Лаптев проработал продавцом сельского магазина тридцать пять лет. Через его руки прошло невообразимое количество товаров и денег. Это обстоятельство никогда не оставляло его в покое. Он, бывало, задумывался о влиянии чужих вещей на свою психику и неизменно приходил к выводу, что судьба по какой-то неведомой для ума причине заставила его почти всю жизнь сражаться с искушением завладеть однажды всем, что располагалось на полках и стеллажах магазина, присвоить выручку и стать на короткое время богатым и совершенно независимым от не принадлежащих ему вещей человеком.
В такие моменты он усаживался в дальнем углу торговой подсобки размышлял об одном и том же и через несколько минут горько усмехался над собой, не представляя, зачем ему магазинные вещи в таком невероятном количестве и недельная выручка, которую некуда будет потратить, так как после воровства у него будет всего достаточно.
Продавец не представлял, что станет делать, если завтра не потребуется встать за прилавок.
Родился Лаптев в начале века в девятьсот восьмом году в семье сбежавшего от революции торговца разными бытовыми товарами. Очевидно, поэтому он стал торговать в государственном магазине?
В гражданской войне представители его семьи не участвовали, но когда началась Отечественная Война, он добровольцем ушёл на фронт, хотя мог бы отсидеться в таёжной глухомани и не подвергать свою жизнь смертельной опасности. Он вспомнил, как в январе сорок пятого года пять дней пешком, добирался до областного военкомата. Подал заявление, но его никак не хотели брать на фронт, и пришлось идти на приём к самому главному военному комиссару.
Однако вернёмся к тому моменту жизни ветерана, когда его уже в который раз накрыли странные мистические переживания, связанные с прошлыми событиями в его простой незамысловатой жизни.
На этот раз всё началось прямо в торговой точке.
Лаптевский магазин был по-настоящему универсальным. За широким прилавком, сколоченным из толстых лиственных плах, на ста квадратных метрах торговой площади, вдоль двух стен зала до самого потолка размещались различные вещи, какие только могут понадобиться в нехитром быту сельских жителей.
Одну сторону занимали продовольственные товары, другую промышленные вплоть до скобяных изделий.
Подобные магазины имеются во всех больших и маленьких сельских поселениях на территории любого государства у всех народов, невзирая на язык и вероисповедание.
Всю свою трудовую жизнь Лаптев торговал только в этом магазине, что заставляло его относиться к рабочему месту с особым трепетом. Однако подступал пенсионный возраст. Лаптев с таской ожидал того момента когда вынужден будет сдать по ведомости торговую площадь и дела другому продавцу. Он даже знал, кому именно будет передавать магазин и это ещё больше нагоняло уныние и какую-то ноющую тоску одинокого человека определённого возраста.
До дня рождения оставалось сто суток.
Лаптев из-за прилавка видел отрывной календарь, на котором красовалось восемнадцатое число и ему, без каких-либо подсчётов, было ясно, что до самого мрачного юбилея в его жизни осталось три месяца и десять дней. Он и вчера знал, что оставался сто один день.
"Дни считаю как на войне" - Вздохнул чуть слышно старик и вздрогнул, отчётливо вспомнив, что воевал всего сто дней. Как по заказу "сотку" отслужил, пошутил его фронтовой товарищ, которого в тот памятный последний день войны, убил по нелепой случайности, насмерть перепуганный юнец из числа малолетних немецких ополченцев. Убил, несмотря на то, что Фёдор в отличие от Лаптева сумел дойти до Берлина от самого Сталинграда и не был даже ранен. Продавец опять взглянул на календарь и понял что эта вещица теперь не к чему. Что с каких-то пор он и без календаря знает, сколько ещё дней жить до пенсии. Он даже представил ка приедет в магазин начальник отдела кадров респотребсоюза и с хитрой улыбкой назначит дату передачи товара.
Последний покупатель, покинув магазин, громко хлопнул дверью и Лаптев подумал, что от притвора оторвалась смягчающая удар кожанка. Подумал, что надо бы прибить новую заплату, но не пошел за ней в подсобку, а вышел в зал и закинул огромный дверной крюк в петлю.
