На улице шёл дождь. Сашка скорчил гримасу, но делать было нечего - двери школы за ним уже закрылись.
- Вот, зараза, - прошептал он и на мгновение задумался.
Нет, конечно, ещё можно было успеть на последний урок, но тогда вероятность получения очередной двойки по русскому языку, говоря математическим языком, была стопроцентной. А этого допустить Сашка сегодня не мог.
- Ладно. Помокнем... - Сашка поднял над головой ранец с учебниками и, быстро сбежав по ступенькам, стремглав бросился к ближайшему магазину.
Дождь был не сильный. Правда, небо над головой было зловеще-синего цвета, и в любую секунду дождик очень даже запросто мог превратиться в небольшую такую грозу. А в грозу Сашка не любил ходить по деревне. Была одна история. В прошлом году с ним приключилась...
Незнакомых людей Сашка увидел сразу. Они стояли под навесом рядом с магазином и о чём-то разговаривали между собой.
Папка всегда ругал Сашку за подобные подозрения.
"И в кого ты такой уродился?" - сокрушался он. - "В деда Михея? Но тот воевал разведчиком, и ему положено было всех подозревать. А тебе? И это в наши-то дни! А ну, снимай штаны!"
Папка у Сашки был скор на руку. И если бы не мама, то снимать штаны Сашке пришлось бы раз двадцать на дню. А то и больше.
У самого магазина Сашка остановился. Здесь над дверьми тоже был небольшой навес, и можно было сделать вид, что ты отряхиваешься и всё такое прочее.
Чем именно не понравились Сашке эти двое, он объяснить не мог. Но чувство беспокойства росло в нём с каждой секундой, а своим чувствам Сашка обычно доверял. Его лучший друг Лёшка всегда завидовал ему за эту странную особенность, которая не раз спасала их обоих от лишних двоек и других приключений на их головы.
Сашка нагнулся и сделал вид, что завязывает шнурок на ботинке. На самом же деле он весь превратился в два больших уха, но до незнакомцев было метров десять, и услышать о чём они говорят, с такого расстояния, да ещё в дождь, было просто невозможно.
Дверь неожиданно открылась, и только чудом Сашка успел отскочить в сторону.
- Ага! Колесников! Так... А скажи-ка ты мне, Колесников, что ты здесь делаешь в это время?
Сашка весь обмер и тут же забыл о незнакомцах.
Дядя Николай! Вот влип!
- А у нас... Ну это - контрольная по математике, а я всё сделал и меня отпустили.
Дядя Николай хорошо знал, что у Сашки сплошные пятёрки по математике. Они жили в соседних домах, и он часто заходил к отцу в гости. Именно поэтому Сашка решился на такой обман.
- Так... И как это тебе, Колесников, не стыдно обманывать свою же родную милицию?
Вовка! Точно! Мамочка...
Дядя Николай аккуратно взял Сашку за правое ухо и приподнял его голову чуть вверх и набок.
- А мой сын Вовка говорил, что у вас сегодня контрольная по русскому языку? Или он тоже меня обманывал?
Сашка помотал головой.
- Это хорошо. А скажи мне тогда, молодой человек, что я должен буду сказать сегодня твоему отцу?
В Сашкиной голове начался гигантский по своим размерам спасательный процесс. Мысли всех мастей принялись стремительно носиться туда-сюда по всем направлениям и изо всех сил искать какую-нибудь лазейку в сложившейся ситуации. Но, то ли день сегодня был неудачный, то ли ухо давало о себе знать гулкими пульсирующими ударами, но так или иначе, "на ум" ни чего не приходило. Сашка понял, что сегодняшний день рождения может очень даже запросто превратиться во что-нибудь абсолютно противоположное. С ремнём, слезами и стоянием в углу на коленках.
- День рождения у меня сегодня, - сумрачно буркнул он.
Брови на лице дяди Николая поползли вверх.
- День рождения? А не врёшь?
- Не...
- Да... Это меняет дело, - дядя Николай отпустил ухо и достал из кармана своих милицейских брюк пачку папирос. - Ну, давай рассказывай тогда...
