Ищейки перевернули верх дном квартиру Соломонова, но цветов не обнаружили. Ни пустых горшков,ни глиняных кашпо,ни единого сухого листочка.Однако и соседи, и студенты в один голос твердили о непомерном, и местами болезненном интересе доктора к растениям. Лекции Соломонова нередко прерывались рассказами о чудесных,на его взгляд,представителях флоры.
- Я объехал весь свет в поисках редких растений. Чтобы заполучить некоторые экземпляры я забирался в болотные топи Южной Америки и непроходимые джунгли Ганы. Дикая природа воспитывает человека, учит его выживать.
Экстравагантный образ профессора биологии вкупе с жесткостью и требовательностью многим пришелся не по нраву. Одна студентка, за день до своего исчезновения, обозвала Соломонова садистом. Он отнял её плеер.
- Вы не имеете права!
- Отсечь всё лишнее, - раздраженно сказал Соломонов. - Только так вы сможете чего-то добиться! Прогресс крадет ваши знания, стеллит под ноги ровную дорогу и окружает комнатами из зеркал. Вместо того, чтобы учиться, вы занимаетесь непонятно чем.
На следующий день Соломонов застал Катю в преподавательской. Девушка увлеченно обыскивала стол, нервно и осторожно отодвигала ящики с бумагами. Но среди календарно-тематических планов, лекций и залитых чаем бумаг не было маленькой розовой штучки с наушниками.
- Что ты делаешь? - Соломонов намеренно громко захлопнул дверь. - Ничего твоего в этом столе нет.
К удивлению профессора, Катя не испугалась. Она даже не пыталась скрыть следы своего пребывания здесь. Папка выпала из рук, будто специально, по столу рассыпались бумаги.
- Куда вы его дели?
- О чём ты? - Соломонов потер ладони.
- Вы знаете, о чём я! Где мой плеер?
- А, я отвез его домой. Теперь буду слушать музыку по вечерам. Ты ведь слушаешь его, когда готовишься к семинарам? Поэтому ничего не успеваешь, поэтому ты такая несобранная и разнузданная.
Соломонов грозно намекнул, что за такие дела можно получить выговор от ректора и дисциплинарное взыскание, а потом выставил девушку за дверь. Такая несправедливость! Мало того, что присвоил себе чужую вещь, так ещё и хочет настучать ректору. В голове моментально возник план.
Катя незаметно увязалась за Соломоновым, когда тот возвращался домой. Она шла по неосвещенным улицам, ведомая высоким, сгорбленным силуэтом профессора.
'Я заставлю его вернуть плеер, чего бы мне это не стоило'.
Катя собиралась убедить Соломонова вернуть плеер по-хорошему. А если он снова откажется... Каучуковый ком гнева подступил к горлу. Катя сжала кулаки, никто не запретит ей сделать этот звонок. И тогда профессор горько пожалеет о своей эксцентричной выходке. Сомнения возникли лишь раз - когда Катя стояла у его двери, ощущая холод подъезда снаружи, и сосущие чувство страха внутри. Дверь без номеров, без звонка, и даже без ручки. Старый дурак принял все меры для того, чтобы его никто не беспокоил. Но сегодня придется.
Катя постучала в дверь, но никто не откликнулся. Тогда она повторила попытку, сопроводив стук возгласом недовольства. Катя так разошлась, что не заметила отступающей назад двери, и чуть не угодила кулаком в профессора. Он ещё не успел переодеться, и коричневый пиджак, казалось, слился с непроглядной темнотой его логова.
- Зачем же так настойчиво стучать. - сказал он, как ни в чем не бывало. - Я и с первого раза хорошо слышу.
'Издевается' - подумала Катя. Она была по-прежнему полна решимости, и ввалилась в квартиру, потеснив профессора.
- Я не уйду без своего плеера, ясно вам? Вы нарушили мои права, вы просто украли мою вещь....
- А разве вы не нарушаете занятия своей музыкой? Напомню, по уставу университета вы обязаны присутствовать на парах не только телом, но и разумом.
- Знаете, я учится в институт поступила, а не выслушивать ваши поучения. Верните плеер!
Соломонов о чем-то глубоко задумался. Он пребывал в молчании несколько секунд, но Кате это мгновение показалось бесконечно долгим. Она в полной мере ощутила в каком безумии живет старик, почувствовала холод, стелящийся по полу, и блеск зеркала в темноте, и странный запах, напоминающий индийские специи. Он шел из глубины, и даже понравился Кате. Неужели этот старый дурак пользуется духами? Впрочем, ничего химического запах в себе не нёс. Напротив, очаровывал своей естественностью, свежей и далекой волной, похожей на рассвет в дальней стране. Катя провела пальцем по крыльям носа, но запах не исчез. Он стал ещё ярче и объемней, распадаясь на оттенки, на послевкусия, на невидимые нотки.
