До базы лесозаготовителей я добрался на попутном лесовозе.
Идти дальше вверх по реке нужно было пешком, но мне неожиданно повезло. От сворота на лесосеку и до самого устья ключа с поэтическим названием "Гнилой" моё снаряжение: резиновую лодку, спальный мешок и рыболовные снасти подвёз на своём мерине знакомый старовер, житель близь лежащей деревни. Так что я шёл за всадником налегке.
Когда мы прощались, мужчина сказал, скрывая тревогу.
- Ты прямо по реке до Соколовской заимки сходи. Там у братьев и рыбалка лучше, заодно узнаешь у Ивана о медведе.
- Что за медведь? - Насторожился я.
- Иван говорил, что будто бы наповадился матёрый зверь скотину драть? Бычок двухлеток из их стада совсем бесследно исчез. Соколовы не могут найти бычка, до сей поры, ни живого, ни мёртвого.
- Может быть, и не зверь виноват? Может быть, опытный вор прибрал скотину? Угнал куда подальше, да застрелил? Вот тебе и удачная охота. - Предположил я.
Старовер задумчиво почесал бороду.
- Может быть и вор, только корову задавленную зверем уже после быка, Иван нашел быстро, но там какая-то жуткая история произошла с этим жутким медведем. Всё случилось прямо у того места где он спрятал добычу. Какая-то страшная история. -
Старовер отвёл глаза и продолжил.
- Короче. Я предупредил. Если что, то тебе всё же надо ухо востро держать. Здесь места глухие, звериные. -
Он ласково похлопал мерина по шее, на тот случай если конь мог понять его слова.
- Три дня назад я видел на берегу свежий след огромного медведя. Зверь вдоль берега ходит, у больших ям подолгу задерживается. Наверно рыбачит? А может и рыбаков подкарауливает? Кто его знает, что у него на уме? -
Мужик уехал, а я всю первую ночь не сомкнул глаз, жёг яркий костёр. Хорошо заночевал рядом с наносником, и за дровами не нужно было ходить в лес.
На другой день Соколов верхом на лошади подъехал ко мне сам.
Поговорили.
- Месяц назад последнюю корову медведь задрал. Я нашёл скотину и решил засаду сделать на зверя, но как-то страшно всё произошло с этой охотой? - Иван посмотрел на меня с неподдельной тревогой. - Медведя тоже кто-то задрал, причём ужасным и практически необъяснимым способом. - Он покачал сокрушённо головой и спросил.
- Ты когда вниз поплывешь?
- Сегодня здесь порыбачу, а завтра с утра вниз подамся. - Сказал я, показывая на подготовленную резиновую лодку.
- Думаю, пока доплыву до трассы, наловлю достаточно рыбы.
- Вот там, у мужиков и спросишь о происшествии. С Сашкой Тараторкиным поговори. Он главный очевидец. Только он видел того зверя, что с медведем расправился. -
Уезжая, Соколов сказал, что сейчас мне нечего бояться. Предупредил, что по берегу ходит местный медведь, который на скот не нападает и ко мне ни за что не подойдёт ни днём, ни ночью.
- Это крупный самец, но он трусливый, а на реку приходит, чтобы половить рыбу. Сейчас по мелководьям белячок кормиться. Вот он и ловит харюзят. Ловко рыбачит. Лапой выбивает рыбёшек из воды вместе с камнями. Я как-то раз наблюдал за его рыбалкой. Ловкач...
На речные старицы тоже ходит, осоку пучками рвёт и жрёт сочные стебли вместе с корнями. Умный и хитрый зверь, но трусливый. Ты его не пугайся, если увидишь, свистни погромче и он убежит. -
Через сутки я вылез из лодки как раз напротив верхнего склада лесозаготовителей.
В тот день бригада бездельничала по причине поломки погрузочной лебёдки.
Над темными вершинами Саянского хребта клубились иссиня-черные тучи.
Таёжную трассу и все подъезды к эстакадам с лесом развезло от дождей.
Три огромных вездехода УРАЛ с лесовозными прицепами стояли "мордами" друг к другу в середине раскисшей, раздавленной ими же площадки верхнего склада древесины.
Лес не отгружали третьи сутки. Вышла из строя погрузочная лебёдка. Ждали с очередным четвёртым лесовозом необходимую для ремонта редуктора подъёмника запчастину.
Лесорубы недоумевали, почему с лесопункта так долго не приходит помощь.
Вынужденный простой особенно угнетал шоферов, тракториста трелёвочного трактора Тараторкина и чокеровщиков.
- Наверно на складе не оказалось нужной детали? - Предположил водитель лесовоза Василий Семешов.
Он сумрачным взглядом посмотрел на своего закадычного товарища Серёгу Болтнева и спросил не осталось ли у того в кабине чего-нибудь горячительного.
После вчерашней спонтанной гулянки у Васьки в пустом желудке перекатывались опалённые алкоголем мышцы, требуя опохмелки или на худой конец горячего чая с добавлением корня бадана, чтобы закрепить ослабший от браги кишечник.
Ещё вчера они, с Серёгой отправляясь на лесосеку, узнали, что нет погрузки и поэтому целый день и всю ночь, в поисках спиртного, колесили по большому староверскому посёлку расположенному как раз на середине трассы.
В магазине было шаром покати.
Глядя на синенькие талончики на водку в руках загулявших мужиков, продавец Галина Сургутская только разводила руками.
- Всё строго мужики. Нам на посёлок дают в месяц две сотни талонов на водку, а привозят только на одну бутылку больше. Я эту бутылку всегда на бой списываю и отдаю председателю сельсовета. Ему для дела, а ваши талоны надо отоваривать в райцентре. Видите, печать стоит поселковая. По деревне походите и найдёте выпивку. - Посоветовала Галка бородатым друзьям. - Да по улицам с опаской колесите, а то Иван Васильевич (председатель сельсовета) осерчает и начальству вашему пожалуется, доложит о попойке. Тогда точно премии лишат за нарушение трудовой дисциплины. Начальник-то ваш, родственник председателю. -
Мужики так и поступили. Только они не ходили по деревне пешком.
