Аннотация: В соавторстве с Ларисой Бортниковой. Большое ей спасибо! Рассказ опубликован в альманахе "Фантастика 2009, часть 2" издательства АСТ.
Комики
Доктор Вандерхауз любил своих пациентов. Несмотря на то, что пациенты доставляли немало поводов для беспокойства. Например, на прошлой неделе, в разгар заседания попечительского совета, пожилой джентльмен, вверенный заботам доктора, спокойно вошел в кабинет и, не обращая внимания на оторопевших попечителей, включил телевизор.
После этого случая доктор Вандерхауз дал указание старшей сестре Альтерготт придумать ориентиры, доступные самым непонятливым пациентам.
Сестра лично сочинила тексты табличек и распечатала их на цветном принтере.
"Это телевизор. Скажите сестре - она включит". Лиза Альтерготт, которую за глаза называли Глупой Лизой, приклеила табличку, разгладила уголки ладонями и отошла на пару шагов полюбоваться результатом. Табличка висела кривовато и закрывала верх экрана, но Лиза осталась довольна.
- Мальчики, девочки! ТВ-час. Все съезжаемся, расставляем кресла в кружок. Отдыхаем. - Глупая Лиза щелкнула пультом. Постояла секунду, улыбаясь своим мыслям, и растворилась в коридоре.
Пациенты устраивались перед телевизором.
"Мальчики, откуда уходит поезд на Читанугу?" - пели динамики. На экране женские ноги в лаковых черных туфельках отбивали степ - "cкафл-скафл-степ-дабл пул бэк".
- У меня были такие туфли, - встрепенулась Диана Мюррей. - Когда-то.
- У тебя были такие ноги. - Ваславский противно хихикнул.
- Диана, не верь ему. У тебя все еще самые прекрасные ноги во вселенной. - Дас Ньютон Ротшильд Аффенбаум Первый хотел дать Ваславскому подзатыльник, но не дотянулся.
- Мужчины всё еще ссорятся из-за моих ног, - Диана захлопала в ладоши.
"Где здесь поезд на Читанугу", - с финальным аккордом песни ноги, пританцовывая, удалились.
"Вы смотрите цикл передач "Звезды минувшего", - грудь дикторши соблазнительно вываливалась из глубокого декольте.
- У меня было такое платье, - мечтательно протянула Диана...
Ваславский сделал вид, что не расслышал.
"Эван Монтгомери, известный широкой публике как Носатый Монти..." - продолжило декольте.
Диана повернула рычажок на ручке кресла и подъехала к телевизору.
- Эта Лиза правда глупая. Я бы сказала, что просто дура, но это неприлично. К тому же бедняжка влюблена в доктора, крутит роман с санитаром, а всё это очень вредно для мозгов.
Диана содрала табличку с экрана. Носатый Монти крутил на трости цилиндр, постоянно роняя то головной убор, то палку, то себя. Публика в зале веселилась.
"Знаменитый комедиант, как он сам любил себя называть, скончался в одиночестве в своей квартире..."
- Вот так! - Диана повернулась и беспомощно развела руками. - Вот так.
- Преставился Носатый, - якобы небрежно произнес Дас.
- Выскочка Носатый сыграл в ящик, - проворчала Диана. - Выскочка. Даже здесь умудрился всех опередить.
- Ну же, нехорошо так говорить о мертвых, - укорил Ваславский.
- Хоть мертвый, хоть живой, а все равно выскочка, - Диана скомкала табличку и бросила на пол.
Из глубин коридора выплыл доктор Вандерхауз и пригласил троицу к себе в кабинет. Лично помог "припарковать" кресла вдоль стены и, ласково поддерживая под локоток, по очереди перевел через порог.
Доктор Вандерхауз достал из горки четыре стопочки, налил в три из них яблочного сока, а в последнюю - коньяку из хрустального графина. Ваславский при виде такой дискриминации горестно вздохнул.
- Простите, что не предлагаю вам спиртного, боюсь, что коньяк не совместим с принимаемыми вами лекарствами, - пояснил доктор. - Тем не менее мы должны почтить память вашего друга, хоть и символически.
