, и вопившая бабка резко осеклась, пытаясь удержать питомца от неминуемой травмы. Попытка успехом не увенчалась, и продолжавший завывать пес таки треснулся замотанной в бесформенный намордник головой о дверь. Собачина на миг замолкла, а спустя буквально секунду снова жалобно завопила, заставив Сергея невольно вздрогнуть. В следующий миг бабка приоткрыла дверь, и несчастное животное, продолжая издавать душераздирающие вопли, скрылось в подъезде, увлекая за собой хозяйку. Опешивший Сергей перевел изумленный взгляд на собеседника и поразился. На лице родновера Дмитрия сияла широкая улыбка.
  - Видал?
  - А что это с ним? - Сергей повел плечами, продолжая прислушиваться к приглушенному бетонными стенами вою. - Это что за ерунда такая?
  - Почему - ерунда? - сосед радостно осклабился и подмигнул изумленному собеседнику. - Чует, сукота, на чьей территории находится! Правильно чует, кстати. Я в следующий раз ему не на коврик, а вообще на голову нассу, чтобы знал, кто в доме хозяин!
  - В каком смысле? - Сергей потрясенно уставился на Дмитрия и открыл от изумления рот. - На какой коврик?
  - На обычный, - родновер утвердительно кивнул головой и подмигнул, продолжая широко улыбаться. - Я же их предупреждал уже - око за око, как говорится. И что? Он же скотина вообще ничего понимать не хочет, вот пусть хоть так отдуплять потихоньку понимает, как в человеческом общежитии себя вести нужно!
  - Подожди, - Сергей затряс головой. - Ты что, я не понял, на коврик что ли, - он не договорил и снова открыл рот, с недоверием разглядывая довольно улыбающегося соседа.
  - А как он хотел? Выхожу утром, а у меня опять лужа под дверью! Все, думаю, хватит. Око за око, как говорится, лужа за лужу! - сосед гоготнул. - И смотри, может начинает доходить до твари, как считаешь?
  Сергей некоторое время молчал, изумленно крутя головой, а потом глянул на часы и встрепенулся:
  - Не знаю, сосед, что там до него доходить начинает, но с психикой у пса нелады явные. Жаль собаку то...
  - Угу. Давай я тебе два раза в день на половик прудонить буду, а ты жалей меня. Не хочешь? - глядя на улыбку на лице Сергея сосед удовлетворенно кивнул головой. - А на войне - как на войне, как сам понимаешь. Не поможет, реально на него мочиться буду, пусть, скотина, к человечьим правилам привыкать начинает! А то, ссуко, взяли моду рептилоиды! - он хотел сказать что-то еще, но Сергей протянул ему руку, прерывая поток сознания.
  - Извини, братское сердце! Пора. До вечера еще куча дел, а тут еще с обедом разобраться нужно. Пока тебя не встретил, все просто было, а теперь начну голову ломать - жрать то чего теперь? Пельмени, они же тоже из мяса сделаны? Пойду почитаю хоть, из вредного, или нет, а то в магазин опять бежать придется, кошерные искать...
  - Шути-шути, - сосед сплюнул и протянул могучую руку. - Вам все шутки, пока жареным не запахнет. А как запахнет - по эскулапам бегать начинаете, да выть - 'спасите, помогите!'. Нет, чтобы сразу мозги включить. Ладно, бывай, - он кивнул, склонив могучую голову, и уставившись куда-то себе под ноги. Сергей, вскинувшийся было для ответа, передумал, и кивнув на прощание двинулся домой.
  
  11
  
   В квартире было тихо и прохладно. Он на скорую руку принял душ и решил перекусить. Пошарив по холодильнику он, на некоторое время, замер в каком-то странном оцепенении, не в силах сразу идентифицировать причину своей растерянности, а еще через несколько минут с удивлением обнаружил, что с интересом изучает состав извлеченных из холодильника приснопамятных пельменей. Беззлобно чертыхнувшись, он поставил воду на огонь, а сам присел к ноутбуку, пробегая глазами плоды своего утреннего творчества. Завершив процесс приготовления холостяцкого обеда и заглотив пару пельменей, он обнаружил, что есть ему совершенно расхотелось. С еще большим удивлением он осознал, что причиной пропажи аппетита является размышление над словами соседа Дмитрия о судьбах несчастных животин, приговоренных коварными людьми к скорому и неминуемому закланию. Аппетит пропал окончательно, и он поставил тарелку с пельменями в холодильник, про себя неблагозвучно помянув родновера, испортившего, пусть и неосознанно, процесс трапезы, а потом присел к столу и погрузился в работу. Часы летели, но он этого просто не замечал, с головой растворившись в процессе. Когда прозвучал телефонный звонок, он с трудом оторвался от монитора, недоуменно разглядывая окружающую его обстановку. Еще миг назад он был там - на поле боя. Там, где скупались активы, строились фабрики и возникали грандиозные карьеры, а поверженные конкуренты обрывали телефон с призывами к миру и взаимовыгодному сосуществованию. Погружение было настолько полным, что он несколько секунд не мог сообразить - где он находится, и что происходит вокруг, а затем, с кряхтением разминая затекшее тело, выбрался со стула и принялся шарить по кухне, разыскивая засунутый куда-то мобильный. Мельком глянул на определившийся номер. Денис, ну а кто же еще?
  - Здорово, Дэн, - он направился к плите, намереваясь соорудить себе чашку кофе и на полуслове прервал возмущенного коммерческого. - Все, все, не парься, продвигается. Когда закончу? Раньше срока, если отвлекать не будешь. Конкретнее? В черновом варианте даже сегодня, наверное. Реально, ты меня как раз в процессе финиша прервал. Да говорю же - почти все. Сейчас кофейку чашку хряпну, потом пробегусь еще разок, и тебе на почту все отправлю. Ну а там уже сам смотри, что добавить, что подправить. Я немного сократил поток сознания, но так даже лучше вышло. Свободы маневра нам больше, если все пойдет как ты говоришь. Если инвесторы эти порожняк, так и горевать не о чем, а если ребята серьезные, то концепцию основную уловят, а дальше уже можно по деталям и нюансам разговаривать. Пару часов дай, и все у тебя будет, - он прервался, с удивлением выслушал тираду зама и удивленно пожал плечами. - Не понял, как это - сегодня на бело успеть нужно? Дэн, ты на часы смотрел? Время одиннадцать уже доходит, если ты не в курсе, кто его сегодня читать то будет? Что? - он замолчал, с посерьезневшим лицом слушая собеседника, а потом удивленно крякнул и пожал плечами. - Ни фига себе как люди работают! Завтра в самолете, говоришь, почитать хочет? И встреча завтра? Странно, - он присел к столу и прикурил сигарету. - А когда товарищ олигарх переосмыслять написанное то будет? Не наше дело? Логично, - он чертыхнулся, услышав запах сбежавшего кофе и ломанулся к плите. - Вот черт! Да я не тебе, - переставив турку в раковину он налил кофе в чашку и присел к столу. - Слушай, а ведь и правда получиться может, если такая срочность, - выслушав возмущенную тираду зама он успокаивающе помахал рукой, словно собеседник мог его видеть. - Да я понимаю, что ты уверен, но твоя уверенность, Дэн, это одно, а когда такая активность, это уже факты, а не ощущения, - он прислушался к участившемуся сердцебиению и почувствовал внезапный прилив сил. - Ладно, тогда тем более хватит время зря терять. Часа полтора, и письмо у тебя будет. Ну а там, давай уже в курсе держи - что и как. Лады? - он кивнул головой и отбил звонок, невидящим взором уставившись в окно. Посидев так несколько минут он встрепенулся, и не забыв про кофе придвинулся к столу.
   Через два часа он облегченно откинулся, вытирая покрытый испариной лоб. Ему было жарко. Сказывалось нервное напряжение, но Меморандум был закончен. Он глубоко вздохнул, сохранил текст, отправил его коммерческому и, дождавшись подтверждения получения письма, облегченно вздохнул. Очередной этап, очередная вершина. А сколько их еще? Он взял пачку сигарет и вышел на балкон, а потом, внезапно приняв решение, метнулся в прихожую, накинул куртку и бодро ссыпался по лестнице на первый этаж. Усевшись на лавочке перед подъездом он закурил, погрузившись в бездумное созерцание пространства перед домом. Из головы как будто разом вымели все мысли. Ни беспокойства по поводу предстоящих переговоров, ни мыслей о судьбе своей грандиозной задумки. Казалось, все насущные тревоги и заботы канули в ту самую загадочную лету, из которой, по слухам, назад уже не возвращалось ничего, а на смену бесконечному потоку мыслей пришло какое-то странное и немного пугающее спокойствие. Очнулся он от звонка мобильного, резко встряхнувшись, и, первым делом, бросив взгляд на запястье. Три часа ночи! Он яростно тряхнул головой, с ужасом осознав, что просидел в состоянии странного ступора не менее часа. Телефон продолжал требовательно звонить, и он, не глядя на номер принял вызов.
  - Да. Дэн?! - он встрепенулся и еще раз бросил взгляд на часы. - Какого черта? Ничего не случилось? - несколько минут он сосредоточенно слушал, а потом, быстро встал с лавочки и направился к подъезду, не отрывая трубку от уха. - Мать моя! Прямо сейчас звонил? Это как же они работают то, прости господи?! Время - три, а они встречи назначают, - он пожал плечами, останавливаясь возле двери и нашаривая в кармане ключи. - На сколько? Двенадцать? А где? - он зашел в квартиру, сбросил куртку и присел за стол, продолжая слушать собеседника. - Особняк на Пречистенке? Красиво жить не запретишь, товарищам олигархам, как говорится. А кто будет? Угу, ясно, - Сергей еще раз бросил взгляд на часы и потер лоб. - Давай тогда в офисе часов в десять встретимся. Я с бойцами планерку проведу, как раз, чтобы руку на пульсе держать, а потом на тебе и поедем. Годится? - он кивнул и с хрустом потянулся. - Лады, тогда до встречи, - отбив звонок он еще несколько мгновений сидел задумчиво глядя на редкие огни в окнах дома напротив, а потом, потянулся, разминая затекшее тело, и направился в ванну. Наскоро приняв душ он поставил будильник на семь, с удовольствием вытянулся на кровати, и блаженно прикрыл глаза, приготовившись провалиться в черную пустоту небытия. Однако, пролежав минут пятнадцать, осознал, что судя по всему заснуть сейчас просто не сможет. Очевидно, сказывалось напряжение последних месяцев и завтрашняя встреча, на которую он возлагал большие надежды. Мысли роились в голове подобно стае докучливых мух над забытым на столе лакомством. Не выходил из головы загадочный инвестор, периодически всплывали перед глазами лица конкурентов и сухие цифры, поступавшие от зама раз в месяц, и красноречиво свидетельствующие о том, что любимое дитя - выстраиваемый с нуля в течение шести лет бизнес, требовал если не коренной перестройки, то, несомненно, нуждался в серьезном и качественном апргрейде. Промучившись еще минут десять он не выдержал, выбрался из кровати и прошлепал на кухню. Рука потянулась к пачке сигарет, а взгляд упал на отложенную на подоконник картинку. 'Янтра - она от всего помогает!' - в ушах зазвучал голос детины из 'Белых облаков', а перед глазами всплыла его фигура в черном, и Сергей, усмехнувшись, потянулся за панацеей от всех бед. Пристроив ее на столе он выпрямил спину, чуть прищурил глаза и погрузился в созерцание стройных геометрических построений.
   Первые минут десять мысли продолжали нестись бессмысленным и беспощадным аллюром, игнорируя все его попытки сосредоточиться на центре картинки, но через какое-то время их поток явно замедлился, а затем начал затихать настолько, что Сергей даже испытал легкий испуг, проваливаясь временами в какую-то невероятную тишину. Треугольники и круги то начинали плясать, наплывая друг на друга и на Сергея, то замирали на месте, словно уступая пальму первенства центральной точке. Та начинала увеличиваться в размерах, становясь похожим на надвигающийся на него из загадочных глубин подозрительного вида апельсин, потом снова ужималась до истинного размера, пульсировала, вспыхивала, а потом снова замирала, а вокруг нее вновь начинался танец кругов и треугольников. Тишина в доме стала ощущаться настолько остро, что Сергей почти физически ощущал редкие ночные звуки. Хлопнула дверь подъезда, открылись и закрылись двери лифта несколькими этажами выше, вот странный и глухой звук родился в трубах, и он еще некоторое время продолжал различать угасающее ритмичное гудение. Время словно остановилось, а янтра настолько приковала его внимание, что он не смог оторвать от нее глаз, пожелав краем глаза взглянуть на часы, и отфиксировать время. Сложно сказать сколько времени все это продолжалось, но бесконечный монолог в голове стих, оставив после себя ощущение той самой звенящей тишины, которая, скорее, ощущалась как некое живое присутствие, и Сергей окончательно растворился в каменно-неподвижном созерцании, потеряв себя и окружающий мир. Внезапно, яркая точка в центре круга ярко вспыхнула, а перед его взором, словно прорисовываясь через туманную дымку, возникла картина какой-то комнаты.
   Огромных размеров и, несомненно, очень дорогой стол, за которым, небрежно откинувшись в кресле сидел мужчина лет пятидесяти. Темно синий костюм в мелкую полоску идеально облегал массивную фигуру, под белоснежной рубашкой угадывался шейный платок, рукава украшали причудливые запонки в виде маленьких и озорных солнечных дисков. Мужчина держал в руке аккуратную чашку, изредка поднося ее ко рту и делая маленький глоток. Лицо незнакомца медленно проступало из дымки, вслед за внезапно возникшей комнаты. Каштановые волосы без малейшего намека на седину, роскошная и аккуратно подстриженная бородка того же цвета, волевой подбородок, на переносице красовались очки в тонкой и, явно, очень дорогой оправе. Во всем облике мужчины ощущался аристократизм и какая-то запредельная холеность. Внезапно взгляд Сергея приковал к себе перстень, украшавший безымянный палец на руке незнакомца, которой он держал чашку. Сам перстень был из какого-то белого металла, верхушку же украшал странный рисунок. Два пересекающихся треугольника, один из которых, направленный вниз, был синего цвета, а второй - ярко красного, вписанные в золотого цвета окружность. Еще мгновение спустя треугольники словно ожили, начав совершать едва приметные движения, перстень словно надвинулся на него, увеличившись в размерах, и все детали стали видны совсем отчетливо. Несомненно, перстень стоил целое состояние, а синий и красный треугольники, судя по всему, были мастерски выполнены из каких-то драгоценных камней. Тонкий круг, в который они были вписаны, был выполнен неизвестным мастером из обычного желтого золота, основа перстня, скорее всего, была все из того же благородного металла белого цвета. Перстень надвинулся на него еще сильнее, на миг замер, а затем все исчезло в яркой оранжевой вспышке, и он осознал себя сидящим на кухне перед янтрой.
  Видение было настолько ярким, а контраст между возникшей из дымки комнаты с загадочным мужчиной и вновь появившейся кухней столь разительным, что он резко дернулся назад, и с грохотом обрушился со стулом на пол. Несколько секунд он лежал на полу, постепенно приходя в себя, а затем, чуть перевел дыхание, с кряхтеньем встал на четвереньки, а потом и на ноги. Конечности дрожали. Тряслись руки, ходуном ходили ноги, а лоб покрывала испарина. На миг он испытал какой-то запредельный ужас, который, однако, исчез также внезапно, как и появился, и уступил место совершенно ледяному безразличию. Он присел на стул, несколько минут просидел бессмысленно созерцая пространство квартиры, а потом медленно поднялся и на продолжающих подрагивать ногах переместился в спальню. Сбросив одежду он рухнул на кровать и отключился, казалось, еще до того, как его тело соприкоснулось с гостеприимной поверхностью.
  
  12
  
   Спал он без снов, а из черной ямы забвенья его выдернул отчаянно трезвонивший телефон. Сергей вскочил, непонимающе тряся головой и пытаясь определить источник своего беспокойства, а бросив взгляд на часы пришел в ужас. Девять тридцать. Подробности вечера моментально всплыли в его памяти, и он судорожным рывком вскочил на ноги, глазами разыскивая продолжающий истошно трезвонить аппарат.
  - Да. Здорово, Дэн. Скоро буду? - он беспомощно огляделся, одновременно пытаясь окончательно собрать себя воедино, и одной рукой схватился за голову. Та не просто болела, а раскалывалась, к тому же, крайне неприятно и ощутимо саднило в горле. - Слушай, я проспал к чертовой матери, - выслушав возмущенные вопли на том конце провода он страдальчески поморщился и присел на кровать. - Все, хватит. Без паники. У нас во сколько, в двенадцать? Отлично, все нормально пока. Давай так, - он переложил трубку из руки в руку и потер голову, которая продолжала пульсировать острой и злой болью. - Мне минут пятнадцать собраться нужно, да кофейку сейчас сварю, и прямиков на Пречистенку двину своим ходом. Ты мне адрес только сэмэской скинь, а там уже на месте и пересечемся. У нас еще минут десять - пятнадцать в запасе будет, переговорить на коротке. Что? - он страдальчески поморщился, слушая возмущенные вопли зама, а потом резко поднялся на ноги и двинулся на кухню. - Все, хорошо базарить, Дэн! Я что, мальчик, что ли? Я лег во сколько, знаешь? Все, давай, жду адрес, и вперед! - положив телефон на стол он быстро поставил на огонь турку с кофе и прошел в ванную комнату. По всем прикидкам получалось, что впритирку, но он успевал все, а перемещение на общественном транспорте гарантировало, что к месту встречи он доберется в расчетное время. Холодный душ заставил его стиснуть зубы, но несколько секунд, проведенных в ледяной воде, заметно освежили, и помогли окончательно прийти в себя. Выскочив из душа и сняв турку с плиты, он замер, соображая, что из одежды будет подходящим для предстоящей встречи. Глянув на улицу, он быстро облачился в легкие серые брюки, белую рубашку с коротким рукавом и присел за стол, приводя мысли в порядок. Минут десять-пятнадцать у него точно было, и он протянул руку к пачке сигарет.
   Сделав первую затяжку, он ощутил резкую боль в горле, даже испугавшись такой реакции, но глоток горячего кофе, как ни странно, принес облегчение. Затем он погрузился в воспоминание о вчерашнем опыте с янтрой, а перед глазами, как живой, снова встал образ загадочного незнакомца, соткавшегося из туманной дымки. Прикрыв глаза, он попробовал отогнать образ, но на смену исчезнувшему незнакомцу тут же явился самодовольный лик детины из 'Белых облаков', и Сергей, чуть не сплюнув, открыл глаза. 'От всего, говоришь, янтра помогает?' - он взглянул на многострадальную картинку, и испытал непреодолимое желание немедленно порвать источник таких невероятных и правдоподобных галлюцинаций, но взглянув на часы решительно вскочил, отставив чашку с недопитым кофе, и двинулся к двери. Обулся, наскоро оглядел комнату, соображая, не забыл ли чего, кинул мобильный в портфель и двинулся на выход. До Пречистенки он добрался на удивление быстро, и также легко нашел искомый адрес. 'Рэйнжровер' Дэна маячил напротив, и Сергей, перейдя дорогу, подошел к машине и постучал по стеклу, привлекая внимание уткнувшегося в телефон зама. Стекло поплыло вниз.
  - Здоров, Дэн, - Сергей широко улыбнулся. Самочувствие явно улучшилось, голова почти прошла, беспокоила только режущая боль в горле, но в целом, он чувствовал себя не в пример бодрее, чем в момент своего пробуждения. - Стоп! - он выставил руку, в корне отсекая вполне заслуженный поток раздраженного возмущения, и примирительно улыбнулся. - Пощади! Тут и так хреново, так что не начинай. Сам посуди - лег в начале пятого только, да и накануне ночь без сна, а теперь ты еще кровь пить будешь. Выходи, постоим, покалякаем.
  - А чего в машину сесть не хочешь? - Денис пожал плечами и начал выбираться на асфальт. - Опять травиться будешь?
  - Давай-давай, - Сергей улыбнулся и полез за сигаретами. - Время в обрез, диспозицию выкладывай. Особнячок, кстати, что нужно, - он кивнул на искомое здание и прищелкнул языком. - Может, такое же купить, как сделку века закончим? Красота, а не место.
  - С таким подходом, пан генеральный, особнячки тебе не светят! - зам выбрался из машины, пожал руку босса и хмыкнул. - Да и подход если изменить, Серега, думаю, один черт не получится ничего. Сколько тут особнячки стоят, страшно подумать. Тут компания раза в три-четыре стоить больше должна, чтобы твоей доли на особнячок такой хватило, - он резко помрачнел. - Ты вот проспал, пан атаман, а у нас беда, между прочим...
  Сергей прикурил, и помрачнев кивнул заму:
  - Что случилось? Серьезное что-то?
  - Да как сказать, - тот глянул на часы и досадливо повел плечами. - Если бы не сделка, то можно сказать, что вообще ничего не произошло. На Магнитке тендер сейчас, с утра Жека прибегал, - он выдержал паузу. - На десять процентов, говорит, цены ронять нужно, чтобы первый лот забрать нам...
  - На сколько?! - Сергей подавился дымом и недоверчиво уставился на коммерческого. - На десять?! - ты гонишь, Дэн? Или шутишь?!
  - К Жеке, - помрачневший Денис кисло поморщился, а потом не выдержав, сплюнул на асфальт, чем крайне удивил Сергея. Подобная реакция зама, имевшего негласное партийное прозвище 'барин', была крайне нехарактерна. - А точнее, к Магнитке тут вопросы. Жеке снабженец с утра звонил, информацию по ценам сливал. Так и сказал - или падайте, мол, на десять процентов, или вам только третий лот отдадут. Второй - максимум, если побороться. Основание можно найти, говорит, благо поставщик старый и проверенный, но первого лота точно не светит. У нас, говорит, указание - только на цены смотреть, а на заслуги старые - пофиг. Но! - зам кисло усмехнулся. - Он Жеке ласково так намекнул: откат, говорит, чтобы старый оставался - три процента от цены...
  - Что?! - Сергей яростно тряхнул головой и щелчком отбросил окурок на середину проезжей части. - Они что, гандоны, охренели, что ли?!
  - Тихо! - коммерческий успокаивающе придержал его за руку, но Сергей яростно отстранился.
  - Тихо?! Да я, блядь, сейчас в офис приеду, у меня там не тихо, сука, а громко будет! Первому Жеке хана, а потом я на Магнитку полечу, и этой крысе праздник жизни устою! Сука! Из рук же есть этих, а гадит туда же! Скотина!
  - Серега! - зам приобнял его за плечи, и он обессиленно выдохнул. Лицо пошло красными пятнами, перед глазами поплыли круги, в ушах звенело. - Успокойся! - Денис похлопал его по плечу и мрачно отстранился. - Тут криком не поможешь. Да и Жека причем? Ты на него собак спустить хочешь, но это, - коммерческий неопределенно повел плечами. - Это до добра не доведет, поверь, - Сергей изумленно уставился на зама. Тот в принципе был не склонен выгораживать бойцов, а к привилегированному положению триумвирата и вовсе относился скептически. - Тут объективный процесс, как сам понимаешь, и криками и ором ничего не добьешься. То, что ехать тебе в офис нужно и разбираться, это - да. Со встречи выйдем, и махнем сразу. И думать крепко нужно, - Дэн тяжело вздохнул. - Проблема то не сейчас нарисовалась, верно? Это опять Андрюхины бойцы мутят, или Натальины, - при упоминании конкурентов у Сергея вновь перехватило дыхание, а в дополнение ко всем прелестям, он ощутил резкую боль в голове. - Я вот только одного понять не могу - как они сами жить собираются? Они же под собой сук рубят? Так цены ронять, - зам покачал головой, - это же идиотом быть надо! Ну, заберешь ты объемы, а зарабатывать то на чем, если по себестоимости поставлять?
  Сергей выдохнул, чуть пришел в себя и закурил новую сигарету, с отвращением вдыхая прогорклый табачный дым:
  - Нет, Дэн, тут ты не прав. Если это Андрея движуха, то тут не глупость, а ум, наоборот, - он тяжело вздохнул. - Ладно, потом поговорим. Десять минут осталось до встречи, давай диспозицию излагай...
  - А что тут излагать? - помрачневший заместитель подобрался и пожал плечами. - Если коротко совсем, то у тебя есть большая и красивая картинка, - он криво усмехнулся. - Тут мы не лукавим. Картинка у тебя, действительно, и большая, и красивая. Я до сих пор, если честно, удивляюсь, как ты все увидеть смог. Монополию на ровном месте создать, - он повел плечами. - На бумаге пока, конечно, но, можешь мне на слово поверить - картинка и для больших дядек красивая. Тут ведь главная ценность - идею увидеть. Ну а то, что тут деньги нужны, чтобы это твое видение в жизнь перенести, это вопрос второй. У тебя для этого все есть, - она начал загибать пальцы. - Инфраструктура есть, доля рынка львиная - есть, понимание и знание - есть, у потребителей поддержка - есть. Вот и нужно соединить большие деньги с твоим видением, чтобы эти твои задумки в реальность превратить. Ну, а у них, насколько я понимаю, есть как раз те самые большие деньги, которые тебе нужны. И желание разместить их надолго и в серьезной теме. Если по уму, так тут кооперация сама собой напрашивается. Это как меч с ножнами, - Дэн улыбнулся. Одно к другому идеально подходит, и одно без другого - не полно, - усмехнулся уже Сергей. Зам любил выражаться вычурно и поэтично. - Так что, дерзай давай. Задумка - твоя, компания - твоя, клиентов я тебе нашел, так что все в твоих руках, как говорится, - коммерческий подмигнул и кивнул на особняк. - Пора, Серега. Перекрестимся, и вперед!
  - Ты ж неверующий, Дэн? Я, вроде, тоже...
  - Если выгорит сделка, в церковь пойду, - зам без улыбки кивнул и достал из кармана брелок сигнализации, запирая 'Рэйнжровер'. - Верующий, неверующий, но что-то такое, Серега, один черт есть. А если уж поможет нам оно, поверю! - он широко улыбнулся и двинулся через дорогу.
  - Интересная позиция. А с кем мы сейчас встречаться то вообще будем? Ты же не слова не сказал...
  - С самым главным. Максим Андреевич, так мужчину зовут. Он у этих загадочных товарищей за старшего. Он и решения все принимает. По крайней мере, мне так сказали. Посреднику, кстати, процент они сами выплатят, если все срастется, так что тут нам волноваться не о чем. Ну что, готов? - они стояли перед массивными деревянными дверями, прямо под глазком видеокамеры.
  - Готов, - Сергей облизал враз пересохшие губы и кивнул. Денис нажал на кнопку домофона. Внезапно Сергей ощутил странную резь в животе, а потом невероятный дискомфорт в области солнечного сплетения. Ноги стали как будто ватными, и буквально подогнулись. Он побледнел и оперся рукой на косяк. Зам тревожно взглянул на него, но сказать ничего не успел. Дверь начала открываться, и Сергей, совершив невероятное усилие, подобрался и криво улыбнулся, показывая, что все в порядке.
  
  13
  
  На пороге возник мужчина лет сорока, одетый в аккуратный серый костюм. Белоснежная рубашка, строгий галстук, крепкая фигура и очень внимательный взгляд, которым охранник окинул гостей мобилизовали Сергея еще сильнее.
  - Доброго. Вас ждут?
  - Да. У нас назначена встреча с Максимом Андреевичем, - Дэн откашлялся и потянулся во внутренний карман. - Документы нужны?
  - Нет, проходите, - мужчина сделал шаг в сторону, и посетители вошли в небольшую прихожую. - Прошу вас, - мужчина кивнул на уходящий в глубь помещения коридор. - Первая дверь направо.
  Денис прошел вперед, а Сергей двинулся за ним следом, мельком отмечая атмосферу невероятного покоя, царившую в помещении. На стенах коридора он отметил несколько небольших картин, но разглядеть их толком не успел. Денис остановился перед искомой комнатой, глубоко вздохнул и потянул ручку двери на себя. Открывшееся перед гостями пространство являло собой правильный, или почти правильный квадрат, размеры которого, как прикинул Сергей, были где-то метро десять на десять. Едва ли не большую часть комнаты занимал полукруглый, и явно очень дорогой стол, вокруг которого посетители обнаружили четыре монументальных кресла. В углу красовался не менее фундаментальный кожаный диван, рядом с которым расположились напольные часы, похожие на небольшую башню. Огромные окна были наполовину задернуты шторами, в комнате царил приглушенный полумрак. За спиной как тень возник мужчина в сером костюме.
  - Присаживайтесь. Сейчас к вам подойдут, - он неслышно прикрыл дверь и исчез, оставив посетителей одних.
  Сергей, уже немного пришедший в себя, прищелкнул языком и кивнул зачарованно оглядывавшему комнату заму на кресла:
  - Присаживайтесь, господин коммерческий! А то стоите как столб, как будто безродный холоп в боярских палатах! - он пытался шутить, но странное чувство тревоги не покидало его, да и сам он чувствовал себя не так уверенно, как следовало бы перед эпохальной встречей.
  Они уселись в кресла напротив входной двери, и не успели толком рассмотреть детали интерьера, как дверь открылась и на пороге возникла девушка лет двадцати пяти. Одетая в строгий костюм стального цвета, она была настолько красива, что Сергей, начавший выбираться из массивного седалища, буквально чуть не пустил слюни. Карие волосы волной спадали ниже плеч, карие же, и очень внимательные глаза, вздернутый носик, аккуратный подбородок и чуть подведенные неяркой помадок чувственные губы.
  - Доброго дня! - девушка улыбнулась, но глаза ее, как отметил Сергей, эта улыбка не затронула. Во взгляде вошедшей не было ничего неприветливого, скорее, как решил он, в нем читалась некоторая отстраненность, словно бы девушка быстро и точно взвесила на внутренних весах содержимое посетителей, и тут же установила требуемую для дальнейшей коммуникации дистанцию. - Максим Андреевич сейчас подойдет. Я могу вам предложить кофе или чай?
  - Чай, пожалуйста, - Денис откашлялся, и Сергей краем глаза отметил, что впечатление на обычно невозмутимого коммерческого девушка явно произвела. - Черный, пожалуйста, без сахара.
  - Вам? - девушка внимательно разглядывала Сергея и он, даже, поежился, сумев, впрочем, тут же взять себя в руки.
  - Кофе, пожалуйста. Черный, без сливок, с сахаром.
  Девушка чуть заметно кивнула и вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь. Сергей повернулся к заму и поцокал языком, закатив глаза к потолку.
  - Понял, господин заместитель, как нужно секретарей выбирать? - оба улыбнулись. Девушка являла разительный контраст с нескладной и не очень привлекательной с точки зрения обоих Катюхой. Впрочем, как секунду спустя подумал Сергей, их секретарь прошла и огонь, и воду, и прочие медные трубы становления компании, и за ее преданность делу простить ей можно было многое, а не только несоответствие внешности кем-то и когда-то надуманным стандартам помошника руководителя. Денис кивнул головой, обвел глазами комнату, и выразительно закатил глаза, что, очевидно, должно было демонстрировать 'высокий класс!' антуража обиталища олигарха. Несколько минут оба просидели молча, изредка переглядываясь. Сергей снова ощутил растущую тревогу и сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, стараясь успокоиться, поймал успокаивающий взгляд зама и кивнул, давая понять, что все в порядке. Открылась дверь и снова появилась девушка, быстро и аккуратно расставив перед гостями запрошенные напитки. На противоположном конце стола появилась небольшая кофейная пара, которая немедленно приковала внимание Сергея. Он перевел взгляд на свою, а затем снова на пару напротив, и хоть обе были внешне похожи - белого цвета со сложным рисунком (чашка и блюдце Сергея были покрыты росписью, изображавшей каких-то птиц - то ли цапли, то ли журавли, гуляющие возле небольшого водоема), тем не менее, как внезапно решил он, пара напротив явно была из другой ценовой категории, представляя собой не иначе, как произведение искусства. Он никогда не разбирался ни в фарфоре, ни в тонкостях и нюансах всех этих чайных и кофейных заморочек, но тут ощущение было невероятно стойким, возможно, как подумалось ему, виной была окружающая обстановка, отпечаток которой ложился абсолютно на все составляющие этого необычного офиса. Додумать мысль он не успел. Дверь открылась, и на пороге бесшумно возник силуэт крупного мужчины. Посетители синхронно начали выбираться из кресел навстречу вошедшему.
  - Доброго дня, господа, - приятный и вальяжный басок хозяина звучал очень приветливо и невероятно уверенно. - А что это вы в сумраке то укрылись? Светлана не доглядела? - хозяин кабинета сделал несколько шагов и оказавшись у окна начал раздвигать шторы. - Надо же, - мужчина обернулся к посетителям, - девушка свет, вроде бы, а тут - полутьма! - комната наполнилась светом, а сознание Сергея, который наконец сумел разглядеть лицо владельца всего этого великолепия, наоборот, мраком. Живот скрутило острым спазмом, а очертания лица хозяина офиса подернулись каким-то маревом, при этом, затухающее сознание Сергея остро пульсировало, подавая отказывающим частям тела однозначную команду: 'Бежать!'. Он не успел осесть в кресло, как вспыхнуло яркое и стремительное узнавание: вошедший мужчина был тем самым, соткавшимся сегодня ночью из загадочной дымки при созерцании янтры. Скорее всего, сознание он все же потерял, пусть и на какой-то очень короткий миг. Когда он пришел в себя, он уже сидел в кресле, а над ним нависало встревоженное лицо зама.
  - Тебе плохо?
  - Сергей Владимирович! - мягкий басок заставил его переместить взор правее, и он снова почувствовал сильную слабость. Сомнений быть не могло, это был тот самый мужчина. Аккуратно подстриженные усы плавно переходили в щегольскую бородку, каштановые волосы были коротко подстрижены, и даже очки были теми же самыми, что он видел сегодня ночью. Глаза оказались пронзительно зеленого цвета, внимательно наблюдая за обмякшим в кресле гостем. - Вам дурно?
  Он шевельнул пересохшими губами, медленно приходя в себя и не отрывая глаз от лица мужчины:
  - Все в порядке, - Сергей совершил почти невозможное с точки зрения физиологии волевое усилие, подобно приснопамятному барону, вытаскивающему себя из болота за волосы, и еще раз повторил. - Все в порядке.
  - Воды? - мужчина сделал пару шагов по направлению к двери, и он испытал неимоверное облегчение, разорвав контакт со взглядом Максима Андреевича, а сомнений в том, что это был именно он, больше не оставалось.
  - Нет! - Сергей выпрямился в кресле и стиснув зубы начал подниматься на ноги. - Извините, пара ночей бессонных, - он криво и виновато улыбнулся. - Да и чувствовал себя вчера еще не важно, вот и результат, - он почти пришел в себя, одарив неуверенной улыбкой собеседника и встревоженного зама. - Уже все прошло. Извините еще раз...
  - Сергей Владимирович! - мужчина мягким и уверенным движением остановил Сергея, и обойдя стол, прошел к креслу напротив. - Это я должен принести вам свои искренние извинения! Помошник предупредил меня, что ваше предложение готовилось в режиме аврала, и это, несомненно, mia culpa! - он сокрушенно покачал головой. - Я хотел провести нашу встречу именно сегодня в связи с необходимостью срочной деловой поездки за пределы России на неопределенный срок, - Максим Андреевич присел в кресло, и Сергей очередной раз почувствовал накатывающую на него слабость. Теперь он мог разглядеть хозяина офиса во всех подробностях, и если до этого у него и теплилась надежда на то, что сходство владельца офиса с персонажем из странного глюка есть просто игра разума, то теперь сомнений не осталось вовсе. Тот же самый строгий и явно, как подумалось ему, сшитый на заказ костюм, тот же шейный платок, завязанный каким-то щегольским причудливым узлом, запонки в виде маленьких улыбающихся солнечных дисков... А через мгновение он увидел и перстень. Белый металл, золотой обруч, окружающий два пересекающихся разнонаправленных треугольника красного и синего цвета. Все это мигом пронеслось перед ним, но, как не удивительно, на смену паническому ужасу вдруг пришло поистине ледяное спокойствие, если, даже, не безразличие. - Так что, Сергей Владимирович, примите еще раз мои искренние извинения, - легкий кивок головы, приветливая улыбка, и пронзительно оценивающий взгляд изумрудно кошачьих глаз. 'Как у деда из Белых облаков!' - пронеслось в голове Сергея, а миг спустя он вспомнил и странный сон с читающим лекцию стариканом и снова поежился. 'У всех глюков глаза изумрудные! Реальная чертовщина какая-то!'. Впрочем, додумать мысль он не успел. Максим Андреевич аккуратно поднес свою чашку к губам, сделал маленький глоток и приветливо кивнул в сторону чуть расслабившегося спутника Сергея. - Денис Геннадьевич, если не ошибаюсь? Наслышан! - он еще раз улыбнулся, поудобнее устроился в кресле и взглянул на часы. - Раз все в порядке, предлагаю начать. Возражений нет? - он с прищуром окинул взглядом гостей и чуть кивнул. - Отлично! У нас с вами, господа, есть минут тридцать. Пусть вам это не покажется бестактным, но, время у меня, действительно, крайне ограниченно, да и потом, - он сделал еще один глоток, поставил чашку на блюдце и переплел пальцы рук, задумчиво посмотрев куда-то поверх голов гостей. - Как говорят мудрые люди, все важные решения нужно принимать быстро, пусть, конечно, для кого-то это и может прозвучать странно. Но ведь мы с вами - люди действия? - не дождавшись ответа Максим Андреевич снова благодушно кивнул, и вдруг, посерьезнев, чуть развернулся в кресле, пристально посмотрев в глаза Сергея. - Я, признаться, собрал о вас кое-какую информацию, включая, разумеется, и информацию о компании, и рынке в целом. С Меморандумом вашим я ознакомился, - Сергей чуть прикусил губу, подавив неосознанное желание взглянуть на коммерческого. Меморандумом плод трудов Сергея называли только в очень близком кругу, и всего пять - шесть человек знали об этом шутливом названии бизнес-плана, над которым Сергей трудился последние несколько месяцев. Уровень осведомленности собеседника впечатлял. Тот выдержал небольшую паузу, словно намеренно тестируя реакцию собеседников на подобную гиперосведомленность, и удовлетворенно кивнул головой. - Идея ваша, Сергей Владимирович, мне понятна. Понятна, ясна, и, не побоюсь этого слова, - Максим Андреевич тонко улыбнулся, - приятна, как возможному будущему партнеру. Монополия, порядок, доминанта, - он поправил перстень на пальце, не отрывая глаз от Сергея. - Отличная идея, молодой человек, если вы мне позволите вас так называть! Но, я попрошу вас еще раз от начала до конца изложить все своими словами, - он бросил небрежный взгляд на запястье, где прикрытые манжетами кипельно белой рубашки прятались очень простые по виду, но, явно очень непростые по содержанию часы. - И буду вам очень признателен, если вы сумеете уложиться в десять минут. Краткость - сестра таланта, не так ли? - он приветливо кивнул Сергею и откинулся в кресле, явно настроившись слушать. Тот откашлялся, бросил взгляд на напольные часы слева от стола и начал. Уложился он ровно за восемь минут, изложив сухим телеграфным стилем содержание пятидесятистраничного меморандума, а закончив, облизнул пересохшие губы и одним глотком допил остывший кофе. Максим Андреевич бросил взгляд на запястье, уважительно склонил голову и благожелательно кивнул в сторону Дениса. - Ваш босс, Денис Геннадьевич, талант во всех смыслах! - он лукаво улыбнулся и перевел взгляд на Сергея. - Еще кофе, Сергей Владимирович? Вы блестяще справились с докладом, и, несомненно, чувствуете потребность в чем-то тонизирующем? Или, может быть, по капле коньку? - он перевел взгляд с Сергея на Дениса и виновато развел руками. - Денис Геннадьевич, вам, с учетом того, что вы за штурвалом, могу предложить только еще чашечку чаю. Или кофе? Или, может быть, желаете минеральной воды? - Денис отрицательно покачал головой, кивком поблагодарив за предложение, а Сергей чуть скованно улыбнулся.
  - Кофе, если можно.
  - Легко, - Максим Андреевич благосклонно кивнул, а еще через мгновение дверь распахнулась, и появилась все та же самая девушка Светлана. На подносе красовалась кофейная пара, копия той, что стояла перед Сергеем. Мгновение спустя смена приборов была произведена, и девушка исчезла, оставив хозяина офиса наедине с гостями. - Ну, что же, Максим Андреевич благосклонно кивнул гостям, - теперь, если позволите, я попробую подытожить то, о чем мы с вами намерены договориться. Итак, - он огладил бороду и задумчиво оглядел гостей. - Вы предлагаете собрать в одних руках все лицензии на право добычи Минерала в России, - он выдержал театральную паузу и чуть улыбнулся, ожидая реакции гостей. Сергей не выдержал, и стрельнул глазами в сторону зама. Из каких-то, ему самому не до конца понятных соображений, он настаивал на использовании именно этого кодового слова, приучив за годы совместной работы всех сотрудников следовать этому неписанному правилу неукоснительно, не употребляя в офисе напрямую названия сырья, продажами которого занималась его компания. Использование сейчас этого кодового слова Максимом Андреевичем явно не могло быть простой случайностью, равно как, не вызывало сомнений и намерение хозяина офиса продемонстрировать свою осведомленность, и Сергей чуть стиснул зубы, стараясь сохранить равнодушное выражение на лице. - Предпосылками для возможного воплощения вашей задумки в жизнь вам видится нежелание конкурентов инвестировать в реальное производство - добычу и переработку Минерала, предпочитая этому трудоемкому занятию сиюминутный гешефт, равно как и неумение этих же конкурентов смотреть на шаг вперед, вкупе с отсутствием у них нужного ресурса. Импорт Минерала из некогда братской Монголии, крайне выгодный сегодня, с вашей точки зрения обречен уже в самом ближайшем будущем, в связи с рядом разнообразных факторов, подробно описанных в вашем Меморандуме, а значит, - Максим Андреевич благодушно кивнул гостям, - острый дефицит, рост цен, и прочее, что обычно сопровождает подобный сырьевой коллапс. Я правильно излагаю идею, Сергей Владимирович?
  Сергей кивнул, напряженно слушая хозяина офиса. Беседа явно приближалась к развязке, и он чувствовал необходимость быть настороже.
  - Совершенно верно. Я бы сказал, в точку.
  - Отлично, тот переплел пальцы рук и задумчиво покивал головой. - Стоит Минерал недорого, крупным металлургическим и химическим промышленным группам в силу этого неинтересен, но обойтись без него нельзя. Прямо как соль на кухне, верно? - он с доброжелательной улыбкой кивнул Сергею, вызвав у того горячий прилив крови к щекам. В многочисленных беседах с потенциальными интересантами сам Сергей слово в слово использовал данную аналогию, стараясь донести до слушателей всю суть предлагаемой идеи. - Что создает, в свою очередь, - невозмутимого продолжал хозяин офиса, - предпосылки для кратного роста цен. Стоит соль десять рублей за пачку, или пятьдесят, разницы нет, - он снова улыбнулся. - Да хоть бы даже и сто! Сварить пельмени мы можем и без соли, а вот съесть - вряд ли. И бежать нам придется в гастроном, и покупать искомую соль без оглядки на цены. Логично, - он еще раз огладил бороду, и принялся покручивать перстень на пальце, по очереди оглядывая слушателей. - Добыча Минерала у нас в стране разрушена в кучные годы перестройки, крупных интересантов способных привлечь серьезные инвестиции нет, а значит - путь свободен. Верно? - Денис с Сергеем синхронно кивнули. - Изумительно! - Максим Андреевич благодушно кивнул. - Есть ваша компания с долей рынка близкой к пятидесяти процентам, есть инфраструктура в Монголии, лицензии на право добычи Минерала на территории России у вас все наперечет и на примете, договоренности по некоторым из них уже на стадии оформления, так? - слушатели снова синхронно кивнули головами. - Великолепно! - хозяин офиса прищелкнул пальцами. - Для воплощения в жизнь вашей грандиозной задумки требуется от пятидесяти до семидесяти миллионов долларов США, а удачный исход предприятия позволит выстроить в течение лет трех вертикально интегрированную компанию, занимающую доминирующее положение на рынке, фактически, монополиста, - он благодушно покивал головой. - Просто превосходно! Теперь, Сергей Владимирович, если мы с вами правильно понимаем вашу стратегию, остается разобраться с последним вопросом - каково ваше видение прихода инвестора в ваш проект? На каких условиях вы намерены впустить стратегического партнера в этот бизнес?
  Сергей стиснул зубы. Наступал тот самый момент истины, к которому он готовился весь последний год. Он незаметно облизнул пересохшие губы, чуть откашлялся и подался вперед:
  - Я продаю семьдесят процентов долей в компании стратегическому инвестору, тридцать процентов остается за мной, - краем глаза он отметил, как брови Дэна поползли вверх, но зам сумел взять себя в руки, сохранив равнодушное выражение на лице. - Расчет стоимости компании - управленческая прибыль за последние три года, плюс стоимость активов. Товарные остатки, склады, подъездные пути и тупики, - он нахмурился. - Это деньги небольшие, плюс большинство из активов на территории Монголии находится, но я хочу это учесть в стоимости. Это сто процентов, соответственно, от этой суммы семьдесят процентов стратегический инвестор выплачивает мне за долю в компании, плюс, и это главное, принимает на себя обязательство привлечь на согласованных условиях требуемую для реализации плана сумму. Согласованные условия, - он на миг задумался, - это займ под символический процент. Ну, допустим, процента три-четыре годовых в валюте. Собственно, все, - он выдохнул и с легким вызовом посмотрел на невозмутимое лицо Максима Андреевича.
  Тот задумчиво кивнул головой и бросил взгляд на запястье, расцветя широкой улыбкой.
  - Пять минут! Мы с вами просто огромные молодцы, господа, идем в графике! - улыбка моментально слетела с его губ, и он пристально уставился прямо в глаза Сергея. - И вы забыли добавить, Сергей Владимирович, что хотите осуществлять руководство данным Проектом в полном объеме, верно?
  - Да, - Сергей скупо кивнул, стараясь выдержать взгляд собеседника.
  - Отлично. Как я понимаю, в случае реализации ваших, а может быть уже и наших, - Максим Андреевич тонко улыбнулся, - амбициозных планов, вы намерены зафиксировать ваше право подписать контракт с компанией на длительный срок, сохранив в рамках этого же контракта ваше право полностью формировать всю команду. Верно?
  - Да.
  - Замечательно. Сумма вашего ежемесячного вознаграждения в рамках этого контракта? Вы над этим вопросом размышляли, Сергей Владимирович? - изумруды глаз Максима Андреевича вспыхнули чуть ярче. Во взгляде хозяина офиса читался откровенный интерес вкупе, как показалось Сергею, с легкой насмешкой.
  - Да, - он чуть помедлил. - Пять тысяч на предварительном этапе, и десять в случае выхода на согласованный уровень рентабельности компании.
  - Великолепно! - собеседник потер руки, с улыбкой глядя на Сергея. - Великолепно, Сергей Владимирович! Какая целеустремленность, какой размах! Чудесно! Долларов США, насколько я понимаю, и в месяц? - он с улыбкой уставился на Сергея, задумчиво поглаживая бороду.
  - Да.
  - Договорились, - Максим Андреевич благодушно кивнул, откинулся в кресле и с улыбкой осмотрел опешивших Сергея и Дениса. - Вы довольны? Еще какие-то пожелания?
  Челюсть Сергея отвисла, и он, не веря своим ушам, переглянулся с Денисом:
  - Договорились?!
  - Да, - брови хозяина офиса сложились удивленным домиком. - А что вас смущает? Кстати, - он перестал улыбаться и чуть развернулся в кресле, стараясь держать в фокусе обоих собеседников сразу. - Денис Геннадьевич, данные для управленческого аудита готовы? Отлично, - он благодушно кивнул в ответ на утвердительное покачивание головой Дениса. - Я попрошу вас прислать всю информацию моему помошнику. Чистая формальность, - он пренебрежительно махнул рукой. - Вы делайте свои расчеты, из них мы и будем исходить при подготовке сделки. Мы же с вами люди чести? - легкая улыбка на губах хозяина офиса свидетельствовала, что вопрос задан чисто для проформы. - Сделку, кстати, я хочу закрыть до первого сентября, концом третьего квартала, - он слегка нахмурился. - Недели три меня не будет, за это время вы все вопросы проработаете с юристами и моим помошником, так что нам с вами останется только все подписать. Ну а вы, Сергей Владимирович, готовьте наступление по всем фронтам, - Максим Андреевич начал выбираться из кресла, явно намереваясь распрощаться с гостями.
  Ошарашенный Сергей взглянул на бледного как мел коммерческого и недоуменно пожал плечами.
  - Максим Андреевич, извините...
  - Да? - владелец офиса был сама любезность. Он приветливо смотрел на Сергея, слегка приподняв брови, словно недоумевая - что еще могло понадобиться гостю.
  Тот слегка откашлялся.
  - А бумаги? Протокол о намерениях, или что-то подобное... Мы подписывать будем?
  - Протокол? Хм, - Максим Андреевич, похоже, был удивлен не на шутку. - А нужно? Слова сказаны, осталось сделать дела. Впрочем, - он пристально посмотрел на Сергея и тому, внезапно, стало очень неуютно, словно взгляд собеседника хитрым прожектором высветил все его маленькие тайны, пройдясь по самым сокровенным закоулкам души. - Если вам это нужно, - владелец офиса отчетливо выделил интонацией 'вам', заставив Сергея беспричинно покраснеть, - то конечно. Мне достаточно того, Сергей Владимирович, что вы сказали свое слово. У меня нет оснований сомневаться в том, что вы взрослый, разумный и ответственный человек. А теперь, господа, - он благодушно улыбнулся и протянул руку Сергею, а затем не сказавшему за весь разговор ни единого слова Денису, - я вынужден вас покинуть. Желаю нам всем удачи, и до скорой встречи! - он кивнул на прощанье и исчез за дверью, оставив остолбеневших гостей наедине с самими собой.
  
  14
  
   Пока они не сели в машину, оба не только не проронили ни слова, но даже не переглянулись. Дэн молча завел внедорожник, аккуратно влился в поток, и только после этого нарушил молчание:
  - В офис?
  - Нет, - Сергей отрицательно покачал головой. - Давай куда-нибудь присядем, Дэн. Тут переварить многое нужно, благо есть чего.
  - А куда ты хочешь? Какие пожелания?
  - Пофиг, Дэн, - он устало прикрыл глаза и откинулся на сиденье. - Желательно на свежем воздухе, так что сам выбирай, - коммерческий кивнул и что-то прикинув нажал на газ.
  Минут через двадцать они припарковались возле небольшого летней веранды рядом с Патриаршими прудами и молча проследовали в кафе. Присев за столик сделали заказ. Денис выбрал салат, Сергей бездумно полистал меню, и поморщившись попросил принести чашку 'американо'. Дожидаясь заказа оба поглядывали друг на друга но молчали, словно участвуя в негласном соревновании - кто быстрее нарушит обет. Первым не выдержал зам.
  - Ну, что скажешь?
  - Что скажу? - Сергей достал пачку 'Кента', прикурил и поморщился. Горло как будто драли наждачной бумагой. - Я куею, дорогая редакция, поэтому вам и пишу. Так, кажется, в народе говорят? Вот что я вам, дорогой товарищ коммерческий директор, могу по поводу состоявшейся встречи сказать.
  - Расплывчато, - зам нервно усмехнулся. - А если серьезно?
  - Если серьезно, Денис, так мне интереснее тебя послушать. Ты, вообще, как фишечки этого дяди оцениваешь?
  - Фишечки дяди? Я вообще то вначале о твоем спектакле спросить хотел? Ты объяснить можешь - что случилось с тобой?
  - Недосып.
  - Недосып?! - Денис откинулся на спинку стула. - Ты мне еще про стресс расскажи, Серега! Это ты Максиму Андреевичу этому про недосып сказки венского леса рассказывать можешь, но мне то! Я же тебя как облупленного знаю! - коммерческий гневно прихлопнул рукой по столу. - Не хочешь - так и скажу: идите к чертовой матери, Денис Геннадьевич! А то - недосып! - он скривился и отвернулся, рассматривая поток машин, ползущий по бульвару.
  Сергей несколько минут молчал, а потом примирительно тронул зама за руку:
  - Ты в вещие сны веришь?
  - Во что?! - Дэн повернулся к нему, вытаращив глаза. - В какие сны? Вещие? Ты что, издеваешься на до мной?!
  - В натуре, Дэн. Хоть убей меня, на сто процентов серьезно, - Сергей страдальчески скривился. Рассказывать правду он просто не мог, но отношениями с замом очень дорожил, и полуправда должна была быть максимально правдоподобной. - Хоть как относись, но я его сегодня во сне видел.
  - Видел во сне? - коммерческий несколько минут с недоверием разглядывал босса, а потом, видимо чуть успокоенный, слегка обмяк. - Как это - во сне видел? И что значит - его?
  - Да вот так. Именно его и видел. Лицо, костюм, платок этот шейный, запонки. Даже стол этот. Как будто был там, Дэн, понимаешь?
  - Нет, - тот развел руками. - Мне такое понять сложно, уж прости.
  - А мне?! - Сергей вскинулся, болезненно скривившись. - Я же вообще снов не вижу, Денис! А тут как наяву, - он продемонстрировал бессильное отчаяние, сам поражаясь невесть откуда взявшемуся таланту лицедея. - А тут как увидел его в натуре, вот и реакция...
  Зам рассматривал Сергея, недоверчиво покачивая головой, но, видимо, увиденное немного успокоило его, и он развел руками:
  - Труба...
  - Труба?! - тут вскипел Сергей. - Это сон, Дэн! Пусть и необычный! А вот откуда он все знает?!
  - Ты про что? Про Минерал?
  - Угу, - Сергей с отвращением забычковал сигарету в пепельнице, а буквально мгновение спустя, поморщившись, закурил следующую. - И про Минерал, и про Меморандум. Откуда товарищ это все знать может? Про то, что мы сырье Минералом называем, это же только в офисе у нас знают! Даже монгольские бойцы про это ни слухом, ни рылом... А Меморандум?! Кто?! - он яростно ткнул сигарету в пепельницу. - Как, блядь, это узнать можно?!
  - Интересно, - Дэн принял у официантки тарелку с салатом, ковырнул его, и отодвинул тарелку в сторону. - Интересно у тебя мышление устроено... А меня вот совсем другое удивило.
  - Да? Что же это интересно? Что он мне коняьку предложил, а тебе про твой руль сказал? - Сергей пренебрежительно хмыкнул. - Это, как раз, понт вообще дешевый, если тебе мое мнение интересно. Камеры, охрана, да и машину ты прямо напротив офиса воткнул.
  - Нет, - зам покачал головой, пристально глядя ему прямо в глаза. - Это мне, как раз, все понятно, хотя тут могли справки просто навести, по персоналиям. Кто чем дышит, как говорится. А машина на мне, так что тут, - он развел руками. - Кофе. Меня вот что убило.
  - Кофе? - Сергей удивленно пожал плечами. - В смысле?
  - Да, батенька, экий вы, однако, - коммерческий поджал губы и скептически пожал плечами. - Недосып, как я понимаю, вкупе со стрессом, - он ехидно улыбнулся. Иначе тут слепоту вашу сложно объяснить. Светлана эта кофе через мгновение принесла, после того, как ты добро дал, - он кисло улыбнулся, глядя на вытягивающееся лицо спутника.
  - Охренеть! - Сергей невидящим взором уставился куда-то вдаль, казалось, разом забыв про собеседника. - Мать моя, точно! - он прищелкнул пальцами. - У меня же ворохнулось еще что-то, да не допер сразу...
  - Угу, мильены перед глазами маячили, - Денис понимающе кивнул и оба невесело улыбнулись. - А я вот в тот же момент чуть умом не тронулся. Даже подумать успел, что у них и в переговорной камера стоит, но это же вообще абсурд полный, - он махнул рукой. - Ладно б если босс за переговорами смотрел чужими, но секретарь! Пусть она хоть кем там этому Максиму Андреевичу приходится. Зачем? - он развел руками. - Вот это, товарищ пан генеральный директор, для меня загадка. А Меморандум с Минералом, - Денис пожал плечами. - Это, конечно, интересно, но не бином Ньютона, если честно. Мало ли как информация могла уйти? Ты с каким количеством народа уже общался? Вот-вот, - коммерческий хмыкнул. - Твои заморочки эти, уже притча во языцех, если хочешь знать. Легенды, наверное, уже слагают. Так что тут, ваше благородие, никакого секрета или таинства особого нет. Просто сбор информации грамотный. Да и потом, а как ты хотел? Люди в тебя семьдесят миллионов вложить собираются, да не рублей, а американских денег! Ясно дело, как под лупой изучать будут, - Денис помолчал, побарабанил кончиками пальцев по столу. - А если по делу? По сути?
  - По сути я в шоке, - Сергей развел руками и криво усмехнулся. - Мне ущипнуть себя хочется, если честно, всю дорогу. Я что, сплю? Или правда мечта идиота сбылась?
  - Похоже. Похоже - сбылась. Что делать то теперь будем?
  - Делать? - он прикурил еще сигарету и застонав погладил голову, которая снова начала противно ныть. - Сейчас отсыпаться поеду. Завтра в офисе в девять. Всем позвони, если кто хоть на пять минут опоздает - порву. Кирюха, Жека, Шурик - само собой, - он поморщился что-то прикидывая. - Из логистов мне Мишаня будет нужен, Наталье можешь не звонить, она и так как часы, - оба улыбнулись. По главбуху, действительно, можно было сверять часы, что неоднократно служило предметом беззлобных подначек, особенно, среди постоянно косячащих членов триумвирата. - Вот такая диспозиция, Дэн. А от тебя все наши внутренние бумаги, - Сергей утвердительно кивнул скривившемуся Дэну. - Не ной, пан коммерческий! Твои три процента, - он знаково поставил ударение на букве 'о' и оба рассмеялись, - считай в кармане, так что поработать придется. Хоть до утра сиди, но мы с тобой завтра понимать должны - сколько активы наши сегодня чистые тянут, пассивы все подбей, ну и, главное, управленческие данные за, - он торжественно погрозил пальцем, - три года!
  - Слушай, - зам восхищенно покачал головой, - ну ты и артист, конечно! Мы же на двадцать шесть с посредником договаривались, а тут ты тридцать себе решил оставить. Это же переигровка! Но ты посмотри, товарищ даже глазом не моргнул! - Денис восхищенно прицокнул языком. - А оклад! Ну, что ты управляющим остаешься, это и так проговаривали, но ты в процессе то не боялся палку перегнуть?
  - А с чего? - Сергей чуть расслабился и довольно улыбнулся. - Пять штукарей на данном этапе я и так имею, так что это нормально вполне, а десятка при достигнутых запланированных показателях, - он пожал плечами. - Ты цифры то вспомни, какие у нас в Меморандуме! Это, Дэн, уже не в песочнице ковыряться, это уже серьезный уровень. И доходов, и расходов, соответственно. А для топа управленца десятка в месяц, если он такие показатели дает, это в принципе нормальная цифра.
  - Да, вот так люди и уходят в космос, - Денис притворно сморщился. - Меня то хоть оставишь? Или на топового коммерческого менять будешь?
  - Давай без подъебок этих, пан коммерческий, - Сергей махнул рукой и повернулся, отыскивая глазами официантку. - Куда я без тебя денусь то? Но цифры ты мне завтра кровь из носу дай, чтобы хоть понимать могли - сколько у нас сейчас стоимость компании будет, благо с формулой оценки определились...
  - Ок. Тебя подбросить?
  - Нет, пройдусь пешочком. Переварить нужно произошедшее, товарищ заместитель, а то реально как во сне.
  - Ну, переваривай. Кстати, - зам придержал разворачивающегося Сергея за рукав. - Ты когда машину себе купишь? Пешком еще не надоело ходить?
  - Ближе к народу быть хочу...
  - А серьезно?
  - А серьезно, Дэн, если, то как подпишем бумаги, сразу и возьму. 'Гелика', думаю.
  - Это понятно. На кой хрен тебе 'кирпич' только нужен, непонятно, а так - хозяин барин, - коммерческий скептически пожал плечами. - И неясно, зачем ждать то столько времени нужно? Ты что, нищий, что ли? Давно бы взял уже своего 'кирпича', хотя выбор, конечно, - он фыркнул и развел руками...
  - Давно, это когда? - Сергей устало вздохнул и прикурил очередную сигарету, хотя боль в горле стала еще сильнее. - Ты ко мне когда пришел?
  - Я? Да уже три года, босс, как я на вас пашу...
  - Вот-вот. Значит, в две тысячи пятом ты появился. И три года я без тебя всю пирамиду эту выстраиваю, - Сергей поморщился. - Ну, давай хоть три года возьмем, если хочешь. У нас что, деньги лишние были за это время? Когда это я себе 'Гелика' мог позволить, чтобы безболезненно из оборотки сотку с лишним зелени выдернуть?
  - Серега! - зам буквально взвился. - Да почему - сотку с лишним? Тысяч за сорок взять этого твоего уродца можно, и кататься без проблем!
  - На подержанных, Дэн, пусть, - он осекся. Обижать зама не хотелось, и Сергей, неопределенно покрутив рукой, скривился. - На подержанных пусть кто хочет ездит, а я уже, извини, новый возьму. А тот, что мне нравится, он под сто пятьдесят тянет...
  - Эстет вы, боярин, - зам развел руками. - Я вот езжу, и ничего. Одно удовольствие.
  - Угу. И в сервис периодически гоняешь.
  - И что? Все ломается, босс. И твой новый подержанным станет. Впрочем, - Денис махнул рукой, - что тебя убеждать то? Ты как ослик И-А упрямый. А ты куда вообще, если не секрет, гору деньжищ девать будешь?
  - Кучу деньжищ? А какую кучу деньжищ, Дэн? Вот ты мне завтра и посчитай, сколько у нас теперь компания стоит, благо формулу расчета нам товарищ олигарх согласовал. Заодно и свою премию рассчитаешь, чтобы и ты спокоен был, и меня жаба в последний момент не задушила, - оба переглянулись и расхохотались. Жжение и боль в горле не проходили, и Сергей, скривившись, кивнул заму. - Пойду аптеку поищу. Горло на части рвет...
  - К врачу сходи лучше, - коммерческий посерьезнел. - Слушай, Серега, я тебе точно говорю - бросай это дерьмо. Нет! - он резко дернул за руку попытавшегося возразить Сергея. - Ты теперь меня послушай! Ты же мне всю дорогу поешь - придет время - брошу, и что? Не пришло время, как считаешь? У тебя же реально вся жизнь теперь впереди, и какая! Ты сам посмотри, - он криво улыбнулся. - Тридцать процентов в монополии по Минералу! А деньги от продажи доли? А оклад в десятку бакинских в месяц?! Дурак! Да люди и мечтать об этом не могут, а у тебя все как на ладони уже! А если вдруг правда рак какой-нибудь подцепишь из-за дряни своей, ты что тогда делать будешь? На операции все спустишь, по заграницам мотаться и докторов искать? Серега! Очнись, - он еще раз яростно тряхнул Сергея за руку и вытер вспотевший лоб. - Эта идея, она же вся на тебе держится! Не на мне, не на Жеке, не на Мишане с Кирюхой! Без тебя же всему хана! Да ладно - мы, но сам то ты, что - дурак? Больной на всю голову? Разменять сказочное будущее на вот это барахло? - он яростно мотнул головой в сторону дымящегося рядом с урной бычка. - Бред! Я тебе точно говорю, не сходи с ума, завязывай!
  Насупившийся Сергей молча выслушал гневную сентенцию и примирительно тронул зама за рукав:
  - Кончай, Дэн, люди смотрят. Брошу, - сказанное удивило его самого, а внезапно, спустя мгновение, пришло какое-то внутренне понимание, что сказанное - не пустые слова. - Брошу, - он прямо посмотрел в глаза коммерческого.
  - Когда?!
  - Все, - Сергей резко отсек зама. - Ты меня знаешь, сказал - все! Но не гони. В ближайшее время, Дэн.
  - Твои слова да богу в уши!
  - От атеиста слышать такое невероятно интересно, - оба расхохотались. Переглянулись еще раз, Сергей подмигнул заму и пошел по бульвару по направлению к метро.
  
