Бугримов Сергей Николаевич : другие произведения.

Крутые виражи

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


  
  
  
  
   Крутые виражи
  
  
   Зеленая звезда Ту-ту, созвездие Отшельника. Это, не долетая Пасхальной Туманности, чуть левее планеты Эн.
   Шеф полиции Сэл Чхи метался в своем кабинете, извергая проклятия в адрес всего, что только попадалось на ум. Его состояние было вполне объяснимо. Вот уже длительное время его аппарат бездействует. Ни одного криминального дела, ни одного нарушения правопорядка! Вообще ничего! Все держатся строго в рамках закона. Притворяются честными и порядочными, будто им за это полагается пожизненное вознаграждение. Нет чтобы отдохнуть от будничной серой суеты и с комфортом посидеть в шикарной тюремной камере со всеми удобствами. А обслуживание какое! Вплоть до эротического массажа перед сном. Сэл со слезами на глазах вспоминал старые добрые времена, когда тюрьмы были переполнены, когда он чувствовал свою значимость в этом обществе, в этом мире, в этой жизни. А теперь что?! Достигли то, к чему так долго и упорно стремились, а в результате... А в результате, вместо того, чтобы ловить преступников, всё чаще и чаще плюешь на вынужденное бездействие, берешь удочки и идешь ловить рыбу, заряжаясь философскими мыслями в процессе сего уникального, в своем роде, мероприятия. "Что-то мы недоучли, что-то не так сделали, где-то не там свернули..."
   Сэл бросил взгляд в угол, где красовался его новый спиннинг, схватил его и разломал на несколько частей, после чего выбросил в окно. Затем положил под язык успокоительную таблетку, скривился, и выплюнул ее; та отскочила от стены и вернулась обратно, чувствительно заехав ему прямо в лоб. Это могло быть определенным знамением, что в голове появится интересная мысль, но чуда не произошло. Сэл плюхнулся в кресло, откинулся на спинку, забросил нижние конечности на стол и закрыл глаза, пытаясь полностью расслабиться и ни о чем не думать. Расслабление продлилось всего лишь пару минут. В кабинет, без стука, что уже выходило за рамки субординации, влетел Фиа Лю, старший помощник и начальник отдела борьбы с организованной демократией.
   -Шеф, ограбление! Музей "Доисторической Эпохи"! Только что поступил сигнал. Я не успел уточнить, что к чему, сразу к вам.
   -Правильно сделал, - вскочил Сэл, еще не совсем веря в происходящее и подозревая, что это шутка подчиненных; но тут же отбросил этот довод, более внимательно вглядевшись в физиономию помощника; его неподдельное возбуждение в таком же аспекте передалось и начальнику. - Оцепить все прилегающие к музею районы! Поднять по тревоге весь имеющийся штат! Задействовать всех, без исключения! На месте разберемся, что к чему. Выполнять!
   А тем временем ничего не подозревающий Чарик ви Лох совершал свою первую кражу. Еще в младенчестве, когда бабушка взахлеб читала ему детективные сказки, и непонятно было, кто из них двоих получает большее наслаждение от прочитанного, еще тогда малыш утвердился в своем будущем. С годами сия цель лишь крепла, обрастая все более притягательным романтизмом. Но вот беда! На практике он совершенно не имел никаких примеров. К этому моменту окружающее его общество дошло, как говорится, до точки. Стало настолько правильным, что, казалось, потеряло самое себя. И единственным вдохновителем Чарика продолжали быть все те же детективы, но уже не сказочные, а более взрослые, по мере того, как взрослел и он сам.
   И вот наступил этот долгожданный день, когда он пошел на первое свое дело. Выбрать место для грабежа не представило каких бы то ни было затруднений. В голове сразу же обосновались мысли о музее. Ведь в детективах, которые он штудировал, именно музеи, чаще всего, служили главным действующим объектом. Именно в музеях находились самые ценные предметы. И хотя Чарик ни разу не посещал его, то бишь музей "Доисторической Эпохи", впрочем, как и все остальные музеи, он не сомневался, что это как раз то, что нужно; что это как раз то, с чего не стыдно начинать свое романтическое уголовное призвание. Единственное, на что стоило бы обратить внимание, так это на маленький такой нюанс; совсем крохотный; так, пустяк. Чарик абсолютно не задавался вопросом, что именно он украдет. То, что первое приглянется. И уж совсем его не заботило, что делать с добычей. Материальная сторона вопроса нашего юного героя пока еще не коснулась своими цепкими когтями. А посему, он шел на первое свое дело с легким сердцем, не отягощенный лишними мыслями, и даже напевая себе под нос что-то веселое.
   Охрана в музее, как не трудно догадаться, отсутствовала напрочь. Действительно, от кого, собственно, охранять! Последнее ограбление в городе помнили лишь несколько долгожителей, да и то, в результате естественного склероза, всякий раз, как только журналисты совершали очередной набег на них, дабы снова и снова воскресить в памяти тот исторический факт из криминального прошлого, которое, вроде как бы, безвозвратно кануло в лету, они так перекручивали сюжетную линию, что у каждого получалась совершенно другая история. Тем не менее, интерес общества к этой, можно уже сказать, легенде не угасал. Ведь вряд ли когда-нибудь что-то подобное может возвратиться. А то, что было когда-то давным-давно и вряд ли уже вернется, пусть даже это не какое-то там художественное полотно, которое со временем только дорожает, невзирая на то, что запечатленный художником замысел не меняется, а всего лишь воспоминание, притягивает с удвоенной силой. Никто же не догадывался, что уже подрастает некий Чарик ви Лох, который решил легенду сделать былью.
   Беспрепятственно пробравшись в музей, начинающий грабитель с олимпийским спокойствием профессионала принялся обследовать экспонаты. Сначала олимпийское спокойствие держалось на должном уровне. Но со временем начало проступать некоторое волнение. Ничего из музейных ценностей пока что его не прельщало. Брать что попало, он не желал. Он возьмет только ту вещь, которая больше всего ему понравится. Чарик, естественно, абсолютно не разбирался во всем этом музейном хламе, что дороже ценится, что дешевле. Раз находится в музее, стало быть, в любом случае кое-чего стоит. Как уже упоминалось, материальная сторона его не интересовала, в данную минуту он был охвачен неведомым доселе чувством, пьянящим одурманивающим чувством победителя, и это для него сейчас было значительней всего остального. Да, он победитель! Он здесь, в музее. И сейчас он совершит первое свое ограбление! Сейчас! Вот, только, попадется на глаза достойная вещичка. Но, как и прежде, ничего достойного, по его мнению, на глаза не попадалось. Чарик уже было дошел до того, что стал возле какого-то экспоната и принялся мысленно убеждать себя, что этот странный непонятный предмет под вывеской "пояс верности древних самок" ему очень даже нравится, и что это как раз то, за чем он и забрался сюда. Однако спустя мгновение он понял: окончательно убедить себя в этом, по поводу красовавшейся сейчас перед ним композиции из всяких там цепочек, лоскутков и железячек, не удастся. Тогда он глубоко вздохнул и с понурым видом продолжил экскурсию. В сей момент он действительно был похож на обыкновенного экскурсанта, которому стало вдруг невероятно скучно в этом хранилище далекого прошлого; прошлого, которое целиком уместилось в этом одном небольшом здании.
   Чарик опять вернулся к олимпийскому спокойствию, разумно прикинув, что времени еще достаточно, и не стоит заранее паниковать. Впрочем, паниковать вообще не стоит. Просто, первый раз, как-никак. Отсюда и естественная неуверенность новичка. Ничего, дальше будет проще.
   "И зачем я выбрал именно этот музей? - размышлял Чарик. - Только потому, что он ближе остальных? Наверняка в каком-нибудь другом мне не пришлось бы столько блуждать без толку".
   Он в сердцах сплюнул на сверкающий отполированный пол, и тут его взгляд упал
   на что-то блестящее. Он поднял это "что-то" и с интересом стал рассматривать. Предмет напоминал блестящую круглую монету, по которой бегали разноцветные блики. Чарику так понравилось эта находка, что он тут же сунул ее в карман и издал трубный ликующий возглас. На его физиономии светилась детская непосредственная радость. Он понятия не имел, что конкретно лежит у него в кармане, но зато он точно знал, что лучшей вещи во всем этом музее ему не найти.
   Счастливый и гордый, Чарик полной грудью вдыхал свежий воздух ночной прохлады. Он возвращался со своего первого дела, и ему хотелось кричать во всю силу своих легких, кричать, чтобы все слышали, что это он, Чарик ви Лох, сделал это...
   Однако кричать не пришлось. То, что он сделал это, уже каким-то образом кое-кому было известно. В мгновение ока вокруг юного преступника стянулось кольцо многочисленной вооруженной полиции, а сверху, громыхая лопастями, нависли военные боевые вертолеты.
   -Стоять на месте и не двигаться! - рявкнул в рупор Сэл Чхи.
   Чарик стоял на месте и не двигался. Он просто остолбенел. Он не в состоянии был пошевелиться. Страх полностью сковал его тело. В голове сразу всплыли страницы из прочитанных детективов, где описывались: облава, попытка к бегству, стрельба, и в конечном итоге тюремный морг. А еще всплыли страницы с позорным судебным процессом и пожизненным заключением. Почему-то раньше эти страницы не всплывали в его памяти.
   Из стянутого вокруг юного обожателя детективов кольца полиции отделилась фигура, та, что рявкала в рупор, и не спеша направилась к Чарику. Тот все так же стоял неподвижно, но уже по другой причине: страх отпустил его тело, однако сковал сознание. Так продолжалось еще какое-то мгновение, в течение которого шеф полиции успел преодолеть половину отделяющего его от преступника расстояния. Страх подумал, и решил оставить сознание в покое и переключиться на что-нибудь следующее, к примеру, на инстинкт самосохранения. И пока страх перебирался в очередном направлении, этого мимолетного мгновения вполне хватило, чтобы инстинкт успел опередить его и сработать как высокоточный часовой механизм, четко и своевременно.
   Чарик рванулся с места, и не успел Сэл Чхи и глазом моргнуть, как преступник юркнул в узкий проход - единственную брешь в стянутом кольце, которую никто до этого не заметил; никто, окромя преследуемого. Тот бы, наверное, при других, более благоприятных обстоятельствах тоже не заметил бы, но безвыходное положение поспособствовало дополнительной интуиции.
   Чарик выскочил на простор и помчался с такой скоростью, что, в прямом смысле слова, обогнал самого себя. И это отнюдь не преувеличение. Дело в том, что подобный факт являлся наследственным приобретением. В критический момент Чарик мог развить такую скорость, что сознание не поспевало за телом. То есть, ты бежишь и видишь спину своего собственного тела. И хорошо еще, что само тело без сознания может функционировать лишь считанные секунды, а то убежало бы восвояси, и ищи потом ветра в поле. А так, преодолев кое-какое расстояние в опустошенном состоянии, тело останавливалось, как вкопанное, тупо озираясь вокруг, ничего практически не понимая, пока сознание вновь в него не впорхнет и не даст команду двигаться дальше.
   Чарик в который раз остановился, и в который раз непонимающе оглянулся вокруг. Две-три секунды - и взгляд принял осмысленное выражение. Погоня осталась далеко позади; но надолго ли? Скоро наверняка появятся вертолеты, а следом за ними и вся остальная братия.
   Ноги принесли его в космопорт, и это, очевидно, не случайно. На этой планете ему вряд ли удастся надежно спрятаться. Он это прекрасно понимал. А стало быть, выход только один: незаметно пробраться на какой-нибудь корабль и раствориться в нем. Ну, а там уж, как говориться, по обстоятельствам.
   В небе сначала загудели, а затем и появились воочию боевые вертолеты. Времени оставалось в обрез. Чарик, не долго думая, нырнул в грузовой отсек ближайшей
   посудины, которой уже давали предстартовый отсчет. Он еле успел; грузовой отсек закрылся сразу же за ним. Осталось лишь надеяться, что корабль стартует раньше, чем кому-то из преследователей взбредет в голову отменить старт и произвести тщательный осмотр.
   Чарик зажмурился, хотя и так находился в полной темноте, и с напряжением ожидал, что запущенные уже двигатели сейчас остановятся и его просто вытащат за шкирки. Однако двигатели не остановились, корабль благополучно стартовал, и безбилетник наконец-то с облегчением вздохнул. Вот только радость от удачного побега омрачилась потерей музейной добычи. Где-то выпала по дороге. "Что ж, - подумал Чарик, - очевидно сия вещица для этой планеты нужнее. Пусть возвращается обратно в свой музей".
   -Шеф, смотрите, что это? - протянул Фиа Лю своему начальнику переливающуюся кругляшку. - Валялась вон там.
   -Так вот, в чем дело! - усмехнулся Сэл Чхи. - Это датчик температурного баланса. Они расположены по всему музею и в случае резкого изменения температуры, что может отразиться на состоянии экспонатов, тут же подают сигнал тревоги на главный пульт быстрого реагирования. А я ломал голову, как этот молокосос засветился. Ведь сигнализация там, по этическим соображениям, отсутствовала. Очевидно, он сунул датчик в карман, и тот сразу же отреагировал на повышенный температурный показатель. Непонятно, только, зачем он ему понадобился. Ладно. Что-нибудь еще нашли?
   -Больше ничего, сэр! - отчеканил старший помощник. - Тщательно проверили весь космопорт, осмотрели все имеющиеся в наличии корабли. Буквально перед нашим прибытием успел стартовать борт SS-24. Прикажете вернуть?
   -Нет, не стоит, - отмахнулся Сэл. - Если он там, в чем я не сомневаюсь, то пусть летит. В конце концов, кроме датчика он ведь ничего не украл. Да и его умудрился потерять. А борт SS-24 я знаю; нашему юному другу там будет очень даже комфортно. - И Сэл громко расхохотался.
  
   Двойная звезда Йо-Хо. Карликовая планета Микки. Казино "Джек, Потт и компания".
   Винч Счастливчик издал ликующий возглас, изобразил с помощью рук своеобразный, не нуждающийся в переводе, жест, и помог крупье сгрести к себе внушительную кучу фишек. Сложил всё на поднос и направился к кассе, дабы обменять пластмассовые разноцветные кружочки на банковские билеты.
   -Вам какими купюрами, - спросила кассирша, - крупными или мелкими?
   -Средними, - весело подмигнул симпатичной особе за окошком Винч, расстегивая вместительную спортивную сумку. - Думаю, как раз поместится.
   -Не спеши, приятель, - услышал он за спиной хрипловатые нотки. - Давай-ка сначала проверим тебя на наличие запрещенных предметов.
