За окном пролетали огромные сосны, уходящие вершинами в серое, грустное небо. Лариса провожала их взглядом, почти приникнув к стеклу. Было скучно. Развлекали разве что колдобины, на которых машину слегка потряхивало, но благодаря подвеске "Тойоты" эта тряска размазывалась в унылую монотонную вибрацию.
- Рассказали бы анекдот, что ли, - проворчала Лариса, оторвавшись от окна.
Дмитрий никак не отреагировал, хмуро уставившись вперёд, в лобовое стекло, где серая лента дороги летела навстречу, убегая под днище.
- Что-то ни один анекдот не могу вспомнить, - отозвался Женя с переднего правого сиденья.
- Эх... - вздохнула Лариса. - Злые вы...
- Сама больно добрая, - буркнул Дмитрий, метнув на Ларису мрачный взгляд в зеркало. - Подняла ни свет ни заря, заставила ехать непонятно куда и зачем.
- Ну, интересно же, - возразила Лариса. Она взяла газету с полочки за головой и зачитала: - "Альберт Шкловский представляет Галерею Конвергентного Искусства. Скульптуры и инсталляции на тему бренности всего сущего и сущности всего бренного. Вход - 100 рублей. Инвалидам скидки. 88-й километр Кузнецовского шоссе, за деревней Вошки - налево, полтора километра, отдельно стоящий деревянный дом без номера".
- Ведь смешное же объявление, - добавила она. - Вдруг окажется что стоящее. Вон какая морда жуткая нарисована.
- Ну, смотри, - ответил Дмитрий, вписываясь в очередной поворот. - Если не найдём твой отдельный дом, сниму ремень - и по жопе.
- Ага, размечтался... - Лариса разозлилась. - Только про жопы и думаешь. Рули давай.
- Чего там ещё пишут? - вдруг спросил Женя и зевнул, прикрыв ладошкой рот.
Лариса повертела газету в руках, раскрыла на одной из страниц.
- Какая-то мамаша родила четверых детей... Машина сорвалась с обрыва, два женских трупа, оба не опознаны... С первого июля вступит в силу закон про бесплатные входящие... Чушь всякая.
Газета отправилась назад, на полочку.
- Эх...- произнесла Лариса, принявшись теребить тонкими пальцами свой каштановый локон, лежащий на плече. - А я сегодня утром зеркальце разбила...
- Плохая примета, - заметил Женя.
- Да нет, я не о том... Жалко... Старинное, от прабабки ещё осталось. В серебряной оправе, на длинной ручке, с камушком красным. Столько лет берегли, а я, дура, уронила.
- Дура, - подтвердил Дмитрий. Он явно был сегодня не в духе.
- Так ведь оправа же цела? - уточнил Женя. - Можно зеркальце новое вставить.
- Можно, - согласилась Лариса. - Но это уже другое совсем зеркало будет.
Наступило молчание. Лариса вдруг подумала, что и вправду зря она уговорила всех поехать в такую даль. Наверняка ведь ничего интересного в этой галерее нет. Как всегда - навалят груду досок, скажут, что это символ единства и борьбы противоположностей. Или поставят писсуар, испачканный кровью, чтобы шокировало. Или изобразят Жанну д'Арк столбом из кубиков, потому что скульптор "так видит". Надоело это всё... Нет, ста рублей, конечно, не жалко, но неужели же невозможно найти в мире что-то настоящее, чтобы позволило насладиться, утолить жажду новизны, убежать от скуки, которая пропитывает душу и тело, разъедая, делая мышцы дряблыми, а взгляд - тусклым...
А ещё она думала, что компания у них сложилась странная. Ну, в школе учились вместе, но ведь это когда было... Ну, иногда спят они с Димой, скорее для развлечения, чем из-за каких-то чувств. Дмитрий вообще Ларису раздражал всё больше и больше своей непробиваемостью, спокойствием и ленью. Казалось, что ему вообще ничего от жизни не хотелось, и на всё было наплевать. Женя - отдельный случай. Что-то в нём было такое, притягивающее Ларису, в чём она не хотела себе признаться. Довольно замкнутый, погружённый в книжки и собственные фантазии щупленький мальчик, которому ни за что не дашь двадцать пять. Тонкие пальцы, знакомые с работой разве что на клавиатуре, худое бледное лицо, мягкие шелковистые светлые волосы почти до плеч. Пугливый, застенчивый и беспомощный. Хотя - довольно умный, зарабатывает неплохо. Работает кем-то вроде программиста, но не совсем, в этом Лариса не разбиралась. Но даже не в этом было дело. Было и что-то ещё, заставлявшее Ларису неизменно приглашать Женю на все пьянки, во все поездки, вылазки и совместные с Димой авантюры. Если начистоту, то с ним было интереснее проводить время, чем с Дмитрием, хотя и трудно было объяснить, почему. Дмитрий относился к Жене снисходительно, как соперника не воспринимал, и они часто весело болтали - во всяком случае, когда Дима был в настроении.