  15
  
  До дома он добрался без приключений. Горло перестало беспокоить, да и в целом, как не удивительно, чувствовал он себя на редкость хорошо. От утреннего раздрая не осталось и следа, голова была чистая и ясная. 'Спать!' - он предвкушал, как часов в восемь завалится в кровать, а утром, свежий и отдохнувший, займется зачисткой всех хвостов вместе с бойцами, чтобы закрыть сделку тысячелетия, выжав из ситуации максимум. На скамейке возле подъезда он, с улыбкой, обнаружил соседа, который небрежно кивнул подходившему Сергею.
  - Сияешь как медный чайник, сосед!
  - А то, - пожав лапищу родновера и в очередной раз подивившись его мощи, он кивнул на лавочку. - Присяду?
  - Валяй.
  - А ты все в думках опять?
  - А что делать то? Голова то нам зачем дана?
  - Размышлять, ясно дело, - Сергей благодушно кивнул, щурясь на солнце и оглядывая безлюдный двор. - С коллапсом то разобрался?
  - Угу.
  - Да ты что?! - Сергей с интересом уставился на безмятежное лицо соседа. - Проник в суть вопроса, говоришь?
  - Да там все проще пареной репы оказалось, - сосед качнул головой и ковырнул ножищей асфальт. - Теперь только с наблюдателем осталось разобраться, тогда все...
  - Интересно. Слушай, а нафига тебе заморочки то эти нужны? С практической точки зрения? Ты физик что ли какой-то? Работаешь с этой темой?
  - Зачем? Близко не стоял, - родновер повел могучими плечами и поморщился. - По жизни я вообще от этой темы далек.
  - Хм, - Сергей полез в карман, достал пачку и с сомнением повертев ее в руках убрал обратно в карман. - Тогда вообще не пойму, какой смысл в этом? Наукой интересуешься?
  - Нахера мне наука эта сдалась? - сосед заворочался на лавке и пренебрежительно сплюнул на асфальт. - Мне, как раз, с практической точки зрения интересно.
  - С практической?! Однако! - Сергей недоверчиво посмотрел на собеседника и удивленно пожал плечами. - А какая тут практическая точка зрения может быть, не очень понятно? Не пояснишь идею?
  - Идею? - Дмитрий помолчал, огладил бороду и чуть придвинулся в собеседнику, доверительно положив руку на колено. - Смотри. Нас чему семья со школой учат? У нас же вся хрень из чего состоит? Из элементарных частиц этих, верно? Из электронов, протонов всяких, так?
  - Ну, допустим.
  - А чего тут допускать? Это тебе любой ученый баобаб скажет, можешь не сомневаться. Но ты дальше смотри, там все интересней будет, - родновер похлопал Сергея по колену и отстранился. - Я же тебе в прошлый раз уже объяснил все, как с этим электроном дела обстоят. Его же нет вовсе, электрона этого, пока наблюдатель не появиться...
  Сергей крякнул и недоверчиво уставился на невозмутимое лицо рассказчика, пытаясь разглядеть следы издевки или подвоха.
  - Э, братское сердце, подожди! Это как это - нет электрона? Куда он делся, по-твоему? И при чем тут наблюдатель этот твой, не пойму?
  - Погоди, - могучая лапища опустилась на плечо Сергея, словно отсекая возражения собеседника. - Погоди, говорю! Я же в прошлый раз тебе уже объяснил: нет электрона никакого, пока наблюдателя нет. Мы ж про частицу то когда говорить можем? Правильно! Когда скорость ее известна, координаты... Но известно то это когда? Когда наблюдатель есть, - детина гоготнул и торжественно подмигнул, глядя на мучительно сморщившегося Сергея. - Кто же нам без наблюдателя то замеры эти проведет? Вот и выходит, что все дело - в нем!
  - Бред, - Сергей достал из кармана пачку и прикурил, глядя на торжествующее лицо соседа. - Слушай, а пока наблюдателя нет, есть что-нибудь, или нет?
  - Есть, - родновер кивнул головой и безмятежно улыбнулся. - Хуйня есть, а больше ничего.
  - А серьезно?
  - Серьезней некуда. Волновая функция эта, про которую физики трут, это же херня и есть, если всерьез разбираться...
  - Почему это?
  - А ты сам подумай. Частица, это хоть и маленькое, но конкретное что-то, а волна - это что такое, вообще? Это же херня и есть. Просто физикам признать это в падлу, вот они этими оперируют, - родновер насупился, наморщил лоб, некоторое время жевал губами, а потом радостно хлопнул себя рукой по лбу. - Точно! Абстракция, блядь! Абстракциями они оперируют. Математическими! Понял теперь?
  - Теперь? Нет, - Сергей выкинул бычок в урну и удрученно пожал плечами, демонстрируя нарочитую растерянность. - А нафига это нужно то, вообще? Зачем эти абстракции нужны? Что, прямо сказать нельзя, без абстракций этих?
  - Это как, интересно? - Дмитрий с интересом уставился на собеседника, хитро прищурив глаза. - Ты себе как это вообще представляешь? Встает хрен какой-нибудь нобелевский, и прямо с трибуны правду матку лепит? 'Копали мы, дескать, товарищи, копали, и вот что мы выкопали в итоге: все сделано из нихуя!'. Так что ли?
  Сергей невольно рассмеялся и покачал головой. Потом нахмурился и с подозрением уставился на счастливое лицо соседа.
  - Подожди! Пес бы с ней, с волновой функцией этой, но когда наблюдатель появился, там же частица уже? С этим как быть? Получается, что из частиц все состоит, не так разве?
  - Не, - Дмитрий со скрипом почесал бороду и отрицательно помотал головой. - С этими частицами еще хуже все обстоит, чем с волной.
  - Еще хуже?! - Сергей ошалело потряс головой и недоверчиво пожал плечами. - Куда тут еще то хуже, я стесняюсь спросить? У тебя и так все из нихуя состоит, хуже то, по-моему, некуда уже!
   - Есть куда, - собеседник утвердительно кивнул и осклабился. - Если коротко, то этих частиц тоже нет...
  - И частиц нет?! Интересно! Это что, новое слово в науке физики, что ли? Ты где это взял то, я понять не могу?
  - Где взял? У этого, как его, - родновер поморщился, пощелкал пальцами, скорчил страдальческую гримасу. - Епт! Забываю все, как этого хрена квантового звали...
  - Кого?!
  - Погоди! - детина небрежно отмахнулся, продолжая морщиться и страдальчески шевелить губами. - Розенберг, Гутенберг? О! могучая длань пришла в соприкосновение со лбом, и сосед радостно взвился с лавки. - Гейзенберг, блядь! Все время забываю, как звали гения этого!
  - А это еще кто такой?
  - Автор принципа этого, который в честь него назвали. Знаешь, что открыл? Что электрона нет!
  - Гейзенберг? Открыл что электрона нет?! - Сергей схватился рукой за кольнувшее сердце, почти с ужасом глядя на улыбающегося соседа и сморщил страдальческую гримасу. - Слушай, ты меня в гроб вогнать хочешь? Или глумишься?
  - Не, все серьезно. Этот Гейзенберг, он же как раз электрон этот изучал, если что. Вот он всему прогрессивному сообществу и выдал - нет, говорит, никакого электрона в натуре! А есть херня какая-то. Абстракция математическая. Так и сказал, прямо с трибуны всем правду матку зарезал!
  Сергей мельком глянул на часы и покрутил головой, с недоверием разглядывая счастливое лицо родновера.
  - Слушай, ты это серьезно сейчас, или как?
  - Серьезней некуда, - сосед добродушно кивнул головой и широко зевнул, потянувшись могучим телом. - Раньше то, до Гейзенберга этого, все как думали? Думали, что в натуре эта частица есть, а Гейзенберг ушлым оказался, измерять ее стал. Скорость стал мерить, координаты... Ну, где находится частица эта. И что думаешь?
  - Если честно, уже, наверное, ничего. У меня тут мир на глазах рушится, о чем мне теперь думать? Это же пиздец какой-то, прости господи!
  - Угу. Гейзенберг к такому же, кстати, выводу пришел. Он же что обнаружил? Что у частицы этой - электрона, только что-то одно померять можно точно. Или скорость, или координаты. Вот и выходит, что либо знаем - с какой скорость херня эта летит, но не знаем - где, либо знаем - где летит, но скорости померять не можем. И как ты такую хрень назовешь, про которую ничего конкретного сказать нельзя?
  - Как назову? Это, братское сердце, какая-то куйня выходит, другого слова не подберешь...
  - Во! - могучая длань взметнулась к небесам, словно приветствуя прозрение собеседника. - Я же тебе именно это и говорю. И Гейзенберг, кстати, слово в слово так и сказал - 'куйня, говорит, этот ваш электрон, а не частица вовсе!'. Только его не поняли многие, даже свои, кстати...
  - Неудивительно, - Сергей потряс головой и закурил очередную сигарету. - А ты сам то этого Гейзенберга точно понял? Может, он что другое научному сообществу вещал, а ты сейчас на него напраслину возводишь? А?
  - Да ну, нахер! - сосед пренебрежительно отмахнулся от подозрений собеседника и скривился. - Пол вечера вчера с этой темой разбирался, а ты говоришь! Принцип то этот, знаешь, как назвали? Так и назвали - 'принцип неопределенности Гейзенберга!'. Типа, неопределенная херня этот ваш электрон, а вовсе не частица.
  - Офигеть, - Сергей внезапно испытал приступ слабости, а потом в голове что-то щелкнуло, и перед глазами всплыло лицо дедка из сна, а в ушах, словно кто-то включил запись, зазвучал голос ночного оратора - 'Принцип неопределенности Гейзенберга... Фундаментальное соображение, устанавливающее предел точности одновременного определения пары характеризующих систему квантовых наблюдаемых, описываемых некоммутирующими операторами...'. Он яростно тряхнул головой, отгоняя наваждение, и быстро поднялся с лавки на подрагивающих ногах. Перед глазами как будто поплыли какие-то круги, в ушах звенело.
  - Эй, ты чо, - ручища родновера схватила Сергея за руку, а мгновение спустя он горой навис над Сергеем, заглядывая ему в глаза. - Ты что, сомлел, что ли? С тобой в порядке все?
  Сергей глубоко вздохнул и криво усмехнулся, успокаивающе взмахнув подрагивающей рукой, а потом медленно опустился на лавочку. Ноги не держали, во всем теле ощущалась ватная слабость. Он вытер выступивший на лбу пот и успокаивающе кивнул напряженному соседу.
  - Нормально все. Две ночи без сна почти, вот и накатило.
  - Нихрена себе, как накатывает на тебя! - Дмитрий опустился на скамейку и крякнув, повел плечами. - А я уж было подумал, что ты пустоту увидел!
  - Пустоту? - Сергей непонимающе помотал головой. - Какую пустоту, ты о чем?
  - Нахрен, - сосед махнул рукой и осклабился. - Увидишь, сам поймешь, о чем я.
  - Нахрен, так нахрен, - Сергей согласно кивнул, и на несколько минут оба замолчали. Сергей окончательно пришел в себя, внезапно испытав совершенно немотивированный прилив сил. Он еще раз встряхнулся, прислушиваясь к ощущениям, но те не обманули. Казалось, его внезапно подключили к невидимому источнику энергии, тело буквально вибрировало от переполнявшей его силы. Он изумленно встряхнулся, и чуть развернулся к продолжавшему наблюдать за ним соседу. - Слушай, это все интересно, конечно, а практическое применение тут какое? Ты же, как я понял, с практической точки зрения этим интересовался?
  - А то. С теорией пусть эти квантовые дятлы разбираются, на симпозиумах, им за это хоть гранты положены. А если тебя практика интересует, - родновер несколько минут молчал, о чем-то напряженно размышляя, а Сергей с интересом ждал, искоса поглядывая на насупленного соседа. - Смотри, что у нас тут получается, - Дмитрий почесал щеку и чуть придвинулся к нему, как-то воровато оглянувшись по сторонам. - У нас же все из частиц этих состоит, как из кирпичиков, как нам баобабы ученые втирают, так? Значит и лавка эта, - могучая длань небрежно постучала по деревянной поверхности седалища, - из частиц этих состоит, верно? - не дождавшись ответа он довольно улыбнулся и кивнул мохнатой головой. - Но ведь пока наблюдателя нет, частицы тоже нет, а вместо нее - волна эта. Ну, или функция волновая, как эти дятлы ее заумно называют, чтоб нам мозги засрать. А волна, она где у нас? Правильно, волна у нас везде! - он погрозил Сергею пальцем и осклабился. - Везде, понял?! То есть, вообще везде. И там вон, - он кивнул бородой в сторону детской площадки, - и вот там, - кивок вдаль по улице, - и на другом конце вселенной сразу. И что выходит у нас тут с тобой?
  - Понятия не имею, - слушавший с интересом Сергей пожал плечами. - Ты дальше излагай, может яснее будет.
  - А хрен ли тут излагать то? Тут ежу слепому все ясно должно быть. Пока наблюдателя нет, у нас с тобой, выходит, и лавка эта везде находится. Лавка то, выходит, по всей вселенной размазана сразу!
  Челюсть Сергея медленно отвалилась. Он с изумлением смотрел на сосредоточенного соседа, несколько секунд так и сидел, широко открыв рот, а затем, сделав несколько глубоких вздохов и приходя в себя, начал нашаривать в кармане сигареты, не отрывая глаз от собеседника.
  - Лавка? По всей вселенной?!
  - Ну да. Лавка то - из частиц. А частицы это эти, пока наблюдатель не появился, они же не частицы вовсе, а волны. А волны - везде. Уловил?
  Прикурив, Сергей несколько минут молчал, переваривая услышанное, и очумело покрутил головой, признавая свое полное интеллектуальное бессилие.
  - Слушай, - он с недоверием уставился на соседа. - А ты сам себе это как представляешь? Лавка по всей вселенной размазана, это как вообще?! Ты гонишь сейчас, или серьезно мне все это тут втираешь?
  - Серьезно, конечно. Только ко мне тут какие претензии? Ты этих нобелевских баобабов спроси, как у них такое выходит, - родновер почесал могучую грудь и неопределенно покачал головой. - Я, кстати, сам себе этого тоже представить пока не могу. Но в теории так выходит. Но это все херня, если хочешь мое мнение знать, - он придвинулся еще ближе. - Дальше то интересней выходит! Частицами то волна - как становится? Правильно, как наблюдатель появился, вот сразу волна в частицы и превращается. И лавка эта, она уже не везде, а конкретно - вот тут, - сосед снова постучал по деревянной поверхности скамейки. - Это ж и есть коллапс, когда волна частицей становится! Наблюдатель появился, и волна в частицу превратилась сразу.
  - И что?
  - Значит в наблюдателе все дело, - детина мрачно вздохнул и задумчиво посмотрел куда-то вдаль мимо ошарашенного собеседника. - Я ж тебе сразу так и сказал: с коллапсом ясность полная теперь, осталось только с наблюдателем разобраться...
  - А это не ты, разве? Ты вроде так и говорил - наблюдатель, мол, это я! И дело все в тебе было, разве нет?
  - Нет. Тут сложнее все, - сосед задумчиво оглядел Сергея и нахмурился. - Это наблюдатель - я, а не я - он. Разницу уловил?
  - Нет, если честно, - Сергей развел руками и хмыкнул. - Как по мне, так ее вообще нет, разницы этой. Одна игра слов, а разницы - нет.
  - Вот! - родновер торжественно кивнул головой и помрачнел еще сильнее. - Я тоже вначале так думал, а она есть, разница эта. В чем - не пойму пока. Причем, - он склонился к собеседнику и жарко задышал в ухо, заставив того чуть отстраниться, - что интересно то тут: жопой чувствую, что наблюдатель - это я, но в натуре по-другому выходит. В натуре выходит, что не я - он, а он - я. А где тут собака главная зарыта, пока понять не могу...
  Сергей хмыкнул, посмотрел на удрученное лицо соседа и тронул его за рукав, привлекая внимание загрустившего собеседника.
  - Я вот только опять понять не могу - а нафига это в практическом плане то все нужно? Прок от этого какой?
  - Как - какой? Прямой. Если наблюдатель - я, значит я и лавку сколлапсировать сам могу. И не тут вот, родновер мрачно сплюнул себе под ноги, а где захочу. Она же вначале вообще везде, а потом только уже где-то конкретно...
  - А чем тебе лавка то тут помешала? Место не нравится? По-моему, удобно вполне скамейка стоит, - Сергей с трудом удерживал рвущийся наружу смех, разглядывая мрачное лицо соседа.
  - Лавка мне пофигу. Но тут же со всем такая история точно. Из частиц то все состоит, - родновер принялся загибать пальцы. - Лавка, дом, гандон этот хромоногий, который под дверь ссыт... Я ж в теории вопроса то и его могу куда-нибудь подальше сколлапсировать, если в вопросе разберусь? В Лондоне, блядь, к примеру! - Дмитрий яростно задышал, казалось, еще мгновение, и из ноздрей повалит дым. - Пусть на Биг-Бэн ихний ссыт, а не на половик мой!
  Несколько минут прошло в молчании. Сергей улыбался, разглядывая насупленного соседа, а тот, казалось, забыл про существование собеседника и снова начал растворяться в своих мыслях.
  - Слушай, - Сергей аккуратно тронул соседа за рукав. - А вообще откуда такие познания? Это же сколько всего изучить нужно, чтобы такими вещами морочиться! Ты прямо энциклопедия ходячая, как я погляжу.
  - Да ну, - родновер отмахнулся, искоса оглядев улыбающегося визави. - Ты что думаешь, я сам до всего этого допер? На форуме народ трет, вот я потихоньку и изучаю - как чего...
  - На форуме? А что за сайт то хоть? Специальный, для доцентов каких-нибудь, с кандидатами?
  - Брось. Почему для доцентов? Для нормальных людей. А так то - да, специальный сайт, можно сказать.
  - А название как? Секрет?
  - С какого? - родновер удивленно пожал плечами. - Грибочек - так и называется. А расширение - ком, если интересно.
  - Грибочек ком? - Сергей с интересом крутанул головой. - Там эти что ли собираются, как их? - он сморщился, легонько стукнул себя по лбу, а потом радостно прищелкнул пальцами. - Микологи! Вспомнил, надо же! Для микологов, что ли, сайт?
  - Ну, можно и так сказать, - сосед неопределенно хрюкнул и пожал плечами. Внезапно раздалось треньканье мобильного, и родновер, осекшись, потянулся в карман. Глянул на номер и расцвел широкой улыбкой. - Да, Баян! Что? Угу, пять минут, перезвоню сразу, как гляну, - он быстро поднялся с лавки и протянул руку Сергею. - Бывай, сосед, дела.
  - Бывай, - он пожал могучую длань и кивнул удаляющейся соседской спине. - Удачи в изысканиях, братское сердце!
  Ответом ему был небрежный взмах лапищи соседа, а затем тот, не оглядываясь, исчез в подъезде. Сергей еще несколько минут посидел на лавочке, вспоминая подробности беседы и улыбался, покачивая головой, затем глянул на часы, встрепенулся, и двинулся домой.
  
  16
  
  Дома все было на своих и привычных местах. Он переоделся, несколько минут бесцельно бродил по кухне, прислушивась к себе, а потом, совершенно неожиданно, ощутил свинцовую тяжесть во всем теле. Силы покидали его на глазах, и прошлепав в спальню он рухнул на кровать не снимая спортивного костюма, а еще через мгновение отключился. Когда он открыл глаза, в спальне было абсолютно темно. Он взглянул на прикроватный будильник. Три часа ночи. Сергей несколько минут лежал без движения. То, что он сейчас не может заснуть, было совершенно ясно. Самочувствие оставляло желать лучшего. Чувствовалась общая слабость, хотя беспокоившая весь день голова не подавала признаков беспокойства, но ощутимо саднило в горле. Он выбрался из постели, несколько минут посидел, тупо глядя в черное окно, а потом побрел на кухню. Поставив чайник на плиту, он присел, соображая, что можно сделать в данной ситуации. Интернет? Лезть в сеть не хотелось абсолютно. Потребности в информации не было, а сетевых сообществ он избегал категорически, не находя для себя объяснений подобной интернет нелюдимости, как в шутку называл это Дэн, в свободную минуту сидевший на всяких тематических форумах. Горнолыжники, начинающие и не очень парашютисты, автомобилисты всех мастей писали заму, а он задорно отвечал всем этим, зачастую ни разу так и не увиденным в реальной жизни людям, вызывая немалое удивление Сергея, на что коммерческий платил ему той же монетой. Внезапно он осознал, что ощущаемая им сейчас пустота есть прямое следствие закрытой утром сделки, и отсутствие необходимости куда-то срочно нестись и что-то оперативно готовить к предстоящим завтра встречам. Работы, как он понимал, в ближайший месяц будет навалом, но криэйтерской ее вряд ли назовешь, скорее, это будет рутинная выверка бумаг, бесконечные посиделки с юристами и прочая мутотень, которая могла бы показаться совсем унылой, если бы плодом этой самой рутины не было бы осуществление давней мечты, а еще, конечно, весомая куча денежных знаков, как материализовавшийся эквивалент его шестилетних усилий. Потом, с появлением новых партнеров, начнется новая гонка, но это будет уже совсем другая история, а пока приходилось принимать как данность образовавшийся в жизни вакуум.
   Он заварил чаю и некоторое время бездумно прихлебывал напиток, глядя на почти сплошь черные окна дома напротив. Просыпаться народ еще не начал, и детская площадка перед домом, наверняка, еще ни разу за сегодня не подверглась осквернению со стороны четвероногих питомцев местных собаководов. Поставить фильм? Смотреть тоже ничего не хотелось, и он раздраженно повел плечами. Мелькнула шальная мысль рвануть куда-нибудь в центр, завалиться в клуб и отпраздновать таким неожиданным образом завершение трудов праведных, но встреча в девять утра с бойцами полностью исключала этот вариант развития событий. Сновать по клубу трезвым, как уже много раз отмечал для себя Сергей, было полным безумием, а приехать на работу с запахом он позволить себе не мог. Череда ошибок периода становления собственного бизнеса приучила его держать четкую дистанцию между собой и сотрудниками, а явиться на планерку со следами ночных возлияний было самым верным способом начать сокращение этой самой дистанции, отстраиваемой с таким трудом. Помаявшись некоторое время он выбрался на балкон и закурил, вдыхая запахи ночной Москвы и разглядывая освещенную редкими фонарями дорожку перед домом. Мысли неожиданно сконцентрировались на утренней встрече и вчерашнем ночном глюке, как он определил для себя природу загадочного видения, хотя, как он теперь начинал понимать, если произошедшее и можно было хоть как-то объяснить, то это самое объяснение должно было лежать в совершенно другой плоскости. Внезапно, ему стало очень неуютно, и он снова, раз за разом начал перебирать подробности встречи, цепляясь за каждую мелочь и все больше и больше ощущая состояние растущего дискомфорта. Он допивал уже третью чашку чая и выкурил с пяток сигарет, игнорируя боль и жжение в горле, когда вспомнил, что Дэн, скорее всего, не спит, а корпит над выполнением его задания, и чуть помешкав набрал номер зама. Тот ответил после второго гудка.
  - Не спишь? Слава богу, а то думал, что разбужу, - он несколько секунд слышал возмущенного собеседника и улыбнулся. Да маюсь я, Дэн, - Сергей вздохнул и щелчком отправил бычок за окно. - Знаешь, неуютно как-то. Я тут как пришел, свалился буквально, а в три проснулся, и ни в одном глазу уже. Вот теперь мыслишки разные гоняю. Все встречу нашу по двадцать пятому разу прокручиваю. Знаешь, вдруг мысль какая мелькнула? - он замялся, пытаясь подобрать слова, страдальчески скривился и махнул рукой. - Слушай, а не рано мы радоваться начали? Да нет, я и сам все понимаю, но, как-то ссыкотно, если честно. А вдруг соскочит? - выслушав возмущенное бульканье на том конце трубки он вздохнул. - Да нет, это я все прекрасно понимаю. С собой вот только сделать ничего не могу. Что говоришь? Протокол о намерениях подготовишь? - перед глазами моментально нарисовалось лицо Максима Андреевича, на котором проступало удивленное выражение, а в ушах как будто зазвучал голос нового партнера - 'Мне достаточно того, Сергей Владимирович, что вы сказали свое слово. У меня нет оснований сомневаться в том, что вы взрослый, разумный и ответственный человек', и он скривился, как от зубной боли. - Да нет, Дэн, это лишнее. Это я палку перегибаю, наверное. Может ты и прав, успокоиться нужно просто. Что? Нет, - он улыбнулся. - Дома нет ничего, а то капель сто я бы накатил сейчас, авось и сон бы тут как тут. Ладно, доброй тебе, - он бросил трубку, еще раз со вздохом оглядел пустынный двор и выбрался с балкона. Принял душ, переоделся в шорты и свежею футболку, и махнув рукой на сон начал готовить кофе. Мысли снова вернулись к ночному глюку - про себя он продолжал называть произошедшее этим словом - а потом, сами собой, перескочили на янтру. Сергей понял, что игнорировать взаимосвязь странной картинки и не менее загадочных видений больше не сможет, и в груди ворохнулось желание избавиться от сомнительного приобретения. Он уже дернулся со стула, но, помедлив, тут же опустился назад, внезапно осознав, что сделать этого, по каким-то, неосознаваемым им самим причинам, не сможет. Затем мысли плавно перетекли на странный сон с дедком из 'Белых облаков', и он погрузился в размышления.
   Все это было очень странным. Снов Сергей не видел с самого детства, причем, как он иногда шутил, слушая чьи-то рассказы о ночных похождениях, не видел от слова 'совсем'. Черная яма, по-другому назвать промежуток между тем, как сознание отключалось, и снова включалось следующим утром, назвать было нельзя. Кого-то мучили кошмары, кто-то, наоборот, судя по вдохновенным рассказам, летал в облаках с самом прямом смысле этого слова, а для него сон всегда ассоциировался с полным отсутствием чего бы то ни было, и тут - такое. Причиной, как он сейчас начинал соображать, могло быть только созерцание янтры, которая, если верить детине продавцу, решала все проблемы и помогала абсолютно от всего. От черной ямы беспамятства, как с сарказмом подумал Сергей, телка Шивы действительно помогла, но легче от этого, как показывала суровая проза жизни, абсолютно не стало. Скорее наоборот, решил он, еще раз прокручивая во всех подробностях лекцию явно психически неуравновешенного старикана. 'Не дай бог еще раз такому привидеться', - он поежился, вспоминая невероятную правдоподобность всего происходящего во сне, несмотря на полный абсурд самого содержания ночного действа. Но приходилось признать, просмотр янтры на ночь, как бы это дико не звучало для абсолютно прагматичного и отрицающего всякую чертовщину Сергея, приводил к весьма странным последствиям. Он еще несколько минут прокручивал в голове все странные события последних дней, с недоверчивой опасливостью косясь на лежащий на подоконнике квадрат, а потом, решительно махнув рукой и сам удивляясь своему порыву, встал, и водрузил картинку на стол перед собой. Большой свет раздражал, и он не поленился сходить в спальню за ночником, пристраивая его рядом с рисунком. Щелкнув выключателем верхнего света, он поудобнее устроился на стуле, а в голове внезапно что-то переключилось, и он вспомнил о своем обещании, озвученном днем Денису. 'Она сама все сделает. Она, кстати, лучше тебя знает - что тебе нужно в действительности' - слова продавца из 'Белых облаков' снова зазвучали в его ушах, и Сергей саркастически хмыкнул. 'Посмотрим, что она там знает', - он глубоко вдохнул, постарался расслабиться, и чуть прикрыв глаза, сосредоточился на ярко оранжевой точке в середине круга.
   Текли минуты, но не происходило ровным счетом ничего необычного, и Сергей расслаблялся все больше. Сегодня танец геометрических фигур почти полностью отсутствовал. Спокойно вели себя треугольники, неподвижными были и три окружности, и лишь яркая точка в центре чуть пульсировала, да чуть колыхались лепестки символического лотоса. Мысли постепенно исчезали, и его все больше и больше охватывало знакомое оцепенение. Периодически хотелось бросить взгляд на часы, но потом исчезло и это желание, а через какое-то время картинка настолько плотно завладела его вниманием, что он с огромным трудом сумел перевести взгляд с оранжевой точки на окно, за которым уже заметно посветлело, а еще через несколько минут на него вдруг навалилась усталость. Потяжелели веки, глаза буквально закрывались, и в какой-то момент тело буквально обвисло, заставив его резко вздернуться, чтобы не потерять равновесие и не грохнуться со стула. Проведя рукой по лицу он потянулся, кинул взгляд на настенные часы. Пять утра! Судя по ощущениям, заснуть теперь было не проблемой, скорее, эта самая проблема могла возникнуть при подъеме в шесть сорок пять, на которые был выставлен будильник в телефоне, и Сергей решительно поднялся со стула, а затем, совершенно неожиданно для себя, вдруг совершил поклон картинке, сам поразившись своему порыву. 'Вот ведь!', - он чертыхнулся, широко улыбнулся, и быстро, чтобы не терять драгоценного времени, переместился в спальню. Скинув одежду и еще раз проверив будильник он закрыл глаза, отключившись, как ему показалось, в ту же самую секунду.
  
  17
  
   В огромном зале было темно и пусто. Единственным источником света служили несколько свечей, отвоевавших у чернильной темноты небольшой кусочек пространства вокруг знакомого столика. Стеллажи с книгами образовывали коридор, очертания которого терялись во мраке, окутывающем помещение. Мгновение спустя Сергей напрягся, уловив какое-то быстрое движение на границе света и тьмы, а потом разглядел застывшую рядом со столом темную фигуру. Несмотря на непривычную, если не пугающую обстановку, страха не было, скорее, ощущалось какое-то зудящее любопытство. Фигура совершила неприметное движение, а затем возникла в круге света, и тут же вспыхнуло острое чувство узнавания. 'Иван Кузьмич!'. Дед, а это, несомненно, был он, был невероятно хорош. Более того, как тут же мелькнула мысль, не просто хорош, но роскошен. Облаченный в длинный синий халат, расшитый загадочными узорами, с расчесанной бородой, он нисколько не напоминал того полусумасшедшего персонажа, каким остался в памяти Сергея с момента их последней встречи. Седые волосы дедка были коротко и аккуратно подстрижены, а выражение лица было на редкость значительным, если не сказать - торжественным. Он сделал несколько шагов, развернулся, снова прошелся мимо стола, почти скрываясь во мраке, царившем за пределами освещенного свечами пятачка, а потом, сделав пару быстрых шагов, вновь оказался возле столика и присел, уставившись в сторону Сергея.
   - Итак, - дедок задумчиво разгладил бороду и откашлялся. - Проблема наблюдателя! Тот самый фундаментальный вопрос, всю важность которого, поистине, просто невозможно переоценить, - он что-то переложил на столике, несколько раз задумчиво кивнул головой и откашлялся. - Тот самый фундамент, на котором вдумчивые и ищущие сердца способны отстроить здание священного храма, - очередная пауза. Старикан принял вертикальное положение и начал медленно прохаживаться перед столиком, то почти исчезая во мраке, то снова появляясь в свете ровно горящих свечей. - И пусть вопросов много, и не просто много, а бесконечно великое множество, - сухонькая рука взмыла вверх, словно салютуя вышеупомянутому множеству, остающемуся без ответа, - но значимость этого, повторюсь, переоценить просто невозможно! А каков вопрос, спросите вы? - дедок поправил чуть разошедшиеся полы халата и озорно подмигнул зачарованно слушавшему Сергею. - Естественно, тот самый: кто есть этот загадочный, пребывающий по ту сторону смертей и рождений, скрывающийся во мраке и, одновременно, находящийся на самом виду, тот самый наблюдатель, в котором, и благодаря которому, и возникает все это сияющее великолепие, - дедок обвел небрежным кивком головы пространство вокруг себя и озорно улыбнулся. - Впрочем, друзья мои, в действительности, никакой проблемы наблюдателя не существует в принципе, и пусть для многих все вышесказанное и прозвучит четырежды парадоксально, но, от фактов не уйти, увы, - он развел руками и несколько раз кивнул головой. - А факты, мои маленькие и не очень друзья, таковы: пресловутая проблема наблюдателя существует только для незрелых умов, неспособных узреть самоочевидную, сияющую в своей обнаженности истину, а для чутких и вдумчивых сердец, ради которых, собственно, мы тут и собрались, никакой проблемы наблюдателя не существует! Любому вдумчивому и чуткому сердцу, тем самым редким и считанным единицам, к которым обращена наша речь, давно уже предельно ясно, что тот самый трансцендентный ноумен, тот самый Камень философов, тот самый Грааль, на поиски которого из века в век и отправлялись эти самые редкие и считанные единицы, не кто иной, как, - театральная пауза, - ты сам! - докладчик замер, приложил руку к уху, словно пытаясь услышать реакцию невидимых слушателей, и, очевидно совершенно удовлетворенный, радостно закивал головой. - Да! Наблюдатель, это - ты! Впрочем, - он сделал шаг, и присев за стол снова начал перебирать что-то находящееся на поверхности перед ним, - все это, действительно, настолько очевидно, что вряд ли стоит тратить драгоценное время, и стоит начать двигаться дальше. Дальше, друзья мои, дальше, а потом еще дальше! За все мыслимые пределы, а достигнув их, переступить и этот порог, но, - сухонькая ручка взметнулась вверх и дедок погрозил темноте нал головой, - все это будет потом, а пока, - он встал, сделал несколько шагов за пределы освещенного круга и почти исчез из поля видимости, а когда фигура дедка снова появилась на свету, Сергей вздрогнул.
  Перемена, произошедшая с оратором, была поразительной. Длинные седые волосы, враз пришедшие на смену короткой стрижке, роскошной волной струились по плечам, придерживаемые на лбу каким-то тонким, почти незаметным обручем, борода, похоже, тоже подверглась продуманному вмешательству, и была заплетена в некое подобие косичек. Халат с узорами исчез, а на смену ему пришла какая-та черная хламида, по виду здоров напоминавшая кимоно. И лишь два ярких изумруда из-под кустистых бровей сверкали все так же неистово, излучая не просто экстатический восторг, но и еще, как ощутил Сергей, поистине магнетическую силу, враз приковав к себе внимание наблюдателя. - Итак, довольно игр и игрищ! - преобразившийся оратор поддернул рукава кимоно, сделал несколько шагов, поразив Сергея какой-то поистине кошачьей гибкостью, которая внезапно прорезалась в его движениях, и мягко опустился за стол. - Довольно прелюдий, мои маленькие, и не очень, друзья. Но прежде, чем мы двинемся дальше, к сияющим вершинам духа, мы обозначим тот самый магический водораздел, о котором упомянули во время нашей прошлой встречи. Да, - голова оратора совершила аккуратный кивок. - Настало время назвать вещи своими именами, пусть кто-то и испытает прямо сейчас острую и звенящую боль, осознавая непреодолимость той пропасти, что разделяет мир вечно живых с царством вечно мертвых. А упомянутый водораздел мы провести не просто должны, но и обязаны, - еще один аккуратный кивок в сторону Сергея. - 'Aliis si licet, tibi non licet'. Впрочем, - оратор задумчиво переплел пальцы рук, - для многих, вероятно, будет проще осознать всю важность нашего посыла, услышав более привычное - 'Что дозволено Юпитеру, недозволен быку'. Но суть от этого, как понимает каждое разумное существо, не изменится ни на йоту, а мы с вами, - дед мягко кивнул в темноту перед собой, - снова лицом к лицу оказываемся перед тем самым вопросом, который тревожит и бередит каждое думающее и ищущее сердце. Но вопрос этот, вовсе не тот, над которым продолжают биться ополоумевшие от сыплющихся грантов кавнтовые псевдо волхвы, завязшие в проблеме искомого наблюдателя, как мухи, в известной всем, и, ни разу, осмелюсь, не шоколадной, пусть и привлекательной для самих этих докучливых насекомых, субстанции. Нет! Ибо для любого разумного существа очевидно, что тот самый, непостижимый и, не побоюсь этого слова, трансцендентный наблюдатель, это не кто иной, как ты сам. Зрячий - видит, но для слепого этот самоочевидный факт так и останется бессмысленной, но тревожащей неподготовленный рассудок химерой. И тут мы с вами, мои маленькие и не очень друзья, должны перейти к вопросу уровней, или даже, не наводя тень на нигде не существующий, но тем не менее, весьма осязаемый плетень социальных предрассудков, к проблеме каст, пусть, даже, для многих неготовых и неподготовленных сейчас это прозвучит трижды непривычно,- дедок что-то поправил на пальце, а мгновение спустя, с растущим чувством надвигающейся катастрофы, Сергей узрел на пальце старика аккуратный перстень с каким-то сложным рисунком. Расстояние было слишком велико, чтобы разглядеть кольцо во всех подробностях, но внезапно перстень как будто увеличился в размерах, а может быть, сознание Сергея непостижимым образом отделилось от тела, переместившись ближе к оратору. Как бы там ни было, теперь перстень был виден во всех подробностях, и сомнений больше не осталось. На пальце оратора красовалась точная копия перстня, украшавшего безымянный палец Максима Андреевича. Тот же белый металл основы, те же два разнонаправленных перекрещенных треугольника красного и синего цвета, заключенные в золотую окружность... Внезапно что-то, неосязаемое на физическом плане, с жуткой силой вошло в Сергей на уровне солнечного сплетения, а какой-то режущий звук буквально взорвал мозг. Мгновение спустя он, судорожно хватая пересохшими губами воздух, обнаружил себя сидящим в собственной кровати. На тумбочке тревожно орал будильник, а перед глазами, медленно и печально таяли очертания двух перекрещенных треугольников. Ярко красный был направлен вверх, синий, абсолютно симметрично, вниз, а окружала треугольники медленно исчезающая золотая окружность.
  
  18
  
  Без пяти девять он уже был возле офиса, остановившись возле крыльца, чтобы перекурить. Судя по машинам, все были на месте, и он удовлетворенно кивнул. Закурив, он еще раз вспомнил сон, но тут же волевым усилием выкинул тревожные мысли из головы. Хватало того, что он с самого момента пробуждения раз за разом заново переживал невероятно живой и правдоподобный морок, пытаясь подобрать более-менее правдоподобное объяснение происшедшему. Взглянув на часы он решительно отбросил бычок в урну и поднялся по ступенькам. Направился он сразу к заму, застав коммерческого в весьма смурном расположении духа, что, судя по темным кругам под глазами, объяснялось бессонной ночью. Перед Денисом стояло несколько пустых чашек со следами кофе, и выглядел он, действительно, неважно.
  - Здорово!
  - Привет, - Денис устало пожал протянутую руку и страдальчески похряхтывая начал выбираться из кресла. - В переговорную?
  - Подожди, - Сергей успокаивающе помахал рукой, и выглянув в коридор звонко свистнул. - Екатерина! Кофе мне, к Денису Геннадьевичу! - он захлопнул дверь и присел напротив зама. - Давай три минуты с тобой, а потом уже с бойцами займемся. Посчитал?
  Денис устало улыбнулся и кивнул.
  - Да, готово. Староват я, Сергей Владимирович, для таких посиделок становлюсь. В шесть, не поверишь, лег. Минут тридцать проворочался, и будильник...
  - Поверю. Сам почти так же, - Сергей нетерпеливо постучал рукой по столу. - Выкладывайте, пан коммерческий, что насчитали?
  - Подробно, или сухим остатком?
  - Сухим, - Сергей принял из рук просочившейся в кабинет Катюхи чашку кофе, послал воздушный поцелуй и с нетерпением посмотрел на зама.
  - Полтора.
  - Полтора?!
  - Да, - Денис смотрел с легкой улыбкой, чуть покачивая головой. - Много, или мало?
  - А все учел?
  - Все. И активы все по рынку посчитал, и остатки Минерала на складах подбил.
  - Хм, - Сергей задумался. С одной стороны, цифра звучала внушительно, с другой, в груди ворохнулось какое-то смутное чувство, которое, спустя мгновение, он безошибочно идентифицировал как пресловутую 'жабу'. - Нормально, Дэн, хотя я, честно говоря, чуть больше видел.
  - Чуть больше было бы, - коммерческий резко помрачнел. - Последний год нам всю картину портит. Я почему до утра то сидел? На первое сентября плюс минус результаты прикидывал, чтобы окончательная цифра ясна была. Знаешь, что я тебе скажу? - он насупился. - Ты еще этим цифрам радуйся, если честно. У нас последний год нулевым получается...
  - Что?!
  - Что слышал, - Денис мрачно кивнул головой. - Затрат полно, а ценник за последние полгода уже раза три роняли. Крупняк нас начисто прогнул, одна мелочевка еще держится, на ней и выехали. А сейчас еще хуже картина будет. Ребят послушаешь, сам поймешь.
  - Пофиг, - Сергей чуть раздраженно махнул рукой. - Теперь это уже не важно, как понимаешь. Сделку отфиксируем, а там уже другие горизонты.
  - Смотри сам, - зам устало вздохнул. - Пойдем?
  - Сейчас, кофе допью, - он задумчиво посмотрел на усталое лицо Дениса. - Слушай, а сильно нам это падение цену сделки уронило?
  - Очень. Очень, Серега, - тот поморщился и раздраженно хлопнул по столу. - Я тебе реально говорю, тут что-то делать нужно, с баранами этими. Андрюхины бойцы, как Жека говорит, везде воду мутят, хоть на пять процентов упасть готовы, хоть на десять, им лишь бы объем у нас забрать. Зачем?! Они что, больные на всю голову? Заработок - где? Мозги - где? - Сергей с удивлением смотрел на обычно невозмутимого заместителя. Было видно, что того происки конкурентов зацепили всерьез.
  - Успокойся, - он примирительно похлопал собеседника по руке. - Тут и с мозгами все нормально, и с заработком, Дэн. У них расходов раза в три меньше чем у нас, если не в четыре, я прикидывал. Мы же по-взрослому все строили, а эти кренделя только в деньги уперлись, вот они себе демпинг этот позволить и могут. Я почему со сделкой то спешил? С нашим подходом взрослым, и с расходами недетскими, только масштабом всю эту гопоту задавить можно. Инвестор то только для этого и нужен был, как сам понимаешь. А с ними выровняться мы давно могли, но это - дорога в никуда, - он пренебрежительно махнул рукой. - Эх, полтора миллиона это, конечно, здорово, но еще бы сотни две - три...
  - Или пять. Два миллиона бакинских - звучит? - Денис ехидно подмигнул и усмехнулся. - Узнаю молодого олигарха! Сколько ни дай, все - мало. Кстати, - зам заинтересованно смотрел на Сергея. - А ты с какой суммы начинал процесс? Когда в самостоятельное плавание ушел?
  - С десятки, - он улыбнулся. - С десяти тысяч американских долларов, пан коммерческий директор, я свое детище начинал. И эту же десятку, не поверишь, сразу в качестве отката отдал, чтобы контракт заключить...
  - Десять тысяч на старте, полтора миллиона через шесть лет, - Денис хмыкнул. - Неплохой результат. Особенно, если еще твои тридцать процентов в будущей монополии учесть. Основное то, именно это, если я правильно все понимаю? Полтора миллиона тебе на карманные расходы, так сказать. Куда тратить то будешь? Кроме 'кирпича' нового?
  - Квартира, - Сергей пожал плечами. - Маме дачку отстрою, благо земля есть. Ну, а там видно будет. Пошли, - он рывком выбрался из кресла и направился в переговорную.
   Через полтора часа от его благодушного настроя не осталось и следа. Друзья конкуренты не просто наседали на пятку, а нагло вторгались в самое святое, руша отстраиваемый с таким трудом рынок. Он внимательно выслушал доклад членов триумвирата о состоянии дел, не перебивая и не комментируя их гневные пассажи в адрес недругов, но почувствовал, как в груди закипает глухая злоба. Ничего, - решил он про себя, стискивая зубы, - дайте пару - тройку месяцев, а лучше - годик, тогда и сочтемся. Полученную информацию требовалось переварить, и оставшись один на один с замом он кивнул:
  - Картина ясная.
  - И что будем делать?
  - Делать? - Сергей поморщился и полез в карман за сигаретами, предупреждающим жестом остановив вскинувшегося Дениса. - Хорош! Все помню. Сказал - завяжу, значит - завяжу!
  - Когда?!
  - Завтра, - вылетевшее невзначай слово напугало самого, а заместитель недоверчиво уставился прямо в глаза, словно намереваясь просверлить в нем отверстие.
  - Точно?
  - Точно, - он вздохнул. - Все, заметано. - А я в вояж собираться буду. Тебе пока работы край непочатый, юристы Максима Андреевича, финансисты его, наша бухгалтерия... Я тут лишним буду, а так хоть по заводам прокачусь, попробую народ образумить. А заодно, кстати,- Сергей хмыкнул, - с планами нашими народ потихоньку знакомить начну. Пусть готовятся к появлению сверхновой, так сказать, которая во мраке этого беспредела вспыхнет...
  - Надолго?
  - Хз, Денис, - Сергей пожал плечами и скривился. - Неделю, полторы. Давно уже пора, честно говоря. Руку на пульсе держать нужно, а я засиделся.
  - И когда рванешь?
  - Да завтра вечером и полечу. Магнитогорск, Челябинск, далее везде, - он усмехнулся. - Большой вояж большого папочки начинается! А пока со своими документами разберусь, да и готовить покупку лицензий нужно начинать, если уж так все дело обернулось. Эти два месяца, что нам дали, они не заметишь - как пролетят, так что тут времени на раскачку нет.
  - Ладно, - зам кивнул и начал выбираться из кресла. - Я с обеда домой рвану, отсыпаться. Сегодня с помошником Максима Андреевича свяжусь, завтра к бою готов буду...
  - Ок, - Сергей кивнул и закурил еще одну сигарету. - Давай, Дэн, удачи. Я на связи, звони, пиши, - оба синхронно кивнули друг другу, и зам вышел из переговорной.
  
  18
  
  Домой Сергей зашел около десяти вечера, выжатый как лимон. После разговора с замом он как проклятый окунулся в работу, готовясь к предстоящей командировке и собирая весь объем необходимой для поездки информации. Члены триумвирата доложили обстановку на местах, и с каждым он подробно обсудил план действий на месяц. И каждый получил свою порцию вполне заслуженного, с точки зрения Сергея, жестокого и бескомпромиссного втыка, но услышав от босса о предстоящих грандиозных изменениях в компании, бойцы отнеслись к происходящему философски. Топов Сергей понимал прекрасно. На зарплату из ребят почти никто не ориентировался, а премии членов триумвирата давно были привязаны к прибыли, и происки конкурентов ощутимо били по ежеквартальному 'приварку'. Закончив с текучкой, он с головой погрузился в телефонные переговоры с собственниками компаний, владевшими лицензиями на право добычи Минерала и планируемыми к приобретению в рамках намеченной стратегии. Все шло как по маслу, и пусть процесс был крайне приятным, но невероятно трудоемким.
  Закончив все запланированные дела и наметив план работы на завтра, он вызвал такси и ожидая машину выбрался на улицу покурить. Внезапно в голове всплыло утреннее обещание, данное заму, и он поежился. Покрутил в пальцах сигарету, задумчиво покачал головой, а потом, повинуясь внезапному порыву, достал из кармана пачку и решительным броском направил ее в урну. 'Последняя!' - он закурил, переживая какое-то новое, и совершенно незнакомое чувство. 'А ведь и радости уже давно, по сути, нет' - промелькнула мысль, и он осознал, что процесс курения, действительно, в последнее время превратился, скорее, в обязанность, как бы это сейчас не прозвучало странно, но удовольствием тут уже давно и не пахло. Он начал погружаться в воспоминания, вспомнив первые три сигареты 'Золотого Руна', тайком прихватизированные из пачки отца, и выкуренные ранним утром на берегу огромного пруда, куда он выбрался на рыбалку. Кара была неминуемой и скорой, и последовала прямо по возвращению домой. Отец оказался чуть наблюдательней, чем предполагал Сергей, а рассказ сына о загадочных мужиках, встреченных возле дома в три часа ночи и попросивших закурить, отца не впечатлил. Мысли плавно перетекли на отца, но расстроиться он не успел, увидев подъезжающую к офису машину. В такси он расслабился и даже задремал, убаюканный мерной ездой и льющейся из радиоприемника классической музыкой. Расплатившись, он вышел возле подъезда, обозрел пустынный двор и направился в квартиру. Глаза слипались, и он, плюнув на ужин, быстро принял душ и прошел в спальню. Перед предстоящей поездкой имело смысл выспаться, и он, задернув шторы и выключив телефон, с наслаждением вытянулся на кровати. Еще через мгновение он падал в черную яму.
   - Не спать! - Сергей резко вздернулся, непонимающе обводя взглядом пространство вокруг себя, соображая, что по-видимому успел задремать, выдернутый из этого состояния негромким, но властным окриком. В зале ничего не изменилось. Все так же ровно горели свечи, освещая столик и небольшой клочок пространства вокруг него, все той же мрачной громадой высились стеллажи, теряющиеся во мраке, обступавшем островок света вокруг стола. Оратор укоризненно покачивал головой, с легкой ехидцей разглядывая Сергея. Видимо довольный произведенным эффектом, он успокаивающе помахал в воздухе рукой. - Реакция, мои маленькие и не очень друзья, совершенно закономерная и объяснимая, пусть у кого-то это и может вызвать удивление. У кого-то, - дедок погрозил пальцем пространству перед собой, - но не у нас! Впрочем, - он подмигнул Сергею, - у нас, по вполне понятным причинам, удивления не может вызвать ровным счетом ничего, но разговор сейчас совершенно не об этом. Итак, привычный и естественный ход вещей и событий восстановлен, а значит мы можем вернуться к предмету нашего обсуждения, - он довольно огладил бороду и присел за стол. - Уровни и касты, мои маленькие друзья. Уровни и касты - вот о чем мы должны говорить, прежде чем двинемся к тем самым сияющим вершинам Духа, которые, как это понимает любое разумное существо, и есть тот самый заветный Грааль, тот самый Философский Камень, тот самый Приз, по праву принадлежащий думающим и ищущим сердцам, сумевшим взойти на эти вершины. Об уровнях и кастах мы и должны говорить прежде, чем отправимся в этот длинный, и полный опасностей Путь. И только обозначив эту проблему, только отделив козлищ от агнцев мы сможем сделать тот самый первый шаг, с которого начинается любая дорога. Итак, - дедок переплел пальцы рук перед собой, и Сергей вновь увидел перстень, украшавший безымянный палец правой руки оратора. - Дорога, или, если смотреть не на форму, а на содержание, Путь - есть! Впрочем, - старикан откинулся на спинку стула и беззаботно рассмеялся, - разумеется, не для всех! Для большинства, для тех самым масс, всю подлинную суть которых так бескомпромиссно обозначил уже упомянутый нами Биант Приенский, никакого Пути, разумеется, нет, ибо назвать Путем хаотичное и беспорядочное движение, совершаемое без малейшего понимания причин, следствий, а главное, - оратор погрозил пальцем Сергею, - не имеющее ни смысла, ни цели, ни у одного разумного и здравомыслящего существа не повернется язык. Не повернется он и у нас, - он развел руками и слегка наклонил голову. - Поэтому, мои маленькие и не очень друзья, мы снова, со всей доступной нам прямотой, вернемся к вопросу уровней и каст, чтобы разобравшись с этим наиважнейшим вопросом на старте, двинуться дальше, к тем самым сияющим вершинам, о которых говорилось чуть раньше. И пусть то, о чем пойдет речь дальше, должно быть понятно каждому ищущему и думающему сердцу, остановиться на этом вопросе мы, все-таки, должны. А вопрос, вернее, проблема, в действительности не стоит и выеденного яйца, пусть это всегда понимали и всегда будут понимать те немногие, ради которых, собственно, мы и вышли из тени на свет, - оратор довольно закивал головой. - Итак, мои маленькие друзья... Что мы с вами можем сказать об уровнях, или, если кому- то привычней оперировать именно этим понятием, кастах? А сказать мы можем только одно, пусть для кого-то это и прозвучит трижды неприятно, эти уровни - есть. Уровни, о которых мы сейчас с вами будем говорить, разумеется не плод распаленного и больного воображения, не умственная химера, а конкретный энергетический факт, как могли бы сказать некоторые, и мы, - дедок снова покивал головой, - вполне можем согласиться с этими самыми некоторыми, не цепляясь к мелочам и деталям. Уровни понимания, мои друзья, вот о чем пойдет у нас речь! Именно уровни понимания интересуют нас сейчас в первую очередь, дабы мы смогли на старте отсечь тех самых, кто уже хочет, но еще не готов, не подвергая этих безрассудных сорвиголов тем, поистине нечеловеческим, испытаниям, что ждут нас на этом тернистом Пути, - дедок мягко поднялся со стула и принялся расхаживать перед столиком, заложив руки за спину, и изредка бросая озорные взгляды в сторону Сергея. - А уровней этих, мои маленькие друзья, как многие уже понимают, а некоторые начинают догадываться, четыре. Да, господа, уровней этих четыре. У многих могут возникнуть вопрос - 'с чем связано такое, казалось бы, произвольное деление?', но тут, стараясь избежать бесплодных метафизических спекуляций, мы ясно и бескомпромиссно выразим нашу позицию. А позиция эта состоит в том, что не желая тратить драгоценного времени и изобретать уже давно изобретенный, и великолепно функционирующий велосипед, мы воспользуемся уже существующей в рамках Традиции классификацией, благо ее эффективность доказана с практической точки зрения в течении эонов и кальп, то есть, того временного промежутка, в течение которого наша Традиция и существует. Итак! - дедок развернулся к возникшей за его спиной грифельной доске, которая, казалось, просто соткалась из воздуха, и повозившись, провел мелом вертикальную черту, разделившую пополам темно зеленую поверхность. Он совершил еще несколько движений рукой, и на вертикальной линии появились четыре коротких горизонтальных черты, слева от которых лектор начал наносить какие-то надписи. Через несколько секунд он оглядел плоды своих трудов, и видимо совершенно удовлетворенный результатом развернулся, мягко покачиваясь на носках и глядя куда-то поверх головы Сергея. - Шудры, вайшнавы, кшатрии, и брахманы. Именно так, мои маленькие и не очень друзья, проводят эти демаркационные, и мы не побоимся этого слова, линии наши индийские друзья, утратившие, впрочем, как бы сейчас это прискорбно не прозвучало, в своем большинстве, подлинное понимание сути этих самых уровней. Но мы можем выразиться и по-другому, - оратор благосклонно покивал головой и снова развернулся к доске и начал наносить новые надписи рядом с горизонтальными черточками справа от них. - Да, мы - можем, - он снова развернулся лицом к невидимым зрителям и еще раз благосклонно кивнул головой. - Можем мы, кстати, не только это, а еще и многое другое, а некоторые, так и вообще утверждают, что мы можем абсолютно все! - лектор озорно подмигнул в зал и чуть поддернул рукава кимоно. - Впрочем, и это настолько очевидно, что не стоит тратить драгоценной энергии и заострять внимание на мелочах, - он небрежно отмахнулся, словно идея собственного всемогущества волновала его в самую последнюю очередь, и начал прохаживаться перед доской. - Шудры, вайшнавы, кшатрии и брахманы. Или, - он резко развернулся к доске и ткнул сухоньким пальцем в надписи справа от горизонтальных черточек, - жить, людина, человек, жрец - вот эти самые уровни, само существование которых сегодня не просто подвергается сомнению, а отрицается напрочь, что, кстати, и является той самой единственной фундаментальной причиной, которая, в скором времени, приведет к неминуемой гибели этой самой современной цивилизации, пусть даже и осознают перспективу этого конца совсем уже редкие единицы из тех ищущих и думающих сердец, ради которых, собственно, мы сейчас и говорим. Чтобы не ломать пресловутые копья, - старикан снова присел за стол и задумчиво покивал головой, - определим границы между этими уровнями посредством той самой пресловутой проблемы наблюдателя, которая, для подавляющего большинства, и будет являться непреодолимой стеной, отделяющей уже упомянутое царство вечно мертвых от сияющего Олимпа духа - места обитания небожителей, неподвластных времени и тлену. А сделать это проще простого, как мы с вами прямо сейчас и убедимся! - дед радостно покивал головой и чуть прихлопнул рукой по столу. - Буквально в нескольких предложениях! Со всей присущей разумному существу прямотой! Итак, - он торжественно совершил сложно уловимое движение руками, как будто пытаясь поймать нечто, парящее перед ним в воздухе. - Для представителей уровня один, господа, проблемы наблюдателя не существует в принципе, как для скота не существует звезд. И пусть все сказанное и прозвучит четырежды неполиткорректно, но существующее положение именно таково, как есть, и мы не видим оснований для микширования этой крайне неприглядной картины. А что же уровень два, спросите вы? Может быть тут найдутся те, кто озабочен этой самой фундаментальной проблемой? Может быть тут мы встретим тех, кто раз за разом вступает в полночь души в попытке найти жизненно необходимый ответ на извечные и проклятые вопросы? Может быть здесь нам удастся обнаружить тех, чьи сердца уже проснулись и готовы для осознания великого чуда?! Увы, - дедок скорбно покачал головой и как-то страдальческий скривился. - Представителей уровня два, мои маленькие друзья, от представителей уровня один отличает только одно. Что, спросите вы? Ответ очевиден, - оратор одобрительно кивнул и снова мягко поднялся из-за стола, застыв у доски. - Если первые, подобно скоту, даже не слышали о звездах, то вторые - слышали, но видеть это чудо, как понимает любое думающее и ищущее сердце, не способны по определению. Вас, несомненно, интересуют причины? - он сделал несколько быстрых шагов и почти скрывшись в тени коротко хохотнул. - Все просто. Настолько просто, что для думающего и ищущего сердца все должно быть ясно и понятно без объяснений, но если нет, - оратор снова появился возле доски и застыл, напряженно глядя в зал. - Обусловленность, господа, именно обусловленность, или та метафизическая анатомия, о природе которой любили рассуждать мужи древности. И как свинье, в силу устройства ее шеи, невозможно задрать голову к звездам, так же и представителям уровня два не под силу узреть сияющее запределье, пусть интерес к этим пространствам и начинает просыпаться, но, увы, - Иван Кузьмич разгладил бороду, снова состроил скорбное лицо и бессильно развел руками. - Увы и ах, мои маленькие друзья, и пусть нам больно и горько это говорить, но именно сострадание заставляет нас признать текущее положение вещей, повторяя раз за разом для тех, кто уже хочет, но, увы, еще не готов, эти жестокие слова. И что мы имеем в итоге? - оратор благосклонно улыбнулся и приложив руку к уху замер, словно вслушиваясь в пустоту окружающего пространства. - Да, - согласный кивок головой и очередное довольное покачивание головой. - Имеем мы, господа, ровным счетом то, что имеем. И сколь бы грустно нам не было это признавать, но факт останется фактом: лишь те редкие единицы, кто осознает все, о чем говорилось выше, способны встать на этот Путь, полный опасностей, но манящий поистине неописуемой наградой. Те редкие единицы, осознавшие свою тождественность с тем самым трансцендентным наблюдателем, способны двинуться дальше, не рискуя сломать голову на этой тернистой дороге, которая начинается прямо здесь, а заканчивается, - дедок радостно хлопнул в ладоши и широко улыбнулся. - А вот тут, мои маленькие и не очень друзья, мы снова вынуждены прерваться. И причина, будь она трижды уважительной, все та же, - он скорбно кивнул головой и присел за стол, пристально глядя на пламя одной из свечей. - И называя вещи своими именами, господа, скажем просто: отсутствие топлива. Именно отсутствие должного количества топлива, господа, призванное обеспечить ровное и неустанное горение нашего атанора, заставляет нас в очередной раз прерваться, чтобы пополнив этот запас с новыми силами двинуться вперед. Вперед, мои маленькие друзья, к Священному Граалю, к тому самому Камню, что есть предел мечтаний для любого ищущего сердца, к той самой точке, в которой, в ослепительной вспышке, сгинут все дихотомии, тревожащие неудовлетворенный мирским прозябанием разум! А пока, - оратор развел руками, а затем, внезапно, начал медленно таять, словно растворяясь в зыбком мареве вместе с окружающим его пространством. Еще мгновение, и освещенный пятачок исчез. Исчез и огромный зал, а мгновение спустя Сергей пережил ощущение короткого, но стремительного полета, а секунду спустя очнулся в своей кровати.
  
   19
  
   Эту ночь Сергей запомнил надолго. Сорвавшись с кровати он прошел на кухню и начал разыскивать сигареты, но через несколько секунд осознал бесплодность своих потуг. В глазах всплыла сцена возле офиса, когда выброшенная им пачка исчезла в недрах урны, а еще мгновение спустя он выругался и присел на стул. 'Не вовремя бросил' - мелькнула мысль, и он, криво усмехнувшись, поставил на огонь чайник. Заснуть до утра он так и не смог. К растущему желанию закурить примешивалось ощущение какого-то иррационального страха. Ворочаясь в кровати, он раз за разом перебирал сны с безумным стариком, с растущей тревогой осознавая, что странные видения, а теперь это было несомненно, не просто какой-то глюк, а нечто иное, неподдающееся рациональному объяснению. Он несколько раз бегал на кухню пить воды, стоял под горячим душем и, даже, совершенно неожиданно для себя, выполнил несколько десятков отжиманий, стараясь отвлечься от бесплодных размышлений, но итогом всех его метаний стало еще большее возбуждение психики. Смирившись, он вытянулся на постели и начал вспоминать подробности невероятно правдоподобных видений. Несмотря на то, что смысл откровений старикана совершенно ускользал от него, Сергей был вынужден признать: в речах деда была какая-то внутренняя, пусть и понятная только самому оратору логика. Еще больший дискомфорт вызывала невероятная правдоподобность происходящего, и он, скривившись, подумал, что являвшийся во сне зал 'Белых облаков' выглядел значительно 'живее' и ярче, чем наяву. Снова и снова перебирая события последних дней, он был вынужден признать, пусть разум всячески и противился этому, что причиной появления этих видений, тем самым спусковым крючком, что вызвал необратимую трансформацию его привычного ночного небытия, была та самая загадочная картинка. Затем мысли перескочили на Максима Андреевича, соткавшегося из загадочного марева вместе с приснопамятным перстнем, а затем обнаруженного в повседневной реальности, да и еще и в статусе нового партнера по бизнесу, и ему стало совсем неуютно. Казалось, в его жизнь вторгалось загадочное нечто, безжалостно и неумолимо неся с собой пугающие перемены в привычной и, как он теперь с ужасом начинал понимать, уже несуществующей действительности. А в том, что привычная действительность изменилась, сомневаться не приходилось. В привычной действительности не было много из того, с чем ему пришлось столкнуться за последние дни. В ней не было живых и крайне реалистичных снов, загадочных стариков, вещающих в полутемных залах закрытого на ночь магазина, кочующих с пальца на палец перстней с загадочными символами. К растущему чувству тревоги примешивалось острое желание закурить, и Сергей несколько раз поймал себя на желании сорваться в ночной за вожделенной отравой, но, стиснув зубы, удержался от этих порывов. В семь утра, пролежав последние тридцать минут в каком-то бездумном оцепенении, он выбрался из постели и начал собираться в поездку, соображая, что ему может понадобиться, с учетом неопределенности маршрута и срока командировки. Выбравшись из дома, он направился ловить такси, испытывая страстное желание свернуть к ларьку, и теша себя надеждой на то, что атмосфера офиса купирует тягу к сигаретам.
   Надежда была напрасной, и день превратился в сущий кошмар. Он стоически держался, но несколько раз сорвался на бойцов, с ужасом осознавая, что душевный дискомфорт становится физически нестерпимым. Казалось, что курили абсолютно все. Жирный мужик бомбила, маявшийся от одышки, но высадивший не менее десятка сигарет, пока чахленький 'Жигуль', жалуясь скрипом и треском своих внутренностей на тяжелую судьбу, довез Сергея до офиса, прохожие на улице, мимо которых в лениво двигающейся пробке тащилось авто, водители и пассажиры соседних машин дымили беспрестанно, а выбросив сигарету немедленно закуривали новую. Встретившие босса возле крыльца Шурик с Кирирюхой тоже, разумеется, курили, и он снова невероятным усилием удержался от того, чтобы стрельнуть курево у ничего не подозревающих о мучениях босса членов триумвирата.
   К вечеру стало немного легче, возможно, сказывалось банальное отсутствие времени. Пол дня он провел с замом. Денис уже начал общаться с помошником Максима Андреевича и юристами, с головой погрузившись в детали предстоящей сделки, проговаривая с Сергеем все спорные моменты. Отнимала время и текучка. Уже перед выходом из офиса он решил позвонить маме, и следующие тридцать минут провел выслушивая последние новости мира, слишком причудливо, по его мнению, преломлявшиеся в мамином сознании, и убеждая ту, что в командировке, будь она трижды длительной и дальней, ему ничто не грозит. Мама привычно не верила, расспрашивая о предстоящей поездке, но Сергей терпел, понимая, что мама просто скучает, и корил себя за отсутствие должного внимания к родному существу. С трудом распрощавшись, он подхватил вещи и вышел к ожидавшему такси. До 'Домодедово' добрались на редкость удачно, и он остановился возле входа в аэровокзал, задумчиво оглядывая кишащий муравейник. Он любил аэропорты. Возможно, как он иногда признавался себе, ему нравилась эта атмосфера безличности, или, как он ее называл про себя - 'разовости'. На раз происходило абсолютно все - шапочные знакомства, беседы с соседом по креслу, и даже традиционные пятьдесят граммов в дорогу зачастую поднимались на тот самый раз - первый и последний. Он уже собрался двигаться ко входу в аэропорт, когда его внимание привлек черный представительский 'Мерседес', остановившийся неподалеку. Водитель выгружал сумки из багажника, а пассажир - высокий крепкий парень чуть старше Сергея, помогал выйти спутнице, аккуратно поддерживая ее под локоть. При виде девушки он ощутил участившееся сердцебиение. Светлана! Та самая, из офиса нового партнера Сергея - загадочного олигарха Максима Андреевича, владельца роскошного особняка и тревожного перстня. Парень подхватил сумку и чемодан, и продолжая придерживать девушку пол локоть двинулся вместе с ней ко входу в здание. Пара прошла буквально в нескольких шагах, и сомнений, если они еще и были, не осталось. Это, несомненно, была та самая Светлана. Спутник, как с какой-то, не совсем понятной ему самому горечью, отметил Сергей, был под стать девушке. Крепкий и явно уверенный в себе, с правильными чертами лица, волевым подбородком и невероятно обаятельной улыбкой. Такие просто обязаны были нравиться женщинам, и смеющееся лицо помошницы Максима Андреевича лучше всяких слов это подтверждало. Внезапно внимание Сергея приковали сережки, поблескивавшие в мочках ушей девушки, и хотя маленький диск с пестрым рисунком буквально на мгновение промелькнул в поле его зрения, он готов был поклясться, что видел два перекрещенных треугольника, красного и синего цвета. Минуту спустя пара потерялась в толпе, а он так и остался стоять, будто оцепенев от увиденного, хотя, казалось, причин для такой реакции не было. Придя в себя он подхватил сумку и медленно побрел ко входу.
  
