Одиннадцатая заповедь
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
Продолжение книги "Часовой Большой Медведицы". Мир тот же. Герои - и старые знакомые, и новые.
|
Погода - тетка переменчивая. Всю ночь она завывала ветром в водостоках, нахально стучала в закрытые форточки, ломилась в двери и опасно раскачивала деревья: в общем - истерила вовсю. Даже не по-женски, а по-бабьи. К исходу ночи от образа капризно-требовательной тетки не осталось и следа - утро искрилось теплом и солнцем. Одинокий луч любопытно сунулся в запыленное окно двухэтажки следственного отдела и сходу влетел в кабинет начальника. Не успев обрадоваться скоплению служивого люда, он напоролся на угрюмую физиономию руководителя и испуганно прыснул прочь. Уж больно обстановка была... унылая. Если не сказать хужей.
- Итак, - Витиш припечатал ладонью пачку донельзя официального вида бумаг к столу и обвел кабинет мрачным взглядом, - подведем итоги. Весьма, надо сказать, печальные и оптимизма не внушающие, - начальник следственного отдела оттянул ворот водолазки и нервно повел шеей.
- Сегодняшняя ночь увеличила количество жертв еще на двух че..., то есть не человек, а нелюдей, хотя и людей тоже... в общем... - так и не найдя нужного термина, Игорь пододвинул к себе один из бланков и подчеркнул заключительную строчку ногтем. - А всего, товарищи офицеры, на сегодняшний день мы имеем одиннадцать пропавших... -э-э-э... граждан. И не просто пропавших, а похищенных, - справившись с затруднением, Витиш облегченно выдохнул и едва заметно улыбнулся. - Расследование по данным фактам длится уже третью неделю, хотелось бы уже и о каких-никаких результатах услышать. А о достижениях и победах нам поведает... - майор обвел разом поскучневшую толпу следователей ищущим, учительским, взглядом, - поведает...
Следователь, дежуривший нынешней ночью, прячась от начальственного взора, затравленно уткнулся в папку с бланками, его сосед слева, глобусообразный пузанчик сдулся до размера футбольного мяча, а вечно жизнерадостная троица из шестого кабинета как-то разом поскучнела и попыталась спрятаться за невысокой спинкой впередистоящего стула. Одновременно. Эльф Ап-Аер тот и вовсе прижался к стене (благо, обои были раскрашены под березовую рощу) и притворился, что его тут нет, а там где есть, - он веточка.
- Нам поведает, - Игорь споткнулся взглядом о Канашенкова, который с отсутствующим видом ковырялся зубочисткой в ногтях и плотоядно ухмыльнулся, - старший следственной бригады старший следователь Канашенков. Ваше слово, товарищ маузер, тьфу ты, Михаил Викторович.
Услышав непривычно-официальное обращение, Мишка выронил зубочистку, удивленно покосился на старшего товарища и неторопливо поднялся со стула.
- Товарищ майор! - заметив обалдело-непонимающий взгляд Витиша, Мишка самодовольно хекнул и продолжил:
- Согласно плана следственно-оперативных мероприятий по объединенному уголовному делу нумер тридцать три шестьдесят два, проведены следующие следственные действия и оперативно-розыскные мероприятия, - Канашенков уставился на стену и, демонстративно злоупотребляя канцелярско-казенной терминологией, монотонно забубнил:
- По каждому факту пропажи-похищения граждан составлены ориентировки. На розыск потерпевших ориентирован личный состав всех отделов города и области, проведены поквар... поквартальные обходы, в ходе которых добыть информацию, представляющую оперативно-следственный интерес, не представилось возможным.
Глядя на унылую физиономию Витиша, Мишка чуть пристыжено улыбнулся, покаянно развел руками и, вынув из внутреннего кармана потертый блокнот, продолжил зачитывать перечень выполненных мероприятий заунывным речитативом. Пробубнив десяток минут, Канашенков шумно выдохнул, состроил морду кирпичом и, вытянувшись во фрунт, отчеканил звенящим голосом:
- Товарищ майор! Доклад закончен. Докладывал старший следователь старший лейтенант юстиции Канашенков! Разрешите присесть?
Витиш ожег Мишку укоризненным взглядом, обреченно взмахнув, усадил приятеля на место и о чем-то задумался. Минут через пять Игорь очнулся, невнятно поблагодарил коллектив за проделанную работу и разрешил выметаться ко всем чертям. Канашенков встал с места первым и, сунув руки в карманы, неторопливо побрел к выходу.
- Миша, - угрюмо буркнул Витиш, - задержись.
Канашенков неопределенно двинул плечом, подошел к начальственному столу, не вынимая рук из карманов, придвинул ногой стул и плюхнулся на седушку.
- Я тебя чем-то обидел? - сдавленно кашлянул Игорь и, скрывая напряжение, выбил пальцами затейливую дробь на крышке стола. - Или с Маринкой поссорился?
Мишка в очередной раз пожал плечами и, состроив недоуменную физиономию, отрицательно мотнул головой.
- А чего тогда "товарищ майор, товарищ майор?!" - возмущенно вскинулся Витиш. - Чего, по-человечески сказать нельзя?
- А чего тогда "Михал Викторыч?" - обиженно выпятил губу Мишка. - Да еще - "старший бригады страшный следователь"...
- Дык молодежь вокруг глазами лупала, - чуть пристыжено буркнул Витиш, - вот я и того... хотел о субординации им напомнить да авторитета тебе придать...
- Ага, - ехидно фыркнул Мишка, скрещивая руки на груди. - Как третьего дня молодежь за пивом гонять, для нас с тобой, кстати, гонять, так "Мишаня, разъясни салагам, как по первому сроку шуршать нужно", а как планерка, так "Михал Викторыч"...
- Ну извини, - Игорь скорчил примирительную физиономию и протянул Мишке руку. - Каюсь - перегнул палку. Чуть-чуть. Мир?
- Мир, - Канашенков уцепил кисть друга и изо всех сил сдавил двумя руками. Безрезультатно. Витиш даже глазом не моргнул.
- Так ты чего на весь мир взъелся? - Мишка отпустил руку друга и откинулся на спинку стула.
- Да этими потеряшками, - Игорь схватил кипу сводок и в сердцах хлопнул ею по столу, - область уже всю кровь мою выпила. Веришь-нет, позавчера Хреничев три часа надо мной бился - каплю выцедить не смог... После таких афронтов не то, что друга - жену по имени-отчеству скоро называть начнешь... Так что, давай, друг мой Мишка, без обид посидим и подумаем, как нам дело расследовать... Коль ты в единое производство соединил, должно же там быть что-то общее?
- Что-то должно, - отмахнулся Мишка и оперся подбородком на скрещенные кисти. - А вот что - черт его знает. Да и от Петшовича толку нету.
- Давай разбираться, - Игорь раскинул ориентировки веером по столу, - не считая сегодняшних, пропало девять...э-э-э... фигурантов, и все, вроде, как нелюди. Может, маньяк-ксенофоб у нас завелся?
- Странный какой-то ксенофоб, нетипичный, - Мишка раздраженно скрипнул зубами и начал тыкать пальцем в листы с фотографиями. - Вот этот и этот - гномы, вот этот, - Канашенков поскреб ногтем трудно различимую литографию, - эльф. Эти вот - оборотни, причем - из трех разных конфессий. А этот - вообще гоблин.
- Ну пока в картину версия с ксенофобом укладывается, - неуверенно буркнул Витиш, перекладывая снимки с места на место.
- В гроб она укладывается, - насмешливо фыркнул Мишка и протянул другу еще две фотографии, - потому как эти двое - люди. Мало того, что люди - девочки. Одной семнадцать, второй девятнадцать годков. И, как во всех предыдущих случаях, кроме национально-половой принадлежности, никаких связующих нитей нет. Та, что помладше - дочь профессора из универа, в центре живет, та, что постарше - из семьи слесаря с рабочих окраин. И как мы всех людей-нелюдей не крутили, нет между ними ничего общего. Не пересекались они... Девчонки, кстати, тоже абсолютно параллельно друг другу жили.
- Ладно, об этих непонятках позже подумаем, - Витиш решительно сгреб ориентировки в кучу и отодвинул в сторону, - тут вот еще какая закавыка... - Ты, конечно, и так выше крыше загружен, но кроме тебя поручить-то и не кому...
- Чего поручить? - вжимая голову в плечи, настороженно буркнул Мишка .
- Судьба решила, что киднепперов для нас с тобой мало и для полного комплекта решила террористов подбросить, - грустно хмыкнул Игорь, парируя недоуменный Мишкин взгляд. - Депутата Калатозова помнишь? Так вот, сегодня утром кто-то его взорвал. Точнее - машину его взорвали, сам депутат, вот непруха-то, чудом уцелел... Правда, посинел. То ли от краски, то ли от горя... А я так думаю - от жадности и злости. Возьмешься?
- А куда я денусь, - обреченно вздохнул Мишка, - коли больше некому. Только знай, когда Маринка меня за непосещаемость из дома выгонит, я к тебе жить приду.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Город N за три недели до совещания.
- Эй, блохастый! Ты монеты принес?!
Гнусавый, с нарочито-приблатненной хрипотцой голос, сметая с пути резвящихся на улице первоклашек, пронесся от крыльца детдома до беседки в глубине двора и резанул слух так, словно кто-то провел ржавым гвоздиком по стеклу.
