Сережа Зайтер мартовским пасмурным утром пошел в школу немного раньше обычного и подвергнулся нападению старших ребят. Неизвестно, почему это случилось. Детская агрессия почти всегда не мотивирована логически. Может быть, он зашел не на свою территорию, может, хотели отобрать деньги, но тогда бы потребовали. Было уже тепло, хотя снег по-прежнему не таял. Один из парней, в серой куртке стал бить Сергея ногами. Другие словно ждали, когда можно напасть на него, им было интересно поучаствовать в этой драке. Сергей тоже сопротивлялся. Так обернулось для Сережи непонятное желание как можно раньше прийти на уроки. Здесь постоянно ходили дворовые банды, точнее, небольшие группы детей, занимающихся нападениями на других. Один из нападавших, полный мальчик в старой ушанке ударил Сергея в правый глаз, от чего возле левого глаза вскочил большой синяк и даже пошла немного кровь.
Они набросились все вместе. Было понятно, что завязалась битва. Отступать и спускать обидчику удар Сергей не хотел. Он был просто домашним мальчиком, но не изолированным, естественно от внешнего мира. Ему постоянно приходилось в школе отстаивать свое достоинство. Постоянные нападения со стороны одноклассников, ровесников и даже мальчиков из старших классов вынуждали его защищаться и давать сдачи. Сергей бежал, и при этом не то, чтобы он испугался, этот конфликт ничем не мог закончиться. Было больно, и может, он действительно стал бояться, что его побьют еще раз. Но честь дороже. Тот, кто, как можно было представить, был здесь у них за старшего, достал какой-то ножик, ткнул в Сергея. Тот схватил его за руку. В это время подбежал черноволосый с темным лицом. Цвета как у взрослого человека. Он улыбался, всех больше получал он удовольствия от происходящей драки, хотя сам в нее так и не вступал.
-Что сконил махаться, - усмехался он.
-Ничего я не сконил.
В это время его повалили на снег, правда били не сильно, не было у них еще опыта в избивании человека. Сергей кричал, звал на помощь.
В это время произошло, чего можно было желать. Проходя через этот двор, соседка Юлия из третьего подъезда дома, где жил Сергей, подошла, и стала сама оттаскивать мальчишек..
-Да, остановитесь же, как вам не стыдно.
Она ударила одного, они то ли такого не ожидали, то ли не стали драться с женщиной, но они пошли дальше своей дорогой. Юлии было двадцать пять лет, она работала и училась в одно время.
Потом получилось странное сплетение разных событий. Сергей проходил мимо поликлиники, куда раньше вошла Юленька. Он увидел ее в окне. Толстая медсестра в халате готовила все необходимое. Юленька, не заходя за клетчатую ширмочку, прямо перед окном оголила худенькую, но аппетитную белую попку, резким шлепком вонзила медестричка в ее иглу. У Сережи герр Шванцигер неуклонно вставал. Медсестра лекарство ввела быстро. Сережа чувствовал какой то холодок, он пел.
Гремя огнем, сверкая блеском стали,
Пойдут машины в яростный поход,
Когда нас в бой пошлет товарищ Сталин,
И первый маршал в бой нас поведет.
Как можно петь это, когда полным ходом идет борьба в усатым и его даже из мавзолея вынесли. И разве можно так со своей спасительницей, ладно бы просто девчонка это была. Юленька, когда иоглка из нее вышла, растирала ваткой больную правую ягодицу. Юлии было больно, резко она дергала руку то вверх, то внил, спадала на больное место ее кремовая кофточка, потом она натянула трусики и колготки, на момент ее ягодица стала видна полностью. У Сергея начался приятный ток. Юлия даже увидела его, но не реагиравала. Сереже пришлось с тяжеловатым сердцем и мокрыми трусами идти в школу. Хорошо, что он еже не опаздывал.
Только он прошелся немного к школе, на него напали эти же мальчишки и избили жестоко. Шклоа началась для него с медпункта.
В школе дрался он регулярно. Это составляло небольшую часть его жизни, но столкновения происходили по разным поводам. Иногда просто соревновались, иногда занимались просто борьбой без всякой спортивной подготовки. Теперь же просто был тот случай, когда уличная шпана избрала его жертвой.
Здесь в ленинградском дворе, далекой от того исторического Петербурга, бывшего столицей Российской империи, особенно чувствовалось, что город это новый. В этих домах не было страданий блокадного Ленинграда. Здесь так же ощущалось, что близко шла война. Между тем, жизнь удивительно похоже идет везде, где можно. Так повелось, что ничего человек не замечает в особенности. Притом характер формируется среди тех, с кем почему-то поставили вместе как в очереди. Вот и стой, не ропщи. Он тогда не понимал, но догадывался, что окружающие это есть те. С кем по какой-то причине просто поставили рядом. В школу Серегй пошел с радостью. Казалось тогда, что он становится по-настоящему взрослым человеком, каким он и мечтал быть. Учеба ему давалась легко. Там и ничего мудрого быть не могло. Другое дело. Что здесь всегда проявляется темная сила толпы, делающая идиотов из умных людей. Ежедневно проходили уроки математики, на которых он получал необходимую ему стройность мышления. Только было это дело для него слишком не творческим. Рутина ему не нравилась, и учился он не так хорошо, как мог бы. С самого начала класс стал делиться на небольшие группки, в которых происходили все разговоры. Сережа сразу примкнул к тем, которые учились лучше и интересовались в жизни многими темами кроме учебы. Сегодня был день, наполненный уроками, ощущением обязанности, которое нравилось ему. Так же себя настраивали и многие другия, для кого просто обязанность и долг были превыше того, чего они хотят. Таким вот было его воспитание с детства. Быстро ему удавалось все нелюбимое и неприятное делать желаемым. В этом учебном году предметы вели учителя, специализирующиеся именно на этом предмете.
Сережа рисовал с самого раннего детства, как и многие, только он постоянно учился. Теперь он ходил дополнительно заниматься в кружок, и знал о пропорциях, композиции, цвете и подобных дисциплинах значительно больше, чем многие сверстники. Живопись казалась ему интересным делом и теперь уже служила для его самовыражения. Он не мог не рисовать. Конечно, эти интересы были далеки от всего, чем живут многие в эти годы. И это правда предстала перед ним во всей своей неумолимости. Теперь приходилось постоянно всем доказывать, что он не хуже других. Приходилось отражать атаку учеников из шестого г класса, когда впятером они накинулись на него возле раздевалки. Это все дела прошлые в это время он начал рисовать на промокашке, пока не видят то, что он видел через окно процедурного кабинета.
На другой день он ходил в ту самую поликлинику на перевязку, а на третий встретил уже выздоровевшую Юленьку.
-Просте, Юля.
-Ладно, не напоминай, не зли меня лучше.
-Что же так то. Не смог сам отбиться. Я научусь, я сам тебя защищу от всех.
Я тебя сам могла бы научить, я же борьбой занимлась.
-Да, я стану учеником женщины как ирландский герой Кухулин.
Сережа думал, Может у нас получится, я правда всегда буду беречь тебя.