  20
  
   Поездка затянулась на полторы недели и превратилась в сущий ад. До Магнитогорска он добрался без приключений, с головой погрузившись в работу. Первые два дня он крутился как белка в колесе, стоически сражаясь с приступами острого желания закурить, а возвращаясь в гостиницу вечером после очередных переговоров буквально валился с ног. Падая на прохладные простыни и готовясь закрыть глаза он внутренне вздрагивал, ожидая очередного нереально живого и правдоподобного морока, но опасения эти были напрасны. Снов не было, и начинала теплиться робкая надежда на то, что происходившее с ним последние дни перед поездкой было лишь следствием перенапряжения всех умственных, физических и психических сил перед сделкой века. Утром, отдохнувший и бодрый, он снова бросался в бой. Текущих задач хватало в избытке. Конкуренты наступали на пятки во всех смыслах этого слова, и пусть приход в компанию стратегического инвестора позволял сейчас плюнуть на происки врагов с высокой колокольни, сквитавшись за временное отступление с занятых рубежей чуть позже, делать этого не хотелось, и причина тому была одна - гордость. Слишком много времени он был номером один, чтобы вот так - без боя, бессильно сложив ласты смотреть, как рушат его детище - с таким трудом отстраиваемый рынок Минерала. Шесть лет бесконечных битв, переговоров, козней, интриг, переговоров и снова битв ушло у него на то, чтобы занять место на вершине пирамиды, а заодно отстроить вместе с друзьями- конкурентами систему негласных договоренностей, благодаря которым рынок долгое время и оставался стабильным. Шесть долгих лет. Годы проб, ошибок, невероятного куража и поистине иррациональной веры в собственные силы. Но время шло, приходили молодые и голодные, не желавшие считаться с аксакалами, к которым Сергей теперь по праву причислял и себя, и прежняя, проверенная временем система, постепенно переставала работать. Да, взбрыкнуть кто-то мог и раньше, да и среди друзей-конкурентов, как Сергей шутливо именовал прочих игроков, занимавшихся поставками Минерала, всегда находились горячие головы, в очередной раз начинавшие подвывать, что 'Акела промахнулся!'. Одиночные выпады против сложившейся системы договоренностей между самыми крупными игроками были и раньше, но сейчас все просто пошло в разнос. Причиной стали молодые и голодные, а дальше плюнули на все и аксакалы, теряющие свой кус пирога, и испытывающие, как понимал Сергей, самые разнонаправленные чувства. Кому-то просто хотелось сохранить свои позиции, кто-то мечтал их улучшить, и пользуясь случаем, поквитаться за старые обиды, а кто-то вынашивал совсем уже амбициозные планы, давно присматриваясь к заводам и контрактам компании Сергея. Мотив у каждого был свой, как с досадой размышлял Сергей после очередной встречи, подтверждавшей самые мрачные его предчувствия, а от результат - один. Анархия. Полная и беспощадная в своем безумии. Цены на Минерал уже упали 'ниже плинтуса', находясь почти на уровне себестоимости, а дальнейшее их снижение означало полный и тотальный карачун, по крайней мере для его компании. Позволить себе проработать в убыток квартал - другой он, конечно, мог, но дна у этого нисходящего тренда видно не было. К тому же, разогревали ситуацию и сами представители заводов, уловившие запах крови и поощрявшие грызню, начавшуюся среди поставщиков. Дорога эта, как осознавал Сергей, вела не просто в никуда, а должна была закончиться грандиозной задницей для всех, как для вконец потерявших видение берегов участников рынка, так и для ослепших от сиюминутной жадности потребителей. Дорога, безусловно, была в никуда, но самому Сергею от этого было не легче. Успокаивало только одно: приход инвестора позволял спокойно сосредоточиться на скупке активов и развитии собственной добычи, что автоматически переводило компанию на следующий уровень, с которого происки конкурентов виделись бы просто мышиной возней.
  Сорвался он на третий день, когда, как ни странно, желание курить почти исчезло, оставив после себя странную легкость, которую он тут же не преминул отметить. Пол дня он пребывал в эйфории, а вечером, ужиная очередного кровопийцу, как он про себя именовал сотрудников отдела снабжения, сорвался. Произошло все настолько по-идиотски, что раз за разом переживая заново этот момент он в буквальном смысле грыз локти, но, как известно, любая история не имеет сослагательного наклонения. Сергей старался блюсти себя при встречах с представителями заводов, которые, как и положено всем снабженцам, пить не только умели, но и любили. Сам он употреблял нечасто, и уж совсем крайне редко перебирал с алкоголем, благо студенческая юность научила если не всему, то многому, и умение не терять головы в процессе дружеских застолий он с институтской скамьи несомненно вынес. Но тут, наверное, сказалось не отпускавшее последние дни напряжение, и выйдя из ресторана на свежий воздух он буквально 'поплыл', а затем бездумно принял из рук кровопийцы сигарету и закурил. Глубоко затянувшись, он с удовольствием выпустил струю дыма в ночной воздух.
  Чувство катастрофы обрушилось на плечи чуть позднее, когда сигарета была скурена уже больше чем наполовину, и он чуть не взвыл от досады, но мгновение спустя уже успокоился, беспечно махнув рукой на свершившееся. Собственно, как услужливо подсказал внутренний голос, ничего трагического не произошло. В конце концов, вечер можно было и побаловаться, тем более, что рецепт борьбы был уже ясен. 'Пара дней, а там уже и желания особого нет, а пару дней я на зубах продержусь', - он окончательно махнул на все рукой и двинулся в ресторан, возвращаясь к столу вслед за виновником его падения. Потом были тосты, клятвы в вечной любви, склока с местными гопниками, которая, к счастью, была пресечена на корню, а закончилось все, читаемо, стриптиз клубом. Эту часть вечера он помнил совсем смутно. Мелькали лица, сиськи, и прочие обнаженные части женского тела. Гремела музыка, яркие всполохи разрывами снарядов врывались в пытающееся отключиться сознание, а купюры бесследно исчезали под узкими полосками, символически прикрывающими смуглые и стройные женские тела. Потом был черный провал, который резко сменился жуткой головной болью и светом нового дня.
  Так хреново ему не было давно, и он, проклиная себя, кровопийцу, смуглые женские тела со стройными сиськами и весь прочий антураж, оставшийся в памяти, со стоном залез под душ, пытаясь нащупать хоть какую-то точку опоры, чтобы если и не перевернуть Землю, то, хотя бы, не позволить безжалостному миру перевернуть себя. Чашка кофе в лобби-баре чуть привела его в чувство, а дальше, читаемо, возникло желание закурить. Бороться не было ни сил, ни желания, и плюнув на все он вышел на воздух, высадив подряд три сигареты. К вечеру планировался переезд в Челябинск, где, как с ужасом осознавал Сергей, сценарий должен был повториться со своей пугающей неотвратимостью, и он, обреченно вздохнув, двинулся в номер, чтобы набраться сил перед новыми испытаниями. В течение дня он мужественно держался, выкинув злосчастную пачку в мусорное ведро и стискивая зубы при каждом позыве, но перед отъездом из гостиницы не выдержал, испытывая безмерное презрение к себе, и проклиная злосчастную вечеринку. Следующие несколько дней прошли в состоянии нескончаемой войны с самим собой, сигаретами, и миром в целом. Как любой курящий человек, он не раз слышал афоризм Марка Твена, согласно которому не было ничего легче, чем бросить курить, но всю глубину прозрения в суть вещей автора афоризма он смог осознать только сейчас. Он бросал курить не менее трех раз в день, причем частота этих благородных, но, как он сам начинал понимать, заранее обреченных на провал порывов, начинала нарастать, а отфиксировав пятую попытку за день, он серьезно задумался о состоянии собственного психического здоровья. Впрочем, к опасениям за психику примешивалась и все более растущее беспокойство за свое физическое тело. Вновь начало болеть горло. Порой дискомфорт становился совсем невыносимым, и отгоняя от себя усилием воли черные мысли, он, тем не менее, все чаще и чаще рисовал в своем сознании совсем уж нехорошие картины, не на штуку загоняясь темой скорой и мучительной смерти. Все чаще и чаще на глаза начинало попадаться страшное слово - 'рак', мелькая то на рекламных щитах, призывающих помочь онкологическим больным, то в купленной, чтобы отвлечься от черных мыслей, бульварной газете, то в телепередаче, просматриваемой в гостинице перед сном.
  В какой-то момент он решил было разыскать платную клинику и разом снять этот поистине шизофренический накал страстей, а отмахнувшись от этой мысли, внезапно осознал, что причиной нежелания сдаваться эскулапам был все тот же самый страх, пустивший свои щупальца в его сознании, рисующий одну картину страшнее другой, и отнимавший массу сил и энергии. Проблема, и Сергей был вынужден с этим согласиться, представлялась неразрешимой. Он буквально лез на стену от собственного бессилия и раздирающих сознание противоречивых желаний, но поделать ничего не мог. Ни смена городов, ни погружение с головой в проблемы бизнеса, ни увещевания самого себя ровным счетом ничего не давали. С одной стороны, картины грядущего будущего рисовались во все более и более мрачных тонах, с другой, и он отдавал себе в этом отчет, причиной всех этих безумных страшилок, рисуемых сознанием, являлась его неспособность расстаться с маленькими белыми палочками, которые, как оказалось на поверку, были грозным и невероятно изощренным противником. 'Момент!' - порой думалось ему, - 'нужный момент!'. Вот что было упущено, как он начинал понимать, раз за разом давая себе заранее невыполнимое обещание, и раз за разом вновь срываясь и закуривая, почти что с ненавистью взирая и на себя, и на своего безличного 'противника'. Тот самый настрой, который наличествовал после заключения эпохальной сделки, тот самый душевный подъем, что ощущался на всех уровнях его существа, и позволил с такой легкостью, почти что бездумно отправить пачку в урну и продержаться первые три дня - вот что отсутствовало напрочь. Скорее, с ужасом ощущал он, на смену настроению победителя пришло ощущение неминуемого разгрома, и винить в этом он мог только себя. С замом он созванивался каждый день, но, как ни странно, Дэн ни разу не спросил его об успехах на поприще борьбы с никотином, и Сергей был рад хотя бы этому. Он начинал осознавать весь трагикомизм ситуации, рассматривая ее как будто со стороны: для разрубания этого гордиева узла требовался кураж и нужный энергетический тонус, но ни о каком тонусе и кураже речи не могло идти в принципе, ибо вся свободная энергия уходила на бессмысленную и заранее обреченную на провал борьбу. На память приходил старый анекдот про девушку, пришедшую к сексопатологу с прыщами, и жалующуюся на две проблемы: 'прыщи, потому что не ебут' - вздыхала девушка, 'а не ебут, потому что прыщи' - добавляла она, а умудренный опытом сексопатолог удрученно разводил руками: 'замкнутый круг!'. Все это было бы смешно, если бы не было так грустно, и Сергей снова продолжал биться как муха о бетонную стену, понимая, что в точно таком же замкнутом круге теперь находится сам, а методов и средств для разрыва этого круга в его арсенале не имелось.
  В конце концов он был вынужден признать не просто полное поражение, а окончательный и безоговорочный крах своей затеи, когда количество выкуренных в день пачек перевалило за три, что уже совершенно не лезло ни в какие ворота. 'Это пиздец' - мысль пришла, зависла в сознании и ушла, оставив после себя пустое пространство, которое тут же заполнили знакомые пугающие образы: больница, капельница, какие-то люди в белых халатах, невообразимо сложное и непонятное медицинское оборудование. Образы были хаотичными, но, несомненно, грозными, а чувство собственного бессилия достигло поистине вселенских масштабов. Оставалось сдаться и смириться, но, как понимал сам Сергей, сделать он не мог и этого, и причиной был все тот же страх, удушливой волной накатывающий при очередном дискомфорте в горле. А еще какая-то, поистине иррациональная, уверенность в том, что благополучный исход обдумываемого похода к врачу вряд ли что-то кардинально изменит. 'Ну, нет этой дряни сегодня, а завтра?' - размышлял он. 'А не завтра, так послезавтра, или через месяц... И что, к эскулапам? Или сразу в могилу?' - мысли были тревожные, но, как вынужден был признать Сергей, одновременно с тем трезвые. Что-то, а молодость и здоровье белые палочки добавили бы вряд ли, но еще больше опасений вызывало состояние собственной психики. То, что борьба с пагубной привычкой привела на грань нервного срыва, было очевидно, и еще более очевидно было, что срыв этот - не за горами. 'И тут уж точно не один гиппократ не поможет' - мрачно размышлял Сергей, прикуривал очередную сигарету, и обреченно закрывая глаза поражался той силе, что буквально парализует волю, а сознание услужливо подкидывало образ: гигантская анаконда медленно приближалась к замершему в ступоре кролику. Анаконда никуда не спешила, и просто смотрела кролику в глаза, но хватало и этого. Кролик, несомненно, осознавал всю неприглядность и неизбежность надвигавшейся на него перспективы, но поделать ровным счетом ничего не мог. Налицо был полный коллапс, и он, вспомнив соседа Дмитрия, невесело усмехнулся. 'Пишачи, говоришь?' - он устало закрыл глаза, снова с головой погружаясь в нехорошие размышления. А размышления, действительно, были не то, чтобы нехорошими, а совсем плохими, и все больше крутились вокруг грозной болезни, логическим завершением которой частенько являлся пресловутый погост. А умирать не хотелось категорически, равно как и не хотелось испытывать на себе эффективность методов современной медицины, в действенности которых он сильно сомневался, имея перед глазами немало некогда живых во всех смыслах этого слова примеров. Дед, со стороны матери, умерший от рака горла, чья смерть, как бы это кощунственно не звучало, явно стала избавлением от бесконечных 'терапий', измучавших его едва ли не сильнее, чем сама болезнь, отец школьного приятеля, прошедший ровно тот же самый путь, мать институтской подруги... В свои тридцать четыре он не сталкивался ни с единым случаем исцеления от грозного недуга, зато примеров, демонстрирующих бессилие медицины, хватало в избытке. И пусть сам рак пока был просто пугающей абстракцией, не имевшей к тому же под собой реальных оснований, измениться все могло в одночасье, примеров чему, так же, хватало.
  
  21
  В Читу он прибыл совсем раздерганным и опустошенным непрекращающейся борьбой самого себя с собой самим. Предстояла встреча с владельцем двух лицензий, намеченных к покупке в рамках прихода в компанию инвестора, и он, усилием воли собрав себя в единое целое для последнего и решительного броска, с головой ушел в затянувшиеся на два дня переговоры. Продавец и Сергей остались довольны друг другом, сделка, несомненно, сулила профит для обеих сторон. На прощание тот отужинал Сергея в лучшем ресторане города, предложив 'на закуску' местных моделей, но настроя на блуд у Сергея не было. Сказывалась усталость от поездки, но еще сильнее давала о себе знать вконец измотавшая его внутренняя борьба. Вернувшись в гостиницу, он с удивлением обнаружил отсутствие билетов на рейсы в Москву на ближайшие два дня. Сезон отпусков был в разгаре, и жители Забайкалья стройными рядами устремились в Египет, Турцию, и прочие злачные места летнего отдыха. Можно было попытаться добраться до дома с пересадками, но этот вариант Сергей отмел с ходу. В конце концов, решил он, пару дней можно было проваляться и в гостинице, попытавшись таким образом успокоить в конец расшатанную психику.
  Без аппетита позавтракав, он устроился в баре отеля, наблюдая обстановку вокруг. Автоматические двери открылись, впуская очередную группу то ли китайских туристов, прикидывавшихся коммерсантами, то ли коммерсантов той же национальности, удачно мимикрирующих под туристов. Сергей скривился. Китайцев он не любил, впрочем, это чувство вряд ли можно было назвать иррациональным, скорее, наоборот, для этого имелись весьма веские причины. Именно китайские компании, скупавшие без разбора все сырьевые активы подряд, ощутимо били по интересам немногочисленных русских, окопавшихся в Монголии, и пытающихся всеми правдами и неправдами выстоять в этой неравной борьбе. Шансов на успех, как в свое время осознал Сергей, почти не было. За последние два года экспансия товарищей из Поднебесной приняла поистине угрожающие масштабы, а сами китайские товарищи вели себя так, что он частенько бессильно матерился и стискивал зубы, сталкиваясь с совершенно беспардонным поведением вышеупомянутых персонажей, перебивавших поставщиков, взвинчивающих цену на закупаемый у местных производителей Минерал, и разбрасывающих деньги с таким азартом, словно они совершенно не имели ценности для их владельцев. Впрочем, вполне возможно, что так оно и было. Глаза на происходящее ему открыл один из партнеров, начавший бизнес с монголами в самом конце девяностых, когда сам Сергей еще и слыхом не слыхивал про Минерал. 'Эти пидоры, они что, думаешь, на свои, что ли, тут все скупают? Да брось ты! Они же гады, все на государевы бабки делают, вот им и раздолье' - Женя, так звали партнера, злобно сплюнул себе под ноги и ткнул в сторону очередной делегации, оживленно окучивающей Жениного же поставщика, который, как и положено каждому порядочному монголу, тут же забыл про своего русского партнера и широко улыбался агрессорам. - 'У них знаешь, как заведено? Если китаец за рубеж едет бизнес сырьевой делать, так его буквально накачают бабками, чтоб только не в воздух вкладывался, а в ресурсы реальные. Государство за ним стоит, а за нами что?!'. Поставщик уплывал, и это было видно невооруженным глазом, но поделать с этим было ничего нельзя. Равняться с китайцами Женька не мог, и снова и снова сдавал позиции, пока, в конце концов, не плюнул и на 'шестнадцатую республику', и на 'братьев монголов', и не рванул назад в свой родной Барнаул. Компания Сергея пока держалась, но итог противостояния был очевиден.
  Еще раз скривившись как от зубной боли, он внезапно ощутил абсолютно немотивированный порыв чего-нибудь выпить, и подойдя к стойке заказал 'Мартини' с апельсиновым соком. Напиток шел легко, а напряжение последних дней отпускало. За первым бокалом последовал второй, за ним - третий. Шли минуты и часы, а он бездумно прихлебывал из бокала, и наслаждался внезапно обрушившимся на него покоем. 'Как после янтры этой' - мелькнула мысль, а перед глазами возникла знакомая картинка. Ярко оранжевая точка дерзко горела на черном фоне, треугольники медленно пульсировали, а три круга слабо колыхались, то поднимаясь, то опадая, словно в такт дыхания Сергея. Наваждение было невероятно правдоподобным. Он даже не закрывал глаза, лишь чуть-чуть смежив веки, но детали окружающего его интерьера словно переместились на задний план, проступая через занявшую центральную позицию янтру. Какое-то время он так и сидел, завороженно созерцая причудливый глюк, где детали реальности невероятно органично сливались с плавно танцующим перед глазами рисунком, а потом глаза начали слипаться, и мотнув головой он нарушил целостность этого внезапно сложившегося единства. Картинка исчезла, а усталость осталась, и рассчитавшись с барменом он двинул в номер, задернул шторы и не раздеваясь завалился на кровать.
  
  22
  
  По-видимому, он начал дремать, но странное и настойчивое дребезжание, докучливо врывающееся в затягивающий его сон, извлекло фокус сознания из темных глубин, подобно рыболову, выдергивающему свой трофей из комфортной стихии на безжалостно изливающуюся солнечным светом дневную поверхность. Он открыл глаза и чуть встряхнул головой, окончательно приходя в себя. На первый взгляд, в огромном, теряющемся во мраке зале, все было на своих привычных местах, разве что стало чуть светлее. Мгновение спустя он обнаружил, что свечей на столе больше не было, зато по бокам возвышались два массивных и явно очень древних светильника, языки пламени которых отвоевали у обступающей пятачок темноты значительно больше жизненного пространства. Во всей красе теперь был виден и оратор, и переведя на него взгляд Сергей невольно вздрогнул. В первый момент он просто не узнал дедка, до того разительной была метаморфоза. Седые волосы, спадавшие роскошной волной до плеч, снова представляли из себя крайне жалкое зрелище, напоминая 'оперение' невероятно древнего и, судя по всему, усиленно линяющего дикобраза. Борода, заплетенная аккуратными и, даже, кокетливыми косичками, теперь выглядела не лучше, закрученная в какой-то бесформенный жгут, к тому же, завязанный на конце в узел. Исчезло и кимоно. Теперь торс деда украшала майка алкоголичка неопределенного цвета, с огромной эмблемой команды 'Спартак' в районе впалой груди своего владельца. Нижнюю часть Ивана Кузьмича Сергей разглядеть не мог, но интуиция подсказывала, что одет он в те же самые тренировочные штаны с лампасами, что были на нем во время первой встречи. Единственное, что не изменилось ни на йоту, так это пронзительный взгляд двух ярких изумрудов под кустиками бровей. Глаза дедка продолжали гореть тем же самым неземным огнем, магнитом притянув к себе внимание окончательно пришедшего в себя Сергея. Дребезжание, так бесцеремонно выдернувшее его из дремы, производила вилка в руках дедка, соприкасавшаяся с пузатым графинцем из темного стекла, нарисовавшегося на некогда девственно пустой поверхности столика. Рядом обнаружилась тарелка с какой-то снедью, по-видимому, как решил Сергей, вглядываясь в полумрак пространства, нарезанным соленым огурцом. Затем его взгляд снова переместился на лицо деда, а сам оратор, видимо довольный результатом, отложил вилку и согласно кивнув, медленно опустился за стол.
  - Атанор! - дедок покачнулся, схватился за стол и расплылся в широкой улыбке. - Священный сосуд! Призванный, - оратор снова покачнулся, едва не потеряв равновесие, и Сергей с изумлением осознал, что дедок мертвецки пьян. Тот несколько мгновений балансировал на грани падения, затем утвердился на стуле и бессмысленно ухмыльнулся, обозревая пространство перед собой. Неверным жестом протянул руку вперед, несколько секунд водил ей в воздухе, как будто пытаясь нащупать нечто, невидимое постороннему глазу, а потом удовлетворенно крякнул. В его руке магическим образом возник граненый стакан, а через секунду дед с умопомрачительной ловкостью наполнил его жидкостью из графинца. Подмигнул напряженно наблюдавшему эту клоунаду Сергею, крякнул, и одним глотком осушил стакан до дна. С минуту дедок молчал, рассеяно вслушиваясь в себя, перевел дух и пощелкал в воздухе пальцами. - Так, о чем это я? Ага, - оратор согласно кивнул головой и добродушно погрозил пальцем темноте. - Об атаноре! Об атаноре, призванном для чего? - он потер лоб, снова качнулся на стуле, а потом, внезапно, яростно грохнул ладонью по поверхности стола, заставив вздрогнуть не ожидавшего такой вспышки Сергея. - Да по херу, для чего атанор этот призван, вот что я вам скажу! Говно этот ваш атанор, бледное и унылое говно! - дедок взвился, чуть не опрокинув стакан, и снова треснул рукой по столу. Затем вцепился одной рукой в жгут бороды и дернул, словно намереваясь таким образом избавиться от завязанного на конце узла. - Говно! Полное, бледное и унылое говно этот ваш сосуд, а вовсе не священный атанор, если хотите знать правду! А если не хотите, - старикан внезапно поник, бессильно опустился на стул и громко икнул, бессмысленно созерцая тарелку со снедью, - так все равно говно, и никуда вам от этого не деться, сукины дети! Нет в этом вашем сосуде ничего, кроме говна. Нет, не было, и, судя по всему, и не будет! А ведь могли! Могли, если бы хотели! Могли бы, сукины дети, взять и перестроить этот ваш мешок дерьма! Строили бы, строили, потом снова - строили, а потом - хрясь, а мешка с дерьмом то уже и нет! А что есть, спросите? А атанор и есть на месте мешка. Священный тигель для выплавки золота философов! - оратор снова сделал неуловимое движение рукой, наполнил стакан, крякнул, и одним залпом осушил его до дна. Поморщился, ткнул вилкой в тарелку и отправил закуску в рот. Несколько минут прошли в томительном молчании. Ошарашенный Сергей молча наблюдал за дедком, а тот продолжал пялиться куда-то перед собой, периодически взмахивая вилкой и кивая в такт этим взмахам головой. Затем он медленно выбрался из-за стола и принялся расхаживать возле него, ощутимо кренясь при каждом развороте. - И что мы имеем в итоге? А? - дедок приставил руку к уху и наклонился в сторону Сергея, словно пытаясь услышать ответ, а затем, очевидно осознав бесперспективность этого ожидания, согласно кивнул головой и мрачно сплюнул себе под ноги. - Говно мы имеем, вот что! И ничего, кроме этого говна мы не имеем, как бы безнадежно сейчас все это не прозвучало. А какие были надежды! - он всплеснул руками и снова яростно дернул себя за жгут бороды. - Какие надежды! Смотришь - атанор! Священный сосуд! Божественный тигель! И радость в груди, и благость, аж до слез! - старикан сморщился и потер уголки глаз, словно смахивая невидимые Сергею слезы. - И сердце поет, и хочется дуть на эти угли, чтобы священное пламя еще ярче воспылало в кромешном мраке! И ведь дуешь! Подходишь к этому атанору, и дуешь, - Иван Кузьмич яростно подул перед собой, напряженно вглядываясь в пространство, а потом, словно исчерпав запас энергии, бессильно опустился на стул и жалобно посмотрел поверх головы Сергея, словно обращаясь к невидимым для него слушателям. - И ведь дуешь то - не просто так! Цель ведь есть, задача! Раздуть священное пламя, увидеть божественный свет! Вот и дуешь на этот атанор изо всех сил. Дуешь, и смотришь. А зачем смотришь, вы спросите? Так ясно же, - Иван Кузьмич развел руками, - искры разглядеть хочется. Плоды, так сказать, труда своего увидеть. Вот и дуешь, и смотришь, а в итоге? А в итоге, - он снова взвился, опрокинув наконец многострадальный стакан, но тут же с умопомрачительной легкостью поймав его на лету, приземлился на стул и с бульканьем разлил остатки жидкости из графинца. - А в итоге, мои маленькие друзья, вместо искр - брызги! А откуда брызги, спросите вы? Так ясно же! Мы то думали, что в атанор дуем, а атанора то - нет! А что есть? А есть говно вместо атанора, а на говно сколько не дуй, никаких искр нет и быть не может, как любому думающему сердцу ясно, - он снова скорбно покивал головой, одним глотком осушил стакан и громко икнул. - На говно если дуть, так тут только брызги полететь могут. Вместо искр. Вот они и летят, - дедок окончательно поник, прижав руки к эмблеме 'Спартака', словно испытывая невыносимую боль в области сердца. - И каков итог, вам интересно? Так понятно - какой: стоишь ты весь в брызгах в этих, в недоумении и в расстройстве, и не понимаешь - а искры то - где? И почему в брызгах ты весь, а не пламенем священным объят, от искр божественных? А потом приглядишься к сосуду этому, и все на места свои встает, - дедок обхватил голову двумя руками. - Встает, конечно, все на свои места, но разве легче от этого? Да нет, конечно же. Тяжелее только становится. От глупости, кстати, собственной тяжелее, в первую очередь. В какой раз себе зарок даю, - Иван Кузьмич треснул себя по лбу сухоньким кулачком и пошатываясь поднялся, опираясь одной рукой на стол. - В какой раз себе зарок даю - нехрена дуть на что ни попадя, старый дурак! Искр ему захотелось, - он еще раз треснул кулачком по лбу и поморщился. - А итог - один: брызги, и полная безнадега! Мрак кромешный в душе, а все отчего? А оттого, милостивые государи и государыни, что вместо сосудов священных, атаноров божественных, вокруг одно говно унылое! Вот от этого мрак кромешный душу и заполняет. Воистину, верно когда-то подметили: нечего дуть на что ни попадя, тогда и жаловаться не придется! И нечего искр божественных в мраке этом кромешном искать, тогда и брызг на тебе не будет! Какие, к свиньям собачьим, искры в темноте могут быть? Правильно, никаких! В темноте только эти могут быть, - он небрежно щелкнул пальцами, - с говном унылым сосуды. Да свиньи еще, перед которыми что мечи бисер, что не мечи, а итог - один: опять посреди мрака стоишь, как и раньше, только теперь тоска и безнадега в душе, с брызгами вперемешку! - он брезгливо сморщился, а потом резким движением рванул майку и небрежно отбросил остатки предмета гардероба в темноту за собой, обнажив тощий торс, заросший редкими седыми волосами. - Все, баста! Чтобы дунуть еще хоть раз? Нет уж, увольте, - дедок отрицательно покачал головой. - Пока свет не увижу от искр, хрен когда дуну на что, и в этом вам моя командирская порука, как некоторые бы сказали! Да и искры если увижу, еще десять раз подумаю - дунуть, или так - нахер к свиньям собачьим оставить! - он снова уселся за стол и замолчал, казалось, с головой уйдя в собственные мысли. Минуты шли в томительном молчании, а потом Сергей ощутил страшную усталость, которая словно тяжелым ватным одеялом начала укутывать его сознание. Глаза слипались, и он почувствовал, что начинает проваливаться в черную бездонную яму. Падение все ускорялось, но окончательно раствориться в небытии он не успел. Он ощутил резкий и болезненный удар по лбу, разом вернувший его к суровой действительности, а открыв глаза обнаружил прямо перед собой нависшую над ним фигуру дедка с яростно горящими изумрудами глаз. Испытав шок он резко дернулся назад, но не потерял равновесие, удержанный от неминуемого падения маленькой сухой ручкой оратора, прихвативший его за одежду. - Ты меня слышишь?! - взгляд деда буквально прожигал Сергея до каких-то, неведомых ему самому глубин его существа, а потом он ощутил резкую боль в области солнечного сплетения, словно что-то инородное пыталось вторгнуться в него извне, не считаясь с желаниями обладателя тела. - С тобой говорят, сукин сын! - звонкая пощечина окончательно привела его в чувство, и он замер, растворяясь в двух изумрудных тоннелях, уходящих в неведомую и жутко пугающую пустоту. - С тобой! - дедок небрежно, словно кутенка оттолкнул Сергея от себя, не отрывая глаз от собеседника. - Еще один раз. Запомни, только один раз! И только тогда, когда увижу искры. Своими глазами увижу! - Иван Кузьмич не мигая смотрел в глаза Сергея, а тот вновь ощутил безумную усталость, и не в силах больше сопротивляться, начал падение в пустоту, которая, по мере сгущения, приобретала фиолетовый, а далее - черный цвет. Затем, казалось, последовал жесткий удар о дно, и он, хватая воздух ртом, очнулся в своей кровати.
  
  23
  
   В себя он приходил часа полтора, вначале проведя минут сорок под душем, меняя поток воды с ледяного, на обжигающе горячий, а потом в баре, где в пару заходов махнул двести граммов коньяка. Постепенно успокаиваясь, он раз за разом прокручивал перед собой содержание сна. Сергей отдавал себе отчет, что называть так невероятно правдоподобное и красочное видение - ошибка, но подсознательно защищаясь от вновь обрушившегося на него кошмара продолжал мысленно использовать именно это определение. Наконец он просто выдохся, раз за разом вспоминая подробности, и заказав еще пятьдесят граммов 'Мартеля' попытался волевым усилием переключиться на что-то другое. Волевое усилие оказалось явно недостаточным, и мысли раз за разом возвращались в полутемный зал с эксцентричным оратором. Пульс учащался, а порой он испытывал совсем уже нехорошую слабость, вкупе с дискомфортом в области солнечного сплетения. 'Коллапс, по-другому и не скажешь!' - внезапно мысли перескочили на родновера, а потом, совершенно неожиданно, перед глазами возникло и его ухмыляющееся бородатое лицо. - 'Грибочек. Так и называется, по-английски, естественно. А расширение - ком'. 'Грибочек ком, говоришь?' - Сергей несколько секунд колебался, испытывая какой-то совершенно иррациональный страх и не желая возвращаться в номер, но потом, осознав природу своих метаний, решительно двинулся за ноутбуком, а еще минут через пять уже снова сидел в баре и рылся в сети, разыскивая загадочный сайт, на котором любознательные микологи разбирались с коллапсом волновой функции и прочими фундаментальными проблемами бытия.
   Искомый ресурс он нашел довольно быстро, а буквально через несколько минут озадаченно тряхнул головой, вспоминая соседа Дмитрия и его уклончивое - 'Специальный - да. Но тут так сразу не объяснишь'. Сосед не врал. Сайт действительно был весьма специальный, и тут Сергей ни минуты не колеблясь согласился бы с родновером, изучив главную страницу ресурса. А на главной странице без обиняков предлагалось слиться в едином духовном порыве шаманам, визионерам и любителям этноботаники со всех необъятных концов страны, что вышеупомянутые персонажи с удовольствием и делали, как понял Сергей, немного побродив по оживленной интернет площадке. Сайт был весьма посещаемый. Судя по всему, шаманов, загадочных визионеров и любителей этноботаники на просторах страны было в избытке, и многие из них имели тягу к общению с собратьями по разуму, что подтверждалось огромным объемом представленных на сайте материалов, а также, весьма оживленной беседке. Тема для Сергея была совершенно новая, и он, заказав еще пятьдесят коньяка и окончательно выкинув из головы загадочного деда из сна, с интересом погрузился в изучении всего этого великолепия.
  На сайте, как понял Сергей, было все, чтобы любой шаман, визионер или любитель экзотических снадобий мог получить любую интересующую его информацию, а также выплеснуть поток своих озарений на головы собратьев по ремеслу и прочих, ничего не подозревающих о тайной изнанке мира граждан. Описания шаманских церемоний, обряды и ритуалы, книги, фильмы и прочие массивы информации мирно соседствовали с беседкой, где обитатели сайта щедро делились своими прозрениями и идеями касательно окружающего этих самых обитателей мира. Еще больший интерес у завсегдатаев сайта вызывали загадочные внутренние пространства, куда, судя по описаниям, они с энтузиазмом и погружались при помощи разнообразных техник, и не менее разнообразных снадобий, рецепты которых выкладывались тут же, чтобы любой страждущий мог повторить путешествие с минимальными трудозатратами, и максимальным комфортом. Когда Сергей оторвался от чтива, на улице уже стемнело, и он направился в ресторан. На скорую руку поужинав, он вернулся в бар и потягивая очередные пятьдесят грамм продолжил чтение, сам поражаясь своей реакции. От процесса его оторвало только непреодолимое желание сомкнуть глаза. Несомненно, дело было не только в массиве обрушившейся на него информации, но и в выпитом коньке, а также, как он успел подумать прежде чем провалился в темную яму беспамятства, в стрессе от очередного морока с дедом. Но сил додумать мысль уже не было, и он продолжил падение в комфортную темноту.
   Проснулся он около десяти. Приняв душ и позавтракав, он снова уселся в баре с ноутбуком, продолжив вчерашнее чтиво. Сергей удивлялся сам себе, настолько увлек его процесс, но этому, как он был вынужден признать, было вполне логичное и разумное объяснение. Помимо весьма специфических тем, касавшихся шаманских ритуалов, медитативных техник и рецептов для погружения в иные измерения, в беседке посетители сайта обсуждали и более земные и насущные вопросы. Шаманов и визионеров, как понял Сергей, волновали не только неизведанные, и скрытые от постороннего глаза пространства, но и вполне себе бытовые, если так можно было выразиться, проблемы. В частности, он с удивлением обнаружил целый раздел с описанием опыта посетителей по избавлению от вредных привычек. Судя по количеству сообщений, визионерам и этноботаникам не только не было чуждо все человеческое, но, как решил Сергей ознакомившись с частью представленного материала, это самое чисто человеческое присутствовало у многих обитателей ресурса в явном избытке, причем настолько явном, что это начинали замечать даже сами владельцы склонностей и привычек. Особенный интерес, по вполне понятным причинам, у него вызвала ветка с описанием опыта обитателей на поприще борьбы с курением. В нее то он и погрузился с головой, страницу за страницей перелистывая откровения делящихся своими соображениями посетителей.
  Опыт был бесконечен, но, как с сарказмом отметил Сергей, в подавляющем большинстве неудачен. Впрочем, как стало чуть позже, аналогичным образом дело обстояло и на поприще борьбы с другими, присущими обитателям сайта слабостями. Да и в целом, багаж шаманов и визионеров, от которого те мечтали избавиться, был весьма впечатляющ. Кто-то много бухал, кто-то - курил, кто-то без устали мастурбировал, по-видимому, сбрасывая таким образом излишки энергии, полученные от путешествий в неизведанное. Потягивая апельсиновый сок, Сергей очумело крутил головой, в очередной раз поражаясь тому, насколько же непостижима и противоречива человеческая натура. Прокучивая экран вниз он бегло, почти наискосок, пробегал глазами очередное откровение какого-то визионера, как вдруг его сердце предательски екнуло, а перед глазами мелькнуло знакомое словосочетание. Затем учащенно забилось, и его бросило в пот.
   Мантра могущества! Он глубоко вздохнул, прошел к бару, и заказав чашку кофе вернулся к столу, намеренно глубоко дыша в попытке унять сердцебиение, и привести мысли в порядок. Два слова буквально горели на экране, притягивая к себе внимание, но он перекрутил ленту сообщений вверх и принялся перечитывать топик с самого начала. Несколько раз просмотрев все сообщения от начала и до конца, он глубоко выдохнул и погрузился в сосредоточенные размышления. Полученная информация была крайне скудна, но, тем не менее, речь шла именно о Мантре могущества, которая, согласно мнению одного из участников диспута, являлась поистине магическим инструментом, и могла помочь в решении абсолютно любых проблем. Сергей хмыкнул, вспомнив продавца с его янтрой, и снова погрузился в чтение. Некто с ником Один весьма лаконично излагал свое видение вопроса: обладая Мантрой могущества, полученной путем прямой передачи, обладатель чудодейственного заклинания мог получить ответы абсолютно на все вопросы и решить все, имеющиеся у него проблемы. Причем, как понял Сергей, несколько раз прочитав дискуссию от начала и до конца, курение, выпивку, чрезмерное увлечение мастурбацией и прочие терзавшие обитателей сайта недуги, загадочный Один к числу проблем не относил вовсе, пренебрежительно ответив одному из сомневающихся, что вышеперечисленные слабости не проблемы, а 'просто пыль для моряка', и использовать грозное заклинание для изгнания столь мелких бесов сродни тому, как из пушки стрелять по воробьям. Самого заклинания обнаружить не удалось. К просьбам страждущих и сомневающихся в силе Мантры предоставить оную на всеобщее обозрение, Один отнесся прохладно. Насколько понял Сергей, изучив разгоревшуюся дальше баталию, Мантра передавалась только при личной встречи, более того, судя по скупым комментариям Одина, передача чудодейственного заклинания была отнюдь не безвозмездной. Дальнейшее обсуждение темы переросло в обычный срач. Шаманы, визионеры и прочие этноботаники сошлись врукопашную, разделившись на два неравных лагеря, один из которых откровенно глумился над Одином и загадочной Мантрой, второй, представители которого оказались в явном меньшинстве, лениво отбивался от нападок первых, пока дискуссия не затихла сама собой.
   Проштудировав все страницы топика от начала до конца не меньше трех раз, Сергей запустил искомое словосочетание в поисковик сайта, но другой информации о Мантре могущества не обнаружил. Озадаченно покрутив головой, он вбил в поисковую строку имя Одина. Судя по всему, тот обитал на сайте достаточно давно, но писал на удивление немного. Заказав еще кофе и сок, Сергей погрузился в знакомство с творчеством загадочного владельца заклинания, а буквально минут через пятнадцать был вынужден признать, что незначительное количество найденного материала безусловно компенсировалось его качеством. Впрочем, определить это качество было весьма непросто, но Сергей не мог не признать, что материалы, выкладываемые Одином на сайт, разительно отличались от большинства представленных как стилем, так и содержанием. В основном это были практики, подлинная суть и задача которых от понимания Сергея ускользала, зато, очевидно, была хорошо понятна охотно подключавшимся к обсуждениям посетителям. Накачка энергиями, работа с чакрами, проекции загадочного астрального тела и азы боевой магии. Один был конкретен и немногословен, к слову, предпочитая не участвовать в бурных обсуждениях, которыми обычно сопровождались его лаконичные посты. Сергей с трудом продирался через массу незнакомых терминов и периодически, морщась, был вынужден пользоваться поисковиком, чтобы уловить идею автора и суть контраргументов его противников, которые, кстати, всегда находились в избытке. Через пару часов у него даже разболелась голова, но он находчиво решил эту проблему, заказав в баре сто граммов виски, и потягивая 'лекарство' продолжил чтение. А читая очередной пост Одина не просто словил пресловутый когнитивный диссонанс, а, наверное, впервые по-настоящему осознал природу этого явления.
  Он даже поперхнулся виски и долго кашлял, раз за разом перечитывая страницу и испытывая странное, и немного пугающее ощущение. Внезапно ему почудилось, что происходящее с ним - сон, сродни тому самому мороку, в котором загадочный дедок вещал безумную галиматью при свете свечей, с калейдоскопической быстротой меняя внешность, манеру изложения и тему обсуждаемого предмета. Словно какая-то трещина разверзлась в привычной и знакомой действительности, намереваясь поглотить Сергея и затянуть в очередной кошмар. Он раз за разом перечитывал пост, комментарии посетителей, которые, в этот раз, как ни странно, были весьма немногословны и сдержаны. Судя по всему, описываемая Одином ситуация сумела зацепить даже привычных почти ко всему обитателей площадки, а уж Сергея, для которого изложенное находилось совершенно за гранью понимания, все это просто повергло в какой-то культурологический шок. В конце концов, испытывая опасения за свое эмоциональное состояние, он, махнув еще пятьдесят вискаря и в очередной раз ошалело пожав плечами, отправился обедать. Впрочем, с учетом времени, это вполне можно было считать ранним ужином, и последний день затянувшегося вояжа действительно, подходил к своему логическому концу.
  После ужина он продолжил чтение, изучив все материалы, выложенные на сайт загадочным Одином, потом снова и снова перечитывал поразивший его пост и скупые комментарии посетителей, а когда глаза начали слипаться, завел будильник в телефоне, продублировав данное действо звонком на ресепшн гостиницы. Заказал такси на восемь утра, еще несколько минут бездумно пялился в чертноту комнаты, а потом отключился от мира.
  
  
  
  Часть 2: Мантра
  
  1
  
   Москва встретила Сергея теплом и легким дождиком. В самолете он почти всю дорогу проспал, словно организм пытался таким образом компенсировать усталость, накопившуюся за время поездки. Получив багаж он вышел на площадь перед зданием аэровокзала, где буквально через пару минут договорился о поездке по приемлемой цене, и вскоре уже наблюдал проносящийся за окном машины подмосковный пейзаж. Дэн, предупрежденный о приезде, был в офисе, и Сергей досадливо поморщился, представляя себе встречу с замом. С другой стороны, подумал он, сбросить камень сразу с плеч долой, легче станет. А осознание того, что он не сдержал данное коммерческому обещание, безусловно, вносило свою лепту в раздрай, царившей в душе в связи с крахом его благородного начинания. Снова вспомнился продавец с его панацеей от всех бед, в виде загадочной картинки, и совершенно внезапно Сергей принял решение заскочить в 'Белые Облака', совершенно не представляя себе цели этой поездки. Дорога была относительно свободной, сказывался сезон отпусков, и через час автомобиль притормозил возле знакомого здания на Покровке. Расплатившись с шофером, Сергей выбрался из машины, несколько минут постоял, созерцая полуденную улицу, и двинулся в магазин.
   Он не успел сделать и десяти шагов по эзотерическому оазису, как чья-то рука придержала его за плечо, а развернувшись, он увидел перед собой невыразительно лицо знакомого продавца. Тот совершенно не изменился. Даже черные джинсы, как отметил Сергей, были все те же, или братья близнецы, разве что на смену такой же мрачно могильной рубахе пришла черная же футболка с каким-то причудливым пятном посередине. Судя по всему, неизвестный сюрреалист словил кураж, бодро начал процесс творения, а потом, так же неожиданно, потерял к своему детищу интерес, оставив его в незавершенном виде.
   - Какими судьбами? - несмотря на то, что парень был крупнее Сергея, он в который раз поразился вялости его рукопожатия, словно жизненные силы продавца пребывали на исходе, и он экономил ценный ресурс на всем, на чем только мог.
   - Привет. Да вот, мимо ехал, дай, думаю, заскочу.
   - А-а, - продавец согласно кивнул и с интересом уставился в лицо собеседнику. - Как успехи, кстати? Янтра то помогла? - в вопросе читался неподдельный интерес, и Сергей на миг закусил губу, соображая, как лучше ответить.
   - Янтра то? - внезапно перед глазами всплыло лицо дедка, и он, неопределенно махнув рукой, внезапно для самого себя брякнул. - Слушай, а дед то этот заходит? Иван Кузьмич?
   - Нет! - парень широко перекрестился и еще шире улыбнулся, демонстрируя впечатляющей желтизны зубы, размером больше похожие на конские, чем на человеческие, как внезапно подумалось Сергею. - Как бабка отшептала, не поверишь! Вначале вообще радость была, теперь только маленько скучно стало. Тут психов, конечно, без него хватает, но все равно, - он поцокал языком. - Интересно, куда дед делся?
   'В сны мои!' - чуть не вырвалось у внезапно испытавшего приступ злости Сергея, и он с трудом подавил желание высказать как на духу свои соображения касательно панацеи от всех бед, и мысли в отношении автора предложенного 'рецепта'. Благоразумно подавив порыв, он неопределенно пожал плечами.
   - Переживаешь?
   - Да вроде нет, - продавец задумчиво покрутил головой. - А с другой стороны, скучно без старикана. Какой типаж был!
   - Не хорони раньше времени, - Сергей усмехнулся и переложил сумку с вещами из руки в руку. - Пойдем, подымим.
   - Так ты что, не бросил, что ли? - парень удивленно присвистнул. - Ну, значит тебе другое нужно. Пойдем.
   Выйдя на улицу они присели на лавочку, и Сергей, угостив продавца, прикурил сам. Это была первая с утра, и его ощутимо повело после первой затяжки.
   - Книгу возьму. Карра этого твоего. По старинке буду, - он вздохнул. - Янтра твоя уж больно кардинальна для меня...
   - А что, вообще эффекта нет? Быть такого не может! - парень недоверчиво посмотрел на кислое лицо Сергея и пожал плечами. - Первый раз такое слышу.
   - А кто сказал, что нет? Эффект есть как раз, только не тот немного.
   - А какой?
   - Всякие, - он искоса посмотрел на заинтересованное лицо продавца и еще раз тяжело вздохнул. - Хрень какая-то мерещиться начинает. Вот тебе и все эффекты!
   - Да? Странно. Ну, хочешь Карра, значит Карра дадим, - парень кивнул на входную дверь. - Пойдем?
   Через десять минут Сергей уже сидел в машине, с интересом перелистывая купленную книгу и изредка бросая взгляды в окно. Он успел соскучиться по Москве, и уже предвкушал, как закончив разбираться с текучкой выберет день и погуляет по городу, пройдя по всем своим любимым местам. Покровка, Чистые Пруды, Патриаршие, Красная Площадь... Он замечтался, отложив книгу на сиденье, а вспомнил о ней только тогда, когда стоял возле офиса, глядя вслед исчезающему автомобилю.
  - Твою мать! - он с досадой сплюнул на асфальт, а в голове промелькнула издевательская мысль - 'Не судьба!', и он, с окончательно испортившимся настроением двинулся к входной двери.
  
  2
  
  - Сергей Владимирович! - Катюха широко улыбалась, а из открывающихся дверей на радостный крик начали выползать бойцы, приветствуя босса согласно положению в компании и сложившегося за годы совместной работы этикета. Как и положено элите, члены триумвирата солидно дожидались своей очереди, вальяжно пропуская вперед бухгалтерию, логистов и самого незаменимого человека в офисе - курьера Антоху, который, смущенно улыбаясь, нескладной громадой навис над Сергеем и долго тряс руку, всем своим видом показывая - как соскучился по засидевшемуся в командировке шефу. Антоху любили все, а он, в свою очередь, отвечал всем взаимностью, являясь, как иной раз шутил Сергей с замом, тем самым стержнем, что связывал воедино все части небольшого отлаженного механизма компании. Собственно, Антоху вряд ли можно было считать курьером, скорее, он был специалистом на все руки, взвалившим на себя весьма широкий круг обязанностей, и бравшихся за любое, даже весьма невыполнимое на первый взгляд поручение. Последними, значительно улыбаясь, подошли Кирюха, Женька и Шурик, тут же неприметно начиная втягивать Сергея в решение накопившихся за время его отсутствия вопросов, но он, наученный горьким опытом, отмахнулся, и заказав кофе прошел в кабинет. С текучкой элита прекрасно справлялась и без него, а вот поболтать по поводу и без и совершенно ни о чем, члены триумвирата обожали, но должного настроя на общение с народом сейчас не было. Приняв из рук секретаря чашку с кофе и страдальчески поморщившись, Сергей набрал внутренний номер зама. Тот отбил звонок, а буквально через несколько секунд уже распахнул дверь кабинета и улыбаясь двинулся к столу.
  - С возвращением, босс! Слышу - движуха пошла, думаю, не буду народу мешать. А то затеряюсь в толпе! - Дэн с усмешкой приземлился в кресло напротив Сергея. - Ну, как поездка?
  Минут десять Сергей сухим телеграфным стилем излагал суть переговоров и результаты достигнутых за время поездки договоренностей, мучительно соображая все это время, когда наступит момент истины и придется 'сдаваться', но помог сам Денис.
  - Понятно. Читаемо все было, Серега. Хорошо, хоть на этих рубежах пока удержались. А с лицензиями вообще отлично у тебя получилось. Кстати, - он с интересом похлопал рукой по столу. - Как с куревом то у тебя? Держишься?
  Он несколько секунд молчал, до боли стиснув зубы, а потом посмотрел прямо в глаза коммерческого и испытывая презрение к себе выдавил.
  - Сорвался, Дэн. Три дня, не поверишь, держался, вообще уже думал - все, а потом, - Сергей страдальчески скривился. - На автомате вышло...
  Он ожидал чего угодно, но только не широкой улыбки на лице собеседника, и удивленно уставился на коммерческого.
  - И это читаемо было, босс. За ужином небось? - Денис с улыбкой покачал головой и пожал плечами. - Я тебе хотел перед поездкой сказать, да настрой твой решил не ломать, если честно. Не очень время ты удачное выбрал для завязки. У меня тесть пока бросал, раз десять так же срывался. И все на встречах, кстати. Рассказывал, чуть не бесился: пять дней, говорит, держусь, а потом сели, махнули по паре стопок, и все - капут! А у тебя сплошняком, как понимаю, одни напряги были, так что иного, если честно, не ожидал...
  С души Сергея как будто сняли камень. Вначале он даже не поверил своим ушам, а потом, глядя на улыбающегося зама глубоко перевел дух и криво усмехнулся.
  - А я думал будешь с дерьмом кушать. Сила воли там, то, се...
  - Зачем? - Денис удивленно пожал плечами. - Ты что, ребенок, что ли? Просто тут, действительно, момент подобрать нужно. Ты книгу то купил, кстати, Карра этого?
  - Не поверишь, - Сергей хмыкнул, и полез в карман за пачкой. - Сейчас по пути в магазин заехал, и купил. Но тут же в машине умудрился оставить. Вспомнил, а уже - тю-тю! А так то без книги три дня продержался. Тут настрой нужен, ты прав. Сейчас вот в себя приду, и, - он махнул рукой и прикурил сигарету, искоса поглядывая на улыбнувшегося зама. - Сам понимаю, как выглядит, но я, не поверишь, чуть умом не тронулся за эти дни. Как Марк Твен этот, раз по десять в день бросал. И на себя потом уже бросаться начал, если честно.
  - Поверю, - Дэн усмехнулся и покачал головой. - Поверю еще как. Когда тесть в процессе был, лучше вообще не общаться с гражданином было. Он так то мужик отличный, а тут злой как собака становился, на всех кинуться готов. Теща вообще пару раз на дачу уезжала от него, говорит, как определишься уже окончательно, тогда вернусь, - он расхохотался. - Так что, Серега, я тебя очень хорошо понимаю. Но книгу ты купи, все-таки. Тесть, кстати, именно после книги этой и бросил окончательно. Причем, что интересно, с первого раза сразу и бросил, как прочел. Ладно, - он отмахнулся, словно не испытывал никаких сомнений в благополучном исходе начинания Сергея, пусть и потерпевшего временную неудачу. - Давай я тебе в двух словах по нашим вопросам доложусь. Бумаги я все переслал помошнику Максима Андреевича, они их, кстати, почти все согласовать уже успели. С юристами работаем сейчас, но тут ничего сложного нет. У нас с тобой сейчас какое число, двадцатое? - зам бросил короткий взгляд на запястье и согласно кивнул головой. - Двадцатое июля на дворе, Максим Андреевич из своей поездки к пятому августа возвращается, в принципе, к этой дате мы на подписание сможем выйти. Вот только, - он чуть нахмурился, - на сотню, Серега, мы подсдулись...
  - Что?! - Сергей непонимающе помотал головой и прикурил новую сигарету. - Как это - на сотню подсдулись?! Почему?
  - Стоимость активов, пан генеральный, пересчитать пришлось, - зам скривился. - Цены то нам уронить успели товарищи снабженцы, вот у нас третий квартал реализация уже по новым расценкам пойдет. Ну, а итог то ясен: дебиторка уменьшилась, запасы Минерала на складах тоже по новой формуле пересчитал. Если коротко, то тебе к выплате сейчас один миллион четыреста тысяч причитается. Копейки я тебе называть не буду, для ровного счета округлил, но если интересно, - он наморщил лоб, но Сергей гневно отмахнулся, раздраженно прихлопнув рукой по столу.
  - Суки! Вот ведь суки, однако!
  - А что ты кипятишься то? - коммерческий удивленно пожал плечами и хмыкнул. - Ты же сам все процессы на местах сейчас проконтролировал, цены новые подтвердил, чего удивляться? Да и потом, - он подмигнул Сергею и постучал по столу, привлекая внимание босса. - Ну, не полтора миллиона убитых американских денег, а миллион четыреста, что, критичная разница? Слушай, ты же не ради этого долю в компании продаешь? Твоя задумка все эти потери с лихвой возместит, когда процесс пойдет. Время просто нужно...
  - Невелика потеря?! - Сергей раздраженно отмахнулся от собеседника. - Как считать, Дэн! Ты вон машиной пеняешь - 'что не купишь? Нищий, что ли?', а теперь сам посмотри: считай на ровном месте 'Гелик' новый профукали! Ну, пусть не целый, а две трети, а что, легче от этого?
  - Не знаю, - зам устало пожал плечами. - Кому как. Ты уж определись - тебе перспектива и победа в длинную, или сейчас надуть компанию нужно? Да и потом, с десяти тысяч долларов на миллион четыреста за шесть лет выйти, тоже неплохой результат, по-моему?
  - Не успокаивай, - Сергей, тем не менее, немного успокоился сам, благо, интуитивно понимал и без доклада Дениса, что падение цен неизбежно приведет к снижению стоимости активов и, как следствие, стоимости продаваемой в компании доли. Но, тем не менее, 'жаба' снова зашевелилась в груди, тихим голосом вещая про уменьшившуюся в размерах гору денежных знаков, причитавшихся в качестве приза за шесть лет непрекращающейся битвы. - Ладно, - он вздохнул, затушил сигарету в пепельнице и кивнул коммерческому. - Если больше нечего доложить, пан коммерческий, я, с вашего позволения, отсыпаться поеду. А то с тобой посидишь, еще что-нибудь исчезнет! - он подмигнул, разряжая обстановку, и оба дружно рассмеялись. Настроение улучшилось, и Сергей, внезапно, испытал чувство странной легкости, словно с плеч сбросили давно тяготившую поклажу, высвободив таким образом необходимый для дальнейшего движения запас энергии. - Завтра к обеду буду, может пораньше. Бумаги подготовь посмотреть, от юристов, да и накопившуюся макулатуру разберу заодно...
  - Езжай, отдыхай, - зам кивнул и выбрался из кресла. - Книгу купить не забудь, вместо потерянной. А то как у Вильяма нашего Шекспира будет...
  - А как у вашего Вильяма было?
  Денис на секунду наморщился, видимо что-то вспоминая, а потом с улыбкой и нараспев продекламировал.
  - 'Так трусами нас делает раздумье, и так решимости природный цвет хиреет под налетом мысли бледным, и начинанья, вознесшиеся мощно, сворачивая в сторону свой ход, теряют имя действия. Но тише!'
  - Офигеть! - Сергей покрутил головой и с усмешкой уставился на улыбающееся лицо заместителя. - Это откуда такое?
  - Гамлет, ваше благородие! - тот шутливо отдал честь и кивнув на прощание, двинулся к двери. - Как раз ваш случай гражданин Шекспир описал. Главное, Серега, чтобы твой благородный порыв не исчез, так что книгу - купи, не откладывай! - Денис помахал рукой и вышел, оставив Сергея в некоторой задумчивости. Некоторое время он размышлял над отпечатавшимися в памяти строчками, хмыкнул, и захватив сумку двинулся к выходу.
  
