Атака крылатых гусар
(По правде говоря, работать над темой "как поправить дела в
Беларуси" нет большого желания, поскольку имеется подозрение,
что на теперешнем историческом этапе мы находимся в ситуации "чем
хуже, тем лучше" и что выгоднее не тратить силы на малопродуктив-
ные попытки переубеждения, а сберегать их, готовя интеллектуаль-
ные инструменты ко времени, когда переубеждать уже будет БОЛЬШОЙ
КРИЗИС. Вдобавок это ведь неправильно -- предоставлять за просто
так идеи хорошо устроившимся людям, которые в лучшем случае
отмахнутся от них, в худшем -- станут перевирать, выдавать за
свои, кормиться с них, дискредитировать их своими прикосновени-
ями, продлевать посредством их существование неэффективного
социального порядка и своё пребывание на чужих, незаслуженных
местах вместо того, чтобы, может быть, скорее отправляться в
места несколько отдалённые, но более соответствующие "заслугам".)
Проект "Беларусь" (построение более-менее суверенного белорус-
ского государства и образование современной белорусской нации)
вроде как состоялся, но большинство охваченных им людей хоть
чем-нибудь в нём сильно недовольно, вдобавок проект хронически
пребывает в ненадёжном состоянии, а время от времени и вовсе
оказывается на грани прикрытия. Вряд ли кто-то из реалистично
мыслящих индивидов верит в него вполне. Между тем, в него вложено
уже немало трудов, и не так уж много требуется ещё усилий, чтобы
вывести его, наконец, на перспективный путь.
Основная масса людей, задействованных в проекте "Беларусь",
стремится поиметь от него побольше сегодня и завтра (и у многих
это очень даже получается), а про общее послезавтра думают лишь
ничего не решающие одиночки, да и то частью невпопад -- в меру
замусоренности интеллектов как бы достижениями современной мысли.
* * *
От так называемых общественных наук в практике белорусского
национального строительства мало толку. Эти науки выступают в
основном не как инструмент для решения общественных проблем, а
как область кормления научных и псевдонаучных работников и пре-
подавателей, а также как средство нейтрализации интеллигентной
молодёжи, источник наукообразного материала для пропаганды и
средство заморачивания клиентов некоторыми как бы экспертами.
Здравой, практической философии сегодня по существу нет, а есть
только неохватная масса зауми, в которой вязнут добросовестные,
но методически неподготовленные люди, отправившиеся искать важные
истины.
Те, кто воспринимают современное общество как явно больное и
нуждающееся в лечении, зачастую не становятся на рационально-
революционную позицию, а, отойдя от деградационного "мэйнстрима",
проваливаются в какую-нибудь интеллектуальную ловушку: религию,
эзотерику, нацизм, антисемитизм, наукообразную заумь.(Интернет
очень облегчает такое проваливание -- и вообще по большому счёту
является не усилителем, а нейтрализатором интеллектуальной
деятельности в обществе.)
От людей, формально являющихся как бы местными интеллектуальны-
ми авторитетами, делу обустройства Беларуси нередко бывает больше
вреда, чем пользы, потому что они озабочены скорее не указанным
делом, а сохранением своего статуса в связи с ним, и вдобавок
берутся за темы, в которые не могут привнести ничего, кроме
информационного шума.
Ситуация в белорусской научной отрасли похожа на ситуацию в
белорусской политической области: слежавшийся верхний слой что-то
может делать и даже справляется с проблемами, какие попроще, но
он недостаточно радикален и качественен, чтобы вполне отвечать
всё более серьёзным вызовам эпохи. И в научной отрасли, и в
государственном управлении требуется обновление не кадров даже, а
мыслительных парадигм.
Короче, в решении проблем белорусской нации опираться надо в
основном на здравый смысл и на данные естественных наук, "не под-
даваясь на провокации" гуманитариев, порченных властями, загра-
ничными спонсорами, модными философами и интернетом.
* * *
Для обострения восприятия ситуации в Беларуси рискнём прибегнуть
к следующему сравнению (оно не подходит политиканствующим демагогам,
а для людей думающих оно нормальное).