Не послушав сердобольную продавщицу, ездили друг за другом на огромных лесовозах, раздавливая тяжелыми колёсами улицы, сбивая на поворотах заборы, сигналили истошно, вызывая хозяев из тёмных, намокших от дождей изб. Пришлось менять солярку на самогон, за брагу перевозить одиноким женщинам дрова или нехитрый скарб с одного конца деревни на другой. Короче гуляли почти сутки.
Василий Семешов был родом из большой староверской семьи и у самого к сорока годам, уже народилось пятеро детей да всё девки. Сын только один, но из отпрысков самый младший.
"Нечего. Вырастит Васятка. Даст Бог, успею полюбоваться на его удаль". Мечтал с любовью о сыне Семешов. Они с женой Анной пятнадцать лет старались, чтоб родился сынишка. Едва получилось. Однако и о дочерях Василий думал ласково. Красивые девчонки, все в него и от Анны взяли стать да формы. Старшую дочь прошлой осенью замуж выдал. Парнишонка в зятевья достался на вид так себе, из соседней деревни, но работящий, не ленится хоть и молод ещё.
Василий был тёмно-рус. Густая не длинная борода всегда аккуратно расчёсана, брови в разлёт открывают голубые как небо глаза.
- Мы Семешовы особой русской породы люди. Наши предки из-под Смоленска сюда на Саянские хребты переселились. - Любит говорить его отец. - У нас в роду все мужики здоровые телом да крепкие силой люди и спиртным не балуются. - Хвастался сам себе старший Семешов.
При этом разговоре Семешов грозно смотрел на Василия, зная, что средний сын Василий любит иногда приложиться к чарке, хотя и работает на большой машине. Свояк пристроил Ваську на лесовоз лет пять назад, как только стал работать начальником лесопункта.
- Чай это хорошо. - Сказал заговорческим голосом щуплый тракторист Санька Тараторкин. Тот самый, о котором мне говорил на реке Иван Соколов.
Было понятно, что мужичонка хочет спровоцировать какой-то розыгрыш или веселье. Весь состав бригады, включая прицепщиков, чокеровщиков и сучкорубов, явно изнывал от скуки и долгого ожидания подмоги из лесопункта. Иссякли шумные разговоры и шутки, надо было разрядить унылую обстановку. Санька подошёл к друзьям лесовозчикам и предложил с иронической улыбкой.
- Давайте так. - Тараторкин смахнул со стола несуществующую пыль. Он был моложе шоферов, но видя их болезненное состояние, решил помочь им преодолеть похмельную скованность. - Вы с Серёгой, - он хитро смотрел в ясные очи Семешова, - давитесь на руках. Кто проиграет, тому и чай готовить и на горку бежать за баданом.
- Это можно. - Согласился лениво Болтнев и помял свои огромные ладони. Он под стать Василию был крупным и сильным мужиком.
Тараторкин расцвёл в улыбке и похлопал одобрительно по мощному плечу Василия, при этом он не зафиксировал, как Болтнев едва заметно подмигнул товарищу, и они в тот же миг сцепились мощными руками. Тесовый стол жалобно заскрипел под крутыми локтями шоферов, перекосился от натуги крепких рук. Вся бригада вмиг окружила борцов и стала подбадривать то одного, то другого. Но победы не было. Поединок продолжался долго, но безрезультатно.
Надо сказать, что друзья прекрасно знали, что сила в них одинакова и вот уже несколько лет ни один из них не может взять верх. Бывало, давятся до посинения, а потом по обоюдному согласию
останавливают поединок и удовлетворённые исходом битвы, скупо хвалят друг друга, поглядывая на крепкие бугристые бицепсы соперника и для острастки, пошевеливают своими мышцами.
И на этот раз борьба закончилась как всегда ничьёй. Кто-то из вальщиков крикнул в пылу болельщика, что чай теперь придётся кипятить самому Тараторкину, предложившему поединок. - Мне конечно не в тягость организовать чаепитие, но есть предложение устроить состязание ни мускульной силы, а технического прогресса. Мой трактор, против Семешовского УРАЛа. -
Не дожидаясь согласия Василия, он кузнечиком подскочил к своему трактору и провёл любовно ладонью по металлической плите, отполированной сутунками до блеска, словно по лошадиной спине.
Санька, по какой-то только ему одному известной причине, думал, что его трактор, приспособленный для работы по таёжному бездорожью, не предоставит никаких шансов на победу здоровенному как верблюд УРАЛу. Очевидно, гусеничный ход спецтехники вселял в него уверенность на успех поединка, предавал силы не только самому трактористу, но и его трактору.
Шофера лесовозов скептически зафыркали, подогревая спор, который зашёл так далеко что, в конце концов, технику сцепили толстым тросом, используемым для погрузки леса, и поединок начался.
Забираясь в кабину тягача, Василий подумал с какой-то злой дурашливостью, что борьбу механизмов надо бы снять на плёнку и отправить на Уральский завод, чтобы запечатлённый поединок можно было использовать как рекламу знаменитого автомобиля. В его голове мелькнули кадры из недавней передачи об авторалли. На экране телевизора КАМАЗы, а не УРАЛы, неслись по пыльной пустыне с сумасшедшей скоростью и почти всегда оказывались первыми на финише.
Уже из кабины тягача, Василий с иронией во взгляде наблюдал, как Сашка Тараторкин ловко запрыгнул в кабину трактора и уселся на деревянное сидение. На кабине его трелёвочника отсутствовали дверки, и сидение было самодельным, Санька сам сколотил беседку из кедровых плах, и стекла в смотровом окне не было.
Семешов хмыкнул, вспоминая рассказ Тараторкина о том, как его трактор разорил огромный медведь, которого они потом по невероятному стечению обстоятельств, решили подстрелить, чтобы неповадно было, но из этой затеи ничего не вышло.
Всё случилось после недельной распутицы, вспомнил Семешов.
