Здесь размещены мои произведения, ориентировочно также будут размещаться некоторые переводы (естественно, либо с одобрения авторов оригиналов, либо умерших классиков).
Кратко о себе
Территориально с Воронежа, но это не отражается в творчестве: не этнограф и не хочу писать про город. По возрастному барьеру принадлежу к поколению 1995-2000. Считаю, что о поколении 1995-2000 пока нет достойных произведений (сравним с шестидесятниками и выясним ответ на вопрос: у этого поколения нет ни особого влияния на экономику или политику, ни особых достижений). Не отношусь к прожигателям жизни, но и не считаю, что нужно отказывать в удовольствиях и жить аскетично. Например, если человек хочет жить у моря, он может купить виллу: если его устраивает морской воздух, ему живется там лучше, чем в пустыне или городе, и так далее. То есть вилла у него не будет "ради картинки в соцсетях". Если человек увлекается яхтами, то он может купить яхту, но тратить деньги ради самой траты денег явно не стоит.
Считаю, что каждый должен заниматься своим делом. Не стремлюсь опубликовывать свое мнение абсолютно про все. В этом плане я больше сторонник позиции Миррей Матье: она чисто музыкант, но не публицист: исторических персонажей не оценивает, поддержку политическим режимам не одобряет, чем нужно питаться или что нужно носить не высказывает (да и обычно этих известных публицистов используют рекламодатели). Не сочтите за странный кругозор, это не означает, что у меня нет мнения, но не думаю, что мое мнение о политике, обществе, истории кому-то нужно. Про политику, историю или культуру я бы написал фикшен, но не факт, что я прав, все именно так, это актуальная повестка дня или в ряде случаев не часть антиутопии. Серьезный нон-фикшен о политике или истории должны писать историки или политологи -- точка.
О музыкальных и киновзглядах
За это время переслушал столько музыки, что я уже давно вне эпох, вне стилей и вне тенденций. Музыка это и Бах, и Глинка, и Эдита Пьеха, и "Песняры", и The Doors, и Linkin Park, и Rammstein. Глупо относить меня к какому-то одному музыкальному направлению. Фильмов тоже достаточно видел, но предпочитаю американские коммерческие фильмы восьмидесятых-девяностых, комедии тоже этого времени. Иногда страна или год кинофильма ничего не говорит: хороший фильм может быть что австралийский, что шведский, что немецкий, что польский. В целом считаю, что кинематограф после 2004-2008 как-то в холостую работает. Не только отечественный, но и мировой, число гениальных фильмов примерно в это время сократилось почти до нуля, а киномакулатуры, как не странно, выросло.
Но если музыку под настроение можно любую послушать, фильм все-таки либо предпочитаешь, либо нет. Интересовался кинодубляжом в разных странах, в Западной и Восточной Европе в основном. Так, Польша не вылезала из состояния "один мужской голос озвучивает все", это было со времен черно-белых кинотеатров. Сербия, Хорватия и Босния используют субтитры со времен Югославии, никогда не озвучивая фильмы (когда буковки сначала печатали, а потом снимали со специальной камерой и светом, чтобы исключить фон, то есть видеоредакторов еще не было). В Западной Европе, в отличие от Восточной, преобладает все-таки многоголосый кинодубляж, но нигде в Европе кроме России нет тенденции полностью копировать тембры, голоса, интонации и подражать оригиналу.
Никто не пытается получить "итальянскую", "португальскую", или "французскую Мэрилин Монро"; современные прокатчики в России иногда пытаются. Я считаю, что если голоса в переводе обсуждают больше самого фильма, то здесь что-то не так. Это или какие-нибудь комедии, или какие-нибудь костюмированные мелодрамы, обычно не обремененные серьезным сюжетом. Смотрят эти фильмы, естественно, фанаты актеров или актрис, для них же это голосовое подражание и записывается (всякие мюзиклы лучше смотреть изначально в титрах -- понятно, что в дубляже споет только тот, кто умеет петь, а не тот, у кого тембр совпадает). Не являюсь поклонником Гоблина (ни переводов, ни позиции, он для меня нейтрал). Считаю, что хорошая озвучка должна прежде всего быть хорошим переводом, а голоса актеров должны быть адекватны, но необязательно полностью подражать тембрам оригинала.