Злясь на себя за расслабленность и невнимательность, Феликс неохотно повернулся к крикуну. Слабенькая надежда на то, что окрик был адресован не ему, тихо пискнула и испарилась, словно злостный неплательщик при виде налогового инспектора.
Как и следовало предполагать, на крыльце, в окружении стайки шестерок, довольно скалился второгодник Федька Барыкин по прозвищу Барбаросса - пятнадцатилетний гроза детского дома номер пять и прилегающих к нему окрестностей. Являясь счастливым обладателем паскудного характера, неуёмной жадности и тяжеленных кулаков, реноме первого злодея на деревне Федька поддерживал без особого труда. Пребывая в хорошем расположении духа, Барыкин любил хвастать, что в его жилах течет кровь могучих орков, но, глядя на зеленоватый оттенок его кожи, треугольный приплюснутый нос, а главное - на то ли врожденное, то ли любовно выпестованное тупоумие, Феликс искренне полагал, что если какая нелюдь и числилась среди Федькиной родни, то не орки, а гоблины. Да и к грозному прозвищу он почтения не испытывал, величая Федьку то Барбарискиным, то Барбоскиным. Правда, вполголоса и наедине с собой.
- Должок, говорю, когда вернёшь? - нетерпеливо гаркнул Федька и, не дожидаясь ответа, фасонно прилепил к отвисшей губе спичинку-зубочистку.
- Мря? - вложив в короткую фразу бесконечное удивление: "какие еще, нафик, деньги и какой, к чертям, должок?", невозмутимо фыркнул Феликс и с независимым видом сунул руки в карманы школьных брюк. За внешне бесстрастное выражение лица он не переживал, а вот ладошки предательски вспотели...
- Каа-а-ак какие? - широко раззявив рот, в полном обалдение прохрипел Федька, - наши рассейские... - Барыкин хотел добавить что-то еще, но напоролся десной на зубочистку и обиженно, чисто по-детски, ойкнул. - Рубли которые! - вымогатель раздосадовано выплюнул спичинку и скорчил грозную гримасу. - Бабло, пенёнзы, тугрики! Лавьё, короче!
- Мря-я-я, - пренебрежительно протянул Феликс и окатил Барыкина сочувственным, словно врач безнадежно больного пациента, взглядом. - Это с какой это радости я тебе платить должен? За что, спрашивается?
- Как за что? - Федька с оттяжкой сплюнул сквозь выбитый зуб и вызывающе расправил плечи, - за защиту! Весь интернат уже заплатил, один ты, - Барыкин с деланой укоризной посмотрел на Феликса и сокрушенно покачал головой, - уклоняешься. И ладно бы кто другой, но ты, - Барбаросса ткнул в Феликса пальцем, - нелюдь, на то права не имеешь! Человек - венец эка... эфа... эва... - вспоминая заковыристое слово, Федька вопросительно покосился на клевретов и, наткнувшись на недоумённое пожимание плечами, задумчиво почесал затылок. - Эво... - во! Венец эволюционной пирамиды! - счастливо оскалился Барыкин, - и такие полукровки, как ты должны испытывать к людям уважение!
- Так то ж - к людям, - флегматично буркнул Феликс и аккуратно отступил назад и в сторону, чтобы, когда начнется, спина была прикрыта стенкой беседки, - а ты, Барбоскин, к ним каким боком?
- Я чёто не въехал, - Федька перевел непонимающий взгляд с Феликса на своих шестерок, - это он щаз про чё?
- Это он тебя нелюдью обозвал, - тихонько пискнул Шмыга, самый верткий и самый сообразительный из свиты и, подтверждая своё прозвище, шустро юркнул за спины приятелей.
- Меня-я-я-я? - покрываясь багровыми пятнами, разъярённо проревел Федька, - нелюдью?! Ах ты, ж... Нн-на-аа!
Раззявив пасть в оглушающем вопле и, вскинув кулак к плечу, Барыкин бросился в атаку. Однако яростный порыв успеха не имел: стоило Федьке приблизиться к Феликсу почти вплотную, как тот резко отшагнул в бок и, ухватив Барыкина за вытянутую в ударе руку, чуть-чуть подправил движение атакующей махины. Со стороны перемещения двух мальчишек напоминали танец, вот только последствия этих "па" оказались весьма печальными. Для Барыкина. Не успев погасить скорость, Федька по инерции протаранил деревянную стойку беседки. Сосновый столб от столкновения ничуть не пострадал, а вот Барбаросса выпучил глаза и в полной прострации стек на землю.
Несущемуся следом за Барыкиным Фитилю - рыжеволосому долговязому семикласснику с блеклыми, как у снулой рыбы глазами, Феликс расквасил нос прямым ударом. На этом его успехи закончились: слева и справа к нему одновременно рванули двое Федькиных приятелей, а когда Феликс попытался увернуться от столкновения, Шмыга кинулся ему под ноги... Феликс упал и подняться уже не смог: со всех сторон посыпались пусть и не очень умелые, но достаточно болезненные, удары. Внезапно откуда-то сбоку раздался заполошенный, почти панический свист и вся избивавшая Феликса компашка с мерзким хохотом и гыканьем упылила в общежитие. Или еще куда.
В общем, к тому моменту, когда физрук Григорьич, лениво позевывая, вышел из-за угла, возле беседки оставались двое: Феликс, ощупывающий стремительно распухающую скулу, и Фитиль, размазывающий кровавые сопли. Узрев очевидные следы недавнего побоища, Григорьич обескуражено вздохнул и отконвоировал обоих бойцов к завучу. Его дело маленькое - пресечь непотребство или, как сегодня, отловить провинившихся, а всё остальное: профилактика, воспитание, поощрение и наказание - это к руководству. Пусть за детей пусть у начальства голова болит, а ему и похмельной хвори хватает.
Перед дверями кабинета физрук нерешительно замер: завуч с утра не в духе, а он, хоть и герой, но с похмелья... В связи с чем, визуальный контакт с руководством чреват последствиями, правда, сокрытие факта драки - тоже.
После недолго раздумья, кого из ребят первым отдать на заклание, Григорьич воспрял духом и, поочередно тыкая в пленников желтым от табака пальцем, пробубнил вполголоса детскую считалочку. К невыразимому удивлению сторожа, считалка не сошлась: по окончании расчета он уперся пальцем в собственную грудь, и по всему выходило, что роль жертвы выпала ему... Григорьич ошалело помотал головой, сдавлено выругался, без лишних раздумий приоткрыл тяжелую дверь и шустро запихнул мальчишек внутрь. Следы преступления, как говорится, налицо, завуч - тетка опытная, и без его доклада разберется. И оказался прав. Марьяне Павловне, высокой сухопарой тетке с лошадиным лицом и тридцатилетним стажем пребывания в должности завуча (директором детдома был гном и его долголетие, лишая завуча всякой надежды перебраться в высокое кресло, ничуть не улучшало ее характера), слова оказались не нужны. Обнаружив в кабинете посторонних, она моментально сделала надлежащие выводы и выставила Феликса в коридор дожидаться очереди на расправу. Получив кратковременную отсрочку, Феликс бесцельно послонялся по рекреации и, не придумав подходящего случаю занятия, уселся на подоконник.
Некоторое время из кабинета доносился размеренный, нотационного настроя, бубнёж перемежаемый всхлипами и плаксивыми оправданиями, потом дверь приоткрылась, и в коридор выскользнул Фитиль. Смерив недруга ненавидящим взглядом, семиклассник приглащающе кивнул на кабинет и расплылся в злорадной ухмылке. Феликс сжал кулак, демонстративно измерил взглядом расстояние от костяшек до челюсти Фитиля и, наслаждаясь видом моментально побледневшей физиономии неприятеля, шагнул на плаху. Тьфу ты, в кабинет.
- Воспитанник Бархатов по вашему распоряжению прибыл, - перешагнув порог, Феликс отпечатал два строевых шага, вытянулся во фрунт и замер.
- Прибыл - это когда сам приходишь, - Марьяна Павловна покосилась на мальчишку поверх стекол громадных, в пол-лица, очков, - а тебя - доставили! Можно сказать, под конвоем, чуть ли не в наручниках, привели!
- Мря? - удивленно буркнул Феликс, разглядывая вытянутые по швам руки не находя ни малейшего следа оков.
- И не спорь! - завуч сложила ладони лодочкой и уставилась на ученика полным укоризны взглядом. - Я не исключаю, что после очередной выходки тебя приведут в кандалах! И не сюда, а сразу в милицию!
- Мря...- философски фыркнул Феликс, всем своим видом выражая, что от сумы, тюрьмы, войны он и не думал зарекаться.
- А главное, я никак не возьму в толк, - завуч выбралась из-за стола и любовно погладила стенд "Ими городятся детдом и школа". - Отличник, спортсмен, а имя?! - Завуч закатило глаза в патетическом восторге, - Феликс Эдмундович! Такое имя, -преподаватель назидательно потрясла в воздухе пальцем, - и отчество ко многому обязывают!
- Мря! - самодовольно согласился Феликс и горделиво покосился на бюстик Дзержинского, одиноко пылящийся на сейфе в углу кабинета. - Мря!
- Был же просто премиленький мальчик! - завуч ткнула пальцем в фото, где малышня весело возилась в песочнице. - Когда-то. А сейчас? Ну посмотри на себя, на кого ты стал похож?
- Мря? - недоуменно фыркнул Феликс, скосил глаза в зеркало и удрученно вздохнул.
