Бурлака Александр Алексеевич : другие произведения.

Взрослый

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


   Взрослый
  
   Мне снилось, что я падаю на солнце - большое и тёплое, но никак не горячее, каким должен быть плазменный шар. Навстречу мне рвались протуберанцы, радостно приветствуя нового жителя жёлтой звезды. Я зажмурился. Свет казался мне невыносимо ярким. Солнце-матушка. На секунду мне показалось, что солнце улыбается - как на детских рисунках.
   Что самое странное, я отлично понимал, что на самом деле я лежу в криогенной тюрьме, во льду, осуждённый за государственную измену.
   Но я всё равно падал на ласковое солнце. Падал, с каждой секундой всё больше желая на него упасть...
   ***
   - Кажется, он просыпается, Жиль! - у меня явно были глюки. Мне казалось, что эти слова были произнесены маленькой девочкой.
   Последовал ответ по-французски. На этот раз говорил мальчишка. Ну, точно глюки. Наверное, заморозка так влияет на мозги. А, может быть, я ещё не проснулся.
   Желая проверить это, я открыл глаза, но первые несколько минут ничего не мог увидеть кроме яркого света.
   - Маша, проверь зрачки, - голос был с едва уловимым акцентом.
   В глаза мне посветили. Я зажмурился.
   - Да жив я, жив! - попытался крикнуть я, но вместо этого просто прохрипел нетто невнятное.
   Смотрящая мне в лицо светловолосая девчонка рассмеялась. Чего смешного? Я заметил, что волосы у неё заплетены в две торчащие косички, а на лице полно веснушек. Я попытался поднять руку, и к моему удивлению, мне это удалось. С трудом, но удалось.
   Однако веснушчатая галюцинация не исчезла, а только с визгом отскочила в сторону. А я уставился потолок. Цвет потолка в лечебных и военных (равно как и в исправительных) учреждениях обычно, не отличается разнообразием. Он белый в самом лучшем случае. В худшем - грязный.
   Этот потолок был цвета весенней травы. И на нём были нарисованы весёлые зверюшки.
   - Доктор, - простонал я.
   - Да, отозвалась галюцинация с косичками, - как ты себя чувствуешь?
   - У меня галлюцинации. Скажите, я отбыл весь срок, или меня помиловали?
   Молчание. Думают. Значит, что-то не так. Я попытался поднять голову. Ни фига себе! Комната действительно была палатой, и медицинской техники в ней было предостаточно. Какой-то аппарат тянулся ко мне несколькими проводками. Медперсонал был представлен уже виденной девчонкой и коротко стриженым мальчишкой. Обоим было лет десять максимум и обое были в белых...халатах - решил я. Мальчишка, к тому же держал в руках какой-то прибор. Силы оставили на меня и я откинулся на подушку, оказавшуюся неожиданно свежей и мягкой. Как в детстве....
   ***
   Проснулся я от того, что в мою палату заглянуло солнце. Я машинально потянулся и понял, что мышцы меня понемногу слушаются.
   Палата была той же самой, только на этот раз в ней никого не было, а от аппарата ко мне тянулся всего один провод. На всякий случай я ущипнул себя. Ай! Наверняка не сплю. Ну, или в конец брежу. Я сел в кровати. Зверюшки из детских книжек, разноцветный ковёр на полу, шарики под потолком. Противостресс, надо полагать.
   Надо же беспокоятся о бывшем заключённом. Да... наверно, я отбыл полный срок. Только за пятьдесят два года Россия могла так измениться. Впрочем, власть могла поменяться куда быстрее, и я теперь, возможно, не изменник, а герой. Соединённых Штатов... Кстати, почему я вообще решил, что я на территории России?
   Додумать мне не дали. В дверь влетел вчерашний парнишка. Халат на нём был расстёгнут и виднелись шорты и футболка.
   - Привет, - сказал я.
   - Привет, - похоже, мальчишка был приятно удивлён моим состоянием, - Как ты себя чуствуешь?
   - Слабый очень. И есть хочется.
   - Глаза не болят?
   - Нет. Тебя как зовут?
   - Жиль.
   - А меня Павел. Я здоров? И какой сейчас год?
   Жиль замялся.
   - Ты здоров и можешь выйти отсюда, после того, как я тебя осмотрю, только я советую взять провожатого.
   - Чего? - не понял я, - Жиль, а можешь позвать кого-то из взрослых?
   - Нет. Не сейчас, - сказал Жиль, встретившись со мной взглядом. Глаза у него были чёрные.
   Я встал с кровати и отцепил провод. Пора было это кончать. Эй, майоры! Эй доктора, выходите! Вот только я голый...
   Должно быть вид у меня был достаточно глупый, потому, что Жиль не удержался и спросил.
   - Так и пойдёшь?
   Его вид голого капитана ВВС РФ, разжалованного в рядовые, забавлял.
   - Ну, всё! Хватит меня проверять, - крикнул я, обращаясь к потолку и стенам, - уберите от меня этого сопляка!
   Наконец-то мне удалось его разозлить.
   - Я не сопляк! И это не проверка. И взрослых здесь нет, Павел.
   Я вдруг понял, что он не врёт. Не может быть взрослых в этом месте. А потом я похолодел...
   - Какой сейчас год, Жиль? 2114, когда меня должны были разбудить, Или 2154, Или 2314...
   - Тебе лучше сесть.
   Я последовал совету. Господи...
   - Если брать от Рождества Христова, то сегодня 22 июня 3641 года.
   Он казался совсем взрослым. Стоял, скрестив руки на груди, и смотрел на меня с жалостью. И не было в его взгляде того почтения, которое обычно испытывают дети по отношению к взрослым. Впрочем, уже через секунду всё изменилось
   - Да ты не переживай так, Павел. Ну, подумаешь, проспал чуть дольше. За то у нас ты столько интересного увидишь!
   - А самодвижущиеся дорожки у вас есть? - наобум спросил я.
   - Есть... Паша, улыбнись. Хочешь, я весёлого слона покажу?
   Я был в шоке. Мне было всё равно - весёлый слон или грустный жираф. Главное, что я был бесконечно далеко от своего времени.
   ***
   - Почему меня не разбудили вовремя? - с нажимом спросил я
   - Насколько я понимаю, вас засекретили, а потом забыли, - ответил Жиль, - хоть, как такое могло случиться, я не понимаю.
   - А кто понимает?! - я неожиданно сорвался на крик, - Кто!?
   - Я - ответил мальчишеский голос у меня за спиной. Я обернулся и увидел худенького голубоглазого мальчишку ещё младше Жиля. В руках он держал пакет.
   - Ты? - подозрительно спросил я.
   - Я, - Голос мальчика был неожиданно спокоен, - Меня зовут Миша. Я историк. Тебя, как я понимаю, зовут Павел.
   - К взрослым принято обращаться на "вы". Тебя разве не учили?
   - Учили, - хитро улыбнулся Миша, - но это было давно и неправда.
   Я поперхнулся. Слова о том, что я хочу, что бы наконец, появились взрослые и убрали от меня этих несносных детей, застряли у меня в горле. Вместо этого я спросил:
   - Где я нахожусь?
   - Центр экспериментальной медицины. Берест. Российская территория. Земля. Можешь одеться, - сказал Миша, протягивая мне пакет с одеждой.
   Я начал одеваться. Одежда была отвратительная - яркая и несерьёзная. По мне, так тюремная роба лучше. Миша терпеливо ждал. Я не выдержал первым.
   - Почему со мной общаетесь вы, дети. Не пойми меня неправильно, - спохватился я. Ответил Жиль:
   - Потому, что на Земле не осталось никого, такого взрослого как ты.
   Я уронил сандалию. Посмотрел на Мишу. Нет. Не шутит. И не издевается.
   - Совсем?
   - Совсем. Такие как ты вымерли.
   - Как вымерли? Сами по себе?
   Мальчик Миша смотрел на меня глазами древнего старика.
