Букаринов Давид Николаевич. Гальванопластика

***

В пути не слышится шагов,

И даже редок шум колесный,

Но каждый вновь уйти готов

Сквозь битвы гром к тиши несносной.

Там вспомнят не одни лишь те,

Кто знал и был сегодня рядом.

Не забываясь в суете,

Мы каждый день идем отрядом,

Один лишь враг, и так легко

Достать врага, но легче вряд ли.

До лучшей жизни далеко,

И травы горечью набрякли.

И кто допущен в новый век

Усвоит этих дней уроки,

И новое теченье рек,

Отмерив, не понизит сроки.

2002

* * *

Поток железный, на асфальте

Сияет в волнах световых;

Но не пытайтесь, не гадайте

Что в путь зовет и нас и их.

Напрасный труд уже невидим,

Сомненье отойдет и стыд,

И никого уж не обидим,

Покуда в окнах ночи вид.

Хоть велики рубцы больные,

От думы снова боль уйдет.

Найдутся чудаки другие

Побьются, как и мы, об лед.

2002

* * *

За то, что резче был, чем надо

И время мимо пропускал

И часто даже без отрады

К недоброму людей взывал

За глупости и за просчеты,

За все незнание и лень,

Не ясно, в чем ведет учеты

Мне совесть каждый божий день.

Намного хуже и скучнее

При этом мыслится порой.

Нам никогда не стать умнее,

Не изменить души настрой.

Не стать к корням и почве ближе...

Снаружи лучше не смотреть,

И мнишь себя ничуть не ниже

Познавших жизнь и даже смерть.

И спросят после или может

Гадать о том - напрасный труд

И мысли даром совесть множит,

Что так безжалостно гнетут.

Небесный ангел - только крылья,

Его лицо без тени зла,

А память, точно скрыта пылью,

Такой осталась, как была

2002

По П. Синфилду (Перевод)

стена, где нам пророк писал,

Уж, кажется, трещит.

На инструментах, если смерть,

Свет солнышка блестит.

Когда напротив каждый встал,

Кошмар и сон с ним был.

Почить на лаврах, не успеть.

Тишь криком заглушит.

Железные врата судьбы,

Лозу сажали там,

И поливали делом тех,

Кто знает, и знаем нам.

Знание - смертоносный друг,

Без правил, без основ

И человечества судьба

В руках у дураков.

Смятенье - мне эпитафия

Ползу тропой, кривой разбитой я

Коль сможем - смех будет до скончанья дня

Но, боюсь, что завтра я запла'чу,

Да, боюсь, что завтра я заплачу.

2002

* * *

Как будто мелких вещей не стало,

Так щедро льется нам божий свет.

Его у Солнца еще не мало,

Нам он сияет без счета лет.

Цвет неба ровный, и теплый ветер,

Как счастье близок, уходит вмиг.

На алый цвет, заполнявший вечер

Лиловый словно как меч проник.

Зеленый отблеск, что листьев пламя

Сверкает тысячами зеркал.

Закат мрачнеет как в битве знамя,

Уходит мощный его накал.

И не заметишь, как исчезает,

Что волновало, обиды, боль;

И всем, кто в правде лишь силу знает,

Не так страшны, как растеньям - соль.

Лето 2002

В.Н. Кочневу

Неисчерпаемые мира тайны

Влекут явлений сущности познать,

И те из них, что кажутся случайны

Причина дум, от коих не устать.

В природе, что для нас еще туманно,

Исканием пытливого ума

Доступно будет поздно, или рано

И правда нам откроется сама.

В общении лишь истина скорее

Рождается, быстрее мысль бежит

К ученым, между ними связь теснее

Им путь в печать, к признанию открыт.

2002

Вот патерик, и в белых прочных стенах

От войн и лет познанье берегут,

Где кладезь истин сильных и нетленных

И память лет летучих нам несут

Здесь в жизни праведной во славу

Бога Творят молитву и смиренный труд,

И даже наша память понемногу

Живет и множится, пусть даже все уйдут

Устав их жизни строгий и старинный,

Презревших мир порока и утех

Они увидят мудрости вершины,

Непостижимые почти для всех.