Третий рейх просуществовал всего лишь 12 лет (часть которых
была заполнена войной, хорошо для него начавшейся, но очень плохо
закончившейся), но за это время был сделан огромный рывок в
научно-техническом развитии. К примеру, космические успехи СССР и
США в конце 1950-х в значительной степени опирались на немецкие
достижения в ракетостроении. А разработанный при немецком тотали-
таризме автомобиль Volkswagen производился с небольшими модифика-
циями даже в конце 1970-х. По сути за 12 лет в Германии была вы-
строена и успела проявить свою силу новая цивилизация: со специ-
фическим менталитетом, специфическим образом жизни, специфическим
искусством. Белорусский же режим "сильной власти" существует
более 18 лет, причём стартовал он в гораздо более благоприятных
условиях, чем те, какие были у Германии в 1930-х, но прорыва всё
нет (и, наверное, уже не будет), а радоваться по-крупному можно
только тому, что зато хоть войны не было. Причина "тормозючести"
белорусского варианта -- не в количестве "человеческого материа-
ла" (в Афинах времён Сократа, Платона и Аристотеля его было зна-
чительно меньше, а мы до сих пор потребляем тогдашние достижения
мысли), а в его качестве, точнее, в том, какая программа заложена
в головах. То, что белорусов в несколько раз меньше, чем немцев в
1933 г., -- не минус, а большой плюс: во-первых, соседи не боятся
местных социальных экспериментов, во-вторых, управленческая ие-
рархия в принципе может быть более компактной и соответственно
менее бюрократичной. И вот, имея такой плюс, а вдобавок компьюте-
ры, интернет и опыт предшественников, мы всё равно "тормозим" --
и ничего великого и позарез нужного не подарили ни себе, ни миру
даже в таких сравнительно простых и областях деятельности, как
медицина, образование, домостроительство, производство продуктов
питания.
В белорусском обществе нет установки на "сказать своё слово
миру", а есть установка только на "вписаться в мировые тенденции"
(в нестоящее время по большей части деградационные). Если ты хо-
рошо пиликаешь на скрипочке или классно программируешь дурацкие
компьютерные игры, с тобой здесь будут носиться, как с писаной
торбой, назовут талантом и достоянием нации, потому что ты не
покушаешься ни на расхожие вредные привычки, ни вообще на сложив-
шийся порядок вещей. А если ты говоришь о необходимости пересмот-
ра устоявшейся системы ценностей РАДИ ВЫЖИВАНИЯ ВСЕХ в уже обо-
зримом жутком будущем, тебя в лучшем случае не воспринимают как
что-то, заслуживающее благожелательного внимания.
Нужна психологическая установка на прорыв, на радикальные пере-
мены (если не массовая, то хотя бы в интеллектуальных кругах и в
верхнем слое власти). А если её не будет, то не появится ничего
существенно нового, дающего шанс противостоять угрозе глобальной
катастрофы.
* * *
Социальная организация существует в целом на благо людей, но
люди, охваченные социальной организацией, пользуются ею себе во
благо в очень разной степени, и многие не столько пользуются ею,
сколько страдают из-за своей вовлечённости в неё, а уйти из
социума у них не получается.
Прежде, чем оценивать общество или изменять в нём что-либо,
следует ответить на вопрос, а что же людям нужно на самом деле:
что идёт им на пользу и что -- во вред.
Правильно отвечать на этот вопрос чрезвычайно сложно, поскольку
в обществе существует множество всяких "механизмов", нацеленных
на то, чтобы сбивать людей в этом деле с толку.
Всякий расхожий неправильный вариант ответа на вопрос, что есть
благо, удобен какой-то группе людей, и эта группа принимает меры
к тому, чтобы он имел побольше приверженцев, а заодно при случае
и вообще к тому, чтобы другие люди не становились умнее и осведо-
млённее, то есть, не повышали своей способности находить правиль-
ные ответы на сложные вопросы, касающиеся человека и общества.
В спорах о благе люди обычно стремятся не к отысканию истины, а
к защите позиции, представляющей для них существенное удобство в
текущий момент и в близком будущем. Даже когда люди, как им ка-
жется, в самом деле стремятся к истине, они испытывают трудности
на этом пути из-за своей эмоциональности, недостаточной интеллек-
туальной мощности, слабой методологической подготовленности, под-
верженности влиянию широко распространённых мнений.
Самый важный вопрос человеческого бытия -- вопрос о благе --
является весьма "затемнённым" и вдобавок довольно рискованным.
(Вопрос о "смысле жизни" -- это другая формулировка вопроса о
благе.) Между тем без определённого ответа на это вопрос многие
оценочные суждения и многие рекомендации, касающиеся не только
личности и общества, но иногда даже, к примеру, технических
вещей, являются довольно сомнительными.
Для индивида определиться с пониманием блага значит эксплициро-
вать основания своих суждений, сделать эти основания проверяемы-
ми для других людей и для него самого.
Итак, что есть благо. То есть, к чему нам следует стремиться по
большому счёту.