Он каждый день подолгу оставался в магазине и чаще всего уходил домой, когда совсем стемнеет. Старик не знал и не думал о том, какая сила держит его в торговой точке? Просто сидел на старой скамье для покупателей и смотрел на полки с товарами, на лист календаря, а в голове его копошились унылые мысли, которые никак не могли окрасить его размеренную жизнь государственного торговца.
Когда он будет уходить, то оторвёт прямоугольник от численника, подсчитает, на сколько минут сократилась долгота солнечного дня, прикинет в уме, когда наступит новолуние и подсунет прожитые сутки под оставшиеся до нового года листки.
Утром это число исчезнет навсегда в мусорном ведре уборщицы Маруси Акаткиной. Женщина тоже прочитает содержимое листка, но только уже с обеих сторон, философски ухмыльнётся и обязательно сомнёт своеобразный символ минувшего дня и бросит его в мусор, чтобы позже сжечь в магазинной печи, которую она растапливает ради этого даже летом.
Сегодняшний день для продавца был особенным и не только потому, что он вспомнил войну и убитого товарища, но и не от того, что на улице несколько раз начинал накрапывать дождь?
Причина, очевидно, была в другом стечении жизненных обстоятельств. Лаптев вспомнил своего отца и мать, которые оставили этот мир так давно, что казалось, их лица навсегда исчезли из его памяти. Но сегодня он вспомнил родителей ясно с какой-то пугающей чёткостью, отчего весь день думал о них и о себе ребёнке, о своём детстве. Он подумал о том, что каждый из людей переживает период счастья, когда родители живы и молоды - Эта мысль ему приходила с возрастом всё чаще.
Очевидно, правы те, кто не сомневается, что с годами легче вспомнить детство, чем вчерашний день.
Если быть точным, Лаптев вспомнил один эпизод из своего далёкого прошлого. В какой-то момент ему даже почудилось, что мать зовёт его ласковым радостным голосом и говорит ему, что приехал отец и привёз причудливую игрушку. В те времена игрушки фабричного производства были редкостью или вообще не доступны детям в глубинке страны.
С каких-то пор он стал жить радостями и печалями памяти, а сегодня его воображение рождало особенно живые картины, связанные с родителями. Было чувство, что всё происходит наяву или в красочной иллюзии, которую невозможно отличить от действительности. Лаптев подумал о том, что на его ум навалилась какая-то странная, но радостная мистика.
Картины продолжали рождаться в его седой голове.
Отец красивый и весёлый стоит на крыльце их большого дома, улыбается широкой улыбкой и наблюдает как сынишка, поднимая горячую пыль босыми ногами, бежит летней улицей к калитке родного двора.
Лаптев вспомнил не только ощущения счастья и любви к родителям, которые и сейчас захватили всё его существо, вытесняя давнюю тоску и тревогу навеянную ожиданием перемен связанных с его возрастом. Он вспомнил и содрогнулся от того, что родители прожили очень короткие жизни, что он давно пережил их годы, если их даже сложить вместе. Ему было известно, как мало пришлось жить предшествующим поколениям, и тоска вновь сжала наболевшее сердце.
Грёзы продавца прервал громкий стук. Лаптев вздрогнул от неожиданности и сразу сообразил, что в дверь стучит запоздалый покупатель. Он, отгоняя предыдущие воспоминания, подумал, что в магазин пришла нерасторопная хозяйка большого семейства за хлебом и сахаром или подгулявший мужик не рассчитал время и, чуть было не остался без бутылки водки. Такие выпивохи частенько приходили к нему даже домой, требуя открыть магазин и продать им спиртного на горсть очень мелких денег собранных очевидно со всей компании по нитке?
Однако стук повторился ещё более настойчиво. В ушах старого продавца возник и стал разливаться по всей голове странный звон, будто заработал какой-то невидимый механизм где-то в глубине черепной коробки. Мелодия звона напоминала что-то знакомое и опять же из далёкого детства или не менее далёкой войны, хотя Победа случилась всего-то двадцать лет назад.
Лаптев обеими ладонями пригладил реденькие наполовину седые волосы и поднялся со скамьи. Подойдя к ближайшему от двери окну, мужчина посмотрел через него на крыльцо магазина.
На ступеньках стоял мальчишка лет десяти одиннадцати и терпеливо ожидал, уставившись на дверную ручку. Лаптев вздохнул устало, и скинул крючок с петли.
- Заходи. - Позвал он подростка и пошел за прилавок.