Так служба созидания былого

Зовет на подвиг в жизненном бою.

Не нужно поощрения иного,

Чем счастье - так творить судьбу свою .

Кто знания негаснущее пламя

Дарил достойным действия умам

Их сложный труд как боевое знамя,

Кто нес его, порой безвестен сам.

Чтоб мы остались, памяти достойны,

Чтоб вырасти и мудрости впитать

Пусть нас научит, кто писал про войны

Как снова в розмиренья не вступать.

Памяти летчика-испытателя Тимура Апакидзе

В полет последний уходил герой

С машиной он сливался воедино

Он начал в небе день привычный свой

И день был труден, но совсем не длинный.

Он страха или слабости не знал,

Гашетка как перо была послушна

К земле свою машину направлял,

Был взрыв, природа к ним неравнодушна.

Но славные дела продолжит сын,

Герои с нами, их бессмертна слава.

Одна страна, порыв у нас един

Для гордости страной заслужим право.

2002

***

Я мечтать не перестану до конца,

Пусть такого никогда не может быть,

Стать невзрачным, словно без лица,

Незамеченным, по улицам ходить.

Если даже не магазин не посетить

Без лица, и чтоб другим не замечать,

Чтобы в памяти следов не оставлять,

И никто не вспомнил, кто бы ни спросил,

А нельзя ли в маске в городе ходить,

Все стремленья пустая трата сил

За материей всегда лицо держать,

Можно так и шизофреником прослыть

И никто нигде не будет поучать,

Кто захочет только дома быть?

Важно для врагов незримым стать.

1998

Ветер ясно, резво шепчет,

В поле снеженм гнет рогоз.

Куст сухой и крепкий треплет,

грусть неясную принес

Этот ветер дней летучих,

Смены быстрокрылых лет

Нагоняет снова тучи,

Удаляя летний цвет

Где - то рядом шло купание,

Шумный плеск, девичий крик.

Нынче лишь ветвей шептание,

Ветер - вековой старик.

Кто ж о зелени тоскует,

О счастливых летних днях

Где "Буран" лыжню рисует,

Люди мчат на всех парах

Утешенье есть иное ,

Вниз лететь с горы крутой,

Только миг у края стоя

Исчезает в гуще парка

С рельсами лыжни тоска.

Незаметно станет жарко,

Сила есть - скользи пока.

2002

***

Теперь нам надо отходить ко сну.

Мы проиграли, хорошо, что честно.

Что будет дальше - думать не рискну,

То будет скоро и неинтересно.

А как, закончив гонку, просто жить.

Пусть нам грозят, пусть горе побежденным,

Хотя за это можно их простить,

Живется трудно крепко убежденным.

То не беда, когда окончен сон,

И вряд ли будет в радость бесконечный,

Живет с дробиной в ухе мудрый слон,

В могиле греется покойник безмятежный.

Победа наша, иль наоборот,

Кто спросит, нашу совесть проверяя.

Путь плавный, смотрим счастливо вперед,

Без грусти вехи белые считая.

2000

Своей стезею выбираюсь

Нет жалоб, но нелегок путь,

Так до конца дойти стараюсь

Пока понятна дела суть.

Найти бы стоящие мысли,

Лицом к восходу прямо встать

.Где гряды серых туч нависли,

Устав над городом летать,

И эту радость дать знакомым,

Пускай на счастие возьмут

Среди тревоги и истомы

Нам душу мысли берегут

1998-2002

Вокруг повсюду в небе темно - синем

Чернеют провода в сырых ветвях,

Сошел мороза верный спутник, иней

Но снег еще не мокрый, не зачах

Кругом, что разноцветные конфеты

На высоте оконные огни,

Где близким, желтым, где и синим цветом

Люминесцентных ламп горят они.

По сторонам дороги мачты светят,

Алмазным ожерельем вдаль бегут

Вдали огонь зеленый глаз приметит,

И красный мимо тени заснуют

И кузова как зеркало сверкают

И непрерывен неуклюжий бег,

Лишь парами огни всё пропадают,

И остается освещенный снег.

2002

***

Войду в этот странный круг,

Отмеченный смехом, чего не видит никто,

и остальным здесь почти как друг,

сюда попросят вас, потом не прогонят лет сто.