Они в тот день с Серёгой первыми поехали за лесом и километрах в трёх от эстакад упёрлись в Тараторкинский трактор. Механизм стоял точно на колее, наглухо перегораживая путь лесовозам. Сам Тараторкин, в рваной телогрейке и без привычной замызганной фуражки на стриженой голове, сидел на заляпанной глиной и щепой плите своего стального "коня". Он затравлено озирался по сторонам и сжимал в руках исковерканный дробовик шестнадцатого калибра.
Мужики знали Сашку давно и теперешний его вид, никак не вязался с характером тракториста.
Шурка Тараторкин хоть и был на вид щуплым и низкорослым мужиком, но храбростью обладал завидной. В тайге вообще ничего не боялся. Мог в одиночку неделями по тайге шастать и всегда находил зверя. В лесу он как дома и отец у него той же породы, телом мелок, но жилист и дерзок, до тайги злой. Теперь уже старик, но всё равно каждый год на промысел ходит.
Говорят на его счету волков два десятка и медведя три. Тараторкин старший косолапых зверей старался из берлог брать и сына научил такой же охоте.
Остановив лесовозы, мужики спустились из кабин и стояли, с опаской рассматривая тракториста. - Санька! Ты что с ружьём на трактор забрался? Брось ружьё! - Крикнул Семешов и, обращаясь к Болтневу, сказал. - Пошли Серёга. Надо помочь Тараторкину трактор отремонтировать, здесь его всё равно не объедешь. Если что, придётся пешком идти за подмогой на базу. Не будем же мы объезд прорубать? -
Мужики вплотную подошли к трелёвочнику только после того, когда тракторист отложил в сторону дробовик. Было понятно, что Тараторкин прибывает в крайне нервном состоянии, а ружьё, оно и в неисправном состоянии может выстрелить.
Подошли и ахнули. Их глазам открылась невероятная картина.
Трактор с оборванной левой гусеницей, стоял точно в колее, чуть наклонившись на правую сторону, а в его кабине и вокруг царило полное разорение.
Невозможно было представить, кто мог такое сотворить с механизмом сплошь состоящем из металла. Единственная не металлическая вещь - сидение, изодранное в клочья, висело на ближайшем дереве. Дверки от кабины, ящик для инструмента и сам инструмент валялись в грязи вокруг трелёвочника, а на металлической плите, за спиной Тараторкина, лежало стекло от заднего окна, переднее же разбитое вдребезги валялось на дороге. Было понятно, что на него кто-то тяжёлый наступил и вдавил в глину. В самой кабине были искорёжены и изогнуты все рычаги, вырваны педали, выпуклым шатром торчал её верх.
- Это кто ж постарался так уделать твой трактор? - Спросил осевшим от волнения голосом Василий.
Тараторкин продолжал молчать. Не глядя на мужиков, спустился на землю и медленно обошёл трактор, автоматически нагнулся и подобрал тяжёлую кувалду, потом зачем-то стянул с дерева остатки сидения и забросил их на плиту.
Только после того, когда шофера достали из машины бутылку водки и налили сто граммов трактористу, он сумел рассказать, что произошло час назад с ним и его трактором.
- Еду я малым ходом с лесосеки в сторону склада древесины... - Он махнул рукой, показывая направление движения техники. - Пустой еду. Туда в ту сторону на новый участок вагончик утянул, а оттуда лес не стал брать, решили дополнительную эстакаду ближе к деляне делать, чтобы зря грязь не месить ни мне, ни вам шоферам. - Тараторкин подбежал и пнул грязным сапогом левую развалившуюся гусеницу.
- Еду ядрёна муха, а тут камень лежит на дороге. Я про него забыл и наскочил левой гусеницей, палец не выдержал и лопнул. Я всё же успел среагировать и моментально остановил трактор, чтобы вообще не сползти с гусеницы. Вылез из кабины, прикинул, можно одному отремонтировать, только надо нетолстый и крепкий стяжёк вырубить, чтобы поднять полотно. -
Он проворно вновь запрыгнул на тракторную плиту и боязливо осмотрелся, движением руки призывая мужиков сделать то же самое. Шофера переглянулись, но промолчали, понимая, что Санька до сих пор боится того, кто разорил его трактор.
- Достал я топор да ломик и отошёл от трактора. Выбираю лесинку. Рубить было собрался не толстое сухое деревце... -
Тараторкин боязливо втянул голову в плечи и схватил в руки топор, потом бросил его со звоном на железо.
- Не знаю, можно ли объяснить, но я вдруг почувствовал как что-то, будто пронзило мой затылок, спину, внутренности чем-то таким страшным. Жутким взглядом пронзило с той стороны дороги, из чащи, из тёмной глухомани. Я подумал о звере, но сомнения колотнулись в голове? Какой зверь летом на дороге, по которой десяток раз в день проезжает техника, да и лесосеки по обе стороны от меня в нескольких километрах. Пилы трещат, лес мужики валят, сучья жгут.
Однако не отпускает. Чутьё всколыхнуло меня, но вы же знаете, я не из трусливых, поэтому не бросаю работу... Успел только один раз ударить топором по дереву. Удар получился каким-то уж больно прямым и топор, пробив кору, отскочил от крепкой сухой древесины и зазвенел пронзительно, едва удержал его вмиг окоченевшими руками.
Вокруг меня будто бы качнулся холодный воздух, капли воды сорванные ударом топора с дерева, окропили лицо и будто бы порыв ветра дунул в глаза. -
С каким-то особым художеством продолжал рассказывать Сашка.
- Я не удержался и оглянулся. - Рассказчик состроил кислую гримасу. - Признаюсь, в первый момент я подумал, что по какой-то причине моё сознание сдвинулось, и его охватили галлюцинации, но уже через секунды я забыл об этом. Слишком всё было реальным и неотвратимо воздействовало на мои обострённые чувства. А происходило, скажу я вам, совершенно невероятное событие для моего искушённого в таёжных делах ума. - В голосе Тараторкина послышались нотки иронии. - Водку не пил. - Он стукнул рукой по горлу. - Я и сам об этом уже думал. Оказывается, неделя минула, как в рот не брал спиртного. Ничего кроме чая. И не наркоман я. Всем известный факт. Так что не было причин, чтобы глютики меня обуяли. Но самое главное было в том, что уже буквально через секунды, эта тварюга натуральным способом ломала мой трелёвочник. - Сашка перевёл дух и повторил более убедительно.