  3
  
   - До дома он добрался без приключений, умудрившись даже восполнить пропажу, заскочив на 'Щукинской' в книжный магазин и обнаружив там экземпляр 'Легкого способа бросить курить'. Предусмотрительно заныкав книгу подальше, он поймал частника и уже через пятнадцать минут был возле дома. Расплатившись с водителем он несколько минут постоял в раздумье, оглядывая двор, а потом присел на лавочку. На улице распогодилось, место утренних туч, окропивших его дождем по прибытии на московскую землю, бескомпромиссно отвоевало ослепительно голубое и бездонное небо, по которому лишь изредка проплывали небольшие облачка. Они были похожи на редких косматых барашков, отбившихся от стада и лениво перемещавшихся по необъятным просторам в поисках утерянных собратьев. Детская площадка была пуста, равно как и весь двор, и Сергей постепенно начал растворяться в тишине, окутывающий этот маленький и уютный мирок. Затем его мысли совершили неожиданный зигзаг, и н, с улыбкой вспомнил рассуждения соседа о многострадальной, размазанной, если верить откровениям родновера, по всей вселенной скамейки, и легонько пришлепнул рукой деревянной поверхности под собой. 'Из нихуя, говоришь, все сделано?' - он не удержался и фыркнул.
   - Скалишься как кот с отполированными яйцами! - Сергей от неожиданности вздрогнул, а повернув голову, обнаружил в паре шагов от себя небрежно ухмылявшегося соседа Дмитрия.
   - Легок на помине! Как раз тебя вспоминал, - он привстал и протянул руку.
   - Да? - а чего вспоминал то? - детина сдавил ладонь Сергея как клещами, и довольно ухнув опустился рядом с ним, водрузив рядом с собой объемный пакет из супермаркета. - Хорошее хоть вспоминал, или как? Тебя, кстати, что-то давно не видно, волноваться уже начал...
   - В командировке был, - Сергей кивком головы указал на сумку под ногами. - А вспоминал сейчас как раз про лавку, - он с трудом удержал проступающую на губах улыбку. - Как она по вселенной размазана, если тебе верить.
   - Почему - мне? Мозгам своим верь, - родновер пожал плечами и с хрустом потянулся. - Можно подумать, я выдумываю тут что-то. Я ж тебе по полочкам просто все разложил, а так тут всем все давно ясно. Если уж Гейзенберг допер, - он махнул лапищей и сплюнул, словно выразив таким образом свое отношение к упомянутому персонажу.
   - Легко у тебя все, братское сердце, - Сергей вздохнул, достал пачку и закурил, игнорируя презрительно насмешливый взгляд родновера, а затем его взгляд упал на пакет на лавке, и он с веселым удивлением присвистнул. Кусок мяса, лежавший с самого верха, был настолько внушительным и аппетитным, что он немедленно почувствовал, как его рот наполняется слюной. - Мать моя! - он взмахнул сигаретой, восхищенно глядя на невозмутимое лицо соседа. - Ты ж мне лекцию целую прочел! Про вред говна вот этого, - он весело кивнул в сторону пакета и восхищенно поцокал языком. - Дерьмо, дескать, смерть, ужас, а сам?! Ваше благородие, что-то у вас одно с другим не бьется, не находите? То за шкалу сознания трете тут, то трупики по пакетам тырите! А?
   - А это не мне, - сосед совершенно невозмутимо пожал плечами и снова сплюнул на асфальт, шаркнув ножищей, обутой в легкомысленный сандаль. - Это для дела. Волхвы сегодня в гости приедут.
   - Для дела?! - Сергей не выдержал и расхохотался, не обращая внимания на начавшее смурнеть лицо Дмитрия. - Волхвы?! - он схватился за живот, но через мгновение усилием воли подавил приступ хохота, и чуть успокоившись, примирительно, кивнул напрягшемуся детине. - Извини, братское сердце, извини! Не хотел обидеть, - он примирительно похлопал соседа по колену. - А что, волхвам этим твоим, порядки не писаны, что ли? Ты ж сам мне тут по полочкам все разложил, да так, - он не выдержал и хмыкнул. - У меня теперь, веришь, пельмень в горло уже не лезет! Состав изучать начинаю, как лекцию твою вспомню, а тут - такое! Это что же, одним можно, а другим - нет?
   - Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку, - родновер равнодушно сплюнул прямо под ноги Сергею, а затем, словно ставя победную точку и подводя итог короткой дискуссии, смачно высморкался, зажав палец одной ноздрей, и презрительно поглядывая на опешившего от такого поворота событий собеседника. - Сравнил хуй с трамвайной ручкой, то же мне! Ты, и волхвы, - он гулко хлопнул себя по брюху и гоготнул, наблюдая вытягивающееся лицо Сергея. - Что, есть еще вопросы?
   Сергей глубоко вздохнул. Шлейф хорошего настроения и легкости еще оставался, и он, подавив желание сказать что-то колкое и гадкое, развел руками, словно демонстрируя безоговорочное признание правоты собеседника.
   - Трамвайная ручка, как я понимаю, это волхвы твои, а я, значит, этот, - он пощелкал пальцами, и скривился, - орган мужской детородный? Так, что ли, выходит?
   - Да понимай как хочешь, мне - пофигу. Но если в натуре понять хочешь, - сосед скривился в презрительной гримасе, - то ты этот, как его? - он сморщился, некоторое время страдальчески хмурил лоб, покусывал губу, а потом радостно гоготнул, глядя на замершего в ожидании Сергея. - О! Пашу! Точно! Ты ж пашу у нас получаешься! Надо же, - родновер хлопнул себя по лбу, - постоянно забываю, как называется это!
  Сергей некоторое время молчал, пытаясь осознать, все ли в порядке с душевным здоровьем внешне невозмутимого соседа, а потом, чуть отодвинувшись от могучей фигуры, кашлянул, привлекая внимание оппонента.
  - Слышь, братское сердце! Ты чувствуешь то себя - как? Я, если что, Сергей, а не Паша. И при чем тут имя то мое, не понял? Ты меня успокой хоть как-то, а то тут уже туши свет, сливай воду, как в народе говорят...
  - Пашу! - родновер отчетливо выдели ударением 'у', и пренебрежительно сплюнул перед собой. - Это не имя. Это скот связанный.
  - Кто?! Скот связанный?! - Сергей открыл было рот, чтобы что-то сказать, но так и остался сидеть с отвисшей челюстью, наблюдая счастливое лицо соседа.
  - Угу. Скот. Связанный. Будь ты хоть Серега, хоть Вася, а один пес ты - пашу, - Дмитрий опять отчетливо выделил ударением последний слог и подмигнул совершенно потерявшемуся Сергею. - Что? Не ожидал?
  Подавив вполне объяснимое, но совершенно неразумное желание треснуть родновера по самодовольной харе, Сергей сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, приходя в себя:
  - Все, сосед. Это труба какая-то. Ты точно в себе? Или уже реально с катушек съезжать начал? Какой еще пашу? При чем тут скот какой-то, да и связанный еще, и я? И нафига скота связали этого, и кто? Ты хоть на один вопрос нормально, по-человечески, ответить можешь?
  - Могу, - могучая голова соседа совершила согласный кивок. - Только ты хрен поймешь. Пашу - это животный гражданин, чтобы тебе понятно было. Неразумный. Вот его скотом связанным и зовут.
  - Животный гражданин?! Неразумный животный гражданин?! - Сергей схватился за голову, которая вдруг предательски заныла. - Мать моя женщина! Ну хорошо, а я то тут при чем? И где ты взял это вообще, сосед?!
  - Взял - в тантре.
  - В тантре? - Сергей мучительно пошевелил губами. 'Янтра, мантра и тантра' - скороговорка сложилась сама собой, а голова неожиданно остро запульсировала болью в точке между бровями. - Господи, тантра еще какая-то! Слушай, ты что, нормально объяснить не в состоянии? При чем тут я, и скот этот твой связанный?
  - Связанный скот - не мой. Он сам свой, если что, - родновер Дмитрий невозмутимо покачал головой. - В тантре так низшего человека называют. Человека животного, если хочешь...
  - Ага, я, значит, человек животное? - сил обижаться не было физически, и Сергей только угрюмо покачал головой, поглядывая на торжественно сосредоточенного Дмитрия. - Охренеть! А ты, как я понимаю, не пашу этот, а сверхчеловек, наверно?
   - Пока - не сверх. Пока просто - человек, - если сосед и заметил сарказм, то вида никак не подал. - Но уж не пашу - точно!
  - Офигеть, Сергей растер виски, устало покачав головой. - Слышь, братское сердце, у тебя какой-то фашизм получается, уж извини. Одни - низшие люди, вторые - высшие. - От такого деления один шаг только до концлагерей и есть!
  - Тыква вареная у тебя вместо мозгов, поэтому так и кажется тебе, - сосед возмущенно хрюкнул и гневно проскрипел зубами. - При чем тут - концлагеря? Нахрена скотину жечь и мучить то? Ей стойло нужно, хлев. При чем тут сравнения то такие?
  - Блядь! - Сергей, не выдержав, возмущенно хлопнул себя по ноге, яростно уставившись на невозмутимого родновера. - Да ты же сам точно такой же! Ты в себя приди! О чем ты говоришь то, вообще?! Как ты людей то разделяешь - высшие, низшие?!
  - О! - перед носом Сергея возник палец сарделька. - Ну, наконец то! Вместо потока шлака хоть мысля одна дельная. Как разделяю? Да легко. Показать?
  - Сделай милость, - Сергей выдохнул и откинулся на спинку лавочки. - А то, извини, знаешь, как это все выглядит? Я - Дарьтаньян, а вы все - пидорасы! И ни одного аргумента, пока...
  - Погодь, - Дмитрий нехорошо улыбнулся. - Аргументов желаешь? Не вопрос. Только тебе, рубь за сто дам, потом хуже будет, а не лучше. Аргументы, - он осклабился, - их есть у меня! Вначале, братское сердце, я человека высшего от низшего по разумности отличаю. Ты вот разумным себя считаешь, так ведь?
  - А что, нет?
  - Погодь! - сосед Дмитрий тряхнул головой. - Теперь ты мне ответь: ты умереть хочешь?
  - Я что, псих, что ли? - Сергей поморщился. - Умереть только психи хотят, как мне кажется...
  - Хер с ними, с психами, - сосед небрежно отмахнулся от судьбы несчастных. - Не хочешь, значит, и разумным себя считаешь, ага, - он снова осклабился. - Рак какой-нибудь заработать желаешь?
  Сергей, с тоской осознавший следующий неминуемый пассаж, тихо обнял руками голову и чуть было не застонал.
  - Ага, блядь! - родновер торжественно хрюкнул. - Ну надо же! Начинаем прозревать, что ли? Или продолжим? Не дождавшись ответа оппонента он усмехнулся. - Итак: умирать мы не хотим, рака - не хотим, а палочки белые, которые этот самый рак с этой самой смертью вызывают, мы курим. И при этом, - он с торжествующей гримасой оглядел Сергея, - мы - разумные. Ебануться! - гогот Дмитрия гулко пронесся по двору, распугивая стайки воробьев, копошившихся неподалеку от скамейки. - Молчишь, разумный ты мой? Сказать нечего, или аргумент подбираешь? То-то, - родновер снова удовлетворенно захрюкал. - Идем дальше, - он принялся загибать пальцы. - Про вред мы знаем, умирать не хотим, но говно это вонючее бросить не можем, так? - могучая лапища легла на плечи Сергея, но тот не отреагировал, впав в какой-то странный ступор. - А значит, что? Правильно, - палец метроном снова взмыл вверх. - Значит, нет у нас нихера воли своей! Значит, связали волю, суки. А значит, что у нас в итоге получается? - он потрепал Сергея по плечу. - Эй, блядь, разумный, ты чо в транс то впал? Разум в гипсе застыл, или еще причины есть уважительные? - тон соседа стал уже совсем оскорбительным, но даже это не смогло вывести его из оцепенения, и он так и продолжал сидеть, обхватив голову руками и слегка раскачиваясь, подобно китайскому болванчику. - О! До чего людей разум то доводит! - по двору громыхнул еще один раскат хохота вконец развеселившегося соседа. - Но это цветочки еще, - он снова потрепал Сергея по плечу. - Я тебе еще ягодок накидать могу, разумный ты мой. Хочешь, нет? - родновер отодвинулся от окончательно потерявшегося оппонента и сплюнув, развел руками. - И о чем тут с тобой говорить еще теперь нужно?
  Минут десять прошло в молчании. Сергей постепенно пришел в себя. Он выпрямился, вытер вспотевший лоб и криво усмехнувшись, кивнул забывшему про него собеседнику:
  - Все, братское сердце, убил! Теперь вообще все ясно. Я - скот связанный, а ты - сверхчеловек. Почти как у этого, - он прищелкнул пальцами, - Ницше!
  - Нахер Ницше твоего, - тот возмущенно сплюнул и почесал бороду. - Он мож чего и по делу говорил, но в целом ебанутый был на всю голову. Так что меня с этим психопатом равнять не надо. Ты, вообще, с собой разбирайся. И с пишачом своим. Он у тебя сегодня, кстати, пиздец какой злой. Подрос, зараза...
  - Не понял? Кто подрос?
  - Пишач твой, кто же еще...
   Сергей несколько секунд молчал, борясь с противоречивыми желаниями. С одной стороны, было ясно, что самым разумным решением было бы немедленно встать и двинуть домой, оставив в покое явно психически неуравновешенного собеседника, с другой, что-то удерживало его на месте.
   - Слушай, а ты по-человечьи объяснить можешь - что это за хрень такая, про которую ты мне все твердишь? Что за пишач еще? Это что, шутки у тебя такие?
  - Шутки?! - сосед вылупил глаза и удивленно крякнул, с явным недоверием разглядывая нарочито спокойного Сергея. - Какие шутки, нахрен?! Какие тут шутки то могут быть? С чего ты взял, что шутки?
  - Ну, тогда объясни. А то - пишач, пишач, а что это такое - неясно. Тебе что, объяснить сложно, что ли? Чтоб я окончательно в курсе был? А то ты уже на все глаза открыл, - Сергей не удержался и широко улыбнулся. - На лавку, на электрон... А вот с пишачом этим не раскрыта тема, как в народе говорят. А?
  - Нахер! - родновер выставил руку, словно защищаясь от просьбы, и доверительно наклонившись к собеседнику, с нехорошей улыбкой уставился ему прямо в глаза, словно пытаясь таким способом донести всю серьезность своего посыла. - Как ты все меня называешь? Братское сердце? Так я тебе, братское сердце, вот что скажу: с пишачом ты, уж извини, сам разбирайся. Я про рептилоидов еще побазарить готов, а вот про этих товарищей - нет. Я тебе сейчас объяснять начну, а они потом ко мне придут, за базар этот спрашивать, оно мне надо?
  Сергей изумленно потряс головой, с недоверием разглядывая совершенно серьезного и, казалось, абсолютно нормального оппонента:
  - Ты о чем сейчас? Кто придет? За какой базар спрашивать? Ты себя как чувствуешь то, вообще?
  - Заебись! - родновер показал Сергею большой палец и убедительно потряс им. - Сейчас - заебись, а вот если ко мне твои кореша придут, тогда - вряд ли. Тогда, брат, уже другие расклады будут. Так что, давай сам разбирайся. Тем более, сосед осклабился, - что прав ты по всем понятиям будешь! Ни хера, - он присвистнул. - На шее ездят, кормятся, а познакомиться? Не хотят? Не, это нифига не канает! Так что - дерзай...
  - Дерзай? - Сергей ошалело потряс головой, но потом взял себя в руки и с легкой ехидцей подмигнул продолжавшему наблюдать за ним соседу. - Ну, может намеком? А то я же вообще не в курсах - что искать, где... Хоть намекни, а? Что это за хрень то такая? Которую я и пою, и кормлю, если тебе верить?
  - Чудак человек. Таскает мразоту на загривке, кормит, а меня спрашивает! - сосед неожиданно добродушно улыбнулся, и придвинувшись к Сергею положил ему руку на колено. - Намеком, говоришь? А ну-ка, сиди, не шевелись! - Сергей от неожиданности дернулся, но рука родновера удержала его на месте. Тот закрыл глаза, задрал голову и начал что-то проговаривать про себя, беззвучно шевеля губами и, казалось, совершенно забыв на время про реципиента. Внезапно, Сергей испытал резкую боль чуть ниже основания черепа. Казалось, в позвоночник вонзили штырь, который и вызвал этот абсолютно немотивированный приступ, и он, страдальчески скривившись, резко рванулся, освобождаясь от удерживающей его руки и восстанавливая безопасную дистанцию. - О, блядь! А ты говоришь - намеком! Ну что, уловил? - сосед радостно осклабился и гулко хлопнул себя по брюху, тоже отодвинувшись ближе к краю лавочки. - Как тебе?
  Совершенно оторопевший Сергей с испугом смотрел на улыбающееся лицо детины. Рука скользнула на спину, и он принялся осторожно ощупывать место, где в него вонзился виртуальный стержень, постепенно приходя в себя.
  - Это что было то?!
  - Это? Пишач. Вишь, как засуетился то сразу! - детина довольно усмехнулся и добродушно подмигнул. - А ты - намеком! Ну что, намек понятен? Или тебе еще популярнее объяснить?
  - Нафиг, - Сергей начал приходить в себя. Он, поморщившись, повел плечами и снова ощутил угасающую боль, недоверчиво разглядывая улыбающегося родновера. - В гробу я видал такие намеки!
  - А хрен ли просил тогда?
  - А что, словами нельзя?
  - Можно, - детина задумчиво покивал головой, глядя куда-то за спину Сергея, и снова пошевелил губами. - Можно, конечно, но так то оно доходчивее будет, если что. Знаешь, как говорят? Лучше один раз увидеть. Вот и тут так. Куй ли рассказывать тебе, когда показать сразу можно?
  - А словами, все-таки, можно?
  - Можно, - детина снова добродушно осклабился. - Но я не буду. В качестве намека, разве что, - он почесал бороду и улыбнулся еще шире. - Кто тебя ночью за дрянью твоей в палатку то гонит? Кто тебя это говно в рот совать заставляет, а? Вот сам и скажи мне - кто это?!
  - Что значит - кто?! Ты о чем? Никто меня никуда не гонит, - Сергей удивленно развел руками. - Я сам, если что...
  - Сам?! Ты что, дебил, блядь, что ли?
  - Почему?
  - Как - почему?! Это ж блядь дебилом полным быть нужно, чтобы за свои бабки здоровье собственное гробить! Да и то, - родновер скептически покачал головой. - Даже дебилу такого в голову не придет, пусть он и совсем полным будет. Ночью, за свои бабки за раком каким-нибудь бежать! Это же охренеть можно, а ты спрашиваешь еще меня - кто, что... Самому, что ли, неясно?
  При упоминании грозной болезни Сергей поморщился.
  - Вы что, сговорились, что ли все? Почему сразу - рак? Что, других болезней нет?
  - Есть. Только тут другие не нужны. Тут рак нужен.
  - Рак нужен?! Кому?
  - Ему. Не тебе же, - сосед добродушно усмехнулся и похлопал оппонента по колену. - Тебе то он на кой? Ты же у нас разумный, - он хохотнул и презрительно сплюнул, едва не угодив на кроссовок Сергея.
  - А ему?
  - Жратва слаще, - детина подмигнулл, глядя на изменившееся лицо Сергей. - Теперь усек?
  - Нет. Вообще не усек. При чем тут рак и жратва какая-то? Ты понятнее объяснить можешь?
  - Могу. Но не буду, - сосед задумчиво помотал головой, словно отсекая грядущие просьбы на корню. - Да тут не объяснять нужно, видеть.
  - Так покажи!
  - Охренел? Как я тебе покажу? Тут инициация нужна, без нее фиг чего кому покажешь...
  - Инициация? Какая? - Сергей потряс головой, пытаясь сообразить - стоит ли за рассуждениями собеседника хоть что-то, кроме откровенной насмешки.
  - Не какая, - тот погрозил указательным пальцем и причмокнул губами. - Не какая, а - куда!
  - Ну хорошо, куда тогда эта твоя инициация?
  - В волхвы! - детина откинулся на лавку и с затаенной грустью уставился взором вдаль по улице. - Только тебе это не грозит, так что не парься...
  - Хм. Может и хорошо, - Сергей с сомнением пожал плечами. - Кстати! А ты сам то видел? Пишачей этих?
  - Видел. Сколько раз.
  - Да? А кроме тебя видел кто-нибудь? Или ты один тут такой избранный?
  - Почему один? - казалось, сосед не на шутку обиделся. - Даже Белка моя видела, если что.
  - Белка?!
  - Баба моя, - детина вздохнул и перевел взгляд на Сергея. - Достала одно время с дрянью этой. Как ты, через каждые пять минут садила. Рассказывал ей, объяснял, без толку. Ну, пришлось показать...
  - А как? Ты же сам говоришь, что инициация нужна?
  - Нужна. Я ее и инициировал. Чтобы увидела.
  - Интересно, - Сергей пристально разглядывал умиротворенное лицо соседа, но кроме легкой грусти там не наблюдалось ровным счетом ничего. Детина был спокоен как маленький пруд в тихую и безветренную погоду. - И что? Увидела Белка твоя что-то?
  - А то! Конечно, увидела.
  - И как реакция?
  - Чуть с ума не сошла. Так и бывает всегда. Пока объясняешь - хрен чего добьешься, а как покажешь один раз - все, пиздец, как бабка отшептала.
  - Мдя, - Сергей уважительно кивнул головой. - И что, бросила Белка твоя курить то после этого?
  - Да пес ее знает, бросила она, или нет...
  - Не понял?! Это как?
  - Да ушла она нахрен. На следующий же день и ушла. Утром встал, а ее и след простыл, - сосед почесал затылок и мечтательно посмотрел на озадаченного Сергея. - Только я знаешь, что тебе скажу?
  - Что?
  - Без Белки то лучше оказалось!
  - Да ладно!
  - Точно, - сосед утвердительно покивал и причмокнул губами. - Двойная польза, если хочешь. И она все увидела, и я...
  - Хм. Она понятно. Она этих увидела, - Сергей пощелкал пальцами, - пишачей твоих. А ты что увидел?
  - Как - что? Я увидел, что без нее лучше. Я ж и говорю - двойная польза.
  - Сурово. Слушай, а как ты инициировал то ее? Я стесняюсь спросить, конечно, - губы Сергея предательски дрожали, - но у меня один вопрос: это как человека инициировать нужно, чтобы он этих твоих товарищей увидел? Технически - как?
  - Технически? Легко. Берешь мухоморы, и инициируешь...
  - Мухоморами?!
  - Ну да. А ты чем хотел?
  - Я?! - Сергей выставил руки вперед, словно намереваясь таким образом защитить себя от возможной инициации и тихонько всхлипнул. - Если честно, дружище, то - ничем. Точнее, - он наморщил лоб, старательно подавляя рвущийся наружу хохот, - может и хотел, конечно, но точно не этим. Мне даже представить себе такое страшно, а уж хотеть, - он страдальчески скривился, в безуспешной попытке скрыть проступающую на губах улыбку. - Но ты суров, как я посмотрю! А тебя самого, что, тоже инициировали?
  - Конечно. А как ты, думаешь, я их увидел?
  - Кого?
  - Этих, детина неопределенно помахал рукой в воздухе. - Так и увидел. Сначала инициировали, а потом - как прозрел! - он насупился и, казалось, помрачнел. - Как увидел, чуть не обосрался. Хорошо волхвы предупредили заранее...
  - О чем предупредили?
  - Как о чем? Об этих, естественно. Чтобы не обосрался. Так и сказали - 'главное, как увидишь, не ссы!'. И хорошо, что предупредили, - родновер помрачнел еще сильнее. - Я тебе точняк говорю - если бы не предупредили, реально бы обгадился.
  Сергей некоторое время молчал, поглядывая на замолчавшего соседа. Крепло желание бежать, но что-то - может быть, воспоминание о внезапно возникшей, и так же неожиданно исчезнувшей боли, удерживало его на месте.
  - И что, действительно увидел?
  - Угу. Действительнее не бывает, если что.
  - А на что похожи то хоть?
  - Похожи? - родновер наморщил лоб и неуверенно потеребил растительность на подбородке. - На марево, наверное.
  - Как это - на марево?!
  - Ну, - детина неопределенно покрутил головой, - марево такое. Черное, блядь, с какими-то всполохами по краям... Ну, или с пульсациями, если хочешь...
  - Марево? Со всполохами по краям? - Сергей сосредоточился и даже прикрыл глаза, стараясь представить хоть что-то отдаленно напоминающее нарисованную оппонентом картину, но через некоторое время сдался, осознав тщетность своей попытки. - Слушай, а может это и не они вовсе были? А? С чего ты взял, что это - они?
  - Не они? А кто тогда?
  - Ну, я не знаю, - он неуверенно развел руками. - Может это вообще просто марево черное. Со всполохами по краям. Точно! - Сергей прищелкнул пальцами и придвинулся к вскинувшемуся родноверу. - Прикинь - просто черное марево со всполохами по краям, а ты сразу - 'Они!', 'они!'. Такое разве не может быть?
  - Охренел? - сосед возмущенно засопел и заворочался на лавке. - Оно же живое!
  - Марево это?
  - Ну да. Я тебе реально говорю - живое! Шевелится, блядь, пульсирует! - родновер прикрыл глаза и зябко поежился. - Как будто еж какой-то энергетический! Недобрый... Смотрит, сука, на тебя, и как глумится, зараза... А ты говоришь - марево просто! Теперь втыкаешь?
  - Теперь, наверное, да, - Сергей почесал щеку и поцокал языком. - Теперь, братское сердце, понемногу начинаю. - Если живое, да и глумится еще в придачу, тогда да. Тогда, скорее всего, они. Вначале то я подумал просто - марево. Но если живое и глумится, - он с тяжелым вздохом развел руками, - тогда прав ты, наверное. Хотя, может, все-таки, и не они? Может быть, побочный эффект от инициации этой твоей? Тебя ж мухоморами инициировали товарищи волхвы? Мало ли какие побочные эффекты возникнуть могли? Ты у волхвов консультировался по этому поводу?
  - Не гони, - детина пренебрежительно отмахнулся от Сергея. - Какие еще побочные эффекты? Тут только один побочный эффект - видеть начинаешь. А как начинаешь, тут уже все. Тут уже и без инициации все ясно и понятно становится.
  - Да? Ну, тебе виднее, - он развел руками. - Меня то пока бог миловал, я не в курсах. Мне вот только пока непонятно - а на фига тебе инициация эта нужна? Если после нее такое видишь? С практической точки зрения мне вот этот момент не ясен. Я вот не вижу ничего, - Сергей ласково погладил себя по голове, и для убедительности несколько раз кивнул мрачно внимавшему соседу, - и живу себе спокойно. И не стремлюсь ничего увидеть, кстати. А уж после рассказов твоих, - он хмыкнул, - так и вообще. Мне, братское сердце, даже представить себе страшно, чтобы я видеть такое начал. Марево черное, с пульсацией по краям! - он сокрушенно покачал головой. - Это же писец какой-то, прости господи! Нафига тебе это надо то, непонятно? Жил бы себе спокойно, без марева этого, и не тужил, как считаешь?
  - Ну и живи, - родновер пожал плечами и удивленно уставился на Сергея. - Тебе - кто мешает? Я ж тебя не зову никуда? Не хочешь видеть, и не надо. Живи, корми заразу эту. Кстати, - он мрачно усмехнулся и подмигнул собеседнику. - Тут так все и живут, если что. Никому ничего нахрен не надо. Так что тут каждому свое, сосед.
  Несколько минут оба молчали. Нарушил тишину Сергей.
  - Слушай, ну ладно, марево черное с пульсацией, - он чуть придвинулся к детине. - А много хоть их? Этих, которых ты увидел?
  - Не поверишь, - сосед мрачно кивнул, придвинулся к Сергею и понизил голос, воровато оглянувшись по сторонам. - Пиздец какой-то - сколько! Не просто - много, а реально - пиздец! И знаешь, что самое интересное? - он придвинулся еще ближе и склонился к самому уху собеседника. - Не поверишь, но они даже у волхвов есть!
  - Да ты что?!
  - Точно! - клешня родновера прихватила его за рукав рубашки. - Я тебе даже больше скажу: у них, у волхвов, самые здоровые, как оказалось! Можешь себе такое представить?
  - Представить? Наверное, нет, - Сергей задумчиво повертел головой и поджал губы. - Мне это сложно пока представить, уж ты не обессудь. Хоть маленьких, хоть здоровых, но - сложно. Ты вот сказал - марево такое черное, с пульсацией, а я вот никак даже марево пока представить себе не могу. Про пульсацию я тут уже молчу, - он развел руками и подмигнул. - Слушай, а волхвам то это зачем? Я, конечно, про волхвов почти не в курсе - как у них там, и что, но не ясно - нафига им то эти нужны? Пишачи которые? Мне казалось, что у кого-кого, а у волхвов то их в принципе быть не должно? А?
  - Мне тоже, - детина успокаивающе похлопал Сергея по коленке. - Я ж тоже думал, что у них - нет. А знаешь, что мне Гаян с Баяном объяснили?
  - Нет. Откуда? - Сергей развел руками и хмыкнул. - Я их даже не знаю пока, этих Гаянов с Баянами твоими, а уж что они там сказали тебе - тем более. Но это не важно, ты рассказывай давай. А то я до сих пор пока в непонятках - нафига волхвам то эти пишачи нужны? Я, насколько понимаю, от слепоты своей эту хрень пою и кормлю, если тебе верить, а они? Они ж прозревшие должны быть, как я полагаю, зрячие, то есть? Или же какие они тогда волхвы, нахрен? Правильно рассуждаю, как полагаешь?
  - В точку! - родновер, казалось, совершенно не замечал сарказма собеседника. Он торжественно кивнул и чуть отодвинулся от Сергея. - Так и есть! Так они мне и объяснили - почему они их не гонят... Тут дело, знаешь, в чем? Им для практики это нужно!
  - Да? Странная практика, - Сергей с сомнением поджал губы. - Смысл у этой практики какой? Я понимаю, если б практика была освободиться от захребетника этого, а так, - он скептически хмыкнул. - Может, отмазка такая у волхвов?
  - Не. В натуре говорю - нет! - сосед покивал головой и для убедительности прижал обе руки к груди, торжественно глядя на собеседника. - Тут еще знаешь, что интересно? Я как увидел этих, так сразу просек: у всех пишачи мелкие какие-то... Ну, - детина неуверенно покрутил рукой в воздухе, - как бесенята, если хочешь, а у волхвов, - он развел ручищи в стороны, словно рыбак, демонстрирующий доверчивому слушателю размер трофея, - реальные демоны уже! Такие, блядь, мощные, злые, сука! И марево это - как туча грозовая, а всполохи! Как зарница по краям марева этого! У всех остальных то - так, ерунда... Я ж говорю - как ежики такие, энергетические, только живые, сука, и злые... И пульсация, - детина задумчиво почесал щеку, - так себе, если честно. А у этих! Сразу видно, что авторитетные там особи, не мелюзга какая-нибудь...
  - Ну это понятно, - Сергей согласно кивнул головой, полез в карман за сигаретами, но потом, скривившись, передумал. - Тут, как я теперь понимать начинаю, все согласно статусу должно быть. У волхва, ясно дело, пишач то - не чета нашему должен быть! Если уж у них в рамках практики такое безобразие в принципе требуется...
  - Верно. Баян так и сказал. Волхвы же с ними жить учатся, существовать. Если с таким вот демоном жить нормально научился, остальное все тебе точно по херу будет, - родновер пренебрежительно сплюнул и хлопнул себя по ляжке. - А мелочь тебе вообще до лампочки будет. Как семечки расщелкать, с мелочью этой разобраться...
  - Ясно. А без демонов этих, что, вообще никак? Прогнали бы, да и жили себе спокойно! Я бы вот так и сделал, например, - Сергей удрученно развел руками, продолжая удерживать нарочито серьезную гримасу на лице. - Если б мог, конечно. Если б мог, я бы сразу нахрен всех погнал. И мелких, и крупных, всех, - он утвердительно кивнул головой. - У меня то, как я теперь понимаю, одна проблема - не вижу я их. А если б видел, - он закатил глаза, пряча пробивающуюся на лице ухмылку.
  - Так ты не волхв же. Правильно мыслишь, - сосед одобрительно кивнул и дружески приобнял Сергея за плечи. - И я так думал, пока Баян с Гаяном не объяснили - что к чему. А теперь вижу, что по-другому нужно...
  - Интересно. Интересные ты брат вещи рассказываешь, - Сергей покачал головой и бросил взгляд на запястье. - Страшные, но - интересные! Мне теперь одно только и остается - совету твоему последовать. Сяду сегодня вечером, буду с пишачом своим знакомиться, - он усмехнулся и покачал головой. - Кстати, а ты вот говоришь - увидел пишачей этих... У волхвов, у остальных... А у себя увидел? У тебя какие они? Здоровые, как у волхвов? Или так, шляпа мелкая?
  - Не, - детина с сожалением покачал головой и развел руками. - Своих - не видел. Это теперь следующий этап. Вначале чужих видеть начинаешь, а потом уже и своих...
  - Хм. Несправедливо как-то получается. И что, как ты теперь? Живешь, я имею в виду, как? Я бы, наверное, братское сердце, рассудком бы тронулся - постоянно марево со всполохами видеть, да еще живое и злобное, - Сергей крякнул, маскируя прибивающийся наружу хохот. - Это же кранты, прости господи!
  - А я их и не вижу постоянно. Так, временами. Иногда - вижу, иногда - нет. Нет, кстати, чаще, - сосед задумчиво поскреб бороду. - Постоянно их только волхвы видят. Нормальный человек не выдержит такого, не сдюжит.
  - Может и хорошо. А у меня, значит, видишь?
  - Сейчас да. Он у тебя, кстати, раза в два вырос, - Дмитрий снова отстранился и критически оглядел Сергея. - В прошлый раз поменьше был, а сейчас, - он махнул рукой. - Да хрен ли ты, - сосед резко помрачнел. - В магазин зашел сейчас, чуть не рехнулся. У всех, сука, вижу. И у всех, - он придвинулся и горячечно задышал Сергею в ухо, - здоровые как черти. Так и полыхают, гады. Шевелятся, блядь, скалятся...
  - Скоро своих увидишь, значит, - Сергей ехидно улыбнулся. - У тебя то должны быть, как считаешь? Не, так то ясно, что ты сверхчеловек у нас, но пишачи то эти один пес есть? Или нет?
  - А куда им деться, - сосед скривился. - Есть, конечно. Может, немного, но есть, - в кармане родновера зазвонил телефон, и он, предупреждающе выставив руку, полез в карман за аппаратом. - Да. Да, Баян, часика два, и готово все будет, - на лице Дмитрия расцвела широкая улыбка, он выслушал собеседника и кивнул головой. - Все, жду тогда, - затем положил мобильник в карман, прихватил с лавочки пакет и поднявшись, навис горой над Сергеем, небрежно протянув руку. - Бывай, разумный ты мой! До скорой встречи.
  - До скорой, - Сергей пожал лапищу и кивнул удаляющейся могучей фигуре. - Удачи тебе, гражданин сверхчеловек! - ответа он не услышал, и с усмешкой пожал плечам, несколько секунд созерцая захлопнувшуюся дверь подъезда. Затем медленно поднялся, прихватил с асфальта сумку и двинул домой.
  
  4
  
   Следующая неделя выдалась насыщенной и противоречивой. До пятого августа, даты предполагаемого приезда Максима Андреевича, нужно было успеть зачистить все старые 'хвосты' и подготовить предстоящие сделки по приобретению активов - лицензий на право добычи Минерала. Масса времени уходила на работу с юристами и переговоры с владельцами лицензий, да и текущую рутину никто не отменял. Два раза Сергей с Денисом ездили в знакомый особняк на Пречистенке к помошнику Максима Андреевича, который занимался подготовкой всех документов со стороны нового партнера. Мужчина лет за пятьдесят, немногословный, умеющий на лету ухватить суть вопроса, он понравился Сергею и работать с ним, действительно, было легко. Каждый раз отправляясь на Пречистенку он в глубине души надеялся увидеть Светлану, все чаще и чаще вспоминая девушку, особенно по вечерам, ужиная в своей холостяцкой берлоге и готовясь отойти ко сну, но увидеть очаровательную помошницу Максима Андреевича в офисе не удалось. Это расстраивало, хотя, Сергей вряд ли смог бы объяснить сам себе - чего он ожидал от возможной встречи. Выходя перед сном покурить на балкон и разглядывая утопающий в темноте двор, он раз за разом возвращался мыслями в тот день, когда впервые увидел девушку в офисе, сознательно гоня от себя воспоминания о следующей мимолетной встрече в Домодедово. Впрочем, увиденное все равно засело в памяти, да и без этого, как думал Сергей, было совершенно ясно, что у девушки явно кто-то есть. А если нет, - как с кривой улыбкой подумал он, в очередной раз вспоминая помошницу нового партнера, - это было бы чудо света, причем не какое-нибудь там восьмое или девятое, а самое, что ни на есть, первое. С такой внешностью кавалеров можно было в шеренгу выстраивать, а концы и края этой шеренги явно бы терялись за горизонтом, мрачно размышлял он, раз за разом прокручивая подробности встречи в офисе Максима Андреевича.
  Стараясь отогнать невеселые мысли, он садился к компьютеру и заходил на форум микологов визионеров, перечитывая архивы, раз за разом, возвращаюсь к поразившему его воображению опусу загадочного Одина. Каждое обращение к упомянутому материалу заставляло словить тот самый когнитивный диссонанс, который, как начинал понимать Сергей, есть вполне себе конкретное состояние психики, а вовсе не расхожее клише, как ему казалось раньше. Перечитывал он и другие статьи автора, а диспут про Мантру могущества проштудировал с десяток раз, но ничего нового для себя не обнаружил. Надежды найти информацию о загадочном заклинании в сети не оправдались. Поисковики по запросу выдавали много всего и разного, чаще всего, Мантрой могущества именовалась Гаятри мантра, и он с улыбкой вспоминал хипповатого бомбилу на 'Москвиче' и его предновогоднее приключение, но интуитивно понимал, что речь идет не более чем о простом совпадении, и чудодейственное заклинание Одина к Гаятри мантре никакого отношения не имеет.
  Форум, как он осознал при более близком знакомстве, оказался довольно забавным местом. Описания шаманских церемоний и визионерских погружений его заинтересовали мало, и тут, скорее всего, дело было в тотальном непонимании Сергеем практической ценности откровений, возникающих у обитателей сайта после этих процедур. Вникая в тонкости совершенно незнакомой ему темы он быстро выяснил, что погружались визионеры и шаманы не куда-нибудь, а в бездны собственного сознания, которые, как представлялось Сергею, осилившему с десяток репортажей о таких путешествиях, своим содержанием скорее напоминали безнадежные и унылые дебри, в коих незадачливый путешественник потом долго и мучительно блуждал в поисках спасительного выхода. Смысл подобного квеста ему был совершенно неясен. В жизни, как мрачно подумал он вспомнив дедка из ночного морока, и так хватало странностей и сложно объяснимых глюков, и гнаться за этим сомнительным богатством, да еще прикладывая массу сил, вообще представлялось верхом безумия.
  Зато его приятно порадовала 'общалка', где посетители разговаривали на посторонние, не имеющие прямого отношения к тематике форума темы. Культура, литература, наука, религия... Тут было все и обо всем. Нашлась и тема про электрон, который, если верить родноверу, не существовал нигде, кроме как в умах нобелевских баобабов и прочих светил квантовой дисциплины. Впрочем, более пристальное изучение этой темы заставило его крепко задуматься. Выбросив после учебы из головы за ненадобностью все лишнее, не имеющее прямого отношения к процессу зарабатывания куска хлеба насущного, он, вначале, оказался просто не в состоянии проникнуть в хитросплетения оживленной дискуссии, разгоревшейся по поводу природы загадочных элементарных частиц. Покряхтев, и полазив по необъятным просторам сети, он с трудом, но начал понимать суть проблемы, которая вызвала такие оживленные дебаты, а потом, немного поколебавшись, и испытывая какой-то совершенно ирррациональный страх, ознакомился, таки, и с формулировкой пресловутого принципа неопределенности, проведя потом более получаса в мучительных и напряженных раздумьях. По всем прикидкам выходило, что рациональное зерно в рассуждениях соседа все-таки было. Сергей долго и мучительно размышлял, каким образом можно утверждать о наличии летящего с бешеной скоростью объекта, если или скорость, или его местоположение оставались неизвестны наблюдателю, но чем дальше он погружался в размышления, тем все чаще и чаще перед его глазами всплывало бородатое лицо соседа, а в ушах, казалось, начинали звучать слова - 'Из нихуя все сделано, братское сердце! Волновая функция, это же абстракция просто... Просто баобабам научным признать это западло. Да и с электроном этим, не поверишь, точно такая же ерунда творится!'.
  Привыкший оперировать фактами, и пользовать в своих рассуждениях исключительно логику, он был вынужден признать, что пресловутая волновая функция, действительно, была не более, чем абстракцией, и конкретного за этой абстракцией, судя по всему, ровным счетом ничего не стояло. Так же очевидно было, что не зная - где точно и с какой скоростью движется загадочная микроскопическая частица, утверждать со стопроцентной уверенностью, что такая частица существует, по меньшей мере, самонадеянно. Выходило, что та была точно такой же абстракцией, как и волна, а если эти абстракции хоть что-то и отличало, так только одно: у частицы можно было измерить хотя бы один параметр на выбор наблюдателя, чего при всем желании нельзя было сделать с волной. С другой стороны, как понимал Сергей, наличие богатого окружающего мира говорило об обратном. Мир был конкретен, а состоял, по утверждению все тех же квантовых светил, из этих самых частиц, которые, на поверку, оказывались вовсе не частицами, а абстракциями того или иного порядка. Каким образом абстрактные кирпичики складывались в конкретный мир объектов и феноменов Сергей отказывался понимать категорически, подозревая, что где-то тут и зарыта та самая загадочная собака, о которой упоминал родновер. Почти сломав голову, он начинал бродить по другим темам, постепенно с интересом проникая в хитросплетения скрытых от постороннего и поверхностного взгляда отношений между посетителями ресурса.
  У сайта был движок. И пусть этот движок был незаметен, и, судя по всему, его наличие не осознавали даже многие посетители ресурса, такой движок, все же, был. Нешуточные баталии, постоянно разгорающиеся на сайте, инспирировались одним из двух столпов, как про себя окрестил Сергей завсегдатаев с никами Сибиряк и Патагонец. Собственно, любая посещаемая ветка начиналась с топика или одного, или второго мастодонта, разрастаясь потом подобно огромному и пышному дереву, ветви которого, порой, довольно далеко уходили от ствола, а иногда и вовсе образовывали самостоятельный живой организм. Несмотря на то, что многие обитатели сайта обладали неплохим чувством юмора, хорошим слогом и могли выдать на обсуждение интересную тему, эти двое, тем не менее, явно выделялись на общем фоне. Сам Сергей писать умел, и изложить связно свои мысли для него проблемой не являлось в принципе, но тут попадались явные шедевры, принадлежащие, несомненно, настоящим мастерам эпистолярного жанра. Особенно на общем фоне выделялись посты Патагонца. Судя по всему, тот зачастую сознательно ставил перед собой задачу разворошить муравейник, предлагая на всеобщее обсуждение настолько провокационные темы, что даже привычные почти ко всему обитатели сайта немедленно разбивались на два неравных по численности лагеря, представители которых затем, сходились врукопашную. Сторонники Патагонца всегда оказывались в меньшинстве, что, несомненно, компенсировалось незаурядностью их руководителя, с какой-то шутовской легкостью отбивавшегося от превосходящих сил противника. Далее к дискуссии подключался Сибиряк, и тут начиналось подлинное рубилово, переходившее порой, с точки Сергея, уже совсем в какую-то 'кровавую сечу'. Причиной, как это стало ясно Сергею после пары вечеров, проведенных за изучением форума, было отношение мастодонтов к той самой проблеме наблюдателя, которая терзала родновера, и упоминалась в одной из ночных лекций Ивана Кузьмича.
  Потратив полвечера и перелопатив гору сопутствующего материала, Сергей, наконец, осознал всю глубину пропасти, разделяющей гигантов мысли, и снова на некоторое время погрузился в раздумье. Позиции непримиримых оппонентов теперь были ясны и понятны. Более того, Сергей наконец уловил, почему каждая вторая тема, что бы ни обсуждалось на этот раз - искусство, медицина или компьютерные технологии, раз за разом снова приводила мастодонтов в одну и ту же точку - к обсуждению природы этого самого загадочного наблюдателя. Судя по всему, каждый из них жил своем мире, и если мир Сибиряка ничем не отличался от места обитания Сергея и был для него хорошо знаком и понятен, то с пространством, в котором обитал Патаготинец все было значительно сложнее, если не хуже, как с сарказмом подумалось ему, когда он перечитывал очередную дискуссию, переросшую уже к третьей странице в настоящую четвертую мировую. Вселенная Патагонца не существовала во времени и пространстве как мир Сибиряка, а возникала в том самом наблюдателе, проблема которого так тревожила родновера Дмитрия и нобелевских лауреатов. Перечитав несколько пассажей автора, Сергей всерьез задумался о том, существует ли предел человеческого безумия, а осознав суть очередного посыла Патагонца, вынужден был признать, что ответом на этот вопрос будет категорическое и бескомпромиссное - 'нет!'. Для самого Патагонца проблемы наблюдателя тоже не существовало, и тут Сергей, невольно усмехнувшись, вспомнил деда из сна. Как и Ивану Кузьмичу, вещавшему в полутемном зале ночных 'Белых облаков', Патагонцу было ясно, что пресловутый наблюдатель есть не кто иной, как он сам, а богатый мир материальных феноменов существует только в нем и только благодаря ему, и Сергей был вынужден несколько раз перечитать данный пассаж, не веря своим глазам, а когда убедился в том, что зрение его не обманывает, только изумленно развел руками и вышел на балкон перекурить. Несколько минут он созерцал дом напротив, честно пытаясь представить себе - что именно ощущает человек, в котором, и благодаря которому, возникают города, улицы, дома и прочие объекты мира, но спустя какое-то время был вынужден признать свое полное поражение. Судя по всему, так широко как Патагонец на мир взглянуть он не мог в принципе, и с улыбкой махнув рукой на свои потуги он отправился спать.
  
  5
  
  Ночные видения его больше не тревожили, чему он был несказанно рад. Вернувшись домой он первым делом убрал янтру с глаз долой, снова испытав ничем не мотивированный порыв порвать картинку, но поразмышляв, решил не торопиться с таким кардинальным шагом, и удивляясь сам себе запрятал рисунок подальше в книжный шкаф. Кошмары исчезли, и утром он вставал выспавшимся и полным сил, наскоро выпивал чашку кофе и выдвигался в офис, снова с головой погружаясь в бесконечные переговоры и изучение поступавших от зама и бойцов бумаг. Все шло своим чередом, и если что и беспокоило его, так это вновь начавшийся душевный раздрай, связанный с очередной неудачной попыткой расстаться с сигаретами. 'Легкий способ бросить курить' он осилил в течение двух дней, читая книгу по дороге на работу, домой, и за ужином. Мысли автора были предельно ясны, рекомендации понятны и совершенно разумны. Захлопнув книгу, Сергей испытал какую-то легкость, честно попытавшись воплотить в жизнь полученные инструкции, но уже к вечеру того же дня с ужасом осознал, что вновь вовлечен в непримиримую борьбу с собой и окружающим миром, который, казалось, внезапно ополчился на него ворохом мелких и бессмысленных проблем. Промаявшись до вечера и стискивая зубы при очередном позыве плюнуть на все и двинуть к ларьку за пачкой, он, тем не менее, держался, вернувшись домой совершенно раздерганным и измотанным, словно целый день выполнял тяжелую и бессмысленную физическую работу. Без аппетита поужинав дежурными пельменями, он залез на сайт и некоторое время невидящим взором пялился в экран компьютера, пытаясь осознать суть очередного заруба Сибиряка с Патагонцем, но осознав тщетность этой попытки плюнул, и захлопнул компьютер. Некоторое время бессмысленно слонялся по квартире, а затем мысли прочно заняла Светлана и тут наступил полный каюк. Он, внезапно, осознал со всей ясностью - что должен был ощущать автор выражения 'полезть на стену', более того, именно это, совершенно неисполнимое по целому ряду причин желание, у него и возникло. Яростно выматерившись и треснув изо всех сил кулаком по лбу, он, совершенно того не ожидая, издал крайне странный звук, испугавший его самого. Нечто среднее между воем и подскуливанием прозвучало настолько несуразно жалко и, одновременно, пугающе грозно, что он обессиленно присел на пол, обхвати двумя руками голову и некоторое время сидел подобно каменному истукану, постепенно приходя в себя.
  Было нужно что-то делать, и делать - срочно. Причина приступа, как понимал Сергей, была, несомненно, в совокупности факторов - собственного бессилия, выразившегося в неспособности раз и навсегда поставить точку в порядком, по его мнению, затянувшейся борьбе с вредной привычкой, вкупе с бесплодными мечтаниями о возможной встрече со Светланой. Сама эта встреча, как понимал Сергей, вряд ли могла бы что-то изменить. Более того, как он подозревал в глубине души, он вряд ли нашел в себе силы попробовать завязать знакомство с девушкой, испытывая совершенно непонятную уверенность в том, что такая попытка заранее обречена на провал. Совокупность этих двух поражений - одного реального, а второго надуманного, но оттого не менее обидного, и вызвала, очевидно, вспышку совершенно необъяснимой ярости, исчерпавшей запас энергии в организме. Он чувствовал себя настолько вымотанным и опустошенным, что оставалось только одно - сдаться. Сдаться помошнице Максима Сергеевича было бы, как скрипнув зубами подумал он, легко и, более того, приятно, но вряд ли возможно исходя из практических соображений. Оставалось сдаться желанию закурить, и чуть помедлив, он махнул рукой и принялся одеваться, собираясь к ночному за вожделенной отравой. Внезапно, в голову пришла мысль, что неплохо бы было рвануть куда-нибудь в клуб, и банально пропустить пятьдесят граммов чего-то покрепче, чтобы просто сбить накал разбушевавшихся страстей, и он замер возле двери, куда конкретно можно было бы податься. Тащиться в центр не хотелось категорически, благо и время было уже совсем не детское, а никаких заведений на местности он не знал. Вдруг в голове сверкнула неожиданная мысль, и он, взглянув на часы и еще секунду поколебавшись, захлопнул дверь и бодро ссыпался на первый этаж. Мгновение помедлил возле двери родновера, а потом решительно нажал на звонок. Не прошло и нескольких секунд, как дверь открылась и на пороге нарисовался сосед, удивленно разглядывая неожиданного ночного гостя.
  - Здоров, - казалось, родновер совершенно не удивился неурочному визиту и абсолютно спокойно кивнул головой и чуть посторонился, приглашая в квартиру.
  - Доброй! - Сергей широко улыбнулся, протянул руку и отрицательно кивнул головой. - Я на минуту, буквально. Извини, что поздненько, но я тут в заведение какое-нибудь поприличней заскочить хотел, а в центр тащиться неохота. На местности есть что-то подходящее? Клуб какой-нибудь, только подороже, без гопоты.
  - Заведение, Дмитрий задумчиво пожал плечами и скептически оглядев Сергея хмыкнул. - Есть. Но не без гопоты, братское сердце. Тут же окраина, 'Голдэн Пэласов', извини, нема. Есть пара клубешников, но там, боюсь, приключения найдешь на задницу себе. Мне то пофиг, - он снова повел плечами и презрительно скривился, а Сергей невольно улыбнулся. Приключения, скорее, могли найти гопники, неудачно потревожившие соседа, а вот с заурядной комплекцией Сергея соваться в незнакомое злачное место вряд ли стоило. - Хотя, - родновер легонько пришлепнул себя рукой по лбу. - Слушай, тут буквально в двух кварталах казино есть, 'Кристаллина', по-моему, называется. Там и дискотека есть, кстати, и там точно порядок. Я вот только не знаю, как там по будням у них, если что...
  - Да мне даже посидеть просто, стаканчик махнуть на сон грядущий.
  - Тогда смело валяй, - Дмитрий в нескольких словах нарисовал маршрут и добродушно кивнул головой. - Все деньги только не оставь! Хотя, ты ж бизнесмен у нас, - скорчив на прощание гримасу, он захлопнул дверь, а Сергей направился обратно в квартиру. С минуту поразмышляв, он открыл ящик с заначкой, и отсчитав две тысячи долларов двинулся на выход. Настроение совершенно необъяснимо улучшилось, а еще появилась странная уверенность в том, что именно сегодня должно произойти нечто чудесное, что позволит ему разом разрубить все 'гордиевы узлы', образовавшиеся в его жизни, и двинуться дальше бодрым шагом и налегке, а возможно, как тихо подсказал голос внутри него, не одному, а со Светланой. Мысль была совершенно дикой и не имела под собой никаких оснований, но он, отогнав сомнения прочь, двинулся навстречу ожидавшей его удаче.
  
  6
  
   А удача, как выяснилось, действительно поджидала его, и не просто поджидала, а буквально обрушилась на голову снежной лавиной. В полной мере он это осознал два часа спустя, получая выигрыш и краем глаза ловя косые взгляды сотрудников заведения. Сорок семь тысяч убитых американских денег, как, наверняка, пошутил бы зам; ровно такую сумму он получил на руки в кассе, обменивая фишки и размышляя - стоит ли опрокинуть стопку в баре, празднуя совершенно неожиданную и настолько масштабную победу, или сразу отправиться домой. Внутри все кипело и бурлило, и он, чуть помедлив, направился в бар. Возле него тут же нарисовался предупредительный официант, сообщив, что напитки сегодня за счет заведения, а администрация невероятна рада такому впечатляющему выигрышу гостя, и Сергей, изучив винную карту, с усмешкой ткнул пальцем в розовый 'Cristal', хотя в принципе к шампанскому относился равнодушно. 'Гулять, так гулять! Да тем более, если за счет заведения!' - он подмигнул недрогнувшему официанту и закурил, чувствуя, как отпускает напряжение.
  Расчет администрации был ясен: расслабившийся от дармовой выпивки гость вполне мог вернуться обратно к столу, а там, как показывала суровая проза жизни, прощай не только выигрыш, но и все, что было у незадачливого игрока с собой. Сергей бывал в казино крайне редко, справедливо полагая, что данные заведения открывают вовсе не для того, чтобы озолотить лоха с улицы, да и в свое время, делая первые шаги в бизнесе насмотрелся всякого. Он своими глазами наблюдал, как спускают за вечер не одну сотню тысяч долларов, пару раз заваливаясь в казино в крайне специфичной компании. Но в конце девяностых начале двухтысячных деньги и приплывали существенно легче, и уходили куда как быстрее, и вчерашние новоиспеченные миллионеры вдруг моментально исчезали - кто куда. Кому повезло - просто уходили с ристалища, на котором продолжали биться более удачливые собратья по ремеслу, кому повезло меньше - из жизни. Из жизни уходили по-разному: кто-то крайне громко, если не вызывающе, кто-то - незаметно, почти тайком. И первых и вторых роднило одно: все уходили с концами, не вернулся назад ни один, а оставшиеся, стискивая зубы, мотали на ус драгоценный опыт - единственное, что помогало выживать и двигаться дальше, навстречу грозной неизвестности будущего. Сергей хотел жить долго и счастливо, а поэтому на ус мотал охотно, а учился прилежно и быстро. Имея перед глазами пару грустных примеров, от казино он старался держаться подальше, пока не встретил на своем жизненном пути одного забавного персонажа, который помог под непривычным углом посмотреть на многие устоявшиеся истины.
  - В казино играть можно, нужно только один секрет знать! - Артур подмигнул Сергею и прищелкнул пальцами, хитро прищурив глаза. Это было в год его серьезного увлечения бильярдом, когда он мог гонять шары сутками подряд, переезжая из клуба в клуб, и периодически катая под серьезный интерес с такими же маньяками как он. Артур - сорокалетний ассириец, был маркером в любимом клубе Сергея, а еще игровым весьма редкого типа. Он играл во все, во что играть было можно, и даже в то, во что, как казалось непосвященному, играть нельзя просто физически. Если бы он нашел подходящего партнера, размышлял порой Сергей, наблюдая за рубившимся с посетителем в 'Пирамиду' Артуром, он бы и в 'дочки-матери' сыграл бы запросто, интерес только подходящий предложи. Шутки шутками, но Артур, действительно, играл во все. Теннис, шашки, шахматы, ипподром, русский и американский бильярд, нарды... Сфера игровых талантов маркера не просто впечатляла, а заставляла благоговейно трепетать. Казалось, бог воплотился в человеческой форме, и только для того, чтобы продемонстрировать одну единственную, но крайне важную истину: предела совершенства не существует. Наблюдая игру Артура на бильярде, Сергей частенько ловил себя на мыслях, что творится явная чертовщина: человек, по его разумению, так играть просто не мог. Но подлинной чертовщиной запахло позднее, когда тот принял вызов одного подгулявшего завсегдатая. Когда озвучили правила мини-турнира, Сергей ошалело потряс головой, полагая, что произошло одно из двух - 'Или я оглох, или сошел с ума'. Именно такой была первая реакция, когда Артур и противник встали у стола для настольного тенниса.
  Противник был навеселе, вооружен ракеткой, и имел десять очков форы в каждой партии. Артур был трезв, вооружен подносом, и должен был выиграть все пять партий подряд, в противном случае победа доставалась сопернику. На кону стояли пять тысяч долларов. С учетом времени (часы показывали половину третьего ночи), народу в зале было немного, а этот час с небольшим Сергей запомнил на всю оставшуюся жизнь. Противник Артура не был новичком и умел держать ракетку, но ему это не помогло. Она оказалась бесполезна против обычного кухонного подноса, отобранного у одной из официанток, и помещенного в коварные и умелые руки соперника незадачливого гуляки. Бедолага принял удар мужественно, отсчитал проигрыш и криво улыбнувшись отказался от права на реванш. А благодушный маркер прочел Сергею короткую лекцию, прихлебывая кружку пива и жмурясь как кот на солнце. - Да, только один секрет. Какой, спросишь? От чужих замазываться нельзя, а так играй себе на здоровье! - уловив недоуменный взгляд Сергея маркер вздохнул и терпеливо объяснил. Смотри: я когда в казино иду, сразу сумму фиксирую - с чем играть буду. Варианта домой потом ехать, по друзьям занимать, для меня - нет. Допустим, у меня с собой полтораха зелени, с меньшим приходить смысла нет, как по мне, - маркер сделал глоток, поставил пиво на столик и продолжил. - Ставки у меня все от сотни идут, десятки, двадцатки - это только душу бередить. Рулетка - не мое, мое - покер, блэк- джек. Дальше все просто, Сергей. Ты когда за стол сядешь, уже на второй раздаче обычно ясно становится - как оно сегодня. А сегодня бывает только три варианта. Запомнил? Только три, - он погрозил пальцем и усмехнулся, явно продолжая наслаждаться своей впечатляющей победой. - Вариант один: тебе прет. Вариант два: тебе не прет. Вариант три: карта ни тебе не идет, ни крупье. Туда- сюда порожняк гоняете. Если тебе не прет, то ты поднимаешься и тупо уходишь. Не экспериментируешь - когда попрет, не ждешь, а тупо - встаешь и уходишь. Если порожняк налицо, можно встать, можно играть, тут дело вкуса, главное, когда без своих останешься в бумажник больше не лезть. Ну а если прет, а обычно пары тройки раздач хватает, чтобы понять, тут самое интересное и начинается: начинаешь ставки поднимать, чтобы на волне этой прухи максимум снять. Быстро все нужно делать, Сергей, очень быстро. Пруха, она как начинается, так и заканчивается. Бывает час прет, бывает и два, но в принципе, правило тут только одно работает: чем дольше времени ты за столом, тем шансов у тебя все меньше и меньше. Так что если прет, тут надо быка за рога сразу брать. Чувствовать волну эту, и брать. И вот тут, Сергей, самый тонкий момент есть. Если коротко, то в основном все беды из-за незнания момента этого и происходят. Вот, к примеру, я. Пришел я в зал, в кармане - полторы тысячи баксов. Сажусь к столу, начинают раздавать, смотрю, а у меня фул-хаус с раздачи сразу. Исключения бывают, конечно, но в основном если словил волну удачи, на ней подняться высоко можно. Вторая раздача - прет, третья - прет, - Артур добродушно усмехнулся и заказал проходившей официантке чаю. - Допустим, Сергей, я уже полторы сверху своих поднял, итого три тысячи в кармане. И вдруг - хлопнули меня! На пару сотен всего, но тут не сумма, факт важен! А факт, в реальности, Сергей, в том, что пруха кончилась. Это обычно сразу ощущаешь, просто мозги себе люди дурят, но ощущают - сразу. И вот тут, дорогой, самое главное умение игрока и есть - встать и уйти. Игрок как считать в такой ситуации будет? Своих было - полторы, да выигрыш - тысяча триста, итого - ухожу в шоколаде! А лох знаешь, как считает? Своих полторы было, да полторы выиграл еще, а теперь вот слил двести, а значит на двести долларов я в проигрыше казино. А значит, что? Правильно, отыгрываться лох идет! И заметь, Сергей, какой момент интересный - от глупости своей только лох так считает, от жадности. Это и называется - 'от чужих замазаться'. Лох же от этой глупости и жадности свой выигрыш проигрышем считает на полном серьезе! А если пруха закончилась, то тут хоть Москву проиграть можно, хоть Россию всю, желание бы было. Вот если голова у тебя на плечах, и правило это знаешь - какие проблемы? Приехал, время провел, уехал. А вот если ты дурак или лох, - Артур махнул рукой и кивнул в сторону стола. - Партеечку? В 'Американку', или 'Пирамиду?'.
  Метод Артура Сергей проверял несколько раз, захаживая, как правило, в казино во время поездок по городам и весям, благо в каждом уважающем себя городке злачных заведений понаоткрывали в избытке. Метод работал безотказно. Сергей даже не стал менять потолок озвученной маркером суммы, раз и навсегда установив для себя этот жесткий лимит - полторы тысячи долларов. Случалось, конечно, уходил и без них, но чаще выигрывал, вовремя останавливаясь, как только чувствовал, что карта идти перестала, и волна удачи начинает спадать. Интересно было наблюдать и за партнерами, которые на кураже пропускали этот тонкий момент, если вообще чувствовали его. Пару раз на утро он выслушывал слезливые истории, а одна его особенно поразила. Рядовой снабженец умудрился просадить пятьдесят тысяч бакинских; судя по жалобным воплям, это было все, что удалось скопить за пару лет непорочной службы на благо родного завода, но самое удивительное было в том, что когда Сергей расставался с несчастным выйдя из казино, тот был в выигрыше на пару тысяч, и чувствовал себя просто превосходно. Уставший Сергей направился в гостиницу, а незадачливый снабженец в новое заведение. Потом, как понял Сергей, была поездка домой за заначкой, потом еще одна, потом еще... А потом была опухшая рожа, слезы, и попытка поднять на полтора процента откат, получаемый товарищем с компании Сергея, которая была жестко и бескомпромиссно пресечена в зародыше.
  Искомое заведение он нашел быстро, с удовольствием пройдясь пару кварталов пешком. 'Кристаллина' была заведением средней руки и как две капли воды походила на многочисленных собратьев, расплодившихся по Москве, как считал Сергей, в совсем уже неприличном и неразумном количестве. Народу, с учетом буднего вечера, было совсем немного. Сергей направился в бар и заказал пятьдесят виски, а потом, окончательно расслабившись, отправился в кассу и поменял две тысячи на фишки. 'Правила устанавливают, чтобы их нарушать' - он улыбнулся и направился в зал, где почти все столы были пустые. Только за рулеткой суетилась пара восточных товарищей, громоздя горы разноцветных кругляшков по квадратам стола. Он занял место за пустующим столом для русского покера и улыбнулся симпатичной девушке крупье.
  - Удача будет?
  - У нас всегда удача! - девушка заученно улыбнулась, и он, помедлив, двинул две фишки по сто долларов.
  - Тогда поехали!
  Предчувствие, толкнувшее его на этот незапланированный поход, не обмануло. Буквально после пары пустых игр он словил ту самую волну, о которой говорил Артур, и которую он почувствовал сразу. На четвертой раздачи пришел 'Стрейт', игра была и у дилера. Затем пришли две пары - девятки и вальты, а вслед за ними и три короля. У дилера игра тоже шла, но раз за разом приходили пары, не оставляя шанса заведению. Коэффициенты были небольшие, но с учетом двух сотен, которые каждый раз ставил Сергей, куча фишек перед ним ощутимо выросла. Он на несколько секунд задумался, а потом усмехнулся, и двинул вперед пятьсот долларов. Пять фишек по сотне закрывали 'Анте', а краем глаза он отметил замершего неподалеку от стола администратора зала. Дилер обворожительно улыбнулась и сдала карты. Сергей аккуратно вскрыл свои. Сердце тревожно стукнуло в груди. Восьмерка, девятка, десятка, валет, и все - черви! Пятой пришла шестерка крестей, у дилера был открыт король пик. Сергея буквально бросило в пот, он лихорадочно соображал, стараясь ничем не выдать своего волнения. 'Дама червей!' - мысль молотком стучала в висках, и он отложил карты на стол, нарочито медленно потянувшись за сигаретами. Прикурил, выпустил струйку дыма и с улыбкой посмотрел на дилера, едва заметно подмигнув покрасневшей девушке. 'Дама червей!'. Коэффициент выплаты на 'Стрэйт Флэш' он на память не помнил, но было очевидно, что в случае чего это будет очень и очень много. 'Дама червей!'. Перед глазами внезапно возникло лицо помошницы Максима Андреевича, и он, помедлив еще несколько секунд, недрогнувшей рукой отсчитал десять сотенных фишек и двинул вперед.
  - Шестую.
  Девушка невозмутимо сдала карту, он приоткрыл и чуть не заорал от неожиданности. Дама червей равнодушно улыбалась ему, а через карту, казалось, на него пристально и серьезно смотрели карие глаза Светланы.
  - Игра есть. Два короля, - девушка дилер вскрыла карты Сергея и чуть прикусила губу. - 'Стрэйт Флэш!'.
  Следующие несколько минут Сергей помнил плохо. Коэффициент выплаты был пятьдесят к одному, и он некоторое время был совершенно оглушен масштабом победы, но потом начал потихоньку приходить в себя. Перед глазами, по-прежнему, стояло лицо Светланы, и он, в какой-то момент, осознал, что совершенно не думает о горе фишек, выросшей перед ним на столе, а всеми мыслями витает где-то там, в облаках, где пасутся на голубых лугах тучные барашки облаков, и живут ангелы с лицами помошницы Максима Андреевича. Затем, совершив серьезное волевое усилие, ему удалось собраться и вернуться на грешную землю, краем глаза отметив косые взгляды восточных товарищей из-за соседнего стола. Пятьдесят тысяч долларов, выплаченных на тысячу Сергея, были громадной суммой, и явно стоило сосредоточиться на том, чтобы тихо, спокойно и без помех вернуться домой с упавшим с небес трофеем, но он, чуть поколебавшись, вспомнил еще один совет маркера ассирийца. 'Если десять поднял, не спеши, оставь тысячу. Не играй дальше, не за куском рвись! Если дальше на кураже поедешь, сам не заметишь - как без своих штанов уйдешь, а именно - оставь. Покорми Фортуну!'. Сергей хмыкнул, и прикурив сигарету сделал ставку, разом уменьшив 'Анте' до двух сотен. Он быстро осознал, что 'волны' больше не было, и если бы не уроки Артура, то он, скорее всего, спустил бы весь выигрыш в весьма и весьма короткий срок. Игра была, но карты дилера не оставляли ему даже намека на шанс, и осознанно слив около четырех тысяч он благодарно кивнул сменившейся девушке дилеру, краем глаза отметив вытянувшееся лицо администратора, продолжавшего наблюдать за столом.
  - Благодарю! - он двинул пару фишек на чай и двинулся к кассе, игнорируя ничем не прикрытое недовольство, проступившее на лице старшего по залу.
  Бутылку 'Cristal' он уговорил минут за двадцать, продолжая переосмысливать свалившуюся на него удачу, все чаще и чаще ловя себя на том, что все мысли все чаще и чаще возвращаются к Светлане, а в сознании раз за разом всплывал образ девушки. 'Дама червей! Дама червей!'. Сергей не был суеверен, но к разнообразным знакам старался относиться внимательно, понимая, что жизнь не так проста, как порой кажется на первый взгляд, и пестуя чуйку, без которой, по его мнению, в коммерции было просто не выжить. Тут же, как он был вынужден признать, был уже не просто какой-то намек мира, а самый что ни на есть огромный указательный знак, требующий немедленного переосмысления и действия. 'А с чего я взял, что там есть кто-то? А если и есть - что с того?' - он раз за разом прокручивал перед собой все свои сомнения и теперь совершенно не понимал пессимизма, захлестнувшего все его существо сегодня вечером. 'Да мало ли - кто у кого есть? Смелость города берет!' - он решительно махнул рукой, подзывая официанта, и заказал еще бутылку шампанского. Клуб он покидал через час, основательно навеселе, но ощущал невероятный душевный подъем. Он снова ощущал это странное чувство, которое сложно было с чем-то перепутать. Он видел. Он видел, ощущал и знал, не сомневаясь ни секунды - впереди его ждала только удача, а решение мучавших его последние дни проблем было у него в кармане.
  До дома он добрался без приключений. Администрация казино предоставила такси, предложив захаживать в заведение почаще, и через пять минут он уже выходил из машины возле подъезда, а еще через пару минут, переводя дух, заскочил домой. Убрав пакет с трофеем в книжный шкаф, где хранилась заначка, он прошлепал к столу и зашел на сайт. Зарегистрировался, несколько минут сидел в глубоких раздумьях, а потом написал короткое личное сообщение загадочному Одину, посидел еще несколько минут бездумно глядя на экран, и отправился спать.
  
  7
  
  В офисе он появился около двенадцати в великолепном расположении духа, и поздоровавшись с враз оживившимися при появлении босса бойцами, прошел в кабинет к заму.
  - Здоров, пан коммерческий!
  - Как медный чайник сияешь, - Дэн с улыбкой пожал протянутую руку и с интересом кивнул. - Случилось что?
  - Ага. Не поверишь, - Сергей выдержал театральную паузу. - Почти пятьдесят штук вчера поднял!
  - В смысле?
  - В прямом, Дэн. В казино вечером заехал, и буквально на пятой раздаче 'Стрэйт Флэш' словил! Тысяча на кону, пятьдесят к выплате. Каково?
  - Ты серьезно?! - зам покрутил головой и поцокал языком. - Однако! А что это тебя в казино то понесло? Ты же вроде не особый любитель? В олигархи начинаешь готовиться, - он усмехнулся и пожал плечами. - Смотри, по этой дорожке знаешь куда утопать можно?
  - Знаю, - Сергей беспечно махнул рукой, высунулся в коридор и громко заказал секретарю кофе, закрыл дверь, и опустился в кресло напротив. - Не про меня, Дэн. Мы это проходили. Раздрай какой-то вчера случился, дай, думаю, мысли пойду переключу. Вот и переключил, - он с широкой улыбкой подмигнул собеседнику и благодарно кивнул Катюхе, принимая чашку с горячим напитком.
  - И что теперь? 'Кирпич' вожделенный?
  - Не. 'Кирпич', пан коммерческий, только новый. Но, считай, одну треть отбил! - он не выдержал и расхохотался. Вы, собаки страшные, на сотку меня сбросили вниз, пришлось самому назад выкарабкиваться!
  - На сотку тебя конкуренты сбросили, а не мы, - Денис беззлобно отмахнулся и чуть нахмурился. - Десятого Максим Андреевич приезжает. Задерживается, приветы передает, спрашивает - все ли готово у нас.
  - А ты?
  - А что - я? У нас все готово почти. Мы с помошником через дня три закончим. Если у тебя вопросов нет, можно смело скидывать документы товарищу олигарху и дату встречи назначать, с подписанием. Если у тебя возражений нет.
  - Возражений? Нет, - Сергей кивнул, допил кофе и потянулся. - У меня, пан коммерческий, никаких возражений нет, одни согласия!
  - Ну, правильно. Пока мы тут как пчелки мед тебе несем, ты по ночам казино грабишь. На полтинники! Какие тут у тебя возражения быть могут?
  - Ладно, подвязывай с подначками. Я еще сто лет туда не зайду, - Сергей отмахнулся и встал, прихватив чашку. - Я у себя, если что. До вечера пробуду, - кивнув заму он прошел к себе и погрузился в бумаги.
  День прошел в обычном режиме. Он общался с контрагентами, выслушивал бесконечные проблемы бойцов, часа два просидел перечитывая бумаги, подготовленные замом, а у самого не шел из головы План, как он в шутку именовал алгоритм действий, намеченных на самое ближайшее время. Коварный План касался злосчастного курева и девушки Светланы, причем, как подсознательно понимал Сергей, последовательность должны была быть именно такой, как бы ему не хотелось броситься на 'штурм неприступной твердыни'. 'Вначале с сигаретами разберемся, а потом - с барышней!'. Особых идей - как он собирался 'разбираться' в предметом своих грез, у него пока не было, зато созрел план решительной битвы со злосчатным куревом, но тут он первый шаг уже сделал, и теперь оставалось только ждать. Он несколько раз за день проверил сайт, но ответа на его сообщение не было.
  Не было ответа и вечером, когда он без аппетита поужинав снова сел к компьютеру, погрузившись в перипетии очередного заруба, устроенного мастодонтами сайта. Патагонец перешел в решительное наступление на противника, и выбрал такую форму сражения, что в осадок, похоже, выпали даже привычные к постоянным схваткам столпов обитатели ресурса. Шаманы и визионеры молча взирали на площадку, где Патагонец в отсутствии Сибиряка бескомпромиссно, если не цинично, как подумалось погрузившемуся в тему Сергею, препарировал мировоззренческую позицию своего извечного оппонента. Отбиваться было просто некому, и Патагонец глумился как мог. Сибиряк то ли не считал нужным выходить на ристалице, то ли пребывал в шоке от предложенной формы заочного противостояния, но его извечный оппонент, действительно, блистал во всех смыслах этого слова.
  Насладиться чтением Сергею мешало чувство какого-то плохо осознаваемого беспокойства. Чуть позже он сообразил, что вызвано оно ничем иным, как молчанием Одина, а потом и вовсе загнался не на штуку. 'С какой стати он мне вообще отвечать должен?' - мысль была здравая, и он здорово разволновался, осознав, что воплощение в жизнь Плана, еще некоторое время назад казавшегося совершенно безупречным теперь под угрозой. Хуже всего, как понимал Сергей, дело обстояло с тем, что от него самого тут ровным счетом ничего не зависело. Он увидел решение, сделал первый шаг, а теперь оставалось просто - ждать. Ждать он умел, но не любил, но выбора у него в данном случае просто не было. Промаявшись еще с полчаса и выкурив с пяток сигарет он плюнул на все и отправился спать, благо усталость за прошедшие сутки накопилась приличная.
  
  8
  
   Три дня он провел как на иголках. Ответа от Одина не было, и он совсем было уже упал духом. Дело было не в ответе как таковом, как признавался себе сам Сергей. Скорее, речь шла о той самой волне удачи, которая подхватила его в момент и зацепив, понесла на себя дальше. И выигрыш в казино, и неожиданно сложившийся в голове План, и ощущение непередаваемого душевного подъема - все это, несомненно, было следствием той самой волны, которая возникла без каких-либо предпосылок, и подарила ощущение безграничной силы и всеведения. Но встреча с Одином была краеугольным камнем, на котором держалось все остальное, и отсутствие обратной связи от загадочного персонажа с именем скандинавского бога заставляло по-иному взглянуть на ситуацию в целом. 'Если это волна, - размышлял Сергей раз за разом заходя на сайт и скривившись закрывая пустую папку с личными сообщениями, - то он напишет. А если нет? А если он вообще не встречается? А если...'. 'Если' было много, и все они были разными. На сайте Один вообще появлялся нечасто, и перечитывая посты виновника его переживаний, он обнаружил, что максимальную активность Один проявлял год назад, а затем, казалось, начал терять к ресурсу интерес, лишь изредка радуя поклонников его творчества очередным провокационным материалом. Он уже совсем извелся, когда волна снова дала о себе знать.
  Ответ пришел на четвертый день утром. Первый день последнего летнего месяца подарил яркое солнечное утро и конвертик в папке входящих личных сообщений. Сергей взял за привычку открывать сайт сразу по пробуждению, пока закипал кофе, и увидев искомое письмо его сердце предательски екнуло. Однако, он взял себя в руки, и выдержал паузу. Принял душ, налил кофе, прикурил сигарету и выбрался с ноутбуком на балкон, с удовольствием подставив лицо солнечным лучам. С минуту молча курил, потом сделал глубокий выдох и открыл сообщение. Загадочный Один был немногословен. Он предлагал встретиться прямо сегодня в центре, и Сергей, ощутив слабость в ногах, присел на корточки, а мгновение спустя буквально взвился, словно бы его подбросила неведомая сила. 'Волна! Это Волна! А впереди - только удача!'. 'И Светлана!' - как подсказал тихий голос внутри Сергея, и он расплылся в широкой улыбке. Затем немного пометался по квартире, соображая - что надеть, потом поставил еще кофе и сел писать сообщение. Оставил номер своего телефона и предложил в качестве точки рандневу 'Кофеманию' на Покровке.
  В офис он примчался окрыленный, что не преминули заметить все, включая собиравшегося в очередной разъезд курьера Антоху.
  - Цветете, Сергей Владимирович!
  - Плохо? - Сергей с улыбкой пожал руку курьера и подмигнул секретарю. - Кофейку, Катюша!
  - Отлично! - Антоха расцвел широкой улыбкой, поинтересовался - нет ли у босса для него специальных заданий и отбыл.
  Сергей взял чашку и пошел к кабинет зама. Дениса об обнаружил закопавшимся в разложенных на столе бумагах, он поднял голову и увидев входящего в кабинет Сергея удивленно покачал головой.
  - Только не говори, что еще полтинник поднял!
  -Отстань, - Сергей махнул рукой и с удовольствием приземлился в кресло.
  - А сияешь - как медный чайник. Может, пан генеральный, ты роман завел, а? А от общественности скрываешь? - коммерческий с интересом разглядывал босса, словно видел его в первый раз, и Сергей, хмыкнув, неожиданно для себя выдал.
  - Собираюсь только, Дэн.
  - О! - Денис откинулся на спинку кресла, и несколько секунд зажмурившись вслушивался в себя, а потом, молитвенно сложив руки, устремил глаза в потолок. - Отец! Услышал мои молитвы! - он не выдержал и расхохотался, поглядывая на улыбающегося Сергея.
  - Паяц! - он укоризненно посмотрел на зама и отхлебнул из чашки. - Ладно - мама, а тебе то с этого - какой прок?
  - Прок? Ну, - Дэн задумчиво потер подбородок и прищекнул пальцами. - Салатик на свадьбе молодого олигарха поесть, разве не стимул?
  - Обедом накормлю. Без свадьбы, устроит?
  - Не, босс, - коммерческий пренебрежительно скривил губы, старательно пряча проступающую на губах улыбку. - Обедом - мало. Тут ведь антураж важен - лимузин, смокинг... Если свидетелем возьмешь, так, глядишь, свидетельница симпатичная еще обломится! - он не выдержал, и расхохотался, а мгновение спустя к нему присоединился и Сергей.
  Зам был однолюбом, и как бы не складывались обстоятельства, романов на стороне не заводил, хотя, как прикидывал Сергей, женщинам безусловно нравился. Он порой завидовал, глядя на отношения в семье коммерческого, но по его прикидкам, пример Дениса скорее был исключением, нежели являл правило. Глядя на свободные нравы, царившие в семьях многих знакомых, он зачастую вообще не очень понимал - что менялось у молодоженов после приснопамятного события со странным названием. Сам он заранее не ожидал ничего хорошего от процедуры, в ходе которой два человека сочетались не чем-нибудь, а тем самым браком, который у него со школьных скамьи ассоциировался исключительно с матюками трудовика, похожего на грозного, но усталого Козлика Мэка. Каждый раз, когда он слышал про бракосочетание, перед глазами тут же возникало очкастое лицо, заросшее редким рыжим волосом, и слышалось извечное - 'Ну шо, хер на ластах? Опять накосячил?', и разрушить навязчивую ассоциацию было превыше его сил. Более того, имея перед глазами массу живых во всех смыслах этого слова примеров, он был вынужден признать: церемония со странным названием каким- то магическим образом воздействовала на отношения двух любящих друг друга сердец, и зачастую воздействовала не самым лучшим образом. 'Брак - он брак и есть' - иногда размышлял Сергей, выслушивая излияния очередного страдальца, чья любовная лодка разбилась то ли о быт, то ли о рифы полного и тотального непонимания пациента - 'и что теперь делать со свалившимся счастьем?'. Из удачных примеров, как он порой размышлял, один Дэн и был, а если так, то статистика говорила только об одном: дворца, где сочетали этим самым, за что так сильно и долго ругался трудовик, следовало избегать как можно дольше, дабы не повторить судьбу уныло мающегося большинства. Он встряхнулся, отгоняя накатившие мысли и воспоминания, и подмигнул заму.
  - А что, заметно?
  - Заметно. А что, действительно роман?
  - Готовлюсь, Дэн. Собираюсь на приступ твердыни, - Сергей выкатил грудь, расправил плечи и выдвинул вперед челюсть, стараясь сохранить торжественное выражение на лице.
  - А я твердыню знаю? Или секрет?
  - Светлана, - имя девушки вырвалось, казалось, против воли Сергея, и он замолчал, пристально глядя в глаза собеседника.
  - Светлана? - тот пожал плечами, а миг спустя протяжно свистнул, и с интересом уставился на нахохлившегося Сергея. - Та, что у Максима Андреевича? - не дождавшись ответа он уважительно покивал и вытянул губы трубочкой. - Да, Сергей Владимирович, губа у тебя, прямо скажем, не дура! Очень впечатляющая девушка! И когда первое свидание? Или уже второе?
  - Да ну, нафиг, - Сергей усмехнулся. - Только собираюсь атаку начать, Дэн. Не знаю - с какого края и подступиться...
  - Для начала - прямо в лоб атакуй! Что-то я тебя, Серега, таким озадаченным давно не видел. Да и скромностью ты как-то не очень страдал всегда, по-моему. Что, с барышней роман завязать проблема? Для такого ловеласа?
  - Все, Дэн, хватит, - Сергей выбрался из кресла. - Я у себя буду пока, а днем встреча одна. Отъеду, наверное, на пару часов.
  - Встреча?! - зам лукаво подмигнул, и он недовольно отмахнулся.
   - Реально встреча. С девушкой пока все в мечтах только...
  - Ее счастье, - коммерческий кивнул и с улыбкой склонился над бумагами. - Или твое, - это прозвучало уже в спину, и он, помедлив, не обернувшись аккуратно прикрыл дверь кабинета.
  Первым делом он открыл сайт и увидел очередное сообщение. Быстро пробежал текст и взглянул на часы. До встречи, назначенной Одином, оставалось три часа. Дорога заняла бы не более получаса, а значит, время было с явным запасом. Он попытался сосредоточиться на бумагах, но уже через пару минут сообразил, что это, явно, превыше его сил. С минуту поразмышляв, он забрал рюкзак и вышел из кабинета.
  - Катюха, я уехал. Встреча. Если что-то срочное, звони, а так, к вечеру возможно буду.
  Секретарь преданно кивнула, и он, послав воздушный поцелуй, медленным шагом двинулся к выходу.
  