   И не успел Винч что-либо возразить, как два крепких молодца, словно тисками, схватили его под руки и развернули лицом к маленькому плешивому субъекту, который, очевидно, и руководил этими двумя гориллами.
   -Я не понимаю! - возмущенно воскликнул Винч. - По какому праву?
   -Если не ошибаюсь, - скривился в саркастической ухмылке плешивый субъект, - я имею честь разговаривать с Винчем Дэрби, или, если так больше предпочитаете, с Винчем Счастливчиком. Не так ли?.. Молчите?.. Что ж, будем считать, что молчание - знак согласия. Да, дружище, даже в нашем захолустье имеется база данных на крупных аферистов, а уж на такого знаменитого, как вы, тем паче. Я, конечно, безмерно польщен, что вы снизошли до того, что соизволили осчастливить нас своим посещением, но, сами понимаете... Так что, не обессудьте. Давайте, мальчики, действуйте.
   Мальчики особенно не церемонились. Они просто перевернули Винча вниз головой и стали грубо трясти его, словно какое-нибудь фруктовое дерево.
   На пол посыпались разные предметы. Помимо бумажника, ключей, кредиток и
   мелких металлических денег, к ногам трудящихся в поте лица молодцев выпала колода карт и кусок магнита.
   -Так-так, - самодовольно прокаркал плешивый. - Что и требовалось доказать. Не желаете ли сказать что-нибудь?
   -Желаю набить тебе морду, - огрызнулся Винч. - Но стоя на голове, это не совсем удобно.
   -Да-да, конечно, извини. Ребята, поставьте его на ноги.
   Винча вернули в естественное положение, после чего плешивый распорядился, обращаясь к подбежавшему по его знаку типу:
   -Вызывай полицию. Вот так вот, дорогуша, - состроил он Счастливчику мину с оттенком наигранного соболезнования. - Как это ни прискорбно, но за твою поимку назначено хорошее вознаграждение. Сам виноват. Был бы ты каким-нибудь мелким жуликом, я просто вышвырнул бы тебя, как паршивого пса. А так, извини, ты слишком дорого стоишь... и до прибытия полиции я готов с тебя пылинки сдувать, как с самого дорогого гостя.
   -Тогда сдуй с меня этих двух уродов, - злобно выдавил Винч, - а то уже все мышцы онемели.
   -Увы, здесь я помочь ничем не могу. Придется потерпеть. Но в качестве компенсации, могу прислать в тюрьму посылочку. Что предпочитаешь, сигареты, коньяк? Или, может быть, что-то более экстравагантное? Не стесняйся.
   -Твои уши, в подарочной упаковке, перевязанной фиолетовой лентой, - ухмыльнулся Винч.
   -Ах ты, мерзавец! - вспыхнул плешивый, но тут же остыл, понимая, что демонстрацией своего гнева лишь только позабавит Счастливчика. - А почему именно фиолетовой? - перешел он на дружеский тон.
   -Потому что это мой любимый цвет. И вполне естественно, что твои драгоценные уши мне приятнее всего будет получить вместе с ленточкой моего любимого цвета.
   Плешивый что-то хотел на это ответить, но вдруг обратил взгляд куда-то в сторону и прислушался.
   -Кажется, полиция прибыла, - констатировал он. - Я слышу вой сирены.
   -Похоже, - согласился Винч. - Жаль расставаться. Так приятно беседовали. Но, как говорится, хорошего понемножку. К сожалению, мне пора.
   И прежде чем плешивый успел что-либо сообразить, Винч перекувыркнулся через голову, высвободился из тесных объятий молодчиков, и пока те пребывали в растерянности, двумя короткими профессиональными ударами отправил их в глубокий нокаут.
   Плешивый побледнел, съежился, и от этого сделался еще меньше. Винч презрительно посмотрел на это жалкое убожество, пару секунд подумал, стоит ли тратить на него время, и, решив, что не стоит, быстро подобрал с пола бумажник, ключи, кредитки, и бросился к выходу. Выскочив из казино, он врезался в толпу полицейских, которые, без каких бы то ни было задних мыслей, вальяжно направлялись к игорному зданию, дабы в спокойной обстановке принять из рук в руки надежно охраняемого, по их последним сведениям, крупного шулера и афериста. Но время, подчас, так скоротечно, что последние сведения иногда не поспевают за реальными событиями.
   Винч воспользовался фактором неожиданности, растолкал недоумевающих блюстителей закона, и в следующее мгновение уже несся, сломя голову... куда подальше. Свое разоблачение он как-то не предполагал сегодня, а потому и стратегического плана на этот счет у него не было. А всему виной проклятый гороскоп! Единственный раз в жизни он решил довериться астрологии, этой архаичной науке, и вот тебе на! Бежит неизвестно куда, без денег, и скорее всего, преследуемый по пятам значительным отрядом полиции. И он в этом плане не ошибся. Погоня за ним развернулась уже по всему периметру. Здешние ребята в мундирах знали свое дело, и просто так улизнуть от них было архисложно. Винч в этом убедился очень скоро, когда понял, что по ходу погони, перекрывая те или иные
   пути, его, в конечном итоге, загнали в тупик. Дальше двигаться было некуда, а возвращаться назад, значило попасть в лапы закона; в лапы, которые перекрыли все имеющиеся лазейки, как практические, так и теоретические. Казалось бы всё, финиш! Но в том-то и заключается логическая связь парадокса и реальности, что даже из безвыходного положения, если не триумфатором, то уж во всяком случае, не побежденным, можно всегда выйти. Особенно когда в безвыходное положение попадаешь с некоторым предусмотренным дополнением. Или, если смотреть с другого ракурса, когда некоторое предусмотренное дополнение оказывается в этом твоем безвыходном положении. Этим дополнением оказалась канализационная решетка. Винч тут же дернул ее на себя, отбросил в сторону, и, меньше всего в данную минуту заботясь о своей чистоплотности, нырнул под землю. Очутившись по грудь в вязкой, далеко не ароматизированной жиже, плюс к тому же еще в непроглядной темноте, Счастливчик побрел наугад, на ощупь шаря руками по скользким шершавым стенам. Несколько раз он поскальзывался и с головой уходил в жижу, что не преминуло сказаться на его шикарной прическе; она последней, из всех деталей внешнего безукоризненного облика Винча Дэрби лишилась статуса цивилизованного гомо сапиенса.
   Путешествие по канализационным стокам длилось по разному: в реальном времени - каких-то пару часов, для самого же Винча, наверное, целую вечность. И пусть в этом есть определенное преувеличение, однако если разобраться, самое незначительное. Те, кому доводилось попадать в столь неоднозначное положение, чтобы не выразиться более конкретно, наверняка согласятся с данным определением. Да и вообще, если просто включить немножко фантазии! Вы, в объятиях полной тьмы, погруженные почти по горло в... ну, сами понимаете во что, медленно двигаетесь вперед, абсолютно не ориентируясь, как в правильности выбранного направления, так и в том, что это направление куда-нибудь приведет. Как правило, в таких случаях паника начинает действовать первой, плавно переходя из обычной в животную.
   Моральным состоянием Винча уже успела завладеть паника обычная, и готовилась перейти в животную стадию. Из его горла вырвался дикий рев затравленного зверя. Руки принялись неистово колотить по стенам. Рассудок неукоснительно приближался к безумию. Удар по стенке... еще... Вдруг рука ушло в пустоту. Буквально на одном подсознании Винч из последних сил влез в эту пустоту, которая оказалась коммуникационной трубой, и пополз. Он полз на одном инстинкте. Ему уже было все равно, выберется он отсюда когда-нибудь или останется навеки погребенным в этом лабиринте коммуникационных сооружений, и никто никогда не узнает истинной причины его исчезновения. Не хватало воздуха, силы истощились; он передвигался уже еле-еле. Когда сознание понемногу начало его покидать, тело ощутило, что под ним что-то не то; поверхность не такая твердая. Еще одно движение, и он провалился вниз.
   Придя в себя, Винч долго не мог сообразить, где он, и что с ним; или ему показалось, что это было так долго. Он глядел на трубу, нависшую над ним, и зияющую в ней дыру, и потихоньку стал возвращаться к реальности.
   -Ну что, оклемался? - донеслось откуда-то из полумрака.
   В тусклом свете керосиновой лампы Винч увидел что-то похожее на человеческое существо. Сквозь грязное, заросшее густой бородой лицо пробивался умный доброжелательный взгляд.
   -Где я? - выдавил Счастливчик, не узнавая собственный голос.
   -Ты у меня в гостях, приятель, - ответила борода, и расплылась в широкой беззубой улыбке. - Хотя ты и свалился прямо на меня, и без приглашения, тем не менее, я тебе рад.
   -Ты здесь живешь? - с некоторым удивлением спросил Винч, приподнимаясь в сидячее положение и растирая пальцами виски, чтобы унять головную боль.
   -Да. Вот уже много лет. После того, как жизнь дала трещину, судьба поместила меня сюда. Да ты не удивляйся, нас здесь много. У нас здесь целая колонизированная империя. Ну, а как ты сюда попал?..
   Винч провел у бороды несколько дней. За это время он полностью восстановил
   свои силы. Слип, так звали бороду, оказался веселым компанейским малым, простым и не амбициозным. Он поведал Счастливчику свою душераздирающую историю, после которой оба уничтожили весь имеющийся запас спиртного. А потом Винч рассказал свою историю, не менее душераздирающую, потому как правдивым в этом рассказе было лишь его имя; и Слип так растрогался, что пополз по соседям, набрал в долг еще спиртного, и они, горланя фальшивым голосом Гимн Свободы, приговорили и его.
   Когда после сего загула оба очнулись, Слип хлебнул рассола и изрек:
   -Ну что, пошли?
   -Куда? - не понял Винч.
   -Как это куда! - удивленно воззрился на него Слип. - К одному моему приятелю. Я вчера был у него, и мы обо всем договорились. Он охотно поможет тебе.
   -Поможет? В чем?
   -Ну, ты даешь, дружище! Ты что, совсем ничего не помнишь?
   -Ну как, - пожал плечами Счастливчик, - помню - пили, потом - пели... потом... А потом... полный туман. Как отрезало.
   -Понятно, - вздохнул Слип. - Слабоват ты парень по этой части. Ну да ладно. Намедни ты бил себя в грудь и утверждал, что на тебя охотится вся местная полицейская свора и что тебе срочно нужно покинуть эту планету. Это так?
   -Ну, в общем-то, да, - промямлил Винч, краснея от мысли, что он мог по пьянке еще такого наболтать, и не наговорил ли чего-нибудь лишнего. Впрочем, он тут же успокоился. Что бы он ни наплел, вряд ли кто на это обратит здесь серьезное внимание.
   -Вообще-то, или да? - уточнил Слип.
   -Да, это так! - прозвучал уже более конкретный ответ.
   -Так вот: мой приятель проведет тебя в зону "Х-21". Там он поможет тебе незаметно забраться в одноразовую капсулу для отходов. На пункте загрузки капсулу заполняют навозом и запускают на орбиту. Там ее подбирает грузовой космический контейнер (или что-то вроде того), выгружает из капсулы содержимое, а саму капсулу выбрасывает в пространство. Этот контейнер (или как он так называется) специально предназначен для такого рода деятельности. Он собирает навоз с тех планет, где его в избытке, и транспортирует на планеты, где этого добра катастрофически не хватает. Кстати, по дороге завернем в одно местечко, возьмем для тебя кислородную маску. В капсуле, разумеется, кислорода хватает, чтобы навоз не испортился, но дышать сиими не совсем ароматизированными парами не очень приятное дело. К тому же тебе предстоит в этом навозе буквально купаться, так как капсула заправляется практически под завязку. Ну вот, в принципе, и всё. Конечно, путешествие не из самых романтических, но другого способа нелегально покинуть эту планету я не знаю.
   -Да всё нормально! - воодушевленно изрек Винч. - Мне не привыкать! Спасибо тебе! Я твой должник. Как-нибудь я обязательно навещу тебя. Что тебе привезти?
   -Да что там! - смущенно потупился Слип. - Мне бы неоновую лампу на кристалло-аккумуляторе, да маленький компактный холодильник. Надоело пить теплую водку.
   -Ты уникальный малый! - хлопнул Винч Слипа по плечу. - Мы еще увидимся. Ну, пошли! Вернее, поползли!..
   Капсула стартовала без проблем, унося с собой, помимо всего прочего, еще и пассажира.
  
   Космический крейсер R-14 следовал заданным курсом, направляясь к дрейфующей тюремной колонии в квадрате 81/18. На борту находилась очередная партия заключенных. Перфигон, как обычно, отдыхал в карцере, прикованный наручниками так, что ни сесть полностью, ни встать. Охрана уж постаралась сделать для своего любимца максимально комфортные условия. За короткий срок перелета Перфигон успел достать практически всех. Не далее как за завтраком он схватил в охапку старшего смотрящего и полностью окунул его в чан с компотом, а сверху еще и крышкой накрыл. И все только потому, что тот, проходя мимо (а в это время шла трансляция футбольного матча), позволил себе во
   всеуслышание выразить искреннюю радость по поводу забитого мяча в ворота команды, за которую Перфигон болел. Благо, что компот не успел как следует нагреться, и смотрящий отделался лишь парочкой ссадин да легким перепугом, а иначе плавать бы ему среди сухофруктов и пускать кипящие пузыри.
   С товарищами по заключению он тоже не церемонился. Если кто решил продемонстрировать власть силы над слабейшим, Перфигон ставил того на место в довольно таки жесткой форме. Мог засунуть головой в унитаз так, что приходилось вызывать специалиста, дабы вытащить бедолагу. Мог подвесить за хвост, у кого таковой имелся, прямо к вентилятору, и включить его. Мог просто повыбивать все зубы и хорошенько намять бока. И всё такое прочее. Нрав у него был, конечно же, крутой, но вместе с тем и справедливый. В помощи никому никогда не отказывал, если считал, что таковая необходима. Если же чувствовал, что его хотят, таким образом, элементарно использовать, буквально зверел и расправлялся с виновниками, как полагается: отправлял их, как правило, в реанимацию.