   - Да, Паша. Пойдём, я тебе всё расскажу.
   Мы вышли из палаты (причём я едва не ударился головой об притолоку) и оказались в не очень длинном коридоре всё той же весёлой расцветки. Попрощались с Жилем. Горели разноцветные лампочки. Стояли живые цветы. Ходили люди. Мужчины и женщина. Каждому, естественно не было больше десяти. На меня оглядывались, но без опаски. Скорее с интересом.
   Мы спустились на два этажа ниже и оказались в большом светлом холле. Миша уверенно пошёл к выходу.
   - Миша.
   - Что?
   - А кто-нибудь знает, что я выписан.
   - Жиль знает. Этого достаточно. Кому надо он скажет.
   Мы подошли к стеклянным дверям, разъедавшимся в стороны при нашем приближении. Вслед за Мишей я ступил в солнечный мир тридцать седьмого века...
   ***
   Мы сидели под дубом в парке. Впрочем, где здесь кончается парк и начинаются жилые кварталы, я так и не смог понять. Я никогда не был в Бресте двадцать первого века, но Берест тридцать седьмого поразил меня до глубины души.
   Я никогда не интересовался фантастикой. Военная служба к этому, знаете, не располагает. Всё, что я ожидал от будущего - это звездолеты, бластеры и роботы. Но мир вечных детей был похож на мои представления о будущем, как дневальный на стойкого оловянного солдатика.
   Как я уже говорил, мы сидели в парке. Но это не был строгий городской парк с подстриженными по уставу кустами и заплёванными мусорками. Скорее это был цивилизованный лес. Я собственными глазами видел гуляющих под деревьями ланей. Бурундука я кормил сам. Но наибольший шок у меня вызвали дети, играющие с волком. Серый хищник радостно вилял хвостом. Похоже, сказки про красную шапочку и трёх поросят здесь популярностью не пользуются.
   Летающих машин, к моему удивлению было мало, а те, что были, представляли собой что-то вроде наших микроавтобусов. Наверное, большая часть Солнечных ( так называли себя теперь жители Земли) предпочитали пользоваться гиперокнами - кольцами генерирующими тоннель в гиперпространстве: проходя через такое окно что-то около метра, человек перемещался на сотни и тысячи километров...
   - Павел, ты слушаешь? - спросил Миша ( Или мне его Михаил Степановичем называть? Всё-таки ему больше полутора тысяч лет)
   - Да-да. Извини. Я просто подумал, что теперь я - Незнайка в Солнечном городе.
   - Кто?
   - Да так. Персонаж детской книги. Не читал?
   Миша покачал головой и продолжил свой рассказ.
   - Так вот. Взрослые никак не хотели понять, что дети больше не хотят становиться такими как они. Они не понимали, почему мы остаёмся детьми. А мы просто радовались и не взрослели. Они пытались нас лечить. Накачивали гормонами. Большинство получивших такое лечение, умерло. Те, кто остались живы - не изменились. Тем временем, всё больше детей становилось такими как мы. Постепенно взрослые поняли, что это уже не остановить и впали в панику. Они вывезли всех, кто по их мнению был заражён в резервацию и попросту бросили. Думали, что мы не выживем сами. Но оказалось, что дети могут сами себя обеспечить. Я сам работал за станком по многу часов. А потом оказалось, что это уже не остановить. Рождающиеся дети снова и снова отказывались взрослеть, бояться, ненавидеть...
   Он рассказывал так вдохновенно, что я уже начал представлять себе всё это.
   - Тогда взрослые сдались и пустились во все тяжкие. Кто-то покончил с собой, кто-то спился. Кого-то убили другие... Мы пытались их спасти, но... Те, кто смог принять новый мир, ещё долго жили среди Любящих.
   - Любящих?
   - Вторя ветвь человечества. Они... другие.
   - И всё-таки объясни, как такое могло случиться? - я мял в руках листик, - Вы живёте вечно. У вас не бывает убийств, грабежей, изнасилований. Это я ещё могу понять. Вы смогли победить все болезни, включая ОРЗ... это круто... Но как вы можете жить вообще без злости, страха, ненависти? У вас не бывает несчастных случаев, аварий. Вы что, никогда не ошибаетесь? Как вы это делаете?
   Миша доброжелательно улыбнулся. Как ребёнку.
   - Так же, как живём вечно. Мы не хотим зла. Просто не хотим. Страха. Ненависти. Беспокойства. Просто Свет подкрепленный новейшими технологиями. У нас сознание работает совместно с подсознанием. Мы управляем своим телом.
   - Но...
   - То же и с законами физики. Вселенная - это добро. Я знаю, что ты думаешь по-другому и не можешь принять нашу веру. Именно этого не могли принять другие взрослые. Поэтому они не выдержали.
   Я смотрел на колышущуюся невдалеке призрачную структуру. Голографическое искусство. Похоже одновременно на цветок, звезду...много на что.
   - Значит, вы не можете умереть...
   - Почему же? Можем. Только мало кто хочет. Даже на подсознательном уровне. На самом деле погибнуть может каждый из нас. Таких как я сейчас всего три процента, тех, кто помнит ваш мир. Мир взрослых.
   - Но откуда берутся новые Солнечные? Не аист же вас приносит?
   - Ты будешь смеяться, но организация, которая синтезирует новых Солнечных так и называется " Аист". У нашего ведущего биохимика, кстати твоего тёзки, было необычное чувство юмора.
   Я расхохотался. Не шутке великого тёзки, конечно, а только для того, что бы не заплакать. Миша смотрел на меня некоторое время, затем тоже рассмеялся. Он смеялся тем звонким беззаботным смехом, каким умеют смеяться только дети и сумасшедшие.
   Наконец, он умолк и сказал:
   - Между прочим, здесь ничего смешного. Если верить прогнозам, то лет через двести мы будем получать 90% новых солнечных от "Аиста"
   - Есть и другие возможности?
   - Приток от Любящих и от трансформировавшися инопланетян. Впрочем, последнее мы вообще никогда не брали во внимание. А вот от любящих к нам переходит сейчас треть их детей. А ведь когда-то приходило больше половины.
   - Любящие могут иметь детей?
   - Конечно, на то они и Любя... Подожди! - Он прикрыл глаза и пару минут просидел, тихо бормоча себе что-то под нос. После чего открыл глаза и в ответ на мой вопросительный взгляд сказал:
   - Пошли. С тобой хотят поговорить.
   Похоже, телепатия так же стала одним из привычных чудес.
   - Кто?
   - Ульяна. Водящая Российской территории.
   - Начальство? - поинтересовался я
   - Ну... скорее самая ответственная девочка... Моя знакомая.
   - Зачем я ей?
   Миша улыбнулся и потянул меня за руку. Мы пошли к мощёной дорожке. Вокруг нас порхали бабочки с радужными крыльями.
   - Уля хочет на тебя посмотреть. Беспокоится, что бы ты не испугался и не причинил вреда себе и другим.
   Я задержал дыхание. Меня всё-таки опасались. И могли принять меры....
   - Да ты не бойся. Это так. На всякий случай. Не забывай - она самая ответственная.
   Очереди возле этого гиперокна не было. Миша быстро выбрал:
   - Снежный Городок
   Картинка в кольце изменилась. Теперь там виднелось какое-то помещение. Не теряя времени, Миша нырнул в гиперокно. Я последовал за ним.
   ***
   Мы оказались в чём-то вроде прихожей. Здесь было несколько гиперокон и что-то вроде гардероба. Одежда была зимней. Народу было полно. С весёлым шумом Солнечные переодевались. Я на минуту опешил, но Миша резво потянул меня куда-то вглубь гардероба.
   Гардеробщица - улыбчивая представительница "народов крайнего севера" с замечательными длинными косами с весёлым щебетом встретила нас. Осмотрев меня с ног до головы, насколько ей позволял рост, она нырнула в глубины своего царства.