  
  9
  
  Сергей с трудом вынырнул из захлестнувших его с головой воспоминаний и бросил взгляд на запястье. 'Матерь божья! Шестнадцать пятнадцать!' - он судорожно вскочил и схватил сумку. Выходило, что он полтора часа просидел в анабиозе, не замечая ни времени, ни окружающей обстановки, полностью растворившись в собственных мыслях. Он почти бегом рванул к 'Кофемании', и только на пороге притормозил, пригладив волосы и сделав пару глубоких вдохов и выдохов. Достал из кармана мобильный, набрал номер, оставленный Одином для связи, повел головой, оглядывая летнюю веранду перед кафе. Его взгляд сразу зацепился за бородатого мужика, со скучающим видом прихлебывающего чай на самом краю веранды. Мужик, действительно, был импозантен. В первый момент ему показалось, что перед ним слегка облагороженный родновер Дмитрий. Незнакомец был под стать могучему соседу, а если и уступал ему в габаритах, то самую малость. Одет он был в белую рубашку с длинным рукавом и легкие брюки из темно синего льна, но одежда не могла скрыть поистине бычьей, как подумалось ему, силы, исходящей от фигуры незнакомца. Лицо украшала аккуратно подстриженная и слегка вьющаяся борода каштанового цвета, укрывавшие голову густым шлемом волосы заметно кучерявились. Набирая номер Одина, он не сводил с незнакомца глаз, и совершенно не удивился, услышав гудок вызова, когда тот потянулся к трубке. Сергей отбил вызов и сделал пару шагов в направлении столика с мужиком, напряженно глядя на развернувшегося к нему посетителя.
  - Доброго, - он чуть замялся, испытывая странный дискомфорт. Пронзительный взгляд ярко синих глаз буквально пригвоздил его к месту, и он с трудом выдавил из себя, завороженно продолжая глядеть в лицо незнакомцу. - Я, наверное, к вам. Я писал, на сайте...
  Мужик (при ближайшем рассмотрении становилось ясно, что незнакомцу где-то сорок - сорок пять лет) аккуратно оставил пиалу с чаем, и разглаживая бороду небрежно кивнул на стул напротив.
  - Наверное. Раз писал, да еще и на сайте, - он широко улыбнулся и чуть пристукнул ладонью по столу, - тогда точно - ко мне. Садись, что стоишь как памятник Александру Македонскому?
  Сергей, продолжая испытывать странную скованность, присел за стол и чуть помедлив протянул руку.
  - Сергей.
  - Здоров, Сергей, - собеседник ответил на приветствие, небрежно, но, тем не менее, аккуратно стиснув своей лапой ладонь Сергея, и тот по достоинству оценил такт собеседника. В рукопожатии Одина чувствовалась не просто мощь, а мощь какого-то иного, доселе неизвестного Сергею порядка, и мелькнула мысль, что пожелай собеседник причинить ему боль, он прямо сейчас корячился бы на деревянном полу веранды с раздробленной этой железной ручищей ладонью. По спине пробежал холодок, а взгляд по-прежнему не мог оторваться от двух ярко синих колодцев, уходящих, казалось, в безбрежную пустоту. Волевой подбородок, чувственные губы - внешность собеседника Сергея явно нельзя было считать заурядной; такие мужчины, как подумалось ему, должны иметь фантастический успех у женщин. А Один, тем временем, расплылся в широкой и искренней улыбке, всем своим видом демонстрируя радость от неожиданной, и оттого вдвойне приятной встречи. - А я то скучаю сижу! Где, думаю, Серега то? Куда запропастился, сукин сын? Извелся весь, не поверишь, - он добродушно подмигнул. - А Серега то - вот он! Ну, давай, рассказывай - какими судьбами? Какая нужда привела? - собеседник явно стебался над Сергеем, но никакого желания противопоставить что-то этой манере общения у него не возникло. Более того, он окончательно ощутил себя не в своей тарелке, несмотря на нарочитую приветливость своего визави.
  - А к вам - как обращаться можно?
  - Ко мне?! - собеседник, казалось, испытал растерянность. Он откинулся на спинку стула и чуть развел руками, демонстрируя удивленное непонимание. - Что значит - как? Как обращался, так и обращайся, Серега! Как ко всем, одним словом, я что - исключение какое-то, что ли?
  - Я имя имел в виду, - Сергей окончательно сконфузился, но сумел наконец разорвать контакт с глазам собеседника и уткнулся взглядом в стол.
  - Имя? А нафига тебе имя то? - визави улыбнулся и развел руки еще шире. - Что в имени тебе моем? Ты оцени груди объем, как одна моя подруга говорить любила! - он залихватски подмигнул, расправил плечи и выкатил вперед впечатляющего объема грудь, словно выступающий на 'Мистер Олимпия' бодибилдер, и даже, как показалось Сергею, чуть поднапряг бицепс. - Нормально? Ну, а ты говоришь, - улыбка слетела с губ, и он чуть наклонился к Сергею, внимательно разглядывая поникшего собеседника. - Серега, ты что приуныл то так? Смутился, как красная девица, прямо! Одином меня зови, если уж так тебе имя требуется для общения. И давай без выканья этого, не люблю. Годится?
  - Годится, - Сергей чуть перевел дух, испытав внезапное облегчение, и снова посмотрел в глаза обладателя заветного заклинания.
  - Ну вот и славненько, - тот согласно кивнул головой и чуть придержал за локоть проходившую мимо стола официантку. - Душа моя! Товарищ тут мается... Заказ сделать хотел, но красота ваша ненаглядная паренька буквально как громом поразила, онемел бедняга! - он обворожительно улыбался млеющей девчушке, а Сергей вновь подумал, что для такого охомутать доверчивое женское сердце - существенно проще чем запарить пресловутую репу. - Что будешь, Серега? Чаю? Черного, зеленого? Пироженку съешь, - Один подмигнул и снова повернулся к официантке. - Свет моей жизни! Ты смотри, что с парнем сделала?! Кусок в горло не лезет, так что, милочка, давай чайку черного товарищу, от чар твоих отпаивать будем! - отпустив продолжающую краснеть всеми частями тела официантку, Один повернулся к собеседнику и подмигнул. - Ну, давай, дружище, излагай: какие нужды у тебя? Что привело? А то как прочитал твое сообщение, ночь не спал. 'Хочу встретиться!' - Один сокрушенно помотал головой. - Мужик незнакомый встретится хочет! Чего ждать от встречи - неясно, цели какие у гражданина - непонятно, так в сомнениях два дня и провел, пока решился. Но ты уж меня успокой, выкладывай - что за беда опять случилась? В чем помощь такому гарному хлопцу потребоваться могла?
  - Мантра могущества, - Сергей понял, что поток балагурства собеседника поистине неиссякаем, и решил брать быка за рога.
  - Мантра могущества? - тот, казалось, был не на шутку озадачен и с удивлением разглядывал набычившегося Сергея. - А что за мантра то, Серега?
  Он на мгновение испытал растерянность, грозящую перейти в панику, но тут же взял себя в руки, стараясь выдержать взгляд своего визави. - На форуме. Ты же на форуме про Мантру писал. Еще с этим у тебя заруб был, - он чуть поморщился, а потом, в подробностях вспомнил дискуссию и оживился. - Точно, ты с Сибиряком еще рубился по поводу Мантры, что она от всех проблем помогает!
  - А-а! - собеседник понимающе кивнул головой и с интересом уставился на Сергея. - Теперь вспомнил. Я, правда, не рубился ни с кем, Серега. Мне по статусу рубиться со всякими Сибиряками не положено, ну, или им со мной, если уж совсем точным быть, - он усмехнулся и сделал глоток чая. К столу подошла официантка и Один, подмигнув девушке, показал на свой чайник, а потом, чуть помедлив, заказал меда и снова повернулся к Сергею. - Но это ладно. Тебе, значит, Мантра понадобилась?
  - Да.
  - А зачем, если не секрет? Нет, Серега, если не хочешь, - он прижал руки к груди, словно дистанцируясь таким образом от тайн собеседника. - Дело твое, конечно, но проще будет, если с недугом определимся сразу. А то, может быть, тебе и не Мантра вовсе нужна, а другое что-то.
  - Сигареты.
  - Сигареты? Не понял, извини.
  - Курить бросить хочу, - Сергей страдальчески скривился и покрутил в руках свою пиалу.
  - Хм, - Один с удивленной улыбкой разглядывал его, словно коллекционер энтомолог редкое насекомое. - Так брось, раз хочешь. Мантра то тебе тут зачем нужна?
  - Если бы мог, уже бы бросил, - Сергей отхлебнул чай и чуть раздосадовано покачал головой. - Своими силами набросался уже, если честно. Я когда про Мантру прочел, я так понял, что она все вопросы решает? С ней же можно любой вопрос закрыть? Ты сам, вроде, писал...
  - Писал, - Один кивнул, ковырнул ложечкой мед и задумчиво осмотрел Сергея с головы до ног. - Но Мантра, Серега, слишком уж грозное оружие, чтобы с ним на Великого Ыфчха выходить.
  - На кого?! - он изумленно помотал головой, недоверчиво разглядывая невозмутимое лицо собеседника. - На кого?
  - Великий Ыфчх. Ты же с ним биться собрался?
  Сергей некоторое время молча разглядывал невозмутимое лицо Одина, пытаясь обнаружить следы издевки или подвоха, а потом, не обнаружив ни того, ни другого, изумленно пожал плечами.
  - Я ни с кем биться не собирался. Я, вообще-то, просто бросить курить хочу, если что.
  - Так я же об этом и говорю, Серега. Именно об этом я тебе и говорю.
  - А при чем тут сигареты и этот, - он несколько секунд морщился, стараясь выговорить про себя странное слово, а потом, отчаявшись, махнул рукой, - великий который...
  - Великий Ыфчх. Врага, Серега, надо знать в лицо! - Один надзидательно погрозил Сергею пальцем и одним глотком осушил пиалу до дна. - Я тебе так сразу и сказал: на войну с Великим Ыфчхом собрался...
  - Да какая война, к черту! - Сергей, неожиданно для самого себя, вспылил и чуть не расплескал по столу чай, задев рукой пиалу. - При чем тут война какая-то! Я просто курить бросить хочу. А на форуме про Мантру прочел, как понял, с ней проще будет. Вот и всех делов, - он с вызовом уставился на улыбающегося Одина.
  - А чего кипятишься то так? Не собрался на войну, значит - не собрался, - тот выставил перед собой руки, словно защищаясь от собеседника. - Ладно, Серега, давай по порядку. - Он прищурился, несколько минут молчал, сосредоточенно разглядывая насупившегося Сергея, а потом, придвинулся к столу. - Хочешь Мантру - не вопрос. Условия знаешь?
  - Нет, - сердце Сергея учащенно забилось, но он, стараясь не показать волнения, нарочито спокойно кивнул головой. - Откуда? Я только понял, что не бесплатно...
  - Бесплатно только кошки беспородные родятся. И то, - Один махнул рукой и скривил губы в усмешке. - Мне, в общем-то, пофиг, зачем Мантра тебе, но если тебе результат конкретный нужен, то лучше было бы спросить. Вот я и спросил. Что касается 'небесплатно', то тут все просто, Серега: по условиям за Мантру положено все отдать. Как тебе такой раскладец?
  - Все?! Что значит - все? - Сергей недоверчиво смотрел на собеседника, а потом, не выдержав, пожал плечами. - Не понял, извини?
  - А что тут не понять? За Мантру Могущества, дружок, нужно все ценное отдать, что с собой есть. Все, Серега, исключая штаны, трусы, и прочие носовые платки, - Один хмыкнул и подлил себе чая. - Но это по правилам. Сам я, как понимаешь, по карманам и бумажникам твоим лазить не буду. В принципе, эта оплата не мне нужна, тебе. Так что решай, - он откинулся на спинку стула и прихлебывая чай с интересом разглядывал озадаченного Сергея.
  Тот нахмурился, несколько мгновений сосредоточенно размышлял. В бумажнике было около сорока тысяч, не бог весть какая сумма, как подумалось ему, но настораживала сама постановка вопроса. 'А если развод?'. Потом, внезапно, он вспомнил поразивший его пост Одина, и поколебавшись еще мгновение кивнул головой, а долю секунды спустя голову взорвала мысль - 'Часы!'. 'Сейко' на запястье уж точно нельзя было бы отнести к дорогим моделям, но это была память об отце, и он, чуть помедлив, тряхнул часами. - А часы?
  - И часы, - Один благодушно кивнул и огладил бороду. - Что есть дорого при себе - все на стол, Серега! С другой стороны, все в твоих руках, так что опять же - выбирай.
  Сергей стиснул зубы, на мгновение закрыл глаза, вспомнив отца, а потом недрогнувшей рукой расстегнул браслет и положил часы перед собеседником. Полез в сумку, выложил бумажник на стол и вытащил из него несколько пятитысячных купюр, пару бумажек по тысяче и несколько сотенных. Он двинул деньги вперед, и продемонстрировал пустой бумажник, снова засунув его в сумку.
  - Все. Только я теперь за чай расплатиться не смогу.
  - Не вопрос, Серега! - Один расцвел широкой улыбкой и подмигнул. - Для счастливого обладателя Мантры это проблемой не является, дружище, Мантра, она же чудеса творит! Чаем я тебя угощу, так что, считай первый профит у тебя в кармане, не зря бабки спалил! - он небрежным жестом пододвинул к себе деньги и быстро пересчитал. - Сорок три тысячи восемьсот рублей. Мда, мельчает народец! В лучшие дни, Серега, знаешь, как оно бывало?!
  - Бывало лучше? - потеря часов ударила больно, и Сергей не старался скрыть презрительный сарказм, который, впрочем, напрочь был проигнорирован собеседником.
  - Гораздо! Гораздо, дружок! А рекорд, знаешь какой? Миллион! А если точным быть, - Один нахмурился, что-то вспоминая, а потом снова широко улыбнулся. - Один миллион восемь тысяч, Серега, вот такой рекорд был, если тебе интересно.
  - Миллион?! - Сергей даже приоткрыл рот, а потом скептически усмехнулся, даже не стараясь скрыть своего недоверия.
  - Угу. Причем, что интересно, по такому же вопросу товарищ пришел, как и ты. И с Форума тоже. Вот у него ставка так ставка была, - Один зажмурил глаза и мечтательно причмокнул губами. - А сейчас - мелюзга одна пошла. Могущества народишко хочет, а платить за могущество это - нет. Справедливость - где?
  Сергей поморщился, игнорируя откровенный стеб собеседника и напрягся, глядя ему прямо в глаза.
  - Мантра с передачей какой-то, как я понял, правильно?
  - С передачей, Серега, конечно. Без передачи то тут как? За сорок три тысячи восемьсот рублей уже пакет 'all inclusive' полагается! Так что - не ссы! Ну что, приступим? Готов могущество в себя впустить, или как?
  Стараясь игнорировать откровенно издевательскую манеру общения своего визави, Сергей перевел дыхание, сделал глоток из чашки и нарочито спокойно пожал плечами.
  - Готов.
  - Отлично, тогда поехали, - Один согласно кивнул, закрыл глаза, некоторое время сосредоточенно молчал, а потом, не открывая глаз, негромко произнес. - На хуй!
  Челюсть Сергея отвисла, и он, совершенно потрясенный, уставился на собеседника, который открыл глаза, и как ни в чем не бывало прихлебывал чай, довольно жмурясь на солнце и кивая каким-то своим внутренним мыслям.
  - Не понял?!
  - Да ты что?! Извини, старею, с дикцией, наверное, что-то! - Один встрепенулся, сделал виноватое лицо, и придвинувшись к столу отчетливо произнес, не отрывая глаз от Сергея. - На хуй!
  Казалось, глаза начала застилать какая-то красная пелена. Сергей почувствовал, что еще мгновение, и он, сорвавшись, натворит непоправимых глупостей, но тут его крепко встряхнула лапища собеседника, который перегнулся через стол и крепко придерживал рукой за плечо.
  - Эй, Серега! Ты в обморок тут мне не грохнись только! - ручища Одина встряхнула его еще раз, затем собеседник откинулся на стул и посмотрел на приходящего в себя Сергея с новым интересом. - Что это ты, дружище, фортеля такие творишь? С могуществом не справился, что ли? Не ожидал? Ладно, - улыбка слетела с его губ и он, внезапно посерьезнев, бросил мельком взгляд на лежащие на столе 'Сейко' Сергея придвинулся к столу. - Шутки в сторону, а то ты, смотрю, серьезный парень дюже, не ровен час глупостей тут мне наделаешь. Давай, дружок, с самого начала тогда пойдем. Я то было ошибся в тебе, думаю, с полунамека поймешь, ан - нет! - он покачал головой и скривился. - Мелки людишки пошли, да тупы, все разжевывать нужно, по полочкам раскладывать! Впрочем, - он оборвал себя на полуслове и без улыбки посмотрел прямо в глаза Сергея. - Ты хоть что-то понял?
  - Понял?! - Сергей чуть не взвился, но удержал порыв и приник к пиале. Сделав глоток чая он недоверчиво уставился на терпеливо ожидавшего ответа Одина и пожал плечами. - А что я тут должен был понять? Что ты меня на три буквы послал?
  - Баран ты, Серега. На хуй - это Мантра. Ты же Мантру хотел? Хотел, или нет?
  - Мантра?! - Сергею показалось, что под ним покачнулся пол, и он даже схватился рукой за стол, напряженно вглядываясь в невозмутимое лицо своего визави. - Мантра?! - На хуй?!
  - Мантра. Только ты не ори, а то тебя из приличного заведения выведут. Люди, Серега, они завистливые, чтобы ты знал. Как только поймут, что могущество у тебя, сразу под локти, и на выход. Чтобы не натворил ничего тут с могуществом этим, понял? А если серьезно, без дураков, то это Мантра твоя и есть. Только, как я понимаю, с тобой длинной дорогой придется идти, - он тяжело вздохнул, повертел в руках 'Сейко' и сунул в карман, не замечая полного боли взгляда Сергея. - Впрочем, пофиг. Длинной, значит длинной пойдем. Смотри теперь внимательно, и слушай в два уха, повторять я не буду, так что все теперь в твоих руках. У тебя процесс курения твоего с чего начинается?
  - Не понял? - напрягшийся Сергей удивленно развел руками. - С сигареты. Беру, закуриваю...
  - Ты хоть хрен моржовый бери, но начинается то все - с чего? Ты почему за сигаретой в карман лезешь?
  - Ты желание, что ли, имеешь в виду? Ну желание возникает, да.
  - Что я имею, Серега, то я и введу, можешь в этом ни секунды не сомневаться, но я, вообще-то, про мысли. У тебя же вначале мысль возникает, верно? 'Нужно покурить!' - так ведь?
  - Нет, Сергей упрямо покачал головой и набычился. - При чем тут мысль какая-то? Тут в желании все дело...
  - Орел наш дон Рэба! - Один страдальчески скривился и с тоской осмотрел Сергея, как будто увидел его в первый раз. - А ведь правильно говорят - обманчива внешность то. Смотришь - нормальный парень, вроде, а начинаешь, - он махнул рукой. - Серега, я уж не знаю, открою я тебе секрет, или нет, но тут все по одному принципу устроены. У любого действия три уровня всего есть, и у всех они одинаковые. Вначале - подумал, потом - сказал, потом - сделал. Уровень номер два, дружок, можно пропустить, но уровень один - 'подумал', всегда первым будет в этом списке. Осознаешь ты мысль эту, или нет, это дело десятое. Но, вначале - мысль! Эмоциональный план, кстати, план желаний, ниже плана мыслей находится, это ты можешь запомнить и на досуге обдумать. Упрощенно говоря, план желаний - третий этаж, план мыслей - четвертый. Процесс творения сверху вниз разворачивается, так что высшие планы раньше более низких задействованы в любом случае. Итак, вначале - мысль. Незаметная, тихая, как мышка серенькая, но она есть! И вот тут то, друг Серега, и начинает работать Мантра. Как только мыслишка проскользнула - 'А засмолю ка я цигарку сейчас', сразу же Мантра в ход идет - 'На хуй!'. Минут десять прошло, пятнадцать, еще одна мыслишка - 'а неплохо бы сейчас...', а ты в ответ - 'На хуй!'. Час прошел, опять шкодница по стеночке крадется - 'а не выйти ли ка мне на улицу, и ......!', а ты уже тут как тут - 'На хуй!'. Теперь тебе алгоритм работы ясен?
  Сергей с минуту сидел молча, ошалело потряхивая головой и пристально разглядывая невозмутимое и, это было несомненно, совершенно серьезное лицо Одина, а потом неуверенно пожал плечами.
  - Не совсем. Во-первых, неясно - кого я посылать то на, - он замялся и пощелкал пальцами, - ну, туда в общем, кого я посылать должен?
  - Серега?! - Один смотрел на него с веселым недоверием и лукаво щурился. - Погоди! Ты что, на хуй нормально послать не можешь? Что ты тут как ясна девица бекать и млекать начинаешь? Пальцами щелкать?
  - Я, вообще то, стараюсь матом не очень, - Сергей чуть скривился и неуверенно пожал плечами. - Это что, обязательно, что ли?
  - Пиздец! - Один хлопнул себя по ляжке и добродушно расхохотался. Отсмеявшись, он придержал за локоть пробегавшую мимо официантку и кивнул на чайники перед собой и Сергеем, а потом, продолжая улыбаться, развернулся к нему. - Это полный пиздец, Серега! 'А это обязательно?' - он очень похоже передразнил собеседника, и сам Сергей невольно хмыкнул, а Один, напротив, посерьезнел. - Слушай, ты, судя по всему, одной вещи простой сейчас понять не можешь. Тебе кажется, что это игра какая-то детская, так? Ты думаешь я с тобой тут ваньку валяю? Зря, - он откинулся на спинку стула и пристально посмотрел в глаза Сергея, отчего тот вмиг испытал немотивированный принцип тревоги. - Реально, не разобрал сразу! - Один легонько хлопнул себя по лбу. Думаешь - джедай, а на поверку! - он махнул рукой и снова придвинулся к столу. - А теперь, Серега, давай с самого начала пойдем. Я тебе еще раз все точки над 'i' расставлю, чтобы твои мозги на место встали, и ты хоть что-то отдуплять начал. Ты меня вот сейчас спросил - 'А обязательно ли оно на хуй сразу посылать, или нет?', а я смотрю на тебя, и не пойму: ты дурак, что ли, совсем? Как ты с таким подходом в боевую магию соваться собрался?
  - Куда? - Сергей потряс головой, полагая что ослышался, но судя по молчанию собеседника слух его не подвел. - В боевую магию?! А при чем тут магия какая-то, боевая еще к тому же?!
  - При всем, - настал черед удивленно развести руками Одину. - Ты же что у меня попросил? Правильно, боевое заклинание - Мантру. По-твоему, где боевое заклинание применяется? Боевое заклинание, дружок, это часть боевой магии. А тот, кто применяет его, боевой маг. Вот и посуди - каково от боевого мага такое слышать: 'а нельзя ли, товарищи, помягче заклинание мне выдать?! Стесняюсь я, дескать, немного, жесткости такой, нет сил могущества такого у меня вынести!'. А?
  Сергей несколько минут молчал, пытаясь вернуть на место буквально вставшие набекрень мозги, а потом неуверенно развел руками, попытавшись улыбнуться.
  - Слушай, какая магия? Мне же Мантра просто нужна! Я же ни с кем воевать то не собрался! Мне курить бросить просто, если ты забыл...
  - Я, Серега, ничего не забыл, - Один тяжело вздохнул и налил себе свежего чая, с какой-то тоской поглядывая на Сергея. - Нет, я, конечно, и так понимал, что просто не будет, но это перебор уже! С тобой, Серега, не с азов начинать нужно, а, - он неопределенно покрутил рукой, - даже не знаю - с чего. Ты вот мне твердишь - 'воевать ни с кем не собираюсь!', но в действительности то ты именно на войну и собрался! И заклинание еще требуешь для этой битвы. А потом ныть начинаешь - тяжеловатое заклинание ваше, дяденьки, дайте полегче!
  - Да с кем я воевать то собрался?!
  - С Великим Ыфчхом. Я тебе с самого начала объяснил. Чтобы дальше нам с тобой в дебри эти не лезть, я тебе еще раз правило озвучу: сказали - на хуй, значит - на хуй! И никаких там помягче и прочей разной интеллигенткой хрени, понял?
  - Допустим, - Сергей тяжело вздохнув мрачно пожал плечами. - Мне вот только неясно - а кого я посылать то должен? Куда - ясно, - он с легким вызовом посмотрел на невозмутимое лицо собеседника. - А вот кого - нет. Не пояснишь?
  - А чего тут пояснять то нужно? - Один удивленно покачал головой. - У тебя все мысли эти - про сигаретку очередную, откуда берутся?
  - Мысли? Что значит - откуда берутся? Из головы моей, ясно, - Сергей недоверчиво посмотрел на своего визави и развел руками. - Откуда им еще взяться можно?
  - Мысли? Из головы?! - похоже, собеседник был озадачен не на шутку. Один огладил бороду, открыл было рот, закрыл его, и с легким восхищением посмотрел на Сергея. - Вот, значит, как у нас все устроено? Интересно! - он повел плечами, разминая тело, и восхищенно поцокал языком. - Слушай, тогда один вопрос только: ты что с такой мировоззренческой парадигмой на форуме делаешь? Не часто психонавта встретишь, у которого мысли в голове, хотя, - он хмыкнул, и растянул губы в недоброй улыбке, - еще Сибиряк, если что есть. Так что ты тут не один...
  - А при чем тут психонавты то? Я к этому вообще никаким боком. Да я и на форум случайно попал, - Сергей раздраженно махнул рукой, отметив ехидную усмешку собеседника. - Я про Мантру эту и раньше слышал, все искал ее. А потом зашел случайно на сайт этот, начал читать, а тут вы с Сибиряком, как раз, про Мантру эту спорить начали, ну, я тебе и написал. Все.
  - Ага, понял, - Один торжественно кивнул и приник к пиале. Потом, помолчав, разгладил бороду и снова кивнул. - Теперь ясно, Серега. Случайно попал на сайт, случайно зашел на форум, случайно попал на топик, где мы с Сибиряком Мантру обсуждали, и случайно узнал про Мантру, про которую слышал раньше, а найти никак не мог, так выходит? Хм, интересно у тебя, дружище, мир устроен! Но, впрочем, это напрямую к нашему с тобой делу не относится. Раз ты не психонавт, а вполне нормальный представитель социума, ты мне все равно скажи: ты что, всерьез так считаешь, или глумишься просто над стариком Одином? У тебя что, в голове мысли возникают?
  Сергей некоторое время молчал, пристально глядя в две ярко синих ледышки собеседника, не выдержал, отвел глаза и пожал плечами.
  - А где им, интересно, еще возникать? Ты извини, но это уже безумие какое-то творится. Мысли - не в голове, а берутся откуда то! Бред!
  - Думаешь? - Один продолжал смотреть на него, добродушно улыбаясь, и прихлебывая чай из пиалы.
  Пауза затянулась, и Сергей вдруг ощутил безумное желание закурить. Он на автомате сунул руку в карман сумки, а потом вспомнил 'добытчицу' и отданную ей пачку, и поморщившись, покрутил головой, разыскивая официантку.
  - Девушка! Пачку 'Кента' можно? - абсурд ситуации был очевиден, но сделать с собой он ничего не мог. Более того, желание закурить, казалось, крепло с каждым мгновением, и получив вожделенную пачку он буквально сорвал с нее целлофановую обертку и только вытащив из пачки сигарету бросил взгляд на продолжавшего молча смотреть на него собеседника. - Я закурю? Напоследок? - дождавшись мягкого кивка Одина, он с наслаждение прикурил, а еще через мгновение ощутил чувство совершенно дикой досады и растерянности. 'Дурак! Зачем? Как ребенок маленький! Напоследок!' - от досады за свой совершенно, как ему казалось, немотивированный порыв, он стиснул зубы и ожесточенно припечатал сигарету в пепельнице, не поднимая глаз на собеседника, а Один, словно совершенно не замечая мучений Сергея, добродушно улыбался.
  - Ну ладно, в голове, значит, в голове. Но это же не меняет ничего, Серега. Хотя, знаешь, мне вот что интересно: а как технически у тебя мысли в голове возникают, не подскажешь? Механизм, так сказать?
  - Технически, - Сергей засунул пачку в карман сумки с глаз долой и раздраженно отмахнулся от вопроса. - Я что, физиолог, что ли, какой-то? Связи там какие-то в мозгу, импульсы электрические, то ли нейроны, то ли еще какая-то ерунда, - он поморщился, пытаясь выцепит из памяти хоть что-то, что позволило бы пролить свет на вопрос Одина, а потом раздраженно фыркнул. - Да какая разница то?
  - Да может и никакой, - собеседник согласно покивал и успокаивающе помахал в воздухе рукой, словно призывая Сергея не относиться к вопросу серьезно. - Ты, дружок, значит материалист у нас? Я почему спрашиваю то? Тут, брат, к каждому свой подход нужен. К психонавту - свой, к материалисту - свой.
  - Считай - да, материалист. А что, плохо, что ли? - он с вызовом уставился на улыбающегося оппонента.
  - Да нет, почему, - Один аккуратно отпил из пиалы и с наслаждением положил в рот ложечку меда. Несколько мгновений смаковал его, мечтательно улыбнулся, а потом отодвинул пиалу и решительно прихлопнул рукой по столу. - Плохо или хорошо, друг мой, это оценочные категории. Тебе - хорошо, Сибиряку - хорошо, для Патагонца, наверное, это как ругательство прозвучит. Мне - вообще пофиг. Но прежде чем мы с тобой с Мантрой закончим, я тебе еще один вопрос задам, как материалисту. Ты про закон сохранения энергии слышал? Смысл его тебе ясен, понятен?
  - Ну, да.
  - Тогда вопрос: бывает такое, что мысли какие-то терзают тебя? Ну, - Один на мгновение задумался, - с сигаретами теми же самым, например? Завязал ты, потом сорвался, потом опять завязал, потом опять сорвался... И начинаешь сам себя поедом есть - слабовольный, козел, нихрена сделать не могу! Ну, и так дальше, вплоть по бесконечному кругу. Бывает такое?
  Сергей вспомнил свои метания в командировке, свои ощущения, когда обессиленный, вконец отупевший от неспособности раз и навсегда сказать твердое 'нет!' маленьким белым палочкам, он валялся в номере гостиницы, буквально исходя потом от страха по поводу грозной болезни и весь прочий умственный антураж, и поморщившись, кивнул.
  - Бывает. Один в один у меня так и было. Я за Мантрой то почему пришел?
  - Похеру, Серега, мне, если честно, зачем ты за Мантрой пришел. Ты погоди, - Один нехорошо улыбнулся и положил руку на ладонь Сергея. - Давай закончим, вначале, а потом к Мантре перейдем. Значит, говоришь, бывает такое? Одна мыслишка, вторая, третья, а потом уже и сам не понял как, а весь в загоне, кошмары мерещатся разные, койка больничная, врачи... Так? - он смотрел в глаза Сергея пристально, не убирая руку с его ладони и не давая тому дистанцироваться, а сам Сергей испытал странное ощущение. Ему внезапно показалось, что в черепе на миг открылось небольшое отверстие, и кто-то, совершенно неразличимый в кромешной темноте, внимательно обозрел все содержимое его головы, удовлетворился полученным результатом и так же тихо и незаметно исчез, оставив после себя только какое-то смазанное воспоминание о состоявшемся визите, пусть и неочевидном, но, несомненно, совершенно реальном.
  Он сидел в каком-то странном ступоре, зачарованно глядя в глаза Одина и все глубже погружаясь в два бездонных колодца, ярко синий цвет которых постепенно менялся с глубиной, становясь вначале иссиня-фиолетовым, а затем и просто - черным. Затем он встрепенулся, и резко выдернул руку, остановив начавшееся падение в какие-то уж совсем запредельные глубины. Он испытал приступ какого-то жуткого ужаса, и невидяще зашарил рукой перед собой.
  - Цигарку ищешь? - Один участливо покивал головой и пожал плечами. - В сумку ты пачку убрал, Серега, в сумку, на столе не ищи. Он дождался пока Сергей трясущимися руками прикурит, а потом похлопал рукой по столу, привлекая внимание совсем потерявшегося собеседника. - Продолжим наши игры, Серега? А то засиделись мы тут с тобой. Ты парень забавный, но нам же дело еще доделать нужно, так? Сорок три тысячи восемьсот рублей! - он развел руки в стороны и скривился. - Куча деньжищ! За нее же результат конкретный получен должон быть, как считаешь? Ладно, хватит хиханек. Ну так что, сосут мыслишки энергию, или нет? Херово тебе после размышлений всех этих, мил человек, или пофигу тебе, говори, как на духу?!
  - Сосут, - Сергей посмотрел прямо в глаза, из всех сил выдерживая взгляд оппонента. - Херово. Когда курить бросил, думал с катушек слечу. И рак, и больница, и слабоволие, - он не выдержал, и отвел глаза. - Все так и есть.
  - Знамо дело. Но ты мне сейчас как материалист скажи теперь, что же это у нас с тобой тут получается? Куда энергия девается, Серега? Это ж мысли твои отсос энергии то провоцируют, так ведь? А мысли у тебя где? Правильно, в башке, - Один наклонился через стол и легонько потрепал рукой по макушке Сергея. Тот даже не отстранился, испытывая какую-то жуткую апатию и опустошенность. - Но энергия то, Серега, согласно закона сохранения, никуда деться не может ведь, правильно? И раз мысли твои энергию раз за разом качают, а мысли у тебя в башке, в тебе, то есть, значит и энергия обратно в тебя вливаться должна. Разве не так? Куда она денется, раз бенефициар отсоса этого - мысли, которые, по твоему разумению, твои же собственные и есть, а? Не пояснишь мне вот этот тонкий момент, как материалист материалисту? - он откинулся на спинку и с нескрываемым интересом смотрел на совершенно убитого Сергея, который, открыв было рот, тут же его захлопнул, а потом, скривившись, махнул рукой.
  - Не знаю. Ну хорошо, - он глубоко вздохнул, забычковал окурок в пепельнице. - Ну ладно, я - мудак. Не понимаю ничего, не вижу, хорошо! - он с вызовом уставился на собеседника. - Тогда ты объясни - как оно есть на самом деле? Как?
  - Понятия не имею. Как оно на самом деле есть, Серега, я тебе даже за вдвое большую гору деньжищ объяснить не смогу. А вот в действительности, Серега, все немного по-другому, а если уж совсем начистоту, то совсем по-другому, чтобы там тебе не казалось и не мерещилось. В действительности, дружок, резонно предположить, что раз у тебя потеря энергии налицо, то где-то прибавка энергии наблюдаться должна, и ровно в том же количестве, что и твоя потеря. Это если законом твоим этим материалистическим оперировать. А если потерю энергии мыслишки однотипные порождают, то тут, Серега, мне одно только как материалисту предположить остается: источник мыслей этих явно не в тебе находится. Если б в тебе источник мыслей этих был, то и энергия у тебя никуда не девалась. Ход рассуждений ясен?
  Сергей несколько минут сидел в мучительном раздумье, а потом, внезапно, в голове что-то щелкнуло, и он с недоверчивым изумлением уставился на собеседника.
  - Слушай, а ты сейчас не про этих, - он мучительно нахмурился, пощелкал пальцами. - Как их? Щипачи? Пишачи! - он радостно хлопнул рукой по столу, и Один сурово погрозил ему пальцем.
  - Ты чего орешь, Серега?! С тобой в приличном заведении показываться нельзя, выгонят в шею! То боевыми заклинаниями всех кроешь, то еще хуже. Ты, кстати, откуда взял то это, материалист ты мой ненаглядный? Материалистам такого вообще знать не положено по статусу. А?
  - Знакомый. Знакомый один про них рассказывал недавно. Бред какой-то собачий...
  - Интересные у тебя знакомые, - Один добродушно кивнул головой и снова посерьезнел. - Ладно, с материализмом твоим закончили, с тобой тоже все ясно теперь. Давай к нашим баранам назад возвращаться. Откуда твои мысли приходят, с практической точки зрению - пофиг. Твоя задача тут только одна: как только мысль о сигарете появляется, сразу магическое заклинание в ход идет. Причем, - он погрозил Сергею пальцем, и для убедительности постучал им по столу, - без малейших задержек. Сразу - 'на хуй!'. Я тебе, кстати, еще одну штуку не сказал, а это тоже важно. Впрочем, если ты нормальный, тебе это и так понятно должно быть, без пояснений. Но поскольку касательно нормальности твоей, уж извини, Серега, у меня вопросы возникают, подчеркну, все-таки, для надежности: решение завязать должно у тебя на подкорке прописаться. Если есть сомнения, мыслишки какие-нибудь гнилые - 'ну, одну выкурю, вреда же не будет!', вся эта затея - в пользу бедных. Тут все предельно просто. Если ты для себя раз и навсегда решишь с этим говном расстаться, то тебе и Мантра не понадобится, по большому счету...
  - Это как?!
  - Да вот так, Серега. Достаточно одного разговора нашего, и передачи, чтобы ты эту шушеру только один раз шуганул. Отрежешь как ножом - 'на хуй!', и все. Если в тебе гнил какая сидит, то тебя раз за разом пробивать будут, раз за разом на вшивость пробовать...
  - Слушай, - Сергей недоуменно развел руками. - А можно по-человечески объяснить - кто меня разводить будет? На вшивость пробовать?
  - Тебя, Серега, импульсы твои электрические будут на вшивость пробовать. Цепочки твои нейронные.
  - Издеваешься?
  - Зачем? На полном серьезе, - Один развел руками, демонстрируя растерянность. - У тебя же парадигма то какая? Мысли же, это импульсы какие-то загадочные, так? Но ведь все курево твое с этих мыслей и начинается. И попытки бросить, кстати, тоже. А раз ты закуриваешь после мысли 'ну ладно, еще один разок и все!', а эту мысль импульсы твои с цепочками создают, значит тебя импульсы разводить будут. Ты, кстати, на моей памяти первый, кто с собственными импульсами биться будет, так что мне даже интересно посмотреть было бы на результат, - Один добродушно хохотнул, и перелил остатки чая в пиалу.
  - А остальные - с кем бьются?
  - Остальные, Серега, те, которые в натуре нормальные, они - с Великим Ыфчхом. Но тебе это не надо, не погружайся в это. У тебя, дружище, такого парадигма не выдюжит. Так что твоя задача одно запомнить: перед началом - определись. Если готов расстаться с сигаретами навсегда, тогда - дерзай. Далее алгоритм как день ясен: как только мыслишка про курево появится, тут же Мантра. Чем короче промежуток между мыслью и 'на хуй!', Серега, тем меньше страдать и маяться будешь. Если промежуток длинный, считай хана тебе.
  - А почему?
  - Да потому, что в этом случае колеблешься ты. Меньжуешься, сомневаешься, а 'на хуй!' твое не окончательное, а значит, по космическому закону с тобой дальше можно работать.
  Сергей задумчиво посмотрел на собеседника и неуверенно покрутил головой.
  - А что это за закон еще такой?
  - Главный космический закон, дружок, это закон свободной воли. Тут у тебя в чем закавыка? Приходит мысль, ты колебаться и меньжеваться начинаешь, а значит, воли у тебя никакой свободной нет. И можно опять к тебе приходить. А если ты сразу - 'на хуй!', какой тогда в этом смысл? Раз ты сразу посылаешь, значит не нравятся тебе такие товарищи приходящие, и ты свою свободную волю таким вот бескомпромиссным образом озвучиваешь. У товарищей какой тогда резон дергать тебя? Правильно, - Один добродушно покивал головой и одним махом допил свой чай. - Никакого, ровным счетом. Более того, Серега, тут еще один момент тонкий есть: ты же не куда-нибудь посылаешь, а конкретно, да еще и не в самое привлекательное, с позволения сказать, место. Кому приятно такое, рассуди?
  - Тебя послушать, так у тебя мысли что, живые что ли получаются? Они что, разумные, по-твоему?
  Один некоторое время молча и без улыбки рассматривал Сергея, потом тяжело вздохнул и отгородился от собеседника, выставив вперед две руки, словно щит.
  - Все, довольно. Но напоследок я тебе советую вот над каким вопросом подумать, - он задумчиво огладил бороду, покрутил головой, разминая шею. - Смотри: у тебя раз за разом откуда то мыслишки приходят, после которых ты начинаешь дискомфорт ощущать, и это, Серега, заметь, я еще очень мягко суть вещей излагаю. А по факту, ты начинаешь энергию свою сливать, и если вопросом - 'куда?' не морочиться особо, а на фактах сконцентрироваться, то от фактов тут уйти сложно. Если мысли говно, то ты не просто как лимон выжат будешь, а реально можешь в эскулапам загреметь, а то и в могилку, при совсем плохом раскладе. С точки зрения материализма твоего, энергия никуда просто так без следа исчезнуть не может, верно? А значит, что у нас выходит? А выходит у нас, Серега, следующее: есть источник какой-то, из которого однотипные мысли появляются, после которых у тебя энергия исчезать начинает. Логично предположить, как мне кажется, что энергия эта не просто куда-то исчезает, а именно в этот источник направляется, из которого мысли эти идут. Если мы с тобой такое кольцо замкнутое представим, то тут и материализм твой вполне с этой доктриной согласиться может. Не нарушается тут закон сохранения энергии. У тебя убыло, в источнике, откуда мысли тревожные направлялись, прибыло. А теперь по поводу разумности, - он прищелкнул пальцами, кивнув девушке официантке. - Счет, милочка! Затем обернулся в Сергею. - Если у тебя какой-то источник раз за разом энергию откачивает, не впору ли, дружок, о разумности такого действия размышлять начать? Или у тебя все как обычно будет? Случайно на сайт зашел, случайно - на форум. Потом случайно топик прочитал, а там случайно про Мантру узнал, которую, совершенно случайно, ищу давно. Как считаешь? - он принял из рук официантки счет, вложил несколько купюр, обворожительно улыбнулся девушке и послал воздушный поцелуй, с усмешкой наблюдая бегство буквально до корней волос покрасневшей официантки. - Еще вопросы есть, Серега?
  Тот несколько минут молчал, судорожно перебирая подробности беседы, а потом, совершенно неожиданно для себя, напряженно взглянул на безмятежное лицо своего визави.
  - А можно не по теме?
  - Валяй! - тот добродушно махнул рукой. - Валяй, Серега! Гулять, так гулять, как в народе говорят. Что тебя на этот раз интересует?
  - А почему такой ник странный - Один? Если не секрет?
  - А какой тут секрет, Серега? Тут все просто очень. Ты вот спрашиваешь, почему я Один, а ответ то на поверхности лежит. Один я, Серега, потому что я - один. Вас всех много, а я - один. Въехал?
  - Нет. Я тоже, вроде, один. И что?
  - Ты - один? Обалдеть! - Один восхищенно поцокал языком, а потом скривился в презрительной гримасе. - Тебя, дружок, не один, а бог его знает - сколько. Ты просто отдуплить это пока не в состоянии, но суть то от этого не меняется, верно? Что глаза вылупил? Тебе интересно - о чем я? - он с ехидцей уставился на собеседника и подмигнул. - Смотри сам, сколько тебя, - он начал старательно загибать пальцы. 'Я брошу курить!', 'ну ладно, одну сейчас выкурю, и все, потом - в заявязе!', 'нет, пачку вот эту добью, а завтра уже...', 'не, теперь точно - все!', 'ну ладно, еще одну, последнюю!'. О! Целых пять насчитал, Серега. Но я еще могу, если что, хочешь? - он участливо кивнул напрягшемуся Сергею. - Или довольно?
  - А при чем тут пять то? Почему меня - пять? Это же я один, вообще-то!
  - Один? Просто противоречивый такой? Да, ну ладно. Тогда, Серега, извини, но не понять тебе - почему я - Один. Проехали. Еще вопросы есть?
  - Есть, - Сергей напрягся, глубоко вдохнул, выдохнул, и наклонился к столу, чуть понизив голос. - Я на сайте историю читал, - он несколько мгновений мялся, не зная - как продолжить, а потом махнул на все рукой и с легким вызовом уставился на собеседника. - Ну, эту, про девчонку с лейкемией, - заметив недоумение, проступившее на лице Один, он пожал плечами. - Ну, ты там еще про этого писал, - он некоторое время помолчал, подбирая слова. - Дракон какой-то, который тебя подрал...
  - А! - Один добродушно кивнул и с интересом посмотрел на Сергея. - Надо же, откопал! Я и сам уже, честно говоря, запамятовал, а тут, смотри! Так, и что? Что интересует то тебя, не понял?
  Сергей помедлил, не зная - как подобрать подходящие случаю слова, а потом плюнул на все и уставился собеседнику прямо в глаза.
  - А это правда?
  - Правда?! - Один вылупил на него глаза, и некоторое время разглядывал Сергея, как будто увидел его в первый раз, а потом недоуменно пожал плечами и расплылся в добродушной улыбке. - Ну и вопросы у вас, ваше благородие! 'А это правда?' - он похоже скопировал Сергея и тот напряженно улыбнулся. - С какой стороны посмотреть, друг мой. С одной - чистая правда, с другой, - он неопределенно улыбнулся.
  - А рассказать можешь? Историю?
  - Так на форуме есть, вроде бы?
  - Ну, Сергей замялся и потянулся было за пачкой, а потом отдернул руку, как будто ожегшись. - Там как-то все непонятно.
  - Хм, - Один с сомнением осмотрел Сергея. - Странно. Впрочем, секретов нет, дружище. Только там и рассказывать особо нечего. Молодой я тогда еще был, только начинал с миром разбираться, - он откинулся на спинку и мечтательно полузакрыл глаза. - Эх, время было! Тайны, битвы, свершения! Молодость, одним словом. А подруга моя как раз в больничке работала, где девчонка эта лежала. Из-за нее все и закрутилось. Приходит как-то, вся в слезах. Я к ней, естественно, что да как, пытать начинаю, а она - в рев. Ну и давай про деваху рассказывать эту. Двенадцать лет, лейкоз, стадия то ли третья, то ли четвертая. Короче, деваха доходила уже, между нами. Ну, а моя буквально на стенку - 'как же так, такая молодая, жить да жить еще!', - Один помолчал, явно углубившись в воспоминания. Потом встряхнул головой, повел плечами и подмигнул притихшему собеседнику. - Ну а я молодой, повторюсь, был, горячий, давай, говорю, вытащим девку, нефига слезы без дела лить. Она знала, что я занимаюсь кое-чем потихоньку, поверила. Ожила, - Один добродушно кивнул и почесал щеку. - Сказано, сделано. Она подругу подключила свою, та вместе с ней работала. Вот подруга у постели девахи сидела как раз, а моя со мной процесс контролировала. Назначили время, созвонились, и я пошел...
  - Пошел?! Куда? - Сергей недоверчиво уставился на спокойное лицо Одина и недоуменно пожал плечами.
  - Так сразу объяснить сложно, Серега. Точнее, - Один ехидно подмигнул, - объяснить то просто, но - не тебе. У тебя в парадигму твою мое объяснение не поместится. Не важно куда, важно - пошел. Пошел я, Серега, пошел, все глубже иду, глубже... А фотка девахи рядом со мной прямо стояла, я ее рассматривал около часа, как живую перед собой представляю... Ну, а потом, - рассказчик чуть нахмурился, потом широко улыбнулся. - Короче, смотрю - она. А ее какая-то жуткая штуковина всю окрутила. Как дракон настоящий, Серега, не поверишь. Окрутила, и в какое-то болото затаскивает. Смотрю, еще чуток, и все - капец девке. Ну, я на чудище, оно отвлеклось на миг, и на меня. Рубилово славное было, - Один мечтательно закрыл глаза и помотал головой, щурясь как объевшийся сметаны кот на солнце. - Рубилово такое было, Серега, что все миры вздрогнули разом! Сколько времени - не спрашивай. Но в какой-то момент чую - все! Начинаю я эту хрень одолевать. Причем и я это понял, и штука эта. Вроде бы совсем я эту хрень добил, но, веришь, меня вдруг этот дракон лапищами своими хватает, прямо за руки, и вместо того, чтобы биться дальше, прямо в глаза уставился! А глаза у него, - Один помотал головой. - Пиздец, Серега, какие у этой штуки глаза были. Там ни злобы нет, ни мерзости какой, а только одна запредельная мудрость. И как пригляделся я, Серега, так чуть реально с катушек и не отъехал, - рассказчик замолчал. Видимо воспоминание зацепило и его, и он некоторое время так и сидел, задумчиво покручивая в руке пустую пиалу. Потом встрепенулся, и на губах снова заиграла широкая улыбка. - Короче, смотрит эта штука на меня, а я как будто мысли ее читаю. Да не просто мысли, - Один махнул рукой и поморщился. - Короче, Серега, чтобы тебе мозги не разрушать, коротко скажу. У девахи этой по прошлому воплощению кармический долг был. Если бы она тихо спокойно угасла бы себе, обнуление было бы. Все, нет долга, если нашими простыми словами. А тут я, с астральным мечом и на бледном коне! Штуку я эту победил, Серега, конечно. Только она мне напоследок эту информацию прямо в мозг и задвинула. Держит меня когтями за руки, кровь хлещет, а я и двинуться не могу, а картинку эту как живую вижу. Я увидел, чем мое доброе дело обернулось. А как увидел, чуть не завыл! Но поздно было уже, если так-то... А эта штука увидела, что я все понял. Увидела, кивнула мне так напоследок, и - все! Ну, глаза открываю, а там, - он хмыкнул и слегка прихлопнул в ладоши. - Пиздец то, Серега, только начинался. Подруга рядом в истерике бьется, чуть не головой об стену. Руки у меня в кровище все, бинтами перемотаны, но из-под них один пес течет. Короче, подруга рехнулась, квартира - как берлога Чикатило после удачного дня, сам то ли в шоке, то ли в афиге, так сразу и не скажешь, - Один покачал головой, явно продолжая пребывать мыслями там, в далеком прошлом, и улыбнулся совершенно потерявшемуся Сергею. - Как привел подругу в чувство, давай допрашивать. А она только одно сказать в состоянии: ты, говорит, лежишь без памяти, дергаешься весь, как будто ток через тебя пропускают, а потом по рукам надрезы эти поползли. Вот это ее и добило, собственно. Как в фильме про гражданина Фредди Крюгера, только там фильм, Серега, а тут - вживую. Прямо в реальности на руках надрезы появляются, а из них - хлестать начинает. Если б она сразу в обморок хлопнулась, тут могло неприятней все быть, но выучка сработала. Она вначале забинтовала, а в обморок - потом. Понял, какие боевые подруги бывают?
  Потрясенный Сергей молча разглядывал улыбающегося рассказчика, а потом, по прошествии нескольких минут, не своим голосом хрипло выдавил.
  - Ты это серьезно? Ты сейчас мне это серьезно все рассказываешь?!
  Улыбка сползла с лица Одина. Оно стало очень древним и очень серьезным, а затем владелец лица принялся молча закатывать рукава рубахи, а когда покончил с этим, протянул руки вперед. По верхней стороне предплечья каждой руки, от запястья и почти до локтя тянулись три ровных полосы - следы давно зарубцевавшихся шрамов внушительного размера. Сергей охватил запредельный ужас, когда он, в буквальном смысле потеряв дар речи, рассматривал страшные следы, а затем картинка начала меркнуть, и он на мгновение потерял сознание. Резкая боль в правой щеке вернула его в реальность. Схватившись за буквально пылающее болью место он увидел перед собой яростное лицо собеседника, который резко встряхнул его, схватив рукой за грудки, а потом, отпустив и отодвинувшись от стола, презрительно скривился.
  - Эй, Аника воин, ты что, сомлеть тут у меня решил? В себя приходи, все, кончилось представление! С тобой, Серега, не то, что в нормальное место, в забегаловку привокзальную ходить опасно.
  Не выдержав пронзительного взгляда, он перевел глаза вниз и снова увидел следы давно затянувшихся шрамов, украшавших могучие предплечья Одина. Он снова почувствовал, как картинка поплыла перед глазами, и невероятным усилием удержал в фокусе внимания столик с собеседником.
  - Этого не может быть, - его губы, казалось, против воли выплюнули эти слова, а сам он завороженно разглядывал рубцы, вновь переведя взгляд на невозмутимое лицо рассказчика. - Этого не может быть!
  - Не может. А кто говорит, что может то, Серега? Ты что сомлел то так? Казалось, есть стержень, а в натуре ты как баба дебелая, - Один презрительно скривился, продолжая с интересом разглядывать совершенно потерявшегося Сергея.
  - Но они же есть!
  - Ну, есть. Куда им деться то? Что смущает то тебя, друг ненаглядный?
  Сергей несколько минут молчал, пытаясь прийти в себя, но попытка успехом не увенчалась, и он приник к пустой пиале, не замечая насмешливого взгляда своего визави. Наконец, отдышавшись и немного очухавшись, он с каким-то непреходящим ужасом взглянул на виновника его состояния.
  - Слушай, - он снова помолчал, собираясь с мыслями. - Я все понимаю, да дурак я, ладно. Но! - он резко вздернулся, опрокинув, таки, пиалу, но даже не заметив этого. - Но этого же быть просто не может! У тебя же в сознании этот дракон был, не наяву! Как он следы оставить мог?! Это же бред!
  - Все! - Один прихлопнул ладонью по столу. Он больше не улыбался, глаза излучали поистине ледяное равнодушие. - Баста, Серега. На сегодня закончено. Как считаешь, я твои сорок три тысячи восемьсот целковых отработал? - поняв, что ответа не дождется, спокойно кивнул головой. - В заключение скажу: в твоем плоском мире это - чудо. В моем мире - реальность. Понял? Для меня тут никакого чуда нет. Вся беда в твоей башке, которая сложную конструкцию плоской видит, и всю сложность многомерного мироустройства хочет на лист бумаги переложить. Не получится. И беда тут не в мире, в тебе. Еще вопросы есть?
  - А девочка? Девочка жива осталась?
  - Конечно, Серега. Жива и здорова. Зря, что ли, я бился то аки лев? Тут вопрос в том, хорошо ли это, или нет. Впрочем, - Один добродушно улыбнулся, - хрен ли тут гадать то? Тут каждый свое получил. А я и гешефт еще от Мироздания...
  - Гешефт? Какой гешефт?
  - Бабки, Серега. Я в ту пору на мель сел, и на очень серьезную мель. Как обесточили, прямо. А буквально через два дня на меня работка дармовая свалилась. Пятьсот тысяч, Серега, на ровном месте. Это как если бы сейчас, - Один задумался и прищелкнул пальцами, - лямов пять, если на сейчас переводить. Вот это для меня тогда чудом виделось.
  - Подожди, - Сергей протестующе помотал головой. - Ты же сам сказал, что влез куда не надо! Я же понял, что это ошибка твоя была?!
  - Ошибка. Только я ее осознал, Серега. А ошибки, по сути, и не было. Мы же всегда из своего сегодняшнего понимания исходим, а раз так, то и ошибок нет. Это же в битве этой мне ошибку мою показали, а не до. А вот то, что я ее осознал, да и еще и причину понял, вот за это мне Мироздание зачот и поставило. А чтобы оценка чем-то конкретным была, приварок неожиданный дали поиметь.
  - А какая причина была? Ты же помочь хотел, вроде как доброе дело, разве нет?
  - Нет, - Один посерьезнел, даже нахмурился. - Если в суть углубляться, то на первом месте эго было, Серега, а не желание помочь. 'Как же, я же шаман не ебись какой! Я ж всех мечом астральным в капусту покрушить могу!'. Это эго, Серега, не более. А девочка эта - инструмент, для реализации амбиций. А для шамана эго - смерть. Это и был самый главный урок. Теперь понял?
  - А ты шаман?
  Один вздохнул, закинул ногу за ногу, и задумчиво посмотрел на Сергея. Потом подмигнул, посла воздушный поцелуй.
  - Прощевай, Серега. Мне кажется, ты уже в кредит начинаешь залазить. Все, что оплачено, все - сделано. Алгоритм только помни. Первое - твердое намерение, второе - как мыслишка придет, сразу - 'на хуй!'. Но если ты с первым пунктом определишься, Мантрой разок-другой воспользоваться придется только. Это главный секрет и есть. Считай, я тебе защиту сегодня поставил. Просрешь защиту, будешь биться всерьез. Все, бывай, - Один поднялся со стула, протянул руку и кивнув на прощание двинулся к выходу, не замечая оставшегося сидеть с открытым ртом Сергея.
  
  10
  
  Следующие несколько дней после приснопамятной встречи то ли пролетели как одно мгновение, то ли наоборот, растянулись в вечность. Но таких ощущений, как неоднократно признавался себе сам Сергей, он не испытывал с самого раннего детства. Легкость? Наверное, дело было не только в ней, хотя именно легкость он и ощутил в первую очередь, когда на выходе из 'Кофемании' недрогнувшей рукой запустил пачку в стоявшую возле входа урну. С души, в буквальном смысле этого слова, свалился камень, по крайней мере, именно так он это и ощутил, когда вышел на Покровку и медленно побрел по улице, снова и снова прокручивая в голове подробности состоявшейся встречи. Казалось, стоило сделать неосторожное движение, и он бы просто взлетел, а с лица не сходила какая-то блаженная улыбка. Единственное, что могло омрачить это совершенно незнакомое невероятное состояние, так это воспоминание о руках Одина с полосами длинных, давно зарубцевавшихся шрамов.
  Не менее получаса после ухода нового знакомого он просидел в кафе, бессмысленно пялясь в стол и игнорируя удивленно недоумевающие взгляды официанток. Сергей отдавал себе отчет, что в привычной реальности отныне пробита брешь, причем, брешь такого масштаба, что это больше напоминало развернувшуюся у самых ног бездну, готовую то ли извергнуть из себя нечто запредельно жуткое, то ли наоборот, затянуть незадачливого наблюдателя для встречи с обитателями этого пространства. Он был материалистом до мозга и костей, но тут, и он был вынужден признаться в этом себе самому, его привычное, всосанное с молоком матери мироощущение не просто дало трещину, а на какой-то, пусть и очень короткий миг, вообще перестало существовать. Старого здания, как размышлял Сергей, больше не было, а вот что возникло на его месте - об этом даже не стоило думать. Слишком глубока пропасть, мрачно размышлял он, чтобы заглядывать в нее несовершенным человеческим взглядом. 'Есть многое на свете, друг Горацио' - всплыло неожиданно из глубин памяти, и он, поежившись, был вынужден признать, что на свете, судя по всему, было не просто 'многое', не снившееся мудрецам времен Шекспира, но и еще очень много совсем другого, о чем даже эти ученые мужи предпочли бы не знать, а если бы и узнали - забыть, дабы не подвергать свою психику вполне себе реальной опасности.
  Он вспоминал свои впечатления от приснопамятного 'Кошмара на улице Вязов', который увидел лет в тринадцать - четырнадцать. Это был единственный ужастик, который произвел на него впечатление, и он даже испытывал вполне себе осязаемый страх еще пару дней, когда лежа в кровати и готовясь отойти ко сну, вспоминал страшное обожженное лицо манька из снов, и поеживаясь, размышлял о фабуле фильма. Но фильм был всего лишь фильмом, а шрамы на руках рассказчика были суровой прозой жизни, как размышлял Сергей, и пусть он сам бы не смог объяснить причину своей уверенности, но внутренний голос подсказывал: Один не лгал. Он не лгал, не выдумывал, не наводил тень на плетень. Он просто излагал факты, и эти самые факты говорили только об одном: страшное существо из видений Одина оставило вполне осязаемые следы на его реальном теле, пусть звучало это даже не фантастически, а, - тут Сергей совершенно потерялся, испытав приступ настоящего страха, но, как ни странно, на помощь пришло боевое заклинание, оставленное виновником его тревоги, и он, сам не отдавая себе отчета и яростно тряхнув головой, внезапно выпалил, словно именно это сейчас могло хоть как-то защитить от затягивающего в себя безумия - 'На хуй!'.
  Мантра не просто помогла, а помогла самым невероятным образом. Мысли о шрамах на руках Одина и прочие пугающие образы моментально исчезли, не оставив после себя даже следов. Зато на смену этому накатила та самая невероятная легкость, ощутив которую Сергей моментально подорвался со стула и двинулся к выходу из кафе. Казалось, в него разом впрыснули какой-то совершенно запредельный заряд энергии. Тело буквально распирало, и Сергей с улыбкой подумал, что именно так должен ощущать себя надутый гелием воздушный шарик, рвущийся в голубые небеса. На выходе из кафе рука сама нашарила многострадальную пачку, и он, равнодушно кинув на нее взгляд, без колебаний направил в стоящую в нескольких метров от него урну. 'На хуй!' - с этим емким напутствием пачка исчезла в недрах чугунного девайса, а он с широкой улыбкой побрел по улице, с каким-то новым, незнакомым самому ощущением разглядывая дома, лица прохожих. Гулял он около двух часов, совершенно потерявшись в нахлынувшей на него эйфории. Он не прокладывал маршрут, не ставил перед собой какой-то цели. Он просто - шел. Закончил свой неожиданный вояж он уже на Новом Арбате, встрепенувшись, и с удивлением разглядывая несущиеся по широкому проспекту автомобили. Рука скользнула в карман, потом в сумку, а еще через мгновение он вспомнил исчезающую в недрах урны пачку и испытал чувство досады. Впрочем, зазор между возникшим чувством и последовавшим вслед за ним - 'на хуй!' был минимален, и нарождавшееся желание моментально исчезло, даже не успев сформироваться. Сергей улыбнулся, и еще раз отчетливо продекламировал Мантру вслух, вспугнув проползавшую мимо него бабульку. Загадочное заклинание, судя по реакции невероятно оживившейся старушки, работало абсолютно во всех сферах бытия, и он, улыбнувшись еще шире, зашагал ко входу в метро. Мелочь на жетон по его прикидкам в бумажнике еще оставалась.
  К обеду следующего дня он был вынужден констатировать, что Один сотворил чудо. Мантру ему пришлось использовать буквально пару раз - вечером перед сном, и утром. После лекции в кафе ему было особенно интересно понаблюдать за мыслями, которые, однако, не спешили набрасываться на него, словно собеседник действительно каким-то загадочным образом защитил его от их докучливого внимания. Однако, перед самым сном он пропустил момент атаки, и уже всерьез начал размышлять - не стоит ли выйти на улицу подышать, а заодно стрельнуть у кого-нибудь из гуляющих собачников сигаретку, чтобы утром уже с новыми силами начать использовать чудодейственное заклинание, однако буквально пару минут спустя осознал - что происходит, и яростно употребил полученное оружие. 'На хуй!' в тишине квартиры прозвучало не только грозно, но и, как показалось самому Сергею, достаточно бескомпромиссно, и спать он отправился все на том же подъеме, что ощущался с момента встречи с Одином. Следующая атака состоялась утром, когда он, выспавшийся и буквально лучащийся энергией, пил кофе и размышлял, сможет ли со временем установить с куревом не подчиненные, а, как с улыбкой сформулировал Сергей, взаимовыгодные и свободные от какой-либо зависимости отношения. Мысль была интересной, и он уже всерьез начал прикидывать, по истечению какого срока смог бы утверждать, что безоговорочная и окончательная победа над противником уже состоялась, и, соответственно, можно попробовать дополнить сигаретой ежеутренний кофейный ритуал, как вдруг, словно со стороны, увидел всю подоплеку происходящего в голове процесса и яростно вскочил со стула, от досады треснув кулаком по столу. Незамедлительно использовав Мантру несколько раз подряд, и для верности крепко хлопнув себя ладонью по лбу, он рванул в душ. Открыв на полную мощность кран с холодной водой, он не менее минуты топтался под ледяной струей, стиснув зубы, и проклиная свою забывчивость. Закончив экзекуцию, выскочил из ванны, насухо растерся полотенцем и еще несколько раз поразил заклинанием коварного врага, в очередной раз отметив, что в чем-то Один, несомненно, был прав. Мыслишки действительно вползали в голову незаметно, и стоило только пропустить самый первый момент агрессии, как начинал соображать Сергей, дальше процесс приобретал поистине необратимый характер. 'Вот суки!' - он беззлобно ругнулся, кинул взгляд на настенные часы и отправился одеваться, дав себе зарок быть бдительнее.
  До обеда он отследил еще пару моментов, когда почти неосязаемые, но оттого не менее реальные, в его сознание незаметно попытались утвердиться запретные идеи, словно постепенно материализуясь из остатков прошлого опыта, но Мантра была наготове, и атака врага была подавлена в самом зародыше. Настроение было просто превосходным, что не преминуло сказаться на рабочем процессе. К тому же, он вновь начал ощущать присутствие Волны, и без малейших колебаний и промедлений воспользовался этим обстоятельством, сбив цену на две лицензии почти на двадцать процентов. Зашедший к нему Денис только восхищенно присвистнул, когда он скупо, телеграфным текстом доложил ему о результате телефонного разговора, и молча показав большой палец отправился к себе, чтобы по горячим следам закрепить договоренности с поверженным контрагентом. Сергей же пахал как вол. Он разобрал накопившиеся за последние дни бумаги, навтыкал жестких люлей элите, окончательно расслабившейся за последние дни. Бойцы уже жили в предвкушении новых перспектив, открывавшихся перед компанией в целом, и перед каждым из членов триумвирата, и начали, по мнению Сергея, забивать на текучку, рассчитывая рассчитаться с конкурентами впоследствии, когда озвученные боссом планы начнут претворяться в жизнь. Пару часов он просидел с логистами, выстроив план работы на предстоящие недели, потом снова засел за бумаги, поступившие от юристов.
  Все горело и спорилось, а больше всего грело душу осознание того, что можно было приступить к реализации второй части генерального плана, и начать осаду неприступной твердыни по имени Светлана. Тут, впрочем, Сергей ясного и четкого алгоритма пока не видел, уповая больше на наитие и экспромт. Самым сложным, по его разумению, было каким-то образом увидеть объект его мечтаний вне офиса Максима Андреевича, но как это было можно осуществить на практике он пока не понимал. С другой стороны, размышлял Сергей, Волна есть Волна, и раз она подхватила и понесла его, стоило довериться этой силе, пусть ее природа и оставалась за гранью его понимания. Закончив трудовой день на подъеме, он направился домой, а уже отходя ко сну осознал, что грозный, как казалось еще несколько дней назад, противник если и не повержен окончательно, то явно предпочел скрыться из поля видимости до лучших времен, не желая, судя по всему, испытывать на себе воздействия грозного заклинания.
  Следующие несколько дней прошли все в том же ключе. Невероятный прилив сил, чудесное настроение и полное отсутствие хоть какой-то тяги к куреву, что уже совсем выходило за рамки понимания Сергея. Душевный подъем, с его точки зрения, объяснялся достаточно просто. Только теперь он начал понимать, какой объем энергии расходовался на все эти бесконечные умственные загоны, на безостановочное проигрывание самых мрачных сценариев будущего и прочую белиберду, но теперь, когда внутренняя борьба отсутствовала как класс, этот излишек энергии и обеспечил тот совершенно невероятный тонус, который ощущался абсолютно во всех сферах его жизни. Сергею начинало казаться, что даже привычный мир в одночасье заиграл новыми красками, стал ярче, сочнее, и даже, как он с улыбкой признавался сам себе, более живым, словно излучаемая им жизненная сила начинала изливаться в окружающее пространство. В общем и целом, как понимал он, он был похож на человека, неосознанно тащившего целую вечность безумно тяжелую и, что самое главное, совершенно ненужную ему поклажу, а осознал это только освободившись от нее, причем, как он вынужден был признать, не с помощью собственных сил и умений, а благодаря великодушной помощи извне. Сорок три тысячи восемьсот рублей, отданных в 'Кофемании' за заклинание, были многократно отбиты в первые же три дня, но дело было не во вполне ощутимой материальной выгоде от Мантры. Чувство легкости, душевного подъема и постоянного ощущения той самой Волны, которая несла его на своем гребне, явно было невозможно оценить, а удовольствие от процесса бытия, как он начал понимать только теперь, было сравнимо с ощущениями из раннего детства. Если что-то и беспокоило его, так это полное непонимание того механизма защиты, о котором упомянул Один перед самым расставанием в кафе. И пусть звучало это дико, но Сергей был вынужден признать: объяснить внезапное исчезновение тяги к сигаретам чем-то иным, нежели сторонним и намеренным вмешательством, вряд ли представлялось возможным, пусть его натура и совершенно отвергала саму возможность подобных манипуляций. С другой стороны, как был вынужден признать он, факты - штука упрямая, а факты были налицо. На четвертый день он уже не использовал Мантру, а день на пятый - шестой нашел для грозного заклинания уже иное применение, с удовольствием осваивая новую игрушку.
  