   Что же касается амплуа данного персонажа, то он фигурировал в особой картотеке межгалактического департамента внутренних дел, как известный "медвежатник". Он так искусно потрошил сейфы, что специалисты просто диву давались. Наверное, не существовало такого хранилища, которое он не сумел бы вскрыть. Последнее его дело получило, пожалуй, самую резонансную оценку. Да что там! Оно вызвало такой грандиозный интерес, что побило все рекорды популярности уголовно-криминальной хроники. Дошло даже до того, что некоторые компании киноиндустрии решили экранизировать этот факт. А суть состояла в том, что Перфигон в очередной раз влюбился, и в очередной раз это чувство у него оказалось самым настоящим и единственным. Но у его возлюбленной на тот момент имелись кое-какие незначительные неприятности, связанные с одним из ее родственников. Точнее, у родственника имелись кое-какие незначительные неприятности; кое-какие проблемы с законом. Вот она и шепнула своему воздыхателю, что неплохо было бы каким-то образом выкрасть из Генеральной Прокуратуры один докуменьтик: чистосердечное признание, которое родственничек поторопился дать по своей глупости и неопытности. Перфигон ответил, что ради нее он готов повыковыривать с неба все звезды и вымостить ими дорогу прямо в рай, куда он ее понесет на руках, не то, что стащить какую-то там несчастную бумажку. Сказано-сделано. Той же ночью Генеральная Прокуратура была ограблена подчистую. Перфигон действовал наверняка; он вынес весь имеющийся архив, несмотря на то, что сие заведение было оснащено новейшими технологиями в плане охраны документации. Новейшими и надежнейшими.
   Герой этого действа торжественно вручил возлюбленной обещанную бумажку, а с остальным добром поступил типично в своем стиле. Заинтересованные в приобретении папок с документами, так сказать, фигуранты в этих самых документах, могли выкупить их у Перфигона за довольно крупную сумму. И таких сразу же нашлось немало. Нашлись и те, кто проигнорировал сие предложение, наивно полагая, что тот, кто всё это провернул, будет последовательным и просто сожжет оставшуюся макулатуру, а стало быть, они бесплатно получат то, за что остальные заплатили кучу денег. Но эти невежи не знали морально-этических принципов Перфигона. Он не стал уничтожать остатки, а взял да и вернул обратно в Генеральную Прокуратуру, оформив это на почте, как гуманитарную помощь.
   Сейчас, сидя в карцере и вспоминая те недавние события, Перфигон ухмылялся своей широкой клыкастой пастью. А когда в глазок зыркнул зеленый зрачок надзирателя, он показал длинный желтый язык и громогласно расхохотался. Дверь карцера отворилась, и на пороге показался начальник.
   -Все веселишься! - рявкнул он, в бешенстве шевеля длинными, с кисточками на кончиках, ушами. - По уставу должен поинтересоваться: имеются ли какие жалобы, просьбы?
   -Да какие же могут быть жалобы! Помилуйте! Находиться в таких апартаментах и
   жаловаться - нужно быть сверхнеблагодарным! А вот просьбочка одна имеется. Ужасно как захотелось хлебнуть компотика! - И новый взрыв смеха раскатом заполнил все пространство карцера.
   Начальник, еле сдерживаясь, что бы ни выхватить пистолет и не наделать глупостей, пристрелив этого рыжего лохматого наглеца, молча вышел и с яростью захлопнул дверь.
   -Ладно, ты у меня повеселишься! - ехидно прошептал он, усердно работая своим серым веществом в поиске воспитательного воздействия на непокорного подопечного.
   Лю ке Баб, таково было имя начальника, отличался исключительной жестокостью и злопамятностью. Очевидно, он и пошел на эту службу, чтобы иметь возможность удовлетворять некоторые свои психологические отклонения. Однако закон хоть и смотрел сквозь пальцы на существующее превышение власти в тюрьмах, тем не менее, время от времени, какой-нибудь судебный процесс по этому поводу все же всплывал на поверхность, представая перед обществом, как торжество демократии и справедливости.
   Лю ке Баб по натуре был еще и труслив. И те редкие случаи вышеизложенных процессов накрепко засели в его трусливой мелкой душонке. Он очень боялся оказаться на скамье подсудимых. Но и лишать себя удовольствия поиздеваться над тем или иным заключенным, было выше его сил. Поэтому он постоянно совершенствовал свою изобретательность, чтобы и амбиции удовлетворять и закон почти не нарушать.
   А к Перфигону у Лю ке Баба существовало особое отношение. Он ненавидел его всеми фибрами своей сущности. И дело даже не в том, что тот был самым дерзким и самым неуправляемым среди остальных заключенных, он видел в нем тот богатый внутренний потенциал, которого так не хватало ему самому; и который вряд ли, как он чувствовал, когда-нибудь хоть частично ему перепадет. Лю ке Бабу не хватало таланта Перфигона, его рационального мышления, его силы, смелости, отваги; его способности ценить дружбу и открыто презирать всякую моральную падаль, невзирая на то, в каком звании эта падаль состоит. Ему не хватало той жизнерадостности Перфигона, которая сопровождала "медвежатника" везде, не зависимо от того, на свободе тот находится или в очередном вынужденном отпуске на нарах; ему не хватало его удачи и его славы. А слава у Перфигона была общенародная. Ведь бо?льшую часть своей добычи он тратил на социально незащищенные слои. Помогал в строительстве бесплатных больниц для малоимущих, как мог, обеспечивал бездомных жильем, брал шефство над сиротскими приютами, и так далее.
   В общем, Лю ке Баб решил расправиться с Перфигоном конкретно, раз и навсегда; то бишь попросту убить его. Но так, чтобы это выглядело, как несчастный случай. Но как?..
   Лю ке Баб провел в своем отсеке битый час, ломая голову, как все это организовать, но так ничего путного придумать и не смог. Он провел в раздумьях второй битый час, третий... наконец, физиономия его просияла. "Ну конечно! Это же элементарно! Несчастный случай при побеге!"
   Он вызвал одного из подчиненных, которому больше всех доверял, так как в прошлом уже имел с ним кое-какие грязные делишки, и ввел его в курс дела, поставив перед ним конкретную задачу.
   Вскоре Перфигона выпустили из карцера. Он шел по проходу, звеня цепями, в сопровождении одного охранника.
   -Нам нужно поговорить с глазу на глаз, - раздалось за его спиной. - Давай зайдем вот в этот отсек отдыха. Там сейчас никого нет.
   Они зашли в отсек, и Перфиган, повернувшись к своему конвоиру, подозрительно спросил:
   -Ну, чего надо?
   -Слушай меня внимательно, - полушепотом проговорил тот. - Слушай, и по возможности не перебивай. Кое-кто хочет вытащить тебя на свободу. Кто именно, не скажу, потому как сам не знаю. Мне заплатили большие деньги за определенную услугу.
   Эта услуга - организовать твой побег. Сейчас мы находимся в четырнадцатом квадрате системы Ай-До. Через полтора часа после отбоя мы будем пролетать возле Гайанэ, спутника планеты Вич. На спутнике тебя уже ждут. Теперь о том, как тебе попасть на этот спутник. В означенное время ты встаешь и идешь якобы в туалет. По дороге сворачиваешь в корпус G. Охраны там нет. Находишь восьмой отсек, набираешь секретный код - "SOS", заходишь внутрь, и там мы встречаемся. Затем ты облачаешься в турбоскафандр, и я выпускаю тебя в открытый космос. Управлять турбоскафандром очень просто; научишься в два счета. До спутника будет рукой подать, так что доберешься без проблем. Вот, в общем-то, и всё.
   -Гм... толково придумано, - задумчиво изрек Перфигон. - Только вот я никак не соображу, кто ж это из моих так подсуетился! Могли бы хоть немного заранее предупредить, а то как-то с бухты-барахты.
   -Это вы разберетесь уже между собой, без меня. Мое дело вывести тебя и пожелать счастливого пути, а дальше меня не касается.
   -А ты сам-то из-за этого не пострадаешь? Если тебя заподозрят, получишь серьезные проблемы.
   -Никаких проблем не будет, - отмахнулся конвоир. - Все предусмотрено. А если даже и случится такая оказия, то максимум что мне грозит, так это увольнение за профнепригодность. А так как полученных денег за твой побег мне с лихвой хватит до конца жизни, то этот нюанс меня мало волнует. Тем более что как только немного уляжется это дело, я сразу же покину эту службу и уйду в отставку.
   Перфигон смотрел на конвоира, и что-то в нем ему не нравилось; что-то неуловимо скользкое, пытающееся спрятаться как можно глубже. А возможно это просто сказывалась некоторая усталость после карцера. Он еще немного выдержал паузу, после чего изрек:
   -Ладно, я согласен. Раз уж мои друзья, кто бы там ни был, заварили эту кашу, разочаровывать их я не имею право. Да и ты уже получил авансом свой гонорар, а стало быть, должен его честно отработать. Давай, специалист по досрочному освобождению, руководи моим побегом!
   -Значит так, - понизил голос до шепота конвоир. - После отбоя...
  
   Пеофигон набрал код, и вход в восьмой отсек открылся. Там уже находился конвоир. Он помог беглецу облачиться в турбоскафандр и подал ему шлем. Но прежде чем надеть шлем, Перфигон задал еще один вопрос, который возник у него в этот момент:
   -Слушай, а тревога раньше времени не поднимется?
   -Я же тебе сказал, все предусмотрено, - прозвучал убедительный ответ. - Локатор внешнего реагирования в данную минуту на перезарядке, наблюдение ведется в ручном режиме, а там сейчас я хозяин, сейчас моя смена. Система ручного наблюдения на этой посудине древняя как мир, поэтому далеко не безупречна. И если она тебя не обнаружит, а она, как ты понимаешь, под моим управлением тебя не обнаружит, то никого это особенно не удивит. Так что, расслабься. Путешествие до спутника займет не более сорока минут. Запаса кислорода на семь часов. Волноваться не о чем. Удачи!
   Перфигон в ответ дружески хлопнул конвоира по плечу своей огромной лапищей, надел шлем, зафиксировал его, и ступил в декомпрессионную. Спустя минуту он вышел в открытый космос.
   R-14 все дальше удалялся, уменьшаясь в размерах, и был уже почти не различим. Перфигон глядел вслед мигающей точке и горько улыбался. Как только он оказался за бортом крейсера, ему все стало ясно. Никакого спутника не было и в помине. Ни спутника, ни планеты, вообще ничего. Пустота. Одна мерцающая звездными крошками пустота.
   "Осталось семь часов, - с нахлынувшим вмиг равнодушием констатировал Перфигон. - Семь часов жизни. Как бы их рациональнее использовать?.. Вот незадача!.. Не знаешь, как убить последние семь часов... Да, оригинально со мной расправились, ничего не скажешь! И никто не узнает, где могилка моя..."
   Перфигон почувствовал невероятное одиночество. Никогда ничего подобного он не чувствовал. Один, в пустом бесконечном пространстве, в ожидании смерти. Что может быть более печальным? Печальным и обидным.
   "Эх, как жаль, что я не смогу посчитаться с Лю ке Бабом, с этим безмозглым идиотом! Уж я бы его от души поблагодарил! То, что это его личная идея - нет никакого сомнения. Да и помощничек получил бы сполна! Ничего, я с нетерпением буду ждать их на том свете! Сочтемся!.. Ему мало было меня просто убить; ему приятно, чтобы я как можно дольше помучился. Ожидание неизбежной смерти - хуже самой смерти. Мог ведь застрелить меня при попытке к бегству! И я бы уже спокойно привыкал к новой обстановке. Интересно, а развлечения там какие-нибудь есть?.."
   В своих предположениях Перфигон, сам того не ведая, оказался абсолютно прав. Но не в смысле развлечений, этот вопрос еще остается открытым, а по поводу действий Лю ке Баба. Тот действительно с самого начала спланировал оставить беглеца в открытом космосе. И теперь, наверное, упивался своей состоявшейся местью.
   Перфигон в который раз огляделся вокруг, не надеясь ничего нового обнаружить, а так, по инерции, и в который раз от души выругался.
   "Ладно, что тут без толку кувыркаться на одном месте. Надо использовать все ресурсы".
   Он запустил турбо и полетел. Впрочем, в данной ситуации это выглядело довольно таки странно. Он чувствовал, что летит, но визуально это абсолютно не воспринималось.
   "А вот любопытно, что произойдет раньше, остановка подачи кислорода или остановка турбодвигателя? Ставлю три против одного, что сначала закончится кислород. Всё, ставки сделаны. Жаль только, выигрыш получить не доведется! Кому бы его завещать?.. Нет, туда не хочу... Эти тоже не заслужили... О, точно! Фонду по защите от похмельного синдрома. Ха-ха!.."
   Он посмотрел на часы. Время неукоснительно таяло, приближаясь к трагической развязке. Осталось каких-то часа полтора. Дышать становилось все труднее.
   Рядом вдруг появился его старый приятель, без скафандра, и что-то ему жестикулируя. С другой стороны возникла она - его последняя любовь. Молча смотрит в его глаза, как будто прощается; а может наоборот, приветствует его... Вот кивает, манит за собой, начинает удаляться. Перфигон следует за ней, но она продолжает удаляться. Расстояние увеличивается. Он теряет ее из виду... Она появляется вновь. Она ждет, когда он приблизится. И вновь начинает куда-то его вести. Он уже не отстает от нее. Далеко впереди что-то маячит. Главное, она рядом. Она улыбается. Она шевелит губами, о чем-то ему рассказывает. Он слышит ее... Он отчетливо слышит ее. Но совершенно не понимает, о чем она говорит... А вдалеке "что-то" растет в размерах. Оно его не интересует, но она указывает туда. Она обращает его внимание на то, что приближается из глубин космоса. Он оглянулся, ища старого приятеля, но тот исчез. Он испугался, что она тоже исчезнет, но она не исчезла, а упорно продолжала указывать в прежнем направлении.
   Такого странного летающего металлолома он еще не встречал. Огромная габаритная посудина, неизвестно для чего предназначенная... Она потащила его за собой, к этой посудине. Она указала на какой-то рычаг... он дернул. Открылся вход. Они влетели внутрь. Вход закрылся. Дышать было уже практически нечем. Он сбросил шлем, и погрузился в небытие...
   Перфигон очнулся от чьего-то не совсем ласкового прикосновения; кто-то бесцеремонно хлестал его по морде. Он зарычал и в ярости отмахнулся.
   -Эй, приятель, поаккуратней!
   Перфигон наконец-то открыл глаза.
   -Чем это так воняет? - скорчил он недовольную гримасу. - И где я, черт возьми, нахожусь? И на чем это я тут лежу? Фу, что за гадость?!
   Он приподнялся и огляделся. В тусклом освещении проявились две особи, с явной настороженностью взирающие на него.
   -Для начала хотелось бы узнать, с кем имеем честь разговаривать? - изрекла одна
   из особей, та, что выглядела поприличней.
   -Кай Даст Перфигон! - громогласно прозвучало в ответ. - Из династии Маутэров! Обожаю вкусно поесть, хорошо повеселиться, и не выношу, когда меня лупят по физиономии. Она может быть и не всем нравится, но это моя физиономия, и я попросил бы не забывать об этом, во избежание всевозможных несчастных случаев. Это все, что я считаю нужным вам поведать. Все остальное вас не касается.