* * *
Мы, белая раса, -- сегодня на перепутье: можно выводить челове-
ков, устойчивых к достижениям химии, алкоголю, перееданию, мало-
подвижности, различным излучениям и т. п., а можно вернуться к
эволюционно отшлифованной "классической схеме", несколько подчис-
тив её от генетического мусора последних десятилетий и загрузив
массовые мозги немного другим содержимым. Первый путь -- это
скорее всего путь вымирания, потому что люди вряд ли успеют
приспособить себя к обитанию в новом мире, который они для себя
сотворяют посредством разнообразных загрязнений и пр.
Есть две, вещи на которых держится "классическая схема" сущест-
вования человеков. Обе очевидны с научной точки зрения, но упорно
замалчиваемы в массовом информационном поле. Первая -- это пред-
ставление о том, что для индивидуального выживания, для сохране-
ния и развития человеческих качеств наиболее благоприятен умерен-
ный дискомфорт, а не "всё более полное удовлетворение потребнос-
тей трудящихся". Вторая -- представление о том, что для сохране-
ния генетического качества популяции требуется исключение некото-
рого количества особей в каждом поколении из процесса воспроиз-
водства организмов, то есть, неоставление ими потомства (нынешнее
"стихийное" падение рождаемости -- это не отсев, а лишение
возможности обоснованного отсева).
* * *
Об инновациях как нынешнем buzz-word. Инновации инновациям
рознь. Чтобы инновации приносили реальную долговременную выгоду в
широком (а не только экономическом) смысле, они должны быть сис-
темными, то есть, в рамках некоторой концепции развития. Если нет
концепции развития, то любая инновация оказывается сомнительной в
части своей полезности в широком смысле. А концепция развития --
это отнюдь не список приоритетных направлений, составленный на
основе стремления вписаться в мировые тенденции. Концепция разви-
тия -- это в первую очередь представление о том, что такое благо
и каким образом можно его обеспечивать. То есть, это представле-
ние о том, какими ДОЛЖНЫ БЫТЬ мировые тенденции. Если они не со-
ответствуют здравой концепции развития, они ведут к глобальному
кризису.
Вообще, любое общественное мероприятие обретает смысл (и может
оцениваться) только в рамках некоторой концепции развития. Что
хорошо с точки зрения одной концепции, может оказаться плохим с
точки зрения другой. Поэтому надо в первую очередь определяться
с концепцией развития, а не спорить о частностях.
Чтобы люди могли что-то делать совместно, требуется некоторое
сходство их позиций. Если оно изначально не существует, надо про-
бовать прийти к нему посредством обсуждений. Но обсуждения бывают
продуктивными лишь при условии некоторой методологической подго-
товленности их участников. То есть, надо вдобавок (а лучше -- в
первую очередь) повышать культуру интеллектуальной деятельности.
* * *
Из одного и того же "человеческого материала" можно выстраивать
социальные системы очень разного качества. Если исключить патоло-
гическое (заведомые отклонения от нормы в худшую сторону), то в
поведенческих установках людей нет ничего безусловно плохого
(иначе говоря, вредного для них при любых обстоятельствах), зато
есть инстинкты, обеспечивающие индивидуальное выживание в НЕБЛА-
ГОПРИЯТНЫХ социальных условиях. Проявления этих инстинктов, на-
блюдаемые из благоприятных социальных условий, выглядят "дикос-
тью" или даже "зверствами". Если создать благоприятные социальные
условия, а "зверским" инстинктам найти социально-приемлемые при-
ложения, то люди будут вести себя много альтруистичнее. То есть,
даже из нынешних белорусов, как ни огорчительно их среднее
состояние, в принципе можно ещё построить общество много более
эффективное, чем то, какое есть. Сложность -- в отсутствии
"критической массы" понимающих это.
В настоящее время мышление белорусов интенсивно разрушается
телевидением, интернетом, газетами и т. п. Направления разруши-
тельных воздействий:
1) абсурдизация;
2) потакание слабостям;
3) фрагментирование сознания;
4) перегружение информацией и псевдоинформацией;
5) подавление критического мышления.
Чтобы сохранять то, что осталось от здравого мышления белору-
сов, надо перестать поощрять распространение нынешних массовых
информационных технологий: интернета, мобильной связи, компьютер-
ных забав.
Современное интенсивное разрушение и саморазрушение человеков
под предлогом всё более полного удовлетворения массовых потреб-
ностей имеет место потому, что оно несёт текущую экономическую и
политическую выгоду. Нынешнее белорусское государство не имеет
запаса прочности, запаса ресурсов для того, чтобы пренебрегать
текущей выгодой ради будущего общего блага.