  
  11
  
  До приезда Максима Андреевича оставалось совсем ничего. Документы для подписания были готовы, дела в компании приведены в полный порядок, все хвосты зачищены. Оставалось только ждать, и с одной стороны, Сергей наслаждался образовавшимся перерывом в делах, пребывая в предвкушении эпохального события, с другой, все чаще беспокоили мысли о Светлане. Съездив еще один раз в офис на Пречистенке и проведя пару часов с помошником нового партнера девушку он снова не застал. А может, размышлял Сергей, Светлана была личным секретаремм Максима Андреевича, и просто не выходила к посетителям в отсутствии своего босса. Он специально заказал две чашки кофе с небольшим перерывом, надеясь, что чудо, все-таки, произойдет, но его мечты так и остались мечтами. Кофе принесла незнакомая женщина лет сорока, и его настроение ощутимо испортилось. Можно конечно было задать вопрос в лоб помошнику Максима Андреевича, и он едва удержался от того, чтобы так и не сделать, но что-то остановило его от такого прямолинейного подхода. В конце концов, успокаивал он сам себя, осталось подождать всего несколько дней. Но мысли не давали расслабиться, роясь в голове как стая докучливых насекомых. 'А если уволилась?', 'а если вообще случайно в первый раз в офисе была?', 'а если замуж вышла?' - таких 'если' были десятки, а при мысли о возможном замужестве сердце вообще сдавило как тисками. Уже подходя к дверям офиса и окончательно издергавшись от всех этих бесконечных 'если' он, сам того не ожидая, вдруг со всей накопившейся злостью пнул по стволу совершенно ни в чем не повинного дерева, а зашипев от боли в ушибленной ноге, вдруг громко и отчетливо рявкнул - 'на хуй!'.
  Как ни странно, использование боевого заклинания Одина и тут сработало абсолютно на всех уровнях. Исчезла боль в ноге, а главное, резко улучшилось настроение, словно Мантра внезапно разогнала сгущавшиеся в сознании тучи. 'На хуй!' - он еще раз громко и отчетливо повторил всемогущую формулу и усмехнувшись, двинулся в офис. 'Алгоритм то, реально, где хочешь применять можно!' - он с улыбкой распахнул дверь и двинулся в себе в кабинет, на ходу послав воздушный поцелуй зардевшейся Катюхе. Впрочем, через десять минут от хорошего настроения не осталось и следа.
  - Здоров, пан генеральный, - Денис вошел без стука, что бывало крайне редко и почти всегда свидетельствовало о том, что заместитель явно пребывает не в самом лучшем настрое.
  - Здорово, Дэн, - Сергей отложил бумаги и с интересом уставился на хмурое лицо коммерческого, который плюхнулся в кресло и кисло скривился, словно его донимала не слишком острая, но, тем не менее, вполне ощутимая зубная боль. - Чего хмурый, случилось что?
  Зам вместо ответа положил на стол перед Сергеем лист бумаги, и тот, мгновение помедлив, потянул лист к себе и принялся читать. Брови Сергея медленно поползли вверх, он встряхнул головой, еще раз пробежал глазами текст и совершенно ошарашенный уставился на сидящего перед ним заместителя.
  - Что?!
  Денис молча развел руками и скривился еще сильнее, а потом, не выдержав, легонько шлепнул рукой по столу.
  - Слов нет, Серега. Надо Жеку звать, пусть он объясняет.
  Сергей молча протянул руку к внутреннему телефону
  Пока член триумвирата добирался до кабинета босса, Сергей успел трижды прочитать злополучное письмо, испытал безумно острое желание закурить и даже зашарил рукой по карманам, нащупывая несуществующую пачку. 'Вот блядь!' - он злобно стиснул зубы и раздраженно заказал секретарю кофе, а затем с еще большим ожесточением уставился на бледное лицо входившего в кабинет менеджера по продажам.
  - Ты как это объяснишь? Ты, блядь, как это объяснить можешь?! - он с треском хлопнул рукой по столу, вспугнув прокрадывающуюся в кабинет хранительницу ресепшена, которая боязливо пискнула и застыла на входе. - Извини, Катюха, - Сергей выдавил улыбку, благодарно кивнул, принимая чашку кофе и дождавшись, пока секретарь покинет кабинет, глубоко выдохнул и нарочито спокойно кивнул застывшему в дверях бойцу. - Что встал как памятник? Садись, докладывай.
  Через пятнадцать минут блеявший и заикавшийся Жека был отпущен восвояси, а Сергей с Денисом остались одни, мрачно поглядывая друг на друга. Молчание нарушил Сергей.
  - Что скажешь?
  - Не знаю, - зам задумчиво пожал плечами и отложил письмо на стол. - Суки, Сергей Владимирович, вот что я тебе скажу. Ты вообще такое видел когда?
  - Чтобы результаты тендера задним числом отменяли? - Сергей снова поймал себя на страстном желании затянуться табачным дымом, дабы успокоить разбушевавшуюся психику и страдальчески скривился. - Нет, Дэн. Да еще с такой вот формулировкой. 'В связи с поступлением в адрес комбината существенно более выгодного предложения от альтернативного поставщика!' - он яростно скомкал злополучное письмо и запустил в корзину для бумаг, с изумлением разведя руками. - Это уже вообще кранты, Дэн. Мы же и так цену дали ниже плинтуса, чтобы этот первый лот удержать, а нам что предлагают? - он брезгливо потянулся к письму перед замом, взял его, еще раз перечитал содержимое и мучительно морщась принялся что-то прикидывать про себя.
  - Не парься. Нам предлагают нижи себестоимости процентов на семь поставить, если ты это считаешь.
  - На семь?!
  - Угу. Я как раз последние закупки посмотрел, так и выходит. Это Андрюхины бойцы, Сергей. Они на торгах первое место слили, вот и написали отдельное письмо. Дескать, рассмотрев все еще раз, готовы, товарищи заводчане, под вас еще прогнуться. А Магнитка нам, соответственно, свое предложение. Их понять можно, - Денис устало вздохнул и провел рукой по лицу. - Работать им с нами удобнее, качество у нас лучше, откат на уровне, но с официальной точки зрения если смотреть, то все правильно выходит. Радеют за родной завод, прогибают поставщиков, снижают себестоимость продукции, - коммерческий махнул рукой. - Другое дело, что тендер отменить - это прецедент, товарищ генеральный директор. Так бы, Серега, нам пофигу, конечно, с учетом сложившейся ситуации. Они же себе яму роют. Твоя задумка для них пока - полная неожиданность, а эти вот метания - от жадности и глупости обычной. Единственное, - зам снова тяжело вздохнул, - тут непонятно как вести себя теперь. Падать под них? Ради объема в убыток поставлять? С моей точки зрения - не вариант, - он рукой остановил приготовившегося возразить Сергея. - Нам зачем это соревнование нужно, скажи? Максиму Андреевичу как объяснять, что у нас поставки в минус идут? В странный бизнес он заходит тогда, получается. Не находишь?
  - У нас что, одна Магнитка что ли? Да и он поймет...
  - Поймет. И ты объяснишь, - Денис добродушно кивнул головой. - Ты кому хочешь что хочешь объяснить можешь, не сомневаюсь. А смысл в этом - какой? Просто щелкнуть их по носу? Амбиции удовлетворить? Если пошлем Магнитку, нам второй лот достанется. Объем меньше поставлять, Серега, а вот заработок тут не просто больше будет, а он - будет! - зам потряс указательным пальцем и пристально посмотрел Сергею в глаза. - Он будет, Серега! А если первый лот потянем, будет убыток. Опять же, - он развел руками и искоса посмотрел на мрачное лицо собеседника, - стоимость активов твоих пересчитать придется. Да, копейки ты потеряешь, не спорю, но нафига вообще что-то терять, ради амбиций? Давай в предверии грандиозного начинания не будем горячку пороть, а?
  - Суки! - Сергей сжал кулаки и, не удержавшись, с силой стукнул по столу, заставив подпрыгнуть чашку перед ним. - Вот ведь суки, прости господи! - он лихорадочно соображал. Дело было не в одном заводе и в одном, конкретно взятом выпаде друзей конкурентов. Дело было в системе, и Сергей понимал, что за первой ласточкой последует и вторая, затем третья, а дальше все неотвратимо начнет разворачиваться по нисходящей спирали. Да, появление в компании инвестора, и, как следствие, выход бизнеса на совершенно иной уровень, нивелировали все эти крысиные происки недоброжелателей, но в груди продолжала бушевать ярость. Более того, где-то на самой периферии сознания мелькнула, и тут же пропала какая-то, как ему показалось, очень нестандартная и ценная мысль. Он несколько секунд страдальчески морщился, стараясь выцепить беглянку, но потом осознал тщетность своих усилий и устало потер лоб. - Не, Дэн. Тут какое-то другое решение быть должно. Упадем тут, дальше пойдут суки по нашим заводам.
  - И что? Твоя задумка для чего? Твой план же это предусматривал все, - зам пожал плечами и потянулся. - Да. И отступить временно где-то придется, что такого? Ладно, что отвечать товарищам сукам, босс?
  - Отвечать? - Сергей невидяще посмотрел на коммерческого и решительно тряхнул головой. - Пока ничего. Три дня тайм-аут берем, так и напиши.
  - А если гнать будут?
  - Пусть кобылу свою гонят, а не нас, Дэн. Мы августовский объем заводу выгрузили?
  - Да. У нас, собственно, недели две есть, ты прав. Август мы им закрыли, а сентябрьский объем должны будем числах в пятнадцатых начать грузить. Это если без форс-мажора. А зачем тебе пауза то? Сомневаешься?
  - Решение нестандартное хочу найти. Чтобы и волки целы, и овцы сыты, - Сергей хмыкнул и потянулся, разминая тело. - Да и уесть козлов, если честно, охота...
  - Смотри, гордыня, она грех великий, - зам добродушно подмигнул и выбрался из кресла. - Ты у себя будешь? Как, кстати, дела твои?
  - Какие? - Сергей сделал вид, что не понял вопроса и принялся копаться в лежащих перед ним бумагах.
  - С куревом, босс. Я что-то тебя с сигаретой уже дня три не вижу, если не путаю ничего? - Денис откровенно улыбался, и Сергей, не выдержав, усмехнулся в ответ.
  - Отстань!
  - Неужто?!
  - Да, Дэн. Все, амба.
  - Красавец! - коммерческий восхищенно поцокал языком и с чувством пожал руку. - А как твердыня?
  Сергей чуть поморщился и искоса посмотрел на лукаво улыбающегося заместителя.
  - Отстань. Когда будет что рассказать, расскажу.
  - Рассказы - в топку. На салатик пригласить не забудь! - Денис кивнул на прощание и аккуратно прикрыл за собой дверь.
  Сергей еще некоторое время сидел, закрыв глаза и прокручивая ситуацию с тендером, снова и снова испытывая приступы глухой злобы, а потом постарался успокоиться и нащупать ту самую мысль, что проскочила в фокусе его внимания всего на один короткий и ослепительный миг, оставив после себя крайне странное ощущение. Он попытался восстановить всю последовательность событий, но через несколько минут был вынужден признать: мысль исчезла без следа, но ощущение, которое она породила своим мимолетным присутствием, продолжало крепнуть. Из сложившейся ситуации был и другой выход, лежащий, как осознавал Сергей, раз за разом напрягаясь в мучительной попытке вспомнить, в совершенно иной плоскости, и приводящий к абсолютно другим результатам.
  Он помучился еще несколько минут, затем плюнул на все, и с полчаса просидел бездумно пялясь в окно, утонув в совершенно не имеющих отношения к злополучному тендеру мыслях. Неожиданно нахлынули воспоминания. Детство, школа, институт... Первые шаги в коммерции, друзья, от многих из которых остались только воспоминания в самом прямом смысле этого слова, недруги, во многом повторившие судьбу друзей... Он уходил все дальше и глубже, потом снова начинал подниматься по этой бесконечной лестнице от прошлого к сегодняшнему дню, а потом снова спускался. Затем, встряхнулся, волевым усилием прерывая сеанс погружения в эти, поистине бездонные глубины, осмотрелся, собрал сумку и быстро двинулся на выход.
  
  12
  
  Всю дорогу до дома он отражал разноплановые атаки внезапно оживившегося противника. Казалось, еще недавно такая нерушимая защита Одина начинала давать сбой. Уже выйдя из офиса он всерьез начал соображать, не стоит ли дойти до ларька, и махнув на все рукой выкурить, таки, сигарету, успокоив таким образом взвинченные из-за происков оппонентов нервы. Размышления далеко зайти не успели. 'На хуй!', как показалось самому Сергею, прозвучало недостаточно грозно и не слишком бескомпромиссно, и он для верности повторил Мантру несколько раз, в ярости притопнув ногой. Следующий позыв он испытал в вагоне метро, причем желание было настолько сильным, что это даже испугало его на мгновение. Казалось, он просто теряет контроль над собой, а перед глазами уже маячила витрина ларька. Он даже сделал пару шагов, пробираясь к дверям, но затем опомнился, и несколько раз отчетливо употребив про себя заклинание, гневно мотнул головой и стиснув зубы окончательно взял себя в руки. Тенденция настораживала, и остаток пути он проделал в состоянии такой бдительной готовности, что шансов у врага не возникло в принципе. Нет, мысли ворочались в недрах его головы, и пытались время от времени пробиться на поверхность, но грозное заклинание усекало поползновения врага в самом зародыше, и выйдя на 'Щукинской' он снова почувствовал былую уверенность.
  Теперь, имея возможность более тщательно проанализировать происходящее, он был вынужден признать правоту Одина. Да, начиналось все вовсе не с желания, как он пытался убедить своего оппонента в кафе, а именно с той самой первой мысли, за которой без малейшей задержки следовала вторая, третья, а затем голова словно становилась объектом штурма, и выдержать этот натиск без Мантры было просто невозможно. Как начал осознавать Сергей, стоило только пропустить ту самую, первую лазутчицу, дальше ситуация постепенно выходила из-под контроля, и он, сам не отдавая себе в этом отчет, начинал на полном серьезе рассматривать очередной сценарий, итог которого всегда был один: он курил. Более того, в этих сценариях отчетливо угадывалось какое-то поистине человеческое коварство, словно появлявшиеся в его голове идеи были не результатом сложно выстроенных взаимодействий между клетками загадочного серого вещества в черепной коробке, а плодом творчества живого и несомненно разумного существа. 'Великий Ыфчх, говоришь?' - Сергей с трудом вспомнил имя загадочного персонажа, тряхнул головой и на некоторое время погрузился в раздумье - стояло ли что-то за рассуждениями Одина об этом мифическом противнике Сергея, или это был откровенный стеб, которым были щедро сдобрены все речи собеседника в кафе, но в итоге просто махнул рукой на все эти беспочвенные догадки, и снова бдительно отбил очередную атаку. Когда он подходил к дому, в голове вновь восстановился относительный порядок, а настроение немного улучшилось. Он присел на лавку перед подъездом, и вытянув гудевшие от долгой ходьбы ноги с удовольствием потянулся. На площадке копошились дети, мамаши в сторонке ворковали о своих делах, изредка вмешиваясь в конфликты, возникающие между обитателями песочницы. Хлопнула дверь подъезда, а повернув голову, он расплылся с широкой улыбке.
  - Здорово, сосед! - Сергей действительно обрадовался. За последние дни он ни разу не видел Дмитрия, но вспоминал его пару раз, и, как признавался сам себе, успел соскучиться по чудаковатому родноверу.
  - Здоров, - рукопожатие соседа было все таким же мощным. В отличие от Одина он, видимо, вообще никак не соизмерял свою силу и способность визави ее вынести, и Сергей, поморщившись, встряхнул ладонью.
  - Руку поломаешь!
  - До свадьбы заживет, - родновер невозмутимо подмигнул, и махнул какой-то совсем древней авоськой. - Я в магазин. За компанию не хочешь?
  - Пойдем, - Сергей поднялся с лавки, перебросил через плечо сумку и двинулся рядом с соседом, с улыбкой поглядывая на заросшее густой шерстью лицо попутчика. - Как жизнь? Как волхвы твои?
  - Жизнь? Нормально, - родновер пожал плечами и задумчиво оглядел Сергея. - А волхвы то тебе что дались?
  - Ну, так, интересно. Я вот еще ни одного волхва не видел. Только слышал, - он усмехнулся. От тебя, да еще про этих трех, которые с Иисусом были.
  - С кем?!
  - С Иисусом, - Сергей удивленно посмотрел на встрепенувшегося собеседника. - Там же волхвы какие-то были, если я не путаю ничего? В количестве трех штук, по-моему. Пришли поздравлять Иисуса...
  - Радомира, блядь! Какого Иисуса нахрен?! - сосед злобно сплюнул под ноги, и остановившись, гневно тряхнул лохматой башкой, пристально глядя Сергею прямо в глаза. - Не Иисуса они пришли поздравлять, а Радомира, понял?!
  - Радомира?! - Сергей ошалело потряс головой, с удивлением разглядывая возмущенного собеседника. - При чем тут Радомир какой-то? Я вообще-то про Иисуса сейчас говорю. Его же волхвы какие-то вычислили, разве нет?
  - Иди нахер со своим Иисусом! - Дмитрий яростно топнул ногой и еще раз злобно сплюнул, едва не угодив на кроссовок Сергея. - Не было, блядь, никакого Иисуса, понял?
  Сергей несколько мгновений пребывал в полной прострации, не понимая, что именно вывело спутника из себя, и совершенно не улавливая посыл оппонента, а потом, встряхнувшись, успокаивающе придержал того за рукав и примирительно кивнул, предлагая продолжать дорогу.
  - Слушай, чего ты кипятишься? Я что такого сказал? Ну, не было Иисуса, да и бог с ним, - он добродушно махнул рукой. - Я уже на все согласиться готов, лишь бы ты, братское сердце, не волновался...
  - При чем тут - согласиться, или нет? -родновер яростно засопел, но, тем не менее, возобновил движение, продолжая кидать гневные взгляды на Сергея. - Нехера имена путать, вот что я тебе скажу! Это, блядь, жидомассоны все!
  - Не понял? А чьи я имена перепутал?
  - Как - чьи? Ты мне про кого сейчас втирал? Про Иисуса?
  - Я не втирал, - Сергей удрученно развел руками и вздохнул. - Я, кстати, вообще не про Иисуса. У нас же разговор про волхвов был, вот я про волхвов и сказал. К Иисусу то волхвы приходили...
  - Да иди ты нахер! Не было твоего Иисуса, понял?! - родновер снова застыл посередине дорожки, яростно набычившись и уставившись на оппонента. Казалось, еще миг и из ноздрей пойдет дым, и Сергей удивленно развел руками, демонстрируя полное бессилие перед немотивированной агрессией соседа.
  - Все, успокойся! Не было, значит не было, - он не удержался и хмыкнул. - Видишь, братское сердце, какой ты и тут оригинал? У всех был Иисус, а у тебя, оказывается, нет. У тебя все не как у людей, извини...
  - На хер иди со своими людьми! Люди, тоже мне! - Дмитрий яростно тряхнул авоськой и гневно пошурудил ногой асфальт. - Жидомассоны, блядь, а не люди, так и говори! У людей, сосед, не Иисус был, чтобы тебе известно было. И волхвы не к Иисусу приходили, чтобы там тебе попы в церкви не рассказывали, понял?!
  - Хм. А к кому тогда волхвы приходили, интересно?
  - Как, блядь, к кому? К Радомиру, ясно дело...
  Сергей некоторое время молча стоял, пытаясь осознать - что именно с ним происходит в настоящий момент времени, но потом был вынужден признать, что это явно превыше его умственных способностей и жалобно взглянул на немного успокоившегося Дмитрия.
  - Слушай, - он успокаивающе выставил руки вперед и примирительно улыбнулся. - Я, конечно, после бесед с тобой уже не в том мире живу, что раньше, открыл ты мне глаза, спасибо, - он не удержался и улыбнулся. - Но теперь то ты не всерьез, надеюсь? Это что, шутка такая?
  - Какая шутка, нахер?! Рептилоиды, твари, вишь до чего мозги людям засрали, вообще уже никто ничего не отдупляет! - Дмитрий еще раз шваркнул ногой по асфальту и потянул Сергея за рукав. - Пошли. Разговор разговором, а дело - делом. Не было Иисуса никакого, сосед, чтобы ты знал. Это же бляди эти жидовские все перевернули с ног на голову! Мало того, что Родомира нашего распяли...
  - Радомира распяли?! Радомира нашего распяли? - Сергей схватился за сердце, с ужасом глядя на родновера и соображая - то ли собеседник действительно начал съезжать с катушек, и процесс принимает лавинообразный и, поистине, необратимый характер, то ли тот откровенно глумится над ним, маскируя безумный стеб под маской показного гнева. - Слушай, ты голову то мою пожалей, а? Ты же не всерьез все это сейчас? Кто распял? Какого Радомира нашего, ты о чем сейчас вообще?
  - Жиды, - сосед неожиданно успокоился. Его лицо стало мрачно сосредоточенным и, даже, слегка ожесточенным. - Это ж байка жидовская - про Иисуса. А в натуре он наш был, Радомиром звали. Он же этих рептилоидов жизни учить пришел, а они?! А они, блядь, мало того, что распяли его, так еще и сказку эту про Иисуса выдумали! Дескать, наш был гражданин Иисус, и это чисто наше жидовское дело. Хотим - распнем, хотим - еще как-то. Понял?
  Несколько минут оба шли в полном молчании. Сергей только крутил головой, соображая, что самый обычный поход в магазин может стать далеко не рядовым предприятием, таящим массу неожиданных открытий и, судя по всему, не меньшее количество плохо осознаваемых опасностей. Наконец он не выдержал, и покосился на погруженного в мрачные раздумья собеседника.
  - Слушай, это, конечно, интересная история, но я только одного не пойму, а зачем это все? Зачем этим твоим жидомассонам нужно то все это? И рептилоидам этим?
  - Зачем? - Дмитрий зажал одну ноздрю и мощно высморкался на асфальт, гневно покосившись на недогадливого оппонента. - Ясно - зачем. Жидомассонам один прок - от терок лишних уйти. Мы же им сейчас за Радомира то предъяву могли кинуть, а теперь что? Правильно, теперь это уже их иудожидовское дело, и постороннему в него хрен сунешься. А рептилоидам, - он задумчиво повел мощными плечами, и злобно отмахнулся. - А нахера они эфир у нас пиздили, твари? Это все одной цепи звенья, сосед! За дебилов нас держать хотят. Чтобы думать не начали, размышлять!
  - Погоди, - Сергей недоверчиво смотрел на начинавшего входить в раж собеседника. - Кого ты говоришь у нас, - он покрутил в воздухе рукой, - это самое? Какой эфир еще? Ты про что сейчас?
  - Про эфир. Который это спиздил, как его? - сосед замер посередине дороги, мучительно наморщил лоб, пошевелил губами и немного растерянно уставился на Сергея. - Блядь! Никак фамилию этого черта запомнить не могу, веришь? Ну, хер этот со скрипкой! Он еще теорию относительности выдумал...
  - Ты не про Энштейна сейчас, часом?
  - О! - могучая длань пришла в соприкосновение со лбом и родновер даже радостно подпрыгнул на месте. - Точно! Эта ссукота у нас эфир и спиздила! Но это ширма, вообще-то, Энштейн этот. Тут рептилоиды все замутили, я тебе точно говорю!
  - Охренеть! - Сергей страдальчески схватился за голову, жалобно поглядывая на счастливое лицо собеседника. - Охренеть! Энтшейн? Эфир у нас скоммуниздил, говоришь? Беда, - он сокрушенно развел руками, а в голове снова мелькнула мысль о том, что сосед далеко не так безобиден, как казалось на первый, не омраченный опытом более близкого знакомства, взгляд. - А зачем ему это нужно было? Точнее им, рептилоидам этим твоим? Практический прок то тут какой?
  - Ясно дело - зачем. Чтобы дебилами жили, чтоб нефть и газ жгли. Уголь там, еще херню всякую. Из эфира то можно что хошь забесплатно добыть. Энергию, к примеру. Тесла то откуда по-твоему энергию свою добывал? Правильно, - сосед погрозил пальцем пригорюнившемуся Сергею и тронул его за рукав, предлагая продолжить движение. - И все бесплатно, заметь! А из нефти энергию добыть - бабки нужны. А все бабки у кого? Правильно! Палец снова закачался метрономом, привлекая внимание собеседника. - Бабки все у этих - Барухов разных, Ротшильдов, Рокфеллеров... Да и нефть у них, по большому счету. Вот у них все и в кабале теперь. А если б эфир был, тут кто хошь бесплатную энергию качал бы, и жили бы все как, представляешь? - родновер заметно пригорюнился, продолжая помахивать нескладной авоськой в такт ходьбе.
  До магазина дошли молча. Сергей переосмысливал информацию, свалившуюся как снег на голову и, судя по всему, порожденную воспаленным сознанием собеседника, а тот углубился в какие-то одному ему известные мысли, страдальчески морщась и периодически сплевывая на землю. Отсутствовал сосед минут пятнадцать, и Сергей успел немного прийти в себя. Они направились в обратный путь, и Сергей не выдержал, нарушив молчание, стараясь сдерживать предательски проступающую на губах улыбку.
  - Слушай, братское сердце! А технически Энштейн эфир как скоммуниздил, я что-то не очень пойму? Как это на практике то выглядело?
  - Как? Элементарно. С трибуны, козлина, объявил - нету, дескать, граждане, никакого эфира! Вот и всех делов.
  - Интересно. А что же это ему все поверили то? Что, дураки вокруг, что ли одни?
  - Так я ж объяснял уже: ему после теории этой, про относительность, все на слово верили. Куй ли, гений же! - родновер презрительно скривился и гневно поскреб щеку. - Но эта же гнида не только эфир спиздила, если уж разбор полетов начинать. Он же и теорию относительности свою, тоже, подрезал!
  - Энштейн?! Теорию относительности подрезал? Охренеть! - Сергей восхищенно всплеснул руками, стараясь, впрочем, не переборщить и фильтруя реакцию спутника. - А у кого, если не секрет?
  - У этого, Пуанкаре, - сосед покивал головой, продолжая мрачно и сосредоточенно смотреть прямо перед собой. - Он же у всех все попер, гений этот херов...
  - Да ты что?! Обалдеть! А еще кто в пострадавших?
  - Еще? - Дмитрий замедлил шаг, потер лоб, а потом, неожиданно оживившись, прихватил Сергея за рукав, заставив того поморщиться. - Епт! Он же самое главное спер, за что ему 'нобелевку' дали! Ему же премию то эту не за теорию относительности дали, чтоб ты знал. Про теорию то многие знали, что у Пуанкаре этот хрен ее стырил, вот и ломали голову - за что бы наградить его? В итоге за фотоэффект премию выписали. Причем за второй закон фотоэффекта этого. А открыл фотоэффект, знаешь, кто?
  - Нет. Я, братское сердце, уже, наверное, вообще ничего не знаю, как грек этот древний. Ты давай, излагай, открывай глаза на изнанку научного мира.
  - А чего тут открывать то? Фотоэффект то Столетов наш открыл. Вот и выходит, что он у нашего Столетова попер фотоэффект это, понял?! Он, ссукота, какой-то второй закон фотоэффекта открыл, тут все гниды жидомассонские и оживились! И наградили ведь, собаки! Столетову нашему за первый закон хрен с маслом, а этому, со скрипкой, за второй - 'нобелевку'. Теперь масштаб начинаешь понимать?
  - С трудом, - Сергей пожал плечами, сдерживаясь из последних сил, чтобы не расхохотаться. - Я вот только одного понять теперь не могу, как его тогда наградили премией этой? Если он у всех все попер? Там что, в комитете нобелевском, подельники его, что ли, заседали? Фотоэффект Столетов открывает, а награждают Энштейна?! Ты, сосед, часом на товарища гения не наговариваешь, а?
  - Да на хер мне нужно то? - Дмитрий возмущенно сплюнул и презрительно пожал плечами. - Было бы на кого. А как устроили - ясно. За бабки. Там же жидов половина в комитете этом, Опенгеймеры, опять же всякие. Вот и обустроили...
  - Понятно. А зачем?
  - А у него авторитет после этой 'нобелевки' выше гор стал. Если б он эфир до 'нобелевки' спиздил, тогда буча подняться могла, а после 'нобелевки' он уже в уважухе был, ему на слово просто верить начали. Как он, гнида, выступил с трибуны, так про эфир уже в научном мире западло говорить было. Дескать, сам Энштейн сказал, что нету его, а вы что, суки, умнее Энштейна что ли? Вот на это расчет и был. Теперь, как видишь, все по плану идет, - он злобно взмахнул авоськой с покупками и гневно посмотрел на улыбающегося Сергея. - Вот ты лыбишься, а факты то, упрямые, налицо! Все, нету эфира у нас, так и живем как обезьяны теперь с нефтью этой...
  - Ну ладно тебе, не самый плохой вариант еще, - он хмыкнул, с неподдельным восхищением разглядывая погружавшегося в меланхолию родновера. - У нас хоть нефть есть, уже хорошо. Слушай, но я все-таки вот одного понять не могу: ну ладно, выступил товарищ Энштейн с трибуны, объявил, что нету эфира теперь, ну и что из этого то? Про него ведь не забыл народ? Искать то эфир этот - любой может? Вот ты, например, знаешь, теперь и я, - он звонко похлопал себя по груди и подмигнул мрачно слушавшему соседу. - А что если мы искать начнем? А там и еще народа куча подключится...
  - Реально гонишь, - Дмитрий небрежно отмахнулся и переложил авоську из руки в руку. - Мы с тобой максимум что зефир в настенном шкафчике найти можем, да и то, если его туда заранее положили. Чтоб эфир найти, тут, блядь, реально баобабом ученым нужно быть. Этим, - он пощелкал пальцами, - Гейзенбергом каким-нибудь, к примеру, или еще каким-нибудь Ломоносовым. А баобабам теперь западло эфир искать. Только начнет думать кто-то - а не поискать ли мне эфир этот загадочный, как ему мировое сообщество черную метку сразу пришлет. Ты что, скажут, самый гений, что ли? Что, для тебя, сукиного сына, авторитетов нема? Да скажут, ладно еще, - Дмитрий презрительно сплюнул и ехидно посмотрел на улыбавшегося Сергея. - Скажут - полбеды еще. Они же у такого умника и грант еще отберут, а без грантов, в натуре, только зефир найденный лопать останется, и хорошо еще, если нашел. Сейчас, братское сердце, мир такой. Да хрен с ним, с эфиром этим. Душу только бередить, - родновер искоса взглянул на спутника. - А тебя, смотрю, поздравить можно?
  - Меня?! С чем?
  - А пишачок твой - где? Неужто расстался в голубой? Если так, уважуха! - сосед на ходу протянул руку, которую Сергей машинально пожал, находясь в состоянии глубокой прострации после слов собеседника. Он опасливо взглянул на безмятежное лицо Дмитрия и поежился, внезапно испытав странный дискомфорт. - Слушай, а ты их реально видишь, что ли?
  - А как еще? В последнее время, особенно. Только смутно очень, честно говоря. Бывает - прямо всполохи, блядь, с зарницами, а бывает - так, дымка какая-то. Но живая!
  - И что, говоришь, у меня нет?
  - Да вроде нет, - родновер остановился, лапищей прихватил Сергея за рукав рубашки, и приложил палец к губам, а затем прикрыл глаза и начал что-то нашептывать, монотонно покачивая головой. Сергей как завороженный наблюдал за этими манипуляциями, с тревогой ожидая последствий, но буквально минуту спустя тот открыл глаза, оглядел спутника и отпустил многострадальный рукав, наградив ошарашенного Сергея добродушной улыбкой. - Чист. Может, осталось что-то еще, но это мелочь уже. Я, например, вообще не вижу ничего.
  - Мда, - он зябко повел плечами и устало вздохнул. - Спасибо хоть на этом, сосед, - они остановились перед подъездом, и родновер, присев на лавочку, похлопал ручищей по деревянной поверхности рядом с собой.
  - Посидим?
  - Нет, братское сердце. Не обессудь, но пойду как я домой лучше. С тобой сейчас посидишь, потом полночи спать не будешь, я знаю, - он шутливо выставил руки перед собой, словно защищаясь от соседа и усмехнулся. - Ты и так мне мир опять на кусочки разнес. Энштейн у тебя клептоман какой-то от науки, эфир рептилоиды сперли, - он загнул пальцы и вопросительно посмотрел на соседа. - Я ничего не забыл? А! - он радостно хлопнул себя по лбу. - Радомира нашего жиды распяли, к тому же. Не, сосед, ты извини, но для меня и это уже перебор, если честно. Так что, бывай. Доброго вечера тебе! - он пожал руку Дмитрия и не оглядываясь поспешил ко входу в подъезд.
  
  13
  
   Приняв душ и наскоро перекусив, он некоторое время слонялся по квартире без дела, а потом затеял уборку, чтобы немного отвлечься от снова заполонивших голову мыслей. Тут было все - и исчезнувший пишач, про которого толковал родновер, и загадочный великий Ыфчх Одина, а потом, окончательно усугубляя ситуацию, перед глазами возник образ Светланы и ему стало совсем худо. Чем больше он размышлял о девушке, тем сильнее становилось предчувствие, что предмет своих грез он не увидит вовсе. 'А с какой стати мы вообще решили, что она - помошник? Мало ли, как она в офисе оказалась, и кем она Максиму Андреевичу этому приходится?'. Мысль, и он отдавал себе в этом отчет, была совершенно идиотской. Кофе в офисе подают специально обученные для этих целей люди, но уж никак не родственники или, и тут сердце снова нехорошо ворохнулось в груди, возлюбленные, и это было ясно как день, но начинавшийся загон было уже не остановить. Один сценарий хуже другого вставал перед глазами, и уже совсем не находя себе место, он внезапно, на всю квартиру, рявкнул боевое заклинание Одина, с облегчением отметив, что в голове воцарилась вожделенная тишина. Для верности продекламировав Мантру еще несколько раз, он поставил чайник на плиту и сел за ноутбук.
  На сайте микологов визионеров было шумно. Очередной заруб Сибиряка с Патагонцем развивался по классической, многократно откатанной схеме, и Сергей с интересом прочитал несколько страниц, но потом, начав всерьез погружаться в предмет дискуссии, снова ощутил какой-то странный дискомфорт. Он закрыл ноутбук и погрузился в размышления, пытаясь осознать его причину. Раздумья были недолгими. Причиной возникшего беспокойства, несомненно, являлся сегодняшний эмоциональный разговор в офисе. И дело, как он начинал постепенно понимать, было вовсе не в происках конкурентов. Нет, причина тревоги крылась в совершенно ином. Мысль. Та самая, что промелькнула в сознании и бесследно исчезла, казалось, не оставив после себя и следа. Он раз за разом прокручивал в памяти подробности разговора, пытался вспомнить свои ощущения от мимолетного инсайта, но итог был один - 'полный коллапс мозговой функции', как мрачно охарактеризовал сложившуюся ситуацию Сергей. Окончательно 'сломав' голову, он отправился в спальню, но еще около часа пролежал без сна, продолжая размышлять над внезапно возникшей проблемой. А проблема, как он был вынужден признаться самому себе, заключалась только в одном: известные и привычные алгоритмы просто переставали работать, а их применение, вместо того, чтобы 'расшить' ситуацию, вело к обострению противоречий между участниками рынка и, как итог, к новому витку торговой войны. 'Идея. Нужна идея. И желательно - свежая' - с этой свежей идеей он и погрузился в объятья Морфея, продолжая остатками угасающего сознания пытаться найти выход из очевидного тупика.
  Утро было хмурым во всех смыслах этого слова. На улице непогодилось, обложные тучи затянули небо, накрапывал мелкий и противный дождь. Настроение у Сергея было под стать. Он не выспался. Несколько раз за ночь посыпался, ворочался какое-то время без сна, а потом проваливался в странную полудрему, пребывая между сном и бодрствованием. Лишь под утро его вырубило, причем так, что он еле услышал будильник, с превеликим трудом вынырнув из глубин сна на поверхность наступившего утра. Приняв душ и прихлебывая кофе он хмуро смотрел в окно, а в голове продолжал свербить один и тот же вопрос - что именно он не видит. А в том, что он не видит, причем не видит чего-то очень важного, никаких сомнений больше не осталось. Сергей сам не смог бы объяснить себе - откуда взялась эта уверенность, но теперь ему было совершенно очевидно: решение у проблемы было. Не уступка конкурентам, влекущая за собой потерю объемов поставляемого на заводы Минерала, не прямое противостояние, следствием которого была работа в убыток ради сохранения лидирующих позиций на рынке. Нет, решение лежало совершенно в иной плоскости, и он не оставлял попыток уцепиться хотя бы за что-то, чтобы мелькнувшая вчера идея снова посетила его. А в том, что это была именно идея, сомнений у него почти не оставалось. 'Ведь видел! Пусть на мгновение, но - видел!'. Он морщился, тер лоб и раздраженно вышагивал по кухне, пока, наконец, он не осознал тщетность и бесперспективность этого занятия. 'Из старых кирпичей нового здания не построить' - мысль была глубокой, как с сарказмом подумалось ему, но совершенно бесполезной в практическом плане.
  В офисе он появился совершенно раздерганным, спустив по очереди собак на всех, кто сумел угодить под горячую руку. Первыми под раздачу попали логисты. До сентября оставалось три недели, но подвижного состава в нужном количестве уже не давали, и пусть в этом не было ничего нового и удивительного, Сергей навтыкал всему логистическому корпусу, начиная с начальника отдела - вечно задумчивого Мишани, заканчивая двумя его подчиненными, которые, если смотреть правде в глаза, были ну уж совсем не при делах. Дальше под удар попала элита, которая, вовремя уловив настрой шефа, даже не думала отбиваться, молча выслушав поток претензий окончательно разошедшегося Сергея. Краем зацепило и бухгалтерию, а потом он устроил полный разгром монгольскому подразделению, тоже пройдясь по всей вертикали. Немного отведя душу он сел за бумаги, но работать физически не смог.
  К обеду его буквально начало колбасить, и он несколько раз яростно применил Мантру, вновь и вновь испытывая знакомый позыв. Мысли, как с отчаянием подумал Сергей, больше не таились, а просто шли в атаку в открытую. Пачка сигарет буквально маячила перед глазами, а во рту, казалось, начал ощущаться явственный привкус табачного дыма. Не выдержав, он прошел в переговорную, где с наслаждением дал себе волю, несколько раз от души поразив не на шутку разбушевавшегося противника. Звукоизоляция была хорошей, и он надеялся, что его громогласное 'на хуй!' не покинуло ко всему привычные стены комнаты для совещаний. Он вконец извелся, но совершенно неожиданно враг то ли отступил, не выдержав встречи с боевым заклинанием Одина, то ли просто временно затаился, набираясь сил перед новой атакой. В голове прояснилось. Казалось, вместо бурного и мутного потока в его сознании начал струиться чистый и спокойный ручей, и он, облегченно выдохнув, вышел на улицу пройтись, чтобы окончательно привести себя в порядок. Гулял он около часа, успев использовать Мантру еще несколько раз, но голове воцарилось некое устойчивое равновесие. Мысли о куреве больше не посещали, но не давала покоя проявившаяся на миг, и так же бесследно исчезнувшая идея. Раз идея была, размышлял Сергей, значит она никуда не делась, а значит, все не так безнадежно, и нужно просто продолжать долбить эту стену, продолжать искать выход, и, рано или поздно, решение будет найдено. С одной стороны, все это звучало разумно и здраво, с другой, и он отдавал себе в этом отчет, времени оставалось не так много. Максимум пара дней, а там, один черт, придется что-то решать, ибо времени до отгрузок Минерала по сентябрьским заявкам заводов оставалось совсем ничего. Не приму сам решения, примут за меня, мрачно размышлял он, а вот увижу я решение за эти самые пару дней, или нет, это еще очень большой вопрос.
  Подходя к офису, он увидел стоящий возле входа 'Рэйнджровер' зама. Сергей направился к себе, заказал Екатерине кофе и набрал внутренний номер коммерческого. - 'Заходи', - он повесил трубку и уставился в окно, а буквально через минуту услышал бодрый стук и дверь распахнулась, впуская Дениса.
  - Доброго, босс!
  - Здорово, - Сергей пожал протянутую руку и кисло посмотрел на улыбающегося собеседника. - А что это ты такой веселый? Повод есть?
  - Повода грустить нет, Сергей Владимирович. Подписание - на днях, сегодня помошник позвонит, а там уже и совсем другая игра начнется, - Денис сел в кресло и с интересом уставился на хмурое лицо босса. - Ты все по поводу вчерашнего паришься? Брось, - он пренебрежительно махнул рукой. - Это уже мелочи, Серега!
  - Мелочи, - он согласно кивнул головой и благодарно кивнул входящей в кабинет Катюхе, принимая чашку кофе. - Это мелочи, да. Но решать то все равно нужно - что делать будем. Меня знаешь, что гнетет? - он неуверенно покрутил рукой в воздухе, подбирая слова, а потом, скривившись, легонько прихлопнул рукой по столу. - Тут какое-то другое решение должно быть, Дэн! Я даже вчера мыслишку уловил на мгновение, но, - он еще раз ударил по полированной поверхности, на этот раз чуть сильнее. - Другое! Что под этих козлов прогибаться - задница, что объемы терять - опять она, но только в профиль, но тут по-другому поступить нужно. Принципиально по-другому!
  - А как? - зам удивленно пожал плечами и скептически хмыкнул. - Ты, по-моему, на ровном месте сам себе проблему создал. Как ты еще поступить можешь? Тут два варианта всего и есть. Либо падай, тогда объемы поставок сохранишь, только вот мне неясно - зачем объемы нужны, если убыток будет, либо на второе место согласиться. Долю рынка потеряем, согласен, но хоть заработает что-то компания, разве не разумно?
  - Разумно, Дэн, но третий вариант, один черт, есть! Я полночи не спал, все мыслишку ухватить пытался, ни в какую, - он страдальчески махнул рукой и сделал глоток кофе. - Собак на всех спустил даже, если честно...
  - А за что?
  - На логистов - за вагоны, на этих, - он кивком указал головой на стену, за которой находился кабинет элиты, - для порядка. Монголам нашим навтыкал тоже, но это уже сгоряча. Черт! - он яростно треснул рукой по столу, больше не сдерживая закипавшую в груди злость. - Есть другой вариант, Дэн! Задницей чувствую, что есть!
  - Ну хорошо, есть, - коммерческий примирительно покивал головой и улыбнувшись выставил вперед руки. - Есть вариант, допустим, а мебель то тут при чем, как в известном фильме говорилось? Ты знаешь, что? - он на мгновение задумался, а потом хитро улыбнулся и подмигнул Сергею. - Ты обстановку смени. Я тебе точно говорю, без шуток. В клуб завались, с девчонкой какой-нибудь познакомься... Так, стресс снять, - он откинулся на стул и с усмешкой посмотрел на вытянувшееся лицо Сергея. - Ну, или в казино. У тебя же полтинник почти в плюсе, можешь десятку и оставить теперь, не беда. Что молодому олигарху десятка?
  - Шел бы с шутками своими.
  - А почему - шутки? Ты же сейчас думать то вообще не в состоянии. Если и есть решение, хотя я сомневаюсь в этом, если уж начистоту, то ты его все равно не увидишь. Тебе отвлечься нужно, мозги на другое переключить. Тогда, может, какой прок и будет, хотя, - зам отмахнулся и чуть заметно скривился. - Тут из двух зол меньшее выбирать просто нужно, а не мифические варианты искать...
  Совершенно дикая и неожиданная мысль промелькнула в голове у Сергея, и он замер, напряженно глядя на собеседника. Потом, прислушавшись к себе, широко усмехнулся и подмигнул с интересом наблюдавшему за его мимикой Денису.
  - А 'Рэйндж' свой дашь на вечерок?
  - Машину? Да без вопросов. Соберешься, заходи, ключи и документы на столе будут. Зачем - даже спрашивать не буду, авось, как новый 'Гелик' купишь, той же монетой отплатишь! - Дэн рассмеялся и начал выбираться из кресла. - Вот это другое дело, босс! Съезди, разомнись, а там глядишь, и вправду чудо какое удумаешь! Я с бойцами пока текучкой займусь, да с монголами нашими пообщаюсь, к осени готовиться пора, - он взмахнул рукой и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.
  Сергей остался сидеть, продолжая оценивать возникший в голове план. В том, что план был совершенно безумный, сомневаться не приходилось, но, в любом случае, он позволял переключиться с бесплодных размышлений о бизнесе, и тут Денис был несомненно прав. Он посидел еще несколько минут, напряженно размышляя, а потом махнул рукой и прихватив сумку двинулся на выход.
  
  14
  
  Ему повезло, и машину он припарковал буквально метрах в пятидесяти от входа в офис нового партнера. Просматривалось все просто изумительно, и Сергей был убежден, что очаровательную помошницу Максима Андреевича он не пропустит. С другой стороны, он совершенно не был уверен, что увидит Светлану, и, более того, как он был вынужден признаться самому себе, сама затея попахивала скорее безумием, нежели авантюризмом. Идея подкараулить девушку у входа в офис мелькнула неожиданно, хотя шансы на успех этой затеи, как понимал Сергей, если и не равнялись нулю, то были ничтожно малы. Не застав Светлану при прошлых посещениях, встретить ее вот таким вот экспромтом, посередине рабочего дня, представлялось настолько малореальным, что оправдание для поездки было только одно: в конце концов, ему действительно удалось переключиться, и происки конкурентов виделись теперь совершенно малозначительными и абсолютно не стоящими внимания. Теперь его занимали совершенно другие вопросы, и вопросов этих было - не счесть. 'А сколько он собирался ждать?', 'А почему он должен был увидеть девушку именно сегодня?', 'А что делать, если он ее, все-таки, увидит?', 'А не безумие ли вообще предпринимать такую попытку, с учетом полного непонимания характера взаимоотношений между Светланой и новым партнером?'. Вопросов было не просто много, а очень много, и на один из них не было не то, что однозначного, а хотя бы вообще какого-то ответа, устраивающего самого Сергея. Он чуть откинул спинку сиденья, вздохнул и приготовился ждать.
  Отношения Сергея с женщинами, как порой признавался он себе, складывались если не сложно, то совершенно точно - непросто. Нет, он не чурался слабого пола, скорее, наоборот. Он любил женщин, и многие из них отвечали ему взаимностью. Беда была совершенно в другом, и на определенном жизненном этапе Сергей осознал суть проблемы, но какое-то время помаявшись, просто смирился. Школьный опыт, состоящий из череды наивных ухаживаний, робких поцелуев и первых разочарований был не в счет. Первая женщина случилась на первом же курсе института, заставив Сергея во всей полноте осознать всю мощь детища старика Фреда - того самого либидо, про которое он много слышал, но столкнуться на практике с которым пришлось только сейчас. Она была старше, опытнее, и гораздо циничнее, на многое открыла глаза и подарила тот самый первый опыт, который, как начал тогда понимать Сергей, действительно, нельзя было купить ни за какие деньги. Было все. Было настолько все, насколько это вообще возможно в тот самый, первый, раз, а потом это все так же внезапно и стремительно кончилось. Кончилось в один прекрасный день, оставив после себя только звенящую пустоту и боль, впрочем, как осознал чуть позже Сергей, дело, скорее всего, было вовсе не в силе чувств, а именно в магии того самого первого раза. За первым романом последовал второй, за ним третий, а дальше он уже просто сбился со счета. Романы, походившие на интрижки, и интрижки, перераставшие в романы, доставляли массу всего, что могут доставить молодому парню подобного рода отношения, проходили бесследно, и обогащали новыми гранями бесценного во всех смыслах опыта.
  Всерьез его зацепило на третьем курсе. Она была моложе на год, хороша собой, свободно говорила на двух языках, и разделяла их с Сергеем даже не пропасть, а вечность. Куча поклонников, очень обеспеченная семья, и очень, очень непростая голова, как он смог убедиться, ринувшись на штурм неприступной твердыни. Твердыня пала спустя три месяца, но никакой заслуги Сергея, как он неоднократно признавался самому себе, в этом не было. Более того, он сделал все глупости, какие только было возможно, а бесславный проигрыш, обернувшийся в самый последний момент совершенно неожиданной и незаслуженной победой, можно было объяснить только результатом вмешательства каких-то уж совсем запредельных и вышестоящих инстанций, в которые он никогда не верил, но игнорировать случившееся чудо было сложно даже такому материалисту, как он. Несомненно, это была Любовь. Причем Любовь настолько иного порядка, что все, случавшееся с ним прежде начало видеться именно тем, чем оно, судя по всему, в действительности и являлось - местечковой вариацией любимой юношеской забавы 'играй гормон'. Нет, конечно, кто-то из сокурсников обзаводился семьями, кто-то - рожал детей. Но наблюдая за взаимоотношения окружающих, Сергей раз за разом был вынужден признать, что ему судьба подарила нечто совершенно иное. Рай просуществовал полтора года, а потом что-то произошло. Что-то произошло, и Любовь раскололась. Вначале просто треснула, какое-то время существовала в таком неприглядном виде, а потом одно единое целое снова стало двумя независимыми половинками, и внезапно вошедшее в жизнь чудо просто перестало иметь место быть.
  Причина, как понимал Сергей, крылась исключительно в нем, но уже начиналась безумная гонка, которая очень быстро проглотила все его существо без остатка, и задумываться над причинами произошедшего не было ни сил, ни желания. Первые палатки, магазины и магазинчики, попытки встать на ноги в собственном деле и первые неудачи. Подъемы, спуски, было много всего и много всех. Друзей, конкурентов, бандитов, ментов и прочих составляющих тех лет, и крутиться приходилось существенно быстрее, чем пресловутой белке в том самом колесе, а женский вопрос был просто отложен за неактуальностью на какое-то, совершенно неопределенное время. Нет, женщины, конечно, были. Боевые подруги на раз, два, три, или, максимум, месяц другой. В этих отношениях не было ничего серьезного, равно как и ничего нового и необычного, но с учетом жизненных реалий Сергея они полностью устраивали, позволяя удовлетворять постоянно возникавшую потребность в близости с существом противоположного пола.
  Порой он задумывался над причиной скоротечности своих романов, но раз за разом был вынужден признать, что причина - только в одном: его не цепляло. Нет, вначале все было неплохо, а иногда и просто хорошо и, даже, великолепно, но потом... Потом, а это 'потом' могло случиться спустя буквально неделю или две, он вдруг осознавал, что ему просто - скучно. Оставалась приятная мордашка, свежее и подтянутое тело, но тайны, какого-то секрета, который заставлял бы сильнее биться сердце и опасаться потерять драгоценный приз, именно этого не было и в помине. Девушки на раз-два в эту категорию не входили. С ними он сходился так же легко, как и расставался, совершив взаимовыгодный энергообмен, как это в шутку называла одна из его знакомых, а вот все попытки завязать серьезные отношения развивались по одному и тому же сценарию. Огонь в глазах, желание бросить вселенную к ногам очередной пассии, яростный и изощренно коварный штурм, благо ухаживать он умел и любил, а дальше, когда ворота крепости уже были распахнуты, приходило понимание, что чуда не произошло. Какое-то время он честно продолжал встречаться, с парой избранниц даже умудрился совместно пожить по месяцу в съемных квартирах, пытаясь всеми правдами и неправдами обустроить 'жизнь как у всех', но итог был один и тот же. Слезы, упреки с одной стороны баррикад, и граничащее со скукой равнодушие со стороны Сергея. Нет, сердце было не каменным, и он порой ругал себя последними словами, но фарш обратно прокрутить было невозможно даже чисто теоретически.
  Он начинал понимать, что Любовь, случившаяся с ним на третьем курсе, поставила слишком высокую планку. Пройдя через бессонные ночи, страх неудачи, боль, буквально разрывающую на части сердце, безумный восторг первого поцелуя и все остальное, что обычно сопутствует этому маленькому, но всегда невероятно важному для игроков спектаклю, он не был готов снизить эту самую планку и примириться с чем-то иным. А планка, действительно, была высока. Институтская Любовь во многих вопросов буквально вытягивала Сергея на какой-то иной уровень. Он рос, тянулся, стремился, и, самое главное, ему было просто интересно. Часами обсуждать книгу или фильм, гулять по осенним аллеям парка на 'Войковской', засыпать и просыпаться наблюдая ее лицо на соседней подушке - ему было интересно. Но этот интерес не исчезал, он сохранялся дни, недели, месяцы, и тогда казалось, что этот праздник будет продолжаться вечно. Теперь же все обстояло совсем не так. Предпринимая очередную попытку отстроить личное счастье он раз за разом убеждался, что в нем как будто что-то сломалось.
  В конце концов, осознав тщетность своих потуг, он просто махнул на все рукой, довольствуясь легкими и необременительными во всех смыслах этого слова отношениями. Он получал тепло и женскую ласку, очередная подруга - набор обычных в таких случаях подарков. Поездка на курорт, шоппинг по очередному бутику, иногда - просто деньги. Все было легко, просто и ненавязчиво. А самое главное, как иногда успокаивал себя сам Сергей, не было разбитых сердец, слез, упреков и всего остального, что обычно сопровождало неизбежную составляющую любого такого спектакля - финал. Со временем он даже привык к подобным отношениям, и начал находить в них значительно больше плюсов, чем минусов. Привыкать начала даже мама, обреченно записав сына в неисправимые холостяки, хотя, порой, явно по привычке продолжала допытываться - удастся ли ей когда-нибудь понянчить внуков. Привычное - 'конечно!' маму не успокаивало, впрочем, дежурность этого 'конечно' со временем начал осознавать и сам Сергей. Порой ему начинало казаться, что мамин диагноз верен, и существующее положение вещей - навсегда, но встреча в офисе Максима Андреевича, и он уже не сомневался в этом, могла очень многое изменить в его налаженной и размеренной жизни.
  Внутренняя интуиция, а скорее, память о той Любви, подсказывала, что на этот раз его зацепило всерьез. И пусть он сам не мог объяснить себе - на чем зиждется эта странная уверенность, она, уверенность, тем не менее, была и только крепла. Образ помошницы Максима Андреевича раз за разом вставал перед глазами, и он чуть прикусил губу, уж слишком живым было наваждение. Карие глаза, волна падавших на спину волос... А взгляд... Ведь улыбнулась, вроде, а в глазах? Нет, не лед. Не лед, не равнодушие, но взгляд был - как будто на весах каких-то смерила. Нет, очень непростая девушка. А парень этот в аэропорту? А ведь тогда никакого равнодушия и в помине не было, - расстроиться он не успел. Очень непростая девушка Светлана показалась на пороге особнячка, кому-то махнула рукой и неспешной походкой двинула вверх по Пречистенке, пройдя буквально метрах в пятнадцати от 'Рэйнджровера'. И тут Сергей в полной мере осознал, что крылатое выражение - 'превратиться в камень' есть не просто расхожее клише, а нечто большее, более чем точно отражая реальное состояние физического тела. Казалось, он в буквальном смысле превратился во что-то неодушевленное, не имея сил сдвинуться с места, и лишь совершив невероятное усилие, сумел крутнуть головой в сторону уходящего предмета своих грез, лихорадочно соображая - что делать. Голова буквально взорвалась от противоречивых мыслей, а мгновение спустя он понял, что еще миг, и он так и останется сидеть в автомобиле, проклиная свою глупость и нерешительность, кусая локти, и прочие части своего, ставшего враз таким непослушным тела. Он яростно рванулся, на ходу стряхивая охватившее все его существо оцепенение, и захлопнув дверь перебежал дорогу, не теряя из вида двигавшуюся метрах в двадцати от него Светлану.
  Несколько минут он так и шагал, судорожно размышляя - не разумнее ли просто вернуться в машину и дождаться другого, более подходящего случая, но в глубине души крепло ощущение, что стоит ему сейчас дать заднего, более подходящий случай может теперь не представиться еще очень долго, если представится вообще. Нужно было что-то решать, а из глубин памяти услужливо вынырнуло - 'нет времени, кроме сейчас, нет движения, кроме вперед'. Он сжал зубы, с кривой усмешкой подумав, что похожие чувства должен испытывать поднимающийся в атаку боец, и резко ускорил шаг, догоняя девушку. На помошнице Максима Андреевича был легкий светло серый костюм, выгодно подчеркивающий ее точеную фигурку, роскошная волна волос падала до пояса, переливаясь на солнце каким-то невероятным и, как будто бы, живым водопадом. Осанке, как подумалось ему, мог бы позавидовать любой из караульных у Мавзолея. Через плечо была переброшена небольшая сумочка из крокодиловой кожи. Он глубоко вздохнул, выдохнул, пригладил волосы и совершил последний рывок, оказавшись буквально в паре метров от цели. Сердце, казалось, готово было выскочить из груди, и снова мелькнула мысль о том, что авторы подобных сентенций вовсе не старались произвести впечатление на доверчивых слушателей, а просто пытались максимально корректно передать всю гамму пережитых ими эмоций. Его бросило в пот, и почему-то подумалось, что это, очевидно, и была та самая магическая развилка, на которой, согласно былинной традиции, рано или поздно оказывался любой богатырь, обуреваемый яркими, но разнонаправленными чувствами. Да, именно тут еще можно было сделать выбор, который, как это обычно и бывает на подобных развилках, был не очень богат и совсем не прост. Можно было развернуться и отступить, теша себя надеждами взять реванш в тот самый следующий раз, который, как услужливо подсказывало сердце, больше никогда не случится, можно было, закрыв глаза, поминая родную мать, бога, черта и прочие, равновеликие в этот непростой момент иерархии, рвануться вперед, туда, где героя ждала верная погибель. Наверно, можно было сделать и что-то еще, но тут фантазия Сергея иссякла окончательно, и снова услужливо оживилась память: 'и сказали мне, что это дорога меня приведет к океану смерти, и я с полпути повернул обратно. И с тех пор тянутся передо мною кривые, глухие, окольные тропы'. Он стиснул зубы, и совершив невозможное с точки зрения физиологии усилие, поравнялся с девушкой.
  - Здравствуйте!
  Помошница Максима Андреевича остановилась, спокойно развернулось, а дальше весь окружающий мир исчез. А может быть, не исчез, а просто внезапно изменил модус своего бытия, но как бы там ни было, мира в привычном понимании больше не было. Не было Пречистенки, с лениво ползущими в сторону Садового автомобилями, не было прохожих, исчезли дома, тротуары, деревья... Исчезло небо, солнце, звуки клаксонов и шелест шин. Остались только ее глаза, и Сергей начал все ускоряющееся падение в какое-то пугающее, но, тем не менее, странно знакомое пространство.
  - Здравствуйте, - взгляд Светланы был абсолютно спокоен. Казалось, девушка ничуть не удивлена неожиданной встречей. Она стояла и молча ждала продолжения, а Сергей, моментально ощутивший себя полным кретином, с горечью подумал, что идея вернуться в автомобиль была, конечно, не самым героической, но, судя по всему, самой разумной. Он ожидал чего угодно, но только не этого взвешенного 'здравствуйте', в голове образовался совершеннейший вакуум, а язык просто прилип к гортани, отказываясь повиноваться своему владельцу.
  - Я... Я случайно, - он хрипло откашлялся, с ужасом чувствуя, что лицо наливается буквально, таки, помидорным румянцем, и совершил странное во всех смыслах движение рукой, словно пытался поймать нечто, невидимое непосвященному в таинство наблюдателю. - Я мимо шел. Шел, смотрю, - язык окончательно вышел из-под контроля, очевидно не желая становиться соучастником настолько явного идиотизма, а лицо уже буквально полыхало, словно охваченное разгорающимся пламенем.
  В глазах девушки что-то изменилось. Нет, взгляд продолжал оставаться таким же спокойным, но к этому спокойствию явно что-то добавилось. Издевка? Насмешка? Нет, скорее, интерес. Впрочем, как осознал Сергей, интерес этот был явно специфическим. Примерно с таким же интересом, как подумалось ему, энтомолог мог разглядывать невероятно редкое насекомое, которое, к тому же, предприняло попытку вступить с наблюдателем в контакт, издавая нечленораздельные звуки в явственной попытке имитировать человеческую речь.
  - Шли мимо, Сергей Владимирович, и, как понимаю, случайно увидели меня? - губы девушки тронула улыбка. Губы - да, а во взгляде по-прежнему читалось невероятное спокойствие, вкупе все с тем же оценивающим интересом. - Я права?
  - Ну, наверное. В смысле, - Сергей, в яростной попытке привести себя в чувство, попытался травмировать ладонь коротко остриженными ногтями, и потерпев вполне читаемую неудачу осознал окончательный крах своей затеи. Битва была проиграна, даже не успев начаться, и если бы ему сейчас представилась возможность провалиться сквозь землю, он бы воспользовался ей с легкой душой, не испытывая ни малейших угрызений совести. - Да. Иду, смотрю, а тут - вы, - он обреченно выдохнул, в очередной раз осознав, что подвиг в реальной повседневной жизни очень кардинально отличается от своего киношного аналога, а выжить в процессе этого действа способен или высокооплачиваемый голливудский герой, или тот самый приснопамятный былинный богатырь, песни и саги о счастливом квесте которого еще веками будут вдохновлять толпы романтично настроенных неадекватов.
  - Прекрасно, - улыбка на губах девушки по-прежнему совершенно не затронула глаз. - Как минимум, Сергей Владимирович, это говорит о вашей невероятной наблюдательности. Вы шли по своим делам, случайно увидели меня, как понимаю, со спины, узнали, подошли поздороваться, - девушка благосклонно кивнула и бросила взгляд на запястье, где на причудливом ремешке красовались аккуратные часики. - В свою очередь, могу сказать: я рада вас видеть, тоже желаю вам здравствовать, а теперь, если вы не против, я бы хотела попрощаться с вами, и продолжить свой путь, - она чуть наклонила голову, пристально глядя прямо в глаза Сергею, и тому показалось, что земля, покачнувшись, начала уходить из-под ног.
  Его спасло только одно. Язык, ранее напрочь отказывавшийся починяться командам хозяина тела и, очевидно, всеми силами противившийся участию в данной авантюре, вдруг начал жить своей собственной жизнью, очевидно старясь наверстать упущенное. А может быть, ему просто стало стыдно за проявленное малодушие, но как бы там ни было, речь потекла без всякого участия Сергея, по крайней мере, осмысленного.
  - А можно я с вами? - он успел прикусить язык, но это уже ровным счетом ничего не меняло. Глаза помошницы Максима Андреевича расширились, улыбка на губах исчезла. Зато, как с пугающей обреченностью осознал Сергей, во взгляде явно прибавилось интереса. Судя по всему, редкое насекомое сумело, таки, донести до энтомолога какой-то связный мэсседж, отсрочив на неопределенное время неизбежную и грозную кончину в коллекции ученого, но в целом, ситуация не изменилась ни на йоту, разве что, стала еще более запутанной.
  - Со мной?! - теперь к интересу явно добавился сарказм, а на губах снова заиграла улыбка. - Невероятно! - девушка с показным восхищением кивнула головой, оглядела его с ног до головы, и пожала плечами. - Сергей Владимирович, вы просто в пух и прах разбиваете все мои представления о современных мужчинах! Наблюдательность, галантность, - помошница Максима Андреевича уже не скрывала сарказм, продолжая разглядывать поверженного Сергея. - Насколько я понимаю, ваше желание продолжить путь со мной продиктовано беспокойством за судьбу почти незнакомой девушки в этом опасном месте? - она окинула взглядом улицу, словно увидела ее в первый раз, потом снова посмотрела на Сергея и кивнула головой. - По крайней мере, лично я других побудительных мотивов для этого благородного, но, не скрою, крайне неожиданного предложения, не вижу. Впрочем, - девушка снова бросила взгляд на часы, - я, хоть и крайне благодарна вам, но вынуждена отказаться. Приношу вам свои самые искренние извинения, но мне, действительно, пора, - она еще раз окинула его взглядом, улыбнулась, кивнула, и двинулась вверх по улице.
  Сергей замер, несколько мгновений находился в каком-то ступоре, а потом, совершенно не отдавая себе отчета в своих действиях, в несколько быстрых шагов догнал девушку.
  - Ну хотя бы триста метров! - в этот момент он как будто увидел себя со стороны, но даже осознавая, что ситуация выглядит уже даже не идиотской, а просто - полной шизофренией, совершенно ничего не смог с собой поделать, казалось, полностью утратив контроль как над телом, так и над явно покинувшем его рассудком.
  - Триста метров?! - Светлана снова остановилась, развернулась к Сергею и тяжело вздохнула, рассматривая перекосившееся от разнонаправленных чувств лицо молодого человека. - Только триста? А почему не четыреста, Сергей Владимирович? Не двести пятьдесят? Извините, если это не совсем корректный вопрос, но у вас что-то связано с числом 'триста'? Это что-то из магии, или уже совсем личное? - девушка явно издевалась, но, как ни странно, мозги Сергея постепенно начали вставать на место.
  Способность связно мыслить явно возвращалась, а вместе с ней, и невероятная злость на собственный идиотизм. Сергей ощутил прилив сил, сарказм девушки подействовал словно ушат ледяной воды.
  - Ничего не связано. Если можно, то четыреста пройду. Всяко лучше, чем двести пятьдесят.
  - Поразительно, - Светлана чуть всплеснула руками и с новыми интонациями взглянула на набычившегося собеседника. - Сергей Владимирович, я вынуждена констатировать: вы действительно сумели поколебать мои представления о внутреннем мире современных представителей сильной половины человечества. Наблюдательность, галантность, готовность прийти на помощь, логика! С вами сложно поспорить: учитывая ваше пожелание, наверное, четыреста метров действительно лучше, чем триста или двести пятьдесят. Но вы, Сергей Владимирович, совершенно не поинтересовались моим мнением на этот счет - лучше ли это для меня? С учетом вашей галантности, это по меньшей мере странно, разве нет?
  - Почему? - Сергей набычился, стараясь не смотреть девушке в глаза. - Я же спросил? Вы, кстати, меня Сергеем Владимировичем не зовите, если можно. Пусть я для вас Сергей буду, хорошо? - он пересилил себя, заставил прямо взглянуть в глаза девушке, почувствовав, что снова предательски краснеет.
  - Не знаю, - казалось, Светлана на миг задумалась. Она помолчала, потом покачала головой. - Вряд ли, Сергей Владимирович, это будет хорошо, скорее - наоборот. Вы деловой партнер Максима Андреевича, есть этикет, субординация, - она улыбнулась одними губами. - Так что извините, но выполнить вашу просьбу я не смогу. И снова приношу вам извинения, но мне, действительно, нужно спешить. Я не привыкла опаздывать, а ваша внимательность и галантность уже нарушили мои планы, пусть это и сделано из лучших побуждений, - девушка кивнула на прощание, отвернулась от Сергея.
  Он рванулся, забежал на пару шагов, преградив Светлане путь, уже совершенно не контролируя своих действий. Теперь ему было плевать абсолютно на все - на враз ставшие совсем огромными глаза, на пропавшую с лица улыбку вежливости.
  - Светлана, - он стиснул зубы, проклиная себя последними словами, а потом яростно тряхнул головой и посмотрел прямо в глаза помошнице Максима Андреевича. - Я понимаю, что совсем полным идиотом выгляжу. Я все понимаю, но поверьте! - во что должна была поверить девушка, было неясно ему самому, но такая мелочь вряд ли могла остановить его в этот, как он осознавал, критический момент сражения. - Я понимаю, вам нужно идти, а тут я, как идиот со своими приставаниями, - он глубоко выдохнул и презирая сам себя, жалобно уставился на предмет своих мучений. - Вы мне одно скажите: мы с вами еще сможем увидеться? Мне сейчас только это важно!
  Девушка несколько секунд пристально разглядывала Сергея, потом улыбка тронула ее губы, причем, как отметил Сергей, на этот раз улыбались и глаза Светланы, и медленно кивнула головой.
  - Конечно, Сергей Владимирович. Если вам сейчас важно только это, - она с отчетливым сарказмом выделила - 'только это', - то ответ на ваш вопрос - да. Теперь я могу идти? Вы не против?
  Оглушенный Сергей сообразил, что он в буквальном смысле слова преграждает девушке дорогу, и сделал шаг в сторону, радостно тряхнув головой и постепенно приходя в себя.
  - Светлана! Огромное вам спасибо! Я буду ждать! - помошница Максима Адреевича внимательно посмотрела на него, помедлила, а затем улыбнулась широко и невероятно искренне. Казалось, девушка с трудом удерживается, чтобы не рассмеяться, и Сергей, не отрывавший взгляда от ее лица, облегченно выдохнул.
  - Не за что, Сергей Владимирович. Абсолютно не за что. Хорошего дня, - она кивнула на прощание, мгновение помедлила, а затем быстро пошла вперед, оставив застывшего каменным изваянием Сергея словно памятник, призванный увековечить эту, во всех смыслах этого слова выдающуюся встречу.
  