- Этого выскочку... - хотела было разворчаться по новой Диана, но Дас не по-джентльменски пнул ее локтем в бок.
- Полагаю, вы очень расстроены из-за смерти коллеги. И меня эта новость потрясла. - Доктор Вандерхауз плеснул себе еще коньяка. - Больно смотреть на то, как уходят лучшие.
- Ну, не знаю, - поморщился Ваславский. - Лучшие - мы, и мы, кажется, еще живы.
- Конечно, - ответил доктор. - Я был и остаюсь вашим поклонником. Честь и радость для меня заботиться о своих кумирах. А теперь в моих силах не только продлевать вам жизнь.
Доктор достал из коробочки три большие красные пилюли.
- Волнуюсь, немного, - произнес доктор хрипловато и смочил горло коньяком, - смелый, дерзкий эксперимент. При благоприятном исходе, на который я очень, очень надеюсь, ваше состояние улучшится несказанно. Не обещаю вернуть молодость вам, но, возможно, вашим сосудам.
Доктор хихикнул собственной шутке и продолжил.
- Это будет грандиозный прорыв. Вы получите ясное мышление до самого, очень нескорого, конца. И ваш покорный слуга прославится. Принимать по одной таблетке на ночь. И успеха нам всем!
***
Сцена ярко освещена софитами. На сцене гарцует Носатый Монти, поигрывая шляпой. Невидимые в темноте зала зрители аплодируют, свистят.
Монти: Почтеннейшая публика! Сегодня и каждый вечер... Вы хотите видеть нас каждый вечер? Посмотрим-посмотрим. Итак, смертельный номер! На сцене "Убийственное трио" засмешит вас до смерти...
Голос Дианы: Я тебе покажу "убийственное"!
Из-за кулис в спину Монти летит маринованный помидор.
Монти (пытаясь отряхнуть спину): И где они берут томаты? Шоу еще не началось. Итак, Красотка Ди, Дас Ньютон Ротшильд Аффенбаум Первый и Ваславский. Встречайте!
Аплодисменты. Занавес открывается. На качелях сидит Диана, помахивая ножкой в туфельке. Ваславский качает Диану одной рукой, держа в другой бокал. Входит Дас Ньютон Ротшильд Аффенбаум Первый. На нем фрак. В петличке белая роза. В руках огромный кремовый торт.
Дас: О, прекрасная Диана! Выходи за меня замуж! Прими в знак моей любви этот скромный маленький тортик.
Диана принимает торт, скидывает крышку.
Ваславский: А почему на торте нет розочки? (Снимает розу с петлички Даса и вонзает стеблем в торт.)
Диана (ковыряет пальцем крем): Как ты думаешь, Ваславский, тортик вкусный?
Ваславский (ковыряет пальцем крем): Ну не знаю. На вкусных тортиках розочки цветные, а здесь белая.
Диана: Дас Ньютон Ротшильд Аффенбаум Первый, почему ты принес мне невкусный торт? Ты меня не любишь!
Дас рыдая убегает со сцены. Ваславский выбрасывает розу и вместе с Дианой кушает торт. Роза, вся в креме, валяется на полу.
Вбегает Дас с новым огромным тортом в руках. Ваславский убирает остатки предыдущего торта на пол и втихаря отодвигает его ногой.
Дас: Диана, я принес тебе новый торт! Выходи за меня замуж!
Диана (принимает торт и ковыряет в нем пальцем): Как ты думаешь, Ваславский, этот торт вкуснее?
Ваславский (ковыряет крем пальцем): Ну как же так! Дас Ньютон Ротшильд Аффенбаум Первый, разве на вкусных тортах бывают зеленые розочки?
Дас в отчаянии смотрит на Диану. Диана корчит рожицы. Дас, рыдая, убегает. Ваславский с Дианой кушают торт.
Вбегает запыхавшийся, заплаканный Дас, в руках у него третий торт, украшенный алыми розочками. Ваславский небрежно бросает второй торт за спину.
Дас: Диана, этот торт должен тебе понравиться!
Диана (рыгает): Не хочу сладкого (отворачивается).
Ваславский: Замечательный, наверное, торт. Кушай его сам (размазывает торт по лицу Даса).