Кратко о своем творчестве
Сочинять тексты начал еще в подростковые годы, но далеко не все из подобного считаю достойным опубликования (все такие тексты здесь я четко пометил). Самым первый серьезным текстом считал и считаю "ТМ1", и это вряд ли изменится ("первый серьезно написанный" должен быть одним и первым). Когда текст был написан между шестнадцати-семнадцатилетним возрастом, я не особо читал современные коммерческие книги, как-то фэнтези, попаданчество, детективы и прочее. Возможно, это помогло придумать свой авторский жанр музыкальной биографии. Может быть, он тоже не особо уникален, но в этом творчестве много самобытности. Это некий эксперимент, повторить который вряд ли удастся как мне, так и кому-либо. Тогда я старался использовать буквы, запятые и предложения для того, чтобы развивать свою идею, а не писать под стандартный жанр.
Со времен первого текста утекло много воды, были разные идеи, в том числе нести это на литературные конкурсы. Со временем стало понятно, что конкурсы не определяют объективно лучших из лучших (как писателей), они просто существуют в рамках тех или иных жанров. То есть какое издательство с какой серией финансирует конкурс, кто ему по серии подходит, тот и побеждает. Большие конкурсы, вроде "Пулитцеровской премии" или "Нобелевской премии по литературе", может быть что-то и определяют, но премии меньше: "здесь только коммерсанты". Хотя в те годы были другие мысли. Первая, мне шестнадцать лет, как в старой песне Эдиты Пьехи.
То, что я написал уже не очень подходит для интересов типичного подростка, потому что я не думаю, что много подростков интересуется кинодубляжем, теорией кино или музыки. У меня были случаи эйджизма, правда больше запомнился случай со знаком минус: кое-кто сказал, что мои тринадцатилетние шутки тянут лет так на десять. Я не исключал, что эйджизм возможен и в обратную сторону, типа "нет типичных подростковых интересов и характерных для них сюжетов. Возможно, настоящему автору лет так 20-25, а этот шестнадцатилетний только представляет его интересы". Тем более, был случай когда 40-летний графоман выдает свое творчество под видом подростка-инвалида и появляется только в формате отца. Одна из подобных премий была хорошо обманута, причем в это поверили даже сами театралы. Мое дело было в том, что я написал какой-то текст как слишком взрослый, и среди прочего, решил не участвовать из-за эйджизма, хотя это не единственная причина.
Сейчас я бы больше смотрел в сторону детектива, военных и шпионских историй, отчасти фантастики и мистики. В том числе сильно внежанровых. Читаю в основном это же.
Творческая позиция
На данный выступаю (да и вряд ли оспорю), что сторонник развития гражданского общества в России. При этом я ни политик, ни общественник, нигде не мелькаю и вряд ли буду: к тому же мне не нравится обсуждение политических тем непрофессионалами (каждый должен заниматься своим делом). Я считаю, каждый волен делать то, что считает нужным, быть тем, кем он хочет пока он не нарушает закон. Никакой эстетической цензуры в СМИ, культуре и творчестве быть не должно, за исключением только может быть чувствительных религиозных тем. Хочу обратить внимание, что 90% того, что мне можно приписать, впервые прочтя этот текст, я не утверждал, и говорю только о крайних случаях. "Матильда", например, история, раздутая из воздуха, никогда оно не было угрозой террористов, но некоторые спорные мусульманские фильмы лучше запрещать. Во всех остальных случаях никакой цензуры быть не должно, по крайней мере для взрослых людей.
Когда я начал писать, я писал не только для того, чтобы попытаться засветиться на конкурсах. Было искреннее желание делать подростковый фикшен (что и реализовал отчасти в "ТМ1"). Не тот, который образца сериала "Школа", а нормальный: интересен подросткам, чему-то учит, дает какие-то советы или примеры. К тому же это объяснялось тем, что, как я сказал, серьезных произведений о моем поколении не написано. Сейчас не люблю отсылки к поколению: человек это всегда культура, а не биологический продукт какого-то возраста. Все сделало искреннее желание. Пока интересовали подростки, писал о подростках нормальным языком (то есть не в стилистике сериала "Школа").
Я ни ханжа, ни лицемер: не отрицаю негативные стороны жизни. Сам я, допустим, не вполне относился к неблагополучным подросткам, никогда им не был. Но у меня было много друзей -- неблагополучных подростков. Я бы хотел, чтобы в стране появлялся помогающий подростковый фикшен о разных проблемах. Чтобы его находили подростки, читали, обсуждали. Этого нет по разным причинам. В частности, подростки не вполне самостоятельны (финансово и социально), чтобы вообще принимать какие-то решения за жизнь, что не дает особо больших перспектив подобному фикшену.