Сашка понял, что на горизонте замаячила возможность отделаться лёгким испугом. Ну, хотя бы, на время. Все равно завтра папка всё узнает и тогда... Но это завтра, а сегодня папка обещал сводить его на рыбалку. И не с какими-то там удочками, а с настоящей гранатой! Конечно, глушить рыбу нельзя и, тем более, гранатой. За это ведь, понятное дело, можно в одну секунду за решёткой очутиться, но это если ты живёшь где-нибудь в городе. А здесь, в ихней Малиновке...
- Я на следующей недели пересдам русский, - Сашка решил говорить правду. - А сегодня мне нельзя двойку получать, вы же понимаете.
Дядя Николай чиркнул спичкой и раскурил папиросу. Затем он бросил взгляд на незнакомцев, всё ещё стоявших под старым детским грибком, и сказал:
- Вот это уже лучше. Ну да ладно. Я тебя не видел. Марш отсюда!
- Мне в магазин...
- Марш в магазин! - дядя Николай посторонился.
Сашка торопливо открыл двери и быстро вошёл внутрь.
В магазине ни кого не было. Вера Павловна, продавщица, как всегда протирала полки.
- А, Саша. Что так рано?
- Дела у меня сегодня, Вера Павловна.
- Небось, срочные дела?
- Ну, - Сашка принялся внимательно изучать товар на полках.
Магазин в деревни был один. Говорили, что скоро построят второй, но ни кто в это не верил. Для такой деревни как Малиновка - и одного хватит.
- Что будешь покупать-то?
- Сейчас выберу, - Сашка тянул время.
Выходить на улицу было ещё рано. Минуту-другую надо ещё потянуть...
Сашка показал рукой на хлебное отделение:
- Мне вон... Булочку.
- С повидлом или с присыпкой?
Сашка вздохнул. С повидлом булочка была вкусней.
- С присыпкой.
- Вот, пожалуйста.
Веру Павловну в деревни любили. За её культурное обращение с покупателями. Вот в Граблях - соседней деревни - так там продавщица была злой. Папка говорил, что её язык её же и скоро погубит.
Сашка аккуратно положил булочку в ранец и пошёл к выходу.
- Передавай привет маме твоей. Здоровьица ей.
- Спасибо, тётя Вера, - Сашка толкнул двери и вышел на улицу.
Незнакомцы, по-прежнему, стояли под навесом. А рядом с ними курил свою папиросу дядя Николай.
Сашка застегнул ранец и повесил его на плечо.
Неожиданно, дядя Николай отступил в сторону и что-то громко сказал. Один из двоих незнакомцев быстро сунул руку в карман, но пистолет в руке дяди Николая оказался быстрее.
- А ну, стоять! - услышал Сашка громкий голос участкового.
Сашку точно кирпичом огрели. Время замедлилось. Секунды стали тягучими как резина. Словно со стороны Сашка увидел, как второй незнакомец как-то странно крутанулся на месте и вышиб ногой пистолет у дяди Николая. По крутой дуге пистолет медленно взлетел в небо. Дядя Николай, вдруг присел, и что-то резко швырнул в сторону другого неизвестного.
"Нож!" - ахнул про себя Сашка.
Неожиданно мелькнула тонкая молния, и нож вспыхнул в воздухе ярким бесшумным пламенем.
Не успел Сашка открыть рот, как рядом с ним упал отлетевший пистолет.
Раздумывать времени не было. Сашка быстро нагнулся и схватил обеими руками тяжёлый милицейский "ТТ".
- Стоять! - крикнул он тонким голосом. - Стоять!
Наверное, его звонкий голос услышали. Даже сквозь дождь. Незнакомцы сразу же подняли вверх руки и застыли на месте.
Дядя Николай быстро подбежал к Сашке и забрал из его трясущихся рук оружие.
- Быстро дуй в сельсовет к председателю. Живо! - потом он навёл пистолет на этих двоих и медленно пошёл к ним. - Быстро, я тебе сказал! - бросил он Сашке через плечо.
Сашку смело с места, точно взрывом. Со всей возможной скоростью он рванул в сторону сельсовета. Да так быстро, что дождь принялся лупить его прямо в лицо.
"Кто они? Кто? Фашисты после войны остались? Шпионы?"
Сердце от всего пережитого молотилось в груди, точно угорелое. Но Сашка даже не замечал этого.
"Быстрей! Быстрей!" - звенело в голове раскатами колокола. "Быстрей!"