Уже смешит перед собой испуг.

Резиновый вечер устал стоять за окном,

бутылки слабого пива спускаются с рук. __
Укдыл нас от взглядов запертый маленький дом.

Эта жизнь как салфетка,

и редко видно как быть должно.

Снимает словно таблетка

боль, что должна бы вернуться давно.

Первая пляска в пыльную ночь.

Братство звуков, дошедших до наших дней,

если закончится, кто мне хотел бы помочь ...

Нам хорошо, и не ждите от нас новостей.

1999.

***

Из тяжкой битвы, от свинца шального

Что многих наших братьев нынче взял

От звона шашек смертного, стального.

Где был отведан вражеский кинжал,

Сорвемся снова в долгие походы,

Но вот последний, есть куда идти.

От бед в безумные и злые годы

Вновь надо счастье мирное найти.

А ты - творенье разума, что светел,

Не терпишь рядом черных нечистот,

И пусть никто, наверно, не заметил

Что мы все те же, хоть сейчас в поход.

Пока не нужно это, я останусь,

Где все забыто, воздух здесь другой.

До этого теперь осталось малость,

Здесь все свое, ведь это не постой.

Меня ты после встретишь у порога,

С дороги нервно пьет усталый конь.

Пока на место привела дорога,

Здесь рукоятку выпустит ладонь.

2002

Жизнь рыбака - одна лишь мука,

Не дай вам Бог рыбалкой жить.

Не часто попадает щука, И быстро надоест удить.

И как без права на ошибку,

Я на нерве все дни подряд.

В воде мы мутной ловим рыбку, -

Не так легко, как говорят .

Над тихой заводью речною

Еще камыш не пожелтел,

Ряд облаков к дневному зною

За день вчерашний поредел.

И золотая середина

Где луч блестит средь берегов,

Нашлась, и вот того причина,

Что я войти в нее готов.

Забуду я родных заботу,

Трудолюбивую жену,

Но брошу странную работу,

И вслед за щукою нырну

1998

***

Мне кажется, зимой вернулось лето,

Так легок воздух, мир как будто нов,

Пусть только больше ни одна примета

Пока не подтверждает этих слов,

Пусть облачное небо безмятежно,

Но ветки голы и черны вокруг,

О лете думая, представишь вдруг,

Что это возвращенье неизбежно.

В приятных мыслях все назад течет,

Картины прежних дней встают посменно.

Не только время нас само несет,

Но создается нами постепенно,

И все, что окружает и живет,

Все будет вечным, проходя мгновенно.

1999

***

Вечером поздним при взгляде в окно

Видится ясно лишь свет фонарей.

Сглажена видимость, стало темно,

Кажется, нужно домой поскорей.

Только вокруг электрический свет

Льется не ярок, но даже в тени,

Неразличимого вроде бы нет,

Что же не так, как в обычные дни?

Солнечный свет и на пляже песок

Память о радости, с грустью о ней.

Ярок и густ апельсиновый сок,

Около стойки не станет темней.

Белое- смерть, очищение, снег

В мерзлом яйце неизвестности плод ,

Низко, как за наслаждением бег,

Или же мыслей высоких восход .

Сладостью только лишь ценно оно,

Низость с возвышенным рядом живут,

Сок словно жизнь, в нем не видимо медленно дно,

Что для здоровья так пьют.

Сладкоу - или любоь или ложь

Труд повседневный и радость побед

С радостью жизни сок цитруса схож,

что укрепит в отражении бед

Это пройдет, не вернуть ничего

Будь то учеба, игра или труд.

Не отдадут, не получат всего

Люди, что раньше других не уйдут

1999

На празднике 9 мая 2001

В мелькании усталых лиц

Одежды словно одноцветны,

И взоры все упали ниц,

Минуты памяти заветны.

Никто не будет говорить,

Поскольку память есть и совесть,

И нужно снова повторить

Печально - праздничную повесть.

Лишь тем был праздник посвящен,

И мир заранее прощен,

И страх сведен почти со свету.