Занавес.Публикааплодирует.
***
Диана оглядела холл и направила кресло в угол, где осунувшийся Ваславский и бледный Дас что-то оживленно обсуждали. Несмотря на то, что Диана с трудом могла сидеть прямо, настроение у нее было преотменнейшее - она даже напевала песенку про поезд, отправляющийся на Читанугу.
- Мальчики, - промурлыкала она, - какой я видела сон!..
- С Монти Носатым и кремовым тортом? - уточнил Ваславский.
- Да, но откуда...
- Не трудись пересказывать, мы его тоже видели. Оба. Там ты выглядела гораздо свежее.
- Ты тоже, - огрызнулась Диана.
- Друзья мои, - прервал начавшуюся было перепалку Дас, - не ссорьтесь. Подумайте, как это все замечательно! У нас общий сон, и мы в нем молоды, счастливы и талантливы. Как прежде.
- Ну, положим, я и сейчас талантлив. - Ваславский попытался выпятить грудь, но только закашлялся.
- Где же мы играли "Страсти по торту"? - задумалась вслух Диана.
Никто не смог вспомнить, и всем стало неловко.
Перед обедом доктор Вандерхауз вышел в холл. За ним следовали сестра и два ассистента.
- Ну и как мы себя сегодня чувствуем? - поинтересовался доктор у Ваславского.
- Отлично! - заулыбался тот.
- Рад. Сейчас проверим. - Доктор не глядя протянул руку назад.
Глупая Лиза тут же вложила ему в ладонь журнал, раскрытый на нужной странице.
Доктор бегло просмотрел данные за утро и нахмурился. Потом шепнул что-то сестре, и та подала ему еще два журнала. Прочитанное ему явно не понравилось. Доктор прощупал пульс по очереди у всех троих, посветил крошечным фонариком на зрачки и нахмурился еще больше.
- Так-с, - сказал доктор, - значит, отлично?
- Голова немного кружится и гудит, - признался Ваславский.
- Ерунда. Она у тебя всегда кружится. И гудит. Потому что пустая, - съязвил Дас.
- Зато мы видели сон, - встряла Диана. - Один на троих. Общий.
- Надеюсь, хороший, - рассеянно произнес доктор.
- О! Это был прекрасный сон! - мечтательно сказал Ваславский. Мы выступали вместе. И Монти с нами, как живой!
- Конечно, конечно, это случается. Столько впечатлений, - доктор, не особенно слушая, записывал что-то в журнал. - Ну ладно, пульс жиденький - это ничего. Скорректируем питание. А хорошее настроение - признак положительный.
Доктор со свитой удалились.
Из процедурной осторожно высунула голову Лиза, проверяя, не видит ли ее кто. Это была не слишком умная идея, потому что по коридорам гуляли больные.
- Сестра Альтерготт! - донесся откуда-то голос доктора Вандерхауза.
Глупая Лиза, забыв о предосторожностях, бросилась на зов.
Вслед за ней вышел санитар Гейнс - здоровенный белобрысый детина, известный на всю клинику бабник - и, насвистывая, устремился в противоположном направлении.
- Хороший сон. Когда же мы придумали номер с тортом? - вспоминала Диана.
Ваславский с Дасом наморщили лбы.
- Ну же, на какой-то фестиваль?
- В Бэкфорде у нас готовая программа была. Кажется, - протянул Ваславский.
- Да при чем тут Бэкфорд, - включился Дас. - Это не фестиваль, так, фестивалишко.
- Выскочка там Гран-при получил, - припомнил Ваславский.
- Ну, я и говорю - дыра ваш Бэкфорд.
- Все позади - конкурсы, фестивали, концерты, - вздохнула Диана.
- Ничего не позади! - встрепенулся Ваславский. - Мы еще о-го-го!
- Это ты во сне о-го-го, а наяву ой-ой-ой, - уточнил Дас.
- А давайте придумаем сценку! - воскликнула Диана.
- Ну, скажем, сидит... - протянул Ваславский.
- Кто?
- Ну, скажем, я сижу.
- Со мной? - спросила Диана.
Дас скорчил рожицу:
- Банально. У нас все гэги начинаются с Дианы.