- Вот и говорю, оглянулся я и увидел, прямо перед трактором, на той стороне дороги, на дыбах стоял зверь. Но это был необычный зверь, это был такой экземпляр хищной тварины, какого я никогда раньше не встречал.
Я его видел отлично, как вижу сейчас вас, от кончиков округлённых ушей до страшных когтей, утонувших наполовину в дорожной грязи. Чудище было огромным и страшным. Именно его взгляд так ужасающе подействовал на меня. Глаза этого дьявола, словно прожгли меня насквозь. -
Тараторкин как-то боком, кося глаза, подступил к Серёге Болтневу и спросил у лесовозчика вмиг растерявшегося от таких неестественных движений тракториста.
- Скажи честно Серёга, я настоящий таёжник, удачливый охотник и вообще знающий тайгу и её обитателей человек?
- Какой разговор. - Развёл руками Болтнев. - Ты и твой батя, знатные добытчики и бесстрашные в лесу, это всем известный факт.
Однако давай к делу. Что произошло? Медведь что ли вышел из тайги к твоему трактору? Так не место вроде бы ему здесь шататься? Люди кругом, техника?
- Во...от! Но сегодня я чуть не обоссался с перепугу. До сей поры не аклимаюсь и точно не знаю, что это было? Говорил мне батя, что есть в нашей тайге зверюга, а я не верил, смеялся над ним. Зря надсмехался над охотником, вот зверь и вышел на меня, пуганул, преподал урок. Теперь придётся отцу бутылку ставить и извинения просить. Привезу его сюда и покажу место встречи с жуткой тварью. -
Он протянул исковерканное ружьё Семешову и сказал дрогнувшим голосом.
- Вот глянь на двустволку Вася. Испортил гад лохматый оружие... Но это не медведь. Я брат медведя с любого расстояния узнаю... Это был не он. Эта была та тварь, та зверюга, о которой отец предупреждал. Тварина эта была одновременно похожа на вздыбленного медведя, на огромную собаку и чем-то на человека? Наверно тем походила на человека, что всегда ходила на задних лапах и только один раз опустилась на четвереньки, когда прыгнула от трактора обратно в чащу. -
Сашка вновь забрался на тракторную плиту и показал, какой высоты был зверь.
- Я в первый момент ещё не успел испугаться и точно определил размеры существа. Его рост не меньше двух с половиной метров. Вот такой... -
Он рукой показал, какой высоты была тварь, напавшая на его любимый трактор.
- Эта зверюга оскалилась, показывая огромные желтые клыки и посмотрела в мою сторону горящими глазами. Он точно видел меня и понял, что в моих руках топор. Я на какой-то момент встретился с его жутким взглядом и чуть не обмочился с перепуга. Взгляд этого монстра был слишком осмысленным для зверя, что-то человеческое плескалось в его глазах. - Сашка провёл грязной рукой по стриженой голове и лицу. - В тот самый момент, когда зверь посмотрел на меня в упор, глаза в глаза, мне в голову ударила страшная мысль, что эта тварь разумней любого медведя, даже того, который работает в цирке артистом. Я видел таких дрессированных, у них ум похож на человеческий. - Санька прошёлся в развалку, как это делают звери на цирковых аренах.
- Я думаю, что именно топор не позволил зверю напасть на меня и поэтому он за несколько секунд разделался с трактором. Зачем он это сделал невозможно объяснить.
Зверь стремительно рванулся к кабине трелёвочника, вмиг одним движением оторвал дверку кабины и бросил её с такой силой, что перебил как бритвой вон-то молодое деревце. После этого началось. Он рвал и корёжил всё, что можно было сломать в моём несчастном трелёвочнике, попытался даже своротить плиту, но не хватило силы.
Вы не поверите, но всё это время я стоял на месте как вкопанный и только всё сильней сжимал в руках топор. В голове билась одна страшная мысль. Если зверь прыгнет в мою сторону, то одним ударом снесёт с плеч голову, разорвёт на части моё тело. Я впервые в жизни испугался зверюгу до такой степени, что мгновенно вспомнил о Боге и был готов просить помощи у Всевышнего, чтобы он оградил меня от жуткого монстра. Я даже подумал, что это какое-то мистическое создание, что это чёрт или вурдалак решил расправиться со мной в наказание за грехи. Мы ведь все грешные и отец постоянно напоминает мне об этом. -
Тараторкин быстрым движением наложил на себя крест.
- Правду говорил батя. Есть эти твари в нашей тайге. Сам теперь убедился.
Пора о Боге думать... Пора.а... Вот обрадуются мои домочадцы, староверы закоренелые. Я ведь и над ними посмеивался, всегда говорил, что нет нечистой силы. - Он нервно рванул за дырку в телогрейке. - Ан есть она, нечистая. Теперь уж не буду над богомольцами зубоскалить и бороду отпущу на радость родителям.
- Медведь та куда делся? - Перебил Тараторкина Василий, он пытался по следу определить какого возраста был зверь.
- Он, мать твою, ни одного раза в грязь не наступил, как с бровки дороги прыгнул на трактор, так тем же манером и ушёл в тайгу. Видите только вот тут на обочине вмятина осталась и даже когти не отпечатались, а лапища огромная, я думаю тяжелей трёх центнеров весит эта зверюга.
Повезло тебе Санька. Этот монстр не стал бы тебя ломать, одной лапой бы перешиб. Неимоверной силы зверь. Гляди, как железо покорёжил? Такое с рычагами только в тисках можно сотворить, да и то при помощи кувалды.
- И думать нечего, точно медведь. Только он мог такое натворить. Больше никому не под силу железо искорёжить. - Подтвердил Болтнев рассуждения друга и вновь спросил у Тараторкина.
- Куда он делся?
- Медведь говоришь? Ты бы посмотрел на него? Если это был действительно медведь, тогда просто жуткий урод... к тому же он настолько быстрый, что невозможно его с кем-нибудь сравнить. Он прыжками пошёл вон в ту сторону, наверно оттуда и явился? -
Тараторкин зачем-то обошёл приятелей.