Сероватая гладь бесстрастно отражала нескладного мальчишку лет четырнадцати с лохматой гривой пепельных волос и синяком на скуле. Мря... На Котовского, Джамуху восьмилапого, или кого из героев не похож... Да что там! Увалень Пломбир - толстенный кот из мясной лавки за углом и то больше на крутого оборотня смахивает...
- Так что ж ты до мордобоя скатился? - Марьяна Павловна скрестила руки на груди и обожгла мальчишку гневным взглядом. - Думаешь, если ты - оборотень и сильнее людей, то тебе всё можно?!
- Мря...- удрученно вздохнул Феликс и расстроенно шмыгнул носом.
- И не надо мне говорить, что ты не до конца освоил искусство трансформации, - завуч заложила руки за спину и, качая на каждом слове головой, принялась расхаживать по кабинету. - Как я убедилась, сил, чтоб избить добропорядочных мальчиков, тебе вполне хватает.
- Мря? - услышав слово "добропорядочных", Феликс удивленно разинул рот и покосился на толстенную канцелярскую папку с надписью "неуспевающие".
- Да, Федя Барыкин и его друзья несколько отстают по учебе, - перехватив взгляд мальчишки, Марьяна Павловна удрученно поджала губы, - но зато, в отличие от некоторых, - завуч мазнула глазами по ученику, - они помогают администрации поддерживать порядок! А у нас главное что? - женщина резким движением надвинула очки на переносицу, - правильно - дис-цип-ли-на!
- Мря-я-я-я, - Феликс состроил физиономию: "твоя взяла, начальник", разочарованно развел руками и выразительно покосился на дверь.
- Иди уже, - отмахнулась Марьяна Павловна, и устало плюхнулась на стул. - Сил уже нет мявканье твоё слушать. Но запомни, - завуч пристально взглянула в глаза мальчишке. - Еще одна такая выходка, еще одна драка и я сдам тебя в спецучилище. Пусть с тобой милиция возится, а драчуны и бузотеры мне в интернате ни к чему! Всё, свободен.
Глядя на свое отражение в линзах очков, Феликс ехидно усмехнулся, презрительно фыркнул, четко развернулся через левое плечо и вышел из кабинета.
Выйдя в коридор и, плотно затворив створки, Бархатов скорчил дурашливую физиономию, показал двери язык, буркнул: "сама дура!" и с чувством выполненного долга зашагал на улицу. Едва захлопнулась входная дверь, Марьяна Павловна пристально посмотрела вслед ушедшему ученику, сокрушенно покачала головой и, пробормотав: "От дурака слышу", уткнулась в расписание занятий на завтра.
Перешагнув порог интерната, Феликс присел на высокие ступени крыльца и задумался о том, куда двинуться дальше и чем заняться. В первую очередь, заручившись поддержкой урчащего желудка, в голову ворвалась мысль об обеде. Из-за стычки с Барбоскиным и его бандой, общую трапезу Феликс пропустил. В принципе, можно было наведаться в столовую и в индивидуальном порядке: старший повар - тетя Шаграта, двухметровая зеленокожая оркиня с двумя клыками-фиксами, выпирающими из нижней челюсти, обитателей интерната жалела и не скупилась ни на доброе слово, ни на добавку. Вот только дежурной по столовой нынче заступила Танька Золотарева, особа стервозная и злопамятная, и она, памятуя, что третьего дня Феликс не дал ей списать на контрольной, шанса отыграться не упустит. А на что способен жаждущий мести женский мозг, оборотень знал. Чай, не первый день в интернате живет. И, к сожалению, не последний.
Прикинув свои шансы обойтись малой кровью, Феликс решил не рисковать и подождать до полдника, благо до него пара часов, не больше. А отсутствие пищи телесной можно компенсировать поглощением пищи духовной. В библиотеке.
По-видимому, Феликсова Фортуна взяла выходной, потому как до сокровищницы мудрости он тоже не добрался. Взлетев на второй этаж, где размещалась библиотека, оборотень успел заметить, что по рекреации неторопливо шествует учитель химии. Не желая пересекаться с педагогом, оборотень торопливо скатился по лестнице. Особых неприятностей встреча с преподавателем не таила, но, во-первых, учитель вряд ли сумел проветрить кабинет химии после последней самостоятельной (вспомнив, как оглушительно взорвалась половина реторт класса, Феликс самодовольно муркнул), а во вторых Лев Петрович вновь будет уговаривать принять участие в олимпиаде, а оно ему надо?
КАРИНА
Едва массивные напольные часы (военный трофей и гордость школы) пробили двенадцать, динамик под потолком поскрипел мембраной и, оповещая об окончании урока, разразился длинной сиплой трелью.
Директор, обаятельная, седовласая дама с пронзительным взором и точеной фигуркой юной прелестницы, покосилась на источник звука и самодовольно усмехнулась.
Назойливое бренчание эльфийских колокольчиков, оркских бубнов или иных дребезжащих механических устройств местные чиновники единогласно признали немелодичным, раздражающим и просто вульгарным. В общем - не соответствующим высоким канонам воспитания эстетического вкуса учеников. В свете эпохальной заботы о подрастающем поколении, директорам учебных заведений было предложено засунуть замшелые традиции куда подальше и установить в школах новейшую звуковую систему. Тем более, что на поставки оной и договорчик уже подписан...
Правда никто из руководства не учел, что Мария Васильевна Гоголева, принявшая заведение в голодном сорок шестом году, была приверженкой именно старых традиций. А потому новейшее цифровое устройство подачи сигналов в школе установили, хоть и не купленное по утвержденному сверху договору, а подаренное спонсорами. Только вместо утвержденных районо мелодий, оно в точности имитировало тот самый звонок, который услышала старший лейтенант запаса Маша Гоголева, появившись на своем первом и, как оказалось, единственном мирном месте работы. Кто-то хочет сказать что-то против? Ну-ну. Забыли, что это она, не убоявшись трудностей, создала на ровном месте сильнейшую математическую школу в городе, а позднее превратила ее в элитный лицей. А перед чиновниками она и раньше не пресмыкалась и нынче не собирается. Мысли директора плавно скатились к началу педагогической карьеры: сорок шестой... как давно это было... Люди столько не работают. И не живут.
Подобные шепотки директор слышала за спиной не раз и не два, сама не единожды задумывалась о причинах собственного долголетия и разыскивала в себе черты, присущие гномам, оркам или, чем черт не шутит, дивьему народу. Разыскивала и находила: тут вам и по эльфячьи тонкокостная, но по гномьи крепкая фигурка, расстраивавшая до слез молоденькую Машу семьдесят лет назад, и чуть раскосые, миндалевидные орочьи глаза и, и, и... долголетие, черт его побери! Но на все вопросы, и прямые, и с подходцами, мама возмущенно хмурила бровь и строгим голосом запрещала сомневаться в моральном облике бабушки и ее, мамы, облике, тоже. Директор отметила про себя, что надо бы уйти с работы пораньше чтоб купить подарок маме на День Рождения и вновь горделиво покосилась на динамик: какие бы перемены не трясли страну и районо, звонок останется неизменным.
Насколько неизменным был звук сигнала о конце урока, настолько же неизменными были и последующие события. Еще мгновение назад пустые коридоры затопила неудержимая, многоголосая волна из рук, ног, спин, портфелей и растрепанных голов. Коловращение учеников напоминало биение морского прибоя на рифах какого-нибудь атолла в тропическом океане. Совершенно хаотичное на вид передвижение потоков, движимых вполне естественными причинами, нарушалось противоестественными маневрами отдельных бурунчиков из учеников, ведомых исключительно своим сиюминутным желанием. Человеческое цунами прокатилось по коридорам и опало, сменившись легким волнением. Возле дверей классов начали возникать затоны и заводи из прибывших к месту следующего урока отличниц, а у мужских туалетов клубиться водоворотики ищущих развлечения мальчишек.
Всё как всегда. Так же было на прошлой перемене, и на позапрошлой, и вчера, и в прошлом году, и позапрошлом, и десять лет назад, и семьдесят... Всё как всегда...
Человеческий (как, впрочем, и у любой другой расы) глаз инфракрасным спектром не обладает и то, что сокрыто от него стенами и перекрытиями, узреть не в состоянии. Поэтому, то что происходило в торце коридора второго этажа, как и в десятке иных укромных школьных уголков, счастливо избежало внимания бдительного директорского ока. Учителя, пытаясь успеть за малый промежуток между боями, тьфу ты, уроками, сменить в учительской классные журналы, торопливо выхлебать стакан чуть теплого чая и обменяться последними новостями, тоже на место происшествия не поспели. Может, оно и к лучшему - и нервы целее будут, и голосовые связки не пострадают.
Собственно, ничего особо примечательного на втором этаже не происходило. Мальчишки из восьмого "В" развлекались, играя в "пятый угол" Шеолом Ап-Тоиром, в просторечье - Шушиком, вечной жертвой не самых добрых и умных шуток всего лицея. Причин для подобной везучести Шеола имелось предостаточно. Ап-Тоир происходил из семьи чистокровных эльфов, что не мешало ему быть толстым, неповоротливым стервецом, неспособным и, что важнее, боящимся дать отпор шутникам. Вдобавок ко всему, пережив очередную шутку, Шушик спешил сообщить первому же подвернувшемуся педагогу не только о своей обиде, но и прочих, известных ему проделках. Попросту говоря, "стучал". И не столько со зла, сколько из любви к искусству. Большинство учеников подобное увлечение не одобряло и считало справедливым если уж страдать от произведенного "стука", то непременно наказав "стукача". Иной раз возмездие было превентивным. А еще Ап-Тоир был перворожденным.