Сейчас же он, сонный и небритый, сидел за рулем и молчал, изредка косясь то на Женю, то в зеркало, где встречался взглядом с Ларисой, и ей от этого взгляда становилось ещё тоскливее.
На самом-то деле ни о чём особенном Дмитрий не думал. Просто рассеянно вел машину, хотел спать и немного злился на Ларису - даже не за то, что заставила тащиться хер знает куда из-за дурацкой галереи, а просто потому, что не понимал, зачем он её слушается, и вообще, продолжает с ней общаться. Дмитрий считал её недалекой, капризной и взбалмошной. Никакой пользы он от неё не получал. Разве что секс, да и тот давно наскучил и превратился в одолжение друг другу.
Женьку же он считал другом. Хлюпик, конечно, и замашки у него слегка пидорские, но смешной и много всего знает - прямо ходячая энциклопедия. Кроме того, Дима чувствовал, что может положиться на него во всём. Была пара случаев, когда Женька практически спас Дмитрию жизнь. Оба раза это было связано с тем, что Дима выпил лишнего, и его потянуло на подвиги. Женя же почти не пьянел и всегда сохранял способность трезво мыслить. Один раз он уберег Дмитрия от падения с моста, вытащив его, зацепившегося штаниной за ограждение и беспомощно повисшего головой вниз. Это стоило Жене нечеловеческих усилий - у Димы туша была здоровая, а Женькина мускулатура слабо годилась для подобных упражнений. Второй раз он спас Дмитрия от вооружённой шпаны, на которую тот по пьяной лавочке пытался наехать. Женька потом рассказывал, что и сам удивился, как его риторико-демагогические упражнения помогли уладить конфликт. Дмитрий не очень любил эти случаи вспоминать - гордиться нечем, но испытывал к Женьке искреннюю благодарность.
Женя тоже хотел спать. Он машинально считал проезжающие столбы и периодически позёвывал. Лариса ему нравилась. Но, во-первых, он считал её девушкой Дмитрия, а во-вторых, даже если бы это было не так, он бы никогда не решился ей признаться в своих чувствах, потому что считал её намного выше себя. Она была красивой - большие карие глаза, аккуратный тоненький нос, густые длинные волосы, обычно собранные в толстый хвост, тонкая талия и упругие бёдра... Впрочем, Женя об этом сейчас не думал. А думал о том, что Ходасевич - очень хороший поэт. Вот, к примеру:
По залам прохожу лениво.
Претит от истин и красот.
Еще невиданные дива,
Признаться, знаю наперед...
Внезапно машину тряхнуло, раздался громкий лязг и звон стекла. Женя отрывисто вскрикнул. Лариса зажмурилась, успев заметить, как сверкающие осколки разлетаются в стороны. Дмитрий чертыхнулся, дёрнулся, крутанул руль и нажал на тормоз. "Тойота" метнулась вправо и с визгом развернулась, выехав задними колесами на обочину.
- Твою мать... - пробормотал Дмитрий, когда машина, наконец, замерла. - Что это было?
Они с Женей практически синхронно открыли двери и выбрались наружу. Дмитрий обошёл машину спереди, осмотрел фары и бампер. Повреждений не наблюдалось.
- Мне показалось, что мы въехали в стеклянную стену, - неуверенно сказал Женя.
- Точняк, - сказал Дмитрий. - Мне тоже. Я даже осколки видел.
- Но сейчас их нет, - заметил Женя.
Они с идиотским видом уставились на асфальт. Никаких осколков, и вообще никаких следов происшествия, кроме чёрного тормозного следа.
- Чудеса, - сказал Женя, помяв пальцами мочку уха.
