Христианство сделало человека субъектным субъектностью вины. Христианский человек - обладатель тела, как некоего фонтана греховности.
Субъектность эллинов была размытой, эллины жили как бы расширенной семьёй, пожалуй, полис был самым большим вариантом семьи в истории человечества. Общество эллинов - вершина человеческой культуры и наиболее совершенное общество в истории. Эллины жили судьбой, а судьба это общность, переплетение с другими судьбами.
Варвары имели слабую субъектность, как бы растворенную в духе рода.
Буддисты понимали субъектность как нечто вроде болезни, от которой следует избавиться.
Субъектность тяжёлая ноша, но требует не отрицания, а снятия.
Встреча с единомышленником. Блох
Приятно бывает получить подтверждение своих предположений от другого автора. Вот Блох пишет:
"Собственно Я - сознание, которое сегодня кажется уже почти физиологической данностью, родилось в ошеломляюще новом качестве не в родовом, не в деспотическом и даже не в сословно скованном обществе, но в греческих торговых городах, далее, конечно, в Ренессансе, приобретя с тех пор свой чеканный вид"
Далее, Блох описывает мутацию, называя поименно ее авторов, особенно уделяя внимание тому, что было мной ранее определено как "субъектность вины", т. е. тому виду субъекта, который породило христианство.
Мы устаем от бремени Себя, от постоянно возникающих разногласий между нами и миром. Раньше люди жили иначе, мир не был чужим, и рядом было плечо родственника.
Другая сходная мысль, которую я нашел у него, это мысль о том, что люди разных общественных групп принадлежат как бы разным временам.
Блох формулирует это так:
"И несмотря на возрастающее нивелирование, среди нас еще живут люди - представители типов разных столетий"
Он приводит примеры:
"Это все люди, живущие в отдаленных местностях, достаточно чуждых бегу времени; таковы люди во множестве маленьких городков. ... Прежде всего это касается профессиональных групп (рыбаки и крестьяне, причем не только хуторяне), само бытие и способы труда которых несут отпечаток прежних времен"
Бесчестие
Человеку свойственно ошибаться, но род в целом всегда прав, так что даже если правота ведет к гибели, это выглядит как нечто вроде достойного выбора к несуществованию, величественного покидания изменившегося мира, неким демаршем против нового и, соответственно, худшего. Тот, кто ошибается вместе с родом, не несет вины, он погибает достойно и с честью.
Бесчестье - удел субъектности, которая ответственна за свои поступки. Субъект должен выбирать между многими сообществами и их целями, которые ведут в разные стороны, так, что чтобы он ни выбрал, он окажется неправ перед какой-либо из своих частей и вина будет с ним так или этак. Бремя вины и печать бесчестья - спутники субъектности.
Когда Сократа, - святого в стоическом варианте святости, - обвинили в бесчестии, разве не колыхнулась в нем вина? Ведь он и впрямь пошел против обычаев в чем-то большем, и в чем-то меньшем, вроде насмешек над общепринятым гомосексуализмом. Разве не дрогнула хоть на секунду его душа?
Мы же люди погрубее, и грехи наши более тяжки.