Мальчишка переступил порог и остановился в нерешительности. Было видно, что юный покупатель стесняется пожилого продавца и не осмеливается заговорить первым.
Лаптев внимательно рассмотрел неожидаемого покупателя и понял, что мальчуган ему неизвестен, хотя противоречивое чувство чего-то позабытого шевельнулось в его душе. Деревенских жителей продавец знал в лицо всех от детей до стариков.
Он знал своих односельчан не только в лицо, но и по именам и фамилиям и даже в силу своей профессии знал, когда у кого день рождение, знал всевозможные семейные даты как радостные, так и горестные. Опыт продавца подсказывал ему, чем живёт в данное время каждое семейство, каждый отдельный человек и даже люди приезжие из других населённых пунктов рассказывали ему своими покупками обо всём, что творится в их домах и душах.
Если в посёлке появлялся новый человек, всё равно вскоре продавцу становилось известно о нём всё или почти всё, от самого новичка или от покупателей любивших посудачить обо всём на свете, считавших, что лучшим местом для подобных разговоров является его универсальный магазин.
Лаптев не пресекал живые беседы покупателей, научившись с годами одновременно работать с товаром, деньгами и слушать деревенские новости из уст особенно говорливых подружек, родственников нечаянно встретившихся в магазине или соседей, не имеющих возможности поговорить через заборы собственных дворов. Информация, подкреплённая трудом, прочно закреплялась в его памяти и всем было известно о его осведомлённости, поэтому к продавцу часто обращались за уточнением того или иного события те же самые информаторы от которых и поступали ими забытые сведения.
- Ты, чей будешь? - Спросил как можно приветливей Лаптев у подростка.
- Я к бабушке приехал. Первый день гощу. - Неопределённо ответил мальчуган и шагнул к прилавку, протягивая продавцу небольшой свёрток, который крепко держал пухлыми пальчиками слишком чистых для деревенского мальчишки рук.
- Бабушка велела отнести эту игрушку к вам в магазин. Она знает, что вы всегда задерживаетесь на работе. - Сказал мальчик. - Она хотела отправить её по почте, но так получилось, что я привёз игрушку сам. -
Мальчик стеснительно пожал плечами.
- Вы её примите, будто бы почтальон принёс. - Попросил парнишка.
Лаптев, прибывая в некотором замешательстве, смотрел пристально, то на мальчишку, то на свёрток, подписанный как бандероль и перевязанный обычным шпагатом, заклеенным в двух местах сургучной печатью. Таким шпагатом он сам иногда перевязывает упаковки с товаром для не ловких покупателей. Мальчик тем временем отступил к двери и уже с порога сказал, что его бабушка придёт за деньгами сама или он забежит в магазин перед отъездом. Дверь за маленьким клиентом закрылась беззвучно, и он исчез бесследно. Старый продавец мог поклясться, что его фигурка не мелькнула за окном, хотя за все годы работы он наблюдал за стеклом каждого входившего и выходившего покупателя.
- Что это твориться с моей усталой головой? - Прошептал продавец. - Глаза-то у меня ещё никогда не подводили, и счёт по-прежнему выполняю быстро и точно. Даже счётами не всегда пользуюсь. -
Лаптев вновь растерялся на мгновение, осознавая, что в который раз за истекший день игрушка будоражит его осознание, только сейчас она явилась к нему уже не как эпизод из памяти. Её реально принёс мальчик и к тому же сказал, что за деньгами придет его бабушка.
"Какие могут быть деньги?" Подумал продавец. Он был уверен, что никогда не продавал никакой игрушки за последние несколько лет, тем более иногородним покупателям, которые собрались вернуть ему товар по почте? Но главным тревожащим фактором было чувство, что он знает мальчика, но никак не может вспомнить, где и когда с ним встречался.
Охваченный звенящим трансом, он сунул свёрток в сумку и пошёл домой.
Конец лета. Ночами холод, скатывающийся с высоких гор, выстуживал долины почти до минусовой температуры.
Старого продавца охватил озноб. Придя домой он, немедля разжёг огонь в печи и присел у открытой дверки, смотрел на огонь, жадно пожирающий сухие берёзовые дрова и опять ему вспомнились родители. Зародилось и расширилось воспоминание.