Нельзя сказать, чтобы в лицее процветал махровый расизм или какой другой вид ксенофобии: в параллельном восьмом "А" преспокойно учились близнецы Ап-Реот, а красавчик Ап-Баэль из десятого "Б" успешно строил глазки девчонкам и проказничал вместе с мальчишками. До пятого класса Шушика принимали почти на равных, но, как-то раз, во время обычного мальчишечьего спора, Ап-Тоир на полном серьезе заявил, что его жилах бьёт ключом кровь перворожденных, и потому он презирает всех и вся. Представители презираемых высокородным эльфом рас удивленно выслушали заявление, озадаченно почесали в затылках и сочли, что лучшим лекарством от высокомерия будет дружеская потасовка. Сказано - сделано. В результате вразумления Шушик обзавелся разбитым носом, презрительным прозвищем "первач" и неуемной тягой к справедливости. За что и страдал до сих пор.
Если быть абсолютно точным, то бить Шушика, как бы ни чесались руки, не били. За такое можно было на счет раз из лицея вылететь или других неприятностей огрести на полную катушку. Как правило, возмездие было скорым и неотвратимым и от него не спасали никакие заслуги: ни собственные, ни родительские. Мария Васильевна, дама во всех отношениях решительная, умела вразумить не только зарвавшихся драчунов, но и их высокопоставленных отцов.
Легенда о неприглядной судьбе сына первого, а на тот момент единственного, мэра города блуждала по школьным коридорам почти два десятка лет. Местные ашуги, скальды и акыны, закатывая глаза в восхищенном ужасе, рассказывали, что после "залета" сына мэр навестил школу с намерение поставить на место "зарвавшуюся училку". Оставив злорадно возбужденного отпрыска изнывать под дверями, градоначальник решительно ворвался в директорский кабинет. Что происходило за тонкой филейкой дверной панели, не знал никто: первые несколько минут грозный рык мэра сотрясал стены, потом гневный папенька ойкнул и стих, а рёв сменился еле слышным речитативом директора. Спустя десяток минут мэр осторожно выскользнул из кабинета Гоголевой белый, как мел, и прилюдно выпорол наследника. Впрочем, рассказчики склонялись к мнению, что всё могло быть несколько не так, а... гораздо хуже. Благо, свидетелей экзекуции в лицее не осталось, дети очевидцев - и те уже в старших классах учились. Попробуй, расспроси десятиклассника: в лучшем случае пошлет... математику учить, а в худшем - может и леща отвесить.
Потому Шушика и прочих несознательных элементов в лицее не били. Даже не толкали без дела. Ну, почти. Но ведь "пятый угол" - не драка, а серьезная игра, увлечение настоящих мужчин! Почти как футбол! Только футбол на перемене не погоняешь, тем более, посреди школьного стадиона возвышается Огромная Куча слежавшегося и до сих пор не растаявшего снега. Вот когда стает, тогда... и в футбол можно, а пока - "пятый угол".
Игра доставляла удовольствие всем, кроме, естественно, "первача". Но его согласия никто и не спрашивал.
Заводилой в восьмом "В" был Серега Шпалов, стосемидесятисантиметровый здоровяк, телосложением и выпяченной вперед челюстью, весьма походивший на орка. При том, что ни разу ни орк, тролль или огр. Свой авторитет среди одноклассников Серега поддерживал за счет своеобразного, замораживающего, лишающего собеседника воли, взгляда, пудовых кулаков и своеобразного чувства справедливости. Ни за что Шпала никого не обижал. Всегда находил повод. Впрочем, для игры и повода не требуется...
Веселье было прервано неожиданным и достаточно неприятным образом. Серега ухватил пролетавшего мимо Ап-Тоира за шкирку и, прикидывая, в каком направлении запустить добычу, на долю секунды остановился. Шушик покорно болтался над полом. Определить точку приземления Ап-Тоира Шпала не успел: мизинец левой руки сжали узенькие, но плотные тиски. Серёга раздраженно покосился влево и тихо ойкнул: откуда-то из-под его подмышки на Шпалу уставились насмешливые глаза худенькой востроносой девчонки с двумя короткими косичками. Что примечательно - смотрела она сверху вниз.
- Развлекаемся? - невыразительно буркнула девчонка, бурявя Серёгу изумрудными глазищами.
- Ну где-то так, - смущенно пробормотал Шпала и неуклюже попытался спрятать Шушика за своей широченной спиной. - Плюшками, понимаешь, балуемся...
- Допустим, одну плюшку я вижу, - девочка коротким тычком утопила палец в объемном чреве Шушика, - а кто вторая?
- Какая вторая? - непонимающе выпучил глаза Шпала и, позабыв про зажатого в кулаке эльфа, озадаченно почесал в затылке. Шушик по-прежнему покорно болтался над полом. - Карин, ты чего какую-то вторую приплела?
- Ты сказал - плюшками, - Карина потеребила рыжий локон и демонстративно обвела взглядом коридор, - а это число множественное. Вот я и подумала, а кто вторая плюшка? - девочка стегнула по Шпале раздраженным взором. - Может быть, ты?
Сёрега удивленно икнул, внимательно осмотрел себя с головы до ног и отрицающее помотал головой. Карина сложила ладони лодочкой и, словно спрашивая: "А кто?" умильно хлопнула глазками. Шпала зловеще шмыгнул носом и вперился тяжелым взглядом в недавних соратников по игре. Шушик всё так же покорно болтался над полом.
Несколько участников забавы, постарались укрыться за широкой колонной, остальные отодвинулись подальше, продолжая наблюдать за развитием событий с настороженным интересом.
- Дак это, Карин, - чуть подрагивающим баском удрученно пробормотал Серега, - нет вторых... А что я там чего не того ляпнул, так у меня ж по русскому трояк... А так-то мы одной плюшкой играем...
- Играете, значит? - Карина язвительно цокнула языком и иронично выгнула бровь. - А Шушику ваша игра тоже нравится?
- Шушику? - задумчиво пробормотал Сёрега и завертел головой по сторонам. Наткнувшись взглядом на зажатого в его кулаке эльфа, Шпала удивленно, словно впервые увидел Ап-Тоира, крякнул, отвел руку в сторону и разжал кулак. Шушик с облегченным вздохом шмякнулся на пол и по-крабьи отполз в сторону, а Серёга брезгливо отряхнул ладони, втянул голову в плечи и повернулся к девчонке.
- Карин, - фальцетом пискнул из-за спины предводителя кто-то из мальчишек, - мы ж это, не обиды ради, а удовольствия для... Показать удаль молодецкую...
- Ага, - обрадовано ухмыльнулся Шпалов и, покосившись на приятеля, потряс в воздухе сцепленными в замок ладонями. - Типа: размахнись рука, раззудись плечо...
На последнем уроке проходили русские былины, и свежий весенний ветерок, врывающийся в открытые окна школьных коридоров, еще не успел выдуть крохи знаний из голов девятиклассников.
- Поскользнись нога... - в тон ему протянула Карина. - Силу, значит, богатырскую девать некуда? А ну, айда за мной.
Абсолютно не сомневаясь, что Шпала и его приятели последуют за ней, Карина, не оглядываясь, направилась к лестнице. Незадачливые игроки гурьбой повалили следом.
- И почему мальчишки слушаются эту пигалицу? - глядя вслед скрывшимся, завистливо выдавила Анька Панина, не без оснований считавшая себя первой красавицей школы. - Ни кожи, ни рожи: коленки - как локти, локти - как булавки! Грудь, небось, еще и расти не начала. А слово скажет, так эти... - Анька обиженно надула губки, - идиоты за ней, как собачонки...
- Тоже мне, Бином Ньютона, - сварливо проворчала Верка Стоклетова и презрительно прищурилась. - У этой уродины папенька то ли бандит, то ли мент. Он Каринку драться выучил, а та и рада стараться, - в голосе Стоклетовой перемешались обида, зависть и злость. - В прошлом году Сереженьке, - Верка расстроенно шмыгнула носом, - фингал поставила! Вот теперь пацаны и боятся...и ее, и папочку. А сама по себе Каринка - пустое место! - Завистница посмотрела вслед уходящим мальчишкам. - Глянем, чего она там удумала?
- Ага! - Панина сто раз отрепетированным жестом поправила локон и горделиво поплыла к выходу на улицу. Стоклетова неуклюже затопотилась следом.
Выйдя из школы, Карина неторопливо подошла к баскетбольной площадке и остановилась возле столба с корзиной. Мужская часть девятого "В" сгрудилась посередине площадки и настороженно уставилась на девчонку.
- Коли силы девать некуда, - Карина вынула из кармана форменной курточки теннисный мячик и застучала им об пол, - предлагаю заняться спортом. В футбол, например, сыграть.
- Так там же снега по колено, - сварливо пробурчал Шпала, косясь на здоровенный сугроб посреди футбольного поля. - Точнее, - поправился здоровяк, окинув приятелей долгим взглядом, - мне по колено. Остальным по шейку будет.