- Говорю, не медведь это был и ушёл не по-медвежьи. Исковеркал трактор зверюга, посмотрел в мою сторону своими зенками и в два прыжка скрылся за деревьями. Говорю, вон в ту сторону убежал, но я не слышал, чтобы сучки да кустики трещали под его ногами. Бесшумно исчез, так же как появился без шороха.
Может быть, он специально меня поджидал на дороге, и камень подложил под гусеницу заранее?
- Ты что рехнулся с перепугу? - Осклабился иронично Серёга. - Как это может медведь камни подкладывать перед транспортом? Он хоть и медведь, хитрый и умный, но не человек же. Не может его мозг додуматься до осмысленных человеческих действий. Или может? - Болтнев нагнулся и посмотрел на камень под гусеницей.
- Да говорю я вам, не медведь это. Похож, но не медведь и морда у него какая-то бульдожья, словно маска человеческая и шерсть совсем другая.
У моего соседа когда-то была огромная собака - бульдог. Ну, просто зверь, а не собака. С телёнка ростом. Я однажды ночью увидел её морду среди кустов, так подумал, что это человек. Но самое главное, глаза у твари были не медвежьи, осмысленные какие-то глаза, можно сказать разумные, разумней, чем у пьяного мужика. - Сделал нелепое сравнение Сашка.
- Когда он рванул в лес, меня отпустил стопор и бежать бы надо было с этого места, но я понял, что от такого зверюги не скрыться. Этот монстр, если надо, в два счета догонит и прикончит так быстро, что и топором не успеешь замахнуться. Я тогда к трактору метнулся, ружьё схватил и на плиту. Не сообразил сразу, что двустволка уже не поможет, не выстрелишь из неё и патронташ куда-то гад закинул, словно знал что в нём боеприпасы? -
Тараторкин вдруг замер и вытянул худую шею, прислушиваясь к тайге.
- Несёт кого-то по дороге. Кто это может быть? -
И действительно из-за поворота выехал всадник.
- Это кажись Иван Соколов с верхней стоянки. Я его по лошади сразу узнаю. - Сказал Семешов и крикнул. - Иван! Ты что ли шлёпаешь тут по грязи? -
Это был действительно Иван на своем кауром мерине. Теперь его узнали все.
Заимка братьев Соколовых располагалась в пяти километрах выше по реке. Они там всё лето пасли скот.
Мужик, молча, подъехал к месту событий, слез с коня и поздоровался со всеми за руку. Потом не спеша обошел трактор, остановился у раздавленного металлического ящика из-под инструмента и спросил.
- Медведь? -
Глянул с прищуром на тракториста, ожидая ответа.
- Что, похоже? - Спросил в свою очередь Тараторкин и кивнул в сторону разоренной кабины.
- Нечего гадать. - Хмыкнул Иван. - Знаю я этого зверя. Он у меня два дня назад корову задрал и неподалёку отсюда зарыл её глиной да валёжником. Я вчера нашёл коровёнку, а сегодня решил засаду устроить на разбойника. Знамо дело обязательно придёт к добыче. Как только мясо завоняет нечистым духом, так и придёт. - Соколов сокрушённо покачал головой.
- Вот только коня не знаю куда деть. Хотел у лесорубов на полянке навязать. Здесь оставить животное нельзя, может зверюга не к корове пойти, а поохотиться за новой добычей. -
Соколов вновь обошёл технику и спросил без тени страха и волнения.
- Мне одно не понятно? Почему зверь напал на трактор, а тебя Санька не тронул? Это как-то не по-медвежьи выглядит. Этот разбойник с самого начала весны уже не первую скотину дерёт, а тут на железо позарился? - Он заглянул в разоренную кабину.
- Ты что трактор на дороге бросил? Уходил куда-то? - Спросил равнодушно.
- Да нет. Тут я был. При мне он свирепствовал и ты прав Иван, как-то не по-звериному поступила тварь, но только это меня и спасло. -
Тараторкин не смог сказать Соколову, что это был не медведь, а только махнул в сердцах рукой в ту сторону, куда ушёл зверь. Пастух крякнул досадливо, покосился на молчащих шоферов и предложил.
- Вообще-то о медведе нельзя говорить напрямую, особенно если собираешься убить его пусть даже не ради наживы, а за дело. - Он поправил за плечами карабин со старомодным оптическим прицелом и обратился к шоферам.
- Если не боитесь зверя нападающего на домашний скот и трактора, тогда предлагаю сейчас же сходить к месту, где он спрятал коровью тушу. Тут недалеко. Раз он к дороги вышел, значит, караулит добычу, глядишь, повезёт и всем скопом подстрелим косолапого? Избавимся от опасного злодея. У меня к седлу двустволка двенадцатого калибра приторочена, ты её Саня и возьмёшь. Твое ружьё я вижу негодное для стрельбы, а без оружия нельзя здесь находиться. -
Он вновь посмотрел хитро в сторону шоферов.
- А у мужиков в кабинах карабины припрятаны. Всем известно... -
Шофера переглянулись и молча, полезли за оружием, повесили на пояса охотничьи ножи, запасные патроны распихали по карманам. Хоть и было страшно такого матёрого зверину выслеживать, но ещё страшней было подумать, что он хитро и коварно нападёт на человека где-нибудь на трассе или лесосеке.
Все последовали его примеру. Тараторкин, хоть и был напуган недавним жутким разбоем зверя, но взял Иваново ружьё и тоже влился в отряд охотников, пошёл вторым, а последним двинулся Семешов. Роли распределили чётко. Договорились, кто смотрит вперёд, кто левую сторону, а кто правую контролирует. Семешов постоянно оглядывался, понимал, что зверь чаще всего нападает на жертву сзади.
Так и шли, соблюдая тишину и осторожность, пока Соколов не подал сигнал, всем присесть и приготовиться к стрельбе. Ветерок тянул в сторону охотников и если медведь у коровьей туши, то какое-то время их не учует.