- Чертовщина. Не могли же мы все разом сбрендить. Лара, а ты видела осколки?
Лариса приоткрыла дверь.
- Ну да, сыпались вроде... Да ладно, ребята. Поехали. Какая разница?
Дмитрий хмыкнул, снова придал своему лицу хмурое выражение и вернулся за руль. Хлопнули двери. Машина тронулась и, развернувшись, продолжила путь.
- Никогда такого не видел, - произнес Дмитрий через пару минут молчания.
- Даже предположить не могу, что это могло быть, - поддакнул Женя.
- Тьфу! - сказал Дмитрий. - Какой ещё зверь? Стеклянная летающая белка? Заткнись лучше.
Лариса смущённо затихла.
- Какой там километр? - спросил Дмитрий через минуту. - Восемьдесят восьмой?
- Ага, - ответила Лариса, - деревня Вошки, а за ней - поворот. Ой... Странно... Куда я газету дела? Вроде лежала здесь.
- Между прочим, - заметил Дмитрий, - восемьдесят восьмой километр мы уже проехали. Где твои Вошки? - Он вдруг осознал сказанное и неожиданно захохотал мерзким, железным смехом, потом, умолкнув, добавил: - Ну, где у тебя вошки, я догадываюсь. А вот деревни нет.
- А карту не смотрели? - спросил Женя.
- Кстати, да... - согласился Дмитрий и махнул в сторону правой рукой с огромными часами на запястье. - Там, в бордачке. Посмотри.
Женя аккуратно открыл перчаточный ящик и брезгливо извлек из-под завалов разного мусора мятую карту. Развернул.
- Нет здесь никаких Вошек, - сказал он после короткого изучения карты. - Даже ничего похожего нет.
- Мля, - Дмитрий стукнул рукой по рулю. - Лара, ты помнишь насчет ремня? Ты карту не могла заранее посмотреть?!
- А ты? - парировала Лариса.
- Идея твоя, - буркнул Дмитрий. - Ясно, что объявление - лажа. Назад надо ехать.
- Погоди, - сказала Лариса. - Видишь, впереди поворот? Может, туда? Там и домики какие-то.
- Ладно, - сказал Дмитрий. - Кого-нибудь встретим, спросим. Если не слышали о твоей галерее, поворачиваем. И жопу готовь.
- Мудак, - ответила Лариса. Настал её черед хмуриться.
Миниатюрная чёрная "Королла" замедлила движение и, совершив грациозный манёвр, плавненько съехала на просёлок.
- И день поганый, - заметил Дмитрий. - Вроде и жара, а небо всё в тучах.
Машина ползла по просёлку, поднимая клубы пыли в сухой тёплый воздух. Въезжали в деревню.
- Заброшенное место, - сказал Женя. - Все заборы покосились.
- И ни души, - согласилась Лариса, рассеяно глядя сквозь стекло.
Мимо ползли убогие деревянные домишки. Некоторые наполовину развалились, у каких-то разметало соломенную крышу, но даже и те, что устояли, являли собой жалкое зрелище. Окна выбиты, краски выцвели, крылечки и наличники прогнили.
- Смотрите, - сказал Женя. - Может, там кто-то есть?
Справа к ним приближался довольно большой дом, обшитый гладкими досками, крашенными в зелёный цвет. Над входом, где крыльцо венчалось острым коньком, висела надпись кривоватыми красными буквами: "ТАВЕРНА".
- Ишь ты, - проворчал Дмитрий. - Таверна, твою мать. В такой глуши посетителей, небось, полторы калеки, а поди ж ты - таверна! Ну, пошли, зайдём.
Он припарковал машину возле самого крыльца. Все вышли, Дмитрий пикнул сигнализацией. Поднялись по деревянным ступенькам, открыли дверь.
В таверне царил влажный холодный сумрак. Справа от входа размещался пустующий небольшой гардероб, отгороженный коричневым деревянным прилавком. Слева - большое тёмное помещение, заставленное тяжёлыми грубо вытесанными столами и скамейками. Вдали виднелась стойка бара.
- Есть кто-нибудь? - громко спросил Дмитрий, вступая в зал.
Занавеска возле стойки зашевелилась, и появился белобрысый лопоухий мальчик лет двенадцати, одетый в ярко-красную русскую косоворотку, подвязанную золотой верёвочкой с кистями, полосатые штаны и чёрные остроносые сапоги до колен. На руке висело белое полотенце.