* * *
Нациеобразующие факторы:
1) общая история, которую можно исследовать, обсуждать, экстра-
полировать, использовать в качестве источника прецедентов,
применять как основу в произведениях искусства, в системе
политических образов, в идиомах;
2) общие мифы (исторические, мировоззренческие), обеспечивающие
приятные коллективные переживания;
3) общие текущие интересы: общая территория и прочее имущество,
которое можно использовать совместно;
4) общий привычный образ жизни, имеющий некоторые преимущества;
5) общие традиции, задающие формы переживания тех или иных
приватных событий (смотрин, женитьбы и т. п.);
6) общий язык, общая культура, облегчающие взаимопонимание и
совместное действие;
7) общие враги, вынуждающие обороняться совместно;
8) общий вождь, решающий за всех;
9) общее привлекательное будущее.
В отношении белорусов все эти факторы хоть сколько-нибудь дейс-
твуют, но слабо. Сегодняшних белорусов нельзя назвать состоявшей-
ся сплочённой нацией, существенно проявляющей себя как целое.
* * *
О том, можно ли в белорусском нациетворчестве полагаться на
мифы о великих литвинах, колошмативших всяких врагов на простран-
стве своей огромной Родины "от моря до моря". Миф -- это красивая
интерпретация реальности, отбрасывающая неприятные детали, добав-
ляющая приятные и предвзято подходящая ко всяким неопределённос-
тям. Мифологизировать -- значит подставляться под обвинение во
лжи, однобокости, чрезмерных упрощениях, двуличии, манипуляторст-
ве. Если очень упорно заниматься мифологизацией белорусского мас-
сового сознания, то второсортная тоже-нация у белорусов, навер-
ное, может в конце концов получиться, а супер-нация, адекватная
вызовам XXI века, -- нет. Становиться в национальном аспекте
такими, "как все", сегодня уже не имеет смысла, потому что время,
когда от этого была польза, уже ушло. Общий красивый миф в
состоянии сплочать нацию, но сплочать в основном для совместных
глупостей. Для больших разумных дел надо сплочаться на основе
правды и критического мышления. Мы вступаем в эпоху, когда либо
состоится массовая "переоценка всех ценностей", либо произойдёт
глобальная катастрофа.
В условиях открытости информационного пространства горделивое
тра-та-та про то, что на самом деле, может, было, а может, и не
было, станет вызывать много публичной критики и в итоге всё равно
сработает лишь в малой степени. Эпоха, когда легко было культиви-
ровать национальные мифы, ушла. Сегодня можно, пренебрегая крити-
кой, культивировать только мифы глобальные, цивилизационные. К
примеру, по поводу "демократии", "свободы" и "прав человека".
Это Гитлер в отсутствие интернета мог позволить себе "грузить"
немцев историческими версиями на своё усмотрение, да и то при-
шлось позаботиться, чтобы продаваемые немцам радиоприёмники при-
нимали только немецкие радиостанции.
Наверное, венгры, финны, албанцы могут позволить себе расска-
зывать на своих изолированных языках всякую всячину о величии
венгров, финнов, албанцев, а русскоязычные белорусы о себе -- не
могут -- и даже просто русские не могут, потому что их за это
критикуют и высмеивают русскоязычные тюрки, кавказцы, евреи и
др., включая тех же белорусов. Разумеется, до некоторой части
народа критика мифов не доходит, а некоторой оказывается безраз-
личной, но так или иначе массовая неистовая вера народа в немнож-
ко выдуманного себя не сложится, причём дистанцироваться от неё
будут люди более соображающие и более честные.
Можно прописывать белорусские мифы по-белорусски, то есть, вне
русскоязычного информационного пространства, и тогда будет неско-
лько меньше критики их, но и спроса на них тоже. И критика ведь
всё равно неизбежна.
Да, живучесть мировых религий показывает, что получается успеш-
но эксплуатировать мифы даже не столетиями, а тысячелетиями, но в
этом деле есть нюансы, и они не в пользу белорусского историчес-
кого мифотворчества.
Самое главное: опора на миф несовместима с установкой на прорыв
к новым человеческим качествам, к "сверхчеловеческому", к более
эффективному мышлению. Опора на миф -- это движение по кругу в
очень старой колее в условиях усугубляющегося глобального кризиса
природопользования, обусловленного несоответствием между уровнем
интеллектуальности общества и накопленными техническими возможно-
стями.
Разумеется, правда тоже уязвима -- если не для критики, то для
псевдокритики, и вообще по поводу сложных вопросов препираться
можно бесконечно, но установка на правду, а не на миф, всё-таки
более уважаема, более надёжна, позволяет опираться на научные
методы и обеспечивает более быстрый приход спорящих к "общему
знаменателю". Правду, только правду, "как бы ни была она горька".