И уж последнее, на что я рассчитывал: получить грант за какой-нибудь социально-важный сюжет, но грант быстрее дадут социальному проекту, решающему материальную задачу, чем за сюжет на любую тему. Не похоже, чтобы государство считало писателей, даже детских или подростковых чем-то важным, на что нужно давать гранты. Может быть, выдача правительственных грантов на подростковую литературу могла бы способствовать развитию современной подростковой литературы. Даже не говорю, что я единственный или лучший участник, просто оставлю здесь в качестве предложения. Кто-нибудь да прочтет, может быть и люди, от которых зависят такие решения.
Прошло несколько лет. Что я захотел писать дальше? Психологический фикшен по аудитории либо для очень старших подростков (образца, допустим, французской истории в C'est dangereux), либо сугубо для взрослых (образца 'Часы для Айлин'), но с опорой на подростковое прошлое. Тринадцатилетние и письмо под них -- это не возраст моего письма. К тому же мой взгляд намылен: я столько провел среди неблагополучных подростков, что я уже не совсем уверен в том, что все подростки хорошие. 16+ я бы мог написать, были бы идеи, а вот насчет 12+ промолчу, если это не сугубо набор стихов.
К тому же я еще заметил, что моя позиция социальной литературы, мягко говоря, отличается. Социальные книги -- это о подростках-инвалидах, о различных состояниях и эмоциях. Это когда без книги человек думает, что он один, а книгу открыл, и оказывается, есть кто-то еще. Когда я писал "ТМ1", повторюсь, я коммерческих книг почти не читал. Мне достаточно было "Палаты ?6" Антона Чехова и "1984" Джорджа Оруэлла. Россия -- это сейчас не такая страна, где будут давать грант даже на подобное. Современный фикшен в этом жанре -- сугубо коммерческий, существующий за счет писателей и издательств, но не то чтобы государство как-то способствовало передаче разных эмоций своих граждан. Кроме того, я понял, что аналогичным образом данный фикшен существует и во всех остальных странах. Нигде этот тип фикшена общепризнанно не считается социально важным, даже если попадает в жанр классических книг. Не похоже, чтобы какие-то преференции получали Антон Чехов или Джордж Оруэлл в свои времена. "Социально-ответственный писатель" -- это звучит гордо в любом жанре и стиле, а "государственно спонсируемый писатель" -- это, максимум, бюрократ, который ничего сложнее текстов о бракоразводной статистике не писал. Если нет, то мы живем в каком-то карикатурном мире. Писатель должен быть личностью, а не искать гранты (кроме, может быть, детских или подростковых, этих можно и проспонсировать).
В целом, искусство изображает на мой взгляд все что угодно. Нет никаких "высоких" или "низких" жанров и когда появляются их сторонники, то это звучит как цензура. Скажу немного про мой текст "Часы для Айлин", так как может показаться, что я одну "Школу" осудил, а какую-то другую сделал. Всякие "Школы", "Барвихи" и подобное -- это для женщин лет тридцати, желающих увидеть мелодраму с элементами эротики и молодыми актерами. Ни актуальных подростковых проблем, ни психологических травм или трагедий, конфликтов отцов и детей, каких-то потрясений "Школы" и "Барвихи" не содержат (смотрел и еще кучу сторонних обзоров видел, так что я осуждаю Пастернака, которого не читал). Это эротика с молодыми актерами и все. Особым психологическим фикшеном я это не считаю. Если бы от меня зависела выдача грантов или финансирование искусства, "Школы" или "Барвихи" я бы сразу не финансировал. Про то же самое, но с каким-нибудь серьезным контекстом, это уже не "Школы" и не "Барвихи". Это больше рискует стать культурой.
Хотя что такое культура -- философский вопрос. Например, "Пулицеровские премии" дают только большим романам определенного размера. Курт Воннегут со своей "Матерь-ночью" все-таки короткий роман написал, но это давно мировая классика романа о Второй Мировой. Сейчас бы его просто не наградили, так как короткие романы не котируются на самой премии. И мне все больше кажется, что культура определяется смыслом, а не премиями.