- Добро пожаловать, - произнёс он неуверенно, приблизившись. Огромные выпученные белёсые глаза принялись обшаривать посетителей с головы до ног. Женя поёжился, почуяв на себе этот неприятный взгляд.
Мальчик вытер нос рукавом и спросил:
- Комнату вам или есть чего будете?
- Нет, - ответил Дмитрий. - Мы ищем Галерею... Ээээ... Как её там?
- Конвергентного Искусства, - подсказала Лариса. - Это где-то возле деревни Вошки.
- Это чего такое? - спросил мальчик. - Какая галерея?
- Ну, вроде как музей, - пояснил Женя. - Там скульптуры всякие, картины... Наверно.
- Не знаю, - ответил мальчик. - Есть деревня Плошки. Но это почитай сотня верст туда, - он махнул рукой в сторону двери. А музей... - Он задумался. - Ну да, есть тут Музей Зеркал. Совсем близко. Пешком полчаса. А вы-то, небось, на карете.
- Музей Зеркал? - переспросила Лариса.
- Да. Там Чёрная Госпожа хозяйка. По этой же дороге чуть больше двух вёрст. Хороший музей. Только я там не был.
- А откуда же ты знаешь, что он хороший? - спросил Дмитрий.
- Других тут нету, - пожал плечами мальчик.
- Ну ладно, - сказала Лариса. - Спасибо.
- Заезжайте откушать сёмги под икорным соусом, - сказал пацан, шмыгнув носом. - И водка у нас вкусная. Говорят. Сам не пробовал.
- Может, и заедем. На обратном пути, - сказала Лариса.
Выйдя на крыльцо, Женя облегчённо вдохнул целые легкие свежего воздуха.
- Гиблое место, - произнес он. - Вам не кажется?
- Воняет в этой таверне тухлятиной, - согласился Дмитрий. - Ну что, поедем назад?
- А может, съездим в Музей Зеркал? - робко предложила Лариса. - Полчаса пешком. А мы на карете...
Все засмеялись, отчего напряжение немного спало.
- Ладно, - сказал Дмитрий. - Не зря же мы пёрлись в такую даль. Посмотрим, что за зеркала.
"Тойота" долго ползла по просёлку, переваливаясь с одного бока на другой. Дорога покинула заброшенную деревню и нырнула в лес, который становился всё плотнее, а сосны по большей части сменились ёлками.
- Не дай Бог дождь пойдет, - пробурчал Дмитрий. - Мы отсюда не выберемся.
- Выберемся, - заверила Лариса. - Мы же недолго. Посмотрим зеркала - и всё.
Дорога спускалась под горку, и казалось, что они погружаются в глубокое тёмное ущелье, где всё меньше и меньше света, а лес, окружающий дорогу, представлялся скоплением таинственных мохнатых чудищ. Но вот впереди, преграждая путь, показался большой деревянный особняк. Он приближался, и скоро над входом стало возможно рассмотреть вязь кованой чугунной вывески:
МУ
ЗЕЙ
ЗЕР
КАЛ
- Странно всё это, - сказал Женя. - Музей в глубине леса. И почему именно зеркал?
- Да уж, - подтвердил Дмитрий. - Здесь бы лучше чучела зверей показывать.
Дом напоминал огромный кряжистый пень, расползшийся по земле. Стены были покрыты бесцветным лаком, а окон вовсе не было, кроме маленького слухового под самой крышей.
Оставив машину на небольшом поросшем травой пятачке возле стены, Лариса, Дмитрий и Женя приблизились к двери. Дмитрий потянул за кольцо. Тяжёлая дверь, сколоченная из досок и висящая на мощных воронёных петлях, скрипнула и подалась. Из помещения пахнуло гнилостным застоявшимся воздухом.
- Фу, - сказала Лариса. - И тут с вентиляцией проблемы.
Они оказались в небольшой каморке, обитой изнутри досками. В правой стене располагалась приоткрытая дверь с надписью "Начало осмотра". На стене напротив входа, высоко, висело чёрное стекло примерно в человеческий рост в массивной деревянной раме. Под ним стоял маленький столик с выдвижным ящиком, на котором стояла пустая фарфоровая ваза. На потолке висела грязная тусклая лампочка, слегка освещавшая обстановку.