2001-05-09

Раздавался в старом парке

Эхом тихим и протяжным

Стук глухой прошедшим летом,

Кто - то дерево валил.
Только думается, это
Никому не будет важно,
В новый год уже не вспомнят,
То, что в старом он творил.

Яркий огонек сияет

В дали неба темно - синей

Фонари у горизонта

Как с цветами палисад.
На реке в покрове снежном

В виде двух тончайших линий

Лыжный след простор опутал.

Взгляду нет нигде преград.

Человек, переходящий

Реку, словно черный столбик

Здесь под толстым тросом виден

На темнеющем снег.

Где хирург теперь свршает

Труд обычный или подвиг,

Жизнь бездельник прожигает,

Я увидеть не могу.

Электрические лампы

Словно яблоки в Эдеме,

Ярким и далеким светом

В даль неясную манят,
Под едва лишь слышный шорох
Темно- красной хризантеме
Садом наша память станет,
Только лепестки сгорят

01.01.1998

С чистой светлою тоскою

В гости к нам зима идет.

Снег кружится над рекою,

Мерно укрывая лед.

За заснеженным забором

Вся земля кругом бела

И над Троицким собором

Тускло блещут купола.

Непонятною картиной

Покрывается стекло...

В этот скучный вечер длинный

Понял я, что все ушло.

Все по -старому не станет

И любимые места

Более меня не манят,

Холод в них и пустота.

В неизведанной дубраве

Скрыт потерянный покой,

В деньгах, или в доброй славе

Нет отрады никакой.

Это может и не сложно,

Наши встречи позабыть-

Мне ж представить невозможно,

Что уж вместе нам не быть.

1998.

* * *

По утрам в унынии, в печали

Я без настроенья поднимаюсь,

И часы давно уже отстали,

И со звоном их не просыпаюсь У

Долго глядя в облачные дали,

К окнам почему-то приближаюсь

Вмиг уйти от жизненного бега

Можно лишь зимой, наевшись снега.

Если радости уж нет от дела

От тоски иные погибают,

Нас еще, как видно, не успела

Скрыть волна, что все с пути сметает,

А кому - то нет до смерти дела.

Кто - то красоту в ней понимает,

Что же до простого человека,

Лучше уж поесть, как в детстве, снега.

1998

В дороге незаметно расстоянье,

И время, как во сне неощутимо.

Для нас в природе нет очарованья,

Когда она проносится незримо.

И серых за окном полос так много

В поток слилось единый, непрерывный

Асфальтовая то бежит дорога,

И звук мотора слышен заунывный.

Как шапки здесь зеленые повсюду,

Лесные островки среди пшеницы,

И вечером они подобны чуду,

Когда в них свет тускнеющий вселится.

Нисходит он, столь редкостный для взгляда

В лучах последних, желтых предзакатных

Но едем мы, уносимся куда-то,

Живых картин не видя безвозвратных.

Лес смешанный неровною толпою

Стоит, собой от шума ограждая,

Ростки оделись редкою листвою,

От газов чистым воздух сохраняя.

Вдали асфальта лужи исчезают

Так быстро, как и всякое виденье.

И синие таблички извещают

К конечной остановке приближенье,

Вам книжные приятны впечатленья

Что из дрожащих знаков вырастают,

И легкое от тряски трудно чтенье,

Но действие романа увлекает.

Довольно там и пошлости и скуки,

И ситуаций неправдоподобных,

Но люди на страницах держат руки,

И портят зренье в позах неудобных.

Картин родной природы созерцанье

Серьезные рождает размышленья,

И будто ново жизни пониманье,

От нас уходят страхи и сомненья.

Возможно, в нем вы не найдете смысла,

Пусть неба синева необозрима,

Но голова над буквами повисла,

А все прекрасное проходит мимо.

24января 1998

Wir zusammen sich fЭrchten die Blitze nicht

Мы вместе молний не боимся,

И гром нас вместе не берет.

Мы в этом вскоре убедимся,

Когда опять зима придет.

Я помню, кто-то шел угрюмо,

В руке, сжимая пистолет,

Но он тогда не сделал шума,

Он делал это много лет.

Едва лишь тень зашевелится -

К стволу глушитель привернет.

Никто с таким не будет биться;

Желты патроны, а не мед.