- Так возьмите в дворницкой лопаты и уберите, - Карина небрежно двинула плечом и в свою очередь покосилась на поле. - Не шибко и здоровая эта куча... По крайней мере, таким богатырям, как вы, - девочка одобряюще подмигнула мальчишкам, - вполне под силу. Снег, как раскидаете, до вечера растает, к концу завтрашних уроков высохнет. И гоняйте себе в футбол на здоровье!
- Вот еще, - разочарованно протянул кто-то из мальчишек, - нашла дураков лопатами за так махать...
- Так и скажи, что слабо! - презрительно фыркнула Карина, но посмотрела почему-то не на говорившего, а на Шпалу. - Тоже мне - богатыри, снежка испугались...
- Скажешь тоже, испугались, - Серёга обиженно шевельнул нижней челюстью, и скрестил руки на груди. - Желанья нет с лопатой уродоваться. И потом, - Шпала задумчиво покосился на школьное здание, - горбатиться только мы будем, а как играть - так все.
- А если не за так? - азартно ухмыльнулась Карина, перебрасывая мячик с ладони на ладонь. - Спорим? На желание?
- Американку? - в радостном предвкушении Шпала потер ладони и вперился взглядом в Карину. - Добро. А на что?
- Американку, - немного подумав, согласилась Карина. - А спорим, - девочка подкинула на ладони теннисный мяч, - что я от этого столба, - она похлопала по опоре с корзиной, - воо-он в ту сетку, - девочка ткнула пальцев в корзину на противоположной стороне поля, - не сходя с места, попаду!
- Конечно, спорим! - радостно оскалился Шпала. Перед ним забрезжила надежда спустить нахальную девчонку с небес на землю, и он не хотел упускать шанса. Серега вцепился разом вспотевшей ладонь в руку Карины и мотнул головой приятелю:
- Разбивай!
- А потише нельзя было? - раздраженно прошипела девчонка, покачивая в воздухе ушибленной кистью. - У-у-у, олух! - Карина смерила разбивавшего раздраженным взглядом и по-волчьи оскалила зубы. Тот сбледнул с лица и поспешно ретировался куда-то за спины. Карина проводила беглеца задумчивым взглядом и посмотрела на Шпалу.
- А ты, Серёга, встань во-о-он там, - девочка ткнула пальцем в точку в паре метров от противоположной опоры и, что-то рассчитывая, зашарила взглядом по полю.
- А на фига? - намереваясь шагнуть, Шпалов переминулся с ноги на ногу, но в последний момент остановился и смерил Карину подозрительным взглядом.
- А это чтоб ты потом меня в жульничестве не обвинял, - продолжая вычисления, девочка проводила пальцем в воздухе одной ей понятные линии и на Шпалу не смотрела. - А с того места, тебе все будет отлично видно, - Карина взглянула в глаза Шпалову и озорно подмигнула, - всё-превсё, обещаю.
Шпала недоуменно пожал плечами и, не тратя время на споры, пошагал к указанной точке. Дождавшись, когда здоровяк замрет на месте, Карина оглянулась на замеревших в ожидании школьников, коротко размахнулась и резко кинула мяч. Толпа за спиной слитно охнула: снаряд, просвистев через всю площадку с гулко чпокнул удивленного Шпалу по лбу, почти вертикально взмыл вверх и по крутой траектории опустился точно в центр корзины. Долетев до земли, мяч не остановился, а отскочил в сторону и вновь печатался в Шпалу. Теперь - в подбородок.
- Я выиграла! - подобрав мячик с пола, Карина выжидательно уставилась на Шпалова. - Или у кого-то есть сомнения?
- Чего уж там, - печально вздохнул Серёга, потирая ушибленные места двумя ладонями. - Выиграла... Чего желать будешь?
- Как чего? - наигранно удивилась Карина и демонстративно покосилась на дворницкий флигелек. - Берешь лопату и чистишь стадион от снега. - Девочка взглянула на притихшую мальчишечью толпу, - а друзья тебя в беде не оставят. Я так думаю.
- Вот и мне кажется, - Шпала выразительно хрустнул разминаемыми кулаками и окинул стайку приятелей выжидающим взглядом, - что братва трудовой порыв поддержит. - Серега пристукнул кулаком по раскрытой ладони. - Единогласно поддержит.
Братва тяжело вздохнула и, не решаясь спорить с верзилой, гуськом потянулась за шанцевым инструментом.
Через несколько минут работа кипела. К удивлению Шпалы и его приятелей, Карина тоже обзавелась лопатой и наравне со всеми прочими усердно раскидывала снег. А еще минут через пятнадцать во дворе появилось новое действующее лицо - физик Арчибальд Свендовидович. Педагог внимательно осмотрел футбольное поле, констатировал наличие разбросанного снега и бригады запыхавшихся, но изрядно довольных собой уборщиков и сокрушенно покачал головой.
- Дело, конечно, нужное... - ядовито произнес учитель, оглаживая рыжий клинышек испанской бородки. - Но я никак не возьму в толк - почему вместо физики? - преподаватель упер указательный палец в ямочку на подбородке и задумчиво уставился куда-то вдаль. - Поясните пожалуйста: это мои объяснения так скучны, нудны и неинтересны, или вы, - взгляд физика остановился на Шпалове, - уже выбрали специальность и совершенствуете профессиональные навыки?
- Арчибальд Свендовидович, - уподобившись "девушке с веслом", Карина оперлась на лопату. - Это я виновата! Забыла, что еще уроки не кончились... - девочка с унылым вздохом посмотрела на школу, - ну совсем, нафиг, из головы вылетело...
- Эх, Полякова, Полякова!.. - в свою очередь вздохнул физик, покачивая головой, словно китайский болванчик. - И за что мне выпало такое наказание - быть твоим классным руководителем?
- Наказание? - Карина выгнула брови в непритворном изумлении, - а папа говорит, что я счастье. Причем самое счастливое - рыжее!
- Это потому что твой почтенный родитель служит не в средней школе, а в банальном ГРУ и воспитывает всего-навсего элитных головорезов. Без особых, заметим, забот и хлопот, - учитель завистливо вздохнул и вновь огладил бородку. - И даже не подозревает, какой это кошмар - работать с подрастающим поколением вообще и его ненаглядным чадом в частности!
Арчибальд Свендовидович вынул из кармана короткую трубку и принялся задумчиво набивать чубук табаком. Спохватившись, учитель стыдливо убрал курительные принадлежности с глаз долой и, нахмурив брови, повернулся к бригаде копателей и ее предводительнице:
- Полякова! У тебя сейчас химия, - зная о нелюбви воспитанницы к данному предмету, физик, злорадно ухмыльнулся. - А после зайдешь ко мне. Расскажешь, каким образом твою светлую голову посетила мысль заняться трудовым воспитанием восьмого "В". А вы, "невиноватые", - он обвел взглядом мальчишек, - пулей на урок! И тот, кто не сможет мне объяснить, почему раскиданная куча тает быстрее, пусть пеняет на себя!
Нестройной колонной ученики потянулись к дворницкой, а оттуда - обратно в школу.
- Сереженька, - томно вздохнула Панина, дождавшись, когда Шпалов шагнет на крыльцо, - а чего эта мелкая вами командует? Вы в нее влюблены? - Панина покосилась на проходящую мимо Карину и презрительно хмыкнула. - Все поголовно или ты один?
Здоровяк окинул одноклассницу внимательным взглядом с головы до ног, демонстративно зафиксировал взгляд на подоле коротенькой юбки, открытых почти до бедер стройных ножках и выпуклостях вполне развитой груди и плотоядно облизнул губы:
- Красивая ты баба, Анька! - дождавшись, когда Панина зардеется от удовольствия, добавил:
- Вот только дура редкостная!
От обиды девушка на несколько секунд потеряла дар речи и следующую фразу она кинула уже в спину уходящему парню.
- Шпала! А правда, что эта мелюзга тебе глаз подбила?
- Было дело, - не оборачиваясь, бросил Серега. - И мне ни разу не стыдно.
Химию Карина не любила. Ни с самим предметом отношения не сложились, ни с учителем. Поначалу Тамара Васильевна девочке понравилась. Она всем нравилась, кто знал ее недолго. Вот только по прошествии времени и более тесном знакомстве очарование испарялось, как летучие соединения из реторты. Остроумная и неглупая химичка свой предмет знала отлично, умела и объяснить толково и заинтересовать. Вот только ее остроумие оказалось каким-то особенно злым: даже незначительная оплошность любого из учеников высмеивалась столь унизительно, что казалось, учитель специально старается смешать провинившегося с грязью. А может, именно этого Тамара Васильевна и желала, вымещая на подопечных свою обиду на несложившуюся личную жизнь. Ядовитая кличка "химоза" подходила учительнице просто на удивление.
Обычно гроза обходила Карину стороной. Не любить предмет - одно, а не знать - совсем другое. Придраться же к знаниям девочки химичке пока не удавалось. Невзирая на необходимость тратить нечастые выходные на участие во всевозможных олимпиадах и зависть одноклассников, планку снижать она не собиралась. Так что "химоза", хоть и чувствовала отношение девочки, поводов для придирки пока не находила.
Вот только появление на уроке перед самым его окончанием это даже не повод - поводище! Узрев на пороге класса Карину, химоза одарила девочку ядовито-довольной улыбкой, недрогнувшей рукой вписала в классный журнал прогул и, наслаждаясь предчувствием возможности отыграться по полной, до конца урока более никого в классе не третировала.