- Так, - сказал Дмитрий. - И кому тут за вход платить? Или халява?
Вдруг стекло прояснилось, словно с обратной его стороны кто-то включил свет, и стало видно, что за ним - небольшая комната, а в ней - старинный резной стул, на котором восседает неподвижная дама в чёрном платье до пят. На её голове была надета чёрная шляпка с пером, а лицо прикрывала совершенно непроницаемая вуаль.
- Платить не нужно, - послышался голос из-за стекла. - Во всяком случае, за вход.
- Так вы и есть Чёрная Госпожа? - спросил Женя.
Дама тихо засмеялась, и подол её платья, покрытый линиями таинственных чёрных узоров, заколыхался.
- Не знаю. Должно быть, да, раз меня так назвали.
- Так мы можем войти? - спросила Лариса.
- Безусловно, можете, - ответила Чёрная Госпожа. - Здесь много зеркал. И все - разные...
Свет за стеклом померк, и даму скрыл мрак.
- Это типа чтобы страху навести, что ли? - спросил Дмитрий. - Ладно, пошли.
Он распахнул дверь, и они вошли в просторный зал. На потолке висело несколько матовых плафонов, излучавших неяркий желтоватый свет, поэтому в помещении было мрачновато. Экспонаты висели на стенах, стояли на тумбах, и у большинства из них стояли таблички с надписями.
- Центральная Америка, пятый век до нашей эры, - прочитала Лариса. - Это же просто камень...
- Обсидиан, - уточнил Женя. - Но ты отражаешься в нём - значит, это зеркало. Первые зеркала были просто отполированными камнями. Или бронзовыми дисками типа вот этого, - он показал на соседний экспонат, под которым было написано: "Китай. 3 век до нашей эры".
- А почему не делали из стекла, как сейчас? - спросила Лариса.
- Ты еще спроси, почему они компьютеры не делали, - встрял Дмитрий. - Не умели.
- Это правда, - согласился Женя. - Считается, что первые стеклянные зеркала начали изготавливать в Древнем Риме. Но потом, в Средние века, прекратили. Потому что с той стороны зеркала на нас смотрит дьявол.
- Фигня, - сказал Дмитрий. - Зеркало просто отражает свет. Мы видим то, что отражается, и больше ничего. При чем тут дьявол?
- И да, и нет, - ответил Женя. - Зеркало меняет наше представление о мире, потому что мы видим себя со стороны. Или, вернее, того, кто в зеркале, потому что наше отражение - это не совсем мы. Мы даже не знаем, о чём наше отражение думает.
- Отражение не может ни о чем думать, - возразил Дмитрий.
- Это зависит от того, во что мы верим, - сказал Женя. - В Японии и сейчас верят, что зеркало хранит в себе часть души хозяина. Ещё во многих странах в древности считали, что зеркало - дверь в мир мертвых. А в России, например, в 1666 году - красивое число, правда? - церковь официально запретила держать в домах большие настенные зеркала.
- А это что? - спросила Лариса, рассматривая осколок стеклянной сферы, обращённый к ней внутренней стороной.
- Тоже зеркало, - ответил Женя. - Такие делали в Европе веке этак в тринадцатом.
- А чего оно впуклое?
- Не впуклое, а вогнутое, - поправил Женя. - Не умели тогда соединить олово с плоским стеклом. Заливали олово в стеклянный шар, а потом разбивали.
- Так оно же это... Ну, неправильно показывает.
- Искажает, конечно. А куда деваться?
Они прошли мимо плоского венецианского зеркала, которое уже совсем было похоже на современное, потом мимо пары французских, и оказались возле двери, у которой стояла табличка со стрелкой "Продолжение осмотра". Открыв дверь, Лариса ахнула.
Они стояли посреди огромной шестиугольной зеркальной комнаты. Зеркала отражали их много-много раз, и казалось, что они находятся в бесконечном зале, заполненном огромным количеством людей, которые как две капли воды похожи на них. Женя на мгновение растерялся, пытаясь понять, кто из этих многочисленных отражений - он сам. У него было ощущение, что его душа словно бы размазалась по пространству, оказавшись своими частичками во всех его зеркальных копиях, но потом он сосредоточился и понял - вот он, я, тот, что стоит прямо здесь и видит под собой свои ноги.