До сельсовета оставалось ещё с километр. Если по дороге. Но по прямой, через овраги и взорванный ещё во время недавней войны кирпичный завод, метров триста.
Не раздумывая, Сашка перепрыгнул через колею от трактора и рванул к заводу.
Поскользнулся он неожиданно. Перед самым заводом. Ноги не удержали его на размокшей от дождя заводской глине, и Сашка полетел точнёхонько в какой-то люк.
"Мамочка!" - ахнул он про себя, и в ту же секунду на него обрушилась темнота.
Очнулся Сашка оттого, что ему за шиворот полилась вода. Ничего не соображая, он перевернулся и занял более-менее нормальное положение. Всё тело ныло, левая рука почти не слушалась, а в голове так и пульсировало: "Бум! Бум!"
Где он? Почему так темно - ночь что ли? Трубы вокруг какие-то...
Неожиданно, совсем рядом кто-то отчётливо сказал:
- Вы соображаете, что наделали? Если объект перехватят, всё пропало!
Сашка замер. Стараясь не дышать, он приподнял голову.
- Да понимаю я всё, перестаньте давить. И так всего побили...
- Побили! Мало значит! А вы? Вы, извиняюсь, что делали, когда агента била, так сказать, местная милиция?
Какой-то голос с хрипотцой произнёс:
- Виноваты мы, Николай Степанович. Всё исправим. Завтра же.
- Вы что? На самом деле не поняли? Скорее всего, вторжение в данную точку пространства произойдёт в самое ближайшее время... Саша, какой сегодня год?
- Тысяча девятьсот пятьдесят третий.
- Вот! Уже пятьдесят третий. До запуска первого спутника у них осталось всего четыре года! Четыре, вы понимаете? И вы говорите - завтра? Короче, ищите, где хотите, но защиту поставьте сегодня! И ни каких но! Всё поняли?
- Так точно. Куда уж понятнее...
- Хорошо. Приказываю. Вам - перелёт совершить немедленно. Возьмёте на складе второй генератор и пулей обратно! А вы... Вы сейчас же начнёте сканировать каждый квадратный метр этой деревни. Каждый метр. Но чтобы к утру, мальчишка был у нас! Вам всё понятно?
Ответить ни кто не успел.
Со всех сторон вспыхнул яркий свет и через громкоговоритель кто-то очень громко и спокойно сказал:
- Всем стоять! Бросить оружие! Стреляем без предупреждения! Поднять вверх руки!
- Включай генератор!
- Да нас зашвырнёт, хрен знает куда!
- Включай!
- Стоять! Не двигаться!
Неожиданно какая-то сила схватила Сашку и с ужасной силой швырнула в открывшуюся перед его глазами крутящуюся воронку.
"Как на море", - успел подумать он и в ту же секунду мир вокруг схлопнулся в одну точку.
Автор: putnik-ru
Глава 2
Сашка проснулся от звука радиорепродуктора, который кто-то беспардонно врубил на всю катушку. Радио играло музыку "Марша сталинской авиации". В самый раз, чтобы просыпаться, но уж очень громко, а главное репродуктор хрипит, что портит удовольствие от хорошей музыки. Сашка сквозь ещё не до конца пропавший летучий (под стать музыке) сон проворчал: "Сделайте потише, "тарелка" хрипит", - и, не открывая глаз, перевернулся на живот, накрывая одновременно голову подушкой.
Марш вдруг оборвался, хотя откуда-то издалека и продолжало чуть-чуть слышаться "всё выше и выше и выше...". Чей-то хриплый голос крикнул: "Сестра!" Застучали чьи-то торопливые шаги. Сашка сел на кровати и удивлённо захлопал глазами. Кровать стояла в больничной палате. Сашка не успел оглядеть палату и двух помятых мужиков в грязно-синих больничных пижамах, как хлопнула дверь и появилась решительная женщина средних лет в белом халате и шапочке. Когда медсестра встретилась взглядом с недоумевающим Сашкой, взгляд её из встревоженного вдруг стал мягким и радостным. Решительно подойдя к койке, она взяла его за запястье твёрдыми пальцами, подержала немного, после чего весело сказала: "Проснулся? И правильно. Грех такой день просыпать. Да и сколько можно!? Чуть Спутник не проспал..." Медсестра выглянула в коридор и крикнула: "Сан-Саныч! Мальчик проснулся!" Сашка, повернув голову за ней вслед, внезапно увидел четвёртого обитателя палаты, четвёртый - седой плохо выбритый старик, - неподвижно и как-то окаменело вытянулся на кровати, а рядом с кроватью стояла какая-то стойка, в данный момент пустая. Вернувшаяся от двери сестра поймав растерянно-испуганный Сашкин взгляд отрывисто бросила: "Не смотри. Кома у него."