К звонку Карина чувствовала себя, как коврик возле двери, о который тщательно вытерли ноги после прогулки по болоту. И вроде бы одни только слова, (не считая записи в дневнике, но их Карина давно перестала считать), однако ожидание казни гораздо хуже казни... И это еще "химоза", руководствуясь неизвестно какими чувствами, ответственность за экзекуцию строптивой ученицы переложила на плечи классного руководителя. По пути в кабинет физики Карина слегка расслабилась, но разговор с классным руководителем хорошего настроения не добавил.
- Скажи мне, Полякова, - Арчибальд Свендовидович поправил сползшие на переносицу очки, - почему, что бы ни случилось в лицее, где-нибудь поблизости обязательно оказываешься ты? Да что я говорю, какое поблизости?! Как минимум в эпицентре и причем - постоянно! Объясни, зачем ты вывихнула пальцы Шпалову?
- Чего-о-о? - изумленно выпучила глаза Карина, - какие пальцы? Арчибальд Свендовидович, вы прикиньте где я, а где Шпала?! - девочка рубленными жестами сравнила свой и шпаловский рост и с ехидным прищуром взглянула на учителя. - Чтоб до его лап дотянуться - мне с шестом прыгать нужно! А будь у меня шест, зачем крутить пальцы? Вмазала бы по кумполу и все дела...
- Это теоретически, - чуть смущенно протянул учитель, мысленно проведя сравнительный анализ. А практически, - собираясь с мыслями, физик без всякой на то нужды протер очки широченным клетчатым платком, - имеем вывихнутые пальцы. Да еще и мячом в лоб заехала! И зачем?
- А у меня причина была, - независимо буркнула Карина и с отсутствующим видом уставилась в окно. - Уважительная!
- У тебя всегда находится очень уважительная причина, - раздраженно пробухтел физик, теребя свою бородку. - Вот только делиться ей ты не с кем не желаешь.
- Все инциденты с моим и Шпаловским участием, - процедила Карина, - касаются только меня и его!
- Когда они не противоречат уставу лицея! - непритворно возмутился учитель и вновь нервно схватился за платок. - Ты мне еще про любовь расскажи! Развели тут шуры-муры на всю школу!
- Какие еще шуры-муры? - переведя взгляд с окна на учителя, непритворно удивилась Карина.
- Как докладывают "независимые источники", - расстроено выдохнул Арчибальд Свендовидович, нервничая из-за необходимости говорить с девочкой на "скользкую" тему, - у тебя со Шпаловым любовь.
- Арчибальд Свендовидович, - укоризненно покачала головой Карина, - и как вам не стыдно? Взрослый человек, а всяким ду... "независимым источникам" верите... У Пановой самой одна любофф в голове, вот и придумывает всякую хрень!
- Изволь выбирать выражения! - обескуражено гаркнул учитель, оторопев от вежливой выволочки. - А заодно объясни, кто еще в лицее мог бы после такой выходки не получить от Шпалова в глаз. Если не считать и старшеклассников? Правильно - никто! И почему, спрашивается?
- Где ж никто-то? - опустив глаза долу, рассудительно буркнула девочка, - сами же сказали: полный лицей старшеклассников, что и не сосчитать... без калькулятора.
- А я говорю: лиса, не пыли! Тьфу ты, черт, не ври! - учитель раздраженно хлопнул ладонью по краю стола, зашиб ладонь и сдержанно зашипел от боли. - Посмотри на своего Шпалова: челюсть вперед, грудь колесом, глаза навыкат! Как про кого другого говорит, так чуть не плюется, как про тебя говорит - так краснеет, и кроме того, что ты "в своем праве", ничего вразумительного проблеять не может.
Удивленная Карина поперхнулась на полуслове: ей вдруг захотелось немедленно найти и придушить дурака, вздумавшего ее выгораживать столь "удачным" способом.
- Да нет никакой любви! - воскликнула девочка. - С моей стороны - точно нет. А за Шпалу стоеросовую я не отвечаю.
- Ну ладно, бог с ним, со Шпаловым. - радуясь возможности перевести разговор на иную тему, облегченно вздохнул физик. - А зачем тебе потребовалась уборка территории? Мечтаешь лишить дворника премии или сама на его место метишь?
- Так пацанам силу девать некуда, - Карина щелчком сбила пылинку с лацкана пиджака и умильно улыбнулась учителю. - А куча эта всем мешает, напрямик через стадион пройти невозможно, а вечно кругаля давать надоело. Посудите сами, Арчибальд Свендовидович, - девочка возмущенно тряхнула рыжей челкой, - там всей работы на десять минут, а дворника фиг допросишься!
- Напоминаю, - педагог с грозной миной тряхнул в воздухе пальцем. - Вы-ра-жения!
Заметив маску нарочитого раскаянья на лице Карины, физик удрученно вздохнул, развел руками и продолжил:
- Дворник - лентяй, пацаны - здоровенные обалдуи, и поэтому ты устроила субботник, - тон учителя сочился ядом. - Вместо уроков.
- Ну, забыла я, забыла, что еще уроки не кончились! - раскаивающимся тоном обронила девчонка, и, проводя разведку, аккуратно стрельнула глазами из-под челки. - Просто из головы вылетело!
- А голову ты дома не забыла? - осознавая риторичность вопроса, язвительно проворчал учитель. - Или, может быть, на физкультуре оставила? - классный руководитель окинул девочку долгим взглядом, словно хотел убедиться в наличии головы, но наткнулся на насмешливый взгляд, недовольно дернул желваками и продолжил:
- Посмотри свой дневник! Недели не проходит, чтобы не появилась новая запись. Вот и сегодня не исключение: "Прогуляла с мальчиками урок химии". Понятно, почему ты Тамару Васильевну не любишь.
- Она не спорт и не варенье, что бы ее любить! - угрюмо брякнула Карина и запоздало подумала, что лучше было промолчать. Впрочем, учитель тоже решил, что дальнейшие нотации успеха у слушательницы иметь не будут и решил свернуть разговор:
- Дублировать запись учителя химия я не буду, - Арчибальд Свендовидович с силой, словно ставя точку в затянувшейся беседе, захлопнул дневник девочки. - Не поверишь - надоело писать дурацкие фразы типа: "сорвала урок физики в восьмом "В". Притом, что учишься ты в седьмом "А". Вызывать родителей - бесполезно. Поэтому попроси зайти ко мне бабушку.
- Может, лучше папу? - просительным тоном протянула Карина и на всякий случай трогательно шмыгнула носиком. - Чесслово, я передам ему вашу просьбу прийти! Честно-честно. Обещаю!
- Я не сомневаюсь в твоем честном слове, Полякова, - глядя куда-то мимо девочки, физик выбил пальцами ритм марша на поверхности стола. - Я даже не сомневаюсь в желании твоего почтенного родителя посетить наш лицей. А вот в том, что у него найдется на это время - сомневаюсь. Точнее - абсолютно уверен! В обратном. Так что, - подводя итог, учитель шлепнул ладонью по столешнице, - не будем устраивать дебаты. Я сказал - бабушку, значит - бабушку!
Понимая, что переубедить учителя чуть-чуть проще, чем научить Шпалова, как проводить холодный ядерный синтез в домашних условиях, Карина обреченно вздохнула и с отсутствующим видом уставилась в окно.
- Ты ведь в военгородке живешь? - отрешенно констатировал физик, буравя печальным взглядом стопку тетрадей с непроверенной практической работой. - Встретишь Ломакина - передай, что выигрыш математической олимпиады не является индульгенцией от физики и что следующий прогул самостоятельной работы, будет чреват для него двойкой, - классный руководитель мечтательно посмотрел куда-то вдаль и плотоядно скрипнул зубами, - и даже директор от справедливого возмездия его не спасет. Так и передай.
- Увижу - передам, - Карина небрежно закинула спортивную сумку на плечо и неторопливо поплелась к выходу. - Но не факт, что увижу.
- А я думал, что вы военгородке одной семьей живете... - недовольно пробурчал физик, водружая на нос очки.
- В семье, Арчибальд Свендовидович, есть родственники ближние, и есть дальние, - перешагивая порог, рассудительно заметила девочка. - Так что ваш задавака Ломакин, - Карина окатила фотографию одноклассника на доске почета презрительным взглядом, - нашему забору двоюродный плетень. Или троюродный. Но если встречу - передам обязательно.
Карина аккуратно прикрыла дверь классного кабинета, прошла десяток шагов по коридору, лоб в лоб столкнулась с Ломакиным, сочувственно ему улыбнулась и пошагала на выход. Из-за беседы с учителем трамвай второго маршрута она уже пропустила и опаздывать на "четверку" не хотела. Если есть возможность сэкономить в трамвае, зачем тратить деньги в маршрутке?
Место обитания офицерского состава в Городе величали "военным городком" не только из-за специфики работы проживающего там народа, а еще и потому, что воинская часть и впрямь была государством в государстве.
Во времена оны, на тогдашней окраине города, размещался гарнизон. Территория городка была обнесена двухметровой кирпичной стеной, за которой вольготно раскинулись владения военных. Вокруг плаца стояли казармы, в отдалении возвышались склады, маячили спортплощадки и полосы препятствий, рычал и гудел автопарк, гулко бахало стрельбище, в дальнем, почти укромном уголке, ютились домики комсостава. Однако город разрастался, внешняя и внутренняя политика государства претерпевали изменения и, в результате, территория военного городка, не сходя с места, превратилась из окраины города в один из центральных микрорайонов. Во времена "перестройки" для гарнизона и Учебного Центра ГРУ отвели строения на новых окраинах, а от прежнего военного городка остались многоэтажки для семей комсостава да одноименное название троллейбусной остановки.
