![[]](/img/c/cfinkskij/326/326.jpg)
|
|||||
|
В пустой клетке
| Тбилисские дворики живут по своим иррациональным законам. Когда фотохудожники ловят объективами эти "итальянские дворики" старого города, они запечатлевают загадочную улыбку старого Тифлиса. Люди веками пытаются понять, что скрывается за этой улыбкой, ведь жизнь всех соседей здесь - как открытая книга: всё у всех на виду. Я, например, жил в таком дворике. Четыре семьи пользовались одним-единственным туалетом. А чтобы помыться, мы почти всем двором собирались и шли в баню на целый день. Возвращались домой - и знали: к этому времени Татия, самая красивая женщина нашего двора, уже испекла гату. Очень красивую. Очень круглую. Очень вкусную. А на столе нас ждал горячий чай в тонкостенных пиалах. Запах тёплого теста и орехов плыл по двору, мешался с вечерней пылью, с голосами соседей, с ворчанием стариков. А на столе уже ждал горячий чай в тонкостенных пиалах. Но самое "красивое" было не это. И мы все знали: этот любовник был не кто-нибудь, а сам Бека Кипиани - известный футболист. Позже, уже в Нью-Йорке, мне пришлось узнать одну вещь. Красивые женщины любят в тебе всё - кроме того, что действительно красиво. Настоящая красота для них - ничто. Пустой звук. Как английский язык, когда меня шестилетним мальчиком привезли из Тбилиси в Америку. Совсем пустой. Как английский язык, когда меня шестилетним мальчиком привезли из Тбилиси в Америку. Совсем пустой. Более пустым звучит только письмо, которое я не могу прочесть по-грузински. Мне незнаком алфавит. Я не знаю правил чтения. Но я чувствую звук этих букв. Нераскрытый. Потенциальный. Как тревожное ощущение пустой клетки, из которой недавно улетела птица по имени Татия.
| ||||