На протяжении последовавших за странным пробуждением часов Сашка подвергся тщательному медицинскому осмотру. Попутно он выяснил, что находится в военном госпитале, где долечивают раненых и контуженных ещё с войны, что сам он "проспал" в госпитале три дня, и что сегодня наши запустили первую космическую ракету, которая называется Спутником. Слово это вызывало у него смутное беспокойство, пока вдруг, в памяти не всплыли колодец, трубы, и незнакомцы, по словам которых, до запуска первого спутника осталось четыре года. Сашка стукнул себя ладонью по лбу и получил выговор от очередного врача, т.к. Сашкина рука была в это момент привязана трубочками к резиновой груше и манометру. Сашка робко поинтересовался, какое сейчас число, и получил ответ: "4 октября". С момента приключения с колодцем трёх дней никак не выходило, точнее, выходило, даже больше выходило, но в обратную сторону.
- А год?
- 1957-й.
Последнее основательно пришибло Сашку. Он вдруг задумался о том, что нагнать отставание за четыре класса - задачка не из лёгких. Даже по математике. А уж по русскому и литературе... Но где спрашивается, он, Сашка, провёл без малого четыре года, с того момента как его затянуло в ту загадочную воронку до того момента, как трое суток назад его тело без признаков сознания обнаружили рыбаки? И как объяснить родителям, где он пропадал четыре года? А после того, как Сашка увидел себя в зеркале и осознал увиденное, возник ещё один вопрос, почему за четыре года единственным изменением в его внешности оказались ввалившиеся щёки? Как-никак с 12 до 16 лет человек растёт. Или без сознания не растут? Хотя вроде ему всегда говорили, что дети растут именно во сне. Хотя, четыре года не евши сильно не вырастешь, вот, даже три дня в госпитале кормили, говорят - "внутривенно".
Завершив исследование телесного здоровья Сашки, доктора принялись за здоровье душевное. А попутно за выяснение того, кто он такой и что с ним приключилось. Офигевший от собственного открытия он напустил туману и под предлогом усталости от предшествующего осмотра отправился ужинать ("пообедать" он успел через вену) и досыпать.
В палате Сашка узнал о себе и о мире вокруг себя "много нового и интересного". Начиная с того, что госпиталь со времён войны располагался на южном Урале, в глубоком тылу, куда свозили раненых и контуженных на голову солдат. А его, Сашку, доставили сюда прямиком из лихих пугачёвских и чапаевских Яицких степей, с лесистого островка в дельте реки Урал, где четыре дня назад его обнаружили рыбаки-браконьеры.
Много нового Сашка узнал и об освоении космического пространства (об этом непрерывно твердило радио). Вместе с прочитанными популярными брошюрками по физике и астрономии это создавало ощущение близости Луны, Марса, Венеры... Хотелось убежать из больницы и ехать обратно в Казахстан на космодром. "Обратно" потому, что он, оказывается, там уже бывал, хотя не помнит, ведь дельта Урала - это уже и есть Казахстан. И зачем только его сюда привезли, как будто где-нибудь в Уральске не нашлось бы приличной больницы. И как его занесло туда, за сотни километров на восток от Малиновки, из причерноморских степей в прикаспийские? Впрочем, за такое время такое расстояние можно и пешком пройти. Вот только не помнит Сашка этого времени. Не иначе как те странные злоумышленники на машине времени сюда прыгнули, и Сашку случайно с собой затащили. Как ни странно - единственное здравое объяснение. Хорошо ещё, что Сашка к такому обороту событий подготовлен - читал Уэллса и Жуля Верна. Вот только подготовлены ли к такому доктора? Или станут лечить Сашку, до тех пор, пока он не согласится, что и злоумышленники, и 1953-й год, и сама Малиновка - всё ему придумалось или приснилось, покуда он без сознания был? Да и вообще, какой взрослый поверит в такое, особенно в госпитале для контуженных на голову? Вот отец, например, в куда как более обыкновенные вещи не верит, пытается из Сашки ремнём подозрительность изгонять. Нет. Надо бежать на космодром. Наверняка там где-то рядом и те заговорщики должны быть. Тогда можно будет угнать у них машину времени и обратно в 1953 год вернуться. Только сначала покататься немножко. Нет, не зря Сашка Колесников на вопрос о фамилии соврал, что он - Иванов. По такому "псевдониму" его точно не найдут, когда он отсюда сбежит.