   - Нет на мой рост? - спросил я Мишу, уже облачавшегося в тёплые штаны. Совсем не стесняется переодевающихся рядом девчонок. Дети...
   - Есть. Ты не намного выше Любящих.
   Действительно скоро девчушка (как оказалось, её звали Люда) притащила мне целый ворох одежды. " Примеряй пожалуйста". - Пропищала она. Нет, мне здешняя вежливость определённо нравится..
   - Спасибо, - ответил я, - Миша, а где находится этот снежный городок, что здесь в июне холодно?
   - На северном полюсе. Разве я тебе не сказал.
   Я не удивился. Где всегда можно поиграть в снежки - на Северном полюсе. Всё логично.
   - А не холодно?
   - Нет. Как раз.
   Я застегнул шубу.
   - А у вас здесь что, летняя резиденция правительства? Ваша Ульяна случайно не Снежная королева.
   Миша расхохотался:
   - Снежная... ха-ха королева. Надо будет другим рассказать. Она ведь действительно любит зиму. Особенно катание на коньках. Собственно на каток мы сейчас и идём.
   Строение, в котором мы находились, оказалось огромным шатром. Я понял это, только когда мы выбрались наружу. Это действительно был Снежный городок - воплощённая мечта ребёнка о зиме.
   Разноцветные шатры под незаходящим солнцем, весёлые снеговики, мороженое на снегу, снежная крепость размером почти с кремль, ёлки (откуда? На льду?!) разукрашеные игрушками. Да любят Солнечные зимние праздники. Впрочем, не только они. Мимо меня прошли две девушки, уже явно перешагнувшие порог взрослости. Без сомнения это были Любящие. Получается, Солнечные - вечные дети, а Любящие - вечные юнцы? Я поделился своими соображениями с Мишей.
   - Не вечные, - поправил он меня, - но всю жизнь юные. Всю жизнь любящие.
   Мы подошли к катку. Никаких ограждений не было. Только лавочки и будка с красным крестом. Мы подошли к кучке ребят, устроившихся на одной из скамеек.
   - Привет, - теперь Миша был просто Солнечным, - я пришёл к Уле, она знает.
   В ответ на это один из ребят указал на лёд. К нам как раз подкатывалась девчёнка в плотном синем комбинезоне и красной шапочке. Ульяна. Почему-то я никак не мог назвать её Улей. С виду Солнечная как Солнечная. Светлые волосы выбиваются из-под шапочки. Но...
   Я невольно стал по стойке " смирно". Мальчишки уставились на меня. А я смотрел на водящую. Она явно была из тех индивидуумов, что уже рождаются с лидерскими качествами. Не сомневаюсь, что она была одним из лидеров полторы тысячи лет назад. Она стала бы лидером и в мире взрослых., только лет на тридцать позже.
   Уля с удивлением смотрела на меня.
   - Вольно... - шепнул Миша и я расслабился, - Уля это Паша, наш гость из прошлого.
   - Привет Паша.
   - Привет Уля.
   Уля принялась развязывать ботинки с коньками. Я ждал. Уля что-то шепнула остальным, и они поспешили. Остались только я, Ульяна и Миша.
   - Паша, скажи, ты сильно шокирован? Нашим миром?
   Я вздохнул. Врать не хотелось.
   - Да. Но к хорошему привыкаешь быстро.
   - Тебе здесь не нравится.?
   - Здесь хорошо... но так непривычно. Как в сказке.
   - Павел быстро ко всему привыкает. Я думаю, что он быстро освоится, - Сказал Миша.
   Ульяна смотрела мне в глаза. Она ещё не была во мне уверена или... я спросил
   - Уля ты взрослых раньше видела?
   Она покачала головой.
   - Нет, я родилась через двести лет после Рассвета.
   Рассвет. Вот как, значит они это называют.
   - Ульяна, скажу честно. В... моей прошлой жизни я редко общался с детьми. Я был солдатом. Привык к грубой дисциплине. Если ты считаешь...
   - Никаких если... Павел, ты хочешь остаться здесь? На Российской территории?
   - Да. Это мой дом.
   - Ты хочешь ненавидеть? Бояться? Причинять страдания?
   - Нет, конечно.
   - Вот и я не хочу лишать тебя твоего дома. Я тебе верю.
   - Спасибо. Но...
   - У тебя есть вопросы?
   - Что мне теперь делать?
   - Что хочешь. Ты что умеешь делать.
   - Я был военным лётчиком, - пробормотал я, - был, пока меня не разжаловали.
   - Пока не что?
   Миша объяснил ей. Уля была поражена.
   - А за что?
   - За измену Родине. Я передал иностранным экологам данные о новой ракете, работающей на токсичном топливе. Ракета была секретной.
   - И за это...
   Мне было очень тяжело. Воспоминания всплывали во мне с новой силой. Мне хотелось поделиться с кем-то... Поделиться. И одновременно было необычайно стыдно перед этой девочкой, которая следила за порядком в песочнице, в которую превратилась Россия, но не знала, что значит "разжаловать". Мне на плечо легла крошечная ладошка. Уля. Я почувствовал, что сейчас заплачу. Нет. Не перед ней. Остатки офицерской чести взыграли во мне. Я не буду плакать перед этими детьми.
   - Поплачь. Поможет, - посоветовала Уля.
   И я заплакал. Я даже не вздрогнул, когда меня арестовывало ФСБ. Я не просил снисхождения на суде. Я не заплакал даже, когда Катя пришла прощаться со мной навсегда. Даже очнувшись здесь, я не впал в истерику... Но сейчас я заплакал. А девочка Ульяна сидела рядом и успокаивала меня. Говорила, что теперь всё будет хорошо. Я рассказал ей и Мише всё. Мне действительно полегчало.
   Слёзы стыли на морозе. Как это глупо - плакать зимой. Миша протянул мне платок. Я поспешно вытерся.
   - Паша. О своём прошлом не беспокойся. Мы тебя предателем не считаем. Более того, я уверена, что нам очень нужен такой ответственный человек как ты. Ты взрослый.
   - Я думал, это плохо.
   Ульяна рассмеялась.
   - Нет ничего плохого, Павел. И уж точно не плохо быть взрослым. Ты можешь снова стать пилотом. На планетарные рейсы вечно квалифицированных пилотов не хватает.
   - Я подумаю.
   - Думай. Будь счастлив. Я верю, что ты найдёшь своё счастье, - она достала переговорное устройство, - Януш, что там айхо?
   Мы с Мишей тихо попрощались и отправились по своим делам. Не стоило отвлекать водящую от её дел.
   ***
   - А что такое айхо? - спросил я. Нагнулся, набрал полные ладони снега и ещё раз вытер лицо. Заметил, как дёрнулся Миша. Сопляк.
   - Не что, а кто. Инопланетяне. Трехглазые и четырёхногие. У Ули и Яцека - водящего Солнечной системы с ними встреча.
   - И давно вы с инопланетянами сотрудничаете?
   - Да почти от самого Рассвета. Установили контакт с сорока девятью разумными расами.
   - Ого! А как они относятся к особенностям Земли.
   - Каким особенностям? Отказ от зла - естественный путь для гуманоидных рас. Из тринадцати известных у семи есть аналоги Солнечных и Любящих, две состоят только из Солнечных и одна - только из Любящих. Три из них являются нашими ближайшими союзниками.
   - А здесь инопланетян где-нибудь увидеть можно?
   - Конечно. О! Тебе повезло. Смотри! Там возле тира.
   Я присмотрелся. Возле тира стояла шумная компания. В ней выделялся Любящий - парень лет шестнадцати без шапки с взлохмочеными зелёными волосами, а рядом с ним... Сначала я подумал, что это карнавальная маска, а потом увидел хвост и всё понял.
   Рядом с зелёноволосым парнем стоял кот. Ростом почти под два метра вполне гуманоидной внешности, но кот!
   - Это млукшианин. Они ближайшие союзники Любящих. Единственная гумноидная раса состоящая исключительно из Любящих. И ближайшая к Земле.