ВСЮ правду -- на некотором уровне детальности. Только так можно
завоёвывать доверие хоть сколько-нибудь думающих людей. Даже
однократная выявленная ложь значительно повышает сомнительность
всего остального материала из того же источника. Люди, берущиеся
за национальное строительство, могут позволять себе ошибки, но не
могут позволять себе интеллектуальную нечистоплотность, иначе
успехи их будут лишь временными, а расплата за эти успехи --
тяжёлой.
Лучшие средства защиты умопостроений -- это их корректная агру-
ментация и успешная практика на их основе. Такие методы, как мно-
гократное повторение одного и того же на разные лады и причинение
неудбоств критикам, тоже помогают, но не много и не долго.
* * *
О белорусском языке. Как ни близок он к русскому, он в состоя-
нии обеспечивать некоторый языковый барьер, то есть, некоторое
отделение белорусского информационного пространства от российс-
кого, позволяющее частично защищаться от российской пропаганды,
от массового привития российского взгляда на вещи. Русскоязычный
участок белорусского информационного поля просматриваем и прост-
реливаем россиянами на всём своём протяжении. С белорусскоязычным
же участком им возиться зачастую лень, так что там белорусы могут
говорить о своём, меньше оглядываясь на чужие реакции. Иное дело,
что отгораживать от россиян пока почти нечего.
Потакание нынешней белорусской власти русскому языку имеет ту
же причину, что и её потакание алкоголизации населения: и то, и
другое приветствуется основной частью народа и даёт текущую эко-
номическую выгоду. Правда, заодно подпиливается сук, на котором
сидит сама белорусская власть, но ей лишь бы день простоять да
ночь продержаться, а вдобавок есть шанс пересесть на другой сук
(к примеру, заменить вымирающее коренное население иммигрантами).
При нынешней культурной ситуации в Беларуси единственное, что
удерживает массу народа от стремления поглотиться Россией, -- это
то, что хрен редьки не слаще. Если Беларусь существенно отстанет
от России в доходах большинства населения, мы после ближайших
выборов окажемся россиянами -- несмотря на bla-bla-bla про битву
под Оршей, 1812 год и т. п. Впрочем, если бы Европейский Союз
сильно захотел сделать Беларуси Anschluss ("присоединение") и дал
России какие-то отступные, большинство белорусов сопротивлялось
бы этому ещё меньше, чем "аншлюсу" к России, -- даже при нынешней
популярности русского языка.
Соль в том, что атаки крылатых гусар и стародавняя литвинская
"Погоня" здесь мало кого воодушевляют сами по себе. Большинство
белорусов подходит к национальному строительству утилитарно: а
что они будут с этого иметь сегодня и в близком будущем? Если
говорить об активистах национального строительства, то и у многих
из них это святое дело -- в основном способ зарабатывания на
жизнь и делания карьеры. Для молодёжи -- ещё повод покучковаться,
посамоутверждаться, побузить. Это всё очень человеческое, и люди
здесь другими будут вряд ли: UBI BENE, IBI PATRIA. Чтобы PATRIA
была привлекательной, надо, как ни крутись, обеспечивать в ней
BENE. Прекрасные рассказы о величии героических предков -- это
тоже часть национального сервиса, но часть малая.
Чтобы национальные мифы заработали как существенная сплочающая
и мобилизующая сила, заменяющая критический разум и природные
ресурсы, надо довести население до состояния массовой истерии ---
как в Германии 1930-х. Но, во-первых, при нынешней ситуации в
Европе это невозможно, а во-вторых, массовая истерия не отменила
бы вопроса "Quo vadis?" -- в смысле: куда тебе двигаться, бело-
русский народ?
Можно представить дело и так, что, чтобы спасти буксующий про-
ект "Беларусь", надо всего лишь немного по-иному распределять так
или иначе отпускаемые на него Европой -- и белорусским государст-
вом -- средства: в первую очередь поддерживать интеллектуализацию
и "прорывные" проекты (а не "гражданское общество", "культуру",
научные частности и разношёрстные инновации), потому что в нынеш-
них глобальных условиях только через это добывается шанс на
светлое будущее. Если бы люди здесь не устали от уже десятилетий
неопределённости и всяких мелких потуг, можно было бы даже пред-
ложить белорусам, чтобы они приняли на себя роль эксперименталь-
ных европейских существ для отработки на них нового образа жизни
-- наиболее подходящего для XXI века -- и получили под это ещё
чужих денег, причём даже без необходимости возвращать их.
Возврат на главную страницу