На следующий день он проснулся удивительно рано. Наверное, отоспался за предыдущие дни. Убедившись, что все соседи ещё спят, Сашка вылез в окно и отправился обследовать госпитальный двор. Ориентируясь на приглушённые ругательства в адрес чёртовой железяки, он вышел к больничному гаражу. Ругательства неслись из-под латанного-перелатанного грузовика, покрашенного облезлой зелёной краской. Ничего интересного. Сашка уже повернулся, чтобы уходить, когда его окликнули: "Эй! Сашка!". Он удивлённо обернулся и увидел довольную усатую физиономию шофёра, выкатившегося из под своей колымаги.
- Что? Не узнал?
Сашка захлопал глазами. Здесь и сейчас кроме врачей, медсестёр и соседей по палате он не знал никого. Впрочем, кто-то же вёз его сюда почти от самого Каспия.
- Так это вы меня сюда привезли?
- Ага! Конечно я. Я здесь один шофёр.
- А откуда вы знаете, как меня зовут?
- Земля слухом полнится. Здесь новые больные редко появляются, не то, что в войну, так что тебе всё внимание. Вчера и часа не прошло, как ты очухался, а все сёстры и санитарки уже судачили и гадали, что же с тобой приключилось...
- А почему меня так далеко везли? Что, ближе больницы не нашлось?
- Потому, что мы рядом случились с Сан-Санычем. Ехали по делам, только так и не доехали - тебя подобрали и сразу домой, сюда то есть. Теперь вот, снова этот шарабан чинить...
- В аварию попали?
- Да какая авария! Его ещё в войну надо было в металлолом сдать, только на чём тогда ездить...
- А что со мной случилось?
- А это у тебя надо спросить, что с тобой случилось. Нас рыбки на шоссе тормознули, чтобы мы тебя до больницы доставили. Сан-Саныч их почти и не расспрашивал, только про то, что ему, по его медицинской части надо. Знаю только, что нашли тебя вроде на каком-то островке, только сейчас это хрен проверишь. Может они сами тебя по башке и стукнули, а потом испугались, что помереть можешь. Рыбачки-то наверняка браконьеры, они там все такие - красную рыбу промышляют.
- Красную? А разве в Урале и лосось водится?
- А при чём тут лосось? Здесь красной рыбой осетра называют.
Бестолковый разговор с усатым шофёром продолжался минут сорок, до тех пор, пока в гараже не появился лично Сан-Саныч, и не устроил обоим собеседникам нахлобучку за безответственное отношение к Сашкиному ещё не окрепшему здоровью. Впрочем, кое-что Сашка узнал, но это что-то было сугубо отрицательного плана: точные обстоятельства того, как именно нашли Сашку неизвестные рыбаки, скорее всего навсегда останутся невыясненными. Если рыбаки и вправду браконьеры, то имена, которыми они назвались, скорее всего, вымышлены, а милиция Уральской области Казахстана навряд ли будет их тщательно разыскивать, поскольку Сашка жив и здоров, хотя запрос в Уральск уже ушёл. Также Сашку ожидал разговор с местной милицией, которую пока что Сан-Саныч на правах лечащего врача не пускал даже на порог, хотя самому Сан-Санычу, а заодно и усатый шофёру Семёнычу уже пришлось письменно излагать все обстоятельства их поездки. Главным же, с точки зрения Сашки, было местоположение кладовки, куда упрятали его одежду и "личные вещи". В разряд "личных вещей" попали небольшой отрезок трубы, длиной сантиметров 15 и диаметром сантиметра 3, который, как с удивлением узнал Сашка, был найден в его кармане и небольшая бутылка причудливой формы, в которую был налит сладкий чай. Бутылку вместе с ломтём красной (белой) рыбы дали те самые рыбаки в дорогу для Сашки.