- Впечатляет. Мне здесь начинает нравиться, - произнес Дмитрий.
- От этого с ума можно сойти, - сказала Лариса. - Пойдёмте дальше.
На одном из зеркал Женя давно уже заметил металлическую дверную ручку. Он повернул её, и зеркало открылось. Они вошли в следующий зал, небольшой и мрачный. И тут же поняли, что находятся в нем не одни.
В противоположном конце помещения стояли, рассматривая один из экспонатов, три человека. Сам по себе факт удивить сильно не мог - музей на то и музей, чтобы там были посетители. Но Дмитрий, Лариса и Женя разом насторожились и оторопело направились к незнакомцам. Те тоже заметили их, и в их движениях чувствовалась не меньшая растерянность. Когда расстояние сократилось настолько, что можно стало уверенно рассмотреть лица, Дмитрий выдохнул:
- Офигеть...
Перед ними стояли их собственные двойники. То есть это не были их точные копии, во всяком случае, мелочи отличались. Например, сам Дмитрий был одет в чёрные джинсы и футболку с надписью "ПРЕВЕД!", на запястье его правой руки красовались огромные механические часы, а на предплечье - татуировка в виде змеи, которая кусает себя за хвост, с числом "761" в центре образовавшегося круга. Его двойник же был одет в светло-синие джинсы, футболку с надписью "ЗДАРОФФ!", часы были надеты на левую руку, а татуировка на ней же изображала двух дельфинов - чёрного и белого - стилизованных под символы Инь и Янь. Лариса и её двойник выглядели практически одинаково - светлые джинсы, волосы, заколотые сзади, только вот топики на бретельках были разного цвета: у Ларисы - красный, а у её копии - синий. Что же касается Жени, то тут различий нашлось столько, что сам Женя, увидев своего двойника, от удивления выпучил глаза и приоткрыл рот и находился в таком состоянии никак не меньше минуты.
Женя был одет в черные брюки и полосатую рубашку с короткими рукавами, а его копия - в легкую сине-голубую блузку с завязочками на груди и чуть выше локтей, серую короткую юбку и тоненькие чулки телесного цвета. Под блузкой угадывалась небольшая аккуратная грудь, да и все остальные параметры фигуры недвусмысленно давали понять, что двойник Жени - симпатичная девушка.
- Вы кто? - спросили одновременно Лариса и её копия.
- Мы-то понятно, - ответил двойник Дмитрия. - Вы кто?
- Чего там понятно? - спросил Дмитрий. - Вас как зовут?
- Дмитрий, - ответил двойник Дмитрия. - А это Лариса и Женя.
- Лариса - это я! - возмутилась Лариса. - А вот Женя и Дмитрий.
- Стойте! - сказал Женя, протягивая руку к своей тёзке и дотрагиваясь до ее плеча. Та заметно напряглась. - Этого не может быть. Может быть, это какой-то оптический обман? Может быть, виноваты зеркала?
- Какие, на фиг, зеркала? - воскликнул Дмитрий. - Они же настоящие! Надо разобраться. Как вы сюда попали? Мы на машине приехали, потому что искали галерею какого-то там искусства. А вы?
- Ну, и мы так же, - ответила Лариса, которая не Лариса; то есть, конечно, Лариса, но не та. - Ехали в Галерею Конвергентного Искусства, а мальчик в таверне сюда послал.
- А вы где в Москве живете? - спросил Женя, наконец опустив руку. - Если окажется, что мы живём в одних и тех же местах, то тут точно что-то нечисто. Я - в Крылатском.
- Я - на Пионерской, - ответила Женя. - Та же ветка. Странно, что мы не встречались никогда.
- Я на Хорошёвке, - сказал двойник Дмитрия.
- Я в Строгино, - сказал Дмитрий. - А почему у тебя часы такие же, как у меня?
- А что это мы сразу на ты? - насупился двойник.
- Ребята, ладно, - сказала Лариса. - Не ругайтесь. Давайте и правда на ты. Как-то странно саму себя на вы называть.
- Я - это не ты, - возразила вторая Лариса.
- Ну, хорошо, - первая Лариса немного смутилась. - Но всё равно - это же здорово, что мы встретились!
- Согласен, - сказал двойник Дмитрия. - Хотя не верится что-то.