Анекдот
На самом деле творческих анекдотов (то есть тех, которые происходили в процессе написания) у меня несколько, но я расскажу самый эпичный и смешной на мой взгляд. На фоне него все остальные просто меркнут. Примерно в середине своего дебюта (возможно в марте-апреле 2013) я предположил: а что если сделать книгу которая бы имела персонализированное редактирование? Под конкретного человека. Вы изучаете своего читателя. Его привычки, вкусы, убеждения, за какую спортивную команду болеет, чем он питается, что еще любит и так далее. Перед передачей книги занимаетесь персонализированным редактированием. Допустим, Марина утверждает, что болеет за "ЦСК", но известно, что наш конечный читатель все же поклонник "Динамо". Отредактировать, пусть про "Динамо" говорит. Другому конкретному читателю коньки больше нравятся: отредактировать, пусть про коньки вместо футбола скажет. Третий читатель спорт не смотрит: вместо спорта что-нибудь еще или вообще ничего. Там упоминается шутка, где пародируется какой-то толстяк, но известно, что читатель склонен к полноте: будет шутка про анорексию.
И так перелопатить абсолютно все темы под какого-то конкретного читателя, создав книгу-хамелеон (объем книги позволяет такие фокусы, это не многотомник). Но я подумал, что это бессмысленно. Прикинул, как бы это технически выглядело. Во-первых, в Интернете могут слить абсолютно все версии книги, в том числе с потекстовой проверкой и сравнениями -- окажется, что наш автор хотел угодить чуть ли не всем. Существуют сайты в духе "сравни два изображения", такие же версии есть для текстов. Во-вторых, чтобы это грамотно работало, нужно какой-то мощный сервер иметь и все ID одного и того же текста хранить. Это было время еще преимущественно настольных ПК (и длинные тексты на тех смартфонах еще не все могли читать, в регионах особенно). Теперь со смартфонами и ноутбуками, ситуацией "четыре устройства у одного и того же человека" подобные инициативы просто не смогут доказать, что четыре разных IP -- это один и тот же человек.
Подумал, что во времена советского самиздата без Интернета это имело бы побольше смысла. Так, следующий читатель твоего текста под названием "Образованщина" сам сотрудник сферы образования, меняешь на "Инженерщину": и слово сказал, и антисоветскую пропаганду осуществил, и отторжения не вызвал (сарказм). В конце концов, перемена слов в этом контексте не меняет смысла. Теперь я думаю, что сама идея книги-хамелеона -- такая себе. Про эту книгу очень много мнений и отзывов, почти как о Библии, и в ней видят все то, что хотят видеть: одни грехи, другие удовольствия, третьи духовность, а четвертые вообще ничего не видят, как ничего не видят и в Библии. Вывод: книга тем и ценна, индивидуальностью и авторским взглядом, хамелеоном, подстраивающимся под читателя, она быть не должна.
Мне даже казалось: а кто кого? Цензура или персонализированное редактирование? И думаете, я рассказал именно этот анекдот только для того, чтобы повеселить вас? Такие истории иногда происходят в реальности. Например, итальянский писатель Умберто Эко готовит разные версии своих книг под разные страны, требуя переводчиков менять анекдоты, шутки, крылатые фразы оригинала на те, которые по их мнению более смешны или остроумны в конкретной стране. При этом остальной сюжет часто не меняется. По его мнению, текст -- не вещь в себе, он репрезентирует культуру (некоторые другие писатели занимаются творчеством, которое должно не совпадать с фразами из реала конкретной страны, а повлиять на реал -- многие классики употребляли выражения прежде вообще неизвестные в те века). Самый известный пример в музыке -- обложка одного из альбомов Леди Гаги не понравилась арабскому миру, и для арабской версии была сделана обложка в платье, а не в белье.
Можно считать такие инициативы выкидышем политкорректности, если это делается не для ассоциации иноязычных читателей, а предположительно, чтобы кого-то не оскорбить. Я старался писать так, чтобы и позиция была, и лишних оскорблений не было -- а главное, мне интересно было посмотреть, куда это все зайдет. Позже завершение этого анекдота позволяло мне находить выходы из самых безнадежных ситуаций в реале. Но сейчас я больше пришел к тому, что я не хочу ничего менять, не хочу создавать персонажей-хамелеонов или просто слишком нейтральных. Если вы французскую историю прочтете (которая C'est dangereux), то всякие предыдущие попытки угодить читателю я скорее потратил на антураж и персонажей-мультикультуралистов.