- Ну, хорошо. Сидим мы с Дасом.
- С какой стати?
- Ну не знаю... А о чем будет номер?
Все замолчали.
- Ну, скажите хоть что-нибудь, хоть самое нелепое!
- Енот, - ответил Ваславский.
- Какой енот! - прошипела Диана.
- Ты же просила "самое нелепое".
- Ну хорошо, - сказал Дас. - Сидит Ваславский с енотом. Что дальше?
Дас: Диана! Это не котенок! Это злобный енот! Посмотрите на полосатый лоб!
Диана (воркует): Полоски, это так мило!
Енот дожевывает цветы и шипит на Даса. Дас отпрыгивает в сторону.
Диана (воркует): Котеночек хочет пить.
Ваславский: Айн момент!
Отнимает у Даса шампанское, открывает, протягивает бутылку еноту. Енот пьет.
Дас (ошеломленно): Ах.
Ваславский срывает с Даса цилиндр и лупит енота по голове.
Ваславский: Фас! (Возвращает цилиндр на голову ошеломленного Даса.)
Пьяный енот кидается на Даса. Дас убегает, енот, вихляя, за ним. Они бегают вокруг Дианы с Ваславским.
Диана (воркует): Они так мило играют!
Енот догоняет Даса и в прыжке вцепляется ему в горло. Оба падают.
Диана: Мне больше не нравится этот котенок (Уходит с Ваславским под ручку.)
Дас (хрипит): Помогите!
Енот, не отпуская горло, шипит.
Занавес.
***
Всю неделю троица видела общие сны. Там они блистали на сцене, задорные и молодые. Наяву же им становилось все хуже. Ваславский по утрам долго валялся в постели и ныл, что не хочет просыпаться, мерз и постоянно жаловался на мигрень.
Диана и Дас крутились вокруг страдальца, утешали его, как умели, хотя и сами чувствовали себя не лучшим образом. Днем они уснуть не могли, в тихий час отключались на несколько минут безо всяких сновидений. И тем сильнее ждали ночи, чтобы вернуться к настоящей жизни.
Доктор Вандерхауз был недоволен. Растущая слабость его любимых пациентов все больше убеждала доктора в том, что "революционное" лечение, на которое возлагалось столько надежд, оказалось бесполезным, хуже того - вредным. Доктор нервничал. Злился. Срывал отвратительное настроение на персонале, а поскольку Глупая Лиза всегда попадалась под руку, ей доставалось больше всех. Доктора раздражало многое, но сильнее всего бесконечные рассказы троицы об "общих снах". Будучи убежденным материалистом, доктор отрицал все иррациональное и считал "общий сон" всего лишь навязчивой идеей.
На восьмой день эксперимента доктор Вандерхауз принял непростое решение. Утром после обхода он зашел в палату к Ваславскому. Диана с Дасом уже час пытались уговорить друга подняться. Увидев доктора, они хотели удалиться, но Вандерхауз их остановил.
- Я возлагал на эксперимент большие надежды. Огромные... - доктор подышал на очки и протер их краешком халата. - Жизнь вашу я могу поддерживать очень долго. Но, увы, как оказалось, не в состоянии значительно ее облегчить. Так что, в ведро пилюли! Вернемся к проверенным средствам. И будем жить дальше.
- Кому нужна такая жизнь, - пробурчал Ваславский. - Я бы лучше все время спал. Там я могу творить. Там я молод.
- А у Дианы там стройные ноги с аппетитными круглыми коленками, - не удержался Дас.
- Сны... - поморщился доктор. - Думаю, что в скором времени вам станет лучше, и бредни о снах отпадут сами собой. Решено, лечение прекращается.
И доктор выскочил из палаты.
- Больше пилюль не получим, - сказал Дас.
- Ну и черт с ними, - ответила Диана, - далось нам его лечение.
- Ты не поняла? Мы видели наши сны, пока принимали эту дрянь. Не будет пилюль - не будет и снов. Доктор, кстати, сказал то же самое.
- Нет, не говорил, - слабо защищалась Диана.