- Вероятность такого события - меньше нуля, - пробормотала Женя. - Что-то здесь не так.
- Предлагаю следующее, - сказал Дмитрий. - Досмотрим этот музей, а потом махнём ко мне и там отметим как следует.
- Может, лучше ко мне? - предложила Лариса в синей маечке. - Я из Молдавии канистру вина привезла.
- И я привезла... - сказала Лариса в красной маечке. - А когда это ты была в Молдавии?
- Неделю назад вернулась.
- И я. А ты-то где живешь? Ты не сказала.
- На Ярославском шоссе.
- И я на Ярославском шоссе, - Лариса вытащила из сумочки свой паспорт и раскрыла на странице с пропиской. Вторая Лариса последовала её примеру.
- Ничего себе, - сказали синхронно обе.
- Что там? - спросил Женя.
- Мы живём в соседних подъездах, - сказала Лариса. - Как могло случиться, что мы никогда не пересекались?
- И почему ты девушка, а я - нет? - спросил вдруг Женя у своей тёзки.
- Ну, родилась я такой, - Женя улыбнулась. - Но вообще это всё очень странно, вам не кажется? Сегодня вообще творится что-то необычное.
- И мы, - согласилась Женя. - И вообще, этот музей, и таверна, и тем более наша встреча - это подозрительно.
- Может, нам всё это снится? - спросил Женя.
- Ай! - вскрикнула Лариса. - Ты чего меня ущипнул?
- Думал, может, ты проснёшься, - загоготал Дмитрий.
- Дурак.
- Давайте досмотрим, что тут ещё есть, - предложил Женя. - Может, будет какое-то объяснение.
По молчаливому согласию продолжили осмотр экспонатов. В этом зале их оказалось немного.
Первым они увидели стеклянный куб, в котором прямо из воздуха возникала струя воды, падала вниз и исчезала в никуда. Объяснялось это сложной конструкцией из зеркал, которые скрывали за собой шланги и насос - в этом можно было легко убедиться, обойдя экспонат сзади. Затем был аналогичный куб, куда следовало просунуть руку и увидеть, что она исчезла - принцип действия тот же, что и со струей. После этого они постояли минуту у зеркала, которое меняло свою прозрачность.
- А ты кем работаешь? - спросил Женя у своей тёзки.
- Офис-менеджером в большой IT-компании, - ответила Женя. - А ты?
- А я системным архитектором. А фамилия твоя как?
- Смирнова.
- И я Смирнов. Слушай, а может, мы родственники? Может, просто близнецы? Разлучённые?
- Да нет, вряд ли, - усомнилась Женя. - У тебя же есть родители?
- Есть.
- И у меня есть.
- Ну, может, в роддоме что-то перепутали. Случается же такое.
- Может... Ой, смотри!
Следующим экспонатом оказалось жидкое зеркало. Тонкий слой зеркальной жидкости, похожей на ртуть, лился вниз из подвешенного под потолком параллелепипеда с тонкой щелью в ванночку снизу, соединённую с ним шлангом. В этом зеркале, как и в обычном, отражались, слегка подрагивая на поверхности жидкости, их лица. Табличка перед зеркалом гласила: "Можно дотронуться рукой".
Женя дотронулась. Пальцы вошли в зеркальную поверхность, оставив под собой разрывы в поверхности зеркала, но в целом это впечатляло - рука могла пройти сквозь собственное отражение.
- Хорошо, что рукава до локтя, - сказала Женя, - а то бы промокли.
- У тебя красивые волосы, - сказал Женя.
- Они точно такие же, как у тебя, - улыбнулась Женя.
- Можно, я тебе как-нибудь позвоню?
- Конечно.
Их разговор прервался голосом одного из Дмитриев:
- Не понял. Это шутка или как?
Женя повернулся к Дмитрию, стоящему в конце зала. В конце линии экспонатов стоял указатель с табличкой "Продолжение осмотра", указывающий прямо на огромное зеркало в резной деревянной раме, висящее на стене.
- Получается, это всё? - спросила Лариса. - И весь музей?
- Там же написано - "продолжение", - возразила вторая Лариса.
- Но двери-то нет.
- Может, зеркало открывается, как дверь?
Женя приблизился и осмотрел раму, пощупал, подёргал.
- Нет, не похоже.
- Может, его разбить надо? - спросил Дмитрий с "ПРЕВЕДом".