Писатель и закон или что нынче запрещают по моему мнению
Были мысли, что возможно стану писателем чисто подросткового рода сюжетов или не буду вылезать из этого жанра, на 2013 год мысли были такими. Еще не было Скрипалей, Крыма. Кругом новости по типу "депутаты одно, второе, третье или четвертое предлагают запретить или уже запретили". Тогда реальные и с серьезных источников, а не с "Панорамы" как сейчас (эти пародии, как мне кажется, основаны на тех событиях). Серьезный писатель (то есть вне детско-подросткового жанра), это человек, появление которого по меркам тех лет было никому не нужно -- быстрее запретят или закроют, особенно если он какой-нибудь слишком творческий.
Сейчас времена изменились. Быстрее по шапке дадут за какой-нибудь подростковый текст и использование слишком взрослых сюжетов в нем, за взрослый правильно маркированный фикшен уже нет (который, как мне кажется, цензоров резко перестал волновать после обновления законов). Изначально все эти разговоры о фикшене в основном были разговорами о детях. Дайте писателям нормальные законы, в частности о маркировках и никто не будет мешать. Также я не сторонник использования религиозных тем, особенно если не шибко большой поклонник религии. В истории про Алину Бахчееву я делаю исключение, но возможно единственное во всем моем творчестве, и все же критика религии (вкупе с одобрением) там точка зрения персонажа, а не нечто публицистическое.
За публицистику, мне кажется, всегда будут больно бить. В фикшене мы представляем персонажей и ситуации, но ничего не пропагандируем, никакую репутацию каких-либо людей не формируем, ни к чему отношение не меняем, ни к чему не призываем (по крайней мере, с точки зрения закона). Как читатель понял фикционный текст -- это вопрос психологии, философии, культуры, а не закона, пока это не текст категории "пойди и сделай". Публицистика по моему мнению -- это либо хвастовство и позерство (то есть я знаю, как надо жить, остальные не знают), либо стремление к власти (часто прикрывается аналитикой и критицизмом), либо навязывание идеалов и стереотипов (в том числе обслуживание неназванных коммерческих интересов).
Вспомните "политические митинги подростков" в Москве. Кто их организовал, с какой целью, зачем именно это было сделано -- другой вопрос для абсолютно иной дискуссии. Еще в 2012-2013 году, когда никто ни о каких митингах подростков не слышал, я хотел написать историю в духе "подросток и политика". Чтобы рассказать о том, что значит быть гражданином, что такое государство, власть, законы, право, но не чтобы призывать к беспорядкам. Все еще подростковый, пусть и позднеподростковый, а не взрослый возраст, резко увеличивал то, что меня поймут читатели, младше лет на три или четыре, а я бы знал и как нужно такую историю преподнести, и на что именно обратит внимание данный читатель (то есть взрослый человек, знающий политику, может промахнуться с написанием такой истории для данной аудитории).
Но я не написал такую историю именно до известных событий. Сейчас за сюжеты в стиле "подросток и политика", ориентированные на подростков, скорее дадут по шапке. То есть ничем хорошим написание такого текста не закончится, вероятно, вне зависимости от содержания. К тому же следующая аудитория подростков помладше, растущая с гаджетами, может меня самого не понять. По моему личному мнению (политику не комментирую, но это имеет отношение к моему творчеству), подростковые политические митинги были организованы кем-то, кому, допустим, противна сама идея, что политика может быть интересна подросткам. Таким образом политику сделали темой сугубо для взрослых, заставив замолчать и авторов вроде меня, которые могли бы интересно для подростков рассказывать о политике или ее значении, не пропагандируя свержение власти.
Мне кажется, под подростковый запрет может любая тема попасть. Найдут наркотики в какой-нибудь рыболовной снасти, особенно если ловил подросток: окей, теперь тема рыбалки не приветствуется для обсуждения подростками (соответствующих писателей, если они вообще есть и рассказывают о рыбалке преимущественно подросткам, тоже накажем). Втянут подростков в какой-нибудь рэп-скандал (для примера), допустим о чтении взрослого рэпа несовершеннолетним в неподходящем месте, и тема рэпа в целом станет сугубо взрослой. С любой темой могут так поступить, но мне кажется, что в течение ближайших лет двадцати темы "политика" и "для подростков" под негласным запретом.Спасибо, оппозиционеры, цензурных слов нет.