   -После такого лаконичного ответа все остальное уже и не требуется, - сказала все та же особь. - Теперь позвольте представить вам моего юного друга, ну, и, разумеется, представиться самому. Чарик ви Лох - романтик и путешественник; следует неизвестно куда, потому что считает, что там находится его мечта. Я - Винч Дэрби, откликаюсь так же на прозвище Счастливчик; фокусник-иллюзионист. Совершаю гастрольное турне. На свой комфортабельный лайнер опоздал, и теперь вынужден довольствоваться классом несколько пониже.
   -Ха-ха! - разразился своим обычным громогласным смехом Перфигон. - Ну, рассмешил! Фокусник-иллюзионист говоришь? Ха-ха! Догадываюсь, какие ты фокусы показываешь и по каким гастролям разъезжаешь! Да и с этим романтиком тоже все понятно. Что, только начинаешь?
   Чарик от такой проницательности нового попутчика густо покраснел, что на его темно-зеленом фоне не очень-то было и заметно. Что же касается Винча, то он уже приблизительно понял статус третьего члена их маленького коллектива и по достоинству оценил прозорливость и искрометный ум последнего.
   -Вы мне нравитесь, ребята! - продолжил Перфигон. - А потому, предлагаю официальную часть на этом закрыть и познакомиться уже более конкретно; открыто и доверительно. Но сперва скажите: все-таки, чем это так отвратительно воняет?
   -Всего лишь навсего навозом, - ответил Винч с таким видом, как будто бы не совсем разделяет такую постановку вопроса. - И не так уж и воняет, а просто немножко попахивает. Мы с Чариком уже почти не замечаем. Ты тоже скоро привыкнешь. Я бы одолжил тебе свою кислородную маску, но она, к сожалению, затерялась где-то в этом удобрении. Судьба распорядилась свести нас вместе на этом грузовом судне, несущем жизнь и цивилизацию на планеты, в какой-то мере лишенные этого. Так возгордимся же почетной миссией, сопровождать сей бесценный груз, покуда на то будет воля Всевышнего!
   -Красиво излагаешь, черт возьми! Браво! - зааплодировал Перфигон. - Моя последняя дама сердца тоже была необычайно поэтична. Как-то раз она... Стоп! Минуточку!.. Я, конечно, понимаю, что вопрос прозвучит глупо, но я один сюда попал, или с кем-то еще? Со мной никого больше не было? Вы ничего не заметили?
   -Ты был совершенно один, - ответил Винч. - И если уж твое предложение к открытому и доверительному знакомству остается в силе, то мне с огромным удовольствием, как, уверен, и нашему юному другу, хотелось бы послушать, как ты оказался в открытом космосе. Честно говоря, лично мне видеть подобное пришлось впервые.
   -Расскажу, конечно же, расскажу, - осклабился Перфигон. - И, конечно же, простите меня, друзья, что я до сих пор так и не поблагодарил вас за свое спасение.
   -Да мы-то, в общем-то, ничего и не сделали, - впервые подал голос Чарик. - Ну, разве, только, искусственное дыхание.
   -А говоришь: ничего, - с легким укором покачал головой Перфигон. - Нехорошо обманывать взрослых!
   Следующий отрезок времени прошел в захватывающей беседе. Каждый поведал свою историю, ничего почти не утаивая; так только, самую малость. Эта троица как-то сразу ощутила общее духовное родство. В один момент они поняли, что составляют единую команду. Команду, за некоторым исключением, профессионалов высочайшего класса. И естественно, что такая смесь не могла долго блуждать вокруг да около.
   -Господа! - взял на себя право первого голоса Винч. - Не пора ли нам подумать о
   совместном рабочем проекте?
   -Давно пора! - возбужденно отозвался Перфигон.
   И так же возбужденно, но, только молча, мотнул головой Чарик.
   -Перво-наперво, надо взять под контроль судно, - авторитетно заявил Перфигон. - Каков там состав экипажа?
   -Да какой там экипаж! - не менее авторитетно отозвался Винч. - Я знаю технические характеристики этого корыта. Сталкивался как-то с подобной моделью. Управление автоматическое. На подобные рейсы задействовать живую силу не рационально. Слишком накладно получается. Компании не выгодно. Гораздо проще запрограммировать корабль на конечный пункт назначения, и пусть себе летит. По дороге, согласно расписанию, подлетают капсулы с навозом и в автоматическом режиме заполняют эту цистерну. Вот и вся премудрость. Нам же лишь остается выбраться из грузового отсека и добраться до центра управления. Затем переключиться на ручной режим, и судно в нашем полном распоряжении. Но есть один маленький нюанс: чтобы добраться до управления, придется открыть парочку дверей с кодовыми замками. Это уже по твоей части. Справишься?
   -Раз плюнуть! - уверенно гаркнул Перфигон. - Показывай, где тут твои неприступные двери!
   В мгновении ока "медвежатник" разобрался с выходом из грузового отсека. Оба его компаньона старались уловить принцип самого процесса, однако так ничего и не поняли; манипуляции носили настолько хаотичный порядок, что казалось Перфигон, перед тем, как приступить к раскодированию, сначала совершает какой-то магический ритуал, призывая на помощь духов. Однако ритуал очень скоро завершился, и тут вся компания в буквальном смысле вывалилась наружу вместе с частью содержимого, то бишь навоза, которым, к данному моменту, грузовой отсек был заполнен уже довольно таки значительно.
   -Ух, наконец-то! Свежий воздух! - глубоко вдыхая, восторженно изрек Перфигон.
   -Не совсем еще свежий, - парировал Винч, - но все-таки разница ощущается. Дальше уже будет действительно свежий.
   Кое-как отряхнувшись, они продолжили движение. Преодолев с той же легкостью еще несколько аналогичных препятствий, друзья оказались в центре управления SS-24. Винчу потребовалось пару минут на то, чтобы разобраться во всей этой нехитрой электронике. Он уселся в штурманское кресло, перевел корабль на ручное управление, и, с наигранной важностью, бросил через плечо:
   -Ну, куда прикажете?
   -Есть у меня одна интересная мыслишка, - задумчиво протянул Перфигон. - Только что появилась. Но этот запах, исходящий от меня, просто выбивает из колеи!
   -Тут наверняка должна быть душевая, - робко заметил Чарик. - Кажется, когда мы шли сюда, я видел соответствующий значок; там, за вторым поворотом.
   Винч проследил взглядом, как его лохматый товарищ рванулся с места и ринулся на поиски душевой, проводил следующим взглядом Чарика, не так резво, но тоже довольно активно потрусившего за ним, после чего и сам отправился вслед за друзьями; хотя и отметил про себя, что немножко жалко будет расставаться со всей той грязью, начиная от канализационных нечистот и кончая плодородным навозом, которая как бы стала счастливым талисманом; талисманом удачи. Ведь не попади он в канализацию, вряд ли бы ему удалось уйти от полиции. А если бы каким-то чудом и удалось, то незаметно покинуть планету, где все космопорты оцеплены, уж явно оказалось бы неразрешимой задачей. Только счастливая удача в виде неоценимой помощи обитателей коммуникационных подземелий помогла ему вырваться из объятий местного закона. Ну а то, что единственно возможный вариант побега привел его на борт SS-24, и в условиях далеких от эталона стерильности свел с такими классными ребятами, дополнительное тому подтверждение.
   Восторженный возглас Перфигона возвестил о сбывшихся надеждах. Он надолго
   оккупировал душевую кабинку, подразнивая приятелей громкими стонами наслаждений от получаемого удовольствия, связанного с процессом водных процедур.
   Кабинок в наличии было как раз еще две, но душ в них, к сожалению, не функционировал.
   Наконец Перфигон предстал перед друзьями, довольный и чистый, неся в охапке мокрую, кое-как простиранную одежду.
   -Прошу! Кто следующий? - пропел он сладким басом, и, фальшиво насвистывая веселый популярный мотивчик, удалился восвояси, как только можно удалиться, находясь на борту космического летательного аппарата.
   Винч пропустил Чарика вперед, как бы подчеркивая свою сдержанность и воспитанность в отношении более младшего поколения, после чего дошла очередь и до него самого.
   В скором времени, все трое, развалившись в креслах, блаженно переводили дух.
   -Ух, хорошо! - нарушил затянувшееся молчание Перфигон. - Жаль нельзя выпить старого андромедовского коньячка и выкурить настоящую гаэтскую сигару.
   -Итак, - прервал сие отступление Винч, - что вы хотели нам интересного предложить? Надеюсь, не какое-нибудь банальное ограбление?
   -Ха, банальное! - Перфигон вскочил с кресла и заметался, словно зверь в клетке. - Это будет ограбление тысячелетия! По правде сказать, я давненько уже мечтаю сделать это, но все как-то не получалось. Не было подходящих компаньонов. А самому провернуть это - не реально. В общем, не буду томить вас... Что вам говорит такое название как "Мэдлтоф"?
   -Межгалактический военно-промышленный банк? - в свою очередь вскочил с кресла Винч. - Ничего себе! Ты это серьезно?
   -Вполне! - плюхнулся обратно в кресло Перфигон. - И это будет венцом моей профессиональной карьеры! Ну и вашей, естественно, тоже.
   -А что это за банк такой? - озвучил свое присутствие Чарик.
   -Этот банк, малыш, космическая летающая крепость, - начал объяснять Винч, продолжая, в отличие от организатора сей безумной идеи, ходить из угла в угол. - Неприступная, как принцесса Эфея из созвездия "Одинокой Ведьмы".
   -Что-то не слышал про такую, - пробасил Перфигон. - И чем же она так неприступна?
   -Тем, что изваяна из камня, в образе бездушного памятника. Когда-то при жизни ее руки добивались многие, но так никто и не смог взять эту крепость. Она так и умерла старой девой.
   "Мэдлтоф" охраняют так, как ни один президентский дворец во всей Вселенной. По существу, это: космическая станция с одной стороны, военная база с другой, а начинка этого гибрида - сокровища восьмидесяти четырех наций, весь золотой и бриллиантовый запас коалиции "Возрождение", самого тоталитарного режима современности. Да если мы только приблизимся хоть на дюйм ближе, чем это разрешено, нас тут же уничтожат сотни протонных пушек. К тому же, я краем уха слышал, что хранилище там не имеет ни дверей, ни замков. И как в это хранилище вообще проникают, совершенно непонятно.
   -Да очень просто, - спокойно заявил Перфигон. - С помощью биотоков, или что-то в этом роде. Даешь мысленный приказ, и в сплошной металлической стене появляется вход. Только необходимо знать пароль, ключевое слово... Ну что вы на меня так уставились?! Откуда я все это знаю? Была у меня когда-то одна крошка. Серьезные были отношения. Я даже чуть было не повел ее под венец. Так вот, она как раз работала в "Мэдлтофе" старшим оператором текущей базы данных. Должность, не ахти какая по значимости, и поэтому официально ее информационный допуск к основным спектрам деятельности банка был сильно ограничен. Но она состояла в некоторых, так сказать, кх... приятельских отношениях с первым помощником главного управляющего, и естественно, что в таком качестве она имела доступ практически к любой информации. Сначала я не придавал всему этому особого значения. Но в одно ясное утро, с тяжелого похмелья, меня
   вдруг пробило. Я заразился безумной идеей опустошить "Мэдлтоф". Тогда я даже и представления не имел, какая сумма денежных средств располагается в его хранилище, а когда узнал, мне сделалось дурно. Под всякими разнообразными соусами я начал качать из своей крошки всю информацию, которую она могла выудить, согласно своим вышеизложенным связям. С ее помощью я составил подробный чертеж, и хоть сейчас мог бы даже с закрытыми глазами провести экскурсию по всему банку, включая самые засекреченные объекты. Крошка не догадывалась об истинном значении моего интереса. Я сказал: под разнообразными соусами, однако соус был один - она думала, что я писатель, и работаю над очередным своим детективным романом, действие которого требует определенной достоверности. В общем, в скором времени у меня был готов четкий план операции. Осталось найти помощников. Но это оказалось не таким простым делом. Я все откладывал, откладывал, пока идея не приобрела тусклый туманный оттенок. И тогда я запер свою блестящую идею в долгий ящик, надеясь, что когда-нибудь я ее оттуда непременно вытащу.
   Перфигон замолчал, выдерживая определенную паузу.
   -У меня один вопрос, - слегка улыбнулся Винч. - А ты что, совсем не ревновал свою крошку к этому помощнику?
   -С какой стати! - не совсем уверенно ответил Перфигон, и Счастливчик уловил, что тот явно смутился. - Мне было хорошо с ней, а в остальном...
   -Извини, старик, - решил закрыть эту тему Винч, понимая, что повел себя не совсем корректно по отношению к приятелю. - К твоему докладу у меня вопросов больше нет. А у вас, мой юный друг, - обратился он к Чарику, - будут ли какие-нибудь преамбулы к услышанному?
   -Нет, пока мне все понятно, - проблеял тот. - Вот, только...
   -Что? - прозвучало в унисон от обоих старших товарищей.
   -Чертеж. Его ведь сейчас у нас нет. Как мы без него обойдемся?
   -Чертеж, малыш, у меня в голове, - твердо сказал Перфигон. - Не знаю как у вас с памятью, друзья, - я имею в виду не вас конкретно, а вашу биологическую сущность, - а у меня, как у представителя синтейской расы, память абсолютная. Пергамент с чертежом сейчас действительно находится далеко, и если отправляться за ним, то уйдет бог знает сколько времени, но нам это совершенно не нужно. Дайте мне, чем писать и на чём, и я моментально вам нарисую стопроцентную по точности копию.
   -Думаю, на этом прелюдию можно закончить, - выразил явное нетерпение Винч. - Пора переходить к существу.
   -Значит так, - изрек Перфигон. - Первым делом мы меняем курс и направляемся вот сюда, - ткнул он своим волосатым пальцем в электронную звездную карту. - Планета "Зеро". Туда слетается отребье со всех уголков цивилизованного пространства. Там никто не спросит нас, кто мы и откуда. Но не в этом суть. "Зеро" составляет неотъемлемую часть плана. Посмотрите сюда, - и он ткнул пальцем чуть выше. - Догадываетесь?
   -Ничего нет, - удивленно пожал плечами Чарик.
   -"Мэдлтоф"! - почти выкрикнул Винч. - Он находится в этом квадрате!
   -Точно так! - утвердительно кивнул Перфигон. - И если возражений нет, вперед на "Зеро"! Конечно, немножко далековато, однако, я думаю, стоит потерпеть. А там уж, и отдохнем, и наполним свои пустые желудки, и, разумеется, займемся делом.