Покинув душное чрево троллейбуса, Карина окунулась в вязкую духоту весеннего дня, почти бегом пронеслась через двор и нырнула в спасительную прохладу подъезда. Не желая дожидаться лифта, девочка в припрыжку преодолела пять этажей, втянула ноздрями вкуснющий аромат, сочащийся из-под дверей квартиры и рванула на себя входную дверь. Есть хотелось просто невыносимо.
- Бабуля, я дома! - первым делом громко сообщила Карина, плюхаясь на банкетку и стягивая надоевшие за день форменные ботиночки.
Правило предупреждать домашних о своем приходе в семье соблюдалось неукоснительно. Считалось, что это мера безопасности, на случай, если в квартиру ворвутся кредиторы, террористы или какие другие враги рода человеческого. Не зная о семейной традиции, незваные гости промолчат, и сразу станет понятно: чужие пришли. В реальности никаких налетов за всю историю отмечено не было. И вообще, за все годы существования городка неприятность, связанная с криминалом была зафиксирована лишь единожды. В семье лейтенанта Гаримулина. В соседнем подъезде.
Эта некрасивая история произошла в начале девяностых, когда вдруг оказалось, что профессии вора и бандита не так плохи, как считалось до этого и вообще: достаточно привлекательны и романтичны. Как известно, привычка - вторая натура, и потому офицерские семьи, привыкнув за годы "перестройки", что постулат: "красть у нищих и офицеров - западло", выполняется неукоснительно, возведением бастионов не заморачивались. Входные двери, как правило, были филеночные, ключи оставляли под ковриком, а верхом предосторожности считались ключи, спрятанные в почтовый ящик. Лейтенант Гаримулин исключением из правил не был и потому, купив маленький телевизор "Sharp", оставил покупку в своей квартире и преспокойно убыл на службу. На суточное дежурство. Вернувшись домой, Гаримулин обнаружил, что дверь квартиры не заперта, а "Sharp" и двести рублей из заначки бесследно растворились в воздухе. Лейтенант флегматично пожал плечами и сообщил о происшествии в милицию. Сотрудники правопорядка посочувствовали, высказали гневное недоумение по поводу кражи и попросили ждать. Мол, когда кто-нибудь когда-нибудь освободится, к лейтенанту тотчас же приедут. Помочь не помогут, но все тщательно зафиксируют. Гаримулин вновь флегматично пожал плечами и, так и не назвав своего адреса, положил телефонную трубку. Времена стояли... непонятные, каждый выживал, как мог. Взять, к примеру, ту же милицию: половина сотрудников самоотверженно боролась с преступностью, в то время как другая половина не менее самоотверженно боролась за место под солнцем, организованно тесня организованную преступность с насиженных мест. Понятно, что никому до лейтенантских бед дела нет, одним в силу их чрезмерной занятости, другим - просто нет дела.
Гаримулин немного подумал и сообщил о ЧП командиру полка. Благо, тот двумя этажами выше проживал. Полковник лейтенанта выслушал, ободряюще хлопнул по плечу и отправил отдыхать, а сам вооружился телефоном и записной книжкой. Через час переговоров различной степени напряженности полковник посетил невзрачный одноэтажный домишко, увенчанный не менее невзрачной вывеской со скромной аббревиатурой - ООРБ, где стал обладателем папочки с тремя десятками листов формата А-4. Комполка вернулся в часть, тщательно ознакомился с добытой документацией и поднял полк по тревоге.
Всю ночь в Городе царили паника и суета. Солдаты, воодушевленные напутствием отца-командира, непринужденно вламывались и в лачуги бандитского "Шанхая", и в свежевыстроенные коттеджи элитарной Сосновки. Всех обитателей мужского пола, застигнутых облавой, пинками и прикладами загоняли в грузовики и свозили на стадион воинской части. Похоже, что во времена своей молодости Полковник внимательно следил за тем, что творилось в Чили, потому как к прибытию первой партии постояльцев стадион напоминал тюрьму под открытым небом. Трибуны обтянуты спиралью Бруно, везде, где можно натыканы прожектора и бронетранспортеры, официантов и швейцаров нет, но полно дружелюбно улыбающихся часовых.
Часам к четырем утра стадион был заполнен полностью. Военные сгребли всех, кто хоть как-то значился причастным к криминалу. А заодно их друзей и родственников, оказавшихся поблизости. Всю ночь более опытные ворА наставляли перепуганную молодежь, как надлежит себя вести с власть предержащими и ждали, когда военные начнут переговоры и выскажут свои требования. Не дождались.
Едва рассвело, всех задержанных выгнали на полосы препятствий и заставили бежать. Круг, второй, третий... Тех, кто падал, поднимали добрым словом и тяжелым прикладом, пару бандюков, попытавшихся устроить лежачую забастовку, отвели куда-то за кусты. Коротко рокотнули автоматные стволы и вся криминальная шушера, остававшаяся на полосе препятствий, вновь шустро зашевелила лапками. Желающих бастовать или как-то возмущаться произволу больше не нашлось. Нашлись любопытные.
Несколько раз из затравленно бегущей колонны вываливался тот или иной запыхавшийся авторитет и требовал, чтобы военные сказали, какого рожна им надо. Вместо ответа интересующийся ласково получал по почкам и продолжал движение. Пытка апельсинами, тьфу ты, полосой препятствий продолжалась почти три часа. Наконец, из общего строя, поддерживаемый под локотки двумя ражими амбалами, выполз некто маленький, кругленький, внешне несерьезный.
Некто представился надзирающему прапору, как Батон, и попросил о встрече с полковником. Прапор прозвище "черного мэра" знал и встречу устроил.
Увидев, кто испрашивал аудиенции, полковник удивленно шевельнул бровью и от рукопожатия воздержался. Батон на соблюдении дипломатического протокола не настаивал и сразу же уведомил полковника, что высшее криминальное руководство Города впечатлено силой и чувством такта военных и впредь обязуется ни в малейшей степени не задевать интересы армии вообще и служащих гарнизона в частности. Полковник удовлетворенно кивнул и распорядился выпроводить всех посторонних за пределы части. Выходя из командирского кабинета, Батон мимоходом поинтересовался первопричиной общего сбора, услышал единственное слово: "непорядок" и поспешил распрощаться.
Полковник обещание сдержал и, буквально через полчаса после визита, никого из гражданских на территории воинской части не осталось, зато шоссе напоминало кадры кинохроники о первых днях Войны: по выщербленному асфальту, хрипя, матерясь и спотыкаясь, мрачно брела неорганизованная толпа измотанных в край людей. Стихийную колонну замыкала парочка забастовщиков, которых вроде бы расстреляли. От давешних бунтарей изрядно пованивало, но пулевых дырок, кровавых потеков или каких других следов ранений не наблюдалось.
К слову говоря, когда Гаримулин вернулся домой с очередного дежурства, то был несказанно удивлен: на тумбочке, куда тремя днями ранее он водружал малютку - "Sharp", вальяжно расщеперился огромный новомодный "Тринитрон", а на столе, скромно прикрытая банковской упаковкой сотенных, лежала квитанция о погашении лейтенантом Гаримулиным кредита за "Sharp". Свидетелей появления вещей, впрочем, как и кражи, не нашлось.
Вспомнив, с каким одухотворенным лицом папа рассказывал местную легенду, Карина обвела прихожую настороженным взглядом и, не обнаружив отцовской обуви, вздохнула с облегчением: родитель пребывал на службе и о прегрешениях дочери узнает не скоро. Если вообще узнает. Пресловутого отцовского гнева Карина не опасалась ни в малейшей степени: к проделкам и проказам дочери папа относился философски, но огорчать его лишний раз не хотелось. Тем более, классный желал лицезреть не отца, а бабушку. А закалка у нее еще та - фиг кому чего лишнего скажет. Так что пусть бабуля повидается с физиком и сама потом решит, ставить отца в известность о визите в школу или нечего занятому человеку пустяками голову забивать.
Определившись с решением, Карина примостила ботинки на обувную полку и вышла из прихожей. Услышав, что из крана на кухне бежит вода, а значит, бабушка моет посуду и стоит спиной к входу, Карина обрадовалась и на цыпочках, бесшумно скользнула к кухне. Попытка скрытного проникновения потерпела фиаско. В который раз.
- На месте стой! Р-р-раз - два! - донеслось от мойки, едва девочка перешагнула порог кухни. - В ванную: кру-у-ухом! Шагом арш!
- Ну бабу-у-у-шка! - разочарованно протянула Карина и расстроенно шмыгнула носом, - а сейчас-то как заметила?! Я же...
- Ты же, - отключив воду, бабушка окинула внучку укоризненным взглядом, - топала, как стадо испуганных слонов. Да и не вампир ни разу: в зеркало видно, как в створке серванта отражаешься. Так что, диверсант-неудачник, - тонкая, но не по-женски крепкая рука пожилой женщины ласково взъерошила челку девочки, - иди мой руки и обедать будем.
- Ба! - вернувшись из ванной на кухню, Карина демонстративно стряхнула капельки с мокрых рук на бабушку и плюхнулась за стол. - А можно, первое я есть не буду, а сразу за второе примусь? А? - девочка сложила ладошки перед грудью и с просящей улыбкой уставилась на бабушку. - А котлет обещаю двойную порцию съесть...