   - Не очень-то ты Любящих любишь, - заметил я всё-ещё разглядывая черного кота, в возбуждении машущего хвостом и что-то орущего. Каламбур получился невесёлым.
   - Не подумай плохого. Любящие хорошие ребята. Но им с нами не по пути.
   - Всё потому, что они взрослее вас?
   - Они не приняли Свет полностью. Они смертны, хоть и живут почти тысячу лет. Они во многом остались такими как вы.
   Я задумчиво потёр подбородок. Пробивалась щетина. Где бы найти бритву?
   - Миша...
   - Да!
   - Я ещё наверное здесь погуляю.
   Миша смотрел на меня. Полез в карман и, записав что-то на листочке, дал мне.
   - Это номер моего переговорника. Тебе действительно следует подумать. Ах да! - он что-то ещё быстро добавил, - это номер рабочего центра. До свидания.
   - До свидания.
   Я вздохнул. Мороза почти не чувствовалось. Вокруг носились счастливые дети. Я решил немного осмотреться. Первым делом пошёл поесть. Почему-то мой гид так и не покормил меня. Наверняка Солнечные уделяют еде куда меньше внимания, чем мы. Светом, что ли питаются?
   Впрочем, горячий суп развеял мои сомнения. Он был просто замечательным. И денег а него, конечно, никто не взял. Интересно, а у Любящих есть деньги? После обеда (или ужина) я решил пройтись по Снежному городку. Дрессированых белых медведей, к моему удивлению, здесь не оказалось. Зато я обнаружил трассу горизонтального слалома. Лёд был намагничен и вместе с санками создавал что-то вроде маглева, так что можно было легко прокатиться, не касаясь льда. Я решил попробовать. У! Как же я давно не испытывал ощущение полёта! Пойти, что ли действительно переучиваться на их летающие маршрутки?
   Бац! Мне в лицо попал снежок. Раздалось хихиканье. Я не разозлился. Просто слепил снежок и запустил им в ответ. Ха! А быть ребёнком не так и плохо! Главное при этом не забыть, что ты взрослый.
   Не заходящее солнце всё так же висело на небе, когда я зашёл в один из шатров для отдыха погреться. Здесь я заметил уже знакомых мне зеленоволосого парня и млукшианина. Они о чём-то весело болтали прислонившись к одной из опор. Возле них лежали игральные карты. Я решил познакомиться, тем более, что они уже бросали на меня заинтересованные взгляды. В конце-концов, нужно поговорить с кем-то, кто считает себя взрослым.
   - Привет, можно к вам.
   - Привет, sit down please, - Любящий смерил меня взглядом ленивых зелёных глаз.
   - Павел, - представился я. К счастью, английским я владею вполне сносно.
   - Риш, - представился млукшианин, - а это Энтони, - указал он на зелёноволосого.
   - Во что играете - спросил я, кивая на карты.
   - В дурака.
   - А на что?
   - На историю. Кто проиграет, тот рассказывает историю. Играем?
   - Играем.
   В первый раз не повезло мне. Да я не сильно и старался. Сразу было видно, что эти двое сгорают от желания узнать, кто я такой. Я вполне обстоятельно объяснил им, кто я такой. Они слушали и задавали вопросы. Я некоторое время сомневался в половой принадлежности Риша, но потом решил, что он всё-таки мальчишка, просто ведёт себя не совсем так, как земляне его возраста. Да уж. Возраста. Сколько им, интересно?
   Спрашивать я не стал.
   ***
   Во второй раз проиграл Энтони. Не без моей помощи, конечно. Я попросил его рассказать о Любящих. Риш пытался протестовать - мол пусть рассказывает анекдот, но Энтони похоже, решил завербовать меня всерьёз.
   - Любящие называют Свет Любовью, - начал он, - мы во много м отличаемся от Солнечных, но в отличии от многих из них не считаем себя избранными. Когда начался Рассвет, не только дети приняли его. Почти все подростки считали Рассвет началом новой Эры - Эры Любви. Мы помогли Солнечным построить этот новый мир. Мы радовались вместе с ними. Но потом поняли, что нам нежить вместе. Мы одна раса, но разные народы. Солнечные живут в Свете. Для них чудо - часть окружающего мира, обыденность. Они не хотят развиваться, но в их жизни всегда что-то происходит. Будем называть вещи своими именами: Солнечные - дети. Вечные дети. У них нет искусства в нашем понимании, у них нет даже намёка на веру в высшие силы. У них нет зла...
   - И что же тут не так?
   - У них нет Любви и Свободы, которые вместе есть Жизнь. Мы решили жить раздельно. Не как враги, но каждый в свей комнате. Мы забрали себе то, что раньше называлось Южной Америкой. Теперь она называется Страна Любви. Любовь стала нашим Богом. Древний символ Троицы наконец обрёл своё истинное значение: Жизнь, Любовь, Свобода, которые суть едины.
   - Ты разговариваешь как священник.
   - А я и есть священник. Служитель Источника Любви в Манаусе. Что ты собственно хотел, Павел. Это Солнечные едины во всём их широте взгляда. А Любящие говорят каждый от своего имени. Кто-то может быть вывел нашу суть из того, что одна из основ нашей культуры - секс, кто-то из того, что мы все ищем всю жизнь что-то новое, кто-то в том, что мы не смогли полностью отказаться от зла. Кто-то скажет, что всё потому, что мы не живём вечно как Солнечные. Лично меня это не беспокоит. Я влюбляюсь, трахаюсь с девчонками, постоянно развиваюсь, я знаю, что могу на кого-нибудь разозлиться, но не стремлюсь к этому. Когда я умру, то стану цветами и травами, и буду вечно жить в сердце тех, кого я любил. Павел, ну что ты на меня так смотришь. Да, я хочу, чтобы ты жил у нас. Ты взрослый и должен жить среди взрослых. Ну! Как?
   Теперь он смотрели на меня вдвоём. Двое Любящих. Подросток-пастор и инопланетный кот. Ждали.
   - Я подумаю, - ответил я, - продолжим играть.
   - Подожди, - Риш остановил меня, - я расскау тебе о Мукше. Ты же для этого хотел меня обыграть? Лучше будем играть на анекдоты, а о нас я и так расскажу. Мы, млукшиане преодолели Рассвет на пятьсот лет раньше, чем вы. У нас он прошёл гораздо спокойнее, чем у вас, наверное потому, что мы и так верили в Триединство. Было так: Появилось огромное количество подростков с выдающимися способностями, которые изменили наш мир. Пять враждующих королевских домов объединились в одну всепланетную Империю. Двенадцатилетняя принцесса и четырнадцатилетний принц из двух наиболее влиятельных семейств стали первыми Императрицей и Императором. С тех пор у нас Монархия - одна из очень немногих в космосе. Впрочем, свободы у нас не меньше, чем в Стране Любви. Да и образ жизни у нас схожий. Мы - стратегические партнёры - с гордостью закончил он.
   Мы поиграли ещё часа два. Анекдоты и смешные истории сыпались из моих новых друзей как из рога изобилия. Я не отставал. Впрочем, раставшись с ними, я почувствовал некоторое облегчение.
   ***
   На этот раз мне снилось не солнце. Мне снился кусок льда, в который было вморожено моё несчастное тело. И фигурка женщины, прижавшейся к нему. Пытающейся слезами и дыханием растопить лёд. Женщины, которую я любил. Кати....
   Кошмар. Всего лишь кошмар. Я смотрел в потолок отведённой мне комнаты. Под ним были развешаны модели звездолетов. Я потянулся. Встал и подошёл к окну. В глаза мне ударил яркий свет. Я зажмурился. Щебетали птицы, пахли цветы. Полдень, тридцать седьмой век. Нет, не Полдень, Утро. Вечное Утро человечества. Я потянулся и принялся делать зарядку. Потом спустился вниз. В буфете Игорь поправлял скатерти на столах.
   - Доброе утро.
   - Доброе утро. Есть будешь?
   - Да...