   Перед тем как изменить курс, Винч отключил радар, и SS-24 тут же исчез с навигационного поля зрения.
   Весь остаток пути шла отчаянная дискуссия. Когда Перфигон изложил свой план, Винч принялся его корректировать. В итоге он так его откорректировал, что план Перфигона полностью превратился в план Винча. Затем свои предложения начал вносить Чарик. Рисовался все новый и новый чертеж, снова и снова по нему черкала та или иная рука, и в результате в мусорную корзину летел очередной скомканный клочок бумаги.
   Отдышались, перевели дух, и начали всё сначала. Опять первоначальный план Перфигона взяли за основу, и опять от него не осталось ровным счетом ничего своего. Так продолжалось до тех пор, пока команда не решила сделать перерыв и поспать, потому как мозги уже явно не соображали.
   После сна, со свежими мозгами и такими же свежими идеями, друзья вновь принялись разрабатывать оптимальный план операции.
   Наконец проблема сдвинулась с мертвой точки. План начал набирать согласованный образ. Всю информацию, которой владел Перфигон, укрепили дополнительными деталями, которые вполне могли возникнуть в процессе.
   После единогласного одобрения полученного продукта, то бишь плана, Винч предложил дать ему статус генерального, и тут же стал убедительно доказывать, что необходим и второй вариант. Убедил. Все так увлеклись этим, что за вторым вариантом незамедлительно последовал третий. И лишь только потом был вынесен окончательный вердикт: "Готово!"
   Генеральный план операции был разработан с максимально допустимым успехом, до восьмидесяти процентов. Остальные двадцать процентов отводились на непредвиденные осложнения.
   Ну и конечно невозможно было исключить и тот факт, что прошел довольно таки значительный отрезок времени, и кое-что могло в значительной мере измениться. А в этом случае, как последний резерв, выпускалась на сцену чистая импровизация.
  
   Картал Фикус, первый помощник главного управляющего банка "Мэдлтоф", как обычно проводил свой выходной на планете "Зеро", в игорно-развлекательном заведении "Альтернатива". Немножко посидел в баре, выпил парочку любимых коктейлей, перекинулся любезностями с очаровательной официанткой, улыбнувшейся ему в ответ восхитительной змеиной улыбкой и изменившая зеленую чешую своего тела на фиолетовую, что означало дополнительное расположение к данному клиенту, после чего пошел в карточный зал, перекинуться с кем-нибудь в "очечко". Войдя, он обнаружил только один столик, за которым пустовало свободное место. Противоположное место занимал молодой человек, скучающе озирающийся по сторонам в ожидании подходящего партнера. Картал Фикус подошел, представился, и с подобающим сему заведению этикетом поинтересовался, не желает ли сэр раскатать партейку-другую. Получив согласие, банкир плюхнулся на стул, и игра началась. Молодой человек, в облике которого находился не кто иной, как Винч Счастливчик, с легкостью проиграл первые пять партий и тихо выругался, выказывая понятную обиду и раздражение. Вынул из бумажника следующую пачку купюр и бросил на стол. Картал так же еле сдерживался, но совсем по другому поводу. Он ликовал, ликовал внутри себя, не выпуская эмоции наружу, так как это считалось здесь плохим тоном. Карточный зал, в котором сейчас шла вышеозначенная игра, слыл, что-то вроде клуба джентльменов. Чего нельзя было сказать обо всех остальных залах, подвалах, чердаках, номерах, и прочих уголках сего увеселительного комплекса, куда заходить с комплексами, значит окончательно разочароваться, как в жизни, так и в себе. Единственным приемлемым местечком для того, кто считает себя более-менее интеллигентом, являлся этот самый карточный зал, ставший клубом джентльменов с легкой руки одного священника, который как-то хмурым ненастным утром, проигравшись ночью в пух и прах, выполз из-под стола в сопровождении глубокого похмелья и освятил данную территорию крестным знамением; затем хлебнул рассола, и благословил окружающие стены на духовность, миролюбие, взаимопонимание, прозрение, и любовь к ближнему. Вслед за этим он поставил на кон нательный рубиновый крест (всё, что у него осталось, не считая рясы и синяка под глазом), и отыграл не только свой ночной проигрыш, но и дочиста вычистил карманы двух дальнобойщиков, которые, правда, все равно потом подкараулили бедолагу в темном переулке, и раздели его, в прямом смысле, догола, оставив в качестве компенсации дополнительные синяки и ушибы; но это уже другая история. Так вот как раз после освящения и решили, сообразно традициям, как-то по-особому выделить эту благословенную часть. В результате чего и появился карточный зал джентльменов, или
   карточный клуб джентльменов, как кому нравится. Придерживался ли он своего статуса? Трудно сказать. Во всяком случае, на фоне окружающего, здесь хотя бы пытались держаться в определенных этических рамках. Другое дело, что далеко не всегда это удавалось, но тут уж ничего не поделаешь. Таковы законы природы... Или отклонения от нее...
   Картал Фикус продолжал внутри себя ликовать, а Винч Счастливчик продолжал сдавать. Банкир взял карты, и лицо его расплылось в запредельной улыбке. Сегодня был явно его день, сегодня ему невероятно везло; и он желал насладиться этим днем и этим везением сполна.
   Винч поднял свои карты, и бросил их обратно, вновь сопровождая этот жест крепким не совсем литературным словечком. Он опять проиграл. В бумажнике осталось несколько купюр. Он вынул их, задумчиво повертел в руке, разглядывая разноцветные бумажки блуждающим взглядом, как бы решаясь, стоит ли рисковать последними сбережениями или остановиться и просто напиться на эту оставшуюся мелочь, затем швырнул на стол с коротким комментарием:
   -Играем!
   Банкир не имел ничего против. Он уже настроился побыстрее разделаться с этим неудачником, нервно тасующим напротив колоду карт, и возвратиться в бар, к той очаровательной официанточке; авось что-то получится с ней дальше! Если уж везет, то везет во всем!
   Винч сдал, Картал попросил еще, остановился, Винч поднял свои, и выиграл. Банкир опешил. Хотя ничего особенного не случилось, он всего лишь впервые за сегодня проиграл, однако он настолько уже распробовал этот сладкий пьянящий вкус победы, что совершенно потерялся в чувствах меры. И первая же маленькая неудача воспринялась как чуть ли не трагедия вселенского масштаба.
   До этого момента тасовал сугубо Счастливчик. Картал Фикус вполне логично про себя отметил, что раз при таком раскладе он постоянно выигрывает, то зачем же искушать судьбу. Еще вспугнешь ее ненароком, она и исчезнет! Ищи ее потом, дожидайся!
   Банкир находился на распутье: продолжать игру в том же духе, или взять колоду в свои руки? "Нет, - решил он, - пусть продолжает. Это случайность. Недоразумение. Всего лишь маленькая такая крохотная неприятность. Сейчас все вернется на круги своя".
   Винч сдал по новой, и снова выиграл.
   Картал буквально выхватил колоду из рук Счастливчика и начал озабоченно тасовать. Казалось, что вместе с колодой карт передается и нервное состояние. Только что это состояние преследовало одного, а теперь тесно сотрудничает с другим.
   Винч выиграл опять. Теперь он побеждал в том же порядке, что и проигрывал, то есть постоянно. Очень оперативно вернул свое, и не менее оперативно взялся за чужое.
   При всех своих недостатках Картал Фикус никогда не слыл чересчур азартным игроком. Он всегда умел вовремя остановиться, чем вполне справедливо и гордился. Но тут его словно подменили. Его глаза горели таким безумным азартом, что складывалось впечатление, будто на кону как минимум жизнь. А если учесть, что сей безумный азарт с каждой очередной сыгранной партией все более основательно окутывался обреченностью, то в конечном итоге вполне можно было ожидать, что когда азарт и обреченность рассеются, останется одно лишь безумие.
   Банкир действительно был близок к безумию. Он проиграл всю наличность, что имел при себе. В порыве отчаяния он сорвал с пальца огромный, инкрустированный множеством бриллиантов платиновый перстень и дрожащей рукой положил на стол. Винч взял перстень, внимательно осмотрел его, и, пожав плечами, положил обратно.
   -И сколько вы за него хотите? - с равнодушным видом спросил Счастливчик.
   Он продолжал играть роль наивного простака, который случайно сюда забрел и решил, что раз уж так получилось, не зазорно будет немножко, как говорится, оттянуться, а заодно и попробовать перекинуться в картишки; лично на себе проверить общеизвестный факт, что новичкам везет. А то, что он играет в карты на деньги первый
   раз в своей жизни, Винч успел поведать партнеру по игре с самого начала. И тот, видя, как этот молодой повеса неумело обращается с картами, искренне поверил в сию сказку, и таким образом попался на крючок высокопрофессионального шулера. Для Счастливчика же нынешняя ситуация характеризовалась как обыкновенная мелкая работенка, за неимением ничего лучшего подвернувшаяся по случаю. Да, именно характеризовалась, и не более, потому как на данный момент действующая игра имела несколько другую задачу. Будь это рядовое облапошивание клиента, Винч давно бы уже разобрался с ним, пустил, образно выражаясь, того по миру, в чем мать родила, но сейчас этого было мало. Мало было просто обыграть банкира, необходимо было любым способом выудить у него, хотя бы на время, одну вещицу - пластиковую карточку, которую он всегда носил с собой. Эта карточка являлась, чуть ли не главной деталью в операции. А если хорошенько поразмыслить, то и самой главной. Можно было, конечно, пойти более простым путем и отобрать карточку силой, где-нибудь в закоулке, но тогда все бы ушло насмарку. Банк сразу же аннулировал бы пропавшую карточку и заменил бы ее новой, с другими данными и другим ключом. Первый помощник главного управляющего получил бы, разумеется, хорошую взбучку, и возможно даже пострадала б его карьера, однако нашим героям от этого вряд ли было б легче.
   Исходя из всего этого, Винч преодолел уже основную часть дистанции, и осталось лишь финишировать.
   -Так сколько же? - повторил Счастливчик свой вопрос, видя, как у банкира слова застряли в горле и он никак не может их выплюнуть.
   Все, что я... проиграл, - проблеял, наконец, Картал, весь покрывшись испариной.
   -Видите ли, - начал Винч напускать туману, - я не специалист, и не очень разбираюсь во всех этих благородных металлах и драгоценных камнях. Вы проиграли довольно крупную сумму, а сейчас хотите за какой-то невзрачный перстенек сразу вернуть все обратно! Простите, я может и не самый умный, но уж к последним болванам точно не принадлежу.
   -Невзрачный?! - вытянулось лицо у банкира до такой степени, что он стал похож на персонаж из комикса. - Да этот перстень стоит в десять раз больше! Это же уникальная ювелирная работа! Да еще, к тому же, историческая ценность! Ему больше двухсот с лишним систических лет!
   -Вполне возможно. Не спорю. Однако и вы поймите меня правильно. Наличные есть наличные. Я знаю, что собой представляет каждая купюра, и знаю, что ею я могу расплатиться везде и всегда. А этот перстень без конкретной оценки специалиста точной цены не имеет, только приблизительную. И эта приблизительная цена колеблется от мелочи, за которую можно купить лишь кружку пива, до целого состояния. Вопрос лишь в том, настоящая это вещь или, пардон, качественная подделка.
   -Но позвольте!.. - возмущенно воскликнул Картал Фикус. - Как вы смеете... меня... подозревать... в обмане!.. Я гражданин Конфедерации! И требую... слышите... требую уважения к себе!..
   -Ну, полноте, успокойтесь, - с миролюбивым хладнокровием ответил Винч. - Я совсем не хотел вас обидеть. Не надо так кипятиться. В конце концов, это всего лишь игра. Сегодня мне повезло, завтра повезет вам... Пусть будет по-вашему. Я вижу, что вы честный и порядочный... Достойный гражданин Конфедерации... Я согласен. Если вы сейчас выигрываете, то получаете обратно все свои деньги, если же нет, я забираю перстень и... - Счастливчик сделал многозначительную паузу.
   -Что? - озабоченно проблеял Картал. - Что еще?..
   -И в дополнении к этому, как компенсация за то, что я верю вам на слово в отношении перстня, вы совершаете короткую спортивную пробежку. Три круга вокруг "Альтернативы"
   -Что за чушь!.. Вы издеваетесь?! - Банкир весь побагровел.
   -Ни в коем случае, - спокойно ответил Винч. - Просто это будет маленькое веселое дополнение. Считайте это моим капризом. Должен же я хоть что-то еще выторговать! Не
   могу же я согласиться на ваши условия просто так, без всяких нюансов. А иначе...
   -И это всё? - подозрительно изрек гражданин Конфедерации. - Три круга вокруг "Альтернативы". Больше ничего?.. Или что-то еще?.. В чем фишка?..
   -В том, что пробежка, как я говорил, спортивная, и совершать ее надо, как и полагается, в одних, прошу прощения, трусах. Прямо здесь раздеваетесь, наматываете три круга, одеваетесь, и мы в расчете. Вспомните молодость! Игра на раздевание, исполнение желаний, и все такое прочее. Смотрите на жизнь проще, не старейте раньше времени!.. Ну что, я сдаю?..
   Картал Фикус был на грани истерики. А эта грань такова, что никогда не угадаешь, куда в тот или иной момент склонится чаша ее весов. Банкир был готов сорваться, схватить перстень и бежать отсюда, куда глаза глядят. Плевать на деньги, плевать на все! Лишь бы подальше отсюда... И его моральное состояние вплотную приблизилось к этому. Однако в следующую секунду он глухим скрипучим голосом выдавил совершенно обратное:
   -Сдавайте.
   Винч взял карты.
   Картал Фикус полностью положился на то, чтобы сдавал соперник. "Если существует в мире справедливость, - пронеслось у него в голове, - то я выиграю. Удача меня встретила при чужой сдаче, при чужой сдаче она и возвратится".
   Однако если удача и хотела возвратиться к первому помощнику главного управляющего, то только не сейчас; и уж во всяком случае, не с таким противником как Винч Дэрби, больше известным как Счастливчик, который эту удачу просто держит за хвост.
   Все закончилось очень быстро. Закономерный результат: Винч, разумеется, выиграл; закономерная реакция: банкир, чуть не потеряв сознание, сначала вскочил, схватившись за сердце, а затем обессилено, промахнувшись мимо стула, уселся на пол, тупо уставившись немигающим стеклянным взором в никуда.