Долго осматриваться не пришлось. Первым зверя увидел Соколов. Ему было известно расположение деревьев и валёжника на месте медвежьего захоронения. Иван жестом показал каждому на зверя и дал команду целиться. Но выстрелы так и не прозвучали.
- Зверь лежит, и мы видим только его спину, но почему-то он не сделал ни одного движения? - Чуть слышно зашептал Соколов. - Если бы он нас учуял, то давно бы ушёл, а если не знает о нашем присутствии, тогда должен бы жрать мясо. - Иван вновь припал к прицелу. - Зверь мёртв. Его кто-то убил, опередили нас и если это так, то охотник должен быть где-то рядом.
- Но мы не слышали выстрела. - Зашипел со своей позиции Тараторкин. - Надо сделать контрольный выстрел по медведю.
- Вот ты и стреляй. - Громко сказал Иван, поднимаясь во весь рост. - Сейчас грохнешь, всю тайгу всполошишь. Мертвый зверь. Я в прицел хорошо разглядел. Надо подойти ближе и убедиться. Будьте готовы. Я пошёл. -
Он осторожно двинулся в сторону завала, постоянно держа на мушке зверя. Остальные мгновенно рассредоточились, выбирая удобные позиции на случай атаки зверя.
Через минуту Соколов махнул рукой, призывая всех присоединиться к нему. Охотники подошли, держа оружие наизготовку.
Рядом с кучей валёжника валялся труп крупного медведя, вернее то, что от него осталось.
Голова с оскаленной пастью едва держалась на полоске шкуры, живот медведя был вспорот ужасным способом, внутренности выпали наружу и валялись рядом с задними лапами, почти оторванными от тела страшной и необъяснимой силой. Вокруг трупа всё было забрызгано кровью и заляпано вонючим калом.
- Это он! Зверь здесь был! Это точно тот, который разорил мой трактор. Только он мог убить этого медведя! - Вскрикнул Тараторкин и стал испуганно озираться по сторонам. - Я же говорил вам, что это не медведь! Я что дурак, чтобы не узнать медведя?
- Помолчи! - Цыкнул на тракториста Соколов.
- Не может медведя задрать любой другой зверь, обитающий в нашей тайге. Ни рысь, ни кабан, ни волк с ним не справятся. Подумай своей башкой. Его мог убить только другой, невероятно сильный медведь. Может он и был у твоего трактора? Однако не понятно, зачем ему убивать собрата, если рядом лежит гора мяса? Обычно медведи мирно обедают вместе или по очереди подходят к добыче по старшинству и силе. -
Иван нагнулся и дал команду Тараторкину искать след того, кто убил медведя, а шоферам велел занять круговую оборону.
- Глядите в оба. Эта тварь могла не уйти далеко. Судя по ранам, медведь убит час назад. - Предупредил он мужиков, которые только сейчас при виде растерзанной жертвы, стали полностью верить в рассказ Тараторкина, услышанный там у трактора. Разоренная кабина трелёвочника выглядела всё же не так угрожающе и жутко, как разодранный окровавленный труп медведя.
Вид истерзанного животного, страшная картина борьбы вокруг воняющего трупа коровы угнетающе подействовали на психику Тараторкина и всех остальных участников спонтанной охоты. След битвы виднелся повсюду, но невозможно было точно определить, кто его оставил?
Вокруг лежал мох, земля была покрыта толстым слоем хвои и листьев. На такой подстилке звери не оставили ни одного чёткого следа. Но рядом с поединком всё же был обнаружен красноречивый знак мощи одного из зверей.
Мужики с нескрываемым страхом осмотрели на толстую лиственницу. Ветви этого дерева были обломаны на высоте не менее трёх метров, и всем стало понятно без слов, что даже самый крупный медведь не смог бы дотянуться лапами до этих ветвей. К тому же охотникам было известно, что медведи почти никогда не ломают ветви на живых деревьях и очень редко залазят по ним на приличную высоту.
- Очевидно, ты сказал правду. - Обратился к Тараторкину Иван. - Ветки на этом дереве обломал не медведь, а какой-то другой более мощный и крупный зверь. Эта тварь обладает невероятной силой и самое главное, это существо может свободно передвигаться на задних конечностях.
- Я же говорил вам, что зверюга всё время, пока крушил мой трактор, передвигался только на задних лапах. Мне кажется, он опустился на четвереньки только перед прыжком перед уходом, а по лесу бежал как огромная обезьяна то на трёх, то на двух ногах. Я хорошо помню всё, что произошло! - Санька стукнул себя в грудь, словно и сам был приматом. - У меня в голове отпечатались все бесчинства этого ужасного монстра.
Я вспомнил и рассказ отца. Он рассказывал мне об этом звере. Отцу однажды пришлось наблюдать как страшная тварь, очень похожая на медведя, за несколько минут развалил его охотничью избушку, после чего издал жуткий крик. Батя испугался этого зверя до потери сознания и не мог прийти в себя несколько дней. По его словам, он тогда чуть не погиб в тайге и сумел спастись только благодаря охотничьему псу, который вывел его на стоянку другого охотника. -
Охота закончилась.
Мужики вернулись к трактору и послали Соколова на лесосеку за техникой, которая могла бы отбуксировать исковерканный трелёвочник на базу и освободить проезд лесовозам.
Тараторкин восстановил своего любимца, так как зверь не тронул мотор и ходовую часть и вот сейчас от нечего делать решил потягаться его силой с УРАЛом.
Семешов отгоняя воспоминания о дорожном происшествии, коротко просигналил и поединок начался.
Потрёпанный зверем трактор Тараторкина зарычал захлёбываясь газами, звук его дизеля перекрывал шум мотора лесовоза. Мужики заорали, поддерживая обоих дуэлянтов.
Чуда не произошло, надежды Тараторкина на победу таяли с каждым мгновением.
УРАЛ мгновенно сорвал с места упирающийся трактор и легко поволок его по грязной поляне. Гусеницы трелёвочника шлёпали по мокрой земле, словно ласты какого-то невиданного зверя. Гусеница не выдержала и лопнула, вызвав рёв разочарования из глоток, распалённых зрелищем зрителей.