   Вчера вечером, перенесясь с полюса в Москву я некоторое время ходил по ней, стараясь найти знакомые места. К моему удивлению кремль стоял. И мавзолей под ним тоже. Наверное, стишкам нравятся страшные истории про мумий.
   Потом я постучался в первый попавшийся дом и попросил переночевать. Теперь так принято. Впрочем, большинство Солнечных предпочитают иметь постоянное место жительства.
   Я с удовольствием позавтракал и направился в рабочий центр - круглое многоэтажное здание, чем-то напоминающее крытый рынок. Потолкавшись у терминала, я выяснил, куда мне нужно идти и вскоре уже сидел в кабинете местной транспортной службы. Мне пришлось долго объяснять темнокожему пареньку кто я такой и почему хочу летать. Видимо, моя история его не удовлетворила и он, записав мои координаты( Я раздобыл переговорник и пообещал связаться позже
   Спускаясь по лестнице, я обратил внимание на колоритную девочку, сразу напомнившую мне крутых героинь боевиков. Собственно, не обратить на неё внимание было трудно. Она о чём-то с жаром говорила с двумя крепкими мальчишками.
   На девочке были штаны, фасоном и цветом напоминающие зимний камуфляж российской армии, ботинки военного образца и чёрная майка, оставляющие открытыми приличные для такой крошки бицепсы. Интересно, откуда такое чудо могло взяться?
   Я продолжил хождение по кабинетам. Пилотом грузовика меня не взяли из-за большого роста, в межпланетных перевозках обещали подумать, а в межзвёздных сослались на отсутствие свободных мест.
   Из последнего кабинета я вылетел уже изрядно злой. И тут же столкнулся с замеченной ранее девчонкой. Она чуть было не упала и выронила рюкзак. Из-рюкзака вывалилась какая-то сбруя.
   - Поокуратнее можно? - девчонка смотрела на меня с максимальным раздражением, на которое, по моему мнению, способен Солнечный.
   - Извини, - я наклонился, что бы помочь собрать вещи. К своему удивлению я узнал в переплетении ремней и застёжек альпинистское снаряжение
   - Ты лазишь по горам?
   - Ну, можно сказать и так. Я водящая спасательной службы Кавказа. А ты что, интересуешься этим? - В глазах девочки появился неподдельный интерес.
   - Ну, я занимался скалолазанием. А вообще-то я лётчик.
   - А-а.. - девочка выглядела разочарованной, а мне как раз не хватает спасателей. Желающих мало. А все, кто приходят.. как бы это сказать...недостаточно взрослые... - она с надеждой посмотрела на меня.
   - Тебя как зовут? - спросил я.
   - Оля.
   - А я Павел... Паша. Понимаешь, меня не берут в пилоты, так что я пока на земле. Думаю, может обратиться в центры занятости на других территориях - Восточноевропейской, Германской....
   - Нет-нет, - девчонка прямо-таки вцепилась в меня. Ох и сильна, - Пошли со мной. Ты же вон какой большой и сильный. Тебе у нас будет хорошо. У нас так интересно.
   - А тебя не смущает то, что я взрослый. Не думаешь, что я буду ждать худшего?
   - Поверь, гораздо хуже, когда к плохому не готовы. Горы любят уверенных в себе. А многие в последний момент пугаются трудностей и...
   - Можешь не продолжать. Я знаю, к чему приводят страх и сомнения в горах. Когда приступать?
   ***
   Солнце-матушка... Ты крепко держишь меня в своих ласковых обьятях. Нет ничего мягче твоей перегретой плазмы. Так легко плыть в свете... Так легко в нём утонуть...
   .... Я проснулся от уже знакомого чувства, что кто-то попал в беду. Всё-таки я постепенно становлюсь Солнечным. Правда на рост бороды это пока никак не влияет, и я время от времени пугаю клиентов, когда забываю побриться.
   Я подошёл к сканеру. Так, группа из Краснодара взывает о помощи. Один из них сорвался со скалы... Кажется жив.
   - Паша, - сзади подошли Анхела и Вася, - Где? Кто?
   - Да эти, из Кранодара. Я же предлагал не допустить их на маршрут
   - Какой ты паша всё-таки нервный, - вздохнула Анхела, - настоящий взрослый. Рядом с тобой даже я себя чувствую полной Света.
   Анхела была Любящей и на вид ей можно было дать лет семнадцать-восемадцать, что в свою очередь означало, что ей по крайней мере лет двести. До моего прибытия на этот спасательный пост несколько месяцев назад она была здесь самой важной и серьёзной. Ну и конечно, самой уверенной в себе.
   - Вася, готовь флаер, полетим вдвоём. Сесть там негде. Я буду прыгать.
   Рыжий Васька по-смешному отдал честь и отправился к машине. Нравится ему играть в армию. Эх, видел бы он её по-настоящему...
   Анхела не протестовала. Кому-то же надо находиться на посту. Одеваясь, я искоса взглянул на неё. В моём понимании она была вполне взрослой девушкой - высокая, стройная с длинными чёрными волосами и высокой грудью. В другой ситуации я бы с ней закрутил, тем более, что их религия поощряет секс как форму общественных отношений. Но не здесь. Здесь была тяжёлая работа, которая не оставляла место для посторонних мыслей.
   Анхела, наверное, думала так же
   Флаер, похожий на набившее всем оскомину в двадцатом веке "летающее блюдце" нёсся над горами. Я сидел в грузопассажирском отсеке и ждал момента, когда он зависнет над попавшей в беду группой - четыремя Солнечными.
   Ох уж эти Солнечные. Они гордятся тем, что не умеют боятся и тем самым избегают опасностей. Только почему-то их вера часто играет с ними злые шутки.
   Вот они! Несколько тёмных пятен на узком карнизе на склоне пятитысячника. Трое сгрудились у обрыва и с надеждой смотрят на флаер. Проверяю снаряжение...
   - Приготовься... сообщает Вася из пилотской кабин, но я и так уже готов.
   В полу открывается круглый люк, и я прыгаю в него. Двадцать метров - не проблема, если тебя страхует антигравитационное поле. Я приземляюсь на корточки, амортизируя в утоптанный снег. Поднимаюсь и поворачиваюсь к альпинистам
   Их трое - двое мальчиков и девочка. Смотрят на меня с надеждой.
   - Я спасатель Павел, - кричу я, стараясь пробиться сквозь ветер, который всегда присутствует на такой высоте, - Кто сорвался?
   - Димка, - отвечает один из мальчишек, когда я подхожу ближе. Полез за цветами, испугался и сорвался.
   Я наклоняюсь над обрывом. В двадцати метрах подо мной находится скалистый уступ. На нём, среди чахлых кустиков, усеянных белыми цветами, лежит неудачливый альпинист. Он ещё жив. Видимо, Свет всё-же смог его спасти. Точнее, сам пострадавший не захотел умирать.
   Я быстро закрепляю страховку и начинаю аккуратно спускаться вниз. Вася страхует меня сверху. Плохо, что нельзя поднять этого глупого Димку прямо сейчас. Можно сильно ему навредить. Сначала я переложу его на носилки.
   Камни мокрые и скользкие. Сверху мне что-то кричат остальные альпинисты, но мне сейчас не до них. Сейчас я вкладываю всю силу взрослого человека, для того, что бы быстрее добраться до пострадавшего. Один раз мне кажется, что трос сейчас порвётся, - но это иллюзия. Он из суперполимера. Интересно, как сумел сорваться этот несчастный?
   Я спускаюсь на карниз. Солнечный лежит на спине и печально смотрит на меня.
   - Ты как, Дима, - спрашиваю я его, одновременно ощупывая все тело. Похоже у него сломано всё, что только можно.
   - Я ... Я... - силится что-то сказать мальчик.