   Счастливчик, как мог, привел бедолагу в чувство; он попросил принести ему из бара бутылочку чего-нибудь взбадривающего. Уже знакомая нам официантка тут же появилась с фирменным напитком. Банкир принял из ее прелестных, толи рук, толи щупалец предложенное пойло и, отхлебнув пару глотков, вернул обратно с натянутой глупой улыбкой, слабо пролепетав, что с ним все в порядке.
   Пребывая в состоянии абсолютной апатии, которая любит появляться в предстрессовых и особенно в стрессовых ситуациях, являясь, таким образом, как бы катализатором навязчивых идей, Картал Фикус разделся до трусов, аккуратно повесил одежду на спинку стула, и потрусил к выходу. Со стороны могло показаться, что он действует на полном автоматизме. Возможно, так оно и было на самом деле. Он проигрался подчистую, и теперь, как порядочный и честный гражданин Конфедерации, выполнял дополнительную договоренность. Выполнял ее абсолютно подсознательно; все что происходит, казалось ему каким-то кошмарным сном. Наверное, поэтому он и не позаботился лишний раз проверить содержимое своих карманов и передать кому-либо на сохранение те вещи, ежели таковые имелись, которые считались для него важными. А это внесло бы некоторые затруднения в ближайшие планы Винча и компании.
   Окружающие, с нескрываемым интересом наблюдающие за происходящим у дальнего столика действием, тем не менее, оставались на своих местах и вели себя как истые джентльмены, согласно укоренившемуся статусу сего карточного зала. Оставались на своих местах, и ни словом, ни жестом не пытались влезть туда, куда их, как было ясно, совсем не просили. А то, что кому-то из джентльменов в обществе джентльменов захотелось вдруг почти полностью раздеться, то, что ж тут такого! На то они и джентльмены, чтобы не обсуждать поступки других джентльменов.
   Картал Фикус выскочил в вечернюю прохладу уходящего дня и побежал вокруг "Альтернативы". На финише первого круга он обо что-то споткнулся, упал, сделал попытку подняться, но тут в голове словно прозвучал колокол, и он впал в беспамятство.
   Тем временем Винч уже успел выудить из кармана пиджака банкира пластиковую карточку и передать ее Чарику. Тот, тут же, стремглав, однако, так, чтобы тело, по возможности, не опережало сознание, понесся в одну подпольную лабораторию, которую они нашли, и где за определенную плату договорились о небольшой услуге: на основании пластиковой карточки банкира сделать вторую, точно такую же. И к тому моменту, как Картал Фикус пришел в себя и с естественным недопониманием воззрился на ухмыляющуюся физиономию какого-то лохматого гиганта, Счастливчик уже вернул обратно в карман пиджака пластиковую карточку-оригинал и засунул в свой карман точный ее дубликат.
   -Ну как, вам уже легче? - как мог любезнее поинтересовался Перфигон. Он опасался, что переборщил, и что его удар мог иметь для банкира более серьезные последствия, чем того требовали обстоятельства. К счастью, как он убедился, ничего страшного с потерпевшим не случилось. - Я тут проходил мимо, вижу, лежите без сознания. Что с вами произошло? Неужели ограбление?! Сезон сейчас далеко не пляжный, а судя по вашему внешнему виду...
   -Нет-нет, все в порядке, - смущенно пролепетал Картал Фикус, вставая и держась за стену. - Просто, голова закружилась... У меня это бывает. Простите, но мне надо бежать... Еще два круга...
   Перфигон, наблюдая за удаляющейся, чуть пошатывающейся из стороны в сторону, фигурой, трусящей мелкими шажками, лишь удивленно поскреб в затылке и буркнул себе под нос что-то на счет того, что очевидно, все-таки, кое-какие нарушения в голове у бедняги произошли, раз он, словно бы ничего не произошло, поднялся и побежал дальше.
   А Картал Фикус, всего-навсего, лишь придерживался норм строгих морально-этических правил, заложенных в него с раннего детства: дал обещание - полностью его выполни. И он честно его выполнял. А как же тогда, встает закономерный вопрос, азартные игры вперемешку с разгульным образом жизни? Очевидно, далеко не все можно впихнуть в одну емкость; или далеко не все хочется впихивать в одну емкость.
   Как бы там ни было, банкир намотал последний круг и возвратился к исходной позиции.
   Первым делом он вспомнил про карточку, и его прошиб холодный пот. Мало ли кому взбредет в голову, на секундочку забыв, что он джентльмен, порыться в чужих карманах, пока хозяин этих карманов сдает зачет по легкой атлетике! Однако тревога оказалась напрасной, все было на месте, окромя, разумеется, всех наличных денег и перстня.
   Винч заметил, что банкир хочет его о чем-то попросить, но все никак не решается.
   -Может, одолжить вам денег, добраться домой? - участливо спросил Счастливчик.
   -Если вам не трудно, - прозвучало с оттенком стеснения в ответ. - Я вам обязательно сразу же вышлю!
   -Да бросьте! Какие, право, пустяки! - отмахнулся Винч. - Держите! - и он протянул несколько крупных купюр. - Этого хватит?
   -Конечно... - взял Картал предложенные купюры. - Конечно, хватит... И всё же, мне так неудобно!.. Вот, возьмите мою визитку. Всякое может случиться. Вдруг я смогу чем-нибудь помочь. Как-никак, а я у вас в долгу.
   Счастливчик, как бы вскользь пробежавшись взглядом по визитке, хотел было уже положить ее в свой бумажник, но вдруг на мгновение застыл в задумчивости, натянув на лицо выражение легкой удивлённости.
   -Вы работаете в банке?!
   -Не в простом банке, а в "Мэдлтофе"! - гордо изрек Картал Фикус. - Первым помощником главного управляющего! Но это пока! Не ровен час... - и он расплылся в умиленной загадочной улыбке.
   -А этот... как вы сказали, "Мэдлтоф"?.. он чем-то отличается от обычного банка? -
   состроил гримасу наивного простачка Винч. - Я, вообще-то, издалека, здесь совсем недавно, а судя по вашей тональности, "Мэдлтоф" в этом уголке Вселенной довольно таки знаменит.
   -Знаменит, потому что о нем распускают всякие невероятные слухи, - как-то сразу изменился в лице, и не только в лице, но и во всем своем облике, Картал Фикус. И это безошибочно отметил про себя Винч. - А по существу, "Мэдлтоф" просто очень надежный банк. Может быть, самый надежный из всех ныне существующих. Надежный, разумеется, в первую очередь для своих клиентов. Естественно, что, как и любой банк, "Мэдлтоф" имеет свои маленькие секреты. И не более того. Так что если вы услышите о нас всякие грязные сплетни, знайте, что это всего-навсего пустая болтовня из уст жалких мелких завистников, которые...
   -Простите, - перебил Винч говорившего, видя, как тот настолько разволновался, что начал нести несусветную чушь, - а я бы мог воспользоваться услугами вашего банка?
   -Гм... Ну... Это... мм... - замычал Картал Фикус. Он явно попал впросак, и это было заметно невооруженным глазом. "И кто, только, тянул меня за язык! - пронеслось в его сознании. - И что теперь делать? Что он попросит? Выделить ему крупный кредит? Так потом мои останки найдут где-нибудь в рыбных консервах! Черт! Что же ему все-таки нужно?"
   -В принципе, дело-то пустячное, - начал Счастливчик подбираться к сути. - Мне бы на несколько дней кое-что сдать на хранение. Кое-что очень ценное... Не буду тянуть резину, скажу прямо. Нежданно-негаданно я получил наследство. Прибыл сюда для его оформления. Некая недвижимость, а так же какая-то уникальная коллекция древней фарфоровой посуды. Мой близкий родственник, скоропостижно скончавшийся намедни, оставил мне весь этот хлам, так как больше наследников у него нет. Через несколько дней прибудет почтовый лайнер, и я отправлю коллекцию домой, потому как самому мне придется здесь задержаться, чтобы разобраться с недвижимостью. Скорее всего, я ее распродам. Так вот, завтра я получу на руки коллекцию, и хотел бы до прибытия почтового лайнера поместить ее на хранение в надежное место. Оставить коллекцию, чтобы за ней присматривали, у меня, на данный момент, такой возможности нет, а самому ее охранять все это время, как-то неохота. Хочу немножко повеселиться, погудеть, раз в кои-то веки вырвался на свободу, от жены, от детей. Ну, ты же понимаешь! - и он лукаво подмигнул.
   "Во нагородил! - продолжил Винч уже мысленно. - Была же совсем другая легенда! Впрочем, эта, пожалуй, настолько идиотская, что без сомнения потянет на правду. Чем абсурднее ложь, тем легче в нее поверить. А этот лопух, кажется, поверил на все сто!"
   Итоговый переход на "ты" уже сам по себе обязывал к более дружескому подходу. И Картал Фикус понял, что от этого ему уже никуда не деться.
   -Ну что ж, никаких проблем, - выдавил банкир, и было заметно, как трудно ему даются эти слова. - Правда, у нас очень строгая система безопасности, поэтому на саму территорию "Мэдлтофа" вас не пустят; заполните на контрольно-визуальном пункте соответствующий формуляр, и с этого момента ваша уникальная коллекция переходит под нашу юрисдикцию. С этого момента мы несем за нее полную ответственность... Да, еще: чтобы вас пропустили на контрольно-визуальный пункт, я завтра же с утра об этом распоряжусь. Как, простите, ваше имя?
   -Сарацин Сирокузский, - выпалил Винч первое, что попалось на язык. Выпалил, и даже не понял, откуда взялись сии слова, из какой ячейки памяти. Такое ощущение, что они просто пролетали мимо и решили на секундочке залететь ему в рот. Залетели, он их выплюнул, и они спокойно себе полетели дальше, оставив слуховой отпечаток своего существования.
   -Очень рад! - натянуто улыбнулся банкир. - А я - Картал Фикус. Впрочем, что это я! У вас же моя визитка!..
   -Стало быть, завтра я со своим сокровищем у вас, - протянул Счастливчик руку для
   скрепления устного договора.
   -На контрольно-визуальном пункте, - уточнил банкир, протягивая в ответ свою потную, слегка подрагивающую ладонь.
   На этом обе стороны поставили точку и разошлись по своим неотложным делам. У Картала Фикуса таким делом было: поскорее добраться домой, привести себя в порядок, отдохнуть, и потом уже, как и полагается, словно огурчик, появиться на работе. О перипетиях прошедшей ночи, о денежных потерях и прочих не очень приемлемых метаморфозах он постарался как можно быстрее забыть, и это ему почти удалось, разве только шишка возле темечка не давала сделать этого полностью.
   У Винча неотложным делом после расставания с банкиром оказалось: хорошенько оттянуться в баре, устроив грандиозный праздник, а точнее пьянку, для всех без исключения посетителей, коим повезло в сей час быть рядом. Счастливчик в этом плане был неподражаем. Широта его души, когда он затевал подобные мероприятия, не имела границ; разумеется, до тех пор, пока хватало финансирования.
   За какой-то час были уничтожены, как основные запасы спиртного, так и витринные. Бумажник Винча лишь чуть-чуть похудел, а это значило, что праздник только начинается. В оперативном порядке бар загрузили со склада по новой, и гулянка продолжилась. В процессе фестиваля на склад еще неоднократно отправлялись, чтобы заменить на полные, стремительно опустошаемые бутылки, банки, и прочие алкогольные резервуары. Все та же очаровательная официанточка забралась на барную стойку и отплясывала культовый танец своего народа; ее движения и мимика были настолько выразительны, что толпа просто таки неистовствовала, изрядно подогретая дармовыми горячительными напитками. Какой-то шутник в другом конце зала пытался привлечь внимание к своей персоне, поглощая ножи, вилки, штопоры, и все такое прочее из острых предметов, кои попадались ему на глаза. Судя по его состоянию, ему уже было все равно, что глотать. Внимание к себе он привлек, но не совсем то, на которое, очевидно, рассчитывал. Его неординарные способности закусывать кухонным инвентарем по достоинству оценил заведующий хозяйственной частью, ответственный за этот самый инвентарь. Он взял обжору за шкирки, основательно отреставрировал ему физиономию (а она у него была не ахти какой привлекательности), перевернул вниз головой и принялся вытрушивать из его чрева то, что он с таким аппетитом только что уплетал без всяких приправ. На пол, кроме упомянутых уже выше приборов, посыпались и другие вещи. Кто-то из присутствующих, отвлекшись на минуточку от зажигательной пляски на барной стойке и переведя внимание на высыпающиеся со звоном вперемешку с проклятиями трофеи, с огромным удовольствием распознал среди всего прочего свою серебряную зажигалку и золотые запонки. В знак солидарности этот "кто-то" присоединился к заведующему хозяйственной частью, и теперь бедолагу трусили уже двое. Предметы продолжали высыпаться, число хозяев сих предметов росло, и в скором времени образовалась солидная очередь, чтобы лично выразить провинившемуся физическое замечание.
   Винч решил, что пора спасать беднягу, иначе возбужденная толпа, не ровен час, разорвет его на сувениры. Он вытащил из бумажника остатки денежных купюр и швырнул их под потолок. Ассигнации своеобразным бумажным дождем посыпались на публику. Любитель острого металлического десерта шлепнулся на пол; к нему мгновенно пропал всякий интерес. Все ринулись ловить кружащиеся вокруг банкноты; визжа и рыча, кто от восторга, кто от злости, в зависимости, кому как повезло с уловом. Винч с удовлетворением наблюдал за этой картиной, потягивая очередной коктейль на пару с официанткой, которая устала плясать и теперь отдыхала в объятиях организатора всего этого замечательного беспорядка.
   Счастливчик не заметил, как отключился. Все было так великолепно, праздник души получился просто шикарный, он уже почти влюбился в официантку, и вдруг, будто кто-то щелкнул выключателем и отключил сознание.
   Веки тяжело поднялись, взгляд нащупал расплывчатые движущиеся фигуры, и веки
   вновь сомкнулись. Издалека, как набат, донесся голос Создателя:
   -Вставай, пьяньчуга!
   "Нет, это явно не Создатель. Уж больно знакомые интонации!"
   Винч повторил попытку и снова разомкнул веки. Резкость понемногу начала концентрироваться в отчетливые образы. Вот уже можно узнать Перфигона; а это Чарик, собственной персоной.
   -Привет, ребята, - проблеял Счастливчик полушепотом. - Я, кажется, немножко не того...
   -Да уж, немножко, - хмыкнул Перфигон. - я полдороги думал, что несу труп... Давай, поднимайся. Итак уже, сколько времени потеряли, пока отпаивали тебя!