В яркий солнечный день, он как живую увидел мать, стоящую на высоком крыльце в стареньком цветастом переднике, отца ловко управляющегося с топором у огромной лиственной чурки, вкопанной среди широкого двора.
Вот отец крепкой рукой вбивает блеснувшее лезвие топора в тело векового комля и спрашивает с улыбкой у сына об игрушке. Лаптев вспомнил все слова, произнесённые тогда отцом и радость, охватившую его от чувства силы и участия родителя к нему стриженному наголо подростку. Лаптев потянулся холодными руками к пляшущим языкам пламени в печи и проговорил.
- Что это со мной происходит? - Старик поёжился, всматриваясь в огонь. - На дворе ещё лето, а я мёрзну будто зимой? С нервами что-то твориться на закате трудовой деятельности. Наверно одиночество взялось за свою работу? Магазин-то скрашивал жизнь, а теперь одному кукукать придётся в избе. -
Он покачал печально головой и не стал искать ответа на свой же вопрос. Память вновь вернула его в детство, в тот жаркий день, когда отец подарил ему игрушку.
За следующие несколько секунд Лаптев понял причину своего беспокойства.
Всё дело в игрушке.
Странный незнакомый ему мальчик принёс в магазин свёрток и сказал, что это игрушка, которую он возвращает по поручению бабушки. Он подхватился от печи, припомнив, что даже не развернул свёртка и не посмотрел на вещь принесённую подростком.
Игрушка была изготовлена из тёплого на ощупь металла и имела странный для такого предмета вид в форме продолговатого ящичка с двумя миниатюрными ручками по сторонам. Такие ручки бывают у столешниц или на дверках старинных комодов. Мастер разрисовал верхнюю крышку механического устройства яркими красками. В детстве глядя на рисунок, Лаптев почему-то всегда знал, что там изображено небо. Небо было темно-синим. В углу красовался бледно желтый круг луны. Луна редко бывает такого цвета. По полю небосвода были разбросаны блёски звёзд.
Глядя на рисунок, играющий понимал, что видит одновременно знакомое и чужое небо. Отец рассказал мальчику, что такое небо можно увидеть только в южном полушарии где-нибудь в Индии или Австралии. Откуда отцу было известно о южных широтах осталось загадкой.
С крышки рисунок плавно перетекал на одну из сторон игрушки, там были изображены две человеческие фигурки с соединёнными в рукопожатии руками.
Одна фигурка была тщательно прорисована, так что можно было рассмотреть все детали лица изображенного человека, другая же выглядела как тень первой и черты её лица едва угадывались под слоем удивительного бесцветного лака. Всё это Лаптев отчётливо вспомнил, сейчас разворачивая бумажный пакет принесённый мальчиком. Когда содержимое освободилось от бумаги, старик не поверил своим глазам, на столе лежала именно его игрушка из далёкого детства или точно такая же, как та, что ему подарил отец.
Лаптев опустился на дрожащих ногах на стул и некоторое время, не отрываясь, смотрел на старинную вещь. Перед его внутренним взором всплыло лицо обитого на войне товарища и издающий мелодию предмет в руках фашистского юнца. Удивительным и странным во всём происходящем было то, что молоденький солдат из отряда гитлерюгенд в тот роковой для фронтового товарища день играл в точно такую же игрушку, какая оказалась в свёртке, принесённом мальчишкой в магазин пятьдесят лет спустя от своего появления в их доме. Мистические совпадения, скрутили психику старого продавца в тугой узел.
В который раз за его длинную жизнь одна и та же вещь - механическая игрушка, нежданно-негаданно появляется перед ним, причём самым невероятным способом. Лаптев тронул механизм, и устало закрыл глаза.
В воображении старого продавца замелькали сцены фронтовой жизни, приближающие его к страшному моменту гибели фронтового друга Фёдора Рубцова.
Смерть бойца и появление загадочного механизма совпали роковым образом.
Всё произошло как-то буднично и не по-фронтовому.
Молоденький тощий солдатик, с прилизанными гладко волосами на манер прически Гитлера, выстрелил в старшину Рубцова всего один раз и по ужасному совпадению прострелил ему сердце.
Позже, прибежавшие на выстрел бойцы обыскали всё помещение и не нашли оружия. Все решили, что Фёдора убил кто-то другой сумевший скрыться из помещения. Хотя из комнаты не было дополнительного выхода и даже окон. Старик в подробностях помнил, как запоздало влетел в комнату и, не целясь, прошил автоматной очередью фашиста.