   - Ничего-ничего... потерпи... Потом скажешь, - я аккуратно перекладываю его на жёсткие насилки. Не дай Свет чего-нибудь повредить... Гравитационный луч плавно поднимает нас в отсек флаера. Только тут наконец, обретаю способность нормально соображать и до меня доходит вся нелепость ситуации. Его трос тоже не мог оборваться сам по себе... Только если.
   - Ты хотел этого! - Я наклоняюсь над раненым, - ты ведь хотел всего этого. Признавайся.
   Кажется, он испуган. Как будто я смогу ударить его, стоящего одной ногой в могиле. Как будто я хотя-бы смогу сказать, что он, Солнечный, был неправ.
   - Да... - стонет он. Ему нестерпимо больно, но он сам это выбрал. В отсек поднимаются остальные альпинисты. Девчонка сразу-же бросается к Димка, а мальчишки стоят и смотрят на меня. Странно так смотрят. Будто я как минимум млукшианин.
   Я чувствую, как флаер ложится на новый курс. Скоро Дима будет в госпитале. Я смотрю на него и спрашиваю:
   - Зачем?
   - Я хотел узнать... Останусь ли я в Свете... если выберу.... Плохое...
   - Ну и как? - Я не вижу лиц остальных мальчишек, но знаю, что они смотрят на меня с непониманием и осуждением. Разве можно говорить в таком тоне с раненым?
   - Я... в Свете..
   Ещё бы! Я вспомнил лаковое солнце из моих снов. Разве вырвешься из его добрых объятий? Даже если захочешь. Нет. Не вырвешься. Именно потому, что не захочешь.
   Дальше летим молча. Я не хочу смотреть на Димку, пожелавшего то, что не положено, но всё равно не получившего за это в должной мере. Не хочу смотреть на его друзей, которые позволили ему сделать самый глупый поступок, который только может придумать Солнечный - испробовать на прочность Свет...
   На обратном пути сидел в кабине рядом с Васей. Летели молча. Вася был сильным эмпатом и отлично понимал сейчас моё состояние. А, может, как раз и не понимал.
   А я был действительно зол. На Свет, на себя, на Солнечных. На Улю, выпустившую в подконтрольную ей песочницу, такого опасного типа, как я. На остальных заключенных криогенной тюрьмы, не выдержавших тысячелетнего заключения и оставивших меня наедине с этим миром, где я чуствую себя таким ущербным....
   - Паша!
   - Да, - я посмотрел на пилота.
   - Ты зря злишься, - сказал Вася.
   - Я знаю. Злость - это всегда зря. Но тебе не понять меня. Я всего лишь взрослый.
   - Нет, Павел. Я действительно не умею злиться, но ты считаешь себя кем-то ущербным совсем зря.
   - Ты это им скажи. Видел, как смотрели?
   - Павел, ты взрослый. То, что ты не такой как мы, ещё не значит, что ты плохой. Я например, знаю, что у тебя есть качества, недоступные не только Солнечным, но и Любящим.
   - Какие, например?
   - Ты сильный. Умеешь противиться не только злу. Но и добру. Иногда, это просто необходимо.
   Странно, но злость куда-то ушла. Я стал мыслить абсолютно чётко. В конце-концов, я ведь действительно никому ничего не обязан. Ни Свету, ни Любви...
   Уже на базе я долго думал, что мне делать дальше. Солнечные мне приелись. Наверное, я слишком быстро погрузился в их жизнь. Наверное, я навсегда останусь для них чужим. Но это не отменяет того, что я, это я. Пусть даже, я взрослый.
   Кто-то легенько коснулся меня сзади. Анхела.
   - Ты ещё переживешь из-за сегодняшнего случая? Не надо. Они всего лишь дети.
   - Я не переживаю, Анхела. Скажи, я могу найти у Любящих подходящую взрослому работу?
   ***
   Рейсовый флаер заложил вираж, и я прильнул к иллюминатору рассматривая побережье Страны Любви. Ничего особенного: зелень, пляжи, строения. Обычный земной рай.
   До посадки в Рио-де-Жанейро оставалось минут пять. Как раз достаточно для того, что бы собраться с мыслями. Через два часа произойдёт то, чего я ждал последние два месяца. Я встречусь с Генеральным Ответственным Страны Любви - главой её гражданского правительства.
   До сих пор не могу поверить, что она решила встретится со мной. Чем я её заинтересовал. Своими объяснениями, изложенными в письме в Главный Координационный Центр? Да, я вставил там немного своих мыслей по поводу существующей на Земле ситуации. Может быть, даже наговорил лишнего. Но почему тогда мной заинтересовалась главная администраторша, а не Любящий Всех - глава церкви?
   Как бы там ни было, два месяца назад я получил приглашение встретится и обговорить некоторые свои идеи. Опс! Я сразу же согласился и начал тщательно готовиться. Изучил испанский язык - государственный в Стране Любви, изучил жизнь Любящих, основные положения их религии, план их столицы - Рио. Нужно сказать, что жизнь вечных подростков нравилась мне куда больше чем жизнь Солнечных и порядки двадцатого века. В ней удивительным образом сочетались абсолютная свобода и невероятно красивые и сложные ритуалы. Искренняя вера в Бога и буйная сексуальная жизнь. Страна Свободы. Страна Любви.
   Я невольно вспомнил Энтони и Риша. С местными нужно держать ухо востро. Они никому не желают зла, но это не значит, что они не готовы использовать тебя в своих интересах.
   Флаер приземлился, и пассажиры потянулись к выходу. Я подхватил сумку, нацепил на нос чёрные очки и последовал за ними. Главный космодром Любящих поразил меня. Именно так и я представлял себе когда-то будущее. Каменная равнина. Бесконечные ряды сверкающих плит. Входы в подземные коридоры.
   И звездолеты. У меня захватило дух. Всё-таки в каждом взрослом живёт подросток. Сотни разнообразных машин всех мыслимых и немыслимых конструкций стояли, садились и взлетали. Звездочеты Солнечных и Любящих, млукшиан и других инопланетян. Самые большие из них превосходили размерами атомный авианосец.
   Стараясь не так явно вертеть головой, я направился к входу в подземелье. С подземного перрона отправлялись поезда, подозрительно похожие на на метро двадцатого века. Я знал, что мне нужно проехать пять остановок и выйти на " Площади Рассвета". Во время поездки в метро я с интересом рассматривал Любящих в их естественной среде обитания.
   В своей повседневной жизни любящие предпочитали одеваться максимально просто. Зачастую их одежда состояла всего из одного предмета, зато очень ярко и замысловато украшенного. У парней это обычно были брюки. У девушек - платья. Исключение составляли Несущие Любовь - в своих ярких, сложных одеждах, смысл которых состоял скорее не в том, что бы прикрыть, а в том, что б подчеркнуть..
   Вели себя Любящие непринуждённо, но в целом шума создавали меньше, чем Солнечные. Объятия и поцелуи были непременным атрибутом общения вне зависимости от половой принадлежности.
   С большим удовольствием я отметил, что на меня здесь никто не обращает внимания. А чего собственно ждать от народа, почитающего Свободу как члена Троицы. Я выбрался на поверхность и сразу же пожелал спрятаться куда-нибудь. Всё-таки день был исключительно жарким. Я огляделся по сторонам. А вот и здание правительства - из него несётся лёгкая приятная музыка. О музыке Любящих - отдельный разговор. Музыку они любят. И если Солнечные предпочитают довольствоваться музыкой в помещениях, то города Любящих - настоящий разгул мелодий. Музыки много. Она хорошая и разная. Тфу ты! Прямо-таки записки интуриста получаются. Я посмотрел на часы. Ещё час. Я подошёл к информационному терминалу и выяснил, что в гостинице в десяти минутах ходьбы отсюда есть свободные места. Я поспешил по указанному адресу.
   Конечно, мои давние предположения на счёт денег любящих оказались ложными. Гостиница была бесплатной. Я быстро закинул вещи в номер (распространённый здесь стиль " восточный гарем") и поспешил обратно к дому с белой колонадой.