И если только на дуэли

Сойтись смогу когда-то с ним,

Удачно выпалить по цели -

Он все равно непобедим.

Но я о зле и не мечтаю,

И в пользу мирного труда

Лишь планы строю, и желаю

Чтоб не сбылось то никогда.

Невзгоды одолеем вместе,

И нечего бояться бед,

Все варианты снова взвесьте,

Поймете, в том сомнений нет.

1999

Моя прекрасная Матрена,

Отрада для души больной,

Тебе идет твоя корона,

Сама лишь чаще будь со мной.

Бывает так, мне одиноко

Из-за того, что перепил

И жду, чтоб только издалека

Меня твой голос разбудил.

Воды планете не начерпать,

За нею много ль той воды?

Стоишь в печали белой вербой...

Мои утехи так просты.

Но вот мой меч, а вот отвага.

Венчает герб союз сердец.

И вижу я под сенью стяга,

Что всем врагам придет конец.

1999.

Бывает, в день обычный, в час нежданный

Внезапно нас сомнение застанет,

И ознаменовавшись мыслью странной,

Дальнейшее раздумье вдруг нагрянет

И даже возвращаясь временами,

Уйдя во время умственной работы,

Существеннее суетной заботы,

Вернувшись, мысли овладеют нами.

О том они, не стоит ли без дела

Нам быть к нему готовыми морально?

Когда блаженству долго нет предела,

Не будет ли впоследствии печально?

Довольно сложной наша жизнь предстанет,

Где что - то неприятно, а нормально.

1998

Федору Андреевичу Селиванову

В этот пасмурный день

словно в темных очках

видим мы очертанья знакомых предметов.

Не сгущается тень,

не приходит к нам страх,

что порою не слушаем добрых советов.

Сотни раз повторять

то, что он говорил,

и при этом забыть все его наставления...

Может он рассказать,
где нам взять можно сил,

И творимому злу оказать противление.

1998

Лето'98

В темной тополиной кроне

Пожелтевшая листва

На живом зеленом фоне

Нам заметна лишь едва

В куртки многие одеты

Люди лишь с недавних пор,

И уходят все приметы

Лета, опустел наш двор.

Ночи стали непроглядны,

Небо скрыто пеленой,

И Особенно приятны

Возвращения домой

В городе темно и сыро,

Нависают облака.

В видимом отрезке мира

Не кончаются пока.

И еще совсем недавно

Наступил учебный год.

Есть надежда, что бесславно

Чья-то жизнь не промелькнет

Зеленью еще укрыты

Деревянные дома,

Из песка дороги смыты,

Восстановит их зима.

Наступившей перемены

Не заметить мне нельзя,

Как к соседу непременно

В гости шли его друзья.

Вижу их, в былое глядя,

Ходят, на подъем легки,

В жаркий полдень на ограде

Раздаются матерки.

Невозвратно это лето,

Жизнь по-своему идет.

Со спиралью схоже это,

В чем-то время все вернет.

2000

***

Отслеживают люди стили, моду
Шагая в ногу, с веком наравне,

А я пинаю в стороне погоду,

И, кажется, живут они во сне;

Но с теми я, кто познавать стремится

Известное науке наших дней;

И честь их в пользе людям отразится

Жизнь чище, если правит разум в ней

2002

***

В фиолетовый полдень я не хочу быть с ней,

Это время когда нет места мечте,

Незаметно, что мы живем среди теней,

И не страшно, что больше такого

не будет нигде.

И когда днем покажется, что вокруг лишь

холодная ночь,

И за комнатой светлой твоей дело всюду табак,

Достижения безвозвратно уносятся прочь,

Это, может, не жизнь, но нельзя по-другому никак

Если руки слабеют--не важно... светает опять,

И уже все равно, что вокруг не увидим огней,

И понятно, что так нам добрее не стать,

Что другим невозможно, нам даже в чем- то сложней.

И призвание наше отныне - гореть для других,

Потому в эти трудные дни не хочу я быть с ней

1999

* * *

Пойдем со мною к свету,

Об этом раньше даже не мечталось.

Пойдем со мною к свету,

Я не люблю, чтобы в начале все кончалось.