Дуэлянтам пришлось спешно заглушить моторы, и они сошлись на середине туго натянутого троса.
- Если двигун моего УРАЛа поставить на твою посудину, она развалится как коробушка. - Сказал Васька, похлопав по понурой спине Тараторкина, и спросил участливо. - Что случилось? Гусеница лопнула? -
Сашка тревожно глянул в глаза Семешова.
- Тот же палец сломался, втулку раздавил. Точно так же как в тот день, когда зверюга покалечил трактор. Не везёт трелёвочнику. Как знак какой-то нехороший?
- Сейчас заменим палец и натянем гусеницу. - Пообещал Васька. - А о звере ещё что-нибудь слышно?
- Соколов говорит, ушёл он из этих мест и скот больше не гибнет. Он думает, этот зверюга как раз того самого медведя и убил, который пакостил у них на пастбище. Только я Соколову не верю, и отец говорит, что тварина здешняя и ей некуда уходить. Придёт срок, объявится хищник. Только бы на людей не нападал. - Тракторист задумчиво посмотрел в сторону густо-зелёной тайги и сказал.
- Готовь чай Вася, а я пойду за инструментом, надо торопиться с ремонтом гусеницы, вдруг привезут редуктор, грузить начнём лес. Сколько ещё вам здесь торчать? -
Вскоре пришёл четвёртый лесовоз и привёз нужную для лебёдки деталь. Погрузку начали через два часа.
Я решил ехать с Семешовым. Сидел в кабине, ожидая, когда Василий оформит документы на лес. К УРАЛу подошел Тараторкин.
- Ты, как я понял, интересуешься жутким зверем, убившим медведя? -
Я кивнул, подтверждая догадку тракториста.
- Я Василия попросил. Он на часок в деревню заскочит, отцу рыбу передаст. Ты можешь переговорить со стариком об этой твари. Он, конечно не любитель болтать, но тебе думаю, расскажет кое-что. Считай, наша семья в третий раз встречается со зверем. Очень странно, что на нас он выходит? Другие-то его никогда не встречали. -
Под впечатлением от рассказов о страшном неизвестном звере, под натужный рёв УРАЛа, я вновь и вновь представлял в воображении саму тварь и необъятную местность, на площадях которой она могла существовать.
Сейчас мы ехали на Север в сторону малых и довольно редких населённых пунктов, на Восток же, на тысячи километров, раскинулась бескрайняя дремучая тайга обрамлённая гольцами Восточного Саяна. Если пойти в ту сторону, то первое поселение людей встретится только на подходах к Иркутскому краю. Здесь нет жилья, нет дорог, нет даже троп, по которым могут передвигаться люди. В сторону Запада не менее обширные просторы горных хребтов покрытых первозданными хвойными лесами. Где-то там соединяются вершины Саян с не менее грандиозным Алтаем, который мощным неизведанным крылом тянется через всю Монголию и теряется в песках Заалтайской Гоби. В этих двух горных системах протяжённостью в несколько тысяч километров, в дремучей тайге, высокогорной степи, где тысячи рек и озёр, может жить кто угодно. Может спокойно существовать неведомый человечеству зверь.
Сегодняшние рассказы лесозаготовителей, заставляли меня верить, что здесь действительно есть твари, о которых ничего не знают люди, или они известны только редким охотникам и путешественникам или они случайно наталкиваются вот на таких таёжных жителей, как мои знакомые, о которых идёт речь в рассказе.
Василий громко и увлечённо рассказывал о последней рыбалке, когда подфартило и он из одной ямы, вытащил четырёх крупных ленков. В другое время я бы обязательно узнал, где расположена богатая рыбой яма, но сейчас мои мысли крутились вокруг зверья.
Я вспомнил рассказ Геннадия Ипатича Санарова, всем известного механизатора, кузнеца и заядлого охотника.
Санаров рассказывал о многих происшествиях на охоте и рыбалке.
Сейчас я припомнил один яркий случай из его таёжных похождений.
Будучи ещё не старым, он работал несколько лет начальником далёкого таёжного аэродрома, на котором совершали посадку вертолёты пограничников и самолёты пожарной авиации. Вокруг площадки на сотни километров во все стороны простиралась непроходимая тайга, рядом протекала бурная горная река кишащая рыбой. Санаров периодически пополнял запасы продуктов мясом и рыбой.
Однажды весной ему пришлось поставить капкан на рано поднявшегося из берлоги медведя. Снасть с приманкой, он разместил на льду таёжного ключа примерно в пяти километрах от аэродрома.
Произошло невероятное.
В крепкую охотничью снасть попался не медведь, а огромный кабан - секач весом более трёх центнеров.
- Я пришёл к капкану на рассвете. - Рассказывал Санаров. - К тому же на чистом небосклоне светила поздняя луна. Был срок полнолуния.
Ещё на подходе я почувствовал присутствие зверя.
С расстояния в сотню метров, невозможно было рассмотреть существо, попавшее задней конечностью в железные тиски капкана. К тому же лунный свет превращал все предметы в загадочные вещи.
Я долго всматривался в то, что шевелилось возле капкана.
Сомнений не было в одном, это был огромный зверь.
Вначале я был уверен, что это медведь.
Накануне я видел в этом месте множество следов крупного зверя, поэтому и насторожил капкан, подвесив приманку из тухлого мяса на высоте двух метров.
Охваченный волнением, я осторожно приблизился к хищнику, из-за укрытия тщательно прицелился и выстрелил жертве в голову.
Ничего не произошло.
Зверь дёрнулся, но не упал на лёд. Мне пришлось стрелять ещё четыре раза, прежде чем тварь завалилась на бок. -
Во время рассказа Геннадий Ипатич постарался скрыть накатившую тревогу, но это ему плохо удавалось. История волновала охотника до сих пор.
- У меня с детства существовал какой-то страх перед свиньями, или неприязнь к этому всеядному существу, чем-то похожему на крысу огромных размеров и жирного человека передвигающегося на четвереньках. Это началось тогда, когда мой дед по материнской линии рассказал странную историю.