   Перед резиденцией гражданского правительства стояла вооружённая охрана. Почётный караул, не более того. Но смотрится внушительно. Какие-то жуткие бронескафандры и ещё более жуткое оружие. Плюс меч в богато украшенных ножнах. Сразу же в памяти всплыло полузабытое словосочетание "космическая опера"
   Впрочем, наличие скафандров объяснялось очень просто - в них наверняка была система кондиционирования, а ни в какой другой форме выстоять здесь было просто невозможно.
   Я зашёл внутрь. Сразу было видно, что здесь люди работают - костюмы были не такими легкомысленными как на улице и всеобщая любовь выражалась только в доброжелательных улыбках. Мне сразу же подсказали, где находится кабинет Генерального Ответственного. Я поблагодарил и отправился в указанном направлении.
   Секретарь Генерального Ответственного Миранды Даладрие оказалась симпатичной рыжеволосой девушкой лет тринадцати на вид. Она попросила меня подождать. Что бы скоротать время я стал исподтишка рассматривать её. Стройная и гибкая нимфетка в белом платье. Мечта педофила. К своему удивлению я заметил, что она в свою очередь тоже с интересом рассматривает меня. В этот момент Даладрие попросила меня зйати. Я поправил свой костюм (всего лишь брюки и футболку) и прошёл в кабинет. За столом, на котором красовались пачки бумаг и голографический экран компьютера, сидела высокая шатенка с тонкими чертами лица. На вид ей было лет восемнадцать. Одета госпожа Генеральный Ответственный была в стального цвета брюки и блузку без рукавов... В данный момент она сосредоточенно читала что-то с экрана компьютера, однако при моём появлении встала, что бы поприветствовать меня.
   - Моя любовь с тобой, Павел! - поприветствовала она меня.
   - Моя любовь с тобой, - ответил я по-испански.
   - Присаживайся, - пригласила меня Миранда.
   Я принял приглашения.
   - Вот, значит ты какой. Я представляла тебя старшим.
   - Вы мне льстите Миранда, вы же видели мои фотографии.
   - Давайте всё-таки на "ты". Ты чего-нибудь хочешь?
   - Обойдёмся без церемоний. Не надо играть в наш этикет. У вас же не принято предлагать напитки на деловых встречах.
   - А ты неплохо разбираешься в наших обычаях, - хныкнула Миранда, - Сразу видно военного.
   - А ты неплохо разбираешься в военных.
   Мы расхохотались. Потом Миранда стала очень серьёзной.
   - Павел, тебе действительно так не нравится наш мир?
   - Да !
   - Чем?
   - Он слишком хорош для меня.
   - Или скорее ты считаешь себя слишком плохим для него.
   - Да, считаю. Я не могу себя найти. Такая жизнь не для меня.
   - А ты видел все возможные варианты?
   Я развёл руками.
   - Если мне покажут что-то, принципиально отличное... я ведь даже человека не могу найти, с кем поговорить. Я привык жить в мире где есть неудобства, боль и смерть, а у вас...Даже ты не знаешь, что это такое...Вот если бы был ещё кто-то, кто хочет жить не так. Какая-нибудь оппозиция.
   - Какая оппозиция, Павел?- улыбнулась Миранда, - Разве может кто-нибудь противостоять Любви?
   - Извините, - в кабинет протиснулась секретарь.
   - Да, Вики.
   - Это срочно, - Вики протянула ей какое-то сообщение и покосилась на меня.
   Миранда пробежала сообщение глазами и сказала Вики:
   - Установи с ними прямую связь.
   Вики выбежала из кабинета. Миранда задумчиво проводила её взглядом. Коротко взглянула на меня, после чего сказала.
   - Павел, у меня сейчас срочные дела. Ты хотел встречи с лидером оппозиции? Ты её получишь.
   - А... С кем?
   - С главнокомандующим нашими вооружёнными силами.
   ***
   Я вышел из дома правительства несколько ошарашенный. Жара уже начала спадать. Я решил немного прогуляться. Прошёлся по городу. Заметил интересную особенность: если Солнечные пренебрегали частными флаерами, то здесь воздух прямо кишил ими. Наверное, Любящие любят быструю езду. Поднялся на обзорную площадку и полюбовался статуей Христа, как и полторы тысячи лет назад обнимающего город на берегу Атлантики. Послушал местный джаз-бэнд. Вернулся в гостиницу.
   Я ужинал в ресторане на первом этаже, когда меня позвали по имени
   - Павел.
   Я поднял голову. Это была Вики. В том же белом платье, что и днём. Выглядела они чуть смущённой.
   - Вики? Вы что-то хотели. Как вы меня нашли.
   - Вы оставили свои координаты. Я просто подумала, что вам не помешала бы компания. Вы выглядите таким одиноким.
   " И ты хочешь мне в этом помочь" - чуть было не ляпнул я. Ну что тут такого. Девушка ко мне неравнодушна. Здесь это в порядке вещей. Кроме того, она такая нежная, такая чистая
   - Присаживайтесь.
   Мы немного посидели здесь. Потом отправились гулять по ночному Рио. Сначала заглянули на дискотеку, устроенную прямо на одной из площадей. Я так не веселился, ещё с курсантских времён.
   Потом мы пошли смотреть фейерверк. Оказывается, в Рио каждый вечер устраиваются фейерверки. Здесь она меня впервые поцеловала. Я почувствовал, что теряю голову. Потом мы просто гуляли в ночном саду, где сам воздух пьянил от страстных вздохов и поцелуев. Здесь она призналась мне в любви.... И была ночь, и были звёзды, и каждая из них была солнцем. И были мы вдвоём на берегу океана.
   Конечно же мы не искали убежища. Мы занялись любовью прямо на берегу, под шелест волн. Я с нетерпением снял с Вики давно волнующее меня белое платье. Думал я при этом, правда, не о его чистоте. В конце-концов у меня не было женщины с момента пробуждения. Вики дрожала от возбуждения. Она шептала мне нежные слова и настойчиво пыталась залезть мне в брюки и завладеть возбуждённым членом.
   Я ласкал её тело, стараясь не давать ему соприкасаться с холодным песком. Вики не отдавалась мне покорно. Нет! Она была сама страсть. Она желала владеть моим телом не меньше, чем я её... Так продолжалось очень долго.
   - Паша, - Вики лежала на мне и мягко поглаживала меня своими тоненькими пальчиками, - у тебя там была девушка?
   Я сглотнул слюну.
   - У меня была невеста, Вики. Её звали Катя. Мы друг-друга очень любили....
   - Почему же ты оставил её?
   - Ты опять не понимаешь. Меня осудили за государственную измену. Я ничего не мог сделать. Я готов был пролежать во льду вдвое больше, лишь бы мне позволили провести всего одну ночь с ней. Но нам разрешали лишь короткие свидания. На них она плакала. Просила, умоляла. Хотела заснуть со мной. Ей отказали. Я надеюсь, она нашла себе другого и была с ним счастлива. Не хочется думать, что она страдала, думая о том, что я жив и рядом, но она никогда не сможет перекинуться со мной ни единым словом.
   - Бедненькая... Я бы не выдержала... Потерять тебя.
   Она потянулась ко мне губами... И эта ночь была очень долгой....
   ***
   До лагеря Кампо-дель-Драко я добрался во второй половине дня. Именно здесь мне предстояло встретиться с генералом Фернандо Альваресом, главнокомандующим Армии Любви и одновременно главой местной оппозиции.
   Лагерь располагался в голой степи на бразильском плоскогорье. Здесь было жарко, пыльно, скучно - словом идеальное место для военной базы. Лагерь представлял собой обнесённую "колючкой" территорию и прилегающий к ней полигон. Въезд представлял собой КПП оборудованный по всем правилам военного искусства. Имел место даже силовой барьер. Здесь с меня впервые на этой новой Земле потребовали пропуск, что меня в значительной мере обнадёжило. Конечно, во всём этом больше театра, чем реальной военщины, но факт остаётся фактом - там, где на дисциплину не махнули рукой окончательно, знают, зачем она нужна.