Ваславский лежал лицом к стене и, когда Диана сообщила, что они с Дасом идут обедать, но скоро вернутся, притворился спящим. Однако, едва за Дианой закрылась дверь, Ваславский вызвал санитара. Пришел Гейнс, осторожно усадил старика в кресло и укрыл пледом.
Ваславский поспешил на обед. Там он с удовольствием съел две тарелки гаспачо, запил соком, сделал комплимент Глупой Лизе, после чего рассмешил всю столовую бородатым анекдотом. Дас с Дианой удивленно следили за внезапно выздоровевшим товарищем.
- Мальчики, девочки! ТВ-час. Смотрим кино и отдыхаем. - Глупая Лиза включила телевизор и, решив, что теперь все больные при деле, и за ней никто не наблюдает, скрылась в подсобке. Через минуту туда же зашел Гейнс.
- Ваславский, а ты - симулянт, - Дас подмигнул Диане и продолжил, - теперь я не поверю тебе, даже если увижу в гробу.
- Не мужское это дело, мигренями страдать, - откликнулась Диана.
- Торжественно клянусь, с этой минуты никаких жалоб! Одни развлечения! Добро пожаловать на шоу, друзья!
Ваславский нажал на рычаг. Кресло неожиданно развило неподобающую для инвалидной коляски скорость, унося Ваславского вглубь коридора. Оттуда донесся испуганно-возмущенный окрик Глупой Лизы, а потом весь этаж содрогнулся от удара.
Ваславский на полной скорости врезался в дверь. Крепкая, рассчитанная на подвиги безумцев дверь, конечно же, выстояла, чего не скажешь о кресле-каталке. Тем более о старичке.
Потеряв сознание от удара, Ваславский уже не очнулся, покинув больницу и дряхлое тело к ужину.
Диане и Дасу проститься с ним не позволили. Сразу же после аварии указом доктора Вандерхауза их прикрутили ремнями к койкам "во избежание".
***
Гримерная. Дас Ньютон Ротшильд Аффенбаум Первый меряет цилиндр. Диана пудрится. Несколько секунд они занимаются своими делами, потом синхронно смотрят на пустое кресло Ваславского. Дас с отвращением отбрасывает цилиндр, который грустно откатывается к портьере входа. Занавеска отодвигается, входит Ваславский, элегантно пиная цилиндр так, что тот падает точнехонько на голову Даса.
Ваславский: А, попались! Славно я вас разыграл!
Диана и Дас (хором): Ваславский, живой!
Бросаются к нему на шею.
Ваславский (полузадушенно): Здрасьте! Живой я, живой, цел-целехонек, по крайней мере был минуту назад.
Дас (мягко, понарошку бьет Ваславского в челюсть): Мерзавец! Я же думал, ты из-за меня!..
Диана: А нас к койкам привязали!
Входит Носатый Монти.
Монти: Привет тебе, отважный гонщик Ваславский.
Небрежно кивает Диане и Дасу.
Диана: Ваславскому хорошо, а нас к койкам привязали.
Монти: Договоритесь с тюремщиком. Подарите ему контрамарку.
Занавес открывается.
В гробу лежит Дас Ньютон Аффенбаум Первый, рядом Диана в траурном платье. Поза у нее такая, будто она молилась и плакала на коленях подле гроба, но потом заснула. Входит Ваславский с двумя гвоздичками, одна сломана.
Ваславский (радостно): Какой ужас! Дас Ньютон Ротшильд Аффенбаум Первый скончался!
Диана (спросонок): А?
Ваславский (радостно): Какая потеря для всех нас!
Кидает гвоздики на грудь Дасу, берет Диану за руку.
Диана (спросонок): О!
Ваславский (целует Диане ручку): Такая потеря, такая потеря!
Диана (зевая): Вы правы, такое горе!
Ваславский (смотрит на Даса в гробу, как бы ненароком обнимая Диану): Этот фрак, этот цилиндр, это спокойное лицо! Он похож на вампира!
Диана (зевая): Да-да, я видела фильм.
Ваславский целует Диану в щечку, одновременно тайком достает из кармана игрушечные челюсти вампира и засовывает их Дасу в рот.
Ваславский: Может быть, у него уже и клыки отросли!