Убедившись, что враг бездыханный, Лаптев долго смотрел на странно знакомый предмет, зажатый в его холодеющих руках. Эта была точно такая же игрушка, какую в далёком детстве подарил ему отец, а сейчас принёс в магазин незнакомый мальчишка, сославшийся, что она была куплена у Лаптева его бабушкой.
Тогда в сорок пятом Лаптев почему-то не посмел вырвать из скрюченных смертью пальцев врага красочный предмет? Он некоторое время тупо наблюдал, как игрушка действует, заполняя мертвую тишину старинного германского особняка на краю Берлина знакомой с детства мелодией. От того что механическая штуковина была зажата в руках мертвеца, она не смогла завершить весь цикл движений, в её чреве что-то щёлкнуло и она умерла вслед за своим хозяином не закрывшись до конца. Лаптев никогда не видел, чтобы игрушка не закончила свой мелодичный цикл, подчиняясь невидимой пружине в её красивом чреве.
Лаптев очнулся от грёз и поднял со стола тяжёлую шкатулку. Руки ещё не забыли нужного движения. Потянув за ручки, он сжал пружину во внутренностях изделия и вернул его на прежнее место. Наблюдая за таинственной сложной работой механизма, Лаптев с какой-то устрашающей ясностью осознал, что впереди маячит не только конец его многолетнему труду, но и конец жизни. Неожиданно объявившаяся игрушка из его детства, как бы подводила черту под всем что с ним происходило в течение всего периода существования в этом мире начиная с того момента, как он взял её первый раз в руки и до той секунды как ему подал свёрток неизвестный мальчик невесть откуда появившийся на крепком рубленном из брёвен крыльце магазина.
Он невольно сравнил приход мальчишки со своими приключениями в сновидениях, которые стали одолевать его последнее время и впервые подумал о том, что возможно он покупал игрушку не во сне, а наяву, но что-то произошло с памятью, и детский ум далёкого времени представил всё случившееся как сон.
Впервые за прожитые годы Лаптев задумался над тем, почему именно сложная механическая вещь появилась в его жизни?
Кто смастерил игрушку, и как она оказалась в руках отца? Он пришел в смятение от того, что не помнит, куда делась музыкальная шкатулка после смерти родителей, хотя прекрасно помнил слова отца, говорившего, что чудесный раскрашенный механизм он должен будет передать своим детям.
Детей ему Бог не дал и это, по всей видимости, повлияло на судьбу игрушки? Но тогда зачем она вновь появилась перед ним в последний день страшной войны и как бы была причастна к гибели товарища? И какая неведомая сила в лице скромного мальчика возвратила её под занавесь жизни. Почему мальчишка пришёл не купить, а возвратить механическую вещь?
- Где ж ты взял её отец? - Простонал старик, чувствуя, что эта тайна всегда ускользала от него.
Тем временем игрушка медленно раздвигалась в оби стороны и чем дальше выходили из неё боковины, тем выше поднимались над краями маленькие куколки-человечки. Одновременно поднимаясь, фигурки медленно поворачивались лицами друг к другу, протягивали вперёд себя руки, пока, наконец, ладони их не соединились в своеобразном рукопожатии. Куклы были совершенными копиями друг друга и отличались только их глаза. У той, что сейчас была по правую сторону глазницы, были совершенно пустыми чёрными точками, тогда как у левой фигурки они горели голубоватым божественным светом. Лаптев вспомнил, что отец запретил ему касаться этих глаз. Он и сейчас не решился этого сделать.
"Что за символ выражает неуклонное соединения двух металлических кукол-близнецов и детская ли это на самом деле игрушка?" Подумав так, Лаптев мгновенно вспомнил слова матери. Женщина, наблюдая за игрушкой, сказала однажды, что сияющие глаза куклы подразумевают бессмертную душу смертного человека. Эти слова матери только теперь стали понятны Лаптеву и он почему-то был уверен, что загадочное звучание шкатулки призвано воздействовать на ум и психику людей запускающих мелодию.