Во время войны он оказался в плену и вынужден был работать в имении зажиточного немца. Прусак выращивал свиней.
Дед рассказал, что за год плена, работая на ферме, скормил хрюшкам почти сотню трупов заключенных, которых доставляли из ближайшего концлагеря.
С тех пор я не пробую свинину. - Признался Санаров. - Дед же смеялся надо мной и говорил, что самой поганой домашней тварью является не свинья, а курица.
Он называл куриц не птицами, а стервятниками не умеющими летать, говорил, что курица жрёт всё без исключения, начиная от человеческого кала и харчков, до любой самой вонючей падали. - Санаров покачал задумчиво головой и продолжил рассказ.
- Я просидел в укрытии у капкана целый час и осмелился подойти к добыче, только когда взошло солнце.
Моему удивлению и страху не было предела.
На окровавленном льду лежал огромный кабан. Секач был больше двух метров в длину.
Голова хряка выглядела настолько страшной, что её трудно было принять за свиное рыло. Огромные, почерневшие от времени клыки и жуткие шишки по всему телу, заросшие толстой чёрной щетиной, придавали кабану некий устрашающий мистический образ, будто это была тварь из потустороннего мира.
Непонятно как мог выдержать такого монстра капкан?
Я думаю, зверь попался в снасть за несколько минут до моего прихода? Я почувствовал его присутствие незадолго до подхода к ледяному массиву. Я точно слышал какие-то звуки. Мне тогда вдруг стало не по себе, будто испугался я кого-то незримого или взгляд почувствовал звериный? - Санаров пошевелил ноздрями, словно принюхивался, а может быть, смрадный дух долетел до меня от зверя? От кабанов всегда резкий запах распространяется.
Позже, когда я на телеге перевёз трофей на аэродром, то взвесил его по частям, включая потроха. Вес кабана превышал триста пятьдесят килограммов.
Я больше никогда не встречал такого огромного зверя и даже среди домашних свиней не видел столь крупных экземпляров.
Броня добытого мной секача была настолько толстой и крепкой, что её не смогла пробить пуля, выпущенная из карабина.
Если такого секача встретить где-нибудь на таёжноё тропе, ни за что не узнаешь, что это за зверь и не сможешь спастись бегством. Даже если успеешь выстрелить, то не убьёшь первой пулей, а на вторую не хватит времени.
Мне и сейчас кажется, что это был не кабан, так как принадлежность его к этому виду животных выдавали только копыта и чёрный твёрдый как камень пятак на рыле, всё остальное принадлежало какому-то иному жуткому существу. Невероятно страшная голова, острые изогнутые дугой клыки и густая вздыбленная щетина, преобразили кабана до неузнаваемости.
Мужик, помогавший мне управляться с тушей, заявил, что это не кабан, а какой-то неизвестный зверь, что у твари задние ноги располагаются таким образом, что это позволяло существу вставать на дыбы и передвигаться в вертикальном положении. Я посмеялся над фантазёром, заверил, что мёртвоё тело свиньи можно растянуть как угодно и тогда оно окажется похожим на труп очень толстого человека.
Тогда я сам решил, что это так на самом деле, но что-то необъяснимое до сих пор не даёт мне покоя. Туша кабана действительно была слишком не стандартной. -
Охотник качнул головой удивлённо, но с затаённым страхом и закончил необычную историю.
- Я скормил мяса страшного кабана собакам.
Помощник тоже не взял дичину, сославшись, что она дурно воняет.
Надо заметить, что собаки ели мерзкую свинину с неохотой. -
Выслушав рассказ Санарова, я согласился с тем, что особенно крупные экземпляры диких животных в сумраке тайги могут показаться человеку неизвестной тварью. Сказал об этом охотнику. Он кивнул в знак согласия и неожиданно дополнил свой рассказ.
- Была в этой истории ещё одна странность.
В этом месте я никогда не встречал кабанов, не видел даже следа. Откуда взялся этот огромный секач? Может быть, спустился с вершины речушки? Хотя в вершине этого ключа, кабанов отродясь не было.
Только медведи могут появляться весной так внезапно, когда поднимаются из берлог. -
Вот таким вопросом сам к себе закончил охотничью историю Геннадий Санаров.
Старший Тараторкин встречал лесовоз у ворот своего двора. Можно было подумать, что он точно знал время прибытия машины.
- Ждёт Гордей Иванович. Издалека услышал, что машина повернула с трассы в деревню. - Сказал Семешов. - Он в тайге каждый шорох различает. Говорят у Гордея слух лучше собачьего? -
Мы подъехали к дому.
Тараторкин выглядел старше своих лет.
Обветренное лицо, небольшая бородка и какая-то несуразная шапчонка на голове, предавали ему одновременно суровый, комичный и немного утомлённый вид.
Однако взгляд Гордея загорался сквозь серьёзность блеском зрелости и внутренней силы.
Волосы мужчины были аккуратно пострижены, а в бороде и усах блестела редкая седина.
На нём были серые рабочие брюки с пришитыми наколенниками из кожи, обычные кирзачи, начищенные до блеска сапожным кремом. Толстовка, охватывающая тонкий стан, была подпоясана коричневым ремешком.
Чтобы легче завязать разговор, я лично передал Гордею Ивановичу торбу с рыбой. Мы втроём зашли во двор и уселись в тени дома на широкую скамью.
Я спросил Тарабарова о том, что он думает о звере, разорившем трактор его сына.
- Я слышал от Александра, что ваша семья уже не раз сталкивалась со странным существом, которого трудно назвать медведем или каким-то другим хищным зверем. - Задал я вопрос Гордею. - Да, это так. Лично я встречался с неизвестным зверем дважды и никогда не думал, что мой сын Александр столкнётся с ним спустя пятьдесят лет. - Старый охотник поднялся на ноги и взволнованно прошёлся напротив нас.
- Я до случая с сыном редко кому рассказывал об этом звере. Таёжным людям трудно или совсем невозможно поверить, что в их тайге водится какая-то неизвестная страшная тварь. Они ведь её не встречали. - Он развёл вопросительно руками.