  15
  
  Следующие полтора часа, которые потребовались ему, чтобы добраться до дома, явно были не лучшими в его жизни. Морок развеялся, как только фигура девушки исчезла из виду. Морок развеялся, все встало на свои привычные места и, более того, все стало настолько очевидно и понятно, что он чуть не завыл, обреченно осознав невероятно изощренное коварство собеседницы. А потом он как будто со стороны увидел и себя - блеющего, мекающего, краснеющего, не имеющего возможности связать даже трех слов. Затем, видимо, чтобы контраст стал еще очевидней, память подбросила образ провожатого Светланы в Домодедово, и ему стало совсем нехорошо. 'Баран! Мудак! Завоеватель херов! Кретин! Тряпка! Слизняк!' - несколько минут, потребовавшихся, чтобы добраться до припаркованного 'Рэнджровера', растянулись в маленькую, но очень насыщенную вечность, а подойдя к автомобилю он яростно треснулся головой об стойку авто, испытав такой острый приступ стыда и боли, что ему в буквальном смысле стало плохо. 'Сможем ли с вами увидеться? Дебил! Да конечно, Сергей Владимирович, если вас только 'только это' волнует, то - сможем! И ведь винить некого! - он застонал, словно подраненный зверь, продолжая стоять, уткнувшись головой в стойку внедорожника. - И ведь не лгала! Конечно - сможем! Мы не просто сможем, а увидимся! У Максима Андреевича... Кофе подаст... И претензий никаких. Захотели увидеться, Сергей Владимирович? Нате, получите, увиделись же! Мудило романтическое! Надумал себе!' - он обессиленно выдохнул, открыл дверь и с трудом забрался на сиденье, ощущая себя невероятно древним стариком, враз осознавшим не только бессмысленность и убогость прожитой жизни, но и совершеннейшую невозможность изменить хоть что-то, в силу вполне понятных возрастных ограничений. Некоторое время совершенно бездумно просидел уткнувшись головой в рулевое колесо, а потом завел автомобиль, и испытывая совершеннейшую апатию вырулил на дорогу и влился в поток.
  Дорогу он почти не запомнил, находясь в совершенной прострации, а приходить в себя начал уже на подъезде к дому. Самобичевание могло бы продолжаться еще долго, если бы, не осознав полную бесперспективность этого занятия, он внезапно не вспомнил про имеющееся в распоряжении грозное оружие. Он тут же, не задумываясь, несколько раз подряд с чувством применил Мантру, для верности врезав кулаком по рулевому колесу ни в чем не повинного внедорожника зама. 'На хуй! На хуй все!' - для верности поразив черные мысли еще пару раз он внезапно испытал не просто покой, а какое-то совершенно ледяное равнодушие, а выходя из машины около подъезда уже вообще недоумевал - из-за чего, собственно, он не просто расстроился, а в буквальном смысле этого слова уничтожил себя на, как теперь казалось, ровном месте. 'Ну, как идиот себя вел, и что? Да мало ли, как это со стороны выглядело, и зачем на стенку то лезть из-за этого? А на Светлане этой, в конце концов, свет клином не сошелся. Ну, понравилась, ну, полез как кретин на баррикады, и что теперь, жизнь закончилась?' - по здравому размышлению выходило, что страшного не произошло ровным счетом ничего. В конце концов, как подумалось Сергею, таких неудачных штурмов, если положить руку на сердце, в его жизни было не так уж мало, и мир после этого явно в дребезги не рассыпался. 'Не рассыплется и в этот раз', - он мысленно махнул рукой, подавив ворохнувшееся было чувство сожаления, и совсем воспрянув духом направился к подъезду.
  На скамейке возле подъезда восседал сосед Дмитрий, и Сергей за несколько шагов отметил странно торжественное выражение лица родновера.
  - Приветствую, сосед. Как сам? - он протянул руку, сморщившись, выдержал могучее пожатие, и присел рядом, с интересом поглядывая на замершего как памятник себе детину.
  - Нормально, - тот повернулся, задумчиво окинул Сергея взглядом и снова уставился в пространство перед собой.
  - Экий ты сегодня, - Сергей неопределенно покрутил рукой в воздухе, и хмыкнул. - Как именинник сияешь, прямо смотреть больно. Случилось что?
  - Случилось, - родновер торжественно кивнул, продолжая смотреть в пустоту, а несколько секунд спустя перевел взгляд на собеседника и блаженно улыбнулся. - Сложилось все.
  - Да ты что?! Вообще все? Интересно, - он заинтригованно взглянул на улыбающегося соседа, и приглашающе кивнул, стараясь привлечь к себе внимание. - Тогда колись давай. Рассказывай - что сложилось то? А то я как с тобой несколько дней не поговорю, как в трясину погружаться начинаю. Этого, - он поморщился, пощелкал пальцами, - неведения, про которое ты говорил. А как пообщаемся, прямо как свет во мраке сиять начинает, так что давай, колись, братское сердце!
  Родновер, казалось, вообще не обратил внимание на сарказм в голосе собеседника. Он продолжал улыбаться, а потом, чуть придвинувшись к Сергею, прижал палец к губам.
  - Все. Пиздец теперь им!
  - ?????!!!!! - глаза Сергея расширились, и он чуть отодвинулся, с недоверием разглядывая совершенно счастливого соседа. - Кому?! Кому хоть пиздец то, не понял?
  - Всем, - родновер со скрипом почесал бороду и залихватски подмигнул, очевидно предлагая оппоненту разделить его радость. - Теперь вообще всем пиздец. Рептилоидам, в первую очередь, ясно, ну а потом уже всех накроет. Жидов, массонов, - он принялся загибать пальцы сардельки, сопровождая каждый загиб радостным кивком. - Пиндосам, ясно дело, тоже каюк. Семейке этой королевской...
  - Кому?!
  - Елизавете. Королеве английской пиздец. И семейке всей, ясно дело.
  - Охренеть! - Сергей озадаченно почесал щеку и с подозрением взглянул на собеседника, но тот, и это было очевидно, был совершенно счастлив, и абсолютно серьезен. - Не ясно, правда, чем тебе королева английская не угодила, но это ладно, - он придержал рукой попытавшегося вскинуться соседа и успокаивающе улыбнулся. - Ты лучше скажи, что случилось такое, что ты половине человечества прогрессивного такой конец лютый прописал? Что произошло то хоть, объяснить можешь?
  - Могу. У нас президента как зовут?
  Сергей озадаченно крякнул и несколько секунд молча смотрел на ожидавшего ответа визави, но следов подвоха так и не обнаружил. Пожал плечами.
  - Дмитрий. Дмитрий Анатольевич, если точнее, только при чем тут это? У нас его и неделю назад так звали, но ты что-то жидам с массонами погибелью не грозил, вроде, при прошлой встрече. Что изменилось то?
  - Дохрена чего, - сосед значительно покивал головой, а потом мечтательно уставился вдаль по улице. - Но я не про Медведя вообще-то. Я про главного. Медведь, барану понятно, явление временное. Так, рокировка тактическая, не более. Тут главный рулит, а Медведя по необходимости на пост поставили, и ненадолго.
  - Ты про Путина, что ли? А он тут при чем?
  - Как зовут его? Путина - как зовут?
  Сергей нахмурился, помолчал разглядывая спокойное лицо соседа и, не выдержав крякнул.
  - Владимир Владимирович. Если, конечно, не изменилось ничего. У тебя, братское сердце, мир уж больно чудной, извини за прямоту, так что я уже ничему не удивлюсь. Но, вообще-то, Путина Владимиром Владимировичем еще с утра звали...
  - Владимиром! - родновер живо развернулся к Сергею и значительно погрозил пальцем, пристально глядя в глаза. - Отчество тут пофиг, тут имя важно. А фамилия его - о чем говорит?
  - Фамилия? - Сергей ошалело потряс головой, и некоторое время молча сидел, искоса поглядывая на ожидавшего ответа собеседника. Потом развел руками, вздохнул. - Не знаю. Хоть убей, сосед, но мне фамилия Путин вообще ничего не говорит. Нет, так то - конечно. Был президентом, сейчас - премьер. Если ты про это...
  - Не, - родновер хитро прищурился. - Я вообще не про то. Щас поймешь, - могучая длань легла на колено Сергея, крепко пригвоздив его к скамейке, заставив тяжело вздохнуть и поморщиться. - C английского - как его фамилия переводится? А?
  - С английского?! Как фамилия Путина с английского переводится? - Сергей схватился за голову и тихонько застонал, жалобно поглядывая на счастливое лицо Дмитрия. - А она, фамилия, то есть, что, переводится как-то с английского разве? Ты, по-моему, уже реально гонишь, сосед. Как фамилии вообще переводится могут? Ты, может, чувствуешь себя не важно, а?
  - Чувствую я себя - заебись! А сейчас и ты так себя почувствуешь. Тут все зашифровано, так что лохам не понять сразу, но стоит подумать только, поразмышлять! - родновер снова погрозил Сергею пальцем и улыбнулся еще шире. - Я сам никогда не думал, что шифр тут. Хорошо, волхвы глаза открыли...
  - Волхвы?! Тогда понятно, - Сергей чуть не прыснул, но вовремя сдержался, не желая нарушать торжественный настрой своего визави. - Ну, раз тебе открыли, давай уже и мне тогда. Раз ты зрячий теперь, мне тоже хочется...
  - Put in. Теперь сечешь?
  - Пут ин? - он покачал головой, снова взялся руками за голову и обреченно выдохнул. - Не. Не секу. Хоть Путин, хоть Пут ин, но я не то, чтобы не секу, а, скорее, опять с катушек съезжать начинаю. Пут ин, кстати, это вообще китайское что-то уже, не находишь? Ты без загадок не можешь? Попроще?
  - А куда проще-то. Put in по-английски, это же - вставить! Ты что, блядь, языка, что ли в школе не учил?!
  - А-а! Вот ты о чем! - Сергей облегченно выдохнул и усмехнулся. - Ну да, put in - вставить, вставлять. И что? Жидомассоны твои с рептилоидами тут причем, не понял? Точнее, кончина их?
  Родновер расправил плечи, огладил бороду и довольно хлопнул себя по брюху, коротко и торжествующе гоготнул, а потом, оглянувшись, придвинулся к самому уху Сергея. - Я ж говорю, ни один лох разобраться не может, хотя шифр то - проще пареной репы! Ты смотри, что получается: Владимир Путин, это если по-простому, для непосвященных. А по-настоящему тут послание рептилоидам получается - Владимир Put in. Владимир Вставляющий. Теперь въехал?
  - Владимир Вставляющий?! - Сергей всплеснул руками, восхищенно глядя на сияющее лицо собеседника. - Охренеть! Ну ты даешь, братское сердце! А кому вставлять то будет Владимир Владимирович? Жидомассонам?
  - Да ну, на хер! - сосед пренебрежительно отмахнулся и небрежно сплюнул через плечо. - Жидомассоны, если хочешь знать, это вообще говно, они сами случ чего разбегутся. Рептилоидам вставит, ясно дело. Но тут же важно не то, что вставит, а что не скрывает этого! Я, блядь, и раньше что-то чуял, - родновер сокрушенно развел руками. - Но интуитивно только, если честно, а тут как волхвы глаза открыли, сразу все по своим местам встало. У нас же кто гандонов этих громил? - он принялся загибать пальцы, искоса поглядывая на Сергея. - Александр Невский, Иван Грозный, Иосиф Сталин, а теперь вот Владимир Вставляющий всех к ногтю окончательно прижмет. И заметь, сразу фамилия говорящая! Чтоб ни одна паскуда не сомневалась! Да они и не сомневаются, - сосед мрачно хрюкнул и гневно зыркнул на Сергея. - Его ж за что не любят то? Откуда, думаешь, срач весь идет на него? А вот из-за этого и идет! Кто-то понимает все, а кто - так, интуитивно...
  - Хм, - Сергей с трудом сдерживал улыбку, преувеличенно серьезно покачав головой. - Вот оно что! Владимир Вставляющий, говоришь? Офигеть! С тобой, братское сердце, точно не соскучишься. Живешь - вроде серенько все, обыденно, а с тобой поговоришь, а оно вот как все непросто, оказывается заверчено! То электрона нет, то все из нихуя сделано, то Энштейн эфир потырил у всего прогрессивного сообщества, - он не удержался, и широко улыбнулся, прикладывая усилие, чтобы не расхохотаться в полный голос. - Теперь вот еще Владимир Вставляющий на погибель рептилоидам нарисовался. В волшебном мире живешь, сосед!
  - Зато ты в черно-белом, - Дмитрий презрительно махнул лапищей, а потом, снова как-то воровато оглянувшись по сторонам, наклонился к самому уху Сергея. - Мне сегодня сон приснился - пиздец! Всполохи какие-то, зарницы... И тучи нечисти какой-то! Тучи, блядь! - родновер приобнял Сергея за плечо и горячечно зашептал в ухо, по-прежнему оглядываясь по сторонам. - Лезут, мрази, со всех сторон! А потом, - рассказчик сделал драматическую паузу, - он!
  - Путин?!
  - Да пес его знает, - Дмитрий тяжело вздохнул и чуть отодвинулся от Сергея. - Я сразу-то не разглядел, а потом там уже реально мрак начался. Но одно могу сказать, этот, который появился, всех нахер в лоскуты порвал! Всю нечисть эту. Проснулся, весь в поту. А с утра Баяну звонить бросился, сон, говорю, жуткий! А он мне глаза и открыл. Не ссы, говорит, у нас Владимир то непростой, а Вставляющий! Ща, говорит, как полезут, а он им и это - вставит по полной. Так что, говорит, сон вещий, нужно готовиться...
  - Да? - Сергей сокрушенно помотал головой, и уже было собирался поинтересоваться - к чему именно предлагал готовиться собеседник, но в эту секунду он вновь испытал знакомое чувство и замер, а мгновение спустя сердце предательски забилось, и он выставил руку перед собой, словно защищаясь от оппонента. Снова это ощущение! И снова - на невероятно короткий миг... Он приложил палец к губам, отсутствующим взором глядя на удивленное лицо соседа и напрягся, пытаясь поймать... Нет, даже не мысль, не идею. Он сам не смог бы объяснить - что именно сейчас произошло, но уверенность крепла: он снова, пусть на невероятно короткий миг, увидел выход из бизнес тупика. Да, выход, действительно, был, и теперь было совершенно очевидно, что это был тот самый спасительный третий вариант, который не требовал ни уступок агрессорам конкурентам, ни очередного заруба в попытке отстоять вожделенное место под солнцем. Ощущение пришло и исчезло, но сомнений больше не было. Решение существовало, а раз так... Он торопливо встал с лавки, несколько секунд невидящим взором продолжал смотреть на вытянувшееся от удивления лицо родновера, а потом быстро протянул руку. - Извини, сосед! Дела. Вспомнил тут кое-что важное, - он пожал протянутую лапищу и опрометью кинулся в подъезд.
  
  16
  
  Чуда не произошло. Спасительная идея, мелькнувшая на короткий миг, снова канула в безднах породившего ее сознания, и Сергей осознал это с отчетливой обреченностью, едва взбежал по лестнице и замер перед дверями своей квартиры. 'Вот ведь зараза!' - он ругнулся, хотя и без особой злобы, задумчиво рассматривая дверь и нашаривая в кармане ключи, а потом даже легонько саданул по притолоке рукой, но результат, как он был вынужден признаться сам себе, был совершенно нулевой, если, даже, не отрицательный. Голова снова была девственно пуста. Он вошел в квартиру, продолжая страдальчески морщить лоб, бросил сумку, скинул туфли и прошел на кухню. 'Вот ведь! Видел же! Опять видел, - он негромко хлопнул себя по лбу, поставил чайник, и присел за стол, бездумно разглядывая девственно пустую поверхность. - И ведь не просто мысль то мелькнула, а Дмитрий этот что-то бредом своим как всколыхнул как будто! Владимир Вставляющий? Всем, говоришь, вставит?' - в глубине сознания снова что-то ворохнулось, но мгновение спустя Сергей был вынужден признать свое поражение. Идея пришла, просуществовала один короткий и ослепительный миг, а потом снова бесследно исчезла, оставив после себя чувство досады на мир в целом, и какой-то совершенно иррациональной злости на соседа Дмитрия.
  'Владимир Вставляющий!' - он взялся за голову и устало прикрыл глаза, а мгновение спустя в сознании возник совершенно отчетливый, но оттого не менее дикий образ. Одетый в ослепительно белое кимоно Путин въезжал в какой-то огромный и богато разукрашенный зал, сидя верхом на угрожающего вида ракете. Ноги всадника крепко обхватили черные и лоснящиеся бока страшилища, в левой руке было зажато нечто вроде уздечки, наброшенной на носовую часть грозного девайса с изображенной на ней огромной красной звездой, босые пятки ездока украшали внушительного размера шпоры, правая рука, сжатая в кулак, была поднята над головой, очевидно, символизируя бессмертное 'они не пройдут!'. Вокруг ракеты роились какие-то уж совершенно отвратительные рожи, то ли пытаясь помешать продвижению грозного наездника, то ли наоборот спасаясь бегством. Видение было настолько ярким и живым, что Сергей яростно тряхнул головой, отгоняя наваждение, а потом, для верности, беззвучно выматерил соседа и легонько хлопнул себя по лбу. 'На хуй!' - боевое заклинание Одина подействовало моментально. Шизофренический образ бесследно исчез, и Сергей с улыбкой принялся заваривать чай, с улыбкой вспоминая торжественно сосредоточенное лицо родновера. 'Владимира Вставляющего нам для полноты счастья не хватало!' - он хмыкнул, а через мгновение не удержался и широко улыбнулся, снова представив фигуру в белоснежном кимоно на грозном черном девайсе с красной звездой на носу. 'Всадник апокалипсиса с поправкой на двадцать первый век!' - он тряхнул головой, окончательно изгоняя видение, и налив чая уселся за стол.
  Некоторое время он бездумно прихлебывал горячий напиток, а потом внезапно испытал желание принять горизонтальное положение. Нет, спать не хотелось. Хотелось просто прилечь, закрыть глаза, и расслабиться, окончательно отпустив от себя груз проблем этого богатого на события дня. Сергей допил чай, сполоснул кружку и прошел в спальню. Задернул шторы, отбросил покрывало и с наслаждением вытянулся на кровати, несколько раз глубоко вздохнул и выдохнул, и замер без движения, прислушиваясь к ощущениям в теле. Шли минуты. Дыхание постепенно становилось все более ровным и тихим, пока, в какой-то момент, казалось, не исчезло бесследно. Какое-то время перед закрытыми глазами продолжали мелькать образы. Девушка Светлана, лица коммерческого и бойцов на планерке, родновер Дмитрий, Владимир Вставляющий сидя верхом на черном девайсе, образы приходили, задерживались на несколько мгновений, а потом начинали медленно растворяться в породившем их пространстве. А вместе с этими туманными конструкциями медленно, но верно, исчезал и сам Сергей. Сознание словно бы куда-то плыло, покачиваясь на удивительно мягких и комфортных волнах, но маршрут следования его совершенно не заботил. Пространство вокруг внезапно увеличилось в размерах. Бездонная чернота, в которой мелькали далекие искорки звезд, простиралась за все мыслимые и немыслимые пределы, а то, что еще оставалось от молодого человека, казалось, радостно устремилось навстречу этому торжественному великолепию, словно намереваясь раствориться в нем без остатка. А потом все исчезло. Исчезло абсолютно все - пространство, время, искры света, но не было абсолютно никого, кто бы мог испытывать по этому поводу хоть какое-то беспокойство.
  Сложно сказать, сколько времени все это продолжалось, но установившаяся было идиллия была разрушена, причем самым грубым и бесцеремонным образом. Звук. Пронзительно громкий, он, казалось, в буквальном смысле этого слова взорвал еще миг назад существовавшее единство, разбил его на тысячи осколков и осколочков, одним из которых снова оказался Сергей. Он судорожно дернулся, отбросил покрывало и скинул ноги на пол, совершенно не отдавая себе отчет - где он, и что, собственно, с ним происходит, но по прошествии нескольких секунд, пусть и не без труда, ему удалось установить контакт с окружающей его действительностью, а мгновение спустя стало очевидно, что причиной переполоха был трезвонивший на прикроватном столике телефон. Он еще несколько секунд бессмысленно рассматривал окружающий мир, а потом, совершив вполне осязаемое усилие, взял трубку в руки и не глядя на определитель принял вызов.
  - Да, - услышав на том конце провода голос коммерческого, он окончательно пришел в себя, и приняв вертикальное положение отправился на кухню, по ходу отметив, что на улице уже окончательно стемнело. - Что говоришь? Послезавтра встреча? В двенадцать на Пречистенке? - он поставил чайник на плиту, присел к столу, и поморщившись потер лицо, стряхивая с себя остатки сонного оцепенения. - Понял, Дэн. Ладно, раз послезавтра, значит, послезавтра. Во сколько завтра буду? - Сергей пожал плечами и бросил взгляд на настенные часы, которые показывали половину одиннадцатого. - Не знаю, к десяти, наверное. А что, срочное что-то? Вот черт! - выслушав тираду коммерческого он несильно хлопнул себя по лбу и страдальчески поморщился, возведя очи горе. - Забыл, Дэн, совсем про этих козлов на Магнитке. Ладно, - он снова досадливо поморщился, продолжая слушать собеседника, снял закипевший чайник с плиты и махнул рукой, словно заместитель мог его видеть. - Ладно, хватит причитаний! Сказал - завтра решим, значит - завтра. Что за ночь изменится? Не знаю, может идея придет. Знаешь, как в народе говорят? Утро вечера всяко мудренее, - он несколько мгновений слушал возмущенное бульканье в трубке, снова поморщился и раздраженно оборвал собеседника на полуслове. - Все, Дэн, до завтра! Все принял, понял, целую, адью! - он отбил вызов и подошел к окну, разглядывая освещенную редкими фонарями дорожку перед домом.
  Звонок коммерческого испортил настроение. От ледяного, поистине космического спокойствия не осталось и следа. Ощущения были двойственные. С одной стороны, намеченная на послезавтра встреча ознаменовала переход на совершенно новый уровень бытия, и это, несомненно, должно было сказаться как на возможностях компании, так и на положении самого Сергея. Полтора миллиона долларов не виделись ему какой-то уж совершенно немыслимой суммой, но в целом результат был вполне себе ничего, и шесть лет, проведенные в беспрестанных боях за место под солнцем, он мог смело записать себе в актив. Квартира, машина и дом для мамы, по его расчетам, должны были съесть примерно треть, но и оставшийся миллион, отложенный на черный день, позволял смотреть в будущее с оптимизмом, а если присовокупить к этому тридцать процентов в компании и оклад в десять тысяч бакинских в месяц, так выходило и совсем не плохо. На олигарха, как с кривой улыбкой подумалось Сергею, он, конечно, никак не тянул, но финансовая подушка была вполне достаточной, чтобы можно было продолжать заниматься любимым делом совершенно не только не парясь о финансовой стороне бытия, но и при желании позволяя себе маленькие, но приятные радости жизни. Нет, с точки зрения денег все было не просто - хорошо, а просто отлично, но, тем не менее, в душе царил откровенный раздрай, и причина его была совершенно очевидной.
  Магнитка и конкуренты. Два дня отсрочки заканчивались, а значит, хотел он, или нет, но решение был обязан принять в любом случае, и пусть в груди продолжало нарастать глухое раздражение, правота зама становилась все более и более очевидной. Удержать долю рынка работая в убыток, или потерять часть рынка сохранив прибыль. Да, он мог упереться рогом и отработать в убыток квартал или два. Компания бы это выдержала и раньше, а с приходом больших денег нового партнера выигрыш в ценовой войне и вовсе не вызывал никаких сомнений, но тут возникал вполне закономерный и логичный вопрос 'зачем?', и ответа на него, судя по всему, не было в принципе. Сохранять долю рынка теряя при этом в деньгах можно было бы только ради каких-то высоких стратегических соображений, но таковых не было, а скорее, как понимал сам Сергей, ситуация обстояла с точностью до наоборот. Приход в компанию стратегического инвестора позволял в течении года полностью переформатировать рынок, выключив из бизнес процесса почти всех друзей конкурентов если и не навсегда, то на ближайшие лет пять точно, а значит, любая война сейчас была не более чем мышиной возней, не имеющей совершенно никаких конкретных последствий для будущего. С учетом всех этих соображений правота зама была совершенно очевидна, а упорство Сергея виделось уже почти что ослиным упрямством, и нежеланием трезво и здраво оценивать ситуацию, что начинало настораживать и его самого.
  Привыкший мыслить в категориях логики, он раз за разом задавал себе вопрос: что мешает принять такое простое и, казалось бы, очевидное решение, и снова и снова не находил ответа. Гордость? Уязвленное самолюбие? Да, конечно. И первое и второе, несомненно, имело место быть, но дело, как понимал Сергей, было не только, а, может быть, и не столько в этом. В конце концов, за годы самостоятельного плавания ему не раз и не два приходилось наступать на горло собственной песне, если расчет и выгода требовали этого, а в момент становления компании такое происходило и вообще повсеместно. Если бы не эта гибкость и способность трезво и здраво оценивать свои силы и возможности, он, скорее всего, уже давно выбыл бы из этой гонки, благо список подобных потерь постоянно рос, но тут, явно, крылось нечто совершенно другое. Какое-то смутно осознаваемое чувство неправильности происходящего, как наконец сумел сформулировать он суть своих внутренних метаний, вот что мешало рубануть командирской шашкой и рассечь этот гордиев узел с полным пониманием того, что сдача завоеванной высоты есть лишь хитрый тактический маневр, призванный еще больше усугубить и без того незавидное положение противника. Да, сдать высоту было можно, и, как подумалось ему, судя по всему даже, может быть, нужно, но душевный покой, как индикатор правильно принятого решения, так и не приходил. Скорее, как с горечью подумал Сергей, все обстояло с точностью до наоборот. Разум и логика подсказывали, что единственным правильным выходом будет отступить, пропустив вперед конкурентов, несущихся сломя голову к неосознаваемой, но, тем не менее, вполне реальной погибели, но что-то в глубине его существа всеми силами противилось этому решению, заставляя раз за разом прокручивать ситуацию и продолжать искать несуществующий выход. Хотя, почему несуществующий? Ведь он видел, пусть самым краем глаза, пусть на один короткий и ослепительный миг, но - видел! Скорее всего, как подумалось ему, именно эти воспоминания и были тем самым камнем преткновения, заставляя раз за разом биться о бетонную стену в попытке разглядеть спасительный третий вариант. Впрочем, как бы там ни было, но утром все равно предстояло поставить финишную точку, с чувством внутренней уверенности в правильности принятого решения, или без оного, и Сергей обреченно вздохнул отойдя от окна и снова усаживаясь за кухонный стол.
  'Владимир Вставляющий!' - перед глазами возникло заросшее лицо родновера Дмитрия, мгновение спустя уступив место образу самого Владимира, въезжающего в тронный зал на страхолюдного вида ракете, затем перед глазами как живая возникла помошница Максима Андреевича, и он со стоном обхватил голову обеими руками. Судя по всему, подумал Сергей, ночь предстояла не из веселых, а буквально мгновение спустя он ощутил невероятно сильный и до боли знакомый позыв. 'На хуй!' - боевое заклинание Одина, несомненно, было невероятно грозным оружием, но образ сигаретной пачки был моментально вытеснен новым видением. Владимир Вставляющий, одетый на этот раз в цивильный костюм, расположился перед смутно угадываемой аудиторией на небольшой трибуне, небрежно постукивая по ней зажатой в кулаке уменьшенной копией черного страшилища. Даже красная звезда на носу ракеты была та же, разве что существенно меньшего размера. Аудитория молча внимала оратору, а тот что-то монотонно вещал в зал, сопровождая конец каждой фразы не сильным, но акцентированным ударом по трибуне. Зажатый в кулаке дейвайс казался детской игрушкой, но слушатели, похоже, были склонны отнестись в к происходящему серьезно, а когда оратор закончил речь и поднял правую руку с ракетой над головой, по залу и вовсе прокатился обреченный вздох. 'На хуй!' - заклинание, прозвучавшее в тишине квартиры, несомненно подействовало, но, как оказалось, на очень непродолжительное время. Не прошло и минуты, как перед глазами снова возникло лицо помошницы Максима Андреевича, с саркастическим удивлением разглядывавшей незадачливого ухажера. 'На хуй!' на этот раз прозвучало излишне экспрессивно, но, как с удовольствием отметил Сергей, на некоторое время в сознании воцарилось какое-то подобие порядка. Он успел заварить чай и присел с кружкой к столу, а потом, совершенно неожиданно для самого себя, рванулся к шкафу, где без дела пылилась загадочная картинка, а еще через мгновение янтра уже лежала перед ним на столе.
  Он некоторое время задумчиво рассматривал рисунок, а потом вновь поймал себя на том, что вперившись глазами в черно белую глянцевую поверхность видит не треугольники и круги, а уже знакомый зал, набитый отвратительного вида личностями, куда торжественно вползал угрожающего вида девайс с сидящим на нем Владимиром Вставляющим. 'На хуй! - пауза между появлением образа и применением боевого заклинания, безусловно, была, и Сергей невольно задумался: а что осталось бы в голове, если каждая появившаяся там мысль была бы моментально опознана и встречена безотказно действовавшей мантрой? Мысль была интересной, но додумать ее Сергей физически не успел. Он внезапно ощутил чувство безумной усталости. Руки и ноги как будто налились свинцом, глаза закрывались. Словно минутное созерцание загадочной картинки в буквальном смысле слова обесточило Сергея, разом лишив его как физических, так и всех прочих, способных поддерживать функционирование тушки сил. Более того, ему внезапно показалось, что еще миг, и он так и обмякнет на стуле, и совершив усилие он рывком поднялся со стула, еще несколько секунд стоял, не в силах отвести глаз от янтры, а затем на непослушных ногах двинулся в спальню. Остатков сил хватило только на то, чтобы сбросить себя одежду и качнуться к кровати, а дальше его сознание просто потухло.
  
  17
  
  Ночь выдалась не из легких, и проснулся Сергей совершенно разбитый, причем, разбитый не только в переносном смысле этого слова, но и в самом что ни на есть прямом. За ночь он несколько раз просыпался, а очухавшись от очередного кошмара снова нырял в черную яму, где его ждал новый тревожный квест с до боли знакомыми персонажами. Казалось, к нему пришли все и сразу, и пришли только затем, чтобы остаться навсегда, устроив какой-то совершенно безумный карнавал красок и смыслов. Первым был Президент. Владимир Вставляющий на этот раз он был без устрашающего вида ракеты, но в компании родновера Дмитрия. Гроза рептилоидов снова был в кимоно, подпоясанным, почему-то, какой-то совершенно затрапезного вида веревкой. Босые ноги Президента были обуты в лапти, а в руках угадывался музыкальный инструмент, по виду здорово напоминающий гусли. Владимир лукаво улыбался, и небрежно проводил рукой по струнам, извлекая не слышную для постороннего уха мелодию, а рядом, блаженно щурясь, самозабвенно выплясывал родновер Дмитрий. Одет сосед был в длинную черную хламиду, расшитую загадочными золотыми узорами, и Сергею подумалось, что именно так могла бы выглядеть смирительная рубашка, изготовленная по эскизам модельера каббалиста. Над головой соседа и за его плечами угадывалась странная и агрессивная пульсация, словно все пространство вокруг родновера жило своей, и не особо миролюбивой жизнью. Но Дмитрий, и это было совершенно ясно, абсолютно не замечал происходящего, полностью погрузившись в процесс выбрасывания в стороны рук и ног под неслышную для Сергея музыку. Чуть поодаль виднелись какие-то смурные фигуры, то ли подкрадывающиеся к странному дуэту, то ли наоборот стоящие на страже, а мгновение спустя в голове как молния мелькнула догадка - 'Волхвы!'. Впрочем, переключить внимание на волхвов Сергей толком не успел. Совсем рядом с ним возникла Светлана, которую нежно обнимал за плечи красавец из Домодедово. Девушка нежно прильнула к плечу спутника, и полузакрыв глаза благосклонно внимала молодому человеку, а потом, внезапно переведя взгляд на Сергея, брезгливо сощурилась, гневно махнула рукой и исчезла в какой-то цветной вспышке вместе со своим ухажером.
  Сергея как будто подбросило с кровати, и некоторое время он с ошалелым видом разглядывал пространство вокруг, не в силах понять - кто он, и где он находится, а затем еще несколько минут ушло на то, чтобы привести себя в порядок, отходя от причудливого сновидческого действа. Он дошел до кухни, жадно выпил пару стаканов воды и некоторое время бездумно пялился в окно на черную громаду дома напротив. Затем, переведя дыхание и немного успокоившись, прошлепал в спальню и завалился на кровать, сразу начав проваливаться в знакомое черное пространство. Подробности второго сна были покрыты мраком беспамятства, но общие впечатления были мрачными и ни разу не жизнеутверждающими. Чернильную темноту прорезали какие-то багровые всполохи, что-то взрывалось, кто-то оглушительно визжал, а на заднем плане, как показалось ему, когда он снова вскочил с постели мокрый как мышь и с учащенно бьющимся сердцем, грозно, но, почему-то, беззвучно, ревели мощные моторы каких-то огромных боевых машин. 'Бред!' - он снова ломанулся на кухню, покрутился возле стола, потом прошел в ванну и умылся, словно надеясь таким образом отделаться от одолевавших его кошмаров. 'Сигарету бы сейчас!' - желание закурить было настолько сильным, что он успел сделать пару шагов в направление комнаты, намереваясь одеться и выдвинуться к ночному ларьку, но уже через несколько секунд осознал, что происходит, и изо всех сил яростно зарядил кулаком об стену, тут же жалобно взвыв от резкой боли в костяшках пальцев. 'На хуй! На хуй! На хуй!' - он в буквальном смысле этого слова проорал боевое заклинание Одина, нимало не заботясь о мирно спящих за стеной соседях, а потом для верности еще раз треснул кулаком об стену, зашипев при соприкосновении травмированных костяшек с бездушной бетонной поверхностью. Еще несколько мгновений постояв в коридоре он неохотно поплелся в спальню, нехорошими словами кляня соседа родновера, вставляющего всем Владимира и свое сознание, порождающее такие причудливые, но невероятно правдоподобные кошмары.
  Остаток ночи он провел в какой-то странной полудреме, изредка выныривая на поверхность, а затем снова с головой погружаясь в очередной бредовый сюжет. В памяти почти ничего не осталось, только какие-то несвязные и обрывочные картины. Вот он сидит за столом в 'Кристаллине' бок о бок с родновером Дмитрием, восторженно разглядывая свои карты, которые, как на подбор, оказываются дамами червей, вот что-то восторженно втолковывает пасмурно слушавшему ему заму, вот курит гигантский косяк с молодым бомбилой в стареньком москвиче и заливисто смеется глядя на направляющихся к ним милиционеров... Было еще много кого, и много чего, что физически не удалось вспомнить. Самым ярким воспоминанием был Президент, танцующий с очаровательной помошницей Максима Андреевича в огромном и полутемном зале.
  Владимир Вставляющий по пояс голый. Огромные красные звезды то ли наколоты, то ли нарисованы на плечах, спину украшают серп и молот впечатляющего размера. Мощные руки Владимира бережно обнимали тонкую талию Светланы, которая доверчиво склонила голову на плечо партнеру, лицо самого кавалера торжественно и печально. Музыкальное сопровождение обеспечивал огромный бурый медведь, сидевший на небольшой скамейке в нескольких метрах от танцующих и задумчиво игравший на аккуратной скрипке, которая в огромных лапах казалась совершенно неуместным и игрушечным девайсом. Мелодия была до боли знакомой. 'LE VENT LE CRI!' - вспоминает Сергей, и вдруг с ужасом видит, что у медведя голова родновера Дмитрия. Собственно, как понимает он сейчас, разница настолько небольшая, что удивительно вообще - как он это заметил. Растрепанная борода, покрывающая лицо соседа невероятно похожа на медвежью шерсть, и все же, сомнений нет, это - он. По щекам Дмитрия текут слезы. Скорее всего, как понимает он, сосед плачет и тоскует вместе с автором музыки, но мгновением позже в голове вспыхивает догадка: он плачет по нему - Сергею! Ведь Владимир Вставляющий сжимает в объятьях ее - Светлану, а значит... Он делает рывок к паре, президент чуть разворачивается к нему, яростно оскаливается... 'На хуй!' - боевое заклинание Одина буквально отшвыривает Сергея. Он отрывается от земли, летит все выше, все дальше, а потом начинает стремительно терять высоту, и с грохотом и ужасной болью рушится на землю. Играет торжественная и громкая музыка, а он испускает дикий и отчаянный вопль.
  
  18
  
  И вопль, и падение, как оказалось, были совершенно реальными. Очнулся Сергей от удара от пол. Очевидно, яростный рывок к танцующему со Светланой Президенту имел место быть на двух планах сразу - и во сне, и наяву. Он не просто грохнулся с кровати на пол, а еще и весьма ощутимо треснулся головой о прикроватную тумбочку, и теперь на голове начала набухать вполне себе осязаемая шишка. Торжественная и громкая музыка оказалась мелодией будильника, а за окном ярко светило солнце. Он несколько мгновений сидел на полу, держась за многострадальную голову и приходя в себя, а потом с тихим стоном неуверенно принял вертикальное положение и на полусогнутых ногах поплелся в душ. Меняя температуру воды от ледяной до обжигающе горячей он минут за десять окончательно пришел в себя, а сны виделись теперь не кошмарами, а, скорее, какой-то безумной кинокомедией, одну из ролей в которой выпало исполнять ему. 'Это надо же! Владимир Вставляющий!' - перед глазами снова возник образ голого по пояс Президента с красными звездами на плечах, и он, не удержавшись, фыркнул, а вспомнив медведя с лицом соседа и скрипкой в руках не удержался и заржал в полный голос. Приступ смеха был такой силы, что он не удержался на ногах, и подскользнувшись обрушился на дно душевой кабины. Приложившись многострадальной головой о дверцу кабины он взвыл, не переставая ржать, и еще несколько мгновений не имел сил подняться на ноги, продолжая сидеть под теплыми струями воды и бессильно всхлипывая. Немного придя в себя он с кряхтением выбрался из душа, повертелся перед зеркалом разглядывая дважды ушибленную голову с приметной шишкой, и окончательно приведя себя в порядок направился на кухню варить кофе.
  Когда он через полчаса выходил из квартиры, настроение было не просто хорошим, а превосходным, и он всем нутром своего существа ощутил невероятную уверенность и колоссальный прилив сил. 'Волна! Это Она!' - он зажмурил глаза, несколько секунд постоял возле двери, глубоко вздохнул, выдохнул, и открыв глаза ссыпался по лестнице на первый этаж. Открыв дверь подъезда он увидел припаркованный в нескольких метрах старенький 'Ниссан Патрол' на огромных колесах, возле которого суетились какие-то мужики впечатляющего роста и телосложения, в одном из которых он узнал родновера Дмитрия. Мужики были как один здоровы, бородаты и невероятно собраны. Они слаженно загружали в джип какие-то баулы, складные столы и прочую сугубо туристическую поклажу.
  - Здорово, сосед! - Сергей приветственно махнул рукой, остановившись в паре метров от внедорожника, и с интересом наблюдая за суетой колоритных мужиков. - На природу собрался?
  - Какая природа нахуй?! Война! - родновер на мгновение отвлекся от созидательного процесса, и Сергей разглядел в его руках огромного размера бубен, с которого свисали какие-то разноцветные фенечки. - Началось, блядь! Вишь, что творят, мрази? Ну ничего, Владимир им уже вставлять начал, а сейчас еще мы из астрала для верности присунем! - сосед отложил бубен на один из баулов и неожиданно ловко для его грузной фигуры нырнул в открытую заднюю дверь джипа. Сергей соляным столбом застыл рядом с внедорожником, ошалело наблюдая за действиями родновера и его деловито сосредоточенных спутников.
  - Война?! Ты о чем, сосед? - он попытался придержать выбравшегося из багажника джипа Дмитрия за рукав футболки, недоуменно мотая головой и соображая - не сошел ли сосед с ума окончательно, но тот гневно мотнул головой и раздраженно высвободил руку, с удивленной яростью глядя Сергею прямо в глаза.
  - Что значит - какая? Ты, блядь, что, телевизор, что ли, не смотришь?! Проснись, сосед! Все нахуй заполыхало уже, а ты в натуре как конь сонный нихера не видишь! Ночью, гандоны, в атаку на нас пошли, но ниче, отбились мы вроде, а сейчас разворот начался уже! Наши то на земле им сейчас вставят, а мы в астрале поддержим, уроем так гандонов, братское сердце, что они на всю оставшуюся жизнь урок запомнят. Если она останется еще у них, жизнь эта, - родновер яростно сплюнул под ноги и нагнулся к последнему баулу, не обращая никакого внимания на совершенно потерявшегося от этой тирады Сергея. Забросив тюк и захлопнув заднюю дверь внедорожника, он открыл пассажирскую дверь, но перед тем как исчезнуть в салоне развернулся к застывшему соляным столбом собеседнику. Залихватски подмигнул и махнул на прощанье рукой, оскалившись в яростной улыбке. - 'Если что, сосед, не поминай лихом! С песней в Валгаллу уйду, с головой гордо поднятой! Помни, сосед, про подвиг наш безымянный! Берсерки рулят!' - договорить он не успел. Мощная рука выдвинулась из салона, дернула его за шиворот, и он, оборвав тираду и взмахнув еще раз на прощанье могучей лапищей, исчез в салоне автомобиля. Взревел мотор, 'Патрол' окутался клубами сизого дыма, и резко рванув с места выкатился из двора на оперативный простор.
  Сергей еще несколько минут стоял разинув рот и глядя вслед исчезнувшему автомобилю. Затем немного пришел в себя, покрутил головой, пожал плечами и медленно поплелся к 'Рендж Роверу' зама, продолжая вспоминать торжественное лицо соседа и мрачных и сосредоточенных спутников родновера. 'Да, похоже реально крышняк отлетел! Жалко мужика' - он пожал плечами и полез за брелоком сигнализации. Открыв машину он потянулся к замку зажигания, продолжая переваривать странные слова Дмитрия. 'Все нахуй заполыхало, говоришь?' - он усмехнулся, завел машину и несколько секунд так и сидел, полностью погрузившись в переживание странной утренней сцены. Соседа действительно было жалко. 'Вот так оно в жизни и бывает - продолжал размышлять он, - еще вчера нормальный и здоровый, пусть и чудной чутка, а сегодня уже все - напрочь кукуха отъехала. И, судя по всему, обратно уже навряд ли вернется!'. Разговор про войну и телевизор действительно давал все поводы сомневаться, что душевное здоровье вновь будет обретено соседом, и еще раз вздохнув он начал выруливать со двора, автоматически включив магнитолу.
  Впрочем, через пару минут он не просто начал сомневаться в диагнозе, наскоро и без сомнений поставленном родноверу Дмитрию, но и испытал невероятно серьезные опасения относительно состояния собственной психики. Повод щедро полился из ожившего радиоприемника вместе с взволнованным голосом диктора какой-то радиостанции, и он резко ударил по тормозам на самом выезде из двора, не обращая внимания на возмущение водителя пристроившегося за ним древнего 'Жигуленка'. Тот яростно давил на сигнал, не имея возможности объехать преградивший ему дорогу 'Рендж Ровер', а когда тот все-таки освободил ему дорогу, агрессивного вида дедок чуть ли не по пояс высунулся из окна, в доступной, но немного грубоватой форме сообщив Сергею все, что он, дедок, думал по поводу водительского мастерства Сергея, устройства общества и мироздания в целом, а также упомянув ряд крайне нелицеприятных подробностей относительно обстоятельств рождения своего оппонента, и немного пройдясь по генеалогическому древу виновника его гнева.
  Сергей в принципе не отреагировал на выходку дедка, продолжая остолбенело слушать вещавшего диктора, к которому успело присоединиться несколько неизвестных Сергею экспертов. Когда он осознал, что его мозги закипают и более не в состоянии выдерживать поток безумия, льющийся на его беззащитное сознание из динамиков автомобиля, он быстро переключился на другую волну, но ожидаемого облегчения не наступило. Более того, все стало значительно сложнее и хуже. Судя по информации очередного радиоканала сосед был не просто недалек от истины, а, похоже, даже немного смикшировал картину происходившего. По всему выходило, что родновер совершенно прав, и еще во вчера спокойном и привычном мире произошли серьезные изменения. Дикторы радиостанций, на которые последовательно переключался Сергей в попытке избавиться от ощущения нарастающего безумия, в захлеб повествовали о самых настоящих боевых действиях с участием сил самообороны Южной Осетии, грузинских военных, и подключившихся к процессу регулярных частей российской армии. Сергей не верил своим ушам, но отвертеться от упрямых фактов было невероятно сложно. Избегавший политики и почти не смотревший телевизор, он, конечно, был в курсе неспокойной ситуации в регионе благодаря мельком увиденным обрывкам телевизионных новостей, но в целом был совершенно не в курсе подробностей происходившего, зато теперь с лихвой компенсировал недостаток информированности, казалось, разом оказавшись на самой настоящей фронтовой передовой. Он испытывал нарастающее желание ущипнуть себя до боли и разом избавиться от внезапно обрушившегося на него кошмара, но внутреннее чувство подсказывало, что от этого радикального действа мало что изменится в враз ставшей такой суровой и непредсказуемой действительности. Он трясущимися пальцами набрал номер зама, а через несколько секунд услышал знакомый и невероятно спокойный голос Дэна.
  - Алло, ты в курсе, что творится?
  - Привет. А что случилось то? - судя по всему заместитель был совершенно спокоен, и то ли не знал о происходящем в мире, то ли по своей обычной привычке не считал нужным переживать по этому поводу.
  - Да ты охренел, что ли?! Война же началась! - Сергей яростно подпрыгнул на сиденье и со всей силе лупанул кулаком по торпеде внедорожника, испытав ничем не мотивированный прилив лютой злости по отношению к совершенно спокойному коммерческому.
  - Спокойно, босс! Ты про Осетию, что ли?
  - А про что же?! Ты слышал, что творится?! В натуре война началась!
  - Босс, ты выдохни, - голос Дениса, казалось, стал еще спокойнее, и Сергею на миг почудилось, что он видит перед собой лицо зама с проступившей на нем мягкой улыбкой. - Не война, а локальный конфликт, во-первых. Во-вторых, ты что, с неба упал, что ли? К этому и шло все уже несколько дней, дураку ясно было, что рванет скорее всего. Вот и рвануло, - Сергею показалось, что зам зевает, и он снова испытал чувство совершенной нереальности происходящего. - Чего ты взвился то? А, - было совершенно очевидно, что Дэн совершенно спокоен и даже улыбается, - ты же пан генеральный у нас далек от всего этого, ты же у нас выше! - Сергей с отчетливой ясностью вспомнил один из разговоров с коммерческим, во время которого обычно спокойный Дэн таки вспылил, пеняя боссу на его совершенную оторванность от всего, что не было связано с его любимыми игрушками - компанией и Минералом, и даже в шутку пригрозил, что когда-нибудь подобная оторванность от реального мира несомненно аукнется Сергею, и теперь по всему выходило, что зам оказался прав на все сто процентов. - Тут Серега одна интрига только и была - впишутся наши, или сольются. Бойцы уже неделю в офисе глотки рвали по этому поводу, один ты только в облаках у нас витал. Но, слава богу, вписались, а значит сейчас все пучком будет!
  Выслушав тираду, Сергей немного успокоился и перевел дух.
  - Думаешь, обойдется?
  - Смотря про что ты, пан генеральный. Если про третью мировую, думаю, да. Как по мне, так грузины проверку на вшивость нам учинили. Но там беспредел ведь в полный рост - бомбят, мирное население уничтожают! - голос Дэна ощутимо посуровел. - Реально - нелюди. Но ничего, наши оборот серьезный дали, а как там дальше закрутится - увидим. Как по мне, сейчас никто вписываться за этого полудурка грузинского не будет, сольют его западные партнеры, если тебе мое мнение интересно. Слушай, - зам помрачнел. - Там жопа, конечно, но ты про свою войну то не забывай! С Магниткой что делать будем? Часа три еще и отвечать нужно, иначе нас там сольют, а за нас, как понимаешь, ни президент, ни мировое сообщество нифига не впишется. Ты когда в офисе будешь?
  - Да я выехал уже, - окончательно пришедший в себя Сергей глубоко вздохнул и взглянул на часы на приборной панели. - Включил радио, понимаешь, а тут такое! Думаю, час с небольшим. Как дорога, короче, а так еду уже.
  - Ну и езжай себе спокойно. Не волнуйся, босс, все обойдется. Людей вот только жаль, - зам явно помрачнел. - Я тоже из дома выхожу уже, так что в офисе увидимся. Отбой, босс!
  - Отбой, - Сергей кивнул головой невидимому собеседнику и отложил трубку на пассажирское сиденье, а посидев еще несколько минут аккуратно вырулил из двора. 'Ни хрена себе - игрушки! Вчера тишь да гладь, а сегодня - реально карачун вселенский в полный рост. Быстро, однако, мир у нас меняется!' - он пожал плечами и вырулил на дорогу вливаясь в плотный утренний поток машин. Мысли плавно перетекли на соседа, его спутников и подробности утренней встречи, а затем, внезапно, он вспомнил подробности ночного кошмара, в котором что-то взрывалось, ревело, полыхало и беззвучно, но грозно, двигалось во всех возможных и невозможных направлениях. 'А сон то - вещий, однако!' - запоздалая догадка как маленький фугас взорвалась в сознании, оставив после себя странное ощущение. 'Вон оно как выходит, оказывается! - продолжал размышлять он. - Сам ни слухом, ни духом, а сознание то - работает, чует! Охренеть! Ванговщина какая-то, прости господи!'.
  Он уже подъезжал к третьему транспортному кольцу, периодически переключаясь с волны на волну и слушая сводки, продолжавшие поступать с места боевых действий, когда мысли вновь переключились на соседа, а затем во всех подробностях всплыл и вчерашний разговор, и он изумленно тряхнул головой, краем уха продолжая впитывать информацию, сообщаемую очередным взволнованным диктором. 'Владимир Вставляющий, говоришь?' - он с кривой ухмылкой пожал плечами и поцокал языком. 'А ведь сосед то прав оказался, как ни крути! Всю дорогу ноги об нас вытирают, а тут ведь реально, как не назови, а вставили, таки, этим уродам', - продолжал размышлять он. Даже такому далекому от политики человеку как ему было совершенно ясно, что приказ о поддержке Южной Осетии боевыми частями вооруженных сил отдавал явно не Медведь, само нахождение которого на посту президента Сергею виделось каким-то временным недоразумением, явно имевшим под собой причины сугубо технического характера. 'Не, это Главный явно решал, а Медведь - так, озвучил только' - продолжал размышлять он, но раз так, по всему выходило, что в безумных речах родновера не просто имелось какое-то рациональное зерно, а сквозила все та же удивительная провидческая нотка, что заставляло посмотреть на всю ситуацию несколько иначе. 'С другой стороны, оно и совпадением все может быть, - успокоил он себя, а вспомнив подробности утреннего действа возле машины друзей родновера не удержался и прыснул. - Владимир, значит, на земле всем вставляет, а вы из астрала прикроете?! Не, псих сосед, точняк. Разве что под психозом его база случайно нарисовалась! Владимир Вставляющий! Это же надо!' - он уже включил поворотник и начал перестраиваться в крайний правый ряд, когда в сознании совершенно неожиданно для него самого произошло нечто, отдаленно напоминающее небольшой термоядерный взрыв в маленьком, замкнутом, и почти уютном до этого события пространстве. То, что случилось, он ощутил как резкий и внезапный удар, сопровождавшийся невероятно яркой, если не сказать - ослепительной вспышкой, и в ту же самую секунду инстинктивно ударил по тормозам, а еще через мгновение услышал душераздирающий рев клаксона, за которым последовал несильный, но вполне себе ощутимый толчок, от которого замерший на месте 'Рендж Ровер' зама резко клюнул вперед, заставив непристегнутого Сергея ощутимо приложиться грудной клеткой о рулевую колонку, а потом наступила тишина.
  Несколько мгновений он так и сидел в машине, совершенно потеряв связь с реальностью, и продолжая созерцать открывшееся ему в той самой - короткой и ослепительной вспышке, а затем, совершенно не обращая внимания на окружающую обстановку, которая снова взорвалась нетерпеливыми и раздраженными гудками автомобильных клаксонов, схватил лежащую на пассажирском сиденье сумку и начал трясущимися руками нашаривать ежедневник и ручку, продолжая завороженно глядеть внутрь себя, и как заведенный повторяя раз за разом, стараясь в буквальном смысле пропечатать на подкорке мозга внезапно увиденную им конструкцию - 'Владимир Вставляющий! Владимир Вставляющий! Придет, и всем вставит! Так вставит, что хрен кто вынет!'. Нашарив наконец многострадальный ежедневник, он немного пришел в себя, и потихоньку начал возвращаться в окружающую его действительность, в которой, как внезапно осознал Сергей, творилось в буквальном смысле этого слова черт его знает что. Со всех сторон ревели автомобильные сигналы, слышались какие -то крики, и мгновение спустя в его сознание начала проникать догадка, что дисгармония в окружающем 'Рендж Ровер' пространстве, судя по всему, каким-то образом связано с тем самым несильным, но вполне осязаемым толчком, после которого он ударился грудью о руль, и он, продолжая удерживать на периферии сознания ту самую, невероятно своевременную и безумно ценную идею, что пришла перед этим толчком в ореоле яркой, чуть ли не ослепительной вспышки, начал выбираться из машины.
  Причина царившего вокруг переполоха стала ему ясна с первого взгляда. В сознании, как отметил Сергей, царил какой-то совершенно спартанский порядок, да и работало оно, судя по всему, в совершенно непривычном для своего владельца режиме. Казалось, он виде абсолютно все, сразу, и с какого-то непривычного для себя ракурса, словно обозревая картину происшедшего со стороны. 'КАМАЗ' коммунальных служб стоял уткнувшись в задний бампер 'Рендж Ровера' зама, а за стеклом виднелись расширившиеся от ужаса глаза какого-то бедолаги явно восточной внешности. 'То ли узбек какой-то, то ли таджик' - автоматически отметил он, и в два шага оказался рядом с многострадальным задним бампером, принявшим на себя массу грузовика. Судя по всему, в попытке избежать удара в связи с экстренным торможением Сергея, несчастный водитель попытался уйти в сторону, воткнувшись в зад 'Рендж Ровера' по касательной, и теперь перегородил еще и соседнюю полосу, а прямо за двумя участниками ДТП уже собиралась внушительного размера пробка, которая, с учетом места ДТП, грозила напрочь парализовать движение в районе съезда на ТТК, и осознавшие это прочие участники движения выражали свое отношение к происходящему в единственной доступной им в настоящий момент времени форме. Оценив диспозицию и перспективы, Сергей двинулся к 'КАМАЗу', и оказавшись возле водительской дверцы требовательно постучал по ней, глядя в наполненные ужасом глаза водителя коммунальщика.
  Дверь открылась, а уже через мгновение трясущийся как осенний лист водила 'КАМАЗа' стоял перед ним, переминаясь с ноги на ногу и что-то неразборчиво лопоча, ищуще заглядывая в глаза Сергея и прижимая руки к груди, словно в попытке защититься от предстоящей неминуемой агрессии со стороны оппонента. Сергей в два шага оказался около бампера 'Рендж Ровера', мельком оценив последствия столкновения. Бампер был расколот, но ничего более серьезного в результате мимолетного осмотра обнаружить не удалось, и он быстро проследовал к водительской дверце и нырнул в салон за сумкой, а уже несколько секунд спустя стоял с бумажником рядом с продолжавшим трястись от страха водителем 'КАМАЗа'. Две пятитысячных купюры, извлеченные им из бумажника, были почти что насильно всучены окончательно потерявшему голову от страха восточному гражданину, и Сергей ободряюще похлопал того по плечу, а затем, внезапно для себя самого, сложил ладони перед собой и совершил легкий полупоклон в сторону полностью деморализованного происходящим водилы.
  - Извини, ради бога, уважаемый! Претензии ко мне есть?
  Тот непонимающе переводил взгляд с купюр в руке на лицо Сергея, а затем, жалобно начав что-то бормотать, попытался избавиться от пятитысячных, просительно протягивая их стоящему перед ним молодому человеку. Сергей совершил еще один полупоклон, быстрым взглядом обвел пространство вокруг и ободряющего похлопав водилу по плечу насильно отвел от себя руку с купюрами.
  - За беспокойство, братское сердце! Все нормально. Давай за руль, видишь, что творится? - кивнув в сторону продолжавшей собираться пробки он быстро двинулся к водительской дверце, а мгновение спустя 'Рендж Ровер' уже отъезжал от места происшествия, оставив позади гудки автомобильных клаксонов, возмущенных водителей и окончательно потерявшегося водителя 'КАМАЗа'. Через минуту он совершенно выкинул из головы дорожный инцидент, и только слегка поморщился, когда представил недовольное лицо зама. Впрочем, мгновение спустя он выкинул из головы и это. 'Новый куплю. Теперь все по хрену!'.
  А теперь, как с отчетливой ясностью понимал Сергей, ему, действительно, было почти все по хрену. Он снова видел. Видел с такой отчетливой ясностью, что ему было совершенно непонятно, как он мог раз за разом проходить мимо этого, настолько очевидного, что приходилось только поражаться собственной слепоте, решения. Да, проблема с конкурентами имела решение, и не просто решение, как он теперь начинал отдавать себе отчет, а решение абсолютно убийственное для агрессоров, покусившихся на святая святых. Алгоритм победы, запечатленный с убийственной ясностью в его сознании в момент той самой вспышки был настолько очевиден, что Сергей невольно до боли закусил губу, испытав почти что презрение к самому себе. 'Слепец! Кретин! На самой поверхности ведь решение лежало! На самом видном месте! Идиот!'. Впрочем, буквально через пару минут порыв самоуничижения сменил место поистине ледяному равнодушию, в котором, однако, проскальзывал легкий оттенок неминуемого грядущего торжества. Сергей ни секунды не сомневался в истинности пришедшего на ум решения, более того, интуиция подсказывала ему, что из ловушки, которую он мог соорудить для друзей конкурентов и неблагодарных заводчан - потребителей Минерала, при здравом размышлении просматривался только один выход - ногами вперед. Причем, как с ледяным спокойствием отметил про себя Сергей, что для одних, что для других. 'Вот теперь, козлы, вам за все и сразу придется заплатить! Причем, дорого. Очень дорого!' - легкая улыбка тронула его губы, а в голове с фантастической скорость продолжали мелькать всевозможные варианты развития событий. Словно шахматная партия во всевозможных комбинациях раз за разом проигрывалась в его сознании, и раз за разом он убеждался - исход противостояния был предопределен заранее, пусть на первый взгляд это и выглядело какой-то фантастикой. Он сам не заметил, как уже сворачивал с тихой улочки на дорожку ведущую к офису, а миг спустя заметил фигуру зама, который уже стоял перед дверью. Сергей несколько раз просигналил, а затем помигал фарами к повернувшемуся к нему заму, а потом, не выдержав, открыл окно и призывно замахал рукой, с улыбкой разглядывая сосредоточенно спокойное лицо Дэна. Притормозив с паре метров от ступеней он заглушил двигатель и выскочил из машины, с широкой улыбкой наблюдая за невозмутимым коммерческим.
  - Дуй сюда, господин заместитель! Две новости сообщать буду!
  - Как обычно? Одна плохая, вторая еще хуже? - Денис с интересом разглядывал сияющее лицо Сергея и невольно усмехнулся, словно разделяя радость собеседника. - Эко вас колбасит, пан генеральный! То хана всему, то теперь как новый пятиалтынный сияете? Может, я пропустил чего уже? Что, наши Тбилиси уже взяли и товарища Саакашвили на главной площади вешают?! Или, может, еще что круче случилось?
  - Круче! - Сергей выдохнул, вытер вспотевший лоб и внезапно почувствовал свинцовую тяжесть в ногах, а секунду спустя присел на корточки, ощущая невероятную слабость. Суд по всему, сказалось нервное напряжение от свалившейся на голову нежданной, и оттого вдвойне драгоценной удачи, и он, отмахнувшись от обеспокоенного его реакцией Дениса слабо улыбнулся в ответ. - От радости, пан заместитель! От радости обессилел, не поверишь.
  - Поверю, - зам разглядывал Сергея, удивленно покачивая головой. - А что за радость то? - лицо Дэна внезапно расцвело улыбкой, и он, явно заинтригованный, с новым интересом уставился на босса, присел рядом и нетерпеливо тронул того за рукав. - Колись, пан генеральный! Неужто твердыня неприступная пала?! Что, салатик кушать готовиться, или как?!
  При упоминании неприступной твердыни Сергей на миг поморщился, но чувство переполнявшей его радости было настолько сильным, что ворохнувшееся было воспоминание о вчерашнем поражении растаяло без следа.
  - Круче, Дэн. Гораздо круче. Неприступной твердыне свой черед, а пока с товарищами конкурентами разбираться будем. Причем так разбираться, Дэн, что они у меня на всю оставшуюся жизнь эти разборки запомнят! - перед глазами как живое возникло заросшее лицо родновера, и Сергей, улыбнувшись, до боли сжал кулаки и выпятив вперед челюсть мрачно кивнул головой. - Если она у них после этого еще останется, жизнь эта!
  - Обалдеть! - зам был явно заинтригован и нетерпеливо дернул Сергея за рукав футболки. - Колись, Серега, что удумал? Давненько я тебя таким не видел, однако!
  Сергей уже полностью пришел в себя и отрицательно покачав головой ехидно улыбнулся, глядя на заинтересованное лицо заместителя.
  - Нет, Дэн, не сейчас. Бойцов соберем, все скажу сразу, а пока - плохая новость, - он взял Дениса за рукав и повел в обход машины к заднему бамперу. Как он и предполагал, особой радости картина зам не проявил, но и особого расстройства Сергей тоже не заметил. Коммерческий по обыкновению отнесся к увиденному по-философски, лишь чуть раздраженно мотнув головой по направлению Сергея.
  - Вот и давай вам олигархам машины после этого! Неделю теперь пешком чапать, пока в сервисе стоять будет! Разрушитель вы, босс, как ни крути!
  - Еще какой! - Сергей обнял Дениса за плечи и повлек по направлению офиса, заговорщицки прошептав на ухо. - Новый куплю, Дэн! Хоть завтра. Ни дня пешком ходить не будешь!
  - Новый?! - собеседник с новым интересом уставился на улыбающегося Сергея и недоверчиво покачал головой. - Ты что, казино опять, что ли, обул, Серега? Это с какой радости ты машинами разбрасываться готов?
  - Минута терпения, - Сергей буквально насильно впихнул зама в дверь и подтолкнул в спину по направлению к ресепшену, из-за которого уже радостно улыбалась Катюха. - Всех зови, Дэн. И немедленно, - он на секунду задумался, а потом уверенно тряхнул головой. - Элиту - всех троих, из логистов - Мишаню, ну и мы с тобой, ясно дело. Три минуты на сборы, кого не будет - уволю! - он сделал нарочито гневное выражение лица, а потом, не выдержав, расхохотался, и подтолкнул удивленно взирающего на него заместителя. - Давай Дэн, давай! Нас ждут великие дела, мешкать некогда!
  