Мысли о значении загадочного механизма плескались в разгоряченном уме продавца. Тем временем в чреве устройства раздались звуки серебряных колокольчиков, человечки замерли на какое-то время, потом вновь полилась мелодия и фигурки стали медленно выполнять движения в обратном направлении, пока не скрылись в пространстве коробки и только тогда, игрушка полностью закрылась, щёлкнув на прощание пружиной. Казалось, нет ничего мистического в игре механизма, но тайна встречи двух совершенно одинаковых кукол под звон колокольчиков заставляла играющего думать о тайнах пространства и времени, думать о душе, соединяющейся с физическим человеком при рождении и покидающем его после смерти. Это что-то сродни колокольному звону или звучанию органа, коей он слушал в Германии после страшной войны.
Лаптев горько усмехнулся своей давней детской наивности, когда думал, что игрушка больше подходит девочкам, которые любят кукол и танцы, но теперь ему стало ясно, что механизм выражает тайну бытия, тайну божественного начала в человеке. Выражение отца о том, что игрушку надо заводить постоянно во избежание утраты её способностей исполнять кукольный танец, только сейчас приобрело особый смысл. Лаптев понял, что игрушка жила тогда и живёт сейчас собственной жизнью не только во время своих загадочных действий.
Как-то раз застав сына за игрой отец спросил, не происходило ли чего-нибудь странного с мальчиком за то время, когда в доме появилась играющая шкатулка?
Ребёнком Лаптев не смог понять вопроса, но сейчас явственно вспомнил, что однажды такой случай произошёл. Он не помнил об этом все минувшие годы жизни, тем было страшней и удивительней от того, что сейчас глядя на игрушку, он ясно вспомнил всё.
Минула ещё одна зима и ему мальчишке исполнилось десять лет. Именно в этот юбилейный для него год в их доме появилась игрушка. Лаптев до сегодняшнего дня не сомневался, что её привёз отец, купив в большом магазине в который водил его однажды перед революционными праздниками, но сейчас стало понятно, почему отец задавал странные вопросы, не случалось ли что с мальчиком? Случалось. По всей видимости, парнишка под впечатлением игры оказался в параллельном мире и приобрёл у странного совсем незнакомого продавца игрушку и только потом, она каким-то необъяснимым образом оказалась в руках у отца. Или шкатулка своими действиями влияла на его мозг, невероятным образом заставляя перемещаться в пространстве и времени?
В памятный весенний вечер он завёл игрушку перед самым сном, уже лёжа в постели. Чудесные звуки колокольчиков стерли грань между сном и явью. "Да всё происходило под воздействием звуков игрушки" Мелькнула мысль. Лаптев содрогнулся от волнения и подступившего безотчётного страха. Тогда он ясно видел себя или вернее сказать ощущал, что бежит в сельскую лавку с зажатыми в кулачке деньгами, которые ему дал отец, чтобы купить долгожданную музыкальную шкатулку. Вот откуда взялась в их доме замечательная механическая игрушка. Он принёс её из сновидения, купив у продавца сельской лавки. Только лавка многим отличалась от их привычной, деревенской, и продавец был незнакомым ему человеком.
"Почему я всё время думал, что её мне подарил отец? Почему меня звала мать, чтобы обрадовать подарком?"
Старик вспомнил, что когда выходил из магазинчика хозяин лавки с улыбкой попросил его не уронить покупку или не дай бог потерять.
- В ней душа живёт, и звон небесный и он будет сопровождать тебя всю твою жизнь! - Крикнул он вслед мальчишки. - И жизнь в игрушке, и смерть и бессмертие! "Зачем хозяин лавки сказал мне такие не понятные в том возрасте напутствия". - Лаптев вновь растянул пружину механизма и, вновь полилась мелодия, навевая воспоминания. Он вновь вспомнил войну.
Лаптев в течение некоторого времени не мог понять, куда делся его фронтовой товарищ старшина Федор Рубцов? Только что они двигались рядом гулкими коридорами мрачного германского особняка, заглядывая в боковые комнаты и залы, поднимались по лестницам на верхние этажи и, вдруг обходя очередной зал, старшина исчез. Федька словно провалился сквозь старинный паркет? В пределах видимости не было ни единой двери или ниши, куда бы он мог войти. В следующую минуту раздался глухой как из подземелья выстрел, он прозвучал за тяжёлой портьерой.