   -То-то я ощущаю во рту какой-то отвратительный привкус! Какую гадость вы в меня залили?.. - Винч со скрипом приподнялся и сел, охватив руками голову. - Ух, тяжело... Ничего не помню... Вернее, помню... до последнего момента... А последним моментом было... Сейчас, секундочку... Кажется, я с кем-то вошел в тесный романтический контакт... Да, точно!.. Прелестное зеленое создание с бездонными голубыми глазами!.. Очаровательная официантка!.. И как-то все сразу обрубилось... Как неудобно перед дамой!.. Что она теперь обо мне подумает?! А кстати, друзья, вы только мой труп приволокли? Случайно не захватили еще один?
   -Нет. Тот труп, с бездонными голубыми глазами, в отличие от тебя, знает свою меру. На вот! Просила передать, когда очухаешься, - и Перфигон протянул Счастливчику сложенную денежную купюру. - Когда очухаешься и вспомнишь ее.
   Винч развернул купюру. На ней красивым каллиграфическим подчерком было написано короткое имя и номер телефона.
   -Эйэйя, - медленно протянул он сладким голосом. - Звучит, как песня!
   -Ну, всё, теперь за дело! - командным тоном изрек Перфигон. - Давай упаковывать твою уникальную коллекцию древней фарфоровой посуды. А, Чарик, ты уже ощущаешь себя старым фарфоровым кофейником? - и он дико расхохотался.
   Чарик, как обычно, лишь скромно улыбнулся.
   Больше на пустую болтовню времени не было.
   Винч по скорому принял душ, и присоединился к друзьям, которые уже корпели над упаковкой для липовой коллекции. В качестве упаковки использовался небольшой плекситраэдный контейнер. Небольшой вообще, и вполне приемлемый, чтобы в нем могло более-менее сносно устроиться такое малогабаритное существо, как Чарик. Именно ему досталась честь быть начинкой в этом ящике и сыграть роль фарфорового старья. Вот таким вот простым и вместе с тем гениальным способом наши герои и пытались проникнуть в самое сердце "Мэдлтофа".
   Чарик забрался в контейнер, надел кислородную маску, Перфигон и Винч еще раз проверили, всё ли на месте, ничего ли не забыли, после чего закрыли контейнер и наглухо его запаяли.
   Винч костяшками пальцев постучал по контейнеру, и в ответ услышал глухой стук изнутри, что означало: "Все в порядке". Теперь можно было отправлять уникальную коллекцию древней фарфоровой посуды на хранение в банк "Мэдлтоф".
   Винч без проблем добрался до контрольно-визуального пункта. Картал Фикус, как и обещал, прямо с утра, как только прибыл на свое рабочее место, распорядился, чтобы клиента под имеем Сарацин Сирокузский без всяких формальностей пропустили на "квп". Там Счастливчик подписал кое-какие бумаги, наклеил на контейнер табличку: "Обращаться очень осторожно!" - после чего передал свое сокровище к отправке в банковское хранилище.
   Где-то на середине пути, в специально отведенном для этого месте, контейнер подвергся проверке Q-лучами на наличие взрывного устройства. Перфигон прекрасно знал и об этом нюансе, поэтому, чтобы защитить Чарика от смертельных для живого организма Q-лучей, юного пассажира контейнера укутали в полиитоплазменную пленку. Это конечно давало дополнительный дискомфорт, так как и без того было невероятно
   жарко, а тут еще и пленка, однако на какие только жертвы не пойдешь ради великой цели!
   Q-лучи не выявили внутри каких бы то ни было опасных веществ, и Служба Безопасности дала разрешение, что контейнер может следовать дальше. В хранилище, по распоряжению первого помощника главного управляющего, уникальную коллекцию Сарацина Сирокузского поместили в одну из ячеек с особым секретным допуском. Такой привилегии удостаивались лишь самые элитные клиенты "Мэдлтофа".
   Чарик с помощью карманного раскладного ножика высвободился из пленки, и теперь дожидался означенного часа, посматривая на светящийся циферблат наручного хронометра, уже в более комфортной обстановке, или, если точнее, в менее дискомфортной.
   Когда подошло время, Чарик нащупал под боком портативний мини-лазер, вырезал в контейнере выходное отверстие, и выбрался наружу. Снял кислородную маску и глубоко вдохнул кондиционированный воздух.
   По всем расчетам на данный момент на территории банка, кроме дежурной охраны, никого не должно было быть. Сама же охрана состояла всего-навсего из трех особей. По всем расчетам - это значит, что банк сейчас закрыт, по причине нерабочего времени, и все сотрудники разлетелись по домам.
   Чарик достал план-схему, развернул, и в следующую секунду уже имел конкретный ориентир, куда направляться. Он вышел из хранилища и, осторожно ступая, прислушиваясь к монотонной тягучей тишине, двинулся по узкому извилистому проходу. Минуя встречающиеся, как слева, так и справа, многочисленные ответвления, Чарик добрался до нужного геометрического знака, выгравированного на сплошной металлической стене. Вытащил пластиковую карточку и еще раз прочитал красовавшееся в уголке мелким золоченым тиснением кодовое слово. Затем, глядя прямо на знак, мысленно произнес: "Метаморфоза". И тут же кусок металлической стены буквально растаял, и появился вход.
   Как только Чарик зашел, вход моментально за ним закрылся. Он огляделся. Искусственное дневное освещение мягким потоком лилось прямо с потолка. То, что ему было нужно, он заметил сразу. Почему-то вдруг нахлынуло волнение и бешено заколотилось сердце. Чарик не мог объяснить этого внезапного внутреннего изменения. Он встряхнулся всем телом, решительно приблизился, разбил предохраняющее стекло, вставил пластиковую карточку в предназначенную для этого щель, и нажал красную кнопку. Зеленая лампочка, мигающая возле кнопки, потухла окончательно. Система безопасности полностью отключилась.
   В нерабочее время, когда весь штат банка отсутствовал, допуск к "Мэдлтофу" оберегался исключительно в автоматическом режиме. Пробраться незамеченным сквозь зоркие посты, функционирующие по всему периметру в радиусе сотни миль, было практически невозможно. Посты состояли из семи оцеплений. Если теоретически предположить, что каким-то чудом удалось бы просочиться сквозь первое оцепление, то тут же все посты второго оцепления мгновенно получали сигнал о несанкционированном проникновении. Включалась тревога первой степени, степени предупреждения, и зоркие посты, в боевом порядке, начинали неистовую охоту за нарушителем. Тревога первой степени не предусматривала радикальных физических мер воздействия, а лишь в усиленном сопровождении, как правило, в грубой безапелляционной форме, нарушитель выводился за пределы охраняемой территории; чего совсем нельзя было сказать о тревоге следующей степени, высшей, степени ликвидации. Когда фантастический нарушитель, а именно только такой мог преодолеть нелегально и второе оцепление, попадал в зону, контролируемую третьим оцеплением, охота шла уже не на отлов, а на конкретное уничтожение. На каждом следующем этапе уровень эффективности автоматически повышался, и можно лишь только догадываться, каким высочайшим уровнем эффективности обладали посты последнего, седьмого оцепления.
   А Чарик всю эту сложнейшую, неповторимую и единственную в своем роде структуру вывел из строя одним нажатием кнопки; и этим еще раз доказал, что все
   гениальное - просто. Нужно лишь знать, где это гениальное находится и как к нему подобраться... Гм, получается замкнутый круг!.. Что ж, пусть будет и так. Главное, что в любом замкнутом круге всегда может отыскаться лазейка к решению проблемы.
   Чарик подождал несколько минут, не произойдет ли аварийное подключение, и, убедившись, что такового здесь не предусмотрено, покинул данное место, выйдя таким же самым образом, как и войдя.
   Теперь ему надо было подкрасться к дислокации дежурной охраны и подбросить шашку с усыпляющим газом. Кроме того, в его задачу также входило не допустить, чтобы кто-нибудь из охранников успел поднять тревогу в ручном режиме, щелкнув тумблером на пульте наблюдения. Расчет был на внезапность. Шашка сначала безопасно взрывалась, вводя присутствующих в состояние шока, и сразу же заполняла помещение усыпляющим газом, действующим практически мгновенно. Психологический аспект здесь играл первостепенную роль. Одно дело, когда реагируешь на опасность, грозящую где-то извне объекту, за который ты на данный момент несешь ответственность, и тогда твоя рука тянется к тумблеру и поднимает тревогу, и совсем другое дело, когда опасность грозит непосредственно тебе самому, и тогда профессиональный долг отходит на задний план, пропуская вперед инстинкт самосохранения. Законы природы никто отменить не в силах, но зато природа в силах сама иногда менять собственные правила игры.
   Вот и сейчас, когда Чарик, надев кислородную маску, бросил в помещение дежурной охраны шашку, и та взорвалась, двое из трех находящихся особей бросились на пол, забыв обо всем на свете и думая только о собственной шкуре. "Третий" же, согласно законам природы, должен был поступить точно так же, однако тут-то природа и поменяла немножко правила игры: она заблокировала у "третьего" инстинкт самосохранения и вытолкнула вперед инстинкт героизма. Как только шашка взорвалась, "третий" самоотверженно метнулся к тумблеру сигнала тревоги, и прежде чем усыпляющий газ начал действовать, щелкнул им, после чего, буквально пару секунд спустя, в бессознательном состоянии распластался рядом с коллегами.
   Чарик застыл, как вкопанный, ожидая, что сейчас заверещит сирена; его сердце бешено отсчитывало мгновение за мгновением. Напряжение достигло апогея... Однако ничего не происходило. Сирена молчала, и пульт наблюдения!.. Он только сейчас это заметил... Пульт наблюдения не функционировал! Подсветка, которая только сейчас еще переливалась разноцветными отражателями, потухла напрочь, будто вместе с дежурным охранным коллективом впала в глубокий беспробудный сон.
   -Удивлен, что так тихо? - услышал Чарик у себя за спиной мягкий бархатный голос, и это было в плане аффекта наверно похлеще, чем десять самых громозвучных сирен. Он резко обернулся и уставился на пушистое голубое существо, как он сразу отметил, женского рода. - Можешь расслабиться, тревоги не будет. Я отсоединила аккумулятор и обесточила пульт наблюдения... И сними эту идиотскую маску! Кондиционер уже ликвидировал усыпляющий газ.
   Чарик, скорее машинально, чем сознательно, сорвал маску и пролепетал:
   -Я тут, это... мм... ну... в общем... мм... как бы... вот.
   После такой яркой речи он гулко выдохнул и потупился, абсолютно не ведая, что делать, и абсолютно не представляя, как себя вести. Положение выглядело настолько абсурдным, что не вписывалось ни в какие рамки.
   -Тебя как звать-то? - спросило пушистое существо.
   -Чарик.
   -А меня Лифея... Ты ведь проник сюда, чтобы ограбить банк, так?
   -Ну, даже не знаю, что ответить. - Чарик начал овладевать собой. Он уже понял, что это симпатичное существо, с приятным именем Лифея, скорее друг, чем враг. - Я, кажется, должен поблагодарить вас за помощь. Это было очень кстати. Но мне совершенно невдомек, откуда вы взялись, и уж тем более я не в силах постичь, с какой стати вы решились мне помогать... А, ну, конечно же! Какой я, с позволения сказать, недалекий! Вы желаете войти в долю. Разумеется! Как я сразу не понял! Это же так
   элементарно!.. Только должен вас предупредить, что этот вопрос я один не решаю. Надо перетереть с друзьями...
   Чарик резко замолчал. Он вдруг подумал, что это может быть ловушка. Что возможно об их операции каким-то образом стало известно кое-кому, кто имеет непосредственное отношение к "Мэдлтофу", и теперь это голубое чучело компостирует ему мозги, разыгрывая хорошо срежиссированный спектакль. Дать им провернуть все дело до конца, а в самый последний момент взять их тепленькими, на пользу собственной репутации, если они вообще о ней заботятся, и на потеху журналистам; уж эти точно не преминут раздуть сей сюжет до настоящей сенсации и сделать из него грандиозное шоу.
   "Да нет, ерунда! - продолжил Чарик свои умозаключения. - Какая тут репутация, если грабитель спокойно проникает в хранилище банка! Доказывай потом, что это было заранее подстроено! Да и "Мэдлтоф" совсем не тот объект, который будет заниматься подобными шалостями. Не тот уровень; не тот статус; и совсем не та политика. Пойти на такое, значит дать допуск средствам массовой информации на исследование "Мэдлтофа" изнутри, а это уже была бы настоящая сенсация, и совсем не в пользу последнего. Так что...
   -Алло! Ты что, витаешь в облаках? - донеслось до Чарика, прервав его глубокий мысленный анализ.
   -А, что?! - вздрогнул он, возвращаясь к реальности, из которой он на секундочку вышел.
   Перепады в общении с другими составляли неотъемлемую часть натуры Чарика. То он ведет себя чересчур скованно, выражая, с одной стороны - повышенную стеснительность, а с другой - чрезмерную неуверенность в себе; а то на него нападает такое красноречие, поддержанное рациональным зерном, что просто теряешься в догадках, где же истинная сущность сего юного существа. А истинная сущность сего юного существа состояла, как это ни парадоксально, в равной степени как из одного, так и из другого аспекта. Чаще всего вышеуказанные перепады происходили в нем в момент каких-нибудь глубинных размышлений. К примеру, как сейчас.
   -Простите, вы что-то сказали? - пролепетал Чарик. - Я, кажется, немножко задумался.
   -Ну, ты даешь, дорогуша! - исторгнула закономерный упрек Лифея. - Я тут ему, можно сказать, душу выкладываю, а он в это время гуляет где-то в своих фантазиях! Обвинил меня в низких моральных принципах!..
   Ничего такого я... - смущенно заблеял Чарик, - ...не имел в виду.
   -Не скромничай. Тут только так бойко работал языком, так уверенно и с таким пышным цинизмом, и вот опять, такой стеснительный, скромный; хоть бери, ставь в рамочку и вешай на стенку! - Лифея смерила оппонента пронзительно-кокетливым взглядом, тем самым, который подвластен наверно лишь особям прекрасной половины разумной Вселенной, независимо от их биологической структуры и внешних данных. - Не волнуйся, мою спальню твой чарующий образ не украсит, у меня другие вкусы. Разве, только, в прихожей, в качестве коврика для ног, - и она разразилась звонким умилительным смехом.
   "Уж если и получится хороший коврик для ног, так это из тебя, кукла плешивая, - обиженно подумал Чарик. - Тоже мне, королева красоты!"