   Благоприятное впечатление от КПП развела группа подростков в камуфляже на военном джипе. Они лихо пронеслись мимо ворот, и чуть было не сбили меня. При этом все они дружно орали какой-то воинственный клич. Ну что ж. В конце концов они Любящие. Не нужно требовать от них строевой подготовки. Мне пришлось изрядно поплутать по городку, прежде, чем я вышел к штабу. Нужно сказать, что подготовка здесь велась действительно серьезная. Физическая подготовка, рукопашный бой, где-то вдалеке отрабатывали высадку с десантных флаеров. Прямо над головой прошёл меняющий как хамелеон раскраску вертолёт. Серьёзно. Очень серьёзно. Особенно радует то, что никто здесь, похоже, не занимается рытьём канав от забора до обеда.
   В штабе я предстал пред ясные очи адъютанта. Увидев перед собой гражданского он хотел по привычке выдать дежурную фразу о том, что "хенеральзанят", но встретившись со мной взглядом невольно стал по стойке смирно. Всё-таки он был капитан, а я майор. Для того, что бы это понять, погоны не нужны.
   Капитан поспешил доложить обо мне. Через минуту я был уже в кабинете генерала. Я ожидал увидеть кого угодно: восторженного юнца, рвущегося в бой, романтичного молодого рыцаря, подростка с глазами старика. Генерал Фернандо Алварес превзошёл все мои ожидания. Был он подвижный, с резкими чертами лица и стальным взглядом бойца. Где, чёрт побери, на этой планете он мог преобрести такой взгляд?
   Я невольно стал по стойке "смирно" и выпалил"
   - Здравия желаю, - запоздало поняв, что говорю по-русски. К моему удивлению, Фернандо ответил мне на русском языке:
   - Здравствуйте Павел. Рад видеть перед собой настоящего офицера. Присаживайтесь.
   Я сел и осмотрел кабинет. На стенах были развешаны карты сражений. Царил лёгкий полумрак. С противоположной стены на меня скалилась морда какой-то инопланетной твари. И книги. Много книг. Военная история, тактика... И всё это явно читается, а не служит украшением как в кабинетах многих наших генералов. Ну и коллекция оружия на стене. Куда ж - генерал и без коллекции оружия.
   Я так увлёкся, что не сразу заметил, что пока я изучаю кабинет генерала, сам генерал с интересом разглядывает меня.
   - Павел. Я читал информацию о вас. Вы меня заинтересовали. Вы же идеальный офицер - ответственный, инициативный, смелый. Не могу поверить, что ваши командиры отдали вас под суд.
   - Я совершил государств...
   - Да знаю я. Я бы вас под трибунал не отдал бы, даже если бы вы передали Айхо чертежи нашего новейшего ракетоносца. Потому, что ракетоносцев у нас много, а таких, как вы - мало.
   - Я польщён.
   - Давай без церемоний. Мы оба солдаты. У вас ведь, кажется есть боевые вылеты?
   - Десять...
   - Ну а я участвовал в четырёх миротворческих операциях на других планетах... хе... бойня это была ради того, что бы не допустить ещё большей бойни, - он смотрел мне прямо в глаза и мне казалось, что в его взгляде я чувствю жар атомных взрывов и ракетных залпов. В первой я был совсем зелёным юнцом. Верил в свою миссию. Первая операция стоила жизни девяти из десятка моих сослуживцев, а мне иллюзий.
   Я смотрел на него.
   - За то я понял, что это никакая не благородная миссия. Это тяжкая работа, которую кому-то нужно делать. Что бы расы не достигшие Рассвета не уничтожили сами себя. Кто-то должен убирать грязь, что бы мир был чистым. Ты меня понимаешь?
   - Да.
   - А вот многие не понимают. Особенно Солнечные. Ну, разве что Яцек. Но у него должность такая. А меня все считают бунтарём... Тебе ведь меня как бунтаря порекомендовали?
   - Да, мне сказали, что вы знаете, где в этом мире может найти себе место человек, который знает, что такое боль и страдания.
   Взгляд Фернандо был грустным
   - Знаю. Здесь. Здесь ты просто необходим со своим знанием, что бы эти дети - наши солдаты и офицеры смотрели на тебя с непониманием и осуждением.
   - Но это то же самое, что и везде, - мне хотелось заплакать. Я ехал сюда зря.
   - Нет. Здесь ты в своём праве. Они сколько угодно могут обижаться, но когда они попадут в боевую обстановку они должны помнить тебя и знать, что им делать.
   Я думал. Мне предложили работу по прямой специальности.
   - Я лётчик.
   - Вот и прекрасно - в трёхстах километрах на восток расположена база флота. Там как раз не хватает человека, который вдолбит в головы глупым молодым пилотам, в каких случаях необходимо забросать врага бомбами и в каких этого ни в коем случае делать нельзя.
   - Я согласен. Только....
   - Что?
   - Когда следующая...
   - Я думаю, никогда. Я так надеюсь. Но мы должны быть готовы. Наша готовность к злу окупает готовность всей планеты к добру. Как меня поняли, майор?
   - Так точно, генерал!
   ***
   Флаер генерала приземлился прямо на набережной Сантьяго. Здесь я договорился встретится с Вики.. Мы вышли. Солнце клонилось к горизонту. Дул лёгкий бриз. Вдалеке, возле скульптуры, изображающей русалку виднелось розовое пятно платья.
   - Паша! - крикнула мне Вики ещё издалека, и помахала рукой, я улыбнулся и поспешил к ней. Мы обнялись
   - Пивет Фернандо, - к моему удивлению Вики знала генерала.
   - Привет Вики. А ты, Паша времени не терешь. Молодец.
   - Вы знакомы? - удивился я.
   - Ну...Я всё-таки её дед. Не делай такие большие глаза, Пабло. Ты что, так и не поинтересовался, как её фамилия?
   - ЭЭЭ.
   Вики звонко засмеялась
   - Я когда тебя увидел, сразу подумал, что если ты был у Миранды, то Вики не могла в тебя не влюбиться. Ей же сопляки не нравятся. Ей подавай настоящего мужчину. Взрослого.
   Я с сомнением посмотрел на Вики
   - Паша, не думай плохого... Это не увлечение. Я действительно тебя люблю.
   - Я и не сомневался.
   - Вики, могу тебя поздравить, ты влюбилась в кадрового офицера Армии Любви. Майора между прочим.
   - Что, правда?! - Вики широко раскрыла на меня глаза.
   Я лишь сдержано кинул.
   - А вот и они - раздался сзади голос Миранды. Я обернулся и увидел саму Сеньориту ( Или сеньору?) Генерального Ответственного идущую к нам в достаточно легкомысленном ( и соблазнительном) платье. А рядом с ней семенила...Ульяна. На этот раз она была в юбке и блузке. Светлые волосы распущены по плечам.
   - Вы...что здесь делаете, - не нашёл ничего лучшего чем раскрыть от удивления рот я.
   - Отдыхаем. Имеем мы право после управления своими государствами собраться и поболтать?
   Я не стал отвечать. Конечно имеют. Они создали такой прекрасный мир, в котором главы двух, можно сказать противоборствующих государств свободно ездят друг-другу в гости. И чего мне здесь не нравится?
   - Я же говорила, что ты найдёшь своё счастье, - хитро прищурилась Уля, - я была права.
   - Да, - подтвердил я, глядя на Вики, - но я не понимаю. Всё это не может быть случайно.
   - Случайно, не случайно. В мире нет ничего случайного. Да это и не важно. Важно, что бы было хорошо.
   Уля уселась на ограждение и свесила ноги. Мы последовали её примеру. Заходило солнце, оставляя нас наедине с самими собой. В жизни есть не только Свет. Есть ещё мы....
   Мы сидели, глядя на заходящее в Тихий океан солнце. Дети...подростки ... взрослые...
  
  
   Октябрь - ноябрь 2006 года
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   1
  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"