"В кого можно выстрелить за шторой?" В недоумении подумал Лаптев, не допуская мысли, что стрелять могли в друга. Он шагнул в сторону портьеры, отодвинул плотную материю и, мгновенно оказался в странной вытянутой комнате совершенно не похожей на все предыдущие, которые они с Федором только что обследовали. На полу, изготовленном из неизвестного гладкого на вид материала, лежал Рубцов, а в нескольких метрах от него стоял юноша в военной фашисткой форме. В руках враг держал странный предмет совершенно не похожий на привычное боевое оружие и растягивал его с усилием на уровне своей груди. Солдат смотрел в сторону Лаптева, но казалось, не видел его занятый работой с металлической штуковиной. То, что было в руках юноши, действительно нельзя было назвать оружием, однако странные движения немца и вид поверженного товарища заставили Лаптева действовать. Ветеран вновь вспомнил, как короткой автоматной очередью он сразил молоденького фашиста.
"Лучше бы я этого, не делал" В который раз подумал с содроганием старый продавец.
В медсанбате женщина-хирург достала из Рубцова пулю, но никто, включая эксперта из особого отдела, не смог определить из какого оружия она выпущена. Пуля не принадлежала к арсеналу Советской Армии, такой заряд не изготавливала немецкая промышленность. Даже материал, из которого была вылита пуля, не поддавался анализу. Лаптев помнил, что пулю, побывавшую в сердце Федора Рубцова, отправили в Москву на какую-то особую экспертизу. Высокие командиры стали подозревать, что немцы в конце войны изобрели какое-то новое огнестрельное оружие, пуля которого делается из специального сплава, она со смешенным центром тяжести и, попадая в цель (тело человека), начинает блуждать по нему, разрывая ткани и сосуды.
- Такая пуля практически не оставляет раненых. - Сказала женщина, вскрывшая Рубцова. - Это что-то новенькое. Я за всю войну не встречалась с подобным ранением. -
Все годы после войны Лаптев задавал себе вопрос: Кто убил Рубцова? И куда после выстрела исчез вражеский боец? Ответ не приходил. Сейчас он опять подумал об этом, и запоздало связал появление и исчезновение стрелка с игрушкой, в которую играл молоденький солдатик из отряда Гитлерюгенд. Сейчас много лет спустя старый солдат вдруг с содроганием вспомнил, что в комнате рядом с убитым немцем валялась упаковка, в какую обычно заворачивают бандероли на почтамтах. Лаптев тогда разглядел, что на обёрточной бумаге был начертан адрес на немецком языке. Выходило, что та игрушка пришла в немецкий замок по почте? Это обстоятельство связало воедино два события разделённые десятилетиями!
Лаптев взял в руки игрушку и как бы взвесил её, качнув навесу. Только сейчас он со страхом догадался, что внутри железной шкатулки скрыт механизм способный непостижимым образом, изменять восприятие человека, отправляя его или в прошлое, или в будущее. Причём механизм работал до того просто словно это действительно была незамысловатая детская музыкальная игрушка.
Лаптев тяжело поднялся, выдвинул ящик старинного комода и спрятал в нём вещь, потом, не раздеваясь, лёг на продавленный диван и закрыл глаза. Прежде чем уснуть он подумал о том, что его боевого товарища убил человек, переместившийся из будущего. Защищая фашистского юнца, застрелил Федора из неизвестного на тот момент оружия и вновь переместился в своё время. Но что ему помешало забрать с собой парня и механизм, осталось тайной.
- "Возможно, - подумал продавец, - механизм способен перемещать только одного человека, а направление перемещения зависит от того какой стороной к себе, играющий держит устройство?"
Он вспомнил из детства, что игрушка издавала две различные мелодии, которые как раз и указывали в прошлое или будущее перемещается играющий.
Прошла целая жизнь и только сейчас он осознал значение отцовских слов.
Родитель однажды сказал ему, что запуская музыкальную шкатулку, он всегда сможет оказаться в своём детстве и встретиться с ними, пусть, даже если их с матерью не будет на этом Свете.
Лаптев сквозь дремоту вспомнил, что когда полчаса назад запустил игрушку, кукла с горящими глазами находилась справа. Значит, перемещение произойдёт против часовой стрелки - в прошлое. Мелькнула мысль в его окутанном сном мозгу.
В следующий момент он понял, что бежит по улице, поднимая босыми ногами дорожную пыль, и радуется тому, что отец привёз ему из города диковинную игрушку!