- Разговорчики в строю, - бабушка поставила перед девочкой тарелку с борщом, одернула халат и прислонилась к стене. - Прием пищи - дело основательное, требующее не суеты, но распорядка: сначала борщ, потом котлеты. Если желаешь двойную порцию - будет двойная. Только и того, и другого.
Карина взялась за ложку и с тоскливым вздохом покосилась на бабушку. Похоже, ее халат шили из мимикрирующей ткани, потому как разглядеть очертания пожилой женщины на стандартного размера кухне, было достаточно проблематично.
- Ты чего со школы припозднилась? - Екатерина Георгиевна включила чайник и села напротив внучки. - С девчонками загулялась или уже мальчишкам глазки строишь?
- Не, - Карина недовольно сморщила носик и отодвинула от себя пустую тарелку. - Физик задержал.
- И с какой это радости? - флегматично поинтересовалась бабушка, выставляя на стол тарелку с картофельным пюре в обрамлении котлет. - Новую олимпиаду удумал или какую другую напасть учудил?
- Нотации читал, - приглушенно чавкнула Карина и покаянно вздохнула. - Я ему урок сорвала... Случайно.
- Ты и случайно? - недоверчиво хмыкнула бабушка и задумчиво потеребила мочку уха. - Погоди, у тебя ж сегодня физики-то и не было...
- У меня не было, - размышляя, брать третью котлету или нет, Карина покачала вилкой над тарелкой. - У восьмого "В" была, я им сорвала. А сама химию прогуляла. Наполовину.
- Это все подвиги, или анналы еще чего зафиксировали? - с невозмутимым, словно у Чингачгука, лицом ехидно фыркнула бабушка, споро пошинковала третью котлету и пододвинула тарелку внучке.
- Еще Шпалову палец вывихнула, - все еще огорченно, но уже с нотками гордости в голосе, пробурчала Карина. - И теперь тебя в школу вызывают...
- А вот с этого места - поподробней. Дословно, поминутно и пошагово.
- Да какие там подробности, - пожала плечами Карина, - сначала справедливость восстанавливала, потом "вэшек" к ОПД привлекла... - Услышав недовольное бабушкино покашливание, девочка виновато улыбнулась и за несколько минут кратко, но точно рассказала о событиях дня.
- Ну что за жизнь-то пошла, - огорченно вздохнула Екатерина Георгиевна, подпирая щеку ладонью, - раньше пацаны, внимание оказывая, девчонок за косы таскали и портфЕлем по спине лупили, а нынче девки, за пацанами гоняясь, синяки им ставят, да пальцы ломают...
-Да не нужно мне их внимание! - возмущенно вспыхнула Карина, - ни шпаловское, ни чье другое!
- Ну не нужно, так не нужно, - покладисто вздохнула бабушка, убирая посуду со стола, - однако ж классный твой по-другому считает...
- Да пусть, что хочет, то и думает, - обреченно отмахнулась Карина и вопросительно уставилась на бабушкину спину. - Ба! А ты в школу...
- Схожу.
- А папе?
- Не скажу, - Екатерина Георгиевна поставила помытую тарелку в сушилку и добавила, - пока не скажу, а там видно будет. Кстати! - продолжая размышлять о чем-то своем, бабушка задумчиво посмотрела на внучку. - А пальцы хлопцу ты каким макаром ломала?
- Да вот так, - выйдя из-за стола, Карина в три движения показала прием и горделиво подбоченилась.
- Поня-я-ятно... - пренебрежительно протянула бабушка, вытирая руки о полотенце. - Папенька твой криворукий учил?
- Нет, - обескуражено покачала головой Карина, - его заместитель, дядя Семен.
- Поня-я-ятно... - с радостным облегчением выдохнула Екатерина Георгиевна. - Другое, правда, непонятно: как и чему они, такие криворукие, в своем Центре людей учат?
Опережая удивленный вопрос, бабушка аккуратно взяла внучку за руку:
- А на будущее, родная, ты вот так и вот так делай, - Екатерина Георгиевна скупыми движениями продемонстрировала иной вариант приема. - Так оно тоже больно, но руки целыми остаются... Кстати! А к чему вообще нужно было пальцы ломать?
- Во-первых, не ломать, а вывихивать, - Карина обиженно сжала губы и исподлобья взглянула на бабушку, - а во-вторых, ты сама говорила, что свою точку зрения до оппонента нужно доводить наиболее понятным ему способом. Так понятней всего: быстро и доходчиво.
- Поня-я-ятно... - в третий раз протянула бабушка и ласково потрепала внучку по волосам. - Как я показала - так тоже доходчиво. Вечером на тренировке попрактикуйся.
- Вечером не получится, - Карина сложила руки на животе и, показывая всем своим видом, как она переела, вразвалочку побрела в зал. - Сегодня у меня театральная студия...
- Вот это правильно, что студия, - вполголоса пробормотала бабушка, задумчиво глядя куда-то сквозь стену. - Это хорошо, что театр, может, станешь актрисой или режиссером каким и будут в семье два нормальных человека: ты да мама твоя... Хватит того, что батька твой да я, как сумасшедшие, всю жизнь в ГРУ прокантовались...
ФЕЛИКС
Вообще-то, химию Феликс любил, можно сказать - фанател, но только от практических занятий. Он влюбился в химию безоговорочно еще в семилетнем возрасте, когда его в первый (и, кажется, в последний раз), пытались усыновить.
Возжелавшая семейного счастья чета преподавателей химфака местного универсума неосмотрительно подарила чаду книжку из серии "Занимательная Химия". Чадо за пару дней усвоило теоретические выкладки и перешло к практике. Результат опытной работы был впечатляющим. И оглушающим. Устройство из фольги и спичек, сооруженное семилетним любителем химии разнесло к чёртовой матери газовую конфорку и сильно повредило мебель. Новоиспеченные родители пришли к выводу, что семейная жизнь разрушает не только нервы, но и домашнее гнездышко, и вернули Феликса обратно в интернат.
Дабы сгладить последствия человеческой подлости, Антонина Федоровна, тогдашняя Феликсова воспитатель, подарила воспитаннику набор "Юный Химик". Добрейшая женщина пошла на поводу у продавщицы из "Детского мира", уверявшей, что "Юный Химик" - это практически безопасная вещь! Нет, Антонина Федоровна - воспитатель со стажем, сильно в этом сомневалась, но, то ли поверила продавщице, то ли решила, что у юного дарования не хватит мозгов, чтобы при помощи "Юного Химика" взорвать себя и все вокруг. Подарок Феликсу понравился и даже очень! Вот только краткое пособие по основам химии он сразу отложил в сторону: подобно алхимикам древности, Феликс ставил эксперимент выше теории. Ему нравилось смешивать разные порошки и жидкости и смотреть: громыхнет или нет? Если получившаяся смесь не взрывалась сразу - её подвергали нагреву. Если она и после этого не взрывалась - Феликс забивал на этот состав и смешивал следующие компоненты, потому как единственным критерием успешности смеси был взрыв. Ведь сказал же кто-то из умных и древних, что истина рождается в дыму и пламени? И не важно, какая именно истина.
К величайшему сожалению юного дарования, ресурсы "Юного химика" вскоре были исчерпаны. Окажись на месте Феликса кто-то другой, вполне возможно, на этом становление химика-самоучки было бы закончено. Но не на того напали! Юный Бархатов внимательно осмотрелся по сторонам и пришел к выводу, что всё только начинается: по соседству с интернатом одно из многочисленных городских СМУ второй год подряд неторопливо возводило какое-то здание. А как известно, даже для обычного мальчишки стройка это Клондайк, Эльдорадо и копи царя Соломона одновременно, а для адепта науки - тем более. На стройке без особо труда можно разжиться карбидом, мелом, соляными растворами, различными эмульсиями и прочим легковоспламеняющимся имуществом. А недостающие для опытов компоненты можно приобрести в "хоз" - и прочих товарах, благо магазины автозапчастей и фотолюбителей располагались в одном квартале с хозяйственным. В том же квартале, на углу Ветеранов и Строителей, прилепилась аптека - воистину неисчерпаемый кладезь реактивов. Купить можно было всё, что угодно, были бы деньги. Впрочем, проблема обзаведения наличностью спокойно решалась на той же стройке: на деньги, вырученные от продажи стеклотары, изъятой там, можно было купить если не подержанный "Москвич", то "Запорожец" точно.
Большую часть летнего времени будущий первоклашка был предоставлен самому себе, и потому опыты проводились почти безостановочно и, несмотря на частые провалы, в успехе каждой новой смеси Феликс не сомневался.
На первое сентября обычные первоклашки берут с собой цветы, а счастливый химик прихватил в школу своё последнее ноу-хау - фитильное устройство, созданное специально для подрыва унитаза. Желательно - в женском туалете. Как обычно, юное дарование ни на секунду не сомневалось в успехе "адской машины". Феликс настолько уверился в положительном результате, что даже не стал тестировать свою игрушку. А стоило бы... Если бы Бархатов удосужился опробовать самодельное ВУ на практике, то он бы знал, что полученный состав не взрывается, а горит. И не просто полыхает, а выделяет немаленькое такое облачко едкого дыма. Название изобретенного соединения Феликсу было неизвестно: придумыванием собственного он не заморачивался, а завораживающие слух слова: "хлорпикрин" и "хлорацетофенон", он узнал шестью годами позже. Военрук просветил.