И если время зеленый свет

дает, нельзя ни секунды стоять,

и ничего печальнее нет,

чем бездарно что-то упускать.

Мы пойдем туда, где жизнь не стала,

я об этом знаю так же мало,

снова там найдется, что пропало,

где в тени, в природной тишине

скроются все думы о печали

в голубых тонах, в туманной дали,

просто я хочу, чтоб мы узнали

радость новой жизни не во сне.

2002

Контрабандные змеи во Вьетнамском ресторане, в Москве.

Нет, не знаете вы, что бывает,

Если вас, чтоб без лишних затрат

Увести, ниткой рот зашивают,

И с другими кладут в дипломат.

Грязь под кухонным краном смывают,

Ничего не препятствует злу,

И от кожи живьем очищают,

Чтоб подать, приготовив, к столу.

***

Говорю я, здравствуй водка,

Тихий враг моей страны,

Неудачника находка,

Чувство будишь ты вины.

Побуждаешь ты к веселью,

Радости с тобой лишь нет.

Придаюсь с тобой безделью.

Выключаю божий свет.

Ветераны заглушают

Эхо страшное войны,

Только тщетно, их съедает

Жажда мести, боль вины .

Память всех былых сражений

Снова из Чечни течет

Те же краски, мчатся тени,

Что казалось им не в счет.

Те вернулись, остальные

Были в битвах сражены ,

Переходит в дни иные

Чувство страшное вины.

Родина все угасает ,

Как без помощи больной.

Человек уже не знает

Для чего идет домой.

Дома голод, нет зарплаты,

Дети детства лишены.

Что для тех других утраты, кто не чувствует вины.

Так выходит, я - предатель,

Если я дружу с врагом?

Горький джин, завоеватель

Не вошел бы в этот дом.

Не могла б так просто водка

Одолеть моей страны,

Если б не играла четко

Чувством роковым вины.

1998

В холодном воздухе пустом

Застыли краски в грязи серой,

Они затихли, а потом,

Все вровень станет с прежней мерой.

Но лета прошлого опять

Нам в новых красках вновь не встретить.

Лишь только над землею встать,

И мест знакомых не приметить.

Друзья верны мне, но от них

Вестей не слышно среди шума.

Кого считали за своих,

Остались в нас, и с ними дума.

Кому ты нужен в трудный час,

К тебе дороги не имеют.

Чтоб съесть поодиночке нас,

Подальше друг от друга сеют.

2002

Палимпсест

В укромной келье книжник подневольный

Стирает мысли, коих он вовек

Не изложил бы в текст, толковый, стройный,

Но слаб перед порядком человек.

Псалтирь или молитвенник напишут

На чистой коже, жаль, что на века

Исчезли строки, коих вряд ли сыщут,

Их нанесла безвестного рука

1998, Ред. 28.08.2002

Дума (Изменник)

Вот Саблин бучу поднимает

На крейсере "Сторожевой".

Прибор катушечный включает,

И пишет нервный голос свой

Он грозный крейсер снял со службы,

Матросов за собой повел.

Им слава, почести не нужны,

Лишь мир бы вольностью расцвел.

Но взмыли в небо самолеты,

Неравною борьба была.

Режим с "героями" свел счеты,

В эфир их запись не пошла.

Расстрел получит муж отважный,

Что в жизни истину искал,

И, замок выстроив бумажный,

Чиновник пуще воровал.

Возможно, были все неправы,

Нарушив воинский устав.

Сказались варварские нравы,

Тех, кто восстали, честь поправ.

Но Саблин знал, на что решался,

Отважным вышка не страшна,

И, может, он за нас боялся

Что в пропасть скатится страна.

Пусть хельсинские соглашенья

Никто не думал выполнять,

Но он имел хотя бы мненье,

Как нам страною управлять.

27.05.2001.

© Copyright Букаринов Давид Николаевич (bukarinovsnd@gmail.com) Размещен: 21/12/2015, изменен: 26/12/2015. 33k. Статистика. Сборник стихов: Поэзия Скачать FB2		Ваша оценка:

Букаринов Давид Николаевич : другие произведения.

Гальванопластика