  19
  
  Через пять минут все приглашенные уже сидели вокруг стола для совещаний, преданно глядя в глаза Сергея. Он несколько секунд пристально разглядывал присутствующих, а потом, скупо усмехнувшись, резко махнул рукой, словно давая самому себе команду на начало атаки на превосходящие силы противника.
  - Ну что, господа, начнем? - Оглядев притихших бойцов он задумчиво кивнул головой, а потом резко встал с кресла и сделал несколько быстрых шагов, краем глаза отмечая настороженно повернувшиеся в его сторону головы. - Итак, подобьем бабки, как говорят в народе. Проблема всем понятна? Если нет, еще раз озвучу суть, - он остановился у окна, продолжая спиной ощущать взгляды собравшихся в комнате. - Нас уже не первый раз опустить хотят, но сейчас ситуация совсем уже нехорошо выглядит. Тендер на Магнитке мы и так по цене ниже плинтуса взяли, а сейчас нам еще упасть предлагают, и теперь уже даже не нули корячатся, а прямой убыток с каждой поставки. Это Серегиных бойцов конкретно происки, но за ним и Наталья подтягивается, и прочая мелочевка кус свой от жать от нашего пирога норовит. Если сейчас упадем ради сохранения первого места по объемам, в убыток работать будем, но Магнитка - прецедент только, как сами понимаете, там дальше уже все как снежный ком рушиться начнет. Если сдадим первое место, отвоевывать назад тяжко это будет, и пусть сейчас к нам серьезные деньги в компанию заходят, один пес - неприятная история, согласны? - он развернулся от окна и обвел глазами бойцов, а затем двинулся в обход стола, продолжая пристально вглядываться в хмурые лица представителей элиты и растерянно удрученное лицо начальника логистов пушистого Мишани. - Что молчим то? Так, или нет?
  - А чего тут скажешь то? - на правах негласного любимчика правом голоса воспользовался Кирюха, и Сергей отметил, что Шурик с Жекой облегченно вздохнули, явно не желая бросаться на амбразуру начальственного гнева. - Все так, Сергей Владимирович, только тут выхода все равно нет, - Кирюха мрачно покивал головой и чуть пристукнул ладонью по полированной поверхности столешницы. - Мы с вами сто раз уже эту проблему обсуждали, что толку то? Тут ждать надо, когда кто-то ноги протянет, и из игры выйдет, а так, - он махнул рукой и насупившись замолчал, рисуя в блокноте какие-то замысловатые каракули и не поднимая глаз на стоявшего прямо перед ним Сергея.
  - Выхода нет, говоришь? Ну-ну, - Сергей усмехнулся, обошел стол и уселся на свое место, с интересом разглядывая потупившихся бойцов, а потом, улыбнувшись еще шире, постучал ладонью по столу, привлекая внимание Кирюхи, а поймав его взгляд, заговорщицки подмигнул. - А если покажу?
  - Что - покажете?
  - Выход, Кирюха, что же еще?
  - Это какой, интересно? - Кирюха набычился еще сильнее, и Сергею неожиданно пришла в голову шальная мысль, от которой на губах проступила широкая улыбка.
  - Реальный, Кирюха, какой же еще? Такой, чтобы из этой истории с победой выйти. Полной, кстати, и окончательной! - он подмигнул члену триумвирата, и с удовольствием заметил, что тот набычился еще сильнее, и даже по лицу Кирилла пошли красные пятна. - Чтобы и долю рынка не потерять, Кирюха, и прибыль раза в два поднять. Вот такой выход если покажу, тогда - что?
  - Нет такого выхода, - боец скривился, а потом мрачно уставился на развеселившегося Сергея, раздраженно отодвинув от себя блокнот. - Воля ваша, Сергей Владимирович, но это - бред! - он не удержался и язвительно хмыкнул, продолжая есть глазами улыбающегося Сергея. - И долю рынка не слить, и прибыль раза в два нарастить? Бред!
  - А если покажу, все-таки? - Сергей намеренно не реагировал на явно вызывающее поведение продажника, отметив только про себя, что при случае того нужно аккуратно поставить на место, а мгновение спустя осознал, что лучшего момента чем сейчас, пожалуй, и не представится. - Что на кон поставишь, Кирюха?
  - А вы? - тот окончательно набычился, и Сергей, довольно усмехнувшись, откинулся на спинку стула и наморщил лоб, имитируя напряженную умственную деятельность, а потом, словно нашел удачное решение, прищелкнул пальцами и наклонился над столом, без улыбки уставившись в глаза строптивого оппонента.
  - Я, Кирюха, двадцатку зелени готов поставить. Прямо сейчас, при всех, - он обвел взглядом моментально насторожившихся бойцов, и снова перевел взгляд на своего визави, намеренно игнорируя изумление зама, с явным интересом наблюдавшего за баталией. - Даже не двадцатку, Кирюха, полтинник бакинских на кон ставлю. Против твоей квартальной премии. Годится?
  В комнате воцарилась гробовая тишина. Жека с Шуриком изумленно переводили взгляды с босса на товарища, а сам Кирюха пошел уже совсем пунцовыми пятнами, с недоверчивым удивлением разглядывая невозмутимое лицо Сергея.
  - Без потери объемов? И прибыль в два раза поднимется?
  - Может и в три, Кирюха. В два раза - минимум. Что скажешь?
  - Полтинник долларов?! Против моей квартальной? Годится! - Кирюха решительно рубанул рукой, отсекая возможные возражения вскинувшегося было Жеки, и с вызовом уставился в глаза шефу. - Принято, Сергей Владимирович! Заметано!
  - Ну, заметано, значит, заметано, - Сергей нарочито спокойно кивнул головой, и еле заметно подмигнул напряженно слушавшему заму. - Все, господа, ставки сделаны, ставок больше нет! Или еще кто присоединиться хочет к нашему пари? - он обвел внимательным взглядом Шурика и Жеку, и на мгновение задержался взглядом на последнем, который явно пребывал в некоем раздрае. Впрочем, мгновение спустя Жека выставил руки перед собой и дипломатично улыбнулся, что, видимо, в переводе на обычный человеческий язык должно было означать: 'Спасибо, босс, но я в этой херне не участвую. Зная вас, предполагаю, что вы опять всех поимеете!'. Удовлетворенно кивнул головой, улыбнулся чуть расслабившемуся Кирюхе и потрепал по плечу совсем загрустившего начальника отдела логистики. - Мишаня, веришь в шефа?
  - Конечно, - пушистый Мишаня задумчиво тряхнул головой и попытался что-то сказать, но его перебил внезапно оживившийся оппонент Сергея.
  - Я, Сергей Владимирович, в вас тоже верю. Если вы эту хрень сделаете, можете на слово поверить: первый чечетку плясать буду. А премия, - Кирюха залихватски махнул рукой, демонстрируя нарочитое презрение к Золотому Тельцу, и Сергей в который раз отметил незаурядный актерский талант своего любимчика, - лишь бы компании хорошо было!
  - Ну и лады! - Сергей усмехнулся и откинулся на спинку стула, продолжая с улыбкой рассматривать присутствующих. - Значит, на этой оптимистической ноте мы с вами разговор и закончим, - он сделал вид, что выбирается из-за стола, но его остановил встрепенувшийся коммерческий, который, судя по всему, на время потерял дар речи слушая перепалку, но зато теперь начал приходить в себя.
  - Э-э! Это все хорошо, пари это ваше, а Магнитке то мы что отвечать будем? Падать по цене, или объем сдадим?
  - Магнитке? Точно! - Сергей хлопнул себя по лбу, демонстрируя нарочитую растерянность, и раздраженно скривился, но потом, уже просто не удержав переполняющую его радость, оглушительно заржал, в буквальном смысле повалившись грудью на стол и не обращая внимания на совершенно ошалевших от его выходки бойцов. С минуту в комнате слышались только всхлипывания Сергея, бойцы и коммерческий молча наблюдали за приступом босса, очевидно просто не понимая - как реагировать на происходящее. Потом, немного успокоившись, он привел себя в порядок, встал из-за стола, сделал несколько шагов и снова остановился у окна, задумчиво уставившись на тихий московский двор. Постояв в молчании несколько минут он обернулся к бойцам, и те моментально подобрались, явно пораженные переменой, произошедшей с боссом. Сергей больше не улыбался. Лицо его было холодно, и, даже, как подумалось самому Сергею, на нем проступило немного жестокое выражение, словно бы он уже почувствовал запах крови поверженного противника. Он небрежно кивнул Жеке, и тот моментально склонился над блокнотом, преданно поглядывая на застывшего подобно памятнику Сергея. - Этим пидорам так и напиши: в связи с отказом вашего предприятия признать результаты проведенного тендера, вынуждены отказаться от поставок в адрес завода на неопределенный срок. Дата, точка, подпись, - Сергей прикрыл глаза, с улыбкой вслушиваясь в установившуюся в комнате гробовую тишину, и удовлетворенно кивнул головой. Открыл глаза и в упор посмотрел на зама, на лице которого начинала проступать улыбка какого-то странного узнавания, словно бы Дэн сумел считать мысль Сергея, и теперь, потихоньку, медленно и постепенно, начал проникать в глубину замысла хозяина компании. - Ну что, стратегия понятна теперь? Ответом были отвисшие челюсти бойцов и синхронное покачивание головами. Сергей удовлетворенно вздохнул и снова присел за стол, по очереди оглядывая бойцов. - Так, а что неясно то, собственно?
  - Все, - Жека наконец открыл рот, задумчиво оглядел молчащих Шурика и Кирюху и снова пожал плечами. - Вообще все неясно, Сергей Владимирович. Мы что, на Магнитку вообще поставлять не хотим?
  - Неа, - Сергей благодушно кивнул и протянул руку к внутреннему телефону. - Кофе, Катюша, пожалуйста, - положив трубку он задумчиво оглядел присутствующих и потянулся, разминая затекшую спину. - Я вам, товарищи бойцы, больше того скажу: мы вообще никуда поставлять больше не хотим. Ясно? - выслушав гробовое молчание членов триумвирата и взглянув на совершенно ошалевшего от происходящего начальника транспортного цеха, как между собой любя дразнили Мишаню продажники, он коротко кивнул Кирюхе, снова набычившемуся и явно окончательно переставшему понимать, что именно происходит с шефом. - Кирилл, у нас сейчас кто на старых ценах сидит? Скощухи кто не просит?
  - 'Амурметалл', - тот мрачно пожал плечами и раздраженно повел головой. Остальные все как сбесились, всем скидок подавай. Даже Выкса уже ноет. Говорит, если падать не будете, мы уже перед руководством отмазаться не сможем - почему это вы у нас поставщик. Я им и про качество, и про стабильность, но, - он раздраженно мотнул головой. - Бесполезно. Там и Наташа лезет, и 'Сырьевые Поставки' Сереги этого вашего...
  Услышав имена конкурентов Сергей удовлетворенно кивнул головой и ободряюще помахал рукой в воздухе:
  - Отлично, сдавай все объемы.
  - Сдавать?! - глаза Кирюхи в буквальном смысле этого слова начали лезть на лоб, а лицо снова пошло крупными пунцовыми пятнами. - Что значит - сдавать? А мы что делать будем?!
  - Бамбук курить, - Сергей пришлепнул ладонью по столу, оглядел замерших бойцов и удовлетворенно фыркнул, не обращая внимания на попытавшегося открыть рот зама. - Мне список на стол каждый положит через тридцать минут - кому мы письма рассылаем. Всем, кто у нас скидки просил, всем козлам как под копирку: в связи с вашими просьбами о снижении цены, дорогие господа, вынуждены отказаться от поставок на неопределенный срок. Поддерживать подобную ценовую политику наша компания не готов. Дата, подпись, - он на миг задумался, - а в конце, если хотите, - поцелуй. Ясно?
  - Сергей Владимирович, - зам аккуратно пошелестел бумагами, откашлялся, и чуть придвинулся к столу, пристально глядя в глаза Сергея. - У вас пазл в голове сложился, вы теперь, часом, нас неразумных не просветите? Относительно планов своих? Интрига, это, конечно, здорово, но теперь бы по полочками разложить...
  - Не вопрос, Денис Геннадьевич, не вопрос, - он на миг задумался, тряхнул головой, а потом резко поднявшись с места принялся расхаживать вокруг стола, наблюдая синхронные повороты голов, следящих за его передвижением. - У нас сейчас какая доля рынка?
  - Около сорока процентов. Плюс минус, как говорится, - зам с интересом разглядывал Сергея и чуть улыбался. - Или точно нужно?
  - Нафиг, - Сергей небрежно отмахнулся, продолжая вышагивать около стола. - Этого вполне достаточно. - Оставшиеся как делятся?
  - Процентов тридцать у 'Сырьевых поставок' сейчас, процентов пятнадцать у Натальи, - зам аккуратно загибал пальцы, продолжая с интересом поглядывать на благосклонно слушающего его босса. - Процентов десять у 'Байкальского минерала', ну а остаток - мелочь всякая, - он развел руками. Там с пяток всяких разных однодневок крутится, друг друга меняют периодически. Но это несерьезно все, Сергей Владимирович. Основных игроков я перечислил.
  - Отлично, - Сергей снова замер у окна, разглядывая двор и спиной ощущая непонимающие взгляды бойцов и зама. - А теперь, Мишаня, ты мне скажи: у нас с вагонами пока все ок, или уже проблемы начались?
  - Уже, - начальник транспортного цеха тяжело вздохнул и зашелестел какими-то бумагами. - Сезон же на носу, Сергей Владимирович! Угольщики опять все забирают...
  - Похер угольщики, - развернувшись лицом к столу Сергей небрежно махнул рукой, прерывая поток причитаний Мишани. - Ты мне по-простому скажи: у нас с сентября в целом на сколько дефицит от обычного парка вагонов? Десять процентов? Двадцать?
  - В целом? - Мишаня мучительно морщил лоб, а потом, неуверенно пожав плечами, воздел очи горе и принялся что-то подсчитывать в уме. Сергей терпеливо ждал. - Тридцать, наверное, если не больше. Когда как, - начальник отдела логистики помрачнел, насупился и снова зашелестел бумагами. - В прошлом году вообще чуть ли не половину от обычного количества давали, как мы прикидывали. Помните, все отгрузки горели? Мы за каждый вагон чуть ли не по сотне долларов платили, чтобы поставили...
  - Все Мишаня, хватит! - Сергей с улыбкой осмотрел притихших бойцов, явно наслаждаясь происходящим. - А теперь, товарищи бойцы, собственно вопрос: что будет, если мы с вами свои поставки с рынка сейчас уберем? Пусть не все свои сорок процентов, а, допустим, тридцать? Мелочь какую-то все равно придется отгружать, чтобы текущие заявки не сорвать, но львиную долю - нахрен! А? Но мы не просто отгрузки тормознем, - он погрозил пальцем внимающим слушателям и улыбнулся еще шире. - Мы все свои объемы закупок сохраним из братской Монголии, но вместо заводов их на склад просто положим. И начнем - прямо сейчас. Завтра! Тридцать - тридцать пять процентов с рынка уберем, кто и чем заменять эту нашу долю будет? Да еще учтите, что с вагонами уже проблемы начинаются, а с конца августа вообще задница начнется как обычно. Мало того, что никто своих привычных объемов толком до конца октября отгрузить из-за вагонов не может, и каждый год заводы три месяца дуром орут, так еще и мы сейчас свою долю с рынка уберем, что получится? А? Молчите?
  - Пиздец, - на лице Кирюхи начинала расцветать тихая и блаженная улыбка, а во взгляде, который он устремил на Сергея, проглядывало какое-то уже совершенно новое чувство. Восторг? Восхищение? Сергею почему-то подумалось, что именно так какой-нибудь папуас смотрел на белого человека, извлекающего из ничего огонь путем трения маленькой палочки о совершенно невзрачную коробочку на глазах всего изумленного подобным чародейством племени, причем, по просьбам собравшихся, повторял подобное колдовство раз за разом, и с совершенно одинаковым результатом. Он и любил Кирюху больше всех остальных за то, что тот схватывал все на лету, и если бы еще не его упрямство... Сергей перевел взгляд на зама и поразился. В глазах Дэна читалось точно такое же чувство, и ему на миг стало совсем неловко. - Пиздец реально всем наступит! - глаза Кирюхи открывались все шире и шире, а губы, казалось, были растянуты улыбкой уже до ушей. - У нас же в целом и так по рынку с конца августа до тридцати процентов дефицит из-за вагонов, если на всех игроков считать, а если мы свои тридцать процентов еще уберем, это же коллпас просто будет! - он схватился за голову и тихонько застонал. - Хана квартальной! Убили вы меня, Сергей Владимирович!
  Сергей невольно усмехнулся, наблюдая этот спектакль. Да, Кирюха, действительно, считал существенно быстрее и Жеки, и Шурика, на лицах которых только начинало проступать осторожное понимание вкупе с недоверчивым удивлением.
  - Босс! - Жека откашлялся, поднял руку, привлекая к себе внимание Сергея. - Ну коллапс - согласен. Тут даже не коллапсом пахнет, откровенно говоря, - он озадаченно почесал затылок и пожал плечами. - А что они делать то будут? Заводы, я имею в виду? Если мы из Монголии Минерал забирать будем, а им не дадим ни чего, им то что делать в итоге? Это же вообще труба для них получается! Куда им деваться то при таком раскладе?
  - А сам как думаешь?
  - Думаю у нас брать придется, по старым ценам. И заткнуться насчет снижения придется, причем до весны как минимум.
  - Нет, Жека, не по старым, - Кирюха, продолжая с широкой улыбкой разглядывать босса, отрицательно покачал головой и как-то очень плотоядно улыбнулся, мечтательно прикрыв глаза и чуть ли не облизываясь. - Если я в этой жизни хоть что-то понимаю, то по старым ценам им теперь никто ничего не даст!
  - Не понял? А по каким?
  - Жека, - Сергей присел за стол, благодарно кивнул, принимая из рук припозднившейся Катюхи чашечку кофе, и принялся задумчиво перекатывать ее в руках, пристально разглядывая недоумевающего члена триумвирата. - Мы же сколько раз уже говорили, что Минерал наш для металлургов - как соль для хозяйки при варке борщ. В состав стали он не входит, поскольку при плавке один черт весь сгорает, на себестоимость готовой продукции не влияетпочти... Это же добавка просто, - Сергей усмехнулся, - нужная - да, необходимая - да, важная - да, но если с умом в вопросе разобраться, цена Минерала для заводов вообще ничего не значит. Так ведь?
  - Ну, - Жека согласно кивнул головой и открыл было рот, но Сергей мягким взмахом руки остановил его, сделал аккуратный глоток из чашки и поставил ее на стол. - Вот ты мне теперь сейчас сам и скажешь - по каким ценам заводы у нас Минерал теперь брать будут, - он на миг задумался. - Давай на примере: пришел ты домой вечером, жена на стол тарелку борща ставит, ты ложкой его - хвать, а он не соленый. Ты жене - 'Какого хрена, Катюха?'. А она тебе в ответ - 'Дорогой, так подорожала соль-то! Пошла в магазин, а она вместо двадцати рублей - тридцать! Да и нет ее что-то нигде, если уж так-то, начистоту! Жри, дорогой муженек, как есть, без соли!'. Будешь кушать борщ такой, Жека?
  - Несоленый? Вряд ли, - продажник пожал плечами и задумчиво почесал подбородок, переводя взгляд с Сергея на Кирюху и обратно. - Без соли, Сергей Владимирович, борщ я есть не буду. Не смогу. Ну, если, конечно, с голода подыхать не буду...
  - А пельмени?
  - Тоже нет. Даже тем более, наверное.
  - А если дома нет больше ничего, а жрать нужно? Ты, как нормальный человек, называешь жену дурой бестолковой, и ноги в руки - в ночной. А там, - Сергей выдержал театральную паузу и перевел взгляд на зама, на лице которого уже явственно читалось ничем неприкрытое восхищение, - вот она родная! Только не по двадцать рублей за пачку, и даже не по сорок, - он подмигнул Жеке и снова сделал глоток, продолжая оттягивать момент триумфа, - а по двести! Что скажешь?
  - По двести?! Так не бывает, босс!
  - Точно? А я вот помню, что и со спичками такая хрень когда-то была, и с мылом. Но это вопрос другой - чего там не бывает, а в твоем ночном магазине она по двести стоит! И жрать тебе хочется, как собаке страшной. Купишь по двести?
  - Куплю. Жрать хочется, куплю, - на лице Жеки начала проступать широкая улыбка - копия той, что не сходила с лица Кирюхи.
  - Все ясно, босс, - молчавший до этого Шурик двумя руками схватился за голову. - Реально - всем хана будет! Только вы что, в натуре, что ли, в десять раз цену поднять хотите?!
  - Нет, - Сергей с сожалением помотал головой. - Не получится в десять, Саня. Если даже раз в пять поднять, выход искать начнут товарищи заводчане. В моменте и по этой цене возьмут, но выход искать будут. У нас по Минералу в целом какая картина, если в мировом масштабе смотреть?
  - Китай - первое место, - Шурик задумчиво пригладил непослушные черные вихры на голове и прищелкнул пальцами. Они и по добыче первые, и по потреблению. На втором месте - Мексика. Они всю Европу снабжают, Штаты, - он лихорадочно зашелестел страницами в блокноте. - Недавно ведь только этот момент обсуждали! На третьем месте - монголы. Но тут...
  - Правильно, Сергей благодушно кивнул головой и торжественно показал большой палец. - Но тут самая главная засада и есть. Мало того, что их уже на половину китайцы скупили и весь Минерал к себе тащут, нам уже остатков по-хорошему самим не хватает, да и дефицит мы с вами видим своими собственными глазами. Плюсом сезонная задница из-за нехватки вагонов налицо: вроде и что грузить есть, а отгрузить - фиг! Нема вагонов! И пока на отопительный сезон угольщики не закончат запасы делать, рынок и так каждый год по нарастающей лихорадит! А заканчивают - когда, Мишаня?
  - Ноябрь, - начальник транспортного цеха откашлялся, почесал курчавую бородку и мрачно пожал плечами. - А может и в декабре...
  - А теперь, господа, внимание, заключительный акт трагедии! - Сергей выбрался из-за стола и принялся расхаживать по переговорной, лукаво поглядывая на преданно глядевших на него сотрудников. - Давайте все факторы теперь вместе сложим, для пущей наглядности, - он принялся загибать пальцы. - Снижение добычи по зиме у братьев монголов сколько? Тридцать процентов?
  - До сорока. Мы же с вами месяц назад считали!
  Сергей остановил вскинувшегося было Кирюху и благодушно покачал головой:
  - Да пес с ним, Кирилл! Пусть хотя бы тридцать. И начинается это снижение уже в ноябре. А в декабре половина братьев монголов на зиму добычу стопорят, так? Начиная с конца августа угольщики себе почти все вагоны свободные забирают, а значит даже то, что есть у нас в Монголии, мы толком на заводы вывезти не можем, правильно? Каждый год ведь такая картина, и каждый год все хуже, если руку на сердце положить! У нас, считайте, с конца августа до нового года - аврал и так, и у заводчан аврал из-за жадности их. А теперь прикиньте, что будет, если самый крупный поставщик, - он рукой обвел присутствующих, а потом для убедительности постучал себя рукой по груди, - свои объемы с рынка уберет? А? И не сколько-то, а целых тридцать пять процентов, между прочим, рынок не досчитается! Если на естественную, так сказать, задницу, еще и рукотворную наложить, что тогда будет, если одним словом это называть?
  - Пиздец, Сергей Владимирович, - Кирюха плотоядно оскалился и подмигнул по очереди Шурику и Жеке. - По-другому, если честно, и не скажешь. Будет просто - пиздец. Причем, с большой буквы! И цену тут можно почти любую устанавливать!
  - Ну, не почти любую, - Сергей усмехнулся и присел за стол с улыбкой обводя взглядом присутствующих. - Разумный компромисс искать нужно, чтобы в Мексику какую-нибудь не полезли...
  - Не успеют, босс! - Шурик поднял руку, привлекая к себе внимание. - Там контракты все спланированы на год вперед, я же темой-то интересоваля. Да даже если есть свободные объемы, сам прикиньте: пока контракт заключат, пока перевозкувезти судном придется, с портами договориться, - он мечтательно покачал головой, - месяца на три канитель, если не больше! А цена!
  - Вот вам и ответ, - Сергей был снова собран, холоден и деловит. - Наша цена может быть почти любой, если, конечно, она процентов на двадцать ниже мексиканской будет. Вот вам и репер, господа продажники! И вы мне в срочном порядке с сегодняшнего дня концы в Мексике рыть будете, ясно?
  - Концы в Мексике? А зачем? - Жека удивленно пожал плечами и недоверчиво взглянул на Сергея.
  - Чтобы в курсе быть - почем спасение товарищи заводчане получить смогут. Чтобы мы свой расчет точным сделали. Чтобы мы сами не оборзели слишком на фоне волны удачи, ясно? Кто возьмется?
  - Давайте я, - Шурик аккуратно черканул что-то в блокноте. - У меня кое-какие наработки уже есть, если что...
  - Все, - Сергей поднялся из-за стола и пристально оглядел присутствующих. - За работу! Прямо сейчас! Письма, отказ от поставок, мониторинг рынка! Ясно?
  Ответом были синхронные кивки головами, а еще через мгновение Сергей с замом остались одни.
  
  20
  
  - Что хмурый такой, пан коммерческий?
  Зам некоторое время молчал, с кривой усмешкой разглядывая Сергея, а потом подпер голову рукой и как-то очень выстрадано улыбнулся:
  - Что молчу, говоришь? Да вот чувства меня сейчас, Сергей Владимирович, обуревают. Причем, - Дэн хмуро улыбнулся и невесело покачал головой, - разнонаправленные чувства, если честно сказать.
  - Да? Это какие же, очень интересно?
  - Ну, зависть, во-первых...
  - Белая, надеюсь?
  - Не знаю, пан генеральный, теперь уже не знаю. Я, как раз, сейчас себя на самой черной зависти поймал, если честно.
  - Это с какого перепуга? - Сергей изумленно пожал плечами и нахмурился.
  - А ты как думал? - Денис усмехнулся и подмигнул, нарочито удивленно разведя руками. - Ты же, Серега, прямо сейчас на моих глазах даже не чудо сотворил, - он выбрался из-за стола и подошел к окну, остановившись спиной к удивленному Сергею. - У меня же в голове как взорвалось, не поверишь! Ладно, осень, вагоны угольщикам, дефицит зимний, это все для бойцов, ясно дело! - он развернулся и посмотрел Сергею прямо в глаза, еле заметно улыбаясь. - Но тут ведь и без этой сезонной и коньюктурной ерунды получается, что без наших поставок заводы сдохнут просто! Вот в чем ведь загвоздка! Ведь нас, как самого крупного игрока, в моменте вообще никто заменить не сможет! Даже если бы мы вообще с рынка ушли, - он вытер испарину, выступившую на лице, и обхватил голову двумя руками. - Да, месяца через три, пять может, рынок бы один черт как-то себя откорректировал, но в моменте то ведь реально коллапс бы наступил! Ни Сергей с 'Поставками Сырьевыми' своими, ни Наталья, ни 'Байкальский Минерал' - они же просто физически не готовы к раскладу такому. Оборотки у них на новые объемы не хватит, да и технических вопросов - миллион!
  - А чего ты кипятишься то так? - Сергей удивленно смотрел на обычно невозмутимого зама и не узнавал его. - Все верно, только кипятиться то - зачем?
  - Мать моя! - тот внезапно сорвался на крик, и Сергей не поверил своим ушам. Услышать такое от обычно сверхкорректного 'барина' было не просто неожиданно. Это было... - Да где же наши глаза были?! Черт с ними - бойцами, но я то - о чем думал?! Это же на поверхности лежало: вместо гонки и демпинга соревновательного просто в отказ пойти! - он выдохнул, приводя себя в порядок, и помедлив подмигнул Сергею. - Вот, пан генеральный, отчего я сейчас обалдеваю, извини за выражение. Мы же как кутята слепые проторенной дорогой шли! Рубиться, бодаться, глотку рвать друг другу на тендерах, а ты вдруг в один момент взял и все с головы на ноги обратно перевернул! Нате, мол, балбесы, смотрите, как можно! Ну а про момент уж я тут молчу, - Дэн совсем выдохся и обессиленно махнув рукой присел на стул. - Это ведь не иезуитство даже, а уже совсем за гранью реального. Если твой трюк в любое время с весны по август провернуть, и так чистая победа, как японцы в дзюдо это называют, но в августе! Накануне стандартной задницы осенней такое устроить! - он снова схватился руками за голову. - И ведь ни слова! Даже мне! Ты одно скажи: давно картину маслом нарисовал? Сколько ты это все готовил?!
  Сергей несколько минут молчал, не отводя глаз от вопросительно взирающего на него коммерческого. Потом откашлялся:
  - Дэн, ты хоть верь, хоть нет, но я еще три часа назад никакой картины не видел. Я бампер то твой как саданул?
  Рассказ занял минут пятнадцать, в течение которых Дэн не отводил глаз, недоверчиво вглядываясь в лицо Сергея, а потом обмяк на спинке стула, развел руками, воздел очи горе, обращаясь к потолку:
  - Приехали! Все, до ручки дошли, пан генеральный! Теперь, значит, на тебя озарения свыше нисходят. Ньютон, Эдгар Кейси, а теперь еще ты.
  - А при чем Ньютон то тут?
  - Ну, так ему яблоко же на голову упало, вследствие чего он и прозрел про закон тяготения! Ты что, истории не помнишь?
  - Помню, - Сергей усмехнулся и потянулся к телефону. Заказав Катюхе еще чашку кофе он подмигнул заму. - Последовательность нарушена, Дэн. У меня озарение не после удара в бампер было, а наоборот. В бампер мне из-за озарения этого въехали! Теперь вот машину твою чинить...
  - Чинить?! - Дэн притворно взвился со стула и снова воздел глаза к равнодушному ко всему потолку. - Отец, ты посмотри на этого мерзавца! Час назад новый 'Рендж Ровер' купить собирался, а теперь что? Ты посмотри на новоиспеченного молодого миллионера! Это же...
  - Хватит, - Сергей выставил руки вперед, а потом, не выдержав, расхохотался. - Фигляр ты, Дэн. Не замечал раньше, а тебе в театре играть нужно, с такими талантами. А Эдгар этот кто? Кейси? - он наморщил лоб, вспоминая незнакомую фамилию.
  - Пророк американский - зам окончательно успокоился, а мгновение спустя нахмурился и придвинувшись к столу внимательно посмотрел на собеседника. - Слушай, а ведь тебе сейчас Максим Андреевич памятник должен поставить! Ну, памятник тебе ясно дело не нужен, - он с усмешкой оглядел Сергея и ехидно подмигнул. - Ты у нас сам по себе как памятник уже, это понятно, но деньгами то возьмешь, наверно? Он ведь входил в одну конструкцию, а сейчас совсем иной расклад получается... Хотя, - Денис нахмурился и прищелкнул пальцами. - Эх, если бы тебе полгода назад такая идея в голову пришла! Кстати, - он пристально посмотрел Сергею в глаза, - а уровень цены ты какой видишь? Если начистоту? Понятно, что в моменте можно будет и в три конца поднять цены, но если на длинные контракты, без спекуляций этих сезонных?
  - Минимум в два раза, Дэн, - Сергей наморщил лоб и чуть развернулся в кресле, уставившись на могучий тополь за окном. - Прикинем, конечно, посчитаем пути отхода возможные для товарищей заводчан, но уверен, что минимум в два раза мы цены поднимем.
  - Да, - зам что-то быстро прикинул, черканул на бумаге несколько цифр, повозился с калькулятором на телефоне, а потом совершенно потерянно посмотрел на собеседника. - Погорячился я давеча, Сергей Владимирович. Когда сказал, что тебе такой офис на Пречистенке не светит. Ты хоть сам цифры для себя набрасывал? Если ты умудришься в два раза цены взвинтить, ты хоть сам понимаешь - на какие цифры мы выйдем?!
  - Нет, Дэн, - Сергей устало откинулся на спинку кресла и полуприкрыл глаза. На него накатывала усталость и аппатия. Видимо, как подумалось ему, сказывалось нервное напряжение последних дней. - Не прикидывал. Но тут и прикидывать ничего не нужно, дураку ясно, что тут дохрена получается...
  - Серега, зам чуть придвинулся, и аккуратно потрепал Сергея по руке, выводя его из состояния каменного оцепенения. - Если ты сумеешь свою аферу провернуть, хотя бы процентов на семьдесят от запланированного, - он бросил короткий взгляд на калькулятор на телефоне и тихонько застонал. - Тут под девятьсот тысяч долларов в месяц корячится! Ты слышишь?! Девятьсот!!! И это только джекпот твой если считать, а еще ведь и стандартная прибыль компании! Мать моя! - он схватился рукой за сердце. - Не выдержу, ей богу, помру сейчас в муках! Это же кто со мной сейчас рядом сидит? Уже ведь не миллионер молодой, а....
  - Все, Дэн, хватит, - Сергей устало махнул рукой и еле заметно улыбнулся. - Ты сейчас о другом лучше думай. Как нам эту операцию без Максима Андреевича провернуть можно?
  Челюсть зама начала отвисать, глаза полезли на лоб. Сергею показалось, что еще мгновение и зам просто грохнется в обморок, и он успокаивающе помахал перед его лицом рукой, а потом, увидев, что это никоим образом не подействовало, резко встряхнул собеседника за плечи, разом приводя того в чувство.
  - Не понял?! Как - без Максима Андреевича?! Серега, ты что? Ты отказаться от сделки решил?! - он снова схватился за сердце, с нарастающим ужасом глядя на собеседника, и Сергей раздраженно отмахнулся, чуть скривившись, а потом улыбнулся и успокаивающе подмигнул заму.
  - Нет, Дэн. Отказываться от сделки я не собираюсь. Я хочу ситуацией воспользоваться, и перенести продажу на конец года. Если так договоримся, то тут совсем другая стоимость компании получится, пан коммерческий. Совсем другая! Плюс, - он усмехнулся, - успеем миллиона три-четыре на этой волне сами снять. И Максиму Андреевичу самый прямой резон - пусть и заплатит дороже, но и войдет в совсем другую конструкцию, согласен?
  Коммерческий несколько минут молчал, погрузившись в тяжелые раздумья, потом неуверенно повел плечами и с сомнением поцокал языком:
  - А если откажется? Или сейчас, или никогда?
  - Тогда продаемся. Не идиоты же мы, - Сергей успокаивающе подмигнул и ободряюще похлопал собеседника по руке. - Ты не парься особо. Договоримся - хорошо, нет - значит нет. Значит пусть все идет как идет. С деньгами Максима Андреевича все проще сделать будет. Но ты на всякий случай наши свободные ресурсы подбей. Я сегодня отдыхать буду, а бойцы пусть готовятся потихоньку. Письма рассылают, разговоры разговаривают. Завтра атаку начнем, - он хмыкнул и потянулся. - И монголов приготовь наших - Жору, Витю, Андрюху. Пусть с вагонами договариваются, с поставщиками. Чтобы мы объемы закупок не теряли, ок? Завтра мне ситуацию доложите, пан коммерческий - что у нас там с деньгами на закупки. Дебиторку подбей, опять же, - он вздохнул и начал выбираться из кресла. - Пойдем, ключи отдам с документами. Поезди уж на этом пока, Дэн, - Сергей подмигнул улыбающемуся заму. - Слово даю: как первые свободные бабки будут, сразу тебе на новый 'Рендж Ровер' даю. Пусть подарком будет. За верную и беспорочную службу, как говорится.
  Оба переглянулись и одновременно расхохотались, а через минуту переговорная была совершенно пуста.
  
  21
  
  Через полчаса Сергей уже двигался к дому в вызванном такси. Он сел на заднее сиденье и сразу утомленно прикрыл глаза, но отдохнуть ему так и не удалось. Водила - здоровенный амбал, комплекцией здорово напоминавший родновера Дмитрия, на всю громкость врубил радиоприемник, и Сергей с головой погрузился в сводки с места боевых действий, а также был вынужден выслушивать комментарии яростно матерившегося мужика. 'Пидоры, твари и мрази' были, пожалуй, самыми нежными эпитетами из тех, что так щедро сыпались на голову грузин в целом и их лидера персонально из уст водилы, и Сергей очередной раз поразился тому, какие бездны порой раскрываются перед тем, кто сталкивается с любителем и знатоком матерной русской словесности. Впрочем, как он отметил тут же про себя, водила явно не относился к мастерам этого жанра, а просто выплескивал таким образом праведный гнев, щедро снабжая свою речь не совсем литературными оборотами. Ему мгновенно вспомнился один из героев его отрочества - дядя Вася из глухой деревни, расположенной где-то на самых задворках Костромской области, где он несколько лет подряд отдыхал вместе с родителями. Дядя Вася вообще произвел на него неизгладимое впечатление, и виновата, несомненно, была та самая первая встреча.
  Они подъехали в деревне уже под вечер, часов пять протресясь в стареньком 'Рафике', выделенном для их заброски одним из друзей отца, когда перед ними и предстала эта, выдающаяся во всех смыслах этого слова картина. Последние лучи заходящего солнца, казалось, буквально напитали пространство насыщенным и невероятно сочным кроваво золотистым оттенком. Рядом с древней избой, возле которой застыл 'Рафик', они увидели невероятно колоритную, и, одновременно с тем, невообразимо органичную пару. Дедок невысокого роста, сухонький, и неопределенно возраста, восседал на лавке, задумчиво уставившись на закат, а компанию ему составлял огромный черный козел с белой подпалиной на шее, спадавшей на заросшую густой шерстью грудь подобно диковинному галстуку, сидевший в ногах своего хозяина подобно невероятно глючному, но совершенно реальному сторожевому псу. В неподвижном воздухе поднимались две ровных струйки дыма. И дед, и козел, как мгновение спустя обнаружил Сергей, выпучив от изумления глаза, курили. Дед держал самокрутку в пальцах, у козла точно такая же конструкция была приклеена к нижней губе. Выражение лиц, как показалось ему в тот момент, также было совершенно идентичным - задумчивость, вперемешку с какой-то мечтательной нежностью. Оба смотрели в сторону поля, начинавшегося сразу за избой, по которому уже ползли клочья густого утреннего тумана, и, казалось, совершенно не замечали приезжих.
  Дедок, оказавшийся впоследствии дядей Васей, затянулся, бросил бычок себе под ноги, и начал подниматься с лавки, поворачивая голову в сторону машины, козел выпустил из ноздрей густую струю дыма, как-то очень ловко сплюнул самокрутку на траву и протяжно заревел, то ли против чего-то протестуя, то ли наоборот, приветствуя вновь прибывших, а Сергей, наблюдавший эту шедевральную во всех смыслах этого слова картину, самозабвенно расхохотался, вторя держащемуся за живот отцу. Смех, к которому присоединилась выбравшаяся из машины мама, сподвиг козла на очередной трубный глас, а дядю Васю на приветственную тираду, после которой уши Сергея в буквальном смысле этого слова подверглись деформации, словно и впрямь норовя свернуться в трубочку. Впрочем, мат в исполнении дяди Васи в корне перевернул все представления Сергея об этой мало известной ему в то время составляющей великого и могучего. Во-первых, дядя Вася не ругался, а просто разговаривал матом, а во-вторых, после первых тридцати минут общения ему начало казаться, что запретные в его семье слова вовсе и не ругательство, а остатки какого-то древнего и ныне забытого языка, настолько органично, емко и самобытно все это звучало в исполнении его нового знакомого. Даже отец, на дух не переносивший матершины, совершенно спокойно относился к словесным экзерсисам хозяина дома, очевидно не просто смирившись с этим как с некоей данностью, но и явным образом находя удовольствие от несомненного мастерства собеседника, который одинаково цвести и емко описывал при помощи табуированной лексики и утренний восход, и вечерний закат, и общее положение дел в этом медвежьем углу, казалось, напрочь оторванном от всего остального цивилизованного мира. Вспомнив дядю Васю, Сергей улыбнулся, воспоминания об отце заставили прикусить губу.
  Нет, водиле было явно далеко до старика из глухой деревни со странным названием Вахрушки, но прислушиваясь к взволнованному диктору Сергей был вынужден признать, что для негодования грузного мужика были вполне себе серьезные основания, если не сказать еще жестче. По всему выходило, что в Южной Осетии шла самая настоящая война, но регулярные части российской армии, вступившие в конфликт на стороне осетин, действительно сумели переломить ход событий и существенно осложнили положение агрессора.
  - Пидор! Ну не пидор ли! - услышав о новых жертвах среди мирного населения Цхинвала в результате артиллерийского обстрела со стороны грузин, водила яростно треснул рукой по торпеде, чуть обернувшись в сторону сидящего сзади Сергея. - Мразь! Че наши церемонятся-то? Какого хуя, я спрашиваю?! - он резко ударил по тормозам, а Сергей резко выставил руки вперед, чтобы не впечататься лицом в пассажирское сиденье. - Полк десантный прямо на Тбилиси сбросить, и гандона этого прямо на площади повесить на главной! На галстуке, мразь, повесить, на фонарном столбе! Саакашвили - он от Гитлера чем отличается? Ты мне скажи, нет, скажи?! - водила совсем развернулся к Сергею, и тот с ужасом увидел стремительно выраставшую перед капотом корму здоровенного 'КАМАЗа', моментально вспомнив утренний инцидент, но мужик, проявив чудеса реакции, сумел переключиться на дорогу и ловко объехать грузов, продолжая сыпать грязными проклятьями в адрес грузинского лидера. Этот час Сергей запомнил надолго, а когда выходил из такси у своего дома, то ощутил, что спина взмокла, а ноги подрагивают самым предательским образом.
  Он присел на лавочку, вспомнил соседа родновера и не выдержав, улыбнулся. 'Судя по всему реально братское сердце из астрала наших поддержал, раз так события завертелись!'. Он хмыкнул и оглядел вечерний двор. Малышня возилась на площадке, бдительные мамульки и бабульки аккуратно разбились по группам интересов, блюдя, однако, при этом своих чад и питомцев, метрах в пятидесяти весело чирикала о чем-то своем группа подростков. 'Тишь да гладь. А ведь где-то и снаряды сейчас, и трупы!' - он помрачнел, задумчиво покрутил головой, попытался представить каково сейчас там - в районе боевых действий, но минуту спустя сдался, признав свое поражение. Слишком тихим и приветливым был вечер, слишком уютным был московский двор. И слишком нетренированным для таких изысков было его сознание, как подумалось Сергею, а несколько минут спустя он и вовсе оставил эти попытки, целиком и полностью растворившись в магии летнего вечера. Из оцепенения его вырвал телефонный звонок. Взглянув на номер он поднес трубку к уху:
  - Да, господин коммерческий директор!
  - В десять завтра, Серега, - тон Дэна был сух и деловит, но Сергей не сразу сообразил - в чем дело, и недоумевающе потряс головой. Видимо зам понял замешательство Сергея. - На Пречистенке в десять. Подтверждаешь?
  - Максим Андреевич?
  - Да, прилетел, готов встречаться. Ты свою позицию обдумай, с учетом разговора нашего сегодняшнего - как подать идею твою о переносе сроков сделки, - коммерческий выдержал паузу. - А может ну его, пан генеральный? В конце концов - всех денег не заработаешь. А вот с его деньгами твою задумку сейчас так сейчас развернуть можно! Реально, Серега, подумай еще до завтра!
  - Хорошо, Дэн. Давай, утром там и встретимся, - Сергей кивнул, словно собеседник мог его видеть, и отбил звонок. Еще несколько минут посидел, глядя на копошащуюся в песочнице малышню, и направился ко входу в подъезд.
  Зайдя в квартиру он разделся, принял душ и поставил на плиту чайник. Некоторое время слонялся по квартире бес цели, а потом прошел в спальню и завалился на кровать. Состояние было странным. Усталости он не чувствовал, но, с другой стороны, внутри него ощущалась какая-то странная пустота. 'Словно костяк из меня какой-то вынули, - размышлял он глядя в белую поверхность над головой. - Только не физический костяк, а...'. Подходящих слов подобрать не удалось, но минуту спустя он внезапно сообразил - в чем тут дело, впрочем, эта вспышка ясности никак не затронула его изнутри. 'Желания пропали. Вот в чем собака тут зарыта.'. И точно. Анализируя то, что происходило с ним сейчас, он был вынужден признать: какие-либо желания в настоящий момент отсутствовали напрочь. Даже ворохнувшиеся было воспоминания об очаровательной помошнице его нового партнера и его давешнем фиаско совершенно не затронули его эмоционально. Образ девушки некоторое время стоял перед глазами, а потом просто растаял, оставив после себя странную пустоту. Он волевым усилием вызвал образ сигаретной пачки, а затем попробовал представить вкус табачного дыма во рту. Ничего! Ни желания, ни отвращения, ровным счетом ничего, как он был вынужден констатировать, позанимавшись этой умственной гимнастикой несколько секунд, и бросив эти бесполезные потуги.
  Конкуренты. Перед глазами предстали образы его извечных 'друзей по бизнесу'. Его тезка, выстроивший свою бизнес империю еще на зачетных схемах и медленно, но верно вторгавшийся в сферу интересов Сергея - поставки Минерала, сумев со временем не только стать на рынке вторым, но и явно претендующим на лидерские позиции. Всегда чем-то недовольная Наталья, одна из мастодонтов, как называл Сергей первопроходцев, первыми начавшими скупку Минерала в Монголии... Игорь Побелко... Одно время деливший с компанией Сергея лидерские позиции, он как-то одномоментно сдал позиции и почти исчез, перебиваясь какими-то уж совсем несерьезными контрактами. 'Байкальский Минерал', 'Звезда Забайкалья'... 'Одних уж нет, - размышлял Сергей, - вторых, в самое ближайшее время, ждали очень серьезные и незапланированные потрясения'. Но и тут он совершенно не испытывал никаких будоражащих душу чувств. Ни радости от внезапно свалившегося на голову решения, ни злорадства по отношению продолжавшим долбиться в бетонную стену конкурентам. Ровным счетом ничего, как был вынужден констатировать он, с какой-то запредельной отстраненностью наблюдая за своим внутренним состоянием и даже немного пугаясь воцарившейся внутри него эмоциональной тишины, как он про себя окрестил это странное состояние. Единственным фактором, нарушавшим воцарившееся внутри него спокойствие, была легкая тревога касательно самого этого состояния, как он сообразил спустя несколько минут, а как только пришло это понимание, он расслабился окончательно, в буквальном смысле начав постепенно исчезать вместе с затухавшими мыслями, но теперь его это совершенно не заботило. Еще через несколько минут он крепко спал.
  
  
  
  22
  
  На Пречистенке он был без пятнадцати десять, беззаботно прохаживаясь напротив офиса нового партнера, и ожидая застрявшего в пробке зама. Настроение было превосходным, впрочем, как отметил для себя сам Сергей, в этом 'превосходно' совершенно отсутствовал хоть какой-либо эмоциональный накал. Утро подарило ему всю ту же девственную чистоту внутри. Снова и снова анализируя непривычное состояние, он был вынужден признать - у него действительно отсутствовали какие бы то ни было желания. Более того, внутри, как начал понимать Сергей, поселилась ни на чем не зиждущаяся, но, тем не менее, вполне себе осязаемая уверенность в том, что все будет не просто хорошо, а именно так, как ему, Сергею, нужно. 'Вот что значит - море по колено!' - подумалось ему, и он, усмехнувшись, подмигнул проходившей мимо него молодой симпатичной девчушке. Та покраснела, споткнулась, и ускорила шаг, а он краем глаза отметил паркующийся в нескольких метрах автомобиль зама. Развернувшись, он дождался пока тот выберется из машины и сделал пару шагов ему навстречу.
  - Здорово, Дэн! - внимательно оглядев помятого и смурного зама, он крепко пожал протянутую руку и снова с интересом оглядел коммерческого с ног до головы. - Бэушно вы как-то выглядите, господин заместитель! Ленка ночью спать не давала, все соки вытянула? Вот она - жизнь супружеская!
  - Шути шути, - Денис пожал плечами и как-то страдальчески скривился, искоса поглядывая на буквально пышущего уверенностью и спокойствием собеседника. - Слушай, - он бросил взгляд на часы. - Я тут реально всю ночь проворочался, и что-то меня сомнения одолевать начали.
  - Сомнения? А касательно чего?
  - Плана твоего грандиозного, чего же еще?
  - А что, изъян какой-то увидел?
  - Наоборот, - Дэн тяжело вздохнул, поставил портфель на асфальт и неуверенно поглядел на улыбающегося Сергея. - Изъяна, как раз, господин генеральный директор, я не увидел. И вот это, Серега, меня и смущает сильнее всего!
  - Гонишь, - он хлопнул зама по плечу и кивнул головой в сторону здания на другой стороне улицы. - Если бы увидел реальный изъян, Дэн, можно обсуждать было бы, а пока пошли к господину олигарху. Неудобно опаздывать, - он двинулся через дорогу, а мгновение спустя его догнал чуть замешкавшийся Денис.
  - Слушай, а ты сам то - уверен? Уж больно как-то все ловко получается, будто-то мы одни такие умные, а все остальные - бараны. Так не бывает, Серега!
  - Бывает. Более того, мы такими баранами сами до вчерашнего дня были, - Сергей остановился перед знакомой дверью, чуть выдохнул и нажал на звонок домофона. - Соберись, а то видок у тебя - как у кота после гулянки удачной!
  Несколько секунд спустя дверь открылась и на пороге возник уже знакомый им мужчина с внимательным, если не сказать - цепким взглядом, как подумалось Сергею. Охранник был в легких серых брюках и белой рубашке с коротким рукавом. Сергей тут же обратил внимание на невероятно жилистые руки, словно бы под кожей мужчины были не мышцы, а живые канаты, и в очередной раз подумал, что в случае серьезного конфликта мужик явно бы дал фору нескольким 'быкам', которыми, в качестве свиты, так любили себя окружать некоторые знакомые Сергея, сумевшие забраться на ту ступень социального Олимпа, где наличие охраны было уже не роскошью, а просто жизненной необходимостью.
  - Проходите, - мужик сделал мягкий шаг в сторону, пропуская гостей в прихожую, а Сергей вновь отметил внимательный взгляд охранника, которым тот окинул прилегающую к особняку территорию. - Прошу вас, - охранник кивнул в направлении корридора. - К вам подойдут через несколько минут.
  Минуту спустя оба уже сидели в роскошных кожаных седалищах в переговорной. Шторы снова были закрыты, в комнате царил легкий полумрак. Сергей испытал легкое чувство дежавю, но внутреннее спокойствие, которое ощущалось с самого момента пробуждения, по-прежнему было с ним. Он повернулся к помятому заму и чуть заметно улыбнулся, а увидев кислую мину зама не выдержал, и чуть перегнувшись в кресле потрепал его по плечу.
  - Слушай, ты сейчас не на коммерческого директора компании монополиста похож, а на коммерса какого-то второразрядного, который банковский кредит на кабаки и телок спулил, а теперь соображает - как с крышей товарищей банкиров разговаривать, и что объяснять...
  Добродушный смех прервал его ободрительную тираду, и Сергей с Денисом синхронно вскочили из кресел. Максим Андреевич совершенно беззвучно возник на пороге кабинета, и Сергей внезапно испытал приступ ничем не мотивированной тревоги. 'Хотя, почему это - ничем не мотивированной? Дверь то не открывалась, вроде!' - мысли молнией мелькнули в голове, и он кинул быстрый взгляд на зама, постаравшись взять себя в руки и хоть немного расслабиться. От спокойствия, ощущавшегося всем нутром его существа еще несколько минут назад, казалось, в момент не осталось и следа.
  - Извините, господа! Я вас, похоже, напугал, - Максим Андреевич сделал несколько мягких, поистине кошачьих шагов, и оказавшись возле застывших каменными изваяниями гостей добродушно улыбнулся. - Хотел уже давно Светлану попросить - пусть с ребятами как-то организует этот вопрос, - он по очереди пожал руки Сергею и Денису и с лукавой улыбкой кивнул на дверь. - Не поверите, господа, но не вы первые! Ждут, бывает, люди, задумаются, а войдешь - за сердце начинают хвататься. Не видели, дескать, не слышали! Впору хоть опилки железные в петли насыпать, - он с усмешкой развел руками и принялся за манипуляции со шторами, впуская в комнату дневной свет. - Впрочем, это все лирика, конечно, - он в несколько шагов легко обогнул массивный стол и остановился возле кресла, приветственно кивнув гостям. - Присаживайтесь, господа, присаживайтесь. Кофе, чай? Минералка?
  - Кофе, - Сергей откашлялся, почувствовав, как предательски застучало сердце в груди, а мгновение спустя поймал на себе внимательный взгляд хозяина кабинета и вдруг испытал совершенно иррациональное чувство страха. 'Он знает!' - он облизал пересохшие губы и упрямо выставив вперед челюсть постарался выдержать взгляд Максима Андреевича, но мгновение спустя осознал тщетность своей попытки и отвел глаза. 'А ведь он и вправду все знает - мысль пронеслась в голове, только укрепив уверенность в том, что собеседнику действительно известно все о нем и о Светлане. - И о попытке моей познакомиться, и о том, что я сейчас ее жду!' - на него как будто повеяло порывом холодного ветра. Это было чистым безумием, и, в то же время, Сергей был готов поклясться, что все именно так, и его новому партнеру известно абсолютно все. 'Светлана рассказала?!' - он почувствовал, как щеки буквально залились горячим румянцем, а потом, совершенно неожиданно для себя самого, совершил невообразимое усилие и уставился прямо в изумрудные глаза собеседника. 'Как кот! Как кот с мышью играет!' - слезы наворачивались на глаза, но он упрямо держался, не отводя взгляда от глаз собеседника, а секунду спустя ему показалось, что в них промелькнуло какое-то новое выражение. 'Интерес? Любопытство? А ведь он реально как кот с мышью со мной играет!' - додумать мысль он не успел. Максим Андреевич, как ни в чем не бывало, перевел взгляд на ничего не замечающего зама и приветливо кивнул головой, приглашая того присоединиться к заказу.
  - Насколько я помню, Денис Геннадьевич, вы чай предпочитаете? Черный?
  - Кофе, - тот чуть подобрался в кресле и провел рукой по лицу, явно пытаясь таким образом привести себя в порядок. - Извините, бессонная ночь...
  - Бессонная ночь накануне решающего сражения, Денис Геннадьевич, не только простительна, но, и совершенно естественна! - Максим Андреевич взял со стола небольшой бронзовый колокольчик, не замеченный гостями ранее, и небрежно звякнул, с улыбкой поглядывая на своих гостей. Дверь открылась, сердце Сергея замерло, но вместо Светланы на пороге показалась уже знакомая ему по прошлым посещениям женщина средних лет, которая молча выслушала хозяина офиса, аккуратно кивнула и исчезла за дверью. - Ну что, господа, насколько я понимаю, у нас все готово? Росчерк пера, Сергей Владимирович, только росчерк пера отделяет нас, - Максим Андреевич мечтательно прикрыл глаза и с задумчивой улыбкой несколько раз кивнул головой, словно в такт каким-то своим мыслям, которыми он решил не делиться с собеседниками. - Точнее, два росчерка пера! - он открыл глаза, обвел Сергея и Дениса внимательным взглядом и снова благодушно улыбнулся. - Только два росчерка пера, Сергей Владимирович, отделяют нас от монополии, доминанты и порядка - ваш, и мой! А ведь на этих трех китах, - он снова прикрыл глаза и благодушно усмехнувшись погладил аккуратно подстриженную щегольскую бородку. Дверь в переговорную бесшумно открылась, пропустив давешнюю женщину с подносом, на котором красовались три кофейных пары. У Сергея при виде женщины снова кольнуло сердце. 'Да, Сергей Владимирович, если вас только это интересует, то, конечно, сможем!' - в ушах, казалось, зазвучал голос очаровательной помошницы Максима Андреевича, а взглянув на хозяина офиса Сергей напрягся. Казалось, тот внимательно наблюдает за ним из-под слегка прикрытых век, но он тут же отогнал от себя эту мысль, продолжая ощущать ноющее ощущение в районе сердца. 'Хрен тебе! Обманула!' - расстроиться он не успел. Хозяин офиса открыл глаза, протянул руку к своей чашке и сделал маленький аккуратный глоток, блаженно прижмурившись, и еще больше напомнив Сергею огромного матерого кота, небрежно и расчетливо играющего с мышью, обреченной быть участником этого незапланированного спектакля. - Ну-с, Сергей Владимирович, вы готовы перейти Рубикон? - Хозяин офиса поставил свою чашку на блюдце, откинулся в кресле и с благожелательной улыбкой кивнул молодому человеку.
  Сергей отставил свою чашку и чуть подался вперед, краем глаза отметив явно напряженную позу зама:
  - Готов, Максим Андреевич, - он уверенно улыбнулся, и тут же услышал глубокий выдох Дэна, который, казалось, буквально обмяк в кресле, услышав эти слова. - Но у меня есть предложение. Если вы не против, конечно...
  - Предложение? Конечно, Сергей Владимирович, - Максим Андреевич кивнул головой, снова сделав аккуратный глоток из чашки и продолжая разглядывать Сергея с каким-то нарастающим интересом. - Я открыт для любых предложений, господа! В пределах разумного, конечно, - он от души рассмеялся, и даже вытер краешек глаза, удаляя выступившие от избытка чувств капельки влаги. - Впрочем, где этот предел, и кто бы смог его установить? Верно, господа? Впрочем, шутки в сторону, - внезапно он стал сух и деловит. Придвинулся к столу, оставил чашку в сторону и внимательно уставился на Сергея, словно давая понять, что шутки кончились, и пора переходить к делу. Итак, Сергей Владимирович, в чем суть вашего предложения?
  Сергей набрал полную грудь воздуха, расчетливо выдохнул, и стараясь выдерживать пристальный взгляд изумрудных прожекторов владельца офиса начал говорить:
  - Я предлагаю вас перенести дату сделки на конец четвертого квартала этого года, - он не отрывал взгляда от лица Максима Андреевича и не пропустил этот момент. Глаза хозяина офиса вспыхнули еще ярче, он с широкой улыбкой откинулся на спинку кресла, с нескрываемым интересом уставился на Сергея, одновременно чуть заметно кивнув ему, явно предлагая продолжать. - Вас, конечно, интересует причина, - Сергей облизал пересохшие губы и сделал глоток из чашки, намеренно оттягивая время, в попытке упорядочить свои мысли. Там, на улице, все казалось таким очевидным и простым, но тут, под этим пристальным взглядом... Он поставил чашку на стол. - Если вы соглашаетесь провести сделку концом четвертого квартала, Максим Андреевич, то приобретаете уже совершенно другую компанию.
  - Другую компанию?! - брови собеседника сложились удивленным домиком, пальцы рук переплелись, И Сергей снова увидел два разнонаправленных треугольника красного и синего цвета, вписанные в ослепительно сверкнувший в лучах проникавшего в огромное окно солнца золотой круг. Максим Андреевич задумчиво поправил перстень на пальце, чуть склонил голову на правое плечо и снова кивнул, словно соглашаясь с доводами собеседника. - А что в ней будет другого, Сергей Владимирович, извините за прямоту? Вы простите меня, но мой вопрос, как понимаете, продиктован отнюдь не праздным любопытством...
  - Максим Андреевич, - Сергей сжал зубы и чуть скривился. - Прошу вас не считать это изменением условий с моей стороны. Ни в коем случае! - он для убедительности чуть прижал руки к груди, отметив только, что Дэн в своем кресле, казалось, вообще перестал дышать. - Просто я хочу реализовать одну задумку, не втягивая в это вас, - в глазах собеседника мелькнуло какое-то странное чувство. Какой-то огонек, казалось, вспыхнул, и моментально погас, и он снова с добродушным удивлением смотрел на собеседника, явно ожидая продолжения. - Увеличение оборота компании по итогам четвертого квартала минимум на сорок процентов, - Сергей чуть перевел дух и расслабился. - А прибыли - в два раза. И это - минимум.
  - Ого, - собеседник уважительно кивнул головой и снова поправил перстень на пальце, пристально изучая замолчавшего Сергея. - Рост объемов поставок, Сергей Владимирович, или? - он с интересом ожидал ответа, и Сергей окончательно ожил.
  - Или, Максим Андреевич. Рост контрактных цен на Минерал. Процентов на шестьдесят - семьдесят, - он выдержал небольшую паузу, а потом, не удержавшись, улыбнулся. - А может быть и в два раза.
  - Великолепно! - Максим Андреевич несколько раз негромко хлопнул в ладоши и восхищенно покачал головой. - То, о чем вы говорите, Сергей Владимирович, звучит откровенной фантастикой, но в ваших устах, - он чуть выставил руки перед собой, словно давая понять собеседнику, что нисколько не сомневается в его правоте. - Итак, рост оборотов, прибыли, при сохранении объемов поставок. Я вас правильно понял?
  - Совершенно верно. В моменте, Максим Андреевич, объемы даже чуть упасть могут, а вот в деньгах тут все именно так - сплошной профит, - Сергей откинулся на спинку кресла, давая понять, что закончил, и выжидательно посмотрел на хозяина офиса.
  - Замечательно! - то несколько раз кивнул головой и на несколько секунд ушел в себя. - Итак, молодой человек, - он приветливо кивнул гостям, словно давая понять, что не забыл и про молчавшего всю дорогу Дениса, а потом снова посерьезнел. - Давайте я попробую коротко озвучить - как я вас понял. Вы беретесь поднять выручку компании по итогам четвертого квартала на сорок процентов, прибыль - в два раза, при этом, насколько я понимаю, возрастет и цена сделки между вам и мной. Так?
  - Совершенно верно, Максим Андреевич, - Сергею удалось выдержать взгляд собеседника. - Формула будет той же, просто нужно будет сделать перерасчет по итогам четвертого квартала и пересчитать стоимость товарных остатков. Активы компании, соответственно, тоже будут дороже, но это все...
  - Это пустое, - благодушно улыбнулся Максим Андреевич и небрежно отмахнулся, словно это волновало его в самую последнюю очередь. - Нужно, пересчитаем, - он мягко выбрался из кресла и сделал несколько шагов вдоль стола, с улыбкой посматривая на гостей. Сегодня он был одет в просторные льняные брюки черного цвета и белую рубашку с коротким рукавом, и Сергей отметил, что сложен хозяин офиса просто превосходно. В первую встречу ему показалось, что тот несколько склонен к полноте, но теперь стало совершенно ясно, что в плотной фигуре хозяина офиса не наблюдалось абсолютно никакой рыхлости. Скорее, как подумал Сергей, наоборот. Нет, мышцы не выпирали из рукавов рубашки, и ничего излишнего и гипертрофированного в фигуре владельца офиса не былоь. И все же, как подумал Сергей, хозяин офиса, судя по всему, обладал недюжинной силой, да и мягкие, словно бы кошачьи движения Максима Андреевича наводили на определенные мысли. Тот сделал еще несколько шагов, нахмурился, улыбнулся, огладил бороду и добродушно улыбнулся гостям. - Интрига, господа, какая интрига! Да, молодой человек, - он подмигнул Сергею, - удивили вы меня. Джекпот, как я понимаю, решили сорвать? Но как? - Максим Андреевич усмехнулся и снова подмигнул напрягшемуся Сергею. - Нет, нет, подробности пусть до поры до времени остаются покрыты мраком тайны, как говорят мудрые люди. Деньги и большие свершения любят тишину, верно? - он снова присел в кресло, забросил ногу за ногу и ослепительно улыбнувшись прихлопнул ладонью по столу. - Договорились, господа! Войти в такую компанию, конечно, будет существенно дороже, - теперь он без улыбки смотрел на гостей, по очереди переводя взгляд с коммерческого на Сергея, - но и гораздо заманчивее, признаюсь. Одно условие, Сергей Владимирович. Я готов отложить сделку на конец года. На самый конец. В вашем распоряжении, господа, почти пять месяцев, чтобы совершить запланированный вами рывок. Совершаете вы свой подвиг, или нет, мне не так важно. Я намерен зайти в компанию в любом случае. Но, Сергей Владимирович, одно условие, все-таки, будет, - он выдержал паузу, пристально разглядывая подобравшегося Сергея. - Если объемы поставок Минерала вашей компании и упадут по сравнению с сегодняшним днем, то не более чем на тридцать процентов. Годится?
  Напряженно слушавший Сергей с облегчением откинулся на спинку кресла и перевел дух, отметив, что рядом, наконец, задышал зам и скупо улыбнулся своему новому партнеру:
  - Да, Максим Андреевич, годится.
  - Отлично, тот кивнул, широко улыбнулся, и выбравшись из-за стола сделал шаг навстречу и протянул руку. - Удачи вам, Сергей Владимирович! Если я чем-то смогу помочь вам в вашем благородном начинании, - он чуть наклонил голову, продолжая внимательно разглядывать застывшего перед ним молодого человека, - я к вашим услугам.
  - Благодарю, - Сергей пожал протянутую руку, а потом, чуть помешкав, еще раз наклонил голову, не отрывая взгляда от двух изумрудных угольков под каштановыми бровями. - Спасибо вам за все!
  - Удачи! - Максим Андреевич пожал руку вставшему из кресла заму, кивнул, и не оглядываясь направился к дверям.
  
  
  Конец второй части. Продолжение следует...
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"