- Ты права. Я повел себя грубо. - Сказал Соломонов, и чуть помедлив, добавил. - Обожди здесь, я сейчас принесу твой плеер.
На следующий день Катя не пришла в институт. Никто из ей друзей и знакомых не знал той авантюре, даже спустя неделю, когда за дело взялась полиция, они ничего не смогли рассказать следствию.
Среди преподавателей Соломонов прослыл маргиналом. Его чудаковатость манила и отталкивала одновременно. Природа человека тускла и загадочна, и внешний облик - лишь ключ, а порой даже замок, закрывающий тайны его бытия.
- Морфин, он же морфий - Соломонов водил рукой по столу. - алкалоид опия, содержится в маке. Говорит вам о чём-нибудь?
Студенты дружно заулюлюкали.
- Сильное психотропное средство недаром получали именно из этого цветка. Мак - символ сна и смерти. Когда Господь создал землю, животных и растения, все были счастливы, кроме Ночи. Она старалась при помощи звезд и светящихся жучков рассеять свой глубокий мрак, в котором скрывалось слишком много красот природы. Тогда Господь создал Сон, сновидения и грезы, и вместе с Ночью они стали желанными гостями каждого, уставшего днём человека. Со временем в людях пробудились страсти, один из людей даже задумал убить своего брата. Сон хотел остановить его, но грехи этого человека мешали ему подойти близко. Тогда Сон в гневе воткнул свой волшебный жезл в землю, а Ночь вдохнула в него жизнь. Жезл пустил корни, зазеленел и, сохраняя свою вызывающую сон силу, превратился в мак.
- Древние греки считали, что этот цветок был сотворен богом сна Гипносом для Деметры, когда она настолько устала в поисках своей пропавшей дочери Персефоны, которую украл Аид, повелитель подземного царства мертвых, - в этом месте Соломонов остановился. Взгляд устремился вдаль, а пальцы сложились домиком. - Мак называют "слепой удар", поскольку яркий красный цвет мака действует ослепляющее, и "слабая голова", потому что запах его цветов вызывает головную боль. Этот цветок является атрибутом Гипноса. Вы понимаете? Бога сна.
После лекции к доктору подошла Марина Сергеевна, преподавательница биохимии, и в шутливой форме предложила вместе поужинать.
Соломонов неловко кивнул головой, а потом забежал в туалет, открыл кошелек и пересчитал деньги. Тысяча, пятьсот, две сотни, полтинник и несколько десяток. Пригласить даму в ресторан не получится, придется состряпать ужин самому. По лицу, как по льду, скользнула улыбка.
Соломонов не догадывался об истинных целях этой встречи.
- А спорим, я с ним закручу! - сказала Марина Сергеевна своим подругам из преподавательской.
- Едва ли сможешь!
- Я смогу покорить любого мужчину. Спорим на бутылку Бейлиса?
Вечером Марина Сергеевна пришла в гости к чудаковатому профессору. Её хватились только через пару дней, и хотя преподаватели знали, у кого она была накануне, в милицию не заявил никто. На глаза людям будто бы упала плотная, как мешок, пелена.
Пыльный мешок лопнул спустя два месяца, когда в квартире Соломонова раздался звонок. В дверях стоял мужчина, тридцати лет, в небрежно накинутой на плечи куртке, с ровным лицом и короткой стрижкой-ежиком. Он представился оперуполномоченным Болтиным, и попросил ответить на несколько вопросов. Профессор пригласил Болтина войти. Углубляясь в паучью нору, Болтин и представить себе не мог, какие шокирующие тайны там притаились и какие события лягут вслед этим тайнам.
Соломонов расположился в кресле, за которым, словно древо жизни, возвышалась монстера. Гигантские листья закрывали половину комнаты, отбрасывая на стену кривые тени.
- Вы преподаете на кафедре биологии? - спросил Болтин.
Доктор покачал головой. Ладонь метнулась в сторону свободного стула.
'Своеобразно', - подумал Болтин, оглядывая комнату. Простому человеку непривычно столкнуться с чем-то подобным. Живые джунгли в простой, трехкомнтаной квартире. По массивному стволу ... сползала гигантская улитка, бабочки садились на яркие цветы гатиор и погружали в нектар свои нежные усики. По полу раскинулись корни, давно шагнувшие за пределы горшков. Прямо из дыр, выдолбленных в стенах, торчали пепельные седумы, в углах спали хищные Венерины мухоловки.