   -Да ты, никак, обиделся! - мягко изрекла Лифея. - Глупыш! Я же пошутила!.. Думаю, пора оставить эту пустую болтовню и поведать друг другу то, что он считает нужным на данный момент. А потом уже, если мы станем добрыми друзьями, общение наше будет более доверительным. Возражений нет?.. Вот и чудненько!.. Ну, во-первых, сразу хочу констатировать, что я никем не подослана и не разыгрываю здесь, как ты наверно подумал, комедию. Я работаю в этом банке. Почему я оказалась здесь в нерабочее время? Ну, тут сугубо личное, пока сказать не могу; повторюсь: мы еще не стали настолько добрыми друзьями, чтобы вести доверительные беседы. Теперь, дальше... Гм... Кх... Что-то я сама уже запуталась. Как-то не выходит конструктивного объяснения.
   Рассказать тебе всё как есть, со всеми деталями, я, как уже было озвучено, не могу, или не хочу, что, в принципе, одно и то же, а вести повествование частями, выбрасывая порой из контекста значительные нюансы - получается какая-то белиберда. Я сейчас выражу в двух словах основные моменты, а ты уж потом сам решай... Я знала, для чего ты сюда проник, и сознательно пошла на то, чтобы тебе помочь - это раз; я хочу влиться в ваш коллектив, то есть стать членом вашей бригады, или как вы там себя называете - это два. Пожалуй, пока всё.
   Чарик шмыгнул носом, ощущая определенную растерянность.
   -Я не в состоянии принимать подобные решения самостоятельно, без моих друзей, - честно ответил он. - Разумеется, что всю эту операцию провернуть мне одному было бы не под силу, поэтому вам не трудно было догадаться, что у меня есть компаньоны - это понятно. Но вот откуда вы решили, что...
   -Что мне достаточно поговорить об этом только с тобой? - игриво усмехнулась Лифея. - Ты это имел в виду?
   Чарик лишь чуть кивнул в ответ.
   -А разве это не так? - продолжала она. - Разве ты уже не достаточно взрослый, чтобы принимать серьезные решения? Разве то, что твои друзья доверили тебе самую ответственную часть операции, заслав сюда тебя одного, не яркое тому подтверждение? И ты еще сомневаешься в своей компетентности?! Не стыдно?
   Лифея прикинула, что может перегнуть палку, и решила, что пора закругляться. Дифирамбы полезны, когда они в меру. Она выдержала многозначительную паузу, после чего, не дождавшись от Чарика какого бы то ни было ответного высказывания (очевидно, последнее резюме заставило его в очередной раз уйти в себя), ни с того ни с сего вдруг замурлыкала веселую популярную мелодию. Через несколько секунд мелодия звучала уже в два голоса.
  
   -Ну что, пора! - посмотрел Перфигон на часы. - С Богом! Надеюсь, наш юный друг не подкачает.
   Винч взялся за штурвал, и борт SS-24 на средней скорости полетел заданным курсом.
   Промчавшись мимо гелиостэпов, предупреждающих, что это закрытая зона и находится она под особым контролем, Винч сбавил скорость до минимальной. SS-24 медленно приближался к редутам первого оцепления. Справа проплыл четырнадцатый пост; номерной знак был отчетливо различим на стальной матовой поверхности. Перфигон шумно выдохнул, а Винч клацнул языком; оба, таким образом, выразили восторженное удовлетворение на этом этапе операции. Четырнадцатый пост никак не реагировал на нарушителей контролируемого им пространства. Далее происходило то же самое: с разных сторон проплывали боевые посты, абсолютно не подавая никаких признаков функционирования. Но пока это было только первое оцепление; ни Перфигон, ни Винч не могли быть уверенны, что так будет и впредь, что в таком же спокойном режиме они доберутся до заветного хранилища. Предстояло пройти еще сквозь шесть оцеплений. Кто его знает, какие скрытые резервы могли быть в технологическом оснащении постовых боевых единиц! И если первое оцепление носило чисто предупредительный характер, то все последующие с незваными гостями уже не церемонились.
   Второе оцепление имело более жесткую программу воздействия на нарушителя, чем предыдущее, однако еще не смертельное.
   SS-24 вошел в радиус действия второго оцепления; присутствующих на борту опять охватило чувство напряженного ожидания. Боевые посты, в безжизненном состоянии, вальяжно проплывали мимо. Создавалось впечатление, что вокруг не зона особого контроля, а космическое кладбище. Посты напоминали могилы, а цифровые знаки на них - кресты. Осталось только добавить, что SS-24, это не что иное, как катафалк. Однако катафалк пока что содержал в себе живых, и эти живые явно не собирались еще
   ложиться в гроб и становиться бальзамированными клиентами сего похоронного средства передвижения. 23-А... 23-В... 24-С... 29-Н... - кресты один за другим оставались позади, исчезая в глубинах космического пространства. Второй этап этой игры на нервах так же был успешно преодолен. Впереди замаячили посты очередного, третьего оцепления.
   Вдруг Винч решительно взялся за штурвал.
   -Слушай, Перфи, ну его к черту! Надоело мне телепаться еле-еле и растягивать удовольствие, всякий раз ожидая, проснется очередная консервная банка, попадающаяся на нашем пути, или нет! Держись! Врубаю максимальную скорость!
   -Полностью с тобой согласен, дружище! - ответил Перфигон, устроившись понадежнее в кресле и приготовившись к ускорению. - Я и сам уже об этом давненько подумываю.
   Винч произвел соответствующую операцию со штурвалом, и SS-24, мгновенно набрав крейсерскую скорость, на какую только был способен, учитывая его специфическое предназначение, понесся на полных парах.
   Третье оцепление, в прямом смысле слова, буквально было прошито насквозь. И если бы не парочка зазевавшихся постов, которые попались прямо по курсу и были отфутболены от борта с такой силой, что наверно их нужно было теперь искать в другой галактике, то можно было бы сказать, что SS-24 даже и не заметил третьего уровня сложности в данном полете.
   Аналогичным образом навозный экспресс преодолел четвертое оцепление, затем пятое, шестое, и только перед седьмым притормозил, чтобы случайно не врезаться прямо в "Мэдлтоф", увлекшись такой лихой безоглядной гонкой.
   Последнее оцепление SS-24 преодолел на минимальной скорости и, плавно подлетев к банковскому хранилищу, занял транспортную площадку "выгрузка-загрузка".
   -Ну, молодчина, разбойник ты этакий! - заключил Перфигон Чарика в дружеские объятия, когда тот предстал перед его очами в полном порядке и с широкой улыбкой на физиономии. - Что и как, потом расскажешь, в кресле-качалке, у камина, с бокалом старого доброго вина. А сейчас, за работу! Осталась последняя и самая приятная часть операции. Для начала нужно разобраться здесь, что к чему.
   -Я это мигом! - крикнул уже на ходу Винч, не забыв по пути тоже поздравить Чарика с великолепно выполненным заданием, поощрительно хлопнув того по плечу.
   -Я уже во всем разобрался! - поспешно выкрикнул юный член команды, чем ввел своих старших товарищей в неописуемый восторг.
   Не теряя времени на подробности, как Чарик смог постичь электронно-технологическую премудрость хранилища, и отложив этот вопрос, так же как и предыдущий, на потом, команда, закатав рукава, приступила к заключительному этапу.
   Электроника работала четко, как часы; как и полагается в такой серьезной структуре, как "Мэдлтоф". Бриллианты из всех ячеек были высыпаны в одну кучу и перегружены в предварительный отсек "А". Золотые слитки, хранящиеся отдельно, перегрузили в предварительный отсек "В". После этого освободили грузовой отсек SS-24 от навоза, перекачав его в освободившееся хранилище, а бриллианты и золото из предварительных отсеков "А" и "В" перегрузили в освободившийся грузовой отсек.
   Когда весь этот процесс загрузки-перегрузки практически подходил уже к концу, случилась небольшая техническая оплошность, и чуть-чуть драгоценных камушков просыпалось, образовав возле корабля маленькую симпатичную кучку. Винч протянул Чарику лопату, а сам поспешил в центр управления, готовить SS-24 к запуску.
   -Никогда не думал, что мне когда-нибудь придется лопатой грузить бриллианты, словно какой-то уголь! - изрек Чарик, бросая в отдушину грузового отсека очередную порцию драгоценностей.
   -Нормально, старик! - весело гаркнул Перфигон, собирая вручную остатки камушков и рассовывая их по карманам. - Будет что рассказать внукам. Грабить банк - дело распространенное, и этим никого не удивишь, а вот грузить лопатой бриллианты, тут, согласись, рты твои потомки пораскрывают... Ну, вроде всё, - скользнул он быстрым
   взглядом вокруг того места, где только что была кучка из просыпавшихся драгоценностей. - Давай, запрыгивай в корабль. Пора отчаливать.
   SS-24 в ускоренном режиме покинул зону "Мэдлтофа", удалился на безопасное расстояние, после чего перешел на спокойную прогулочную скорость.
   В центре управления команда корабля праздновала успех своего грандиозного предприятия. Перфигон достал очередную бутылку редчайшего мускатного вина, которым он не преминул запастись на "Зеро", и разлил ароматный дурманящий нектар по подставленным бокалам.
   -За что же еще нам выпить? - обратился он к друзьям, уже истратив на данный момент весь свой запас тостов. - Ну, чего молчите?.. Слово предоставляется нашему главному герою! Самому юному в нашей команде, но, как оказалось, самому смышленому. Давай, малыш, изобрази свое красноречие! Тем более что я вижу, тебе давно уже хочется нам что-то сказать, однако ты, почему-то, все никак не решишься. Я прав? - и Перфигон ободряюще подмигнул Чарику.
   Тот действительно имел, что сказать своим коллегам по криминальному бизнесу, и, судя по всему, что-то очень важное, но естественная для Чарика внезапная смена решительности на неуверенность притормозили его выступление. И только благодаря выпитому бокалу вина его неуверенность досрочно отправилась отдыхать, а ее место вновь заняли решительность и красноречие.
   -Ты, как всегда, прав! - встал Чарик, чуть качнувшись от легкого хмеля в голове. - Дорогие друзья!.. - торжественно начал он, однако тут же сделал паузу, шмыгнув носом. - Нет, не так! Я сейчас... Секундочку! - и он выскочил из центра управления, оставив Винча и Перфигона в состоянии повышенной заинтригованности. Через мгновение Чарик вернулся, застыв у входа. - Дорогие друзья! Позвольте представить вам мою экстремальную знакомую, без помощи которой мы сейчас вряд ли праздновали б какой бы то ни было успех, а скорее всего, кормили б червей где-нибудь на свалке, или, в лучшем случае, грызли б сухари на тюремных нарах. Итак, прошу любить и жаловать!.. Лифея! - и он вывел и элегантно подтолкнул вперед себя свою протеже.
   -Гм... Вот так сюрприз! - воскликнул Винч, инстинктивно начав заправляться.
   -Сюрприз - не то слово! - удивленно выпучил зенки Перфигон. - Ты откуда взялась?
   -Из твоих желаний, - игриво ответила Лифея. - Разве ты не хотел снова увидеть меня?!
   -Но, я не понимаю... - смешался Перфигон.
   -Да нет, все до банальности просто, - ответила Лифея с ноткой грусти в голосе. - Я ехала по своим делам и случайно увидела, как ты тусуешься со своей командой возле "Альтернативы". Сначала я хотела подойти и врезать тебе по физиономии, за то, что ты так бесцеремонно ушел из моей жизни, когда у нас было все так замечательно, но тут у меня возник вопрос: а что ты, собственно, здесь делаешь? И я решила незаметно понаблюдать за вами. Ну, а когда увидела, как вы раскручиваете моего шефа, Картала Фикуса, мне все стало ясно. Наконец-то, думаю, он решился ограбить "Мэдлтоф". Тогда, когда ты вешал мне лапшу, что пишешь роман, я делала вид, что верю тебе, и обеспечивала тебя всей информацией по "Мэдлтофу", какую только могла добыть. Я надеялась, я ждала, что ты ограбишь этот треклятый банк, и мы улетим куда-то далеко-далеко, и заживем тихо и счастливо... Но ты сбежал от меня, исчез! Тебе, видите ли, на одном месте долго не сидится!.. - Она сделала короткую паузу и посмотрела на Чарика. - Теперь ты знаешь, глупыш, почему я не рассказала тебе. Это касается только меня и этого самовлюбленного критина... - Лифея вновь перевела взгляд на Перфигона. - А потом, под предлогом срочных неотложных дел, я, после окончания рабочего дня, осталась в банке. В принципе, у нас это строго запрещено, но ты же знаешь, если мне надо, то для меня могут сделать исключение. Я толком не знала, для чего осталась. Это было где-то глубоко в моем подсознании. Я просто сидела и ждала. А когда это юное создание появилось в хранилище, я почему-то сразу решила подстраховать его, и если понадобится, прийти на
   помощь. Ну, а как я подстраховала его и как ему помогла, это уж он сам расскажет, если захочет... Вот, в общем-то, и всё...
   На какое-то мгновение воцарилась тишина. Все взоры были направлены на Перфигона. Он понял, что первым должен что-то сказать. И сказал:
   -Гм... Кстати, друзья, познакомьтесь, это моя крошка. Я вам о ней рассказывал.
   -Да это мы уже поняли, - изрек Винч. - Чарик, давай-ка, приятель, выйдем! Пусть разберутся тут с глазу на глаз.
   И они вышли. А когда вернулись, стали свидетелями умилительной любовной сцены: Перфигон и Лифея светились счастьем в объятиях друг друга.
   -Видишь, малыш, как непостоянны эти взрослые, - с наигранной серьезностью сказал Винч. - Стоит только на минуточку оставить их наедине, и вот тебе на! Они уже души не чают друг в друге!..
   -Ребята! - возбужденно воскликнул Перфигон. - Я так рад, что все так хорошо получилось!.. Мы... это... В общем... тут такое дело... Мы решили пожениться!.. Бросаю к черту свое ремесло! Денег теперь у нас - до конца жизни не истратить; махнем, куда подальше!.. Тут Лифея подбросила мне великолепную идею. Махнем все вместе, а?! Мы ведь одна команда!
   -Ты как, малыш? - положил Винч свою руку на плечо Чарика.
   -Я согласен, - расплылся тот в широкой улыбке.
   -Тогда, решено! - констатировал Счастливчик. - Мне, признаться, тоже поднадоела вся эта суматоха. Летим... В другую галактику, в другую Вселенную, в другой мир!.. Куда угодно!.. Вот, только... осталось у меня одно небольшое дельце.
   -Какое? - вылетело одновременно из трех глоток.
   -Один мой знакомый просил привести ему неоновую лампу на кристалло-аккумуляторе и компактный холодильник.
   -Ха, какие проблемы! - воодушевленно воскликнул Перфигон. - Четыре лампы и четыре холодильника, от всей нашей команды! Давай, рули к нашему знакомому!
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"