- Ага. Тебе потом Чёрная Госпожа башку разобьёт, - возразил Дмитрий с диагнозом "ЗДАРОФФ".
- А может... - пробормотал Женя, но не стал заканчивать фразы, а просто протянул руку к зеркалу и погрузил пальцы в него. Рука свободно прошла сквозь зеркальную поверхность, затем вышла назад.
- Через него можно пройти, - сказал Женя. - Не знаю, что это за технология, но это поинтереснее жидкого зеркала, которое мы только что видели.
- Супер! - восхитилась Лариса. - Пошли.
Они один за другим шагнули в зеркало и оказались с другой его стороны, в огромном зале, на стенах которого висело множество разнокалиберных зеркал.
На раме каждого зеркала внизу размещалась небольшая табличка с названием. Первое называлось "Зеркало тьмы".
- И что в нём особен... - начала Лариса, но осеклась. Всем сразу стало ясно, что в этом зеркале особенного. Зеркало отражало противоположную стену и пол, но не отражало никого из посетителей.
- Прямо как в кино, - сказал Лариса. - Может, мы - призраки? Или вампиры?
- Жуть, - сказала вторая Лариса и направилась к следующему зеркалу. Табличка на его раме сообщала: "Зеркало света".
- Смотрите, а здесь всё наоборот, - сказала она. - Я отражаюсь, а комната - нет.
- Слушайте, - сказал Женя, занервничав. - Мне это совсем не нравится. Не могут зеркала так себя вести. Никакие зеркала. Это колдовство. Мне кажется, нам стоит отсюда уйти.
- Да ну, ерунда, - сказала Лариса. - Компьютеры чего только не могут. Скорее всего, это какая-то техническая хитрость.
Она вдруг повернулась к Жене Смирновой:
- Слушай, я всё на тебя кошусь... Так здорово... Вроде точь-в точь Женька, но девушка, и такая прикольная. Я от тебя с ума схожу...
Женя покраснела:
- Да, я тоже необычно себя чувствую с тех пор, как вас увидела.
- А это ещё что такое? - перебил Дмитрий. - Кажется, просто стекло.
Следующий экспонат и правда напоминал стекло, подвешенное за два отверстия в верхней части к потолку. Оно почти касалось пола и располагалось не так, как предыдущие зеркала - перпендикулярно к стене. Табличка была прикреплена прямо к стеклу, справа. На ней было написано: "Зеркало баланса. Подходить одновременно с разных сторон".
Дмитрий приблизился к зеркалу, постучал по нему ногтём.
- Стекло стеклом, даже не отражает, - констатировал он. - В чём фишка?
Дмитрий номер два приблизился к стеклу с обратной стороны.
- Ты типа моё отражение изображаешь? - ухмыльнулся Дмитрий. - Ну да, похоже. А вы на какой машине приехали?
- "Королла", чёрная.
- Сдуреть. И у меня такая же. Лампочки часто дохнут?
- Да еле успеваю менять. Смотри, я двигаю рукой - и ты двигаешь. Смешно.
Они разом дотронулись ладонями до стекла точно друг напротив друга, и тут что-то случилось. Их руки провалились внутрь, в стекло, и теперь они словно срослись вместе в районе запястья.
- Что за херь... - испуганно пробормотал Дмитрий и дёрнулся. Рука погрузилась глубже, и у его отражения тоже.
- Я не могу вытащить! - забеспокоился второй.
- Давай попробуем одновременно, - оба Дмитрия напряглись и потянули руки наружу.
- Я помогу! - крикнули Ларисы и, ухватив каждая своего Дмитрия за пояс, принялись тащить их от стекла.
- Не получается, - сказал Дмитрий, и на его лице отразился страх.
- Что же делать? - спросил второй.
Женя, до этого с широко раскрытыми глазами наблюдавший за тем, что происходит, вдруг произнес:
- Стойте. Так вы руки себе оторвёте, и никакого толку. Попробуйте пошевелить той частью руки, которая уже за стеклом. Вы её чувствуете?
Дмитрий сосредоточенно нахмурился:
- Да, чувствую. Вот пальцами пошевелил. Вот фигу показал.
- Я тоже, - сказал второй.
- Значит, по ту сторону стекла что-то есть, там можно находиться. Я бы на вашем месте прошел навстречу друг другу.