-- По какому вопросу вы ком мне пожаловали? - Соломонов скрестил руки на груди.
Чем больше вопросов задавал следователь, тем большую неловкость испытывал Соломонов. Наконец настал острый момент, когда даже самому скрытному пауку трудно сохранять спокойствие. Люди пропадали слишком часто, это привлекло внимание. И сейчас нужно сделать всё возможное, чтобы ищейки не раскрыли тайну, и не отняли у доктора самое драгоценное.
- Одна из девушек перед своим исчезновением рассказывала подругам...
Профессору пришло в голову, что напряжение похоже на корень камбоджийкого фикуса. Корни тянулись под землей на много километров, отвоевывая свой ареал, и проникали даже в самые узкие щели. Большинство храмов Ангкора рухнуло из-за этих корней, а сейчас то же самое могло произойти и с Соломоновым.
- Вы ведь занимались с Сахаровым дополнительно? Готовили его к поступлению в магистратуру? Его мать сказала, что за день до пропажи он...
Назойливая трель телефона перебила следователя. Соломонов извинился, и, смахнув со лба испарину, вышел в коридор. Комната погрузилась в тишину, оставив Болтина наедине со своими мыслями и подозрениями. Ему показалось, что горшочек с непонятным, похожим на пальму, цветком прикрывает трещину в паркете. В старых домах, особенно на первом этаже, находчивые люди оборудовали погреб.
Болтин немного сдвинул горшочек. И правда трещина! Словно рваная рана старых реек, под которыми что-то спрятанно. Болтин включил фонарик, свет пролетел края трещины и упал на мягкую, неровную поверхность. Болтин напряг зрение, а когда понял, что скрывается под паркетом, едва сдержал крик.
Ноги понесли его к выходу, в темном коридоре он умудрился свернуть не туда, и оказался перед белой дверью. Полотно дрожало под натиском сквозняка, сквозь учащенное дыхание Болтин услышал шаги за спиной. Развернуться, ударить и найти другой выход! Но всё произошло слишком быстро. В спину ударили, боль метнулась вверх по позвоночнику, а когда Болтин пришел в себя, то оказался уже по ту сторону белой двери.
- Что ты творишь? - закричал Болтин. - Я тебя в тюрягу упрячу!
'Под паркетом полно человеческих тел!'
- Тише, товарищ, тише, - вкрадчиво сказал Соломонов. - Просто посмотрите вокруг, и вам всё станет ясно.
Болтин обернулся, и ему сразу же захотелось вырвать себе глаза.
- Вы читаете сказки, оперуполномоченный Болтин? - Соломонов вертел в руках красное удостоверение, выпавшее из кармана гостя. - Это Гудвин. Все видят его по-разному, кто-то говорит - что он один, а кому-то кажется - что его много. Любопытный экземпляр, не правда ли? Я нашел его в джунглях, тогда он был маленьким, уродливым цветочком, прилипшим к коре.
- Выпусти меня отсюда, чёртов ублюдок! - Болтин кричал так, как не кричал ещё никогда, рваными хрипами и свистами, едва складывающимися в слова. В комнате становилось тесно, что-то заполняло её.
- Цветы не нужно поливать, - сказал Соломонов. - Их нужно любить. И кормить. Загляните напоследок в свое сердце. Что вы там видите? Что видели те, которые оказывались в этой комнате до вас? Злость, раздражение? Свою неоспоримую правоту, поставленную на самый верх пирамиды. Что вы заберете с собой в вечность?
От очередного удара кулак следователя раскололся немыслимой болью. Он почти не чувствовал тела, что-то проникло в него, как раковая опухоль. Сумасшедшее желание спастись почти поравнялось с ужасом безнадёги.
- Оно живое, - продолжал Соломонов. - Живое и огромное. Эта комната - лишь жалкий глазок в его мир. В школе вам объясняли, что цветы не разумны. Что они не могут чувствовать, не могут мыслить. Но даже у самой крошечной бархотки или маргаритки, которых вы топчете, которые покупаете для своих девушек и которые носите на могилы усопшим... даже у них есть душа. Дарвинисты считают сознание - единственным отличием человека от всего остального мира. Но есть ещё кое-что, намного выше, и глубже сознания. Я не нашел объяснения этому феномену, но уверен - это 'что-то' есть только у цветов.
Стук оборвался, за дверью что-то случилось, и Соломонов знал что именно. Он наблюдал это десятки раз, поражаясь, воодушевляясь, зачаровываясь. Не смея войти, и прервать Гудвина, он, кряхтя, опустился на корточки, и закинул под дверь полицейское удостоверение.
- Нам здесь больше нечего делать. - прошептал Соломонов, а на следующий день в его квартире не нашли ничего.